(не) Предал тебя

Глава 6

Дамир

Почти беззвучно перемещаюсь по зданию, которое внутри такое же неприглядное, как и снаружи. Оно кажется заброшенным... Обшарпанные стены, ободранные потолки... К счастью, лестница выглядит достаточно надёжно, и я поднимаюсь на второй этаж. Исследуя его, прохожу по длинному коридору. Пытаюсь открыть некоторые двери, которых здесь довольно много. Но все они закрыты наглухо.

– Молодой человек, Вам помочь? – произносит кто-то справа.

Я попался на глаза какой-то женщине. Молча переминаюсь с ноги на ногу, немного напрягаясь от её присутствия.

Чем, блин, она может мне помочь?

– Я... это...

– Кого-то потерял? – хмурится она и подходит ближе, не сводя с меня вопросительного взгляда.

– Вообще-то, да... – выдавливаю наконец. – Сюда зашла моя одноклассница... Эмм... Ева.

– Ааа... Ева! – говорит женщина гораздо приветливее. – Она на третьем этаже занимается. Там студия танцев.

Но уходить и не думает, загораживая собой проход к лестнице. А когда замечает татуировки на моём запястье, её лицо вновь становится настороженным.

– Так я могу подняться к своей однокласснице? – растягиваю на губах самую приветливую в мире улыбку.

Обычно на неё все покупаются. Эта женщина не становится исключением. Улыбнувшись в ответ, смещается в сторону и даёт мне пройти. Шагнув на лестницу, оборачиваюсь. Не могу не спросить...

– А что это вообще за здание?

Вообще-то, похоже на склеп. По ночам здесь наверняка жутко. Идеальное место для вечеринок нашей компашки.

– Что-то вроде бизнес-центра, – незнакомка усмехается и указывает на многочисленные двери. – Раньше здесь арендовали помещения под офисы все, кому не лень. Потом случился пожар. Часть здания сгорела. Владелец начал его реставрировать. Думал, что сможет полностью восстановить с помощью господдержки. Но этот район хотят снести. Поэтому мы сами вынуждены потихоньку делать здесь ремонт. И пока только третий этаж в относительном порядке.

Похоже, ремонт здесь идёт не просто потихоньку, а чертовски медленно. И, скорее уж, здание рухнет от старости, чем вновь начнёт функционировать.

– А Ева с подругами снимает здесь студию. Цена за неё чисто символическая, но всё же хоть какая-то денежка для владельца... Твоя одноклассница – замечательная девушка. Добрая, отзывчивая... Наверняка ты в неё влюблён, да? – подмигивает мне с улыбкой эта странная женщина.

Киваю.

А что я должен сказать?

– Да, она, и правда, классная девчонка, – вновь доброжелательно улыбаюсь. – Спасибо Вам за информацию. Пожалуй, пойду, да?

– Иди, конечно.

Махнув ей на прощанье, стремительно поднимаюсь на последний этаж. Здесь действительно всё выглядит вполне прилично.

Одна из дверей открыта настежь. Музыки не слышно, но я улавливаю какое-то движение. А потом слышу глухие шаги по деревянному полу.

Странно...

Подхожу ближе. Но не слишком близко. Не хочу, чтобы Ева меня заметила. Осторожно заглядываю в студию и сразу вижу девушку... На ней чёрные лосины и такой же чёрный топ, обтягивающий её грудь. Красивая шея, влажная от пота, обнажённые плечи, плоский рельефный живот...

На животе что-то поблёскивает. Похоже на пирсинг. Присматриваюсь. И правда! В её пупке серёжка... Это немного меня шокирует. Словно в идеальном облике девушки только что появился изъян. Очень привлекательный изъян, кстати. Хотелось бы, чтобы подобных было больше.

Меня бесят идеальные люди!

Например, такие, как мой брат... Нет, я его, конечно, люблю. Но всё же от его идеальности порой подташнивает. Так и хочется сказать ему: «Эй, ББ! А ты можешь сделать что-нибудь неправильное? Такое, за что потом может быть стыдно, но прямо сейчас будет весело!»

Я точно знаю, что он ответит.

«Знаешь, Дамир, вали-ка ты к матери!»

Всё время меня этим пугает...

Ева подходит слишком близко к двери, и я прячусь и жду, когда она переместится в дальнюю часть зала. Услышав, что девушка отдаляется, вновь осторожно заглядываю внутрь.

Да, она танцует. Это что-то быстрое и импульсивное. Её руки взлетают вверх, и тело поднимается вслед за ними, когда девушка встаёт на носочки. Она кружится по залу, выполняя какие-то сложные, чуть ли не акробатические движения. Размахивает ногами, подпрыгивает. Её тело сейчас как пластилин, из которого она лепит то, что ей хочется.

Если честно, я буквально поражён её пластикой... И тем, как красиво она двигается.

Правда, меня смущает, что Ева танцует в тишине. Совсем без музыки. Помимо шагов я отчётливо слышу её прерывистое дыхание. И стараюсь задерживать своё, чтобы девушка меня не услышала.

Внезапно она сбавляет темп и начинает двигаться очень медленно. Обнимает себя за плечи. Раскачивается из стороны в сторону. Наконец совсем замирает, опустив голову вниз. Видимо, танец закончился...

Ева дотрагивается до уха. Потом подходит к подоконнику и берёт в руки телефон. До меня доходит, что музыка всё-таки есть. Ева в наушниках.

Девушка вновь начинает танцевать, вероятно, сменив трек. Потому что теперь танец совсем другой, и протекает по большей части на полу. Теперь Ева похожа на извивающуюся змею. В смысле гибкости...

Мать вашу! Я не могу не смотреть на её пятую точку! Которая в этих лосинах выглядит слишком...

Чёрт!

Снова шарахаюсь в сторону от двери. Кажется, Ева только что на меня посмотрела. Хотя я в этом не уверен.

Проходит несколько секунд, прежде чем вновь решаюсь заглянуть внутрь студии. Нет, всё в порядке. Ева по-прежнему танцует, но уже поднявшись с пола и повернувшись спиной к двери.

Идеально!

Продолжаю наблюдать за ней.

– Дамир, я не танцую для неблагодарной публики! – внезапно произносит девушка стальным голосом. И сразу оборачивается. – Тебе лучше уйти.

– Почему неблагодарной? – спрашиваю с негодованием.

Ева меня гонит... Но с чего вдруг я должен уходить?

Уверенно захожу в студию.

– Неблагодарной – потому что ты вряд ли можешь оценить мой танец.

– Оо, нет! – усмехаюсь. – Я очень оценил. И не только танец, – многозначительным взглядом прохожусь по её фигурке. – Я очень-очень оценил твой внешний вид. Ты и в школу так ходишь?.. Хотя вряд ли...

Думаю, на неё и так все парни слюнки пускают. Нет уж... Даже хорошо, что она не ходит в таком виде на уроки. Поморщившись от собственных мыслей, вытряхиваю их из головы. Меня вообще всё это не должно беспокоить.

– Естественно, в школу я одеваюсь иначе, – бесстрастно отвечает девушка. – Да, у нас нет формы, но существуют же определённые нормы приличия.

– Расскажешь?

Подхожу к Еве. Держался до этого момента на расстоянии, потому что думал, что она вновь начнёт танцевать. Но девушка подходит к подоконнику, запрыгивает на него и садится, свесив ноги. Уткнувшись в свой телефон, делает вид, что чертовски занята. Но через пару секунд всё-таки переспрашивает с деланым безразличием:

– Рассказать? О чём?

Похоже, всё ещё обижена на меня за то, что был с ней груб.

– Ну да, о правилах приличиях.

– А что, ты не имеешь о них представления? – язвительно фыркает она.

Тут же парирую:

– Мне интересна твоя версия. Хочу знать, что ты считаешь приличным.

– То же, что и остальные приличные люди, – произносит она, подчеркнув слово «приличные». – Школа в первую очередь для того, чтобы получать знания. И внешний вид не должен мешать и отвлекать.

– То есть, – решаю подытожить, – твои лосины, например, отвлекут меня от занятий. Так?

Мой взгляд впивается в её бедра.

– Нет... Я не это... Зачем... Зачем же так утрировать? – говорит она с запинкой. Потом, вновь уткнувшись в телефон, сухо бросает: – Уходи, Дамир. Здесь тебе не место.

И это очень грубо, вашу мать! Однако я отвечаю вполне расслабленным голосом:

– Всё ясно. Ты стесняешься передо мной танцевать.

Специально поддеваю девушку. Уходить мне совсем не хочется.

– Я не стесняюсь! – тут же отрезает она и спрыгивает с подоконника. – Кто ты такой, чтобы я тебя стеснялась?

Ничего более логичного придумать не получается, и я выдаю:

– Новенький... Тот, кого ты пока не знаешь. Тот, кто тебя очень интересует. Конечно, ты меня стесняешься.

– Ты не интересуешь...

Договорить она не успевает, потому что я подаюсь ближе и прижимаюсь к девушке, вдавив спиной в подоконник.

– Что ты делаешь? – спрашивает она, вперив возмущённый взгляд в моё лицо.

Пожимаю плечами, потом стягиваю с них рюкзак, швыряю на пол.

– Что ты делаешь, Дамир?! – спрашивает Ева вновь, повысив голос.

– Не знаю... Ты можешь спросить меня об этом завтра? Иногда мне сложно разглядеть логику в собственных поступках и объяснить их прямо в ту же секунду...

Ева нахмуривается и тихо бормочет себе под нос:

– Ты такой странный...

Мы замираем. Она не пытается меня оттолкнуть. Уперевшись ладонями в мою грудную клетку, просто удерживает на некотором расстоянии. А я разглядываю лицо девушки, крепко обнимая её. Веснушки на курносом носике, небесно-голубые светлые глаза и губы, которые Ева нервно покусывает.

Мой голос звучит неожиданно хрипло, когда я произношу:

– И об этом тоже спросишь меня потом...

Быстро наклоняюсь к её лицу и, обхватив его ладонями, прижимаюсь к губам девушки.

Полнейшее отсутствие логики – да, это про меня! Понятия не имею, зачем её целую. Но мне вдруг нестерпимо захотелось именно этого – узнать, какие на вкус её губы.

Они охренительные, кстати. И меня это беспокоит, чёрт возьми!

Тут же начинаю внушать себе: это просто поцелуй, ничего серьёзного...

***

Пощёчина!

Такая смачная и неожиданная, что голова дёргается вправо. А потом и влево, когда прилетает вторая.

– Да ты вконец обнаглел! – выпаливает Ева и с силой пихает меня в грудь. Отскакивает подальше и, держась на расстоянии, продолжает нападать словесно: – Зачем ты пришёл? Ты же сам меня сегодня прогнал! Вот и катись отсюда!

А я просто молчу, наблюдая за девушкой. Её щёки раскраснелись. Губы немного припухли. Глаза полыхают злобой, которая почему-то кажется мне похожей на страсть... Сейчас Ева выглядит ещё лучше...

Наш поцелуй длился секунд сорок, она не сразу мне врезала. И я понимаю, что эти сорок секунд станут теперь для меня дозой, которую я не должен был пробовать. Потому что уже хочу ещё. А завтра, наверное, начнётся ломка.

– Уходи, Дамир! Я не буду с тобой говорить! И танцевать для тебя тоже не буду!

Указывает рукой в сторону двери. Но я даже не шевелюсь.

– Давай не будем делать из этого трагедию, ладно? – произношу самым дружелюбным тоном. – Просто мне очень захотелось тебя поцеловать. Не смог себе в этом отказать... И да, я виноват... Если ты скажешь, что больше это никогда не повторится...

– Не повторится! – тут же выпаливает она, не дав мне закончить.

– Хорошо... – я продолжаю говорить спокойно, незаметно, по шажочку приближаясь к девушке. – Раз ты так говоришь... Я тебя услышал. Вот... Всё просто. Без трагедии.

– Просто, да? – язвительно усмехается Ева.

– Ну да. Я больше не стану тебя целовать. Клянусь!

С клятвой определённо перебарщиваю, потому что вряд ли смогу её сдержать.

Произнося своё неискреннее обещание, в оба глаза смотрю на лицо девушки. Мне хочется увидеть на нём другие эмоции... Может быть, немного растерянности... или сожаления...

Но её лицо непроницаемое. Неужели ей всё-таки пофиг? Неужели я ошибся, и она мной не увлеклась?

До сих пор я никогда особо не напрягался, чтобы понять ту или иную девчонку. А с Евой всё иначе. Я её совсем не понимаю, не понимаю, чего она хочет от меня.

Ответ «ничего» меня не устраивает.

– Будем считать, что я тебе поверила, – она подходит к подоконнику. – Мне нужно тренироваться, Дамир. Ты и так потратил уйму моего времени.

Берёт в руки телефон и вставляет наушники.

Вот же злюка, чёрт возьми!

Неторопливо приближаюсь к девушке и встаю за её спиной. Заглядываю через плечо в экран смартфона.

Какую музыку она слушает? Что звучит в её ушах, заставляя тело так красиво двигаться?

Читаю имя исполнителя, на которого она кликнула. Billie Eilish. Название песни прочитать не успеваю, потому что Ева очень быстро сворачивает плеер и поворачивается ко мне.

Трек уже играет. Я тоже хочу слушать музыку, которая сейчас звучит в её ушах...

Её наушники отличаются от моих. Они такие же маленькие и незаметные, но у них есть держатель, крепко фиксирующий наушник к уху.

Протягиваю руку, и мне удаётся забрать один наушник себе. Ева почему-то не сопротивляется. Она перемещается в центр зала и сразу начинает двигаться. Медленно и красиво. Завораживающе...

Подношу наушник к уху. Исполнителем оказывается девушка. У неё очень красивый голос.

Музыка овладевает моим разумом. Просачивается под кожу. Смешивается с кровью. Толкает её к сердцу, заставляя его ускорить свой ритм.

Мне нравится этот трек, несмотря на то, что это, в общем-то, голимая попсятина. А может, это танец Евы окрашивает песню совсем в другие цвета? Не знаю... Однако мне вдруг хочется скачать себе этот трек и поставить на replay.

Ева танцует и не смотрит на меня. Кажется, что она совсем не здесь, а унеслась в какую-то другую, понятную только ей реальность. Каждое движение её тела перекликается с песней. Когда голос исполнительницы становится громче и выше, а музыкальные аккорды тяжелее, нагнетая напряжение, танец Евы меняется. Кажется, что теперь она на краю пропасти... Того гляди, сорвётся. Движения становятся рваными, даже какими-то неуклюжими... Словно она забыла их. Но я уверен, что это часть представления... Которое оказывает на меня неожиданно колоссальное воздействие.

Танцевать я не умею. Но именно сейчас отдал бы всё, что у меня есть, чтобы эта девушка танцевала со мной. Потому что чувствую – именно сейчас ей нужна поддержка. Партнёр. Чтобы не сорваться с этого невидимого края и не упасть вниз.

Звучат последние ноты, стихает музыка. Ева замедляется и замирает. Откидывает влажную прядь волос от лица. А потом и вовсе собирает волосы в небрежный пучок на макушке. Стянув с запястья резинку, фиксирует его.

В наших ушах уже звучит новый трек, но девушка не танцует. И подходить не торопится.

Взяв её телефон с подоконника, ставлю песню на паузу. Заодно читаю название предыдущей. Нужно запомнить.

Когда наступает тишина, выдёргиваю наушник из уха. Ева наконец медленно двигается в мою сторону.

– Это было... просто вау! – произношу с запинкой.

– Спасибо, – скромно отвечает она.

Её щеки немного зарумянились, а взгляд спрятался под ресницами. Забрав у меня наушник, Ева встаёт рядом и копается в телефоне.

– Для чего ты тренируешься? – спрашиваю я. Мой вопрос звучит как-то несуразно, и Ева смотрит на меня с недоумением. Поэтому сразу продолжаю: – Я хочу спросить, выступаешь ли ты где-нибудь? Ведь это, – киваю на центр зала, – не место для таких танцев. Тебя должны видеть миллионы!

И я совсем не шучу. Смысл прятаться здесь?

– Я танцую для себя, – пожимает плечами Ева. – Самоучка. Никакого танцевального образования у меня нет. Кому я нужна? Папа отвёл меня в балетную студию, когда мне было шесть, а через пару занятий ему сказали прямо: балерины из меня не выйдет.

Ева вздыхает, а я молчу в надежде, что она продолжит свой рассказ.

– Но отец не сдался, – Ева тепло улыбается. – Нашёл преподавателя, с которым я занималась несколько лет. А потом у меня случилась серьёзная травма колена, и о сцене пришлось забыть.

Замолкает. А я невольно опускаю глаза на её коленку. Правда, на девушке лосины, поэтому рассмотреть ничего не получается.

– Но сейчас-то ты танцуешь, – внимательно смотрю ей в лицо.

– Да... – она вновь вздыхает. – Но это не те танцы, о которых мечтал мой отец. Когда моё колено пришло в относительную норму, я стала учиться сама. Балет мне надоел. Я пробую себя в других направлениях. И повторяю, отвечая на твой вопрос, Дамир: я тренируюсь для себя. И танцую только здесь. Мне это нравится. Так я расслабляюсь.

– Я заметил, – усмехаюсь. – Сейчас ты, и правда, выглядишь расслабленно.

Ева тоже не сдерживает улыбку, и мы чертовски долго смотрим друг другу в глаза...

Почувствовав неловкость, она опускает взгляд в свой телефон. А я касаюсь пальцем серёжки в её пупке.

– Сегодня день неожиданных открытий, – бросаю, проигнорировав то, как девушка вздрагивает от моего прикосновения. – Новая одноклассница в твоём лице. Такая вся идеальная, что невозможно представить её с пирсингом. Но вот он!.. А ещё неожиданно выясняется, что мне, походу, нравится попса.

Моя рука замирает в сантиметре от обнажённого живота девушки. Большим пальцем я играюсь с серёжкой в виде полумесяца. И не смотрю Еве в глаза. Предпочитаю не смотреть сейчас, когда должен сказать ей совершенно абсурдную вещь.

– Знаешь, моё пребывание в новой школе может стать не таким уж отстойным, как я думал об этом вчера.

Ева молчит, и я всё-таки поднимаю глаза к её лицу. Девушка улыбается. С внезапной нежностью.

– И завтра, – продолжаю я, – мы всё-таки сходим в кино.