Неловкая поступь смерти

Глава 5

Оперативник Ринат Ахметов, получив задание от Воеводиной поговорить с сожительницей подозреваемого с целью установления его алиби, отправился в магазин готовой одежды на Щелканова, 21а.

Магазин находился в одном из спальных районов города в старом сером здании на первом этаже. С первого взгляда было ясно, что магазин рассчитан на покупательниц со средним достатком.

В торговом зале находились три девушки. Одна из них, увидев Рината, сразу направилась к нему и с доброжелательной улыбкой спросила:

– Вы хотите что-то приобрести для жены?

Ринат покачал головой.

– Для мамы или подруги? – продолжала улыбаться девушка. – У нас широкий выбор.

Ринат уже прочитал на бейджике, что девушку зовут Клавдией, поэтому проговорил:

– Клава, мне бы с Людмилой Горбунковой поговорить.

Краем глаза Ахметов наблюдал за двумя другими девушками, они о чём-то шептались и тихо посмеивались.

Девушка смешно наморщила носик, озорно стрельнула глазами и спросила:

– А вы ей кто?

– Капитан Ринат Ахметов, – представился он и показал своё удостоверение.

Клавдия, утратив к нему интерес, крикнула через весь зал:

– Мила! К тебе тут из полиции пришли!

Две другие девушки сразу стали серьёзными, и одна из них, блондинка хрупкого телосложения, сразу направилась к нему.

– Я Людмила Горбункова, – сказала она, подойдя, – а что, собственно, случилось?

– Где бы мы могли с вами поговорить, не привлекая внимания посторонних?

– Да, какие же они посторонние, – начала говорить девушка, но, увидев выражение лица Ахметова, произнесла: – Ну, что же, идёмте, – и пошла в сторону одной из дверей. Ринат последовал за ней. Вскоре они оказались в маленькой захламлённой комнате. Девушка скинула с двух стульев лежащие на них платья, сарафаны и что-то ещё. На один стул она села сама, другой пододвинула Ринату.

– Садитесь, пожалуйста. Так о чём вы хотели со мной поговорить?

– Вам знаком Аркадий Селиванов?

– Да, это мой парень. А в чём, собственно, дело?

– Вы живёте вместе?

– Вы что, из полиции нравов? – усмехнулась девушка.

– Нет, я из отдела по расследованию убийств.

– Убийств? – лицо девушки вытянулось. – Но при чём здесь я и Аркаша?

– Убита приёмная мать Аркадия Селиванова.

– Что?

– Её напоили снотворным, потом утопили в ванной и плюс ко всему ещё и вены на руках перерезали.

– Этого не может быть! – Девушка закрыла рот рукой и заметно побледнела.

– Однако это так. Поэтому, Людмила Анатольевна, мне нужно поговорить с вами.

– Просто Мила, – пролепетала Горбункова непослушными губами.

– Хорошо, – согласился оперативник, – просто Мила. Где вы были… – он назвал дату – с одиннадцати вечера до двух ночи.

– Дома, – удивилась девушка, – где же я ещё могла быть в это позднее время.

– А Аркадий Селиванов?

– Тоже дома.

– Он никуда не отлучался вечером в тот день?

– Ну, он ушёл из дома часов в семь.

– Куда?

– В «Кармелиту», как обычно.

– Это что?

– Типа ночного клуба.

– И до одиннадцати он уже вернулся? – не поверил оперативник.

– Да, вообще-то он планировал пробыть там дольше, но что-то у него не заладилось. Вот Серый его и привёз домой на своей колымаге в девять вечера.

– Серый – это кто?

– Сергей Понамарёв. Они типа дружат с Аркашей.

– Аркадий часто бывает в этом клубе?

– Частенько, – неохотно признала Горбункова.

– Ночной клуб, насколько мне известно, удовольствие не из дешёвых? – вопросительно проговорил Ринат.

Девушка вздохнула.

– Так он там и спускает все деньги, что ему мать на карточку кладёт.

– И вы не возражаете?

– А что я могу поделать? – беспомощно пожала плечами девушка.

– Например, выставить его из своей квартиры, – не удержался оперативник.

– И остаться одной? – грустно улыбнулась она.

– По-моему, такая симпатичная девушка всегда может найти себе парня.

– А вы не слыхали, что на девять девчонок… – расстроенно заметила Мила.

– Как же, слышал, – кивнул он, – только данные сведения устарели. Теперь уже подсчитано, что в вашем возрасте парней больше, чем девушек. И женщин становится больше, чем мужчин, только после пятидесяти.

– Неужели? – оживилась Мила. – Я не знала.

– Скажите мне, где находится этот клуб «Кармелита»? – попросил Ринат.

Она продиктовала адрес.

– А вы уверены, что Аркадий в этот вечер больше не покидал квартиру?

– Конечно, уверена. Он пьян был в стельку. Спросите у Серого, и проспал до утра. Я и утром-то его еле добудилась.

– А адрес Понамарёва у вас есть?

– Только телефон.

– Диктуйте.

Выйдя из магазина, Ринат посмотрел на прояснившееся небо и подумал, что, если не случится ничего чрезвычайного, он передаст Воеводиной добытую информацию и, вполне возможно, уйдёт домой вовремя, забежит за Гулей в садик. Хотя сегодня за ней должна была зайти Гузель.

«Вот и чудесно, – думал Ринат, – в които веки они с женой встретятся в детском саду, – он улыбнулся, – заберут дочку и, может быть, посидят втроём в кафе-мороженом, а потом погуляют в сквере возле дома. На улице распогодилось, и моим девочкам полезно будет подышать свежим воздухом перед сном».

«Конечно, свежим воздух в сквере можно было назвать с натяжкой, но всё равно там и деревья, и кустарники, и цветы. А значит, и кислород!» – оптимистично подумал Ринат и ускорил шаг.

Ему и впрямь повезло, Воеводина сказала, что на сегодня он ей больше не нужен и в пять может идти домой.

На радостях Ринат чуть не расцеловал свою начальницу. А она, точно угадав его мысли, погрозила ему пальцем, улыбнулась и указала на дверь.

Понамарёву Воеводина позвонила сама, а на встречу с ним отправила Аветика Григоряна.

Старший лейтенант Аветик Григорян, несмотря на свою молодость и горячую кровь предков, текущую в его жилах, был человеком уравновешенным и во всех сложных ситуациях сохранял голову холодной.

Сам он считал, что это у него наследственное. Он ни разу не видел, чтобы его отец, Армен Григорьевич Григорян, преподающий на кафедре теории и истории государства и права, или дед, полковник в отставке, прослуживший всю жизнь в милиции, хоть раз впадали в ярость.

Родители Аветика оказались в городе на Волге после страшного землетрясения в Спитаке. Были они тогда ещё детьми. Поэтому сам Аветик считал себя коренным, местным и взял у старшего товарища Рината Ахметова привычку называть себя русским армянином. Ринат, естественно, называл себя русским татарином.

Следователь Наполеонов, правда, как-то заикнулся, что правильнее говорить – российский.

Но нерастерявшийся Ринат тотчас напомнил ему слова Тургенева: «…поскреби любого русского, найдёшь татарина». Об этом же говорили Карамзин, Гоголь, Лесков, Куприн.

Ахметов не ограничился этим и назвал плеяду русских аристократических фамилий, ведущих свой род от предка татарина.

– Кстати, – добавил он, – Карамзин, Менделеев, Мечников, Павлов и Тимирязев также имеют татарских предков.

Аветик тоже успел вставить своё слово:

– Вот и Ахматова! И Айвазовский!

– Айвазовский что, тоже русский татарин? – хмыкнул Наполеонов.

– Нет, – серьёзно проговорил Аветик, – он русский армянин.

– А вообще русский это не национальность, а состояние души, – тихо заметила украинка Любава Залеская.

– Вы мне ещё Рюриков вспомните! Ишь, умники нашлись, – почему-то рассердился Наполеонов.

И тут вклинился Дмитрий Славин:

– А что, ребята, я думаю, Любава права. Вспомните, в войско князя Олега, отправившегося покорять Византию, входили: поляне, варяги, русь, северяне, радимичи, вятичи, кривичи, славяне и другие.

Наполеонов закатил глаза и ретировался. Уходя, он пробурчал:

– И кого в полицию понабрали…

Василиса Никитична сказала Аветику, что Сергей Понамарёв будет ждать его в случае отсутствия дождя за первым столиком уличного кафе «Конёк-горбунок». А если пойдёт дождь, то их встреча пройдёт внутри этого кафе.

– Вот тебе номер его телефона, – напутствовала оперативника Воеводина, – выясни, во сколько точно он привёз Селиванова домой. И спроси, почему Селиванов не остался там до более позднего времени.

Аветик кивнул и отправился на задание. Выйдя на улицу, он посмотрел на небо – ни одной тучки. До встречи оставался целый час. Григорян задумался, проехать ему две остановки на автобусе или пройтись пешком, и выбрал второе.

Над первым столиком уличного кафе «Конька-горбунка» был голубой зонтик. За столиком сидел широкоплечий детина и с аппетитом ел суп харчо.

Аветик пожал плечами и подошёл:

– Извините, вы Сергей Понамарёв?

Детина поднял на него грустные голубые глаза, энергично подвигал челюстями, дожёвывая находившееся во рту, и ответил:

– Ну, предположим, я Сергей Понамарёв. А ты кто?

– Я старший лейтенант Аветик Григорян.

– Опа-на! Значит, старший? – без тени улыбки переспросил детина.

– Старший, – подтвердил Аветик.

– Ну, тогда садись, старшой! Мне вообще-то дама звонила.

– Не дама, – сурово поправил его оперативник, – а подполковник Василиса Никитична Воеводина.

– А она что, не дама? – хмыкнул Понамарёв.

Глаза Аветика, напоминающие две большие черносливины, предостерегающе сверкнули.

– Ладно, уговорил, – примиряюще поднял над столом руки Понамарёв, – согласен, подполковнику не к лицу бегать по каким-то уличным кафешкам для разговоров с такой мелкой сошкой, как я. Ты чего будешь заказывать, старшой? – спросил он Григоряна.

– Ничего. Я задам вам несколько вопросов, вы на них ответите, и мы распрощаемся.

– Какой ты суровый, однако, – притворно вздохнул Понамарёв и предложил: – Спрашивай.

– Когда вы с Аркадием Селивановым покинули клуб «Кармелиту», – он назвал число.

– Да часов в восемь, наверное, и покинули.

– Точное время вы не помните?

– Извини, я на часы не смотрел.

– И сколько было времени, когда вы привезли его домой, вы тоже не помните?

– Помню! – встрепенулся Понамарёв.

Аветик бросил на него заинтересованный взгляд.

– То есть вы посмотрели на часы?

– Нет! Никуда я не смотрел!

– Но откуда же вы знаете, сколько было времени?

– Когда я Аркашу домой завёл, у Милки как раз в радио пикало, а она, нет чтобы обрадоваться, что Аркадий рано домой пришёл, так и взвилась: «Чего это ты в девять часов припёрся?!»

– То есть она была недовольна?

– Выходит, что так, – пожал плечами Понамарёв и доверительно склонился к оперативнику: – Вот что я тебе скажу, старшой: странные существа эти бабы!

– Они не существа, а люди, – поправил его Григорян.

– Скажешь тоже, люди, – отмахнулся от него Понамарёв, – какую ни возьми, все на метле летают!

Аветик не дал втянуть себя в пустую дискуссию и спросил:

– А почему Селиванов так рано покинул клуб?

– Так он не по своей воле, – вздохнул мужчина.

– А по чьей же? – удивился Аветик, но лицо его оставалось бесстрастным.

– Понимаешь, – доверительным тоном проговорил Понамарёв, – Аркаша любит швыряться деньгами, в клубе в том числе. Ну это, значит, чтобы пыль пустить в глаза.

– И что?

– А чтобы швырять деньги, нужно их иметь. Сечёшь?

– Секу.

– Аркаша нигде не работает. Милка кормит его, поит, но денег не даёт. Всё, что он имеет, это средства, что мать переводит ему на карточку. Но она в последнее время скуповата стала, – Понамарёв заговорщически подмигнул оперативнику.

– У Селиванова закончились деньги, и он решил вернуться домой? – задал уточняющий вопрос Аветик.

– Нет, дело не в этом, – отмахнулся от него Понамарёв.

– А в чём же?

– В «Кармелиту» в этот вечер пожаловал сам Гордей Дацук! – Понамарёв поднял указательный палец в направлении к куполу зонта.

– И кто это? – спросил Григорян.

– Главный кредитор Аркадия, – со значением в голосе проговорил мужчина.

– А что есть ещё и не главные?

– Да Аркадий в долгах как в шелках! – хмыкнул Понамарёв.

– И что этот Дацук?

– Да ничего особенно, – пожал плечами приятель Селиванова. – Просто он обещал Аркаше, если он не выплатит ему долг, вбить его по самую макушку в землю.

– Как это вбить?

– Очень просто, кувалдой, – бесстрастно ответил Понамарёв.

– И поэтому Селиванов уехал домой?

Мужчина молча развёл руками.

«Ну дела», – подумал Аветик и распрощался с Понамарёвым. Ему хотелось как можно скорее передать информацию Воеводиной.

На столе следователя зазвонил телефон. Он протянул руку и снял трубку.

– Алло.

– Привет, Шура. – Он сразу узнал голос начальника отдела убийств Василисы Никитичны Воеводиной и приготовился слушать.

– Ахметов посетил магазин готовой одежды, где работает сожительница Селиванова.

– И что?

– Горбункова подтвердила алиби твоего подозреваемого. Сказала, что он дома был, пришёл из клуба чуть тёплый в девять вечера и сразу свалился.

– Вась, а в каком он был клубе, оперативники не узнали?

– Обижаешь, в «Кармелите».

– Он точно там был?

– Так сказал его приятель Сергей Понамарёв. Вроде бы Селиванов хорошо набрался, и приятель довёз его до дома и передал с рук на руки Горбунковой.

– Спасибо, Вася, – грустным голосом поблагодарил Наполеонов.

– Это ещё не всё.

– Не всё? – встрепенулся следователь.

– Оказывается, Селиванов весь в долгах. И в тот вечер его в клубе напугал некто Гордей Дацук, которому он сильно задолжал.

– Он, что же, ему угрожал?

– Да. Обещал вбить в землю по самую макушку.

– Ого! Серьёзный, видать, человек этот Дацук. А Селиванов денег для погашения долгов не имеет…

– Ага. Тот ещё фрукт.

– На этом борове только пахать, а он работать не хочет, философом себя возомнил.

Василиса фыркнула в трубку.

– Слушай, Вась, пошли кого-нибудь в клуб этот. Пусть разведают обстановку и выяснят, кто этот Дацук.

– Хорошо, – ответила Воеводина и попрощалась.