Непокоренный Ленинград

Уже с 7 по 19 января перевозки увеличились почти вдвое, а 18 января героическими усилиями работников дороги был впервые выполнен план доставки грузов в Ленинград. На 20 января город был обеспечен мукой на 21 день{344}. Заметное увеличение продовольственных запасов позволило дважды - 24 января и 11 февраля 1942 г. - повысить нормы снабжения населения хлебом.

11 января 1942 г. ГКО принял постановление о строительстве железнодорожной ветки от ст. Войбокало до восточного берега Ладоги{345}. В тяжелых; зимних условиях это было трудное строительство: шпалы и рельсы укладывали на уплотненный и утрамбованный снег. 9 февраля железнодорожное движение было открыто до Лаврове, 20 февраля - до Кобоны, 6 марта - до ст. Коса{346}. Приближение железной дороги к восточному берегу еще больше сократило пробег автотранспорта. Теперь автомобильная дорога почти полностью проходила по Ладожскому озеру, что позволило увеличить оборачиваемость машин и делать водителям два, три и более рейсов в сутки. По ледовой дороге для Ленинграда перевозилось все больше и больше грузов: в январе 1942 г. было перевезено около 53 тыс. т, в феврале - более 86 тыс. т, а в марте - более 118 тыс.{347}

Военно-автомобильная дорога благодаря постоянному вниманию и заботе Коммунистической партии и Советского правительства, Военного совета Ленинградского фронта и Ленинградской парторганизации стала крупным воинским соединением тыла и одновременно сложным инженерным сооружением, способным обеспечить поддержание связи Ленинграда со всей страной. Кроме самой трассы, она включала большие перевалочные базы и оборудованные склады, автотранспортные батальоны и дорожно-эксплуатационные полки, ремонтно-восстановительные и мостостроительные батальоны, гужевой транспортный батальон и эвакотракторные роты, рабочие роты и батальоны, различные медицинские учреждения и другие подразделения. На 1 февраля 1942 г. в составе Военно-автомобильной дороги насчитывался 17 281 военнослужащий, 3624 автомашины, 147 тракторов, 960 лошадей, 1000 саней{348}.

Ледовая дорога была хорошо организованной автомагистралью, обеспечивавшей водителям уверенную езду на большой скорости. Трассу обслуживало 350 регулировщиков, в задачу которых входило рассредоточение машин, указание направления движения, наблюдение за сохранностью льда и другие обязанности. Эта работа требовала самоотверженности и мужества, так как ее приходилось вести при лютых морозах, леденящих ветрах, пурге, артобстрелах и налетах вражеской авиации. Вначале было выставлено 20 регулировочных постов, а затем их увеличили до 45 и даже до 75 (на каждые 300-400 м один человек). Кроме того, выставлялись маячные фонари с синими стеклами - вначале на каждые 450-500 м, а затем - на 150-200 м.{349} В помощь этой службе вся трасса была оборудована козелками, указателями направления движения, местонахождения заправочных станций, пунктов забора воды и техпомощи, питательных и обогревательных пунктов, картами-схемами на перекрестках и поворотах и другими дорожными знаками. В дополнение к этому на дороге была организована диспетчерская служба, обеспеченная телефонной связью. Диспетчерские пункты, расположенные на обоих берегах Шлиссельбургской губы, планировали работу автотранспорта, направляли его на те или иные участки, вели учет работы автомашин и перевезенных грузов. На каждом складе имелись специальные концевые диспетчеры, которые следили за погрузкой, вели учет грузов и давали сигналы о необходимом количестве транспорта. Кроме того, на самой ледовой трассе находились участковые или линейные диспетчеры, направлявшие автомашины на те или иные склады. Линейные диспетчеры выполняли также роль автоинспекторов{350}. Все эти меры давали хорошую возможность регулировать поток автотранспорта на дороге и вполне надежно обеспечивали нормальное движение автомашин по своим маршрутам.

Ледовая дорога имела четко организованное техническое обслуживание автомашин на трассе. Вначале каждый автобатальон для оказания помощи своим машинам выделял курсировавшие летучки техпомощи. Но затем вся трасса была разделена на участки, каждый из которых был закреплен за определенным ремонтным батальоном. Расставленные батальонами на своих участках летучки техпомощи обслуживали все проходившие автомашины. Пункты техпомощи были размещены на трассе на расстоянии 3-5 км один от другого, имели хорошо заметные надписи, а ночью освещались электролампочками или дорожными мигалками. Кроме того, специальные эваколетучки непрерывно двигались по трассе с задачей буксировки остановившихся автомашин.

Большую помощь Ладожской дороге оказали Ленинградские авторемонтные заводы NoNo 1 и 2, наладившие метод агрегатного ремонта машин. Созданные ими на обоих берегах Ладоги филиалы за время работы ледовой дороги отремонтировали более 5300 машин{351}.

Работники ледовой дороги в любую погоду, днем и ночью несли трудную дорожную службу, расчищали пути и прокладывали новые, заготовляли различный инвентарь и с риском для жизни прокладывали через трещины деревянные мостки. Только от снега было очищено 3200 км дорог, из них около 1550 км вручную и 1650 км с помощью дорожной техники. Если иметь в виду протяженность ледовой дороги в 30 км, то выходит, что она очищалась от снега более ста раз. Кроме того, было очищено от ледяных торосов более 32 тыс. кв. м трассы, заготовлено и расставлено около 21 тыс. деревянных козелков и многое другое{352}.

Военно-автомобильная дорога имела надежную оборону. Наземную охрану трассы осуществлял специально сформированный отдельный стрелковый полк (затем 384-й стрелковый полк) под командованием полковника А. Королева. Основные силы полка были сосредоточены на льду Ладожского озера в 8-12 км от берега, занятого противником. Полк создал две оборонительные полосы, на которых были построены доты, снежно-ледяные окопы, установлены пулеметные точки{353}.

Противовоздушная оборона Ладожской ледовой трассы осуществлялась зенитными средствами и истребительной авиацией. Железнодорожные станции и базы на берегах Ладожского озера прикрывались специальными отдельными зенитными артиллерийскими частями. Непосредственно на льду озера по обе стороны дороги в шахматном порядке с интервалом до 3 км были установлены батареи малокалиберной зенитной артиллерии. Зенитные пулеметы стояли попарно с интервалами 1-1.5 км. На 1 января 1942 г. на ледовой трассе имелось 14 37-миллиметровых орудий и 40 пулеметных установок.

Самолеты истребительной авиации, прикрывавшей Военно-автомобильную дорогу, базировались на аэродромах, расположенных на западном и восточном берегах Ладожского озера. Объекты западного берега и западного участка ледовой трассы прикрывала истребительная авиация ПВО Ленинграда, а восточного участка - истребители военно-воздушных сил Краснознаменного Балтийского флота. Прикрытие станций Жихарево и Войоокало осуществлялось военно-воздушными силами Ленинградского фронта{354}.

Героические защитники ледовой дороги своими самоотверженными действиями парализовали все попытки противника сорвать перевозки в Ленинград и нанесли ему значительные потери. Только в воздушных боях непосредственно в районе Военно-автомобильной дороги за зимний период было сбито 62 фашистских самолета{355}.

Военно-автомобильная дорога Ленинградского фронта со все возраставшей интенсивностью работала до последней возможности. За три недели апреля 1942 г. по ней было перевезено в Ленинград более 87 тыс. т грузов{356}. В середине апреля в связи с повышением температуры воздуха толщина льда на Ладожском озере стала быстро уменьшаться, на его поверхности появилась вода, местами доходившая до 0.5 м. Особенно опасными стали скрытые водой трещины. Но работники трассы, стремясь продлить работу дороги, ремонтировали ее, строили мосты через трещины, сооружали объезды, и машины продолжали перевозки.

С 16 по 21 апреля автомашины двигались по сплошной воде. С 15 апреля с трассы были сняты автобусы, с 19 апреля - автоцистерны, а с 20 апреля - все автомашины ЗИС-5, так как только за один этот день провалилось под лед около 80 машин{357}.

20 апреля 1942 г. был издан приказ по войскам Ленинградского фронта о закрытии движения автотранспорта через Ладожское озеро с 12 час. 21 апреля. Теперь автомашины и другие транспортные средства допускались на ледовую трассу только по специальным разовым пропускам, которые выдавались с разрешения начальника Военно-автомобильной дороги генерала А. М. Шилова и начальника ледового участка дороги капитана 2-го ранга М. А. Нефедова{358}. Завершающим днем работы ледовой дороги было 23 апреля. В этот день на западный берег Шлиссельбургской губы было доставлено 64 т лука, который до 5-го километра от восточного берега был переброшен на машинах, затем на лошадях и с 1-го километра от западного берега - на руках{359}.

24 апреля 1942 г. с 16 час. приказом начальника Военно-автомобильной дороги Ленинградского фронта движение по льду всех видов транспорта и пешеходов было закрыто окончательно{360}. Ледовая дорога через Ладожское озеро прекратила свою работу.

За весь период существования дороги по ней было доставлено в Ленинград 361 109 т различных грузов, из которых 262419 т продовольствия{361}. Это не только улучшило снабжение героических ленинградцев, но и позволило создать некоторый запас продуктов, который к моменту окончания работы ледовой дороги составил 66 930 т.{362}

Кроме продовольствия, по Ладожской дороге в Ленинград было перевезено 8357 т фуража, 31910 т боеприпасов, 34717 т горюче-смазочных материалов, 22 818 т угля и 888 т других грузов{363}. Ледовая дорога использовалась и для различных оперативных перебросок.

Ледовая дорога сыграла выдающуюся роль в эвакуации населения города. Это была очень сложная задача. Эвакуации из Ленинграда подлежала несамодеятельная часть населения, а также рабочие эвакуируемых заводов, учреждений, научные работники. Для непосредственного руководства эвакуацией ЦКВКП(б) направил в Ленинград заместителя Председателя СНК СССР К. Н. Косыгина.

Эвакуированных надо было из Ленинграда поездом или машинами доставить на западный берег Ладоги, затем перевезти через озеро и направить в тыл страны. Так как их надо было накормить, обогреть и обеспечить медицинской помощью, в Борисовой Гриве, Кобоне, Лаврове, Жихарево, Войбокало были созданы специальные эвакопункты с необходимым обслуживающим персоналом. Несмотря на то что работники эвакопунктов, как и все ленинградцы, были истощены и ослаблены, как пишет бывший начальник эвакопункта в Борисовой Гриве Л. А. Левин, "люди работали самоотверженно по 18-20 часов в сутки без отдыха, а зачастую, когда бывало большое скопление людей, работали без отдыха по 2-3 суток"{364}.

Всего с 22 января по 15 апреля 1942 г. из Ленинграда было эвакуировано 554186 человек{365}.

Таким образом, в самый тяжелый период для города на Неве ледовая трасса Ладожской дороги спасла от голодной смерти тысячи ленинградцев.

Одновременно с эвакуацией населения из Ленинграда по ледовой дороге вывозилось в тыл страны промышленное оборудование, где оно могло быть использовано для производства боевой техники.

Чтобы спасти от уничтожения, из Ленинграда, подвергавшегося артиллерийским обстрелам и бомбардировкам врага, вывозились также материальные и культурные ценности.

Родина высоко оценила подвиг работников ледовой дороги. За образцовое выполнение заданий и высокие показатели в работе около 400 человек были награждены орденами и медалями Советского Союза. Среди награжденных начальник тыла Ленинградского фронта Ф. Н. Лагунов, начальник Военно-автомобильной дороги А. М. Шилов и военный комиссар И. В. Шикин, начальник ледового участка дороги М. А. Нефедов. Среди командного и политического состава дороги были также награждены И. А. Лапшин, А. С. Мажаев, В. А. Порчунов, А. Д. Суховой, А. А. Кальван, А. П. Бриков, Г. И. Игнатьев, Д. А. Сокирко, С. С. Шевченко, Н. М. Каливердов, П. С. Глухов, А. М. Петросян, М. Д. Орловский, Ф. К. Румянцев, В. X. Фугель, П. И. Белкин, Б. А. Борисов, И. Е. Гришанович, Р. А. Ванд, Ю. А. Корогодский; в числе водителей автомашин наградами были отмечены С. Ф. Васильев, Г. Н. Началин, Г. П. Царенко, А. П. Кондрин, Б. Л. Богданов, Я. Г. Пирожок, Н. В. Гонтарев, В. П. Овечкин, А. Д. Тиханович, А. Ф. Гайдебура, B.Т. Каргин, Н. В. Кузнецов, Н. Д. Тихий, C.И. Матека, Н. И. Воротников, Ф. П. Кокореи, М. С. Косов{366}. "История ладожской дороги, - писала "Правда", - это поэма о мужестве, настойчивости и стойкости советских людей...

Когда-нибудь поэты и писатели сложат песни о ленинградской дороге жизни. Они вспомнят о том, как шли по льду эшелоны машин с грузами из Москвы, Свердловска, Горького, Сталинграда, как везли по ней подарки из Средней Азии, как тянулись по ней красные обозы партизан из оккупированных районов Ленинградской области. Страна с глубокой благодарностью узнает о под виге каждого из тружеников и воинов, проложивших и оберегавших дорогу, об огромном внимании, которое уделили ледовой магистрали ленинградские партийные организации.

Бойцы, командиры и политработники ладожской магистрали проявили ясность цели, настойчивость в достижении этой цели, выдержку и мужество, смелость и стойкость - характерные качества советских людей"{367}.

VII. Битва за город Ленина продолжается

Разгром крупной группировки немецко-фашистских войск под Москвой и успешное контрнаступление Красной Армии под Тихвином создали благоприятные условия для нанесения новых ударов по врагу. С целью освобождения Ленинграда от блокады и разгрома главных сил группы армий "Север" Ставка Верховного Главнокомандования разработала план стратегической операции Ленинградского, Волховского фронтов и правого крыла Северо-Западного фронта. Основные боевые действия развернулись в январе - апреле 1942 г. в полосе Волховского фронта и 54-й армии Ленинградского фронта. Впоследствии эти действия получили название Любаньской наступательной операции.

Наши войска перешли в наступление 13 января 1942 г., стремясь окружить вражеские силы в районе Кириши - Любань - Чудово и срезать мгинский выступ противника.

Вначале наступление армий Волховского фронта на любаньском направлении, проходившее в сложных условиях местности и при сильном сопротивлении противника, развивалось медленно. Наибольший успех был достигнут в полосе наступления 2-й ударной армии. Ее части форсировали р. Волхов и прорвали на западном берегу реки первую оборонительную позицию противника. В конце января 2-я ударная армия, усиленная войсками, переброшенными с других участков фронта, прорвала вторую оборонительную полосу и вклинилась в расположение противника в направлении Любани на 75 км. В дальнейшем (к концу февраля) 2-я ударная армия, продолжая наступление, перерезала железную дорогу Ленинград - Новгород и приблизилась к обороне противника на подступах к Любани.

Начавшееся одновременно с войсками Волховского фронта наступление 54-й армии (командующий генерал И. И. Федюнинский) Ленинградского фронта не дало существенных результатов. К 17 января ей удалось захватить лишь населенный пункт Погостье. В феврале части 54-й армии, прорвав на отдельных участках вражескую оборону, продвинулись на 2-4 км, однако пробиться навстречу войскам Волховского фронта не смогли.

Чтобы ускорить разгром противника в районе Любани, Ставка Верховного Главнокомандования 26 февраля потребовала от командующего Ленинградским фронтом усилить ударную группировку 54-й армии и не позднее 1 марта перейти в решительное наступление в направлении на Любань{368}. В это же время Ставка приказала командующему Волховским фронтом создать сильную ударную группировку в составе пяти стрелковых дивизий, четырех стрелковых бригад и одной кавалерийской дивизии, усиленных танками, артиллерией и авиацией, нанести удар по противнику и совместно с 54-й армией Ленинградского фронта окружить и уничтожить любаньскую группировку врага{369}.

Наступление наших войск началось неодновременно. 54-я армия, взломав оборону противника, к концу марта продвинулась на 22 км. Но и на этот раз части армии прорваться к Любани не смогли. Гитлеровцы воспользовались пассивностью 4-й армии Волховского фронта, сняли часть сил с ее участка и бросили их против 54-й армии. Кроме того, немецко-фашистское командование в январе - марте 1942 г. усилило 18-ю армию семью дивизиями и одной бригадой, что резко изменило соотношение сил в пользу противника{370}.

Наступательные действия в полосе Волховского фронта также не привели к успеху: все атаки советских войск были отражены противником. В значительной мере это было вызвано большим недостатком людей и вооружения в войсках Волховского фронта, а также боеприпасов, отсутствием авиационной поддержки. Войска 54-й армии Ленинградского фронта и 2-й ударной армии Волховского фронта, вклинившейся в глубину расположения противника, разделяла полоса? всего в 30 км. Однако преодолеть это расстояние у наших войск не хватило сил. Вследствие этого" крупная вражеская группировка в районе Кириши Чудово - Любань избежала окружения и уничтожения. Во второй половине марта командование группы армий "Север" подтянуло с других участков фронта до пяти дивизий и нанесло удар по нашим войскам у основания прорыва 2-й ударной армии. После нескольких дней ожесточенных боев немецко-фашистским войскам удалось перехватить ее коммуникации. Лишь в конце марта в результате упорных боев положение было восстановлено.

Приближавшаяся весна и раскисшие дороги затруднили наступательные действия в лесисто-болотистой местности. Начались перебои в снабжении войск боеприпасами и продовольствием, и в первых числах апреля войска Ленинградского и Волховского фронтов были вынуждены перейти к обороне. Внимание командования Волховского фронта было сосредоточено теперь только на борьбе за коммуникации 2-й ударной армии.

21 апреля Ставка Верховного Главнокомандования приказала объединить Ленинградский и Волховский фронты в единый Ленинградский фронт в составе двух групп - Волховской и Ленинградской. Командующим фронтом и Волховской группой войск был назначен генерал М. С. Хозин, командующим Ленинградской группой войск - генерал Л. А. Говоров. Хотя это было сделано для того, чтобы добиться более четкой согласованности в действиях советских войск, направленных на разгром группировки противника под Ленинградом, эта реорганизация не дала положительных результатов. 8 июня Ставка Верховного Главнокомандования приказала разделить войска Ленинградского фронта на два самостоятельных фронта: Ленинградский и Волховский. Командующим Волховским фронтом был назначен генерал армии К. А. Мерецков, командующим Ленинградским фронтом - генерал Л. А. Говоров{371}.

В мае 1942 г. советские войска возобновили бои на любаньском плацдарме, однако расширить плацдарм и развить наступление на Любань им не удалось. Более того, сосредоточение крупных вражеских сил у основания любаньского плацдарма снова поставило их под угрозу окружения. В этих условиях 14 мая Ставка приказала командующему Ленинградским фронтом отвести 2-ю ударную армию с занимаемого ею плацдарма и одновременным ударом 2-й ударной армии с запада на восток и ударом 59-й армии с востока на запад разгромить и уничтожить противника в выступе Приютино - Спасская Полнеть{372}.

Однако командование фронтом промедлило с отводом войск, а действия по уничтожению противника в районе Приютино - Спасская Полисть проводились нерешительно. В результате перешедший к активным действиям противник преградил пути отвода основных сил 2-й ударной армии.

Командование Волховского фронта в июне 1942 г. приняло меры по восстановлению связи с окруженными войсками. Трижды на короткое время удавалось пробить узкий коридор, по которому выходили части 2-й ударной армии, но 25 июня немцы снова отрезали ее от главных сил фронта, на этот раз уже окончательно. При попытках выйти из окружения погибли многие бойцы и командиры, среди них геройской смертью пал член Военного совета 2-й ударной армии дивизионный комиссар И. В. Зуев. Всего из окружения вышло 16 тыс. человек, 6 тыс. человек погибли в боях, а 8 тыс. человек пропало без вести{373}.

Одной из причин неудачного исхода Любаньской операции явилась преступная бездеятельность командовавшего тогда 2-й ударной армией генерал-лейтенанта А. А. Власова, который вскоре перешел на сторону гитлеровцев, встав на черный путь измены Родине.

Таким образом, операции наших войск на северо-западном направлении, являвшиеся составной частью общего наступления Красной Армии зимой 1941/42 г., оказались незавершенными. Немецкая группа армий "Север" не была разгромлена, а Ленинград продолжал оставаться в блокаде.

Невыполнение нашими войсками поставленных задач объяснялось главным образом недостатком сил и средств и отсутствием опыта ведения наступательных операций. Все это при несогласованности действий Ленинградского и Волховского фронтов дало возможность противнику путем перегруппировки своих сил поочередно остановить наступление наших войск.

Однако нанеся врагу серьезные потери в людях и боевой технике, советские войска сорвали план гитлеровского командования по установлению полной блокады Ленинграда. Сковав группу армий "Север", они не позволили фашистскому командованию за счет ее частей усилить свои войска на других направлениях, в частности на западном, где в это время шло наступление Красной Армии. Действия наших войск на северо-западе привели даже к тому, что врагу пришлось усиливать группу армий "Север" соединениями, переброшенными из Западной Европы,

* * *

Учитывая сложившуюся под Ленинградом обстановку, руководство обороной города приняло весной - летом 1942 г. энергичные меры по укреплению его обороноспособности. Резкое улучшение продовольственного и топливного положения Ленинграда за счет перевозок по Ладожской ледовой дороге позволило приступить с весны 1942 г. к ликвидации тяжелых последствий прошедшей зимы.

Первоочередной задачей была организация эффективной борьбы с дистрофией, которой страдали почти все ленинградцы. В апреле 1942 г. по решению Горкома партии и Исполкома Ленгорсовета были открыты столовые повышенного питания закрытого типа, в которые направлялись главным образом больные дистрофией I и II степени сроком на 2-3 недели. Лица же с самой тяжелой формой истощения подлежали госпитализации сроком на месяц. Врач амбулатории фабрики "Красное знамя" А. И. Лихачева, которой было поручено наблюдение за рабочими, направленными в столовую повышенного питания, писала в своем дневнике: "Кто же питается в столовой? В подавляющем большинстве рабочие, потом служащие - второкатегорники. Есть истощенные I и II степени, причем II степень преобладает. Едят люди с жадностью, кто очень быстро, а большинство медленно, маленькими глотками, с кусочками накрошенного хлеба, как всех приучила питаться зимняя недостача хлеба. Еще характерно: привыкли люди в столовых, хлебая суп, сначала съедать жидкость - первое блюдо, а потом густоту - второе"{374}.

За три месяца работы столовых повышенного питания в них поправили свое здоровье около 260 тыс. человек. Широкое распространение получили и столовые общего типа, обслуживавшие весной 1942 г. почти миллион ленинградцев. Взамен сданных карточек население получало здесь трехразовое питание, что позволяло равномерно распределять скудный продовольственный паек в течение всего рабочего дня.

Одновременно принимались срочные меры по борьбе с болезнями витаминной недостаточности, в первую очередь с цингой, представлявшей весной особую угрозу для здоровья населения. В городе было налажено в самых широких масштабах производство хвойного настоя, богатого витамином С. Ценным источником витаминов и пищевым подспорьем для ленинградцев стали дикорастущие съедобные растения. Весной 1942 г., когда появилась первая зелень, можно было видеть, как на пустырях, газонах и обочинах дорог жители "обирали различные травы. "С палочками в руках, с мешком на руке, бредут они, но не по дороге, а по краям ее, по траве, - отмечала в своем дневнике одна ленинградка. - Поминутно останавливаются, потом опускаются на корточки или на колени, вытаскивают из земли маленькую, свежую, зеленую травку, вытаскивают бережно, осторожно. Ведь это витамины, какая-то крошечная частица жизни"{375}.

Важное значение для ликвидации последствий голодной зимы и увеличения запасов продовольствия имела организация овощеводства. В марте 1942 г. Исполком Ленгорсовета принял специальное постановление "О развитии индивидуального огородничества", на основе которого развернулась подготовка к весеннему севу. Блокада города

В десятки раз сократила территорию пригородного сельского хозяйства, поэтому были взяты на учет все пустующие земли как в пригородах, так и внутри самого города. В короткий срок было создано 633 подсобных хозяйства и 1468 объединений огородников, состоявших более чем из 170 тыс. человек. Кроме того, свыше 100 тыс. ленинградцев имели свои индивидуальные огороды{376}. Население Ленинграда вскопало вручную тысячи гектаров земли. Летний сад, Марсово поле, Исаакиевская площадь, парки, скверы, площади, где раньше были цветники и газоны, теперь были засеяны овощами. На окнах жителей города в горшочках вместо цветов зеленели салат, редис, лук. В 1942 г. подсобные хозяйства и огородники города-фронта собрали десятки тысяч тонн овощей, что значительно увеличило продовольственные запасы осажденного Ленинграда.

Одной из главных задач весны 1942 г. стало наведение санитарного порядка в городе, не убиравшемся в течение всей зимы. Дворы, улицы, площади и набережные были покрыты толстым слоем снега и льда, завалены мусором и нечистотами. В антисанитарном состоянии находились и жилые помещения. Все это с приближением весны грозило массовыми эпидемиями. В марте состоялись первые воскресники по уборке города, а с 25 марта решением Исполкома Ленгорсовета на очистку города было мобилизовано все трудоспособное население. К середине апреля работа по наведению чистоты, в которой в отдельные дни участвовало свыше 300 тыс. человек, была закончена, и с 15 апреля по улицам Ленинграда снова пошли пассажирские трамваи. Ленинградскую весну 1942 г., отмечал Н. С. Тихонов, "делали не ласточки, а трамваи"{377}.

Необходимым условием налаживания нормальной жизни города было восстановление водопровода и канализации, почти полностью выведенных из строя зимой 1941/42 г. Если в январе 1942 г. воду с водонапорных станций получало только 85 жилых домов, то в мае водопровод действовал уже в 3300 домах, т. е. в более трети всех каменных жилых домов Ленинграда. Очереди за водой постепенно исчезали. Канализационная сеть была восстановлена в большинстве домов{378}. Ленинградцы приступили также к ремонту своих жилищ, школ, больниц, коммунальных учреждений. Снова открылись бани, прачечные, парикмахерские. "Дух у людей крепкий, - писал в начале апреля 1942 г. в своем дневнике директор завода "Севкабель" А. К. Козловский. - Понемножку откармливаемся. Город очищается. Похоже, что жизнь опять закипит. Почти все верят в это..."{379}.

Все эти мероприятия по ликвидации последствий голодной зимы стали важнейшей предпосылкой для возобновления работы ленинградской промышленности в объеме, необходимом для выполнения заказов Ленинградского фронта, который из-за бездействия большинства предприятий города стал испытывать острый недостаток в боеприпасах. Фронт нуждался также в ремонте военной техники.

Еще в марте 1942 г. рабочие Кировского завода приступили к изготовлению и ремонту артиллерийских орудий и танковых моторов. Выполнять оборонные задания начали и другие ленинградские предприятия. В апреле производство военной продукции удалось организовать на 50 фабриках и заводах города-фронта. Приступив к выполнению фронтовых заказов, ленинградская промышленность столкнулась с острой нехваткой рабочей силы. Десятки тысяч лучших кадровых рабочих ушли на фронт, эвакуировались со своими предприятиями в глубь страны, погибли от голода. На Кировском заводе, например, только за март - апрель 1942 г. число рабочих сократилось на 6 тыс. человек, из них 2300 умерли от голода. Значительная часть рабочих, ослабленных голодом, была не в состоянии выйти на работу. Весной 1942 г. на фабрике "Рабочий" из тысячи рабочих на работу выходило только 400{380}. Основным источником рабочего пополнения были женщины и подростки. На Невском машиностроительном заводе им. В. И. Ленина женщины составляли 80% всех рабочих, на Пролетарском паровозоремонтном заводе - 79 % и т. д. На заводе им. Карла Маркса на участке заливки вместо работавших ранее 20 мужчин были созданы три женские бригады заливщиц. На 10 предприятиях Василеостровского района с весны по конец 1942 г. было обучено 2144 домохозяйки{381}. 16 тыс. подростков овладевали профессией квалифицированных рабочих в ремесленных училищах и школах фабрично-заводского обучения{382}.

Хотя в связи с приходом неквалифицированного пополнения, а также с болезнью и физической слабостью всех рабочих производительность труда на ленинградских предприятиях была в первое время низкой, темпы выпуска боевой продукции нарастали с каждым днем. Рабочие Металлического завода выступили зачинателями соревнования между производственниками и фронтовиками: рабочие брали обязательство выпускать как можно больше боеприпасов и вооружения, а воины - уничтожать как можно больше врагов. Сотни комсомольско-молодежных бригад боролись за право называться фронтовыми. В результате самоотверженного труда рабочие Ленинграда изготовили в апреле - мае 1942 г. 99 орудий, 790 пулеметов, 214 тыс. снарядов, более 200 тыс. мин. За это время было отремонтировано 227 боевых кораблей, 360 катеров, построено для Ладожской военной флотилии 100 тендеров, несколько паромов и разборных металлических барж{383}.

Резкая перемена, наступившая в жизни блокированного Ленинграда весной 1942 г., чувствовалась во всем: в многолюдий улиц, внешнем облике ленинградцев, их скупых улыбках, от которых они отвыкли в дни голодной зимы. Снова открылись кинотеатры. Начала возрождаться концертно-театральная жизнь. "В марте 1942 г., - вспоминал работник Консерватории Г. Ф. Фесечко, - по радио объявили, что Управление по делам искусств и Радиокомитет организуют симфонический оркестр. В один из дней собралось не более трех десятков музыкантов, оставшихся в городе. Многие были очень истощены. Помню, на санках привезли флейтиста С. Телятника. Начались репетиции оркестра и выступления по радио... Не забуду первого концерта, проходившего в здании Академического театра имени А. С. Пушкина (в здание Филармонии попал снаряд, и концертный зал ремонтировали). Пришло много слушателей: военные, рабочие, служащие. Все сидели в шинелях и пальто, так как театр не отапливался"{384}.

Крупнейшим событием музыкальной жизни Ленинграда 1942 г. явилось исполнение симфоническим оркестром под управлением К. И. Элиасберга Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича, законченной композитором в основном в блокированном Ленинграде и получившей название "Ленинградской". Мысль исполнить Седьмую симфонию Шостаковича возникла еще в марте 1942 г. у музыкантов симфонического оркестра Радиокомитета. Партитура симфонии была доставлена из Москвы самолетом, и начались репетиции. Недостающие в оркестре музыканты были откомандированы с фронта. 9 августа состоялась ленинградская премьера Седьмой симфонии, которая прозвучала в осажденном городе но только как вызов врагу, но и как провозвестник победы.

С начала мая 1942 г. возобновились занятия в школах, в которых они были прерваны зимой 1941/42 г. В Ленинграде и Кронштадте было открыто 148 школ, где обучалось более 60 тыс. человек. По постановлению Ленгорсовета в основу работы школ было положено повторение учебной программы.

В июне 1942 г. в классах, где занятия не прекращались в течение всего учебного года, прошли весенние испытания. Несмотря на трудности обучения в году, требования к учащимся были высокими. И тем не менее большинство школьников, переведенных в следующие классы, получили на испытаниях только хорошие и отличные оценки. Из 532 учеников, окончивших в 1941/42 учебном году десятый класс, 70 получили аттестат отличника{385}. Каждый выпускник получил в подарок книгу с памятной надписью: "Окончившему полный курс школы No... Ленинграда в 1941-42 гг. - в год Великой Отечественной войны с фашизмом, блокады и героической защиты города Ленина".

Принятые меры по ликвидации последствий голодной зимы позволили восстановить нормальную жизнь в городе, наладить выпуск боеприпасов и вооружения, укрепить оборону города, подготовить защитников Ленинграда для дальнейшей борьбы с врагом, окопавшимся под стенами города. Прежде всего необходимо было закончить сооружение оборонительных рубежей, которое как в самом Ленинграде, так и на его подступах в феврале - марте 1942 г. почти полностью прекратилось. Из более чем 90 тыс. ленинградцев, трудившихся в ноябре 1941 г. на оборонном строительстве, к апрелю 1942 г. осталось всего около 2 тыс. человек. Решением Горисполкома от 31 мая 1942 г. население Ленинграда мобилизовалось в порядке трудовой повинности на быстрейшее завершение оборонительных работ. Ленинградцы вновь взяли в руки лопаты, топоры, кирки, носилки и ломы. В июле на строительстве оборонительных рубежей работало почти 45 тыс. человек{386}. Объектом напряженного труда стали хорошо известные всему населению Ленинграда дачные места - Броневая, Александровская, Разлив, Лисий Нос, Дибуны и др., а также окраины города Пороховые, Ржевка, Рыбацкое, Обухове, Фарфоровский Пост, Средняя Рогатка, Старая и Новая Деревня, Автово, ставшие теперь передним краем обороны. Пытаясь сорвать сооружение укреплений, немцы обрушивали на строителей огонь артиллерии, подвергали бомбардировкам, но трудармейцы продолжали свое дело. В самом Ленинграде строились баррикады, доты, дзоты, противотанковые препятствия. Весь город был разбит в конце мая 1942 г. на три сектора обороны - Западный, Центральный и Восточный. Организацией обороны каждого сектора руководил его начальник, которому подчинялись все воинские части, предприятия и учреждения, находившиеся в этом секторе. Осенью 1942 г. строительство оборонительных укреплений было в основном закончено.

Для усиления внутреннего гарнизона были созданы вооруженные рабочие отряды, которые должны были немедленно стать боевой силой, если бы противнику удалось ворваться в город. К осени 1942 г. насчитывалось 232 таких отряда, бойцами которых состояли 19 тыс. ленинградцев. По решению Городского комитета партии в октябре вооруженные рабочие отряды были преобразованы в рабочие батальоны и роты. Из 232 отдельных отрядов было создано 52 рабочих батальона{387}.

Принимались меры по укреплению боеспособности частей МПВО, численность которых к весне 1942 г. по сравнению с сентябрем 1941 г. уменьшилась почти в 2 раза, более половины наличного состава формирований МПВО были больны дистрофией. По решению Военного совета Ленинградского фронта от 6 марта 1942 г. команды МПВО доукомплектовывались военнообязанными старших возрастов и женщинами от 18 до 35 лет, в первую очередь из формирований Красного Креста. Это позволило поднять боеспособность частей МПВО и освободить значительное число мужчин для действующей армии. К июлю 1942 г. формирования МПВО почти наполовину состояли из женщин. Большие изменения претерпела также и организационная структура МПВО. Участковые команды МПВО были преобразованы в августе 1942 г. в батальоны. В 35 батальонах, созданных по армейскому принципу, находилось свыше 21 тыс. ленинградцев{388}.

Были укреплены и группы самозащиты при домоуправлениях. В мае 1942 г. Бюро Городского комитета партии приняло специальное постановление, по которому участие населения в группах самозащиты считалось обязательным{389}. К концу 1942 г. в группах самозащиты состояло почти 230 тыс. человек. Оперативное руководство группами самозащиты перетлело от штабов МПВО участков к образованным в августе штабам МПВО кварталов.

Одной из неотложных мер по дальнейшему усилению обороноспособности Ленинграда была эвакуация женщин, детей и стариков, которые, несмотря на вывоз около 500 тыс. человек зимой по Ладоге, продолжали составлять значительную часть населения города. К началу июля в Ленинграде оставалось еще 1 млн. 100 тыс. жителей{390}.

5 июня 1942 г. Военный совет Ленинградского фронта принял постановление "О необходимых мероприятиях по г. Ленинграду", в котором в качестве главной задачи выдвигалось быстрейшее завершение работ по превращению Ленинграда в военный город. Постановление предусматривало эвакуацию нетрудоспособного населения и части высококвалифицированных рабочих и промышленного оборудования, укрепление войсковой обороны и другие оборонительные мероприятия{391}. По словам секретаря Городского комитета партии А. А. Кузнецова, в городе нужно было оставить "лишь то количество населения, которое необходимо для нужд фронта и флота, оставить по преимуществу таких людей, которые были бы способны в любой момент превратиться из рабочего и служащего в бойца"{392}.

В системе мероприятий по укреплению обороны Ленинграда громадное значение придавалось также созданию продовольственных запасов, обеспечению города топливом и электроэнергией, увеличению численности войск Ленинградского фронта.

Выполнение постановления Военного совета фронта во многом зависело от того, как Ладожская военная флотилия и Северо-Западное речное пароходство, которым была поручена эвакуация населения и промышленного оборудования, доставка продовольствия, топлива и военных грузов, сумеют справиться с возложенными на них задачами. Подготовка к летней навигации по Ладожскому озеру, которое по-прежнему оставалось единственной жизненной артерией осажденного города, началась задолго до ледохода. К сооружению новых портов, пирсов, причалов и подъездных путей приступили еще зимой. К открытию навигации на западном берегу Ладожского озера в труднейших условиях были построены Осиновецкий и Малокаботажный порты, а на восточном берегу - Кобоно-Кареджский порт. Благодаря строительству этих портов новый водный путь стал в 4 раза короче кругового пути по р. Волхову через Новую Ладогу, по которому шли грузы осенью 1941 г.{393}

Намеченный план перевозок нельзя было выполнить без значительного пополнения Ладожской флотилии новыми судами. По указанию Государственного Комитета Обороны в труднейших условиях зимой 1942 г. было начато сооружение Сясьской судостроительной верфи. В марте 1942 г. Сясьстрой посетили заместитель Председателя СНК СССР А. Н. Косыгин и член Военного совета Ленинградского фронта Н. В. Соловьев, которые оказали большую помощь в решении ряда проблем строительства верфи{394}. В течение 1942 г. Сясьская верфь построила 31 деревянную баржу грузоподъемностью 385 т каждая. 14 больших металлических барж общей грузоподъемностью 8400 т выпустили судостроительные заводы Ленинграда. Десятки различных судов были переправлены на Ладожское озеро из ближайших речных бассейнов страны. В летнюю навигацию на Ладоге насчитывалось 187 самоходных и несамоходных судов, почти в три раза больше, чем осенью 1941 г.{395}

В конце мая 1942 г. от восточного берега Ладожского озера отошли первые караваны судов с грузом для Ленинграда, а с западного берега началась эвакуация населения и промышленного оборудования. Так рано навигация на Ладоге никогда не открывалась. В некоторых местах озера лед еще не успел полностью растаять, и суда продвигались вперед, ломая льды своим корпусом. В мае - ноябре 1942 г. из Ленинграда было вывезено около 450 тыс. жителей.

Благодаря постоянному вниманию и поддержке ЦК Коммунистической партии, Советского правительства, энергичным действиям руководства обороной Ленинграда и героизму работников Ладожской трассы массовая эвакуация населения из города-фронта была завершена. За время войны и блокады из Ленинграда в организованном порядке выехало около 1.5 млн. человек{396}. История не знает подобных примеров эвакуации населения из осажденного города. К началу 1943 г. в Ленинграде проживало всего 637 тыс. граждан{397}.

Одновременно с эвакуацией ленинградцев из города вывозилось промышленное оборудование. В глубь страны было вывезено свыше 70 тыс. единиц наиболее ценного оборудования. В Ленинграде оставлялось лишь ограниченное число действующих фабрик и заводов, обеспеченных рабочей силой, электроэнергией, топливом и сырьем. Остальные переводились на консервацию или направлялись в тыл, где они продолжали свою производственную деятельность. Из 333 ленинградских предприятий союзного и республиканского подчинения за годы блокады было эвакуировано полностью 133, а также примерно три четверти всего промышленного оборудования Ленинграда.

Но еще большим потоком шли грузы в осажденный город. За время летне-осенней навигации 1942 г. Ленинград получил с Большой земли свыше 700 тыс. т различных грузов, из которых половина приходилась на долю продовольствия. На 1 октября 1942 г. в Ленинграде имелось более 55 тыс. т муки и около 12 тыс. т крупы и много других видов продуктов, что превышало запасы города к началу войны. Если учесть, что население к этому времени уменьшилось в 4-5 раз, го обеспеченность города-фронта продовольствием станет очевидной. Во всех городских секторах обороны были созданы неприкосновенные запасы продовольствия для войск внутренней обороны, вооруженных рабочих отрядов, частей МПВО и населения на случай ведения уличных боев. В Кронштадте, Ораниенбауме и на островах Финского залива хранились четырехмесячные продовольственные запасы для снабжения войск Краснознаменной Балтики, Приморской оперативной группы и населения этих городов. К началу второй блокадной зимы защитники Ленинграда были гарантированы, таким образом, от угрозы голода.

Большое место в перевозках Ладожской флотилии занимала доставка в Ленинград топлива: только одного угля было завезено почти 110 тыс. т. Жидкое горючее доставлялось по Ладоге наливными судами и прямо в цистернах. Однако это не решало проблемы снабжения топливом города и фронта, которым требовались ежедневно сотни тонн бензина, керосина, нефти, мазута.

Еще весной 1942 г. у группы ленинградских специалистов возникла мысль проложить по дну Ладожского озера трубопровод, который обеспечил бы город горючим. Это предложение было рассмотрено Военным советом Ленинградского фронта. 25 апреля 1942 г. Государственный Комитет Обороны одобрил детально разработанный план строительства трубопровода и принял решение о его немедленной постройке. Прокладка трубопровода велась в сложнейших условиях. К 16 июня 1942 г. героическими усилиями эпроновцев, воинских частей и рабочих сооружение нефтепровода было завершено; их руками было уложено почти 30 км труб, причем три четверти всей трассы пришлось прокладывать под водой Ладоги. 18 июня по трубопроводу поступил первый керосин. Неуязвимый для артиллерии и авиации, нефтепровод стал давать Ленинграду 300-350 т горючего в сутки, что позволило полностью удовлетворить нужды города в жидком топливе, а также освободить много цистерн, наливных судов и автомашин{398}.

Помимо доставки в Ленинград продовольствия, топлива, дефицитного сырья, медикаментов и других грузов, через Ладогу было переправлено много вооружения и боеприпасов и 250 тыс. человек для пополнения войск Ленинградского фронта и Балтийского флота. Транспортировка грузов по Ладоге и эвакуация населения проходили с самого начала навигации в обстановке ожесточенных бомбардировок. В навигацию 1942 г. вражеская авиация совершила 120 дневных и 15 ночных налетов, в которых иногда участвовало от 80 до 130 самолетов{399}. Но сорвать перевозки по Ладоге немцам так и не удалось.

В результате героических усилий речников и железнодорожников во время навигации 1942 г. по Ладожскому озеру было перевезено в Ленинград и из Ленинграда более 1 млн. т грузов и 800 тыс. человек{400}. Успешное завершение перевозок по Ладожскому озеру явилось одним из важнейших мероприятий по превращению Ленинграда в неприступную крепость.

Ликвидация последствий голодной зимы, улучшение продовольственного и топливно-энергетического положения Ленинграда позволили заметно активизировать работу ленинградской промышленности, в первую очередь оборонной. Если в мае 1942 г. боеприпасами и вооружением снабжали Ленинградский фронт 50 предприятий, то в июне их количество возросло до 75. С нюня по сентябрь промышленность города сумела восстановить производство почти всех образцов военной техники, которые она производила в первые месяцы войны. К осени 1942 г. город-фронт выпускал автоматы, станковые и ручные пулеметы, пушки, танки, снаряды, мины и т. д. - всего около 100 видов боевой продукции. Это была еще одна важная победа трудящихся героического Ленинграда.

Основное место в военной продукции ленинградских предприятий занимали боеприпасы, в которых Ленинградский фронт испытывал большую нужду. За 1942 г. они выпустили более 8 млн. артиллерийских снарядов, мин и бомб, причем часть боеприпасов, производимых в блокированном городе, шла за пределы Ленинградского фронта. В значительно меньших размерах велось производство вооружения. Восстановление этого сложного и трудоемкого производства проходило постепенно.

Работа промышленности на нужды обороны во многом зависела от того, насколько действующие предприятия будут обеспечены рабочей силой. После завершения эвакуации населения летом 1942 г. в городе-фронте предполагалось оставить 274 тыс. рабочих, инженерно-технических работников и служащих, из которых 117 тыс. должны были работать в оборонной промышленности, 29 тыс. в легкой и текстильной, 25 тыс. - в пищевой, 44 тыс. - на предприятиях местной промышленности и т. д. Однако в результате эвакуации численность рабочих и служащих, занятых в хозяйстве Ленинграда, оказалась приблизительно на 50 тыс. человек меньше необходимой{401}. Поэтому для наиболее рационального распределения рабочей силы Городской комитет партии образовал; в июле 1942 г. специальную комиссию. По предложению комиссии были ликвидированы или временно законсервированы многие десятки различных учреждений, а тысячи освободившихся людей направлены на работу в промышленность. Комиссия периодически пересматривала списки действующих и законсервированных фабрик и заводов. Такое централизованное распределение рабочей силы помогло руководству обороной города успешно решать вставшие перед промышленностью задачи.

Одной из главнейших задач ленинградской промышленности в 1942 г. являлось повышение производственной квалификации нового пополнения. Основную массу ленинградских рабочих (84%) составляли в этот период женщины, многие из которых пришли на производство впервые. Повышение их квалификации стало особенно настоятельным летом 1942 г., когда в связи с улучшением топливно-энергетического снабжения ленинградские предприятия смогли снова перейти к механизированному труду. Если весной 1942 г. основной формой подготовки кадров был метод индивидуально-бригадного обучения, то теперь широкое распространение получили стахановские школы, кружки техминимума.

Важную роль в повышении производительности труда сыграло участие ленинградских предприятий во всесоюзном социалистическом соревновании. Многие из них завоевали в 1942 г. переходящее Красное знамя Государственного Комитета Обороны, ВЦСПС и наркоматов. Коллектив завода им. Н. Г. Козицкого в течение четырех месяцев удерживал Красное знамя Государственного Комитета Обороны. Среди получивших эту почетную награду были также Адмиралтейский и Балтийский заводы, фабрика им. А. И. Микояна и др.

Благодаря самоотверженному труду рабочих за 9 месяцев 1942 г. Ленинград дал фронту 1935 минометов, 1975 станковых пулеметов, около 22 тыс. автоматов и много другого вооружения и боеприпасов{402}.

Проведенные весной - летом 1942 г. мероприятия значительно укрепили обороноспособность Ленинграда. Облик города стал еще более суровым. Построенные на его улицах баррикады, доты и дзоты предупреждали, что его защитники полны решимости сражаться за каждый дом. Поддерживаемый всей страной, город Ленина продолжал борьбу.

* * *

На лето 1942 г. гитлеровское командование планировало проведение большого наступления на советско-германском фронте. Еще 5 апреля 1942 г. Гитлер подписал директиву No 41, в которой были определены задачи немецко-фашистских войск. Главной операцией должно было быть наступление на южном участке советско-германского фронта с целью уничтожить советские войска западнее р. Дона, чтобы затем захватить нефтеносные районы на Кавказе и перейти через Кавказский хребет. "Окончательное окружение Ленинграда и захват Ингерманландии, - говорилось в директиве, откладываются до тех пор, пока изменение обстановки в районе окружения или высвобождение других достаточных для этого сил но создадут соответствующих возможностей"{403}.

Однако уже 19 июля 1942 г. генеральный штаб сухопутных сил сообщил командованию группы армий "Север", что "в настоящее время возникло предположение вместо наступления на фронте кронштадтской бухты{404} должно быть предпринято наступление на Ленинград с целью занять город, восстановить связь с финнами севернее Ленинграда и этим самым выключить русский Балтийский флот"{405}.

Для осуществления этой цели Гитлер 23 июля приказал передать группе армий "Север" основные силы 11-й армии, действовавшей до этого в Крыму, вместе с тяжелой артиллерией и артиллерией особой мощности, а также другие части резерва главного командования. Руководство операцией по захвату Ленинграда было поручено генерал-фельдмаршалу Манштейну. Гитлер поручил Манштейну: "1-е - отрезать Ленинград и установить связь с Финляндией; 2-е занять Ленинград и сравнять его с землей".

Он считал, что наступление и уничтожение города надо вести одновременно{406}. Особые надежды Гитлер возлагал на артиллерию, которая при тесном взаимодействии с авиацией могла, по его словам, "осуществить величайший фейерверк в мире"{407}. Наступление было назначено на 14 сентября. Однако и на этот раз план гитлеровского командования был сорван начавшейся операцией советских войск по прорыву блокады Ленинграда, получившей затем название Синявинской.

Районом операции был избран шлиссельбургско-синявинский выступ противника, где войска Ленинградского и Волховского фронтов разделяла полоса шириной всего 12-16 км. Замысел операции состоял в том, чтобы встречными ударами двух фронтов разгромить мгинско-синявинскую группировку противника и снять блокаду Ленинграда. (Главная роль отводилась войскам Волховского фронта. Преимущество этого направления заключалось в том, что оно кратчайшим путем выводило к Неве и Ленинграду. "Всего лишь 16-километровое пространство, занятое и укрепленное противником, разделяло войска Волховского и Ленинградского фронтов, - вспоминал после войны командовавший тогда Волховским фронтом К. А. Мерецков. - Казалось, достаточно было одного сильного удара, и войска двух фронтов соединятся. Но это только казалось. Я редко встречал местность, менее удобную для наступления. У меня навсегда остались в памяти бескрайние лесные дали, болотистые топи, залитые водою торфяные поля и разбитые дороги. Трудной борьбе с противником сопутствовала не менее трудная борьба с природой. Чтобы воевать и жить, войска вынуждены были строить вместо траншей деревоземляные заборы, вместо стрелковых окопов - насыпные открытые площадки, на протяжении многих километров прокладывать бревенчатые настилы и гати и сооружать для артиллерии и минометов деревянные платформы"{408}.

Действия на синявинском направлении начали 19 августа войска Ленинградского фронта. Они форсировали р. Неву и захватили плацдарм на ее левом берегу в районе Ивановского. Но развить здесь наступление им не удалось. 3 сентября войска Ленинградского фронта форсировали Неву на участке Анненское - 1-й Городок, но из-за сильного сопротивления противника и вследствие недочетов в самой организации наступления они были вынуждены отойти на исходные позиции.

Наступление войск Волховского фронта началось 27 августа. Благодаря внезапности наступления войска 8-й армии (командующий генерал Ф. Н. Стариков), действовавшей в первом эшелоне, прорвали оборону противника и к исходу второго дня подошли к Синявину. Враг стал спешно подтягивать к месту прорыва войска с других участков фронта, и его сопротивление значительно возросло. Когда на пятый день наступления атаки 8-й армии стали безуспешными, в бой был введен второй эшелон фронта - 4-й гвардейский стрелковый корпус (командир - генерал Н. А. Гаген).

В разгар этих ожесточенных боев 26 сентября войска Невской оперативной группы Ленинградского фронта вновь форсировали Неву и захватили небольшие плацдармы в районе Арбузове и Московская Дубровка.

Существенную поддержку сухопутным войскам в этот период оказал Балтийский флот своей артиллерией и авиацией.

К 4 сентября наибольшая глубина прорыва войск Волховского фронта составила 9 км. До Невы оставалось не более 6 км. Чтобы избежать катастрофы, немецко-фашистское командование было вынуждено использовать для отражения советского наступления силы, предназначенные для штурма Ленинграда. Сосредоточив в районе прорыва войска 11-и армии, большое количество артиллерии и авиации, немцы остановили наше наступление. Введенная в бой 2-я ударная армия (командующий генерал Н. К. Клыков) не изменила положения она ликвидировала несколько вражеских огневых точек, улучшила на отдельных участках свои позиции, но продвинуться дальше не смогла.

Остановив наступление 2-й ударной армии, немецко-фашистские войска стали наносить сильные фланговые удары у основания нашего прорыва. Бои на синявинском направлении отличались исключительной ожесточенностью. Бросив все свои резервы, не считаясь с огромными потерями, немецко-фашистское командование стремилось отрезать авангардные части советских войск. "На земле и в воздухе, - вспоминал о тех днях К. А. Мерецков, - развернулось ожесточенное артиллерийско-авиационное сражение. Бывая в те дни на переднем крае, я вспоминал весенние бои за подступы к Любани и у Мясного Бора. В районе вклинения непрерывно рвались снаряды и мины. Горели леса и болота, земля застилалась густым едким дымом. За несколько дней этой невероятной по своей силе артиллерийско-минометной и авиационной дуэли весь участок был превращен в изрытое воронками поле, на котором виднелись одни обгорелые пни"{409}.

Чтобы избежать излишних потерь советское Верховное Командование приказало отвести войска в исходное положение. К 1 октября 1942 г. войска Волховского фронта отошли на правый берег р. Черной. На восточном берегу Невы бои продолжались до 7 октября. Когда все войска были уже эвакуированы, с наступлением рассвета 9 октября разведка, высланная в район Московской Дубровки, противника не обнаружила. В связи с этим на левый берег Невы была переправлена усиленная стрелковая рота 70-й стрелковой дивизии, которая заняла плацдарм: справа - овраги севернее Арбузове, по фронту до шоссе и слева - школа в Московской Дубровке{410}.

Синявинская операция не привела к прорыву блокады, но оказала большое влияние на обстановку под Ленинградом. Жертвы, понесенные советскими войсками, но были напрасными. Главным положительным результатом наступательных действий войск Ленинградского и Волховского фронтов был полный срыв немецкого плана захвата города Ленина, так как немецко-фашистское командование было вынуждено использовать предназначенные для этой цели силы для отражения советского наступления. План штурма Ленинграда был сорван благодаря стойкости и героизму советских воинов, горевших ненавистью к фашистам. В ходе боев на синявинском направлении противник потерял убитыми и пленными около 60 тыс. человек, 200 танков, более 200 орудий, 400 минометов, 710 пулеметов, 260 самолетов{411}. В результате Синявинской операции были также скованы на северо-западном направлении значительные вражеские силы, что не позволило гитлеровскому командованию перебрасывать отсюда свои войска на южный участок фронта, в частности под Сталинград. Как и в период Любаньской операции, противник вынужден был усиливать группу армий "Север" частями из Западной Европы и с других участков советско-германского фронта.

VIII. Вторая блокадная зима

Ленинградцы с тревогой ждали зиму 1942/43 г. У всех были в памяти страшные картины прошлой зимы. Но защитники города-фронта не сидели сложа руки, к зиме готовились деятельно и заблаговременно. Делалось все возможное для того, чтобы предотвратить бедствия, обрушившиеся на ленинградцев в зиму 1941/42 г.

В дневнике инструктора партийного комитета Кировского завода Л. П. Галько есть строки, передающие настроения, характерные для большей части ленинградцев, воспроизводящие детали, типичные для блокадного быта конца 1942 г. В этих записях, которые сделаны в первые недели зимы, чувствуется беспокойство в связи с тем, что с наступлением зимних холодов усложняются условия работы, а многие рабочие вновь начинают слабеть. Но уже 27 декабря Л. П. Галько делает в дневнике запись, в которой сравнивает декабрь 1942 г. с декабрем 1941 г. и приходит к твердому заключению, что положение и осажденном Ленинграде несравненно лучше, чем было год назад: "Побывал в городе. Попробовал бегло сравнить обстановку сегодняшнего дня с обстановкой 27 декабря 1941 г. Тогда на улицах везли на саночках завернутых в тряпье покойников. Народ еле ходил, падали от истощения, не работали водопроводы, не было освещения. Сегодня положение совершенно иное. Утром я ушел в город после завтрака и чувствовал себя сытым. У Нарвских ворот сел на трамвай (в прошлом году ходил с завода пешком). В трамвае народ оживленно беседует, чувствуется, что не голодны... С 15 декабря в ряде районов в жилых домах появился электросвет"{412}.

Зимой 1942/43 г. фашисты ожесточенно обстреливали Ленинград, их авиация совершала варварские налеты на город. Артиллерийские обстрелы и воздушные налеты противника в зимние месяцы причиняли сильные разрушения и приводили к большим жертвам среди населения. Всего с ноября 1942 г. по март 1943 г. фашисты обрушили на Ленинград 7454 снаряда, 381 фугасную и около 1600 зажигательных бомб. За это время при обстрелах и бомбардировках были убиты 383 человека и 1518 ранены{413}.

Подвергая город частым обстрелам и бомбежкам, фашистское командование надеялось нарушить повседневную жизнь ленинградцев, вывести из строя работавшие промышленные предприятия, парализовать работу городского транспорта. Однако все попытки фашистов помешать работе ленинградских заводов и фабрик были обречены на неудачу. Даже тогда, когда вражеским артиллеристам и летчикам удавалось причинить ущерб какому-либо предприятию, на нем в кратчайшие сроки ликвидировались последствия обстрела или бомбардировки и возобновлялся выпуск продукции, которая в осажденном Ленинграде в подавляющем большинстве шла на фронт. Так было, в частности, на заводе "Севкабель". 9 февраля 1943 г. на завод обрушилось 56 снарядов. Среди рабочих были убитые и раненые. Серьезные разрушения получил один из основных цехов. И все-таки коллектив завода сумел в Короткий срок устранить все повреждения и возобновить работу{414}. Быстро ликвидировались повреждения, которые зимой 1942/43 г. были нанесены нескольким ленинградским мостам. Ночью 6 ноября 1942 г. 250-килограммовая авиабомба причинила серьезные повреждения Аничкову мосту через Фонтанку. "Авиабомба упала в мост около тротуара. Взрывная волна, как гигантской метлой, смела 30 м чугунной решетки и тумбы с моста в Фонтанку. От решетки не осталось и следа. Разбитые в мельчайшие куски трезубцы и русалки с хвостами остались в Фонтанке. Осколками бомб изуродовало гранитные пьедесталы коней. В них образовались ямы глубиной до 15 см. Углы гранитных камней в целом ряде мест оторваны",

- вспоминал впоследствии П. М. Токсубаев, начальник Отдельного ленинградского дорожно-мостового восстановительного батальона МПВО. Под его руководством в свое время были сняты и закопаны в саду Дворца пионеров конные статуи с Аничкова моста. П. М. Токсубаев, прибыв к получившему сильные повреждения Аничкову мосту, чтобы возглавить восстановительные работы, мог убедиться в том, насколько предусмотрительным было решение надежно укрыть украшавшие мост клодтовские скульптуры. "Если бы они остались на мосту, то обратились бы в бесформенную массу бронзового лома и были бы сброшены в Фонтанку".

Самоотверженный труд коллектива восстановительного батальона позволил уже на следующий день возобновить здесь трамвайное движение{415}. С еще большими трудностями столкнулись восстановители, когда 6 января 1943 г. в 4 ч. 15 м. утра 250-килограммовая бомба попала в разводной пролет Республиканского (Дворцового) моста. Пробив настил, бомба разорвалась в воде. Сложность работы усугублялась из-за того, что мороз достигал 21°. Особенно трудно было вести сварочные работы. Несколько раз приваренные металлические листы разрывались. Тем не менее восстановительные работы были завершены на 7 час. раньше установленного срока, и 15 января движение на мосту возобновилось. Чаще всего вражеские бомбы и снаряды разрушали жилые дома. А. Н. Кубасов, возглавлявший в то время МГТВО Куйбышевского района, рассказывает: "Наиболее сильный обстрел со сбрасыванием зажигательных и фугасных бомб был 22 ноября 1942 г. Тут были применены новые бомбы, начиненные фосфором. Эти бомбы производили сильные пожары. Сильный пожар был на Моховой, 6, где дом совершенно сгорел. Сгорели дома на Соляном переулке, 7/12, на улице Чайковского, 2 (корпус выгорел абсолютно). В этот день были авиационный налет и обстрел... Сильный налет с артобстрелом был в январе 1943 г. На углу Кирочной (Салтыкова-Щедрина, - Ред.) ул. и ул. Маяковского была сброшена бомба. Был разрушен водопровод, и разрушен настолько, что вся Кирочная до пр. Чернышевского, весь Литейный пр., начиная от ул. Некрасова и до моста, все прилегающие сюда улицы были залиты водой... Так как в это время был сильный мороз, вода эта замерзла, получилось сплошное обледенение, и тут же лила свежая вода. Картина была страшная... Угрожала опасность, что утром не смогут пойти трамваи"{416}.

Далее А. Н. Кубасов вспоминает, что поступило распоряжение во что бы то ни стало сделать все необходимое, чтобы в 6 час. утра началось трамвайное движение. Выполнить этот приказ было нелегко: "Люди работали исключительно самоотверженно. Бойцы по колено в воде очищали трамвайные пути, проводили спуск воды к Фонтанке, спускали воду по ул. Пестеля в водосточные колодцы. С работой справились, правда, трамваи пустили не в 6 часов утра, а в половине восьмого. Была проведена колоссальнейшая работа"{417}.

Ликвидация последствий вражеских обстрелов и бомбардировок проводилась прежде всего подразделениями МПВО. Начавшая выходить в марте 1943 г. газета "Боец МПВО", орган командования МПВО Ленинграда, рассказывала на своих страницах о наиболее отличившихся бойцах и командирах МПВО (командир саперной роты А. П. Матохин, подрывники А. Ф. Литвинов и А. А. Зайцев-Лидин, отважные девушки-бойцы А. И. Смирнова и З. Иванова, спасшие жизнь многим ленинградцам){418}.

Зимой 1942/43 г. боеготовность частей МПВО по сравнению с голодной зимой 1941/42 г. серьезно возросла, чему способствовало общее улучшение положения в городе. Положительно сказалась на деятельности МПВО в сложных зимних условиях и проведенная в августе 1942 г. реорганизация. К 1 января 1943 г. в батальонах МПВО насчитывалось более 21 тыс. человек{419}.

Вместе с подразделениями МПВО в ликвидации последствий вражеских налетов и бомбардировок активно участвовали группы самозащиты при домохозяйствах, все население Ленинграда. Несмотря на вражеские обстрелы и бомбардировки, многочисленные трудности, связанные с продолжавшейся блокадой, город-фронт жил напряженной жизнью, отдавая все силы борьбе с фашистскими захватчиками.

Направляющей и организующей силой в этой борьбе была боевая Ленинградская партийная организация. Городской и районные комитеты партии, первичные партийные организации были заняты решением многочисленных и разнообразных практических вопросов, связанных с укреплением обороноспособности Ленинграда, с ликвидацией последствий обстрелов и бомбардировок, работой промышленных предприятий, налаживанием продовольственного снабжения и улучшением бытовых условий трудящихся.

Занимались партийные организации и вопросами внутрипартийной жизни. В связи с войной серьезно осложнилось проведение организационно-партийной работы. Она не прекращалась, но масса неотложных вопросов в первые месяцы войны мешала вести организационную работу так, как это было в довоенный период. Коммунисты по-прежнему проводили собрания в первичных партийных организациях, но в первые полтора года войны почти не удавалось проводить партийные конференции. Очень важно было разобраться в накопленном опыте партийной работы в военное время. Несмотря на необходимость твердой дисциплины, введения жесткой централизации во многих важных областях жизни страны, надо было неуклонно соблюдать основные принципы внутрипартийной демократии. В партийных организациях на наиболее крупных предприятиях зимой 1942/43 г. впервые за время войны были проведены партийные конференции. Такая конференция в самом начале зимы состоялась на Кировском заводе. Вот что писал в дневнике один из ее участников: "24 октября. Сегодня начало работы 4-й заводской партконференции. Это небывалое явление. Враг у стен города. Почти беспрерывно идет артиллерийская перестрелка, трещат невдалеке пулеметы, а на заводе собирается партконференция, чтобы заслушать, обсудить отчет о работе парткома и избрать новый состав парткома. Вернее, вновь избрать партком, потому что до сего времени работали назначенцы. Вечереет. Открытие конференции назначено на 6 часов. Делегаты торопливо собираются. Все выбриты, чисто одеты... Конференция собирается в подвале за водоуправления"{420}.

16 ноября 1942 г. на заседаниях Бюро Ленин градского горкома партии был заслушан отчет Петроградского райкома партии, 23 декабря Красногвардейского райкома партии. Обсуждение этих отчетов вылилось во всесторонний анализ накопленного опыта работы в военных условиях. Отмечалось все ценное, что появилось в военную пору в деятельности партийных организаций. Резко критиковались имевшиеся недостатки. Внимательно рассматривались возможные пути улучшения работы промышленных предприятий. Особое внимание было уделено вопросу о руководстве партийными организациями работой, направленной на улучшение продовольственного положения в городе и бытовых условий населения.

Оживление внутрипартийной работы в этот период происходило не только в Ленинградской партийной организации, но и во всей партии. Особенно этот процесс усилился после того, как 14 января 1943 г. Центральный Комитет ВКП(б) принял постановление, указывавшее на необходимость, невзирая на исключительно сложную обстановку военного времени, регулярно заслушивать отчеты и проводить выборы партийных бюро и партийных комитетов в первичных организациях{421}.

Большую работу вели коммунисты в области агитации и пропаганды. На предприятиях, в учреждениях, школах, домохозяйствах проводились политинформации, в которых широко освещались события на фронтах. Такие радостные известия, как сообщения о замечательных победах советских войск под Сталинградом, Указ Президиума Верховного Совета СССР об учреждении медалей "За оборону Ленинграда" и за оборону других городов-героев, тотчас становились известными ленинградцам и вызывали огромный энтузиазм.

Авторитет Коммунистической партии непрерывно повышался в глазах защитников Ленинграда. Одним из свидетельств тому был продолжавшийся рост партийных рядов. В октябре - декабре 1942 г. кандидатами в члены партии стали 4365 ленинградцев, 840 человек - членами партии. На 1 января 1943 г. в Ленинградской партийной организации состояло 43 893 человека, из которых 13588 были кандидатами в члены партии. В январе - марте 1943 г. в члены партии были приняты 994 ленинградца, кандидатами в члены партии 3673{422}.

Партийные, советские организации Ленинграда, рабочие, инженеры ленинградских заводов и фабрик в летние и осенние месяцы много сделали для подготовки предприятий к зиме. Были утеплены цехи, восстановлен водопровод, созданы запасы топлива.

Важным условием работы промышленности было обеспечение ее необходимым количеством электроэнергии. К началу второй военной зимы больше электроэнергии стали вырабатывать электростанции, расположенные в самом городе. Особое значение имело восстановление Волховской ГЭС. После ее пуска возникла проблема прокладки линии электропередачи по дну Ладожского озера, поскольку все наземные линии располагались на территории, захваченной противником. За 45 дней вместо 60 по плану водолазный отряд проложил первую линию подводного кабеля. 23 сентября 1942 г. в Ленинград поступил первый ток с Волховской ГЭС. Работая в трудных условиях осенних ночей, когда часто были сильные штормы, водолазы проложили еще 4 нитки кабеля, закончив работы к 1 ноября. В декабре 1942 г. Ленинград получал электроэнергии уже в 4 раза больше, чем в феврале 1942 г., когда поступление электроэнергии было минимальным. Внутри города изыскивались все возможности для выработки дополнительного количества электроэнергии, для чего широкое распространение получило создание на многих предприятиях блокстанций.

Труженики ленинградской промышленности делали все возможное, чтобы, используя оставшееся на заводах после эвакуации оборудование, производить так необходимые фронту оружие и снаряжение. На заводах в эти дни изготовлялись снаряды, мины, автоматы, ремонтировались танки. Большое количество заданий получала промышленность города и от командования Краснознаменного Балтийского флота. В зимние месяцы 1942/43 г. на заводе "Русский дизель", ставшем филиалом машиностроительного завода им. В. И. Ленина, были отремонтированы двигатели для крейсеров "Максим Горький" и "Киров". На ленинградских заводах осуществлялся ремонт и других боевых кораблей, в частности подводных лодок. Артиллерийские установки для кораблей производил Ижорский завод.

Заводы, расположенные в южной части города - в Кировском, Московском, Ленинском, Володарском (Невском) районах, особенно часто подвергались артиллерийским обстрелам. И все же рабочие и инженеры на этих предприятиях успешно справлялись с возложенными на них заданиями. Предприятия Московского района в ноябре 1942 г. выпустили в 3-4 раза больше оборонной продукции, чем летом. В частности, они выпускали в начале зимы в 2 раза больше боеприпасов, чем весной. В особенно трудных условиях работал Кировский завод. Из-за частых обстрелов часть цехов пришлось разместить на площадках других заводов в северной части города. На Выборгской и Петроградской стороне, на Васильевском острове заводы и фабрики не раз подвергались обстрелам и бомбардировкам, но тем не менее их положение было более благоприятным. Крупнейшим промышленным районом Ленинграда была Выборгская сторона. На ее заводах, известных своими трудовыми и революционными традициями, не только не снизился, но и повысился темп работы, достигнутый к началу зимы. Много славных дел совершили рабочие Металлического завода: во всем городе были известны имена передовых рабочих кандидатов в члены партии электросварщика А. Коршунова и токаря И. Григорьева, систематически перевыполнявших норму.

Обеспечение бесперебойной работы промышленности на всем протяжении зимы 1942/43 г. было настоящим подвигом ленинградских рабочих. Трудности усугублялись не только тем, что многие кадровые рабочие еще не вполне оправились после тяжелых испытаний голодной зимы. На многих ленинградских заводах больше половины рабочих составляло молодое поколение, ставшее к станкам в 1942 г. Стаж их работы был невелик - у большинства молодых рабочих к 1 октября 1942 г. он не превышал 6 месяцев{423}.

Зимой 1942/43 г. была проделана большая работа по воспитанию и обучению молодых рабочих. Этой проблеме было посвящено специальное постановление Бюро Горкома партии, принятое 16 ноября 1942 г. после тщательного обсуждения{424}.

Восполнение рядов ленинградского рабочего класса в трудных условиях блокады выходило за рамки решения вопроса об обеспечении промышленности квалифицированными кадрами. Оно представляло собой важное социальное явление. В ряды рабочих в 1942 г. влилось много домохозяек, подростков из самых различных семей, часто до того непосредственно не связанных с промышленностью. На производство пришло и значительное число бывших служащих и работников торговли. В конце 1942 г. в ленинградской промышленности было занято примерно 250 тыс., т. е. столько, сколько предполагалось оставить в городе после эвакуации. Значительную часть работавших составляла молодежь. По данным Городского комитета ВЛКСМ, в Ленинграде зимой 1942/43 г. число молодежи на заводах и I фабриках достигало 53 967 человек. 15 567 человек из этого числа были комсомольцами. Комсомольцы составляли несколько меньше половины всей Ленинградской комсомольской организации, в рядах которой зимой 1942/43 г. состояло 32 897 человек{425}. Данные, приведенные в материалах Горкома ВЛКСМ, учитывали молодых людей комсомольского возраста. Представляется, что для блокадного Ленинграда понятие "молодой рабочий" можно толковать несколько шире, имея в виду и пришедших на заводы людей несколько старше комсомольского возраста. Большую часть рабочих составляли женщины. К концу 1942 г. 77.4% всех работавших в ленинградской промышленности составляли женщины. 82% женщин-работниц были в возрасте от 18 до 49 лет{426}. Кадровые рабочие, которые остались на предприятиях в дни второй военной зимы и на долю которых выпала ответственная задача обучения и воспитания молодого поколения, составляли незначительную часть всех рабочих. На 15 декабря 1942 г. в ленинградской промышленности были в наличии 9587 высококвалифицированных специалистов. Распределение специалистов по профессиям было следующим{427}: Специальность Всего рабочих Из них женщин Слесари-сборщики 2052 808 Токари-универсалы 1301 612 Токари-инструментальщики 1236 610 Револьверщики 903 856 Сборщики 734 687 Сборщики-шишельницы 627 551 Сверловщики 510 410 Кочегары паровых котлов 480 190 Крановщики 457 309 Станочники на нарезных станках 362 337 Шлифовщики 322 217 Кузнецы-штамповщики, операторы 181 178 Резчики 175 138 Молотобойцы 162 47 Машинисты паровозов 185 83 Итого 9687 6033 Воспитанием молодых рабочих на всех пред-приятиях города занимались партийные и хозяй-ственные руководители, старейшие производст-венники. На Кировском заводе состоялся спе-циальный вечер - "Кировский завод - оплот большевизма". На вечере о боевых и трудовых традициях путиловцев-кировцев в своих выступ-лениях рассказали молодым рабочим главный ин-женер завода В. В. Петров, старейшие рабочие, участники революционного движения и граж-данской войны. С ответным словом выступил 15-летний ученик ремесленного училища И. Ива-нов{428}. На заводе "Большевик" 78 старейших производственников, составлявших "золотой фонд" завода, приняли участие в обсуждении доклада директора завода о задачах опытных ра-бочих в воспитании молодежи. После этого сове-щания старые рабочие встретились с молодым пополнением. Большую помощь оказывали мо-лодым рабочим на Ижорском заводе. Из числа молодежи быстро выдвинулось немало передови-ков производства. Систематически перевыполнял норму молодой рабочий завода "Большевик" Вла-димир Князев. Вместе с другими комсомольцами-передовиками он был принят в ряды Коммунисти-ческой партии. Большое внимание, оказанное молодым рабочим партийными организациями заводов, старейшими производственниками, това-рищеская, а зачастую отеческая помощь позво-лили им в очень короткие сроки стать не только хорошими специалистами, но и верными носите-лями боевых, трудовых и революционных тради-ций питерского пролетариата.

Ленинградцы хорошо понимали, что, несмотря на существенное улучшение снабжения Ленин-града, вторая военная зима будет нелегкой для людей, в большинстве своем с трудом оправив-шихся от дистрофии, измученных обстрелами и другими тяготами блокадного быта. Это сознавали и партийные руководители. "Коммунисты, да и весь заводской коллектив отлично понимают, что мы вступили во вторую военную зиму в бло-кированном городе со значительно меньшими физическими силами, чем в прошлом году"{429},

- писал в дневнике 11 декабря 1942 г. Л. П. Галько. Этот же вопрос волновал руководителей город-ской партийной организации. В начале зимы они поставили перед партийными организациями города вопрос о необходимости уделить первооче-редное внимание условиям быта, питания, жилых помещений ленинградцев. Выступая на заседа-нии Бюро Горкома партии 16 ноября 1942 г., А. А. Кузнецов говорил: "Наконец, на первый план встал вопрос быта, жилья, общественного питания, огородов, продкарточек, всевозможных бытовых мастерских и т. д., т. е. тот круг вопро-сов, который касается удовлетворения бытовых нужд населения. Причем вопросы бытовые встали во главу угла. Эти вопросы стояли и стоят сей-час еще острее, чем все вопросы промышлен-ности"{430}.

Больше всего заботил руководство блокадного Ленинграда вопрос о том, не нарушится ли зи-мой наладившееся снабжение продовольствием, что привело бы к снижению норм выдачи про-дуктов. Продовольственному снабжению Ленин-града уделяли исключительное внимание Центральный Комитет нашей партии и Советское правительство. В 1942 г. страна испытывала серьезные продовольственные затруднения, однако для Ленинграда продовольствие выделялось в первую очередь и без каких бы то ни было перебоев. Эшелоны с продуктами, предназначавшимися для ленинградцев, шли непрерывным потоком.

Поскольку город по-прежнему находился в кольце блокады, первая трудность, которую надо было преодолеть, состояла в том, чтобы доставить продовольствие с Большой земли в осажденный город. Следует заметить, что огромное значение для решения продовольственного вопроса зимой 1942/43 г. имело создание значительных запасов. На 1 ноября 1942 г. на ленинградских складах и базах было сосредоточено 49 045 т муки, 17190 т зерна, 13901 т крупы и макарон, 1592 т мяса и мясных продуктов, 3505 т рыбы, 2104 т животного масла и 1691 т сахара{431}. Такого количества продуктов было достаточно для снабжения ленинградцев по существовавшим нормам в течение нескольких месяцев. Впоследствии, в 1944 г., на пленуме Горкома партии А. А. Жданов говорил, что в 1942 г. и особенно в 1943 г. положение с продовольствием в Ленинграде расценивалось как довольно устойчивое, запасы продуктов с тех пор уже не были меньше четырехмесячных{432}. Если зимой 1941/42 г. положение с продовольствием было катастрофическим, то зимой 1942/43 г. речь шла о том, чтобы поддерживать накопленные запасы продовольствия и наиболее рационально использовать их для сохранения сил ленинградцев, находящихся в кольце блокады.

В ноябре 1942 г. еще продолжалась навигация по Ладожскому озеру, которая была закрыта лишь 3 декабря. Что же касается отдельных перевозок грузов водным путем, то они велись до 7 января. Перевозки в ноябре производились в исключительно трудных условиях, так как на Ладожском озере рано начался ледостав. Несмотря на тяжелые условия, силами Ладожской флотилии с 8 ноября 1942 г. по 1 января 1943 г. было перевезено 45 978 т грузов и 73 681 человек{433}.

Используя опыт 1941/42 г., Военный совет Ленинградского фронта заблаговременно начал подготовку к созданию ледовой трассы через Ладожское озеро. Подготовительные работы начались еще в октябре, при этом Военный совет фронта и Народный комиссариат путей сообщения выдвинули предложение наладить железнодорожное сообщение по льду озера. Рассмотрев это предложение, Государственный Комитет Обороны принял решение построить зимой 1942/43 г. на льду Ладожского озера не только Военно-автомобильную дорогу, но и свайно-ледовую железнодорожную переправу. П. М. Токсубаев вспоминал о строительстве этой переправы: "Предполагалось построить железнодорожную эстакаду или своеобразный мост через все Ладожское озеро. К этой работе приступили в декабре 1942 г. Если б не было прорыва блокады, то она бы действовала, и паровозы ходили бы с Большой земли в Ленинград до товарной Финляндской станции"{434}

Эта переправа должна была иметь протяженность 35 км с нормальной железнодорожной колеей. К моменту прорыва блокады было сооружено 12.5 км. Прорыв блокады позволил ограничиться строительством на льду озера только автомобильной дороги. Движение по ней открылось 19 декабря и проходило в очень трудных условиях из-за частых оттепелей и сильных метелей. Тем не менее эта трасса до того, как после прорыва блокады была построена железная дорога южнее Ладожского озера, была основной артерией, питавшей Ленинград. По ледовой дороге, просуществовавшей до 30 марта, зимой 1942/43 г. в Ленинград было доставлено 214539 т боеприпасов, угля, продовольствия и других грузов{435}.

Регулярное снабжение Ленинграда продовольствием зимой 1942/43 г. позволило обеспечить население осажденного города продуктами по нормам, установленным для Ленинграда в 1942 г., а по некоторым продуктам - по нормам, существовавшим в других городах страны. Ленинградцы получали меньше хлеба, чем москвичи и жители других городов, в то же время норма выдачи сахара, крупы, жиров превышала московскую. Вместе с тем проблема обеспечения продуктами населения Ленинграда была значительно сложнее, чем населения других районов страны. Большую часть ленинградцев составляли люди, перенесшие дистрофию, зачастую чудом сумевшие вырваться из объятий голодной смерти. Однако этим людям приходилось нести нагрузку, и физическую, и нервную, во много раз более тяжелую, чем до войны. Наличие в Ленинграде овощей, снятых с индивидуальных и коллективных огородов, позволило дополнить блокадный рацион. Вместе с тем питание, которым обеспечивались ленинградцы, давало возможность лишь поддерживать силы истощенных людей. Как только наступили холода, сразу заметно ухудшилось здоровье у наиболее истощенных ленинградцев.

"Истощение снова выводит людей из строя, В инструментальном цехе No 1 уже 7 человек дистрофиков. Некоторые из них уже побывали в больнице, другие лежат, третьи на очереди. Сегодня отправили в полубессознательном состоянии в больницу Новикова, одного из наиболее квалифицированных рабочих цеха. Завтра ложится в больницу Лебедев, бывший секретарь парторганизации"{436}, - писал в своем дневнике Л. П. Галько 7 декабря 1942 г.

Из больниц поступали сведения об увеличении числа больных дистрофией. В I квартале 1943 г. такие больные составляли 45.6% всех госпитализированных{437}. На конец 1942 г. падает резкое увеличение в Ленинграде заболеваний гипертонической болезнью. Эти тревожные факты серьезно беспокоили руководителей партийных и советских организаций Ленинграда. В декабре 1942 г. на заседании Исполкома Ленгорсовета обращалось внимание на увеличение в декабре по сравнению с октябрем числа заболеваний дистрофией и повышение смертности{438}.

Выход из создавшегося положения было решено искать на пути резкого улучшения работы системы общественного питания. Зимой 1942/43 г. в столовых Треста общественного питания Ленинграда на довольствии состояло минимум полмиллиона человек{439}.

В ноябре 1942 г. вопросом улучшения общественного питания в городе занялась специальная комиссия, в состав которой вошел А. А. Кузнецов. 19 декабря 1942 г. на заседании Бюро Горкома партии было принято подготовленное этой комиссией постановление "Об улучшении дела общественного питания в городе". Еще до принятия этого постановления Горком партии указал партийным организациям на необходимость уделить этому вопросу первостепенное внимание. По всему городу прошли партийные собрания, на которых были всесторонне обсуждены проблемы, связанные с улучшением работы столовых. Этот же вопрос рассматривался на профсоюзных собраниях, стал в центре внимания многотиражных заводских газет, стенной печати. Уже в конце декабря в столовых многих предприятий был наведен порядок, улучшено питание. Беспощадные меры были применены в отношении отдельных работников столовых, уличенных в хищении продуктов, обворовывании и обвешивании трудящихся. Было значительно расширено трехразовое рационное питание: в начале зимы им пользовалось 100 тыс. человек, а к концу зимы - 200 тысяч. 30 тыс. рабочих, перевыполнявших норму, были обеспечены дополнительным питанием. Оценив продовольственные ресурсы города, Горком партии специально выделил для них продукты. На каждого рабочего ежемесячно выделялось 1200 г крупы, 900 г мяса, 225 г жиров, 300 г сухофруктов, 100 г какао и некоторые другие продукты. Военный совет Ленинградского фронта удовлетворил просьбу Бюро Горкома партии и Исполкома Ленгорсовета о выделении ежемесячно, сверх установленных норм, для столовых рационного питания, к которым были прикреплены рабочие, перевыполняющие норму, 37 т мяса и мясопродуктов, 10 т рыбы, 46,8 т жиров, 89 т сухофруктов, 10 т сахара и 3 т какао. Значительно улучшилось питание в больницах и госпиталях{440}.

Доказательством успешного решения продовольственной проблемы в трудных условиях второй блокадной зимы было то, что удалось предотвратить резкое повышение смертности в зимние месяцы. Как явствует из сводок треста "Похоронное дело", в ноябре 1942 г. было погребено 3864 трупа, что было несколько меньше числа захоронений в октябре (4387). В декабре снова увеличилось число захоронений - 4798, но в январе их число понизилось до 3754{441}. При некоторых колебаниях смертность оставалась на одном уровне и была в несколько раз ниже, чем в зимние месяцы 1941/42 г. Снизилась смертность и среди больных, находившихся в госпиталях и больницах. В I квартале 1943 г. она была равна 8.6%, в то время как в I квартале 1942 г. достигала 44,3 %{442}.

Сокращение смертности и числа заболеваний дистрофией зимой 1942/43 г. по сравнению с первой блокадной зимой объяснялось не только улучшением снабжения Ленинграда продовольствием, но и тем, что во вторую военную зиму был существенно улучшен быт защитников города, налажена работа городского хозяйства.

Еще летом в Горкоме партии, в Исполкоме Ленгорсовета обсуждались вопросы, связанные с подготовкой городского хозяйства к наступлению второй военной зимы. Выдвигалась задача обеспечить в зимние месяцы работу водопровода и канализации, движение трамвая, содержать в надлежащем порядке жилые дома.

8 июля 1942 г. Исполком Ленгорсовета издал постановление, содержавшее план мероприятий, необходимых для налаживания работы городского хозяйства в зимних условиях. Очень остро стоял вопрос с обеспечением города топливом. Несмотря на то, что значительные силы были брошены на лесозаготовки и добычу торфа, было ясно, что это далеко не решение проблемы. К тому же подсчеты показали, что потребность города в дровах настолько велика, что угрожает полным уничтожением лесов и парков вокруг Ленинграда. Поэтому было принято решение, в тех условиях наиболее правильное и дальновидное, обеспечить население и промышленность Ленинграда топливом за счет сноса деревянных домов. Объем работы был очень велик. Подобно тому, как весной 1942 г. все трудоспособное население в порядке мобилизации было брошено на уборку города, теперь решено было привлечь его к заготовке дров. Трудовой повинности подлежали все мужчины от 16 до 55 лет и женщины от 16 до 45 лет. Предполагалось, что основная масса дров будет заготовлена за время начавшегося 1 сентября месячника по заготовке дров. Так действительно и было. Вместе с тем снос деревянных домов и строений продолжался и после 1 октября{443}.

Население Ленинграда участвовало в заготовке дров с исключительной активностью. Каждый, кто участвовал в месячнике, должен был заготовить 4 куб. м дров. При этом половину заготовленных дров, т. е. 2 куб. м, каждый трудящийся получал для отопления своего жилища. Это было очень важное решение, свидетельствовавшее о том, что партийное и советское руководство заботилось об обеспечении дровами не только промышленности и городского хозяйства, но и каждого ленинградца. На проходившем 31 августа 1942 г. совещании секретарей райкомов партии и председателей райисполкомов по вопросу о количестве дров, выделяемых в личное распоряжение граждан, возник спор, некоторые товарищи выступили с предложением сократить уже объявленную норму выдачи населению (2 куб. м) вдвое (до 1 куб. м). Это предложение встретило решительные возражения. Против него резко выступил А. А. Кузнецов. Он настаивал на необходимости выдачи обещанных населению 2 куб. м дров для личного пользования, подчеркивая, что сокращение нормы поведет к тому, что ленинградцы получат дров меньше, чем им необходимо для личного пользования, и породит у населения чувство недовольства, снизит авторитет руководителей, не сдержавших своего слова{444}. Было оставлено в силе прежнее решение. Ленинградцы работали на заготовке дров с большим энтузиазмом. Всего по городу было снесено более 7 тыс. домов. В результате был получен 1 млн. куб. м дров. При заготовке дров особенно отличились комсомольцы. Большинство из них вместо 4 куб. м, полагавшихся по норме, заготовили по 6 куб. м. 6 сентября 10 тыс. ленинградских комсомольцев работали на общегородском воскреснике по заготовке дров{445}.

Слом деревянных строений заставил партийные и советские организации провести большую работу по обеспечению жилой площадью ленинградцев, выселенных из домов, подлежавших разборке. Несколько десятков тысяч человек, ранее живших в деревянных домах, были переселены в центральные районы города. При этом велась огромная разъяснительная работа. Деревянные дома располагались по преимуществу на окраинах города. Их жители зачастую имели приусадебные участки, расставаться с которыми в условиях блокады ни за что не хотели. Коммунисты, комсомольцы, беспартийные активисты убеждали таких людей в необходимости этого мероприятия, разъясняли, что оно будет серьезным вкладом в дело победы над ненавистным врагом. Большую роль в этой разъяснительной работе сыграла "Ленинградская правда" 1 сентября 1942 г. "Ленинградская правда" писала: "Военные обстоятельства вынуждают нас пойти на снос части деревянных строений, чтобы преодолеть трудности предстоящей зимы... Во имя разгрома немцев, являющихся виновниками всех наших тягот и лишений, мы готовы принести в жертву все - и труд свой, и достояние, и силы свои без остатка. Придет время, и на месте сносимых домов мы выстроим лучшие здания - светлые, просторные, красивые дома"{446}.

Эти слова были проникнуты твердой уверенностью в том, что все жертвы, принесенные ленинградцами, не будут напрасными. Эта вера в лучшее будущее подкреплялась указаниями, чтобы при разборе зданий сохранялись рамы, стекла, электрооборудование, которые нужны были для ремонта поврежденных домов, а иногда могли быть использованы и при постройке новых. В зимние месяцы приходилось исправлять отдельные упущения, допущенные осенью при заготовке дров, но они были только частными случаями. В целом положение с топливом в Ленинграде зимой 1942/43 г. коренным образом отличалось от того, что было в первую блокадную зиму.

Большую помощь населению оказали и работники пожарной охраны. Под их наблюдением и при их помощи в жилых домах сооружались печки-времянки, сделанные более основательно, чем в 1941/42 г., и безопасные в противопожарном отношении. Профилактическая работа, проведенная пожарной охраной Ленинграда среди трудящихся, дала свои результаты. Хотя в начале зимы и было известное увеличение числа пожаров, в целом, учитывая сложные условия фронтового города, безопасность Ленинграда в пожарном отношении была обеспечена. За работой пожарной охраны внимательно следили партийные организации. 1 января 1943 г. вопрос о борьбе с пожарами обсуждался на заседании Бюро Горкома партии. Условия борьбы с пожарами во вторую военную зиму уже не были такими тяжелыми, как в 1941/42 г. Пожарные автомашины были обеспечены бензином, на пожар теперь не приходилось идти пешком. Наличие действующего водопровода, приведенных в порядок пожарных колодцев и водоразборов обеспечивало тушение пожаров при помощи имевшихся технических средств. Однако работа пожарных и во вторую военную зиму часто проходила под огнем фашистской артиллерии.

Не менее важной, чем заготовка топлива, задачей было обеспечение работы в зимних условиях водопровода и канализации. Здесь опять-таки надежная основа была создана во время широко развернутой летом и осенью кампании по ремонту водопровода и канализации, по подготовке к зиме жилых домов и промышленных зданий. Было организовано социалистическое соревнование между районами, победителями в котором стали трудящиеся Фрунзенского района.

С наступлением зимы в городе не обошлось без аварий, в декабре в некоторых районах часть домов оказалась без действующего водопровода, кое-где замерзла канализация. Эти случаи стали предметом внимательного рассмотрения на нескольких заседаниях Исполкома Ленгорсовета. Районам, оказавшимся в трудном положении, была оказана большая помощь. Весь слесарный инструмент, имевшийся на законсервированных заводах, был передан Ленжилуправлению. Части МПВО направили в помощь ремонтно-строительным конторам 35 взводов (в каждом было 30 бойцов). К каждому району, где обнаружилось особенно много аварий и неполадок, были прикреплены крупные строительные организации.

Состояние городского хозяйства Ленинграда весной 1943 г благодаря энергичным мерам, направленным на его сохранение, уже не шло ни в какое сравнение с тем, что было весной 1942 г. Согласно сводкам, на 1 февраля 1943 г. большинство домов в городе имели водопровод и канализацию. Работал 4631 водоразбор. Действовала 2891 прачечная{447}. Даже положение граждан в домах, оказавшихся в аварийном состоянии, было, с точки зрения бывалых блокадников, совсем не страшным. Они ходили за водой в соседний дом или к водоразбору, расположенному самое дальнее за 2-3 дома. В домах с вышедшей из строя канализацией нечистоты сливали только в канализационные люки, за чем строго следила санитарная инспекция.

Была решена и проблема электрического освещения жилых домов. В первые месяцы второй военной зимы ленинградцам для освещения своих квартир приходилось по-прежнему пользоваться коптилками, реже - керосиновыми лампами. Тем временем в Военном совете Ленинградского фронта, Горкоме партии и в Ленгорисполкоме тщательно обсуждался вопрос, нельзя ли из получаемой осажденным Ленинградом электроэнергии выделить часть для того, чтобы использовать ее для освещения квартир. Впервые после декабря 1941 г. электрические лампочки в ленинградских квартирах зажглись 7 и 8 ноября 1942 г, в дни празднования 25-летия Великой Октябрьской социалистической революции. Электрический свет в квартирах блокадного Ленинграда был одним из наиболее заметных для ленинградцев проявлений этого праздника, отмечавшегося в условиях суровых военных будней. 9 ноября свет погас, но у людей уже была надежда, что он загорится вновь. Ждать осталось недолго. 15 декабря 1942 г. Бюро Горкома партии и Исполком Ленгорсовета приняли решение включить в электросеть 333 жилых дома. К 1 января 1943 г. число жилых домов, получивших электрическое освещение, достигло 3000. В январе 1943 г. к электрической сети была подключена еще 1000 жилых домов. Электроэнергией приходилось пользоваться в рамках строгого лимита. Электричество включалось лишь рано утром, когда люди уходили на работу, и с 7 час. вечера до 12 час. ночи. Предусматривалось, что в сутки одна семья использует 2 кВт-часа, что позволяло пользоваться лампочкой в 40 ватт на протяжении 4 час. Тем не менее возобновление электрического освещения ознаменовало серьезный перелом как в бытовых условиях ленинградцев, так и в их настроении.

Трудные условия блокадного быта для многих ленинградцев были облегчены благодаря созданию в домохозяйствах красных уголков. Там было тепло, имелось освещение, можно было отдохнуть, починить одежду. Красные уголки служили также местом, где велась агитационная работа среди населения, здесь политорганизаторы знакомили граждан с положением на фронтах, читали свежие газеты. К февралю 1943 г. число красных уголков по городу достигало 2316{448}. Работа красных уголков была налажена благодаря постоянному вниманию партийных организаций.

Настойчивые усилия, направленные на улучшение работы предприятий бытового обслуживания, позволили наладить в зимние месяцы 1942/43 г. работу 28 бань, 42 парикмахерских, 351 ремонтно-починочного пункта, 9 стационарных фотоателье и 6 пунктов моментальной фотографии{449}.

Снабжение Ленинграда необходимым количеством электроэнергии позволило обеспечить движение по городу пассажирского и грузового трамвая. Во вторую блокадную зиму трамвайное движение не только не остановилось, как зимой 1941/42 г., но даже расширилось: в дополнение к уже имевшимся были введены три новых маршрута, два маршрута были продлены. Работникам трамвайного хозяйства пришлось работать с большим напряжением. Частые обстрелы и бомбежки были серьезной помехой, но не могли остановить работу трамвая. В местах, подвергшихся обстрелам, быстро появлялись аварийные машины, вместо порванных проводов натягивались новые, разбитые трамвайные вагоны отправлялись в парки, движение восстанавливалось. Коллектив ленинградского трамвая, насчитывавший в эту зиму около 4,5 тыс. человек{450}, в значительной части состоял из людей, пришедших на эту работу в 1942 г. Ощущался недостаток в квалифицированных работниках. Учитывая важное значение, которое имела работа трамвая в блокадном Ленинграде, все работники, мобилизованные в свое время на оборонные работы, на заготовку леса и торфа, были возвращены в распоряжение Трамвайно-троллейбусного управления. Бригада специалистов была направлена для работы в трамвайном хозяйстве Управлением Октябрьской железной дороги. Деятельность работников трамвая была постоянно в поле зрения Ленгорисполкома и Горкома партии. Работа трамвая, имевшиеся в ней недостатки специально рассматривались на заседании Бюро Горкома партии 23 декабря. Принятое постановление содержало перечень конкретных мероприятий, проведение в жизнь которых позволило устранить возникшие в первой половине декабря неполадки в работе трамвая.

Большое количество перевозок произвел в зимние месяцы и грузовой трамвай. При остром недостатке бензина и малочисленности автомобильного транспорта грузовой трамвай играл очень важную роль. Ежедневно только для перевозки дров выделялся 31 грузовой трамвайный поезд, каждый из которых работал по 3 смены. В том, что полученные от разбора деревянных домов дрова были доставлены по своему назначению, прежде всего на заводы и фабрики, была большая заслуга работников грузового трамвая.

Курсировавшие по городу трамваи были одной из отличительных черт второй военной зимы. Они не только помогали людям добираться на работу или домой, но и вносили значительное оживление в жизнь города, улицы которого большей частью были довольно пустынны.

Внешний вид самих улиц, проспектов, площадей, облик всего города был иным по сравнению с зимой 1941/42 г. Первые сильные снегопады, казалось, снова предвещали заключение города в снежный плен. Появились на многих улицах большие сугробы, затруднявшие движение транспорта. Однако ленинградцы сумели в эту зиму выйти победителями в борьбе со снегом. С начала зимы систематически очищались от снега центральные магистрали города. На других улицах в первую очередь убирали снег с проезжей части, с остальной вывозили постепенно. Кроме дворников, уборкой снега занималось почти все население города, принимавшее деятельное участие в воскресниках, специально устраивавшихся для очистки города. Большую работу по очистке города выполняли подразделения МПВО. После особенно сильных снегопадов на уборку и вывозку снега направлялось 60-70% личного состава МПВО. Учитывая важность очистки города от снега и льда, Военный совет Ленинградского фронта специальным решением разрешил в особых случаях использовать для этой цели воинские части и военные автомашины.

Улучшение положения в Ленинграде в дни второй военной зимы по сравнению с зимой 1941/42 г. чувствовалось не только в том, что работали заводы, была налажена деятельность городского хозяйства.

Не замирала в дни второй блокадной зимы и деятельность культурно-просветительных организаций, творческих коллективов. В ноябре 1942 г. открылась выставка работ ленинградских художников, посвященная 25-й годовщине Октября, на которой были представлены 343 произведения. Ленинградские художники приняли деятельное участие в подготовке праздничного оформления города к октябрьским торжествам. 10 специальных бригад художников создали несколько художественных панно и портреты Героев Советского Союза, которыми были украшены все районы города. По заданию Военного совета фронта группа архитекторов и художников оформила надгробия выдающихся русских полководцев: А. В. Суворова - в Александро-Невской лавре, М. И. Кутузова - в Казанском соборе, а также надгробие Петра I в Петропавловской крепости{451}.

Продолжал свою деятельность Ленинградский театр музыкальной комедии. Спектакли в нем шли, несмотря на то что с наступлением холодов условия работы усложнились. П. П. Трофимов, в годы блокады возглавлявший Государственный институт прикладной химии, вспоминал о посещении театра в январе 1943 г.: "Помню, как-то раз в январе 1943 г., соскучившись по культурной жизни, мы с моим заместителем Артамоновым пошли в Александрийский театр. Давали оперетту "Раскинулось море широко". У театра было большое скопление публики. Некоторые просили продать билеты, как это бывает и всегда, но той веселости, которую я наблюдал в течение долгих лет, на этот раз у дверей театра не было. В театре было нетоплено и не такое обилие света, какое мы привыкли видеть всегда. Бросалось в глаза подавляющее количество военных... Несмотря на то, что мы были в полушубках, все равно приходилось держать руки в карманах. Когда я смотрел на сцену, то меня, помимо сюжета пьесы и игры артистов, занимал вопрос: как они могут при такой температуре играть в тех костюмах, которые требовались по ходу пьесы, и как бы тепло они не были одеты внизу, все же пронизывающий холод, который на сцене был еще больше, заставлял их переживать неприятные минуты. Помню, с какой легкостью Пельцер исполняла свой танец. Публика несколько раз вызывала ее на бис. Я в это время думал, что все-таки со стороны публики жестоко заставлять человека лишнее время проводить на холодной сцене"{452}.

8 ноября 1942 г. состоялась премьера оперы "Евгений Онегин", поставленной оперно-балетным коллективом, в составе которого было несколько солистов из Ленинградского академического театра оперы и балета им. С. М. Кирова{453}.

В зимние месяцы в Ленинграде работал 21 кинотеатр, где демонстрировались как довоенные, так и вышедшие в годы войны кинофильмы. Среди них занимали заметное место картины, посвященные героической борьбе советского народа против немецко-фашистских захватчиков, такие как "Секретарь райкома". Демонстрировались фильмы, рассказывавшие о героическом революционном прошлом нашей Родины - "Котовский", "Александр Пархоменко".

Начавшиеся осенью 1942 г. занятия в ленинградских школах в зимние месяцы уже не прерывались. Сравнивая этот учебный год с предыдущим, директор Ленинградского института усовершенствования учителей Л. Е. Раскин расценивал его как "нормальный блокадный учебный 1942/43 год". Зимой 1942/43 г. в Ленинграде работало 84 школы. К концу учебного года в них занимались 26 854 ученика. Большая часть учащихся приходилась на I - VII классы. Старшеклассников было мало. VIII - X классов было всего 54 во всем городе, в них учились 733 человека. Школьная сеть Ленинграда в этом учебном году составляла 17,7% довоенного уровня (до войны в Ленинграде было 467 школ), число классов - 7,7%, количество учащихся - 6,2%. По подсчетам Л. Е. Раскина, зимой 1942/43 г. в Ленинграде оставалась одна шестнадцатая часть довоенного школьного населения{454}. Школы работали без перебоев, хотя учителям и учащимся приходилось еще преодолевать немало тягот. "Временами свистят над школой снаряды, доносятся глухие разрывы. К свисту снарядов мы привыкли, а если разрывы снарядов не слишком близки, продолжаем работать нам некогда"{455},

- писала, вспоминая зиму 1942/43 г., учительница С. Н. Саговская.

Если во время обстрела повреждались школьные здания, то повреждения быстро устранялись. Выбитые окна не заделывали фанерой. Как ни трудно было в городе со стеклом, для школ оно в таких случаях выделялось. Приходилось очень экономно расходовать бумагу, но все же ленинградские школьники имели тетради. К началу учебного года в школах было немало ребят, еще не оправившихся от шокового состояния, в которое повергла их первая блокадная зима. Выжив, они вместе с тем на какое-то время как будто утратили интерес ко всему окружающему, были замкнуты и неразговорчивы, все их мысли были сосредоточены на ожидании завтрака или обеда. Учителя и товарищи постепенно возвращали таких школьников к их нормальному состоянию. Большое значение имело введение для них рационного питания. Оно особенно подкрепило силы ребят старше 12 лет, так как значительно превышало норму продуктов, полагавшуюся на иждивенческую карточку. Благодаря этому улучшилось здоровье многих учащихся, ослабевших в первую военную зиму.

В зимние месяцы 1942/43 г. оживилась работа комсомольских и в особенности пионерских организаций. Последние в 1941/42 учебном году, когда ребята младших классов не ходили в школу, практически не вели никакой работы. С началом нового учебного года в ленинградских школах были созданы пионерские дружины и отряды, проводились сборы, деятельность пионерских организаций стала неотъемлемой частью школьной жизни. К началу зимы все школы были обеспечены достаточным количеством дров. В их заготовке деятельно участвовали учителя, школьники старших и даже младших классов. Несмотря на это, для многих школ, ранее имевших центральное отопление, наступление зимы вызвало определенные трудности. Учительница С. Н. Саговская в своих воспоминаниях нарисовала типичную для таких школ картину: "Паровое отопление в школе не действует. Топятся самодельные печки-времянки. Тепла от них мало, зато дыма много... Но как бы ни топилась времянка, а в классах холодно"{456}.

Часть школ, размещавшихся или временно переведенных в здания с печным отоплением, оказалась в гораздо лучших условиях. Здесь печи надежно согревали помещения. Пальто можно было оставлять в раздевалке. В классах было тепло, как до войны. Общие трудности сближали учителей и учащихся. Большинство школьников старались учиться как можно лучше. С теплотой отзывалась в дневнике о своих учениках в ноябре 1942 г. учительница А. Н. Миронова: "Какие замечательные у меня дети в классе". Особенно отличала она тех, кто продолжал учиться, потеряв своих родителей. "11 человек не имеют матерей и отцов, у 5 человек умерли и у 6 человек матери на оборонительных работах"{457}.

Настоящими подвижниками были и сами учителя. Трудно было вести занятия в блокадную пору, нелегко было и готовиться к урокам. С. Н. Саговская писала: "Вспоминаются и зимние вечера дома. Холодно и здесь. На ногах валенки, на плечи накинуто пальто, иногда одеяло. На столе коптилка: маленький язычок пламени слабо освещает комнату. Передо мной ученические тетради. Напрягаешь зрение, разбирая почерки учащихся; здесь же рядом книги и всегда кипа газет. Роешься в них, делаешь пометки, вырезки, выбираешь материал, который можешь использовать на уроке. Составляешь диктовки на новом материале, примеры для разбора, тексты для пересказов. Работа интересная. Увлечешься и забудешь все тяжелое, что приходится переживать. А если урвешь время на чтение книги, то и совсем хорошо"{458}.

Ленинградские учителя имели возможность получать постоянную методическую помощь в Институте усовершенствования учителей, где устраивались лекции, консультации, курсы усовершенствования, велись настойчивые поиски новых, наиболее эффективных в условиях блокады форм работы.

В 1942/43 учебном году из высших учебных заведений в Ленинграде велись занятия только в трех медицинских институтах: 1-м и 2-м Медицинском и Педиатрическом. Общее число студентов-медиков равнялось 1500 человек{459}. В остальных высших учебных заведениях занятий не было: они или находились в эвакуации, или были законсервированы. При этих вузах работали лишь производственные мастерские, выполнявшие в основном фронтовые заказы. Оставшиеся после эвакуации научные работники также были привлечены к выполнению заданий оборонного характера.

Население Ленинграда находилось в постоянном контакте с воинами Ленинградского фронта и моряками Балтийского флота. Военный совет Краснознаменного Балтийского флота к 25-й годовщине Октябрьской революции направил специальное поздравление коллективу Металлического завода. Выражая горячую благодарность за отличную продукцию, изготовлявшуюся для Балтийского флота, Военный совет поздравлял тружеников завода с праздником и желал им новых успехов в труде{460}. Лучшие рабочие этого же завода электросварщик А. Коршунов и токарь И. Григорьев переписывались с летчиками Ленинградского фронта. А. Коршунову присылал письма капитан С. Литаврин, И. Григорьеву писал старший лейтенант И. Шишкань. Письма летчиков печатались на страницах заводской многотиражки{461}. Письма с фронта и на фронт публиковали многотиражные газеты и на других заводах. Систематически печатала такие материалы многотиражная газета фабрики "Красное знамя"{462}.

Тесную связь с одной из воинских частей поддерживали рабочие Сталепрокатного и проволочно-канатного завода. С большой теплотой встретили воины приехавшего к ним в гости 14-летнего рабочего Бориса Иванова. В Октябрьские дни группа рабочих приехала в воинскую часть, а делегация воинов - на завод{463}. В декабре 1942 г. делегация трудящихся Дзержинского района вручила знамя 32-му гвардейскому минометному полку, над которым шефствовал район{464}. Частыми гостями в воинских частях были рабочие Кировского завода. Делегация комсомолок и комсомольцев Кировского завода присутствовала на слете девушек, ставших бойцами Ленинградского фронта. Молодые кировцы встретились с девушками, ставшими на фронте минометчицами, пулеметчицами, стрелками{465}. Делегации ленинградцев в ноябре, декабре 1942 г. направлялись прежде всего в части и соединения, которые командование Ленинградского фронта готовило к боям по прорыву блокады Ленинграда. В районе Колтушей 2 ноября 1942 г. состоялась встреча делегации трудящихся Ленинграда с бойцами и командирами 268-й стрелковой дивизии. В составе делегации были старейшие ленинградские рабочие, участники боев против Юденича в 1919 г.: директор завода "Невгвоздь" А. П. Иванов, мастер Балтийского завода М. М. Столяров, работница Кировского завода А. Н. Корпуснова. Делегация привезла с собой революционное знамя, врученное питерскому пролетариату VII Всероссийским съездом Советов за героическую оборону Петрограда. К знамени был прикреплен орден Красного Знамени. Митинг открыл председатель Исполкома Ленгорсовета И. С. Попков. С напутственными речами к воинам обратились М. М. Столяров и А. Н. Корпуснова. У знамени Ленинграда бойцы и командиры дивизии поклялись не жалеть жизни и крови в борьбе с фашистскими захватчиками{466}.