Не вижу зла. Часть 2

Жанр: Современный любовный роман

Рейтинг: 18+

Серия: Не вижу зла #2 (про одних героев)

Номер в серии: 2

Главы: 12 глав+Эпилог

Переводчик: Анастасия Д.

Редакторы: Софья З., Кира Б.

Вычитка и оформление: Таня П.

Обложка: Таня П.

ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!

Специально для группы: K.N ★ Переводы книг

(https://vk.com/kn_books)

ВНИМАНИЕ!

Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Глава 1

Сайлар

— Ты положил вино в холодильник? — спрашивает Спенсер.

Я киваю, не желая отвлекаться от своего занятия.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — спрашивает он со смехом.

Спенсер всегда находит повод для веселья, и мне нравится это в нем. Более того, я благодарен ему за это. Возможно, я не смог спасти его от того детства, которое у нас было, но тот факт, что он все еще счастливый человек, многое говорит о нем.

Мой брат очень сильный.

Или, может быть, он просто лучше меня скрывает эмоции. К примеру, воспоминания из прошлого.

— Я сервирую ассорти, чтобы оно выглядело хорошо, — бормочу я, перемещая соус к центру тарелки.

Бриэль любит ассорти, особенно с вином. Хочу, чтобы оно ей понравилось, потому что я делал это сам.

Не припомню, чтобы готовил угощение для гостей в собственном доме. Обычно я либо один, либо с братом... Да, я определенно одиночка. Мне нравится иметь свое пространство, и я не очень люблю разговаривать с малознакомыми людьми. Просто не вижу в этом смысла. Им не интересен я, а я не заинтересован в них, так что нет смысла притворяться. Никто, кроме моих братьев, никогда не узнает настоящего меня, и в этом заключено мое одиночество. Бриэль, конечно, удавалось преодолевать мои барьеры, но уверен, она бы сразу исчезла из моей жизни, как только бы узнала, что я совершил.

Поэтому она никогда не должна узнать об этом.

— Выглядит неплохо, — говорит Спенсер, и я чувствую его взгляд на себе. — У тебя все хорошо? Ты мало спишь.

Я отставляю тарелку подальше от себя.

— Я всегда мало сплю.

— Стало хуже, — настаивает Спенсер, хмурясь. — Я слышу, как ты ходишь по ночам. Это всегда было плохо, но не настолько, как сейчас.

Да, кошмары стали еще хуже, потому что в этот раз Бриэль присутствует в них.

Со мной.

В моем аду.

Она не должна там находиться, но я будто тащу ее туда за собой. Я опускаю ее до своего уровня, касаюсь окровавленными руками, притворяясь, что я тот человек, который заслуживает ее, хотя на самом деле это не так.

Никто не знает этого лучше меня.

Отбрасывая эти мысли, я стараюсь жить настоящим. У меня никогда не было того, что есть сейчас, и я не должен воспринимать это как должное.

С этими мыслями я иду в ванную и включаю душ. Пар быстро наполняет комнату, пока я снимаю с себя одежду. Не могу дождаться того момента, когда Бриэль вновь окажется в моей постели... Когда она прижмется своей мягкой кожей к моему телу, а ее гладкие руки — к моим грубым и мозолистым...

Я становлюсь твердым при одной мысли о ней, но старательно игнорирую свой член и встаю под горячий душ, позволяя воде стекать по моему телу. Я никогда не позволял себе думать о каком-либо месте как о своем доме, но сейчас чувствую, что больше не могу это контролировать.

Время, когда мне не сиделось на месте, прошло, вероятно, потому, что сейчас мне хочется быть здесь, с Бриэль.

Она привлекла мое внимание, когда я впервые увидел ее за стойкой, смеющейся над тем, что говорила Кристина. Никогда бы не подумал, что смогу поймать ее взгляд в ответ, и никогда не осознавал, как хочу этого.

Никогда.

Как правило, люди не замечают меня, и мне это нравится. Я не люблю излишнее внимание. Мне по душе оставаться незамеченным... недооцененным.

После того, как Бриэль впервые заговорила со мной, я внимательно присмотрелся к себе. Оказалось, все это время я выглядел как бездомный. Поэтому вскоре после того дня я купил новую одежду, действительно подходящую мне по размеру, сделал стрижку и привел в порядок бороду. Спенсер не упустил возможности поиздеваться из-за этого надо мной, однако я могу точно сказать, что такое преображение его порадовало.

— Пришло время тебе вернуться к жизни, — сказал он.

Я не был уверен во всем этом. Не рассматривал смену имиджа в качестве возвращения к чему-либо, но думаю, обо мне можно было сказать, что я вновь стал похож на нормального человека. Я снова начал жить, по-настоящему жить.

Как человек, а не как тень.

Я начал заботиться о вещах, о которых раньше не думал, и речь не только о моей внешности. Бриэль показала мне, что жизнь не так уж и плоха. Что она может быть хорошей.

Бриэль делает мою жизнь сносной. Нет, она делает ее великолепной.

Я никогда не говорил ей об этом, никогда не произносил эти слова вслух.

Я не сказал ей много чего.

Но я должен. И сделаю это.

Я намыливаю руки, но они остаются по-прежнему грязными. То, что я совершил, никогда не удастся стереть.

Я убивал. И это оставило свой след... То пятно на моей душе, проклятье, раздирающее изнутри и не дающее спать по ночам.

— Что случилось? — спрашиваю я, когда возвращаюсь на кухню.

Заметив, что Спенсер напряженно стоит, прислонив мой телефон к уху, я тотчас ощущаю тревогу. Должно быть, он ответил за меня. Хотя кто мог мне звонить?

Спенсер поворачивается ко мне с выражением ужаса на лице и передает телефон.

— В чем дело? — рявкаю я в трубку.

Несколько секунд молчания, а затем:

— Если вы хотите увидеть своего брата живым, вам лучше прийти и забрать его.

Я сжимаю телефон с такой силой, что удивляюсь, как он не рассыпается в моей руке.

— У нас был уговор.

Все эти годы я пытался спасти обоих братьев от дяди, но потерпел неудачу. Мне не удалось спасти Спенсера, но я смог спасти Себастьяна, моего младшего брата. Он не был создан для того, чтобы стать солдатом моего дяди, стать убийцей. Все это знали. Поэтому, когда дядя предложил мне сделку, я ее принял. Он сказал, что отправит Себастьяна учиться в медицинский колледж и оставит его в покое, если мы со Спенсером останемся рядом с ним и будем выполнять его приказы. Он называет себя охотником за головами, но на самом деле дядя — наемный убийца. Так же, как и я. Так же, как и Спенсер.

Я не смог спасти Спенсера.

Мы оба принесли себя в жертву, чтобы избавить Себастьяна от этой участи. И в тот момент, когда мы сделали выбор, наша с ним связь оборвалась. Брат отвернулся от нашего мира, и, честно говоря, я не виню его. Он врач скорой помощи, у него хорошая жизнь. По крайней мере, я так думал.

— Мы заключили эту сделку более десяти лет назад, Сайлар, — говорит дядя. Могу себе представить, как в этот самый момент он сидит в своем черном кожаном кресле со стаканом виски в руке. — Думаю, срок ее действия истек.

— Я не знал, что у твоих слов есть срок годности, — говорю я сквозь зубы.

Но я должен был догадаться. У дяди нет души. Не понимаю, как он может быть братом моей матери?! Мама была доброй и нежной женщиной, но дядя Уайетт просто дьявол в человеческом обличии. Он убивает, подкупает, шантажирует и не боится использовать любые слабости человека против него самого.

Он поступает так даже со своими племянниками.

Особенно со своими племянниками.

Поскольку у него не было своих детей, мы стали ими. Мы стали его наследием независимо от нашего желания.

Его пешками. Его оружием.

Моя слабость — мои братья... А теперь и Бриэль. Черт. Он никогда не должен узнать о ней. Ни за что на свете.

— От тебя мне нужно только одно, — продолжает он. Мои слова никак не задевают его. — Вернитесь в лагерь сейчас же. Твой брат ждет тебя здесь. Ты сделаешь то, что мне нужно, а затем просто уйдешь с ним. И мы его не тронем.

— Зачем мы тебе нужны? — спрашиваю я, удивляясь, почему спустя столько времени дядя пытается вернуть нас обратно.

— Мне нужно твое мастерство для одного дела, Сайлар. И только. Вы больше не услышите обо мне. — Он щелкает языком, а затем добавляет: — Даже в праздники.

— Твои слова, очевидно, ни хрена не значат, — говорю я, обмениваясь взглядом со Спенсером, стиснувшим зубы. В таком состоянии я его прежде не видел. — Откуда я могу знать, что ты оставишь нас в покое после этого?

Могу ли я уничтожить дядю? Да.

Но наверняка возникнут последствия. У него много людей в команде, и если я убью его, мне понадобится уничтожить их всех... Это, конечно, возможно, но мне не нужна гора трупов.

Некоторые мужчины и женщины считают количество людей, с которыми трахались.

Я же считаю тех, кого убил.

И не хочу, чтобы это количество становилось больше. Однако этот телефонный звонок говорит о том, что это неминуемо произойдет. И я ничего не смогу с этим поделать.

Остается лишь вопрос, скольких я убью в этот раз...

— Ты мне нужен, Сайлар, — говорит дядя, понижая голос. — Я оставил тебя в покое на все это время и не стал бы звонить, не будь это чрезвычайной ситуацией.

Я стискиваю зубы и обдумываю свои варианты.

— Я хочу поговорить с Себастьяном.

Уайетт вздыхает так, будто моя просьба ему не по душе.

— Себастьян в порядке. Дэймон вырубил его, чтобы доставить сюда, но с ним все будет хорошо.

— И я хочу доказательство этого, — говорю я, настаивая.

Я слышу какое-то шарканье, а затем раздается голос:

— Сайлар?

— С тобой все в порядке? — спрашиваю я, закрывая глаза. Так приятно вновь слышать голос брата после такой долгой разлуки.

— Да, — говорит он, а затем прочищает горло. — Немного потрепан, но жить буду.

Слышу незначительный шум, а потом дядя говорит:

— Не будет, если вы не приедете к завтрашнему утру. Так что лучше поторапливайся, если не хочешь опоздать к семейному воссоединению.

Дядя вешает трубку, а я бросаю телефон в стену.

Он разбивается.

— Чертов ублюдок, — рычит Спенсер, вышагивая туда-сюда. — Что мы будем делать, Сайлар?

— Мы должны поехать и забрать его, — говорю я, думая о Бриэль. — Девушки прибудут с минуты на минуту. Что будем с ними делать?

Бриэль не может быть частью этого. Моя жизнь — этот ад. Она заслуживает гораздо большего, чем я могу предложить. Как жаль, что мне понадобился этот телефонный звонок, чтобы вспомнить это. Что, если в следующий раз он заберет ее?

Я не могу так рисковать и не буду.

Я упаковываю дорожную сумку, Спенсер делает то же самое.

Он пишет девушкам записку. Я бы об этом даже не подумал.

Еще бы, ведь я старательно блокирую все мысли о ней.

О Бриэль.

Никаких мыслей о ее зеленых глазах.

Если я позволю себе это, то не смогу уехать. Мне хотелось бы взять ее на руки сегодня вечером, но вместо этого я поеду, чтобы спасти брата, которого не видел много лет. Мне необходимо забрать его от дяди, когда-то превратившего меня в убийцу.

Но как объяснить это женщине, о которой ты заботишься и которую хочешь защитить? Я не могу просто сказать: «Привет, добро пожаловать в семью».

В этой семье ты будешь убит.

Или, если вы похожи на меня и хорошо разбираетесь в семейных делах, дядя заставит вас совершить убийство.

Я так облажался, и хуже всего то, что из-за нее я забыл обо всем.

Я позволил своим защитным барьерам рухнуть.

Но больше этого не повторится.

Если я уйду сейчас без объяснений, она возненавидит меня, и, возможно, так тому и следует быть. Это безопаснее для нее. Я не могу быть таким легкомысленным, каким был прежде. Это нечестно по отношению к ней, ко мне.

Я должен уехать и забрать моего младшего брата.

Я должен пожертвовать собственной свободой ради его жизни.

Глава 2

На протяжении всей ночи мы находимся в пути. Дорога занимает у нас семь часов, так что мы с братом чувствуем себя напряженными и раздраженными.

А еще я не могу перестать думать о Бриэль, о том, как она сейчас зла, обижена и сбита с толку. Мой телефон сломался, когда я швырнул его об стену, а мобильник Спенсера отключен. Он не стал звонить Кристине, и я решил не задавать ему лишних вопросов. Может быть, он не знает, что сказать или как объяснить. А возможно, он просто думает, как я, и знает, что ей будет лучше без него.

— Почему из всех гребаных ночей это произошло именно сегодня? — ворчит Спенсер сквозь зубы. — Знаешь, как разозлятся девушки, когда поймут? И у нас с Кристиной было запланировано... кое-что особенное на сегодняшний вечер.

Я видел, как он покупал смазку, когда мы остановились на заправке этим утром. Могу себе представить, что именно они запланировали.

— Не хочу говорить о них, — повторяю я.

Мне и без того хорошо известно, какую боль я причинил своим отъездом, не сказав ни слова и ничего не объяснив. Знаю, мне придется жить с этим каждый день. Но я не могу зацикливаться на этом. Мне нужно сосредоточиться на спасении Себастьяна, а затем я позабочусь об остальном.

— Мы вернемся, Сайлар, — говорит Спенсер, глядя прямо перед собой. — И мы сможем все исправить с девушками.

— Тогда почему ты не отвечаешь на свой телефон? — спрашиваю я, глядя на мобильник, на котором мигает маленькая желтая лампочка.

— По той же причине, что и ты, — отвечает он.

— Мой телефон сломался.

— Но ведь у нас есть еще мой телефон, с которым все в порядке, — замечает придурок. — Я, по крайней мере, оставил им записку. И прямо сказал, что не знаю, когда мы вернемся и вернемся ли вообще...

— Ты только что сказал, что вернемся, — говорю я, чувствуя надвигающуюся головную боль.

— Не исключаю возможности. Кто знает, что он хочет, чтобы мы сделали, Сайлар. Кто сказал, что мы выберемся оттуда невредимыми?

— Если мы не появимся, Себастьян не выйдет целым и невредимым. — Я вздыхаю, ненавидя эту ситуацию, ненавидя то, что дядя нарушил свое слово. — Когда мы доберемся туда и посмотрим, чего он хочет, то разработаем план.

Ненавижу то, что я подвел единственную женщину, которая, уверен, была создана для меня. Хотя я не всегда могу получить желаемое, в этот раз это был мой выбор. Я должен быть рядом с моими братьями. Я присматриваю за ними с тех пор, как умерли наши родители. Несмотря на то, что они выросли, я все еще ответственен за них.

Черт.

Мне следовало поговорить с Бриэль с глазу на глаз. Не нужно было так уезжать.

Я должен был пойти и встретиться с ней... Почему я не сделал этого? Я мог попробовать на вкус эти прекрасные губы, услышать ее голос. Посмотреть в эти глаза в последний раз.

Но сейчас слишком поздно, и вообще, как бы я ей это объяснил?

Я осознаю, насколько изменился брат с тех пор, как я видел его в последний раз. Он выглядит больше, сильнее прежнего. Должно быть, он ходит в спортзал каждый день, как делают все мужчины в наши дни, желающие стать сильнее, не прибегая к тренировкам.

Его волосы идеально уложены, как будто он только что сошел с большого экрана. Они все того же светло-русого оттенка, тогда как у нас со Спенсером они намного темнее.

Он широко распахивает голубые глаза, когда видит нас, и встает с дивана.

— Себастьян, — тихо говорю я, не зная, как приблизиться к нему.

Спенсер подходит к брату и обнимает его, а затем Себастьян протягивает мне руку, и я неловко делаю то же самое в ответ.

— Прекрасно выглядишь, — замечает Спенсер, оглядывая его.

Себастьян потирает затылок.

— Один удар по голове. Я потерял сознание, а затем проснулся здесь. — Он смотрит то на меня, то на Спенсера. — Рад видеть вас, братья. Хотелось бы, чтобы наша встреча случилась при лучших обстоятельствах.

Дядя гордо входит в комнату, и я понимаю: хоть и немногие мужчины смогут когда-либо победить его, возраст — это то, с чем он не может сражаться. Тем не менее энергия бурлит в нем.

Взгляд карих глаз по очереди встречается с нашими.

— Завтрак готов. Вы двое, должно быть, проголодались после столь длительного пути.

— Мы сюда не в гости пожаловали, — говорю я, сдерживая свой пыл. — Скажи мне, чего ты хочешь, и позволь нам покинуть это место.

Я смотрю на Себастьяна.

— Всем нам. Уверен, брат должен вернуться к своей работе.

Правда в том, что я давно не забирал чью-то жизнь. Я так и не обрел покой, но работал над тем, чтобы стать другим человеком, научиться быть спокойнее. Не знаю, как это теперь повлияет на меня. Я пытался забыть, кем являлся. И теперь меня затащили к тому, от чего я пытался сбежать.

К человеку передо мной.

— Что? И никаких семейных моментов? — спрашивает Уайетт, его взгляд ничего не выражает. — У нас могут быть разногласия, но я взял вас троих и воспитал. Мы будем сидеть и есть вместе, как обычная семья.

Спенсер садится, поднимая ноги на журнальный столик.

— Мы настолько далеки от того, чтобы быть нормальной семьей... Нет смысла даже пытаться.

— Сейчас, сейчас, — говорит скрипучим голосом Уайетт, положив руку на спину Себастьяна.

Себастьян вздрагивает и отходит.

— Мне нужно вернуться к работе. Если только вы не хотите, чтобы меня объявили пропавшим без вести и мое лицо было растиражировано по всем СМИ.

— Правильно, доктор — важный человек, не так ли, племянник? — Уайетт усмехается, выражая Себастьяну отвращение. — Не забывай, кто дал тебе деньги на медицинскую школу.

— Деньги, которые наши родители оставили для нас, — рявкнул я.

Мы никогда не видели ни копейки. Он сказал, что использовал деньги, чтобы накормить и одеть нас. Полагаю, это достаточно справедливо, но он не может бросить эту угрозу в лицо Себастьяну. Я заплатил за его обучение в медицинской школе своей кровью, как и Спенсер. Мы купили Себастьяну свободу, присоединившись к команде Уайетта. Он не может вести себя так, будто сделал это из-за своего доброго сердца. Не думаю, что у него вообще есть сердце.

— Пустые слова, — отвечает дядя, кивая в сторону двери. — Я буду за столом.

Он уходит, провожаемый нашими взглядами.

— Как вы думаете, что он задумал? — спрашиваю я братьев, прищурившись. — Я не понимаю, зачем мы ему нужны, если у него есть свои люди.

— Возможно, теперь у него небольшая команда, — размышляет Спенсер. —Большинство мужчин занимаются этим ради денег, а затем либо погибают, либо их арестовывают, либо они сбегают из страны. Такая работа не предполагает долгосрочной профессиональной карьеры.

Я согласно киваю.

— Или некоторых из нас вынуждают заняться этим.

— Только мы делали это не по своей воле, — сухо говорит Спенсер, вставая. — Давайте поедим и поскорее покончим с этим.

Себастьян подходит ближе и смотрит на меня. Он с меня ростом, так что наши глаза находятся на одном уровне.

— Мне жаль, что вас затащили сюда, Сай.

— Я бы предпочел оказаться здесь вместо тебя, — говорю я, хлопая его по плечу и проходя мимо.

Знаю, Себастьян больше не ребенок, но он всегда будет моим младшим братом. Смышленым. Тем, кто с головой уходит в книги, где бы мы ни были. Я горжусь им, хотя и не знаю, говорил ли ему когда-нибудь об этом. Говорить вслух о чувствах никогда не было нашей сильной стороной.

Я следую за братьями к столу, где полно еды. Уайетт действительно постарался на этот раз, но от всех его действий я лишь больше проявляю настороженность.

Мы едим и болтаем о пустяках.

Мне это не совсем нравится, но приятно смотреть на Себастьяна, слушать, как он говорит, и наблюдать за выражением его лица. Из всех нас он больше всего похож на нашего отца. Интересно, когда я снова увижу его после этого? Вновь спустя годы? Счастлив ли он?

— Когда ты скажешь нам, чего хочешь? — спрашиваю я Уайетта по завершении трапезы.

Он изучает меня несколько мгновений, а затем говорит:

— Есть один беглец, и мне нужно, чтобы вы двое нашли его и привели ко мне.

Звучит просто.

Слишком просто.

— Почему именно мы? — спрашивает Спенсер, бросая на меня взгляд.

Он думает о том же. У Уайетта есть много мужчин, способных выполнить эту работу. Так почему он хочет именно нас? Должен быть какой-то подвох.

— Никто не смог его поймать, — продолжает дядя, откидываясь на спинку стула. — Мы пытались. И мне нужны эти деньги. Сумма абсурдная.

Думаю, больше он ничего не скажет, но этого достаточно, чтобы от него избавиться.

— Дай нам информацию, и мы все выполним. Но Себастьян сегодня возвращается домой.

— Себастьян вернется домой, когда ты приведешь этого человека ко мне, — говорит Уайетт, сжимая губы. — Считай, что у него отпуск. Здесь он в безопасности, так что не вижу проблем.

Я стискиваю зубы. Не хочу, чтобы Себастьян находился здесь без нас.

Уайетт достает из кармана бумажку с именем. Я открываю ее и читаю: «Джек Уоттерсон».

Сминаю бумагу в руке и смотрю дяде прямо в глаза.

— Пожалуйста, скажи мне, что это просто гребаное совпадение.

Он качает головой.

Я знал, что здесь есть подвох. Просто не думал, что будет так.

Человек, которого я должен привести к дяде, — мой лучший друг детства.

— Ты знаешь о нем все. Его привычки, боевой стиль. Все, — продолжает дядя, пожимая плечами, будто это ничего не значит.

Я верный человек, и хотя мы с Джеком сейчас не общаемся, в прошлом он имел для меня значение.

Я не могу этого сделать.

Но какой у меня выбор?

На кону жизнь брата или моих друзей.

Я бросаю взгляд на Спенсера, стиснувшего зубы. Он тоже знает Джека. А еще он знает, что мы не сможем этого сделать. Я смотрю на Себастьяна. Необходимо держать его подальше от нашего дяди. Не думаю, что дядя убьет его или сделает что-то в этом роде, но вы никогда не знаете, как далеко он может зайти. Из всех нас лишь Себастьян не представляет ценности для него. Уайетт действительно верит в то, что, если он тронет Себастьяна, мы его не убьем. Думает, он неприкасаемый.

Себастьян должен вернуться к своей жизни. Он должен спасать жизни других, а не торчать здесь.

Я киваю дяде, затем встаю и даю знак братьям следовать за мной.

Нам нужен план. Срочно.

Иначе для нас это не кончится хорошо.

Эта история завершилась совсем не так, как мы ожидали. Но мы втроем остались живы.

И это все, что сейчас имеет значение.

С остальным мы разберемся позже.

Глава 3

Бриэль

Три месяца спустя

— Беременность тебе к лицу, — говорит Кристина, кивая в знак одобрения. — Ты просто сияешь, хотя сейчас не время терять вес.

— Я не худею намеренно, — говорю я, вздыхая. — Съеденное просто не удерживается во мне! Моя диета состоит из молока, фруктов и крекеров. Все остальное вызывает тошноту.

— Это должно пройти, — сообщает Кристина, поднимая книгу, — согласно тому, что здесь сказано.

— Ты изучала этот вопрос? — спрашиваю я, находя это милым. Не знаю, как бы пережила эту беременность без нее.

— Ну, я же «отец» этой буханки хлеба, не так ли? — Она шевелит пальцами, глядя на меня. — Когда ты наденешь на этот палец кольцо? Я хочу грушевидный черный бриллиант, окруженный ореолом бриллиантов.

Я закатываю глаза.

— Можешь перестать называть ребенка буханкой?

— Нет, — говорит она, ухмыляясь и пожимая плечами. — Под этим я подразумеваю выражение нежности.

Я провожу рукой по все еще плоскому животу.

— Наверное, следует сказать родителям, что я беременна.

— Просто подожди, пока родится ребенок, — смеется Кристина. — Счастливого Рождества! О, кстати, у меня появился ребенок. И вы не сможете злиться, просто посмотрите на ее маленькое улыбчивое личико.

Мы обе думаем, что это будет девочка, поэтому называем ребенка «она». Интересно, она будет похожа на меня или... на него. Надеюсь, у нее будут эти удивительные голубые глаза...

— Родители не будут злиться на меня, — говорю я, пожимая плечами. — Они будут счастливы иметь внучку. Просто разочаруются, узнав, что мне придется воспитывать ее одной.

— Что это значит? Я теперь не в счет? — спрашивает Кристина, поджимая губы.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — говорю я, обнимая ее. — Ты стала моей опорой. О большем я и мечтать не могла.

— Знаю, — говорит Кристина, грустно улыбаясь. — До сих пор не могу поверить, что они просто уехали.

Я стараюсь не думать об этом. Мы никогда не пытались связаться с ними после той ночи, да и от них не было ни слуху, ни духу.

Сайлар ушел, поэтому это он должен связаться со мной, верно? Я знаю, что любовь не должна быть гордой, но он просто оставил меня.

Не сказав ни слова.

Как мне это воспринимать?

Больно даже думать об этом. Он был для меня всем, а я, очевидно, не значила для него ничего. Или значила, но недостаточно много.

Мысленно прокручивая все наши моменты, я убеждаюсь, что он не мог подделать эти чувства. То, что мы ощущали, было реально, очень реально. Нельзя подделать такую связь.

Я также не думаю, что чувства были односторонними. Возможно, он просто лучше скрывал их, чем я. Или я просто любила его больше. Вот что это, наверное. В любых отношениях всегда есть человек, который любит больше. Вы бы подумали, что такая большая любовь заставит другого человека остаться и понять, насколько ему повезло, но, очевидно, нет.

Я смотрю на свой живот.

Теперь это просто так называемая буханка хлеба, я и моя сумасшедшая подруга.

И знаете что?

У нас все будет хорошо.

Мои ноги болят к концу смены. С тех пор как забеременела, это первый раз, когда я работаю полный день, с открытия до закрытия. Все из-за того, что Кристина поменялась со мной сменами. Ее университетское расписание изменилось, и поэтому я уже одиннадцать часов на ногах.

Идет четвертый месяц беременности, но я по-прежнему не знаю, как работает организм женщины до момента родов. Я прониклась уважением ко всем работающим женщинам в положении. Я быстро устаю, у меня нет сил. Но я не жалуюсь вслух, потому что это не поможет. Просто молча страдаю. Если любая другая женщина может справиться с этим, значит, и я тоже смогу.

Когда Чарли возвращается незадолго до закрытия, я спрашиваю его, почему он здесь. Его смена закончилась сегодня утром.

— Ты беременна, — говорит он, оглядываясь вокруг. — Я закрою кафе и занесу все коробки внутрь. А ты сядешь и будешь смотреть на меня.

— Чарли…

— Не спорь, Бри. Думала, мы позволим тебе делать все в одиночку? У Кристины сейчас вечерние занятия, а я свободен. Не хочу, чтобы ты переутомлялась и тем более поднимала тяжести. Если я не смогу быть здесь, то поможет Элайджа. Если он не сможет, то это сделает Тори.

Я сажусь на один из стульев и улыбаюсь.

— Что я сделала, чтобы заслужить вас, ребята?

— Думаю, тебе просто повезло, — отвечает Чарли, улыбаясь. — Теперь включи музыку на своем телефоне, чтобы я мог выполнить работу. — Он делает паузу и добавляет: — Только никакого гангста-рэпа.

Я смеюсь и включаю плейлист с песнями из топ-50, наблюдая, как Чарли уносит коробки, ставит стулья и закрывает кафе. Затем он провожает меня до моей машины. Прежде чем сесть в нее, я крепко обнимаю его и благодарю. Он отмахивается от этого, будто это не имеет большого значения, но ему не нужно было помогать мне, и я могла бы легко сделать эту работу сама. Я была бы в порядке. Не стала бы жаловаться. Это мое кафе, и я несу ответственность за выполнение определенных задач независимо от того, через что я прохожу. Никто не обязан мне помогать, кроме того времени, когда они на смене.

Но Чарли сам захотел.

Отлично, я становлюсь чересчур эмоциональной.

Приехав домой и припарковав машину, я вижу, что кто-то стоит у моей двери. Кто-то, кого я никогда не думала увидеть снова, даже если это тот человек, которого я, кажется, не могу выбросить из головы. Он открывает дверь моей машины, и я выхожу, не спуская с него глаз, словно он может исчезнуть в любой момент.

— Что ты здесь делаешь, Спенсер? — спрашиваю я, оглядываясь вокруг, будто Сайлар тоже может быть рядом.

Но его нет.

Конечно нет. Он бы появился, если бы ему было до меня дело.

— Как поживаешь, Бриэль? — спрашивает Спенсер, обнимая меня.

Я позволяю ему сделать это, но не отвечаю тем же.

— Ну же, — тихо говорит он, отстраняясь и наблюдая за мной. — Нам нужно поговорить.

— О чем? — нерешительно спрашиваю я, не зная, как реагировать.

— О Сайларе, — отвечает Спенсер, и это все, что мне нужно услышать. Я хочу ответы. Нет, они мне просто необходимы.

— Не хочешь зайти на чашечку кофе?

Он кивает и следует за мной внутрь, когда я открываю дверь.

— Ты хорошо выглядишь, — сидя за кухонной стойкой, говорит Спенсер.

Я заставляю себя улыбнуться, а затем спрашиваю:

— Сайлар тоже вернулся?

Мне нужно отправить Кристине коварное смс, чтобы сообщить ей, что Спенсер здесь. Интересно, заметит ли он. Будет ли это грубостью, если я вдруг уткнусь в свой телефон? Полагаю, это будет не так грубо, как поступили они, когда уехали. Я беру телефон и отправляю ей короткое смс.

Он медленно кивает.

— Как раз об этом я и хочу с тобой поговорить.

— Ну, его здесь нет, — говорю я, раздражаясь все больше. — Так что, думаю, этого достаточно, не так ли?

Глядя на свои руки, Спенсер говорит:

— Его подстрелили, Бриэль. Мы только сегодня вернулись, и он все еще отдыхает.

Что он только что сказал? В Сайлара стреляли?

Я ожидала совсем не такого разговора.

— Подожди, что? — кричу я, потрясенно качая головой. — Он ранен? Он в порядке? Почему никто не подумал сообщить мне об этом?

— Успокойся, он в порядке, — быстро отвечает Спенсер. — Его ранили в ногу, но он будет в порядке. Ему просто нужно немного отдохнуть, вот и все.

Я хочу спросить Спенсера, попросил ли его Сайлар сообщить мне об этом, но моя гордость не позволяет мне задать этот вопрос. Сайлар послал сюда Спенсера или он приехал сам? Я понятия не имею, о чем думал Сайлар, не знаю, хочет он меня видеть или нет. Но сейчас мне все равно.

— Могу я увидеть его? — тихо спрашиваю я. Сайлар мудак, но он ранен, и я хочу увидеть своими глазами, что он в порядке.

Спенсер кивает.

— Он дома. Давай я отвезу тебя туда. Он спрашивал о тебе.

Я обхватываю себя руками и киваю в ответ. Стараясь не обращать внимания на испытываемые эмоции, я следую за Спенсером к его машине, припаркованной через дорогу. Он открывает пассажирскую дверь для меня, а затем закрывает ее, как только я сажусь. Я говорю себе, что с Сайларом все в порядке, что я могу поволноваться о нем сейчас и вновь начать сердиться на него позже. Все еще хотеть заботиться о нем — это нормально. У нас есть незаконченное дело. Я не узнаю, что он думает по поводу нас, пока не увижу его. Но даже тогда не буду знать, смогу ли когда-нибудь простить ему уход без объяснений, которые я по праву должна была получить.

— Как Кристина? — спрашивает меня Спенсер, нарушая тишину.

— Почему ты не позвонишь ей и не узнаешь? — отвечаю я, изогнув бровь. — Вам двоим нужно многое обсудить, Спенсер. Теперь все изменилось, и ты не можешь притворяться, что это не так.

Например, я беременна.

Определенно, это все меняет.

— Я не притворяюсь, — говорит он, останавливаясь возле своего дома. Я открываю дверь машины и следую за ним внутрь.

— Где он?

— В своей комнате, — отвечает Спенсер, кивая на лестницу.

Я почти забегаю туда и открываю дверь без стука. Я нахожу его спящим на кровати и прикрывающим глаза рукой. В углу комнаты на стуле сидит мужчина, читающий книгу. Он отрывается от чтения, когда замечает меня, и внимательно осматривает.

— Кто ты? — спрашивает он мягким, но глубоким голосом.

— Бриэль. А кто ты? — спрашиваю я в ответ и встаю рядом с кроватью.

— Себастьян.

— Брат Сайлара? — Я широко распахиваю глаза. — Как он?

— В порядке, — отвечает Себастьян, вставая. — Или, по крайней мере, будет. Он принимает обезболивающие, от которых клонит в сон. Я удивлен, что он рассказал тебе обо мне.

— Ты его брат, почему бы и нет? И он позволил тебе дать ему обезболивающие? — спрашиваю я, изогнув бровь. — Сайлар ненавидит это. Он ненавидит терять контроль. Он предпочел бы терпеть боль.

— Да, он ненавидит это, — говорит Себастьян. — Но он нуждался в них.

— Так что же? Ты подмешал их в его воду?

— Что-то в этом роде, — бормочет он. — Приятно познакомиться, Бриэль.

Он выходит из комнаты, и я осторожно забираюсь в кровать рядом с Сайларом, положив голову ему на плечо. Я не могу объяснить, как приятно вновь прикасаться к нему. Чувствовать его аромат.

Проклятье.

Как мне теперь уйти?

Мне нужны ответы, нужна честность, и мне точно необходимо знать, почему он оставил меня.

Сайлар причинил мне боль, и кто сказал, что он больше не уйдет. Кто сказал, что я ему нужна.

Я просто останусь и удостоверюсь, что с ним все в порядке.

Да, так я и сделаю.

Я закрываю глаза и позволяю себе расслабиться рядом с ним.

Глава 4

Я просыпаюсь, чувствуя себя в тепле. В тепле и безопасности. Открыв глаза, я вспоминаю, где нахожусь. В постели Сайлара. Сайлара, которого подстрелили. Взгляд его голубых глаз встречается с моим, и на секунду я теряю дар речи от их красоты.

— Ты здесь, — шепчет он, проводя рукой по моей спине. — Бриэль…

— Тебя ранили, — говорю я осипшим после сна голосом.

— Как и тебя, — грустно замечает он, руками сжимая мои бедра. — Мне жаль, что я ушел.

— Как тебя подстрелили? — спрашиваю я, меняя тему. Я не готова к его извинениям. Я бы лучше услышала, почему он это сделал. Мне нужны объяснения.

— Неправильное место, неправильное время. — Это все, что он отвечает.

— Почему ты вернулся сюда? — спрашиваю я, прижимаясь к его груди, не в силах удержаться.

— Мне нужно было кое-что сделать. Я выполнил это, меня ранили, и теперь я вернулся, — говорит Сайлар, целуя меня в макушку.

— Ты вернулся? Надолго? — спрашиваю я с оттенком горечи.

Он издает стон боли, и я сразу сажусь.

— Тебе больно?

Сайлар не отвечает, просто смотрит мне в глаза и говорит:

— Ты такая красивая.

— Ты только что понял это? — сухо спрашиваю я.

Почему он делает мне комплимент? Я бы предпочла, чтобы он рассказал мне, что именно произошло после его ухода и, конечно, почему он это сделал. Как всегда, Сайлар немногословен, но связь между нами настолько вызывает зависимость, что я все равно хочу быть рядом с ним.

Что, черт возьми, со мной не так?

Кажется, он — моя слабость, и мне это очень не нравится. Разве любовь должна быть такой? Это гораздо сильнее любого наркотика.

— Нет, — говорит он с нежностью в глазах. — Просто это снова поразило меня.

— Возможно, это потому, что ты не видел меня и не говорил со мной в течение нескольких месяцев, — отвечаю я, поджав губы. — А теперь ты возвращаешься… раненый. — Мой голос срывается. — Что ты хочешь от меня, Сайлар? Мысль о том, что тебя подстрелили…

— Со мной все в порядке, Бриэль, — говорит он, мягко укачивая меня и тихо шепча, чтобы успокоить. — Себастьян попал в беду, и я бросился ему на помощь. Я не должен был уходить, не поговорив с тобой. Я был мудаком и эгоистом, и мне жаль.

— Зачем ты это сделал? — спрашиваю я, не выдержав.

— Я думал, что так будет безопаснее для тебя, — отвечает Сайлар с сожалением и грустью. — И… — он делает глубокий вдох, прежде чем продолжить, — я не заслуживаю тебя, Бриэль. Жизнь, которую я прожил ... Посмотри на меня. Я получил пулю. Что, если бы ты была со мной? Что, если бы ранили тебя? Я бы никогда не смог простить себя. Если с тобой что-нибудь случится…

— Ты не можешь защитить меня от всего, Сайлар. Особенно, если тебя здесь нет. И что ты имеешь в виду, когда говоришь, что так будет безопаснее для меня?

Он закрывает глаза на несколько мгновений.

— Я заслуживаю права голоса в наших отношениях. Ты не можешь принимать решение самостоятельно. Это не так работает, — продолжаю я, шумно выдыхая.

— С тобой у меня первые настоящие отношения, — говорит Сайлар ничего не выражающим голосом. — Так что я не совсем хорош во всем этом.

— Тебе не нужно быть хорошим, — заявляю я. — Не нужно уходить. Ты должен поговорить со мной, а не оставлять меня, обеспокоенную тем, есть тебе до меня дело или нет! Я знаю, что это твои первые отношения, но это не повод обращаться со мной так, будто я тебе безразлична!

— Ты мне не безразлична, — рычит Сайлар, приподнимая мою голову, чтобы посмотреть мне в глаза. — Я люблю тебя!

— Своим поступком ты продемонстрировал совсем не любовь, — говорю я в ответ. — С теми, кого любят, так не поступают, Сайлар.

— Я совершал ошибки, Бриэль, но никогда, слышишь, никогда не говори мне, что я не люблю тебя. Ты не знаешь о моих чувствах. Не знаешь, что я думаю о тебе каждую секунду каждого дня! Ты представить себе не можешь, как сильно я скучал по тебе! Ты не знаешь, как мне было больно возвращаться домой и обнимать тебя, зная, что я не могу не подвергнуть тебя опасности! — Он замолкает, стараясь взять себя в руки. — Я наломал дров, знаю. Но никогда не сомневайся в моей любви к тебе, потому что это единственная правда, которую я знаю.

Я сижу и смотрю на его ногу.

— Мне нужно кое-что сказать тебе, Сайлар.

— Что? — обеспокоенно спрашивает он. — Все в порядке? — Он делает паузу. — Ты встретила кого-то?

— Конечно, нет, — быстро отвечаю я. — Как ты вообще мог о таком подумать?

— Не знаю, возможно, чтобы наказать меня, — говорит Сайлар, стискивая зубы. — И такая красавица, как ты, просто не может не привлечь чье-либо внимание. Я облажался, Бриэль, и я это знаю. Я заслуживаю всего, что ты мне выскажешь.

Я открываю рот, чтобы сказать ему о своей беременности, но ничего не выходит. Я прячу лицо у него на груди и думаю. Я не должна быть здесь сейчас. Он в порядке, я увидела это своими глазами, и я должна уйти, но не могу контролировать свое тело. Почему оно не двигается?

Уходя, Сайлар разбил мое сердце.

Я будто всегда остаюсь позади. Отношения, которые у меня были с Эриком, не идут ни в какое сравнение с моими отношениями с Сайларом. И не буду лгать — я еще никогда не чувствовала себя такой брошенной.

— Я была на свидании, — говорю я. По-видимому, об этом сказать легче, чем о беременности.

— С кем?

Думаю, он пытается сдерживаться, но его голос звучит резко и обиженно. Не хочу причинять ему боль, но на самом деле я не сделала ничего плохого. Когда кто-то уходит, даже не попрощавшись для вежливости, ты предполагаешь, что теперь одинок. Я не хотела этого. Я хотела быть с ним, но не похоже, что у меня был какой-то выбор.

— С Полом, — говорю я, съеживаясь. — Знаю, он ужасен, и свидание было ужасным, но я все равно сделала это.

Не думаю, что он знает, кто такой Пол, и я этому рада, так как Пол слывет придурком в городе, и наше свидание показывает, что в то время я не дружила с головой, раз согласилась встретиться с таким человеком.

— Ты целовала его? — спрашивает Сайлар, сжимая руки на моей талии.

— Нет, — качаю я головой. Хотя он пытался. Настойчиво. — Как насчет тебя?

— Что насчет меня? — растерянно спрашивает Сайлар.

— Ты был с кем-нибудь? — Я задерживаю дыхание в ожидании ответа.

— Бриэль, — тихо говорит он, — как я могу быть с кем-то, когда все мои мысли лишь о тебе? Ты поглотила меня. Мне больше никто не нужен в этом мире.

— Твое молчание в последние несколько месяцев говорило об обратном, — бормочу я себе под нос. — Слова не смогут это исправить. Только действия.

Итак, он может до посинения говорить мне, что любит, но это не меняет того, что он сделал. Это также не меняет того факта, что я слаба, раз рассматриваю мысль вернуться к нему. Он хотя бы планирует остаться? Может быть, он просто приехал сюда, чтобы оправиться от пулевого ранения, а после снова уйдет. Я рассеянно прикасаюсь к животу и задаюсь вопросом, что же ждет нашего ребенка. Сайлар заставит ее влюбиться в него, а потом так же уйдет? Это несправедливо.

Разве любовь должна быть такой сложной?

Я знаю, что ничего не достается легко, но не уверена, должно ли это быть таким сложным. Я беременна и не чувствую себя достаточно комфортно, чтобы сказать ему это, потому что он пропал без вести, а теперь находится дома.

И он ранен.

Ему нужно снова заслужить мое доверие, иначе не получится.

— Как тебя подстрелили? — снова спрашиваю я.

Сайлар так и не дал мне должного ответа в прошлый раз. Он может уклоняться сколько хочет, но я буду продолжать спрашивать. Время, чтобы слепо доверять ему, прошло. Я не собираюсь это так оставлять. Мне нужны ответы. Прямо сейчас.

— Бриэль…

— Больше никакого вранья, Сайлар. Или ты ответишь, или я уйду отсюда. Ты делаешь мне больно, я заслуживаю правду.

— Мой дядя охотник за головами, — начинает он, затем делает небольшую паузу, прежде чем продолжить. — Ему нужна была помощь, чтобы поймать беглеца. Мы уехали, чтобы помочь. Мы все время теряли его след, а когда, наконец, догнали, один из его друзей выстрелил в меня, когда они пытались сбежать.

Охотник за головами? Серьезно?

— Значит, вы его не поймали? — спрашиваю я, пытаясь вообразить, как он преследует преступника.

Иисус.

Этим он занимается в свободное время?

— Не поймали, он сбежал, — отвечает Сайлар. Удивительно, но он не сильно из-за этого расстроен. — Однако нам удалось поймать другого человека. Еще более ценного. Поэтому мой дядя посчитал, что работа выполнена, и как только я был в состоянии ехать, мы вернулись сюда.

— Ты мог умереть.

— Но не умер.

Я закрываю глаза и выдыхаю.

— Это станет для тебя привычным делом? Ты поправишься и сразу уйдешь, чтобы вновь отправиться за своей безумной идеей ловить преступников ради удовольствия? Я знаю, что ты не нуждаешься в деньгах, значит, это точно не причина происходящего.

— Я просто помогал своей семье, Бриэль, — быстро говорит он, целуя меня в висок. — Я пошел на это не ради удовольствия. Они нуждались во мне. Будь у меня выбор, я бы не уехал, но у меня его не было.

Почему он должен быть таким крутым?

— Я не знаю, Сайлар.

— Я просто счастлив, что сейчас ты здесь, — бормочет он, крепче обнимая меня. — Это все, чего я хотел, пока меня не было. Я не знал, что можно так сильно скучать по кому-то.

Я тоже не знала, что это возможно.

Глава 5

— Мне не верится, что они вернулись, — говорит Кристина, скрещивая руки на груди. — Чарли был недоволен, когда Спенсер появился на моем пороге вчера вечером безо всяких извинений. Я имею в виду, где мой букет из красных роз и слова: «Прости, что я такой мудак»?

Я ухмыляюсь.

— Ты бы простила его, если бы он принес розы?

— Нет, — мгновенно отвечает она, приподнимая подбородок. — Но, согласись, букет цветов бы не помешал...

— Ты спала с ним? — спрашиваю я, приподнимая брови.

Она съеживается и бормочет:

— Прошли месяцы, Бри. Месяцы. Моя решимость была не такой уж твердой. Моей вагине нужно было немного внимания, а он смог ей это обеспечить.

Когда я начинаю смеяться, Кристина спрашивает меня:

— Ты рассказала ему о буханке хлеба?

Я в момент становлюсь серьезной.

— Пока нет. Но собираюсь. Мне следует сделать это. Видимо, «я беременна» сложнее произнести, чем «я тебя люблю».

— Просто отправь ему текстовое сообщение и исчезни. — Это самый ужасный совет, который когда-либо давала моя лучшая подруга. — Где твой телефон? Я отправлю ему смс.

— Нет, спасибо, — вежливо отказываюсь я. — Не думаю, что это стоит сообщать по телефону.

Мне просто нужно провести с ним немного больше времени, прежде чем решиться все рассказать. Я хочу вновь начать доверять этому мужчине и почувствовать связь между нами...

— Одевайся, — говорит Кристина, пожимая плечами. — Ты сегодня увидишься с Сайларом?

— Да, после работы, — отвечаю я. — Вы тоже идете?

Она кивает.

— Мы должны пригласить их на ужин. Я подберу что-нибудь. Не могу дождаться встречи с третьим братом. — Подруга поигрывает бровями. — Особенно после того, как ты сказала, что он секси. — Она делает паузу. — И к тому же доктор.

Я закатываю глаза.

— Это немного неуместно.

— Ты сама сказала об этом, — говорит она, и выражение ее лица меняется. — Бри?

— Да?

— Ты собираешься простить его? — спрашивает Кристина, изучая меня.

Задумавшись над ее вопросом, я впервые решаю быть честной с ней и с самой собой.

— Я не хочу, — признаю я, стиснув зубы. — Но боюсь, что уже простила.

— Что с ними не так? — рычит она, делая себе кофе. — У меня есть правила знакомства. Почему я позволяю ему нарушать каждое, черт возьми?

— Хотела бы я знать ответ, — говорю я, глубоко вздыхая. — Но у меня его нет. Я не хочу быть женщиной, которая прощает мужчину за все, потому что она его любит. Но в то же время я не хочу, чтобы моя гордость разрушила что-то хорошее, понимаешь? Я не знаю, что нас ждет впереди. Я лишь убеждена в том, что они что-то скрывают от нас.

Хотя Сайлар дал мне несколько ответов прошлой ночью, в этом явно есть что-то еще. Почему Себастьяну нужна была медицинская помощь? Он же сам врач. В какую беду он мог попасть?

— Как думаешь, это мы имеем власть над ними, или они над нами? — насмешливо спрашивает Кристина. — Я боюсь ответа.

— Не знаю. Разве это имеет значение?

— Да, — говорит она непреклонно. — Определенно. — Она смотрит на мой живот. — Теперь, когда папочка этой малышки вернулся, значит ли это, что меня понизят в должности до тети и крестной?

— Это не понижение в должности, — говорю я, смеясь. — Она твоя.

— Вот это профессионально, — заявляет Кристина, кивая. — Хорошо, я лучше приберу это место, перед тем как уйти. Чарли придет, чтобы помочь тебе закрыть кафе.

А потом мне нужно пойти и увидеться с Сайларом, чтобы сказать ему, что он станет отцом.

Черт.

Себастьян открывает дверь и впускает меня.

— Как он? — спрашиваю я, улыбаясь ему.

— У него все хорошо, тебе не о чем беспокоиться, — уверяет он меня.

— Как дела? — спрашиваю я, желая поговорить с неуловимым братом.

Мой вопрос его явно удивляет.

— У меня? Я в порядке, спасибо. Просто пришел проведать Сайлара, но я уеду на днях. Он больше не нуждается во мне. Это, скорее, предосторожность.

— Тебе следует остаться, — говорю я, пожимая плечами. — Должно быть, ты скучаешь по своим братьям.

Он наклоняет голову, скрывая выражение лица.

— Да, но не все так просто.

— Как обычно, — бормочу я, останавливаясь, чтобы изучить его. Он чувствует себя здесь неуместно? — Знаешь, если тебе когда-нибудь понадобится поговорить, я очень хороший слушатель.

— Я тоже, — отвечает он, отчего я улыбаюсь, когда поднимаюсь наверх.

Сайлар сидит в кровати и смотрит кино.

— Привет. — Я подхожу к нему и целую в щеку.

Он обнимает меня и притягивает к себе.

— Я не хочу причинить тебе боль, — говорю я, когда он устраивает меня у себя на коленях.

— Ты не причинишь, — бормочет он, разглядывая мое лицо. — Как прошел твой день? Выглядишь немного уставшей.

— Я устала. — Прижимаюсь к его груди. — На работе все в порядке. Все по-старому.

— Тебе нужен выходной или два, — предлагает Сайлар, нежно массируя мои плечи. — Не переутомляйся, Бриэль. Если вся проблема в деньгах, то...

— Остановись прямо сейчас, — перебиваю я его. — Даже не думай предлагать мне деньги. Я независимая женщина.

Когда дрожь охватывает его тело, я понимаю, что он тихо смеется надо мной.

— Что смешного, Сайлар?

— Ничего, — говорит он, стараясь взять себя в руки. — Ты можешь оставаться независимой женщиной и в то же время позволить кому-то другому помогать тебе, заботиться о тебе. Особенно если у этого человека достаточно денег в банке, чтобы обеспечивать вас двоих всю жизнь.

— Дело не в этом, — говорю я, зевая. — Я в порядке, Сайлар. Это в тебя стреляли.

Он разочарованно вздыхает.

— Я в полном порядке.

— Как и я.

— Ты голодна? — спрашивает Сайлар, обхватывая мое лицо ладонями.

Мы не целовались по-настоящему с тех пор, как он вернулся. В основном, потому, что никто из нас не знает, что происходит между нами. Мы снова вместе? Или он собирается вновь бросить меня? Не знаю. Не думаю, что и он знает. В любом случае я бы не оттолкнула его. Нет, я хочу попробовать его. Я скучала по его поцелуям.

— Да, — говорю я, глядя на него сквозь ресницы. — Но речь не о еде.

Не знаю, вызвана моя чрезмерная озабоченность беременностью или тем фактом, что я не видела его так долго, но прямо сейчас я дико хочу, чтобы он был внутри меня.

— Бриэль…

Я подаюсь вперед, губами почти касаясь его губ.

— Что бы там ни было, мне все равно.

Когда Сайлар целует меня, его губы знакомые и безопасные, но в то же время захватывающие. Он посасывает мою верхнюю губу, затем нижнюю, прежде чем углубить поцелуй. Запутывается пальцами в моих волосах и нежно тянет их. Я стону в его рот, наши языки переплетаются в удивительном «танце». Через несколько секунд я кладу руки ему на грудь и прерываю поцелуй, оставляя нас обоих смотреть друг другу в глаза.

— Я люблю тебя, Бриэль, — говорит Сайлар, возвращая взгляд к моим губам. — Что бы ни случилось, ты моя. Ты ведь знаешь это, верно?

Я облизываю губы. Сейчас как раз подходящий момент, верно?

— Сайлар…

Стук в дверь прерывает меня.

— Бри! Хватит сосать член Сайлара, спускайтесь к ужину! — кричит моя лучшая подруга так громко, что, могу поклясться, весь дом ее слышит. Затем она хихикает и отходит от двери.

— Боже мой, — вздыхаю я.

— Она твоя лучшая подруга, — напоминает Сайлар.

— Да, но она также и девушка твоего брата, — подчеркиваю я.

— Только потому, что ты привела ее в нашу жизнь, — напоминает он мне. — Потому что она потеряла свою кошку и подумала, что та может быть здесь.

Его тон говорит о том, что Сайлар не верит в историю о кошке. Затем он с сомнением спрашивает:

— Котенок все еще жив?

Я киваю.

— У них отношения из разряда «люблю и ненавижу».

— Даже не сомневаюсь, — говорит он и двигается по кровати, держа меня на руках. Когда он встает вместе со мной, я сразу же отчитываю его.

— Ты с ума сошел? Тебе не нужно поднимать тяжелое, Сайлар!

— Ты ничего не весишь, — отвечает он, но опускает меня на пол и берет за руку. — Пойдем поедим, пока твоя подруга не разозлилась.

— Ничего же не произойдет? — весело спрашиваю я. — Ты сможешь сам спуститься по лестнице?

— Я ходил весь день, Бриэль, — говорит Сайлар, его голос звучит одновременно раздраженно и удивленно. — Я достаточно отдохнул. Сама спроси у доктора.

— Ага, — говорю я, мысленно делая пометку спросить Себастьяна.

Мы идем вниз по лестнице, вероятно, медленнее, чем он хочет, но Сайлар позволяет мне задавать темп. Когда мы входим на кухню, Кристина сидит между двумя братьями и громко смеется. Она поворачивается, чтобы посмотреть на нас, и кивает на стол.

— Берите тарелки и присоединяйтесь к нам.

Мы делаем, как она говорит, и садимся напротив них троих.

— Как нога, Сайлар? — спрашивает она, наклоняя голову набок. — Я слышала, что ты пытался стать героем и остановил кражу на заправке.

Я съеживаюсь, затем смотрю на китайскую еду, чтобы скрыть свою реакцию. Спенсер, очевидно, солгал Кристине. Им с Сайларом не помешало бы сверить свои истории. Почему он предпочел солгать, в то время как Сайлар решил рассказать мне часть правды?

Сайлар прочищает горло и говорит:

— Ты меня знаешь, вечно попадаю в неприятности.

Прищурившись, Спенсер смотрит на Сайлара, очевидно, желая, чтобы тот получше играл свою роль. Но Кристина верит его истории, даже несмотря на усмешку Себастьяна.

Я смотрю сначала на одного брата, затем на другого... Все трое действительно великолепны. Все красивы по-своему и каждый особенный.

Они — сами себе армия.

— Итак, — обращаюсь я к младшему брату, — Сайлар может ходить или ему следует больше отдыхать?

Себастьян бросает на Сайлара удивленный взгляд, прежде чем снова обратить внимание на меня.

— Я бы предпочел, чтобы он оставался в постели еще несколько дней, но он, вероятно, этого не сделает. Тем не менее, скоро Сайлар будет в порядке.

— Его нельзя назвать неуязвимым, — ворчу я себе под нос, а затем кладу в рот кусочек курицы с жареным рисом.

Я чувствую, как кто-то наблюдает за мной, поэтому поднимаю голову и вижу карие глаза Кристины, смотрящие на меня с немым вопросом. Она хочет знать, рассказал ли я Сайлару о ребенке. Я качаю головой. Она бросает на меня неодобрительный взгляд. Взглядом говорю ей расслабиться. Я справлюсь с этим.

— Они действительно думают, что мы, свидетели этого молчаливого разговора, ничего не замечаем? — спрашивает Себастьян братьев. Он проводит рукой по своим идеально уложенным волосам и добавляет: — Может кто-нибудь перевести для меня?

— Не обращайте внимания, — говорю я, глядя на Кристину, умоляя ее заткнуться. Я не буду говорить Сайлару о ребенке перед его братьями за чертовым ужином. Скажу ему, когда мы вернемся наверх.

В любом случае, я не уйду отсюда, не сообщив ему новости.

Иначе никогда этого не сделаю...

Глава 6

— В тебя часто влюбляются женщины? — спрашивает Кристина Себастьяна, пока мы едим десерт. Прежде чем он успевает ответить, она задает еще вопрос: — Ты трахаешь медсестер? Моя мама всегда говорила мне держаться подальше от врачей, потому что они трахают всех медсестер.

Себастьян ерзает на своем стуле, он выглядит немного неловко из-за ее чрезвычайно грубых вопросов, в то время как мы наблюдаем за этим разговором, испытывая чрезвычайное удовольствие.

— Я спал с медсестрами раньше, — признается он, слегка краснея. — Но я не женат. Будь я не свободен, то не стал бы этого делать.

— Откуда ты знаешь? — уточняет Кристина, переплетая пальцы перед собой. — У тебя были длительные отношения? — Она смотрит на меня. — Может быть, мы сможем свести его с кем-то?

Себастьян смотрит на Спенсера с поисках спасения.

Но вместо того, чтобы помочь брату, Спенсер смеется.

Сжалившись над ним, я говорю:

— Может, он честный доктор, Кристина. Ты не можешь всех стричь под одну гребенку.

— Может быть, — размышляет она.

Сайлар встает и предлагает мне руку. Я беру ее. Кристина насвистывает нам вслед, отчего я улыбаюсь. Иногда она такая смешная. Игнорируя ее свист, мы направляемся в комнату Сайлара. Оказавшись там, он сразу запирает за нами дверь, а я ложусь на кровать, готовясь к предстоящему разговору.

Он вообще любит детей?

Ох, блин, что, если нет?

Немного поздно об этом думать, ему просто нужно научиться любить их. Причем поскорее.

Прежде чем что-то сказать, я решаюсь спросить:

— Почему Спенсер рассказал Кристине другую историю?

Он вздрагивает и говорит:

— Не знаю, мы обычно не говорим правду о своей жизни. Полагаю, он решил держать ее в неведении.

— Это ставит меня в неловкое положение, — хмурясь, говорю я. — Я делюсь с ней всем.

— Всем? — спрашивает Сайлар, приподнимая брови.

— В основном, — говорю я, пожимая плечами. — Кристина не знает о тех веснушках на твоей спине, которые я люблю облизывать, но она знает, что, по моему мнению, ты великолепен в постели.

Сайлар выдыхает и качает головой.

— Ты рассказываешь ей обо всем, что мы делаем в постели?

Да, да и еще раз да. Но чтобы избежать этого ответа, я решаю, что сейчас самый подходящий момент рассказать ему о ребенке.

— Я беременна, — быстро говорю я, отчего он замирает.

— Что? — словно в оцепенении, произносит Сайлар, медленно моргая.

— Я беременна. — Выдохнув, я добавляю: — Твоим ребенком.

Он садится на кровать, будто не в состоянии удержаться на ногах, и смотрит на стену.

— Но ты на таблетках.

— Знаю, — шепчу я. — Должно быть, я пропустила одну. Наверное, когда заболела. Я была так же удивлена, как и ты, Сайлар.

Он подвигается, поднимает футболку и кладет руки мне на живот.

— Я стану отцом?

— Да, — шепчу я. — Ты любишь детей?

— Раньше я никогда не был ими окружен, — признается Сайлар, глядя на мой живот, будто видит внутри ребенка. — Я не знаю, буду ли хорошим отцом, Бриэль. Что, если я не смогу?

Прежде чем продолжить, он нежно целует меня в живот, и в этот момент я понимаю: несмотря ни на что, он будет хорошим отцом. Сайлар уже нежный и заботливый, хотя только узнал о ребенке. Я смотрю, как он прислоняет ухо к моему животу.

— Надеюсь, что он или она будет напоминать тебя, — говорит он, снова целуя меня. — Твоя копия.

Сайлар садится и изучает меня, печаль отражается в глубине его прекрасных глаз.

— Ты была беременна, а я оставил тебя разбираться с этим в одиночку. Как ты можешь вообще смотреть на меня, Бриэль?

— Я злилась на тебя, — признаюсь я. — И мне было больно. До сих пор, если честно. Мне совсем не нравится, как вы справились с ситуацией, и я знаю, ты неплохой человек, Сайлар. Но когда ты ушел, я почувствовала себя дерьмово. Понимаю, тебе необходимо было сделать это, но ты мог сказать мне. Ты просто бросил меня. Если бы ты не вернулся, я не знаю, сказала бы тебе о ребенке или нет.

Его лицо искажается болью, и он с трудом сглатывает.

— Мне так жаль. Я знаю, что мои сожаления ничего не исправят. — Сайлар ложится и тянет меня к себе, а затем шепчет: — Я думал, что так ты будешь в большей безопасности. Лучше защищена. Я не заслуживаю тебя, Бриэль. И теперь ты даешь мне то, чего в жизни я никогда не ожидал. Я этого не заслуживаю.

— Нет, — говорю я, удивляясь его словам, — заслуживаешь. Не думай, что это не так. Прежде чем покинуть меня, ты сделал меня счастливее, чем я когда-либо была, Сайлар.

Я передвигаюсь, чтобы оседлать его, а затем целую в губы.

— Ты собираешься снова уехать?

— Без тебя — нет, — быстро отвечает он.

— Хороший ответ, — говорю я, а затем накрываю его губы своими.

Сайлар спускает руки по моей спине, останавливаясь на заднице. Сжимает ягодицы сначала нежно, потом чуть сильнее. Я целую Сайлара, пока не начинаю задыхаться, а затем сдвигаюсь, чтобы поцеловать его в шею.

— Сними ее, — отстранившись, говорю я, имея в виду футболку.

Он садится и делает, как я говорю, бросая мягкий белый хлопок на пол, а затем откидывается назад. Голубые глаза наполняются страстью. Я снимаю верхнюю часть одежды и лифчик, позволяя ему смотреть, а затем снова припадаю губами к мягкой коже. Целую его грудь, а затем накачанный пресс.

Как же я скучала по этому.

Продолжая путь к его члену, я останавливаюсь, когда касаюсь губами материала его джинсов, затем пытаюсь снять их. Немного отстраняюсь в поисках молнии, но спустя несколько мгновений понимаю, что ее нет. Вместо нее на джинсах есть три пуговицы. Я неуклюже пытаюсь расстегнуть первую, но у меня ничего не получается, отчего Сайлар смеется и стонет одновременно.

— Почему у тебя нет молнии, как на обычных джинсах? — стону я, все еще пытаясь расстегнуть первую пуговицу. Эти пуговицы стоят на пути, отделяя меня от желаемого. И это не радует.

Сайлар ждет до тех пор, пока его терпение не иссякает, и затем расстегивает их. Я облегченно вздыхаю, помогаю ему стянуть джинсы и вижу, что он без нижнего белья. Затем беру его член в рот, оставляя спущенные джинсы болтаться на ногах. Я стараюсь не давить своим весом на нижнюю часть его тела и не прикасаться к ноге, чтобы не причинить ему боль. Сайлар стонет мое имя и запутывает руки в моих волосах, подбадривая меня, когда я беру его настолько глубоко, насколько могу. Когда я облизываю головку, а затем беру его всего глубоко в горло, он издает низкий стон — самый сексуальный звук, который я когда-либо слышала.

— Снимай штаны, Бриэль, — требует Сайлар хриплым голосом. — Я хочу поиграть с тобой. Я так скучал по этой хорошенькой киске.

Я подчиняюсь, затем снова наклоняюсь к нему, на этот раз полностью обнаженная. Я вновь вбираю его член, пока он поглаживает меня пальцами, скользя внутрь и играя с клитором.

— Черт, — шепчу я, а затем, лизнув, снова беру член в рот.

Его пальцы ощущаются так удивительно, и я знаю, что с этого момента будет только лучше. Не могу дождаться, когда он снова окажется во мне. Это было так давно, я скучала по нему всеми возможными способами. Больше не в силах терпеть я забираюсь на Сайлара и беру член в руку, направляя его ко входу и медленно опускаясь. Мы смотрим друг другу в глаза. Взгляд Сайлара устремляется туда, где мы соединены, и потом возвращается ко мне. Когда он полностью во мне, я, подталкиваемая его руками, поднимаю бедра вверх и вниз. Сайлар контролирует себя, толкаясь вверх, в то время как я наклоняюсь вперед. Мои губы прижимаются к его губам, грудь к его груди. При обычных обстоятельствах я бы хотела, чтобы он овладел мной прямо сейчас, но нужно беречь его ногу, поэтому я хочу все сделать сама. Желая внести разнообразие, я слезаю с Сайлара, переворачиваюсь и объезжаю его с другой стороны, как ковбойша. Я никогда не пробовала эту позу раньше. Недавно я прочитала о ней в любовном романе и хотела посмотреть, понравится ли мне это. Сайлар сжимает мою задницу и шлепает ее. Я прикусываю нижнюю губу и скольжу по нему, моя влажность облегчает это. Я хочу увидеть лицо Сайлара и снова слезаю с него, но на этот раз на мгновение беру его член в рот, прежде чем снова сажусь на него, оказываясь с ним лицом к лицу. Я одариваю его дерзкой ухмылкой, отчего его губы приподнимаются в улыбке.

— Я сейчас кончу, — предупреждаю я, готовясь к взрыву удовольствия.

— Твою мать.

Я не разрываю зрительный контакт, когда интенсивный и мощный оргазм захватывает мое тело. Я плачу от удовольствия, глубоко вдыхая, когда волна за волной охватывает меня. Когда все заканчивается, Сайлар переворачивает меня. Он все еще находится внутри, начиная медленно толкаться.

— Я должна была сделать все сама, — задыхаясь, шепчу я.

— Ты хорошо справилась, — ухмыляется он. — Но теперь моя очередь, детка. Нога не болит. Я чувствую только тебя, и это прекрасно.

Он целует меня, не позволяя ответить, и вскоре кончает внутри меня, прижимаясь своим лбом к моему. При этом Сайлар не давит на меня своим весом.

— Не хочу раздавить ребенка, — бормочет он, целуя меня и затем становясь на колени рядом со мной. Он оставляет поцелуй под пупком, а затем притягивает к себе на грудь.

— Ты не раздавишь. Можешь прийти на следующий прием вместе со мной и спросить доктора обо всем, что хочешь знать.

— С удовольствием. Я люблю тебя, — говорит он, целуя меня в лоб.

— Я тоже тебя люблю, Сайлар.

Месяц спустя

Сайлар

Пока Бриэль спит на диване, я начинаю готовить ужин, желая, чтобы она поела, когда проснется. Она много работает. Я несколько раз пытался заставить ее остановиться, но она была непреклонна. Поэтому я начал ходить к ней на работу каждый день, помогая и следя за тем, чтобы она не перенапрягалась. Я сказал ей, что у нее есть еще сотрудники, но я предлагаю свою помощь бесплатно, поэтому она должна быть счастлива.

Не думаю, что ей это нравится, но пусть будет так.

Я сделаю все необходимое, чтобы присмотреть за ней и нашим ребенком. Не могу перестать думать о том, что был подстрелен не просто так. Если бы этого не произошло, я бы не вернулся. Не знаю, так ли это, и поэтому испытываю страх. Это было бы второй по величине ошибкой в моей жизни после моего ухода. Не знаю, как я мог сделать такую глупость. Если бы Бриэль не простила меня...

Я счастливчик. Знаю, что не заслуживаю этого, правда. Но она хочет меня, и я хочу сделать ее счастливой. Ее и ребенка. Я не имею представления о том, как быть отцом, но точно знаю: ни один другой ребенок никогда не будет любим и защищен больше, чем наш. Никакой другой женщины тоже не будет.

Спенсер входит на кухню с широкой улыбкой на лице.

— Где Себастьян? — спрашиваю я.

Он нас не покинул. Брат говорил, что собирается уйти «со дня на день», но он все еще здесь. Местная больница ищет новых врачей, и Себастьян сказал, что рассмотрит возможность занять эту должность. Мы все в восторге.

— Он выгуливает Снупа, — отвечает Спенсер, имея в виду пухлого маленького мопса Бриэль, и протягивает мне сумку. — Я купил ребенку кое-что.

Я никогда не видел никого счастливее, чем будущего дядю Спенсера. Могу сказать, что он рад за меня. И с того момента, как Себастьян вернулся домой, наша семья, наконец, стала полноценной. Мы банда, или армия, как называет нас Бриэль.

— Спасибо, — говорю я, улыбаясь. — Довольно рано для подарков, брат.

— Моя первая племянница или племянник, — заявляет он, пожимая плечами. — Этот ребенок никогда не будет ни в чем нуждаться.

Я хлопаю его по спине.

— Знаю. — Я смотрю в сумку и вытаскиваю крошечную пару белых кроссовок унисекс. — Бриэль будет в восторге.

— Конечно, — говорит он, доставая другой предмет.

Это маленькая черная коробочка. Я открываю ее, посмеиваясь, когда вижу толстую золотую цепочку. Сонная Бриэль заходит на кухню, всматриваясь в предмет в моих руках.

— Что это?

— Первый из многих подарков, — говорит Спенсер, изучая мою женщину. — Чур, я куплю ребенку его первую машину.

Бриэль поднимает цепь своими тонкими пальцами.

— Для малыша это будет как гиря на шее! Это ребенок, а не сутенер, Спенсер.

Я не могу сдержать смех.

Смех.

Я никогда раньше не смеялся. До Бриэль.

Я находил некоторые вещи забавными, мне нравилось быть рядом со Спенсером.

Но я никогда не смеялся.

И сейчас….

Стук в дверь отвлекает нас от обсуждения. Спенсер добирается туда первым. Предполагая, что это Кристина или Себастьян, который забыл свой ключ, я обнимаю Бриэль.

— Ты голодна?

Она кивает.

— Умираю с голоду.

— Сайлар! — кричит Спенсер. Я поднимаю голову и смотрю в коридор.

— Да?

— Иди сюда, — говорит он, и я слышу в его голосе что-то, отчего бросаюсь к нему.

Я останавливаюсь, когда вижу, что там стоит Джека. Человек, которого я должен был передать дяде, но не смог. Может, Джек преступник, но он мой друг, и я знаю, что он никогда не сделает ничего, чтобы навредить мне или моей семье.

— Что ты здесь делаешь? — хмурясь, спрашиваю я. — Разве ты не хотел скрыться?

— Я бы не приехал, не будь это чрезвычайной ситуацией, — говорит он, оглядываясь по сторонам. — Кое-что случилось.

— Что-то плохое? — спрашивает Спенсер, широко распахнув глаза. — Что, черт возьми, происходит?

— Твой дядя пришел за мной, — говорит он, съеживаясь.

Черт возьми. Я должен был знать, что он не оставит его в покое. Я передал дяде другого человека, более ценного, и подумал, что он будет достаточно доволен, чтобы держаться подальше от Джека. Видимо, в тот момент дядю удовлетворило такое завершение нашей сделки.

— И? — подсказываю я.

— И я случайно убил его, — говорит Джек, поднимаясь на ноги. — Он в машине. И мне нужна помощь, чтобы похоронить его.

— Господи, черт возьми! — говорит Спенсер, бросая на меня взгляд. — Что именно произошло, Джек? И зачем, твою мать, ты привез его сюда?

Я должен был задать эти самые вопросы в связи с новостью о смерти дяди. Но я ничего не чувствую. Немного грусти и сожаления, но мир стал лучше без него. Нет смысла пытаться это отрицать. И теперь Бриэль и ребенок будут в безопасности. Он никогда не сможет прийти и снова втянуть нас в свои дела или угрожать моей семье.

— Ты убил их дядю? — слышу я голос, полный ужаса.

О, черт.

Я оборачиваюсь и вижу Бриэль, стоящую позади меня с широко распахнутыми, как два блюдца, глазами. Сомнений нет: она пытается понять ситуацию. Я никогда не хотел, чтобы она узнала о том, что мы делали, и теперь она в курсе, что в доме есть убийца. Но Бриэль не знает, что каждый вечер она ложится спать с одним из них.

Она смотрит на меня, в замешательстве качая головой. Бриэль прикрывает руками живот, и мне интересно, связан ли ее жест с желанием защитить ребенка от нас? От меня? Эта мысль подобна удару ножа в грудь.

— Что, черт возьми, происходит, Сайлар?

Я понятия не имею, что ответить.

Глава 7

Бриэль

— Ты убил их дядю? — переспрашиваю я, надеясь, что мне это послышалось.

Убил?

Почему он так небрежно разбрасывается такими словами? Почему его лицо совершенно спокойное? Кто этот человек? Откуда Сайлар его знает? Почему Спенсер спрашивает, зачем он привез сюда их мертвого дядю, когда наверняка есть другие вопросы, которые следует задать в данной ситуации? И почему никто не звонит в полицию, чтобы сообщить о случившемся? Может, они все в шоке и полицию нужно вызвать мне?

Почему никто не реагирует?

Я поднимаю руку и замечаю, что она дрожит.

Возможно, это я в шоке.

Перевожу взгляд на Сайлара. Он смотрит на меня, беспокойство вспыхивает в синей глубине его глаз. Сайлар беспокоится обо мне? Почему не о своем дяде? Я в замешательстве качаю головой, удивляясь, почему он просто смотрит на меня и никак не реагирует. Я рассеянно прикрываю живот рукой.

— Что, черт возьми, происходит, Сайлар? — спрашиваю я, оглядываясь на незнакомца, стоящего в их доме.

— Все хорошо, Бриэль, — говорит он спокойным голосом.

Этот голос, обычно любимый мной, сейчас раздражает. Сайлар не должен быть спокойным. Он не должен контролировать свои эмоции. Почему я не вижу никакой реакции на его лице? Он такой бесчувственный или у него хорошо получается контролировать выражение лица?

В любом случае, мне это не нравится.

— Как это хорошо? — спрашиваю я, качая головой и обращая внимание на незнакомца. — А ты кто такой?

— Это Джек, — говорит Сайлар. Он подходит ко мне и обхватывает мое лицо ладонями, заставляя перевести взгляд от Джека на него. — Мой друг детства.

Друг детства убил его дядю?

Во что я ввязалась? И почему они все смотрят на меня, как на сумасшедшую? Мне нужна Кристина. Немедленно. Мне нужно, чтобы она отреагировала так, как все остальные в этой комнате должны реагировать на подобные новости.

— Уведи ее наверх, Сайлар. Я справлюсь с этим, — говорит Спенсер и выходи вместе с Джеком на улицу.

— Как именно он собирается справиться с этим? — спрашиваю я, хмурясь. — Почему ты не расстроен, Сайлар? Тебе нужно позвонить в полицию.

— Нет, — тут же говорит он, не обращая внимания на мой совет. — Мне нужно объяснить тебе кое-что, Бриэль, но я хочу, чтобы ты попробовала немного расслабиться. Я читал, что ребенок чувствителен к твоему эмоциональному состоянию, и не хочу, чтобы он или она ощущали твою панику.

Я открываю рот и закрываю его, сжимая губы. Не знаю, почему он ждет, что я успокоюсь в данной ситуации, но все равно делаю несколько глубоких вдохов и закрываю глаза. Когда открываю их, я смотрю ему в глаза и приподнимаю подбородок.

— Расскажи мне.

Сайлар потирает затылок, смотрит на меня и затем говорит:

— Хорошо, давай присядем.

Он ведет меня к дивану, положив руку на поясницу, и когда я сажусь, Сайлар присоединяется ко мне. Он выглядит немного... обеспокоенным?

— Мой дядя... был, — начинает он, — не очень хорошим человеком.

Я медленно моргаю несколько раз.

— Значит, это должно объяснить, почему ты не сожалеешь о его смерти?

— Нет, — говорит Сайлар, облизывая губы. — Дядя был охотником за головами, Бриэль. Он обучал и воспитал нас, когда умерли наши родители, и… — Он замолкает, затем смотрит на свои руки. — Причина, по которой мне пришлось покинуть тебя и пойти за Себастьяном, заключается в том, что дядя угрожал причинить ему вред, если бы я этого не сделал. Это сложно, и знаю, ты не поймешь, но я не думаю, что кто-то действительно расстроится из-за его смерти.

Я вижу, как что-то мелькает на его лице.

Боль, но затем облегчение.

Интересно, что такого сотворил с ним в детстве дядя, если, воспитав их, он стал не достоин того, чтобы племянники скорбели по поводу его убийства?

— Тебя не волнует, что твой друг убил его? — спрашиваю я, удивляясь, как этот Джек вписывается во все это.

— У дяди был заказ на Джека. Это был только вопрос времени, когда один из них уберет другого, — небрежно отвечает он, будто мы обсуждаем погоду.

Я обнимаю себя. Он прав. Я не понимаю. Я не хочу, чтобы он или Спенсер попали в тюрьму за то, чего они не делали. Они действительно собираются помочь этому парню избавиться от тела? В конце концов, это все еще их дядя, они не могут просто бросить его где-нибудь. Я говорю об этом Сайлару.

— Я справлюсь с этим, Бриэль, — заявляет он, глядя на свои руки. — Я бы хотел, чтобы ты не выходила и не слышала всего этого.

— Совсем не так, я полагала, пройдет мой день, — признаюсь я, съеживаясь.

Я была так наивна, когда дело доходило до Сайлара, главным образом потому, что просто очень сильно его хотела. Обычно так и бывает: я вижу желаемое и забываю обо всем остальном. Но в этот раз я так не смогу. Увиденное меняет все. Я не хочу, чтобы моего ребенка воспитывали в доме, куда случайные люди заходят с трупами. Черт возьми, я не могу поверить, что мне нужно даже размышлять об этом.

— О чем ты думаешь, Бриэль? — тихо спрашивает Сайлар, протягивая руку и переплетая наши пальцы. Он выглядит обеспокоенным, и это правильно. Кажется, он ожидает мою реакцию. — Хочешь, я отвезу тебя домой? Или к Кристине? Я скажу Джеку, что он не может остаться здесь и должен уйти, так что тогда ты можешь…

— Что? Притвориться, что ничего этого не случилось?

Я хочу задать ему один вопрос, но слишком напугана. Я знала, что у Сайлара есть тьма внутри, но он всегда показывал мне лишь свет. Я никогда не боялась его и не думала, что он способен причинить мне боль. Однако сейчас Сайлар ведет себя спокойно и собранно, и я задумываюсь: смерть — обычное явление в его жизни?

Он... убивал?

Я не хочу спрашивать, потому что не хочу знать ответ. Не думаю, что справлюсь с этим, если он ответит не то, что я хочу услышать. Если кто-то совершал плохие поступки, но хорошо относится к вам, значит ли это, что он все еще плохой человек? Или я просто вижу то, что хочу видеть?

— Чего ты хочешь от меня? — потерянно спрашивает Сайлар.

Мне нечего ответить. Я не знаю, что думать, потому что все мои мысли сводятся к тому, что есть мертвое тело, принадлежащее родственнику мужчины, от которого я собираюсь родить ребенка. Это тело находится прямо перед его домом, и я должна притвориться, что не в курсе всего этого. Что это нормально. Что это просто небольшая проблема, которую мой мужчина собирается решить.

— Иди и делай то, что тебе нужно, — говорю я, хватая свой телефон. — Я попрошу Кристину прийти и составить мне компанию.

Я отправляю ей сообщение, в котором указываю, что это срочно.

Если мертвое тело не является чрезвычайной ситуацией, то я не знаю, что еще может ею быть.

Сайлар колеблется несколько мгновений, а затем спрашивает:

— Ты будешь здесь, когда я вернусь?

Он думает, я сбегу?

— Я не собираюсь трусливо сбегать, Сайлар. Я не такая, как ты, — говорю я, чувствуя себя ужасно, когда его лицо бледнеет еще больше.

— Обещаешь?

— Да, обещаю, — отвечаю я.

Он кивает и встает, на мгновение задерживая на мне взгляд, прежде чем исчезает за входной дверью.

Я смотрю на свой живот и бормочу:

— Во что, черт возьми, мы впутались?

— Подожди, значит, мертвое тело не розыгрыш? — спрашивает Кристина, широко распахивая глаза.

— Нет, — говорю я в третий раз. — Это не шутка. Зачем мне просить тебя прийти сюда и лгать о мертвеце?

— Чтобы попытаться разыграть меня? Я не знаю. Ты говоришь всякую чушь! — хнычет она, а затем глубоко вздыхает. Кристина смотрит на меня с серьезным выражением лица и говорит: — Ты же знаешь все эти мемы о том, что настоящие друзья помогают своим друзьям хоронить тела и всё такое?

Я киваю.

— Ну, я одна из тех, кто разделяет эти мемы. Так что я была бы лицемеркой, если бы на самом деле не сделала этого.

Она берет телефон и нажимает на имя Спенсера на экране.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, пытаясь отнять у нее телефон. — Ты собираешься сказать ему… что? Приходи и забери меня, чтобы я стала сообщником и помогла вам похоронить тело дяди, которого убил ваш друг? Потому что я следую мемам?

— Я хочу быть верной своему мужчине, — отвечает Кристина, глядя мне прямо в глаза. — Я бы сделала это для тебя, Бри.

Я опускаю плечи, когда понимаю, что поступила бы так же. То есть я, вероятно, убила бы ее, если бы она сделала такое, но сначала, безусловно, помогла бы. И почему я не должна сделать то же самое для любимого мужчины? Не думаю, что это просто и что Кристина получит жизненный урок от глупого мема, но, возможно, я тоже могла бы попытаться во имя вечной любви. Под этим я не подразумеваю хоронить чьи-либо тела, а попытаться понять Сайлара и не судить его из-за этой ситуации. Он помогает своему другу точно так же, как я бы помогла Кристине. Он верный друг. Не похоже, что он кого-то убил. В эту ситуацию его втянул Джек.

— Он не отвечает, — расстроенно говорит Кристина.

— Интересно, почему, — насмешливо бормочу я, закатывая глаза. Вероятно, он где-то роет двухметровой глубины яму, пытаясь не нарваться на полицейских.

— Полагаю, нам нужно просто пересидеть это, — недовольно говорит она.

Понимая всю степень сумасшествия моей лучшей подруги, я вздыхаю и говорю:

— Помнишь, как я просила тебя проверить Снупа, когда он был щенком, и вместо того, чтобы подойти к его коробке и посмотреть, в порядке ли он, ты начала искать в интернете информацию о состоянии рэпера Снуп Догга?

Кристина издает смешок.

— Эй, в свою защиту заявляю, что это было после некоторого количества выпивки. И музыкантов тоже нужно проверять, ясно?

Я смеюсь над ее нелепостью.

— Так ты провела онлайн-расследование? Ты просто нечто, Кристина.

— Ты любишь меня, — говорит она, улыбаясь.

Я глубоко вздыхаю и провожу пальцами по животу.

— Это были куда более простые времена.

— Но хочется ли тебе вернуться к ним? — спрашивает Кристина, глядя мне в глаза.

Хочу ли я вернуться к жизни без Сайлара, без ребенка внутри меня?

Точно нет.

Я качаю головой.

— Вот именно, — говорит она, поднимая телефон. — Пока ты готовишь кофе, как насчет того, чтобы я провела еще одно онлайн расследование, как похоронить тело, чтобы его не нашли?

Я усмехаюсь и встаю, направляясь на кухню, чтобы выполнить то, что просит эта сумасшедшая женщина.

Глава 8

Спустя несколько часов Сайлар и Спенсер возвращаются в дом. Когда Спенсер замечает Кристину, сидящую рядом со мной, он, кажется, испытывает некое облегчение. Но затем мельком бросает взгляд на меня и начинает понимать, что его радость была напрасной, ведь впереди его ждут долгие объяснения. Ну, это уж точно не моя вина.

Сайлар тоже выглядит взволнованным, замечая, что я все еще здесь.

— Я собираюсь принять душ, — говорит он. Кажется, будто Сайлар хочет дотронуться до меня, но сдерживает себя. Он протягивает руку, но затем опускает ее и поднимается наверх в свою спальню.

Безо всяких предисловий Кристина прямо спрашивает Спенсера:

— Как прошло захоронение тела?

Я сразу встаю и следую за Сайларом, не желая присутствовать при этом разговоре. Я сижу на кровати и слышу, как включается душ. Он собирается рассказать мне обо всем, что случилось сегодня вечером? Хочу ли я знать? Что, если полиция придет за ним? Я тревожно постукиваю ногой. Как эта ситуация будет развиваться? И что он хочет от меня? Нет, намного важнее, что ему нужно от меня сейчас? Когда проходит уже достаточно времени, а он все не появляется из душа, я открываю дверь в ванную и засовываю голову в образовавшийся проем. Сайлар стоит, положив ладони на плитку и опустив голову. Вода стекает по его лицу.

— Сайлар? — говорю я, захожу в ванную и открываю стеклянную душевую дверь. — Ты в порядке?

Он поднимает голову, словно выходя из транса, а затем смотрит на меня. Сайлар выглядит несчастным, его глаза наполнены болью и раскаянием. Он может говорить, что ему плевать на случившееся сегодня вечером, но это явно повлияло на него — он не был бы человеком, если бы этого не произошло.

— Все в порядке, — говорю я, хватая пушистое белое полотенце и раскрывая его для Сайлара, как для маленького ребенка.

Он выключает воду и ступает на белый коврик. С его помощью я оборачиваю полотенце вокруг него, а затем встаю на носочки, чтобы нежно поцеловать влажные губы. Он уязвим, я никогда не видела его таким.

— Что я могу сделать? — спрашиваю я, желая помочь, хоть как-то улучшить ситуацию. Мне не нравится видеть его таким.

— Ты все еще здесь, — говорит он, вытирая лицо и волосы, но продолжая смотреть на меня.

— Я обещала, что останусь, — отвечаю я, скрещивая руки на груди.

Он думал, я уйду? Убегу от происходящего, от него? Не поймите меня неправильно, я могла бы покинуть его дом сегодня вечером, но я бы не оставила его. Возможно, я знаю Сайлара не в достаточной степени, но моих знаний хватает, чтобы сказать: он хороший. Сайлар единственный раз показал мне свою другую сторону, но ничего, я справлюсь с этим.

— Это единственная причина? — спрашивает он, и печаль пронизывает его прекрасные голубые глаза.

— Не каждый день женщине приходится сталкиваться с подобным, — говорю я, облизывая губы. Преуменьшение гребаного года. — Мне нужно знать, что случилось сегодня вечером.

Сайлар качает головой.

— Тебе не нужно знать детали, но все решено.

— Сайлар…

— Нет, Бриэль, — говорит он твердым голосом, и я знаю, он не передумает. — Тебе не нужно слышать об этом. Я не хочу этого, поэтому, пожалуйста, не спрашивай меня снова.

— Где Джек? — спрашиваю я, меняя тему. Я еще не закончила свой допрос, но, думаю, на сегодня хватит. Не хочу расстраивать его еще больше.

— Он остановился в отеле.

Вытираясь полотенцем, Сайлар вешает его обратно. Обнаженный, он идет в спальню, а я следую за ним, сажусь на кровать и смотрю, как он надевает серые спортивные штаны. Сайлар не беспокоится о футболке.

— Он больше не доставит нам неприятностей.

— Значит, он твой друг? — спрашиваю я, интересуясь их отношениями.

— Был, — отвечает Сайлар, медленно кивая. — Если честно, я не видел его много лет. Но да, думаю, можно сказать, что в детстве он был моим близким другом. Мы многое пережили вместе.

— Почему вы отдалились друг от друга?

— Джека посадили на несколько лет, — говорит он, усаживаясь рядом со мной. — И мы вроде как потеряли связь после этого. Он был в тюрьме и после выхода из нее начал торговать наркотиками. — Сайлар прочищает горло и добавляет: — Но это не значит, что то, что совершал я, было лучше этого.

Джек был в тюрьме? Неудивительно.

Я поднимаю руку и начинаю пальцами расчесывать его спутанные волосы. Сайлар закрывает глаза, наслаждаясь моими прикосновениями, и я позволяю ему минутку покоя, прежде чем продолжить задавать вопросы.

— Что будет дальше?

— Надеюсь, ничего, — говорит он, открывая глаза. — Не думаю, что кто-то найдет тело. У нас нет других членов семьи, так что никто не сможет рассказать. Группа наемников моего дяди, вероятно, просто уйдет, когда он не вернется назад и не сможет заплатить им.

Все это так странно.

Сайлар кладет руку мне на живот и шепчет:

— Прости, что расстроил тебя сегодня, детка.

— Ты говоришь со мной или с ребенком?

Он поднимает на меня взгляд и хищно ухмыляется.

— С ребенком.

Я забираюсь на кровать и залезаю под одеяло. Сайлар делает то же самое, прижимая меня к себе.

— Я прошу прощения за все, что случилось сегодня вечером, — говорит он напротив моего виска. — Мое прошлое все время пытается найти меня и утащить обратно, как бы я ни старался бороться с этим.

— Ты когда-нибудь расскажешь мне все о своем прошлом? — тихо спрашиваю я.

— Думаешь, оно определяет меня? — отвечает Сайлар.

— Нет. — Я растягиваю это слово. — Я не думаю, что твое прошлое определяет то, кем ты есть сегодня. Но я думаю, оно сформировало определенное представление о тебе, не так ли? Даже если это просто научило тебя быть тем, кем ты не хочешь быть.

— Такая мудрая для такой юной особы, — бормочет Сайлар, целуя меня в щеку. — Бриэль?

— Да, — шепчу я, глаза закрываются сами по себе, усталость охватывает меня.

— Для меня очень важно то, что ты осталась.

— Я всегда с тобой, Сайлар, — отвечаю я, прежде чем уснуть.

Дело в том, что, когда вы говорите слова, вы можете иметь их в виду, они могут передавать все ваши чувства, но обстоятельства меняются.

Слова меняются.

Действия тоже.

И, как это бывает, я не всегда смогу остаться.

Я просыпаюсь, когда Сайлар целует меня в живот, и сразу понимаю, что утро будет добрым. Прикусив мое бедро, он стягивает мои трусики, а затем заменяет их своим ртом, осторожно облизывая меня. Тихо постанывая, я смотрю на него сверху вниз, когда Сайлар наклоняет голову при каждом движении. Удовольствие, когда он щелкает языком по чувствительной плоти, всепоглощающее.

— Сайлар, — шепчу я, улыбаясь и закрывая глаза, когда он всасывает мой клитор. Я выгибаюсь и сжимаю простыни, вонзаясь в них ногтями. Кристина однажды сказала мне, что мужчины в целом хороши либо своими руками и ртом, либо членом. Мне повезло, что мой мужчина талантлив во всем вышеперечисленном.

Он поднимает голову и ослепительно улыбается, перед тем как спустить штаны. Его твердый член стоит колом. Я облизываю губы, и все другие мысли покидают мою голову, кроме Сайлара и того, как сильно я хочу его. Он усмехается, взбираясь на кровать и прижимая мои руки над головой одной рукой.

— Доброе утро, — шепчет он, потом прижимается губами к моим и одновременно входит в меня.

Несомненно, доброе, черт возьми, утро.

Я стону напротив его губ, жадно целуя в ответ, когда он медленно и глубоко толкается внутрь меня. Из-за нашего восхитительного трения я становлюсь такой влажной, что чувствую это на своих бедрах. Когда Сайлар выходит из меня, откатывается в сторону и перемещает меня, прижав мою спину к своей груди, обнимая и одновременно находясь во мне, я мягко откидываюсь назад. Он обхватывает ладонями мою грудь, чтобы поиграть с ней, лаская сосок сквозь тонкий материал моей футболки. Подняв ее и обнажив мою грудь, он продолжает сладкие пытки, зажимая один сосок, а затем другой. Я стону и шепчу его имя, становясь все громче, когда Сайлар опускает руку, чтобы поиграть с моим клитором. Оргазм надвигается словно из ниоткуда, безо всякого предупреждения, и за эти несколько мгновений экстаза он поглощает меня. Удовольствие, исходящее из моего центра, распространяется по бедрам и нижней части живота. Сайлар продолжает медленно трахать меня, шепча мое имя, пока сам не кончает. Нежно поцеловав в затылок, он выходит из меня и перекатывает на спину, глядя мне в глаза.

— Ты так прекрасна по утрам.

— Только по утрам? — поддразниваю я, изогнув бровь.

Он улыбается.

— Напрашиваешься на комплименты сегодня?

— Всегда, — отвечаю я, отчего он смеется.

— Ты всегда прекрасна, Бриэль. В жизни не встречал никого, подобного тебе.

Я изучаю Сайлара мгновение, наши взгляды встречаются, а затем я приподнимаю голову, чтобы поцеловать его.

Своим поцелуем я передаю слова, которые не могу произнести вслух.

Сайлар может думать, что я красивая, но я думаю, что он — мое всё.

Глава 9

— Спенсер — девятый парень, с которым я спала, — говорит Кристина, покрывая ногти на ногах лаком ярко-красного цвета. — И цифра девять — наша любимая. Тебе не кажется, что это судьба?

Я закатываю глаза.

— Это первое, что ты говоришь мне сегодня утром? Как насчет того, что случилось прошлой ночью со Спенсером? Ты выведала какие-нибудь подробности о теле?

— Не совсем, — говорит она, закрывая флакон с лаком для ногтей. — Я начала задавать вопросы, но потом он… — Кристина замолкает. — Подожди минуту. Он отвлек меня сексом! Вот коварный ублюдок!

— Так ты не получила никакой информации? — не унимаюсь я, смеясь над выражением ее лица.

— Спенсер просто сказал, что они позаботились об этом, — говорит Кристина, постукивая пальцем по подбородку. — А потом он позаботился обо мне.

Я качаю головой.

— Тебя так легко отвлечь, Кристина. Достаточно кому-то начать размахивать своим пенисом, и ты теряешь способность связно мыслить.

— Не кому-то, — раздраженно говорит она. — Это должен быть мужчина. Не женщина со страпоном или что-то в этом роде. Если бы женщина размахивала пенисом передо мной, я бы выхватила его и ударила им ее по голове.

Я открываю рот, затем закрываю его. Откуда она все это берет?

— Просто любой мужчина, да?

— Просто Спенсер, — поправляет она, а затем добавляет: — Или Джейсон Момоа.

— Или просто мужчина с бородой, — добавляю я.

Мы обе начинаем смеяться так, будто это самое смешное, что я когда-либо говорила.

— Что тут смешного? — спрашивает Сайлар, когда входит в комнату. Он несколько мгновений пожирает меня взглядом, а затем смотрит на Кристину. — Где Спенсер?

— Он ушел, — отвечает она, пожимая плечами. — Что-то с Джеком.

Ах, да, я почти забыла о печально известном Джеке.

Сайлар снова смотрит на меня.

— Тебе что-нибудь нужно? Ты поела?

Я киваю.

— Съела тост.

— И все? — спрашивает он, нахмурившись. — Напишите мне, если что-нибудь захотите, я захвачу на обратном пути. Все, что пожелаете.

— Куда ты идешь? — Я встаю и подхожу к нему. — Все в порядке с этой… ситуацией? И когда Себастьян вернется?

Я неловко переминаюсь с ноги на ногу. Не думаю, что когда-либо смогу повторить вслух то, что произошло прошлой ночью. По крайней мере, не для него. Если я говорю это вслух, то все становится реальным. А я вроде как делаю вид, что ничего не произошло. Я кажусь слабой? Может быть. Но если честно, я не знаю, что еще делать. Я рада, что у меня есть Кристина, с которой можно провести это странное время, когда женщину ничего не смущает, в том числе мертвые дядюшки.

Кстати, Себастьян вернулся домой, чтобы разобраться со своей жизнью, собрать вещи и прийти обратно. Я скучаю по этому парню.

— Да, — говорит Сайлар, осторожно притягивая меня к себе. — Я пойду и посмотрю, чем занимаются эти двое. Себастьян должен вернуться через неделю или две. Позвони мне, если захочешь чего-то конкретного. — Он смотрит на Кристину и добавляет: — Ты тоже.

— Я получаю привилегии для беременных? Отлично, — говорит она, широко улыбаясь. — Начну составлять список.

Сайлар целует меня в лоб, а затем выходит из дома.

— Конечно, уйти от наказания за убийство не так-то просто, — говорит Кристина, наклоняя голову набок. — Может быть, мы должны отправиться за ним.

— Следить за Сайларом?

Мысль привлекательна только потому, что я хочу знать, чем занимаются эти трое.

— Мне нравится эта идея, но я не знаю, достаточно ли мы незаметны для ее осуществления. Кроме того, он, вероятно, сейчас уже выезжает с подъездной дорожки.

— Я чертовски незаметна, — говорит Кристина, вставая. — Я преследовала своих парней и бывших по разным причинам, когда начинались отношения.

Я медленно моргаю.

— Тебе ведь известно, что ты сумасшедшая, верно?

Она кивает.

— Как насчет того, чтобы придумать план, и в следующий раз мы сможем проследить за ними. Нам нужно одолжить чью-то машину. У кого мы можем спросить? Или, может быть, нам следует просто взять такси. Сомневаюсь, что кто-то заподозрит такси.

Я выгибаю бровь.

— Где мы найдем таксиста, который будет с нами преследовать кого-то? Не думаю, что у них есть такое в должностной инструкции.

Однако, пока слова срываются с языка, я осознаю, что знаю кое-кого, кто был бы готов к чему-то подобному.

— Фред! — говорим мы одновременно с Кристиной, взволнованно глядя друг на друга.

Фред — мой клиент и местный таксист. Он искренний, отличный парень и любит нас, поэтому я уверена, что мы могли бы втянуть его в свою небольшую работу следопытов. Это не значит, что мы заставим его, но для него это будет отличный шанс заработать.

Кристина потирает руки, будто планирует злой замысел. Честно говоря, вероятно, так и есть.

— Хорошо, я поговорю с Фредом.

— Пожалуй, мне пора на работу, — говорю я, с тоской глядя на диван, — раз уж мы не выполняем наш ужасный план преследования.

Я уже не работаю полный день. Сайлар не отставал от меня, пока я не согласилась. Он сказал, что нет смысла мне вкалывать, когда нам не нужны деньги. Возможно, ему они не нужны, но я нуждаюсь в них, и даже не в этом дело. Это мое кафе, и мне все еще нужно управлять им. Я никуда не уйду. Когда родится ребенок, Кристина заменит меня, но до тех пор у меня нет причин не ходить туда ежедневно, даже если это всего на несколько часов.

— Мы проследим, просто не сейчас, — говорит Кристина, поигрывая своими совершенной формы бровями.

— Верно, — отвечаю я, ухмыляясь.

Она улыбается в ответ.

Нас действительно легко заинтриговать.

— Привет, — говорит Кристина в трубку, затем сыплет проклятия себе под нос. — Я свернула не туда. Черт, я не знаю, как сориентироваться!

Я хихикаю.

— Ты всегда знаешь, как выкрутиться, Кристина.

— Эй, — возмущается она, — я ангел. Практически Дева Мария.

— Да, хорошо. — Мой голос полон веселья. — Где ты? Мы заказали ужин, и я думала, что ты приедешь.

— Я еду, — отвечает Кристина, делая паузу, а затем кричит на другого водителя. — Почему, черт возьми, никто не знает, как ездить?

Я целую голову Снупа и закатываю глаза.

— Когда ты будешь здесь?

— Дай мне двадцать минут, — говорит она. — До скорого.

Мы вешаем трубки, и я поднимаю голову, когда Спенсер садится рядом со мной на диван.

— Она едет?

Я киваю.

— Да, сказала, что будет здесь через двадцать минут.

— Это, вероятно, час по меркам Кристины. — Он откидывается на спинку дивана и смотрит в потолок, а потом снова на меня. — Джек уезжает из города завтра. Все это закончится.

— Значит, мы просто притворимся, что ничего не произошло? — спрашиваю я, округляя глаза. — Это не маленький семейный секрет, Спенсер. Твой дядя мертв. И вы дружите с парнем, который его убил. Все мы знаем об этом.

— Ну, когда ты так говоришь... — ворчит Спенсер, прочищая горло. — Слушай, мы не святые, Бри. У нас с Сайларом не было нормального воспитания, и наш дядя не был нормальным человеком. Но тебе не о чем беспокоиться. На самом деле, рядом с моим братом ты, наверное, в наибольшей безопасности из всех женщин в мире.

— Я никогда не говорила, что чувствую себя незащищенной, Спенсер, — говорю я, пытаясь объяснить ему мои чувства. — Я знаю, что Сайлар никогда не сделает мне больно и не позволит кому-либо обидеть меня. Я знаю, что у него было тяжелое детство, и у него есть секреты, которые он, надеюсь, однажды расскажет мне, когда почувствует себя достаточно комфортно. Но что вы собираетесь делать, если полиция появится здесь?

— Не появится, — отвечает Спенсер, качая головой. — Мы скрыли все наши следы. Мы знаем, что делаем.

— Я не хочу знать как. — Я обнимаю себя. — Я не понимаю, почему вы прикрыли то, что сделал Джек. Разве это было не его проблемой?

— Джек практически брат Сайлара, — объясняет Спенсер. — Или, по крайней мере, был им. Сайлар преданный человек, и мы знали о том, что дядя пытался убить Джека. Я не понимаю как, но мы все оказались вовлечены в эту ситуацию. Мы не могли просто отвернуться от него.

Мне не очень нравится Джек — то, что он сделал, и как он это сделал, — но я ничего не говорю. С таким человеком лучше не связываться, но поскольку он уезжает завтра, я просто надеюсь, что больше он никогда не появится.

Может быть, все вернется на круги своя.

Или просто придет в норму, насколько возможно.

Глава 10

Мы садимся в такси, одетые во все черное, в больших солнцезащитных очках, закрывающих половину лица. Фред смотрит на нас и качает головой, широко улыбаясь.

— Ну, чувствую, сегодняшний день стал интереснее, — говорит он, съезжая задним ходом с нашей подъездной дорожки.

— Ты даже не представляешь насколько, — бормочу я с заднего сиденья. Мы обе решили сесть сзади, чтобы нас было труднее увидеть.

— Так кого же мы преследуем? — спрашивает Фред, глядя на нас через зеркало заднего вида.

— Наших парней, — говорит Кристина уверенно и без стыда.

— Счастливчики, — бормочет Фред себе под нос, отчего я ухмыляюсь. — Слежка за парнями. И не забудьте, что вы обещали остановиться перекусить.

— О, я не забыла, — говорю я, потирая живот. — Это будет изюминкой поездки.

— Думаю, это моя беседа будет изюминкой, — произносит Фред наполненным весельем голосом.

— Я считаю, что изюминка — твой наряд, — говорю я, глядя на его одежду и смеясь. — Ты надеваешь это только по особым случаям? Боже мой, ты такой милый, Фред.

Он одет в камуфляж с ног до головы.

Фред действительно замечательный парень.

— Пришлось одеться так для этой операции, — фыркает он, расправляя плечи. — Теперь давайте выясним, чем занимаются ваши парни.

— Так держать, — говорит Кристина, потирая руки. — Давайте следовать нашему плану.

— Что мы ищем? — спрашивает он.

— Понятия не имею, — отвечаю я ему. — Мы просто хотим посмотреть, что они затевают, когда исчезают в неизвестном направлении. Мы думаем, они пошли навестить своего друга, который остановился в отеле.

В нашем городе всего три отеля, поэтому следственные навыки нам не потребуются.

— Значит, мы просто проедемся по отелям? — спрашивает Фред расстроенно, поскольку мы не собираемся делать ничего дикого.

— Извини, что разочаровала, Фред, — говорит Кристина, не в силах сдержать улыбку. — Может возникнуть что-то веселое. Ты никогда не знаешь, что произойдет, когда находишься в компании со мной и Бри.

— О, я знаю, что происходит, — заявляет он, направляясь к первому отелю. — Ты напиваешься, и кто бы ни был с тобой, они тоже напиваются.

Я трясусь от смеха.

— Это потому, что мы звоним тебе, когда пьяны, и нуждаемся в том, чтобы нас доставили домой. Это не значит, что мы всегда пьяные.

— Да, хорошо, — говорит Фред с недоверием в голосе. — На что спорим, что мы остановимся в баре по дороге домой?

— Я беременна, — подчеркиваю я. — Поэтому не думаю, что это произойдет. — Я делаю паузу, а затем добавляю: — Если вы, ребята, не хотите. Я могу быть вашим трезвым водителем.

Кристина кивает, как будто это лучшая идея, которую она слышала.

— Что скажешь, Фред?

— Я говорю «да», — отвечает он, оживленно кивая. — Но сначала давайте посмотрим, что задумали эти парни, из-за чего вы обе стали такими подозрительными и спланировали сегодняшние события.

— Отлично, — говорю я, глядя в окно.

Если честно, я чувствую себя немного виноватой. Большинство женщин сделали бы что-то подобное, если бы думали, что мужчина обманывает их, но я знаю: Сайлар никогда не предаст меня таким образом. Ситуация с ним совершенно иная. Он не говорит мне все, потому что хочет защитить или думает, что я не справлюсь с правдой. И, возможно, он прав. Может, я не смогу, но это не значит, что я буду сидеть сложа руки и не интересоваться правдой. Это тяжело. Я знаю, он что-то скрывает от меня, и знаю, что так будет лучше. Но это человеческая натура — быть любопытным и стремиться выяснять все без вреда для себя.

Он ведь не узнает.

Знаменитые последние слова.

Фред отказывается включить музыку и предлагает вместо этого петь нам. Такое у него чувство юмора. Ему кажется это веселым, и уже не первый раз он проворачивает это с нами. Кристина начинает читать рэп из какой-то песни, которую я даже не слышала, а мы с Фредом смеемся. Не совсем похоже на поведение следователей, но мы, вероятно, самые ловкие из тех, кто когда-либо пытался это сделать. Мы находим машину Сайлара возле третьего отеля. С учетом этого мне следовало понять, что удача не на нашей стороне, даже если поговорка звучит примерно как «в третий раз повезет».

— Хотите, чтобы я вошел? — спрашивает Фред, глядя на высокое здание. — Как именно вы, девчонки, собираетесь провернуть это, оставаясь незамеченными?

Мы с Кристиной обмениваемся обеспокоенными взглядами.

— На самом деле, мы не планировали заходить так далеко, — признаюсь я, съеживаясь.

Игра в частного детектива провалилась.

— Если на стойке регистрации работает парень, я могу попытаться пофлиртовать с ним, чтобы получить информацию о номерах, — предлагает Кристина, выставляя вперед грудь. — И тогда мы начнем оттуда.

Я закатываю глаза.

— Это работает только в кино. А что, если это будет женщина?

Мы обе смотрим на Фреда — старого, лысого мужчину, который совсем не выглядит как дамский угодник. Хотя, возможно, его добрые глаза восполнят недостатки внешности.

Фред просто улыбается.

— Я в деле.

Он чемпион.

Кристина направляется внутрь, чтобы проверить, как обстоят дел. Вернувшись, она смотрит на Фреда и говорит:

— Твой выход.

Фред выходит из такси, кивает каждой из нас, а затем направляется внутрь.

— Как она выглядит? — спрашиваю я Кристину, интересуясь женщиной, которую Фред должен очаровать.

— Блондинка, красивая и молодая, — говорит она, морщась. — Я имею в виду, очень молодая.

Я моргаю. Да, тогда это не сработает.

— У нас есть запасной план?

— Нет, — шепчет Кристина. — Но он, вероятно, нам точно понадобится.

Я ломаю голову в поисках новой идеи, когда Фред возвращается к машине с улыбкой на лице.

— Они в пентхаусе. По крайней мере, вы обе выбрали мужчин с деньгами.

— Как, черт возьми, тебе удалось получить эту информацию? — спрашиваю я, широко распахнув глаза. Я смотрю на Кристину и вижу похожий взгляд на ее лице: удивление, восхищение и растерянность.

— Неужели вы думаете, что я не могу очаровать даму? — спрашивает Фред оборонительно, задирая подбородок. — Хочу, чтобы вы знали: в свое время я был настоящим дамским угодником.

— Уверена, что был, — говорю я, ухмыляясь. — Но девушка такая молоденькая, так что если ты смог подкатить к ней, то это звучит ужасно.

Фред скрещивает руки на груди.

— Ладно. Она моя племянница.

Его племянница дала ему информацию?

Мы осознаем это в течение нескольких секунд, и затем обе смеемся.

— Что тут смешного? — раздраженно спрашивает он.

— Тебе следовало позволить нам думать, что ты негодяй, — говорит Кристина, улыбаясь ему. — О, ну же, Фред, я просто прикалываюсь. Спасибо. Иначе мы бы никогда не узнали, где они. Хотя мы должны были догадаться, что это будет самый дорогой номер.

— Мы не знаем, вооружен Джек или нет, — говорю я, пожимая плечами. Я смотрю на вход. — Должны ли мы вмешаться? Фред, если они спустятся, может, тебе стоит последовать за ними и посмотреть, куда они идут. Мы где-нибудь спрячемся, а ты сможешь вернуться за нами позже?

— Звучит неплохо, — говорит он, кивая. — А затем мы пойдем в бар.

— Договорились.

Мы заходим внутрь, и я улыбаюсь племяннице Фреда, прежде чем зайти в лифт. Кристина нажимает кнопку.

— Ты когда-нибудь трахалась в лифте?

Я качаю головой.

— А ты?

— Нет, но я хочу. — Она осматривается внутри замкнутого пространства. — Интересно, Спенсер трахнет меня по пути вниз?

— Мы не хотим, чтобы они знали, что мы здесь, — говорю я, резко поднимая руки. — Будь внимательна, женщина.

— О, верно. Что ж, если они в конечном счете заметят нас, это может быть чудесным планом «Б».

Я наклоняю голову набок.

— Хорошо. Но не забывай, что мы собираемся с Фредом в бар.

— Конечно. Я никогда не забуду про алкоголь.

Лифт останавливается, и двери открываются. Я иду налево, но потом понимаю, что нам нужно идти направо, и Кристина врезается мне в спину.

— Извини, — шепчет она.

— Все хорошо.

Мы пробираемся к их номеру и прижимаем головы к двери. Я слышу голоса, и один из них, безусловно, принадлежит Сайлару.

— Какого черта вы двое здесь делаете? — спрашивает Спенсер позади нас, отчего я подпрыгиваю. Я оборачиваюсь и смотрю на него, пока он изучает нас с насмешливым выражением лица и банкой пива в руке. У них вечеринка? — И как, черт возьми, вы сюда попали?

— Вы, ребята, напиваетесь без меня? — спрашивает его Кристина, глядя на пиво. — Что это? Типа холостяцкой берлоги? Лучше бы там не было стриптизерш.

— Мы просто прощаемся с Джеком, — говорит Спенсер, глядя то на меня, то на Кристину. — Какого черта, по вашему мнению, мы делаем?

Мы с подругой обмениваемся взглядами.

— Я не знаю. Что-то немного более... коварное.

Спенсер вздыхает и стучит в дверь.

— Мы не хотели, чтобы вы были рядом с Джеком, — объясняет он. — Это все. Он уезжает сегодня вечером, и мы хотим убедиться, что он сделает это. Мы не хотели, чтобы Джек заезжал к нам домой, поэтому приехали сюда.

Когда никто не открывает дверь, Спенсер снова стучит, на этот раз сильнее.

— Мы слышали голоса ранее, почему никто не открывает?

Спенсер откладывает банку с пивом и говорит нам отойти назад. Затем он начинает пинать дверь, а я с восхищением смотрю. После четырех ударов мы попадаем внутрь.

— Черт, — бормочет Спенсер, когда мы входим в комнату и Джек направляет на нас пистолет.

— Ты пришел с компанией, не так ли? — спрашивает он, улыбаясь Кристине и мне. — Добро пожаловать на вечеринку, дамы.

Мне становится нехорошо, когда я вижу Сайлара, лежащего на полу лицом вниз.

— Какого черта ты с ним сделал? — спрашиваю я, подбегая к нему и опускаясь рядом. Меня не волнует, пытается Джек застрелить меня или нет.

Джек держит пистолет, прицеливаясь в Спенсера, — единственную угрозу в комнате, пока я пытаюсь перевернуть Сайлара на спину.

— Он в порядке, — уверяет меня Джек. — Просто подсыпал кое-что в его напиток.

— Ты накачал моего мужчину наркотой, которую используют насильники? — рычу я, глядя на него. — Того самого человека, который помогал тебе и защищал? У тебя нет никакой долбаной преданности, да? Ты не заслуживаешь такого друга, как Сайлар.

— Успокойся, — приказывает Джек снисходительным тоном, отчего мне хочется убить его голыми руками.

— Чего ты хочешь, Джек? — спрашивает Спенсер, сосредоточенно глядя на внезапного противника. — Бри права. Мы помогли тебе, мой брат прикрыл твою спину, а теперь ты вытворяешь такое?

— Мне нужны деньги, — заявляет Джек, игнорируя другие замечания Спенсера. — Переведите двести тысяч на мой счет, и вы никогда меня больше не увидите. Все просто. Мне нужно скрыться, у меня закончились средства.

— Так укради еще немного, — говорит Кристина, скрещивая руки на груди. — Разве ты не преступник?

— Именно этим я и занимаюсь, дорогая, — отвечает ей Джек, широко улыбаясь.

— Так ты крадешь у своих же друзей? Это низко даже для тебя, — говорит Кристина.

Я поднимаю голову и вижу, как Спенсер встает перед ней, вероятно, понимая, что из-за того, что говорит, она станет первой мишенью.

— Отпусти женщин, и мы сможем разобраться с деньгами, — говорит Спенсер.

— Нет. Теперь, когда они здесь, я могу их использовать, — отвечает Джек, довольный собой. — Женщины будут здесь, пока я не получу деньги.

— Мне нужно поехать в банк, чтобы сделать такой большой перевод, и ни в коем случае я не оставлю женщин с тобой.

— Они останутся нетронутыми, — обещает Джек.

— Твое слово ничего не значит, — говорит Спенсер, качая головой.

— Тогда, думаю, мы зашли в тупик.

Почувствовав, как Сайлар сжимает мою руку, я понимаю, что он не в отключке и дает мне это понять.

И теперь необходимо выбраться из этой ситуации так, чтобы никто из нас не был убит.

Глава 11

Не имея возможности поговорить с Сайларом, я понятия не имею, что он хочет, чтобы я сделала, поэтому пока просто обдумываю ситуацию.

Полагаю, если Джек сосредоточится на Спенсере и остальных, Сайлар сможет вскочить и обезоружить его. Это риск, и кто-то может пострадать, но я не могу думать ни о чем другом. Я встаю и подхожу ближе к Спенсеру.

— Мы можем подождать здесь, Спенсер, — говорю я, пока Джек пристально смотрит на меня. — Уверена, он не сделает ничего такого, что может навредить женщине. Верно, Джек? Наверняка в тебе осталось хоть немного человечности.

Он ухмыляется, явно забавляясь.

— Не знаю, о чем ты. Но, как я уже сказал, вы останетесь целыми и невредимыми. Я хочу денег, и на этом все. Кроме того, я не настолько глуп, чтобы касаться одной из ваших женщин. Я не хочу оглядываться в страхе всю оставшуюся жизнь.

— Давай пожмем друг другу руки, — говорю я, протягивая ему свою.

Когда он подходит ближе, чтобы пожать мне руку, Сайлар вскакивает и бьет его сзади. Пистолет летит через всю комнату. Спенсер бросается за ним, в то время как Сайлар прижимает Джека к полу. Затем Спенсер приставляет пистолет к голове Джека.

— Бриэль, возвращайтесь с Кристиной домой, — приказывает Сайлар.

Я киваю, хватаю за руку свою лучшую подругу и ухожу оттуда. Понятия не имею, что они собираются делать, но знаю: Сайлар не убьет Джека. Я также знаю, что они вдвоем справятся с ситуацией по-своему.

Перед тем как покинуть номер, я слышу, как Джек говорит:

— Значит, Сайлар убивает бесчисленное количество людей и все в порядке? Я лишь хотел немного денег, чтобы начать новую жизнь. Худший человек здесь точно не я.

Сайлар убивал?

Бесчисленное количество людей?

Что?

Фред все еще ждет нас на парковке, мы запрыгиваем в машину и просим его подъехать к ближайшему бару.

Понятия не имею, что мне делать с только что услышанной информацией.

Я только знаю, что если бы не была беременна, абсолютно точно напилась бы.

— Где, черт возьми, ты была? — спрашивает Сайлар, притягивая меня к себе. — Почему ты не пришла сразу домой?

Пьяная в стельку Кристина спотыкается и улыбается Сайлару.

— Разве ты не думаешь, что из нас вышли отличные помощники? — Она входит в дом и зовет Спенсера.

— Мы пошли в бар, — говорю я, отстраняясь и глядя на него. — Я обещала Фреду, плюс мне нужно было время подумать.

— Кто такой Фред? — растерянно спрашивает он. Сайлар потирает затылок, смотрит в пол, затем снова на меня и говорит: — Ты слышала, что он сказал, не так ли?

Я не отвечаю, что, вероятно, само по себе является ответом.

Эмоции отражаются на его лице.

Грусть, беспокойство, страх.

Я не хочу, чтобы он боялся потерять меня и ребенка, но мой мужчина — убийца. Он забирал чью-то жизнь. Сожалел ли он об этом после? Он что-нибудь чувствовал? Сайлар сказал, что был охотником за головами, и я предположила, что он просто находил беглецов за деньги. Разве не это они делают?

Убийство сделало бы Сайлара наемным убийцей.

Я по уши влюблена в киллера.

Кажется, я не умею выбирать мужчин.

— То, что он сказал, правда? — спрашиваю я, потому что мне нужно услышать ответ от него.

Он смотрит на меня, пристально вглядывается в лицо и говорит:

— Да.

И именно этим одним словом он разбивает мне сердце.

Неужели все это время я была так глупа? Это было очевидным, но я не догадалась? Возможно, потому, что не хотела знать. Не знаю, какого черта я делаю...

Я кладу руки на живот. Знаю, Сайлар никогда не сделает мне больно. Честно говоря, не представляю, что он может причинить кому-то боль без необходимости. Как тогда, когда мы были в опасности. Я кладу руку ему на грудь, где бьется сердце.

Я знаю этого человека.

Действительно знаю.

Разве наше прошлое определяет нас?

Нет.

Но это... это совсем другой монстр.

Он убивал.

Как можно в итоге остаться прежним?

Никак.

— Нас обучали, — говорит Сайлар, на его лице появляется выражение боли. — С того момента, как дядя взял под свою опеку, он начал обучать нас быть его маленькими солдатами. Я говорил тебе это. Но я не рассказывал, что он научил нас убивать. Он был киллером. Он убивал за деньги и хотел, чтобы мы делали то же самое. И я делал. Я не горжусь этим, Бриэль. На самом деле, мне стыдно. Но прежний я остался в прошлом. Теперь я другой человек. Ты же знаешь, я бы никогда не сделал тебе больно.

— Знаю, — быстро говорю я, чувствуя, что ему важно это знать.

Тем не менее, мужчина передо мной, похоже, не самый хороший человек.

Однако он хороший для меня.

Это похоже на сумасшествие.

— Мне нужно подумать, — говорю я, глядя на него. — Я ненадолго пойду домой, Сайлар.

— Я не хочу, чтобы ты уходила, — быстро говорит он. — Останься, Бриэль. Поговори со мной. Мы можем решить это.

— Мне просто нужно немного побыть одной, — говорю я, глубоко вздыхая.

Мне нужно подумать.

— Мне не нравится, что ты там будешь одна, — говорит он, качая головой.

— Дом на этой же улице, и я не спрашиваю твоего разрешения, — говорю я и зову Снупа.

Я собираю вещи и беру свою собаку. Сайлар несет мой чемодан к машине, выглядя таким же несчастным, каким я его прежде не видела. Я привезла сюда некоторые из моих вещей, поскольку находилась здесь чаще, чем дома.

— Мне следовало знать, — говорит он, разговаривая сам с собой. — Нет прощения тому, что я совершил. Именно поэтому я держался в стороне от людей, особенно от женщин. До тебя.

Я не знаю, что ответить на это. Мое сердце болит за него, за его боль и за то, что он сделал, но также потому, что я не знаю, как это исправить.

Поэтому я ничего не делаю.

Оставляю эту ситуацию и возвращаюсь домой.

Одна.

— Он несчастен, — говорит Кристина, изучая меня. — Значит, он убил нескольких преступников? Он же не причинил боль женщинам или детям, — она делает паузу, — точно нет. Я знаю, потому что спросила его об этом вчера.

Я бросаю подушку в ее голову и прижимаюсь лицом к той, что осталась лежать на моей кровати.

— Я тоже несчастна. Я выбрала этого мужчину в качестве отца моего ребенка. Боже мой!

Мне жаль себя. Я не хочу вставать с кровати и встречаться с этой реальностью.

— На самом деле, ты не выбирала его, — отмечает она. — Ты забеременела случайно.

— Я убью тебя.

— Для этого тебе как минимум нужно покинуть постель и, надеюсь, принять душ, —отвечает Кристина, принюхиваясь. — Итак, у человека есть прошлое, Бри. Смирись с этим. С тобой он просто удивительный. Если бы я увидела, как мужчина плохо обращается с тобой, я бы первой сказала тебе уйти от него, но Сайлар идеально тебе подходит. Я никогда не видела тебя счастливее. — Затем добавляет: — Я имею в виду твое прежнее состояние, а не нынешнее.

— Как мне забыть это, Кристина? — спрашиваю я, поднимая голову и глядя ей в глаза.

— Ты должна решить, сможешь ли ты жить без него или нет, — говорит она, подходит ко мне и обнимает за плечи. — Я с тобой, какой бы выбор ты ни сделала. Но не думаю, что тебе следует уходить. Ты беременна от него. Что ты собираешься делать? Не дашь ему видеться с ребенком из-за его прошлого? Будь я тобой, то полагалась бы на то, каким человеком он был при знакомстве с тобой. Таким он является сейчас.

Не давать ему видеться с ребенком?

Нет, не думаю, что смогу это сделать.

Вдруг я понимаю: мне никогда не приходило в голову, что он мог бы быть плохим отцом, что он мог бы навредить нашему ребенку.

Сайлар будет защищать нашего малыша любым доступным способом.

Так же, как и меня.

— Когда ты избавишь моего брата от страданий? — спрашивает Себастьян, усаживаясь на мой диван.

— Я тоже рада тебя видеть, — бормочу я, протягивая ему кружку горячего кофе. Он вернулся два дня назад и уже побывал здесь несколько раз, проверяя и доставая меня.

Как и должен делать брат.

Пытаясь привести мысли в порядок, я решила нанести визит родителям и рассказать о беременности. Они были удивлены, но счастливы. Они, вероятно, думали, что им никогда не повезет иметь внуков. Когда они спросили об отце, я улыбнулась и сказала, что он никуда не делся. Они хотят встретиться с ним. Я ответила, что, возможно, скоро это произойдет.

В настоящий момент я не знаю, что с нами будет, поэтому старалась отвечать как можно более расплывчато.

— Я не знаю, как пережить это, — говорю я ему. — Это не мелочь, Себастьян.

— Ты же знаешь, что он спас меня, верно? — спрашивает он, изучая меня.

— Что ты имеешь в виду? — Я натягиваю повыше одеяло.

— Он сказал дяде, что сделает все, что тот захочет, если он отпустит меня и Спенсера. Он пожертвовал собой, своими принципами, всем, чтобы нам не пришлось делать ничего подобного. Только сделка нашего дяди состояла в том, чтобы отпустить меня, а не Спенсера. Я не был создан для того, чтобы быть бойцом, как они. Я рос ботаником, и они знали, что я не выживу, даже если пройду обучение нашего дяди. Сайлар спас меня, Бри. Сделка, которую он заключил, позволила мне поступить в медицинскую школу, чтобы освободиться от беспощадных методов обучения дяди. Сайлар пожертвовал собой ради меня, как и Спенсер.

Я обдумываю его слова.

— А потом ты оборвал с ним все связи?

Себастьян смотрит на свой кофе, как будто в нем можно найти ответы на все вопросы.

— Я хотел отвернуться от всего. У нас не было хорошей жизни после смерти наших родителей. У нас не было детства. У Сайлара жизнь была хуже некуда, но я просто... хотел новой жизни. Нового старта. Потому я, как мудак, перестал поддерживать с ними связь. Я отвернулся от них, после того как они спасли меня.

— Ничего себе, — говорю я, поражаясь силе Сайлара.

Все его действия направлены на благо людей, о которых он заботится. Он наименее эгоистичный человек из всех, кого я знаю. Может быть, я никогда и не пойму, что он сделал и через что прошел, но теперь я знаю, кто он такой. Я знаю, что он любит меня, знаю, что он относится ко мне так, как я заслуживаю, и я знаю, что я тоже рождена, чтобы любить его. Мне кажется, что этого вполне достаточно. Сайлар совершал плохие поступки, но это не значит, что он плохой человек, не в моих глазах. Ко мне он проявлял лишь доброту.

Для меня он настоящий мужчина, которого я по-настоящему люблю.

Я не могу жить без Сайлара.

Я встаю, одеяло падает на пол, и меня охватывает решимость.

Мне нужно сделать все правильно.

— Куда ты идешь? — спрашивает Себастьян, но блеск в его глазах говорит мне, что он уже знает.

— Я собираюсь вернуть своего мужчину.

Глава 12

— Ты пришла, — говорит он, открывая дверь. Сайлар смотрит на меня голубыми глазами так, словно никогда не видел что-то столь же особенное. Мы не виделись последние пять дней, но кажется, что прошло лет пять. Я обнимаю его, прижимаюсь щекой к мягкому материалу его футболки и вдыхаю его запах.

— Да, я здесь. И спасибо, что дал мне место и время подумать.

Он не настаивал и не давил на меня. Он терпеливо ждал. Я ценю это.

Он целует меня в макушку.

— Как же хорошо вновь ощутить тебя в своих объятиях.

Я смотрю на него снизу вверх.

— Я никогда их не оставлю.

Сайлар широко распахивает глаза.

— Ты не собираешься оставить меня? Как насчет того, что ты слышала? Бриэль…

— Теперь я знаю, кто ты, Сайлар, и мне этого достаточно. Извини, что оставила тебя, но мне нужно было подумать. И я так по тебе скучала. И…

Он прерывает меня поцелуем.

Он такой нежный и милый, будто благодарит меня за что-то.

За то, что принимаю его таким, какой он есть?

За то, что я здесь с ним?

Я не знаю, но вскоре поцелуй становится жадным, Сайлар поднимает меня на руки и несет наверх, в свою спальню.

— Наконец-то! — кричит Спенсер, но мы оба игнорируем его, слишком сосредоточенные друг на друге.

Сейчас никого больше не существует. Никого.

Сайлар захлопывает дверь и закрывает ее на замок. Он сажает меня на кровать. Я снимаю туфли, пока он задирает мое платье и стягивает трусики, а затем откидываюсь назад, когда он начинает целовать мои обнаженные бедра.

— Я скучал по тебе, — бормочет Сайлар, прежде чем облизать мою киску.

— Я тоже по тебе скучала, — говорю я, улыбаясь.

Я стону, когда Сайлар несколько раз проводит языком по моему клитору, а затем начинает лизать вход. Он знает, как мне это нравится, знает, как свести меня с ума, и я уже чувствую приближение оргазма. Он не останавливается, продолжая языком творить свою магию, когда волна за волной на меня накатывает удовольствие. Я все еще нахожусь в экстазе, когда Сайлар встает, раздевается и ложится на кровать, нахально ухмыляясь и прикусывая нижнюю губу. Принимая его молчаливый вызов, я снимаю платье и лифчик и сажусь на него верхом. Целую Сайлара в губы, беру его длину в руку и несколько раз поглаживаю, прежде чем принимаю внутрь себя. Я начинаю двигаться, и он меняет свое положение так, чтобы мне было легче тереться клитором. Сайлар протягивает руку, чтобы поиграть с моей грудью, игриво сжимает ее, а после поднимает голову и берет в рот сначала один сосок, потом другой. Я увеличиваю темп, двигая бедрами вверх и вниз, пока Сайлар мягко не переворачивает меня на спину, стараясь не придавить своим весом, и начинает толкаться в меня.

Он смотрит мне в глаза.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — говорю я, а затем неслышно ругаюсь, когда меня снова настигает оргазм.

На этот раз Сайлар присоединяется ко мне. Он стискивает зубы, когда кончает внутри меня.

Мы находимся лицом к лицу и долго обнимаемся, просто глядя друг другу в глаза.

— Ты не представляешь, как я счастлив, что ты вернулась, — шепчет он, нежно целуя мои губы. — Но даже если бы ты этого не сделала, я все равно бы пришел и забрал тебя.

Я улыбаюсь напротив его губ.

— Я всегда буду возвращаться, — отвечаю я, углубляя поцелуй.

Мой дом там, где Сайлар.

— Как прошел твой первый день в больнице? — спрашиваю я Себастьяна, оценивая его модный докторский наряд.

— Все прошло хорошо, — говорит он, кивая. — Заходила самая красивая женщина.

— В первый же день? Мне кажется, это не приветствуется, — говорю я, улыбаясь. — Ты проверил ее историю болезни? Врачи делают это?

— Хитрые делают, — говорит Сайлар, когда входит в комнату, ухмыляясь.

— Я профессионал. Хочу, чтобы вы это знали, — заявляет Себастьян, приподнимая подбородок.

— Ты проверил все, не так ли?

— Ну, мне было любопытно узнать о ней! — говорит он, поднимая руки вверх. — Я просто хотел увидеть ее имя, возраст и прочее, а не какие-либо другие детали.

— Например, были ли у нее венерические заболевания? — подталкиваю я, посмеиваясь над собственным комментарием.

— К вашему сведению, у нее нет венерического заболевания, — раздраженно отвечает Себастьян. — Однажды была опасная ситуация, но это был ложный положительный результат.

Мы с Сайларом обмениваемся взглядами, а затем начинаем смеяться.

Себастьян некоторое время смотрит на нас, а затем выходит из комнаты.

— Могу я пригласить тебя на ужин сегодня вечером? — спрашивает Сайлар, быстро целуя меня.

— Из-за разговоров о венерических болезнях ты чувствуешь голод? — шучу я, откусывая зеленое яблоко.

Он отрицательно качает головой.

— Конечно, ужин звучит хорошо. На самом деле, я давно мечтала о большом, сочном стейке.

— Почему ты не сказала об этом? Ты же знаешь, я бы сделал все, о чем бы ты только ни попросила, — говорит он, хмурясь, потому что я не веду себя как беременная дива.

— Все в порядке. — Я закатываю глаза.

Приятно, что кто-то суетится из-за меня, но мне это не нужно.

Сайлар рассказал мне, что случилось с Джеком, хотя я была уверена, что он не хотел этого делать.

Они передали его в полицию, и теперь он вернулся в тюрьму. Наверное, они поступили правильно, потому что Джек верен только себе. Если захороненное тело когда-нибудь найдут, я думаю, они повесят это на Джека. Это он убил человека, и я не позволю ни одному из моих мальчиков отвечать за преступление, которое они не совершали.

— Ну, тогда стейк-хаус, — говорит Сайлар, обхватив мое лицо ладонями. — Нам нужно поговорить о детских именах.

Ранее я дала ему список имен, и, судя по его лицу, он не слишком впечатлен.

— Тебе не нравятся имена? — спрашиваю я, нахмурившись. — Мне показалось, там есть парочка хороших вариантов.

— Все верно, — отвечает Сайлар, в его глазах искрится смех. — Мне просто стало интересно, можем ли мы в качестве второго имени использовать имя моей мамы. — Он делает паузу. — Если это будет девочка.

— Как звали твою маму? — спрашиваю я, чувствуя себя ужасно из-за того, что до сих пор этого не знаю. Мне определенно следует знать.

— Кристин, — говорит он, ожидая моего ответа.

— Близко к Кристине, — говорю я, лучезарно улыбаясь.

Двух зайцев одним выстрелом.

Блин, я действительно ужасный человек.

— Мне абсолютно не нравится имя Сноу, — морщится он. — Но мне нравится Ирландия.

— Ирландия Кристин, — говорю я, кивая. — Кажется, звучит красиво.

— А если это мальчик?

— Думаю, мы должны продолжить традицию имен на букву «С», которую начала твоя мама, — говорю я, улыбаясь. — Как насчет Сейдж? Или Сет.

— Мне нравится Сейдж. — Сайлар целует мой висок. — Будь готова к обеду через час.

— Хорошо, — говорю я, втягивая его в глубокий, дразнящий поцелуй. Тот, о котором, я знаю, он будет думать, пока мы не вернемся домой и не закончим то, что начали.

— Я знал, что ты станешь моей погибелью, с того дня, как увидел тебя, — говорит он напротив моих губ.

— Это лучшее, что случалось с тобой, правда?

— Самое лучшее, — шепчет Сайлар, улыбаясь, а затем выходит из кухни.

Я снова откусываю яблоко, улыбаясь.

Я чувствую, что что-то не так, в тот момент, когда вхожу в пустой ресторан. Повсюду расставлены свечи, и обстановка абсолютно потрясающая. Я поворачиваюсь, осматривая комнату, и вижу Сайлара, который стоит на одном колене.

Боже мой.

— Я никогда не думал, что способен любить кого-то и быть любимым, пока ты не вошла в мою жизнь, — говорит он, открывая черную бархатную коробочку. — Я так тебя люблю, Бриэль. Ты выйдешь за меня и будешь моей навсегда?

— Да, — почти кричу я, позволяя ему надеть кольцо на мой палец.

Сайлар встает, и я бросаюсь в его объятия, целуя. Держу так крепко, как только могу. Я смотрю на кольцо, оно такое красивое. Знаю, Кристина помогла Сайлару выбрать его. Это кольцо моей мечты, то, о котором я мечтала с детства. Грушевидный бриллиант на полоске из белого золота смотрится просто потрясающе.

— Оно прекрасно, — говорю я, охваченная эмоциями.

Я выхожу замуж.

За Сайлара.

За мужчину, который посетил мою маленькую кофейню в небольшом неприметном городишке и украл мое сердце.

Я никогда не соглашалась довольствоваться малым, и вот кто-то настолько совершенный, что я даже не могла себе представить, вошел в мою жизнь и стал ее частью.

А затем официант приносит мой стейк, и я не могу сдержать слез счастья.

Эпилог

— Я никогда прежде не видел столь милого ребенка, — повторяет Себастьян, глядя на лицо моей дочери. — А я доктор.

— Не пытайся заполучить ее, — говорит Спенсер. — Мне все равно, кто ты. Я стану ее любимым дядей.

Себастьян усмехается.

— Да, правильно. Я молодой, крутой дядя. Я не знаю, кто ты.

— Ее любимый дядя, — снова говорит Спенсер, протягивая руки. — Теперь позвольте мне еще раз обнять ее.

Я с интересом наблюдаю за тем, как они спорят и притом так нежно каждый раз держат ее на руках. В окружении трех братьев — ее отца и двух дядей — мне ее немного жаль.

Свидания буду для нее не самым веселым временем.

Кристина возвращается в палату, и Спенсер вручает ей ребенка, целуя их обеих в лоб, после чего уходит с Себастьяном, чтобы в комнате не было слишком много людей.

— Вы создали очень милую буханку хлеба, — говорит Кристина, держа Ирландию на руках. — Она прекрасна, Бри.

— Я знаю, — отвечаю я, улыбаясь темноволосому ребенку с голубыми глазами.

— Как себя чувствует твоя вагина? — интересуется Кристина, пытаясь поднять одеяло.

— Ты не могла бы не делать этого? — стону я, бросая на нее злой взгляд. — Как ты думаешь, что чувствует моя вагина? Она только что вытолкнула буханку хлеба, помнишь?

— Но какую прекрасную буханку, — говорит она, улыбаясь Ирландии.

Я вижу, как она влюбляется в нее. Точно так же, как ее отец, а затем и дяди.

Эта девочка легко вскружит всем голову.

— Ладно, верни ее мне сейчас же, — говорит Сайлар, хмуро глядя на Кристину, отчего я смеюсь.

— Хорошо.

Сайлар берет дочь на руки и целует ее в лоб. Мое сердце тает, когда я вижу его таким рядом с ней. Я всегда знала, что он будет замечательным отцом, и оказалась права. Раньше я не представляла, что значит быть матерью. Любовь с первого взгляда действительно существует.

Она стоит ледяной прокладки в моем нижнем белье.

— Ты звонила своим родителям? — спрашивает Сайлар, не отрывая от дочери взгляда.

— Да, они уже в пути.

Ирландия начинает суетиться, поэтому Сайлар возвращает ее мне, чтобы я могла ее покормить. Он смотрит на нее с обожанием, словно не может поверить, что она существует.

— Я люблю тебя, — говорит он. — Ты подарила мне самое лучшее в мире. Она — мое сердце, Бриэль. Я не знаю, как это объяснить.

Я кладу руку ему на плечо и улыбаюсь, наши взгляды встречаются.

Жить долго и счастливо вполне реально.

Я не понаслышке это знаю.