Не пугай ежа голым задом

Глава 5. МАША. НОВЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ

Возвращались мы на дачу голодными и расстроенными.

– Ничего себе, провели культурно время! – пробурчала я себе под нос, а потом спросила мужа: – Саша! Как ты думаешь, это действительно была собачатина?

Ответить он не успел, потому что мимо нас промчалась по своим ночным делам та самая стая бездомных собак, о судьбе которой так печалился Афонин.

– Как видишь, нет! – сказал Сашка, кивая подбородком им вслед. – Просто это Куркуль решил мне, видимо, отомстить за то, что я напомнил ему о том, как он сам подписал некий документ, из-за которого лишился возможности гулять в лесу со своей Заразой.

– И ведь сработал психологический фактор! – неприязненно сказала я. – После таких рассказов действительно кусок в горло не полезет! Только деньги зря потратили!

– Ничего! Отольется еще ему наш испорченный ужин, – зловеще пообещал муж.

– Интересно, кто это так шумно гуляет? – спросила я, переводя разговор на другую тему, потому что где-то действительно вовсю гремела музыка.

– А черт его знает! – пожал плечами Сашка.

Но по мере приближения к нашей даче звук становился все громче и громче, и, когда мы вошли на наш участок, он нас просто оглушил.

– Странно! – сказала я. – Мажора нет, а гремит с той стороны!

Тут к реву идиотского рэпа присоединился еще и пьяный хохот и визг девиц, которые даже перекрыли чудовищные децибелы. Мы переглянулись, и тут со стороны участка Богданова раздался голос Сергея Сергеевича:

– Да вашу мать! Вы выключите этот рев или нет?

В ответ он получил крайне непечатную тираду, произнесенную наглым мужским голосом, но в долгу не остался и обложил своего собеседника отборным матом, что вызвало только насмешливый хохот.

– Наверное, Мажор по какой-то причине вернулся! – догадалась я. – Видимо, он поссорился со своей девушкой и теперь заливает горе в компании былых друзей!

– Ладно! Потерпим! – отмахнулся муж. – К ночи он утихомирится!

– Да, обычно он не нарывается на неприятности! – согласилась я. – Особенно с тех пор, как отец взялся за него вплотную.

Мы вошли в дом, и я начала на скорую руку готовить поздний ужин, решив ограничиться холодными закусками, потому что ни времени, ни желания затевать готовку у меня не было. Есть мы решили на застекленной веранде, поскольку дезинфицирующая жидкость еще окончательно не выветрилась и в беседке, пусть и продуваемой насквозь, весьма ощутимо пованивало.

– Странно! Что-то Мажор сегодня не на шутку разгулялся, – через некоторое время заметил Сашка. – Добрые люди в такое время уже спать ложатся, а он все шумит.

Я посмотрела на часы и удивилась – действительно, обычно к этому времени Мажор уже должен был выключить этот грохот.

– Послушай, может, он напился и заснул? – спросила я. – Тогда его шарманка еще долго будет грохотать. Пошли посмотрим, и если он на самом деле спит, то разбудим его.

– Пошли! – согласился муж. – А то ведь всю ночь не заснем.

Мы подошли к даче Мажора и удивленно застыли – на его участке было полно совершенно незнакомых людей: это были молодые парни с наглыми рожами и девицы такого легкомысленного вида, что их не иначе как с трассы сняли. Во дворе же стоял тот самый джип, который проезжал мимо нас, когда мы сидели в кафе.

– Молодые люди! – во весь голос крикнул Сашка, потому что иначе его не услышали бы. – Позовите Максима!

– Какого еще Максима? – отозвался высокий качок с самодовольной жлобской мордой молодого прожигателя жизни (вероятно, он тут верховодил), на руке у него висела пьяная девица, которую трудно было назвать иначе, как прошмандовкой.

– Хозяина этой дачи! – проорал муж.

– А теперь мы тут хозяева! – нагло и вызывающе ответила прошмандовка.

– Странно, но Максим ничего не говорил о том, что собирается продать дачу, – с подозрением сказал Сашка. – Но уж если вы ее купили и стали членами нашего кооператива, то не мешало бы вам подчиняться общим для всех дачников правилам.

– Да на хрена нам этот курятник! – расхохотался качок. – Мы его сняли на время!

– Максим ее вам сдал? – воскликнула я, уже прикидывая, что выскажу этому мерзавцу, когда он вернется.

– Не знаю я никакого Максима! – небрежно бросил качок.

– Кто же вам ее тогда сдал? – еще более подозрительно спросил Сашка. – Мне почему-то кажется, что вы ее самовольно заняли!

– Слушай, мужик! Ты мне надоел! – вызверился качок. – Катись отсюда, пока цел!

– Жека! Не связывайся ты с этим уродом! – попыталась остановить его прошмандовка и ответила вместо него: – Нам ее Кряков сдал!

– А он-то имеет к этому какое отношение? – обалдело переглянулись мы с мужем.

– А он ее у этого вашего... как его там?.. Максима снял! – объяснила прошмандовка и выразительно сказала: – Вы нам мешаете отдыхать! Идите отсюда! А то когда Жека злой, он очень буйный!

– И лучше вам этого не проверять на деле! – небрежно бросил на это качок Жека и, потеряв к нам всякий интерес, повернулся к своим собратьям по разуму и громко крикнул: – Гуляем дальше!

– А вы не могли бы сделать потише свою музыку или даже выключить ее? – попросил Сашка. – Ночь же на дворе! Вокруг люди спят!

– Щас! – осклабился Жека. – Я этому Уткину...

– Крякову! – поправила его прошмандовка.

– Один хрен! Бабло за отдых отстегнул и могу теперь здесь делать все что хочу! – закончил качок.

Тут он стал куда-то вглядываться поверх наших голов, и мы, повернувшись туда вслед за ним, увидели, что это он заметил Юрича, который лез на столб, чтобы отсоединить электропровод, шедший к даче Мажора, – видимо, его кто-то об этом попросил, не иначе как Богданов, потому что он стоял внизу.

– Ну, ты! Чмо! – догадавшись о его намерениях, взревел Жека. – А ну слезай обратно! А то мы тебя по травке размажем! Ни один врач обратно не соберет!

Испуганный Юрич застыл на полпути, а потом начал осторожно спускаться и, достигнув земли, проворно скрылся в темноте.

– Выключайте свою громыхалку, а то я сейчас милицию вызову! – раздался командирский голос Куркуля.

– Да пошел ты! – вызверилась на него прошмандовка.

– Вызывай! – расхохотался Жека. – Только сначала на это посмотри!

Качок подошел к джипу и распахнул дверцу, а потом достал оттуда и предъявил на всеобщее обозрение висевший на плечиках милицейский китель с полковничьими погонами.

– Мой папахен – крутой мент! В МУРе ишачит! Я ему сейчас позвоню, он приедет и построит вас здесь всех по стойке «смирно».

– Похоже на правду, – шепнул мне Сашка. – Номера действительно милицейские! Наверное, его отец просто забыл форму в машине.

Но Богданов решил так просто не сдаваться и заявил:

– Я сейчас охрану со своей фирмы вызову, и мы еще посмотрим, как вы после этого запоете!

– Давай! – охотно согласился Жека. – А я сейчас вызову ОМОН! Хочешь?

С этими словами он достал из кармана шорт свой мобильник и начал набирать какой-то номер.

– Бросьте, Сергей Сергеевич! – тихонько сказала я Богданову. – Этот мерзавец, судя по всему, действительно может это сделать!

– Как же он должен ненавидеть своего отца, чтобы так позорить его! – гневно пробормотал сквозь зубы Богданов.

Между тем «добры молодцы и красны девицы» перестали обращать на нас внимание и продолжили отрываться по полной, а мы стояли и в бессильной ярости смотрели на них, понимая, что ничего не сможем сделать, потому что силы были явно неравны, причем о рукопашной и говорить не приходилось – сила, молодость и количество были явно на стороне этих буйных, отвязных подонков.

– Я вот еще стройотряды застал, – негромко сказал Богданов. – Так местные парни в деревенском клубе на танцах вели себя приблизительно так же, как и эти обдолбанные отморозки. Тоже не стеснялись!

– Одно слово – безбашенные, – поддержал его Сашка.

– Мне кажется, они просто выпили лишнего, вот и разгулялись, – предположила я. – Не исключено, что наутро они протрезвеют, проспятся и будут еще прощенья просить.

– Ты сама-то веришь в то, что говоришь? – хмыкнул муж.

– Нам остается только на это надеяться, – вынуждена была признать я.

Так ничего и не добившись, мы отправились по домам, а музыка продолжала греметь нам вслед, словно издеваясь над нами.

Вернувшись на дачу, мы с Сашкой грустно посмотрели на наш ужин и дружно вздохнули – день был испорчен окончательно. Вяло поковыряв в тарелках, мы собрались ложиться спать, и тут Сашка сказал:

– Извини, дорогая, но на трезвую голову я заснуть не смогу! – и достал бутылку водки, которую купил, как он сказал, в деревне еще в самом начале этого кошмара.

– Не скажу, чтобы я была в восторге от такого предложения, но ты во всем прав, – покаянно сказала я.

– В чем «во всем»? – открывая водку, спросил муж.

– И в том, что выпить остро необходимо, и в том, что ты сказал тогда: «Еще не вечер», – объяснила я. – Эх, знать бы заранее, чем закончится затея этого проклятого Крякова!

– А ведь я тебя предупреждал! – не выдержав все-таки, сказал муж, и мне нечего было ему на это ответить.

Хорошо приложившись к бутылке, мы легли спать, но, даже выпивши, заснули не сразу.