Не встречай рассветы

Глава 27 Называй меня «детка»

Снова штаб. Снова я сижу в кресле. Но теперь нас в кабинете не трое, а четверо. Артём докладывал то, что видел, и, поглядывая на меня, про Ника не говорил ни слова. А я сидела уткнувшись куда-то перед собой и словно весь разговор между ними слышала издалека. Отец и Зотов полагали, что я напугана. Не буду их разубеждать. Но если и был во мне страх, то лишь из-за того, что Тём не сдержит слово. Однако он продолжал удивлять. Я даже почувствовала где-то внутри смесь тёплых чувств с благодарностью по отношению к нему. Помимо его поведения во время перестрелки, а также похвальных навыков борьбы, которые Артём недавно продемонстрировал, прикрывая меня от пуль, он уверено держался в разговоре с папой и Зотовым, чем невольно вызвал уважение с моей стороны. Всё-таки перед ним не просто друзья-сокурсники, а довольно солидные личности, один из которых — представитель областной администрации, а другой — далеко не последний человек в организационном укладе этого города. Но Тём излагал факты уверено, без запинок и в довольно убедительной манере: как заметил, что в меня стреляют, как стреляли в него. Доказательством служила повязка, которую ему наложили на ногу после всего произошедшего, когда мы, наконец-то, добрались до «штаба». Поведал он и то, сколько человек видел, разумеется, благоразумно отняв одного, о котором я просила молчать. И, в общем, обрисовал ситуацию, которую наблюдал. У меня, конечно, возникли новые вопросы. Откуда он знает про моего отца, про «Крутых», как он вообще догадался об этой сегодняшней поставке? Я регулярно смотрела местные новости, когда находилась у Артёма, но кроме как об информации в общих чертах, речь даже не шла.

И самое главное, что меня смущало, так это то, что он появился словно ниоткуда. Как он узнал, где меня искать? Если я сама с трудом представляла свои действия, когда сбегала от него?! Впрочем, с этим я могу разобраться и потом. Хотя… Почему потом?

— Как ты меня нашёл? — слишком громко прозвучал мой вопрос, к тому же я им перебила Артёма, рассказом которого так увлеклись Зотов с моим отцом. Чувствовалось, что у этой троицы возникло сразу же некое взаимопонимание, и казалось, о моём нахождении здесь они на время позабыли.

Все присутствующие мигом уставились на меня, словно на вдруг отжившую статую. Так и хотелось ответить: «Да, я умею разговаривать». Но острить не стала.

— Так я следил за тобой, — спокойно произнёс Артём, удивлённо подняв брови. — Выяснил, где моя машина. Догадался, что ты отправилась сюда на электричке. Это подтвердила девушка-кассир, которая продала тебе билет. Она, к счастью, тебя запомнила. А благодаря моему природному обаянию, — Тём улыбнулся своей улыбкой в тридцать два белоснежных зуба и провёл рукой по волосам, а Зотов издал смешок, — она не могла мне отказать в такой малости, как уточнить куда именно ты отправилась. Людей было мало и она тебя, на мою радость, запомнила. Дубликат ключей от машины у меня, благо имелся. И прибыв на конечную станцию в этом городе, я немного расспросил стоявших у вокзала таксистов. Такую красотку грех не вспомнить, и я узнал, в каком отеле ты остановилась. А дальше я с твоим описанием бродил по отелю, упрашивая девушку на «ресепшене» сообщить мне номер, где ты поселилась. И уж было подумал, что моя невероятная улыбка и её сразила, но вскоре ко мне подошли «люди в чёрном» и доставили меня прямо сюда.

Слишком идеально звучал его рассказ, и очень лихо он меня разыскал. Откуда такие способности? Я взглянула на отца с Зотовым:

— Это, действительно, так. Его сегодня привели сюда мои люди, — подтвердил его слова Михаил. Так вот куда он отлучался, когда ему позвонили. И не о нём ли Зотов хотел сообщить отцу, когда вернулся? — Мы немного побеседовали и выяснилось, что парень просто в тебя по уши влюблен. Вызвался спасать. Заверил, что у него только благие цели. Присмотрись к нему, — подмигнул Зотов. Отец скользнул взглядом, но особого отношения этим не обозначил.

— Вот, Мия. Послушай уважаемых людей, — кивнул Тём, сверкая глазами, радуясь поддержке Михаила.

— Да, он принц, практически. И конь белый, — закатила глаза я. Вот уж не ожидала, что Зотов примется сватать мне Артёма. Ах, да. Он же видел его досье, которое я сама же у него и просила. Парень проверенный, по его словам, и подозрений не вызвал. У него. А вот у меня другое мнение на этот счёт.

— Кстати, за коня я переживал тоже. Удивлён тем, что ни одной вмятинки, — Тём показал мне жестом «класс» и обратился уже к отцу с Михаилом. — Представляете, она воспользовалась моими чувствами и сбежала от меня на моём же авто. И я ещё раз убедился… Эта девушка — восхитительна, — добавил он. Тут уже не выдержал и папа. Сейчас он широко улыбался, а я негодовала. И отец туда же?! Как Артёму удается всех очаровывать вокруг себя? Кроме меня, разумеется.

— Уважаемый, Дмитрий Игнатьевич, — вдруг обратился Тём к моему отцу. Тот вмиг стал серьёзным, а я заподозрила неладное. — Я прошу у вас благословение на…

— Артём, это уже слишком! — остановила его я, представляя, что он скажет дальше. Что за игры?

Но Тём продолжил, посмотрев на меня вроде бы с непониманием:

— Благословения на свидание! Ваша очаровательная дочь не оставляет мне шансов: отказ за отказом. А я просто прошу у неё лишь одного безобидного свидания.

Да он настоящий смельчак! Шутит с моим отцом. Тот, кстати, еле сдерживался от смеха сейчас. Да, ладно?! Мой отец очень избирателен к людям. И всегда тщательно выспрашивал меня о моих друзьях, проявляя недоверие к каждому парню, который стучался в нашу дверь, даже если это был всего лишь друг или просто одноклассник. Более того, через пару дней он мог подойти ко мне и сообщить, что тот или иной кандидат мне не подходит, и приводил список доводов, о которых моя персона была не в курсе. Например, что Иван Потапов собирается всерьёз заняться футболом, а это постоянные разъезды, или что Женька Стаев не ест мясо, а значит на традиционные шашлыки его не позовёшь. Мне были эти факты попросту неинтересны. Правда, с тех пор, как я уехала, отец предоставил мне больше свободы. И очень осторожно спрашивал меня о поклонниках. Я же, старалась не посвящать его в свои личные дела, опасаясь, что папа заинтересуется моим избранником настолько, что начнёт выяснять всю его подноготную. Именно поэтому я не называла имён, ограничиваясь общими фразами. Друзья, подруги и никаких фамилий. И вот, перед ним сидит Артём, о котором он толком ничего не знает, и вдруг такая симпатия. Может, они сами сходят на свидание?!

— Я поговорю с ней, — улыбаясь, ответил отец. Шикарно.

— Буду очень Вам благодарен, — чуть ли не раскланялся Тём.

Какая прелесть. А меня кто-нибудь спросит? Или как в старые добрые времена, когда за спасение дочери — замуж за рыцаря и полцарства в придачу. И тут снова я решила подбросить ложку дёгтя в медовые рассказы моего спасителя. Правда, ненамеренно. Всё-таки я неблагодарная. Артём пошёл мне навстречу, как не крути. Без шантажа. Без условий. Хотя, может быть, это пока что? Но он согласился не выдавать того, кого я вряд ли сумею в ближайшее время выбросить из головы. Представляю, как сложно ему это далось. Симпатий к Нику он явно не испытывал, но что поделать. Пусть считает это стрессом от перестрелки.

— Это Артём меня вытащил из логова Тимура, — кивнула я в торону Артёма.

Глаза того, кстати, сейчас округлились. Мог бы предупредить, если это секрет. Я подобно ему распахнула свои и пожала плечами, будто ничего не знала. «Не виноватая я», в общем.

— Он тебя вытащил? — удивился отец. Михаил лишь хмыкнул.

— Так вышло, что я помог ей сбежать, да, — заявил Тём, улыбка с его лица сошла, и выглядел он сейчас немного виноватым.

— Я решил, что Дадиев сам тебя отпустил, когда я пошёл на его условия, — подал голос отец. Тём сверкнул глазами, глядя на меня, и этого больше никто не заметил. Значит, действительно, не хотел оповещать об этой части своего геройства. Странно. Уже бы добивал моих сватов козырем и готовился принимать дары, а он недоволен. На застенчивого паренька он похож так же, как я на воспитанницу института благородных девиц, поэтому тут явно не скромность играла решающую роль.

— Это вышло, практически, случайно. Обязательно Вам расскажу, но позже, — заверил Тём. Мужчины в ответ кивнули. Нет, ну это вообще никуда не годится! Как это называть?

— Что не сейчас? Я с удовольствием послушаю, как произошло моё освобождение. Ты подвиг совершил, а я была, практически, не в себе и не смогла достойно отблагодарить тебя из-за незнания подробностей, — улыбнулась я максимально широко.

— Ты сразу бросишься мне на шею, и я сойду с ума от счастья. А в психушку, я не планирую. По крайней мере, ближайшие лет восемьдесят. Поэтому пусть всё будет постепенно, — ответил он достаточно спокойно, хотя в голосе уже чувствовалось раздражение.

— Я постараюсь сдержаться и не кидаться с объятиями, — продолжила я растягивать губы в милейшей улыбке.

— Ты столько всего пережила. И тогда, и сегодня. У тебя стресс, Мия. Ты вся дрожишь, — выдал он сочувствующий взгляд и запахнул распахнувшийся на мне плед. — К тому же, не хотелось бы тебя вновь подвергать волнениям и воспоминаниям об обстоятельствах, которые ты там пережила. Я беспокоюсь за тебя всё-таки. Поэтому сейчас будет лучше оградить твоё сознание от тревог и не сдавать всю информацию, — ответил Тём, сделав акцент на «не сдавать», и прибавил к выражению лица пронзительный взгляд.

Да, намёк я поняла. Вот, лис. Хитёр. Ловко напомнил мне, что оказывает услугу тем, что не сдаёт Никиту. И действительно, я наглею. Я всё равно узнаю от отца, если ему Тём скажет правду, по крайней мере, попытаюсь это сделать без посторонних глаз. Не буду накалять и без того «горячий» воздух.

— Уговорил. Плед на плечах, дрожь, навязчивые мысли. Возможно, я, действительно, в состоянии невероятного стресса. Спасибо, что ограждаешь от ненужных эмоций, — сдалась я, убирая с лица улыбку. Не в том я положении, чтобы острить…

Отец ещё хотел что-то добавить, но не стал. А Зотов махнул рукой. Да что ж за покладистость такая?

Я какое-то время с подозрением посматривала на этих троих, но ещё немного поговорив обо мне, мужчины продолжили беседу о поставке, и чем больше они говорили, тем больше я понимала, что произошло. А если собрать всё воедино, выходило следующее.

Дадиев решает подставить моего отца. Узнаёт каким-то образом об этой поставке, в которой замешаны «Крутые». Возможно, не обошлось без работы «верного человека». Затем Тимур угрожает отцу. Перестрелка в то воскресенье утро, о которой я узнала из репортажа в ленте новостей, и была предупреждением, что парни настроены серьёзно, и под видом конкурентов предлагают отказаться от поставки товара. При этом, как утверждает отец, ему предлагали вместо груза «Крутых» свой товар. А в этом случае, отец подставляет «Крутых». Чем это может обернуться — ясно как день. Он срочно уезжает заграницу, прохватив с собой маму и оставляя меня под крылом Зотова, всерьёз полагая, что Тимур дальше угроз не продвинется. Подозрений вызывать нельзя, что что-то идет не так. Выглядит это, как обычная командировка. На деле же, он возвращается, чтобы доделать дела. А Дадиеву в это время докладывают, что отец передал мне некий документ, именуемый формулой. В которой содержится информация о поставке. И заполучи её Тимур, отгрузка бы сорвалась. Вот меня и похищают. Сначала, правда, меня увозит Ник, а Дадиев убеждает отца, что я у него в руках. Но я обламываю план, когда сообщаю отцу о том, что жива-здорова и просто отдыхаю от повседневной суеты. Возможно, парни засомневались, что я что-то знаю. Хорошо помню, как задумывался Никита и приходил в растерянность, когда я разводила руками в ответ на вопросы об этой формуле. Возможно, он, правда, верил, что я не могу ему врать (а я и не могла, ведь была у него, как на ладони). И Тимур приказывает меня похитить по-настоящему, чтобы предоставить отцу доказательства, и он покладистее себя вел. Папа и повёл себя так, как и хотел Тимур. Пошёл на его условия, заменив по его словам груз «Крутых» на груз конкурентов отца от Дадиева. Да только он просчитался.

Я сбежала, а отец быстро переделывает документы, заручаясь поддержкой Зотова. От Крутых также становится известно, что Дадиев им донёс информацию, будто папа собирается его кинуть. Но он поспешил. Это было ошибкой. Считая, что я у него в руках, Тимур был уверен, что груз «Крутых» отец заменит на груз конкурентов. И «Крутые» тут же на месте убедятся в этом, пожаловав в порт. Они, действительно, решают проверить отца, появляясь здесь. Формула, которую отец отдает Тимуру, когда тот его шантажирует, оказывается липовой. Как и груз. Отец предугадывает, что Тимур решит помешать отгрузке, и машина, в которой, как считает Дадиев, находится поставка «Крутых» просто пустышка. Нет там груза. То, что план Дадиева был именно таким свидетельствует то, что его люди подрывают часть груза. А когда понимают, что их обманули, пытаются бежать. И им это удается. Но не всем. Пара человек осталась в заложниках. Один из которых — предполагаемых киллер для моего отца. Его нашли люди Зотова и уже умело выбили нужную информацию. «Киллер-неудачник» был серьёзно ранен, это и помешало ему выстрелить. Я вспомнила, как мне показался неизвестный в окне одного из строений и по спине пробежал холод. Был выстрел, но отца не зацепило. Возможно ли, что кто-то опередил киллера, и пулю выпустили именно в него? Но что самое загадочное, никто из наших не стрелял в этого наёмника. Даже не предполагая, что он там. Его обнаружили, лишь услышав его стоны, когда «прочёсывали» территорию. Но кто тогда стрелял? Я бы не удивилась, что Артём. Уж очень ловко он размахивал пистолетом и бросался в драки. Да только всё это время Тём был рядом со мной. И это его ранили. Кстати, оказалось, что это была просто царапина, и серьёзных увечий нога Тёма не получила. Зато он гордо восседал, получив «боевую» рану, да ещё при этом которую «заработал», спасая меня. Дополнительный плюс в глазах моего отца.

И что же получается? Дадиев передумал и сам решил киллера прикончить? Не удивительно, что наёмник сдал его. Видимо, заподозрил, что его хотели прикончить свои же. Ох, как всё запутано. Я и так очень устала от всего этого, и подобные мысли вызывали лишь приступы головной боли.

Итак. Поставка в итоге состоялась. Не без инцидентов, но груз ушёл. Недоразумения, связанные с шумихой вокруг груза отец уладил. Как я понимаю, договорившись выплатить круглую сумму «Крутому» за вынужденное беспокойство. Дадиев больше не может помешать. Более того, он подставил сам себя, и теперь «Крутые» с большой вероятностью сами объявят на него охоту. И как утверждает отец, он исчезнет из области, если не совсем кретин. Возможно, и «правую руку» захватит с собой, так как продолжать деятельность они в наших краях не смогут. А это значит, что угрозы для дальнейшей обычной жизни, практически, нет. Да только отец не знал главного. Доверенное лицо, то есть, Никита, настолько осторожен и хитёр, что я сомневаюсь в том, что даже сами люди Дадиева были осведомлены о его настоящей деятельности. И благодаря этому, да и уверенности, что я отцу его не сдам, он совершенно вне подозрений.

Во всей этой истории остаётся не выясненным, почему нужно было меня увозить, вместо того, чтобы сразу похитить. Хотя поездку можно считать и похищением, учитывая, что без Ника я не могла сделать и шаг. И такой момент. Почему кто-то решил, что некий документ может быть у меня?! Но больше всего меня угнетал ещё один факт. Почему Ник так предан Тимуру? Не похоже, что он его обычная шестерка и испытывает страх перед ним. Более того, я сомневаюсь, что он вообще способен испытывать такое чувство, как страх. Да и какие-либо другие чувства тоже! Почему он так одержим этими заданиями?! Вряд ли я когда-нибудь это узнаю. Ник немногословен, и если уж сумел сохранить свои тайны даже среди «своих» коллег, то мне получить информацию уж точно не под силам.

Мои размышления прервал голос отца:

— Мия, ты отправляешься к маме. Завтра же. Пока я не разрешу тут все дела, связанные с последними событиями. Тут оставаться тебе сейчас опасно. В институте дела я улажу, и на твоей работе тоже всё объясню, — папа говорил голосом не терпящим возражений, и я кивнула. Обстановку сменить мне не мешало бы, здесь всё напоминает о нём. К тому же, по маме я очень соскучилась. Да и Артём здесь от меня не отстанет, а я хотела бы разобраться во внутренних убеждениях относительно него.

— Я мог бы составить компанию Вашей дочери, — услышала я голос Артёма, который прервал мои мечтания оказаться от него подальше. — Поверьте, со мной она будет в безопасности. К тому же, сейчас в институте практика, я мог бы дистанционно заниматься.

— Не стоит. Ты и так слишком много для меня делаешь, — я положила свою руку в на его и заглянула в глаза. Это ещё что такое? Не хватало мне Артёма только рядом!

— Мне не сложно. К тому же загранпаспорт лежит без дела. В еде не прихотлив, к твоему острому языку приучен. Уверен, со мной ты быстрее справишься со стрессом, — не унимался тот.

Отец, на моё удивление, и тут согласился с ним:

— Действительно, будет лучше, если рядом с тобой будет Артём. Я позабочусь о билетах и гостинице.

— Но папа! — не выдержала я. — Я бы хотела, чтобы и моё мнение учитывалось!

Отец молча смотрел в мои глаза, пока я подняв брови ожидала его решения, а затем сообщил:

— Уже поздно. Валера отвезёт вас в отель. А завтра мы решим, что делать дальше. Мы с Михаилом ещё задержимся. Нужно кое-что обговорить. Распоряжения насчёт вас работники отеля получат.

— Я не уверена, что это хорошая идея. Остановилась там под чужим именем… — начала я и покраснела, снова вспоминая, что деньги на номер я «позаимствовала» у Артёма.

— Этот отель принадлежит мне. По документам, конечно, нет. Но люди работают там мои. Вам не о чем беспокоиться, — заверил Зотов. Я могла бы и сама догадаться. Раз нас оттуда прямиком направили сюда. Нам ничего не оставалось, как согласиться. К тому же мне хотелось скорее остаться одной и, по возможности, просто ни о чем не думать. Сомневаюсь, что у меня это выйдет, но усталость уже вовсю давала о себе знать.

Как и обещал Михаил, в отеле нас встретили в лучшем виде. Елена старательно улыбалась, будто первый раз меня видит, расписывая прелести их номеров. Я была немного удивлена, но вспомнив, что теперь без парика, поняла причину её амнезии. Девушка меня просто не узнала.

Я вошла в номер, уже предвкушая, что смогу расслабиться, но Артём внезапно вошел следом.

— Нет-нет, тебе дальше по коридору, — заверила его я и указала на дверь, которую он успел закрыть.

— Я ненадолго, — проигнорировал он мой жест и прошел в комнату, а остановившись у окна принялся рассматривать вид за ним. Учитывая, что время близилось к полуночи, и за окном было темно, любоваться там было не на что. Ну или он нашёл шторы на окнах привлекательными, и подошёл поближе, чтобы рассмотреть рисунок.

— Уверена, у тебя из номера тоже прекрасный вид, — попыталась я вывести его из этого странного молчания, намекая, что ему пора к себе.

— Мне пришлось врать твоему отцу. Врать Зотову, — задумчиво произнёс Тём, не оборачиваясь.

— Спасибо, что не выдал его, — тихо ответила я. Он обернулся и стремительно сделав несколько шагов ко мне, вдруг взял меня за плечи и заглянул в мои глаза.

— Я сделал это не для него, понимаешь? — Артём всегда меня немного пугал, когда становился серьёзным. Вот и сейчас я разглядывала его голубые глаза и пыталась понять, что за этим последует. Он стоял ко мне слишком близко для дружеской беседы, но я не отстранилась, задумавшись о том, что значат его слова. Он вдруг приблизился к моим губам, но остановился, прошептав:

— Там, в супермаркете, ты просто меня использовала, так?

Вот о чём он? Я использовала его, а теперь он хочет использовать меня? Я отделаюсь поцелуем или за своё молчание он хочет нечто большее? А на что я готова ради Ника? Которому до меня, кстати, нет никакого дела… Мысли сменяли одна другую, а мне хотелось бежать отсюда, сломя голову. Но я стояла и не двигалась. Стало мерзко. Все вокруг преследуют свои цели. Герой. Который за подвиг всё же хочет награду. Я продолжала молчать, тяжело дыша, едва сдерживая слёзы, пока Артём приближался к моим губам. Вот он их коснулся. Робко. Осторожно. Он целовал меня нежно, и если бы я была одной из его фанаток, у меня наверняка бы закружилась голова. Но вместо этого я чувствовала лишь то, как по щекам катятся слёзы. Артём, крепко прижимавший меня к себе не мог не заметить этого и отстранился.

— Что случилось?

Он ещё спрашивает! Как будто ему есть до этого дело! Что случилось? Хорошо, я расскажу, что случилась!

— Да всё отлично. Не считая того, что всем вокруг от меня нужна не моя прекрасная душа, а какая-то выгода. Тебе нужна премия за враньё моему отцу? Хорошо. Вот я и «расплатилась» за то, что пустила в ход запрещённый приём в супермаркете, ради своего побега. Что ещё ты потребуешь в обмен на своё молчание? Будешь пользоваться мной, когда тебе заблагорассудится? — внутри меня всё закипало, и я не сразу заметила, что только что светлые глаза Тёма потемнели. — Не думай, что тебе всё теперь дозволено! Я не игрушка, которую можно использовать!

— Ты что несёшь, Мия? Мне ничего не нужно взамен на моё молчание! — он буквально рычал, а я не понимала, что всё это значит.

— Но ты… — я запнулась, запутавшись окончательно. — Ты сказал, что я тебя использовала. И что не выдал Никиту, не ради…

— Не ради него, а ради тебя! Ты просила меня об этом. А я пообещал, что не выдам.

— То есть, ты… Не говорил о том, что взамен своего молчания мне нужно…

— Какого чёрта ты целуешь меня, если не хочешь этого?! Там, в супермаркете я решил, что ты… Чёрт. И сейчас я решил, что ты, по-настоящему, хочешь этого! Господи, я идиот. Полный. И что иду у тебя на поводу, и что умудрился влюбиться в самую подозрительную девушку на свете! Как ты могла вообще такое подумать? — округлил глаза он, но тут же продолжил, будто что-то вспомнив. — Хотя я сам виноват. Веду себя рядом с тобой, как придурок. Бесконечно отмачиваю пошлые шутки… У меня крыша едет, когда ты рядом. Вот и выгляжу болваном. Конечно, ты всё, что угодно могла подумать обо мне, — он обречённо вздохнул, прервав свой монолог и задумался, а я с трудом смогла проговорить:

— Что… Что ты сказал?

— Что я идиот.

— Это я знаю.

— Отлично. Хоть в чём-то ты со мной согласна.

— Ты сказал, что… влюбился?

— Да миллион раз тебе уже об этом говорил. И хоть бы раз поверила!

Да, это правда. Тём часто говорил мне о неземных чувствах, которые в нём просыпаются при виде меня. Но без шуток он первый раз это сообщил. Или это я впервые отнеслась к его словам всерьёз?

Наше молчание затянулось.

— То есть тебе от меня ничего не нужно взамен на…

— Нет! Нужно! — он снова злился. Вы всё ещё стояли близко друг другу и я чувствовала каждую его эмоцию. — Мне от тебя нужно! Ты мне нужна целиком и полностью! Но! Не взамен! Ты слышишь меня вообще? Я люблю тебя! — он уже практически кричал. — Мия! Я. Тебя. Люблю. Люблю, черт возьми! И готов покрывать кого угодно, лишь бы ты была спокойна. Лишь бы ты не ненавидела меня всю оставшуюся жизнь. Но моя б воля — пристрелил бы этого Ника, как куропатку на охоте.

Я не могу объяснить, что вдруг со мной произошло, но я ему поверила. Насколько я раньше была уверена, что Артём просто забавляется, расписывая свою любовь ко мне, настолько же я была сейчас уверена, что он способен говорить правду. А что, если он, действительно, ко мне испытывает чувства? Хоть очень многое в нём оставалось мне непонятным. Например, откуда у него такая подготовка? Ловко справился с бандитами, и то, как он обращался с оружием. С Ником они дрались практически на равных, не смотря на ранение. Хоть Никита, несомненно, побеждал, но всё же. Он был в курсе того, что в порт явились «Крутые». Откуда он вообще знает о делах моего отца? И не смотря на всё это, сейчас я ему верила. По крайней мере, Тём явно на нашей стороне. И что мне теперь делать с его любовью? Определенно, чувств я к нему не испытываю. Разве что благодарность и, может быть, ещё чувство вины. Но в моём сердце больше не осталось места для новых нежностей по отношению к противоположному полу. Со старыми бы разобраться. А если придётся, то вырвать их вместе с сердцем из груди. Слишком тяжело мне даётся это чувство. Я столько времени боялась влюбиться, и выбрала в итоге самый неблагоприятный объект. Вот тебе и рассветы. Начало чего-то нового.

«А если это не то начало?»

«Но как узнать то оно или не то, если его не встретить?»

Вырвался из памяти отрывок нашего диалога о рассвете.

Да и не стоит это узнавать! Зачем мне такое начало, которое обречено на печальный конец? Пропади ты пропадом, Ник, со своими рассветами! Лучше вовсе их не встречать, чем так! Пожалуй, не буду тешить Артёма напрасными иллюзиями. Ему точно не нужно такое «начало нового», где я вряд ли когда-то отвечу ему взаимностью.

— Тём, я не самая подходящая кандидатура на роль твоей избранницы… Ты и сам понимаешь.

— Не понимаю. К тому же подходящие меня не интересуют. В отличие от них, на тебя у меня совсем другие планы.

— Какие ещё планы?

— Планы на счастливую семейную жизнь с уютными вечерами за чаепитием, а не с бокалом виски в клубе и ночными приключениями после, которых сейчас в моей жизни более чем.

Очень я сомневаюсь, что Артёма со мной ждёт что-то похожее на счастье. Он не отводил взгляд, видимо, показывая свой серьёзный настрой. А мне хотелось, чтобы этого разговора между нами не было. Как же я устала. Забраться бы с головой под одеяло и свернуться клубочком.

— Я буду рядом до тех пор, пока ты не смиришься, что от меня не избавиться. Пусть это случится через десять, двадцать. О, Боже, да пусть даже через пятьдесят лет.

По моему взгляду, видимо, стало понятно, что восторга я не испытала от услышанного, поэтому Тём быстро пояснил:

— Не переживай, не собираюсь я оставаться на ночь. Только если ты сама мне это не предложишь, — он вдруг подмигнул. Ну, наконец-то. — Ну, так как?

— Не предложу.

— Тогда я пойду. Но завтра буду продолжать мозолить тебе глаза, будь уверена. То, что я перестану рядом с тобой вести себя как придурок, тоже не гарантирую. Поэтому запасайся терпением, принцесса.

— Что за новое прозвище ты мне придумал? Не называй меня так.

— Ладно, тогда, спокойной ночи, детка, — улыбка до ушей, как обычно, только взгляд серьёзней, чем всегда. Артём выставил руки вперед, будто готовился отбивать нечто летящее в него по обычаю, каждый раз, когда он меня так называл. И даже зажмурился. Но «прихода» так и не дождался.

— Ты ничего в меня не бросишь? — удивленно поднял он брови, открыв глаза.

— Называй меня лучше «детка», — немного подумав, вздохнула я.