Необычный пациент (СИ)

12 глава

— Отсюда открывается такой захватывающий вид, что так и хочется беспрестанно любоваться им, — пояснил этот романтик-энерджайзер. — А тебе что не спится?

— Как оказалось, ты и правда учитель хороший, — не сумев сдержать распирающую меня изнутри энергию, я начала весело тараторить, — там, на берегу помог мне по-настоящему погрузиться в текущий момент, что меня до сих пор не отпускает это приятное чувство наполненности жизни. Мой мозг, видимо, просто не может справиться с этими новыми для меня впечатлениями и ни в какую не хочет отключаться.

— Иногда жизнь захватывает настолько, что от переизбытка чувств и эмоций действительно трудно уснуть или просто не хочется тратить на сон время, а хочется бодрствовать и ощущать это состояние счастья как можно дольше. Но если ты так быстро усвоила урок про жизнь между смертями, то сейчас у тебя есть очень хорошая возможность обрести не менее важный обратный опыт.

— Какой?

— Научиться умирать.

— В смысле? Не пугай меня так, Азиз.

— Засыпать когда тебе меньше всего этого хочется, но когда для этого уже пришло время — отличная практика, чтобы научиться отпускать всё то, что тебя держит в этом дне, который в данном случае служит прототипом самой жизни. Ведь это значит учиться расставаться со своими привязанностями, а это очень полезный навык, для того, чтобы, когда придёт время, уйти спокойно. Добрых снов, Ангелина. Иди и прямо сейчас постарайся уснуть, постепенно отрезая все свои даже самые приятные мысли.

«И как ему это так легко удаётся?» — думалось мне на обратном пути в свою комнату, — «так просто заставить меня что-то сделать и ведь чтобы я сама этого захотела!»

В детстве я была неуправляемым ребёнком, очень часто не слушалась родителей, всегда была очень свободолюбива. А тут, стоит только этому мистеру сэнсэю что-то сказать, как появляется какая-то внутренняя убеждённость, что он знает как лучше и хочется просто быть им ведомой…

Вернувшись в спальню, я очень долго пыталась перестать думать, представляя, как выключаю в своей голове мысль за мыслью, но этот урок Азиза так просто мне не дался — я смогла погрузиться лишь в поверхностный сон и то совсем ненадолго.

После этой небольшой перезагрузки я ощутила ещё больший прилив жизненных сил, и все дальнейшие попытки уснуть не принесли совсем никакого результата.

Бросив эту затею, я решила немного прогуляться. Учитывая особенности местного ландшафта, обулась, обеспечивая себе более полноценное сцепление с песком на склоне.

Спустившись на первый этаж, очень осторожно прошла выходу, чтобы не разбудить уснувшего прямо в одежде Азиза, что развалившись, по-хозяйски закинул свою сильную руку на невысокую спинку дивана.

Вышла за ворота и отправилась по уже привычному пути к морю. Ветер дул теперь реже, и можно было ощутить, как воздух напитан влагой.

Оказавшись на берегу, я легла спиной на песок и, полностью расслабилась. Разглядывая ночное небо, я по новой ощутила это непередаваемо приятное чувство единения с природой. Как же здорово, что Азиз научил меня хотя бы на время отпускать свои тревоги и растворяться в настоящем моменте.

Хах, тоже мне учитель… Всего два дня с ним — и я с трудом себя узнаю. Мои реакции, поведение, внутреннее мироощущение — всё изменилось. Моё нутро совершенно точно претерпело какую-то трансформацию, корневую причину которой я пока ещё не могла уловить.

В памяти проносились самые тёплые воспоминания моей жизни, что, безусловно, пополнились тем, что я испытала за это недолгое время рядом с Азизом.

Где-то на периферии моего сознания мелькнула одна единственная неприятная мысль о том, что скоро мой неоправданный духовный подъём сменится на упадническое настроение от того, что торчать в этом месте, возможно, придётся долго, а мои родители за это время совсем с ума сойдут. Еле поборола в себе поток вытекающих следом вопросов о том, скоро ли решится проблема, из-за которой я здесь оказалась, и когда я смогу спокойно вернуться домой.

Пролежав так ещё достаточно долгое время, я почувствовала, что подмерзаю и подумала, что устроиться на скамейке веранды, укутавшись пледом, тоже будет довольно неплохо.

Подойдя к воротам, обратила внимание, что они распахнуты чуть больше, чем я их оставила. Предположив, что их сдвинуло порывом ветра, зашла во двор и застыла на месте.

Колёса внедорожника были спущены, а Азиз в доме теперь явно был не один.

Первым импульсом было желание бежать отсюда как можно дальше. Но, прежде чем скрыться, я должна была убедиться, что моего пациента нашли, чтобы точно знать, что меня больше никто не станет преследовать.

С бешено стучащим сердцем, так тихо, как только могла, я вошла через запасную дверь в столовую.

В гостиной был включен свет и слышны мужские голоса. На цыпочках подошла поближе к краю арки, разделяющей эти две комнаты, и замерла.

— Вспоминай, где тут ещё могут быть спрятаны документы, — властно прозвучал гнусавый баритон.

— Говорю вам, их нет в этом коттедже. Я показал уже все тайники, — спокойно отвечал Азиз.

— А я вот что-то тебе не верю.

— Да давай сами поищем, — отозвался другой мужчина. — На втором этаже вон вообще даже ещё не были.

Азиза явно нагнали его преследователи, и мне теперь по идее нужно было как можно скорее уносить отсюда ноги, пока меня не заметили, но какое-то жгучее чувство внутри меня не давало мне сдвинуться с места.

— На втором нет тайников. — Голос моего пациента слегка изменился.

— Да? А чего ты тогда так напрягся, — ухмыльнулся гнусавый и отдал другому указание, — Поднимись-ка, глянь чё там.

«А там ведь сейчас могла быть спящая я», — пронзила меня неприятная мысль.

— Стой, я сам вас проведу, — твёрдо произнёс Аз.

— А нафига? Если ты не знаешь, где там могут быть доки, — грубо оборвал гнусавый. — Жди здесь.

— Я сказал, что пойду с вами, — строго выдал Азиз, и тут же по звуку приняв удар в живот, глухо закашлялся. Моё тело на долю секунды обмерло, словно прочувствовав его боль на расстоянии, а по моим щекам вдруг потекли слёзы.

— А я сказал — жди здесь, — заключил неприятный баритон и дал ещё одно указание напарнику: — Я сам схожу, а ты покрепче затяни ему верёвку на руках, а то больно резво прыгает.

Под скрип поднимающихся по ступенькам лестницы ботинок, я пребывала в глубокой нерешительности, пока не услышала какое-то вошканье, а затем ещё один неприятный звук удара и не смогла больше стоять на месте.

Стук моего сердца отдавался в голове пульсацией, которая резко участилась при мысли, что Азиза продолжают бить. Схватила стоявший возле меня на полу вазон, и, сжав его крепче в руках, выскочила из-за края арки.

По центру комнаты, согнувшись, стоял невысокий крепкий мужчина, и, отдышавшись, громко выдал:

— Он поднимается к тебе, у него ствол!

Получается, что били вовсе не Азиза, а он этого бандита. Я спряталась за выступ обратно, с ужасом понимая, что меня заметили.

— А это ещё кто тут у нас?

Вот же дура… Ну, конечно, этот крепкий орешек не дал бы себя в обиду, а я могла быть уже далеко отсюда!

— Кис-кис-кис. — От этого пробирающего холодом голоса меня всю затрясло мелкой дрожью.

Стоя на ватных ногах у самого проёма я замахнулась своим увесистым оружием, готовая обороняться.

Сердце пропустило удар, когда, среагировав на движение, я со всей силы опустила вазон — керамическое изделие, повстречавшись с внезапно задвинутой в комнату книжной полкой, с грохотом разлетелось на мелкие кусочки. А я, слишком поздно сообразив, что купилась на провокацию, рванулась к выходу, но сразу же была схвачена в грубые бандитские лапы.

— Вот это сюрприз! — больно заломив мне руки, мерзкий тип потащил меня обратно в гостиную. — А мы-то думали, что красавчик один тут загорает.

— Эй, Азиз, спускайся! Мы с твоей подругой тебя уже заждались, — громко проорал этот упырь прямо над моим ухом.