Нежное настроение

Наталья Нестерова Серьезные намерения

Дима относился к категории мужчин, про которых говорят: “Скорее съест паспорт на пороге ЗАГСа, чем женится”. Он и Вика прожили вместе десять лет, с виду нормальной семьей. Общий кошелек, общее хозяйство, отпуск, ремонт, теща с блинами, свекровь с нравоучениями – все как у людей. Сошлись, когда Вике было двадцать два, Диме – за тридцать. “Сошлись” – точно о пенсионерах. На самой деле Вика была влюблена до дрожи в коленках. Как же! Она студентка техникума, он преподаватель – остроумный, блестящий, красивый, все девчонки на корню сохнут и вянут.

Окружающие, друзья, родственники думали, что они расписались. Дима отмалчивался, а Вика позорно врала, что решила оставить девичью фамилию. И десять лет сидела заноза у нее в сердце. Или в пятке – в общем, сидела.

Все Вика понимала! Главное отношения, а не штамп в паспорте, любовь, а не напутствие какой-нибудь толстой тетки, облеченной властью регистрировать брак, в тысячный раз повторяющей: “Берегите друг друга в счастье и горести, в удачах и поражениях!” Мы и так, без корочки свидетельства о браке, бережем!

Но если брак не судьбоносен, зачем от него отказываться? Почему ты боишься взять на себя официальную ответственность, если признаешь моральную? Какая, выходит, главнее? Ты не хочешь дать мне юридическую защиту? Значит, и от меня требуешь ограниченных услуг?

В первые годы никакой занозы Вика не чувствовала. На третий год обнаружила. Это как после праздника: пляшешь, веселишься, а утром просыпаешься, глядь – заноза в пятке. И не вытащить ее! Воспаляется, пухнет и болит. Побочный эффект – боязнь завести ребенка. Он меня-то серьезно не ценит, а с ребенком буду – повернется и уйдет. Конечно, такого бы не случилось. Но страх – иррациональное чувство, и справиться с ним Вика не могла. У других получалось. У Вики – нет.

Впрочем, Дима был не чадолюбив и о наследниках не мечтал. А Вика из-за вечной боязни забеременеть удовольствие от сексуальной жизни, получала, как от пирожков без начинки – хлеб он и есть хлеб, вкуса не имеет.

После всероссийской переписи населения, когда обнаружилось, что у нас в государстве замужних женщин больше, чем женатых мужчин, Вика поняла – это про нее. В числе других наивных дурочек Вика отвечала как по жизни, а Дима, очевидно, – как по закону. И проклятая заноза еще глубже впивалась в тело. Или в душу.

Самое удивительное, что, даже когда с Викой произошло невероятное событие, заноза никуда не делась. Событие такое: Вика влюбилась. Положа руку на сердце, будь она нормальной женой, не решилась бы внимание человека, во всех отношениях прекрасного, близко принимать. Но Вика соломенная жена! Бывают вдовы соломенные, а она жена из хрупкого материала.

С Игорем познакомилась на работе. Он был представителем заказчиков, Вика вела часть проекта от разработчиков. В детали вдаваться нельзя, потому что предприятие, где трудится Вика, закрытое.

Игорь – полная противоположность Димы. Неброский, незаносчивый, не спросят – промолчит, высовываться не будет. Но в работу впивается как клещ, не отдерешь. Собственно, их первое общение и было ссорой. Вика кипятилась, обзывала его формалистом, чинушей и бюрократом. Игорь, насупившись, тыкал пальцем в бумаги – допуски превышены!

Кратко об Игоре. Вдовец, жена погибла в автомобильной катастрофе. Остался сын, пятилетний Ваня. Это чудо! Шкодливый и непоседливый пацаненок, волосы дыбом через секунду после причесывания, штаны в мазуте через десять минут после переодевания, хотя в округе никакого мазута не наблюдается и на улице зима. Шестьдесят “почему?” в минуту и вечно сбитые коленки.

Ваню Игорь представил Вике через неделю после знакомства – “чтобы вы знали истинное положение вещей”. Ухаживал безо всякой романтики, но основательно и серьезно.

Отношения Вики и Димы в начальной стадии походили на весенний бал-фантазию, с цветами, стихами и пылкими объяснениями. Роман с Игорем был прозаичен и сродни перераспределению тяжести. Будто шла Вика, груженная авоськами, появился Игорь, забрал тяжести, сказал: “Теперь я их буду таскать, а ты, если устала, садись мне на шею”..

И в то же время Игорь, простой незамысловатый парень, в области эротики показывал чудеса высшего пилотажа. Он считал, что женскому организму достается слишком много испытаний – ежемесячные страдания, вынашивание ребенка, роды, кормления… Единственной компенсацией за все тяготы служит хороший секс, который обязан обеспечить мужской организм, эгоистично избавленный от мук и боли.

С этой теорией Вика познакомилась потом. А вначале, естественно, были практические занятия. Когда случилось первый раз, Вика чуть не тронулась умом, то есть умом и телом, вместе взятыми. Зачем человечеству вино, табак, наркотики, если существует такое?!

– Выходи за меня! То есть за меня и за Ваню. А? – предложил Игорь.

– Выхожу! – ответила она, плохо понимая, о чем речь.

В ту минуту Вика была готова отказаться от многого. Не надо ее кормить – обойдется без обедов и ужинов; не нужна одежда – пусть всю оставшуюся жизнь голой проведет. Только вот так – под одеялом с Игорем.

На следующий день на работе, задумчиво рисуя чертиков на важных документах, Вика сообразила, что ей было сделано официальное предложение и она ответила согласием.

“Вот вы меня убейте, растерзайте и четвертуйте! – думала Вика. – Но женщине, кроме пылких объяснений в любви, еще очень требуется, чтобы ей сказали: я хочу взять тебя под свою защиту, под свою фамилию, под свое крыло! Перед людьми, Богом и законом! А если сегодня с Игорем не удастся встретиться, как я до завтра доживу?”

Она очнулась от судорожного всхлипа начальника, который стоял за спиной, показывал пальцем на изуродованный документ и беззвучно ловил ртом воздух.

Казалось, имея новую большую и светлую любовь, Вика должна была на крыльях летать, все простить, о постороннем не думать, про занозу забыть. Не тут-то было! Заноза сидела! Не воспалялась, не гноилась, но сидела!

И Вика начала действовать. Игоря предупредила: мне время потребуется на развод. Игорь, как все, считал, что Вика “правильно” замужем.

На дальнейшее со стороны посмотреть – форменный дурдом. Хочет выйти замуж за одного, а женит на себе другого. Зачем?

Представьте альпиниста, который на Эверест карабкается. Трех метров не дошел, надо вниз спускаться – погода испортилась. Пейзаж и природа – все как на вершине, один к одному. Но вершину ты не взял, не покорил! Вика не хотела вступать в новую жизнь неудачницей – вот правильный ответ. Может быть, только для нее правильный.

Тактику и стратегию она долго продумывала. Старый фильм “Брак по-итальянски” вспомнила; Там София Лорен, чтобы Марчелло Мастроянни на себе женить, умирающей прикидывается. Вариант рассматривался. Отбросился по причине сложности.

В итоге Диме как-то вечером просто заявила:

– Или давай распишемся, или съезжай с моей площади.

– Ты чего-то несвежего поела? – удивился он.

– Ага! Расслабило до сознания, что больше не хочу в наложницах числиться.

– Наложницы – любимые женщины падишаха.

– Переезжай к своей маме и води туда наложниц. Падишах!

Дима, далеко не глупый человек, понимает, что с бухты-барахты ничего не случается. Должна быть причина. Выспрашивает:

– Десять лет тебя все устраивало, а теперь засвербило? Ладно, колись! Что произошло?

Вика заготовленную легенду озвучила:

– Я в анкете написала, что замужем. В кадрах личные дела перетряхивают. Требуют, чтобы копию свидетельства о браке предоставила. Что я принесу? Твою объяснительную записку? Нет! Лучше скажу, что развелась.

Викина фирма сверхсекретная. Поэтому Дима мог допустить проведение тщательных проверок личной жизни сотрудников. Вариант: скажи, что развелась, а сами будем жить по-прежнему – не проходил. Кто-нибудь из сослуживцев запросто стукнет – сожительствует, а органы в заблуждение вводит.

Дима размышлял. Вика спокойно ждала. Выкини она подобный фортель несколько лет назад, от страха тряслась бы. А сейчас ей абсолютно нечего терять. Ну, мальчик, куда линия хронического холостяка выведет? Во что вектор уткнется?

– Что, собственно, я теряю? – размышлял Дима вслух. – Сорок пять лет, пора семью заводить. Ты девушка проверенная многолетним опытом, надежная и верная.

При словах “надежная и верная” Вика могла бы и покраснеть, но даже пятнышка не вспыхнуло.

– Хорошо, Виктория! – смилостивился падишах. – Жени меня на себе! Отметим помолвку ударным сексом?

– Извини, критические дни.

– Что-то они у тебя, – заподозрил Дима, – второй месяц тянутся?

– У нерожавших женщин так бывает, – не моргнув глазом соврала Вика.

Они подали заявление и вскоре расписались. Процедура, о которой Вика мечтала долгие годы, прошла не торжественнее, чем отправление почтового перевода. Никаких свидетелей, пафосных слов и свадебных маршей. Теперь все просто – как чихнуть. Подписи поставили – свидетельство о браке получили.

Вышли на крыльцо ЗАГСа, Дима веселится:

– Событие, черт побери! Первый раз женился! Надо обмыть?

– Через две недели и обмоем, – говорит Вика спокойно.

– Почему через две?

– А мы в аккурат придем сюда разводиться. Я уже на очередь записалась.

– Женушка! Как у нас с головкой? – Дима постучал пальцем по ее лбу.

– С головкой у нас лучше, чем всегда. Я полюбила другого мужчину, хочу выйти за него замуж. Но предварительно, ты же понимаешь, надо с тобой развестись.

Дима, конечно, не поверил. Да и какой нормальный человек может допустить, что женщина тащит его под венец с целью развода? Пришлось все подробно объяснить – про Эверест, про Игоря и сказочный интим, про Ваню и жизненные планы.

Наблюдая, как Дима, пунцовый от злости, собирает вещи, чтобы съехать от свежеиспеченной жены, Вика испытывала чувства, близкие к раскаянию.

– Я всегда знал! – бормотал Дима. – Всегда подозревал! От тебя я такого не ожидал! – противоречил он самому себе и костерил Вику. – Мелкая злобная бабья натура! Отомстить мне решила! Подлая, подлая, подлая!

“Он прав, – думала Вика. – Никто меня на аркане в гражданский брак с Димой не тащил, сама бежала. Изменила ему, рога наставила. Бывают у неженатого рога? Вместо того чтобы повиниться, расстаться по-хорошему, я устроила представление, через мясорубку мужика пропустила. Действительно подло”.

Но на дне Викиной души, под упреками и раскаяниями, все-таки покоилась уверенность, что поступила она верно и о содеянном не жалеет. Хотела предложить Диме взять что-нибудь из бытовой техники, миксер или музыкальную систему, но побоялась, что миксер полетит ей в лицо.

Они виделись еще дважды – на разводе, скором и формальном, и случайно встретились через год, когда Вика была основательно беременной.

Точно в компенсацию за предыдущие бездетные годы, Вика забеременела, как говорил Игорь, многослойно – близнецами. Живот у нее… Точно проглотила авиационную бомбу, которая тупым концом в позвоночник уперлась, а острым вперед устремилась и на два метра тень на асфальт бросает. Ходила Вика, как утка, переваливаясь, люди расступались – детородная машина ползет.

В одной руке она пакет с покупками несла, другой Ваню удерживала. Его удержишь! Выскользнул! Вика во весь голос закричала:

– Граждане! Мальчика придержите! Схватите! Этого, в голубой футболочке! Товарищ! Господин! Хватайте, задери вас в корень! Ребенок на проезжую часть выскочит!

Господин-товарищ не подкачал. Ваню схватил за плечо и к Вике развернулся.

Дима! Бывший “соломенный” муж! Вику узнал и с ужасом на ее живот уставился. Точно из этого живота сию минуту начнется артиллерийский расстрел улицы ракетами средней дальности.

Дима был с девушкой. Она трогательно к его плечу прижималась и разглядывала Вику, как экспонат зоопарка. Светилась от вдохновенной любви. Это мы проходили. Студентка! Охи-ахи, выше нашей любви только мировой разум. ЗАГС – пошлость, семья – условность, свобода – питательная среда творческой личности.

Вику подмывало сказать: “Девушка! Впереди у вас бесцельно прожитые годы. Он паспорт уже съел, не подавился? Хотите совет? Немедленно бегите в поисках мужика, который может сделать такое пузо, как у меня”.

Но вслух Вика ничего подобного не сказала, виду не подала, что они чуть-чуть, десять лет, были тесно знакомы. Небольшая манипуляция вокруг живота, чтобы Ваню и пакет удержать в одной руке. Другую протянула Диме:

– Спасибо, товарищ! Вы свой гражданский долг выполнили!

Как нецелующиеся президенты двух нейтральных стран они соединились в рукопожатии, потом Вика заверещала:

– Попробуй убежать! Наручники куплю! Мультиков лишу, молочный суп есть заставлю! Папе все расскажу и киндер-сюрприз не получишь!

Это – Ване, который ладошку выкручивал. А Дима? Был ли Дима?