Немезида

Глава 2 Пароль: «Немезида»

Примерно неделя прошла после смерти мистера Рэфьела до того момента, когда мисс Марпл взяла письмо с поданного к завтраку подноса и целое мгновение смотрела на него, прежде чем распечатать. Остальные два письма, также пришедшие с утренней почтой, содержали собой счета или же расписки к счетам. В данном случае они не представляли заметного интереса. В отличие от этого письма.

Лондонский штемпель, напечатанный на машинке адрес, длинный, хорошего качества конверт… Мисс Марпл разрезала его ножом для бумаг, который всегда держала под рукой на подносе. Письмо отправлено было конторой «Господа Бродрибб и Шустер, нотариальные поверенные», обретавшейся в Блумсбери. Содержало оно изложенное вежливой юридической фразеологией приглашение посетить их заведение на следующей неделе, дабы обсудить возможно выгодный для нее вопрос. Предлагалась дата: четверг, 24-е число. Но если эта дата для нее неудобна, быть может, она известит их о том, когда посетит Лондон в самое ближайшее время. Пояснение гласило, что они являлись поверенными покойного мистера Рэфьела, с которым она, очевидно, была знакома.

Мисс Марпл нахмурилась в легком недоумении. Поднялась на ноги – медленнее, чем обычно, – обдумывая полученное письмо. Вниз по лестнице ей помогла спуститься Черри, постоянно дежурившая в холле для того, чтобы мисс Марпл не пришлось в одиночку претерпевать трудности, связанные со спуском по лестнице – старомодной, посреди марша поворачивавшей под острым углом.

– Ты очень внимательна ко мне, Черри, – проговорила мисс Марпл.

– Приходится, – обратилась Черри к своему любимому словесному обороту. – Хороших людей на свете немного.

– Ну, что ж, спасибо за комплимент, – поблагодарила ее мисс Марпл, благополучно утвердившись обеими ногами на полу первого этажа.

– Ничего не случилось, а? – поинтересовалась Черри. – Какая-то вы не такая, если можно так выразиться.

– Ничего особенного не произошло, – проговорила мисс Марпл. – Просто я получила неожиданное письмо из нотариальной конторы.

– А не подает ли кто-нибудь на вас в суд? – проговорила Черри, склонявшаяся к тому, чтобы считать письма от юристов неизменно связанными с какого-нибудь рода несчастьем.

– Ну, нет, не похоже на то, – ответила мисс Марпл. – Ничего подобного. Они просто попросили меня на следующей неделе посетить их лондонскую контору.

– Быть может, вам оставили крупное состояние? – с надеждой в голосе произнесла Черри.

– А вот это едва ли возможно, – заметила мисс Марпл.

– Никогда не скажешь заранее, – возразила Черри.

Усевшись в кресло и достав вязанье из вышитой сумки, мисс Марпл принялась обдумывать вероятность того, что мистер Рэфьел оставил ей наследство. Идея эта теперь показалась ей еще более невероятной, чем когда Черри предложила ее. Мистер Рэфьел, по мнению мисс Марпл, был не из тех людей, кто способен на подобные жесты.

Однако предложенная дата не устраивала ее. Мисс Марпл планировала в этот день присутствовать на собрании Женского института[4], на котором предполагалось обсудить сбор денег на пристройку пары небольших дополнительных комнат. И потому ответила на письмо просьбой перенести встречу на один из дней следующей недели. Ответ пришел должным образом, и встреча была назначена. Интересно, каковы из себя господа Бродрибб и Шустер? Письмо на сей раз подписал Дж. Р. Бродрибб, очевидно являвшийся старшим партнером. Возможно, подумала мисс Марпл, что мистер Рэфьел в своем завещании оставил ей какую-нибудь памятку или сувенир. Наверное, какую-нибудь книжицу о редких цветах, которая, по его мнению, могла порадовать старую, помешанную на садоводстве леди. А может быть, даже и оставшуюся от бабушки брошку с камеей… Фантазии эти развлекали ее. Всего только фантазии, подумала она, поскольку в каждом случае душеприказчики – если эти адвокаты таковыми являлись – могли просто отправить ей нужный предмет по почте. Никакого собеседования ситуация не требовала.

– Ладно, – проговорила мисс Марпл, – узнаю все в следующий вторник.

– Интересно, какая она, – обратился мистер Бродрибб к мистеру Шустеру, посмотрев на часы.

– Она должна прийти через час, – проговорил тот. – Но будет ли она пунктуальной?

– Ну, думаю, да. Насколько я понимаю, она – женщина немолодая и куда более педантичная, чем нынешние юные вертихвостки.

– Толстая или тощая? – продолжил расспросы мистер Шустер.

Мистер Бродрибб покачал головой.

– А Рэфьел когда-нибудь описывал вам ее внешность? – спросил мистер Шустер.

– Он всегда был чрезвычайно уклончив во всем, что говорил о ней.

– Вся эта история кажется мне чрезвычайно странной, – заметил мистер Шустер. – Если бы мы только чуть больше знали о том, что она подразумевает…

– Скорее всего, – задумчивым тоном произнес мистер Бродрибб, – что все это каким-то образом связано с Майклом.

– Что? После стольких прошедших лет? Не может быть. С чего это пришло вам в голову? Или он упоминал…

– Нет, он ничего не упоминал. И не оставил мне никакого намека на то, что происходило в его голове. Просто ограничился одними инструкциями.

– А вам не кажется, что к концу своих дней он сделался, скажем так, чудаковатым?

– Ни в коей мере. В интеллектуальном отношении он сохранил столь же блестящий, как и прежде, ум. Физическое нездоровье никогда не могло подействовать на его умственные способности. За последние два месяца своей жизни он сумел сделать еще две сотни тысяч фунтов. Около того.

– У него был тонкий нюх, – заметил мистер Шустер с должным почтением. – Безусловно, у него был нюх.

– Ум крупного финансиста, – произнес мистер Бродрибб, также с приличествующей ситуации почтительной интонацией. – На свете не так уж много подобных ему людей… об этом остается только жалеть.

На столе звякнул звонок. Мистер Шустер взял трубку. Женский голос произнес:

– Мисс Джейн Марпл ожидает приема у мистера Бродрибба по предварительной договоренности.

Мистер Шустер посмотрел на партнера и поднял бровь, дожидаясь положительного или отрицательного решения. Мистер Бродрибб кивнул.

– Проводите ее, – сказал мистер Шустер в трубку. И добавил: – Теперь и увидим.

Мисс Марпл вошла в комнату. Навстречу ей с несколько меланхоличным выражением на лице поднялся джентльмен средних лет, худой и поджарый. Очевидно, это и был мистер Бродрибб, внешность которого некоторым образом противоречила имени[5]. Рядом с ним находился джентльмен помоложе, обладавший заметно более округлым сложением. Под черными волосами поблескивали небольшие и проницательные глазки, заметен был находящийся в стадии роста второй подбородок.

– Мой партнер, мистер Шустер, – представил компаньона мистер Бродрибб.

– Надеюсь, что лестница не слишком утомила вас, – любезным тоном проговорил тот, подумав про себя: «Семьдесят – и то в лучшем случае, но скорее всего под восемьдесят».

– Я всегда чуть задыхаюсь, поднимаясь по лестнице.

– Наше здание не из новых, – извиняющимся тоном проговорил мистер Бродрибб. – Лифта нет. Однако мы представляем собой весьма известную фирму и не стремимся обзаводиться многими новомодными штучками, как бы ни хотели того наши клиенты.

– Эта комната обладает великолепными пропорциями, – вежливо похвалила мисс Марпл.

Она опустилась в пододвинутое ей мистером Бродриббом кресло. Мистер Шустер, стараясь быть незаметным, покинул комнату.

– Надеюсь, что вам удобно в этом кресле, – проговорил старший партнер. – Не разрешите ли чуть подвинуть штору? Похоже, что солнце светит вам прямо в лицо.

– Благодарю вас, – произнесла с признательностью мисс Марпл.

Она сидела с прямой спиной, следуя давно заведенной привычке. На ней был легкий твидовый костюм, нитка жемчуга и небольшая, без полей, шляпка. Мистер Бродрибб сказал самому себе: «Провинциальная леди. Положительная особа. Пушистенькая старушка. Может, уже чокнулась, может, нет. Но взгляд острый и проницательный. Интересно, где это Рэфьел подцепил ее… Должно быть, чья-то деревенская тетушка».

Пока эти мысли циркулировали в его голове, он приступил к преамбуле и, уместным образом обратившись прежде всего к погоде, перешел к плачевным результатам действия поздних заморозков в это время года и прочим, с его точки зрения, подобающим в таком случае темам.

Кротко дожидаясь перехода от прелюдии к делу, мисс Марпл отвечала соответствующим ситуации образом.

– Вас, конечно, интересует причина нашего приглашения, – с доброжелательной и уместной улыбкой произнес мистер Бродрибб, положив перед собой несколько бумаг. – Вы, конечно, уже слышали о кончине мистера Рэфьела или, быть может, читали о ней в газете…

– Я прочла газетное объявление, – отметила мисс Марпл.

– Насколько я понимаю, он был вашим другом.

– Мы познакомились чуть больше года назад, – пояснила мисс Марпл и сразу добавила: – В Вест-Индии.

– Ах, так? Помню. Он отправился туда, рассчитывая в тепле поправить свое здоровье. Быть может, поездка в чем-то и помогла ему… впрочем, он был уже очень болен, настоящий калека, как вам известно.

– Да, – согласилась мисс Марпл.

– Вы его хорошо знали?

– Нет, – ответила она, – я бы так не сказала. Мы с ним оказались постояльцами одного отеля. Иногда разговаривали друг с другом. После возвращения в Англию я больше не встречалась с ним. Видите ли, я веду тихую жизнь в сельской местности, а он, насколько я понимаю, был полностью поглощен своим бизнесом.

– Он продолжал заключать сделки до самой… да, готов сказать: действительно до самого последнего дня своей жизни, – проговорил мистер Бродрибб. – Это был истинно одаренный финансист.

– Нисколько не сомневаюсь в этом, – согласилась мисс Марпл. – Я достаточно скоро поняла, что он был к тому же… весьма выдающейся личностью.

– Не знаю, имеете ли вы какое-нибудь представление о том, какое предложение я должен вам сделать согласно воле мистера Рэфьела… не намекал ли он вам каким-то образом на свои намерения в вашем отношении?

– Не могу даже представить себе, – проговорила мисс Марпл, – какого рода предложение собирался сделать мне мистер Рэфьел. Подобное желание с его стороны кажется мне едва ли вероятным.

– Он придерживался очень высокого мнения о вас.

– Это очень любезно с его стороны, но едва ли оправданно, – возразила мисс Марпл. – Я женщина очень простая.

– Как вы, вне сомнения, понимаете, скончался он очень богатым человеком. Пункты его завещания нельзя назвать сложными. Он распорядился своим состоянием за некоторое время до смерти. Фонды и всякая благотворительность.

– Полагаю, что в наши дни это весьма обыденная процедура, – проговорила мисс Марпл, – хотя я совершенно не сведуща в экономике.

– Я пригласил вас сюда для того, чтобы сообщить вам о том, что для вас в его завещании предусмотрена некая сумма, – продолжил мистер Бродрибб, – которая полностью перейдет в ваше распоряжение через один год, – однако при условии, что вы примете определенное предложение, с которым я обязан вас ознакомить. – Взяв со своего стола продолговатый запечатанный конверт, он передал его мисс Марпл. – Полагаю, что будет лучше, если вы сами ознакомитесь с его содержимым. Не торопитесь. Спешить нам некуда.

Мисс Марпл торопиться не стала. Приняв небольшой ножик для разрезания бумаг, предложенный ей мистером Бродриббом, она взрезала конверт, извлекла его содержимое, оказавшееся единственным листом с текстом, отпечатанным на машинке, и прочла его, а потом сложила. После чего снова развернула, перечитала и посмотрела на мистера Бродрибба:

– Это предложение трудно назвать конкретным. Нет ли у вас каких-нибудь пояснений к нему?

– Насколько мне ведомо – нет. Я должен был вручить вам этот конверт и назвать завещанную сумму. Речь идет о двадцати тысячах фунтов, не облагаемых налогом на наследство.

Мисс Марпл, не сходя с места, круглыми глазами уставилась на адвоката. Удивление буквально лишило ее дара речи. Мистер Бродрибб молчал, пристально наблюдая за гостьей. В подлинности ее реакции усомниться было невозможно. Нетрудно было понять, что мисс Марпл совершенно не рассчитывала услышать подобное предложение. Мистер Бродрибб попытался представить, какими будут ее первые слова. Она посмотрела на него с прямотой и строгостью, достойной одной из его собственных теток, и едва ли не с возмущением проговорила:

– Это очень большие деньги.

– Не такие большие, как прежде, – заметил мистер Бродрибб (с трудом удержавший себя от того, чтобы сказать: «Практически гроши»).

– Вынуждена признаться, – продолжила мисс Марпл, – что я изумлена. Откровенно говоря, обескуражена. – Взяв в руки документ, она старательно еще раз перечитала его и спросила: – Надо думать, вам известно содержание этого письма?

– Да. Мистер Рэфьел сам надиктовал его мне.

– И при этом он не давал никаких пояснений?

– Нет, не давал.

– Но вы, конечно, хотя бы намекнули ему, что будет лучше, если он все-таки сделает их? – проговорила мисс Марпл уже с легкой едкостью в голосе.

Мистер Бродрибб чуть улыбнулся:

– Вы правы. Именно так я и поступил. Я сказал, что вам будет сложно понять, к чему он клонит.

– Замечательно, – проговорила мисс Марпл.

– Конечно, не стоит думать, что вы обязаны дать мне ответ прямо сейчас, – сказал мистер Бродрибб. – Безусловно, – согласилась мисс Марпл, – мне необходимо поразмыслить над этим предложением. – Как вы уже говорили, это значительная сумма…

– Я старая женщина, – произнесла мисс Марпл. – Теперь принято говорить «пожилая», однако «старая» будет точнее. Достаточно старая. Ведь вполне возможно, и даже вероятно, что я не сумею дожить до конца этого года, чтобы получить эти деньги – в том сомнительном случае, если вдруг сумею заработать их?

– Деньги не следует презирать в любом возрасте, – заметил мистер Бродрибб.

– Я могла бы пожертвовать их на интересующие меня благотворительные мероприятия, – продолжила мисс Марпл, – a кроме того, рядом с нами всегда остаются люди… люди, для которых хочется хоть что-нибудь сделать, хотя собственные средства не позволяют этого. И я не стану говорить, что не имею таких желаний и удовольствий, которые хотела бы позволить себе – но не имею для этого нужных средств. Полагаю, что мистер Рэфьел прекрасно понимал, что открывшаяся внезапно в этом отношении возможность способна доставить пожилой особе изрядное удовольствие.

– Да, в самом деле, – согласился мистер Бродрибб. – Быть может, вас заинтересовала бы поездка за границу? Один из доступных сегодня великолепных туров. А также театры, концерты, возможность наполнить свои погреба…

– Мои запросы будут более умеренными, – задумчивым тоном проговорила мисс Марпл. – Начнем с куропаток… в наши дни их трудно найти, а кроме того, они дороги. Я с большим удовольствием лично съем куропатку – целиком. Коробка засахаренных каштанов также не часто бывает мне по карману. Возможно, нанесу визит в оперу. Это означает такси до Ковент-Гарден и обратно, а также ночлег в отеле… Впрочем, не стоит заниматься праздной болтовней. Я возьму эту бумагу с собой и поразмыслю над ней. Не знаю, что именно заставило мистера Рэфьела… у меня нет ни малейшего представления о том, почему он сделал мне именно это предложение и почему решил, что я способна быть каким-то образом полезной ему. Он не мог не знать, что с момента нашей последней встречи прошел год, нет, почти два года, и что я могла еще больше одряхлеть и в еще большей степени утратить свои прежние способности. Он рисковал. Ведь есть же и другие люди, куда больше пригодные для выполнения подобного расследования?

– Откровенно говоря, так нетрудно подумать, – согласился мистер Бродрибб, – однако он выбрал именно вас, мисс Марпл. Простите меня за праздное любопытство, но не имели ли вы – как это сказать – какого-нибудь отношения к преступлениям или их расследованию?

– Строго говоря, я должна сказать: не имею и не имела, – проговорила мисс Марпл. – Во всяком случае, профессионального. Я никогда не была офицером, контролирующим условно освобожденных, не заседала в суде, не была сотрудницей детективного агентства. Чтобы объяснить причину этого поступка, мистер Бродрибб, что с моей стороны просто необходимо и что, по моему мнению, должен был сделать мистер Рэфьел, я могу сказать только одно: во время нашего пребывания в Вест-Индии нам с мистером Рэфьелом пришлось иметь дело с происшедшим там преступлением. Весьма необычным и запутанным убийством.

– И вы с мистером Рэфьелом нашли убийцу?

– Я бы сказала несколько иначе, – возразила мисс Марпл. – Мистер Рэфьел за счет присущей его личности силы и я, сумевшая сопоставить пару подмеченных мной вполне очевидных свидетельств, сумели предотвратить уже подготовленное второе убийство. Действуя без такого партнера, я не смогла бы этого сделать из-за своей слабости. Мистер Рэфьел, как калека, тоже не справился бы с делом в одиночку. Мы выступали в качестве союзников.

– Мне хотелось бы задать вам еще один вопрос, мисс Марпл. Слово «Немезида» что-то говорит вам? – Немезида, – задумчиво проговорила мисс Марпл. Это был не вопрос. На лице ее очень неторопливо появилась неожиданная улыбка. – Да, – проговорила она, – оно кое-что говорит мне. И кое-что значит для меня, как значило и для мистера Рэфьела. Я сказала ему это слово, и он весьма развеселился, услышав, что под Немезидой я подразумеваю себя.

Мистер Бродрибб ожидал услышать что угодно, но только не это. Он устремил на мисс Марпл столь же недоуменный и озадаченный взор, как и тогда мистер Рэфьел в своей спальне на берегу Карибского моря. Тихая интеллигентная старая леди. И надо же… Немезида!

– Нисколько не сомневаюсь в том, что вы испытываете похожие чувства, – проговорила мисс Марпл, поднимаясь на ноги. – Мистер Бродрибб, если вам случится найти или получить любые дополнительные инструкции по этому поводу, прошу по возможности известить меня. Удивительно, что у вас нет ничего подобного. И потому я остаюсь в полном недоумении относительно того, что именно должна сделать или хотя бы попытаться сделать, по мнению мистера Рэфьела.

– Вы не знакомы с его родными, друзьями, его…

– Нет. Я же сказала вам. Мы познакомились случайно, встретившись в дальнем уголке мира. После чего в качестве союзников поучаствовали в одном таинственном деле. Вот и всё. – Уже собираясь направиться к двери, она вдруг повернулась и спросила: – У него была секретарша, миссис Эстер Уолтерс. Не сочтете ли вы нарушением этикета, если я спрошу, не оставил ли ей мистер Рэфьел пятьдесят тысяч фунтов?

– Его завещание будет опубликовано, – ответил мистер Бродрибб. – Но я могу ответить утвердительно на ваш вопрос… Кстати, миссис Уолтерс теперь стала миссис Андерсон. Она снова вышла замуж.

– Рада слышать. Она осталась вдовой с одной дочерью – и, похоже, была очень хорошей секретаршей. Она прекрасно понимала мистера Рэфьела. Хорошая женщина. Рада слышать, что он ее не забыл.

…Тем вечером мисс Марпл, сидя в своем кресле с прямой спинкой и протянув ноги к камину, в котором на дровах горело неяркое пламя, прогонявшее прохладу, способную по собственной прихоти в любой момент осенить Англию, вновь достала из продолговатого конверта врученный ей утром документ. Все еще не совсем доверяя себе, она принялась читать его вслух, негромко повторяя под нос слова, словно бы стремясь впечатать их в свою память.