Неназначенная встреча

Белая клавиша звонка была тугой. За дверью раздалась целая музыкальная фраза. Музыку я не знал, но чувствовал её воздействие.

— Сейчас! — сказал женский голос. Кто-то заглянул в глазок, затем мягко зажужжал электронный замок. Дверь отворилась. Я, признаться, ожидал переговоров через дверь. Все люди профессии, сходной с профессией хозяина, были недоверчивы.

— Здравствуйте! — сказал я милой женщине, державшей в руке маленькую флейту. Это, очевидно, была хозяйка дома.

Какой интересный дом — подумал я, глядя на флейту.

— Я хотел бы поговорить с Виталием Савельевичем. Простите за неожиданный визит. Я не мог предупредить вас заранее. — сказал я.

— Не беспокойтесь. Мой супруг ждет вас много лет, — улыбнулась женщина.

Дверь в конце коридора открылась, и я увидел хозяина дома. Небольшого роста, седой человек сидел на диване и внимательно смотрел на меня. Он был похож на учителя или человека науки.

— Чем могу помочь, молодой человек? — спросил он надтреснутым голосом.

— Я, собственно, хотел спросить, Виталий Савельевич, не могу ли я вам помочь? — ответил я вопросом на вопрос. — Мне кажется, вы болеете? Я стараюсь помогать тем, кто болеет. Когда-то я был врачом.

— И приносили клятву Гиппократа? — спросил он, внимательно глядя на мои руки. — Вообще-то, у вас руки солдата.

Однако, подумал я.

— Нет, Виталий Савельевич. Я приносил другие клятвы, — улыбнулся я.

Он смотрел на меня с удивлением, которого я не понимал.

— А разве есть врачи, не знакомые с клятвой Гиппократа?

Ах, вот в чем дело! Ну что же, будем играть в открытую.

— Здесь — нет, — лаконично сказал я.

С минуту мы внимательно разглядывали друг друга.

— А вы, значит, учились не здесь, — медленно проговорил он.

— Именно, Виталий Савельевич. Не здесь.

Мы помолчали.

— Не позволите ли присесть? Возможно, нас ждет длинный разговор.

— Конечно, конечно! — доброжелательно сказал он. — Любочка, можешь не беспокоиться и оставить нас одних. Молодой человек не собирается угрожать нам. Иначе Лиля уже атаковала бы.

Я с интересом рассматривал на сидящую под его ногами Невидимую Гончую. Она глядела на меня, вывесив язык, с видом крайне добродушным. Здесь, оказывается, тоже умеют их выводить. И что она так улыбается? О, да она эмпат! Я ещё не видел невидимой убийцы с эмпатическими способностями.

Люба улыбнулась и вышла в дверь. Флейту, заряженную сильным парализующим заклинанием, она забрала с собой.

— Милая собачка, — небрежно сказал я в адрес Гончей. — Но давайте перейдем к цели моего визита. Я много путешествую, Виталий Савельевич. И в прошлом месяце я был в Вятском крае. Я следовал через некое место… назовем его Булгур. Вы ведь знакомы с этим местом?

— Да, — ответил он, опуская руку на голову Гончей. — Продолжайте, пожалуйста. Мне очень интересно.

— Странная вещь, — продолжал я, — ощутимая тень была вокруг этого места. Я, конечно, заинтересовался, откуда она взялась. Может быть, там убили темное создание, или принесли человеческую жертву, или колдуны наелись грибов и начали убивать друг друга. Я приблизился и увидел прокол, или, как его еще называют, Дверь во Тьму. Совсем недавно, при выпуске какой-то Твари, Дверь была закрыта. При этом Тварь была разорвана на части, и куски ее тела были сожжены.

— Таково правило, — неожиданно хриплым голосом сказал Виталий Савельевич. — Их тела сжигают очистительным огнем, чтобы не ожили.

— Понимаю, — ответил я. — Там был только один человек. С вашей аурой.

В одиночку это мог сделать только архимаг, мог бы добавить я, но человек передо мной не был магом.

— И этот человек сильно пострадал, — продолжал я. — Он отдал столько энергии, что еле остался жив. Не так ли?

— Да, — прохрипел человек, похожий на учителя. — Моя сила вернется ко мне лет через десять, не раньше.

Он погладил свою невидимую собаку. Несмотря на тон голоса хозяина, собака по-прежнему улыбалась мне, свидетельствуя, что я не пришел с целью убить кого-нибудь.

— Как это вышло, что вы не архимаг? — прямо спросил я его, оставив намеки.

— Специальность другая, — невесело ответил он, отпуская голову Гончей. — Эта дверь доверена моему роду. Она открывается раз в семьдесят три года. В прошлый раз Дверь закрыл мой прадед. Я всю жизнь готовился к встрече с этой тварью. Иначе я бы не справился.

— А почему вы были один? — с удивлением спросил я. — Обычно на это идет группа.

— У меня нет группы, — сказал человек, похожий на учителя. — Никто не должен знать, иначе у Двери появятся их сторонники. Они могут помешать.

— У них есть сторонники? — я очень удивился. — Похоже, в этом мире они имеют немалый успех.

При словах «в этом мире» он вздернул подбородок и остро посмотрел на меня, но ничего не сказал.

— Ну, хорошо, — сказал я. — Вы знаете, что и двух лет не проживете? И дети тоже.

Он мрачно посмотрел на меня и нехотя ответил:

— Я чувствовал, что что-то пошло по-другому. Но что именно — понять не мог. Вы уверены в ваших словах?

— Да, — сказал я. — Кстати, а кто вы по профессии? Насколько я знаю, маги здесь не практикуют.

— Я — учитель истории в средней школе, — с хорошей улыбкой признался он. — Учу детей быть людьми.

— Понятно, — задумчиво сказал я. — Сеете разумное, доброе, вечное, как сказал один ваш поэт, и в свободное время спасаете мир… или просто спасаете людей. Вы не должны покинуть мир таким образом. И тем более — ваши родные. Прошу вас, позовите их. Кстати: у вас что, совсем не осталось магов? Они же чувствуют, когда открывается дверь!

— Нет, — он покачал головой.

— Церковь? — С интересом спросил я. Я уже знал о скрытой, но беспощадной войне христианских церквей с магами. Иногда даже доходило до костра, если с магом не могли справиться без огласки.

— Нет. Он был убит магами-убийцами.

— И где же они сейчас? — Насторожился я. Маги-убийцы — особое племя, умеющее только убивать магов. Убийц не учат общей магии, но в уничтожении магов они — высокие мастера.

— Их нет, — ответил Виталий Савельевич. — Они ушли. Я их не чувствую.

— Ладно, — решил я завершить неприятный для моего собеседника разговор. — Я подумаю над этим. Позовите ваших родных, пожалуйста.

Он приподнял голову и что-то беззвучно произнес в воздух, и тут же в комнату вбежали его жена и дети — мальчик десяти лет и восьмилетняя девочка. Они с тревогой смотрели на нас.

— Не бойтесь! — дружески сказал я, вглядываясь в детей. Оба были сильно одарены — и больны.

— Я просто хотел сказать вам, что ваш отец — очень смелый человек, — продолжил я. — Вы знаете, что он одолел ужасного врага?

Они оба закивали, и девочка сказала:

— Мы чувствовали. Папе было очень больно, но он победил.

— А вы знаете, что вы больны?

Мать растерянно взглянула на отца.

— Я чувствую, что мы очень болеем, — прямо сказал мальчик. — И, наверно, умрем.

Интересно, он провидец или диагност? Впрочем, это ведь не мое дело.

— Вы знаете, дети, я прошел много дорог. И я горжусь знакомством с вашим отцом. Я верю, что придет время, и о нем узнают все. Но сейчас это опасно.

Дети опять закивали. Они явно понимали больше, чем ожидали родители.

— Славы не обещаю, но аграде будет, — сказал я, вытаскивая из кармана Камень Очищения.

— Прошу вас, сойдитесь вместе. А собачка, пожалуйста, в сторону.

Гончая, не дожидаясь приглашения, встала и отошла в сторону. Никто не удивился. Ну и семья!

— Прошу вас, возьмитесь за руки, — продолжал я. — Прекрасно. Сейчас будет свет. Вот так!

Вспышка бледно просияла, заставив Гончую дернуть головой.

— Уже все. Как ты думаешь, молодой человек? — Обратился я к сыну учителя.

У него внезапно полезли глаза на лоб. Он посмотрел на растерянных родных и радостно закивал, не в силах ничего сказать.

Гончая встала, подошла ко мне и лизнула мне руку. Я погладил ее по голове и посмотрел в глаза. За спокойным собачьим взглядом что-то скрывалось. О боги, да это ведь душа человека!

Я поднял голову и глянул на учителя. Он сразу понял, что я имею в виду, и поспешно сказал:

— Моя троюродная племянница. Ее ударили ножом на улице… Я пришел поздно и не смог ее спасти, но смог спасти ее душу. Она сама не хотела уходить. Предпочла быть нашей охраной.

Гончая снова лизнула мне руку. Я погладил ее. Жена и дочь учителя следили за мной с каким-то особенным вниманием. Первым, однако, вопрос задал сын.

— Могу я спросить… — неуверенно начал мальчик, глядя на меня.

— Спрашивай, — улыбнулся я.

— А вы кто? — прямо спросил он.

Я не хотел прямо отвечать на этот вопрос, и, как обычно, ответил намеком.

— Ты ведь знаешь, кто я такой, только еще не поверил в это, — ласково ответил я ему, и повернулся к учителю:

— Однако вернемся к нашему разговору. Вы не могли заболеть случайно. Эта болезнь нездешняя. О ней уже забыли здесь, в вашем мире. Для вас и вашей семьи она была бы гибельной.

— Я знаю, — мрачно сказал он. Я понял, что он прекрасно знал, что он и вся его семья скоро умрут. Знал и не потерял самообладания! С каждой минутой я уважал этого безумца все больше.

— Но болезнь эта не случайна, — еще раз подчеркнул я.

— Вы думаете, что эту Тварь отдали на заклание, чтобы пройти в Дверь потом? — с интересом спросил Виталий Савельевич.

— Я думаю, что у них был такой план.

— И что будем делать? — хладнокровно спросил Виталий Савельевич.

— Через полгода я поеду обратно, — сказал я. — Заодно проверю, как вы. Тогда и поговорим.

Он посмотрел на меня и просто ответил:

— Мы будем готовы.

Я кивнул и без лишних слов вышел в дверь, успев услышать тихий вопрос дочери:

— Папа, а это был ангел, да?

Гончая рывком догнала меня и проводила до входной двери. Выйдя за дверь, я повернулся и сделал правой рукой знак «Тьма». Собака снова открыла пасть в улыбке. Она даже не испугалась знака, которого боятся все живые души. Так… значит, она успела умереть, а он вытащил ее оттуда.

А все-таки он молодец, подумал я, выходя из подъезда под звездное небо. Из него выйдет хороший маг.

Ведь он ещё не знает, что сломал Дверь, и лет через десять она рухнет. Оттуда полезут сотни Тварей. Полиция, армия, ополчение и церкови их не остановят. Скоро его страна будет очень нуждаться в хороших магах.