Сейчас нужно всего лишь убедить его. Должна ли она оставаться твёрдой и непоколебимой, как ледник? Или она должна ослепить его, как редкий северный цветок?


Его взгляд подсказал правильное решение. Серые радужки глаз вампира мерцали чёрным; весь его вид выдавал в нём намёки на собственнические инстинкты, которые она обнаружила накануне.


Я покажу, так ли я фригидна, как обо мне говорят...


- Знаешь, вампир, если что и заставляет меня чувствовать себя испорченной девочкой, так это снег на моей обнажённой коже, - пробормотала она, сбрасывая сумку. – И лёд может приносить жуткое удовольствие. Если я... голая.


Когда она начала распускать шнуровку платья, он громко сглотнул. Она не могла не заметить появляющееся уплотнение в его слаксах.


- Ты возбудился. Но я ведь больше не нужна тебе для этого.


Он приблизился к ней.


- Может, я хочу тебя. Я твёрд – для тебя.


- Может, стоило подумать об этом прежде, чем так плохо обращаться со мной?


И снова он ничего не отрицал, лишь резко кивнул.


- Но, возможно, я знаю, как ты мог бы исправить своё поведение.


- Я слушаю.


Она наклонила голову.


- Мёрдок, тебя легко напугать?


- Я всегда думал, что... – он умолк, когда она, повернувшись, направилась к двери и, продолжая расшнуровывать платье, вышла из дома.

Глава 22


Все мысли Мёрдока вроде: «Я веду, и женщины следуют за мной», - исчезли, как только он, ошалевший, выбежал за Даниэлой.


Раздался её довольный смех, и Мёрдок понял, что не может вспомнить, когда в последний раз был так сильно взволнован.


Боже мой, когда она начала снимать своё откровенное платьице... Внезапно его охватила опьяняющая радость, не говоря уже о сексуальном возбуждении.


Женщины очень редко удивляли. Но сейчас он и понятия не имел, что она сделает дальше.


Он наткнулся на её маленькие туфельки, брошенные в снегу, и издал сдавленный стон. Она разденется полностью? С каждой секундой в паху становилось всё жарче, в то время как на улице становилось всё холоднее.


В дюжине футов он увидел сброшенное ею платье. Мёрдок резко поднял его, поднося прямо к лицу, чтобы втянуть её слабый запах. Сейчас его сердце – заставить биться которое смогла лишь Даниэла, – просто гремело.


Когда вампир добрался до Валькирии, та лежала в сугробе, вытянув руки над головой, - и кроме чёрных шёлковых трусиков на ней ничего не было. Великолепная грудь была неприкрыта, а соски выглядели настолько твердыми, что, казалось, изнывали от желания.


Его пальцы ослабли, и он выронил платье, выдыхая:


- Господь Всемогущий!


Его реакция рассмешила её. Как и следовало ожидать, у неё был мелодичный смех.


Он сжал челюсти. Где моё самообладание? Секундой раньше его посетила мысль: «Я последую за ней куда угодно».


- Никаких угрызений совести за то, что разделась прямо передо мной?


- Ни малейших. К тому же ты и так видел каждый дюйм моего тела. - Она, казалось, была пьяна от снега, в который запускала пальцы, перебирая и поднося пригоршни к губам.


Он отвернулся, обескураженный тем, как сильно реагирует на неё, тем, как её смех заставляет всё в его груди переворачиваться. Решив даже не смотреть на неё, пока не успокоится, он уткнулся взглядом в покрытый инеем ствол дерева.


- Ты злишься на меня, вампир? – Она подползла к нему на коленях.


Не смотри на неё. Он сжал кулаки.


- Я не злюсь. - А чертовски озадачен и раздражён. - Нет, я не... – Он запнулся, когда она оказалась стоящей на коленях в нескольких дюймах от него. Он сдавленно произнёс: - Что, чёрт возьми, с тобой творится?


Здесь, в холоде, её внешность начала меняться. Она преображалась.


Её локоны переплелись со льдом, посветлели и стали практически белыми. Лишь часть блестящих завитков, замёрзших и застывших длинными нитями, прикрывала грудь; остальные, будто растрепанные на ветру, сбегали по спине и плечам.


На кончиках ресниц осели ледяные кристаллы; кристаллы же образовывали полумесяцы у её глаз. Губы побледнели, даже посинели, но, когда она выдыхала, изо рта не выходил пар. Потому что и он тоже замёрз.


Изысканные зеленовато-синие рисунки обвили её запястья тончайшими узорами. В свете северного сияния цвет глаз стал ярче; их огненная голубизна могла бы поспорить с небесным свечением. Глаза её горели древним знанием.


Эти изменения должны были казаться ему незнакомыми. Но... ничего подобного. Мне снилось именно это. Посчитает ли она его сумасшедшим, узнав, что он уже видел её такой?


Он уже был твердым для нее, сейчас его член пульсировал. Изменения в её внешности безумно привлекли его. Он боялся, что кончит прямо в брюки. Нет, я никогда не потеряю самообладания.


Продолжай повторять это, Мёрдок.


- Тебе нравится? – прошептала она.


- Что это?


- Это то, как я должна выглядеть. И как я должна чувствовать.


Этот холод, очевидно, пробудил её. Жадный взгляд заметил её поверхностное дыхание, её гибкое дрожащее тело. Её маленькие коготки стали синими и резко скрутились.


Теперь я знаю, что это значит. При мысли, что она запустит эти коготки в его спину в тот момент, когда он окунётся в неё, ему едва удалось сдержать стон.


Позади неё северное сияние пронзила молния.


- Молния принадлежит тебе. - Он сам удивился твёрдости своего голоса.


Она зачарованно взглянула на него и кивнула:


- Сильные эмоции Валькирия отдаёт в виде молнии.


- Даниэла, такая же, как сейчас, ты была в моём сне.


Так же близко.


Когда она с сомнением посмотрела на него, он продолжил:


- Не веришь? Я так же хорошо помню синие линии, спускающиеся по спине.


Она широко открыла глаза:


- Что ещё тебе приснилось?


- Я лишил тебя девственности, - выпалил он.


Она задрожала.


- И как я отреагировала?


- Ты хотела, чтобы я это сделал. Ты хотела... меня.


Ты позволила дотронуться до твоей шеи. Глаза остановились на её мягкой плоти, клыки желали её. Одним из них он прикусил язык, чтобы почувствовать вкус крови, представляя, что кровь принадлежит ей.


- Вампир, подойди ближе.


В мгновение ока он оказался перед ней, встав на колени.


Не снимая с него куртки, Валькирия начала расстёгивать пуговицы его рубашки, распахивая её.


- Тебе будет слишком холодно?


- Я выдержу.


Когда его грудь обнажилась, Валькирия приблизилась к нему еще ближе, пока расстояние между их губами не сократилось до дюйма. Она опустилась к его торсу, он чувствовал ее дыхание, как небольшие укусы мороза, будто она проводила по его коже кусочками льда. Он задрожал – но не от холода.


Отклонившись немного назад, она спросила:


- Мёрдок?


- А? – это было всё, что он смог выдавить.


Она наклонилась, чтобы прошептать прямо ему на ухо:


- Ты позволишь мне остаться в этом месте.


Когда она прикусила мочку его уха своими зубками, член в брюках резко дёрнулся, мошонка сжалась.


Стоп, что она только что сказала?


Она перешла к другому уху:


- Ты хотел бы это сделать? – Она дышала, заставляя его содрогаться от желания. – Я сделаю себя - женщину – частью твоей собственности. И подходящим образом всё украшу.


Не могу... произнести... ни слова.


- Ты ведь хочешь, чтобы я это сделала? – Она медленно подняла глаза, посмотрев на него из-под локона сияющих ледяных волос. Она прикусила свои пухлые губы и этим добила его, одержала верх. Смущённый, он смотрел, как его пальцы в перчатках перебирают кристаллы на её виске.


- Да. - Поверить не могу, что я это говорю. – Ты можешь остаться.


Его позицией было избавление от женщин – а не переселение их к себе домой.


Он был глубоко обеспокоен тем, что соблазнитель оказался соблазнён. Игрок, который только что проиграл.


Хотя он всё ещё был в игре.


- Ты останешься. Но сначала необходимо закрепить эту сделку, Валькирия. И я знаю, как это сделать.


- Да?


Он протянул ей отданные Лоа перчатки:


- Надень их.

Глава 23


Он купил мне перчатки?


- Что ты задумал? – спросила Дани, храбро натягивая их. Впервые в жизни она чувствовала себя настолько сильной. Способность привести такого крупного воина на колени опьяняла.


- Увидишь.


Из-за нестерпимого желания голос вампира погрубел; лицо чётко выражало одно намерение.


С каждой секундой её возбуждение нарастало. Вдобавок усилился ветер, и покрытые снегом ветви со свистом рассекали воздух. Но для неё этот свист был как музыка, как тайна. Эти звуки, эти запахи дразнили её. Что-то из тёмных глубин этого холода манило Валькирию...


- Даниэла?


Мёрдок боролся с влечением. Даниэла ещё раз посмотрела на него; во взгляде, обращённом прямо к наполнившимся чернотой глазам, было заметно всё возраставшее желание.


Предвкушение. Дани влекло именно предвкушение чего-то нового.


Когда Мёрдок взял локон её волос и использовал его, чтобы приласкать сосок, она застонала, выгнув спину. Из-за холода каждое прикосновение казалось приятнее – и ей захотелось большего.


- Положи на меня руки, вампир.


Застонав, он накрыл её грудь одетыми в перчатки руками и начал массировать, вынуждая девушку задыхаться от удовольствия. Он с особой искусностью мучил её соски: ласкал сначала один, после – другой. Возбудив их, он опустил руки на её грудную клетку и с силой надавил, прижимая девушку к земле.


Когда она вытянулась на снегу, он опустил руки и стянул с неё трусики. В течение долгого мгновения он смотрел на её обнажённое тело, его член пульсировал в штанах.


Она устремилась вперёд и приласкала его через брюки, так что вампир от удовольствия откинул голову. Приготовившись использовать перчатки, она прошептала:


- Вынь его, Мёрдок.


- Он замёрзнет, - вампир вопросительно посмотрел на неё.


- Если бы так случилось, я бы могла не спеша облизывать его, как лёд.


Он охнул:


- Правда?


- И это могло бы продолжаться несколько часов. Но сейчас я уверена, что буду тереть достаточно быстро, чтобы не дать тебе замёрзнуть.


Мотнув головой, он убрал её руку.


- Я хочу, чтобы ты кончила первая. Хочу смотреть на тебя. Хочу видеть твоё лицо. - Он поставил колено между её ног. – Даниэла, убери руки за голову. И раздвинь бёдра.


Повинуясь его командам, она осторожно убрала руки, затем развела ноги.


- Вот так, - проскрежетал он, его взгляд был прикован к её вульве. Он видел, что её тело не против, чтобы он ласкал её прямо там.


Вампиру хотелось попробовать её, но он мог лишь смотреть. Она увидела, как он облизнул губы, и качнула бёдрами. Интересно, каков его поцелуй? Будет ли он мягок с ней? Или ненасытен?..


- Шире, - потребовал он, и она позволила коленям раздвинуться ещё немного. С грубым стоном он опустил голову и сейчас был прямо у её бёдер, но не касался их. Она почувствовала его дыхание, заставившее её задрожать.


Снова и снова воздух от его дыхания перемещался вверх и вниз вдоль её сердцевины, в то время как руки вампира ласкали её грудь. У Даниэлы не осталось ни капли стыдливости: двигаясь, желая его губ, она была согласна вытерпеть боль от ожога – ради того, чтобы один раз почувствовать прикосновение его языка.


- Я так хочу поцеловать тебя.


Его губы были в нескольких дюймах от её вульвы, его туманное дыхание щекотало её клитор.


- Я распалю тебя и буду облизывать до тех пор, пока ты не станешь кричать и умолять меня.


- Мёрдок, - простонала она, - больше я этого не выдержу.


- Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить? – спросил он, приподнимаясь.


- Да!


- Ты говорила, что лёд порочно смотрится на твоей коже. - Он потянулся и сорвал толстую сосульку с одной из веток. - Это был намёк?


Во взгляде вампира появилось что-то свирепое; его глаза потемнели. Её же – расширились. Боже, он хочет прикоснуться к ней, использовав сосульку?


Она задержала дыхание... он коснулся гладким кончиком её щеки, заставив задрожать.


- Она не тает, прикасаясь к твоей коже, - прошептал Мёрдок, будто зачарованный, а затем провёл кусочком льда вниз к её приоткрытому ротику.


Не отводя глаз от Мёрдока, Даниэла язычком потянулась к сосульке, слегка коснулась кончика, прежде чем обхватить фаллосообразный лёд губами.


Сдавленный звук вырвался из его груди. Опьяняющая власть.


Она в последний раз облизнула лёд и уступила Мёрдоку.


Вампир провёл льдом по её шее вниз к вздымающейся от возбуждения груди.


Сначала Мёрдок обвёл льдом напрягшиеся и молившие о внимании соски, так что Валькирия выгнула спину, встречая ледяную ласку. Так чувственно, так совершенно.


- Да, Мёрдок... умный вампир, - сейчас он использовал мозги, наслаждаясь девушкой и в то же время доставляя ей удовольствие.


Она сглотнула, когда он провёл льдом по ложбинке вниз прямо к пупку. Он дразнил её, но не спускался ниже; играл с ней и заставлял изгибаться, иногда совсем убирая лёд.


- Ты хочешь этого?


- Да!


- Как сильно ты хочешь? – он провёл кончиком льда вниз, пока не достиг её ноющего клитора.


- Пожалуйста, пожалуйста... – когда он начал водить льдом прямо по клитору, она стала задыхаться, а потом низко застонала.


- Моей женщине это нравится.


Казалось, он был полностью увлечён собственными действиями.


- О Боже, да!


Снова и снова он водил льдом вверх и вниз, каждый раз приближаясь всё ближе. Неровно дыша, она произнесла:


- Мёрдок, пожалуйста.


Он мягко коснулся льдом вульвы, заставив Валькирию закричать от блаженства. Молния пронзила небо.


Их взгляды встретились; он смотрел вопросительно.


- Да, сделай это! Войди в меня....


Он скользнул сосулькой внутрь. Она выгнулась, не сдерживая стонов. Холодно. Изысканно.


Ободрённый её ответом, он начал осторожно двигать льдом в её влагалище.


Её голова металась, пальцы в перчатках зарывались в снег. Её ещё никогда не заставлял кончить мужчина.


А сейчас я почти...


Он, казалось, дразнил её. Чтобы свести с ума от удовольствия.


Но сейчас в его собственном уме царил беспорядок, член в брюках содрогался, готовый к извержению.


- Не останавливайся... – она задвигала бёдрами, направляя сосульку глубже, и его собственные бёдра неукротимо задвигались в ответ.


Секс. Мне нужен секс. Хочу кончить в неё. Его желание подменить лёд членом было так сильно, что он подумал, что сам сойдёт с ума.


- Мёрдок, - простонала она, - я кончаю!


В момент оргазма её тело на мгновение застыло в такой непристойной позе, что он почувствовал пульсирование в члене.


Её крики привели его в бешенство. Впервые в жизни секс разрушал веками укрепившуюся за ним репутацию, что он всегда может доставить себе удовольствие.


Похоже, конец будет резким, незапланированным и грязным - он был готов кончить прямо в штаны.


Как только она, выдохшаяся, оттолкнула его руку, он произнёс:


- Теперь ты поможешь кончить мне, Невеста.


Он резко расстегнул молнию и взял член в руку, едва не взорвавшись. Он был вынужден туго сжать головку, чтобы сдержать семя.


- Ты хочешь?


Она выдохнула:


- О, да.


- Тогда погладь его, - он не узнал собственного рычащего голоса.


Пока он держал головку, она обхватила член пальцами, двинув рукой вверх и обратно.


- О, Боже, ещё!


На втором поглаживании он развёл колени, помогая ей. Его яички потяжелели, готовые к оргазму.


- Вот так...


На третьем поглаживании он убрал свою руку.


Горячее семя выплеснулось прямо в её кулак. Так дьявольски приятно... чувствовать... Зверский стон вырвался из груди, когда он увидел, что она, не останавливаясь, выжимает из него последнее, снова и снова выдавливая семя в снег.


Когда она окончательно освободила его от спермы, он повалился на спину, наспех убирая быстро охлаждающийся член в брюки.


Неспособный помочь себе, он повернулся набок и посмотрел на неё. В Даниэле, Ледяной деве, было столько огня...


Человек мог бы сжечь её.


Если я не буду осторожен, в один прекрасный момент я точно зациклюсь на женщине.


Он хвастался ей, что может заниматься сексом столько, сколько захочет – потому что он всегда мог. Но всего-то через несколько часов после этих слов он чуть не кончил прямо в штаны. Он сказал ей, что никогда не потеряет контроль – но из-за неё он чертовски быстро потерял контроль.


Она улыбалась, подглядывая за ним из-под ледяных ресничек.


- Ты, наверное, успеешь вернуться за моими вещами, прежде чем в Новом Орлеане рассветёт. Я оставила два чемодана в машине. Это красный Х6, припаркованный на углу Дофин и Сент-Филипп.


Она вновь была в прекрасном расположении духа, глаза сверкали, как кристаллы на её лице.


Выражение её лица напомнило ему, сколько надежды было в её взгляде этим утром. Он напрягся и отреагировал так же вяло, как и тогда.


Она почувствовала перемену, произошедшую в нём.


- Мёрдок, у нас соглашение.


Как она смогла изменить меня? Ему хотелось озадаченно почесать затылок. Я способен контролировать ситуации с женщинами.


- И как, по-твоему, ты сможешь жить здесь?


- Ты знаешь, что я не ем. Мне не нужна тёплая погода, да я и не хочу. Это идеальное место, - закончила она, тон стал безразличным. Она выглядела растерянной и смотрела вдаль.


- Хорошо, поступай, как знаешь, - он встал, застёгивая рубашку. – Хотя я не знаю, когда приду в следующий раз.


Она резко посмотрела на него. Ему показалось, что он заметил вспышку боли в её взгляде. Но вспышка исчезла так быстро, что он решил, что ему привиделось – особенно, когда она сказала:


- Вампир, после того, как принесёшь мои вещи, можешь уйти и не возвращаться вовсе.


С угрюмым видом он переместился в Квартал и нашёл её автомобиль именно там, где она сказала. Он переместился внутрь, чтобы забрать вещи.


Вернувшись на улицу с чемоданами в руках, он подумал про себя: «Боже, что я наделал?»

Глава 24


Когда он отправился за её вещами, Дани надела платье, а затем принялась изучать своё новоё убежище.


Мёрдок в некоторой степени благоустроил домик. Здесь был водопровод, электричество, канализация и установлен довольно новый генератор. Она нашла постельное бельё и полотенца.


В каждой из просторных комнат находились сохранившиеся с давних времён скульптуры, украшения, кладка, оказывавшиеся невосприимчивыми к холоду. А значит, это место идеально подходило Дани. Ей нужно было гнёздышко. По знаку зодиака ей полагалось вить себе гнёзда, и сопротивляться этому она не могла.


Прежде всего было необходимо... добавить сюда лёд.


Вернувшись с её чемоданами, Мёрдок неохотно показал Дани комнату для гостей, причём действуя так, будто делает большое одолжение, позволяя ей остаться здесь. Нельзя было не заметить немного безумного взгляда, когда он смотрел на нее и её чемоданы. Хотя Дани предполагала, что проявление холостяцкой паники будет более сильным, – учитывая то, как долго он жил один.


- В твоих безразмерных чемоданах есть что-нибудь, на чём можно записать мой номер? – спросил он.


- Да, но ты можешь просто сказать мне. Я запомню.


Продиктовав последнюю цифру, он поспешно добавил:


- Но имей в виду, что я буду крайне занят делами в ордене и охотой на Иво.


Она приняла непроницаемое выражение лица.


- Конечно, я понимаю.


Но понимала ли она? Будь она честна, она бы осознала, что глубоко внутри надеялась убедить его остаться здесь, с ней.


Чего, к сожалению, не случилось. В любом случае, у неё всё ещё оставалось это превосходное место, чтобы в безопасности укрыться здесь – вот, что действительно шло в расчёт. Если он не хотел испытать больше изысканных удовольствий из тех, что они только что разделили, это были его проблемы.


А значит, и мои тоже...


- Тогда, прощай, - сказал он, переместившись до того, как она успела что-нибудь ответить.


Оставшись одна, Дани по обыкновению пожала плечами, будто этот поступок не задел её. Но обманывать его было проще, чем саму себя. Оставляя без внимания острую боль в сердце, она продолжила убираться, представляя, что пройдёт много дней, прежде чем она вновь увидит его...


Несколько часов спустя она легла на не застеленную кровать в хозяйской спальне, отказавшись оставаться в той маленькой комнате для гостей. Дул восхитительный холодный ветер, проникая через двери и окна, которые она открыла навстречу морозной ночи.


Работа утомила её, однако порадовала результатами. Сосульки украшали все рамы и дверные проёмы, заиндевевшие узоры покрывали каждую из стен.


И всё же она хмурилась. Глянцевые стены выглядели безликими, безупречный лёд нагонял тоску.


Идеальное покрытие раздражало её, как могло бы раздражать отсутствие запаха или диссонирующие звуки. И это недовольство нарастало так же сильно, как и влечение, испытываемое к этому месту.


Она встала, подошла к окну, посмотрела на тёмный лес, окружавший домик, а затем повернулась к стене. Внутри не так, как снаружи. Неправильно.


Неспособная выдерживать это и дальше, она соорудила изо льда дротик, слой за слоем, оттачивая его.


Закончив, она метнула дротик в стену, высекая лёд. Затем снова. И снова, пока странные отметины не начали приобретать определённую форму.



Мёрдок ни за что не вернулся бы в Сибирь. Я не был там семь дней. И смогу продержаться ещё неделю.


Он прекратил преследование, так как приближался рассвет – Лукьян и Рюрик уже вернулись в Горное Облако.


А в Сибири сейчас темно.


Перерыв в работе был опасен для Мёрдока. Перерывы усиливали искушение вернуться к Даниэле, которому невозможно было сопротивляться.


Нет, он отказывался. Из-за пробуждения он должен уступить? И терпеть эту абсолютную потерю сил? Добро пожаловать, до неузнаваемости изменённая личность?


Он решил не ходить к ней, как какой-нибудь томящийся от любви юнец, особенно, вспомнив, как мало побеспокоил её его уход той ночью. И она не позвонила ему.


Часть его негодовала из-за того, что она могла с лёгкостью манипулировать им. Другая часть возмущалась её вторжением в его дом. И это вовсе не означало, что у него была холостяцкая паника, в которой она его обвиняла, – обвинить во всём его было очень удобно; в то же время сложности, которые она представляла как Невеста Даниэла вовсе игнорировала.


В любом случае, если в наши дни зубная щётка женщины означает вторжение, представьте себе два переполненных чемодана!


Всю неделю он занимал себя, силясь не думать о ней совсем. Вместе с Лукьяном и Рюриком он преследовал существ, которых она помогла обнаружить и которые всё больше приближали его к Иво. Он неоднократно пытался увидеть Николая, но его брат был обычно... занят Мист.


В течение этого времени Мёрдок каждый день ложился спать вымотанным, надеясь, что ему не приснится Даниэла. Но она снилась постоянно. И каждый раз странный голос спрашивал: «Чем бы ты пожертвовал? Что бы ты сделал для неё?»


Он вновь посмотрел на яркое от молний небо, чувствуя, что уже бессилен оставаться вдалеке, не узнав, как она обосновалась, не увидев голубизну её глаз, не почувствовав её солоноватый запах.


На его родине осень приходила с первым мелким дождём, очищавшим деревни от летней пыли. А затем в один из дней дождь кончался, и утром каждый видел за окном сияющую белизну. Воздух становился свеж и приносил тонкий привкус ближайших северных морей.


Даниэла пахла, как воздух в то редкое утро. Запах, который он никогда не сможет забыть.


Стоп, возможно, она не запомнила его номер. Что, если она хотела связаться с ним, но не смогла? Он должен пойти туда прямо сейчас и проверить, как она. Да, убедиться, что у неё есть всё необходимое. Он переместился в охотничий домик.


Его челюсть отвисла, как только он увидел представший перед ним дом.


Окна были открыты, и лёд... повсюду. Она, точно паук, плетущий паутину, обвила льдом всё поместье.


Он вырос близ Балтийского моря в семнадцатом веке. Превыше всего семьёй ценилось тепло в доме. Сейчас же лёд покрывал дверные проёмы, окружая угловатые косяки. Сосульки свисали с потолка и на окнах заменяли шторы. Стены были покрыты белым ледяным глянцем, на котором она вырезала примитивного вида символы.


Она не имела права. Холостяки паникуют из-за зубной щётки? Попробуйте иметь дело со сверхъестественной женщиной, устроившей в вашем охотничьем домике ледяной шторм.


А кто бы ни запаниковал?


И её нигде не было. Пока он переходил из одной пустой комнаты в другую, он чувствовал себя одновременно поражённым и озадаченным.


Когда он достиг собственной спальни, то увидел, что она спит там – на пустой кровати без единого одеяла. Зачем бы ей понадобилось остаться здесь, а не в той комнате, куда он первоначально отнёс её вещи?


Она спит в моей постели? Эта мысль подтолкнула его, задела самые тёмные примитивные инстинкты. Мысль держать женщину внутри собственного дома, в крепости, захваченной с помощью меча, защищать её... возбудила его.


Спит в моей постели.


Он кивнул, затем повернулся к одному из не распакованных чемоданов, в котором нашёл пару эротических новелл с названиями, заставившими подскочить его брови вверх, и коллекцию дамского белья, которое он будет воображать на ней в течение многих последующих ночей. Он взял одну из её шёлковых ночных рубашек и втянул запах.


Неудивительно, что его член тут же затвердел, как скала. Но и клыки заострились. Почему она была той единственной, кто искушал его выпить кровь прямо из плоти? Он никогда не хотел этого до неё и не имел даже незначительного желания всю неделю до этого момента.


Отложив рубашку в сторону, он открыл вторую сумку. Она была наполнена контейнерами с солью. Зачем ей столько соли?


Он подошёл к комоду. Наверху лежал её телефон, который он проверил, чтобы узнать, не пыталась ли она с ним связаться. Исключено – полностью заряжен, звонок приглушён, на экране пропущенные вызовы. Он пролистал телефонную книгу, нашёл свой номер, сохраненный как «ТЕЛЕФОН ВАМПА». Она могла позвонить, но не позвонила.


С телефоном был соединён выглядевший весьма добротным лэптоп, очевидно морозостойкий. Подчас мир Ллора пугал его; удивительная идея провести интернет в этот домик сейчас конкурировала с безумной идеей покрыть льдом всё жилище.


Войдя в ванную, Мёрдок понял, зачем ей соль. Контейнер стоял позади старомодной ванны. Даниэла нуждалась в соли, чтобы не заморозить воду. Он мрачно подумал: «Неудивительно, что она пахнет морем».


Это было слишком странно, чтобы поверить...


Северный ветер прорывался сквозь окно, задувая в комнату снег. Не подумав, он метнулся закрыть створки, но они примёрзли.


Он посмотрел на жёсткую холодную ночь. Она находилась где-то там, маленькая Невеста, до которой он не может дотронуться. Всё, связанное с ней, с этой ситуацией было непостижимо ему.


И весь этот лёд служил крикливым напоминанием о том, что он никогда не сможет опустить клыки в её плоть. Ты слишком жаждешь её крови. Уходи отсюда.


Его грудь будто сжали верёвками. Он переместился, задыхающийся и смущённый из-за женщины, живущей в его поместье.


Да будь я проклят, если ещё хоть раз вернусь туда.

Глава 25


Мёрдок ещё раз взглянул на часы.


Ночь заканчивалась, а он всё продолжал ждать Рюрика и Лукьяна. Они собирались встретиться здесь, в Квартале, чтобы выследить нового шпиона, и опаздывать было не в правилах Рюрика.


Перерывы в работе всё ещё были опасны для Мёрдока – даже после злополучного путешествия в охотничий домик неделю назад. Он по-прежнему продолжал сопротивляться странному влечению к Даниэле. Да, с ней он испытал сногсшибательное удовольствие. Но это удовольствие лишь напомнило ему, как сильно он соскучился по сексу. Возбуждающее желание, сплетение потных тел, прикосновение бёдер. И поцелуи. Боже, как он соскучился по поцелуям.


Нет, с ней будущего не было. Моногамия не для него. Он видел, как это разрушало жизни мужчин, которые были лучше него.


И она превратила в лёд мой охотничий домик.


Отправив Рюрику ещё одно сообщение, Мёрдок прислонился к фонарному столбу. Он поймал взгляд привлекательной брюнетки в топе с глубоким вырезом. Она посмотрела на него с похотливой улыбочкой на губах, но единственное, о чём он подумал, что она не была и вполовину так хороша, как Даниэла. Он отвернулся.


Фактически, последние две недели он всех женщин сопоставлял с Даниэлой, и все, без исключения, не шли ни в какое сравнение с ней.


Но, по крайней мере, до них можно было дотронуться.


Вновь обернувшись к той женщине, он заметил, что он смотрит на него с нескрываемым интересом. Нет, он никогда не хотел, чтобы его пробудили к жизни, но сейчас с этим уже ничего нельзя поделать, и он мог бы хорошенько насладиться этим.


По опыту он знал, что сможет заполучить эту женщину одним движением пальца. Старые привычки проявили себя, когда он как раз решил, что у него нет на это времени. Ему нужно направить все свои усилия на поиски Иво.


Но без Рюрика и Лукьяна Мёрдоку оставалось только ждать, к тому же он должен был сорваться с поводка, на котором его держала Даниэла.


Если бы он только мог притупить это желание, он стал бы более собранным, более действенным. Высокая брюнетка была лишь ещё одной женщиной...



- Мама, можно я её надену? – спросила Дани. Свана готовилась к далёкому путешествию и только что достала из сейфа корону. Как всегда, Дани зачарованно смотрела на неё.


- Только ненадолго, родная, - ответила Свана, опуская переплетение льда и алмазов на завязанные лентами волосы Дани. Корона сползла на лоб. – Так. Моя маленькая ледяная принцесса.


- Я хочу показать другим Валькириям.


- Корона зачарует их.


- Но ведь меня она не зачаровала.


- Тебя - нет, - Свана улыбнулась, видя, как Дани пытается поправить корону, хотя та была слишком велика для девочки. – Потому что наш народ пришёл из страны алмазов и льда.


- Ты пойдёшь туда?


Красивое лицо матери стало серьёзным.


- Да.


- Когда ты вернёшься?


Свана опустилась на колени перед дочерью.


- Даниэла, возможно, я не смогу вернуться.


- Тогда зачем тебе идти туда? – спросила Дани, начав плакать. – Просто останься со мной.


- Я должна вернуть свой трон. Я королева из длинной династии королев. И однажды ты тоже станешь королевой.


- Но как я найду тебя?


- Если я не вернусь, ты должна пообещать мне, любимая, что никогда не пойдёшь за мной. Никогда, никогда не ходи в Айсгард. До тех пор, пока тебе не покажут путь...


Дани подскочила на кровати, в одно мгновение проснувшись. О боги. Она только что вспомнила большую часть того рокового дня, когда мать оставила её. До тех пор, пока мне не покажут путь?


Кто конкретно направил бы Дани в Айсгард? И почему она только что вспомнила это?


Сон был таким реальным, она почти почувствовала тяжесть короны. Свана надела её, когда уходила навстречу своей судьбе, даже зная, что, скорее всего, умрёт. Какой храброй она была.


Дани встала, почувствовав приятную дрожь, когда голыми ступнями коснулась замёрзшего мрамора, затем подошла к открытому окну. Поднявшийся северный ветер врывался в комнаты, будто желая обнять девушку. Она закрыла глаза, покачиваясь ему навстречу.


Вампир – который всё же должен был вернуться, – говорил о снах. Сейчас они приходили к ней каждую ночь. Может, холод этого особенного места вызвал все эти воспоминания и сны?


Ей здесь нравилось. Холодный ветер действовал на неё, как адреналин, хлопья снега успокаивали её душу. Две недели она блуждала по северным лесам, следовала за шёпотом, изучала сельскую местность. И она продолжала вырезать таинственные символы на любой ледяной поверхности, которая ей встречалась.


Отметины по форме были простыми, как надписи на древних камнях с начертанными рунами в Северных землях. Она не думала, что видела эти знаки прежде, и понятия не имела, откуда их знает.


В конечном счёте, она начала создавать собственные ледяные таблички по размеру такие же широкие, как стол, чтобы покрывать их надписями, а позже размещать в разных частях леса и снежных сугробах, располагая их должным образом. Она не знала, зачем делает это, но чувствовала непреодолимую потребность.


С каждым днём пребывания здесь она становилась всё сильнее, всё больше думая об этом непонятном новом развлечении – и всё меньше о вампире. Да. На несколько минут меньше, чем раньше. Сначала она размышляла о том, не были ли вырезанные узоры лишь отчаянным способом отвлечься от вампира, таким же как, например, объесться мороженым. Но затем пришла к выводу, что это, пожалуй, нечто большее, ведь с растущим желанием вырезать надписи влечение к вампиру почти не уменьшалось...



Этой ночью Мёрдок поцеловал трёх разных женщин.


Минуту спустя после того, как он заметил ту первую брюнетку, он оказался вместе с ней в переулке, пробуя её губы на вкус.


И он всё ещё думал о Даниэле. В конце концов он отдалился от девушки, бормоча проклятья.


- Прости, сладкая. Мне нужно идти.


Она вцепилась в него, умоляя не уходить. То, что должно было взволновать его, лишь принесло раздражение, так как он представил Даниэлу на месте этой женщины.


Вторая женщина оказалась приезжей, в её взгляде не было проблеска особого интеллекта. Никакого сходства с его Невестой. Он восхищался находчивостью Даниэлы, ему нравилось, что он не всегда мог предугадать ее действия.


Третья пахла приторными духами и чем-то из того, что она ела на ужин. Такой контраст с чистым запахом Даниэлы...


Сейчас, когда мыслями он вернулся назад, то понял, что ни одну из них не хотел укусить. Кстати, ещё одна причина держаться от Даниэлы подальше. Легко сказать. Он чувствовал себя так, будто ведёт уже проигранную битву, а в его жизни таких битв и так было чертовски много.


На одной из них он погиб.


За что бороться сейчас? Скорее всего, легче удержаться и не укусить её, чем уйти, не увидев её лица снова...


Он представил свою Невесту спящей в его кровати, будто она ждала его. Если он собирается остепениться, почему не сделать это с самой изящной и умной из всех известных ему женщин? Пусть даже она создана изо льда. Он вспомнил сверхъестественную сцену, которую застал в охотничьем домике, и принял решение.


С ней никогда не будет скучно.


Была ли хоть одна причина, чтобы отказаться от отношений с женщиной, которую он ждал всю свою жизнь? Он посмотрел на небо. Рассвет наступит через пару часов. Слишком поздно, чтобы что-либо успеть здесь. Но в Сибири всё ещё темно.


Почему бы не попробовать? Даже если я захочу укусить её, всегда смогу переместиться. По крайней мере, так он думал.


Вместе с этим умозаключением Мёрдок почти сожалел, что не добился тех женщин. Ведь тогда он мог бы почувствовать себя виноватым.


Он проследил за уличным продавцом цветов до следующего угла. Мёрдок знал женщин – им нравились цветы. Он схватил букет роз, сунул двадцатку полусонному торговцу, а затем переместился к Даниэле.


В доме её снова не было. Когда он услышал, как со скрипом открылась входная дверь, то, пряча букет за спину, переместился вниз и оказался прямо перед ней.


- Даниэла?


Губы её стали ещё более синими, чем прежде, кожа - белой, как молоко. В ледяных волосах застряли веточки.


Боже, она невыразимо прекрасна. Он искал слова, чтобы выразить свое восхищение, но так ничего и не придумал.


Она взглянула на него без ожидаемого им удивления, но со сдержанным любопытством.


- Где ты была? – спросил он.


- Просто ходила прогуляться.


Она была в топе и шортах, но без обуви. Он задумался, сможет ли когда-нибудь привыкнуть к виду ее тела, настолько открытого непогоде.


- От тебя ничего не слышно. Хотел убедиться, что ты нормально устроилась.


Она пожала плечами, поворачиваясь к лестнице.


Он направился за ней.


- Я только заглянул проверить, как ты.


- Ты это вроде уже говорил. И, как видишь, со мной всё в порядке.


- Ты была весьма занята, - сказал он, когда они дошли до комнаты. С тех пор, как он был здесь в прошлый раз, она добавила ещё узоров на лёд, покрывавший стены. Вокруг стало еще больше снега. – Занималась декорированием.


Вновь возникло ощущение, что к нему вторглись. Но, не почувствовав сопутствующего недовольства, Мёрдок понял, что уже как будто привык к этому.


- Символы, которые ты вырезаешь, что они означают?


- Я не уверена... – она окинула взглядом комнату. – Просто что-то, чем я занимаюсь.


Почему-то в этот момент оба посмотрели на постель. Погрубевшим голосом он спросил:


- Почему ты спишь здесь?


- Моя комната на южной стороне. А прямо сюда дует северный ветер.


Спит в моей постели. Мёрдок вновь возбудился от этой мысли. Он, возможно, не мог овладеть ею, но были другие преимущества. Вспомнив о цветах, он протянул их ей.


Даниэла пристально посмотрела на них.


- Букет? Как в старые времена?


- Полагаю, что дарить желанной женщине цветы, – жест, неподвластный времени.


- Хорошие были времена, - она склонила голову в сторону. Её ушки дёрнулись? – Но твоя гипотеза о женщинах не совсем верна.


Она изучает моё лицо? Она может узнать, что я целовал других женщин?


- Что ты имеешь в виду?


Вместо ответа она потянулась к букету. В тот момент, когда он передал его ей, цветы начали вянуть. Прямо на глазах они чернели и умирали.


Мёрдок провёл рукой по затылку.


- Хорошо, что не принёс котёнка.


Даниэла отбросила цветы в неиспользуемый камин.


- Тебе надо понять, что я не такая, как те женщины, которых ты знал. И этот мир не такой, как ты думаешь. Всё для тебя изменилось. И ты не можешь применять к нему человеческое поведение.


- Тогда расскажи мне об этом мире. Научи меня.


- Хочешь, чтобы я дала урок прямо сейчас?


- Хочу. Определённо.


- У Валькирий сверхъестественное обоняние. Не такое сильное, как у Ликанов или демонов. Возможно, даже не такое сильное, как у вампиров. Но достаточное, чтобы учуять запах женщины, с которой ты был.


О, чёрт.

Глава 26


Дани почувствовала запах женских духов. Несколько запахов. Она могла точно сказать, что Мёрдок был достаточно близок с этими женщинами, чтобы подцепить их запахи, но чем именно он с ними занимался, она определить не могла.


Мёрдок ничего не ответил, лишь глаза его сузились. Он пожал плечами, и слабый намёк на чувство вины, который она уже вообразила, ушёл, сменившись безразличием.


- Я поцеловал... двух женщин.


От ревности её когти распрямились.


- Просто хотел вспомнить, на что это похоже. После стольких лет.


Молния разрезала небо. Его учтивость привела её в бешенство.


- И чем вы занимались после?


- Даниэла, ты делаешь проблему из ничего. Эти женщины были людьми, а я всего лишь поцеловал их.


- Из ничего? Ты случайно оказался знаком с этими смертными? Или же они просто прогуливались, а ты подцепил их, в то время как вроде бы должен был искать Иво?


Увидев выражение его лица, она почувствовала тошноту. Бинго. Несложно было представить его, с вожделением целующего каких-то шлюшек в одном из переулков Квартала.


Я всегда высмеивала туристов, которые этим занимались.


В Ллоре редко, что можно было сохранить в секрете. Сплетников хватало. Каждый узнал бы, что Мёрдок, отказавшийся от Дани, был с другими женщинами. Для Невесты и так достаточно унизительно быть брошенной кровопийцем, но ещё более оскорбительно уступить обычной смертной.


- Мы никогда не давали друг другу обещаний, - наконец произнёс он. Когда вновь сверкнула молния, он потёр подбородок. – Ты просто сообщила мне, что останешься здесь. И я не поцеловал ни одной женщины за три чёртовых столетия.


- Тогда почему ты не пошёл дальше?


Он устало выдохнул:


- Они не привлекли меня, были какими-то холодными...


- Холодными? – истерично закричала она. – Я безумно рада, что заставила тебя пообещать никому не говорить обо мне, хотя они все равно узнают. Я надеюсь, ты поставил против нас в пари, предложенном Лоа!


- Мы не женаты, - его гнев нарастал. – Я не давал тебе обещаний. И у тебя нет никаких причин злиться на меня.


- Я злюсь, потому что ты наконец-то увидел то, что все время было перед тобой. Жаль, что уже слишком поздно.


- Слишком поздно? Ещё раз: я всего лишь поцеловал их. Сегодня я пришёл сюда, чтобы быть с тобой, несмотря на то, что те женщины умоляли меня остаться.


Умоляли его? Неужели он так хорошо целуется? Она одёрнула себя – ей этого никогда не узнать.


- И всё же ты решил прийти сюда и быть со мной, женщиной, которая не способна дать тебе ничего. В такое трудно поверить!


- Поверь, Ледяная королева! Ты сломала меня – и теперь никто другой мне не нужен!


- По-твоему, это и означает быть сломанным? – воскликнула она.- О Боги, да меня уже тошнит от тебя!


- Тошнит от меня? Когда я признаюсь в том, что предпочёл тебя другим? Твоя логика просто нелепа.


- Потому что я не куплюсь на это! Если ты думаешь, что сломан, тогда, наверное, должен хотеть, чтобы тебя починили. А ты наслаждаешься поломкой. Поверь мне, я-то знаю!


Грустная, грустная Даниэла...


- Так ты считаешь, что знаешь меня? После двух недель знакомства? А, точно. Я ведь просто шлюха в мужском обличье и ничего более.


- Тебя я знаю недолго, но мужчин я знаю. Я собственными газами видела жизни тысячи мужчин. И ты не относишься к тем, кто не связывает себя обязательствами. Ты просто трус, который боится это сделать.


- Трус? – хотя в ответ он лишь криво усмехнулся, Дани заметила проблеск волнения в его взгляде. Она задела за больное место.


- Самовлюблённый трус! Думаешь, я буду сидеть и ждать тебя, пока ты не решишься на что-то большее?


- Ты и так просто ждёшь, Валькирия.


Вместо ответа она начала формировать лёд в ладонях; он с пренебрежением наблюдал за ней.


- Уходи, вампир. И не возвращайся!


- Это мой дом!


- Разве сейчас он выглядит как твой дом? – сильным порывом ветер ворвался в окно, подтверждая её слова.


- Отлично. Наслаждайся! Считай это подарком за пару приятных ночей.



С горькими проклятиями Мёрдок переместился из домика. Он вернулся к месту встречи на случай, если Рюрик появится...


И обнаружил себя в окружении каких-то существ.


Они походили на демонов, но у всех были красные глаза, как у падших вампиров. Огромного роста, в руках они держали средневековое оружие, дубины и булавы.


За ними стоял Иво с блестящей лысиной. Пять лет назад Мёрдок встречал его на поле брани. Наконец-то я нашёл этого придурка.


- Мы ищем полукровку, - сказал Иво, – если ты что-то знаешь о ней, мы, может быть, сохраним твою жизнь.


Полукровку?


- Я не сказал бы ни слова, даже если бы знал, о ком ты говоришь.


Скучающим тоном Иво скомандовал:


- Тогда убейте его.


Мёрдок в одно мгновение вытащил меч и ударил ближайшего демона. Тот засмеялся, легко увернувшись от удара.


Его скорость была непостижима. Ты не можешь сражаться с ними. Об этом ему и говорили.


Прежде чем Мёрдок успел отступить, демоны окружили его, предотвращая перемещение вампира. Дубина хлестнула его по лицу, одновременно разрывая и дробя кожу. Брызнула кровь.


Удар под бедро заставил опуститься на колени. Другой удар раздробил руку.


Их сила... чудовищна. Утыканная гвоздями булава ударила в грудь, врезаясь в мышцу. Не могу дышать, не могу...


Против воли закрылись залитые кровью глаза. Занимался рассвет. Я почти мёртв. И единственное, о чём он мог думать, это о Даниэле, которую хотел бы увидеть в последний раз.


Иво приказал:


- Отрубите ему голову...


Раздался громкий рёв. Мёрдок изо всех сил пытался приоткрыть глаза. Рюрик и Лукьян здесь? Они, должно быть, следили за Иво.


Когда двое вампиров вступили в схватку, Мёрдок попытался предупредить их, но не смог сказать ни слова. Челюсть не двигается?


Рюрик в исступлении сражался, дико размахивая боевым молотом. Лукьян орудовал двумя мечами и выглядел так, будто изголодался по смерти, – и был готов взять столько жизней, сколько возможно.


Но когда Рюрик получил удар, опрокинувший навзничь даже его огромное тело, Лукьян пробормотал:


- К чёрту! – затем переместился прочь.

Глава 27


Мне будет не хватать этого домика. Но Дани понимала, что не может остаться.


Она должна отказаться от этого подарка, полученного за две ночи удовольствия.


Как она вообще могла удивляться тому, что он вот так исчез? К тому же он, наверное, был очень занят, развлекаясь со смертными в тёмных переулках. Он был тем, кто, покинув Дани, оставил за ней звание «брошенной Обуздавшим жажду».


Она снова и снова напоминала себе, скольких неприятностей ей удалось избежать. Всё могло бы получиться гораздо хуже. Ведь между ними никогда ничего не могло произойти. Если бы она всё отдала ему, а после он бы всё равно бросил её, остальные сказали бы: «О чём она думала, полагаясь на этого развратника? Она ведь не способна даже предложить ему тёплую постель».


Она вздохнула. Чёрт, он ей нравился – и это место тоже.


Желание вырезать странные символы продолжало расти, как будто приближая Дани к какой-то цели и давая ей силу. Это занятие доставляло ей огромное удовольствие и приносило такое облегчение, какого она не испытывала никогда прежде.


Мать рассказывала Дани, что она последняя из рода Ледяных Королев, но девушка никогда не чувствовала связи со своими предками. Она считала себя скорее Валькирией, чем ледяной Феей. Конечно, Валькириям она тоже соответствовала не во всём. Грустная, грустная Даниэла.


Были ли эти символы первой ниточкой, протянувшейся между Дани и её древним родом? И почему она смогла увидеть их только сейчас?


Не важно. Её время здесь заканчивалось.


Если она останется, то привяжется к охотничьему домику ещё сильнее. Чем больше времени она здесь проведет, тем больше будет желание не уезжать. И тогда ей придется наблюдать за тем, как Мёрдок приводит сюда других женщин и, несмотря на проходящие годы, всё ещё находит Дани здесь, болтающуюся по домику в ночной рубашке и бормочущую: «Хэй, не обращайте на меня внимания».


Дани решилась и, наконец, убедила себя в том, что жизнь рядом с Мёрдоком будет пыткой. К сожалению, к такому выводу она пришла уже после того, как начала влюбляться в вампира.


Время уходить.


Осталось только найти, на чём отсюда уехать.



- Видел бы ты другого парня, - проскрипел Мёрдок со своей кровати.


Николай уже был достаточно бледным, когда переместился в комнату Горного Облака. Вид брата заставил оставшуюся кровь отхлынуть от его лица.


Мёрдок понимал, что выглядит жутко. Сквозь ногу протянута металлическая скоба, чтобы удержать раздробленное бедро. Одна рука зафиксирована гипсом, большая часть тела обмотана бинтами. Лицо разорвано от уголка рта до уха и удерживалось только с помощью швов. В общем, ему повезло, что жив остался.


Нет. Не простоповезло.


Мёрдок и Рюрик выжили лишь потому, что Лукьян вернулся с хорошо вооружённым отрядом. Получалось, что Лукьян не просто любил драться – он любил побеждать.


Наконец, Николай обрёл дар речи.


- Что с тобой произошло?


- Как раз хотел о том же поинтересоваться у тебя. Господи, Николай, ты выглядишь хуже, чем я.


Его брату было не занимать мужества, и он всегда был уверен в своих действиях.


Так какого чёрта произошло?


Глаза Николая потемнели, прежде чем он устремил взгляд вдаль.


- О моих проблемах поговорим позже. Кто тебя так?


Мёрдок не стал ничего скрывать.


- Демоны Иво. Которых к тому же еще и обратили в вампиров. Они оказались сильны – даже не представляешь, насколько. Колдун разыскивает кого-то, но не думаю, что это твоя Невеста. Они говорили что-то о «полукровке».


- Сколько их?


- В этой группе было трое. Остальные - все вампиры. Мы завалили двоих демонов, но одному удалось выжить, – Мёрдок посмотрел брату за спину. – Где твоя Невеста?


Николай колебался.


- Она в Блэкмаунте. Мы... я... – он резко провёл рукой по измождённому лицу. – Выпив кровь Мист, теперь в снах я вижу её воспоминания...


Всё, что мог сделать Мёрдок, это попытаться скрыть шок, вызванный словами Николая. Итак, воспоминания следуют вместе с кровью. Но почему тогда его глаза не стали красными? И признался ли Николай Кристофу?


Через эти сны Николай узнал, что в прошлом Мист считалась роковой женщиной, которая использовала своих любовников и без сожаления бросала их. И что она твёрдо решила обвести Николая вокруг пальца, действуя так, будто хотела от него чего-то большего, тогда как на самом деле у неё были совсем другие планы.


Прежде чем Мёрдок сумел сформулировать ответ, Николай преподнёс ещё одно сногсшибательное известие. Он получил во владение зачарованную цепь, которая контролировала Мист. Владея цепью, Николай мог делать с девушкой всё, что пожелает.


И в этом было их взаимопонимание? Что-то вроде порабощения?


Долгое время они сидели молча, прежде чем Мёрдок недоверчиво спросил:


- Ты отнял волю и свободу у существа, которому две тысячи лет. Не удивительно, что она хочет вернуть цепь назад.


Николай имел дело с войной, чумой и голодом вместе взятыми в течение одного десятилетия. Он потерял свою семью. Но до сих пор он всегда действовал благородно. До этого момента.


Это выглядело так, будто для того, чтобы сломать его, нужна была женщина.


- Нет, ты не понимаешь, - ответил Николай. – Она бездушна. Неспособна любить. Ее обман съедает меня живьем. Я просто не вижу другой причины. - Больше обращаясь к себе, чем к брату, он пробормотал: - С чего бы еще ей хотеть меня?


Собрав силы, Мёрдок схватил брата за запястье.


– Все эти годы я видел, как ты принимал самое разумное решение, выбирал наилучший путь, даже если он оказывался и самым тяжелым. Я был горд следовать за тобой, потому что ты действовал смело и всегда, всегда разумно, - прохрипел он, прерываясь на мгновение, чтобы выровнять дыхание. – Никогда не думал, что когда-нибудь мне придется говорить тебе, что твои мотивы и решения подвели тебя, Николай. Если она так ужасна, как ты говоришь, тогда ты должен... Я не знаю, просто помоги ей измениться; но ты не вправе приказывать ей. Возвращайся к ней и расскажи о своих страхах.


- Не думаю, что смогу. Ты видел её, Мёрдок. С чего бы ей тогда так быстро уступать?


- Почему ты не спросишь у неё?


Выражение лица брата говорило за него. Он не хотел, чтобы она поняла, как отчаянно он нуждается в ней.


- И насчёт других мужчин, - продолжил Мёрдок, – сейчас не семнадцатое столетие. Это даже совершенно другой мир. Она бессмертная, а не восемнадцатилетняя невинная девица, вышедшая прямо из монастыря. Она не может изменить прошлого. Так что, если хочешь быть с ней, придется принять это.


Если до неё нельзя дотронуться, ты должен принять это...


Николай провёл ладонью по лицу и вдруг спросил:


- Когда это ты успел стать таким чертовски понимающим?


Когда встретил Даниэлу. Когда я едва не умер. Мёрдок пожал плечами, сдержав дрожь от боли в груди.


- Просто мне объяснили несколько правил этого мира. И я понял, что мы не можем соотносить наши человеческие ожидания с существами Ллора.


А ещё понял, что некоторые Невесты неприкасаемы.


- Кто тебе это сказал?


Я не могу сказать тебе. Я дал клятву.


Николай не настаивал на ответе:


– Ты будешь в порядке? – спросил он.


- Вот в этом и есть прелесть бессмертия. Все всегда выглядит хуже, чем есть на самом деле.


Николай попытался улыбнуться – и не смог.


- Удачи, брат, - сказал Мёрдок.


Как только Николай ушёл, он откинулся назад, уставший от того, что приходилось прятать свою боль, и всё ещё поражённый тем, что только что увидел. Сначала отец, потом Николай, а сейчас... и я. Неужели неизбежной судьбой для Мёрдока было помешаться на женщине?


Увидев брата в таком состоянии, он пришёл к одному выводу: без Даниэлы он сойдёт с ума.


Я сломаюсь, если потеряю её в будущем – или если я потеряю её сейчас.


Эта мысль должна была поразить его, но Мёрдок остался странно безразличен и спокоен. Слишком поздно для меня.


- Я опьянен ею, - он усмехнулся, но тут же на лице появилась гримаса: швы отдавали резкой болью.


По крайней мере, сейчас он многое понимал. Впервые за долгие недели он с оптимизмом глядел в будущее. Всё, что ему нужно сделать, это убедить её простить его. Хотя он осознавал, что не был особо сладкоречив с ней, он мог придумать способ уговорить её. Когда действительно становилось нужно, он находил выход.


Мёрдок страстно желал вновь увидеть Даниэлу и разрешить разногласия между ними, но он всё ещё был слишком слаб и не хотел, чтобы она видела его таким.


Кристоф дал ему отпуск на две недели, так что Мёрдок мог подождать ещё день-два.


В конце концов, он точно знал, где её искать.

Глава 28


Ушки Дани дёрнулись за долю секунды до того, как она услышала требовательный мужской голос:


- Куда, чёрт возьми, ты собралась?


Вампир вернулся.


- Прочь, - ответила она, застёгивая молнию на втором чемодане.


- Ты собралась исчезнуть, не сказав ни слова?


- Могу спорить, ты-то так никогда не поступал с женщинами. К тому же ты, скорее всего, даже не заметил бы, что я ушла. Потому что был бы занят соблазнением смертных женщин.


- Я не посмотрел ни на одну женщину, с тех пор как...


- В любом случае, я оставила записку на комоде, - перебила Дани, равнодушная к тому, что он собирался сказать.


Он схватил клочок бумаги, на котором было написано: «Мёрдок. Это было настоящим. Даниэла».


- На чём ты собиралась уехать?


- У меня есть свои способы.


Способом был один водитель снегохода из России. Он оказался единственным, кто мог добраться до этого места, и сделать это всего за час.


Мёрдок скомкал записку:


- И как бы я сумел найти тебя?


Она на секунду остановилась, быстро взглянув на него:


- Предполагаю, ты бы не стал и пытаться.


Она нахмурилась. Хотя Мёрдок всегда одевался со вкусом, сегодня он, казалось, проявил особое внимание к своей одежде. Он надел дорогой свитер и роскошное пальто. Ботинки были начищены до блеска.


На ней были мини-юбка и кофточка. Обувь отсутствовала.


- Зачем ты так разоделся? – раздражённо спросила она.


- Сегодняшний вечер очень важен для меня, - он неуклюже двинулся к Даниэле и остановился в полушаге от неё, всё ещё пряча большую часть лица в тени. – Мне нужно кое-что сказать тебе.


А мне интересно, почему ты не показываешь лицо полностью. Она приблизилась, чтобы получше разглядеть его. Швы? Лицо было в страшных порезах, а он всё равно пытался бриться. Что же для него так важно?


- Мёрдок, что случилось?


- Меня чуть не убили полудемоны-полувампиры.


- Быть не может, - отмахнулась она. – Это один из редких мифов Ллора, который на самом деле всего лишь чья-то выдумка.


- У них были настоящие рога и клыки, и они оказались сильнее, чем вампиры, с которыми я когда-либо сражался. К тому же у них были красные глаза.


У каждого Падшего вампира были красные глаза, демоны же с красными глазами принадлежали к редким видам. Ходили слухи, что Иво планирует что-то серьёзное. Неужели он нашёл способ обращать демонов в вампиров?


- Помнишь, Дешазар и кобольд говорили, что они не похожи на других и их не победить? – продолжил Мёрдок. – Так вот, так и есть.


Она должна была рассказать об этом Никс. Стоп... Её сестра упоминала демпиров во время их последнего разговора. Демоны и вампиры. Никс уже знает.


Мёрдок начал расхаживать по комнате, запуская пальцы в волосы; его энергия, казалось, заполнила всю комнату. Но он хромал. Ей показалось, она услышала еле заметный скрип. У него пластина в ноге? С кем бы он ни связался, они его серьёзно ранили.


- Даниэла, я думаю, что знаю, почему сейчас стою здесь, рядом с тобой. Почему я никогда не могу найти слов и грублю. Это всё из-за тебя.


- Почти обвинение? Такое поведение обычно производит впечатление на дам? Правда? – она вернулась к чемоданам.


- Это то, что я и пытаюсь объяснить: обычно я не такой. Я всегда был вежлив с женщинами, комплименты легко слетали с моих губ.


- Учтивый Мёрдок – сама сладкоречивость? – Дани знала, что вампир ненавидит, когда она так обращается к нему. – Так что в них было особенного?


- Сейчас я боюсь, что... я думаю, что это... не имеет значения. Ты имеешь значение. Для меня. – Он провёл рукой по лбу. – Я чувствую, что мне важно всё не испортить.


- Чего ты хочешь от меня?


- Не знаю. Еще один шанс. Посмотреть, к чему это приведёт.


Она почувствовала лёгкое волнение от этих слов, но заглушила его. Жизнь с Мёрдоком будет пыткой. Когда уже она примет это?


- Останься здесь, Даниэла. Со мной.


Она сузила глаза.


- С тобой? Это как... жить вместе?


Была ли в его кивке хотя бы малая доля колебания?


- Что изменилось?


- Ты сказала, что я боюсь, и я думаю, что ты... ошиблась.


Дани не ответила и лишь вскинула брови.


- Я не видел этого прежде, не понимал своего нежелания. Но когда я попал в ловушку и был уверен, что умру... – он остановился, встретив её взгляд. – Всё, о чём я мог думать, это о тебе.


Ох. Она почувствовала, что смягчилась. Я тоже думала о тебе. И не важно, как сильно я старалась не думать. Если бы она не вырезала те символы, то сошла бы с ума.


- А затем, несколько дней спустя, я увиделся с братом. Он совсем свихнулся из-за Мист. Я думал, что никогда не увижу мужчину, настолько привязанного к женщине. Но увидел. У нашего отца было то же самое из-за матери.


Мёрдок возобновил хождение по комнате.


- Он был одержим ею. После её смерти он никогда не смеялся, не шёл дальше. Обычно он сидел в их комнате и часами смотрел на её портрет. Думаю, я боялся, что подобное случится и со мной, если я буду хотеть большего с тобой. Но потом я понял, что ещё больше я боюсь потерять тебя.


У неё вырвался вдох, когда она придвинулась ближе к нему. Я хочу его. Я хочу, чтобы реальность заменила фантазию.


- Мёрдок, ты готовил эту речь?


- Непрерывно последние два дня.


Нет, вспомни фермера Теда! Вспомни книгу пари Лоа!


- С тех пор, как мы встретились, ты угрожал мне, пугал меня и поставил в такое положение, что я была вынуждена оказаться на улице в полуденную жару, чтобы путешествовать автостопом на адском автомобиле, который пропах табаком. Когда ты отправился гулять по Кварталу, ты... сделал мне больно, - ответила она. – Итак, ты долго и упорно думал об этом. Я видела твой срыв, когда ты хотел укусить меня. Я видела твою жажду, когда ты пялился на мою шею. И я видела, как ты сжимал кулаки, когда хотел дотронуться до меня.


Приблизившись к ней, он спросил охрипшим голосом:


- А больше ты ничего не увидела, калим?


Она сглотнула, не способная отвести взгляд от его глубоких серых глаз, уже мерцающих чёрным огнем от переполнявших эмоций.


- Ты никогда не сможешь прикоснуться к моей коже, никогда не попробуешь мою кровь на вкус. Я холоднее, чем была когда-либо. Эта боль будет ещё сильнее для меня, впрочем, как и для тебя.


- Я понимаю.


- Мёрдок, никакая магия не поможет изменить эту ситуацию, нет способа провести судьбу – ни сейчас, ни когда-либо потом. Думаешь, что будешь удовлетворён этим?


- Удовлетворён? Полностью? Нет. Но я думаю, мы будем счастливее вместе, чем порознь.


Если бы он был совершенно уверен в том, что у них всё сложится, Дани бы убежала с криками о помощи. Вместо этого, он был честен. И она согласилась – она бы в любом случае не была удовлетворена полностью.


- Я даю нам несколько месяцев, - в конце концов произнесла она. – У меня есть два условия.


- Какие?


- Как и прежде, ты никому не расскажешь обо мне. До тех пор, пока я не буду готова.


- Почему?


Потому что шансов, что всё сработает, - один на пятьдесят.


- Потому что я не хочу стать мишенью для насмешек или быть отмеченной в книге пари как та, которую обманули. И я не хочу стать известна как брошенная Обуздавшим жажду.


- Ты думаешь, я оставлю тебя.


- А есть какие-то причины ожидать другого?


- Я не такой, как обо мне рассказывают. По крайней мере, не только такой. Уже нет.


Он насупился, как будто сам до конца не верил в то, что говорит.


- Ты сам сказал мне, что не склонен к моногамии.


- Я смогу. Сделать это. Сейчас. Но и ты должна сделать то же.


Когда она скорчила «кроме шуток» гримасу, он решительно стиснул зубы. И вновь, явно не довольный тем, что сказал.


- Меня не отговорить от этого условия. Ты должен сохранить всё о нас в секрете.


- Братья услышат, как бьётся моё сердце. Они узнают.


- Ты согласен или нет?


Наконец он ответил:


- Согласен. И какое второе условие?


- Поклянись, что никогда не укусишь меня.


- Клянусь.


Не нужно выдавать своего волнения, Даниэла!


Он положил одетые в перчатки ладони на её лицо и посмотрел на неё.


- Значит ли это, что ты впишешь своё имя в мой список?


Слишком поздно.


- Эту фразу ты тоже приготовил заранее?


Прядь волос упала на его лоб.


- И хорошенько отрепетировал.

Глава 29


- Давай, зайди, - позвала Дани вампира, расхаживающего по берегу. – Вода прекрасная.


В сиянии лунного света Мёрдок выглядел так, будто и правда собирался присоединиться к ней, плескавшейся среди плавучих льдин. Наверное, он уже жалел, что согласился переместить её к северной границе своих владений, которые простирались вплоть до Северо-Ледовитого океана.


Не прошло и минуты, как Даниэла, увидев воду, уже купалась в ней нагишом.


Бедный вампир, шагавший по самой кромке берега, жаждал последовать за ней; каждый мускул его прекрасного лица был напряжён. От его взгляда сердце Дани забилось чаще – то же происходило каждый день на протяжении последних нескольких недель, с тех самых пор как они с Мёрдоком начали жить вместе.


После того, как рассчитались с разгневанным водителем снегохода, конечно.


- Возможно, вода немного взбодрит, - поддразнила она. Последние месяцы зимы были особенно суровы - идиллия в снежных бурях и низких температурах для неё и круглосуточная тьма для него.


Мёрдок безропотно выносил холод, чтобы быть рядом с ней. Она спала во время коротких, обычно пасмурных дней, чтобы проводить с ним больше времени ночью. И когда они не разговаривали, узнавая больше друг о друге, то предавались череде чувственных, хотя и затейливых, блаженств.


Она в жизни не была счастливее.


- Выходи, Даниэла, - позвал он, всё ещё расхаживая по берегу. – Ты там уже и так долго.


- Если не присоединишься ко мне, со мной придётся резвиться водяному!


Мёрдок остановился и наклонил голову, размышляя о том, шутит ли она, и в то же время всё сильнее возбуждаясь.


- Ох, отлично, я иду, - бросила Дани. Она всё равно хотела прогуляться обратно до охотничьего домика и потратить часть времени на игру в снежки – один раз за вечер она, возможно, и позволит ему выиграть. Она любила играть в снежки с ним. Когда он был в своём полном тёплом обмундировании и они могли обниматься, не дотрагиваясь до кожи друг друга.


Когда Дани вынырнула, то попросила:


- Ты переместишься и принесёшь мне полотенце?


С очевидной неохотой покидая её на эти несколько секунд, Мёрдок исчез, вернувшись уже с полотенцем. Он встретил её на берегу и принялся укутывать. Когда он вытирал её, высушивая, от удовольствия она прикрыла глаза, вновь вызывая в памяти чувственную игру чуть ранее. В течение нескольких часов Дани дразнила его с помощью кубиков льда, которые перекатывала по всему телу, везде, где она хотела бы облизать его.


- Ты ведь пошутила насчёт водяного, да? – спросил он. – Ты никогда не говорила, что они существуют.


- Я ещё не добралась до водяных.


Да, Дани уступила, наконец-то раскрыв секреты Ллора и посвятив Мёрдока в их тайны. Она обязана вампиру жизнью, и ей была невыносима мысль о том, что он может столкнуться с врагами, которые попытались бы убить его просто из-за того, что он вампир, – врагами, о силе и слабостях которых он даже не догадывался бы.


- Я рассказала лишь о приблизительно двух сотнях существ, но есть много тех, кого нельзя занести в перечень. И это только те, что находятся на нашем уровне.


Она упомянула большинство крупнейших фракций, от королевств демонов, называемых демонархиями, до истории придворных Фей.


- Они были властителями суверенных государств, то есть фе-одалами, - объяснила она. – Вот откуда появилось это название. Их род берёт начало в Драйскулии; однажды они пришли сюда и постепенно стали вливаться в другие фракции. Совсем как айсирийцы.


И Дани рассказала ещё об одной забавной мелочи:


– Некоторые демоны, такие как Деш, могут быть непроизвольно вызваны бывшими партнёрами по постели. Они зовут вызывающих свимбо – игра с «Той, Которой Повинуется Всё».


- Надо же - водяной, - повторил Мёрдок сейчас, подавая Дани одежду. Временами он казался ошеломлённым всеми этими ллореанскими историями и деталями. Нужно признать, было чему удивляться.


Он также многое узнал с помощью лэптопа, пройдя по ссылкам и комментариям к «Погоне за Талисманом», аналогу «Удивительных гонок» для бессмертных; шоу спонсировалось Риорой, взбалмошной Богиней Невозможного. Участники из разных фракций пересекали мир, соревнуясь за мистические призы.


В результате он узнал, что его брат Себастьян был ещё как жив и в порядке – потому что тоже участвовал в состязании.


- Мой брат жив? – удивился он в тот день, опустив взгляд. Он собирался подхватить Даниэлу, но вдруг убрал вытянутые руки, смущённо отступив.


- Можешь в это поверить? Я должен сказать Николаю…- он умолк. – Почему ты вдруг побледнела? Даниэла, Себастьян в опасности?


К сожалению, Себастьян соревновался со сводной сестрой Дани, Бессердечной Кэдрин, жестокой убийцей вампиров.


- Правила гласят, что участники не могут убить друг друга до финального раунда, - ответила она, не желая лишать его надежды, хотя знала, что Кэдрин никогда не проигрывала в «Погоне». А в этот раз призом был Ключ Трейна, открывавший двери в прошлое. С тех пор как Кэдрин почувствовала себя виновной в смерти двух родных сестер, она стала беспощадной и была готова на всё, чтобы выиграть этот ключ.


Мёрдок попросил Дани узнать что-нибудь об этом – а именно, почему Себастьян участвовал в игре, – и она оставила сообщение Никс. Но, несмотря на то, что Никс считалась самым мощным оракулом в Ллоре, она была рассеянна, непостоянна и откровенно забывчива, когда дело касалось ответных звонков…


Дани наконец натянула юбку на бёдра, а затем подняла голову – чтобы обнаружить Мёрдока, с восхищением глядевшего на её тело.


Одетыми в перчатки руками он взял её за плечи, продолжая пристально смотреть на неё глазами цвета обсидиана, в которых отражался лунный свет. Подул лёгкий ветерок, растрепав его непокорные кудри.


- Ты не могла бы быть ещё прекрасней, - проскрипел он, и она полностью растаяла от одного лишь звука его погрубевшего голоса.


Её взгляд опустился на его губы. В этот момент она готова была поцеловать его.


- Вампир, я бы отдала что угодно, лишь бы попробовать тебя на вкус.


Всё что угодно. Хотя совместная жизнь была почти идеальной, неудовлетворение всё закипало и готово было перелиться через край. С каждым днём она всё чаще задумывалась о том, как долго они смогут продержаться без настоящих прикосновений.


Его руки напряглись на ее плечах.


- Как и я.


Она фантазировала о яростном сексе даже чаще, чем прежде до встречи с Мёрдоком. В воображении она рисовала, как будет сосать его большой член часами. Она воображала, какого будет чувствовать его в себе. Каково это, полностью пропитаться его запахом?


Заставит ли его поцелуй задыхаться, сделает ли её безвольной, сожмутся ли непроизвольно пальцы ног и скрутятся ли коготки?


Как только его взгляд рывком переместился к её губам, он проскрежетал:


- Почти не хочу знать, о чём ты сейчас думаешь.


Он отошел от нее, сжав руки в кулаки, – вместо того, чтобы потребовать поцелуй, что было бы самым правильным.


Ещё одно напоминание о том, что нет способа починить сломанную куклу.


- Нам нужно возвращаться, - сказал он, – я должен отметиться в Горном Облаке.


- Но ты ведь был там две ночи назад, - напомнила она, – и сказал, что нет нужны больше находиться там.


Ведь сейчас не существовало нависавшей угрозы от Орды.


В прошлые месяцы мир вампиров был расколот до самой сердцевины. Эммалин, любимая племянница Дани, уничтожила короля Орды, Деместриу. Эмма узнала, что именно он был её отцом, а затем каким-то образом сумела победить его в смертельной схватке. Иво тоже был повержен во время очередной попытки найти и жениться на Эмме, полукровке. Видимо, Лаклейну Макриву, её новому защитнику-ликану, планы Иво пришлись не по душе, потому что он выпустил дикого внутреннего зверя, убившего Иво и оставшихся демпиров.


- Появилась новая угроза? – спросила Дани. – Или вернулся Лотэр?


Ходили слухи, что даже Враг Древних покинул их мир.


- Нет, ничего такого, обычные враждебные банды, - ответил Мёрдок.


Без Деместриу во главе члены Орды разделились на маленькие группы, более слабые фракции, которые всё ещё сражались.


- От того, что я просто перемещусь и отмечусь, вреда не будет, в любом случае, я уверен, ты захочешь повырезать.


В его голосе был оттенок грубости?


Возможно, она вырезала слишком часто, но каждый новый прекрасный символ становился для нее очень важным. Иногда она работала до тех пор, пока пальцы не начинали кровоточить. Если Мёрдок был рядом, он брал её руки в свои и замораживал её раны.


Впервые застав её c кровью на руках, он спросил:


- Даниэла, зачем ты это с собой делаешь?


Как объяснить это необъяснимое влечение? «Зов предков» встречается с Ледовым шоу?


- Я чувствую себя дёрганой и нервной, пока не начну вырезать. Это как инстинкт, или, может быть, что-то вроде генетической памяти, переданной с кровью. Как если бы ты выпил моей крови, то получил бы мои воспоминания.


Дани всегда пыталась разрешить загадку - кто же сможет увести её в Айсгард, загадку, которая пока оставалась неразрешенной. Могли ли эти символы быть подсказкой?


Вспомнив об этом, она продолжила:


- Да, возможно, мне нужно работать над этим реже.


Хотя время от времени она чувствовала себя эгоистичной, исследуя своё прошлое, это было её время. Не существовало никого, для кого или от кого нужно было бы хранить эти секреты, никого, чтобы наблюдать, кроме её собственного решительного отражения в глянце льда.


Время проходило, не задевая её. Месяц, второй…


- Очень хорошо, - Мёрдок ещё раз взял её за плечи, чтобы переместить в охотничий домик.


Прежде чем уйти в замок вампиров, он сказал:


- Я увижусь сегодня с Николаем. Ты подумала о моей просьбе?


Мёрдок объявил несколько недель назад:


– Мист согласилась выйти замуж за брата. Я хочу, чтобы мы вместе поехали к ним. - Видя сомнения Дани, он добавил: - Просто подумай об этом.


Он продолжал давить на неё с предложением объявить публично об их отношениях. Хотя Дани была польщена, каждый раз что-то заставляло её сопротивляться и не соглашаться. Сейчас она просто ответила:


- Пока не время.


- А когда будет время?


- Ты согласился на мои условия. Я скажу, когда буду готова.


Он коротко кивнул.


- Вернусь, когда смогу, - сказал вампир, слегка дотронувшись губами до её волос, но напряжённость между ними только усилилась.


Когда он ушёл, Дани вздохнула. Однажды Мёрдок признался ей, что никогда ни о ком не заботился. И он никому и ничему не был предан, не считая военной службы. Она не могла отдаться чувствам, зная, что он никогда не будет предан ей до конца.


Она хотела доверять ему, но он был лишь игроком. Негодяй однажды – негодяй навсегда, правда? Особенно учитывая, что она неспособна выполнить не одну, а две его главных потребности.


Иногда, даже зная, какую боль принесёт ей, он всё ещё смотрел на её шею. Каждый раз она испытывала неприятную беспокойную дрожь, по крайней мере, наверное, именно так дрожали бы другие от холода…


Да, время проходило мимо, – но давление всё возрастало. Каждый отказ делал их голод друг по другу всё сильнее


Они испытывали удовольствие, но никогда вдоволь не насыщались, и неудовлетворение всё росло и росло, как вулкан, который пока лишь испускает пар, но неизбежно извергнет лаву.

Глава 30


Ядиан Колд поднялся по лестнице, минуя им же убитую охрану, и проскользнул прямо в комнату короля Зигмунда.


Конечно, предавать собственного короля было неприятно, но Ядиан сделал это без сожалений. Ему нужно было действовать быстро. Пришло время Валькирии.


- Что-нибудь слышно об этой маленькой сучке? – не отрывая взгляда от заиндевевшего окна, спросил король у вошедшего Ядиана. – Я думал, что ты уже приблизился к Валькирии.


- Да, я точно знаю, где она будет.


В конечном счете она бы всё равно пришла к нему. С каждым месяцем она была всё ближе, даже не осознавая этого.


Зигмунд резко повернулся.


- Тогда почему она всё ещё жива? – проревел он, отбрасывая генерала на пол и направляя на него осколки льда.


Ядиан медленно вынул из ножен огненный клинок, от которого погибла королева Зигмунда. Генерал наслаждался страхом, зарождающимся в глазах короля: Ядиан ждал этого взгляда с тех самых пор, как Зигмунд украл не принадлежавший ему трон и погрузил Айсирию в бесполезную войну со свирепой Демонархией.


Войну, в которой погибла беременная жена Ядиана, Карилина.


- Даниэла жива, потому что твоя смерть наступит прямо сейчас.


Без колебаний Ядиан ринулся на него, зажал рукой рот Зигмунда и вонзил клинок прямо ему в сердце: Ядиан должен был сполна насладиться шипением горящей кожи короля и его тщетными попытками сопротивляться.


Брызнувшая кровь намочила волосы и лицо Ядиана. Когда он, наконец, выдернул клинок, Зигмунд всё ещё был жив, так же как и тогда, когда Ядиан начал разрезать кожу и кости на шее короля.


К тому времени, когда голова Зигмунда оказалась в руках Ядиана, генерал весь покрылся запекшейся кровью, но его сердце оставалось спокойным.


Ядиан повернулся на юг. Сейчас, сейчас пришло время Валькирии.



Если Даниэла продолжит вырезать, её руки снова будут кровоточить.


Она не задумывалась о том, что делают с ним вид и запах её крови?


Смотря на неё, Мёрдок вновь и вновь размышлял о том, что же заставляет её заниматься этим. Её эльфийское личико напряглось, сосредоточившись, синего цвета губы были плотно сжаты.


Всю зиму она, казалось, заново открывала себя, изучая простейшие инстинкты, которые едва ли могла объяснить ему – или даже самой себе. Так или иначе наступило лето. Холодный и тёмный райский уголок стал солнечным и тёплым. Прежнее удовлетворение исчезло, совсем как таявший на солнце лёд.


В течение этих месяцев напряжение между ними продолжало расти. Случайный контакт мог взорвать любого из них. Но Даниэла отказывалась уезжать из домика в поисках более холодного места, как будто её генетические воспоминания достигли наконец кульминации, а закрывать книгу памяти сейчас ей не хотелось.


Итак, близилась осень. А мы всё ещё не те, кем привыкли быть…


Несмотря на напряжённость между Мёрдоком и его Невестой, в семье Росов всё стало вставать на свои места.


Николай женился на Мист, когда она всё-таки простила ему использование зачарованной цепи против неё. В конце концов Николай осознал, что неправильно интерпретировал воспоминания Мист: он понял, что она даже более неистова, чем просто роковая женщина, и использовала уловки, чтобы соблазнять злодеев и губить их. Ему, конечно, пришлось извиниться.


Себастьян каким-то образом выиграл в Погоне за Талисманом и завоевал Кэдрин, смертельно опасную маленькую убийцу, которая фактически была отправлена уничтожить его.


Хотя Невесты братьев приходились друг другу сводными сёстрами, они были разными, как день и ночь. Одна была смелой рыжей бестией, прославившейся благодаря своей красоте. Вторая - наёмной убийцей с золотой кожей и склонностью к собиранию клыков вампиров в качестве трофеев.


А моя невеста – божественная ледяная королева. Изысканная и навсегда недоступная…


Мёрдок и Николай наконец помирились с Себастьяном. Как и следовало ожидать, теперь три брата снова общались, и в беседах они всегда возвращались к Конраду: как определить, где он сейчас, где его видели в последний раз. Все трое приступили к поискам и напали на кое-какие следы, однако братья предпочитали не верить слухам, что Конрад стал Падшим вампиром, убийцей с красными глазами, который полностью выпивал кровь жертвы.


Они были близки к тому, чтобы найти брата. Мёрдок чувствовал это. Да, в семье Росов всё определённо начало вставать на свои места.


Но между ним и Даниэлой… Даже если они находили способы доставлять друг другу удовольствие, Мёрдок постоянно мучился, глядя на её нежную кожу. Он никогда не был тем, кто открыто проявляет свои чувства, никогда прежде не ощущал ничего, вроде романтической привязанности. Сейчас же он часто ловил себя на том, что просто хочет погладить её по щёке или дотронуться ладонью до её руки.


Или поцеловать её – Господи, как сильно ему этого хотелось.


Она тоже испытывала сильное желание. Он часто замечал, как она мечтательно смотрит на его губы и в то же время проводит кончиками пальцев по своим собственным.


Иногда он необоснованно считал, что судьба наказывала его за его предыдущие грехи. Никогда не дотрагиваться до неё, всегда желать этого – и знать, что это никогда не будет возможно.


Если «кто не рискует, тот не пьет шампанского», то верно и обратное. Мёрдок имел в виду именно это, когда сказал, что сделал бы всё что угодно, чтобы получить её, – всё, кроме того, что подвергло бы её опасности. Ему нужны были ворота, которые можно взять приступом, враг, чтобы сражаться и побеждать. Вместо этого он не мог сделать ничего, кроме как желать то, что у него уже и так было…


Дани только что поранила указательный палец. Кровь обильно хлынула, и из-за её запаха он сжал кулаки. Никогда не смогу попробовать, хотя думаю об этом всё больше.


Время от времени она замечала, как его взгляд останавливался на алебастровой коже её шеи, но всё ещё оставалась с ним. А значит, она верила, что он не причинит ей вреда.


Его глаза задержались на маленькой темно-красной капельке. С каждым днём он всё чаще задавался вопросом, как долго сможет сам себе доверять.



- Никс, это правда ты? – закричала Дани. Когда зазвонил телефон, она ожидала услышать Мёрдока или даже снова Мист.


- В телефонной оболочке, - ответила прорицательница.


- Я постоянно звонила тебе!


- Значит, я, должно быть, не хотела говорить с тобой.


Дани сморщила губки.


- Чем занимаешься?


- Просто дрожу с тех самых пор, когда ты так холодно обошлась с нами – б-р-р-р! Кто-нибудь, остановите меня! Как вампир? Слишком горяч, чтобы держать в руках? Потому что я могла бы делать это весь день!


- Ха-ха! – сегодня Никс дурачилась. Что, к сожалению, означало, что она будет невнимательна и рассеянна. – Я не обходилась с вами холодно. Ты знаешь, почему мне нужно было уйти.


- Знаю? Полагаю, я забыла. Мысленно отметим: перестать говорить людям, что Дани исчезла. Прекратить намекать богам, чтобы наказали её.


Дани вздохнула. Никс могла быть невероятно полезной. И невероятно раздражающей.


- Что там за шум?


- Твоя комната. Никто не знает, как отключить холодильник.


Дани сглотнула.


- Почему вы хотите его отключить?


Весь мой лёд!


- А что, Солофлекс и кошачий туалет всё ещё нужны тебе?


- Вы ведёте себя так, будто я никогда не вернусь.


- А ты вернёшься? – спросила Никс.


- Ты мне скажи, прорицательница, - ответила Дани, но её прервали. Телефон Никс не унимался.


- Кто это тебе всё время названивает?


- Не один и тот же человек. А все разные. Каждому нужен кусочек Никс, - ответила она, в её голосе Дани уловила нотки усталости. – Позволь, я заблокирую их. Так. Кстати, о звонках: Мист сказала, что несколько раз пыталась связаться с тобой.


Дани не брала трубку.


- Слушай, я знаю, что она скажет мне: что я, скорее всего, не удержу Мёрдока от измены и что долго мы с ним не продержимся.


Напряжение нарастало… А время шло…


Не став спорить и переубеждать её, Никс лишь издала неопределённый звук.


- В любом случае, как там Мист? – спросила Дани.


- Ещё более невыносимо восхитительная, с внутренним светом женщины, которую сильно любят, - ответила Никс. – Замужняя жизнь ей подошла.


Я тоже хочу, чтобы меня любили. Убила бы за это. Вместо этого Дани жила во всё более ненадёжной ситуации: пока она пыталась строить жизнь с Мёрдоком, ей постоянно приходилось сдерживаться. Это как строить дом из гнилого дерева на пороховой бочке.


И Мёрдок никогда не упоминал о свадьбе.


- Не забывай о Кэдрин Бессердечной, - добавила Никс. – Себастьян сделал из неё влюблённую малышку Кэд. Итак, Кэдрин и Мист – капризные дерзкие девчонки, связавшиеся с вампирами. Совсем как ты, Дани. Они с гордостью носят отметины от укусов, хвастаясь всем, сколько оргазмов испытали, пока вампиры кусали их.


- Оргазм от укусов?


Великолепно, ещё одна вещь, о которой можно пофантазировать с Мёрдоком.


- И им нравится?


- Уверена, что да! Ковен не находит в укусах ничего интересного. Но Себастьян использовал Ключ Трейна, чтобы перенести сестёр Кэд из прошлого в будущее и сохранить Кэд жизнь. А Николай попытался пожертвовать своей жизнью ради Мист. Не то, чтобы она в этом особо нуждалась. Так что некоторые Валькирии прекратили строить планы по убийству братьев. Хотя Мёрдок и Конрад до сих пор под сомнением, - блестяще заключила она.


- Конрад? Я знала, что он жив! – воскликнула Дани. – Слухи оказались правдой? Он стал Падшим? Они когда-нибудь найдут его?


- Он жив. Не знаю, Падший ли он. И да, в конечном счёте братья свяжутся с ним. Знаешь, я даже помогала Николаю.


И только Николаю. Никс отказалась встречаться с Мёрдоком и Себастьяном.


- Я знаю. Мёрдок продолжает информировать меня обо всём.


- Правда? Он сказал, что Богиня Невозможности подарила Себастьяну ещё один поворот Ключа Трейна? Так что он смог вернуться в прошлое и перенести сестёр и всю их семью? Очевидно, Риора без ума от этого сексуального учёного.


Этого Мёрдок не сказал. Но почему? Это ведь потрясающе! Вместо того чтобы ответить Никс, Дани спросила:


- Почему ты вмешалась? Ты ведь на самом деле не любишь вампиров.


- Как ты можешь так говорить? – с возмущением в голосе сказала Никс. – Я никогда в своей жизни ни во что не вмешивалась.


Дани чуть не поперхнулась от смеха.


- Ты даже побывала в Доме Ведьм, чтобы Николай, вампир, смог купить мистические товары.


Если Конрад и правда стал Падшим, братья планировали захватить его, чтобы удержать от последующих убийств. Первой покупкой Николая стали неломающиеся наручники, которые предотвращали перемещение заключённого.


- Золото получили торгаши, продавшие ему товар, - возразила Никс, - я лишь организовала сделку. По-твоему, я бы скорее отказалась помочь? Х-м-м. Ты кажешься раздражённой. Обычно, когда я говорю с Валькирией, у которой есть постоянный любовник, она чирикает, как птичка.


- Держу пари, Валькирии, о которых ты говоришь, могут прикасаться к коже своих мужчин.


- И это единственная проблема в раю? Расскажи Никси, расскажи. Ты же знаешь, я всё равно забуду.


- Думаю, что он… избегает меня. Ночь за ночью он проводит вне дома, занимаясь поисками Конрада. И сегодня его нет.


- Думаешь, он бы так же убегал по ночам, будь у него возможность дотронуться до тебя?


- Думаю, нет. Эта ситуация мучает его.


Потому что мучает меня.


- Я подумала о Марикетте Долгожданной, - сказала Никс. – Она наконец-то начала собираться с силами. Лет через пятьдесят она сможет тебе помочь.


- Правда?


Марикетта считалась самой могущественной из всех ведьм, когда-либо рождённых в Доме Ведьм.


– Я ждала этого момента с тех пор, как она родилась!


Никто в Ллоре не знал, как долго придётся ждать, пока Марикетта не достигнет полной мощи, это могло занять от года до тысячелетий.


- Марикетта принимает заявки, условные, конечно. Ты могла бы записаться в список ожидающих.


Дани могла, и, пока не пришло время, возможно, другая, менее могущественная ведьма могла бы усыпить их с Мёрдоком, погрузив в долгий сон, как Одина и Фрейю. Проснувшись, Дани и Мёрдок уже смогли бы быть вместе.


Но она почти не хотела говорить Мёрдоку об этой идее. Пятьдесят лет всё ещё были для него значительным промежутком времени. Кроме того, точно ничего нельзя было сказать.


- Не думаю, что ты знаешь лучший способ, чем пятидесятилетнее ожидание, - Дани знала о разных состязаниях бессмертных за странные призы, так же как и о тех громадных базарах Ллора, где магией торговали вразнос. И то и другое существовало благодаря угрозе начала войны за Воцарение.


Могла ли в итоге появиться магия, способная позволить им с Мёрдоком касаться друг друга? Без риска обжечься или покрыться чешуёй?


- Я должна посмотреть в будущее насчёт этого и вернуться к тебе, - сказала Никс, – ну, а сейчас давай посплетничаем!


В течение получаса Никс посвящала её в текущие события Ллора, такие как свадьба Эммы и Лаклейна Макрива, её оборотня-защитника.


- Говорю, у тебя теперь Ликаны в родственниках, - прочирикала Никс.


Она упомянула и о том, как Кэдрин акклиматизировала сестер из средневековья к нашему времени:


- Видеоигры могут хорошо научить непосвящённых.


- Что с Региной? – спросила Дани. – Уверена, она вновь влезла в какую-нибудь историю.


Реджин Лучезарная была постоянно проживающей в ковене шутницей, безнадежно юной и гордившейся этим. Она всем рассказывала, что её супергерой должен любить The Fellatrix, и обычно хихикала, говоря что-то вроде: «В песне «Идём, Джейн!» пропущен предлог в».


- Она едва избежала ядерного взрыва, с тех пор как её навсегда-лучшей-подруге Люсии стало не до нее.


Как ни странно, но хрупкая Реджин и хладнокровная Люсия Охотница были неразлучными подругами. Прошлое Люсии было покрыто тайной, и она являлась лучницей, над которой довлело проклятие испытывать невероятную боль, если её выстрел не достигал своей цели. По крайней мере, это было одним из её проклятий.


- А что случилось с Люсией?


- Она увлеклась пешим туризмом вместе со своим разгорячённым поклонником-ликаном, следующим за ней по пятам…


Пока они с Никс болтали, Дани попыталась рассказать о своём непреодолимом желании вырезать тайные символы, но провидица ничего не объяснила, сказав только:


- Твой путь не схож с нашим земным путём. Ох! – вдруг воскликнула Никс. – Я почти забыла, я послала тебе подарочек.


- Когда? - Дани любила подарки, как и любая Валькирия. - Как ты узнала адрес?


- Как будто я не знаю, где ты! Сейчас мне надо идти. Нужно убраться к пяти часам, а в восемь показывают «Последнего Героя».


- Передашь всем привет? И пусть не воруют мои вещи, пока я не вернусь.


- Вторую просьбу будет сложно выполнить. А точнее, вообще невозможно.


- Никс!


- И ещё кое-что: помнишь тех надоедливых демпиров?


- Как будто я могу забыть, - сказала Дани. Мёрдок едва остался жив, случайно встретившись с ними. – Хочешь побольше рассказать о них?


- Нет, нет, Я только хотела сказать, что они хныкающие слабаки по сравнению с Конрадом Росом. Я не говорила, когда братья найдут его? Вообще-то, сегодня вечером. Чао!


Никс положила трубку.

Глава 31


Мёрдок с Николем вошли в «Эрол» – обветшалую таверну в дельте реки, обслуживающую только Ллореанцев – с минуты на минуту к ним должен был присоединиться Себастьян.


Источник передал Николаю, что Конрад будет здесь этой ночью, он, собственно, часто заходил сюда.


Как будто выманивая братьев.


В прошлом Конрад хотел убить Мёрдока и Николая, ненавидя их за своё обращение даже больше, чем Себастьян. Хотел ли он этого до сих пор? Скоро они узнают.


Мёрдок изучал интерьер полутёмной таверны…


Он… здесь.


- Сзади, - прошептал Мёрдок Николаю. Конрад сидел за столиком в темноте, обхватив голову, словно она раскалывалась от боли.


Наш брат. Прямо здесь. После стольких лет.


- Он носит солнечные очки? – также шёпотом пробормотал Николай.


Чтобы скрыть красноту глаз? Боже, пусть всё будет не так.


Конрад, должно быть, ощутил их присутствие. Он опустил руки и поднял голову, глядя прямо на братьев. Одновременно он раздвинул губы, зловеще обнажив клыки.


Тупик. Посетители таверны заметили неожиданное напряжение, и всё стихло. Один взгляд на Конрада - и они в спешке удалились. Место опустело, ушли все, включая бармена.


Тишина накрыла все вокруг. Мёрдок ничего не говорил, ошарашенный тем, что наконец-то видел брата, и что нашёл его живым. Николай тоже хранил молчание.


В этот момент вошёл Себастьян, лицо его было мрачным. Он прошёл к братьям и встал рядом с ними единым фронтом.


Мёрдок коротко кивнул Себастьяну, ещё раз с радостью осознав, что брат соединился с ними. Впервые за несколько столетий мы вчетвером находимся в одной комнате.


Конрад снял солнечные очки, показывая глаза, красные, как кровь. Мёрдок открыл рот, Себастьян невнятно выругался. Николай вздрогнул, но расправил плечи, и все трое шагнули вперёд…


Со сверхъестественной скоростью Конрад рванулся со своего места. Одним движением подхватил стол и бросил в братьев, одновременно нанося превосходный удар в голову Себастьяна и отбрасывая его к стене.


Прежде чем Мёрдок с Николаем успели отреагировать, Конрад вцепился одной рукой в горло Николаю, другой – в глотку Мёрдоку; братья тщетно пытались освободиться.


- Три столетия такой жизни, - прошипел Конрад, красные глаза пылали ненавистью.


А затем весь ад вырвался на свободу.



Шагать вперёд… и обратно. Сидеть. Вырезать на табличке в минуты раздражения. Подняться и повторить…


Телефон зазвонил. Дани бросилась к нему, в спешке крича:


- Мёрдок, это ты?


- Конрад у нас, - ответил он резким голосом. – Он… стал Падшим.


- Ох, Мёрдок, мне так жаль, – сердце Дани болело за любимого. Она знала, с какой заботой Мёрдок относится к брату и как его всё это огорчает.


- Он стал убийцей и выпил кровь каждого из сотен или даже тысяч своих жертв. Он вобрал в себя все их воспоминания – и их силу.


- Он сошёл с ума? – спросила она, хотя знала ответ.


- Почти разбил машину Николая. Причём изнутри. Мы едва схватили его, и то лишь потому, что появился ликан Боуэн Макрив и помог сбить его, заехав барной стойкой по голове.


- Ты в порядке? Тебя не ранили?


- Просто скажу, что рад своему бессмертию, - пробормотал Мёрдок, а затем добавил: – Сейчас Конрад заперт за городом в месте под названием Эланкорт.


- Я знаю, где это.


Эланкорт располагался недалеко от Валгаллы и всегда вызывал у Дани дрожь. Едва ли ветхое готическое поместье было пригодно для проживания.


- Почему вы поместили его туда?


- Никс посоветовала Николаю.


Каким образом она во всё это влезла?


- Понадобится много сил, чтобы обеспечить Конрада удобным жильём.


И много времени. Избегает меня.


- Но всё это надо держать в тайне, - напомнил он ей. Одно из основных правил Обуздавших жажду гласило: «Убить Падшего – без сожалений и милосердия».


Укрыть одного из них означало измену, а это наказывалось смертью.


- Что вы планируете делать? – спросила она.


- Мы будем держать его здесь, постараемся реабилитировать с помощью микстуры ведьм. По существу, сделаем всё, что в наших силах, чтобы спасти его. Если мы сможем уберечь его от убийства и подождать, лекарство сработает.


Все знали, что Падших нельзя обратить обратно. Их уже не вернуть.


- Что если спасти его не удастся? – тихо спросила Дани, всем сердцем желая избавить Мёрдока от неизбежной неудачи.


- Мы можем попробовать другие варианты, - уклончиво ответил Мёрдок.


Вспомнив услышанное от Никс, Дани спросила:


- Например, используете Ключ Трейна? Почему ты не сказал, что Себастьян достал его?


- Похоже, Никс, в конце концов, позвонила тебе, - выдохнул Мёрдок.- Дани, это не мой секрет, чтобы я мог им поделиться. Я храню тайны Себастьяна так же, как твои.


- Вы используете Ключ?


- Мы планируем в своё время, - ответил он. - Но это не означает, что мы вернём всю нашу семью. Если заберем Конрада из прошлого вместе со всеми, Конрад из настоящего погибнет. Мы сотрем три столетия его жизни. Пусть, по меньшей мере, он придет в себя настолько, что сам сможет принять решение. Мы не будем делать это за него. Не так, как в прошлый раз.


- Ясно, - пробормотала Дани, разочарованная тем, что он не доверил ей что-то столь важное, даже понимая, что Мёрдок не мог просить Себастьяна позволить раскрыть Дани этот секрет. Потому что Себастьян даже не знал о ней.


Смущенным голосом Мёрдок продолжил:


- Слушай, когда закончим с Конрадом, мы с тобой должны посетить Риору. Может, получится уговорить её помочь нам, мы в невозможной ситуации, правда?


Он даже не представляет, насколько болезненна эта ситуация для меня.


И к тому же не знает, что Риора та самая ветреная богиня, которая подарила Дани кеды для боулинга…

Глава 32


- Оставь меня! - проревел Конрад, натягивая цепи так сильно, что наручники врезались в запястья.


Мёрдок был сбит с толку этой внезапной переменой в поведении брата, произошедшей после двух недель постепенного – можно сказать, медленного и трудного – улучшения. Он колебался, обдумывая, стоит ли попытаться снова достучаться до брата или уйти.


Когда кровь с запястий Конрада начала капать на пол, Мёрдок встал.


- Ситуация за границей ухудшается, - наконец произнёс он, - поэтому никто из нас не вернётся раньше завтрашнего вечера.


Кристоф предупредил, что в ближайшее время вампиры Орды могли напасть на Горное облако.


- Хочешь выпить, прежде чем я уйду?


- Убирайся с глаз долой!


- Конрад, успокойся, - произнёс Мёрдок, но его слова не подействовали. К чёрту, он-то думал, что они делали успехи в лечении брата. Они приучили его пить из чашки, не харкая кровью им в лицо, и даже принимать душ. В последнее время у него были долгие периоды ясности, когда он беседовал с братьями.


Но Конрад всё ещё галлюцинировал, видел сцены из воспоминаний, которые он получил с кровью убитых, и в последние дни ему чудилась невидимая женщина-призрак, которая, как он считал, жила в Эланкорте вместе с ним.


А сегодня произошёл необъяснимый рецидив. Мёрдок всего лишь попытался поговорить с братом о поисках Невесты, обо всех неотъемлемых преимуществах этого – потому что братья выяснили, что Конрад… никогда не спал с женщиной.


В конце концов они поняли, почему он сошёл с ума после обращения. Без ведома других членов семьи Конрад стал охотником на вампиров и был им большую часть своей человеческой жизни, кроме того, он тайно присоединился к монашескому ордену, поклявшись уничтожить весь вид вампиров. Он отказался ото всего – от своей свободы, своего будущего, женщин – ради этой цели.


А затем Мёрдок и Николай обратили Конрада в его худший ночной кошмар. Неудивительно, что он всё ещё сопротивлялся.


Когда Конрад начал раскачивать кровать, яростно рыча, Мёрдок прошептал:


- Я ухожу.


Затем переместился вниз. Господи, это был паршивый день. Он на самом деле когда-то жаловался на то, что его жизнь слишком скучна? Сейчас казалось, на него навалилась тысяча проблем.


Он не мог достучаться до Конрада.


Кристоф готовился к войне. Трое братьев Росов только и ждали приказа, и всё же Мёрдок не мог отделаться от мысли, что король стал с недоверием относиться к тому, чем они занимались в свободное время.


И Даниэла… Мёрдок понимал, что совсем не заботится о ней. Сначала ему нужно было найти Конрада, затем схватить его. Сейчас Мёрдок собирал сведения о прошлом брата в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь тому исцелиться. Примечательно, что Мёрдок всё ещё никак не мог разузнать о единственном случае, когда Конрад убил невинного.


А сколько раз Мёрдок говорил Дани, что вернётся в охотничий домик к определённому времени, но затем Конрад предпринимал попытки сбежать или приходил в бешенство? Тогда Мёрдок звонил ей, чтобы объясниться, и в большинстве случаев она не отвечала. Ответит ли она сегодня? Он набрал её номер.


- Возьми трубку, Дани, - прошептал он. Нет ответа. Он попытался ещё раз.


Эта двойная жизнь изнуряла Мёрдока. Не могу рассказать о своей Невесте, не могу даже дотронуться до неё. В то время как одна его половина томилась от желания быть с Дани, другая -всё больше ненавидела этот соблазн, который никогда не будет удовлетворён. Почти касаться губами её плоти и запрещать себе попробовать на вкус… Он не знал, как долго ещё продержится.


Где она, чёрт возьми?


Он мог просто переместиться в охотничий домик, но она, должно быть, на улице, где-нибудь среди обширных лесов. Кроме того, этим вечером он планировал следить за врагами.


Будь он честен с собой, то признал бы, что ему не хочется возвращаться в заледенелый дом. В прошлый раз, когда он ушёл, в Сибири только начинала свирепствовать первая снежная буря этого сезона, доставляя удовольствие Дани и пугая Мёрдока. Сегодня вечером, как и обычно, его не ждали ни растопленный домашний очаг, ни тёплая жена, которая обняла бы его. Ни разгорячённое тело, в котором можно было бы раствориться…


Нет ответа. Он взмахнул кулаком, ударяя по стене с осыпающейся штукатуркой.



Прошло несколько долгих часов, прежде чем Мёрдок вернулся к Даниэле, а прибыл он даже позже, чем намеревался. К его удивлению, она не вырезала на ледяных табличках – они без дела стояли у стены. И она не находилась снаружи.


Он нашёл её в постели, одетую в тонкое чёрное платье, волосы распущены. Ледяные кристаллы, обрамлявшие глаза, ярко блестели в полутёмной комнате. Как же она прекрасна.


- Уже поздно, - тихо сказала она.


- Я звонил, но ты не отвечала. Нужно было кое-что изучить.


- Мёрдок, не знай я тебя лучше, поклялась бы, что ты специально ищешь повод не видеться со мной.


- Ты знаешь, как это важно для нас, - извернулся он. - У нас совсем не остаётся времени. Я прошу, чтобы ты поняла меня и набралась терпения.


Но она всё ещё выглядела слишком расстроенной, и молнии раскалывали небо. К счастью, у него хватило благоразумия несколько ночей назад купить «освобождение из тюрьмы» - изумрудный гребень, который он носил в кармане как раз на такой случай.


- Просто, чтобы показать, что я всё время думаю о тебе, я приготовил тебе сюрприз.


- Подарок для меня? - глаза тотчас заблестели. - Я люблю подарки!


Улыбнувшись, он взял на заметку всегда иметь при себе какой-нибудь подарок и потянулся в карман куртки. Пусто.


- Его… нет?


Она отправила ему грустный взгляд упавшего духом человека, и этот взгляд, казалось, разорвал его сердце.


- Вот и хорошо. Ты не должен ничего мне дарить.


Паршивый день!


- Чёрт! Это был изумрудный гребень. Я купил его к твоим волосам.


Он проверил карманы, затем обшарил все вещи. Ничего.


Он, должно быть, не смог скрыть своего разочарования, потому что она вздохнула, и её голос смягчился.


- Мы найдём его потом, Мёрдок. А что касается сейчас… ты выглядишь как выжатый лимон. Почему бы тебе не прилечь?


Она похлопала по кровати рядом с собой, посмотрев на него из-под ледяных ресничек.


Погиб. Вот так, не прилагая никаких усилий, он запросто отвердел.


- Тебе не придётся просить меня дважды.


Не обращая внимания на холод, он освободился от одежды, оставив только перчатки, в то же время она скинула своё платье. Как только он присоединился к ней в постели, то стянул шерстяное одеяло. Она кусала губы, глаза выдавали волнение от понимания того, что он собирается делать.


- Ложись на спину.


Как только она откинулась назад, он натянул одеяло на неё, закрыв всё тело до груди. Установив этот барьер, он осторожно устроился сверху между её ног. Своё тело он удерживал на локтях, оставив свободными руки в перчатках, чтобы ласкать её маленькую сладкую грудь.


Спрятав лицо в её льняные волосы, разбросанные по подушке, он толкнулся членом прямо в неё, дрожа от удовольствия.


Это была его любимая позиция. По крайней мере, так он мог представить, что он в её лоне. И это заставляло его вспоминать постоянно приходящие на ум мечты, как он пьёт её кровь. И чем дольше длилась их ситуация, тем чаще он мечтал об этом. Сейчас, когда он двигался над ней, то провёл языком по заострённым клыкам в поисках крови, воображая, что это её кровь и что он на самом деле взял её.


Когда он снова шевельнул бёдрами, она изогнулась, направляя его член в нужное место.


- Сюда, калим? - прорычал он с очередным толчком.


- Ах, да, - простонала она, позволив ему узнать, что он дотронулся прямо до её клитора.


Сжав её грудь, он снова толкнулся в то место, заставив её закричать.


- Ещё!


Он сделал это ещё раз, сильнее и сильнее. По мере того, как её стоны становились всё громче, она сильнее извивалась, встречая его.


- Кончи для меня, - отчаянно проскрежетал он, почти изливаясь на неё.


Она выгнула спину, её тело напряглось под ним, когда она приблизилась к оргазму.


Внезапно он почувствовал, что лодыжкой дотронулся до её лодыжки, кожей к ледяной коже. Одеяло съехало? Его глаза расширились, Дани закричала в муках.


- Мёрдок, нет! - она столкнула его с себя, забираясь выше.


Она содрогалась от боли на одной стороне кровати, в то время как он передвинулся на другую и сел, уронив голову на руки.


- Боже, я не хотел причинить тебе боль.


- М-мы должны быть осторожнее.


- К чёрту! Мне нужно дотронуться до тебя, или я сойду с ума!


Она прошептала:


- Думаешь, мне легче?


Он поднял голову и, уставившись в стену, сказал:


- Я хочу, чтобы всё было как можно лучше, хочу сделать это возможным для нас. И не могу. Я ничего не могу.


Он слышал, как она натянула платье, прежде чем на коленях подползти к нему.


- Мёрдок, возможно, выход есть. Я не хотела говорить, потому что это так неопределённо, но есть ведьма, которая готовится обрести полную силу. Самая могущественная ведьма. Всего через пятьдесят лет она, возможно, найдёт ответ для нас.


- Всего пятьдесят лет? Полсотни лет?


- Мы можем использовать одно из заклинаний, которые заставят нас уснуть, или…


- Уснуть? Это как спячка? - Он опустил глаза, натягивая брюки, и обернулся, чтобы посмотреть ей в лицо. - Как чёртовы звери? Ты ждёшь, что я потеряю пять десятилетий своей жизни? - сердито спросил он, неудовлетворение усиливало гнев. - Может быть, нам не предначертано быть вместе.


Едва с его губ сорвались эти слова, он пожалел о них.


Но когда она закрыла глаза, как будто он произнёс какое-то богохульство, его терпение лопнуло. Будто она ни разу не думала об этом.


- Не предначертано?


- Что? Ты никогда не думала, как это отражается на мне?


- Нет.


- Когда мы вместе, всё что мы делаем, - это боремся. Никогда не возникало столько сложностей…


Он умолк.


Она встала, оказавшись лицом к лицу с ним.


- Что? Что ты собирался сказать?


- Ничего.


- С другими женщинами всё не так сложно? - когда он не стал отрицать, она приоткрыла рот. - Я сыта по горло рассказами о твоих прошлых победах!


- Я больше не могу этого выносить! - Он пнул её новую ледяную табличку, разбивая вдребезги.


Даниэла стояла неподвижно, её глаза стали серебристыми от боли и смущения. По щеке прокатилась слеза, затем вторая, и каждая отдавалась болью в его сердце.


Он хотел, чтобы ей было хорошо, хотел взять её на руки и успокоить. Что, как он помнил, сделать не мог.


- Если ты не думаешь бороться за нас, то в этом и есть наша проблема, - пробормотала она, - и в таком случае я не собираюсь делать это за двоих.


Она вылетела из комнаты, сбежав вниз по лестнице и бросившись в объятия холодной ночи.


Он резко выругался, подавляя желание последовать за ней. Он всё ещё был зол, всё ещё истощён. Они бы поссорились ещё больше.


Так что он оделся и переместился в Горное облако в поисках кого-то из братьев или Рюрика. Ему нужно было с кем-то поговорить, облегчить душу. Но ни за что не говорить о Даниэле. Нет, никогда о ней. Да и что он мог сказать?


- Один взгляд на неё губит меня. Она соблазняет меня каждую секунду чем-то, что ослепительно и прекрасно, – тем, чего я никогда не получу.


Хотя братьев там не оказалось, он нашёл Рюрика, Лукьяна и нескольких других воинов, играющих на деньги в главном зале замка.


- Мёрдок, давай к нам! - позвал Рюрик. - Выпей.


Лукьян деланно хохотнул.


- Он не будет.


Было ясно, что между ними ничего не изменилось после атаки демонов. Хуже того, Лукьян прав – Мёрдок почти потерян. Когда он успел стать таким одомашненным? Таким предсказуемо одомашненным.


Почему не остаться здесь? Он негодовал на ещё одну ночь без нее, на то, что они поссорились, но он не видел выхода. Крепкий виски показался отличным выходом.


Он снял перчатки и уселся перед большим жарким очагом, согреваясь от его тепла.


Заглуши боль. Один глоток.


Притупи желание. Ещё один.

Глава 33


Дани шагнула прямо в снежную бурю. Кругом вздымались сугробы, чья поверхность пестрела складками, отражающими направление порывов ветра.


Валькирия хлюпала носом, утирая рукой заплаканные глаза; подол ночного одеяния хлестал по ногам. Она не ждала, что отношения с Мёрдоком будут простыми, но считала, что приз стоил такой борьбы.


Может, он прав. Может, я должна отпустить его.Она никогда не думала об этом прежде. До тех пор, пока он почти не бросил ей вызов. Ещё удар по её самолюбию.


Жизнь с Мёрдоком, как пытка.Они бы просто продолжали мучить друг друга. Где предел? Когда сможешь отказаться от того, кого любишь?


О Боги, она любила его. Всем сердцем.


Хотя у Валькирий не было «суженых» как таковых, считалось, что можно узнать своего возлюбленного, поняв, что готова пойти на край света, лишь бы оказаться в его руках.


Если бы он вернулся сейчас, я бы бросилась в его объятия.


А это значило, что Дани никого не отпустит, по крайней мере, пока…


Её ушки дёрнулись. Несмотря на шум ветра, она услышала движение позади. Дани почувствовала, что её преследуют, но каким-то образом поняла, что это не Мёрдок.


Тогда кто, чёрт побери, может быть здесь?


Когда снег заскрипел под чьими-то шагами, она обернулась и заметила стоящего в тени мужчину. Его дыхание не клубилось. И у него были заострённые уши.


Айсирийец. Нет, только не снова! Взглядом она начала высматривать других наёмников в темноте буйной ночи. Она проявила неосторожность, и сейчас могла поплатиться за это.


Но всё, о чём она действительно думала, - это как она рассталась с Мёрдоком.


Между тем незнакомец поднял руки.


- Меня зовут Ядиан Колд, - у него был низкий хрипловатый голос.


- Как вы нашли меня?


- Вообще-то, вы сами нас нашли. Криоманские символы, что вы вырезаете, почти открыли портал. Мы узнали, что вы уже близко и просто ждали.


Криоманские? Символы для открытия портала?


- И теперь вы пришли убить меня?


- Ни в коем случае. Я не желаю причинять вам вреда.


Она горько усмехнулась.


- Где прячутся остальные воины из вашей армии?


- Я пришёл один.


- Ваша ошибка. Потому что в прошлый раз, когда вы прислали своих ублюдков, с ними обошлись не очень хорошо.


- Их послал Зигмунд… прежде чем я убил его.


- Его… убили? Вы?


Ядиан кивнул.


- Я был генералом его армии и совершил переворот.


- З-зачем?


- Потому что наш народ хочет вернуть истинную королеву.


Он только что сказал наш народ? Истинную королеву? Сохраняй спокойствие.


- Почему сейчас?


- Сперва я должен был найти вас. Затем определить, достаточно ли вы сильны, чтобы править. Убедиться, что вы достойны стать наследницей Сваны. А вы достойны.


- Это может быть просто уловка, чтобы поймать меня.


Он нахмурился.


- Никс не предупредила обо мне?


Этот айсирийец и есть тот самый «подарочек»? Тот, о котором Никс упомянула после того, как Дани попыталась рассказать о символах, которые вырезала во льду?


- Ну, она сказала не так уж много.


- Она говорила, что расскажет.


Он разговаривал с Никс?


- И ваша сестра также сказала, что вам нужно быть осторожнее с символами.


- Что вы имеете в виду?


- Вы в одном шаге от создания прохода в наше королевство. Но ваш портал откроется в двухстах милях от Айсгарда посреди Белой Смерти – заледенелой пустоши, которую даже вам будет сложно перейти.


- Так как же вы нашли меня?


- Один из ваших символов разбился сегодня вечером. Этот звон прозвучал, как взрыв снаряда, попавшего в замок, и стал сигналом для меня.


Когда Мёрдок разбил мою табличку…


- Я открыл собственный портал прямо сюда, - он показал на овал рассеянного воздуха, находящийся чуть поодаль и отталкивающий от себя летящий снег.


Дани раздражённо покачала головой.


- Несмотря на мою дрянную криомансию, всё это не имеет смысла. С чего бы я вдруг понадобилась айсирийцам? Мою мать осыпали бранью за попытку убить Зигмунда.


- Не бранью, а почестями. Но Айсирия была слишком запугана Зигмундом, чтобы поднять восстание. Особенно когда Королева Свана погибла, и они не знали никого, кто бы мог заменить её. Сейчас у нас есть праздник в честь Сваны.


- Ох, - подобающий королеве ответ. Но если быть честной, всё это поражало. - Стойте. Они не знали никого, кто бы мог её заменить?


- Ваше имя было запрещено произносить. Спустя столетия новые поколения даже не знали его. - Он подошёл к ней ближе, и сейчас их разделяли лишь несколько шагов. - Но сейчас они знают. И они ждут вас.


- Ядиан, прошло столько лет подозрений и бегства. Если положение настолько изменилось, вы не можете вот так просто получить моё согласие, - ответила Дани. Несмотря на свои слова, она понимала, что верит ему. Дани знала мужчин. И этот говорил правду. Её прежде трепетавшие ушки оставались спокойны.


- Вы должны связаться с Никс, если сомневаетесь,- ответил генерал. - А до тех пор…

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги