Неистовые сердца - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Оливия Вильденштейн (ч. 5)

Я провела рукой по своим волосам, или, по крайней мере, по тому, что от них осталось. Погладила мягкий пушок. Потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этой новой причёске. Я не могла припомнить, чтобы когда-нибудь носила свои локоны иначе, чем длинными.

Мои пальцы коснулись одуванчикового клевера. Я вытащила его и покрутила, наблюдая за колеблющимися цветами. Грегор взглянул на цветок.

— Круз был настоящим рыцарем.

Был… Боль пронзила мою грудину. Я прижала цветок к носу и глубоко вдохнула его аромат, и каким-то образом он остудил жгучую боль. Я осторожно убрала клевер за ухо.

С наступлением темноты мир окутывала тишина, и именно по этой причине это всегда было моим любимым моментом дня. Когда я была маленькой, я вылетала из окна в сторону парящего сада дворца и ложилась на мох, чтобы посмотреть на астриумы. Часто я засыпала там, и меня будил мой брат, возвращающийся во дворец в неурочное время, или пыхтящая Вероли.

— Три упали, осталось две, — пробормотал Грегор.

Его голос звучал так, словно он с трудом мог поверить, что ему это удается.

— Когда увидишь своего брата, скажи ему, что я хочу прибавку к жалованью и медаль. Именно в таком порядке.

Я фыркнула, и его губы искривились в улыбке. Подумать только, у Грегора Фэрроу было чувство юмора… Если только он не был серьёзен? Может быть, он действительно хотел медаль и повышение, и в этом случае он был напыщенным ослом. С другой стороны, если бы ему это удалось, я была уверена, что он мог бы попросить моего брата о чём угодно.

Я резко втянула воздух, внезапно осознав, о чём именно он будет просить — об отмене закона, который мешал ему привезти свою дочь и внука в Неверру.

Мой вдох заставил его поднять глаза, а затем он оглядел бескрайнюю темноту. Часовые фейри кружили широким кругом вокруг нас.

Понизив голос до шепота, он спросил:

— Как…

Он украдкой оглянулся. Только Сайлас был достаточно близко, чтобы слышать, но он, казалось, не особенно интересовался нашим разговором.

— Как они?

Медленная улыбка растянула мои губы.

Рукой, которая не была растопырена на портале, я сформировала буквы имени Римо, затем прикоснулась указательным и средним пальцами к губам и согнула кончики, образовав слово «милый».

— Я слышал. Что вообще за имя такое Римо? — фыркнул он.

Я рассмеялась. Грегор ухмыльнулся, но выражение его лица было податливым. О, он полюбит своего внука, его имя и всё такое.

Никогда за тысячу лет я бы не ожидала, что почувствую что-либо, кроме антипатии к вариффу, но вот я что-то почувствовала. Когда Круз и Эйс сказали мне, что Грегор присоединяется к их борьбе, я была уверена, что он нанесёт удар в спину им обоим. Неужели он просто вёл себя как бессердечный тиран, чтобы произвести впечатление на моего отца?

— Четыре, — объявил Грегор.

Он упёрся тыльной стороной ладони в глазницы, затем моргнул. Его глаза, вероятно, щипало от концентрации и усталости.

Мои не жгло, но, с другой стороны, я проспала достаточно, чтобы продержаться целую неделю.

Я наблюдала, как монохромный остров наполняется цветом, когда солнце выглядывает из-за гор. А потом я потеряла землю из виду, когда моё тело покачнулось и упало рукой вперёд в портал.

Грегор справился!

ГЛАВА 41. ЛОДОЧНЫЙ САРАЙ

Я неуклюже ввалилась в лодочный сарай и ударилась головой и плечами о деревянную скамью. Я наполовину ожидала, что услышу, как засмеется мой брат, но моего брата там не было. Там никого не было. Я встала и отряхнула руки о своё белое платье, а затем прошла через пустой эллинг и ступила прямо в кучу глубокого снега.

Как только он коснулся моих лодыжек, он начал испаряться. Мне хотелось рассмеяться, но потом я заметила пожилую пару, бредущую по пляжу со своей собакой. Учитывая погоду и пар, поднимающийся от моей кожи, я, должно быть, выглядела так, будто только что сбежала из сумасшедшего дома.

Я смахнула пыль с ног, чтобы скрыть пар, но не потрудилась изменить внешний вид своего белого платья. Вместо этого я вприпрыжку побежала по снегу к лесу, как дикая лань. Спрятавшись в высоких соснах, я огляделась по сторонам и, оторвавшись от земли, помчалась по воздуху к дому Каджики.

Я приземлилась на порог, который тоже был покрыт несколькими сантиметрами снега. Я подняла кулак, чтобы постучать, но остановилась, костяшки пальцев были в миллиметрах от дерева. Что он подумает обо мне? Как я вообще выглядела? Внезапно я почувствовала чувство неловкости, но потом заставила себя успокоиться и постучала.

Другая причёска не изменит твои чувства к кому-то.

Когда дверь открылась, я выдохнула, задержав дыхание.

Менава потёр кулаком заспанные глаза, и я задумалась, который час. Небо было светлым, а это означало, что, должно быть, было не слишком рано. Он приподнял веки повыше, наморщив лоб. Неужели он не узнал меня? Магена узнала меня в тот же миг, как увидела. С другой стороны, женщины были более наблюдательны, чем мужчины.

Моя личность, должно быть, наконец-то была осознана им, потому что его глаза стали такими же круглыми, как головки одуванчика, которые всё ещё были заправлены мне за ухо.

— Лили?

Я нетерпеливо кивнула.

— Т-ты вернулась… и живая.

Я не кивнула. И то, и другое было самоочевидно.

Он запустил руки в свои шелковистые чёрные волосы.

— Каджики здесь нет.

Я нахмурилась.

— Он вчера уехал в Нью-Йорк. Его агент пригласил его, по-видимому, на очень важный турнир. UFC⁷? KFC⁸? Что-то в этом роде.

Я улыбнулась. Я не думала, что Каджика будет сражаться на турнире по жареному цыпленку.

Он коснулся моего плеча.

— Я не знаю, разумно ли будет с твоей стороны отправиться на его поиски. В течение некоторого времени он был… беспокоен.

Я приподняла бровь. Разве Каджика не рассказал о нас своему брату? Было ли это тем, что беспокоило охотника? Или это было что-то совсем другое? Сожаление?

Гвенельда подошла к мужу. В ту секунду, когда она увидела меня, в её темных глазах вспыхнуло узнавание.

— Замок починили?

Я и забыла, что они застряли здесь. Я кивнула.

Она втянула воздух, затем схватила Менаву за предплечье.

— Мы должны вернуться. Сегодня. Мы должны вернуться сегодня! Отец, должно быть, отчаянно хочет нас увидеть.

— Мы не можем оставить моего брата, — сказал Менава.

— Теперь он может пойти с нами. Кроме того, он возвращается только завтра. К тому времени мы сможем вернуться.

— Гвен…

Она приложила палец к его губам.

— Мы не будем отсутствовать долго.

Но затем, как будто вспомнив, что я всё ещё там, она сказала:

— Возможно, Лили могла бы сообщить Каджике, что порталы исправлены.

Предлагала ли она то, что я думала, что она предлагала?

— Я уверен, что у Лили Вуд есть дела поважнее, чем звонить моему знаменитому брату.

Высокие скулы Гвен приподнялись в безмятежной улыбке.

— Тва, — сказала она.

Каджика не многому научил меня на готтве, но это слово вспомнилось мне: мужчины.

И, правда, тва.

— Лучше поторопиться. Его бой начинается с заходом солнца, а оно садится рано.

Уходя, я услышала, как Менава спрашивает свою жену, почему она предложила мне пойти за его братом. Я не стала дожидаться её ответа. Я устремилась к кладбищу.

Я бы никогда не подумала, что вид надгробий может сделать меня счастливой, но так оно и было. Я приземлилась на крыльцо, чуть более элегантно, чем раньше, затем постаралась успокоить своё дыхание. Я медленно повернула ручку, и дверь со скрипом отворилась.

Дерек привык запирать дверь на ночь, но не днём. Скорее всего, моих брата и невестки не было бы в доме. Отчётливый аромат чего-то жарящегося наполнял дом, а также непрерывный поток классической музыки. Я начала проходить через гостиную, когда звук голоса остановил меня на полпути.

— Как ты думаешь, во сколько ты будешь завтра дома? — Кэт спросила кого-то.

Она была здесь!

Я бросилась на кухню.

— Лили!

Брат вскочил на ноги, его стул отлетел назад.

Венчик Кэт упал на кухонный стол, забрызгав её соусом.

Эйс рванул ко мне, но остановился в нескольких сантиметрах от меня, голубые глаза сверкали. Наконец, он улыбнулся.

— Хорошая стрижка.

Я шлёпнула его по руке, а затем он этой рукой и другой обхватил меня. А потом Кэт протиснулась между нами.

Кто-то начал плакать — громко, хрипло сопя. Я думала, что это я, но оказалось, что это Кэт.

— О, Лили, — прохрипела она.

— Кэт, не души её. Мы только что вернули её.

Я рассмеялась.

Она рассмеялась. А потом ещё раз расплакалась.

— Возможно, ты захочешь переодеться до того, как Дерек вернётся со своего позднего обеда у Би. Он может подумать, что ты ушла и вышла за кого-то замуж, если увидит тебя в белом платье.

Я не задержусь тут так долго. Не в этот раз. Хотя я определенно вернусь, чтобы повидаться с Дереком.

Кэт медленно отодвинулась от меня, а потом она улыбнулась, и улыбнулась дрожащими губами. Эйс схватил её за плечи, которые тоже начали дрожать.

— В последнее время она была немного эмоциональна, — сказал он, как будто я не смогла бы сказать это по её покрытому пятнами лицу. — Лили, неужели Грегор… Эти порталы…

Конечно. Именно это я поспешила им сообщить! Я отчаянно закивала. Эйс испустил вздох, который заполнил всю кухню, а затем Кэт развернулась и обвила руками его шею.

«Идите», — показала я.

Мой брат поцеловал Кэт в лоб, затем посмотрел на меня.

— Разве ты не вернёшься с нами?

Мой пульс колотился о рёбра. «Пока нет».

Я ждала, что брат скажет что-нибудь ещё, но он промолчал. Он просто стоял там, глядя на меня со стиснутой челюстью. Он знал, куда я клоню, и всё равно не одобрял. Это было больно. Я повернулась спиной, отказываясь позволить мнению брата испортить мне настроение, и направилась в свою старую спальню. Пока я не толкнула дверь, я даже не задумывалась о том, будут ли мои вещи всё ещё там. Они были. Дерек не избавился от меня.

Это несколько подняло мне настроение. Я открыла дверцу шкафа и бросила одежду на кровать, а затем порылась в ботинке, в который засунула свой мобильный телефон. Я включила его и удивилась, когда экран загорелся. Он всё ещё был заряжен. Невероятно…

Тем не менее, я включила его в розетку после того, как переодела своё белое платье в более подходящий наряд — серые замшевые леггинсы и белый шёлковый топ, который ниспадал с одного моего плеча. Я добавила чёрные сапоги до колен… те, что на тонких каблуках.

Застегивая их, я испытывала трепет, возможно, потому, что никогда не думала, что увижу их, не говоря уже о том, чтобы когда-нибудь снова надену. Затем я зашла в ванную — мою ванную комнату — и ухмыльнулась, но ухмылка исчезла с моего лица, когда я посмотрела на своё отражение.

Без волос… без волос я выглядела… странно. Я вынула из-за уха одуванчиковый клевер. Он всё равно увял, как и моё настроение. Я положила его на маленькую полочку туалетного столика, рядом с флаконом духов, которые купила в Париже, затем ухватилась за край раковины и уставилась на девушку в зеркале.

Я могла бы создать волосы из виты, но Каджика мог видеть сквозь мою пыль. Я могла бы купить парик, но парики были такими отвратительными.

Я опустила голову, и слёзы, которые не появились в Неверре, теперь потекли по щекам, испаряясь почти так же быстро, как и падали. Я плакала из-за своих потерянных волос; я плакала из-за цветка; я плакала из-за Круза; я плакала из-за того, что мой брат всё ещё не одобрял человека, которому я отдала своё сердце.

— Что это за вечеринка жалости?

Я обернулась и увидела Эйса, прислонившегося к дверному косяку. Я сердито посмотрела на него, и он ухмыльнулся.

— Ничто так не мешает водопроводным работам, как надоедливый старший брат.

Одна сторона его рта приподнялась, и он протянул руку. Сложенный квадратик бумаги хлопал между его указательным и средним пальцами.

— Тебе, вероятно, это понадобится.

Я нахмурилась, глядя на бумагу. Моя печать сработала. Мне не нужна была страница из книги Леи.

— Для охотника, та-дам.

Я так быстро подняла голову, что затрещала шея.

Долгое мгновение мы смотрели друг на друга, а потом я бросилась к нему и обняла так крепко, как обнимала его, когда была маленькой, и он вынес меня из дворца, чтобы я неслась галопом по Неверре.

— Я люблю тебя, сестрёнка.

Не так сильно, как я любила его. Я, наконец, отстранилась от него.

— Ты выглядишь иначе.

Я смущенно пригладила свои несуществующие волосы.

— Живой.

Это было не то, что я ожидала услышать от Эйса.

Я убрала руку с головы и показала: «Я выгляжу уродливо».

Он фыркнул.

— Лили, даже если бы ты попыталась, тебе бы не удалось выглядеть уродливой.

Я сморщила нос и указала на свои волосы.

— Это другое. Определенно не уродливо. В каком-то смысле это заставляет тебя выглядеть старше, увереннее, как будто тебе самое место на заднем сиденье «Харлея».

Я фыркнула.

— Послушай, я не самый объективный человек в мире, когда дело касается тебя, но я гарантирую, что ты выглядишь лучше, чем 99,99 процента женщин, включая фейри и людей. Единственный человек, который превосходит тебя, это моя жена.

Я закатила глаза.

— Что? Я сказал, что не был особенно объективен.

Я покачала головой, ухмыляясь.

Кэт ворвалась в комнату.

— Я готова.

Казалось, у неё перехватило дыхание.

Я никогда не ожидала, что Кэт будет в восторге от возвращения в Неверру. С другой стороны, она построила себе потрясающий новый дом. Или, может быть, её нарушение дыхания было связано с тем, что мой брат не был изгнан с острова фейри, как это произошло со мной.

— Разве ты не прекрасно выглядишь, — сказала она, окидывая меня беглым взглядом.

— Видишь, я не единственный, кто так думает.

Я скорчила гримасу.

Она передала Эйсу свою сумку, а затем подошла к моему туалетному столику и открыла его. Она достала чёрную подводку для глаз, тушь для ресниц и тюбик губной помады.

— Садись, — она указала на ванну. — Посмотри вверх.

Она ткнула карандашом мне в глаз, затем провела кончиком пальца по веку и в завершении нанесла тушь на ресницы. Затем она пытала мой другой глаз. Прикусив нижнюю губу, она изучала моё лицо, добавляя немного подводки то тут, то там. Затем она закрыла чёрный карандаш колпачком и украсила мои губы ярко-красной помадой.

— Могу ли я возразить? — спросил Эйс.

— Нет, — сказала Кэт.

— Она привлечет гораздо больше внимания, чем охотник, — хрипло сказал он, что заставило Кэт улыбнуться.

Я должна была признать, что это тоже заставило меня улыбнуться. Особенно когда я увидела, насколько серьёзен Эйс.

— Ты готова, — она вложила помаду мне в руки. — Как ты доберёшься до Нью-Йорка?

Все ли знали о матче Каджики?

— Порталы? — предположила она.

Я даже не рассматривала порталы. Я вдруг забеспокоилась, что прохождение через портал сотрёт чернила со страницы Леи, но потом вспомнила, что книга уже путешествовала в Неверру и обратно, и чернила не исчезли.

Я кивнула, затем бросила свой мобильный телефон, губную помаду и листок бумаги из книги Холли в свою любимую сумочку от «Валентино».

— Я только что отдала ещё две страницы Гвен и Менаве, — сообщила Кэт моему брату, пока я продевала в уши пару бриллиантовых колечек. — У нас заканчиваются листы.

— Осталось не так много людей, которых можно было бы привлечь.

— Только Дэниели, — сказала Кэт.

— Не многие придут, если вообще придут.

Я задавалась вопросом, произошло ли что-нибудь ещё с тех пор, как я ушла, кроме того, что Пит стал охотником. Неужели Куинн и Кира снова появились на горизонте?

Я хотела спросить, но также хотела как можно быстрее добраться до Нью-Йорка. Мы направились к лодочному сараю. Эйс и я летели, а Кэт бежала.

Дверь в шкафчик номер четыре всё ещё была открыта.

— Готова? — спросил Эйс у Кэт.

Она кивнула.

— После тебя, моя королева.

Её рука дрожала, когда она поднимала её — она всё ещё не верила, что это сработает. Она прижала ладонь к задней стенке шкафчика, и её печать портала вспыхнула, а затем она исчезла.

— Мне понадобится сопровождение.

Верно.

Он протянул руку, и я пожала её. А потом я прижала пальцы к задней стенке шкафчика, и мы проскользнули прямо внутрь.

ГЛАВА 42. МЕДИСОН-СКВЕР-ГАРДЕН

Выражение лица моего брата, когда он вышел из портала, навсегда запечатлелось в моей памяти. Облегчение и радость. Он обнял Кэт за талию и притянул к себе, упершись подбородком в её макушку.

Я спрыгнула с портала, но затем развернулась и похлопала Кэт по плечу. Она отвела взгляд от моря придворных, которые медленно собирались вокруг них.

Я показала: «Мне нравится мой новый дом».

Её улыбка стала десятикратной.

— Возвращайся скорее, Лили, — её голос был хриплым от волнения.

Я кивнула, затем взмыла вверх. Я давно не пользовалась манхэттенским порталом, но вроде как вспомнила, где он находится. «Вроде как» — ключевые слова. Мне потребовалось три неверрианские минуты, чтобы найти эту чертову штуковину. Достаточно времени, чтобы моя розово-волосая подруга порхнула рядом со мной и спросила, куда я направляюсь.

Я не ответила ей, просто продолжала сканировать плавающие диски.

В ту секунду, когда я увидела железнодорожные пути, я нырнула вниз и прошла через портал. Я ударилась головой о дверь. Тихо выругавшись, я открыла её и, спотыкаясь, вышла из технической панели на тёмную платформу.

— Поезд на Уайт-Плейнс отправится через пять минут с платформы сто тридцать два. Пять минут.

Я обогнула лестницу и мгновенно оказалась в толчее тел. Центральный вокзал Гранд-Централ всегда был переполнен, независимо от времени дня и ночи. Мужчина, разговаривающий по мобильному телефону, налетел на меня. Я не думала, что он извинится или протянет руку, чтобы поддержать меня, но он сделал и то, и другое. А потом он закончил разговор и сунул телефон в карман костюма.

— Мне так жаль.

Мужчина всё ещё не отпускал мой кожаный рукав.

Я согласилась с предложением моего брата добавить кожаную куртку. Не ради тепла — мне больше не нужна была одежда, чтобы согреться, — а ради стиля.

Его глаза пробежались по моему лицу, затем вниз по моему телу. Действую незаметно. И хотя я была удивлена его пристальному вниманию, я также была польщена. Если совершенно незнакомый человек нашёл меня достаточно привлекательной, чтобы бросить на меня больше, чем быстрый взгляд, тогда я не могла быть настолько отвратительной.

Я отстранилась от него.

В замешательстве он почесал затылок.

— Ничего себе. Не знаю, что на меня нашло.

Я улыбнулась, чтобы облегчить его страдания, а затем поднялась по лестнице, пробираясь сквозь ещё более плотную толпу. Я почувствовала, как на меня уставилась не одна пара глаз, когда я шла по похожему на пещеру вестибюлю, и внезапно подумала, не свечусь ли я сама. Ерунда. Люди не могли обнаружить фейри. Может быть, помада размазалась. Я проверила своё отражение в приложении для фотографий моего телефона и убедилась, что моя помада была там, где она должна была быть. Так оно и было, поэтому я ускорилась, стуча каблуками по полированному камню.

Выйдя на улицу, я бросилась бежать, но затем накинула виту вокруг себя и поплыла вверх. Пешеходы увидят девушку, входящую в ресторан, а не девушку, взлетающую в небо. Я взлетела на круглую крышу Мэдисон-Сквер-Гарден, затем спрыгнула с неё, как Человек-паук, создавая иллюзию за иллюзией. Приземлившись на тротуар, я собрала пыль и небрежно направилась к входу. У меня не было билета, а человек у входа сказал, что на бой был аншлаг.

Я уже собиралась сказать ему, кто я такая, когда заметила торговца билетами в паре метров от себя. Я подошла к нему и указала на билет.

— Триста баксов, бери или не бери

Я, конечно, взяла. Я порылась в поисках своего бумажника, но в спешке забыла его. Я порылась в своей сумке, отчаянно пытаясь найти застрявшую купюру, но ничего не нашла. Торговец потерял интерес.

Я сделала то, о чём никогда не думала, что буду делать… я создала банкноты с помощью виты. Я похлопала его по плечу и протянула три зелёные сотенные. Он осмотрел их, затем сунул в задний карман и протянул мне билет. На самом деле я не обманывала его, так как они останутся в форме банкнот до дня моей смерти, которая, вероятно, должна была наступить через много времени после его.

Я вернулась к билетной кассе и отдала свой билет. Мужчина просмотрел его, затем пропустил меня. Возбужденный гул на стадионе ускорил мой шаг. Я поспешила вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Из громкоговорителя прогремел голос, объявляющий имя Каджики, а затем имя его противника, и толпа взревела, приветствуя, свистя, скандируя.

На лестничной площадке я остановилась, чтобы перевести дыхание и осмотреть освещенный восьмиугольник внизу. Тут было совсем не так, как на грязном ринге в сарае.

Сотрудница попросила у меня билет. Я рассеянно протянула ей его, слишком занятая тем, что заглядывала ей через плечо. Она жестом указала на место в центре трибун. Пока я шла за ней, вбежал охотник, голый по пояс и великолепный. Толпа обезумела. Я остановилась, чтобы посмотреть на него, когда он поднял руки в перчатках над головой, приветствуя своих поклонников. Я ждала, что он заметит меня, но он не увидел меня. Я улыбнулась про себя, направляясь к своему ряду, стараясь не наступать никому на ноги.

Я заняла своё место и опустила сумку на колени как раз в тот момент, когда на ринг вырвался противник Каджики — чудовищный мужчина с телом, которое казалось вырезанным из ствола калимбора. Толпа зааплодировала, но далеко не так громко, как они приветствовали охотника. Это только усилило мой трепет. Не то, чтобы я думала, что охотник купался в аплодисментах… Я была почти уверена, что Каджика ненавидит признание, но это не мешало мне гордиться им.

Бой начался, и я могла сказать, что Каджика сдерживался, когда он ударил коленом в бедро своего противника, и позже, когда он нанёс шквал ударов. Он почти не вспотел в течение первых двух раундов. Он позволил своему противнику нанести несколько ударов, как я предположила, для зрелищности. Однако во время третьего раунда концентрация Каджики нарушилась. Он прижал своего противника к ограде, и его голова дернулась вверх, а взгляд скользнул по толпе.

Я нырнула за свою сумочку. Я не хотела его отвлекать.

Толпа стала свистеть. Я выглянула поверх своей сумки. Каджика растянулся на брезенте, а его противник осыпал его градом ударов. Судья развёл их. Во время минутного перерыва, когда юный ассистент брызгал водой в рот охотнику, Каджика снова оглядел трибуны.

Как только его пристальный взгляд встретился с моим, мурашки побежали по моим рукам и ногам. По выражению его лица я не могла сказать, как он отнёсся к моему присутствию. Моё сердце замерло, когда был объявлен четвёртый раунд. Он оттолкнулся от канатов, всё ещё не разрывая зрительного контакта.

На этот раз он ударил своего противника, больше даже не пытаясь сделать так, чтобы бой выглядел честным. Во время своего следующего перерыва на воду он не посмотрел на меня, не поднял глаз от ковра, и мой пульс выровнялся.

Пятый раунд начался и закончился так же, как и четвёртый. То, что сопернику Каджики удалось выйти из Октагона, было чудом. Каджика был награждён объёмным поясом. По сцене замелькали яркие вспышки фотоаппаратов, и хлопки усилились. И когда охотник всё ещё не поглядел в мою сторону, я встала, мои колени угрожали подогнуться.

Я не была уверена, чего я ожидала, но, конечно, не этого.

Я поднялась по лестнице. Оказавшись в дверях, подальше от какофонии, я выдохнула, но протяжный вздох застрял в горле. Я посмотрела на двери, через которые проскочила ранее, с такой бессмысленной надеждой.

Я направилась к ним, но остановилась и обернулась. Ожидала ли я, что Каджика перелезет через канаты и побежит ко мне? Что он заключит меня в объятия и унесётся со мной на глазах у всех своих обожающих фанатов?

Я проверила дату на билете. Прошло почти три недели с тех пор, как я видела его в последний раз. Он имел полное право быть выведенным из равновесия моим возвращением.

Кроме того, охотник не проявлял привязанности.

Я скомкала билет и выбросила его в мусорное ведро, а затем поискала вход под трибуны стадиона.

Возможно, я и не смогла бы драться на ринге, но это не означало, что я не могла бороться за то, чего хотела. А я хотела охотника.

ГЛАВА 43. РАЗДЕВАЛКА

Мне потребовалась пара минут, чтобы найти путь к раздевалкам. Никто меня не остановил, но я привлекла к себе множество подозрительных взглядов. Когда я заметила значки, развевающиеся на шеях сотрудников, я поднесла руку к груди и создала соответствующий значок. Это уменьшило внимание, направленное в мою сторону.

Я шла по тому, что казалось лабиринтом коридоров, пытаясь найти табличку с именем Каджики. Но затем моя ладонь вспыхнула, напомнив мне, что я обладаю величайшим устройством слежения. Я разогнула пальцы и проследила за направлением, которое мне подала метка.

Я обнаружила его как раз в тот момент, когда он вошёл в комнату в сопровождении мужчины средних лет в сером костюме. Я решила, что это его менеджер. Я долго не двигалась, ожидая, когда мужчина в костюме выйдет из комнаты.

Когда он, наконец, вышел, зовя кого-то по имени Джейк, я достала мобильный телефон. Они прошли по коридору прямо мимо меня. Хотя я почувствовала, что мужчина в костюме посмотрел в мою сторону, он не остановился. Я шла быстро. Бежала. Девушка в очках оторвала глаза от планшета, чтобы изучить меня, поэтому я замедлилась, прежде чем она подняла тревогу.

Оказавшись перед закрытой дверью, я вытерла липкие руки о замшевые леггинсы, затем обхватила ручку пальцами и повернула. В ушах у меня звенело, а лоб покалывало. Я снова подумала о своих волосах, но отбросила свои тревоги в сторону и позволила себе войти.

Каджика сидел на скамье лицом к противоположной стене, повернувшись ко мне широкой спиной. Ни один мускул не дрогнул под его тёмной кожей. Только пыль, украшавшая верхнюю часть его позвоночника и одно из его объемных плеч, пульсировала.

Я закрыла дверь.

— Посмотрите, кто вернулся.

Его голос был таким низким и хриплым, что у меня по спине пробежал холодок. Его бицепсы задвигались, он принялся разматывать ленту с пальцев.

«Ты злишься на меня».

Он фыркнул, и звук эхом разнёсся по маленькой раздевалке.

— Я не сумасшедший.

«Тогда почему ты не смотришь на меня?»

— Потому что не хочу.

Он свернул ленту и положил её рядом с собой на скамейку.

Моё сердце заколотилось, как гром, который эхом прокатился по бараку Дэниели. «Тебе противен мой внешний вид? В этом дело?»

Он покачал головой.

«Что тогда?!»

Он медленно повернулся. Сначала это были только его шея и лицо, но затем его плечи развернулись, и он поднял одну ногу, затем другую. Выражение его лица было внимательным, настороженным, почти отстранённым. В его взгляде не было холода, но и теплоты тоже не было.

Я судорожно вздохнула. «Ты нашёл кого-то другого, не так ли?»

Его брови поползли вверх.

«Ты заменил меня».

— Думаю, ты нас перепутала, Лили.

Я скрестила руки на груди и крепко прижала их к своему торсу. «Что это должно означать?»

— Неужели ты думала, что я не узнаю о твоей новой помолвке?

«Моя новая помолвка? С кем же я помолвлена?»

Его зрачки запульсировали.

— Это ты мне скажи.

«Я пробыла без сознания три дня и работала над починкой замка в течение ещё одного, так что я не уверена, когда у меня было бы время наколдовать Котёл и связать свою сущность с чьей-то ещё».

Настороженный взгляд Каджики превратился в пристальный. Настороженный взгляд мне понравился больше, чем пристальный. По крайней мере, он проявлял эмоции.

— Чем ты занималась на протяжении последних семнадцати дней?

«Какие ещё семнадцать дней?»

— Тебя не было три недели!

От него исходило напряжение, которое я привыкла ассоциировать с охотником.

«Три человеческие недели! Это соответствует четырём дням в Неверре!»

Охотник сел прямее.

«Кто тебе сказал, что я помолвлена?» Я всё ещё кипела, всё ещё кричала в его разум, злясь, что он придал значение таким слухам. Разве он не знал меня? Неужели он действительно верил, что я найду себе нового жениха?

Его кадык дернулся.

— Твой брат, — наконец, ответил он. — Твой брат сказал мне, что ты решила выйти замуж за Сайласа. Он сказал мне, что я должен жить дальше.

Тишина была сокрушительной.

Мой брат… Он придумал ложь, чтобы прогнать охотника?

Внезапно я так разозлилась на Эйса, что мне захотелось придушить его. «Как ты мог поверить, что я пойду на это?»

— Я не хотел в это верить, Лили, но он попросил Сайласа подтвердить это, и фейри сказал, что вы встречаетесь уже некоторое время, — охотник опустил лицо. — Я вспомнил, как ты смотрела на него в ту ночь, когда на меня напали, поэтому я не стал подвергать сомнению его слова.

Я издала грубое ворчание. «Сайлас — мой друг. Ну, до сих пор был. Я поддерживала его как друга, пока не докопалась до сути этого. Меня не привлекает драка. Никогда не привлекал и никогда не будет».

Я дрожала так сильно, что у меня застучали зубы. «Единственным мужчиной, которого я когда-либо любила, кроме тебя, был Круз, и что ж, его здесь больше нет».

Мой огонь прокатился по мне огромными, багровыми волнами… нет, не волнами. Взрывами. Взрывы, которые вспыхивали во мне… разрывали меня. Каджика вскочил на ноги и бросился ко мне. Он прижал меня к себе и держал, ожидая, пока пройдёт буря моей ярости. Это длилось мучительно долго.

Долгие минуты, в течение которых дверь в его раздевалку открылась, ударившись о мой позвоночник. Он сказал несколько слов, которые не были услышаны моим перегретым сознанием, и толкнул дверь. Я почувствовала, что моё тело превратилось в провод под напряжением. Я ждала, что в любой момент из моего носа пойдёт дым.

Каджика крепче прижал меня к себе, а затем начал шептать, что ему жаль. Жаль, что в это поверил. Если моё тело обжигало его, он этого не показывал. Не отстранился. Не шипел сквозь зубы.

Постепенно моя ярость утихла, но я продолжала держать руки скрещенными. Не то, чтобы было много места, чтобы разжать их.

«Ты заменил меня?!»

Я почувствовала, как грубое дыхание коснулось моих остриженных волос.

— Тебя нелегко заменить.

«Это не ответ на мой вопрос». Я сжала веки, задаваясь вопросом, почему я должна мучить себя этим вопросом. «Ты был с кем-нибудь ещё за то время, пока меня не было?»

— Я был слишком поглощён негодованием и отчаянием, чтобы делать что-то большее, чем затевать драки с людьми в Октагоне и за его пределами.

Было ли это тем, что Менава имел в виду, говоря, что его брат беспокоен?

Каджика фыркнул, затем скользнул своими длинными пальцами вверх по моему позвоночнику и схватил меня за шею и запрокинул мою голову назад так, чтобы моё лицо оказалось повернуто к нему.

— Это ещё мягко сказано. Ты разбила моё грёбаное сердце, — большим пальцем он погладил место за моим ухом. — Ты извини меня, если я сломаю грёбаный нос твоему брату, когда увижу его в следующий раз.

«Два ругательства подряд. Я так понимаю, ты немного сердишься».

Он ухмыльнулся, и эта улыбка сожгла остатки моего гнева.

— Ты, блять, понятия не имеешь.

Он долго и пристально смотрел на меня.

Я вдруг забеспокоилась, что ему не нравится то, что он видит. Я расплела руки и робко провела ладонью по своей щетинистой голове. Я пожалела, что не нашла времени купить парик; пожалела, что поверила брату. Вероятно, он солгал мне, когда сказал, что я выгляжу нормально, надеясь, что моя бритая голова будет настолько отталкивать охотника, что он отвергнет меня. Я опустила взгляд к его подбородку, не в силах вынести такого внимания.

Каджика оттолкнул мои руки, затем медленно провёл ладонью по моей голове и обратно вниз к шее, где размял мои ноющие сухожилия.

— Ты ещё красивее, чем я помнил.

Я снова подняла на него глаза. Он склонил рот к моим губам, но не коснулся моих губ, просто дразняще прижал их друг к другу. Я почувствовала запах мятных леденцов, которые он, должно быть, жевал незадолго до моего прихода. Я почувствовала запах кожи на его пальцах и пота, который высох на его коже. Я облизнула губы, затем попыталась накрыть его рот своим, но он крепче сжал мою шею и отвёл моё лицо в сторону.

— Мне жаль, что Круз умер, Лили, — пробормотал он.

Это заставило меня перестать дышать.

— Но в тоже время и не сожалею, потому что я эгоистичный ублюдок. Не знаю, сможешь ли ты простить меня за то, что я так считаю, но я хотел быть честным с тобой.

Моё сердце напряглось вместе с остальным телом.

— Теперь ты меня ненавидишь?

«Конечно, нет», — прошептала я в его сознании.

Он отпустил мою шею и задел линию моей челюсти ободранными костяшками пальцев, заставив меня вздрогнуть. Лицо Круза материализовалось за моими закрытыми веками. Я видела, как шевелятся его губы, слышала, как он произносит, что любит меня сотней разных способов, как ему жаль, что он принимал меня как должное. Я снова почувствовала, как моё сердце разрывается на части.

Слеза скатилась по моей щеке, и Каджика смахнул её. «Зачем тебе понадобилось упоминать о нём?»

— Потому что он надолго останется в твоём сердце. И я не хочу, чтобы ты когда-нибудь сравнивала нас и находила, что мне чего-то не хватает.

«Я бы никогда не стала сравнивать, Каджика».

Он провел подушечкой большого пальца по моей нижней губе, затем по верхней, и от этого по всем частям моего тела, к которым он не прикасался, побежали мурашки.

— Мне всё ещё можно тебя целовать?

Я кивнула.

Его рот, наконец, накрыл мой. Некоторое время мы вдыхали друг друга, а затем его губы раздвинули мои.

— Каджика, пришло время для пресс-конференции.

Дверь позади нас со щелчком открылась.

Не отрываясь от меня, Каджика захлопнул её, затем прижал меня к двери и удерживал таким образом. Он наклонился ко мне, положив одну ладонь на дверь, а другую на поясницу.

Его поцелуи стали такими грубыми, что у меня перехватило дыхание. Он отстранился. Я притянула его обратно к себе, приглашая к продолжению. Я вцепилась ему в плечи, и он зарычал мне в рот. Мои пальцы глубоко впились в его спину, и он вжался в меня.

Он проявил ко мне нежность. Он показал мне честность. И теперь он показывал мне кое-что ещё.

Что-то грубое и плотское.

Что-то почти болезненное, но не причинявшее боли.

— Я скучал по тебе, ма мика. Геджайве, как я скучал по тебе, — пробормотал он мне в шею, покрывая поцелуями мою кожу.

Улыбка изогнула мои губы, и я откинула голову назад, прислонив её к двери. «Я чувствую, как сильно ты скучал по мне».

— То, что ты можешь почувствовать, так это то, как сильно моё тело скучало по твоему.

Он толкнулся в меня бёдрами, затем отстранился.

Я выпрямилась, недовольно застонав.

Он убрал мою ладонь со своего плеча, и прижал её к своей груди, прямо над колотящимся сердцем.

— Вот как сильно я скучал по тебе.

Рука, которая сжимала мою, тлела от моего W.

ГЛАВА 44. СТРАНИЦА

Хотя меня разрывало на части, стук в дверь раздевалки Каджики был непрекращающимся, и сопровождался криками о том, что он ведёт себя совершенно непрофессионально.

Каджика фыркнул, отстранившись от меня и приходя в себя.

— Одну минуту, Сэм!

Мужчина перестал кричать.

— У тебя есть тридцать секунд, чтобы вытащить свою задницу отсюда.

Я тихо рассмеялась.

Каджика уставился на меня сквозь растрёпанную челку.

— Ты думаешь, это смешно?

«Твоя челюсть перепачкана помадой, так что да, немного».

Его губы изогнулись. Я шагнула к нему и положила руку ему на подбородок. «Не психуй, ладно?»

— Почему я…

Он отскочил от моей пылающей ладони, но не раньше, чем мне удалось сжечь красные пятна помады. Он потёр свою челюсть, как будто я её обожгла.

— Предупреждение не помешало бы. У меня ещё есть кожа?

Я закатила глаза. «Нет, я всё сожгла».

— Возможно, ты захочешь использовать своего огня немного на себе, кичливая всезнайка.

Сленг звучал забавно в устах охотника. Я поднесла ладонь к подбородку и снова подожгла её, чтобы сжечь все оставшиеся красные пятна.

— Твои тридцать секунд истекли, Каджика. Я вхожу. Не смей меня останавливать!

Дверь распахнулась, и мужчина в костюме, которого я видела ранее, влетел внутрь. Он посмотрел на меня, потом на Каджику, а потом снова на меня.

Несмотря на то, что Сэм не представлял опасности, Каджика встал передо мной.

— Кто она? — спросил он.

— Моя пара, — сказал Каджика, отчего мои щёки вспыхнули.

— Твоя… пара?

Я бросила слово «подружка» в сторону Каджики, но он, должно быть, не услышал меня, потому что повторил:

— Да, моя пара.

Моё сердце подпрыгнуло. «Люди не используют это слово, Каджика».

— Моя будущая жена, — сказал он.

О, небеса, я была полна огня, но была почти уверена, что теперь была в огне.

Кто-то прошептал:

— Разве это не Лили Вуд?

— Кто?

— О, Джейк, ты ничего не знаешь, что происходит вокруг.

Я посмотрела вбок и заметила девушку в очках и с планшетом, стоящую рядом с молодым парнем, с которым менеджер Каджики разговаривал ранее.

Она поймала мой взгляд и резко опустила глаза на свой планшет.

— Я не знал, что ты помолвлен, — сказал Сэм.

— Потому что это не твоё дело. Это никого не касается.

Я обхватила голову ладонями, жалея, что у меня нет волос, за которыми можно спрятаться. «Разве ты не мог просто сказать ему, что я твоя девушка?»

— Девушка не включает в себя то, что ты значишь для меня, Лили.

— О, Боже, я была права, — прошипела девушка с блокнотом. — Это Лили Вуд.

Каджика пристально посмотрел на неё. Она попятилась, потеряла равновесие, но ухватилась за руку Джейка.

Сэм вздохнул, затем протянул ко мне руку. Каджика не пошевелился, и я не протянула руку к нему, чтобы пожать её, поэтому Сэм опустил её.

— Что ж, приятно познакомиться с тобой, Лили. Я прошу прощения, что прерываю ваше… воссоединение, но я должен одолжить твоего жениха.

— Мне не хочется разговаривать с прессой.

Краска залила лицо Сэма.

— Ты подписал контракт, сынок. Возможно, тебе не хочется общаться с журналистами, но по закону ты обязан это делать, так что давай.

Каджика проворчал.

Я положила руку ему на спину. «Иди. Я подожду тебя здесь».

— Ты всерьёз думаешь, что я выпущу тебя из виду?

Он развернулся и взял меня за руку до того, как я успела её опустить.

— Неужели я оглох? Она что-то сказала? — Сэм спросил Джейка, или, может быть, он спрашивал девушку с планшетом.

Девушка прошептала:

— Она немая, мистер Ходж.

Каджика смотрел на меня сверху вниз.

— Если только ты не возражаешь против общения с журналистами?

«Я провела свою жизнь рядом с ними. Давай, пара».

На лице Каджики появилась улыбка. Он обнял меня за плечи, а затем сказал своему менеджеру, что мы готовы.

* * *

Пресс-конференция была интересной. Спортивные журналисты вели себя как обозреватели светской хроники. Репортеры сто раз спрашивали меня, когда состоится свадьба моего брата и что случилось с моими волосами. Я попросила Каджику сказать им, что была больна, и именно моя болезнь стала причиной переноса свадьбы. Я терпеть не могла использовать фальшивую болезнь в качестве оправдания, но я не могла сказать им, что у меня кончался огонь.

Через полчаса нас наконец-то отпустили из зала для прессы.

— Увидимся на тренировке через три дня, — сказал Сэм.

— Я беру недельный отпуск.

Каджика крепче сжал мою руку.

— Хорошо. — Сэм фыркнул. — Одна неделя, но ни минутой больше.

Каджика кивнул.

Я почти предложила ему уволиться, но это означало бы, что он будет жить за мой счёт. Я сомневалась, что охотник согласится на это.

— Чертовски верно.

«Так много плохих слов вылетает из этого рта».

— Я пытаюсь научиться говорить, как головорез.

Я усмехнулась. «Я почти уверена, что головорезы используют сокращения».

— Я буду работать над этим, — он улыбнулся. — Позволь мне накинуть какую-нибудь одежду, и мы сможем вернуться в отель.

Он провёл нас в раздевалку, затем отпустил мою руку, чтобы взять с вешалки чёрную футболку и чёрные брюки-карго.

«Каджика…»

Я проследила за новой печатью на своём запястье.

Он натянул брюки, затем рубашку.

— Ты не хочешь вернуться со мной в отель?

«Нет. Дело совсем не в этом. Просто… Я бы хотела сводить тебя кое-куда перед этим».

Он просунул чёрный тканевый ремень через петли своих брюк, не сводя с меня глаз.

Я выхватила лист из сумочки и протянула её ему, едва осмеливаясь дышать, так боялась, что он откажется.

Он взял лист из моих дрожащих пальцев, затем разгладил его.

— Хм.

«Это означает «да»?»

— Твой брат вернулся в Неверру?

«Да».

— Тогда покажи мне дорогу.

Несмотря на то, что по моему позвоночнику пробежал трепет, я улыбнулась.

Он шагнул ко мне и обвил руками мою талию.

— Ма мика, я не пущу стрелу в грудь твоего брата, но я намерен высказать ему своё мнение и, возможно, дать поближе взглянуть на мои кулаки, даже если это принесёт мне пребывание в одном из ваших куполов.

«Купола уничтожены».

— Тогда мне нечего бояться.

«У Катори могут быть возражения».

— Я не боюсь гнева Катори. Только твоего.

Он поцеловал кончик моего носа.

— Только твоего, аабити.

«Аабити?»

— Пара.

Я покраснела, а он рассмеялся.

Мужчина, который никогда не смеялся, рассмеялся.

ГЛАВА 45. РУНА

Мы стояли перед порталом в Неверру. Мои ноги болели после ходьбы через пятнадцать кварталов на высоких каблуках, и я запыхалась, хотя это было больше связано с нервами, чем с нагрузкой. Охотник рассматривал блок предохранителей так, словно это был египетский иероглиф.

— Мне было интересно, куда же делась моя страница. Я рад, что именно ты взяла её, — сказал он, его белые зубы сверкнули в полумраке.

«Я не брала её из твоего дома. Её дал мне брат».

Он тихо хмыкнул.

— Значит, он был тем, кто взял её. Логично.

Я нахмурила брови. Сделал бы это Эйс? Я предположила, что брат был способен на это. Ему нравилось контролировать людей, и что может быть лучше, чем украсть пропуск, чтобы убедиться, что Каджика не прибудет в его королевство без предупреждения?

Моё раздражение поднялось ещё на одну ступеньку. Он был ничем не лучше нашего отца…

Каджика крепче сжал мою руку.

— Это неправда, ма мика. Эйс — не Лайнус. Лайнус никогда бы не позволил моему племени войти в Неверру или поселиться там. Твой отец отравил бы нас газом в ту же минуту, как мы встали из могил, если бы он не был слишком труслив, чтобы отправиться на Землю.

«Но Эйс заставил тебя поверить, что я помолвлена!»

— Я знаю, и это неправильно, но у меня было некоторое время, чтобы подумать об этом, и я верю, что он защищал тебя от меня. Иногда кажется, что он считает тебя своей дочерью больше, чем сестрой. Но это не значит, что я не сержусь… Я в ярости, хотя отчасти и понимаю его.

Поезд, полный вечерних пассажиров, с визгом въехал на рельсы рядом с нами. Через пару секунд двери распахнулись.

— Как это работает? — он взмахнул квадратом бумаги. — Мне нужно прижать его к одному из предохранителей?

И он был прав.

«К любому предохранителю. И, Каджика… не отпускай мою руку и не двигайся, как только пройдёшь».

— Почему?

Я послала ему дразнящую улыбку. «Увидишь».

— Мне не нравится смотреть. Мне хотелось бы знать.

«Просто иди».

Пристально глядя на меня, он прикоснулся пожелтевшей страницей к одному из предохранителей, а я тем временем прижала к ним руку. Символ на моём запястье загорелся одновременно с искрой, осветившей темноту, и портал поглотил нас целиком.

* * *

Каджика не внял моим словам. Как только мы вышли из портала, он сделал шаг вперёд, и моя рука выскользнула из его хватки. Быстро ускорившись, я бросилась с платформы вслед за ним. Каджика сказал, что он не может умереть от неудачного падения, но я не хотела проверять его теорию.

Он падал быстрее, чем я могла летать, и на секунду я подумала, что не смогу догнать его, но затем он врезался в другой портал. Он застонал, когда я достигла его. Его лицо было таким же бледным, как бумага, скомканная в его покрытых синяками руках.

«Я же говорила тебе не выходи».

Он снова застонал, поднимаясь на ноги.

— Но ты не упомянула почему.

Я прикусила губу, беспокоясь, что он рассердился.

— Я не рассердился, Лили.

Он провёл рукой по своей длинной чёлке.

Солнце находилось на вершине небосвода. Едва ли прошёл час с тех пор, как я улетела, хотя на Земле прошло уже несколько часов.

«Что думаешь?»

Фейри, которые скользили неподалеку, приблизились. Охотник свирепо посмотрел на них, и они попятились, но, как рыбы вокруг приманки, не уходили.

— Это… это, — он поднял голову, — небо фиолетовое.

«Разве я тебе этого не говорила?»

— И эти деревья.

Он указал на калимборы.

Я напомнила ему их название.

Я позволила ему познакомиться с местом моего рождения, перечисляя ему названия всего, на что он смотрел — Розовое море, Пять утёсов, Поляны.

«Твоя семья поселилась в долине между Пятью — так мы для краткости называем эти пять утёсов».

— Где ты живешь?

«Раньше я жила во дворце, но он рухнул, когда опустился туман. Кэт и Эйс построили мне дом на берегу Розового моря».

Я указала на крошечное покачивающееся здание.

Охотник покосился на него. Я не могла сказать, о чём он думал. Я знала, что он не был поклонником воды. Кроме того, раз уж его семья поселилась в Долине, он, вероятно, тоже захочет там жить.

— Лили, мне всё равно, где жить, пока ты рядом со мной.

Румянец залил моё лицо.

— Так скажи мне, как нам спуститься отсюда?

Я протянула руки.

Он приподнял бровь.

— Ты понесёшь меня вниз? Я вешу вдвое больше тебя. Не вдвое, а втрое.

«Не будь таким самоуверенным». Я пошевелила пальцами, и он шагнул в мои объятия.

Он был тяжёлым, и я не могла лететь, но я смогла замедлить наш спуск. Мы дрейфовали, словно были прикреплены к парашюту. Сердце Каджики бешено колотилось у моей щеки, но вскоре успокоилось, и его напряжённые мышцы расслабились. Он крепче прижал меня к себе, но это было уже не от страха. В какой-то момент он коснулся губами моей макушки, и блаженство захлестнуло меня.

Когда мы приземлились на мох, я разжала руки, обнимавшие его, но осталась стоять рядом.

«Видишь, я тебя не уронила», — сказала я, чувствуя триумф.

Он подарил мне одну из своих редких улыбок, а затем повернул шею, решив посмотреть на россыпь порталов.

— Это нереально.

«И всё же это реально».

— Каджика! О, Геджайве, Каджика!

Магена выпрыгнула из руны, которая собиралась взлететь, и помчалась к охотнику. С размытыми от скорости конечностями, она бросилась к нему с объятиями. Он поймал её и обнял в ответ.

Ревность подняла свою мелкую голову. Особенно учитывая, что Магена была сестрой Ишту.

Каджика поставил Магену на землю, затем взял меня за руку, которую я сжала в кулак, и притянул меня к себе.

— Я не могу поверить, что тебе удалось затащить его сюда, — прошептала Магена, запыхавшись и ухмыляясь.

— Она представила весомые аргументы.

Магена фыркнула.

— Угу.

Она подмигнула мне, а затем указала на руну. Я заметила Доусона, стоящего рядом с корзиной волитора.

— Я как раз собиралась отправиться в Долину, чтобы кое о чём поговорить с Негонгвой. Хочешь прокатиться на попутке?

Каджика бросил снисходительный взгляд на руну.

— В этой штуке?

Магена улыбнулась.

— Доусон, думаешь, ты сможешь справиться с этим парнем?

Несмотря на то, что лицо Доусона залилось ярким румянцем, он кивнул.

— Мальчик, кажется, не очень уверен, — пробормотал он. — Кроме того, он почти такой же тощий, как Лили.

— Корзина сделана из специального дерева, которое плавает. Он просто контролирует направление.

Она резко развернулась и бросилась бежать, но остановилась, когда поняла, что мы не следуем за ней.

— Давай, ворчун.

«Ты бы предпочёл, чтобы я свистнула лусионагу, и тот понёс тебя? Или, может быть, ты сможешь забраться Сайласу на спину…»

Охотник прищурил глаза, затем ущипнул меня за талию. Я рассмеялась и приподнялась на цыпочки, желая поцеловать его. Это вызвало вздохи и перешептывания у нашей разрастающейся аудитории. Несмотря на то, что ни один фейри не подходил слишком близко, они внимательно наблюдали за нами.

«Я думаю, что прямо сейчас у них коллективный сердечный приступ».

Уголок рта охотника удовлетворенно изогнулся. Наконец, бросая по сторонам пронзительные взгляды, он последовал за Магеной.

Она уже была в корзине, хихикая над чем-то, что сказал ей Доусон.

— Привет, Лили, — сказал он, прежде чем его взгляд поднялся по громадной фигуре охотника.

Ужас исказил его черты.

— Ты…

Он потянул за воротник своей серой туники.

— Ты стал больше?

Когда Вероли и Доусон путешествовали на Землю, Каджика встречался с ними, но ненадолго.

— Бицепсы определённо выросли, — сказала Магена.

— Наверное, так и есть.

Доусон откинул копну светлых волос со своего веснушчатого лба.

— Ты огромен. Я не уверена, что ты даже пролезешь в отверстие вигвама, — добавила она.

— Вигвамы? Вы построили вигвамы? — спросил Каджика.

— Они отличаются от тех, в которых мы привыкли жить. Намного аккуратнее.

Она похлопала по месту на скамейке рядом с собой.

Каджика ещё раз внимательно осмотрел сделанное фейри приспособление.

— Ты тоже прокатишься, Лили? — спросил меня Доусон, пристёгиваясь обратно.

«Я полечу рядом с тобой», — показала я. Я слегка подтолкнула Каджику. «Это безопасно. Я обещаю. Кроме того, я буду держать тебя за руку, если ты боишься».

— Боюсь? Я? — он покачал головой. — Ты принимаешь меня за Благого, Лили.

Я ущипнула натянутую кожу на его талии в отместку за то, что он сделал раньше.

Наконец он забрался внутрь, осматривая каждый дюйм корзины. Когда Доусон оторвался от земли, и корзина закачалась, охотник слегка позеленел.

Я оторвалась от земли и полетела рядом с ними. Пока мы путешествовали по небу, Магена говорила и говорила, в основном на готтве. То тут, то там она вставляла английское слово. Я отдалилась от них, подлетая ближе к Доусону.

«Где Эйс?» — показала я.

— В долине с Негонгвой и Грегором. Они обновляют печати портала. Старая наносится теперь на кожу Неблагого, поскольку у него есть замок.

Под нами безумно сверкало Розовое море. Под волнами мелькнула тень.

Он опустил подбородок в сторону тени.

— Это, должно быть, Катори. Она пыталась научить меня задерживать дыхание под водой, но у меня это очень плохо получается.

Я посмотрела на неё мгновение, а затем расстегнула сапоги. Я бросила сумку и сапоги в руну. Подобно пеликану, я спикировала к тени, которая отпрянула так быстро, что к тому времени, как я открыла глаза, она исчезла. Я оттолкнулась ногами от дна и поплыла к поверхности, которая из зеркально-спокойной превратилась во взволнованную, вероятно, чтобы соответствовать настроению Кэт. Я поискала её среди волн, но она, должно быть, ушла на глубину, потому что никто не вынырнул. Я слышала, как Каджика кричал Доусону, чтобы тот опускался ниже, но потом я больше ничего не слышала, так как меня унесло под воду.

Моё сердце подскочило к горлу. Вместо того чтобы брыкаться, я превратилась в камень и пошла ко дну. А потом я перестала тонуть, и мерцающая фигура повернулась ко мне. Я прижала руку к своей бешено стучавшей груди, отчего Кэт расплылась в улыбке.

Несмотря на то, что вода замедлила движения моей руки, я показала: «Ты напугала меня».

Она покачала головой, затем показала то же самое.

Мы вынырнули на поверхность. Как только наши лица оказались над водой, она быстро обняла меня.

— Способ заявить о себе, Лили.

Тревога, которую вызвало у меня погружение — перенёсшее меня в то время, когда это не было игривым занятием, — постепенно отступила.

— Лили! — взревел Каджика.

Кэт подняла глаза одновременно со мной.

— Не тот ли это охотник, который поклялся, что его нога никогда не ступит в Неверру, — игриво сказала она.

Каджика был слишком занят своим сердитым взглядом, чтобы ответить. Я знала, о чём он думал, потому что думала точно о том же. Я даже не была уверена, что дёрнуло меня нырнуть в воду.

— Ты не думала, — пробормотал он.

— Чувствую, что есть какая-то история, — прощебетала Магена.

Улыбка Кэт исчезла.

— Ты только что пришла?

Я кивнула.

— Мы направляемся в Долину. Хочешь пойти, Кэт? — спросила Магена.

— Я переоденусь и встречу вас там.

Я поднялась над водой, пар заклубился от моего тела.

— В отличие от некоторых из нас, я не высыхаю мгновенно, — сказала она.

Я ухмыльнулась, а потом вдруг подумала о своей вымышленной помолвке.

Каджика облёк мои мысли в слова.

— Катори, ты знала о лжи, которую скормил мне твой супруг?

Её лоб, который больше походил на кованую медь, чем на крошечные чешуйки, наморщился.

— Эйс сказал мне, что Лили обручилась с Сайласом.

— Что он сказал? — её голос был таким же резким, как и её сияние.

Я вздохнула с облегчением. Она не была замешана во лжи.

— Зачем ему это делать? — спросила она.

— Предполагаю, это было сделано для того, чтобы держать меня подальше, — сказал Каджика.

Магена встрепенулась.

— Это самое большое развлечение, которое у меня было с того дня, как Катори победила туман.

Мы все посмотрели на Магену. По крайней мере, один человек подумал, что это весело.

Кэт, должно быть, решила, что ей не нужно вытираться, потому что она ухватилась за дно корзины волитора, взобралась на неё, а затем запрыгнула внутрь. Она отжала волосы.

— Доусон, отвези меня к моему мужу.

Глаза Доусона тревожно забегали по сторонам. Бедный парень, вероятно, думал, что это будет его последняя поездка в качестве водителя руны. Он поднялся, и корзина поднялась вместе с ним. А потом мы полетели над панемой. Я смотрела на одуванчиковый клевер, и моё сердце сжалось. Я подняла лицо к солнцу, желая, чтобы его яркие лучи ослепили меня.

Станет ли это когда-нибудь легче?

Когда я снова опустила лицо, мой пристальный взгляд столкнулся с взглядом Каджики. Его губы были сжаты в мягкую линию.

— Со временем, Лили, — сказал он достаточно громко, чтобы я услышала. — Со временем это станет легче.

Но в Неверре время текло так медленно…

— Когда ты кого-то теряешь, — сказал Каджика, и Кэт с Магеной перестали болтать, — время повсюду останавливается.

В глазах обеих девушек появился отрешённый взгляд. Обе потеряли близких. Кэт потеряла свою мать и Блейка. Магена потеряла сестру и бесчисленное множество других людей.

Впервые с тех пор, как я влюбилась в охотника, моя ревность к Ишту ослабла. Он любил её так же, как я любила Круза, но они оба ушли, а мы остались.

Мы остались…

ГЛАВА 46. СТРАННИК

Хотя я поднималась к утёсу перед уходом из Неверры, я ещё не видела Долину, как и не видела нового поселения Готтва.

Хижины из того же бледно-серого камня, что и скалы, располагались в идеально круглой долине, как каменные иглу, вокруг огромного здания из выгнутого стекла, заполненного по периметру грядками земли.

Готтва построили биодом? Боялись ли они, что наши фермеры откажутся продавать им свой товар, или они создавали конкуренцию? С другой стороны, самодостаточность была похвальным качеством.

У входа в биодом стояла группа людей и бестелесных Неблагих, их дымчатые формы петляли по поселению. Они теперь тоже здесь живут?

Я повернулась, чтобы посмотреть на Каджику, гадая, о чём он мог думать. Но он не смотрел вниз, на Долину. Что-то привлекло его внимание на одном из каменных выступов, вырубленных в скалах. Капра скользнула туда, или, может быть, кила улетела? Пучок синей травы покачивался, скрывая то животное, которое прошло через него.

Я снова уставилась вниз. Несколько человек повернулись, чтобы посмотреть вверх. Мой взгляд зацепился за одно лицо. Я нырнула впереди руны в Долину и направилась прямо к человеку, которому принадлежало это лицо — моему брату.

В ту секунду, когда я приземлилась рядом с ним, я пошевелила руками, чтобы сформировать слова. «Как ты мог?»

Эйс схватил меня за запястье и оттащил в сторону, подальше от Негонгвы и Менавы, с которыми он обсуждал бог знает что. Я выдёрнула руку.

— Это было испытание, Лили, — сказал он низким голосом. — Я хотел увидеть, как много ты значишь для него, потому что ты значишь для меня весь мир, и я не хотел видеть, как тебе причиняют боль.

Моё сердце затрепетало в груди. Я хотела показать тысячу слов, но мои пальцы так сильно дрожали, что я не могла составить даже одного слова.

Он протянул руку и сжал моё дрожащее плечо.

— Мне жаль, хорошо? Вероятно, мне не следовало заходить так далеко и стряпать фальшивую помолвку.

«Ты думаешь?» — мне удалось показать.

Он вздохнул, и это раздуло его грудь.

— Может быть, это был дерьмовый способ извиниться, но страница из книги Леи…

«Которую ты украл у него!»

— Украл у него? Временами я могу быть ублюдком, но я не вор.

— Эйс Вуд! — Кэт прыгнула к нему.

Эйс покрутил шеей из стороны в сторону, как будто готовился к драке. Кэт действительно казалась очень сердитой. Её мокрые волосы развевались в воздухе, когда она подошла к моему брату, всё ещё одетая в свой чёрный цельный купальник, который делал её похожей на сексуальную героиню из боевика.

Она ткнула его в грудь, и Эйс поднял ладони. Целую минуту он позволял ей говорить — кричать на него. А затем он обернул свою руку вокруг её всё ещё тыкающихся пальцев и опустил их.

— Ну что, успокоилась?

— Как ты мог так поступить с ними? Тебе бы понравилось, если бы кто-то поступил так с тобой?

Он склонил голову набок и мгновение изучал её.

— С нами кто-то поступил также.

Это успокоило Кэт.

Он наклонился к ней, и хотя говорил тихо, я слышала каждое слово.

— И в следующий раз, когда будешь кричать на меня, надень что-нибудь из одежды. Твой наряд очень… отвлекает.

На скулах Кэт появились цветные пятна.

Каджика вышел из руны, но не двинулся к нам. Он всё ещё осматривал скалистые выступы.

— Если кто-то и злится на меня, так это Каджика. И Лили… но она уже высказала свое мнение. Каджика? — Эйс громко окликнул его. — Если тебе есть что сказать, я бы предпочел покончить с этим сейчас.

Охотник, наконец, оторвал взгляд от выступов и зашагал к нам. Каждые несколько секунд он останавливался и поглядывал вверх.

«Что? Что ты увидел?»

Эйс тоже осматривал торчащие выступы, как и я.

— Что происходит? — спросила Кэт, переводя взгляд с нас на камень.

Я подошла к охотнику, который всё ещё не ответил мне, и взяла его за руку. «В чём дело, Каджика?»

Он резко рванул руку от моей и бросился к моему брату и Кэт. Они оба удивлённо отпрянули назад. Люсионаги кинулись через всё поселение. Они схватили Каджику за бицепсы и потащили вверх.

Каджика вырвал свои руки из их хватки.

— Вы, бесполезные людишки, защищайте своих короля и королеву.

Именно тогда я заметила стрелу, торчащую между его лопатками. Он протянул руку и выдернул её как раз в тот момент, когда ещё одна стрела взмыла в пурпурный воздух с того самого места, за которым наблюдал Каджика.

Она попала лусионагу в бедро.

Стражник издал леденящий кровь крик, который перешёл в трель, когда он упал, и стрела ещё глубже вошла в ногу. Дым вырвался из его раны, как гейзер. Стрела не попала в его сердце, но если в ней была кровь Неблагих, это не имело значения.

Никто не помог ему, все были слишком поглощены защитой моего брата и Кэт. Я бросилась к лусионагу и попыталась вырвать стрелу из его плоти, но мои пальцы обхватило пламенем. Чьи-то руки подхватили меня и потащили назад.

Я сопротивлялась, пока не услышала голос Каджики возле уха:

— Не трогай, Лили.

Как только охранник превратился в пепел, Каджика развернул меня и прижал к своей груди. Секунду он держал меня, бормоча слова, которые вовсе не воспринимались моими гудящими барабанными перепонками, а потом он выкрикнул имя Гвенельды, и я подумала, что её ударили, но она оказалась, рядом с нами.

— Обеспечь ей безопасность!

Он отпустил меня, и мне показалось, что нож отрезал меня от него. Я наткнулась на Гвенельду.

«Каджика!» Я осмотрела хаос вокруг себя в поисках его, но он исчез. Гвен смотрела вверх, её квадратная челюсть была сжата в жесткую линию. Я проследила за её взглядом и, наконец, увидела, как мой охотник взбирается на скалы вместе со своим братом. И если у Менавы за спиной висел колчан, полный стрел, то Каджика был совершенно безоружен.

Паника охватила меня, и я повернулась к Гвенельде. Хотя черты её лица были напряжены, она не дрожала, как я. Как я завидовала её спокойствию. Ни одна часть меня не была спокойной. Ни мой разум, ни моё тело, ни моё сердце. Во мне царил такой же хаос, как и в Долине.

Гвенельда подвела меня к лусионагам, окружившим моего брата. Кэт вырвалась из круга и бросилась к нам.

— Кто это сделал, Гвен? — её голос был резким.

— Я не знаю, Катори.

Её взгляд переместился с Менавы и Каджики на точку в паре уступов выше от них.

— Не знаю.

Она прищурилась. Мы все это сделали.

И вот тогда я увидела его. Человек, который совершил атаку на короля.

Кэт ахнула, потому что она тоже его увидела.

— Как он сюда попал? Кто его пропустил? — теперь она кричала, обезумев.

И вот тогда меня поразило. Не стрела. Слава небесам, не стрела. Но осознание того, что случилось с пропавшей страницей охотника.

Мой брат не крал её, это сделал Пит.

ГЛАВА 47. СМЕРТЬ

В какой-то момент, мой брат освободился от своих охранников и взмыл в небо с такой головокружительной скоростью, что его лусионага потребовались несколько секунд, чтобы догнать его.

Кэт смотрела, как её муж взлетает вверх. Она не кричала ему, но её губы дрожали. Я предположила, что она слишком застыла от страха, чтобы говорить, или, возможно, она не хотела отвлекать внимание Эйса.

Менава добрался до выступа, с которого были выпущены стрелы. Длинные голубые пучки травы дрожали у его ног. Где был Каджика? Я осматривала каменную стену в поисках его фигуры, мои конечности покалывало от страха.

Эйс приземлился на край выступа рядом с Менавой. Что-то блеснуло в руке моего брата — оружие, выкованное из пыли.

Никто не двигался так долго, что я оттолкнулась от земли. Я не планировала вмешиваться, но я хотела посмотреть, что происходит. Мне нужно было увидеть. Это было интуитивно.

Гвенельда обхватила рукой мою лодыжку и удержала меня, как ребёнка, держащего за нитку воздушный шарик.

— Он никогда не простит меня, если с тобой что-нибудь случится, Лили.

Но я не могла просто стоять.

— Пожалуйста, — взмолилась она, и я начала опускаться обратно вниз, но затем дикий, хриплый крик потряс Долину.

Пальцы Гвен разжались, и я рванула вверх, выровнявшись на гребне как раз вовремя, чтобы увидеть, как блестящий меч моего брата вонзился в поясницу Пита. Мужчина извивался на Каджике, который прижимал его к груди.

— Кто тебя послал? — зарычал Эйс.

— Никто! — Пит взвизгнул. — Никто!

— Ты действительно хочешь, чтобы мы поверили, что ты работаешь в одиночку? — спокойно спросил Эйс.

Мог ли мой брат быть прав? Могли ли Дэниели отдать приказ об этом нападении?

— Это всё я. Только я!

Кровь запачкала тёмно-синюю футболку Пита и пропитала его джинсы. От этого воняло в воздухе.

Каджика поймал мой пристальный взгляд. Хотя его глаза сверкнули яростью — вероятно, потому, что я ослушалась его, или, может быть, он был в ярости на Пита… Я надеялась, что это было последнее — он не закричал на меня, чтобы я возвращалась в Долину.

Он позволил мне посмотреть.

Позволил мне подойти.

Шрам в виде полумесяца на щеке Пита побагровел, когда он зарычал, извиваясь всем телом, пытаясь вырваться из рук Каджики. Он мог пытаться сколько угодно — от охотника невозможно освободиться, как только он тебя поймал.

Я знала это не понаслышке. Однако в отличие от Пита, я не стремилась вырваться на свободу.

— Кто дал тебе доступ к порталам? — спросил Эйс.

— Я дал, — внезапно сказал Каджика.

Я ахнула.

Охотник был так далеко под выступом, что я не могла прочитать выражение его лица.

— У меня была страница из книги Леи, и эта страница была украдена у меня. Я не сообщил об этом, потому что думал, что ты забрал её у меня, Эйс.

«С этого надо было начинать».

Глаза охотника метнулись к моим.

— С чего бы мне… Ох.

Напряжённые плечи моего брата немного расслабились.

Пит снова дёрнулся, и Каджика сильнее сжал руку, которой он обхватил горло мужчины.

— Мы впустили тебя в наш дом, — прошипел Менава. — Мы научили тебя нашим обычаям, и вот как ты нам отплачиваешь? Пытаясь убить Эйса Вуда?

— Как ты спустился с порталов? — спросил Эйс голосом грубым, как наждачная бумага.

Пит захрипел, вцепившись в руку Каджики. Охотник, должно быть, ослабил хватку, потому что Питу удалось выпалить:

— Я прыгнул.

— И никто его не видел?

Эйс скользнул взглядом по лицам охранников, подпрыгивающих вокруг него.

— Или ему кто-то помог?

Из них какофонией вырвался залп протестов, сравнимый с тем, что раздался внизу, в Долине, где все собрались вокруг Кэт и Гвенельды и, прищурившись, наблюдали за развивающимися событиями.

— Что он сделал? Промыл вам мозги? Только потому, что одна из ваших людей вышла за него замуж, это не делает его добродетельным человеком. Он убийца! Точно так же, как его отец и его дед. Грёбаный убийца! — закричал Пит.

— Мы все убийцы, — сказал Менава своим громоподобным, но спокойным голосом. — Мы все убивали, Пит. Но мы также научились складывать наше оружие и использовать слова вместо стрел и пыли.

— Очень хорошо, что это тебе помогло. Посмотри на то, где многие из вас живут. Подвергнуты остракизму в грёбаной долине.

— Мы сами выбрали это место. Нам предложили калимбор. Нам предложили Поляны. Мы выбрали это место. Никто не заставлял нас жить здесь, — сказал Менава, но затем покачал головой. — Почему я утруждаю себя объяснениями? Мы не обязаны тебе ничего объяснять, Пит. Мы тебе ничего не должны.

— Даже милосердия, о мирный воин?

Пит огрызнулся, но затем его щёки округлились и покраснели, когда Каджика согнул его руку.

Менава не позволил насмешке Пита вывести его из себя. Вместо этого он спокойно повернулся к Эйсу:

— Что бы ты хотел, чтобы мы с ним сделали, Массин?

Массин… Даже для Неблагих мой брат считался сувереном? С тех пор, как был построен Харени, ни один Неблагой не произносил этого термина, всегда называя неверрианских королей по именам.

На мгновение единственным шумом, который можно было услышать по всей долине, было покачивание высокой травы и тихие хрипы, срывающиеся с трепещущих губ предателя.

Затем Эйс сказал:

— Я позволю Каджике решить его судьбу. В конце концов, Каджику пытали и обокрали.

Напряжение сгущалось под этим тёмным выступом, пока охотник взвешивал предложение моего брата. Его взгляд переместился с Эйса на меня. Он пытался понять, испугает ли меня убийство этого человека? Несмотря на то, что я ненавидела идею причинения смерти, я ненавидела идею позволить Питу жить ещё больше.

— Единственный способ для охотника убить другого охотника — это обезглавить его. Я не хочу обезглавливать тебя, Пит, но и не хочу позволять тебе сохранить свою жизнь после всего, что ты сделал. Поэтому я проявлю к тебе милосердие, попросив Эйса Вуда вонзить свой меч из гассена в твое чёрное сердце, — Каджика коснулся шрама мужчины. — Даже несмотря на то, что ты заслуживаешь гораздо худшего, чем быстрая и безболезненная смерть.

Мой брат расправил плечи. Ожидал ли он, что не будет участвовать в исходе?

— Тогда, возможно, ты захочешь убраться с дороги. Не хотел бы поранить тебя своим мечом.

Эйс оглянулся на меня, а затем снова сосредоточился на охотнике.

— Лили никогда бы меня не простила.

Каджика ухмыльнулся, а затем отпустил Пита и подтолкнул его к моему брату, чей меч уже был занесён. Эйс вытянул руку, и лезвие прошло прямо через грудь Пита.

Когда хлынула кровь, я отвернулась. У меня начало скручивать желудок уже только от скользкого звука. Когда запах достиг меня, я спрыгнула обратно в Долину и приземлилась на корточки рядом с Кэт.

— Они убили его? — спросила она.

Я стиснула зубы, чтобы сдержать рвоту, обжигающую моё горло.

Кэт погладила мой сгорбленный позвоночник.

— Кто убил Пита, Лили?

Кто убил его?

«Я», — показала я.

— О чём ты говоришь? Я наблюдала за тобой… Ты не извлекала свою пыль.

Я навлекла это на Пита, точно так же, как навлекла это на моего брата и Каджику. Если бы я никогда не отправилась на поиски Дэниели, кровь бы не пролилась.

Кэт опустилась на колени рядом со мной.

— Что там произошло наверху?

Руки подняли меня с земли, затем прижали к тёплой, бешено бьющейся груди.

— Я сказал тебе оставаться рядом с Гвенельдой, ма мика. Я знал, что добром это не кончится.

Я проглотила свою желчь. «Это всё моя вина», — прошептала я ему в голову.

— Лили… — пробормотал он.

«Мне никогда не следовало отправляться на поиски людей, которые не хотели, чтобы их нашли».

В его глазах отражались груды каменных выступов, поросших высокой травой.

— Такие люди, как Пит… они не становятся злыми в одночасье. Внутри него таилось зло. Поверь мне, я испытал это на собственном опыте. Он получал огромное удовольствие, разделывая моё тело.

Я сморщила нос, всё ещё не чувствуя себя особо невинной, хотя его слова немного облегчили мою вину.

— И, Лили, если люди не хотят, чтобы их нашли, они лучше прячутся. Возможно, мы застали их врасплох, но они могли бы покинуть озеро Верхнее. Они могли бы уехать из страны, поселиться где-нибудь далеко. Они этого не сделали.

Я прикусила губу. Он провёл большим пальцем по моему рту, освобождая губу.

— Не вини себя.

— Итак, как тебе нравится моё королевство, вентор?

Мой брат приземлился рядом с нами.

Кэт бросилась к нему, чёрное пятно волос и купальника. Когда она подлетела, она посмотрела на Эйса и дотронулась до его лица, как будто хотела убедиться, что он цел. Он поцеловал её в лоб, затем обнял за плечи.

— Не без приятных сюрпризов, паган.

Губы моего брата растянулись в усмешке.

— Не хотел бы, чтобы здесь стало скучно, иначе ты уйдёшь, и моя младшая сестра привлечёт меня к ответственности.

Должно быть, румянец вернулся на мои щёки, потому что Каджика посчитал меня достаточно сильной, чтобы меня можно было поставить.

Он переплёл свою руку с моей.

— За исключением того, что я бы ушёл с ней.

— Для того чтобы уйти, тебе понадобится печать портала. И я знаю как раз того человека, который может это осуществить. Может, мне пойти познакомить тебя с ним? Думаю, вы двое сразу поладите.

Кэт повернулась к нему.

— Он спас тебе жизнь сегодня, Эйс. Будь милым.

— Я и есть милый. Я предлагаю ему возможность приходить и уходить, когда ему заблагорассудится.

Каджика изучал выражение лица моего брата.

— Это не уловка, паган?

Улыбка Эйса погасла, и он стал таким серьёзным, что я внезапно увидела в нём своего отца.

— Каджика, ты действительно спас мне жизнь. И ты несколько раз спасал Катори. Возможно, я не кажусь благодарным, но я следил за этим. Не многие люди в Неверре или на Земле могут утверждать, что их король им чем-то обязан, но ты можешь. Я в огромном долгу перед тобой. Но этот долг исчезнет, если ты разобьёшь сердце моей сестры, понял?

Губы охотника медленно изогнулись в улыбке.

— Понял, массиин.

— Массин, а не массиин. Просто называй меня Эйс? По крайней мере, ты не искажаешь моё имя.

Я посмотрел на Кэт, а она на меня, мы обе были сбиты с толку этим своеобразным обменом.

— Кэт, почему бы тебе не устроить Лили экскурсию по нашей вилле на воде и не организовать обед для нас четверых?

Эйс склонил голову набок в сторону вариффа, который допрашивал лусионага.

— Я пойду, представлю Каджику Грегору.

Я уставилась на своего брата, разинув рот. Мы собирались пообедать все вчетвером? Когда я проходила через портал, я предполагала, что мы вцепимся друг другу в глотки, и это закончится слезами… а не домашней едой.

— Мы с Грегором уже старые друзья, — съязвил Каджика.

— Я забыл, что ты даже старше меня.

— Я думал, ты ничего не забываешь.

Эйс усмехнулся, когда оба мужчины направились по Долине в сторону вариффа.

Мы слушали их подшучивания — да, какими бы невероятными они ни были, они подшучивали. Слой инея, который образовался между ними в ту минуту, когда они встретились, наконец-то растаял. Как будто смерть Пита каким-то странным, извращенным образом свела их вместе.

И, возможно, так оно и было.

Или, возможно, это была моя вина за попытку превратить что-то ужасное во что-то хорошее.

Кэт схватила мою руку и сжала. Я сразу же сжала её в ответ.

ЭПИЛОГ

Семья не всегда создаётся из радуг и бабочек. Иногда она выковывается из пролитой крови и своеобразных союзов.

Вот так появилась моя семья.

Мы были любопытной смесью людей. Единственное, что у нас было общего, помимо того, что все мы были фейри, это то, что мы отдали бы свои жизни друг за друга, как Каджика сделал для Эйса в тот день и как мой брат сделает для него когда-нибудь в будущем.

Потому что наши судьбы оставались переплетенными.

Я всегда мечтала о том, чтобы жить долго и счастливо, потому что мне говорили, что именно это происходит в конце сказок фейри. Даже в самых смелых мечтах я не могла себе представить, что однажды тёмной зимней ночью моё «долго и счастливо» восстанет из гроба из рябинового дерева.

— КОНЕЦ ЧЕТВЁРТОЙ КНИГИ ~

Переведено для группы https://vk.com/booksource.translations

Заметки

[

←1

]

дайла: ядовитое неверрианское существо, что-то среднее между лягушкой и крокодилом

[

←2

]

Хенли — это рубашка без воротника, с вырезом на пуговицах, может быть с длинным или коротким рукавом и дополняться карманами.

[

←3

]

Очки брауни (домового) в современном употреблении — воображаемая социальная валюта, которую можно приобрести, совершая добрые дела или зарабатывая благосклонность в глазах другого, часто своего супруга.

[

←4

]

БСП — это тип сэндвича, названный в честь инициалов его основных ингредиентов: бекона, салата и помидоров. Его можно приготовить по разным рецептам в соответствии с личными предпочтениями.

[

←5

]

Фул-Хаус — три карты одного достоинства и пара из любых двух карт. Или проще говоря это комбинация состоящая из тройки и пары. В переводе с английского названия данной комбинации «full house» означает «полный дом», однако так её никто не называет и просто используют название на английский манер.

[

←6

]

Апноэ — это так называют остановку дыхания во время сна.

[

←7

]

UFC — смешанные единоборства

[

←8

]

KFC — американская сеть ресторанов быстрого питания