Несомненно счастливый конец. Книга 1

Глава 1 Отпусти меня

Двадцать пятое ноября

В просторном зале под открытым небом ненавязчиво звучит классическая музыка. Невеста в изящном вечернем платье и жених, взявшись за руки, обходят банкетные столы и приветствуют гостей. Ёну обратила внимание на яркую улыбку виновницы торжества и через мгновение перевела взгляд на переплетенные руки молодоженов. «Со стороны свадебная церемония кажется самым счастливым событием в жизни», – подумала она. Невеста вызывала у Ёну удивление и зависть одновременно. Она была другой, такой непохожей на нее.

«Мы должны пойти на свадьбу троюродного брата. Он в свое время пришел на наше бракосочетание и поздравил нас. К тому же торжество собираются провести в семейном особняке, а на него стоит посмотреть», – сказал ее муж Сончжэ.

Ёну определенно завидовала красивым и счастливым молодоженам. Но куда больше ее расстраивало другое. На свадебной церемонии девушке пришлось сидеть рядом с родственниками мужа, а для этих людей семейные праздники ничем не отличались от деловых встреч. Из-за бесконечных разговоров о бизнесе, акциях, конкурентах и политике Ёну кусок в горло не лез. И чем дальше, тем становилось хуже.

– Кстати, вы с Сончжэ женаты уже два года, а деток так и не планируете? – поинтересовалась тетя.

«Ой…» – Ёну растерялась и выронила вилку. Та упала, оставив красные следы на ее бежевом платье. Девушка хотела поднять упавший прибор с пола, но замешкалась, почувствовав на себе сверлящий взгляд. Это был ее муж Кан Сончжэ – привлекательный и статный мужчина, который даже на чужой свадьбе сильно выделялся на фоне других гостей. Под неодобрительным взглядом супруга белоснежные щеки Ёну порозовели.

– Прошло всего лишь два года. Мы еще молодожены, поэтому не спешим с детьми, – ответил Сончжэ на претензию тети.

Его едва уловимая улыбка и спокойный тон действовали внушительно. Такая уверенность в себе проявляется лишь у людей, выросших в подобных семьях, но это давление только больше смутило Ёну.

– Если вы до сих пор молодожены, то, наверное, еще нескоро наскучите друг другу. Ха-ха! – усмехнулся муж тети.

– Наскучить друг другу? Это как?

– Ха-ха, только посмотрите на этого умника, – расхохотался дядя в ответ на уверенный выпад племянника.

«Вот это да, Сончжэ просто отменно играет свою роль перед родственниками. Если бы не унаследовал бизнес отца, стал бы отличным актером», – подумала Ёну. Стук сердца глухим гулом отзывался в ушах. Если до сих пор ей удавалось хоть что-то положить в рот и разжевать, то теперь только при одном взгляде на еду ее тошнило.

– Если пока не планируете заводить детей, почему бы твоей жене не поработать? Ей необходимо держать марку, все-таки супруга вице-президента универмага «Джей». Может, заняться управлением благотворительной компании? – ворчала тетя Юнми, как бы не замечая смущения Ёну.

– Тетя, Ёну всего двадцать пять. Она еще поучиться хочет, – сказал Сончжэ, похлопав супругу по плечу. От неожиданного прикосновения девушка сжалась, словно к ней прикоснулись раскаленным металлом. Но через мгновение она нашла в себе силы выпрямиться и улыбнуться. У нее теперь тоже неплохо выходит притворяться образцовой, любящей женой.

– Зато тебе уже тридцать, – с дрожью в голосе парировала тетя.

– А что она, говоришь, изучает? – спросила другая тетя, пока лишь наблюдавшая за происходящим.

– Археологию и историю искусств, – ответил Сончжэ.

– Архе… что? Историю искусств? – насмешливо переспросила тетя. – Там разве есть что изучать? Просто копаешь себе землю с камнями, и все.

Пренебрежительность родственниц мужа оскорбляла Ёну, но она не могла себе позволить даже возразить им.

– Учиться можно всю жизнь, а вот время, благоприятное для рождения детей, очень быстро закончится. Надо пользоваться моментом, пока вы еще молоды.

Тетя закивала, всем своим видом демонстрируя согласие.

– Хм, мы сегодня собрались по такому хорошему поводу, а вы давите на девчонку так, что она вот-вот совсем расстроится. Прекращайте, – предложил закрыть тему дядя.

О чем бы эти люди ни спорили, что бы ни обсуждали, Ёну не могла и рта перед ними открыть. Она совсем не вписывалась в это общество, ей невыносимо было даже просто сидеть рядом.

После трапезы Ёну направилась в уборную, чтобы избавиться от пятна на подоле платья. Мылом удалось отстирать въевшийся соус, вместе с которым ушло и неприятное чувство, приставшее к ней после бесед с родственниками.

– Надо было надеть что-то другое.

Красивое и аккуратное бежевое платье выгодно подчеркивало фарфоровый цвет кожи Ёну. Но теперь она жалела, что надела его, потому что вечером будет прохладно. Круглый вырез выходного наряда обнажал ключицы, и полностью открытую шею не прикроет даже накинутый на плечи кардиган.

– Так не хочется возвращаться за стол… Может, подождать здесь, пока Сончжэ не позовет домой? – спросила сама себя Ёну.

На мгновение заманчивая идея вызвала улыбку, но удовольствие длилось совсем недолго. Уединение в уборной нарушила тетя. Женщина встала рядом с невесткой и одарила ее недовольным взглядом.

– У вас с Сончжэ какие-то проблемы?

– Что? – Девушка посмотрела на тетю большими круглыми глазами.

– От женщины многое зависит в браке. Способность влиять на мужчину – это тоже навык, – строго заметила родственница.

Как ни в чем не бывало заговорить о настолько личных и смущающих вещах – вот это действительно навык. Даже свекор со свекровью не позволяли себе подобного. Вежливо попрощавшись с тетей, девушка вышла из уборной.

Ёну знала, чем так не нравится родне мужа: она из простой семьи, замуж вышла рано, свое место под солнцем найти не успела. Вполне возможно, что тетя права и женщина должна управлять мужчиной. Но сейчас в семье Ёну все наоборот: именно она находилась под влиянием супруга.

Бесцельно прогуливаясь по особняку, девушка незаметно вышла на задний двор. Там в старой конуре скулил в одиночестве щенок с желтой, как осенние листья, шерстью.

– Вижу, ты тут тоже совсем один, дружок, – заговорила Ёну, подойдя к питомцу поближе. – Тебе холодно? Что же ты так плачешь?

Вместо того чтобы зарычать или залаять при виде чужака, щенок только и делал, что скулил. Похоже он сильно истосковался по людям. Ни Ёну, ни Златику не на кого было положиться в этом огромном доме, оба они выглядели здесь жалко.

Приблизившись, девушка увидела перед конурой куски разбитого стекла.

– Откуда это здесь?

Повнимательнее осмотрев землю и щенка, Ёну заметила что-то красное: из правой лапы Златика шла кровь. В этот момент мимо проходил смотритель особняка, и Ёну тут же позвала его.

– Прошу прощения! Не могли бы вы подойти на минутку?

– Чем могу помочь? – спросил мужчина.

– Вы только взгляните, как много здесь осколков. Щенок, кажется, порезался. Не поможете обработать рану?

Смотрителя удивило такое рвение гостьи помочь животному, но он лишь нахмурился:

– Я могу убрать стекло, но сейчас работаю и не могу съездить в клинику. Оставьте пса здесь, а завтра когда все закончится, я им займусь.

– Тогда будет слишком поздно! Можете помочь сейчас? – настойчиво спросила девушка. В присутствии родственников она не могла позволить себе быть такой уверенной и неотступной, как сейчас. – Я могу все сделать сама, но мне нужна аптечка. Не похоже, что осколок застрял в лапе, да и сама рана выглядит неглубокой, поэтому будет достаточно лишь обработать и перевязать ее.

В конце концов Ёну удалось уговорить смотрителя принести ей аптечку. Девушка промыла рану щенка и наложила повязку.

– Готово. Спасибо вам.

– Ну что вы. Это я должен благодарить гостью за помощь. – Теперь, когда проблема была решена, смотритель стал заметно дружелюбнее. – Я слышал, что в доме есть дворняга, но не знал, где именно. Вообще, питомцам хозяйки отведено отдельное место, но хозяйка любит породистых. Видимо, поэтому его держат отдельно.

Услышав историю Златика, Ёну еще больше прониклась сочувствием к животному и осталась с ним даже после ухода смотрителя. «Бедное создание. Тебе, наверное, очень одиноко. Но ты не виноват в том, что родился дворнягой… – Девушка погладила питомца, надеясь, что этим сможет хоть немного его утешить. – Мир жесток, поэтому оставайся сильным».

Златик почувствовал тепло рук и прижался к незнакомке. Ей становилось все тяжелее уйти и оставить щенка здесь.

– Побуду с тобой еще немного, – сказала Ёну и, улыбаясь, присела на корточки. Оказавшись на одном уровне с животным, она заметила, что глаза у щенка настолько глубокие и красивые, что, казалось, смотрели прямо в душу.

– Спасибо тебе. Мы еще обязательно увидимся.

Слова донеслись ниоткуда и странным образом зазвенели в ушах Ёну. «Что это было?» – удивилась девушка, оглядываясь вокруг. Однако так и не поняла, кто это сказал. Рядом не было никого, кроме щенка.

– Ты ничего не слышал? Что бы это могло быть?

Ёну стало не по себе, но ее успокаивало присутствие Златика. «Наверное, послышалось», – решила девушка.

– Что ты тут делаешь? – раздался знакомый голос за ее спиной. На этот раз Ёну точно знала, кто это был. Сончжэ возник непонятно откуда и стоял неподалеку, с презрением смотря на супругу.

– Я повсюду тебя искал.

Лицо Ёну сразу окаменело, а ее смелость и искренность испарились в одно мгновение.

– Что с твоим платьем? – спросил Сончжэ, бросив хмурый взгляд на платье супруги, запачканное кровью.

– Щенок поранился, и я хотела помочь…

Ответ явно не понравился мужу. Помрачнев еще больше, он сказал:

– Хватит на сегодня, поехали.

Резкость мужа задела Ёну, но, не в силах дать отпор, девушка лишь молча последовала за ним обратно в открытый зал.

Людей на площадке было меньше, чем ожидала Ёну: видимо, многие гости уже разъехались. Наконец Сончжэ повернулся к жене и с кислым видом произнес:

– Тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело? Настолько переходишь границу, что даже платье кровью перепачкала.

В праздничном освещении наряд Ёну показался еще более грязным. Ей стало стыдно, но в то же время чувство несправедливости душило ее:

– Зная, что животному больно, как я могу просто…

Эти слова настолько раздражали Сончжэ, что его взгляд начал свирепеть.

– …просто пройти мимо…

На мгновение Ёну стало страшно, она тихо сглотнула скопившуюся во рту слюну. Пронизывающий взгляд, способный рассечь ночной воздух; прищуренные глаза, смотрящие сверху вниз; тонкие двойные веки и высокий прямой нос – все в муже выглядело прекрасно. Вдобавок ко всему он удивительным образом умел влиять на людей и создавать вокруг себя ту атмосферу, какую желал. Растерявшись, Ёну не знала, куда деть глаза, и неосознанно вжала голову в плечи. Шагнув к жене, Сончжэ тяжелым, низким голосом прошептал:

– Возвращайся домой без меня, буду сегодня поздно.

Пока Ёну молча стояла, с трудом выдерживая на себе испепеляющий взгляд мужа, мимо супругов прошла небольшая компания. Среди них Ёну заметила знакомое лицо. Это была актриса Ю Сара.

– Кан Сончжэ, поторапливайся, – выкрикнул один из парней.

– Сейчас, дай минутку, поговорю с Ёну.

– Только посмотри-ка, как хвастается своей женой. Еще увидимся, Ёну.

– Уважай старших, я же сказал называть ее невесткой, – отшутился Сончжэ.

«Эти люди толком ничего о нас не знают. Они понятия не имеют о том, в каких ужасных отношениях находимся мы с Сончжэ, как сильно я его боюсь, как живу и как пытаюсь не сломаться все это время», – подумала Ёну.

– Что тебе сказала тетя в уборной? – приблизившись к ней, тихо спросил муж. Ему было все равно, что творится в ее душе.

– Ничего такого. Спросила, все ли у нас в порядке.

Сончжэ вздохнул, и теплый поток его дыхания коснулся нежных ресниц Ёну.

– А ты не можешь дать им более решительный отпор?

Девушка молчала.

– Вот на меня ведь можешь так сердито смотреть.

– …Идите уже. Ваши друзья заждались.

Не желая больше разговаривать с супругом, Ёну отвела взгляд. Дома у нее еще оставались незавершенные дела, и девушка хотела как можно скорее покинуть мероприятие.

– Секунду. – Едва Сончжэ собрался отойти, как вдруг схватил жену за руку. Ее кисть с легкостью уместилась в его ладони. – Тети смотрят!

В следующее мгновение он обвил руками талию Ёну и прижал ее к себе. Девушка с трудом сдержала стон, который чуть не вырвался из груди.

– Знаешь, в чем тети меня упрекнули? Что мы слишком усердствуем с противозачаточными. Видите ли, мы столько времени специально не заводим детей, что со стороны это смотрится некрасиво, – ухмыльнулся Сончжэ.

В объятиях мужа Ёну старалась не выглядывать и не искать родственниц, стоящих за его спиной, иначе женщины точно заподозрили бы что-то неладное. В их глазах прикосновения супруга к Ёну должны были выглядеть как можно естественнее.

– Они понятия не имеют, что у нас за отношения, – ехидно улыбнулся Сончжэ.

«А ведь семья наверняка считает эту улыбку добрейшей на свете», – подумала Ёну.

– Они все еще смотрят на нас?

– Конечно, наверняка хотят проверить наши отношения на прочность.

Казалось, сердце Ёну остановилось. Черные глаза мужа без единой эмоции готовы были поглотить ее. Чтобы спасти себя от малейшего колебания, девушка попыталась увернуться, но Сончжэ еще крепче сжал руки. Он уже предвидел ее действия, и в его взгляде читалось ликование. Улыбка стала жестокой и соблазнительной одновременно – этот человек прекрасно знал, что в этом его преимущество. Тень от его широких плеч все надвигалась, заслоняя девушку от мягкого света. Вряд ли свет мог так обжигать ее белую кожу, как его испепеляющий взгляд.

– Зачем уворачиваться? Ты ведь прекрасно знаешь, что я все равно скажу это. Подними голову и обними меня за шею, – приказал он.

В этом нет ни капли искренности, нужно лишь притворяться. Голос мужа рядом с ее ухом призывал начать шоу. Это шоу супруги проводили специально для родственников, которые все еще не доверяли им.

Руки Ёну обвились вокруг шеи Сончжэ, и тот нежно запустил пальцы в ее волосы. Осторожно прикоснувшись к мочке уха, которая горела так, будто на нее только что поставили клеймо, он начал медленно склоняться к губам девушки. Их взгляды пересеклись, а его слегка приоткрытый рот призывал к действию. Ёну никак не ответила на это безмолвное предложение, и перед тем, как двое слились в поцелуе, Сончжэ быстро моргнул и языком стал раздвигать маленькие, но пухлые губы, словно хотел проглотить их полностью.

В итоге он добился того, что жена сдалась и позволила полностью овладеть своим личным пространством. Ее долго сдерживаемое дыхание наконец вырвалось из груди, а пульс восстановился.

Нет ничего более жалкого, чем поцелуй без чувств. Хотя спокойное, но горячее дыхание мужа заставляло усомниться в его полном безразличии. В какой-то момент Ёну показалось, что она по-настоящему увлеклась поцелуем. Поняв это, она почувствовала к себе лишь презрение и ненависть и невольно попыталась перебороть собственные инстинкты.

Сончжэ догадывался о ее внутренней борьбе и, похоже, наслаждался мучениями девушки. И пока она прикладывала все усилия, чтобы не поддаться обаянию мужа, он готов был высосать из нее все до последнего вздоха. С таким страшным мужчиной Ёну жила под одной крышей, а точнее, пыталась выжить.

«Интересно, поверил бы кто-нибудь, что за два года семейной жизни с таким, как многие считают, обходительным и привлекательным мужчиной, я целовалась всего раз десять?» – подумала девушка.

Она ненавидела Сончжэ и во всем винила его. Ненавидела себя за то, что полностью покорилась его воле. Но сегодня она собиралась покончить с этим браком и отныне жить только по своему усмотрению. Ёну решила бросить все и развестись с ним раз и навсегда. Последний поцелуй лишний раз доказал, что она сделала правильный выбор.

Моему супругу Сончжэ

Впервые пишу вам письмо. Письмо, которое станет первым и последним, потому что я собираюсь поставить точку в наших с вами отношениях.

Когда вы делали мне предложение, то пообещали следующее: «Распишемся и сыграем свадьбу. Если тебе будет тяжело в браке, то через два года можешь поступить как пожелаешь». Эти слова в какой-то момент стали для меня единственной надеждой.

Прежде всего, поймите, пожалуйста, что я не виню вас. Это не ваша, да и ничья вина. Проблема во мне: я так и не научилась получать удовольствие от подобного образа жизни. И не чувствовала себя счастливой в браке. В этом доме мне было всегда крайне некомфортно, а в вашем присутствии – неловко. Да и супругами нас я никогда не считала.

Наш союз – ошибка, и если не я покончу с ним, то эта бессмысленная ситуация будет длиться еще долго.

Примите, пожалуйста, мое предложение о разводе. Отпустите меня. Умоляю. Я хочу наконец стать счастливой.

(Я пойму, если вы потребуете компенсацию, и постараюсь выплатить ее во что бы то ни стало. Но прошу также учесть все мои двухлетние усилия стать для вас настоящей женой).

Ли Ёну

Девушка закончила письмо сразу, как вернулась со свадебной церемонии. Она работала над ним уже неделю, восемь раз переписывала и наконец остановилась на этом пронзительном, холодном и бесстрастном варианте.

– Может, слишком вежливо?

От переполняющих эмоций Ёну заплакала. Она не любила Сончжэ, нет. Но от мысли, что эти отношения будут разорваны, у девушки невольно потекли слезы.

– Если я уважительно и со всей душой попрошу о разводе, то он не сможет отказать, – прошептала она, положив в конверт сложенное пополам письмо, а вместе с ним и документы о разводе, на которых уже стояла ее печать.

Ёну и Сончжэ жили в пентхаусе, расположенном на последнем этаже высотного здания. Комната мужа находилась в одном конце дома, а комната Ёну – в другом. Они редко ступали на территорию друг друга, разве что их вынуждали к тому обстоятельства, и не более чем на три минуты. Это правило было установлено в самый первый день их совместной жизни.

«На этой стороне буду жить я, а на той – ты. Не входи в мою комнату без спроса. Особенно по утрам». – Она до сих пор слово в слово помнила, что сказал ей муж.

Из-за того что Сончжэ с самого начала обозначил свою территорию, Ёну старалась даже не приближаться к ней, чтобы ненароком не нарушить установленное правило. Поэтому, оставив конверт с документами на кровати, она сразу же вышла из его комнаты: хотя муж предупредил, что будет сегодня поздно, она не могла себе позволить задержаться в спальне, которая казалась ей запретной зоной.

Забежав обратно к себе в комнату, Ёну с облегчением выдохнула. И для того чтобы показать всю серьезность своих намерений, она начала собирать чемодан. На тот случай, если муж откажется принять предложение о разводе, она собиралась сразу же покинуть дом, забрав с собой все свои вещи.

Раньше Ёну даже не предполагала, что первой ее просьбой к мужу окажется предложение о разводе. А ведь одно время она думала, что Сончжэ – ее герой-спаситель. В тот день, когда они пообещали друг другу пожениться, девушка была так взволнована, что ночью не могла сомкнуть глаз. Но чувства, волнующие ее сердце, исчезли без следа, не продержавшись и месяца. Сначала Ёну содрогалась только при одном виде Сончжэ, а сейчас содрогается, даже когда слышит его голос. Бороться с этим не имело никакого смысла, морально муж всегда ее превосходил. Не о таком браке она мечтала, и продолжать весь этот цирк было бы неправильно по отношению к ним обоим.

«Ему нужно встретить человека, который будет соответствовать его положению. Я ему не пара. Сончжэ больше подходит…»

– Эх… – Ёну глубоко вздохнула в унисон со своими мыслями.

Вещи, когда-то привезенные из родительского дома, помещались в один чемодан. А то, что было куплено во время брака, Ёну собиралась выбросить или пожертвовать на благотворительность.

Закончив с чемоданом, Ёну почувствовала, как сильно она устала, и с тяжелым сердцем легла в кровать. Девушка надеялась, что эта ночь в огромном, но тесном, как тюрьма, доме, станет для нее последней. А завтра Сончжэ услышит ее просьбу о разводе и пойдет ей навстречу.

Следующий день, двадцать шестое ноября

Ёну разбудил оглушительный грохот. Было воскресенье, а значит, это не домработница. Так что шуметь мог только Сончжэ.

«Наконец-то!» – обрадовалась она и поспешила в гостиную.

Уставившись в окно, Сончжэ пил воду.

– Извините, – осторожно обратилась к нему девушка.

Муж медленно обернулся и бросил на нее такой взгляд, что у Ёну едва не подогнулись колени, но через мгновение она все-таки взяла себя в руки. Надо довести начатое до конца, чтобы в будущем не пожалеть, что так и не набралась смелости. Она хотела начать жизнь заново, и развод для этого был необходим.

– Вы открыли конверт, что я оставила в вашей комнате? – смело спросила Ёну.

Сончжэ не ответил. По его взгляду невозможно было определить, злился он или же ему все равно.

– В нем были документы и письмо.

– Открыл, – невозмутимо, ровным голосом наконец ответил он, – если кратко, то ты просишь о разводе, так как двухлетнее условие выполнено. Верно?

Он говорил без малейших колебаний, будто сдавал в магазине бракованный товар.

– Да, – ответила Ёну.

– Правильно ли я понимаю, что последней фразой в письме ты просишь не требовать компенсации? – В голосе мужа прозвучал сарказм.

Понимая, что не может ничего на это возразить, Ёну предпочла промолчать.

– Нельзя было просто поговорить об этом?

Поставив чашку на стол, Сончжэ состроил недовольную гримасу. Для Ёну же вопрос мужа звучал как ругательство: «Ты тупая? Разговаривать не умеешь?»

– Это тема, которую не так просто поднять. – Девушка чувствовала себя подавленной, но ответила честно.

– Тети что-то сказали тебе? Я сделаю так, чтобы ты не виделась с ними больше. Тот раз был последним, поверь мне.

– Нет. Я же написала в письме, что в этом нет ничьей вины.

– Может, я вчера сказал тебе что-то лишнее?

– Нет…

– Все из-за поцелуя? – Несмотря на ее ответ, Сончжэ продолжал задавать вопросы. – Но мы же всегда так делали!

Он действительно не понимал, почему жена требовала развода. «Я же все объяснила тебе в письме!» – подумала Ёну.

– Не всегда. – Прежде подавленный голос Ёну становился все смелее. – Но я хочу развестись не поэтому.

Забегавшие глаза мужа напугали ее. «А вдруг он разозлится и ударит меня?» – подумала девушка.

Однажды Ёну видела, как Сончжэ ударил человека. Это было всего один раз, но после того случая она вздрагивала от каждого его движения. В современном мире бояться собственного мужа ненормально. Именно после этого в их отношениях все пошло не так.

– Я впервые высказала свое мнение. А все эти два года только и делала, что подстраивалась под вас, – произнесла Ёну, на мгновение запнувшись.

– Подстраивалась? Ты? – снова с сарказмом спросил Сончжэ. Это был вопрос, который не требовал ответа. Он положил обе руки на пояс, выпрямился и громко вздохнул: – Значит, развод для тебя выгоднее, чем этот брак?

В глазах мужчины промелькнула тень обиды, ревности и ненависти.

– Да.

– Подумай об этом хотя бы еще неделю. Если через неделю твое мнение не изменится, то снова вернемся к этой теме.

– А можем для начала все-таки подать документы? Говорят, что после этого супругам дается месяц на «подумать». То есть у нас и так будет дополнительное время, даже если мы поставим подписи и печати на заявлении.

– Ты не готова подождать даже несколько дней? Так уверена, что хочешь развестись?

На самом деле Ёну предпочла бы аннулировать брак, а не развестись, но, поскольку союз с Сончжэ все-таки дал ей что-то, она решила не делать этого. Если же муж со своей стороны предложит аннулировать брак, она была готова принять предложение.

– Если нет любви, то, думаю, расстаться будет правильно, – спокойно ответила девушка в надежде, что Сончжэ уловит значение этих слов.

– Давай начнем прямо сейчас. Эту любовь.

Ёну нахмурилась. Как она и ожидала, Сончжэ ничего не понял. Слово «любовь», слетевшее с его губ, казалось таким чужеродным, будто его произнесли на инопланетном языке.

– Я уверена, что мне нужен развод. – Девушка еще раз набралась храбрости. – Можете не пытаться уже что-то исправить. Вы знаете, мы ведь с вами даже чая ни разу не выпили вместе. Боюсь, что бы вы сейчас ни говорили, ничего уже не изменить. Для начала подадим заявление. У нас будет еще месяц, чтобы привести мысли в порядок.

– Я понимаю, что тебе непросто, но потерпи, пожалуйста, два месяца. – Не выдержав напора жены, Сончжэ сделал шаг назад. – Я скоро получу дочернюю компанию холдинга, а новость о нашем разводе наверняка вызовет хаос. Нельзя, чтобы в это время о нас поползли слухи.

Итак, муж хотел подождать с разводом ради бизнеса. Ёну это не понравилось, но она осознавала, что должна понять Сончжэ и пойти ему навстречу.

– К этому времени я постараюсь закончить со всеми делами, а после можем развестись, если пожелаешь.

Наконец Ёну получила желаемый ответ. Сончжэ выглядел решительным, поэтому она почувствовала облегчение.

– Подпишите, пожалуйста, документы заранее. Через два месяца мы вместе пойдем их подавать.

– Хорошо.

– На это время я перееду в другой дом.

– Оставайся здесь до развода. Люди же увидят.

– Нет. Думаю, по некоторым причинам будет лучше, если я поживу не здесь. Я постараюсь не привлекать к себе внимания и обещаю присутствовать на важных для вас мероприятиях. Только предупреждайте о них заранее. Но буду признательна, если вы избавите меня от обязанности их посещать, – твердо ответила Ёну.

Через час подписанные документы о разводе лежали на столе в гостиной. Ёну положила их в сумку и направилась в комнату мужа. Сончжэ сидел перед компьютером, подперев голову рукой, и щелкал мышью.

– Я ухожу, – сказала девушка.

– Это все твои вещи?

– Сонбэ[1], вы же просили ничего с собой не брать, когда я переезжала сюда.

– Сонбэ… – скривил губы Сончжэ, – все два года брака ты называешь меня так, но я никак не могу к этому привыкнуть.

«Развод не за горами, поэтому теперь можете не заставлять себя к чему-то привыкать», – думала съязвить напоследок Ёну, но лишь улыбнулась и, сняв обручальное кольцо, положила его на стол. Однако Сончжэ снова надел его ей на палец.

– Если не хочешь, не носи, но пускай будет у тебя. Мы не знаем, когда оно может пригодиться. До поездки в суд мы все еще муж и жена.

«Муж и жена» из его уст прозвучали так же незнакомо, как и слово «любовь». Да и местоимение «мы» тоже. От мысли, что настал конец их отношениям, Ёну стало немного грустно, и, чтобы скрыть слезы, она отвела взгляд.

Было время, когда голос Сончжэ и его внешность волновали ее. Сейчас даже вспоминать об этом было смешно, но Ёну часто задавала себе вопрос: «Как я смогла стать женой такого невероятного человека?» Тогда она еще не знала, что быть женой Кан Сончжэ – значит обрекать себя на одиночество.

Теперь она сама по себе. Будущее, которое Ёну предстоит пережить самостоятельно, без чьей-либо помощи, немного пугало. Но оставаться в доме Сончжэ ничем не лучше: не было ни секунды, чтобы она не чувствовала себя там одинокой. Статус независимой женщины нравился ей намного больше.

Теперь начинается настоящая жизнь Ёну. Каждой клеточкой своего тела она предвкушала свободное будущее и уверенно шагала к нему.

Говорят, что все люди созданы равными, но Ёну провела свое детство в мире, в котором существовали ранги и классы. И продолжался этот период ее жизни вплоть до вступления в брак.

Семья Ёну трудилась в доме Ма Джинтэ – директора «Джей Нейчерал», дочерней компании «Джей Групп». Отец Ёну работал водителем директора, а мать – служанкой, и жили они в неком подобии квартиры на цокольном этаже дома, а точнее, в переделанном под квартиру подвальном помещении. Жена Ма Чжинтэ, Ок Сынхэ, при каждом удобном случае не забывала напоминать служащим, что они должны быть благодарными за целых три комнаты в подвале.

Ёну родилась и выросла в обстановке неравенства. Чтобы выжить, ей ничего не оставалось, кроме как воспитать в себе силу и упорство. К счастью, они с младшим братом Тэу хорошо учились, и их успехи в школе помогали родителям преодолевать любые трудности. Несмотря на то что в подвал совсем не проникал солнечный свет, семья Ёну не теряла оптимизма и заботилась друг о друге.

Семья жила бедно, но в теплой атмосфере. Когда Ёну исполнилось двадцать три года, шел последний семестр ее университетской жизни.

– Мам, я в универ. Приду с учебы поздно.

Только девушка собиралась переступить порог дома, как заметила, что мать, занятая мытьем посуды, вдруг сжала запястье.

– Что с тобой?

– Запястье что-то онемело, – ответила женщина, массируя больное место. Ёну положила сумку и оттеснила маму от раковины.

– Давай я помою посуду, а ты приложи компресс.

– Ой, иди лучше в университет.

– Я все равно выхожу пораньше. У меня хватит времени помыть посуду.

Зная, насколько дочь упряма, Сунчжон не стала отговаривать ее. С сожалением и одновременно с благодарностью она уступила место перед раковиной. Ёну быстро перемыла все тарелки и подошла к матери.

– Покажи руку.

Сунчжон тяжело двигала запястьем, было похоже, что оно сильно воспалилось. В доме Ма Чжинтэ прислуга никогда долго не задерживалась и менялась чуть ли не каждый день. Неудивительно, что у матери, работавшей на этих людей уже давно, начало портиться здоровье. С беспокойством в голосе Ёну произнесла:

– Мам, сходи, пожалуйста, в больницу. Надо провериться, пока тебе не стало еще хуже.

– Все в порядке. Да и времени на это нет. Утром должны привезти новую мебель хозяйки и мне надо за всем проследить, а во второй половине дня я иду с ней за покупками.

– У меня сегодня нет занятий вечером, поэтому я сбегаю за покупками вместо тебя, а ты сходи в больницу.

– Оставь это. Я не могу повесить на студентку университета S такую работу.

Попытки матери слишком уж оберегать дочь только рассмешили Ёну. Девушка твердо ответила ей:

– Нет, мам. Я итак слишком долго сижу за столом, и мне не хватает движения. У меня сильно затекают спина и шея.

Чтобы убедить мать, Ёну начала с трудом крутить талией. Ее забавные движения заставили Сунчжон улыбнуться, и та, стерев накатившие слезы, погладила дочь по голове.

– Ты у меня такая красивая и добрая.

– Я такая только для своей мамы.

Глаза матери, полные благодарности и сожаления, смутили дочь. Таким грустным выдалось утро в маленьком полуподвальном доме.

Когда занятия в университете закончились, Ёну поспешила в универмаг «Джей», чтобы помочь Ок Сынхэ с покупками. Если хозяйка приедет раньше и не застанет помощницу на месте, то неизвестно, к каким ужасным последствиям это приведет. Чтобы избежать проблем, Ёну не стала на обратном пути забегать домой и пришла в назначенное место вовремя.

– Здравствуйте, сегодня я…

– Знаю.

Девушка вежливо поздоровалась и собиралась объяснить причину своего появления. Однако, не желая ничего слышать, Сынхэ прервала ее на полуслове и направилась в сторону бутиков.

Очень скоро Ёну поняла, что покупок будет много. При себе у Ёну были книги из университетской библиотеки. Они не помещались в учебной сумке, поэтому их приходилось держать в руках. Поскольку это мешало, девушка подошла к консультанту магазина и тихонько попросила бумажный пакет.

– Ах, вам, наверное, неудобно из-за книг. Конечно, мы найдем для вас пакет.

Несмотря на то что Ёну буквально прошептала о своей просьбе, сотрудница бутика ответила довольно громко. Ок Сынхэ, выбиравшая себе обувь, бросила в ее сторону яростный взгляд. Однако на этом неприятности не закончились. Заметив логотип университета S на обложке книги, которую держала Ёну, консультант весело обратилась к Сынхэ:

– Вы всегда так хвалили свою дочь, а она, оказывается, учится в университете S! Да еще и красавица такая! Вам, наверное, для счастья больше ничего и не надо.

Лицо Сынхэ стало таким злобным, что у Ёну от страха волосы встали дыбом. Чтобы дело не зашло совсем далеко, она осторожно поправила продавца:

– Я не дочь, а всего лишь работаю на эту женщину.

– А… Вы учитесь и параллельно работаете? – смутилась консультант.

– Да…

Казалось, Ёну удалось замять эту неловкую ситуацию, но настроение Сынхэ уже было испорчено.

– Я закончила, – сказала она и вышла из магазина, не примерив ни одной пары обуви. Так и не получив бумажного пакета, Ёну последовала за ней.

Дальше хозяйка направилась не в очередной бутик, а к лифтам. Сынхэ была явно не в духе и решила закончить на сегодня с шопингом. Ёну догадывалась, в чем дело, но не могла не спросить:

– Не желаете ли еще пройтись…

Бах! Прежде чем Ёну успела договорить, ладонь Сынхэ болезненно хлестнула ее по щеке. От такого грубого удара девушка пошатнулась, а из треснувшей губы потекла кровь. Но женщине было мало: выхватив книги из рук дочери своей служанки, она бросила их в сторону. Книги ударились о стену и, порвавшись, разлетелись на части.

– Хвастаешься тем, что поступила в S? Тупица! – пришла в ярость Сынхэ. – Думаешь, что станешь кем-то только потому, что окончила престижный университет? Не знаешь свое место, а все равно лезешь! Ни стыда ни совести.

Это было ужасно несправедливо, но Ёну не могла поднять голову и лишь молчала, прикрывая покрасневшую щеку. Она прекрасно знала, что одно неправильное слово или движение может в первую очередь стать приговором для ее родителей.

– Ты хотя бы представляешь, сколько твоя семейка загребает денег, работая на нас? – Накричавшись, Сынхэ зашла в лифт и уехала. На этом шопинг был закончен.

После ухода хозяйки девушка подошла к разбросанным книгам, которые как нельзя лучше символизировали ее жалкую жизнь. Сынхэ была права, Ёну никогда не сможет вырваться из оков бедности, и ее жизнь в подвале дома Ма Чжинтэ будет продолжаться вечно. А эти книги с оторванными обложками сдать в библиотеку уже не получится, придется платить штраф.

Через какое-то время перед девушкой выросла чья-то тень. Медленно подняв голову, она увидела высокого мужчину, настолько крупного, что своими габаритами он закрывал весь обзор. Ёну пришлось задрать голову, чтобы разглядеть этого человека. Длинные ноги и руки, широкие плечи и завораживающие глаза заставили ее сердце трепетать.

Ёну знала этого облаченного в идеальный костюм мужчину. Кан Сончжэ. Давным-давно судьба случайно свела их, и, несмотря на то что это случилось лишь однажды, молодой человек запомнился ей своей выдающейся внешностью. Столкнулись они три года назад на фотосессии послов от университетов. Сончжэ был тогда старшекурсником. Ёну не забывала его с тех пор и надеялась, что Сончжэ тоже узнает ее.

Неожиданно протянув платок сгорающей от любопытства Ёну, он сказал:

– У тебя кровь идет. Вот, вытри.

«Он все видел», – подумала девушка.

– Платок обязательно верни, Ли Ёну.

«О боже! Он не только увидел сцену с Сынхэ, но и еще и помнит мое имя», – удивилась она.

Сончжэ развернулся и ушел. А Ёну уставилась на его платок, и через мгновение на него закапали слезы. Девушка плакала не потому, что ей влепили пощечину, и не потому, что ненавидела Ок Сынхэ. Она прекрасно знала, что за человек хозяйка, и даже предвидела такой исход. Ёну плакала, потому что чувствовала себя жалкой. Все ее старания быть счастливой хотя бы в стенах университета пошли насмарку. Перед университетскими друзьями она всегда носила маску, притворялась, что в детстве ни в чем не нуждалась, но теперь маска спала, потому что Ёну застукали в самый неподходящий момент. Ее вид не мог вызывать ничего, кроме жалости.

Развернув платок, девушка обнаружила визитку Сончжэ. Наверное, вложил ее, чтобы Ёну смогла связаться с ним и вернуть его вещь.

– Видимо, платок очень дорогой, – пробормотала себе под нос девушка и внимательно посмотрела на визитку. Должность, указанная на визитке, – «вице-президент филиала универмага “Джей” на Каннаме, Кан Сончжэ» – заставила ее сердце дрогнуть. Три года назад, когда Кан Сончжэ прибыл на съемочную площадку для фотосессии, куда съехались все послы от университетов, студенты загалдели и начали называть его чеболем[2] во втором поколении, то есть человеком, будущее которого предопределенно. Сейчас Сончжэ должно быть чуть меньше тридцати лет, но, судя по визитке, он уже вице-президент. Все слухи о чеболе во втором поколении оказались правдой. От этих мыслей Ёну сжалась еще больше. «Платок явно лучше сдать в химчистку, а не стирать самой», – решила она.

Когда Ёну вернулась домой, ее волновало лишь одно: не пожаловалась ли Сынхэ ее матери. К счастью, атмосфера в доме была нормальной. Сунчжон успела сходить в больницу и вернуться с перевязанным запястьем и необходимыми лекарствами. И, судя по ее хорошему настроению, хозяйка ничего не говорила о случае в универмаге. Ёну уединилась в своей комнате и, посмотрев на платок и визитку, пробормотала:

– Ничего, если я просто возьму и позвоню?

Девушка все не решалась пойти в универмаг и попросить секретаря передать вице-президенту платок. Она переживала, что с ее стороны это может показаться невежливым. Вдобавок Ёну мучила мысль, что Сончжэ видел, как Сынхэ влепила ей пощечину. Вдруг он посчитает, что эта сцена опозорила его магазин, и пустит какие-нибудь слухи или даже заявит в полицию? Хотя бы даже для того, чтобы больше не допустить подобной ситуации в своем собственном универмаге. Все-таки Ёну нужно набраться смелости и связаться с ним по номеру с визитки.

«Здравствуйте. Вас беспокоит Ли Ёну. Хотела бы поблагодарить вас за любезно одолженный платок и сообщить, что он чист и готов вернуться к владельцу. Как я могу отдать его вам?» – Ёну набрала сообщение и нажала на кнопку «Отправить».

«Написала вроде бы вежливо. Он занятой человек, и наверняка у него нет времени отвечать таким, как я», – подумала Ёну и улыбнулась, глядя на свое простенькое сообщение. Очень скоро ее телефон завибрировал.

«Завтра в восемь вечера».

Это он, ответ от Кан Сончжэ. Но текст сообщения был совершенно непонятен. Ёну решила снова написать ему: «Что вы имеете в виду?»

«Приходи в универмаг и скажи, что хочешь увидеться со мной. Тебя проводят в нужное место. До встречи». – В этот раз ответ также не заставил себя ждать.

– Встреча со мной? – удивилась Ёну. Ведь она может просто передать платок через секретаря. Непонятно, зачем Кан Сончжэ предложил увидеться лично?

«Наверное, он просто пытается быть вежливым. Хоть и не предложил мне обсудить время и место встречи. Видимо, хочет вернуть свой платок как можно скорее», – так Ёну приводила свои мысли в порядок, но, непонятно почему, ее сердце колотилось как сумасшедшее.

Наступило завтра, и часы пробили восемь часов вечера. Ёну снова пришла в универмаг, но в этот раз при себе у нее был аккуратно выстиранный и выглаженный носовой платок. Как и следовало ожидать, секретарь, услышав причину ее прихода, любезно поздоровался, проводил к лифту и объяснил, как идти дальше. Ёну поднялась на десятый этаж здания и, проходя по длинному коридору, наконец заметила дверь с надписью «Кабинет вице-президента». Только от взгляда на табличку ее пульс участился, и, чтобы успокоиться, девушка сжала руки в кулаки.

Сделав шаг к двери, Ёну постучалась. В примыкающей к кабинету приемной никого не было: похоже, секретарь уже ушел с работы. В глубине души девушка надеялась, что Сончжэ тоже не окажется на месте. В таком случае она собиралась просто оставить платок в его кабинете и уйти. Однако, вопреки ее ожиданиям, дверь кабинета распахнулась ей навстречу.

– Ой!

– Ты разве не сюда шла? Чего так удивляешься? – с угрюмым видом спросил Кан Сончжэ, стоя на пороге кабинета.

– Ах да. Здравствуйте, – помешкав, поздоровалась Ёну.

Не здороваясь, вице-президент позволил гостье войти и указал на кресло.

– Садись.

Сончжэ мог подчинять себе людей одним лишь взглядом – настолько сильна была его харизма. И несмотря на краткость бросаемых им фраз, они не звучали как приказы или требования. Сама того не осознавая, Ёну послушалась и села, куда ей указали, а Сончжэ продолжил:

– Помнишь меня?

Голос мужчины звучал тепло и мягко, и Ёну легко доверилась ему и решила говорить начистоту. Для начала она хотела поблагодарить за то, что вчера он не прошел мимо и поделился с ней платком.

– Да как я могла вас забыть, сонбэ? У вас такая харизма, что даже случайные прохожие вас наверняка запоминают.

– Да? Спасибо.

– Вот, ваш платок. Спасибо, что одолжили его мне.

– Да не за что.

Получив платок обратно, Сончжэ бросил его на письменный стол. Ёну этот жест показался странным, она думала, что платок для него достаточно ценен, раз он так хотел, чтобы она его вернула. Эта резкость отрезвила девушку.

– У меня к вам просьба. Не думаю, что вы будете так жестоки, но на всякий случай прошу вас никому не говорить о вчерашнем случае. – Ёну наконец выпалила то, о чем думала всю дорогу до универмага. – Если это дойдет до ушей моей мамы, она очень расстроится. Прошу вас.

– Хорошо, я сделаю вид, что ничего не видел, но есть одно условие.

Ёну в замешательстве посмотрела на Сончжэ: «Условие?!»

– Свадьба.

«Это еще что за бред?» – мысленно возмутилась она.

– Что? – переспросила Ёну. Возможно, она просто не расслышала слова Сончжэ.

– Давай поженимся.

– Что-о?

– Мне нужно сыграть свадьбу, а ты подходящая кандидатура.

– Что-о-о? – Верхняя губа девушки криво приподнялась.

«Да что такое с этим мужчиной?» – подумала она.

– Свадьба? Наша с вами?

– Может, нам еще кого-нибудь втиснуть в этот союз и пожениться втроем?

Накануне встречи с Сончжэ Ёну немного разузнала о его жизни. Она поискала в интернете и без труда нашла информацию о его отце. Он был президентом группы компаний «Джей», в которую входили универмаги, интернет-магазины и крупные местные торговые компании. Поэтому Ёну было совершенно непонятно, зачем человеку из настолько богатой семьи жениться на такой, как она.

– Вы издеваетесь надо мной?

– Я не шучу.

– Тогда, может, я вам нравлюсь? – спросила она, сморщив лоб. Несмотря на то что это первый раз в их жизни, когда они говорят, сидя друг напротив друга, Ёну вынуждена была спросить, есть ли у Сончжэ симпатия к ней. Наверное, странно задавать подобные вопросы при первой встрече, и все-таки это сущий пустяк по сравнению с предложением пожениться.

– Нет.

Он ответил на удивление просто. Когда мужчина делает предложение, обычно он говорит что-то вроде: «Я влюбился в тебя с первого взгляда» или «Мы встретились сто лет назад, но все это время я не мог тебя забыть». Но Сончжэ сохранял спокойствие, и его лицо было совсем не таким, с каким делают предложение руки и сердца. Он выглядел так, будто смотрел скучный фильм в кинотеатре. С тяжелым сердцем Ёну задала еще один вопрос:

– Вы предлагаете мне это из жалости?

– Я похож на человека, который не понимает значения слова «свадьба»?

Ёну промолчала.

– Вряд ли кто-то решится связать себя узами брака с другим человеком просто из жалости.

– Тогда зачем вам это?

– Сложилась такая ситуация, что мне надо срочно жениться, но у меня нет подходящей невесты.

«Ситуация, когда надо срочно жениться? Штамп в паспорте ему нужен, чтобы решить какую-то личную проблему?» – удивилась Ёну.

– Но почему этой невестой должна быть я?

– Во-первых, у тебя хорошее образование. – Назвав первую причину, Сончжэ замолчал.

«Вот-вот, у меня нет ничего, кроме образования», – вздохнула Ёну.

– Сейчас это уже редкость, но ты не из болтливых, – продолжил мужчина. – Думаю, ты справишься со своей ролью в фиктивном браке.

«Фиктивный брак…» – повторила про себя девушка.

– Наверняка ты не будешь докучать мне.

«Вот оно что, значит, для этого мужчины брак – всего лишь необходимая процедура, которая гарантирует спокойную жизнь без докучливой жены рядом». – Наконец Ёну поняла, почему Сончжэ сделал подобное предложение именно ей.

– Это беспроигрышный вариант для нас обоих. Мне нужно, чтобы формально я был женат, а тебе нужна возможность сбежать из того дома.

Ёну не понравилось ни слова из того, что она услышала, но при упоминании «беспроигрышного варианта для обоих» вдруг заморгала. Очевидно, Сончжэ уже все разузнал о ее жизни. С одной стороны, ей стало стыдно, но с другой – предложение казалось заманчивым.

– Если станешь членом моей семьи, Ок Сынхэ больше не сможет смотреть на тебя свысока. Ты станешь частью мира, где никто не посмеет ударить тебя по лицу. И конечно, твоим родителям я тоже помогу.

– Мне кажется, что мир, который ты предлагаешь, будет такой же тюрьмой, – сказала Ёну, давая понять, что это сладкое искушение на нее не действует. Но Сончжэ не терял спокойствия.

– Хорошо, что ты это понимаешь. Умница.

Она не ответила.

– Просто поменяется сцена спектакля. Там ты играешь роль прилежной дочки, а здесь будешь играть роль образцовой жены. На самом деле даже необязательно быть образцовой женой – достаточно просто стать женой. И можешь продолжить учебу, ты же хочешь получить магистерскую степень.

На мгновение Ёну почувствовала, что предложение становится для нее все более заманчивым.

– И как минимум здесь никто не будет тебя бить.

Последний аргумент ранил Ёну прямо в сердце: «За кого он меня принимает? Мне искренне любопытно. Сколько бы я ни думала, но кажется, что он предложил пожениться из жалости, хоть и уверяет меня в обратном. Что он на самом деле задумал?»

– Это все, что вы хотели сказать? – спросила девушка. Она готова была расплакаться, но старалась не показывать, что происходило у нее в душе. Спокойствие и сдержанность Сончжэ каким-то образом передались ей. – Вы закончили делать мне предложение?

Ёну было неприятно осознавать, что в глубине души она хотела ухватиться за предложение, в котором даже не прозвучали такие банальные слова, как «я люблю тебя». Через некоторое время Сончжэ добавил:

– Скажи, если тебе нужно что-то еще.

– Не нужно. Я подумаю над вашим предложением.

Не желая больше оставаться в кабинете, девушка встала с дивана. Сончжэ, прищурившись, холодно спросил:

– Я предложил довольно выгодную сделку, разве тут есть о чем думать?

«Как можно быть настолько уверенным в себе?» – мысленно возмутилась Ёну.

– Распишемся и сыграем свадьбу. Если тебе будет тяжело в браке, то через два года можешь делать что угодно. Захочешь – уезжай за границу и не возвращайся или даже подавай на развод.

«Вот это да! Слово “развод” он произносит с такой же легкостью, как слово “свадьба”. Как человек может так легко относиться к браку? Когда я читала о Сочнжэ, то не заметила, чтобы где-то говорилось, что у него проблемы в семье. Но тогда откуда у него такой взгляд на жизнь?»

Несмотря на спутавшиеся мысли, слово «развод» прозвучало для Ёну обнадеживающе.

– Ну что ж, я согласна, – сглотнув слезы, твердо ответила Ёну. Хоть это и было самое важное и смелое решение в ее жизни, оно почему-то далось ей легко.

– Правильный выбор.

Как только девушка приняла предложение, выражение лица вице-президента немного изменилось. Он впервые за всю беседу улыбнулся. И хоть его улыбка была почти неуловимой, Ёну заметила, что у него улучшилось настроение, и почувствовала, как ее сердце бешено забилось. Как будто ее похвалили за правильный и хороший поступок.

«Успокойся», – приказала сама себе Ёну. Она понимала, что всего лишь из-за одной улыбки нельзя терять бдительность. Ей нужно было сосредоточиться, потому что перед таким событием, как свадьба, следовало тщательно проверить все детали.

– Хм, вы же не…? Ну, проблемы со здоровьем или там нетрадиционная ориентация… – еле выдавила из себя девушка.

– Ха! – громко рассмеялся Сончжэ.

«О боже, опять он смеется. Возьми себя в руки!» – Ёну все еще никак не могла собраться.

– Нет, ну поймите меня правильно. Вы могли бы найти себе партнера гораздо лучше, но вдруг делаете предложение мне.

– Я не хочу жениться на той, кто потребует слишком многого от меня.

Услышав ответ на свой вопрос, Ёну немного разочаровалась в Сончжэ. Надутый шарик в ее воображении стал потихоньку сдуваться.

– Тебе же ничего от меня не надо, разве не так?

«Проблема не в том, что мне что-то надо, я вообще не была заинтересована в вас!» – рассердилась она.

Для фиктивного брака Сончжэ всего лишь нашел человека, который отчаянно жаждал изменить свой социальный статус. Сколько бы Ёну ни задавала вопросов, он на все отвечал одинаково, поэтому она решила больше ничего не спрашивать. Вице-президент поднялся, давая понять, что разговор окончен. Ёну встала вместе с ним.

– В выходные я приеду навестить твоих родителей. Пришли мне в сообщении, что может им понравиться. Будем считать, что впервые мы встретились три года назад на фотосессии послов университета и с тех пор тайком встречались.

Ёну кивнула, и Сончжэ протянул ей руку, чтобы скрепить их договор. Девушка в растерянности заморгала, не понимая, зачем он подал ей ладонь.

– Я же уже вернула вам платок.

– Давай пожмем руки.

«А, так вот что он имел в виду», – подумала она.

Ёну приподняла правую руку и медленно протянула ее Сончжэ. Она так нервничала, что не смогла дотянуться даже до края его ладони. Лишь легка сжав его пальцы, девушка растерянно посмотрела на мужчину: тот на мгновение остолбенел.

– Ой, извин…

Только девушка собиралась расслабить пальцы, как Сончжэ положил левую ладонь поверх ее кисти. Он совсем не напрягался, но Ёну ощутила, насколько крепкая у него хватка. Наконец получилось что-то похожее на традиционное рукопожатие. Слегка встряхнув соединенными руками, Сончжэ как бы говорил: «Вот как надо пожимать».

Ёну было очень неловко касаться Сончжэ, но почему-то рядом с ним она почувствовала себя защищенной. Это ощущение уюта было ей незнакомо. Благодаря ритуалу рукопожатия девушка внезапно обнаружила, насколько теплые у Сончжэ руки, особенно в сравнении с ее собственными. В момент, когда она осознала, что человек с такими безразличными глазами и каменным лицом на самом деле может быть таким теплым, ее руки задрожали в унисон с сердцебиением. Чтобы снять напряжение, повисшее в воздухе, Ёну заговорила.

– …Красивые руки.

С ее губ сорвалось то, что не должно было сорваться. Такая уж у Ёну привычка: смущаясь, она начинала говорить глупости. И это был как раз тот самый случай. После такого позора ей уже никакой свадьбы не хотелось – лишь бы сбежать от Сончжэ куда-нибудь подальше. Осознав свою ошибку, она поникла, но вдруг до нее донесся его тихий голос.

– Красивые? То же можно сказать и о тебе.

Сончжэ сделал ей комплимент, и сердце Ёну забилось еще быстрее. Как только девушка почувствовала, что краснеет, она выдернула свою ладонь из рук Сончжэ и спрятала ее за спину.

– Если вам больше нечего добавить, то я, пожалуй, пойду. – Слегка кивнув, смущенная Ёну спешно попрощалась и почти выбежала из кабинета.

Уже на приличном расстоянии от универмага она остановилась и с облегчением выдохнула.

«Прощание выглядело ужасно глупо. Как можно было сказать такую чушь? – переживала Ёну. Ее тревожило и то, что такое важное событие, как брак, теперь стало для нее чем-то вроде бизнеса. – Сходила всего-то вернуть человеку платок, а в результате приняла предложение выйти замуж! Какое замуж, у меня еще даже парня не было! Я ничего не умею делать, кроме как учиться. Это просто невероятно… Может, вернуться и сказать ему, что затея со свадьбой – неудачная?» – Голова девушки раскалывалась от сомнений. Она развернулась обратно в сторону универмага, но на полпути резко остановилась: в памяти всплыли последние слова Сончжэ.

«То же можно сказать и о тебе».

«Что он имел в виду? Что у меня тоже руки красивые или что я красивая? Человек всего лишь сделал комплимент девушке, на которой собирается жениться, и в этом нет ничего такого, но почему у меня бабочки в животе? Почему сердце так быстро бьется? Почему же мне ужасно хочется, чтобы эти слова имели какое-то особенное значение?»

Ёну скрестила руки на груди и снова развернулась, решив не возвращаться в универмаг: «Вдруг это судьба? Может, сами небеса дают мне шанс зажить в мире, в котором родители наконец станут свободными от Ма Чжинтэ и членов его семьи, а Ок Сынхэ больше никогда не посмеет дать мне пощечину… Очень хочется верить, что такое возможно». Надежда на лучшую жизнь, зародившаяся в душе Ёну, взволновала ее еще больше.

Сделав Ёну предложение, Сончжэ начал спешно готовиться к свадьбе, чтобы не дать девушке возможности передумать. Он будто чувствовал, что она вполне способна нарушить обещание. Вся подготовка к церемонии была проделана со скоростью света. Однако, планируя саму свадьбу и все связанные с ней хлопоты, Сончжэ принимал во внимание, что его невеста учится на выпускном курсе университета. Поэтому, несмотря на то что все развивалось очень быстро, Ёну не почувствовала никаких неудобств. Сама она не строила никаких иллюзий по поводу родителей Сончжэ, но свекровь оказалась на удивление милой женщиной. В сериалах, которые смотрела Ёну, невесткам богатых семей обычно приходилось несладко: постоянное напряжение, преследования, попытки откупиться деньгами и так далее. Но когда она поняла, что родители мужа довольно радушные люди, то приятно удивилась. Другие родственники Сончжэ, к сожалению, встретили ее холодно, но благодаря свекрови свадьба прошла без неприятностей.

Все долги родителей Ёну перед семьей Ма Чжинтэ были выплачены в довольно быстрые сроки. И даже премию за выслугу лет, которую Ма Чжинтэ собирался оставить у себя в кармане, удалось получить без особых проблем. Освободившись, родители Ёну приобрели землю загородом и, как и мечтали с давних пор, начали заниматься сельским хозяйством. Благодаря браку, на который Ёну решилась пойти, ее семья стала совершенно свободной. Все для нее сложилось очень хорошо, но не хватало лишь одного – искренности.

Кан Сончжэ был человеком чересчур скрытным. С коллегами и партнерами он вел себя вежливо и даже шутил, но с женой проявлял сдержанность. Да и виделись супруги не так часто, чтобы разговаривать по душам: муж был слишком занят работой и поездками в Америку. Параллельно с бизнесом в Корее он обучался в США на степень магистра по профилю деловое администрирование, поэтому его часто и подолгу не бывало дома. А когда он возвращался, между ним и Ёну устанавливалась четкая граница. Их брак был лишь видимостью, скрепленной на бумаге, и только.

Люди вокруг судачили, что простушке Ли Ёну просто повезло стать Золушкой, и обсуждали ее, пока язык не отваливался. Но они даже представить не могли, в каких условиях на самом деле живет девушка. Только выйдя замуж, Ёну наконец поняла, что слова Сончжэ в ту их встречу были не более чем данью вежливости. А она позволила себе растаять, как настоящая дурочка, услышав один-единственный комплимент.

После того как Ёну ушла из дома, Сончжэ с ней почти не связывался. К тому моменту, как она решила подать документы на развод, миновало примерно три месяца, и за это время они встретились всего три раза. Первый раз – на праздновании шестидесятилетия свекра, второй – во время подачи документов, и в последний – когда Сончжэ заезжал навестить Ёну.

На юбилей своего отца Сончжэ заявился с перевязанной рукой. Ёну хотела спросить, что случилось, но подавила в себе любопытство. На протяжении всего праздника супруги не перемолвились ни словом, кроме бездушного поздравления с Новым годом. Спустя два месяца и одну неделю после расставания они встретились, чтобы подать заявление на развод, но и тогда особо друг с другом не общались. Хотя Ёну уже пообещала мужу отложить развод на два месяца, его компания переживала сложные времена, поэтому девушка согласилась подождать еще неделю. Наверное, видя, как терпеливо она входит в его положение, Сончжэ не решался даже заговорить с ней.

Как ни странно, но из всех трех встреч с мужем Ёну больше всего запомнился день, когда Сончжэ внезапно приехал навестить ее. Хотя в тот раз он не провел с ней и пяти минут. Это случилось на пятнадцатый день после подачи документов на развод. Тогда из-за участия в проекте старшего профессора у нее не было времени найти себе жилье, поэтому она временно гостила у брата.

Кто-то позвонил в дверной звонок, и Ёну, проверив видеодомофон, увидела Сончжэ.

– Как он узнал, что я здесь? Я не говорила, где остановилась, – удивилась Ёну и уставилась в экран. – Зачем он пришел? Почему без предупреждения? Зачем? Неужели в гости?

С несчастным выражением лица, едва передвигая ноги, Ёну подошла к входной двери. Она никак не могла понять, зачем Сончжэ явился на порог ее новообретенного дома, и начала переживать, что тот мог передумать разводиться.

– Не позволю этому случиться. Я буду жить одна во что бы то ни стало, – пыталась совладать с собой Ёну.

Чтобы справиться с волнением, которое обязательно нахлынет при виде Сончжэ, она плотно закрыла и широко открыла глаза. И только после этого распахнула дверь. Человек, которого девушка так долго не видела, оставался все таким же… прекрасным.

– Как вы узнали, что я здесь? Я ведь ничего вам не говорила, – решительно спросила Ёну, стараясь держать себя в руках. Глаза Сончжэ казались необычайно темными, а выражение лица – как всегда, гордым и даже несколько высокомерным.

– Шурин сам когда-то называл свой адрес. Очевидно, что ты остановишься именно у него, – ответил Сончжэ после долгой паузы. Его голос слегка дрожал, а поведение и внешний вид выдавали, что с ним явно что-то случилось.

«Конечно, случилось, ведь его скоро ждет развод. А что, если он, почувствовав, что время приближается, решил передумать и поэтому сменил тактику?» – подумала Ёну, пытаясь по выражению лица Сончжэ понять, зачем он пришел.

– Ваш приезд не заставит меня передумать. Надеюсь, вы это понимаете? – твердо произнесла Ёну.

– Да.

– Это правда так. Я просто не могу. Правда…

Ёну с трудом смотрела в глаза человеку, с которым так долго прожила. Повторяя одно и то же, как заезженная пластинка, она медленно опустила голову и случайно заметила, что на левой руке Сончжэ больше не было обручального кольца, а правую он сжимал в кулак. В душе Ёну заворочалось беспокойство.

«Неужели он собирается ударить меня? Вот этим вот кулаком? – сглотнула девушка, вспомнив день, когда ее муж избил человека, который когда-то был его другом. С тех пор она боялась, что в любой момент может ощутить силу удара этого кулака на собственном лице.

– Вы… так что вы хотели сказать? – быстро проговорила Ёну, пытаясь как можно скорее попрощаться. После этого вопроса у Сончжэ забегали глаза.

«Еще день на дворе. Неужели он успел где-то выпить? – Влажные от сожаления глаза мужчины пронзали Ёну прямо в сердце. – Так! Нельзя, Ёну! Не будь тряпкой!»

Чтобы собраться с мыслями, девушка тоже cжала кулаки.

– Просто хотел узнать, как ты, – наконец произнес Сончжэ и сразу добавил: – Ладно, всего доброго тебе.

Попрощавшись, мужчина сразу ушел. Ёну заметила, что в нем явно что-то изменилось, потому что за все время разговора он ни разу не съязвил и даже не передразнил ее. Но было очевидно, что в сжатом кулаке он что-то держал, и это не могло не пугать девушку. Поэтому она решила не останавливать его и не пытаться поговорить с ним еще раз. Визит Сончжэ оставил после себя гору вопросов без ответа.

Второе марта

Сегодня вопрос их развода разрешится.

Ёну прибыла в суд по семейным делам относительно рано и ждала начала судебного заседания. Сончжэ приехал минута в минуту, поэтому у них не было возможности перекинуться даже парой слов.

В итоге судья благополучно одобрил развод и на удивление просто выдал свидетельства о расторжении брака. Надо было лишь на вопросы судьи вроде «Согласны ли вы на развод?» обязательно отвечать «Да». Когда Ёну отвечала на последний вопрос, по ее телу пробежала дрожь. Она почувствовала облегчение, покончив наконец с делом, которое так долго откладывала. К двадцати шести годам девушка успела выйти замуж и даже развестись. Непонятно лишь, каковы будут последствия, когда эта новость выйдет в свет. Вполне возможно, что Ёну придется носить титул «разведенки» или «брошенной Золушки» до конца жизни. Но, несмотря на это, чувствовала она себя гораздо лучше. Когда развод был подтвержден, Сончжэ заметил, как смягчилось напряженное лицо Ёну, и это заставило его улыбнуться. Девушку же, наоборот, раздражало, что даже в такой момент ее теперь уже бывший муж не терял уверенности в себе.

– У тебя все хорошо? – спросил Сончжэ на лестнице перед судом по семейным делам, когда со всем было покончено.

– Да, все хорошо, – равнодушно ответила Ёну. Ее волновало лишь то, что скоро она покинет территорию суда и больше ничем не будет связана с бывшим мужем.

– А я сильно пострадал недавно, – проговорил Сончжэ, хотя никто его здоровьем не интересовался. Ёну бросила на мужчину непонимающий взгляд. – Обжег руку, а потом упал с лестницы и травмировал ногу. А когда мы подали документы на развод, на обратном пути снова повредил ногу так, что пришлось ходить в гипсе, и только четыре дня назад его снял.

В словах Сончжэ что-то не сходилось. Когда он приезжал к Ёну пятнадцать дней назад, он был в порядке и без гипса на ноге. Но девушка не стала ничего выяснять: незачем омрачать такой счастливый день странными разговорами. Она хотела лишь побыстрее расстаться и пойти домой.

– Видимо, у тебя тоже не все было в порядке, – снова заговорил Сончжэ, указывая на забинтованный палец Ёну.

– А, просто дурачились с подругой, и я немного поранилась.

– Будь аккуратней.

– Мы уже чужие друг другу люди, какая тебе разница? – проворчала про себя девушка. – Видимо, сегодня ты не особо занят, раз есть время вот так болтать тут со мной.

– Я согласился на развод только по одной причине: потому что ты хотела этого.

В ответ на такой саркастичный комментарий Ёну оскорбилась, но заметила, что на его руке снова появилось обручальное кольцо. Не хотелось этого признавать, но оно ему очень подходило.

– И все же вы можете уже снять свое кольцо. – Ёну решила не оставаться в долгу за сарказм.

Пятнадцать дней назад, когда Сончжэ приезжал к ней домой, на нем не было кольца. Наверное, это для него как поцелуй – жест, предназначенный только для публики. Сончжэ всегда лишь играл роль женатого мужчины, и не только на людях, но и перед ней. Однако Ёну не понимала, зачем он продолжает разыгрывать спектакль сейчас, когда уже можно снять маску.

– Может, выпьем чаю? – вдруг сменил тему Сончжэ.

Девушка вспомнила собственные слова, сказанные в последний день в доме Сончжэ.

«Мы с вами даже чаю ни разу не выпили вместе».

«Он все это время помнил, что я сказала? Видимо, в тот момент он почувствовал себя виноватым. Хотя я сказала это всего лишь для того, чтобы получше описать ему наши холодные отношения». – Ёну показалось, что мужчина ведет себя довольно мило.

– Простите. У меня назначена встреча. – И все же ей не хотелось в день развода надолго оставаться в компании бывшего мужа. – Давайте встретимся в другой раз. Например, через несколько месяцев. Если вы, конечно, не будете заняты.

Сончжэ кивнул.

– Всего хорошего! Пусть теперь у тебя на душе всегда будет так же легко, – сказал он и протянул руку для рукопожатия.

Ёну вспомнила, как пятнадцать дней назад Сончжэ стоял перед ней, сжимая руку в кулак. Жаль, что он не вел себя с ней так любезно с самого начала. Радостно схватив протянутую ей руку, девушка сразу ощутила тепло его тела.

– Прости меня.

«Зачем ты сейчас строишь из себя хорошего. Зачем? Если в этой ситуации ты просишь прощения, то кем я выгляжу со стороны?» – подумала Ёну.

– А я благодарна вам, – ответила она с бездушной улыбкой. Из-за того что Сончжэ долго удерживал ее ладонь, Ёну пришлось напрячь руку. Однако тот даже слегка прогнулся под давлением руки бывшей жены, но не выпустил ее.

– У тебя скоро день рождения. Хочешь, отправлю корзину с цветами?

«Надо же, помнит о моем дне рождения. Удивительно». – Пока длился их развод, Ёну заметила в Сончжэ много нового. Однако понимала, что эту корзину цветов он наверняка подарит ей без каких-либо чувств или эмоций. А жестов, которые предназначены лишь для того, чтобы доказать или показать что-то окружающим, она совсем не хотела.

– Это шутка? – громко засмеялась девушка и заметила, что они почти приблизились к воротам перед зданием суда. Чтобы поскорее расстаться с Сончжэ, Ёну напомнила ему: – Парковка в другой стороне.

– Я сегодня без машины.

– Без машины?

– Могу поехать на такси.

«С чего вдруг он без машины? А водителя ведь действительно не было все это время поблизости». Скорее всего, Сончжэ хотел решить вопрос без свидетелей, чтобы слухи не поползли раньше времени.

Так бывшие супруги дошли до ворот.

– Можешь идти. Поймать тебе такси?

– Нет. Я пешком пойду.

– Не далеко тебе будет?

– Нет, все нормально.

– Ладно, всего хорошего.

Как ни в чем не бывало, но при этом и с долей сожаления Сончжэ помахал ей рукой. Едва Ёну отвернулась от него и собралась уйти, он снова окликнул ее.

– Кстати, в честь развода я приготовил подарок. Жди его сегодня.

«Подарок?» – удивилась Ёну.

– Что это?

– Удачи тебе.

«И на мой вопрос он, конечно же, не ответил! С этим мужчиной совершенно невозможно разговаривать!» – злилась она. Сегодняшний разговор дался ей нелегко, и Ёну должна была бы радоваться, что развелась, но по непонятной причине на душе у нее стало неспокойно. А фигура бывшего мужа постепенно удалялась, становясь все меньше.

– Сончжэ, разве ты не должен радоваться больше меня? Благодаря мне ты наконец стал свободным.

Со спины он особо счастливым не выглядел, и на Ёну вдруг накатила грусть. Она развернулась и шла какое-то время в противоположную сторону, пока вдруг не пришло сообщение из банка.

«Зачисление на счет: 10 000 000 000 вон. Кан Сончжэ». Девушка посмотрела на телефон, но не поняла, что за число высветилось на экране. На ее счет еще ни разу не приходила такая большая сумма. Она пальцем посчитала нули.

– Десять миллиардов вон? – Ёну чуть не уронила мобильный телефон. – О боже, он сошел с ума!

«Подарок в честь развода на десять миллиардов вон! Это насколько надо обрадоваться, чтобы подарить такую сумму человеку, предложившему развестись?» – возмущалась девушка.

Ёну хотела развода не из-за денег. Будучи в браке, она не сделала никакого вклада в общее имущество и потому о его разделе даже не задумывалась. Единственное, чего она желала, – это покончить со всей этой историей, не уйдя в долги. Девушка просто мечтала избавиться от всего, что душило ее последние два года, вычеркнуть мужа из своей истории и зажить простой жизнью Ли Ёну, а не быть чьей-то женой или фальшивой Золушкой.

«Почему Сончжэ не дает мне этой возможности?» – продолжала злиться она.

Быстро развернувшись, девушка побежала со всех ног. Она собиралась догнать Сончжэ и сказать ему, что не может принять деньги. Он сейчас без машины, и если не успел еще поймать такси, то у нее есть шанс снова увидеться с ним и разобраться с этим ужасным недоразумением.

Возвращаясь после суда, Сончжэ впервые за долгое время купил сигареты. Он хотел закурить еще в тот день, когда они с Ёну обсуждали свой неудавшийся брак и подробности совместной жизни, но быстро передумал и потушил сигарету, которую уже держал в зубах. Сончжэ сделал это, заметив неодобрение, мелькнувшее в лице Ёну. После этого каждый раз, когда ему хотелось курить, он вспоминал взгляд жены, и это желание сразу отпадало. Когда же развод был одобрен, ему снова представился этот манящий дым, однако лицо Ёну все еще стояло перед глазами. Поэтому, покурив совсем немного, он потушил сигарету.

Посмотрев вниз, Сончжэ увидел на пальце левой руки обручальное кольцо, которое не снимал даже в душе. Просто потому, что было лень. Но порой украшение приходилось чистить, и в такие моменты он чувствовал себя непривычно: оно буквально срослось с его кожей. Глубоко вздохнув, Сончжэ наконец снял его.

Легко стянутое с пальца обручальное кольцо выскользнуло из руки, упало на землю и покатилось. Мужчина наклонился, чтобы схватить его, но оно ловко увернулось. Сончжэ пришлось ускориться, и он все-таки смог поймать кольцо и выпрямился. Как раз в этот момент Сончжэ заметил, что в его сторону бежит Ёну. Лицо девушки в мгновение окаменело, и…

Ёну боялась, что не успеет догнать бывшего мужа, и вся запыхалась от бега. Когда же она наконец увидела его, тот, склонившись, стоял прямо на дороге, а с другой стороны к нему на всех парах несся автобус! Но Сончжэ, подняв голову, смотрел не на мчащуюся на него угрозу, а на Ёну.

Двадцать шагов, до него оставалось всего двадцать шагов – близкое и одновременно такое большое расстояние! Ёну ни за что в жизни не успела бы дотянуться до него, но почему-то уже издалека она смогла разглядеть выражение глаз Сончжэ, говорящее ей: «Нет…» Он заметил автобус слишком поздно, и ее и без того белоснежное лицо побледнело еще больше.

Произошло неизбежное.От сильнейшего удара машины Сончжэ отлетел в сторону, и все это произошло за считаные секунды.

Автобус не смог остановиться вовремя, повсюду кричали люди, но Ёну не слышала ни звука. Ей казалось, что весь этот путь до Сончжэ занял слишком много времени – целую вечность.