Нежный супруг олигарха

Глава 7

В нос снова ударил резкий запах дорогих духов, на сей раз основными компонентами были цитрусовые. В прихожую влетело розовое облако и засюсюкало:

– Лампуша! Привет! Как дела? Мне нужна твоя помощь!

Я сделала пару шагов назад, наткнулась на банкетку и шлепнулась на продавленное сиденье.

– Понимаешь, кисонька, – по-детски шепелявила «Барби», – я очутилась в весьма напряженной ситуации. Ха-ха-ха! Я собираюсь замуж. На хрена-то одной плакать! Естественно, за мужчину. На хрена-то мне баба! Ха-ха-ха! Он немного моложе меня, на пятнадцать лет. Ха-ха-ха! Я чудесно выгляжу, на хрена-то ему правду сообщать, вот я и слегка подправила свой возраст. Герочка полагает, что я появилась на свет годом позже его. Ха-ха-ха! Это случайно получилось. На хрена-то мне геморрой специально устраивать! Сказала, что мне сорок лет – Гера-то выглядит не слишком юным! – а он и говорит: «Ах, ты такая молодая, мне уже сорок один». Я чувствую, прямо кожей ощущаю, вот-вот мне предложение сделает, уже созрел! Попросил меня его на неделю приютить, он у себя ремонт затеял, полы циклюет. Но у меня в квартире Милена! На хрена-то она нужна! Змея подколодная, в лицо улыбается, за глаза ненавидит. Юра учудил – прописал лахудру и умер. Ему хорошо, а я мучаюсь. Увидит вдовушка Герочку, мигом позавидует, начнет ему коленки показывать. Кстати, они у нее ужасные, но мужику разве много надо? А на хрена-то мне неприятности? На хрена-то нервничать? На хрена дергаться? Нет уж! Сначала я сбегаю в загс с Герочкой, потом его гадючине покажу. На хрена-то мне душевные переживания? Вот я и решила тебя, Лампуша, попросить: душенька, лапочка, ягодка, приюти меня на пару неделек! Я сказала Герочке, будто у меня трубу прорвало. Знаю, знаю, Катюша в командировке, место у тебя есть. Герочка не сегодня-завтра мне предложение сделает, и вот оно, мое счастье! Ты же мне не откажешь? Ну на хрена-то тебе со мной ссориться? На хрена-то войну затевать, а?..

Я закрыла глаза. Такого не бывает! В гостевой комнате сейчас переодевается Милена, которая не желает, чтобы олигарх Вадим увидел ее свекровь от первого брака. Но Нахрената тоже, оказывается, хочет устроить свою судьбу, престарелая кокетка нашла сравнительно молодого мужчину, некого Герочку, и совершенно понятно, почему не торопится приводить его к себе домой. Нахрената прикинулась почти девушкой, скостила себе не пятнадцать, как сейчас говорила, а все двадцать лет. Ну представьте картину: сидит наша розовая бабуля в гостиной, строит глазки без пяти минут мужу, и тут появляется Милена и ломает малину заявлением: «Рада познакомиться, я вдова покойного сына Нахренаты!»

Вот бабуся и решила перебраться к нам. Временно, только до похода в загс. Главное ведь поставить штамп в паспорте, потом уж можно сообщать мужику о количестве прожитых лет, демонстрировать родственников, десяток детей от предыдущих браков, рассказывать о взятых в банках кредитах и отстегивать на подходе к брачному ложу деревянные ноги. Основное сделано – муж в кармане, пусть теперь попытается вытащить хвост из капкана. Нет, милый, сбежать не удастся…

– На хрена-то мне переживать? – закончила монолог свекровь Милены. – На хрена-то тут, в дверях, стоять? Пойду устроюсь у Катюши! Уж не подведи меня!

Продолжая тараторить, дама бойко зашагала по коридору, за ней поплелись отчаянно чихающие мопсы. Я, забыв дышать, смотрела ей вслед. Кстати, теперь познакомившись с матушкой покойного Юры, вы понимаете, по какой причине она получила свое прозвище? Фраза, начинающаяся со слов «на хрена-то», не сходит с языка мадам. Наверное, я одна из немногих знакомых еще помню, что старшая Бахнова по паспорту – Ольга Ивановна.

Не успела я усвоить информацию, выданную Нахренатой, как вновь ожил звонок. До сих пор мирно сопевшая в углу Рейчел подпрыгнула и залаяла. Я схватила стаффиху за ошейник, впихнула в ванную, перевела дух и распахнула дверь.

На лестничной клетке стояли двое мужчин примерно одного возраста. Но это было единственное сходство, дальше начинались различия. Левый оказался стройным блондином в безукоризненном, дорогом костюме, белой рубашке и строгом галстуке. В одной руке он держал роскошный букет кроваво-красных роз, другой сжимал пафосный портфель из телячьей кожи. Правый же экземпляр оказался довольно потрепанным бородачом-брюнетом. Рыхлые бедра мужчины, явно никогда не занимавшегося спортом, обтягивали мятые, дешевые светло-серые вельветовые джинсы, покрытые пятнами. Вытянутая трикотажная майка бывшего голубого цвета тоже не отличалась чистотой. Ее владелец явно не желает обременять себя диетой, похоже, он на обед ел хот-дог с кетчупом, а потом закусил шоколадным мороженым – выступающее вперед брюшко гостя радовало глаз красными и коричневыми потеками. Никаких цветов при нем не было, толстяк держал пластиковый пакет с надписью «Сток-центр „Бонус“, элитный секонд-хенд».

– Вы к нам? – пожалуй, слишком радостно поинтересовалась я. – Заходите, заходите!

– Мне бы Милену… – проблеял бомжеватый очаровашка и почесал бороду сомнительной чистоты пальцем с обломанным ногтем.

– Она дома, – лучилась улыбкой я, – наверное, читает. Для Миленочки хорошая книга – лучший отдых. Входите, снимайте ботинки.

Толстяк кивнул, вкатился в холл, сопя, развязал шнурки и представился:

– Вадим.

– Очень, ну просто очень, невероятно приятно! Я Лампа.

– Меня впустите? – подал голос кавалер Нахренаты. – Насколько я понял, вы сдали Олюсе комнату.

Я покачала головой.

– Нет. Нахрената… то есть… э… на хрена-то нам нужны жильцы! Мы совершенно не нуждаемся в деньгах, Милена роскошно зарабатывает, она недавно «Бентли» купила.

Вадик уронил грязный ботинок.

– «Бентли»? – с неприкрытым изумлением переспросил он.

– Герочка, – заквохтала Нахрената, материализуясь в прихожей. – Ой, какие цветы! Это мне? Хотя вот уж глупый вопрос! Но мы, молодые женщины, в основном, дурочки. Пошли скорей, надо поставить букет в вазу. На хрена-то здесь маячить!

Не дав кавалеру снять обувь, Нахрената вцепилась в добычу и поволокла ее по коридору.

– «Бентли»? – растерянно переспросил Вадик. – Вы ничего не перепутали? Может, «Оку»?

Во мне подняло голову раздражение. Некоторые мужчины считают женщин идиотками, не способными различать марки автомобилей. Как же ошибаются подобные экземпляры! Абсолютное большинство представительниц прекрасного пола мигом назовет стоимость колес, костюма, часов и парфюма кавалера. Ну погоди, олигарх!

Я заговорщицки подмигнула толстяку:

– Небось Миля спела вам песню о своей бедности!

– Нет, – помотал головой брюнет и снова стал ковыряться пальцами в бороде, – она не жаловалась на тяжелое материальное положение.

Я округлила глаза.

– Странно!

– А что, – забеспокоился толстяк, – у Милены проблемы?

– Еще какие! – стараясь не расхохотаться, заявила я. – Зарабатывает миллионы, содержит семью, племянников – и никак не может выйти замуж.

– Такой вредный характер? – олигарх решил произвести разведку боем.

– Ангельский! Хозяйка она потрясающая! Готовит, стирает, вяжет, шьет, убирает, ребят качает…

– У Милы есть дети? – попятился гость.

– Нет, конечно, – опомнилась я, – моих воспитывает, племянников родных. Милена – чистейшее золото, без примесей. Но… боится мужчин.

– Скажите, пожалуйста! – фальшиво удивился Вадик. – И в чем же причина?

– Думает, что они охотятся за ее деньгами. Всем хочется стать любимым супругом олигархини. Вот поэтому мы и живем не в особняке за городом, а в квартире. Купила Мила «Бентли», а всем говорит – приобрела «Оку». Ой, я заболталась! Вы уж меня Милене не выдавайте, ладно?

– Конечно, дорогая Лампа, – с самым серьезным видом кивнул Вадим. – Впрочем, ничего дурного вы и не совершили. А где Миля?

– Думаю, в своей спальне, пойдемте.

Пообещав Кирюше и Лизавете замечательную награду за помощь, я и не предполагала до какой крайней степени может дойти детский энтузиазм.

Гостевая комната выглядела сногсшибательно. Вдоль стен тянулись стеллажи, которые охочие до подарков подростки приперли из коридоров. Осталось непонятным, куда они запихнули ранее стоявшие на полках детективы и любовные романы – сейчас глаз радовали стройные ряды темных корешков собраний сочинений классиков. Интересно, где ребята раздобыли книги? Насколько я помню, у нас были Чехов, Бунин и Куприн, но сейчас я вижу произведения Л.Толстого и Есенина вкупе с Блоком и Ахматовой. На подоконнике стоит музыкальный центр, из него доносятся тихие звуки бессмертного опуса Моцарта под названием «Реквием» (немного мрачноватая, на мой взгляд, вещь, особенно для приема гостей, зато никто не упрекнет хозяйку в дурном вкусе). Из комнаты испарились проживавшие в ней еще утром плюшевые игрушки, взамен появился письменный стол – похоже, его перетащили из кабинета Сереги вместе со всем содержимым, во всяком случае ноутбук был открыт на сайте «Биржевые новости», а перекидной ежедневник оказался весь испещрен записями. Черное офисное кресло, тоже непонятно как очутившееся в нашей квартире, довершало интерьер спальни бизнес-вумен, женщины, которая даже в редкие минуты отдыха держит руку на пульсе.

В изумительную декорацию не вписывалась лишь сама Милена. Она возлежала на тахте, одетая в полупрозрачный пеньюар, длинные стройные ноги не были прикрыты пледом (да и грех прятать такую красоту, на один педикюр потрачена куча денег и времени). Волосы Миля уложила в художественном беспорядке, губы намазала блеском, щеки напудрила, нижние веки украсила стрелками, а пальцы рук унизала кольцами. Сами понимаете, именно в таком виде, при полном макияже, с укладкой, драгоценностями, в пеньюаре, не скрывающем грудь и бедра, скромная хозяйка, любящая племянников-школьников, проводит домашний досуг.

Я кашлянула, Миля отложила в сторону толстый том и кокетливо протянула:

– Лампа, я приготовила ужин. Сама разогреешь или мне встать? Ты справишься с плитой? Сможешь включить ее?

– Попытаюсь, – с сомнением ответила я. – А что надо сделать, чтобы конфорка заработала?

– Поверни рычажок, – снисходительно пояснила Милена, – она быстро нагреется.

Я с трудом удержала на лице идиотское выражение. Вообще-то у нас не электроплита, а газовая. И потом, тот, кто всучил Милене книгу «Математические методы в психологии», слегка ошибся, неправильно подал ей том – Бахнова держала его вверх ногами. Надеюсь, Вадим не заметил этой оплошности.

– Милечка, – заворковал олигарх, протягивая потенциальной жене пакет, – это тебе. Скромный презент.

– Вадюша! – взвизгнула Бахнова и села, уронив при этом с одного плеча пеньюар. – Уже приехал! А я так увлеклась чтением…

– Побегу подогрею ужин, – быстро сказала я и унеслась.

Спустя пять минут Милена и Вадим, с нежностью поглядывая друг на друга, вошли в кухню. Лиза и Кирюшка, страстно мечтавшие получить подарки, моментально начали изображать любящих племянничков.

– Тетя! – заорала Лиза. – Как хорошо, что ты пришла! Поможешь мне сочинение написать?

– Нет, – капризно заныл Кирюша, – сначала мою математику надо решить!

– Я тетечку больше люблю, – засучила ногами Лизавета, – пусть отдохнет, а потом уж берется за уроки.

– Она обещала торт испечь, – загундел Кирюша.

– Тише, тише, – подняла наманикюренные лапки Милена, – не переживайте, все успеем. Что там у тебя, Кирилл? Столбики? Деление или умножение?

В глазах десятиклассника мелькнула насмешка, но мое обещание купить ему веб-камеру и наушники помогло с ней справиться.

– Ой, тетечка, – засмеялся мальчик, – ты у нас шутница. На повестке дня алгебра.

– Хорошо, – закивала Милена, – ужинайте и по комнатам. Кстати, вот вам подарочки!

Быстрым движением Бахнова протянула подросткам два самых дешевых леденца на палочках.

– Ну, – поторопила она их, – почему не берете?

Я быстро отвернулась к плите. Конечно, дети переигрывали, слишком истово изображали недорослей, которые без обожаемой тети и шагу не ступят. Но Милена! Эпизод с леденцами просто восхитителен. Современные старшеклассники непременно потеряют сознание от радости при виде этого лакомства. Ну, дети, давайте, посмотрю на вашу реакцию…

– Вау! – завизжала Лизавета. – Это нам?

– Конфетки! – с энтузиазмом подхватил Кирюшка. – Но ведь Новый год уже прошел!

Я живо загремела кастрюлями. Если Вадим не окончательный идиот, ему в голову непременно должна прийти мысль о феерической жадности Милены. Иначе по какой причине без пяти минут студенты ликуют, получив ерунду на палочках? Пассаж про Новый год просто бесподобен. Приди я в первый раз в гости и услышь подобное заявление от сына или племянника хозяйки, мигом бы начала рыдать от жалости к несчастному ребенку, который, очевидно, играет деревянными машинками, приколоченными к полу, а в качестве угощения получает морковку.

– Кушай, Кирюшенька, – сладко пела Милена, – будешь хорошо себя вести, еще куплю вкусненькое.

– Вот, я принес! – сказал вдруг Вадим и потряс пакетом.

– Это что, милый? – с выражением заинтересованности спросила Милена.

– Утка, – гордо ответил олигарх. – Настоящая!

На секунду в кухне повисла тишина.

– В смысле, кря-кря? – ожила Лизавета. – С крыльями?

– И с перьями, – кивнул толстяк. – Отличная вещь, когда с яблоками.

– С чем? – растерялась Милена.

– Дичь хорошо запекать с антоновкой, – пришла я на помощь Бахновой.

– Верно, – кивнул Вадик. – Вот, подстрелил утю. Милечка, ты ее приготовишь?

На лице Бахновой появился ужас. Похоже, веселая вдова не была готова к подобному испытанию. Да, она настроилась на трудности, мужественно собиралась есть бургеры, ездить на метро, спать в палатке, восхищаться искусственными цветами, слушать классическую музыку и читать стихи, но об убитых птичках не подумала. Однако Вадик – изобретательный перец. Или он просто дурак? Сразу и не понять. Ну согласитесь, принести будущей супруге в качестве подарка собственноручно подстреленный трофей способен либо идиот, либо очень жадный человек. И, на мой взгляд, первый вариант намного приятнее второго.

– Вы убили утку? – возмутилась Лизавета, выпадая из образа девочки-паиньки. – Ходите в зоопарк на сафари?

– Нет, конечно, – абсолютно серьезно ответил Вадим, – езжу за город, в лес.

Я невольно посмотрела в окно – на улице лил сентябрьский дождь. Странные, однако, люди встречаются на свете, кое-кто способен сутками сидеть на льдине с удочкой в руках, а иные бродят по сырому лесу с ружьем. Не проще ли пойти в супермаркет и приобрести еду там?

– Ты умеешь готовить дичь? – поинтересовался Вадим, повернувшись к Милене. – Обожаю охоту! Вот у моего приятеля жена – настоящее золото. Зайца обдирает за пять минут, медведя свежует, кабана разделывает… Я всегда завидовал Петьке!

Для меня в этот момент рейтинг Вадима упал ниже плинтуса. Я предпочитаю не иметь дела с людьми, которые уничтожают животных ради забавы. Конечно, подавляющая часть человечества, увы, питается мясом, и ничего тут не поделаешь, но зачем убивать животных сытому мужику? Только не говорите, что охотники бегают по чаще, клацая зубами от голода! В Москве сейчас полно супермаркетов.

– Приготовь утю, – по-детски засюсюкал Вадим и сунул Милене в руки пакет.

– Извините, что вмешиваюсь! – решительно заявила я. – Но Миля наготовила кучу еды, она пропадет, если ее сейчас не съесть. Лучше утку заморозить и запечь позднее. Пусть Милечка положит птичку в холодильник.

Бахнова, пытаясь удержать на лице улыбку, сделала пару шагов, открыла дверцу предполагаемого холодильника, пихнула внутрь останки бедной пташки и ажитированно объявила:

– Давайте пить чай! Лампуша, тебе не трудно его налить?

Я отвернулась к столику, на котором белел электрочайник.

Вадим, похоже, подслеповат, он не заметил, что Милена швырнула пакет с уткой в посудомоечную машину. Она настолько ошалела, что распахнула первую попавшуюся под руку дверку. Да и откуда ей знать, где у нас какая техника!

– Ну, садимся, – бойко завела Милена и вдруг взвизгнула.

Я обернулась, увидела входящую в кухню Нахренату и испытала огромное желание юркнуть в тот же «шкафчик» вслед за уткой. Уж лучше лежать рядом с невинно убиенной птичкой, чем стать свидетельницей атомного взрыва. Сейчас никому мало не покажется!

Нахрената застыла на пороге.

– О-о-о! – только и сумела сказать она.

– А-а-а! – ответила Милена.

– Э-э-э… – протянула мать Юрия.

– У-у-у… – отозвалась его вдовушка.

– Здрассти, – пробасил Гера, выглядывая из-за спины любимой, – рад знакомству.

Лиза с Кирюшей онемели, Вадим совершенно спокойно уселся за стол и бесцеремонно выхватил из вазы конфету. Я пришла в себя и обрадовалась: боевых действий, кажется, не будет, дамам невыгодно открывать кавалерам правду.

– Давайте познакомимся, – голосом Снегурочки на детском утреннике завела я, – в правом углу наша тетя Милена со своим знакомым Вадимом. А в левом – наша… э… тетя Оля со своим приятелем Герой!

В ту же секунду мне стало понятно, что я несу феерическую чушь. Если они обе наши родственницы, зачем их друг другу представлять? Но присутствующие не заметили моей оговорки.

– Добрый вечер! – хором заявили Милена и Нахрената, изображая подружек. – Какая приятная встреча!

– А вот нам сегодня в школе учитель математики задачу прочитал, – затрещала Лиза, явно желавшая предотвратить назревающий скандал, – слушайте все! Может, отгадаете? Я не сумела, и никто из наших не смог, а Семен Петрович пятерку за нее пообещал.

– Говори, – улыбнулся Вадим.

– В одном доме живут два соседа: Иванов и Петров, – зачастила Лизавета, – первый заметил, что в окнах расположенной рядом квартиры неделю не горел свет, зато потом четыре дня подряд лампочки не гасли ни днем ни ночью. Удивившись, Иванов спросил у Петрова: «Зачем ты электричество жжешь?» А тот ответил: «Жена в командировку отправилась, я же воспользовался ее отсутствием, загулял с одной девицей, уехал на дачу. Вот только не хочу, чтобы супруга в неверности уличила, она у меня ревнивая, подозрительная, под землей на три метра видит, поэтому и свет включил». Я всю голову себе сломала, но никак не пойму, а люстра тут при чем?

– Странные, однако, нынче, детям задачи предлагают, – возмутилась Нахрената.

– Это на логику, – подпрыгнула Лиза.

– Все равно неправильно, – уперлась дама, – дети должны решать про яблоки, бассейны или трубы. А тут! Любовники! Ужасно!

– О время! О нравы! – подхватил Гера.

– Я знаю правильный ответ! – воскликнул Кирилл. – Это же просто!

– Ну? – повернулась к нему девочка.

– Сама думай, – начал вредничать Кирюшка.

– Нам дадут чаю? – капризно надула губы Нахрената.

– У нас есть потрясающе вкусное варенье… – засуетилась Лизавета.

Я расслабилась – слава богу, все пока остались живы!