Неоконченная пьеса для квантово-механического пианино

Глава 2

Утром Хор поднял его еще затемно и выгнал на зарядку. С трудом отыскав спортивный костюм и кроссовки, Саша безропотно выбежал на утренний променад. Ежедневной утренней зарядкой он мечтал заняться давно. Не хватало одной малости. Не мог Саша себя убедить, что Вселенной это необходимо. Когда он спросонья задал инопланетянину этот философский вопрос, а нужно ли Вселенной, чтоб товарищ Зарубайко вставал ни свет, ни заря на зарядку, тот вполне серьезно дал на него положительный ответ. И Саша ему поверил.

Хор внушал ему невольное уважение уже тем, что поселившись в его черепе, или где-то рядом, в четвертом измерении (слушая объяснения пришельца по этому поводу, Саша вчера толком так и не разобрался), он совершенно ничем не выдавал своего присутствия. Спросил с утра нежно, какие, мол, упражнения практикует его ученик для поддержания тела и духа? Поделись, мол, Сеш, в порядке межпланетного обмена опытом. И пропал. Как ни вслушивался Саша, ничего не слышал. Соседи шумели, было слышно хорошо.

Еще отметил для себя Александр, умение просить, продемонстрированное учителем. Не просто это, так попросить, чтоб человеку сразу захотелось приложить все свои силы. Чтоб желание выполнить чужую просьбу не оставляло, и чтоб человек чувствовал от этого радость. Очень не просто.

Во время получасовой пробежки и последующей разминочной и силовой части на спортплощадке, он слушал вступительную лекцию Хора.

«В начале, несколько слов о бытующих в твоем мире представлениях об Искусстве. Твое сознание для меня открыто, Сеш, и я попытался, пользуясь твоей памятью, разобраться в устройстве мира, в котором очутился. Несколько часов это, безусловно, слишком мало чтоб разобраться во всем многообразии сведений, которые мне стали доступны, но то, что ты знаешь о магии — сплошные выдумки. Ты должен забыть все, что читал. Нет никакой специальной магической энергии и нужно быть полным идиотом, чтоб швыряться огненными шарами. Теоретически это возможно, но практически никто такими глупостями заниматься не будет.

Самое главное, что ты должен уяснить, — законы Вселенной едины для всех миров созданных Творцом. Многие из них вам уже известны. Более того, в некоторых областях знаний ваши Искусники добились поразительных результатов. Тем более удивительно, что вы прошли мимо многих фактов и явлений, либо, не замечая их, либо, не обращая на них должного внимания, хотя они лежат на поверхности».

Голос, звучащий в его сознании ненадолго стих, видно Хор пытался выбрать слова и понятия из нового языка, которые помогли бы ему донести свою мысль до сознания ученика.

«Самое главное, что ты должен понять, — материя сознательна. Я надеюсь, очень скоро ты сможешь почувствовать это сам. Каждая, самая малая частица материи обладает сознанием. И хоть это сознание невообразимо отличается от сознания разумного, к нему можно обратиться. И тогда поведение той частицы материи, которая тебя услышит, станет осознанным. Надеюсь, ты понимаешь, чем отличается осознанное поведение от неосознанного. Помнишь, стакан с водой. Все, что мне пришлось сделать, это попросить быстрые частицы собраться у одного края стакана, а медленные у противоположного. Все остальное они сделали сами. В этом простом примере показана вся суть Искусства.

Прикоснуться к сознанию интересующего тебя объекта и попросить выполнить нужное тебе действие…

Как ты, наверное, догадываешься просто это только на словах. Мне где-то девяносто два земных года, из них восемьдесят пять я посвятил изучению этой премудрости, но не считаю, что добился многого. Но, как верно сказано — самая длинная дорога начинается с первого шага».

«Ты сказал, прикоснуться к сознанию нужного объекта. А чем ты его касаешься, и как это происходит?»

«К сознанию касаются сознанием, впрочем, вам это уже известно. В твоей голове много сведений о тонкой сущности, называемой вами аурой. Она служит, если можно так сказать физической основой контакта сознаний. Но не надо ставить телегу впереди лошади. Сперва научись практически управлять сознанием, научись его видеть, а потом думай над физическими причинами».

«Прости Хор, все хотел тебя спросить, ты кто, человек, эльф или другой расы?»

«В этом случае, лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать», — в голосе, звучащем в Сашиной голове, промелькнула легкая ирония. В следующее мгновение у него отпала челюсть и мелькнула непроизвольная мысль:

«Ну, ни хера себе… ой Хор, извини. Я почему-то был уверен, что ты более человекообразен…», — перед взором Александра предстал ящер, стоящий на задних лапах, хотя правильней было бы сказать ногах. По длине они не сильно отличались от человеческих, корпус ящера был чуть наклонен вперед, что уравновешивалось достаточно массивным хвостом. В одной руке ящер держал то ли рапиру, то ли узкий прямой меч, в другой деревянные ножны больше напоминающие крепкую палку. Чувствовалось, удар по голове противника они выдержат без труда. Одет был ящер в короткие бриджи или длинные шорты, в которых была предусмотрено отверстие для хвоста, куртку без рукавов, и широкополую шляпу. Шляпа была поменьше тех, что носили мушкетеры, но значительно больше панамки. Одежда была выдержана в светлых тонах голубого оттенка.

На лице, с вытянутой челюстью, еле проглядывался носовой хрящ, и выделялись большие, немигающие, ярко-синие глаза, с узким, вертикальным, черным значком. Кожа была светло-зеленой, матовой, с темными пятнами. «С такой кожей никакого маскхалата не надо», — непроизвольно мелькнуло в голове у Саши.

Фигура выглядела скорее стройной и гибкой, чем массивной, но тугие перевитые мышцы говорили о немалой физической силе.

«А как вы фехтуете, Хор? Интересно бы было посмотреть», — до того как страстью Александра стал бокс, он больше года был увлечен фехтованием и даже выполнил второй юношеский разряд в этом виде спорта. И как каждый нормальный мужчина сохранил интерес к холодному оружию и к его практическому применению.

Фигура взорвалась каскадом стремительных связок. Движения были настолько стремительны, что казалось фигура размазывается в пространстве в немыслимых траекториях нанося удары мечом, посохом и хвостом.

«Круто!», — совершенно непроизвольно вырвалось у Саши.

«Искусство владения холодным оружием совершенствуется у нас тысячелетиями», — казалось, что Хору неудобно за свое умение, — «ведь применение метательных снарядов против Искусника совершенно неэффективно».

«А ты уверен, что сможешь отклонить снаряды нашего метательного оружия?»

«Почему ты думаешь, Сеш, что воспламенить порох в патроне сложнее, чем разделить холодную и горячую воду в стакане? Это тот же конструкт. Так что ваше метательное оружие представляет угрозу в первую очередь тому, кто попробует его против нас применить. Но это тебя не должно волновать. Твое задание, увидеть тонкое тело у себя и у других живых существ. Прикоснуться к их сознанию. Не думай и не волнуйся. Просто смотри. Не давай мыслям и чувствам овладевать твоим сознанием».

Александр Владимирович легкой трусцой возвращался домой, вглядываясь в лица ранних прохожих спешащих на работу. Смотреть в лица людей ему нравилось еще с юности. И видел он многое, что приводило в изумление и его и тех, кому он демонстрировал это. Как верно писал поэт:

Была у него редкая способность. Глядя на людей, Саша мысленно, то ли натягивал на себя, то ли влезал в чужую внешность, ненадолго затихал, и в нем начинал проявляться этот человек. Ему практически всегда удавалось не только понять характер человека, но и довольно подробно рассказать его биографию, привычки, проблемы, описать близких людей. Если бы Александр связал свою профессиональную карьеру со спецслужбами либо с практической психологией, наверняка эта его способность получила бы дальнейшее развитие. Но работа физиком, а в дальнейшем программистом, требовала совершенно других талантов, и ему не часто приходилось использовать свое людоведение. Хотя, лишней эта способность тоже не была, особенно при руководстве фирмой.

Вот и сейчас, вглядываясь в мелькающие лица, Саша чувствовал, стоит ему чуть сосредоточится на любом из них и он может рассказать, что это за человек, о чем он мечтает, как живет и стоит ли с ним идти в разведку. Но никаких тонких тел он не видел, попадались в большей своей массе тела весьма плотные. Иногда встречались худые, некоторые из них можно было с натяжкой назвать тонкими, но было ясно, ученый ящер требует от него совсем другого.

Вдруг, на короткий миг все вокруг изменилось. В глазах потемнело, закружилось в голове, одновременно он стал легким, казалось, подпрыгни и ты взлетишь метра на три вверх. Мир вздрогнул, стал сумрачным, очертания людей и предметов расплылись и окутались ореолом света различных оттенков. И еще, от него к той девушке, которую он рассматривал, тянулся золотистый лучик и тонул в светлом ореоле вокруг ее головы. Через мгновение все вернулось к норме.

«Кажется, перетренировался. Аж в глазах потемнело, так недолго и в обморок грохнуться», — подумал Саша и перешел на спортивный шаг. Но Хор имел свое мнение.

«Тренироваться мы с тобой еще и не начинали, или ты решил, что эта легкая проверка функционирования твоих органов с целью выявить потенциальные угрозы здоровью, есть полноценная тренировка?», — тон учителя сочился сарказмом. — «Твоя реакция, общее состояние организма, эластичность мышц и связок, значительно ниже плинтуса. Я правильно применил эту идиому?»

«Тебе видней», — хмуро ответил ученик. Он законно гордился своим здоровьем и претензии считал надуманными. — «Что ж это было со мной?»

«Я помогаю тебе. Растягиваю твое тонкое тело, чтоб оно стало более подвижным. Это может сопровождаться для тебя неожиданными, часто болезненными ощущениями. Нужно терпеть. Будет значительно хуже чем сейчас. Одновременно я тебя немножко толкаю в нужном направлении. Теперь ты будешь знать, что ты должен почувствовать и увидеть».

«А знаешь, учитель, я такое уже видел несколько раз. Когда в голову крепко получаешь, тоже в глазах темнеет, голова кружиться и все светиться начинает. Так и говорят — головой ударился, аж искры с глаз посыпались».

«Вполне возможно. Хороший удар вышибает все глупые мысли из головы, и разумный, на короткий миг, видит истинную картину мира. Так что короткий путь к созерцанию своего тонкого тела тебе уже известен», — совершенно серьезно отреагировал ящер.

«Знаешь, Хор, один умный человек уже очень давно сказал, не ходите коротким путем, мол, короткий и широкий путь не обязательно правильный, несмотря на то, что многие по нему идут. Может, я не совсем точно пересказал его слова, но основной смысл такой».

«Я только указываю цель, Сеш, путь ты выбираешь сам, но если заблудишься, будем подталкивать в нужном направлении», — жизнерадостно пообещал учитель.

Прибежав домой, приняв душ, Саша начал собираться в дорогу и понял, он не знает куда и главное зачем они уезжают.

«Хор, а куда мы едем и зачем?», — в ответ на этот невинный вопрос Хор разразился длинной лекцией.

О пагубном влиянии городов с их высокой плотностью населения, о ауре рвачества, корысти, гордыни и вместе с тем, отчаяния и безысходности, которой пропитано все вокруг. О том, как это влияет на учебу, работу и душевное состояние настоящего Искусника, которым он, Хор, несомненно, является и очень надеется, что похожим на него станет его новый ученик. Правда, после таких глупых вопросов, надежды на благоприятное окончание учебы становится мало и ему, Хору, хочется задать встречный вопрос. Знает ли Сеш, какой процент смертности у новых учеников в первые три года обучения?

Прослушав лекцию, Саша понял, нервы у ящера расшатаны основательно, надо увозить его подальше. Тем не менее, мысль о несчастном случае на производстве не вдохновляла.

«Ты, Учитель, смотри, не переусердствуй. Сам рассказывал, какой облом с другими кандидатами у тебя вышел. От добра, добра не ищут. Сам подумай, сколько тебе мороки новое тело искать, хозяина уговаривать, соблазнять его. Долго убеждать, что ты не Люцифер, а вполне вменяемое привидение, которое ему добра желает. Пока устроишься, пока то да се, а враги не дремлют. О тлетворном влиянии городов на тонкое тело человека, еще классики предупреждали задолго до твоего появления и массового переселения из деревень в города». Саша, проявив свой недюжинный интеллект, процитировал:

После того, как Хор прослушал классиков русской литературы и в целом одобрил их взгляд на проблемы урбанизации, выяснилось, что жить он намеревается не абы где, а обязательно на отшибе, чтоб в радиусе минимум метров пятьсот никто не проживал, но обязательно рядом со столицей. В ответ на закономерный вопрос, к чему все эти сложности и почему хутор должен быть обязательно рядом со столицей последовал следующий ответ:

«Иногда на простой вопрос ответить труднее всего. Если я скажу тебе, — Искусник обязан всегда работать, неважно мастер он или ученик, иначе Боги лишат его своей милости. Поэтому Искусники всегда работают независимо от того, сколько у них денег. А где больше всего работы для Искусника? Безусловно, в столице. Но это будет только часть правды…

Есть древняя история, которая завершилась не так давно. Когда Творец воплотился в этот мир и сотворил из себя нашу Вселенную, он создал Богов следящих за Равновесием. Богам была дарована способность обращаться ко всему созданному Творцом, управлять живой и неживой материей. Но Боги забыли о своем предназначении и воевали друг с другом, не думая о Равновесии.

Тогда Бог огня и металлов Терадус подарил всем разумным способность проникнуть сознанием в материю и быть ею услышанным. За это, все разумные дали ему клятву помогать богам и сохранять Равновесие везде, где хватит их силы. Терадус был жестоко наказан богами за то, что посмел поделиться с другими божественным даром. Его приковали к высокой скале лишив всех способностей и превратив в простого разумного…

Каждый восход светила к нему прилетал посланник темного бога, летающий хищник дорго, и съедал его печень, но к следующему восходу все раны заживали. Так продолжалось до тех пор, пока великий Искусник Харим ат Миран создавший первую летающую повозку и проникший в сознание металлов, смог разрушить цепи и освободить Терадуса. Случилось это около трех тысяч лет тому назад».

Хор замолк, чувствовалось, он искренне переживает эту историю.

«С тех пор Искусники, заканчивая свое обучение, клянутся своему учителю сохранять Равновесие, и вся их жизнь посвящена этому…

Ваша раса далеко ушла от равновесия, Сеш. И пока я здесь, это наше, а затем твое задание восстановить его. Как ты, наверное, понимаешь, проще всего приступить к этому в столице, а не в медвежьем углу…

Поскольку ты будешь изучать тонкое тело разумных, то первой нашей работой станет лечение и умерщвление. Лечения во славу Светлых Богов, умерщвление во славу Темных».

«Японский городовой! Вот так всегда… вроде нормально все начиналось… Хор, это у тебя шутки такие? Кого умерщвлять? Ты имеешь в виду эвтаназию? Добровольный уход из жизни безнадежно больных?»

«А зачем там нужен Искусник? Нет, я имел ввиду совсем другое… впрочем, ты сам все увидишь».

«Хор, я не буду убивать невиновных», — категорично заявил строптивый ученик.

«Невиновных?», — от сущности, удобно устроившейся в мозгах Александра, ощутимо подуло холодом. — «А ты никогда не задумывался, Сеш, как выглядит ваша раса, например, с точки зрения коровы… как ты думаешь, она бы нашла невиновных среди вас? Ответь честно сам себе. Если бы на Земле появились разумные, загоняющие в стойло ваших женщин, искусственно оплодотворяя их, отбирая их младенцев и вскармливая, чтоб потом сожрать, а сцеженное молоко матерей использовали бы себе в пищу, выдумывая из него сотни молочных продуктов. Скажи, не молился ли бы ты каждый свой день, бессильный что-либо им противопоставить, не просил ли бы ты Богов стереть это племя с лица Земли? Не просил ли бы ты Богов, чтоб это мясо и молоко стало для них ядом? И скажи, Сеш, как долго будут Боги терпеть этот плач миллиардов разумных существ? Когда ты ответишь себе на эти вопросы тогда поговорим о невиновных».

«Так ты что, всех подряд валить будешь?»

«Зачем всех подряд? Тех на кого укажет ваш правитель и за кого будет готов оплатить нашу работу. За любую работу Искусник обязан истребовать плату, даже если ему не нужны деньги. Таковы правила. То, что разумный получает бесплатно — ничего не стоит. Впрочем, плату Искусник имеет право брать не только деньгами».

«Ты плохо знаешь нашу действительность, Хор. У нас с правителями лучше не связываться».

«Значит, найди среди Наказующих достойных служителей народу. Не найдешь, значит, тебе придется самому стать Наказующим и требовать плату с пострадавших. Это твой мир, это твое дело и твои задачи.

Первое — безлюдное место для жилья возле столицы.

Второе — извещение смертельно больных о лечении. Подумай об оплате. Она не должна быть низкой, по древней договоренности между Искусниками и Богами, исцеление таких болезней равносильно трем годам работы простого ремесленника или земледельца.

Третье — извещение правителей или Наказующих о возможности поиска и умерщвления недостойных за соответствующее вознаграждение.

Это тоже один из элементов равновесия, Сеш. Если ты кому-то даришь жизнь, значит, у кого-то ты ее должен отнять».

Расстроенный неприятным разговором и возникшим непониманием, а также весьма своеобразной логикой учителя, Александр быстро сочинил и рассовал по всем известным форумам два объявления, предварительно создав соответствующие почтовые ящики. Первое звучало так:

Крайне довольный высоким слогом первого объявления, он, не долго думая, сочинил следующий шедевр:

С официальными органами, Саша, пока, категорически отказывался иметь дело, несмотря на убеждения Хора. Раз проблемы у людей, с ними надо и работать. От наших Наказующих нужно держаться подальше.

Он не сомневался, на первое объявление реакция будет достаточно бурная. Люди, которым нечего терять, хватаются за соломинку. Насчет второго, ему очень хотелось, чтоб некоторое время никто на него не реагировал. По крайней мере, Александру казалось, он сделал для этого все возможное. С другой стороны он понимал, как только об успехах на ниве исцеления ударенного в голову экстрасенса станет известно в Сети, то и на второе объявление обратят внимание заинтересованные люди. Сеть — большая деревня, слухи разносятся с быстротой молнии. Вот тогда следует ждать предложений и на второе послание в виртуальный мир, как бы дико оно не выглядело. А на таких делах вляпаться в неприятности проще пареной репы. Будет ли Хор слушаться его мудрых советов, тут у Саши возникали серьезные сомнения. Проблема была в том, что он практически ничего не знал о своем новом соседе и учителе. Этот пробел нужно было срочно ликвидировать.

«А то гробанет меня и полетит новое тело искать, ему что, а мне еще потрепыхаться охота. Думает, если он Искусник, то на него тут управы не найдут. И не таким орлам хвосты выщипывали. Надо его аккуратно расспросить о их житье-бытье, пусть отвлечется от мысли как он будет людишек изводить. Если наши вегетарианцы готовы вырезать всех, кто мясо ест, то что говорить о инопланетных».

Наворачивая на завтрак булочку с маслом и чай с лимоном, Саша завел разговор об изучении далекой цивилизации:

«Хор, расскажи мне о своей планете, я ж о ней ничего не знаю. Как вы живете, какая у вас религия, политическое устройство вашего мира, а то улетишь обратно, так ничего и не рассказав».

«У нас еще будет время поболтать о всяких пустяках, Сеш. А сейчас внимательно посмотри на свою жену и постарайся увидеть ее тонкое тело. Кто знает, когда вы увидитесь в следующий раз. Только имей ввиду, в этот раз ты все сделаешь сам. На мою помощь не надейся».

Хор умолк и пропал из сознания. Саша вначале пытался вызвать в себе то состояние, в котором он увидел светящиеся силуэты на улице, но, видя, что ничего не получается, плюнул и начал просто смотреть на свою Надежду, впитывая ее в себя и сливаясь с ней всей своей сущностью.

Кроме привычной радости, он почувствовал легкое беспокойство. Закрыв глаза, Саша начал прислушиваться к ощущениям ее или своего тела, в этом состоянии, он уже не мог их различить. Немного потягивало в правом боку, но он чувствовал, это пустяки, никакой угрозы, а вот ощущения внизу живота вызвали тревогу и страх. Саша вскочил со стула, подошел и обнял сзади жену, моющую посуду и положил ей руки на низ живота.

Когда мы не знаем, что делать и как отогнать подступающую беду, мы вспоминаем о Боге и начинаем молиться. Так же поступил и Александр. Он просил богов сберечь эту женщину и переложить все, назначенное ей, на его плечи…

И не осталось ничего в этом мире кроме рук, через которые он вливал жизнь в ее тело. И не осталось ничего кроме слов, которые он шептал небесам.

— Ой, как хорошо… — Надя откинула ему на плечо свою голову, с улыбкой слушая его шепот, — какие у тебя теплые руки… только не убирай их, так и держи. И не щекочи мне ухо своими губами.

— У тебя что-то болит там?

— Да нет… так… тянет иногда. Наверное, надо гинекологу показаться. Только страшно, а вдруг он болячку какую-то найдет…

— И правильно, ну их этих врачей. Неучи, ничего не понимают, только деньги требуют. Не ходи никуда.

Из долгого опыта семейной жизни, Саша точно знал одно правило. Если хочешь, чтоб жена изменила свое мнение и поступила наоборот, поддерживай его изо всех сил. Проверенный метод дал результат. Бросив на него подозрительный взгляд, жена сразу перешла в атаку:

— Как ты можешь так говорить! А вдруг это что-то серьезное!

— Не переживай, солнышко. Я где-то читал, что самым действенным средством против женских болезней является регулярная половая жизнь…

— Ты бесчувственный эгоист! Как ты можешь об этом думать! — Жена резко отстранилась и обиженная пошла в комнату.

— Надя! Ты меня неправильно поняла. Я имел ввиду, что с профилактикой у нас все в порядке, тебе нечего беспокоиться.

— Дурак!

«Вот так всегда… зато к врачу точно пойдет…»

«Поздравляю Сеш, ты смог меня удивить. А это, поверь, совсем не просто».

«Ты, наверное, холостяк, Хор, поэтому тебе такое в новинку…».

«Я не об этом, хотя такая эмоциональность мне непривычна. У нас отношения с противоположным полом несколько спокойнее…»

«Да и у нас чаще всего тоже. Тебе просто не повезло».

«Как сказать… но вернемся к нашим баранам. Какое замечательное выражение!

Принято считать, сильные чувства мешают воспринимать тонкое тело и адекватно действовать в нем. Только что тебе удалось опровергнуть это расхожее мнение. Ведущее тебя чувство было настолько сильное, что вымыло из твоей головы остатки мозгов. Сознание непроизвольно раскрылось, и ты действовал интуитивно правильно даже без моей помощи. Но это не метод, Сеш. Всех ты так любить не сможешь, а если сможешь, сгоришь за месяц. Слишком много нервных клеток ты сжигаешь при такой форме медитации. Нужно открывать глаза, иначе толку не будет. Посмотри, как это выглядит, если смотреть на это открытыми глазами».

Перед Сашиным взором проплыли последние несколько минут. Все вокруг потемнело и задрожало, расплываясь с привычных контуров. Тело Нади засветилось как новогодняя елка, посверкивая разноцветными огнями. От него к ее свету потянулся луч, тревожно моргая красными и зелеными оттенками и начал ощупывать ее фигуру. Он ненадолго задержался в области печени, где свечение ее тела было тусклое и неравномерное, затем сместился чуть ниже пупка, где ясно проглядывалось небольшое, довольно четко очерченное темное пятно. Луч беспокойно заморгал всеми цветами радуги, пытаясь проникнуть в темную область и бессильно соскальзывая по ее краям.

Когда Саша положил ладони ей на живот, разноцветные лучи разной интенсивности, вылетая из его ладони, беспорядочно тыкались в темное пятно. Некоторые из них затухали без видимого воздействия, под влиянием других, темная область начала проясняться, пока не превратилась в светлое пятно. Но свечения на этом участке тела так и не появилось.

«И что же это было?» — то, что он увидел, ему не понравилось своей незавершенностью.

«Расскажи ты мне, что же это было, по-твоему?»

«Если верить интуитивным ощущениям от увиденного, то у Нади какая-то болячка, которую мне, вроде бы, удалось подлечить, но не до конца».

«Скажу больше. Тебе вслепую удалось не только локализовать очаг болезни, но и воздействовать на него. Что само по себе невероятно. Если добавить к этому смертельно опасную болезнь от которой твоя жена могла бы умереть в течении года, то можно гордиться таким учеником. Я его еще ничему не учил, а результаты уже есть. Кге-кге-кге», — видимо, эти скрипучие звуки должны были означать смех. Саша решил не уточнять. На всякий случай.

«Хор, надо бы Надюху долечить. Мы уезжаем, она тут одна, без присмотра останется…»

«Пока ничего не нужно. Во-первых, ты влил в нее все что мог. Посмотри на свое тонкое тело». — Хор показал ему две картинки. На первой был его сверкающий силуэт до лечения, на второй после. Было видно, что свечение заметно потускнело. — «Тебе нужно восстановится, перед тем как снова пытаться оказывать воздействие. Кроме того, ты столько действий вызвал в ее организме своим вмешательством, что с оставшейся проблемой он без труда справится самостоятельно. Просто на это требуется время, а ускорять процессы рассасывания нейтральных образований очень опасно. Мы можем только способствовать этому с помощью повторяющегося ментального стимулирования. Организуй бутылочку с якобы целебными каплями и скажи жене, чтоб принимала по пять капель каждое утро».

«А как их организовать?»

«Налей воды в бутылочку для капель. Этого будет достаточно».

«Ты имеешь в виду что-то типа эффекта плацебо?»

«Слово то, какое мудреное… но можно и так сказать».

Быстро разыскав пустую бутылочку из под капель пустырника, Саша нацедил туда шприцем коньяка, сыпанул чуть-чуть соли и долил кипяченой водой. Заклеив старую наклейку куском белого лейкопластыря, написал — «настойка дурганга» и пошел мириться с женой.

— Надюша, не сердись, глупость сказал, достался тебе муж дурной, вот и приходиться теперь страдать. Смотри, что я нашел, совсем из головы вылетело.

— Настойка дурганга… а что это такое?

— Встретил позавчера Аркадия, он как раз из Китая вернулся, затащил меня к себе китайским чаем угощать. Ну и начал хвастаться какую ему лечебную настойку подарили. Очень редкую, сами китайцы о ней не очень в курсе. Это типа женьшеня, но намного круче. Я вцепился в него, накапай, говорю, Наде, у нее печень после Боткина пошаливает. Короче, каждое утро выпиваешь натощак пять капель на стакан кипяченой воды. Курс — один месяц. Полное обновление организма. Аркадий с Алкой уже начали глотать. Эффект, по его словам, неописуемый. Энергия бьет ключом. Швы на брюках рассасываются. Будешь пить каждый день. Приеду — проверю. Алке ни слова. Аркаша без ее ведома накапал. Ты ее знаешь. Заложишь Аркашу, его никакая настойка не спасет.

— А это всем можно принимать?

— Проверено тысячелетиями. Ребенку две капли, взрослому — пять.

— Ладно, попробую… ты давай собирайся по чуть-чуть. Пока соберешься, пока такси приедет…

На следующий день, в понедельник, Надежда Степановна пошла на прием к гинекологу, который сразу же взял у нее анализ на биопсию, огорошив известием о довольно крупном новообразовании, которое он обнаружил. Через неделю он обрадовал ее, результат анализа говорил о доброкачественном характере новообразования. Тем не менее, врач советовал настраиваться на операцию и порекомендовал хирурга-гинеколога, молодого профессора из мединститута. Надя пообещала поговорить с ним и прийти на очередной осмотр через две недели. Во время оного гинеколог с удивлением сообщил, что фибромиома значительно уменьшилась в размерах и с трудом прощупывается. Он начал допытываться, как она лечилась и по какой методике. Надя честно рассказала о чудодейственных каплях дурганга, которые привез знакомый из Китая. Врач настойчиво просил узнать подробности, где и как можно заказать такое средство. На прямой вопрос, Аркаша тут же заложил своего школьного друга Сашку, сообщив Наде, что никаких чудодейственных настоек он не привозил…

Скорый поезд «Днепропетровск — Киев» весело постукивал колесами на стыках, а Александр никак не мог решить, какая из столиц предпочтительнее. С одной стороны, в Киеве все знакомо, связи кое-какие имеются, устроиться где-то поблизости и начать новую деятельность особого труда не составит. С другой стороны, затевать что-либо серьезное на Украине совершенно бесперспективно. Слишком плотно «незалежна ненька» находится под американским колпаком. Как только новых заокеанских друзей заинтересует его особа, у него останется два выхода. Либо работать на нового дядю, либо исчезнуть. И как бы ни был крут товарищ Хор, против системы не попрешь. Системе должна противостоять другая система. В этом отношении Россия сохранила суверенитет, и пусть ее влияние в мире не сравнить с влиянием СССР, но хозяйничать на своей территории чужим спецслужбам она не дает. И найти людей еще можно, для которых эта страна не просто территория подлежащая ограблению.

Естественно были у старой столицы и существенные недостатки. Традиционное для русской бюрократии наплевательское отношение к тем, кому она должна служить. Да и проверяет столица новичков на прочность не по-детски, но это все мелочи. Там, по крайней мере, был хотя бы шанс принести пользу своей Родине, той, которой он дал присягу в молодости. А присяга дело не простое. Нормальный человек дает ее только раз. Да и насчет Равновесия были у Саши мысли. Много мыслей, о которых можно было раньше лишь мечтать. И все они, так или иначе, упирались в наличие надежной крыши. Крыши, которую может обеспечить лишь независимое государство.

Так что после непродолжительных раздумий было решено сразу из Киева держать путь дальше. Утомленный такими серьезными размышлениями, Саша попытался уснуть, откинувшись на спинку сидения. Чувствовал он себя отвратительно. Кружилось в голове, тошнило, когда он шел — шатало со стороны в сторону, как пьяного. Видно учитель вовсю растягивал его тонкую оболочку. «Интересно, известна ли ему такая замечательная фраза, — глаз на задницу натяну. Надо будет обязательно познакомить с таким шедевром устного народного творчества…»

Заснуть не получалось и оглядывая попутчиков он вновь и вновь пытался увидеть их тонкие тела.

«Хор, у меня ничего не получается…»

«Попробуй лбом об стенку», — равнодушно посоветовал учитель. Раздосадованный ученик, не долго думая, приложился со всей дури лбом об стенку вагона, благо сидел прямо возле окна.

На этот нетрадиционный метод медитации многие присутствующие отреагировали взглядами, в которых недоумение густо перемешивалось с испугом. Саша в это время болтался где-то на уровне потолка вагона, с недоумением рассматривая свой, висящий в воздухе, искрящийся, просвечивающийся силуэт и неподвижно сидящую под ним родную тушку с остекленелым взглядом и отвисшей челюстью. От него ко всем зрителям протянулись разноцветные нити, соприкасающиеся с их тонкими телами, и по ним ощущалось интенсивное движение чего-то.

«Я вампир!», — с ужасом подумал Саша, проваливаясь в свое тело и закрывая рот.

«Хор! Я кто, вампир?»

«У большинства разумных, присутствующих здесь, несколько иное мнение по поводу твоей персоны», — не скрывая удовольствия, ответил Хор.

Саше было хорошо знакомо это чистое, ничем не замутненное удовольствие от пакости причиненной другому разумному. Но только сейчас он начал понимать, почему в свое время никто не разделял с ним этого высокого чувства. Его всегда удивляло это обстоятельство, но сейчас и он, как ни старался, никакого удовольствия от шутки учителя не испытывал. Видимо, настроение Хора действительно серьезно поднялось, поскольку он снизошел до объяснения случившемуся.

«У вас, Сеш, бытует совершенно неверное представление о тонком теле. То, что вы называете аурой, это в первую очередь не энергетическая, а информационная структура. И ты не тянул энергию, не воровал жизненную силу. Все это выдумки бестолковых разумных ничего не понимающих в Искусстве. Тому, что ты делал, ближайшая, очень грубая аналогия, это копирование. Расскажи мне, что ты чувствуешь, глядя на другого разумного и стараясь его понять?»

«Это очень просто. Я как бы примеряю его на себя, такое ощущение, что я становлюсь им на короткое мгновение. Тут главное, затихнуть, никаких мыслей и эмоций, никаких предубеждений относительно его личности. Если все сделал правильно, этот человек как бы появляется и вырастает в моем сознании, и в какой то момент приходит чувство — я знаю о нем все».

«Что ты скажешь о вон той молодой разумной?»

«Недавно окончила ВУЗ. Работала в глубинке, в каком-то районном центре. Нашла вакансию в столице. Завтра у нее первая встреча с будущим работодателем, на которой будет решаться, получит ли она это место. В ее душе смешались радость, волнение, неуверенность и твердая решимость победить. Где-то так…».

«Вот видишь, Сеш, ты сам ответил на свой вопрос. Это как музыка. Ты услышал музыку ее души, она просто повторилась в тебе. Разве обирает слушатель музыканта? Наоборот, тот играет, чтоб быть услышанным. А те, кого у вас принято называть энергетическими вампирами, просто одинокие, несчастные и обозленные разумные, отчаявшиеся увидеть хоть каплю внимания и понимания. Вот они и копируют свою злость, свое отчаяние в ваши тонкие тела, пытаясь заставить вас сопереживать».

«Добиваясь прямо противоположного результата…»

«Разве для тебя это ново? Разве не происходит так сплошь и рядом? Тем более, что многие из них просто мстят всем подряд за прошлые обиды».

«А получают невиновные…»

«Забудь это слово, Сеш. Невиновных не бывает. Впрочем, хватит об этом, вернемся к нашим делам. Ты получаешь задание научиться выходить из своего тела. В этом состоянии, как показал эксперимент, ты видишь ауру, да и твой метод, я ему дал название радикальной медитации, больше подходит для такой задачи. Главное чтоб стена выдержала, за остальное я не волнуюсь, кге, кге, кге».

Тут Саша вспомнил, что читал где-то, мол, во сне душа покидает тело и путешествует. Поэтому, поставленную учителем задачу решил выполнять, контролировано приближаясь к состоянию сна, наблюдая при этом, как тонкое тело покидает его сущность…

Проснувшись через час, он понял, над контролем еще придется поработать, но в целом данный метод намного безопасней предыдущего. И стены не страдают. Настроение поднялось, Саша вновь почувствовал в себе непреодолимое желание узнать что-то из жизни инопланетян. Мерный стук колес подсказал ему нейтральную тему для беседы.

«Хор, а каким транспортом вы пользуетесь?»

«Воздушным», — последовал короткий ответ. Видимо Хор считал, что уже ответил на заданный вопрос.

«А какие у вас используются двигатели?»

«Я не могу тебе пока показать это на практике, а на словах ты вряд ли много поймешь, но скоро я закончу все подготовительные работы и смогу действовать практически в полную силу. Тебе нужно потерпеть еще несколько дней. В двух словах это выглядит так. Берутся два одинаковых предмета, как правило, металлических. Затем они сопрягаются. Суть данного конструкта основана на том, что большинство частиц в обоих предметах идентичны. Их попарно сопрягают…»

«А что это означает?»

«Вы бы сказали так: Берется ядро атома железа из одного предмета и аналогичное ему из другого. Затем их просят стать неразличимыми…»

«Просят?», — у Саши вдруг потемнело в глазах от острой боли в затылке, при этом отказали мышцы груди и гортани. Он не мог не только крикнуть, но даже вздохнуть.

«Если ты будешь меня перебивать, мне придется тебя наказывать, не забывай, ты пока мой ученик, а не товарищ», — хладнокровно сообщил ему ящер, полностью подтверждая свою принадлежность к соответствующему биологическому классу.

«Я понимаю, Сеш, тебе дико такое слышать. Ваша раса никого не просит, она внушила себе, Боги поставили ее над всем миром. Вы привыкли только брать без спроса, не считаясь ни с кем и ни с чем…

Однако продолжим. Таким образом, большинство частиц попарно сопрягаются и принадлежат обоим предметам одновременно. Теперь если один из этих предметов установить, как движитель на самодвижущуюся повозку и попросить двигаться в нужном направлении, а второй закрепить на земле, то первый, опираясь на второй, приведет повозку в движение. Хоть вверх, хоть в бок». — Хор замолк. Посчитав паузу достаточной, Александр, не наученный предыдущим опытом продолжил расспросы.

«А энергия, откуда берется?»

«Правильный вопрос. Движитель остывает, толкая повозку, соответственно остывает и сопряженное тело. Если его поместить в проточную, желательно теплую воду, то оно будет отбирать энергию у воды. Впрочем, это уже детали».

«Значит, вы превращаете внутреннюю энергию в кинетическую…»

«Вы делаете то же самое, Сеш, просто вы не умеете просить, и вам приходится заставлять частицы выполнять нужную вам работу выдумывая для этого разнообразные механические приспособления. Разница только в этом».

«Мы тебе не нравимся, верно, Хор?»

«Недостатки всегда на виду, достоинства всегда в тени. Мы очень разные и слишком рано ты задаешь такие вопросы. Вернемся к нему позже. В конце концов, тебе должно быть безразлично, как относится к твоей расе инопланетный призрак, кге, кге, кге».

«Расскажи мне о своей планете…»

«Скоро я тебе открою доступ к моей памяти… почти ко всей. А теперь перерыв закончен, Сеш. Не отвлекай меня. И прекрати свои потуги выйти из тела. Оно, конечно, выглядит смешно, но отвлекает. Это у меня шутка такая была, просто ты ее не понял. Выход из тела по желанию, это не раньше трех — пяти лет занятий, как у кого получается. И про тонкое тело пока забудь. Займись диагностикой, это тебе ближе, только проникай глубже. То, что она едет устраиваться в Киев на работу, разумная расскажет сама, а вот какие у нее заболевания и чем ей это грозит, должен узнать ты. Когда проведешь диагноз всем, до кого дотянешься, расскажешь, что у тебя вышло».

Хор исчез, а ученик задумался над услышанным. С диагностикой спешить было некуда, до Киева оставалось больше часа езды, а из присутствующих внимательного анализа заслуживал только довольно неприятный тип лет пятидесяти отроду, читавший всю дорогу какую-то газету. Все остальные были гарантированно здоровы. В этом он был совершенно уверен.

«Если перевести то, что сказал Хор на несколько более привычную для нас терминологию, то суть его рассказа можно сформулировать следующим образом. Они научились создавать квантово-механических близнецов. Все остальное является следствием этого простого факта. Создав два макроскопических объекта являющихся квантово-механическими близнецами они вывели их за рамки законов классической механики. Все остальные чудеса, о которых он рассказывал, не противоречат законам физики.

Более того, просить движитель, чтоб он толкал повозку явно избыточно. Того же эффекта можно добиться простым механическим воздействием на второе тело, закрепленное на земле. Единственная проблема — обратная связь с шофером повозки. Но это наш путь. Для общества Хора кажется диким изобретать сложные приспособления там, где можно просто попросить…

Кстати нашей науки тоже удалось изобрести устройство использующее этот принцип. Лазер. Его луч яркий пример макроскопического объекта состоящего из квантово-механических близнецов. А у них его нету, почему-то я в этом просто уверен. И даже знаю, почему. Потому, что он им на фиг не нужен. Такая вот простая причина…

Зато у них летающие повозки на квантовых движителях. Надо будет Хора раскрутить состряпать нам несколько сопряженных тел для самодвижущей коляски. Ух, полетаем, это ж никакие ямы не страшны… ладно, пора заняться выявлением болячек у окружающих».

По уже отработанной методике он натягивал на себя образ неприятного типа. Не пытаясь даже разобраться в его характере, сразу нырнул глубже, и прислушался к ощущениям. В этот раз получилось намного проще. Видно эксперименты Хора с его тонким телом не прошли даром.

С холодным вниманием он раскрылся навстречу сигналам, которые начали формировать образ чужого тела. Постепенно в свободном от мыслей сознании сформировалось беспокойное ощущение, источник которого локализовался в левом полушарии. Прислушавшись внимательно, у Саши сложилось впечатление, что источник беспокойства пульсирует в ритме бьющегося сердца. Аккуратно разорвав контакт с объектом, он доложился:

«Ваше задание выполнено уважаемый учитель. Все окружающие здоровы, кроме мужчины с газетой. У него в голове тикает бомба. Рвануть может в любой момент. Мне кажется это связано с сосудами. В левом полушарии есть слабое место. В любой момент может случиться инсульт».

«Очень плохо, Сеш. Проблему разумного сидящего слева, ты определил правильно, остальных проверь еще раз».

Озадаченный ученик еще раз осмотрел оставшихся. Двадцатипятилетняя пигалица, ехавшая покорять Киев и молодая мамочка, пышущая здоровьем с подрастающим трехлетним хулиганом. Как он ни старался, повторный осмотр всех троих не вызвал у него никаких намеков на тревогу.

«Я ничего не нахожу, Хор».

«Смотри теперь», — мир мигнул, и расплывшиеся силуэты окрасились огнями. Вглядываясь в открывшееся богатство красок, Саша, как ни старался, ничего угрожающего не увидел о чем и поспешил уведомить учителя. После этого почти до самого Киева он выслушал довольно интересную лекцию как по малейшим колебаниям оттенков и светящихся линий тонкого тела определять будущие недуги и их вовремя предупреждать.

«Слушай, Хор. Надо бы их предупредить…»

«Предупреждай. Но только за плату».

«Да что там за сложности с этой платой, объясни толком».

«Ты не задумывался еще над тем, что вторгаешься на чужую территорию, Сеш? Скажи в чем разница между тем, что разумному угрожают разбойники и тем, что ему угрожает смертельная болезнь, о которой он не знает? И какая разница при оказании ему помощи в первом и втором случае?»

«Первая угроза явная и любой может оказать помощь. Во втором случае помощь может оказать только тот, кому дано увидеть…»

«Я выражу твою мысль несколько по-другому. В первом случае, полотно бытия, на котором сплетаются нити судеб, остается неизменным, во втором, его придется переплетать. А полотно бытия плетут боги и они всегда очень недовольны, когда меняется ткань. Каждое такое нарушение тщательно расследуется. Если ты действуешь в рамках закона, а разумному позволено добывать себе пропитание данными ему талантами, им придется с этим смириться. Но если ты действуешь с целью развлечься, это будет воспринято как прямое оскорбление. И тут уже Боги будут в своем праве. Месть их, как правило, страшна, и от нее не убежать. То, что я сказал, это факт, а не повод для дискуссии. Поэтому если ты собираешься поведать разумным что-то тайное, не видимое всем, в первую очередь озаботься вознаграждением».

«Погоди, откуда я могу знать эти законы?»

«С виду ты вроде как разумный, но стоит открыть рот… Сеш, ты разве не знаешь, что незнание закона не освобождает от ответственности? И объясни мне, как ты можешь не знать закона, о котором я тебе только что рассказал? Дали же мне Боги ученичка…».

Александр задумался. Было понятно, что этот религиозный фанатик, боящийся мести богов, не даст ему раскрыть рот просто так. Долго не заморачиваясь и видя, что малолетний хулиган начал клянчить у мамы конфетки, Саша обратился непосредственно к нему.

— Богдан, а угости дядю конфеткой, я тебе что-то интересное расскажу. — Богдан недоверчиво поглядел на дядю и спрятал конфету за спину. Видя, что ситуация развивается в неблагоприятном направлении, дядя тяжело вздохнул и сказал:

— Ну, не хочешь, не давай… значит, так я и останусь заколдованный… — малыш пряча конфету приблизился ближе. — Иди сюда, я тебе расскажу. — Посадив Богданчика на колени, Саша начал рассказывать ему свою историю.

— Понимаешь, Богдан, я хороший волшебник и я знаю одну очень хорошую сказку, которую я должен рассказать твоей маме. Но меня заколдовал один старый злой волшебник, которого зовут Рох. Он сказал, что расколдовать меня может только хороший мальчик Богдан, который угостит меня конфеткой. Тогда, я смогу рассказать его маме все, что знаю. — Малыш серьезно посмотрел на дядю и спросил:

— Не обманываешь? Честно-пречестно?

— Слово волшебника. — Ребенок тяжело вздохнул и протянул дяде конфету. Дядя размотал ее и быстро кинул в рот, пока не отобрали. Мать ребенка смотрела на все это с явным неодобрением.

— Беги, скажи маме, что дяде волшебнику с ней обязательно нужно поговорить. — Отпустив ребенка, дядя, засунув леденец за щеку, направился в сторону молодой женщины. Усадив Богдана на свое место, мамочка решительно встала навстречу непонятному дяде.

— Я дико извиняюсь, но мне нужно вам сказать что-то очень важное…

— Мужчина, меня муж на вокзале будет встречать… — С контекста фразы можно было сделать вывод, не встречай ее муж на вокзале, она бы слушала его значительно внимательней. Но и так продолжала целеустремленно двигаться следом за загадочным попутчиком, ломающим головой стены и отбирающим конфеты у детей. Любопытство, это страшная сила.

— Я бы на его месте такую красавицу вообще из дому бы не выпускал.

— Куда вы меня ведете? Говорите уже, шо вы хотели…

— Даже не знаю с чего начать…

— Да начинайте уже как-нибудь, Киев скоро… — явно намекая Саше, что в присутствии законного мужа это будет намного труднее.

— Понимаете, я экстрасенс. Недавно меня молнией ударило. У вас в правой груди уплотнение небольшое, ничего страшного, вы только не волнуйтесь, — Саша пытался успокоить женщину начавшую ощупывать свою немаленькую грудь.

— Что же мне делать?

— Проще всего еще одного ребеночка завести, а если не планируете, сделайте маммограмму, врач назначит вам лечение, пока ничего страшного. Главное, не забудьте, а то через два-три года будут проблемы.

— Спасибо вам огромное, сколько я вам должна…

— Ваш сынок уже со мной рассчитался, конфетами.

— Ой, а может вы моего мужа посмотрите, а то он нервный такой в последнее время?

— Я в Киеве проездом… вы дайте мне свой номер телефона, я вам перезвоню… только конфетами вы уже не отделаетесь…

— Я понимаю… — было видно, что ради здоровья мужа женщина готова на все.

Обрадованный удачным началом и перспективами, которые открывает диагностика и врачевание, Саша смело подошел ко второму клиенту.

— Извините, можно вас на минутку.

— В чем дело?

— Это я и собираюсь вам сказать, но только тет-а-тет. — Мужчина с неохотой сложил газету и не поднимаясь глянул. Как рублем одарил. Саша подумал, что нужно будет обязательно посмотреть, что же там такого интересного в этой газете можно читать два с половиной часа подряд, если оторваться от нее так трудно.

— Говори здесь.

— Как скажешь. У меня есть для тебя информация. Жизненно важная. Штука баксов.

— Не интересует.

— Как скажешь, значит, судьба твоя такая. — Саша вышел в тамбур, оставив молодую мамочку объяснять мужику, что тот не прав. Не прошло и пяти минут, как там появился его клиент. Мрачно уставившись на Сашу он обронил:

— Рассказывай.

— Деньги вперед. — Поиграв с Сашей в гляделки, мужчина вернулся к вербальным методам убеждения.

— Електросенс, если это разводняк, ты себя не вылечишь, понял? — Саша угрюмо размышлял над тем, как был прав учитель, этому кадру боги сплели очень правильную судьбу, напрасно он решил вмешаться. Посверлив его глазами, мужик с неохотой достал портмоне и отсчитал нужную сумму.

— Держи десять бумаг, послушаю твою песню. — Он с сожалением оглядел уменьшившийся в толщине бумажник и засунул его в карман.

— Приедем в Киев, сразу иди в аптеку, пусть они тебе давление измерят, если больше ста двадцати, пей таблетки. Завтра с утра езжай в институт нейрохирургии, тебе нужно пройти обследование на установке ядерного магнитного резонанса. В левом полушарии у тебя большая аневризма…

— Что это такое?

— Граната с выдернутой чекой, сверху камешком прижатая. Чуть не туда ступил — взрыв. Утолщение кровеносного сосуда. По закону Бернулли в таком месте падает скорость кровотока и увеличивается давление на стенку сосуда. Врач расскажет. Сразу ложись на операцию.

— Это опасно?

— Нет.

— А если это все туфта?

— Вот завтра и проверишь. А пока не волнуйся и дыши глубже. Если есть что-то от давления выпей уже, а то у тебя рожа больно красная, а сегодня не суббота, а воскресенье.

— Причем тут суббота?

— Суббота — банный день. В субботу красная рожа, это норма, а в воскресенье первый признак повышенного давления. У проводницы спроси, у нее в аптечке должно что-то быть. Давай номер своего мобильного. — Набрав названный номер, Саша дождался, когда зазвонит мобильный в кармане пиджака его клиента, и сбросил вызов.

— Зачем номер скинул?

— А вдруг спасибо сказать захочешь. — Мужик скривился как от лимона. Саша пошел готовиться к выходу. Проводница объявила пятнадцатиминутную готовность.

Весь вечер Сашин клиент мучился мыслью, что его развели как последнего лоха и пользуясь незаконным сервисом «Узнай где твой друг», контролировал перемещение полученного номера. Наконец, выпив изрядно коньяка с целью нормализации давления, заснул.

На следующее утро, после обследования, он, дав денег, добился, что ему купировали обнаруженную аневризму в тот же день. Хирург подтвердил, что его пребывание в мире живых не более чем счастливая случайность. Но Саше он так и не позвонил.

Прибыв на вокзал и ознакомившись с расписанием движения поездов Саша решил, что глупо проводить на вокзале несколько часов в ожидании ночного экспресса «Киев-Москва». В Киеве так много интересного. К примеру, Александр Владимирович еще ни разу в жизни не был в казино и собирался в ближайшие часы исправить этот пробел в своих знаниях. На то были веские причины. Если раньше Саша не заходил в казино поскольку был уверен в том, что его владельцы неплохо проживут и без его скромного взноса, то сегодня ситуация несколько поменялась. После того как учитель согласился принять посильное участие в пополнении бюджета, Саша без страха шел навстречу с акулами игорного бизнеса.

Но тут его ожидал полный облом. Как объяснил ему таксист, родной парламент, по примеру российского, полностью запретил игровой бизнес на Украине. И теперь он, ушедший в тень, существовал в виде интерактивных компьютерных клубов, которые, в последнее время тоже безжалостно искоренялись. Поскольку копаться в электрических сигналах не было ни желания, ни возможности, Саша попросил отвезти его в нормальное интернет-кафе. Пора было проверить реакцию виртуального мира на его объявления.

Как нетрудно было догадаться, реакция была бурной. Подавляющее большинство потрудилось сообщить ему какой он негодяй, пользующийся безвыходным состоянием пациентов и обдирающий их до нитки. Многие с возмущением спрашивали, что делать тем, у кого нет такой суммы денег. Видя такой живой интерес к этой теме, Саша не поленился разместить дополнительные объявления, в которых указывалось, что больные стесненные в средствах смогут отработать свой долг перед ним путем добросовестной безвозмездной работы в течение трех лет после выздоровления. Со своей стороны Саша обязывался предоставить жилье и питание. На сроке в три года настоял Хор. По его словам, это был минимальный срок отработки, который богами расследующими вмешательство в ткань бытия, зачтется как адекватная оплата оказанной услуги. Иначе они могут интерпретировать действия целителя, как насмешку над своей ткацкой работой. Со всеми вытекающими последствиями.

Саша выбрал и ответил на два письма, оба из Москвы. Первое от двадцатилетнего юноши, сломавшего себе позвоночник еще три года назад, гоняя на мотоцикле, второе от мужа, выславшего фотографию жены, с короткой припиской, — «Спасите ее, и я отдам вам все». Фотография была старой, женщина была молодой и здоровой на вид, но включился Хор, и вокруг изображения заклубился светлый туман с обширными темными участками.

«Долго не протянет. Послушай, Сеш, а почему ты выбрал разумных именно с этими недугами?»

«Парализованные больные это в подавляющем большинстве случаев последствия инсульта и травм позвоночника. Причем последствия инсульта еще как-то лечатся, а травмы позвоночника нет. Нервные клетки не восстанавливаются. С раковыми заболеваниями наоборот, определенные клетки начинают очень быстро делиться и угнетать соседние органы. И в том и в другом случае нужно иметь дело только с одним типом клеток. Вот я и подумал, что тебе с ними будет проще договориться, тем более, что ты никаких пожеланий не высказывал».

Хор недовольно хмыкнул, видно не положено ученикам самостоятельно думать, но выбор первых больных подтвердил. А с Москвы больше никто и не написал. Видно народ там либо здоровый, либо недоверчивый. Выбора клиентов пока не было. Зато ответы на отправленные письма пришли практически сразу. От юноши только мобильный, от мужа вся информация и вопрос где и когда встречать. Поэтому вопрос, куда ехать в первую очередь, не стоял. Попросив у мужа скинуть свою фотку и ближайшую к ним станцию метро, Саша добавил час к времени прихода поезда, и попросил его быть на выходе из метро к этому времени. Получив в ответ фотографию, ФИО и утвердительный ответ, свежеиспеченный экстрасенс поспешил на вокзал. Как утверждал его учитель, порталы для перемещения материальных предметов никто создавать не умеет. Поэтому на поезд желательно не опаздывать.

Москва встретила теплым майским ливнем. «Хорошая примета», — подумал Саша ныряя в метро. Выйдя на нужной остановке, он сразу заметил встречающего его мужа. Даже если бы он не видел его фотографии, то сложную суперпозицию волн нетерпения, сомнения, надежды, отчаяния и страха, излучаемых этим человеком не заметить было весьма затруднительно. К тому же он не стоял на месте, а бегал среди выходящих из метро, заглядывая каждому в глаза.

— Игорь Леонидович, здравствуйте. Вы ждете меня. Звать меня Александр Владимирович.

— Здравствуйте, Александр Владимирович. У меня есть к вам несколько вопросов…

— К сожалению, Игорь Леонидович на расспросы нет ни времени, ни возможности. Поэтому решайте, либо мы едем к вам, либо прощаемся. — Саша смотрел в глаза человека, в которых страх и отчаяние смешались в темный коктейль, не пытаясь успокоить его или подарить надежду. — В любом случае это будет ваше решение и вам с ним жить.

— Едем, — решительно махнул рукой муж, — я не верю в чудеса, но утопающий хватается за соломинку. По крайней мере, у меня будет чистая совесть, что я сделал все возможное.

— Не скажу, что ваш тонкий намек на мое возможное шарлатанство мне понравился, но вас можно понять.

— Если вы думаете, что вы первый экстрасенс, который будет лечить Светочку, то вы глубоко ошибаетесь, — с горечью произнес Игорь открывая дверцы старенькой девятки.

— Один умный парень, очень давно, дал нам универсальную формулу, как отличить настоящее от фальшивого. Вам осталось немного потерпеть и посмотреть на плоды. Плоды, они не врут…

— Ибо не родит доброе дерево гнилого плода, а плохое доброго…

— Вот видите, вы и сами все знаете.

Дверь открыла невысокая пожилая женщина, неприязненно рассматривая Сашу.

— Знакомьтесь, это Тамара Вячеславовна, Светина мама.

Теща холодно поздоровалась и ушла на кухню, довольно громко бурча под нос об очередном шарлатане пришедшем наживаться на чужом горе.

Светлана встретила их сидя на стуле. Заставив ее встать и снять халат, Саша с активным участием Хора осмотрел пациентку и пересказал ей услышанное.

— Я думаю, что не скажу вам ничего нового. Начну с плохого. У вас рак, последняя стадия. Метастазы затронули правую почку и печень. Очень плохое общее состояние организма после облучения и химиотерапии. Раковые клетки гуляют в крови и возможно возникновение новых очагов. К хорошему можно отнести тот факт, что вы живы, боретесь за жизнь и функции почек и печени пока нарушены не критическим образом. Сегодня я постараюсь перевести все новообразования и раковые клетки вашего организма в доброкачественную форму. Это значит, они перестанут расти. Одновременно мы запустим процесс рассасывания образований в печени и правой почке и полной нормализации их работы. Это продлится один месяц. Сразу хочу предупредить, что первая неделя будет критичной. Переживете, дальше уже будет легче. Через три месяца вам нужно сделать операцию и удалить основную опухоль. Она очень большая и сама по себе не рассосется. Только после этого можно будет сказать, что все в порядке. Если возражений нет, ложитесь на живот, начнем с почки. Ощущения будут в основном приятные, но не исключено, что временами будет больно. Придется терпеть. Вы, Игорь Леонидович будете вытирать мне лоб, чтоб пот глаза не заливал и держать жену, если начнет дергаться. Вопросы есть? Вопросов нет. Приступаем.

— У меня есть вопрос…

— Опоздали Светлана Батьковна, время вопросов вышло. Ложитесь на живот.

— Но позвольте…

— Ладно. Так и быть. Один вопрос и все.

— Вы уже лечили кого-то?

— Да.

— Вы можете сказать кого?

— Это уже второй вопрос.

Через три часа, Саша убрал свои руки с тела больной, и устало откинулся на спинку стула. Острое желание закурить и напиться владело им весь последний час и стало просто невыносимо. Три часа работы под надзором Хора, хотя Саша порой сам не понимал, что делает он, а во что вмешивается учитель, вымотали полностью. Светлана уже час как заснула. Ящер сказал, что это хороший признак, организм больной нормально реагировал на происходящую перестройку клеток.

«Хор, если работа с тонким телом напоминает работу с информацией, то почему я себя так чувствую, будто я вагоны разгружал?»

«Тренироваться больше надо. Вот когда я закончу все настройки, тогда я тобой займусь по-настоящему. Так что постарайся за несколько ближайших дней решить вопрос с местом нашего проживания».

— Сколько я вам должен, — хмуро спросил муж. Видимо ему не понравилось, что Саша так долго лапал его жену за разные места, аргументируя это заботой о ее здоровье.

— Об оплате поговорим через три месяца, когда будет видно результат. У вас дома есть капли типа валерианы или пустырника? Принесите бутылочку и лейкопластырь.

Увидев, что бутылочка наполовину пуста, он попросил полстакана коньяка. Часть перелил шприцем в бутылочку, остальное выпил сам, под неодобрительным взглядом хозяина. Заклеил наклейку лейкопластырем и написал «капли дурганга».

— Будете давать жене по пять капель каждое утро натощак. Через неделю пришлите мне на мыло актуальное фото.

— Обнаженное? — Игорь Леонидович покраснел.

— Платье мешать не будет, — улыбнулся Саша.

— Странный вы экстрасенс. Многие пишут, оплата после выздоровления, но вы первый кто не взял денег.

— Тут тонкий расчет. Вы бы мне дали максимум пятерку и потом не признавали бы никаких претензий. А так я с вас через три месяца три сотни сниму. Есть смысл подождать.

— Есть ли?

— Это вы мне скажете через три месяца. Но если по-моему выйдет, тут уж я с вашей шеи не слезу. Так и знайте.

— Вы напрасно прикидываетесь негодяем и циником. У вас не получается.

— Странно, а жена моя утверждает, что даже очень получается. Если не позвоню, напишите мне сами через три месяца. Удачи вам, и не болейте больше.

Купив без документов чип-карту мобильной связи, переплатив за нее вдвое, Саша набрал номер следующего пациента. Больше всего хотелось купить бутылку коньяка, принять душ и напиться, забыв прошедшие три часа…

Ощущение смертельно опасной, слепой протоплазмы к которой ты тянешься, просишь, угрожаешь, лебезишь, делаешь неприятно, распихивая красные кровяные тельца по другим сосудам и вызывая кратковременное кислородное голодание, блефуешь, угрожая более крупными неприятностями… поглаживаешь, пытаясь завоевать доверие… и так до бесконечности, пока, в конце концов, сущность под твоей рукой не начинает меняться. Больше всего ему это напоминало попытку уговорить кобру добровольно сцедить яд и заснуть месяца на три.

«Хор, может, хватит на сегодня? Перенесем на завтра. На свежую голову».

«Ты же ничего не делаешь, только наблюдаешь. Звони. И постарайся систематизировать все мои действия по прошлому случаю. Выдели повторяющиеся элементы, постарайся понять какие реакции в организме они вызывали. Отдельно проанализируй использованный мной конструкт обращения к крови. Это часто используемая конструкция, которую нужно знать назубок. Преобразуй его таким образом, чтоб в результате применения нового конструкта уменьшилось снабжение кислородом коры головного мозга. Когда определишь последовательность воздействий, покажешь мне. После этого попробуешь применить его к разумным. Твоя задача создать несколько модификаций конструкта.

Первый, должен приводить к погружению разумного в состояние сна.

Второй, должен вызывать мгновенный кратковременный обморок.

Третий, приводить к постоянной головной боли и невозможности сконцентрировать внимание. Всех этих состояний можно достичь, перестав снабжать кислородом определенные участки мозга. Начинай прямо сейчас».

Очень хотелось материться, но Саша давил это желание как мог. Хор реагировал только на прямое ментальное обращение к нему, и казалось, не замечал того, что ученик думает по его поводу. Но Александр не был уверен в конфиденциальности своих мыслей, более того, он почему-то не сомневался в том, что их содержание не является тайной для учителя, и тщетно старался подправить самые буйные из них.

Делать было нечего и договорившись на какой остановке метро его будут встречать, Саша занялся обработкой той части телодвижений, называемых учителем умным словом — конструкт, которая, как ему казалось, была обращена к потоку крови. Определенных успехов он добился. По крайней мере, на протяжении поездки он несколько раз засыпал и один раз упал в обморок. Осталась самая малость, добиться такого же эффекта от окружающих.

Доложив о своих успехах учителю, он с удивлением узнал, что с точки зрения учителя, чувство юмора не самое необходимое качество Искусника, и Сеш может не демонстрировать его так часто и по любому поводу. А если у него не хватает чувства меры, то Хору придется заняться, в том числе и коррекцией его личности.

На выходе из метро его встретил хмурый мужчина, назвавшийся отцом пострадавшего, который начал тут же задавать кучу дебильных вопросов, типа, кто может подтвердить его квалификацию в лечении повреждений позвоночника.

— Мужчина, либо вы молча везете меня к больному, либо мы прощаемся, и вы меня больше не увидите, даже если вам этого очень захочется. — Скрипнув зубами, тот, тем не менее, решил высказать все наболевшее.

— Поехали. В конце концов, тогда у меня будет полное моральное право спустить вас с лестницы, уважаемый ударенный в голову экстрасенс.

— У каждого свои недостатки. Вот вас, к примеру, редко били в голову, зато вы не можете вылечить собственного сына. Впрочем, я могу вам прямо сейчас продемонстрировать свою квалификацию. Для этого мне придется на несколько минут парализовать вам нижние конечности. Зато вы лучше поймете, как жил ваш сын эти три года. Потом, если у меня получится, я попытаюсь вернуть им чувствительность. Пахнуть от вас будет несколько иначе, но вы повезете к больному специалиста прошедшего ваше ОТК. Попробуем?

— Вы мне угрожаете? — Его глаза недобро сощурились.

— А как вы думаете?

— Вы еврей?

— Вам прямо на улице демонстрировать, или сядем в машину?

— Вы не похожи на экстрасенса, — сказал хмурый мужчина, улыбнувшись.

— Так я ведь в голову ударенный.

— Выпустил из вида. Ладно, может хоть настроение Сереже подымите… только не надейтесь, что за это вам много обломится.

Саша закрыл глаза и, несмотря на очевидный риск, попытался опробовать на водителе навороченного джипа конструкт по кислородному голоданию мозга. Учитель велел на всех пробовать. Как ни странно, ничего не получилось, хотя настроение было подходящим.

«Хор, это ты мешаешь мне его усыпить?»

«Скромнее надо быть».

Расстроенный Саша начал снова экспериментировать, пока не заснул. Проснувшись уже возле особняка стоимостью несколько миллионов баксов, Саша угрюмо вошел в дом. Он никак не мог понять, почему конструкт действует с точностью до наоборот. Засыпать должен был клиент, а не он!

Их встретила мать больного, осыпавшая мужа и экстрасенса кучей вопросов. Саша попытался усыпить и ее тоже. Эффект не заставил себя долго ждать.

— Толик, ты кого привел. У него взгляд уголовника! Немедленно увози его обратно, пока он нас не прирезал! — «Хор, помоги!» — взмолился ученик, но, не услышав ответа, понял, это испытание ему придется проходить в одиночку.

— Я дико извиняюсь, уважаемая хозяйка, но вы ошиблись. Это был взгляд уставшего человека, только что вытащившего больную женщину из-за грани смертельного круга. Знаете, когда изо дня в день смотришь в лицо смерти и выходишь с ней в неравный поединок, душа остывает. Но стоило мне взглянуть на вас, как она оттаяла от тепла этих глаз. Я дико завидую вашему мужу сумевшему отыскать такое сокровище…

— Вы уверены, что вы экстрасенс? На альфонса вы больше похожи.

— Ваш тонкий, добрый юмор никого не оставляет равнодушным. Однако, время — деньги. Ведите меня к больному. — Но больной не стал ждать и бодро прикатил в холл на инвалидной коляске.

— Здравствуйте! А скажите, вас действительно ударило молнией?

— Через несколько минут у тебя пропадут всякие сомнения. Массажный стол есть?

— Есть…

— Сейчас мы тебя туда положим, и тогда я тебе все расскажу, куда, как, и чем меня ударило. Поехали.

Попросив принести несколько простынь, он двумя зафиксировал ноги и туловище больного, а третьим примотал к ножкам его руки.

— Что вы делаете?

— Ему будет очень больно. Придется потерпеть. Принесите мне кусок круглой деревяшки и веревку. — Засунув деревину парню в рот и завязав сзади веревкой, чтоб не выпадала, Саша коротко объяснил:

— Убережет язык и зубы от повреждений.

Он положил руки на позвоночник больного, и картинка дрогнула, расцвечиваясь разноцветными огоньками.

«А теперь все внимательно запоминай, Сеш, это очень тонкая и ответственная работа, состоящая из трех этапов. На первом, мы превращаем нервные клетки на границах разрыва в аналог раковых, чтоб вызвать их деление и восстановление поврежденного нервного столба. Затем, немедленное прекращение процесса, аналогичное переводу раковых клеток в доброкачественное состояние. И последний этап, превращение модифицированных клеток в нервные. Поскольку новые клетки будут сразу создавать ткань аналогичную нервной, то сразу пойдут сигналы. Особенно от нижней половины тела в мозг. И поскольку три года связь отсутствовала, то первые ощущения будут малоприятными, мягко говоря. Да и новосозданные нервные клетки будут сигналить. Будет очень неприятно, мягко говоря. За все нужно платить… если вопросов нет, то приступим».

— Пусть не держат на меня зла Светлые и Темные Боги…

В следующие два часа парень несколько раз терял сознание от боли, мамочке помог потерять сознание Хор, когда она бросилась на защиту своего ребенка с явным намерением выколоть глаза экстрасенсу. Заодно папаше свел судорогой мышцы рук, вцепившихся в налокотники кресла так, что когда он попытался вскочить с явно агрессивными намерениями, то ему пришлось волочить сзади массивное кресло.

— Сядь!

На мгновение папаше показалось, что на месте экстрасенса над его сыном нависло кошмарное создание больше всего похожее на аллигатора, вставшего на задние лапы. Неестественно синие, светящиеся глаза с вертикальными зрачками требовательно уперлись ему в переносицу. Упав обратно на стул, Иван Петрович замер и начал дышать лишь после того, как понял, возле сына стоит нормальный человек, просто положивший руки на его спину.

Последние полчаса, Саша, затащив больного на стоящие рядом брусья, заставлял парня передвигать ногами и рассказывать где, что болит. Пришедшая в себя супружеская пара, затаив дыхание, наблюдала за происходящим, боясь пошевелиться. Наконец удовлетворенный экстрасенс помог обессиленному пациенту добраться до кровати и радостно обратился к родителям.

— А сейчас, уважаемые, пройдемте в закрома.

— Какие закрома?

— Ну, вот так всегда… как лечить, так пожалуйста, а как деньги считать, так сразу никто ничего не понимает…

— Не говорите глупостей, Александр Владимирович. — Иван Петрович неуверенной, после всего пережитого, походкой вышел из комнаты.

— Какой вы, однако, меркантильный, — тут же начала воспитательный момент его супруга. — Вам Бог такой талант дал, а вы о деньгах думаете! Вспомните, как Христос учил…

— Уважаемая, принесите мне ради всех Светлых Богов бокальчик коньяка, обещаю, я со всей ответственностью обдумаю ваше предложение, — довольно невежливо прервал начавшийся монолог Саша, устало опускаясь на стул. Приняв бокал коньяка из рук обиженной хозяйки, он продолжил:

— Вы знаете, обдумав ваше предложение, вынужден отказаться. Понимаете, в некотором смысле, Христос был первым коммунистом пытавшимся утвердить среди своих учеников принцип — от каждого по способностям, каждому по потребностям. При этом, понимая нестабильность такой формулы распределения, он особо подчеркивал умеренность в желаниях. В дальнейшем классики, и Маркс, и Ленин, не придумали ничего лучше, как фактически повторить то, что предложил Христос, хотя у них перед глазами были тысячелетия наполненные неоднократными и безуспешными попытками умерить алчность людей. Это тем более странно, что оба они, украв у Гегеля зерно, даже не потрудились заглянуть в мешок, чтоб изучить, а что ж тут нам попалось. А все потому, что вопреки распространенному заблуждению, классики не были философами ни разу. Первый — неплохой политэконом, второй — гениальный революционер и организатор. Задумайся они хоть немного над принципом отрицания отрицания, мне кажется, обоим было бы по силам понять простую вещь. Хочешь добиться безденежных отношений — развивай денежные, пока они себя сами не изживут. Хочешь бесклассового общества — развивай классовое, оно себя изживет само собой. Без революций. То же самое вы увидите, взяв, к примеру, развитые системы борьбы. Айкидо, кун-фу и им подобные. Везде вы увидите основной общий принцип, не иди лоб в лоб, не меряйся силой, используй силу соперника, позволь ему самому победить себя. Твоя задача слегка подправить его движение. Поэтому, я, как человек решивший практически помогать строительству коммунистического общества, не должен работать бесплатно, наоборот, я должен максимально развивать денежные отношения пока они себя сами не уничтожат!

— Но как же быть людям бедным…

— А вот это уже ваша задача, уважаемая Нина Михайловна, помочь им раздобыть денег на мои услуги. — Вернувшийся к тому времени Иван Петрович, с интересом слушавший Сашино разглагольствование, улыбнулся, глядя на ошарашенную такими доводами жену, и протянул экстрасенсу пачку пятитысячных купюр.

— Тут несколько больше оговоренной суммы…

— Я полагаю, это более приятно, нежели наоборот, — с улыбкой ответил отец. — Какие у вас планы Александр Владимирович?

— Добраться до гостиницы и заснуть.

— Вы уже где-то устроились?

— Нет еще.

— Тогда могу порекомендовать неплохую гостиницу поблизости, с вполне разумными ценами. Если вы не против, я вас подвезу. Сыну какое дальнейшее лечение порекомендуете?

— Он полностью здоров. Естественно, нужна лечебная гимнастика и восстановления нормальной мышечной массы ног, но это мелочи. И без тренера все придет в норму.

В машине Иван Петрович задумчиво молчал. Лишь когда они приехали, и Саша начал прощаться, он неожиданно спросил:

— Александр Владимирович, второе объявление, которое я встречал в Сети тоже ваше, или это кто-то пошутил?

— Мое, сам сочинял.

— Мне кажется, его стиль отпугивает серьезных клиентов, но это не мое дело. У меня есть проблема, которую я не могу решить, вы можете взяться за это дело?

— Иван Петрович, прежде чем мы продолжим эту интересную тему, разрешите два слова. При всей растяжимости моих моральных принципов они, тем не менее, наличествуют. Поэтому, если у вас есть причины подозревать несовпадения моральной стороны вашего дела с оными, лучше не продолжайте.

— Это уже вам судить, я рискну продолжить. Я не знаю, рассказывал ли вам Сергей, как он получил травму…

— Нет.

— У него с друзьями была небольшая компания рокеров, «Великолепная семерка», так они себя называли. Старались держаться независимо от остальных банд, но поддерживали со всеми нормальные отношения. — Он ненадолго замолчал, видно было, что воспоминания даются ему тяжело.

— В тот день они собрались за город, на рыбалку, но не доехали… Обгоняя, выпивший мажор выскочил на встречную полосу, прямо в лоб Сергею с товарищами… двое отделались переломами рук и ног, а сыну перепало больше всех… Эта сволочь попыталась убежать, но двое остались с ребятами, а двое бросились за ним. Остановить не смогли, но вывели на него ГУБДД. Оказался сынком хорошего друга бывшего мэра. Мы ничего не смогли сделать. Ничего. Не только я, в компании родителей пытавшихся посадить этого урода были люди покруче меня.

— Вы деньги от него взяли?

— Нет. Ни я, ни кто другой. Это я знаю точно.

— Это только ваше дело, или это общее дело?

— При всем уважении к вам, не нужно задавать идиотский вопрос, на который я уже ответил.

— Принимается. Какие ваши конкретные пожелания?

— Если это возможно, я бы хотел, чтоб он почувствовал то же, что Сергей.

— В таком случае мне нужен список всех травм Сергея после аварии.

— Я вижу, вы хохмач, но иногда ваше чувство юмора вам изменяет. Тем не менее, уточняю. Меня удовлетворит перелом позвоночника с параличом нижней части тела.

— А паралич без перелома?

— Принимается. — «Что скажешь, учитель? Беремся за халтуру?», «Да. Темные Боги будут довольны».

— Три миллиона рублей.

— Более чем устраивает. Вот вам флешка, вот деньги.

— Наперед?

— Я вам доверяю и нам лучше больше не встречаться. Его папаша уже не в фаворе, так что меня не прижмут, но лучше, если вы рядом не будете появляться. И еще одно. Не лечите его, хотя бы год.

— Не надо меня считать такой сволочью…

— Дело не в вас. На вас могут давить и давить очень серьезно. Объяснить, почему вы одних лечите, а других нет, может быть проблематично.

— Это мои проблемы. Не переживайте. Свои три года на инвалидной коляске он отсидит, от звонка до звонка.

— Спасибо вам за все…

— Любой каприз за ваши деньги.

— Хватило бы простого «Пожалуйста».

— Нет, не получится, а то я вам еще нравиться начну…

— Удачи вам, Александр Владимирович. Но над юмором вам надо работать…

— И вам удачи Иван Петрович.

В гостинице он заказал в номер бутылку коньяка, все два вегетарианских блюда имеющихся в меню, и несколько подходящих под эту категорию салатов. Узнав в рецепшине, что Сеть разведена во все номера, а для владельцев старья, шнур подходящий к сетевой карточке можно получить у дежурной по этажу, он с чувством выполненного долга пошел принимать душ, кушать, напиваться, просматривать почту и полученную флешку.

Как ни странно, учитель не стал вмешиваться. Видно был занят. Саше иногда казалось, у него в голове ползают тараканы. Но это ощущение быстро проходило, и больше загадочная деятельность Хора себя ничем не проявляла. На все расспросы учитель отвечал грубостями, мол, чуток поумнеешь, тогда, может быть, тебе расскажу, половину…

Приходилось терпеть.