Некомбатант

Глава 11 Соединение приятного с полезным

Поездка по железной дороге оставила незабываемые впечатления. С таким видом транспорта в стиле ретро и с претензией на роскошь я еще не сталкивался. Но в общем и целом поездкой в вагоне первого класса остался доволен. Это не на лошадках трястись и пыль глотать. Какой-никакой, а прогресс! Правда, часть пути от Парижа до Тулона все же пришлось проделать на лошадях, поскольку сплошной линии железных дорог, соединяющих французскую столицу с Тулоном, пока еще нет. Ну и ладно. Это же не от самого Петербурга, или Москвы через половину Европы на лошадях трястись. Не представляю, как здесь раньше таким образом «до городу Парижу» наши любители всего французского добирались.

Но вот наконец-то я прибыл в Тулон, где в данный момент находится объект моего интереса — винтовой линейный корабль «Наполеон». А также известный французский инженер-кораблестроитель Депюи де Лом, с которым мне очень хотелось познакомиться. Как ни крути, но в моем мире это был признанный авторитет не только во французском, а вообще в мировом кораблестроении. Правда, здесь он об этом еще не знает. Но я-то знаю!

Никогда не забуду нашу первую встречу. Поймать энергичного француза оказалось непросто, и удалось это лишь спустя два дня по прибытию в Тулон. Но сложностей в общении с ним не возникло. Свою роль сыграло также мое отличное знание французского языка, в том числе технического. Знаменитый корабел хоть и был на четырнадцать лет старше меня нынешнего, и уже достиг определенных успехов, но какого-то снобизма в нем не наблюдалось. Единственное, что его удивило, так это почему для изучения искусства кораблестроения я выбрал Францию, а не Англию. Которая, как известно, «Владычица морей», и все такое. Вот тут я и зашел с козырей.

— Возможно, сейчас я говорю крамольные вещи, месье де Лом. Но у меня есть серьезные основания сомневаться в этом.

— Вот как?! Очень интересно, месье Давыдофф! И каковы же эти основания?

— Анализ исторических событий. Я могу припомнить всего лишь одну победу Англии на море, которая действительно достойна того, чтобы ее считали выдающейся. Это разгром испанской Непобедимой Армады. Все последующие победы английского флота одержаны либо благодаря большому численному превосходству, либо откровенной слабости противников в техническом отношении. А есть моменты в истории, которым флоту «Владычицы морей» и вовсе не стоит гордится. Вспомнить хотя бы англо-голландские войны. Кроме этого, не от хорошей жизни английские офицеры предпочитали командовать трофейными кораблями французской постройки, чем своей английской…

А вот здесь месье де Лом заинтересовался, увидев во мне человека, не поклоняющегося слепо английским авторитетам, а пытающегося разобраться в сути вещей. Хоть я немного и слукавил по поводу исторических событий, но для любого француза бальзам на душу, если собеседник выразит неприязненное отношение к Англии. Старая вражда никуда не делась.

С этого момента я получил доступ в арсенал, как стажер инженера-кораблестроителя. Жалованье было небольшое, но меня все устраивало. Почему так получилось, что меня, иностранного подданного, взяли на фактически секретный объект? По двум причинам. Во-первых, Депюи де Лом заинтересовался моими знаниями в области машиностроения. И после нескольких озвученных мною предложений об улучшении конструкции паровых котлов и машин (все равно это скоро другие предложат) настоял на том, чтобы меня взяли на работу в арсенал. Ну, а во-вторых… С секретностью у французов было… С высоты моего опыта — никак. Во всяком случае, ни о каких режимных мероприятиях здесь еще никто и слыхом не слыхивал. Причем не столько от французского разгильдяйства, сколько от того, что на верфи на неквалифицированных работах трудилось большое количество случайных людей, набранных из близлежащих поселков. Контролировать на должном уровне эту разномастную толпу было физически невозможно. Поэтому попасть на верфь не представляло большой сложности. А внутренние посты охраны могли отпугнуть разве что простых работяг, заблудившихся по незнанию на верфи, и не вынашивающих никаких злокозненных планов. То есть, работать мне пришлось в тепличных условиях. Вскоре все закоулки тулонского арсенала я знал не хуже квартиры, которую снимал неподалеку. Ознакомился также со всеми кораблями, строящимися на верфи. В том числе и с новым винтовым линейным кораблем «Наполеон». Назвать такое разведкой на стратегически важном объекте в тылу противника у меня язык не поворачивался. Поэтому лето и осень 1851 года я провел, совмещая приятное с полезным, фактически отдыхая на Лазурном берегу. Поскольку обязанности стажера были не обременительные, и оставляли массу свободного времени, которое я использовал по своему усмотрению. Причем не только постигая искусство судостроения в Тулоне, но еще и сумев сдать экстерном весь курс обучения в Навигационной школе коммерческого мореплавания в находящемся неподалеку Марселе, получив диплом штурмана, чем немало всех озадачил. Но у меня на этот счет имелся железный аргумент — мы с отцом собираемся строить коммерческие корабли, а не военные. Поэтому нужно максимально полно представлять, что может от тебя потребовать заказчик.

Внешне все выглядело именно так. И гость из России, недавний студент, не должен был подумать иначе. Но вот отставник из ОСО Космофлота сразу почувствовал неладное. Уж очень предупредительны и благожелательны были мои новые французские «друзья», которых появилось довольно много. Особенно очаровательная Шарлотта Бонне, которую через пару недель после прибытия в Тулон профессионально подвели ко мне. Ну а я «клюнул». Хоть дамочка была немногим старше меня, но выглядела шикарно. Со здоровьем у нее тоже оказалось все в порядке, а опыта вообще не занимать. Поэтому можно сказать, что приятное с полезным мне удавалось совмещать в полной мере. Хоть Шарлотта и была официально замужем, но ее муж уже полгода как отправился в Африку по коммерческим делам, и до сих пор от него ни слуху, ни духу. Подхватить там какую-нибудь заразу, или нарваться на пулю местных повстанцев, можно запросто. Однако, Шарлотту данный вопрос не очень волновал, и она со всей своей пылкой страстью отдалась новому увлечению — гостю из далекой холодной России. О которой ей много рассказывал отец, бывший когда-то молодым лейтенантом Великой Армии Наполеона Бонапарта, все же сумевший унести ноги из Москвы. В общем, жизнь во Франции оказалась просто замечательной, и мне было грех жаловаться.

Идиллия продолжалась до начала декабря. Я прекрасно проводил время в обществе новых «друзей», делая иногда неосторожные высказывания о политической ситуации в Российской Империи, жалуясь на прижимистость моего папеньки, и давая вовлечь себя в разные авантюры вроде карточных игр. Но увы, все профессиональные шулеры, которые пытались меня обчистить, чтобы вынудить начать одалживать деньги у «друзей», потерпели полное фиаско. Несмотря на азартную игру с переменным успехом, загнать меня в долги никак не получалось. Попытки подвести ко мне новую «шарлотту» после того, как прежняя «не надолго уехала в Париж», тоже не имели успеха. Я оставался «верен» своей пассии, вежливо отвергая все попытки поймать меня в очередную медовую ловушку. Поскольку прежняя не сработала. Гость из России старательно избегал ситуаций, которые могли бы привести к публичному скандалу в «приличном обществе». А тайными интрижками замужних дам с молодыми любовниками никого здесь не удивишь. Это наоборот воспринимается, как само собой разумеющееся. Поэтому я ждал, когда ко мне обратятся напрямую, бросив попытки поймать на «горячем», чтобы не мудрствуя лукаво сразу предложить большие деньги. Поскольку «друзья» имели возможность убедиться, что меня интересуют только деньги. А всякие «свобода, равенство, братство» — это для нищебродов идеалистов. Но не для сынка богатого фабриканта. И такое предложение наконец поступило. Однако, действительность оказалась еще интереснее, чем я предполагал ранее…

История Франции этого мира шла по тому же пути. В первых числах декабря начались беспорядки в Париже, связанные с желанием президента Второй Республики Луи Наполеона Бонапарта стать императором Наполеоном Третьим. Скоро эта вакханалия докатится и до провинциального Тулона, хоть и в меньших масштабах. Но участвовать в этой очередной французской «революции» у меня никакого желания не было. Поэтому, едва получив известия из Парижа о начавшихся беспорядках, я стал готовиться к отъезду, уведомив об этом «друзей». И в тот же вечер в дверь моей квартиры постучали.

Кого же нелегкая принесла на ночь глядя? Горничная и кухарка уже ушли, до утра их не будет. Гостей я не жду. Интересно…

Даю команду Гансу проверить окружающую обстановку. Благо, уже стемнело, и его никто не заметит. Квартиру я специально подобрал не абы какую, а на удобно контролируемой с воздуха территории. И с хорошими путями отхода. Вскоре Ганс докладывает о стоящей неподалеку карете и четырех вооруженных мордоворотах, явно осуществляющих силовое прикрытие. А под дверью стоит… Шарлотта! Вот так сюрприз! Вечер явно перестает быть томным…

Открываю дверь и вижу улыбающуюся мадам.

— Шарлотта?! Какими судьбами?!

— Не ждал. Юрий? Может для начала поздороваешься и позволишь войти?

— Прости, дорогая! Добрый вечер! Заходи, конечно!

Теперь посмотрим, что будет. Ганс заранее занял позицию на потолке, включив режим мимикрии, и АДМ наверху в полутьме совершенно незаметен. Свечи в подсвечниках не позволяют осветить комнату, как следует. На всякий случай, предупреждаю своего ангела-хранителя по ментальной связи.

— Ганс, отслеживай все действия Шарлотты и тех, кто придет к ней на помощь. В случае опасности действуй без команды. Но на ликвидацию не работай.

— Принято! Командир, у Шарлотты вероятно есть оружие. Фиксируются металлические предметы под одеждой.

— Это не показатель, сейчас многие носят оружие. Тем более, сотрудники охранки. Следи за необычными предметами в руках объектов.

— Принято!

Вот теперь можно и поговорить по душам… Мадам уже расположилась по хозяйски и всячески пытается обратить на себя внимание. Ну а я что? Я же не железный! Нежно тискаю подругу в объятиях и целую.

— Шарлотта, не ждал тебя так поздно. Что-то случилось?

— Случилось. Юрий. В Париже снова революция. Уже много пострадавших от рук солдатни. Наш «племянник» определенно спятил, ведь это не может происходить без его ведома. Я с трудом смогла вырваться из города. И не удивлюсь, если вскоре полыхнет и здесь.

— Возможно. Но что же делать?

— Бежать, пока не поздно. Ты не представляешь, что такое революция. Слава Всевышнему, у вас в России не было ничего подобного. А мы хорошо помним, что творили якобинцы, прикрываясь словами о благе народа. Поверь, это было ужасно!

— Верю, дорогая. Но куда бежать? В Италию? Или в Швейцарию? Во Франции нигде не будет безопасно, если опять случится то, что случилось после взятия Бастилии.

— Есть вариант получше. Юрий, я тебе раньше не говорила, но есть люди, которые очень заинтересовались твоими изобретениями в области машин. И они могут помочь тебе стать не только очень богатым человеком, но и прославиться в научном мире.

— Звучит интригующе. И кто же это?

— Пока не могу сказать. Нужно твое принципиальное согласие.

— Шарлотта, дорогая, ты ведь знаешь, что я не покупаю кота в мешке. Есть у русских такая пословица. Пока не узнаю все подробности, ни о каком согласии не может быть и речи. А еще у нас есть пословица о бесплатном сыре, который бывает только в мышеловке. Если уж ты начала этот разговор, то давай начистоту. Что конкретно и кому от меня нужно, и что я с этого буду иметь?

— Будешь иметь признание в научном мире, хорошую должность и деньги. Очень большие деньги. А со временем и дворянский титул.

— Всего лишь?! Ты забыла, что я являюсь наследником огромного состояния? Никто не сможет предложить мне больше. Разве только какой-нибудь индийский магараджа. Но я реалист, и в подобные сказки не верю. В связи с этим никакие должности, сами по себе подразумевающие службу по найму, меня тоже не интересуют. Я предприниматель, и работаю сам на себя. Что до трений с моим отцом, держащим меня на голодном финансовом пайке, то это временные трудности. И по большому счету, я его понимаю и не осуждаю. Сам бы со своим сыном раздолбаем так поступил. Что касается известности в научном мире, то мне это как раз не нужно. Коммерческие дела не любят суеты и шумихи. Дворянский титул — и вовсе несерьезная вещь. При желании я его могу купить хоть сейчас. В Европе полно обнищавших графов и баронов, согласных за не такую уж большую сумму поделиться своим титулом. Но ты не ответила на вопрос. Кому это я понадобился, и что конкретно от меня хотят?

— Это так важно?

— Важно. Судя по тому, что предлагают эти неизвестные благодетели, подразумевается оставление России. Поскольку никто в России мне ничего подобного не предложит. Я прав?

— Прав. Но зачем тебе эта варварская страна?! Ведь ты достоин большего!

— А вот здесь ты не права. Такого положения, как в России, я не достигну больше нигде. Какие бы деньги мне не платили, какую бы должность не предложили, я всегда буду оставаться русским эмигрантом, фактически работающим на чужого дядю. Меня такая перспектива не устраивает. Если твои люди предлагают мне стать высокооплачиваемым мальчиком на побегушках во Франции, то они ошиблись адресом. Я русский фабрикант, совладелец ряда крупных предприятий, и не собираюсь покидать Россию, чтобы стать чьим-то наемным служащим. Моя теперешняя служба в арсенале Тулона вызвана необходимостью получить нужные знания и опыт в передовом французском судостроении. И долго она не продлится. То грошовое жалованье, что мне платят, меня совершенно не интересует. Я бы спокойно обошелся и без него. Поэтому если не хочешь говорить, кто на меня глаз положил, то и не говори. Мне не нужны чужие тайны. И давай закончим на этом.

— Хорошо, я тебя поняла. Возможно, ты и прав. Как-то не подумала, что делать подобные предложения человеку твоего круга. это… Несолидно, по меньшей мере…

Сюрприз, однако… Не такую вербовку я ожидал… Был уверен, что меня захотят использовать в качестве агента в России. Ведь фигура вроде меня идеально подходит как раз для такого рода шпионской деятельности. Вместо этого мне предлагают бросить хорошо налаженный бизнес, огромное состояние, и уехать из России, чтобы работать на чужого дядю. Предложив взамен, как в насмешку, большое жалованье и высокую должность с признанием в научном мире. И дворянский титул в придачу. Потом… Может быть… Если буду хорошо себя вести… У французов вообще крышу снесло от осознания собственной исключительности и уверенности, что любой русский мечтает приобщиться к их «европейским ценностям»? Стоп… А французы ли это?!

Между тем, Шарлотта уже перешла на обсуждение ситуации, творящейся в Париже, рассказывая всякие ужасы. Я поддакивал и думал, что же мои оппоненты предпримут дальше. Вербовка провалилась, я послал вербовщиков с их «выгодным» предложением. Хоть Шарлотта и не назвала имен, но сам факт того, что интересующий объект оказался таким упертым, резко снижает к нему интерес. И теперь важно понять, что для них важнее. Ликвидировать объект, чтобы он ни в коем случае не мешал в дальнейшем, или отвалить в сторону и запастись терпением? Если особого вреда от объекта не ожидается, то и бог с ним. Ведь объект может и передумать. Так зачем потенциального агента терять? Вот сейчас и проверим…

Что делают мужчина и женщина при встрече после разлуки? Правильно. И мы этим занялись. Причем весьма обстоятельно. Шарлотта вообще превзошла себя, проявив настоящий ураган страсти. А потом, когда мы лежали обессиленные и приходили в чувство, предложила выпить вина. Выскользнув из кровати, подошла к столу и наполнила бокалы. В комнате был полумрак, и обнаженное тело красивой женщины с распущенными волосами выглядело завораживающе. Шарлотта улыбнулась.

— Милый, за нас!

— За нас, моя королева!

Шарлотта пригубила вино, с улыбкой глядя на меня. Я тоже улыбнулся и полным страсти голосом тихо произнес.

— Любовь моя! А давай поменяемся бокалами!

— Но зачем?

— Я так хочу!

— Прости, дорогой, но так не принято!

— А подсыпать яд в бокал принято?

Реакция у Шарлотты оказалась неплохая. Вскочив с кровати, она попыталась добраться до своей одежды, где было спрятано оружие. Но не дамочке из XIXвека тягаться со мной в силе и скорости. Даже помощи Ганса не потребовалось. Удар в нужную точку на шее убавил прыти моей возлюбленной. Теперь все стало на свои места. Пора заканчивать комедию.

— Ганс, спасибо, что вовремя предупредил. Яд был в перстне?

— Да. Старая схема, но весьма эффективная. Анализ яда сделать? А то, может быть это не яд, а какой-то транквилизатор? На таком расстоянии я определить не могу.

— Сделай. Но сначала забери ее к себе. Протокол «Пассажир», спящий режим. Когда я буду готов, перенесешь меня в ее тело.

— Принято!

Подхватив бесчувственную тушку своей любовницы, уложил ее на кровать и сам лег рядом. Перенос лучше проводить в комфортных условиях, если обстановка позволяет. Ганс отключил режим мимикрии, АДМ снизился и завис над нами. Мое сознание отключилось, а в следующее мгновение я очнулся в теле Шарлотты.

Ох ты ж, твою мать!!! Вот это я приложил… До сих пор дышать тяжело. Ничего, оклемаюсь… Так, что мы имеем? О-о-о, как интересно! А наша Шарлотта, оказывается, девочка непростая. Она двойной агент. Работает как на французскую, так и на английскую разведку. И сейчас получила взаимоисключающие задания, поставившие ее в крайне неудобное положение. Когда надо выполнить одно в ущерб другому. И она, как ей казалось, нашла выход из сложной ситуации…

— Ганс, перенос прошел успешно. Повреждения тела отсутствуют, медицинская помощь не требуется. По имеющейся в памяти аборигена информации, в бокале медленно действующий яд растительного происхождения. Но на всякий случай сделай анализ.

— Принято! Анализ займет минуту и двадцать секунд.

— Не торопись, я за такое время все равно не оденусь. Это ведь не в нашем прежнем мире. А здесь запутаешься в тряпках…

Впрочем, сложностей с одеванием не возникло, моторная память тела выручила. Да и Шарлотта, собираясь на свидание со мной (а точнее, на проведение акции) оделась попроще, чтобы обойтись без служанки. Вскоре я был готов, и подойдя к зеркалу, придирчиво окинул взглядом свое новое тело. Хороша чертовка, ничего не скажешь! Никто не заподозрит в этом очаровательном создании опасного противника. Знает Шарлотта (кстати, это ее настоящее имя) очень много интересного. Но вот воспользоваться большей частью этой информации я не могу. Сразу возникнет много глупых вопросов у тех, кто опекает гостя из России месье Давыдова. А сейчас надо доложить о выполнении задания, причем двум разным боссам. И так, чтобы никто из них ничего не заподозрил. Поговорю с ними, может чего и сболтнут. Раз выпал такой случай — примерить шкурку вражеского агента, то грех им не воспользоваться по максимуму. Ганс уже закончил анализ содержимого в моем бокале и подтвердил, что это яд на основе экстракта амазонского папоротника. Вещь очень коварная. Смерть наступает через семь-восемь часов после попадания яда в организм, причем человека еще можно спасти, если вовремя дать противоядие. Но почти до самого последнего момента симптомы отравления отсутствуют. А когда они появились, спасать уже поздно. Эх, Шарлотта, Шарлотта…

Поправив макияж перед зеркалом, я укрыл одеялом свою тушку, лежавшую на кровати в ожидании моего возвращения, погасил свечи, и спрятав АДМ за лиф платья, вышел из квартиры на вечернюю улицу. Теперь предстояло выяснить несколько важных моментов, от которых будут зависеть все мои дальнейшие действия.

Первым делом надо избавиться от моей группы прикрытия. Соглядатаи мне не нужны. Да формально их помощь и не потребовалась. Далеко отойти не успеваю, как рядом, буквально из ниоткуда, возникает старший группы.

— Мадам, все в порядке?

— Да, Жак, все в порядке. Оставайтесь здесь. Если месье Давыдов неожиданно вздумает нанести кому-то сейчас визит, проследите за ним. Но так, чтобы он вас не обнаружил. Если же нет, и с утра он отправится в арсенал, как обычно, проводите его до входа в арсенал и можете быть свободны.

— Да, мадам! Вас проводить?

— Не нужно. Пьер меня отвезет. Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, мадам!

Жак тут же исчез, как будто его и не было. А вместе с ним его подчиненные. Надо признать, что ребята дело хорошо знают. Вернусь в Петербург, надо будет создать у себя похожую службу. Не все же мне в одно рыло возникшие проблемы решать. Но это пока не к спеху. А вот прояснить ситуацию с начальством Шарлотты нужно уже сейчас.

Подхожу к карете, кучер меня ждет. На его молчаливый вопрос отвечаю.

— Все нормально, Пьер. Поехали на Рю де Таннери.

— Как скажете, мадам!

Вот сейчас и познакомимся с куратором Шарлотты от французской разведки в живую. Шарлотта с ним постоянно общалась, но я то могу судить об этом только по информации из ее памяти. Плохо, что нельзя с ним проделать такой же фокус, как с Шарлоттой. Скрыть это невозможно. Даже если Ганс подчистит ему память после того, как я вернусь в тело Шарлотты, в памяти реципиента образуется провал, что его обязательно насторожит. А мне сейчас нельзя возбуждать никаких подозрений. Ведь я, то есть Шарлотта, успешно «выполнила» задание. Завербовала этого жадного до денег русского. Хоть и с определенными сложностями, но завербовала. Ликвидировать француза тем более нельзя. Он сам и его начальство должны быть у в е р е н ы, что операция по вербовке агента прошла успешно.

Но вот и знакомый дом на улице Рю де Таннери, где проживает солидный буржуа Винсент Бовари. Это для широкой публики. Очень мало кто в Тулоне знает о его истинном месте службы. Едва карета останавливается, тут же подбегает лакей, заметивший наше прибытие, и открывая дверь, помогает мне выйти. Хорошо, что мышечная память тела работает, как надо. Чисто машинально подаю руку и приподнимаю подол платья, чтобы не наступить…

Опять приходится выступать в роли прекрасной дамы. Во время службы мне не раз, и не два приходилось работать в женской ипостаси, вселяясь в нужные тела на территории потенциального и реального противника. Натаскивать на такую «рокировку» нас стали еще на первом курсе Академии Космофлота, чтобы к выпуску мы привыкли выступать в любой роли, не вызывая подозрений своим поведением. Благо, с «объектами внедрения» все обстояло наилучшим образом. На факультете планетарной разведки обучались как парни, так и девушки примерно одного возраста. Причем без заметной разницы в численности, поэтому никаких проблем с подбором «партнеров» в процессе обучения не было. Сначала «рокировка» проводилась в тело своего пола, что в психологическом плане гораздо проще. Как у пацанов, так и у девчонок. Затем стали осваивать перенос в тело противоположного пола в парах с похожим психотипом. И лишь после того, как все хорошо освоили эту процедуру, выбор «второй половинки» стал случайным. И как правило, неизвестным до последнего момента. Конечно, не у всех психика спокойно воспринимала такой выверт. Некоторые так и не смогли преодолеть себя, и были вынуждены покинуть факультет. Но основная масса курсантов справилась, хоть и не сразу. Сначала было много комичных случаев, над которыми хохотали все. И курсанты, и преподаватели. В том числе и сами «пострадавшие». Но преподаватели, посмеявшись, подробно объясняли все ошибки и подсказывали, как избежать тех, или иных неприятных ситуаций. Поэтому к выпуску мы научились правильно себя вести в чужом теле независимо от объекта внедрения. У всех в голове уже намертво сидел главный постулат разведчика Космофлота, от которого зависела его жизнь и успешность действий, и о котором нам постоянно напоминали. «Не путай с е б я, разведчика, с телом!».

Так что женский тип поведения мне знаком, здесь проколов не будет. Плюс моторная память тела помогает. Но вот от чего я сейчас испытываю дискомфорт, так это от одежды. В моем прежнем мире женщины уже давно привыкли к платьям в стиле мини, брюкам и шортам. А вот такую одежку до пят, которая чуть ли не улицу подметает, мне носить еще не приходилось. Это же ужас — ходить в длинном платье «в пол» с несколькими нижними юбками! Белье — отдельная тема. На него без страха не взглянешь, О комплектах от «Версаче» здесь еще слыхом не слыхивали. А уж корсеты из китового уса впору носить поклонницам БДСМ. Они бы оценили такой «девайс» по достоинству. Даже жалко становится здешних дам, вынужденных одеваться подобным образом в погоне за модой. Если я в этом мире когда-нибудь все же женюсь, то начну потихоньку прогрессорствовать и в области женской одежды, начав с жены. А то как подумаю, сколько тряпок нужно снять, чтобы добраться до цели…

Ладно, это дело несколько отдаленного будущего. А сейчас я молча следую за лакеем по уже знакомому маршруту на второй этаж, где в роскошно обставленной гостиной меня дожидается месье Бовари. Человек очень умный и опасный, с таким лучше не шутить. Сразу же с порога беру деловой тон, здороваясь и делая книксен при входе. Агент, даже женского пола, должен знать свое место.

— Добрый вечер, месье Бовари!

— Добрый вечер, мадам! Как все прошло?

Расплывается в улыбке, а взгляд, как и удава, глядящего на кролика. Однако, все же оторвал задницу от стула. Ручку мне целовать не обязательно, но хотя бы такое уважение к даме проявляет. И на том спасибо…

— Все удалось, но с некоторыми оговорками.

— Вот как? И с какими же? Присаживайтесь, рассказывайте подробно. Вино? Чай? Кофе?

От угощения отказываюсь и выдаю свою версию событий, в которой клиент созрел и готов к сотрудничеству. Но напоследок добавляю ложку дегтя в бочонок словесного меда.

— О размерах гонорара мы договорились. Хоть месье Давыдов и требует непомерно много, как мне кажется. Однако, он выставил два обязательных условия. Первое — никаких бумаг с его подписью. Давать расписки в получении денег он отказался категорически. И второе — на связь с ним в Петербурге должен выйти человек, которого он знает лично. Если они еще не знакомы, то это нужно сделать сейчас, пока месье Давыдов еще не покинул Францию. Без выполнения этих требований он сотрудничать отказывается.

— Осторожный молодой человек, это хорошо… Что же, его условия вполне приемлемы, работайте с ним дальше. Значит он собрался вернуться в Россию?

— Да. Не хочет оказаться втянутым в «очередную французскую революцию», как он выразился.

— Пусть не боится, скоро все закончится. Франция снова станет империей. Хватит игр в «свободу, равенство, братство», плебс должен знать свое место. Но не отговаривайте нашего юного друга от возвращения в родные пенаты, здесь он нам не нужен. А вот в Петербурге может оказаться весьма полезен…

Поговорив еще с полчаса, я покинул дом месье Бовари. К сожалению, вытянуть ничего лишнего из него не удалось, а проявлять излишнюю инициативу не рискнул, чтобы не насторожить этого матерого лиса. Уже ясно, что месье Бовари — серьезный противник. И когда вернусь в Петербург, надо будет очень тонко вести игру с прибывшим из Франции связником, чтобы не дать никакой зацепки для возникновения подозрений. Но тут уже надо с господином Бенкендорфом посоветоваться. Он в здешних «оппонентах» побольше моего понимает. А вот теперь надо наведаться в стан «заклятых друзей» Франции — к англичанам.

Дождавшись, когда карета, доставившая меня к дому Шарлотты, уедет, я прошел несколько кварталов пешком и взял извозчика, велев отвезти меня на улицу Рю де Флор. Настало время познакомиться с моими вторыми вторыми «работодателями». Самое неприятное в этой ситуации то, что Шарлотта решила схитрить. Англичане не настаивали на моем отъезде в Англию, и предложили этот вариант лишь для очистки совести. Вдруг клиент клюнет, возжелав мировой славы на научном Олимпе? Но там понимали, что сманить таким образом в Англию наследника огромного состояния нереально. Поэтому основным вариантом было то же самое, что предложили французы. Работа в России на английскую разведку. Но Шарлотта об этом умолчала, решив представить все так, будто я отказался наотрез, и грозил устроить скандал. Вариант поведения «мальчика из хорошей семьи» весьма вероятный. Поэтому и озвучила заведомо неприемлемые условия. Она хотела любым способом не допустить пересечения интересов своих хозяев, поскольку в этом случае риск ее провала вырастал многократно. А так — клиент отказался и начал грозить разоблачением. Вот и пришлось его… Эх, Шарлотта, Шарлотта…

Осмотрелся по сторонам. Все тихо. Подхожу к знакомой двери и стучу условным образом. Вскоре дверь распахивается и меня встречает Жан Дюбуа собственной персоной. Во всяком случае, я знаю его под таким именем. Хотя уверен, что оно не единственное. По его виду ясно, что столь позднего визита он не ждал и сейчас гадает, что стряслось. Ладно, поиграем…

— Добрый вечер, месье Дюбуа!

— Добрый вечер, Шарлотта! Что случилось? Какие-то проблемы?

— Пока еще нет, но могут возникнуть. Может не будем говорить на пороге?

— Заходите…

Проходим в гостиную, где я слово в слово повторяю версию, озвученную французскому начальству. Дюбуа задумывается на какое-то время.

— Наглец, ничего не скажешь… Но по-своему он прав. Я бы тоже предпочел не связываться с первым встречным, кто назовет пароль. Когда он собирается уезжать?

— Через несколько дней. Как только уладит все вопросы в арсенале и выяснит возможность добраться морем из Марселя до Генуи. Возвращаться по суше через всю Францию у него никакого желания нет.

— А у кого бы в здравом уме оно появилось? Опять Францию трясет от очередной революции… Ладно, что-нибудь придумаем… Продолжайте работать с месье Давыдовым. Вот Вам, как обычно…

Получив от начальства гонорар, отклоняю предложение остаться до утра, чтобы не рисковать нарваться на уличных грабителей, и покидаю дом месье Дюбуа. Больше мне здесь делать нечего. Как я ни пытался наводящими вопросами узнать побольше, ничего не получилось. Оба босса — калачи тертые, и лишнего не болтают. Ну и ладно. По крайней мере, удалось лично поговорить с обоими, и отвести подозрения от себя любимого. В смысле — от месье Давыдова, тушка которого сейчас дрыхнет в удобной постели. А с этой тушкой пора заканчивать. Она отработала все, что могла…

Ночными улицами добираюсь до приморской части города с выходом к воде. Наконец-то нахожу укромное место, где никто не помешает. Мне надо создать видимость разбойного нападения. Конечно, в моем мире такая инсценировка не прокатит, но здесь пройдет на ура. Швыряю в воду полученное от Дюбуа золото. Туда же отправляется кошелек с карманными деньгами, все ювелирные украшения и оружие. Оставляю лишь кинжал. Достаю АДМ, велев Гансу приготовиться и заблокировать все болевые рецепторы. После чего разрываю на себе платье и бью кинжалом в печень. Убедившись, что рана смертельная, швыряю кинжал подальше в море. Всё… Игра окончена…

— Ганс, забирай меня «на борт». Шарлотту пересади обратно в ее тело. Оставь ее в бессознательном состоянии.

— Принято.

В следующее мгновение прихожу в себя «на борту» АДМ. Ганс завис над лежащим на мостовой женским телом, под которым быстро расползается лужа крови. Прощай, Шарлотта. Ты уйдешь за Грань без мучений. Это все, что я могу для тебя сделать. С такими ранами долго не живут. Я не хотел тебя убивать. Ведь нам было хорошо вдвоем. Мы прекрасно проводили время, каждый играя свою роль, и не нарушая правила. А после расставания с благодарностью вспоминали бы эти чудесные месяцы на Лазурном берегу. Но ты сама вынесла себе смертный приговор, попытавшись убить меня. А я такого не прощаю…

— Ганс, перенос прошел успешно. Сколько ей осталось?

— От двадцати до тридцати минут. Рана очень опасная. Здешняя медицина в таких случаях бессильна. Даже если сейчас ее доставить в госпиталь, шансов нет.

— Понято… Поднимись над крышами домов. Подождем…

Вскоре все кончилось. На месте происшествия так никто и не появился. Утром тело Шарлотты обнаружат и сделают правильные выводы — женщина стала жертвой разбойного нападения. Видно, что она сопротивлялась, — одежда изорвана. После чего преступник нанес удар холодным оружием в область печени. А это гарантированная смерть через небольшой промежуток времени. Неясно только, что Шарлотта делала в этом месте в столь поздний час. И это заставит насторожиться как ее французских, так и английских хозяев. Но месье Давыдов останется вне подозрений. Поскольку достоверно установлено, что после ухода Шарлотты он своего дома не покидал и оставался там до утра. После чего отправился, как обычно, в арсенал по служебным делам. Не ведая, что видел свою возлюбленную в последний раз.

Во всяком случае, я так предполагал. Привык к совсем другому времени реагирования на происшествия. Не учел, что сейчас скорость распространения информации несколько отличается от той, к которой привык. Продолжение ночной истории было вполне ожидаемым. Вернулся к себе на квартиру, незаметно проскользнув туда через оставленную открытой форточку, и снова воцарился в своей бренной тушке, оставив Ганса бдить за окружающей обстановкой. Утром, как обычно, после завтрака отправился в арсенал. По дороге заметил соглядатаев, исправно выполняющих поручение Шарлотты. А вот дальше начались непонятки.

За весь день меня так никто и не побеспокоил. Ни полиция, начавшая расследование, ни французская, ни английская разведка. Мои «друзья», крутившиеся весь день рядом, тоже не проявляли никакой озабоченности. Как будто ничего не произошло. Удивляясь все больше и больше, я дождался конца рабочего дня и отправился перекусить в ресторанчик неподалеку от места работы. Думал, что уж там-то обязательно меня найдут. Либо полиция, либо «конкурирующие фирмы». И опять ничего… Поняв, что ждать в общественных местах бесполезно, отправился на квартиру, следя за обстановкой. Слежки не было. Неужели к месье Давыдову резко утратили интерес? Но почему?! Как стемнело, снова перешел в АДМ и отправился на разведку.

Начать решил с места, где оставил Шарлотту. Естественно, ее там уже не оказалось. Затем нанес визит месье Бовари, осторожно заглянув в окна. Француз оказался дома, причем не один. За столом с ним сидел один из моих «друзей» — Анри Матье. Причем боссу явно что-то не нравилось. Окна были закрыты, но возможности АДМ позволяют считывать информацию с колебаний оконных стекол. Велев Гансу вести запись, я стал внимательно слушать.

— … сколько вы провозились? Сколько казенных денег потратили? И все без толку!

— Но он очень осторожен! Избегает всяких подозрительных ситуаций. Как будто знает, что его хотят подставить и поймать с поличным. А в карты играет, будто ему сам дьявол ворожит. Мне иногда кажется, что это бывший карточный шулер высшего класса, лишь играющий роль богатого буржуа. Так играть не может у нас никто. Он умудрялся обчищать даже «профи» из Парижа!

— Бывших шулеров не бывает, Анри. Вам ли этого не знать… Но в данном случае одно не противоречит другому. Давыдов действительно тот, за кого себя выдает. Это достоверно установлено. Как достоверно установлено и то, что наш юный русский друг имеет очень бурное прошлое. На почве чего и возникли его разногласия с отцом. Очевидно, именно из-за богатого прошлого «опыта» вам и не удалось взять его на крючок. Давыдов очень осторожен. Я читал отчеты следивших за ним агентов. Он избегает ситуаций, в которых его могут скомпрометировать. Умение играть в карты тоже может быть связано с его прошлыми похождениями. Но теперь это уже в прошлом. Наш юный русский друг дал согласие. И Вы будете работать с ним дальше. Отправитесь в Россию, в Санкт-Петербург.

— Но в качестве кого?! Ведь я не очень хорошо знаю русский язык! И за русского себя выдать не смогу!

— Это Вам и не понадобится. Поедете под своим настоящим именем. Если возникнет проблема с языком, обратитесь к любому офицеру, или чиновнику. Все русские аристократы, офицеры и государственные чиновники говорят на французском. Кто лучше, кто хуже, но объясниться с ними Вы всегда сможете. Почему выбор пал именно на Вас? Месье Давыдов выставил категорическое условие. В России он пойдет на контакт только с тем человеком, которого знает лично. Все прочие варианты исключаются. А Вы — наиболее подходящая кандидатура.

— Понятно. Когда мне отправляться?

— Не раньше, чем месье Давыдов уладит все свои разногласия с отцом, и займет прочное положение в семейном бизнесе. За этим присмотрят на месте другие люди. Как только ситуация нормализуется, тогда и отправитесь в Россию…

Разговор продолжался долго, но больше ничего интересного не прозвучало. Тем не менее, я решил все же дождаться, когда Анри уйдет. И не прогадал. Совершенно неожиданно речь зашла о Шарлотте. И из слов собеседников стало ясно, что они понятия не имеют о случившемся! А ведь прошли уже почти сутки! Скорее всего, Шарлотту до сих пор не опознали, и ее начальство находится в неведении. Ведь никаких документов при ней не нашли, а нашли ее в таком районе и в таком виде, что запросто могли принять за женщину с пониженной социальной ответственностью, вышедшую на «промысел». И нарвавшуюся на неприятности. Но сколько же они будут ждать, и не поднимут тревогу? Странно…

Дальнейшее ожидание ничего не дало. Хозяин и гость обсуждали местные проблемы, возникшие с очередной «революцией». Дождавшись, пока Анри уйдет, я повисел еще немного за окном, и поняв, что месье Бовари не намерен покидать свою резиденцию, отправился на улицу Рю де Флор, к «конкурирующей фирме».

Но здесь меня ожидала неудача. Английского резидента на месте не оказалось. Подождав до полуночи и поняв, что до утра он уже вряд ли появится, отправился обратно, по пути заглянув на верфь арсенала. Там все было тихо и спокойно. «Наполеон», уже изученный мной вдоль и поперек, стоял у причала в ожидании завершения постройки. Не сомневаюсь, что вскоре мы встретимся вновь. Мне хорошо знакомы его сильные и слабые стороны. И я приложу все силы, чтобы из Черного моря он уже не ушел. Что ни говори, но парусно-паровых линейных кораблей среди моих «охотничьих трофеев» еще не было!