Немного о богах и жизни после смерти (СИ)

Глава 5, в которой героев настигает прошлое

Уже поздно вечером, когда на небе мягко сиял полумесяц, а Хиёри и Юки скрылись в доме, Вадим подошел к Ято. Бог развалился на ветке старого дерева с такой непринужденностью, будто под его спиной была как минимум перина. Тонкая ветвь чуть пружинила под весом Вадима. Ну, конечно, с чего бы ей ломаться? Он же мертвый, дух. Наверное, стороннему наблюдателю это дерево показалось бы очень странным: ветки колышутся, а ветра нет. Даже животного или птицы, которые могли бы вызывать движение.

— У тебя есть еще какие-то враги, про которых мне стоит знать? — иронично спросил Вадим.

— О, кого у меня только нет во врагах, — мечтательно протянул Ято. — Проще перечислить союзников.

— Я сделал отличный выбор. С тобой не будет скучно.

— Да, я самый крутой бог, — самодовольно подтвердил Ято. — Не переживай, все трудности — временные. Всего каких-то пара тысяч лет — и у нас будет самый большой храм, куча прислужниц и я во главе пантеона.

— Ну, все с чего-то начинали. Говорят, Иисус тоже начинал с малого, — оптимистично заявил Вадим.

— Правильно мыслишь!

Кстати, да. А с чего начинали боги? Хотя бы тот же Тендзин? Вот взяли его и канонизировали — и что, все студенты тут же дружно начали ему молиться?

— Как боги заявляют о себе? — внезапно спросил Вадим.

Ято повернул голову и удивленно уставился на своего шинки.

— Через пророков, естественно, — ответил он.

— А у тебя были пророки?

— Видишь ли, — погрустнел Ято. — Для того, чтобы у бога появился пророк, нужно, чтобы в него кто-то искренне, от всей души поверил. А про меня постоянно забывают…

Вадим задумался.

— В принципе, если так порассуждать, у нас есть отличная кандидатура на звание пророка. Хиёри справится.

— Не годится, — возразил Ято. — Во-первых, у меня нет храма, а во-вторых, у Хиёри совершенно отсутствует дар убеждения. Ну, и в-третьих, она одиночка и интроверт.

— Логично, — скис Вадим, даже огненная шевелюра, казалось, потускнела. — Но, в принципе, сейчас каждый второй подросток испытывает такие трудности… — начал рассуждать Вадим, — и эти ребята тоже должны кому-то молиться. Почему бы не построить множество маленьких храмов…

— Да ты представляешь, сколько всего нужно только на один — даже самый маленький — храм?! — аж подскочил от возмущения Ято. — И его должны строить люди, а не мои шинки!

Вадим заметно смутился.

— Да, об этом я не подумал… Но у нас есть Хиёри, и она в тебя верит. Может быть, я могу об этом попросить? Я же не бог, а шинки. И, в принципе, судя по достатку ее семьи, это не должно вызвать у нее трудности. И, кажется, ее брат архитектор… — задумчиво протянул он. — Пусть не в этом году… Я к тому, что ты столько ждал, подождешь еще пару лет.

— Это… Это… Где же ты был последние шесть веков?! — растроганно зашмыгал носом Ято и полез обниматься с таким пылом, что они свалились с дерева.

Бог мягко перекатился по траве и распластался под Вадимом. Сияющие лазурные глаза оказались совсем близко. В круглых зрачках отражалась огромная полная луна. На тонких губах играла улыбка. «Но сегодня на небе новолуние», — рассеянно подумал Вадим. Ято запустил руку в рыжие волосы, открывая лицо своего слуги, и от этого мягкого ласкового прикосновения мысль тут же с шипением испарилась. Вадим задохнулся — грудь почти до боли распирало странное пронзительное и бесконечно огромное сладкое чувство. Захотелось прижаться к белой, обманчиво холеной ладони в благоговейном поцелуе, чтобы хоть как-то выплеснуть всё, что кипело внутри.

Ято пропустил мягкие пряди сквозь пальцы, провел по виску и блаженно выдохнул, прикрывая глаза. Бледные губы порозовели, на щеки стали возвращаться краски. Вадим осторожно прикоснулся к лицу своего бога. Испарины — постоянной спутницы последних дней — больше не было. Странно. Святая вода из храма Кофуку убрала скверну, но сомнения и метания озлобленного подростка никуда не делись. Ято всё еще их чувствовал, и, как подозревал Вадим, это ранило его куда сильнее, чем он показывал.

Он потянулся, чтобы слезть с бога, на котором так непочтительно развалился, но Ято его не пустил: обхватил шею руками и уткнулся носом в волосы. Ветровка распахнулась, под щекой оказалась старая футболка. Вадим повернул голову и прижался ухом к твердой груди. Вместо сердцебиения слышался странный низкий звон, как будто от огромного колокола. Необычный звук, абсолютно неестественный для любого живого существа, был очень красив и странным образом успокаивал.

— Не больно, — прошептал Ято расслабленно.

— Что? — невольно понизив голос до такого же шепота, переспросил Вадим.

— Мне больше не больно. Давай полежим так еще немного?

Вадим только угукнул, заслушавшись звоном. Если это помогало, он был готов лежать так хоть до конца времен.

А еще от бога пахло белым лотосом. Мягко, ненавязчиво и очень приятно.

— Сёмей… — наконец позвал Ято.

Вадим с неохотой разлепил глаза и поднял голову. Улыбка у бога была очень странной.

— Три дня назад вернулась твоя сестра. Анна, кажется?

— Да… — пробормотал Вадим. — Анна.

Воспоминание о семье больше не причиняло боли, будто подернулось дымкой. Семья, друзья — всё это осталось там, вместе с болезнью, в короткой непримечательной жизни, в которой Вадим только и смог, что героически умереть.

Ято рассеянно гладил его по волосам, отчего парню хотелось мурлыкать от удовольствия. Никто никогда так к нему не прикасался: отец был весьма скуп на ласку, мать всегда норовила поцеловать, братья весьма бесцеремонно зажимали голову подмышкой или дергали, сестра норовила заплести косички, а та единственная девочка, с которой Вадим успел познать прелести взрослой жизни, делала это слишком по-женски, отчего мысли норовили уползти в горизонтальную плоскость. Ято же умудрялся одновременно выразить и заботу, и благодарность, и особое отношение без капли того интимного, от которого начинали коситься.

— Так что там с Аней? — встряхнулся Вадим.

— Она привезла с собой вещи, которые ты просил. Мы можем сходить к ней и забрать.

Вадим заморгал.

— Ты еще и домушник?

— Я много чем занимался, — проказливо улыбнулся бог. — Но нет, ты можешь прийти к ней и поговорить. Она будет думать, что это сон.

— Прийти и поговорить?! — задохнулся Вадим. — Вот так просто?

— Да. Вот так просто. Правда, общаться с ней ты сможешь только после заката. У тебя есть еще десять дней. А Юкине… — бог задумчиво оглянулся на дом. — Юкине лучше не брать.

Вадим смотрел на свет в знакомых окнах и нервно кусал губы. Дом, двор, деревья в скверике… Вон с той лоджии он запускал мыльные пузыри, сражаясь с головной болью. А под тем кустом потерял сознание, Хикару, муж Ани, тогда едва успел его подхватить. Воспоминания о жизни всплывали легко, выстраивались в мельчайших подробностях вместе с чувствами. Словно кто-то смахнул пыль с фотографий, и белесая картинка снова заиграла яркими красками.

Он жил так недолго, так много не успел… Но ни боли, ни горечи не было. Разве что легкое сожаление и мандраж от предстоящей встречи.

— Пошли, чего встал? — Ято бесцеремонно затолкал Вадима в подъезд и потащил к лифту.

— Я… А вдруг она испугается? — в панике прошептал Вадим, цепляясь за своего бога. — У нас легенда есть, как к вдове вместо мужа приходила нечисть. А если Аня…

— Расслабься, ничего ни она, ни её супруг не испугаются. Воспримут как должное.

Ято нетерпеливо притоптывал ногой, дожидаясь лифта.

— А как же вещи? Я их ведь заберу. Утром их уже не будет. Она разве не насторожится?

— Подумает, что отнесла в храм или отдала бездомным. Человеческая память — штука ненадежная. Не дрейфь, Сёмей. Все будет пучком!

Вадим глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки, и нажал на кнопку. Двери закрылись, кабина мягко поползла вверх. Второй этаж… четвертый… седьмой… Восьмой!

До нужной двери Вадим шел на подгибающихся ногах. Руки немилосердно тряслись — палец на звонок попал не сразу.

— Кто там?

Подчинившись очередному тычку, Вадим прохрипел что-то неразборчивое.

Дверь открылась. В ноздри ударил сногсшибательный аромат щей. Аня вытаращилась на мертвого брата.

— Приветики! Мы за косухой. А чем так вкусно пахнет? — Ято отодвинул окаменевшую девушку в сторону и просочился мимо неё в квартиру. Выглянувший на шум Хикару получил небрежный поклон. — Ято, приятно познакомится!

Аня отмерла, захлопала глазами и схватила Вадима за шиворот.

— Ты кого это привел, засранец? — зашипела она, грозно потрясая брата за шкирку, как нашкодившего щенка.

— Бога, — пискнул в ответ Вадим, закрываясь от сестры её же сумочкой.

— Это бог? — Аня в запале тыкала пальцем в Ято. Тот, не обращая внимания, бродил по квартире, восторгаясь дизайном. Во рту у него уже хрустел стыренный леденец. — Какой, на хрен, это бог?! Гопота подзаборная!

— Бог второго шанса Ято! И нормальный он, просто стиль у него такой! — обиделся Вадим. — И вообще, раз тебе мои друзья не в кайф, могу уйти обратно!

— Обратно…

Хватка ослабела, рука соскользнула по джинсовке. Аня нахмурилась, потерла лоб и растерянно заморгала.

— Вадим, ты же умер?

— И чего теперь? В гробу лежать прикажешь? — огрызнулся Вадим. — Ято, между прочим, мне обувь нормальную подогнал, а то вы нацепили прошлогодние ботинки — ходить невозможно! Они, знаешь, как жали?!

Аня всплеснула руками, ахнула и повисла на шее брата. Тот по инерции продолжал обиженно бубнить, но запал уже прошел. Руки сами потянулись обнять в ответ.

— Прости, прости, пожалуйста! Я говорила, что ты не хотел, но ты же знаешь тетю Веру. А мама с Яшкой никакие были, вот она и настояла. Ян её тапочком отлупил, как ты просил.

— По голове? — Вадим улыбнулся. — Может, не будем на пороге стоять? Я чую щи. Знаешь, сколько я не ел щи?

Аня нервно рассмеялась и потянула Вадима на кухню.

— По бедру. Два раза. Эм… Ято, правильно?

— Агась.

Аня смерила его долгим взглядом, но сочла, что сей представитель божественного пантеона тарелки не испортит.

— Есть будете? Дорогой, присоединишься?

Хикару смачно зевнул в кулак, похлопал сонными глазами. Судя по его виду, гости подняли его с постели.

— Конечно. Рад, что у тебя все в порядке, Вадим. Правда, зачем ты пришел в мой сон, мне немного не понятно…

— Хикару, — Вадим окинул мужчину сочувственным взглядом. — Иди спать. И не бери столько работы, а то от переутомления и помереть можно. На том свете спится, конечно, сладко, но поверь, Аня больше оценит потраченное на неё время, а не деньги.

— Хорошо, Вадим, я запомню. Бог Ято, мое почтение.

Хикару поклонился Ято и прошлепал в спальню, невозмутимый словно сфинкс.

Глядя, как брат наворачивает щи, словно не в себя, Анна только горестно вздыхала, совершенно по-женски подперев голову рукой. Ято от него не отставал.

— Ещё?

— Ага, — радостно согласились гости.

Когда и вторая порция исчезла в бездонных желудках, Вадим радостно принялся наворачивать шарлотку.

— Как давно я не ел родной еды! — с восторгом простонал он. — Все на роллах, в каких-то забегаловках… М-м-м… Ято, не в упрек тебе!

— А разве ты не… там? — Анна неопределенно помахала руками над головой.

— Тут, в общем, такое дело… Я, это… — замялся Ято.

— Бог без определенного места жительства, — подсказал Вадим.

Анна похлопала глазами, пытаясь вникнуть в суть ответа.

— Бомж, что ли?!

— Фу, как грубо! — возмутился Ято и махнул на нее ложкой. — Я, чтоб вы знали, единственный в мире бог, который живет среди живых людей. Остальные там, наверху, закрылись в своих храмах, а я тут.

— Поближе к народу, к электорату, — пояснил Вадим. — Так сказать, смотрит на нашу жизнь изнутри, вникает в самую суть.

Анна нахмурилась.

— Э-э-э… Подождите. То есть ты ходишь среди людей, как какой-то неприкаянный призрак, вместе с богом… Зачем? Ты уверен, что он вообще бог? — она с сомнением покосилась на Ято.

— Да, уверен. Он мне помог, — просто ответил Вадим, прямо глядя в глаза сестре.

— И всего за пять йен! — Ято вынул визитку и протянул Анне, та осторожно взяла кусок картона. — Всегда звоните. Бог на все случаи жизни! Я не чураюсь никакой работы: могу и с ребенком посидеть, и раковину починить, и демона убить. Звоните!

Лучезарная улыбка просто ослепляла. Анна похлопала глазами, сраженная наповал.

— Ясно. Я, видимо, ничего не понимаю в божественной жизни… И тебя это устраивает? — мягко спросила она брата.

— Да, — снова кивнул тот, допивая чай с шарлоткой. — Так ты привезла мне мою косуху?

— Да, — Анна подскочила. — И Ян передал подарок и какую-то подвеску для мальчика, только я его что-то не вижу.

— Потерялся по дороге, — отмахнулся Ято.

Бог и его шинки закопались в принесенный пакет. Вадим с радостным возгласом нацепил на себя куртку и теплые носки.

— А носки-то зачем? — не понял Ято.

— Вообще-то, Япония не тропики, — ответил шинки.

— Да у нас тротуары с подогревом! — возмутился бог.

— Да не обращайте внимания! — замахала Анна руками. — Это просто мама по привычке положила. Ей регулярно снился дедушка после смерти и просил принести теплые носки — холодно, видите ли, на том свете.

— Ага, — кивнул Вадим и достал из пакета пару берцев. — О! Мои берцы! Спасибо, что вспомнили. Ты бы знала, как тяжело, оказывается, избавиться от неудобной обуви.

Ято повертел в руках кулон из янтаря.

— Симпатично… Это вот это подарок Юкине?

— Ага, — Вадим проводил взглядом исчезающую в кармане бога подвеску.

— Потом отдам. Сам. Он пока не заслужил.

Вадим спорить не стал.

— Ян долго не мог поверить, — тихо начала Анна, — в то, что ты умер. Он был твердо уверен, что говорил с тобой по телефону. Нашел в списке звонков номер, пытался перезвонить, а тот оказался несуществующим. Он до сих пор не верит, что мы тебя похоронили.

Вадим замер, растерянно глядя на Ято. Ято молча отпил из кружки, не собираясь помогать. Анна нервно теребила кончик косы.

— Ну, раз он не верит… — протянул Вадим, лихорадочно раздумывая, как выкрутиться. — То я могу еще раз ему позвонить!

Ято поперхнулся чаем.

— А рожа не треснет?! — возмущенно завопил он.

— Жалко, что ли? Ты же не платишь за связь.

— С ума брата хочешь свести совсем?! Смирится со временем, никуда не денется. Не дам ничего. И вообще, пошли работать, дел навалом, а мы тут расселись. Ты все забрал, что хотел? — грозно спросил бог, схватив шинки за воротник, и уже намного любезнее, — Анна, мое почтение, спасибо за гостеприимство. Визиточка у вас есть, звоните, как понадоблюсь. Пошли!

И потащил Вадима за собой к выходу. Тот только и успел помахать сестре на прощание.

Они вышли на улицу и только там Ято выпустил одежду Вадима.

— Ну, вроде все прошло нормально.

— Нормально…

Вадим повертел подаренную Яном подвеску, застегнул цепочку на шее, сбросил ветровку с плеч и натянул косуху. Кожа приятно скрипнула, обнимая плечи, приветливо звякнула цепочками. Вадим погладил этот маленький кусочек дома и глубоко вздохнул.

Теперь точно всё будет хорошо.