Неприкаянные души (ЛП)

Глава 8

Когда изо рта Аиды вырвалось облачко пара, Уинтер застыл посреди гостиной, едва обращая внимание на удивленные ахи и охи гостей. Его больше не тревожила такая особенность медиума, зато весьма интересовал серебряный инструмент в ее руке.

Аида напряглась всем телом, а затем ее лицо оживилось. Она стала вертеть головой туда-сюда, но тут заметила Флори и выпалила:

– Милая, не думал, что мне снова доведется тебя увидеть.

Флори замерла и попятилась от медиума, пробирающейся к ней через ряды кресел.

– Разве ты мне не рада? Я помню твои последние слова так, будто это было вчера… когда застукал тебя, скачущей на парнишке Хэлстеде, словно на призовом пони на сельской ярмарке, – произнесла Аида.

Флори побледнела, нервно усмехнулась и покосилась на стоявшего рядом любовника, Энди Хэлстеда, который, похоже, готов был упасть в обморок и провалиться сквозь землю.

Аида ускорила шаг.

– Когда у меня случился сердечный приступ, ты даже не попыталась меня спасти. Лишь заметила: «Похоже, мы его убили».

Флори наткнулась на стену и завопила. Аида бросилась на хозяйку, резко вытянув руки вперед, и что-то выронила. Предмет ударился о стену, но медиум этого даже не заметила. Она обеими руками вцепилась в горло миссис Бичем и повалила ее на пол. Бутлегер бросился к парочке, отшвыривая с дороги кресла, пока гости пребывали в пьяном ступоре.

Аида оседлала Флори и принялась душить неверную жену. Сетчатая сумочка, свисавшая с руки медиума, звякнула о пол. Разбилась ваза – это Флори схватилась за ножку стола, в панике пытаясь сбросить нападавшую. Боже! Медиум ее убьет!

– Аида! – закричал Уинтер.

Она повернула голову и посмотрела на него чужими глазами. Аида была одержима разъяренным мистическим призраком. По рукам Уинтера побежали мурашки.

– Аида, отпусти, – грубо приказал он.

Она вздрогнула… и тяжело упала с Флори. Пар исчез. Хозяйка, ловя ртом воздух, подобрала ноги под себя и поползла прочь. Тут люди засуетились.

Слуга наклонился, чтобы помочь миссис Бичем подняться:

– Вы в порядке, мэм?

Флори закашлялась и, указав на медиума, выдавила:

– Она сумасшедшая, выведите ее отсюда!

Уинтер обхватил Аиду за талию и помог встать. Отряхнув черное платье, обхватил за шею, заставляя медиума посмотреть ему в глаза. Он чувствовал под пальцами частое биение ее пульса.

– Вы в порядке?

Аида шмыгнула носом:

– Да.

Она еще несколько раз глубоко вздохнула и кивнула. Уинтер ее отпустил. Посмотрев через плечо на Флори, Аида печально хмыкнула и скривилась от стыда.

– Идите прилягте, мэм. Я принесу вам воды и таблетки, – предложил слуга Флори.

Хэлстед помог ему уложить хозяйку на диван. Уинтер с легким интересом наблюдал за этой сценой, не столько удивляясь, что этот парень имел Флори втайне от мужа, сколько восхищаясь, как много можно выяснить с помощью способностей Аиды.

– Пусть она убирается, – закричала Флори, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Мне не нужно повторять дважды, я только сумку заберу, – пробурчала Аида, повела плечом и отступила от Уинтера.

Когда гости немного разошлись, Уинтер заметил блеск серебра на полу, – вещицу, что уронила Аида, – поднял предмет, пока медиум ходила за сумкой, и едва не порезался об острый клинок. Но не успел хорошенько рассмотреть эту штуку, как заметил, что ножки в черных чулках движутся на выход. Сунув находку в карман смокинга и услышав, как она обо что-то звякнула, бутлегер побежал вслед за Аидой, крикнув кому-то из слуг принести его пальто.

– И ее верхнюю одежду тоже, – добавил он, провожая Аиду к двери, пока гости разбредались по комнатам. Одни шептались по углам, другие – искали, чего бы еще выпить. Уинтер помог Аиде одеться, попросил горничную передать, что уходит, и вызвать им такси.

Выйдя на улицу, он спустился за Аидой по извилистой лестнице и дальше по тротуару. «Паккарды» и «Кадиллаки» выстроились вдоль обочины, а водители спали за рулем, дожидаясь, пока хозяева, окончательно набравшись, решат отправиться по домам. Йонте, шофер семьи Магнуссон, тоже находился бы среди них, но сегодня у него был выходной, а Бо доставил Уинтера сюда и отправился по делам в Чайнатаун.

– Куда вы идете? – спросил Уинтер Аиду.

Она остановилась перед ближайшей площадкой недостроенного дома. С цементной лестницы на холме так и не сняли леса, лишь поставили пару кирпичных столбиков по бокам.

– Давайте подождем такси здесь, – предложил бутлегер.

Аида не обернулась. Ее молчание сбивало с толку. Может, Уинтер ошибался, но то, как она отреагировала на надоедливую болтовню Флори… нет, это не может быть правдой. Ну с чего ей ревновать? В ту минуту ему так показалось, но, наверное, он принял желаемое за действительное.

Озадаченный Уинтер смотрел на туман, липнущий к деревьям и крышам домов напротив:

– Это было интересно.

– Не знаю, что на меня нашло. Простите, что поставила вас в неудобное положение.

– Флори вдрызг пьяна, поэтому поутру ничего не вспомнит. Как всегда. – Уинтер вытащил из кармана серебряный клинок. – Что это такое?

Аида взяла инструмент, коснувшись руки бутлегера. Мгновение они смотрели друг на друга, а затем медиум отвела взгляд. Порывшись в сумке, она достала серебряный колпачок.

– Военный набор при змеиных укусах. Кажется, когда-то он принадлежал британскому пилоту. – Она закрыла лезвие. – Здесь скальпель, а с другой стороны – лечебная мазь.

– Скальпель, – повторил сбитый с толку Уинтер. – Почему вы держали его, когда призывали дух мужа Флори?

– Хоть я без труда отправляю духов прочь, чтобы вызвать тех, кто уже покинул этот мир, мне нужно войти в транс.

– Погодите. Если они покидают этот мир после смерти, то куда же уходят?

– За завесу по ту сторону. – Она неопределенно махнула рукой. – Слушайте, не расспрашивайте меня о смысле жизни, единственно верной религии и что происходит с переходящими душами – понятия не имею. Духи тоже ничего не ответят. Я лишь знаю, что могу вызвать их пообщаться с близкими, если только они не очень давно умерли.

– Значит, вам нужно погрузиться в транс, но причем здесь скальпель?

– Есть много способов войти в это состояние, но так как обычно у меня нет времени на медитацию, быстрее всего срабатывает боль. – Аида повертела скальпель в пальцах, зажала в ладони и показала Уинтеру: – Никто не замечает, когда я держу его на сцене. – Она подняла на него свои большие глаза и указала закрытым скальпелем на бедро. – Я чуть колю себя вот здесь.

– Боже! Вы раните себя всякий раз, когда вызываете духа?

– Это не так плохо, и мне нравится помогать людям и разбираться с прошлым. – Она положила скальпель в карман пальто и достала перчатки. – И к вашему сведению, я так зарабатываю на пропитание и жилье.

Аида была крепче, чем ему казалось. Уинтер посмотрел на очертания ее лица под полями шляпы «колокола». На вздернутый носик ложилась тень от подстриженной челки, пряди слегка завивались у щек. Медиум заметила его взгляд и отвернулась, пробуя ногой цементную лестницу. Почувствовав, что ступеньки надежны, она спустилась на одну, затем еще на одну и задела носком деревянную доску на третьей.

– Я, вообще-то, не совсем то подразумевала, когда говорила о своем желании проводить сеансы, – сказала Аида, стоя к Уинтеру спиной. – Уверена, вы считаете, будто сделали мне большое одолжение, предложив это хорошо оплачиваемое мероприятие, но мне не нужна помощь, чтобы найти работу. И сколько бы денег мне ни швыряли, если меня не воспринимают всерьез, я с таким же успехом могу напялить шутовское одеяние и станцевать чечетку.

И почему она на взводе?

– Слушайте, я не пытался оказать вам услугу…

– И я не хотела расстраивать вашу любовницу, но если бы вы объяснили мне ситуацию вместо того, чтобы вынуждать ее приглашать меня сюда…

– Эй-эй! Мы с Флори не спим. Ну, со времен колледжа. Вообще-то нас и тогда нельзя было назвать влюбленной парочкой, просто это казалось…

Аида повернулась и сложила руки на животе:

– Просто это казалось?…

– Удобным, – наконец ответил Уинтер. – Уверен, я вас шокировал.

– Шокировал? – Она рассмеялась, громко и язвительно. – Как и вашей дурацкой коллекцией почтовых открыток?

– Кажется, вы назвали меня извращенцем и ненормальным, а не дураком.

– И правильно назвала, но это не значит, что я ханжа. Может не такая распущенная и прямолинейная, как миссис Бичем или другие вертихвостки, с которыми вы заводили интрижки «для удобства», но и не девственница.

Ого, а она любит преувеличивать! Может, Аида решительная, независимая, не девственница, но, судя по ее нервозным оправданиям и тому, что она часто моргала и не смотрела ему прямо в глаза, а также по реакции на открытки в кабинете и поведению в гримерке, Уинтер понял: не такая уж она легкомысленная и современная в отношении секса. А он вчера так распереживался о собственных чувствах, что не разобрался в ее мотивах.

Аида не беспокоилась о приличиях, она просто стеснялась.

– Сколько вам лет? Шестнадцать? Семнадцать? – поддразнил ее бутлегер.

Аида прищурилась:

– Двадцать восемь.

– Ну просто старая дева. И сколько у вас было любовников?

– Не ваше дело.

Уинтер поставил ногу на нижнюю ступеньку:

– Вы только что обвинили меня в глупости и распутстве, так что я имею право спросить. Так сколько? Один?

– Два, – ответила Аида, поднимаясь на еще одну ступеньку и не поворачиваясь. – И оба едва умели целоваться, не говоря уже обо всем остальном, так что меня не впечатлили. Как я уже говорила, я могу сама о себе позаботиться.

Теперь удивился Уинтер. Неужели она говорит о том, о чем он подумал?

Мисс Палмер прикусила щеку и отвернулась.

Вот так-так. Еще ни одна женщина из его знакомых не признавалась в самоудовлетворении, а ведь он, с присущим ему любопытством, спрашивал, и не раз. Честно говоря, Уинтер уже начал верить, что женщины подобным не занимаются, хотя и не мог понять почему. Вот ему нравилось доставлять себе удовольствие – а как иначе, раз он полжизни проделывал это ежедневно.

Он представил себе Аиду лежащей на кровати и с рукой под юбкой. Зря. Уинтер попытался вспомнить, о чем она говорила до того, как призналась, что способна сама о себе позаботиться, но не помогло. Рыжеволосая красотка намекнула, что у нее было два не очень умелых любовника. И когда кровь из головы хлынула в член, бутлегер принял ее слова как вызов.

– Так вы утверждаете, что способны определить сноровку мужчины по поцелую?

– Я… нет, по-моему, я такого не говорила.

– Но подразумевали. Хотите я вас поцелую, чтобы вы смогли оценить меня?

– То, что вы потрясающе выглядите в этом смокинге, еще не значит, будто я захочу с вами целоваться.

Потрясающе? Она считала его привлекательным? Наверное, у нее неважно со зрением, потому что, судя по неловким взглядам, которые ему всякий раз приходилось выносить на публике, это просто невероятно. Вот раньше – да, он был красив. Однако Уинтеру так захотелось поверить в искренность собеседницы, что он дал себе слабину и поднялся на одну ступеньку.

Аида нервно фыркнула и попыталась отступить, но выше лежал кусок древесины, а дорогу вниз перекрывал Уинтер. Пятнистая дикая кошечка оказалась в ловушке.

– Не подходите!

– Вы уверены?

– Конечно, уверена, и это мое последнее слово.

Уинтер усмехнулся:

– Вы это и Флори о сеансе говорили, а в итоге уложили ее на лопатки.

– Да, ну… сейчас я уверена. Что это вы делаете?

– Собираюсь вас поцеловать.

– Мне бы очень этого не хотелось.

Магнуссон опустил голову к Аиде и снова почувствовал аромат фиалок, что довело его до легкого безумия. Он задышал чаще, как и она. Минуту смотрел, как поднимаются и опускаются ее груди под тяжелым пальто.

– Почему нет?

– Уверена, что у меня есть очень веская причина, но вы мешаете мне ее вспомнить.

Он ухмыльнулся, а она ответила застенчивой улыбкой.

– Может, вы даже поцелуете меня в ответ, – решил взять быка за рога Уинтер.

– Сомневаюсь, но если вы настаиваете, как я могу вас остановить?

От ее жаркого взгляда новая горячая волна прилила к и без того твердому члену.

Боже! Аида его дразнит. На мгновение лишившись рассудка, бутлегер задумался, начал ли все это сам или им ловко манипулировали. Может, она не такая уж скромница.

Уинтер наклонился еще ближе. Аида пахла так хорошо… он испугался, что потеряет сознание и размозжит голову о тротуар. Прямо-таки видел заголовок в желтой прессе:

Он оперся рукой о кирпичный столб, чтобы удержать равновесие. А затем тихо и с большей уверенностью, чем испытывал, произнес:

– Вот, что случится. Я вас поцелую – просто поцелую, даже пальцем не коснусь. Если вам не понравится, если вы решите, что я не достоин, то можете спихнуть меня с лестницы. Договорились?

Аида секунду поколебалась, а потом едва слышно ответила:

– Хорошо.

В его крови бушевала смесь триумфа и головокружения. Уинтер судорожно сглотнул и наклонился вплотную. Но не поцеловал. Ее теплое дыхание овевало его губы. Они соприкоснулись носами. Бутлегер попытался не закрывать глаза, но веки оказались тяжелее мокрого песка.

« У нее такой изящный ротик». На мгновение Уинтер встревожился, чувствуя себя неуклюжим гигантом, но притом слишком голодным, чтобы отстраниться. Пульс скакнул, в ушах грохотало. Он закрыл глаза и нежно коснулся мягких губ. Аида приоткрыла рот и тихонько простонала, но реакция бутлегера была совсем другого масштаба, будто какая-то малость повлекла за собой оползень.

Сдержав обещание не касаться руками, Уинтер осторожно осыпал поцелуями уголки ее губ, большую веснушку, которую заметил в их прошлую встречу в кабинете, затем нижнюю губу, ощущая привкус соли. Аида открыла рот шире, и это стало последней каплей. Уинтер пропал. Он полностью отдался поцелую, стараясь не поглотить ее всю, но не в силах сдержаться, когда она прижалась в ответ.

Аида его целовала.

Каждая клеточка его тела запульсировала. Теплые потоки охватили руки, и он, потеряв рассудок, скользнул языком в ее рот прежде, чем понял, что, вероятно, переходит все границы, но каким-то чудом она не сопротивлялась, а застонала и ответила тем же.

Боже, Аида целовала его так медленно и эротично, что Уинтер тут же позабыл, где они находятся. Он был тверже железа и едва не схватил партнершу за талию и не прижал к своим бедрам. Еще никого он не хотел коснуться так отчаянно.

Они, тяжело дыша, оторвались друг от друга. Аида могла отстраниться, отпихнуть бутлегера, но не стала. Лишь почти беззвучно охнула и прижалась к нему щекой.

На Уинтера нахлынула неожиданная нежность. Он наклонил голову ниже, вдыхая сладкий аромат ее кожи.

– Аида. – Уинтер хотел дотронуться до ее лица и так бы и сделал, нарушив слово, но тут его ослепили яркие фары.

Аида повернула голову. В расстроенных чувствах, Уинтер поднял руку, чтобы защититься от света. Медиум что-то неразборчиво сказала. В ответ бутлегер издал какой-то странный звук, и она хрипло повторила:

– Думаю, приехало такси.

– О.

Она вытерла рот тыльной стороной ладони и прокашлялась, когда вдалеке хлопнула дверца:

– Шофер идет к дому миссис Бичем.

Уинтер отстранился и взял себя в руки:

– Похоже на то. – Громко свистнув, он махнул поднимающемуся по лестнице шоферу. Тот махнул в ответ и вернулся к машине, чтобы подъехать ближе.

Уинтер задумался о, вероятно, узком заднем сиденье, ведь сам едва помещался в большинство такси. И мысль о такой близости к Аиде вызвала несколько интересных идей.

О, что бы он хотел сделать с ней на заднем сиденье темного кэба! Может, она и права, называя его извращенцем. Уинтер никогда еще не чувствовал такого возбуждения.

И еще испытывал головокружительную легкость, словно камень с души свалился. Если в его груди билось сердце чудовища, то поцелуй этой женщины оказался острее скальпеля, с помощью которого она проникала за завесу: Аида проткнула маленькое отверстие, через которое из его души вытекло немного тьмы.

Она поправила шляпку, нахлобучив ее посильнее. Чуть сдвинувшись, Уинтер позволил ей пройти мимо так, что они коснулись тканью пальто. Бутлегер последовал за спутницей к обочине, улыбаясь всю дорогу.

Когда шофер завел двигатель и, грохоча, съехал с горки, Уинтер краем глаза заметил какое-то движение: из темноты за его плечом вышел мужчина в красном костюме и с растрепанными волосами. Его глаза блеснули желтым, отражая фары такси, которое направлялось в их сторону.

Белый пар вырвался изо рта Аиды, и в то же время Уинтер понял, что костюм незнакомца вовсе не красный, а покрыт кровью.

Призрак.

Аида заметила пар:

– О, нет… только не сейчас.

Уинтер повернулся к мертвецу. От паники волоски на руках встали дыбом. Чертов дух смотрел прямо на него, видел только его, как та проститутка. Значит, это не просто какой-то призрак, жертва аварии, привязанная к той же улице, на которой его сбили. Этого типа подослали нарочно. И раз ядовитые чары сняты, и Уинтер больше не магнит для призраков, значит что-то другое притягивает это существо.

Это нападение.

Призрак направился Уинтеру, вытянув обе руки вперед. Странный поток электричества затрещал там, где дух его коснулся.

«Коснулся. Он материален. Призрак во плоти». Хуже того – Уинтеру откуда-то знакомо это лицо! Чертовски знакомо, только память подводит.

Отступив в ужасе, бутлегер врезался в Аиду. Она закричала. Уинтер развернулся и увидел, как она, споткнувшись, рухнула прямо на дорогу перед подъезжающим такси.

Раздался визг тормозов.

Уинтер бросился к ней.

Почувствовав, как подвернулась лодыжка, Аида полетела под колеса такси и зажмурилась, когда раздался жуткий скрип, а в лицо ударил свет фар.

Мир покачнулся, и ее оттащило прочь от движущейся машины. От сильного удара Аида содрогнулась и вдруг осознала, что прижимается лицом к льняной и шерстяной ткани, ощущая мужской запах. Такси проехало мимо и резко вильнуло. Затем все поглотил грохот. Металл взорвался, вонь горящей резины и асфальта наполнила легкие.

Уинтер ослабил хватку, и Аида отодвинулась. Она поцарапалась щекой об асфальт и не могла дышать. Ей хотелось заплакать от боли, но не удалось. Только через несколько секунда она сумела вздохнуть, но изо рта снова пошел холодный белый пар.

Призрак еще где-то здесь, вот только Аида его не видела.

Дрожа, она оперлась на локти и в страхе развернулась, и тут почувствовала под собой ногу Уинтера. Он лежал на боку, сжимая руку и морщась. Аида проползла кругом и быстро осмотрела его всего, но не заметила ни крови, ни дырок на одежде. Ничего, только грязное пятно на левом плече.

Видимо, его приложило о такси, когда он вытаскивал Аиду из-под колес. Вот, что она почувствовала: бутлегер принял весь удар на себя.

– Уинтер? Мистер Магнуссон? – Аида боялась его коснуться, чтобы нечаянно не навредить еще больше.

Ее спаситель стиснул зубы, громко застонал и пошевелил ногой. От боли морщинки вокруг его глаз стали еще заметнее. Он подтянулся и сел, осторожно держа руку ближе к телу.

Затем кивнул на прореху в рукаве ее пальто и спросил:

– Вы в порядке?

– Должно быть, зацепилась о покрышку или подножку автомобиля. Со мной все нормально, а вот вы ударились плечом. Сломали?

Уинтер повел плечом и застонал:

– Даже не выбито, но болит чертовски. Ладно, заживет.

Позади заскрипел металл – это открылась дверца черно-белого такси «Чекер». Машина налетела на телефонный столб, погнулась решетка радиатора, но огня не было. Да и битого стекла тоже не видно.

– Вы как, в порядке? – спросил водитель через дорогу.

Они кратко подтвердили, что серьезно не пострадали, а в ближайшем доме на крыльце зажегся свет – соседи заинтересовались аварией. Аида поискала призрака и нашла его несколькими метрами дальше, склонившегося посреди дороги.

– Сзади! – предупредила Аида, поднимаясь.

Призрак, казалось, не обращал на них внимания, не сводя взгляда с чего-то круглого на мостовой. Золотого, маленького и блестящего.

Еще один предмет лежал прямо позади Уинтера, а третий – у его бедра.

Призрак поднял первую вещь, полюбовался, потом взглянул на следующую и приблизился на пару шагов.

– Какого черта? – прошептал Уинтер, настороженно глядя, как мертвец снова нагнулся.

Кряхтя, бутлегер сел, а Аида пригляделась к ближайшей вещице: золотой монете с квадратной дыркой в центре, вокруг которой были выбиты знакомые символы.

– Китайские монеты.

– Черт! – Уинтер поднялся. – Я слышал, как что-то звякнуло, когда сунул в карман ваш скальпель.

Порывшись в кармане смокинга, он вытащил четвертую монету.

– Они, должно быть, выпали на мостовую, когда вы вытащили меня из-под колес такси.

– Они не мои. Кто-то их мне подбросил.

У призрака уже было две монеты, теперь он наклонился за третьей. Все это странно, но представление пора заканчивать. Аида пошла к призраку, намереваясь избавиться от него, но Уинтер схватил ее за руку:

– Он материален, чувствуется, словно плоть под электричеством.

– Материален?

– Я знал его, когда он был жив. Его наверняка послал тот, кто меня отравил.

– Монеты действуют как магнит. Велма убрала магическую силу яда «гу». Тот, кто за вами охотится, пробует новый подход.

Призрак, держа третью монету, повернул голову к Уинтеру и потопал к ним.

– Он хочет магнит, бросьте проклятую монету!

Уинтер мигом швырнул вещицу прочь. Призрак тут же изменил направление и бросился к цели. А как только подхватил монету, то просто… исчез.

Аида больше не выдыхала пар, уловка сработала. Сумела бы она избавиться от привязанного чарами призрака сама? Кто знает, ведь с материальным духом ей еще сталкиваться не приходилось.

Они настороженно оглядывались, но когда поняли, что дух и правда исчез, Аида повернулась к спутнику:

– Кто-то подкинул эти монеты вам в карман, чтобы привлечь призрака.

– И, должно быть, это случилось в доме Флори.

– Кто-то из присутствовавших на сеансе желает вам зла.

Шофер – парень в серой форме с заправленными в высокие черные сапоги штанами – направился к ним. Из дома миссис Бичем вышло несколько гостей. Кто-то громко спросил, все ли в порядке.

– Уинтер? – тихо позвала Аида.

Он в ответ издал какой-то невнятный звук.

– Вы сказали, что знали этого призрака, когда тот был еще жив?…

Уинтер кивнул и отвел взгляд:

– Поначалу не мог вспомнить, но когда он начал поднимать эти монеты, я понял, где видел его лицо.

– Где же?

Магнуссон так долго молчал, что Аида начала сомневаться, дождется ли ответа.

– Он шпионил для мелкого бутлегера из Окленда. Когда мы поймали его в одном из наших складов, этот тип наставил пушку на моего отца. – Уинтер повернул голову и посмотрел ей в глаза: – Его звали Дик Джепсен. Он был первым, кого я убил.