Весь вечер я провожу у себя в комнате. Но прислушиваюсь. К счастью, Коля сегодня ночевать не приходит, а то он бы точно устроил мне скандал, если бы узнал от мамы, что я решила продать свою долю в нашей общей квартире.
Нет, мама и Коля хорошие и я их люблю. И они меня любят. Я уверена в этом. Но последние события… Конечно, в этом есть и моя вина. Только моя.
Я опять вспоминаю все, что произошло со мной за этот год. Вспоминаю и слезы катятся по щекам.
Но я должна быть сильной. Сейчас не время жалеть себя. Сейчас во мне нуждается мой сын. Он нужен мне.
Я все боюсь, что мама решит прийти ко мне и поговорить. Боюсь или жду? Боюсь, что опять будет ругань, обвинения. И жду… жду, потому что она моя мама, а мне сейчас так необходима поддержка.
Да, мне плохо. Очень плохо. Потому что вся эта ситуация с Матвеем… Мне не с кем поделиться.
Но мама не приходит. Может, это и к лучшему.
На следующее утро, когда я выхожу из комнаты, дома уже никого нет. Поэтому я спокойно завтракаю и еду в больницу. К Матвею.
Я могу навещать его в строго определенные часы, зато каждый день.
Проведя несколько драгоценных минут рядом с Матвеем, выхожу в коридор.
Так тяжело возвращаться домой. И не охота. Сажусь на стул у стены, откидываю голову назад и закрываю глаза.
Когда моя жизнь стала такой? С какого момента?
Каждый день приносит все новые и новые проблемы.
– Екатерина Валерьевна? – меня отвлекает от мыслей голос врача. Я легко узнаю его.
Открываю глаза и встаю.
– Хорошо, что я вас застал, – непривычно улыбается он.
– Что? Что-то с Матвеем? – в голову лезут нехорошие мысли. – Что-то случилось?
– Не волнуйтесь, – он проводит рукой мне по плечу. – Пройдемте в кабинет? Мне надо с вами кое-что обсудить.
– Это… Матвей? Да? – допытываюсь я, пока мы идем к двери его кабинета.
– Присаживайтесь. Чаю хотите? – врач непривычно мягок. Это еще больше настораживает меня. Значит, хочет сообщить плохую весть? – Да, не волнуйтесь вы так, – даже улыбается. – У меня для вас, можно сказать, хорошие новости.
Я сажусь и внимательно слушаю его.
– Вы деньги нашли? Я поставил вашего сына на операцию. Через месяц. К этому времени деньги нужны будут. Как у вас с этим?
– Через месяц? – вырывается у меня. Это так неожиданно. И так… быстро…
– Да, ждать больше значит подвергать вашего сына опасности. Мне удалось записать его. Но если у вас нет денег…
– Я найду! Обязательно найду! – восклицаю я, понимая, что не знаю, где взять деньги. Даже если продать квартиру, то все это займет точно больше времени, чем нужно.
Зажмуриваюсь и закрываю лицо руками.
И почти сразу же ощущаю руку доктора у себя на плече.
– Екатерина Валерьевна, возьмите.
Убираю руки с лица и смотрю на стакан с водой в руках доктора. Беру его и отпиваю.
– Вы должны быть честны со мной, – доктор садится на стул рядом со мной. – Это серьезное мероприятие. Я должен на сто процентов быть уверен, что у вас есть деньги. Сейчас. Не в будущем будут, а сейчас есть. Понимаете? – пристально смотрит на меня.
Опускаю взгляд.
– У меня нет денег, – еле сдерживаюсь, чтобы не заплакать. – Я могу их достать, но не в такой срок. Но я постараюсь. Правда. Пожалуйста, не убирайте Матвея из очереди. Прошу вас.
С надеждой смотрю на него. Я готова встать перед ним на колени.
– Спасибо за откровенность, – он бьет себя по коленям и встает. Возвращается за свой стол. – Что с молоком? Не пропало? – спрашивает неожиданно. Я даже теряюсь. Отвечаю не сразу.
– Не пропало. Жаль, что я не могу Матвея кормить, – вздыхаю.
– Это хорошо, что не пропало, – улыбается доктор. – Екатерина Валерьевна, у меня есть к вам предложение. Обоюдовыгодное.
Я внимательно слежу за ним. А он опять серьезно смотрит на меня. Берет паузу и продолжает спустя мгновение:
– Есть один мальчик, ровесник вашего сына. У них разница несколько часов. Мальчик остался без мамы. Такое случается, – вздыхает. – Вы готовы стать для него кормящей мамой?
Этот вопрос вводит меня в ступор. Разве такое возможно? Сейчас, когда столько смесей и прочего.
– Не удивляйтесь, – доктор замечает мое состояние. – Это желание отца. Он хочет, чтобы ребенок получил материнское молоко. Я знаю этого человека давно. Можете не переживать. Он обратился ко мне с просьбой и я подумал о вас. Это отличная возможность помочь вашему сыну.
Смотрю на него внимательно, ловлю каждое слово.
– Вам хорошо заплатят. Этих денег точно хватит на операцию Матвею. Что скажете, Екатерина Валерьевна? Решение за вами.
Опускаю взгляд и размышляю.
Это предложение кажется мне странным. Но есть ли у меня выбор? Есть ли у меня право сомневаться, когда на кону жизнь моего сына?
– Я понимаю, что предложение мое звучит необычно, – Олег Сергеевич первым продолжает беседу. – Но вы можете доверять мне. Это действительно хороший человек. Я про отца мальчика. Никакого обмана.
– Но… но как это все будет происходить? – спрашиваю я. – Мне нужно будет приходить туда в определенные часы?
– Нет. Вы будете жить вместе с мальчиком. Там большой дом. Фактически вам придется заменить ему мать. Мальчику. Но это всего на несколько месяцев. Пока грудью будете кормить. Конечно, вам будут помогать. Там уже есть нянечка. Но у мальчика аллергия на смеси. Просто беда, он вздыхает. – Поэтому, если вы согласны, то надо приступить к кормлению прямо сегодня. Если для вас этот вариант не подходит, то я…
– Я согласна, – не даю ему договорить. – Согласна, Олег Сергеевич. Сегодня?
Доктор улыбается. Встает и идет ко мне.
– Да, Екатерина Валерьевна, сегодня. Вы пока можете домой поехать, собрать вещи, что нужно на первое время. С остальным, думаю, потом разберетесь вместе с Амир Каримовичем.
Вскидываю на него взгляд.
– Да, это отец мальчика. Амир Каримович. Полагаю, с ним у вас проблем не возникнет. Да и видеться вы редко будете.
– Скажите, Олег Сергеевич… как бы это сказать… Он, отец мальчика, он же не знает меня. Как он может доверять мне сына? Меня вот что смущает.
– Я ждал этого вопроса, – улыбается доктор. – Не волнуйтесь, Екатерина Валерьевна. Конечно, такой человек как Амир Каримович не взял бы неизвестно кого для своего сына и наследника. Он все о вас знает.
– Все? – хмурюсь я.
– Все, что нужно для принятия решения. Не волнуйтесь. Некоторые факты вашей биографии я, конечно, опустил.
– То есть вы без моего ведома рассказали чужому человеку все обо мне? – произношу недовольным тоном. – Без моего согласия?
– Ну, давайте так, Екатерина Валерьевна, – строго отвечает доктор. – Это было в ваших же интересах. Когда Амир Каримович обратился ко мне, я почему-то сразу о вас подумал. Не знаю. Мне хотелось помочь вам. Я ведь сразу понял, что денег у вас нет. А Матвей… он долго не протянет, Екатерина Валерьевна. Ему операция нужна. Но, как я уже сказал, если вас это смущает… все можно развернуть. Я найду другую женщину.
– Нет! – уверенно говорю я. – Я согласна. И… спасибо вам. Вы простите меня. Я, наверное, не права. Вы так много сделали для меня. И теперь вот для Матвея… Простите, Олег Сергеевич.
– Не стоит. Все в порядке. Я вас понимаю. Давайте так, Екатерина Валерьевна. Вы сейчас поедете домой и подготовитесь. Вечером за вами заедут. Хорошо?
Киваю и встаю, чтобы уйти.
– И еще, – слышу в спину и оборачиваюсь. – Я, все-таки, должен вас предупредить. Амир Каримович человек жесткий. Не последний человек в городе. Многого достиг. Сам достиг. Поэтому порой он бывает бескомпромиссным. Но к нему просто надо привыкнуть.
– Я полагаю, это будет лишним. Я же к его сыну еду. Моя задача – кормить ребенка. Я правильно понимаю?
– Да, это так, но взаимодействия с отцом ребенка не избежать, – усмехается доктор. – Все хорошо будет, не волнуйтесь. Я думаю, вы ему понравитесь.
– Кому? Отцу?
– Мальчику, – улыбается Олег Сергеевич. – Но вполне возможно, что и отцу.
Сжимаю губы. Прощаюсь и ухожу.