Необычный круиз

Глава 12 Странное самоубийство

Следующим в маршруте Шэйна оказалось здание «Майамских новостей» на бульваре Бискэйн. Он нашел в читальном зале газеты с отчетами о смерти Лили Мастерс. На первой же странице находились заголовки и большая фотография Мастерсов, нежно обнимающих друг друга, фотография горничной, которая первая обнаружила в то роковое утро, что дверь в комнату хозяйки заперта изнутри, а также фотография одного из лучших секретарей Берта Мастерса, взломавшего дверь и нашедшего на кровати мертвую женщину.

Перед чтением статьи Шэйн внимательно изучил все три фотографии. Зная об отношениях между Мастерсами, он не сомневался, что фотографию, где супруги обнимаются, сделали давно, когда они еще любили друг друга. Лили Мастерс была тоненькой женщиной со вздернутым носиком и огромными глазами. Даже в этом возрасте ее красота носила отпечаток какого-то раздражения, которое позже перересло в упомянутую доктором Томпсоном ипохондрию.

Частный детектив изучил фотографию крупной женщины с глупым взглядом — горничной. Особый интерес у него вызвяло фото Роджера Моргана. Рассмотрев era широкое высокомерное лицо, Шэйн удивился, как он ухитрился столько лет проработать у Берта Мастерса. Зная, что Мастерс был вспыльчивым и не терпящим возражений человеком, Шэйн предполагал, что его секретарь должен быть слабым и нерешительным льстецом. Однако Майкл ошибся. Пенсне придавало резкому лицу Роджеру Моргана ученое выражение и не скрывало пронзительных и бесстрашных глаз.

И Мастерс, и Морган присутствовали на прощальном вечере в честь Артура Девлина. Когда Шэйн изучал их лица, у него создалось впечатление, что он находится на пороге важного открытия. Во всем этом есть что-то неестественное, подумал он. Если бы они поменялись ролями…

Пожав широкими плечами, он углубился в чтение репортажа о смерти Лили Мастерс.

В семнадцатикомнатном особняке в Биче она имела собственные апартаменты. В ночь самоубийства Лили Мастерс поднялась к себе в хорошем расположении духа. Никто даже не мог предположить, что этой ночью она покончит с собой. И все же улики, подтверждающие, что это самоубийство, казались неопровержимыми. В комнате Лили было две двери, обе заперты изнутри. Поэтому одну пришлось взломать. Через окна проникнуть оказалось невозможно. Днем миссис Мастерс брала рецепты на снотворные таблетки у доктора Мирона Спенсера. Такой рецепт она обновляла каждые тридцать-сорок дней. Когда Роджер Морган взломал дверь, пузырек был пуст. Вскрытие не проводили. Немедленно вызвали доктора Спенсера, и он заявил, будто симптомы свидетельствуют, что она приняла два десятка таблеток незадолго до полуночи, через час после того, как ушла к себе. Поскольку таблетки очень горьки невозможно было незаметно их подсунуть растворенными в воде. Поэтому, считал доктор, самоубийство представлялось единственным вероятным объяснением. Полиция не подвергла сомнению эти доводы, поскольку Спенсер считался опытным врачом.

Единственное, что настораживало в этом деле, — отсутствие мотива и прощального письма. Берт Мастерс утверждал, что его жена наедине с ним неоднократно грозила покончить жизнь самоубийством и в последние месяцы все чаще и чаще страдала от приступов меланхолии. Хотя это никто не мог подтвердить, не было также оснований сомневаться в правдивости его заявления. Таким образом, объявили, что произошло самоубийство, и дело закрыли.

Шэйн записал имена двух полицейских, которые первыми попали на место происшествия и провели предварительное расследование. С этой информацией он сел в машину и отправился в Бич.

В полицейском управлении детектив спросил у дежурного:

— Где сержант Хенли?

— Сейчас вернется. Несколько минут назад он вышел выпить кофе.

Шэйн поблагодарил и отправился в соседний бар. В дальнем конце длинной комнаты сержант Хенли разговаривал с незнакомым полицейским.

— От этого пива у тебя будет несварение желудка, Герман, — сказал Шэйн.

Хенли ухмыльнулся и со скорбным видом ответил:

— Если бы у меня было столько же денег, сколько у тебя, я бы пил что-нибудь другое.

— Я как раз собирался предложить выпить. У тебя есть несколько минут? — Он указал на пустую кабину. — Закажи своему другу что-нибудь за мой счет и приходи туда. Я угощу тебя двойным бурбоном.

Официант принес двойной бурбон и коньяк. Шэйн спросил:

— Ты помнишь дело Мастерсов несколько месяцев назад?

— Конечно. Его жена покончила с собой. Мы с Кларксоном первыми оказались на месте.

— Да? — удивился Шэйн, как будто он не читал об этом только что в газетах. — Не было ничего подозрительного?

— Мне всегда кажется подозрительным, когда красивая женщина кончает жизнь самоубийством, — ответил Хенли.

— Красивая, а?

— Еще какая красивая. Мы с Кларксоном осматривали ее тело, когда искали синяки или раны. Для такой женщины принять чрезмерную дозу снотворного, лечь и просто умереть?… Выглядит абсолютно бессмысленным.

— Что, никакого мотива?

— Мы ничего не нашли, не нашли и прощального письма.

— Обе двери были заперты?

— Да, изнутри. Когда мы туда попали, этот секретарь уже взломал одну из них.

Секундная заминка дала Шэйну зацепку, которую он искал. Он не стал заострять на этом внимание, а лениво полюбопытствовал:

— Дверь в комнату Берта тоже была заперта?

— Да, — Хенлн проглотил остаток бурбона и вытер рот ладонью. — Зачем тебе это нужно, Майкл?

— Не знаю, — ответил правду Шэйн. — Пока это только предчувствие.

— Если оно окажется верным, — хрипло прошептал Хенли, — смотри, чтобы не узнал Пэйнтер.

— Думаешь, он что-то скрыл?

— Возможно, но я не утверждаю. Но ты же знаешь, Пэйнтер обожает лебезить перед такими шишками, как Берт Мастерс. — Хенли, понизив голос и оглядевшись по сторонам, тихо добавил — Когда мы только высказали предположение, что все эго мог подстроить секретарь, нас с Кларксоном быстренько отстранили от дела.

— Почему вы так думали? — как бы невзначай спросил Шэйн.

— Все ясно, как день, — Хенли пожал плечами. — В этом деле было что-то не так. Во-первых, она не оставила никакого письма, во-вторых, Мастерс совсем не убивался по жене, а эта запертая в его комнату дверь давала ему превосходное алиби.

Шэйн напомнил:

— Но ведь доктор сказал, что она сама должна была проглотить эти таблетки.

— Может быть. Но я никак не могу понять, как такая красавица… — Полицейский замолчал, о чем-то задумавшись. Шэйн заказал Хенли еще двойное виски.

— Значит, у Моргана была уйма времени, чтобы запереть дверь в комнату Мастерса или уничтожить письмо?

— Морган… да, того парня звали так. Если бы мне пришлось выбирать виновного, я бы выбрал его.

— Виновного в чем?

— Во всем, — ответил сержант. — Понимаешь, о чем я? Он жил с ним в одном доме. То, что толстяк Мастерс имел на нее права на основании брака, а он был намного моложе… Понимаешь?

— Кажется, да, — медленно ответил Шэйн. — Ты считаешь, что в конце концов Морган мог решить, что если она не достанется ему, то не достанется и Берту Мастерсу.

Официант принес виски. Выпив половину, Хенли сказал:

— Ты знаешь, Майкл, с моим-то опытом… Когда красивый молодой человек влюбляется в женщину, вышедшую замуж за толстяка, который годится ей в отцы, обязательно жди беды.

— Думаешь, Морган любил ее?

— Не знаю насчет любви. Но что он положил на нее глаз, в этом я уверен. Ты бы видел, как он смотрел, когда мы с Кларксоном раздевали ее. Да, он вел себя немного странно, словно пытался скрыть свои чувства.

— Значит, по-твоему, это не самоубийство? — прямо спросил Шэйн.

— Она не оставила письма. Это ни в какие ворота не лезет.

— В ее комнате было две двери, — размышлял Шэйн.

— Правильно. Входная была заперта всю ночь. Даже если бы горничная была с Морганом в сговоре и солгала, что она была заперта, он бы здесь ничего не мог сделать. Дверь действительно была заперта — это ясно.

— Значит, остается дверь в спальню Мастерса.

— Ты прав. А это оставляет чистым Моргана, потому что Мастерс отправился спать вместе с женой,— Хенли допил виски.

— Хочешь еще?

— Пока хватит. Мне еще нужно на работу. Почему ты этим заинтересовался?

— Тебе это ни о чем не скажет, — заверил Шэйн. — К тому же, если кто-нибудь настучит Пити и он припрет тебя к стенке, то чем меньше ты будешь знать, тем лучше для тебя самого.

— Если ты будешь интересоваться Мастерсом, он обязательно узнает, — сказал полицейский. — Берту наверняка не понравится, что ты занялся этим делом, и можешь быть уверен, он заставит Пэйнтера вмешаться.

Шэйн слегка улыбнулся.

— Ты сейчас на дежурстве?

— Мы с Кларки заступаем через пятнадцать минут.

— Если окажешься поблизости от порта, узнай, пожалуйста, о катерах, которые доставляют пассажиров на корабли, стоящие у входа в залив.

Хенли кивнул.

— Я довольно хорошо знаю капитана Джона. Что тебе нужно конкретно?

— Будь я проклят, если знаю, — признался Шэйн. — Я хочу узнать что-нибудь о перевозке одного пассажира на «Карибскую красавицу» в полночь 8 июня. Человек по имени Артур Девлин поднялся в ту ночь на борт. Я хочу все о нем знать. Как его везли, не случилось ли по дороге чего-нибудь. Купи себе выпить, пока будешь расспрашивать, — добавил он, положив под ладонь сложенную купюру.

— Конечно, Майкл. С удовольствием.

Когда Шэйн поднял руку, Хенли накрыл бумажку, встал и вышел.

Несколько минут Майкл Шэйн оставался в кабине, потом сел в машину и поехал к особняку Берта Мастерса.