Нелюбимый мой (СИ)

Глава 9 Покушение

Ольгу одновременно радовало и расстраивало, что Данила совершенно не вспоминает об отце. Хотя, если подумать, ничего удивительного в том не было, каждый новый день ее сына был наполнен впечатлениями. Обычно до кровати его доносили уже на руках Виктор или Матвей.

Девушка была благодарна альфе за такое внимательное отношение к ее сыну. Он очень часто бросал на него задумчивые взгляды и о чем-то напряженного думал. Как-то раз Ольга не выдержала и спросила:

— Мне вот интересно, — шутливо начала она, — что за мысли бродят сейчас в твоей хорошенькой головке?

Виктор улыбнулся. Менее десяти минут назад он размышлял о том, какие мысли бродят в ее хорошенькой головке.

— Я думаю о том, каким отцом буду нашим детям, сердце мое.

Ольга вздрогнула. О детях от этого мужчины она не задумывалась ни разу. Да, с Кириллом они планировали еще одного или двух детей. Но ребенок от Толманского? От одной мысли об этом девушке стало не по себе. Но Ольга успокоила себя мыслю о том, что без ее согласия беременность невозможна. Ведь сколько бы они не занимались сексом, спираль надежно предохраняла от нежелательной беременности.

Возвращалась Ольга в Санкт-Петербург с неприятными предчувствиями. Впрочем, неприятности не заставили себя долго ждать. В аэропорту Виктор поцеловал Ольгу и прошептал:

— Буду скучать, маленькая моя. Но у меня есть дела в городе. Буду поздно, ложись без меня.

Ольгу в сопровождении двух машин охраны доставили до поселка оборотней. Похоже, альфа не доверял своей паре настолько, что помимо Матвея и водителя, нужно было приставить к ней еще восемь бравых молодцев. Ольга усмехнулась и подумала:

— Интересно, что Виктор думает, что сбегу? Правильно, думает.

Но в самом особняке многочисленная охрана не смогла уберечь девушку от проблем, стоило лишь ей переступить порог своего нового дома.

— Мерзавка! — на Ольгу бросилась Валерия Владимировна. Один взмах руки с когтями и у Ольги располосована рука, которой она успела закрыться. — Ты всю жизнь моей дочери сломала, шваль подзаборная! — второй взмах руки задел лицо.

— Мама, нет! — заорала с лестницы Олеся. — Не трогай Ольгу!

Но женщина, кажется, взбесилась окончательно.

— Потаскуха! — в этот момент Валерия Владимировна не успела ничего сделать, на помощь подоспел Матвей, который до этого держал на руках сонного ребенка. Он скрутил сопротивляющуюся мать Олеси и повалил на пол, прижимая своим телом.

— Убрать! — заорал Олег, подлетая к пораненной девушке.

— Врача! Живо! Ольга Геннадьевна, с вами все в порядке? — он внимательно осмотрел девушку. — Не беспокойтесь. Шрамы не должны остаться.

В то же мгновение у Ольги зазвонил мобильный телефон, подаренный Виктором.

— Мама! — закричал сын и бросился к ней, но его перехватил дворецкий.

— Уведите ребенка! — рявкнул бета.

Олег поднял истекающую кровью девушку на руки и осторожно уложил на диван в ближайшей гостиной.

— Тихо! Вам не стоит двигаться! Все будет хорошо! — попытался он утешить стонущую женщину.

Теперь мобильный телефон зазвонил у Олега.

— Твою мать! — выручался он, когда увидел от кого входящий вызов. Но не ответить не посмел.

— Где Ольга? — рявкнули в трубку.

— Рядом, — прозвучало совсем обреченно.

— Дай ей телефон. Живо.

— Виктор, — мужчина явно замялся, не зная, как объяснить шефу произошедшее.

— Ну?

— Ей плохо.

— Без тебя чувствую, что плохо. Что там у вас творится?

— Кишена старшая напала на Луну.

Мужчина услышал мат.

— Мертва?

— Нет.

— Хорошо.

А в дверях уже появилась причитающая Олеся, бросившаяся к стонущей Ольге. Неглубокие раны уже перестали кровоточить.

— Оля, Оленька! — запричитала Луна стаи. — Ты должна убедить Виктора помиловать маму!

— Вам лучше уйти Олеся Соломоновна, Ольга Геннадьевна сейчас не в том состоянии!

Олег стоял молча. Он просто не имел права грубой силой выставить отсюда первую Луну стаи. Как же Толманский все запутал!

Менее, чем через сорок минут взбешенный Виктор ворвался в особняк. Его водитель почти что совершил немыслимое. Ему и группе сопровождения пришлось несколько раз нарушать правила дорожного движения, что привело к нескольким авариям на дорогах.

— Где Оля? — потребовал он ответа у ожидающегося в холле беты. В данный момент его интересовало только одно. Его девочка.

— Отдыхает наверху.

Взлетев по лестнице и не обратив никакого внимания на последовавшего за ним Олега, он ворвался в комнату и застыл. На лицо Ольги не было живого места — через всю правую половину шли безобразные глубокие борозды от когтей, ее глаза не пострадали просто чудом. Виктор опустил взгляд ниже. Шея. На ней тоже виднелись борозды, но они прерывались.

— Она успела подставить руку, — тихо пояснил Олег, застыв в дверях.

Виктору не нужно было объяснять, что стало бы его девочкой в таком случае. Не выжила бы она.

Покинув комнату и аккуратно закрыв за собой дверь, альфа схватил своего начальника службы безопасности за шею и поднял над полом.

— Как ты допустил подобное? — тихо, чтобы не разбудить спящую, прорычал он.

— Не я завел двух Лун, — злобно бросил в ответ Олег и закашлялся, когда Виктор сильнее ждал пальцы.

— Ты забываешься, я твой альфа, — мужчина разжал пальцы и Олег, пытаясь отдышаться, рухнул на пол. — Выставить охрану! Живо в кабинет!

По сути Олег прав, как бы тяжело не было это признавать. Ольга пострадала исключительно по его вине и недосмотру. Он собирался представить ее стае в качестве единственной Луны еще две недели назад. Но был так занят организацией поездки, что такая важная мелочь просто вылетела из головы. Виктор даже в самом кошмарном сне не мог предположить, что его паре может что-то угрожать в собственном особняке.

— Где Кишена?

— Какая? — спросил Олег, усаживаясь в кресло. На его шее уже проступили заметные следы от руки Толманского. Мужчина был привычен к подобному отношению своего альфы. Виктор резко заводился, но здравый смысл моментально брал свое.

— Обе!

— Старшая заперта в подвале дома. Младшая не знаю где.

— Запереть, — рявкнул Виктор.

— Она ведь Луна, — Олег пытался докричаться до ее сознания.

— Плевать я хотел. То, что я признал ее, не имеет никакого значения. И да, пусть к девяти вечера соберутся все. Представлю Ольгу в качестве единственной официальной Луны.

— Тебе, конечно, виднее, — задумчиво произнес бета. — Но может не стоит спешить? Ведь если это получит широкую огласку, у тебя могут возникнуть проблемы с другими стаями.

— Из-за бабы? — Виктор рассмеялся. — Не думаю. И подвергать Ольгу опасности в собственном доме больше не намерен. Она — все, что сейчас имеет значение для моего волка, — поделился он сокровенным с единственным другом, не став добавлять, что и для него тоже.

Как и когда Ольга стала для него единственной ценностью и главным приоритетом он не задумывался, но намеревался сделать эту девушку самой счастливой. Хотел добиться от Ольги взаимных чувств, а потому не собирался не останавливаться не перед чем. Для начала он собирался получить для нее определенный статус в стае и уважение.

Пока Виктор раздумывал над тем, какое наказание применить к Кишеной старшей, Олег успел связаться с охраной и выяснить, что Олеся была поймана около дверей Ольги.

— И что она хотела? Добить?

— Скорее добиться, — усмехнулся бета. — Она уже пыталась поговорить с Ольгой о помиловании для матери. Понимает, что ты так просто на это глаза не закроешь. Что, кстати, решил?

— И когда успела-то? — философски спросил Толманский, потирая запястья, но начальник службы безопасности поспешил ответить:

— Да почти сразу. Я успел Ольгу только перенести в кабинет.

При одном упоминании о том, что его драгоценной девочки касались чужие руки, в Викторе взыграла дикая ревность. Но он постарался не дать недовольству рвануть наружу. Понимал, что Олег делал это по необходимости, не по умыслу. Иначе бы убил, не посмотрел бы, что он отличный друг и бета.

— Ты спрашивал, что решил? — Толманский усмехнулся. — Так, конечно, давно уже не делают. Но прикажи вкопать на главной площади поселка позорный столб. За каждую царапину на моей девочке она будет получать ровно 10 плетей ежедневно, пока на Ольге будут оставаться следы от ее поганых рук. А потом устроим травлю, — альфа предвкушающе и зловеще улыбнулся.

— Давно мы не устраивали травлю, — выдохнул Олег, на какое-то время задержавший дыхание. — Но не слишком ли ты с ней жестко? Она самка. Чистокровная. Мать Луны. В стае могут не понять!

— Это их проблемы, — процедил Виктор. — Никто. Не смеет. Покушаться. На. Жизнь. Моей. Пары. Исполняй. Я хочу, чтобы позорный столб был вкопан к девяти вечера. После представления начнем первую экзекуцию.

— Сам? — бета вопросительно посмотрел на вожака.

— Сам.

— А Олеся? Она вроде как пыталась остановить мать.

— Хорошо, если так, — задумавшись, протянул оборотень. — Ее я допрошу позднее. Пусть пока отдохнет в камере. Для профилактики. Первый раз я закрыл глаза на выказанное неуважение к моей паре, о чем сейчас очень сожалею.

— А если что-то выясниться? Тронуть-то ты ее не можешь.

— Не могу. Но разве ты не поможешь? — Виктор задал провокационный вопрос, прекрасно зная, что лишь одно слово альфы, и любой в стае мокрого места от Олеси не оставит.

Альфа поднялся.

— Я к Ольге. Меня не беспокоить.

— Понял, шеф, — Олег козырнул и тоже поднялся.

Виктор немного постоял у кровати, изучая свою пару. Даже в таком состоянии она вызывала у него неизменное желание.

Маленькая. Нежная. Его.

А потом решительно разделся и осторожно прилег рядом, стараясь не потревожить спящую молодую женщину.

Аккуратно коснулся губами волос, а потом бережно прошелся языком по щеке, зализывая царапину. Ольга пошевелилась, стараясь избежать неприятного прикосновения и тихонечко застонала.

— Тише, девочка, — ласково прошептал Виктор, немного отстраняясь. — Тише, это всего лишь я.

— Витя? — девушка открыла изумрудные глаза.

— Да, моя хорошая, потерпи немного, — он снова вернулся к зализыванию ран. Девушка снова испуганно дернулась. В ее запахе появились нотки страха.

— Все хорошо, милая, не дергайся.

— Что ты делаешь? — Ольга озвучила мучивший ее вопрос.

Виктор сначала непонимающе посмотрел на свою пару, а потом сообразил, что его девочка ни черта не знает о жизни оборотней и такое его поведение выглядит для нее несколько странным.

— Слюна оборотня обладает заживляющим эффектом, сокровище мое. Слюна альфы особенно. Это ускорит природную регенерацию, так что лежи и не дергайся, — пояснил он свои действия.

— Может не надо? — как-то уж слишком жалостливо прошептала девушка. — Врач сказал, что все пройдет через три-четыре дня и даже намеков на следы не останется.

— Тебе ведь больно?

— Нет, мне вкололи обезболивающе.

— Черт, — выругался Виктор. Ему совсем не понравилось, что его пару посмели накачать таблетками, не спросив его дозволения. Хотя, врач действовал логично. Хоть у Ольги теперь была улучшенная регенерация, она все же больше человек.

— Как ты себя чувствуешь?

— Относительно нормально. Слабость и щиплет там, где ты прошелся языком.

— Драгоценная моя, я бы не трогал тебя и дал отдохнуть. Но к девяти вечера попрошу быть готовой. Я собираюсь тебя представить стае.

— Сегодня?

— Да, радость моя. Тянуть с этим больше не намерен.

— Хорошо, — согласно произнесла девушка, усаживаясь на кровати. — А что ты делаешь дома? У тебя ведь дела были.

Виктор рассмеялся, а потом увидел какое-то разочарование и обиду на любимом личике и поспешил пояснить:

— Какие могут быть дела, родная? Твоя безопасность прежде всего. А я не смог ее тебе обеспечить. Просить прощения не буду. Но я это исправлю.

— Так ничего же не случилось. Валерия Владимировна всегда меня недолюбливала, я ее даже понять могу, — она помолчала, а потом все же решилась добавить:

— И простить.

Его наивная, глупая девочка. Он не стал говорить Ольге, что, если бы она не подставила руку, уже бы с ним не разговаривала. Зачем пугать свою пару лишний раз? Но она должна понимать, что теперь живет в мире оборотней. Здесь свои правила и законы, порой очень жестокие. Здесь слово альфы закон!

— Зато я не смогу.

— Виктор, — Ольга как-то вся подобралась, — что ты задумал?

— Все потом, моя хорошая, — он взял ее руку и прошелся языком по глубоким царапинам, обильно смачивая их слюной.

— Щиплет, — пожаловалась она.

— Знаю, потерпи, — он осторожно подул и посмотрел на безымянный пальчик, который тут же взял в рот и пососал, чтобы снять с него обручальное кольцо. Как-то раньше он не замечал на Ольге этого символа принадлежности другому мужчине. — У меня есть для тебя кое-что, — загадочно протянул он и потянулся к сброшенному на пол пиджаку. Достав из кармана небольшую коробочку, открыл и, вытащив из него помолвочное колечко, одел замену на пальчик.

Виктор только успел поцеловать безымянный пальчик, как девушка резко вырвала руку и уставилась на кольцо:

— Что это? — спросила она с ужасом.

Виктор только поморщился, опять уловив отголоски неприятного запаха в аромате своей пары.

— Логично предположить, что помолвочное кольцо, — насмешливо сказал он.

— Я не смогу это носить, — возмущенно выдохнула молодая женщина.

— Это еще почему? — все также насмешливо спросил Толманский.

— Это же просто булыжник.

Знала бы Ольга во сколько этот булыжник ему обошелся, может смотрела бы на колечко с большим пиететом.

— Придется, по крайней мере сегодня и каждый раз, когда мы будем бывать на людях, — он не желал слушать возражений. Но догадывался, что подобный подарок у Ольги не вызовет энтузиазма. Слишком уж хорошо изучил ее привычки за две недели романтической поездки.

— Хорошо, — обреченно простонала девушка.

— Кстати, твоя кузина оценила бы по достоинству, — увидев, как наморщилось ее лицо, пожалел, что вспомнил Олесю. Виктор снова наклонился и достал другую коробочку.

— А это будешь носить, когда мы вдвоем или среди своих, — он протянул ей коробочку, но Ольга не спешила ее брать.

— Много их там еще у тебя? — спросила девушка, все же взял и тут же открыв подарок.

— Опять не нравится?

— Очень нравится.

Лаконичное изящное колечко от Tiffany & Co с бриллиантом весом меньше карата. Он купил в один из первых дней пребывания в Париже, когда выбирал подвеску.

«Almost Heaven. V.» — выгравированная надпись внутри кольца привлекла внимание Ольги.

— И что это значит? — поинтересовалась Ольга, примеряя обновку, а кольцо с булыжником убрала в коробочку.

— Ты ведь у нас языки изучала, — добродушно усмехнулся он. Виктор не стал пояснять, что надпись символична лично для него. Ведь на небесах он окажется, когда любимая женщина ответит на его чувства.

— Спасибо, — искренне произнесла его пара, любуясь украшением.

— Поблагодари, — предложил он.

— А спасибо недостаточно? — насмешливо спросила Ольга, при этом улыбнулась и тут же поморщилась от боли. Виктор на нее сочувственно посмотрел.

— Видимо, достаточно на сегодня. Вижу, что поцеловать тебя сегодня не выйдет. Ну, по крайней мере в губы, — он потянул ее на себя.

Стоило бы конечно дать Ольге выспаться, но при мысли о том, что он мог сегодня потерять пару, его волк сходил с ума, да и самому Виктору было страшно представить подобное.

Уложив желанную женщину на бок так, чтобы пострадавшая рука оказалась наверху, Виктор притянул ее к себе и начал нежно поглаживать грудь прямо поверх шелковой сорочки. Правда, его выдержки надолго не хватило и уже через пару минут рука переместилась значительно ниже.

— Отдохнуть ты мне не дашь, да? — насмешливо спросила его женщина, чуть повернувшись и облегчив доступ к влажному лону.

— А ты сейчас чем занимаешься?

— Это конечно, хороший вопрос. Ааа. Ааа.

На этом о разговорах обоим пришлось на какое-то время забыть.

То ли секс, то ли обезболивающее все-таки усыпили девушку. А он лежал рядом и просто наслаждался ощущением покоя и счастье, легонько перебирая роскошные рыжие локоны своей пары. Виктор думал о том, как все же немного надо человеку. Вся его власть, деньги и положение не значили ровным счетом ничего по сравнению с этой хрупкой малышкой, которую он получил так неожиданно. Он конечно слышал о том, что встретить истинную пару — это благословение небес, но никогда не мог предположить, каково это чувствовать.

— Спящая красавица, пора вставать, — Виктор легонько подул на лицо возлюбленной.

— Сколько времени? — Ольга так и не открыла глаз.

— Начало восьмого. Твой ужин уже остывает.

— Что это? — возмутилась девушка, когда вместо привычных тарелок, Виктор принес ей два стакана.

— Смузи, кажется, или что-то в этом роде. Не помню точно, как повар выразился.

— Запомнил-то ты правильно, только бы я хотела чего-то посущественнее. Я ведь благодаря тебе обед пропустила, — девушка укорительно посмотрела на мужчину. Но Виктор за собой особой вины не ощущал. Сон для нее был важнее пищи. Ольга сейчас выглядела отдохнувшей и посвежевшей и, если бы не эти красные полосы, его малышка смотрелась бы необыкновенно. Хотя какая разница, как она выглядела? Он желал ее любую. Казалось, даже в состоянии комы или на смертном одре Толманский будет хотеть эту женщину.

— Тебе будет больно жевать, поэтому я попросил что-нибудь питательное, но, чтобы ты не напрягалась. И вот, — он развел руками. — Ешь давай.

Ольга недовольно замолчала, но выпила предложенное.

— Жуткий вид, — констатировала Ольга, выходя из ванной. — У меня действительно не останется шрамов? — с какой-то затаённой надеждой она посмотрела на него.

— Не останется, — пообещал оборотень, пытаясь стянуть с девушки полотенце. Его пара удивительно быстро приняла душ, и у них оставалось достаточно время, чтобы заняться любовью.

— Даже не думай, — Виктор легонько получил по рукам и улыбнулся, но попыток не оставил.

— Посмотри на кого я похожа, — возмутилась молодая женщина. — Тебе обязательно выставлять меня перед всеми в таком плачевном виде. Это не может подождать? — Ольга сдалась и позволила стащить с себя полотенце. Правильно, девочка, с альфой лучше не спорит! Злой серый волк всегда настоит на своем!

— К сожалению, обязательно! Для твоей же безопасности! Да, родная, пока не забыл, во избежание теперь тебя всегда будет сопровождать охранник, даже в доме, — он подхватил ее на руки и уложил на кровать.

— Зачем?

— Потому что я никому не могу доверять. Мне в голову не могло прийти, что тебе может что-то грозить в моем доме!

— А, по-моему, логично. Чего ты ожидал, притащив в дом к законной жене любовницу?

— Ты не любовница! — прошипел альфа. — А она больше не жена! А чего ты ожидала, что я оставлю свою пару с другим? — колко поинтересовался он.

— Нет, но ты бы мог поселить меня где-то еще и навещать время от времени, — предложила девушка.

— Как любовницу? — он внимательно посмотрел ей в глаза. В них плескалось море безмятежности. То ли Ольга научилась скрывать свои эмоции, то ли ей действительно было все равно. Но Толманскому ужасно не понравились подобные разговоры. Одно ее предположение, что она может жить отдельно, а он мог бы еще время от времени навещать, бесило неимоверно.

— Тебе здесь не нравится? Не комфортно? Хочешь переехать?

— Мне все равно. Главное, чтобы не пострадал мой сын.

— У мальчика постоянная охрана. Ты ведь знаешь это. Мне рассказали, что Матвей скрутил эту шваль. Если бы он был приставлен к тебе, был бы уже мертв.

— Виктор, — она смотрела на него возмущенно и вместе с тем укоризненно, — ты в своем уме?

— А что не так? — деланно изумился он, чуть отодвигаясь от желанного тела. Видимо, пришло время рассказать его паре о том, в каком мире ей предстоит провести остаток жизни.

— Убивать за недосмотр. Это! Это же… Да, я даже не знаю, как это назвать!

— Оля, посмотри на меня, малышка! Ты теперь живешь в мире оборотней! А мы по большей части животные. Хищники. И законы у нас соответствующие. Ты их можешь посчитать слишком жестокими. Но такова реальность. Тебе придется смириться и научиться жить в этом. Потому что у нас убивают за меньшее.

Постепенно краски уходили с лица молодой женщины, а в ее запахе больше не чувствовалось желание! Не вовремя он завел этот разговор! Совсем не вовремя!

— Что ты собираешься сделать с Валерией Владимировной? — на грани слышимости произнесла его малышка. Быстро Ольга делает выводы. Хорошо это или плохо, Виктор пока не знал.

— Она умрет! — он сказал это так, как будто сообщал о потерянном носке. С легким разочарованием!

Виктор не стал говорить о дополнительном наказании и о способе умерщвления.

— Виктор!!! — возмущенно завопила девушка. — Ты не можешь так поступить!

— Не только могу! — отрезал он. — Я обязан! Иначе хреновый из меня альфа!

Лицо девушки изменилось, а в запасе появился отчетливый привкус горечи, страха и сожаления.

— Сердце мое, — начал он, прижимая крепче к себе, — о чем ты подумала сейчас?

— Какие из твоих, неизвестных мне, правил я должна нарушить, чтобы оказаться на месте несчастной женщины?

— Любые. Но тебе ничего не будет, чтобы ты не сделала! Никто не посмеет прикоснуться к тебе пальцем! Я — альфа! Мое слово — закон! А у тебя полная индульгенция! — знал бы Виктор к чему может привести сказанное, лучше бы промолчал, оставив любимую в сомнениях. А так, он только что положил начало концу их, казалось бы, начинающихся налаживаться отношений.

— А мой сын?

— Что твой сын? — не понял мужчина.

— Ему ты тоже ничего не сделаешь? — с потаенной надеждой спросила девушка.

А оборотень лишь отмахнулся:

— Он ребенок. Часть тебя. Естественно не сделаю.

— Клянешься?

— Да!