Нежно-зеленый (СИ)

Глава 7

На следующий день Геннадия Михайловича перевели в отдельную палату. Им даже разрешили посидеть с ним наконец-то, какое-то время. Отец чувствовал себя неплохо, и держался бодро. Только речь давалась ему с небольшими трудностями, но врач пообещал, что это скоро нормализуется. Посидев в палате около часа, молодые люди были отправлены восвояси Татьяной Николаевной, которая решила этот день полностью провести с мужем. И хоть они и возмущались, но мать не захотела слушать заверений, что все хорошо, настояв, что тем завтра на работу. Сама она еще вчера позвонила начальнику и взяла отпуск за свой счет.

— Ну почему она никак не хочет понять, что мы сами себе хозяева? — Возмущалась Кристина, сидя в машине, и негодующе смотря на друга. — Я вполне могла бы посидеть еще. Неужели, ты бы мне не разрешил опоздать завтра?

Виктор только усмехнулся, не отрывая взгляд от дороги.

— Кристь, они по-другому на жизнь смотрят, ты сама мне это все время повторяешь.

— Мужчина посмотрел в боковое зеркало и перестроился в другой ряд. — Для них работа — это обязательное подчинение кому-то. И лучше всего, чтоб госструктуре.

Уверен, что они то, чем мы занимаемся, и за работу-то не считают. Меня твоя мама как-то о трудовой книжке спрашивала, представляешь? — Витька кинул на девушку лукавый взгляд и удовлетворенно отметил, что она улыбнулась. Вот и хорошо, хоть понемногу приходить в себя начинает.

Они въехали во двор девушки, и остановились перед ее подъездом.

— Кристь, ты иди домой. А мне к Сергею заехать надо, я еще вчера должен был ему документы отвезти. — Витя внимательно смотрел на подругу, и поймал заинтересованный взгляд, который она бросила на заднее сидение, где так и остались лежать конверты. Мужчина забыл их завезти домой, а в квартиру к Кристине заносить не собирался. А вдруг она их решит просмотреть? Нет уж, зачем ей об этом знать? Хорошо же, ведь, уже все. — Я позвоню, и приеду чуть позже, проверить как ты.

Подруга согласно кивнула, но глаза ее были задумчивы.

— Хорошо, Витя. Только,… может, ты не приезжай? И так столько со мной провозился. У тебя же и другие дела есть. — Она легонько вздохнула. — А со мной уже все в порядке будет.

Друг вопросительно поднял бровь.

— Ты меня видеть уже не можешь? Выгонишь, если приду?

Кристина улыбнулась.

— Ну что ты, Вить. Я тебя никогда не выгоню. Просто… Я же все понимаю. И не должен ты со мной все свое время проводить.

— Ничего ты не понимаешь, Кристь. — Скривился мужчина. — Я… — Он сделал глубокий вдох, помолчал, а потом махнул рукой. — А ладно, потом. Так, чтоб без глупостей мне там, пока я не приеду, поняла? — Строго посмотрел он на подругу. — Отдыхай. Я позвоню. И приеду. Обязательно.

Он наклонился к ней, мягко целуя в губы.

— И не вздумай делами заниматься, Кристь. Я тебя знаю. — Легонько стукнул он девушку по носу. — И не готовь ничего. Я в магазин заеду, привезу чего-то. — Его пальцы погладили щеку Кристины, а та так и сидела, смотря на него и сил не было глаза отвести. — Давай, беги, солнце.

Витька в последний раз погладил ее скулу большим пальцем, согревая щеку своим теплом. Кристина кивнула, и молча вышла из машины, но не удержалась, обернулась, посмотрела вслед уезжающей машине, почти уверенная, что и Витька в зеркало заднего вида смотрит. Что ж, по крайней мере, она не превратилась в соляной столп, мелькнула идиотская мысль. А Витька… Странный он, но такой, по-хорошему странный. Она почти уже и не сомневалась в том, что не только дружеские чувства мужчина к ней испытывает. Сидя минуту назад в его машине, ощущая, как его пальцы гладят ее лицо, Кристина очень ясно вспомнила, как Витя целовал ее вчера утром.

Друзей так не целуют, мелькнула, полная надежды мысль. И с легким сердцем, девушка зашла в подъезд.

Виктор в последний раз посмотрел назад, и выехал со двора. А может, стоило-таки признаться? Но в машине… и в такое время, для нее нелегкое… Он не был уверен, что это разумно. Тем более, что Витя никуда не собирался деваться из ее жизни теперь, и все время будет рядом. А после всех этих лет глупого недопонимания, Кристина заслуживала красивого признания. Такого, чтоб простила его, идиота, усмехнулся он про себя.

Хотя, он даже не представлял, что ему надо сделать, чтобы его можно было простить. Остается надеяться, что любимая милосерднее его самого, и тоже, любит.

Потому что он сам себя, еще долго укорять будет. Но, все ее поведение, вся ее реакция — дарили Витьке надежду.

Он достал телефон, и начал звонить Сергею, переключаясь на гарнитуру. Друг ответил быстро.

— Витька, привет. Ты что не звонил?

— Да, так. Проблемы были, Серега.

Собеседник насторожился.

— У нас?

Витя усмехнулся.

— Нет, Серый, ты тут ни при чем. У Кристины отец в больницу попал. Вот мы и проторчали там весь вчерашний день, да и сейчас, только освободились.

— Серьезное что-то? — Тон друга был настороженным.

— Не знаю, Серега, врачи говорят, что пока еще не очень. Но я не поэтому звоню.

Ты дома, Сереж?

— Да.

— Я подъеду сейчас. Документы завезу.

— Давай, Вить. Жду.

Виктор отключился и, оторвавшись от дороги, бросил взгляд на серое небо. Тучи, казалось, стелились над самой землей. Похоже, и до них снег добирается потихоньку.

Сергей открыл дверь быстро, пригласил Витьку зайти, но мужчина остановился в прихожей, отказавшись разуваться.

Он отдал другу конверт, подождал, пока тот вскроет его, просмотрит бумаги.

— Спасибо, Витька. — Сергей даже расслабился как-то весь, хоть и не видно было раньше, как он напряжен. А теперь, словно помолодел на несколько лет, подумал Виктор про себя. — Я тебе всю жизнь должен буду.

— Вот именно, Серега. — Неприветливо буркнул мужчина. — Надеюсь, что ты об этом не забудешь.

Сергей внимательно посмотрел на друга, усмехнулся.

— Давай, Витя, заходи, нам поговорить надо.

— Некогда мне, Серый. Я за Кристю волнуюсь.

— Вот о ней и поговорим, Витька. Давай, заходи. Никуда она не денется за час, раз уж девять лет вытерпела тебя.

Виктор рассердился, бросил на друга хмурый взгляд, но в комнату таки зашел.

— Вить, ты куда смотришь, а? Я тебя вообще не понимаю, если честно. — Сергей сел на диван, но Витька не последовал его примеру. — Ты чего ждешь? Пока ее уведет кто-то? Девять лет, мать твою!

— Серый, не лезь. Мне и так тошно, и без тебя. — Виктор, все такой же хмурый слонялся по просторной комнате.

— Так и должно быть тошно, Витя. Ты ничего другого не заслуживаешь. — Сергей смотрел на друга с укором. — Если бы я не был уверен, что ты ее любишь. Да, уверен, Витя. Это невооруженным взглядом всем видно, кроме нее, наверное. — Ответил он, прерывая, что-то собравшегося сказать, мужчину. — Я бы сам за ней ухаживать начал. Ты зачем девушку мучаешь, придурок. Она при одном упоминание твоего имени светиться начинает. А по телефону, когда с тобой говорит, это видеть надо, Витька. Да мы с ней в ресторане когда сидели, она каждые две минуты телефон проверяла, боясь пропустить твой вызов. И думала, что я не вижу. Дурак ты. Девять лет! — Сергей пораженно покачал головой.

Виктор тяжело вздохнул, и взъерошил волосы, а потом махнул рукой.

— Да знаю я, что дурак. И без тебя знаю, Серый. Просто. — Он снова начал метаться по комнате. — Я ведь ее когда впервые встретил, она мне ребенком показалось, честное слово. Думал ей лет четырнадцать, не больше. И придиралась она ко мне, вечно. Ты бы ее послушал только. — Витька усмехнулся своим воспоминаниям. — А потом, захожу как-то в класс, а она над книгами ревет. И чего она плачет-то, думаю. Итак, ведь, не то, что на потоке, на курсе лучше всех учится. Ее всем в пример ставили, профессора нарадоваться не могли. А она за экзамены волновалась. — Мужчина замолчал на минуту, уставившись в арочное окно, выходившее на парк. — Я ее тогда гулять потащил, просто так, без всякого умысла, чтоб показать, что не все в жизни на учебе заканчивается. Так мы и дружить начали, Серый. — Витька повернулся к мужчине, который внимательно слушал его, сидя на диване. — Я ведь и не думал ничего тогда, она для меня как сестра младшая была. И таскал за собой везде, собой заняться заставил. В салон тот отвел. Знал бы ты, как я замаялся в том холле сидеть. А еще диваны эти, дурацкие.

Ну вот скажи мне, какой нормальный человек сможет три часа на розовых диванах высидеть. — Мужчина недоуменно покачал головой. Но Сергей молчал, понимая, что другу выговориться надо. — А потом, потом я и не знаю даже, Серега. Она рядом всегда была, и мне хорошо от одного этого было. Я и не думал, почему мне так здорово от присутствия ее в жизни моей становится. Дурак я был, точно дурак.

Меня мать пилила, говорила: жениться тебе пора, жениться. А отчим улыбался только, говорил ей: зачем, у него же Кристина есть. А я не понимал, что он в виду имеет. Поздно до меня дошло Серега, очень поздно. Мы в то дело уже влезли.

В Киеве месяцами пропадали. Она на меня сердиться начала. И мне так плохо от этого было, а я успокоить ее не мог, и рассказать не мог, Сергей. Стыдно было.

Попали-то мы, как дети. Подумаешь, что человек проверенный был. А сами-то куда смотрели, спрашивается? — Витька подошел к окну и уперся лбом в стекло. — Да и втягивать не хотел ее в это все. А она бы влезла, как пить дать, влезла бы Серега. Она меня никогда не бросала. А что бы ей это дало? Кем бы она потом работать смогла? Бухгалтером в ЖЭКе? Ее повысить должны были как раз, главным экономистом делали. Вот что бы я ей сказал?

А потом, звонок этот чертов. — Витька тяжело вздохнул. Два года не вспоминал о ночи той, а теперь вот, через день думает, да еще и другу рассказывает. — Помнишь, как посреди предварительного слушания из Киева сорвался? — Он посмотрел на мужчину. Тот кивнул. Забудешь такое. — Мне Кристина позвонила, сказала, что замуж выходит. За Влада того, который ни одного доброго слова не стоит. Я когда по трассе мчался, первый раз понял, почему мне так муторно на душе в последнее время, Сергей. Вот такой я жираф, только тогда и додумался, что и не нужен мне никто кроме Кристи. Только поздно уже было. Но и Владу этому, я ее не отдал. Как собака на сене, честное слово. И сам не мог сказать ничего, и другому отдавать не собирался.

Сергей молчал. Нельзя сказать, что он не догадывался о том, отчего друг последние годы медлил. Как только понял, что Кристина ни слухом, ни духом об их проблемах не знает — догадался, что не хотел ее Витька в свои неприятности втягивать. Но чтоб так по-глупому, семь лет под носом у себя не видеть.

Мужчина головой покачал.

— Да, Витек, ты все-таки дурак, это я тебе как друг говорю.

— Спасибо, утешил. — Виктор ухмыльнулся с иронией. — Но теперь-то мне, ничего уже не мешает, поэтому, отвали Серый. Я тебя, как друга прошу. — И твердо, жестко посмотрел в голубые глаза Сергея.

— Я отойду, Вить, не проблема. Только и ты долго не затягивай. Она-то о твоих чувствах не догадывается. На полном серьезе о дружбе вашей вечной мне рассказывала. А глаза при этом — хоть бери и своими руками слезы вытирай. Хватит ее мучить. Объяснись уже, Вить. — Сергей откинулся на спинку дивана и серьезно посмотрел на друга. — Потому что, не объяснишься, она на другого посмотрит. И пошлет тебя подальше.

— Это на кого она посмотрит? — Взвился мужчина, подозрительно всматриваясь в глаза друга. — Кто тут появился?

Сергей ухмыльнулся.

— Даже если и не появился еще, так появится обязательно, Витька. Уж ты мне поверь. Такими девушками — грех разбрасываться. А если не нужна она тебе, так и объясни ей. А я рядом буду, утешу. — Ухмылка Сереги становилась все шире, по мере того, как Витька мрачнел все сильнее.

— Серый. — Предостерегающе произнес друг. — Не лезь.

— А что я? Это я что ли, столько лет чепухой страдал? — Он упрекающе глянул на мужчину. — Вот то-то же, это я Витька не к тому, чтоб Кристину у тебя отвоевать, а чтоб ты задумался, что рядом достаточно тех, кто смогут привлечь ее внимание, если ты еще немного затянешь с объяснениями.

Виктор бросил очередной подозрительный взгляд в сторону сидящего на диване друга, а потом вздохнул.

— Знаю. — Нахмурившись, пробурчал он. — Только… боюсь я, Серега. Вот хочешь, верь, хочешь нет — а боюсь. А вдруг, она меня пошлет подальше? За то, что столько лет…, как ты выразился? Мучил? Что я тогда делать буду? Без нее? — Мужчина таки сел возле Сергея на диван.

— Ну ты даешь, парень. — Сергей даже опешил слегка. — Как с прокуратурой цапаться, когда под следствием их находился, так ты горазд был. А с девушкой поговорить — боишься? — Друг покачал головой. — Кончай трусить, Вить. Не прогонит она тебя. Точно говорю. Не был бы я в этом уверен, уже давно попытал бы и сам удачу, уж больно хорошая она, Кристина твоя. — Хлопнул он Витьку по плечу.

Тот улыбнулся.

— Это я и без тебя знаю. Она не просто хорошая, а самая лучшая. — Он поднялся с дивана, протягивая другу руку. — Ладно, Сергей, поехал я. До завтра.

— Давай, Вить. — Сергей проводил друга, хлопнул его по плечу.

А сам стоял и смотрел в закрывшуюся за ним дверь. Ну вот, бывает же так! Сергей покачал головой. Два взрослых человека. А поговорить нормально не могут. Хуже чем дети малые. Он еще в пятницу вечером понял, что ни ему, ни кому другому от Кристины ждать нечего. Ловить нервные взгляды девушки на телефон и не понимать, как она за Витьку переживает, и как хочет, чтоб он позвонил, приехал скорее — только слепой не так трактовать бы смог ситуацию. На минуту ему даже что-то укололо в душе. Обидно стало. Но он быстро одернул себя. Хотел разобраться в чем тут дело? Разобрался. Собирался друга подтолкнуть — подтолкнул. Теперь, его дело малое, отойти и со стороны смотреть, чтоб Витька опять чего не напортачил. А Кристина… Кристина была очень хорошей… Но Сергею в ее сторону смотреть даже смысла не имеет. И как друг Витькин — он понимал это. И просто, как человек здравомыслящий.

Витька, выехав от друга, бросил взгляд на часы. Было полпятого вечера. Не очень поздно, но зима вносила свои коррективы в световой день. На улице уже смеркалось.

Мужчина набрал Кристину. Подождал, пока гудки сами не сбросились. Нахмурился, опять набрал. И снова с тем же результатом. Он занервничал. У девушке в квартире не было стационарного телефона, она говорила, что в нем не было смыла, все равно на него звонить некому. И сейчас Витька жалел, что не настоял. Он набрал Татьяну Николаевну.

Мать Кристины говорила тихо, муж заснул недавно. Сказала, что разговаривала с дочерью минут десять назад. Почему телефон не берет — не знала, может в душ пошла. Витька с ее доводами согласился. Выяснил, что в больницу из еды привезти.

На возражения — рукой махнул, и заставил-таки признаться, что надо. Заехав в супермаркет, он купил еды, завез сок и продукты в больницу, поболтал несколько минут с Татьяной Николаевной и, сославшись на необходимость спешить, уехал.

Забежал домой, бросил документы на стол в кабинете. Принял душ и переоделся.

Постоял несколько минут в зале, любуясь видом Кристиной кофты, брошенной на спинку дивана. Протянул руку, чтобы взять ее и отвезти к ней. Но передумал.

Кивнул сам себе. Ему нравилось, что здесь были ее вещи. Вот пусть тут они и остаются. Быстро вышел из квартиры, захлопывая дверь, и поехал к любимой.

За все это время он звонил ей еще восемь раз. Ни одного разу она не ответила.

Виктор начинал серьезно нервничать.

Кристина честно пыталась последовать совету друга и отдохнуть, но у нее не очень получалось. Оставшись наедине с собой и своими мыслями, девушка опять начала нервничать. Ее размышления метались от отца, за которого она не стала бояться меньше, к Витьке, поведение которого не было настолько ясным, как ей бы того хотелось. Устав после целого часа такого отдыха еще больше, чем до него, и не преуспев в попытках отвлечься, ни душем, ни телевизором, девушка решила выпить успокаивающего, что Витька давал ей вчера. Но покопавшись в сумочке, поняла, что оставила его у матери. Зато, нашла какие-то таблетки, которые врач посоветовал матери дать, если та заснуть не сможет. Решив, что здоровый сон ей тоже не помешает, Кристина выпила одну, и села смотреть телевизор.

Когда на его звонок в дверь никто не ответил, Виктор заволновался по серьезному.

Он полез за ключами, проклиная все на свете, особенно, неудобные пакеты из супермаркета, которые мешали ужасно. Но, преодолев все препятствия, он достал-таки ключи и быстро открыл дверь. Мужчина бросил шелестящие сумки в прихожей, и позвал Кристину, но в ответ услышал только бормотание телевизора в зале. Идя на звук, он обнаружил спящую, напротив включенного телевизора, Кристю. Витька даже присел, от нахлынувшего облегчения, что с ней все в порядке. Потом, заметил на столике упаковку со снотворным. Проверил, пересчитал, удостоверился, что она выпила только одну таблетку и, улыбаясь, покачал головой.

— Кристя, Кристя. — Пробормотал он с усмешкой. — Горе ты мое, луковое. Это ж надо, так меня напугать.

Девушка на его упреки не ответила, даже не проснулась, только завозилась, пытаясь удобней устроиться на жестких подушках дивана. Витька посмотрел на это и, подхватив ее на руки, понес в спальню. Кристина сонно открыла глаза.

— Вить, ты вернулся? — Пытаясь проснуться, пробормотала она.

— Вернулся, спящая красавица. — Пошутил друг. — Ты зачем снотворное выпила, а, солнце?

Кристина пожала плечами, зевнула, опять закрыла глаза, зарываясь в постель, на которую ее Витя положил.

— Не знаю, успокоиться хотела, а лекарство у мамы забыла, — едва разборчиво объяснила она.

— А нервничала чего? — Витя погладил ее по щеке, отбросил прядь волос, упавших на лицо.

— Вот из-за тебя и нервничала. — Сердито буркнула Кристина, но это выглядело совсем не грозно, потому что глаза она открыть была не в состоянии. Виктор замер сначала, а потом, покачал головой, грустно улыбнувшись. Наклонился, поцеловал в щеку.

— Ну прости, милая. Я не хотел.

— Да ничего, — опять зевнула подруга. — Я привыкла. Только не уходи Вить. — Прошептала она и заснула опять.

Мужчина задумчиво смотрел на спящую девушку.

— Никуда я от тебя не уйду, Кристя. Не прогонишь. — Тихо и серьезно проговорил он, хоть и знал, что подруга не слышит уже.

Вышел из спальни, разобрал пакеты. Поел. Побродил по квартире и, не выдержав, пошел к любимой, пусть и признавался себе, что идея так себе, не ахти. Уж очень он хотел ее. Сил терпеть совсем мало было. Две предыдущие ночи нанесли сокрушительный урон его самообладанию. Да и что там скрывать, предыдущие года, когда он не имел возможности поцеловать Кристину так, как хотел, обнять, прикоснуться так, как мечтал — сильно повлияли на резервы его устойчивости. Но и спать самому, после прошлых ночей, уже казалось диким и непривычным. Даже странно, как быстро к хорошему привыкаешь, посмеялся мужчина сам над собой, и лег рядом с любимой. Прекрасно отдавая себе отчет, что для него ночь будет очень длинной.