Небесный поцелуй

10

– Ты, должно быть, не оправдала надежд как любовница, Мэгги, моя девочка, – поддразнивала Эми.

– Ш-шш! – Мэгги огляделась, но, к счастью, в коридоре было пусто. Только этого ей и не хватало! Чтобы их отношения стали известны в конторе!

– Здесь никого нет. Я посмотрела, – пожала плечами Эми.

Мэгги посмотрела на подругу, не понимая, что скрывалось за ее трескотней.

– Я полагаю, что ты не видела нашего уважаемого босса нынче утром, – состроила гримасу Эми. – Я думала, что ничего не может быть хуже его крика, но я ошибалась. Нынче утром было, определенно, еще хуже.

– Да? – тихо произнесла Мэгги, не желая допустить, что причиной этого взрыва был ее единственный контакт с Джеймсом с тех пор, как он оставил ее в субботу у нее на квартире. Это был короткий телефонный разговор прошлой ночью, когда он дал ей указание заехать в гостиницу и забрать у управляющего стенограммы, сделанные секретарем господина Такамото перед тем, как выйти на работу в понедельник. Его холодный деловой тон преисполнил ее ощущением неумолимой гибели, которое она гнала от себя остаток вечера. Сейчас Эми подтвердила, что ощущение это возникло не без оснований. Была ли его гордость задета ее отказом переехать к нему? Или были более серьезные основания для тревоги, чем это? Она судорожно глотнула воздух. Мог ли он пожалеть, что между ними установились интимные отношения?

Она сжала губы, стараясь не поддаваться панике. Позднее она могла спрятаться в комнате отдыха и расслабиться, но сейчас ей необходимо была выяснить, что знает Эми или думает, что знает.

Мэгги весело кивнула, когда миссис Робертс из расчетного отдела прошла мимо них. Затем она опять повернулась к Эми и показала манильский конверт.

– Я должна была заехать за ним перед работой.

– Хорошо, что ты сейчас здесь, может быть, ты сможешь вернуть его к нормальному состоянию. Я знала, как обращаться с Джеймсом Монтгомери, но как общаться с ним сейчас… – Эми в замешательстве тряхнула головой. – Я брала почту в твоем кабинете в начале десятого. А он сидел здесь, уставившись в стену. Когда он увидел меня, он даже не закричал. Он только посмотрел как бы сквозь меня, как если бы меня здесь даже не было. Он был похож на привидение. Я допускала, что ты могла бы приручить дикого зверя, но я даже не предполагала, что ты превратишь его в раненого тигра…

– Не может быть так плохо, – сказала Мэгги, которой не понравилась суть сообщения Эми. Могло ли странное поведение Джеймса быть связанным с ее несостоятельностью как женщины? Дело не в коммерческой сделке. Все в конторе было хорошо до поездки в Денвер. А из записей, которые она забрала нынешним утром, было видно, что мистер Такамото с энтузиазмом отнесся к идеям Джеймса относительно его новой стройки.

Эми остановилась перед кабинетом Мэгги:

– Будь я на твоем месте, я вошла бы и соблазнила его. Может быть, это вдохнет в него жизнь.

– Боже мой, Эми, для тебя секс подобен рецепту: «Принимать после завтрака для поднятия духа».

Эми выразительно подняла выщипанные брови:

– Я бы, конечно, не возражала против того, чтобы принять нашего Джеймса перед едой, после еды, а также в другое время.

«Или в другом месте», – подумала Мэгги. Воспоминание об эпизоде в сильный снегопад пронеслось перед нею. Она почувствовала, что краска стыда пятнами покрыла ее щеки.

– Ага! – хихикнула Эми. – Ты не такая бесстрастная, какой хочешь казаться!

– Иди работай, Эми. – Мэгги открыла дверь в свой кабинет. – И предоставь мне возможность справиться самой с моими делами. – Она вздрогнула, поняв, что неудачно выбрала слова. Не обращая внимания на смех Эми, Мэгги вошла в свой кабинет и с силой захлопнула за собой дверь.

Она окинула взглядом строгую роскошь большой комнаты. Бросив папки с записями на середину письменного стола, она повесила пальто в стенной шкаф, машинально остановилась проверить, хорошо ли полита пальма в углу, перед тем как опуститься на свой мягкий стул.

Положив локти на письменный стол, Мэгги оперлась подбородком на ладони и пристально посмотрела на закрытую дверь кабинета Джеймса. Она знала, что должна дать ему знать о своем приходе, но сначала ей было необходимо решить, каким должно быть ее отношение к нему.

Должна ли она постараться восстановить дружеские отношения, не примешивая сюда секс? Но сможет ли она это сделать? Она закрыла глаза, вспоминая о чудесных мгновениях любви. Единственное, что она могла делать, это думать о нем, и сердце ее билось все быстрее. Работать рядом с ним и не желать постоянно коснуться его требовало от нее величайшей духовной энергии. Энергии, которая должна была быть направлена на работу.

Может быть, она должна добиваться более интимной атмосферы, по крайней мере когда они вдвоем. Но какой интимной? Она недолго смаковала совет Эми обольстить Джеймса и отвергла эту идею с печальным вздохом. Идея содержала в себе слишком много потенциальных ловушек. Как она должна начать? Спокойно попросить его лечь на кушетку, потому что она хочет соблазнить его? Она улыбнулась, подумав об этом.

Почти как отклик на ее размышления зазвенел телефон. Она сняла трубку и расстроилась, когда узнала обиженный голос Фрэда. Она не была настроена выслушивать его обвинения. Когда она сказала ему, что больше не хочет иметь с ним дела, он повел себя подобно Большому Злому Волку, сбивающему с пути Маленькую Красную Шапочку.

– Я не изменила своего мнения, Фрэд, – прервала она его тираду. Она не собиралась выслушивать обвинения во всех грехах просто из-за того, что она отказалась идти с ним в постель.

– До свидания. – Мэгги прекратила разговор и сидела, уставившись на телефон. Она сомневалась, что он еще раз позвонит. По крайней мере она надеялась, что не позвонит. Мэгги подняла глаза и увидела Джеймса в дверном проеме его кабинета.

Как долго он стоит здесь? Достаточно ли долго, чтобы услышать половину ее разговора?

Ее глаза жадно скользнули по его фигуре. Его темные, как ночь, волосы были в легком беспорядке, как будто он взъерошил их, а в отливающих сталью голубых глазах застыло выражение настороженности.

– Где ты была? – спросил он с пугающей вежливостью.

– Забирала записи секретаря господина Такамото, как ты мне сказал. – Мэгги жестом указала на манильский конверт на своем письменном столе.

– Возьми блокнот и зайди. Я хочу продиктовать свои впечатления от этой встречи. – Он повернулся и пошел в свой кабинет.

«Слишком много беспокойства о том, как обращаться с ним», – уныло подумала она. В одном Эми не преувеличивала. Он был в скверном настроении. Из-за нее? Она не стала раздумывать об этом, так как торопилась в его кабинет. Вероятно, Джеймс сейчас задаст тон их будущих отношений. Они должны быть деловыми, как обычно. Ее профессиональная гордость требовала, чтобы она следовала его руководству. Кроме того, признала она честно, ей нужно намного больше уверенности в себе, для того чтобы ввести личную нотку перед лицом его холодной сдержанности. Возможно, позднее она решится на это, ободрила она себя воспоминанием о том, как в Денвере он использовал каждую возможность, чтобы коснуться ее.

– Проснись, Мэгги! – Холодный голос Джеймса подхлестнул ее, и она торопливо опустилась на стул рядом с его письменным столом, раскрыла блокнот и улыбнулась ему спокойной улыбкой, которая эффективно скрывала ее внутреннее смятение.

Очевидно, Джеймс отреагировал на манеру ее поведения, так как он нахмурился и стал диктовать с такой скоростью, что Мэгги пришлось предельно напрячь все свои силы. Через некоторое время она абсолютно точно знала одну вещь: за безличным поведением Джеймса скрывались очень сильные чувства. Чувства, которые были направлены исключительно на нее. Она была не следствием, она была причиной взрыва.

Мэгги осторожно потерла утомленные пальцы и попыталась проанализировать ситуацию, но страх, что каким-либо образом она ухитрилась потерять Джеймса прежде, чем даже реально заиметь его, препятствовал размышлениям. Рассердился ли он на то, что она не переехала к нему или на что-то еще?

Но чем больше Мэгги думала об этом, тем больше убеждалась, что Джеймс не злился. Что сказала Эми? Она попыталась вспомнить. «Раненый тигр», вот что она сказала. И это было очень похоже. Джеймс реагировал как человек, которому нанесли страшный удар, и который отреагировал на свою боль. Но был ли он так расстроен тем, что она отказалась переехать к нему? Он должен был проявить о ней большую заботу. Он специально сказал ей, что вступает с ней в любовную связь в знак покровительства. Она совершенно упала духом. Единственное объяснение, которое имело смысл, заключалось в том, что его благосклонность оборачивалась нервозностью.

– Если бы ты могла найти время, – ворвался голос Джеймса в ее мучительные мысли, – мне бы хотелось тотчас же увидеть машинописную копию моих записей.

– Конечно, – спокойно сказала Мэгги, чувствуя себя не в состоянии отреагировать на его язвительные замечания соответствующим образом.

К середине дня Мэгги показалось, что Джеймс глубоко сожалеет об их внезапном разрыве. Слабая надежда на то, что она неправильно истолковала ситуацию, была рассеяна, когда вскоре после трех зазвонил телефон. Ни о чем не подозревая, Мэгги ответила на телефонный звонок. Но она долго не могла осознать смысл сообщения, которое она записала.

– Контора Джеймса Монтгомери. Говорит мисс Хартфорд.

– Это из агентства занятости Хастингса, – произнес приятный женский голос. – Я звоню по поводу просьбы мистера Монтгомери о личной секретарше.

Мэгги выронила бумагу. Ее внимание было всецело приковано к тому, о чем говорила женщина. Она заставила себя ответить спокойно, хотя ей очень хотелось сказать, что женщина ошиблась, и дать понять, что она, Мэгги, была личной секретаршей Джеймса Монтгомери и вовсе не собирается куда-либо уходить.

– Позвольте мне посмотреть. – Мэгги намеренно старалась говорить неясно. – Мистер Монтгомери звонил вам в… – протянула она, надеясь, что женщина обеспечит ее информацией.

– Сегодня в восемь утра. Как я и обещала, мы не только нашли кандидатуру, о которой я упоминала, но и, поискав в нашей картотеке, нашли вторую секретаршу, которая также соответствует его требованиям.

– Хорошо, – тихо сказала Мэгги.

– Сегодня мистер Монтгомери ясно дал понять о своем желании нанять кого-нибудь немедленно, поэтому я позвонила обеим кандидаткам и договорилась, чтобы они пришли на собеседование завтра утром в девять и в девять тридцать.

– Завтра в девять?

– Мистер Монтгомери сказал, что ему нужен кто-либо как можно скорее, – повторила женщина. – Мне стоило много труда связаться с этими двумя кандидатками. – В голосе ее появились чуть завывающие нотки. – Я могла бы переговорить с самим мистером Монтгомери?

– В этом нет необходимости, – сдалась Мэгги, зная, что у нее не было выбора. – Пришлите их завтра утром.

Мэгги повесила трубку и мрачно уставилась на дверь кабинета Джеймса. Так вот что. Он решил ее заменить. И на работе, и как любовницу. Все из-за одного уик-энда. Она устало потерла лоб. Она всегда знала, что однажды их любовная связь кончится и она должна будет уйти, но она не предполагала, что конец наступит так внезапно и что он даже вежливо не сообщит об этом. Гнев начал закипать в ней, гнев из-за того, что он может обращаться с ней так бессердечно.

Как он мог! Что он себе позволяет? Ее плечи воинственно распрямились. Он не отделается от нее так легко. Что, если она не имела успеха именно как любовница? Она была не более чем просто любопытствующая.

Оттолкнув свой стул, Мэгги вскочила. Она могла бы уйти, но до сих пор она не сказала Джеймсу Монтгомери, что именно она думает об его трусливой тактике.

Она резким движением открыла дверь и пристально посмотрела на его черную голову, склоненную над архитектурным чертежом, разложенным на столе.

– Как ты посмел! Ты… Ты… – выпалила она бессвязно и запнулась, будучи не в состоянии придумать достойное название его действиям.

– А, ты здесь, Мэгги. – Джеймс посмотрел на нее, но его мысли определенно были заняты другим.

– Я не надолго! – заявила она. – Ты… ты хам! Ты…

– Ничего не понимаю. – Джеймс откинулся на стуле и задумчиво разглядывал ее разъяренное лицо. – Не стой в дверях и не шипи на меня. Входи, садись и кричи на меня в комфорте. – Он показал жестом на стул рядом с письменным столом.

Слегка опешив от его спокойствия, Мэгги опустилась на стул. Она открыла рот, чтобы отругать его, но он заговорил первым.

– Ты чем-то расстроена?

– Я не расстроена. Я взбешена!

– Ты взбешена, – исправил свое первоначальное утверждение Джеймс. – Как ты сама можешь квалифицировать это бешенство? Тихое, умеренное или чрезвычайное?

– Чрезвычайное, конечно, чрезвычайное! – Мэгги свирепо посмотрела на него, чувствуя, что она очень быстро теряет свое преимущество. – Слушай, Джеймс…

– Да, я слушаю. – Он одарил ее такой ангельски невинной улыбкой, что на секунду она почти забыла телефонный звонок.

– Не улыбайся, ты хам!

– Хам?

– Джеймс выглядел огорченным. – Несомненно, с твоим владением языком ты не могла найти слова лучше, чем хам?

– Что ты предлагаешь? – спросила Мэгги с мрачной иронией.

– Так как я не знаю точно, в чем я грешен… – Он пожал плечами.

– Ты звонил в агентство занятости?

– Да, – кивнул Джеймс. – Я должен был позвонить им, так как ты куда-то выходила.

– Выходила по твоему делу, – бросила она опять. Она ждала от него объяснений. Он не давал их. – Ты не сказал мне? – подколола она его.

– Нет, не сказал, – ответил он. – Ты расскажи мне. У меня меньше фактов, чем у тебя, как обычно.

– Но обычно меня не спрашивают, когда я хочу побеседовать с той, кто меня заменит. Она сказала, что ты запрашивал личную секретаршу, это правда? Или мои уши обманули меня?

– Нет, но твой разум – обманул! – Резкое замечание Джеймса усилило ее гнев. – Я это имел в виду все время, а поездка в Денвер просто выдвинула это на первый план.

Я собирался обсудить это с тобой в субботу, но ты так стремилась убежать, что я не успел этого сделать.

– Хорошо, сейчас я здесь, давай обсудим, – потребовала Мэгги, подумав, что лучше игнорировать до сих пор еще таящуюся в его душе обиду из-за ее отказа переехать к нему.

– Когда ты начала работать у меня…

– Пять лет назад, – вставила она. – Пять долгих лет.

– Это действительно было так давно? – Он искренне удивился. – Кажется, что только вчера ты стояла здесь, глядя на меня, словно обнадеженный щенок.

– Интересную, высокооплачиваемую работу было трудно найти. Тем не менее она есть, – добавила она многозначительно.

Он проигнорировал ее замечание.

– Ты была вообще не тем, что я имел в виду, когда давал объявление, но что-то в твоих глазах подкупило меня, и я тебя нанял. С самого начала у тебя было все, чтобы справиться с работой личной секретарши в офисе. Но ты училась и постепенно стала брать на себя все больше и больше ответственности. Ты следишь за работой моего персонала; ты помогаешь назначать работу архитекторам; ты напрямую имеешь дело с клиентами; ты неоценима при определении мест для застроек и ты можешь читать чертежи лучше, чем многие архитекторы. Сегодня более правильно было бы назначить тебя ассистентом или даже личным представителем. Ты способна все взять в свои руки.

Мэгги подозрительно вглядывалась в него, стараясь понять, не имеет ли он в виду ее новую роль любовницы. Но бесстрастное выражение его лица убедило ее, и она кивнула в знак согласия. Он был прав. Ее работа была намного разнообразнее и ответственнее, чем работа секретарши.

– К несчастью, ты не использовала в своих интересах службу; ты просто присоединила к своим обязанностям новые, так, что твои служебные часы стали слишком долгими.

– Кто бы говорил.

– О, я собираюсь практиковать то, что я проповедую. – Глаза Джеймса задержались на ее руке, и улыбка, вызванная воспоминаниями, тронула его губы.

– Не пытайся быть глубокомысленным, говори о сути!

– Очень хорошо. Просто считай, что секретарша, которую я нанимаю завтра, возьмет на себя шаблонную работу, которую раньше делала ты, которая не оставляет тебе свободного времени для того, чтобы быть моей правой рукой. У нас обоих будет оставаться больше свободного времени. – Озорной блеск появился в его глазах.

– Правда? – облегченно засмеялась Мэгги. Ее страхи были лишены оснований. Джеймс не замышлял избавиться от нее. Он хотел проводить с ней больше времени. И не только это. Она в результате получила повышение.

– Как тебе это нравится? – спросил он.

– Превосходно, – честно ответила она. – Всякому приятно поменять рутинные задания на более интересную работу.

– Прекрасно. – Джеймс отодвинул стул, встал и потянулся.

Глаза Мэгги скользнули по его кремового цвета рубашке. Одно легкое движение, и рубашка ослабнет. Она сможет прикоснуться к его животу. Свободу, чтобы пробежать ладонями по темным волосам, покрывавшим его грудь. Свободу…

– …Завтра? – Последнее слово Джеймса в конце концов проникло в ее сексуальную фантазию, и Мэгги заставила себя посмотреть вверх в лицо Джеймсу.

– Извини, – сказала она, – что ты сказал?

– Я сказал: «Ты назначила встречи на завтра?»

– Да, на девять и девять тридцать.

– Хорошо, – одобрил он. – Ты можешь побеседовать с ними сама.

– Я?

– Да, ты. Тебе придется работать с секретаршей, ты и нанимай.

– Я думаю, что тебе лучше поприсутствовать, – сказала она задумчиво. – И постарайся вести себя естественно. Я хочу дать им хотя бы некоторое понятие о том, что им предстоит.

– Что ты имеешь в виду? – Он смотрел ей в лицо, стараясь понять.

– Я имею в виду, что не хочу повторить историю с Митци.

– Митци? – Джеймс был в замешательстве.

– Девушка из машинописного бюро, которую ты превратил в дрожащий комок нервов за прошлый месяц, когда она пыталась записывать твою речь.

– А, ее! Она заставила меня останавливаться, чтобы я по буквам рассказал ей, как пишутся слова. Она была невозможной.

– То же самое она сказала о тебе! – засмеялась Мэгги.

– Как бы то ни было, она была еще ребенком, и я специально попросил агентство Хастингса присылать лишь опытных кандидаток. – Он посмотрел на часы и нахмурился. – Уже поздно. Я думаю, что на сегодня пора кончать.

– Счастливого тебе вечера. – Вежливые слова автоматически слетели с ее губ.

– Ты бы сама могла решить вопрос о вечере. – Он наклонился и поднял ее со стула. – Мы проведем его вместе.

– Мы? – У Мэгги перехватило дыхание, и она не смогла этого скрыть.

– У-фф. – Джеймс провел ее через свой кабинет, помог надеть пальто и выключил свет.

– Я сегодня разговаривал с Джонсоном о моих идеях по поводу его участка. Мы вылетим снова в Денвер в конце месяца, чтобы обсудить мои предварительные наброски с его персоналом.

– Серьезно?

– Да, ты будешь кататься на лыжах, – нетерпеливо произнес он. – Ты говорила, что хочешь научиться.

– Хорошо. Да, но почему бы прямо сегодня вечером не начать урок?

– Я говорил тебе, что ты должна привести в порядок свои мышцы. Ходьба на лыжах требует этого. Этот вид спорта приведет тело в превосходное состояние.

– Ходьба на лыжах по-шотландски, – колко заметила Мэгги.

– Не будь такой пораженкой. Кроме того, я намеревался начать с тобой заниматься физическими упражнениями еще с конца октября, когда ты задыхалась подобно выброшенной на берег рыбе. Пусть понемногу. Эти двадцатиминутные прогулки, которые ты называешь упражнениями, недостаточно напряженны даже для того, чтобы повысить твой сердечный ритм, позволяя развивать гибкость ног и силу, необходимую тебе для хождения на лыжах.

– Немного упражнений! Если ты имеешь в виду тот случай, когда ты тащил меня вверх через десять маршей лестницы… – протянула она, вспоминая оскорбление.

– А почему это должно было вымотать такую здоровую молодую женщину, как ты? – иронически заметил Джеймс. – Ты должна была быть готовой к тому, чтобы подняться еще на десять маршей. Но не беспокойся об этом. Мы начнем сегодня ночью.

– Я не беспокоюсь об этом, – честно ответила Мэгги. Ее интересовал внешний вид. Во всяком случае, она знала, что должна сопровождать Джеймса. Она не могла устоять против того, чтобы провести с ним вечер, но все дело было в том, что же он собирался делать.

Кроме того, оживилась она, они вряд ли смогут провести вечер в поисках физических нагрузок. Джеймс не был фанатиком. Он ежедневно плавал, для того чтобы сохранить форму, да и только.

Позднее, после обеда, они смогут предаться другим занятиям. Ее глаза засветились в предчувствии этого. Все, что она должна была сделать, – это потерпеть. Это не должно быть слишком плохо, сказала она самой себе.

Она ошиблась. Было хуже. Стоило только им прийти в квартиру Джеймса, как он повесил ее пальто, вручил ей крошечное скользящее кобальтово-голубое трико и попросил ее переодеться.

– Я одета. – Мэгги посмотрела вниз на свою шерстяную розовую великолепного фасона юбку.

– Но не для тренировки, – тряхнул головой Джеймс. – Тебе нужно свободно двигаться. Пойди и надень это, а я приготовлю кофе.

– Где ты это достал? – Мэгги подозрительно посмотрела на трико.

– В Денверском аэропорту, в лавочке, где торгуют сувенирами.

– Ох, – только и могла ответить Мэгги, польщенная тем, что он строил планы, где находилось место и ей.

– Поскорее. – Джеймс развернул ее и ласково шепнул: – Пройди в комнату для гостей.

– Ладно, – сдалась она, напоминая себе, что вечер, проведенный в компании с ним, стоил того, чтобы перенести некоторые испытания.

Или же массу испытаний, признала она с беспокойством, когда увидела себя в зеркале. Джеймс был прав в одном. Трико, без сомнения, позволяло ей двигаться свободно по той простой причине, что не покрывало полностью ее тело. Если бы одеяние не было плотно обтягивающим, Мэгги усомнилась бы в том, что оно осталось на ней.

Интуитивно она потянулась вверх, не удивляясь, когда в разрезе трико показались ее груди. Она не могла это носить! Затем она опять посмотрела на себя в зеркало. Недостатков в ее фигуре не было видно. Ее ноги были длинными и стройными, ее живот был почти плоским, ее грудная клетка была узкой, ее груди были полными, но твердыми.

– Ты выглядишь прекрасно, – сказала она себе. – Так выйди туда и покончи со всеми стонами.

Собравшись с силами, Мэгги аккуратно сложила свою одежду и положила ее на шелковое стеганое ватное одеяло шоколадного цвета, накрывающее очень большую кровать. Затем, глубоко вздохнув, она открыла дверь и заставила себя пройти через комнату. Она мгновенно остановилась, как только увидела Джеймса, стоящего перед кремовым льняным диваном.

Он также переоделся. В очень короткие черные шорты для бега, самые короткие из тех, что она когда-либо видела. Полунагота Джеймса выглядела прекрасно. Она с удовольствием смотрела на его длинные стройные ноги, обильно покрытые черными как смоль волосами. Странное чувство возникло в ее чреслах, когда ее взгляд задержался на явных признаках его мужественности, отчетливо видимых через тонкий нейлон.

Почему они тратили время на тренировку, когда имелось так много других, более интересных вещей, которыми они могли бы заняться?

Джеймс поднял взор, и на мгновение горячая вспышка страсти, казалось, зажглась в глубине его глаз, но она так быстро погасла, что Мэгги не была уверена, что это не было просто отражением ее собственного желания.

– Идем. Чем скорее мы начнем, тем скорее сможем заняться другими делами.

«Какими?» – хотела спросить Мэгги, но у нее не хватило мужества.

– Так вот. – Джеймс внезапно стал очень деловитым. – Мы начнем с дергающихся фигурок. – Он испытующе посмотрел на нее.

Дергающиеся фигурки! Ни в коем случае она не будет делать дергающиеся движения в этом одеянии. Она сделала вид, будто не понимает, что это такое.

– Они имеют какое-то отношение к шутовским фигурам? – спросила она.

– Боже! – Джеймс крепко закрыл глаза в тихой мольбе.

– Я полагаю, что нет.

– Дергающаяся фигурка является разогревающим упражнением, в котором ты прыгаешь туда-сюда и в то же время хлопаешь руками над головой. Это хорошо для твоей сердечно-сосудистой системы.

– Прыгать туда-сюда? – повторила Мэгги. Она не могла! – Нет, – отказалась она решительно.

– Нет? – переспросил он. – Что, черт возьми, значит «нет»? Даже идиот может сделать прыгающую фигурку.

– Поскольку я не идиотка, я не собираюсь делать ее, – настаивала она.

– А что же ты намерена делать?

– Ну… – Она осмотрела роскошную комнату, ища вдохновения. Картина гимнастического класса всплыла в ее памяти. – Отжимание, – сказала она. – Я сделаю отжимание.

– Ты собираешься отжиматься? – недоверчиво спросил Джеймс.

– Конечно, почему бы нет.

– Действительно, почему бы нет. – Он иронично смотрел на нее. – Вперед.

– Я начну. – Она потянула нижнюю часть своего трико, наклонила лицо к полу, выпрямила тело и затем оттолкнулась. К ее удивлению, она только на дюйм оторвалась от пола, прежде чем ее дрожащие руки разошлись, и она упала на толстое покрытие.

– Ты можешь, наконец, начать? – В голосе Джеймса чувствовалась насмешка. – Я буду считать. Как много ты планируешь сделать?

– Х-мм, думаю, что я приняла не совсем правильную позицию, – пробормотала она, будучи не в силах понять, почему она не смогла сделать по крайней мере одно упражнение.

– Теперь я. – Джеймс опустился к ней и стал быстро выполнять серию упражнений.

Мэгги следила, как его бицепсы надувались, когда его тело двигалось вверх и вниз в отвратительно равномерном ритме.

– Ты это имела в виду? – Он одарил ее простодушной улыбкой, которая не обманула ее ни на минуту. Она изучила его. Она ждала до тех пор, пока он не позанимался максимально, затем повторно вытянулась и пощекотала свой упругий живот. – Мэгги, прекрати это!

– В чем дело? – спросила она. – Конечно, ты не безумец? Большой сильный мужчина?

Джеймс перестал отжиматься, внезапно схватил ее за руки и перевернул на спину, прижимая своим телом.

– Ты маленькая негодяйка.

– Достаточно, ты прав. – Она улыбнулась. – Ты рисовался, ты знаешь это.

– Извини. – Его глаза сверкнули. – Но соблазн был непреодолим. Если ты все знаешь о физической гармонии, ты должна знать, что отжимание лежит в основе мужской тренировки.

– Да? – Мэгги посмотрела в его светящиеся глаза.

– У-гу. Твои грудные мышцы крепятся следующим образом. – Его рука легко скользнула по ее левой груди поверх мягкого трико. – Здесь и здесь. – Он двинулся к другой груди, чтобы нежно приласкать ее.

– Я вижу. – У Мэгги вырвался длинный выдох. Жар его тела и напряжение его рук возбудили ее нервные окончания. Она беспокойно зашевелилась, ее обнаженные ноги касались ковра. Она протянула руку, чтобы слегка приласкать его, сосредоточиваясь на ощущении его мускулистого тела под ее исследующими пальцами. Почувствовав поощрение в его взгляде, она осмелела. Ее руки двигались по его мышцам. По его ключице, останавливаясь, чтобы исследовать глубокую выемку у основания его шеи.

Она трепетала, дыхание перехватило, когда она ощутила его всем своим телом. Она хотела, чтобы он поцеловал ее, коснулся ее, как он это делал в Денвере. Несомненно, он знал это. Ее желание витало в воздухе, которым он дышал.

– Милая Мэгги, – прошептал Джеймс, – твои руки – это самое превосходное из всего того, что я когда-либо знал. Все, чего я хочу, это целовать тебя. – Он слегка провел своим большим пальцем по ее мягким полуоткрытым губам. – Покрыть каждый дюйм твоего тела поцелуями. – Его рука скользнула в разрез трико к груди.

Мэгги изогнулась, увеличивая движение.

– Но, – вздохнул он, – я слишком устал.

Его слова проникли в чувственный туман, покрывавший ее разум.

– Слишком устал? Слишком устал? Это по-женски! – завопила она.

– Я не слишком устал, чтобы заняться с тобой любовью. Я никогда не бываю слишком усталым для этого. Я просто слишком устал для того, чтобы помочь тебе одеться и потом отвезти тебя домой. Если бы ты жила со мной, – он задумчиво остановился, – проблемы не возникло бы.

– Это не проблема. Я просто возьму такси.

– Заставляя меня беспокоиться о том, не нападут ли на тебя по пути?

– Я понимаю! – Мэгги пристально посмотрела на него, хорошо понимая, что реальные разногласия заключались не в ее поездке в такси, а в том, чтобы она вообще возвращалась домой. Джеймс старался использовать ее очевидное желание физической близости. Все типично мужские хитрости! Ее ярость подпитывалась как сексуальным возбуждением, так и гневом на его вопиющую тактику. – В таком случае мы лучше продолжим тренировку. – Она положила свои ладони на его теплую грудь. Сильное биение его сердца ощущалось под ее пальцами, но Мэгги намеренно не поддалась чувству и оттолкнула его. Она не могла уступить. Он не имеет представления о том, о чем просит, и говорить ему – означало выставить напоказ свои опасения. Она не могла сделать этого. Она так долго трудилась над тем, чтобы создать образ высококомпетентной женщины. Она не могла рисковать, давая ему возможность обнаружить, что образ этот подходил только для работы.

– Как хочешь. – Джеймс поднялся на ноги, казалось, невозмутимо принимая ее отказ.

Мэгги не доверяла его спокойствию. Джеймс никогда не отказывался так легко от того, чего хотел, а он определенно хотел ее. Она все еще чувствовала отпечаток его сильного тела, прижимавшегося к ней. Итак, что подняло его? Мэгги всматривалась в него подозрительно, когда он протянул ей руки.

Его нежная улыбка не убедила ее.