Несостоявшийся стриптиз

Зайдя в любимый паб чтобы выпить кружку пива, Майк Аллард не подозревал, что ему придется столкнуться с опасными преступниками, встретить роковую красотку, стать частью шпионского заговора и найти настоящую любовь…

1

Майк Аллард устроился в своем любимом пабе неподалеку от Кембридж-серкус с большой кружкой горького, когда к стойке подошла девушка и села на табурет рядом с ним. Это была пепельная блондинка в сером костюме из баратеи. [Мягкая ткань из шелка с шерстью.] В руке у нее был зонтик, хотя вечер выдался теплым, и вообще в Лондоне вот уже третью неделю не было дождя.

Веселая и полная блондинка по имени Молли Фенвик, которая держала этот паб, остановилась возле Майка и неожиданно осведомилась:

— Правда, что ваша новая пьеса идет с большим успехом, мистер Аллард?

— Да, вроде бы все ничего.

— Это называется «ничего»? Критики просто захлебываются от восторга.

— Кое-кто…

— Все, кого я только читала! — воскликнула Молли. — Похоже, вы написали еще один хит!

Майк смущенно провел рукой по своей рыжей шевелюре. Впрочем, нерешительность плохо вязалась с его широкими плечами и шестью футами и двумя дюймами роста.

— Рано пока что радоваться, Молли, — сказал он. — Надо постучать по дереву, чтобы не сглазить.

— Готова поставить фунт против пенни, что это хит.

— Мне не хотелось бы отбирать у вас деньги, — усмехнулся Майк.

— Не беда, вы на этом сильно разбогатеете. И, небось, переедете жить на Ривьеру.

— Вряд ли, — отозвался Майк. — Мне нравится Лондон, наше пиво лучше европейского. А кроме того, — он лукаво посмотрел на Молли и добавил: — На Ривьере мне бы сильно не хватало вас.

— Скажете тоже! — рассмеялась Молли и, махнув рукой, продолжила свой путь.

Тут Аллард понял, что его соседка пристально смотрит на него своими большими зелеными глазищами.

— Простите, что я невольно подслушала, — робко начала она. — Но вы драматург Майк Аллард?

— Совершенно верно, — кивнул Майк. Он любил бывать тут, чтобы немножко отдохнуть от театральной суеты, но эта болтушка Молли опять не удержалась!

— Я Лесли Блер, — между тем говорила девушка. — Простите мне мою бесцеремонность, но мне просто очень понравилась ваша пьеса. Это новое слово в театре.

— Спасибо, — буркнул Майк, который вообще-то не поощрял такие беседы, но девушка говорила вежливо, чуть смущенно, а ее последняя реплика навела его на мысль, которой он решил поделиться. — Вы, наверное, тоже из мира театра? — спросил он.

— Если это можно назвать театром, — рассмеялась Лесли Блер.

— Либо вы играете на сцене, либо… — сердито начал было Майк, но девушка перебила его.

— Моя специальность — стриптиз, — сказала она.

— Вот как? — отозвался Майк, про себя отметив, что она вроде бы слишком хрупка для такой работы, хотя, кто знает, может ее скромная одежда скрывает отнюдь не скромные формы…

— Я Сузи Сан — королева китайского бурлеска, — снова рассмеялась девушка. — По крайней мере, так они пишут на афишах. На самом-то деле я родилась в Брэдфорде и никогда не уезжала из Англии, если не считать поездки в Булонь, да и то, тогда целый день шел дождь!

Майк вдруг поймал себя на том, что улыбается. В девушке было что-то очень уютное, а главное, лишенное притворства. Она совершенно не походила на специалистку по стриптизу. По крайней мере, популярный образ мастерицы раздеваться под музыку на глазах у возбужденных мужчин… Впрочем, Майк подумал, что лично у него вообще нет никаких идей на этот счет, потому как он никогда не испытывал потребности в той искусственной стимуляции, что продается по дешевке в ночных клубах невысокого пошиба.

— Вообще-то я просто танцовщица, — продолжала девушка. — Но вы сами знаете, как сейчас обстоят дела в шоу-бизнесе. Вот и пришлось осваивать стриптиз. Я работаю в «Золотом башмачке» возле Пикадилли-серкус.

— Извините, — Аллард произнес слово, только чтобы хоть что-то сказать, и снова подумал, что его собеседница как-то плохо увязывается у него с ролью, которую якобы играет. Правда, он теперь отметил, что девушка весьма привлекательна: с приятным овальным личиком и чуть проказливыми очертаниями широкого рта. Довольно высокие скулы помогали ей сходить за китаянку.

— Все в порядке, мистер Аллард, — сказала девушка. — Я получаю двадцать семь фунтов в неделю за три выступления в день для поднятия тонуса усталых бизнесменов и не плачу.

Она выпила светлого бутылочного эля и снова заговорила с такими интонациями, словно хотела оправдаться.

— Это честный труд, и от нас не требуют, чтобы мы вступали в контакт с гостями. Напротив, это как раз строго воспрещается.

— Скорее всего, так оно и есть.

— Я вам точно говорю!

— Вам ни к чему защищать свою профессию, мисс Блер, особенно от меня.

— Я и не защищаю! — Лесли Блер помотала головой. — Я сама от этого не в восторге и хотела бы вернуться на обычную сцену…

— И понести финансовые убытки?

— Что делать! Всегда можно немножко подзаработать на телевидении. — Она снова рассмеялась. — Хорошо еще, я не утратила чувства юмора. Правда, моя работа его неплохо развивает.

— Как вас прикажете понимать?

— Ну например, стоит только обратить внимание на физиономию какого-нибудь толстяка бизнесмена…

Майк закурил, потом спохватившись, протянул пачку сигарет собеседнице, но та покачала головой.

— Спасибо, не курю.

— Мне казалось, они не всегда бывают комичными, — заметил Аллард.

— Верно, не всегда, — отозвалась Лесли с лукавой улыбкой. — Но я представляю, как он возвращается к себе домой в предместье, начинает объяснять своей благоверной, какой трудный выдался день, и хочется захохотать. Но я, конечно, сдерживаюсь.

— Получается, что работа у вас не из приятных, — задумчиво произнес Аллард.

— И да, и нет. Мне их всех как-то очень жалко. Тех, кто ходит на стриптиз. Похоже, они сильно тоскуют.

— Не иначе.

— Но ведь они тратят столько денег на билеты и выпивку в баре. Почему бы, раз уж на то пошло, не завести любовницу?

— Вы как-то ставите вопрос ребром.

— Но они и правда могли бы себе такое позволить.

— А вдруг они думают, что это слишком опасно? Вот и успокаиваются на таком компромиссе, — улыбнулся Майк.

— Боже, какая трезвая идея, — отозвалась его собеседница, и ее зеленые глаза вдруг сделались огромными.

— Видите ли, — начал Майк. — Мне кажется… — Он вдруг осекся, ибо в поле его зрения оказались двое — худощавый мужчина с каким-то восковым лицом и редеющими черными волосами и краснолицый здоровяк с выступающей вперед нижней челюстью и коротко стриженными волосами с проседью.

— В чем дело? — встревоженно спросила девушка.

— Те двое, — сказал Майк с легким кивком, — постоянно поглядывают на вас, мисс Блер.

Она небрежно посмотрела туда, куда он показывал, и ответила:

— Я их не знаю и, честно говоря, знать не хочу. — Она пожала плечами и добавила: — Я уже привыкла к постоянным взглядам. — Она слезла с табуретки и нарочито бодрым тоном произнесла: — Ну что ж, через двадцать минут мне надо быть в клубе. Была рада познакомиться, мистер Аллард, и надеюсь, пьеса ваша будет иметь успех.

— Поживем — увидим.

Майк чуть замешкался, но, прежде чем успел сказать что-то еще, девушка протянула ему свою изящную руку-

— Обычно я захожу сюда в начале вечера — что-то выпить и съесть сандвич, — сказала она. — Если вы тоже здесь бываете, значит, увидимся.

— Это было бы чудесно, мисс Блер.

— Вы так вовсе не думаете.

— Почему же?

— А потому, что я довольно бесцеремонно нарушила ваше уединение.

— Ничего бесцеремонного я не заметил.

— Ну хорошо, скажем так: мне было интересно с вами познакомиться.

— Завтра я собираюсь сюда заглянуть. В то же время.

— Вот и чудесно. А теперь пока. — Она взяла зонтик и удалилась.

Майк взялся за свою кружку, и вдруг окаменел. Один из тех двоих, тот, что поменьше, встал и двинулся к двери. На его мертвом лице странно поблескивали глаза. Здоровяк сидел как сидел.

Майк поставил недопитую кружку на стойку и встал. Он направился к двери, вознамерившись разобраться с негодяями, если они попытаются выкинуть какой-то фокус.

Улочка была пуста. Только неподалеку стояла большая сделанная в Европе легковая машина. Майк заметил ее, еще когда входил в бар. Он и теперь глянул на нее, и то, что он увидел, подействовало, как удар кулаком в солнечное сплетение.

Тощий запихивал девушку в машину. Она упала на заднее сиденье, отчего взметнулась ее юбка, и Аллард увидел нижнее белье. Затем тощий забрался следом, захлопнул дверцу и что-то крикнул водителю.

На мгновение Аллард увидел искаженное гримасой страха лицо девушки. Он рванулся к машине, но тотчас же что-то ударило его изо всех сил в спину между лопаток, и он полетел на мостовую.

Когда он кое-как встал на четвереньки, то автомобиль рванулся с места и резко свернул за угол, а красномордый здоровяк, которого он увидел в баре, побежал в противоположном направлении.

2

Майк поднялся, отряхивая костюм. Его обычно добродушное лицо теперь сделалось чернее тучи, а руки сжались в кулаки. Впрочем, драться было не с кем. Вдали здоровяк спешно забирался в такси. Большая машина давным-давно скрылась из вида.

В наши дни в Лондоне творятся самые необычные вещи, но то, что случилось только что, не лезло ни в какие ворота. Но тем не менее все это не приснилось Майку. Его замешательство длилось недолго. Он добежал до конца улочки, схватил такси и срывающимся голосом произнес:

— «Золотой башмачок»!.. Клуб возле Пикадилли-серкус!

— Успеете к первому сеансу, шеф, — сказал таксист. — Слышал, у них там круто…

— Я не собираюсь смотреть шоу, — начал было Майк, но тут же замолчал.

Вообще-то сейчас лучше было помолчать. Он и сам толком не знал, что собирается найти в «Башмачке». Но это была его единственная ниточка. Средь бела дня в Лондоне случилось нечто отвратительное, и он был единственным тому свидетелем.

— Нельзя ли побыстрее? — нервно произнес он.

Водитель коротко обернулся и буркнул:

— Делаю, что могу, шеф. В конце концов, хочется доехать живыми.

Тут впереди образовался прогал, и водитель резко увеличил скорость. Вскоре они оказались у места назначения. Клуб находился на маленькой улочке, в районе Сохо. Майк сунул таксисту деньги и выскочил из машины.

Он вошел в фойе клуба. Вниз вела довольно крутая лестница. Стены, покрашенные под слоновую кость, были увешаны фотографиями обнаженных красавиц в золоченых рамках. Майк быстро спустился по лестнице, и тут из ниоткуда появился швейцар в форме и спросил:

— Член клуба, сэр?

— Нет…

— В таком случае вы должны оформить членство, сэр, — и он показал на красную резную стойку, за которой сидели две симпатичные молодые особы с очень неплохими формами.

— Послушайте, но мне некогда…

— Оформление займет одну минуту, сэр. Это также дает вам право пользоваться баром. Шоу в частном театре за отдельную плату.

Майк сдвинул на затылок шляпу и, отдуваясь, произнес:

— Меня не интересует ваш чертов театр…

Светло-голубые глаза швейцара странно блеснули.

— В таком случае, — начал он.

Майк сунул ему купюру. Швейцар уставился на Майка.

— Мне нужен менеджер, — коротко сказал тот.

Швейцар сунул купюру в нагрудный карман, кивнул и удалился. Минуту спустя он вернулся с человеком крепкого сложения с седой шевелюрой, его дорогой костюм был слишком смелого покроя, чтобы считаться подходящим для респектабельного общества.

— Мистер Алексис, хозяин, сэр, — сказал швейцар, делая шаг в сторону. Впрочем, он не ушел, а стоял, не спуская глаз с загадочного посетителя.

— Мне нужно увидеться с одной из ваших девушек, — начал Майк, но мистер Алексис вяло улыбнулся:

— Девушкам не разрешается вступать в контакт с членами клуба, а вы, кажется, даже не являетесь таковым… — Голос у него был тягучий, с еле различимым иностранным акцентом. Кажется, он был греком.

— Я не собираюсь добиваться свидания, — сказал Аллард, в упор глядя на смуглое лицо Алексиса. — Просто тут работает моя знакомая, Лесли Блер… Она исполняет китайский танец. Мне надо ей кое-что передать.

Грек повел рукой, унизанной кольцами, и сказал:

— Да, мисс Лесли Блер действительно у нас работает. Но сейчас ее в клубе нет. — Он глянул на часы и продолжил: — Она вообще-то должна выходить на сцену с минуты на минуту, но пока не пришла. — Он пожал плечами и недовольно заметил: — Похоже, придется менять программу.

— Послушайте, мистер Алексис…

— Простите, но мне некогда. Ее отсутствие сильно нас подводит. За это я уволю ее, как только она появится. Если вы ее друг, то можете ей это передать. Всего вам наилучшего, сэр…

Он повернулся, но Майк взял его за плечо и развернул лицом к себе.

— Дело серьезное, — сказал он. — Где она живет?

— Это уже переходит все границы, — отозвался грек. — Джо, выкинь этого типа.

— Не советую, Джо, — предупредил Майк швейцара.

— Вы бы лучше шли, сэр, — миролюбиво произнес тот.

— Ухожу, — кивнул Майк. — Здесь дурно пахнет. — Он бросил взгляд на Алексиса и сказал: — Не обижайтесь, дружище. Просто мне кажется, с мисс Блер что-то случилось.

— Вы… вы случайно не из полиции? — вдруг спросил грек, и его лицо утратило былую неподвижность.

— А что, тогда дело принимает другой оборот?

— Я веду законный бизнес. Итак, вы из полиции?

— Нет. Я же объяснил вам: мисс Блер моя знакомая.

Алексис снова заученно улыбнулся:

— Я уже сказал: мы не даем адреса наших сотрудниц. А теперь прошу вас удалиться. Иначе мои люди все-таки выставят вас силой. — Он освободился от руки Майка и скрылся в кабинете за стеклянной дверью.

Майк двинулся за ним, но швейцар успел ухватить его за рукав.

— Я все вам скажу, сэр, — прошептал он, а затем уже громко добавил: — Вы бы шли, сэр, во избежание осложнений.

Майк послушно двинулся к лестнице, чтобы не вызывать подозрений девиц за стойкой.

— Всегда можно договориться по-хорошему, — прошептал швейцар ему в ухо.

— Сколько?

— Пятерочки хватит.

Майк вытащил купюру.

— Большое спасибо, сэр. Норт-Бьюли-стрит, шестнадцать, квартира два «а». Возле Кирзон-стрит, со стороны Парк-лейн.

— А вы ее знали?

— Видел в нашем клубе, здоровался… Очень милая особа…

— Для такой работы? — Майк презрительно кивнул головой в сторону стойки.

— Да, сэр. Хотя и о других девушках ничего нельзя сказать дурного. Для них это просто ремесло. — Швейцар задумчиво почесал подбородок. — Но мисс Блер… Она всегда казалась другой… Надеюсь, с ней не случилось ничего дурного?

— И я надеюсь, — сказал Майк, поднялся по ступеньке мимо голых красоток в золоченых рамках и оказался на улице, где вовсю светило яркое летнее солнце. Он дошел до Пикадилли-серкус, сел в такси. Подумал: а не ведет ли он себя как последний болван? Но потом вспомнил перепуганное лицо Лесли Блер, самого себя на мостовой. Нет, это ему не померещилось. Девушка явно попала в беду. В этом он не сомневался.

Такси пересекло Риджент-стрит, потом миновало Шепардс-маркет и остановилось на углу Норт-Бьюли-стрит.

— Отсюда вам идти две минуты, шеф, — сказал таксист.

Это была маленькая улочка, которая шла параллельно Парк-лейн. Майк отыскал нужную дверь, нажал на кнопку звонка. Никакого ответа, он нажал ее еще раз. Снова молчание. Вокруг не было ни души. Даже шум машин словно стих на время. Тогда Майк вынул сигарету, вставил в рот, но зажигать не стал, поднялся на второй этаж. Перед ним был коридор, устланный красным ковром.

Подойдя к квартире 2а, он решил было постучать в дверь кулаком: вдруг звонок внизу не работал. Но тут он увидел на полу, возле своей левой туфли, полоску целлулоида. Он наклонился, взял ее в руку и стал задумчиво вертеть в пальцах. Он вспомнил, что где-то читал о том, как с помощью такой полоски можно открыть замок, если, конечно, знать, как это делается. Беда Майка заключалась в том, что он понятия не имел, что нужно предпринять. Тут он понял, что дверь не заперта.

Стараясь не шуметь, он вошел в квартиру.

Спиной к Майку в комнате стоял человек. Наклонясь над диваном, он запихивал женскую одежду в белый кожаный чемодан. В этот момент он как раз сжимал в кулаке несколько трусиков.

Какое-то время Майк стоял и молча следил за его движениями. Затем сказал громко:

— Вот мы и снова встретились.

Широкая спина напряглась, застыла. Какое-то время здоровяк находился в полусогнутом положении, словно скульптура. Потом он резко развернулся, и в его руке блеснул «смит-вессон» 38-го калибра с длинным глушителем на конце ствола.

Лицо его казалось вытесанным из куска красного гранита. Маленькие розовые глазки смотрели без всякого выражения.

— А ну-ка, мистер, стоять и не дергаться, — хрипло произнес он, свободной рукой закрыл чемодан, схватил его и начал боком продвигаться к двери.

— Я просто заглянул к мисс Блер, при чем тут пушка? — как можно спокойнее заговорил Майк, хотя ни о каком спокойствии, конечно, и речи не было.

— Никаких вопросов, мистер! — предупредил здоровяк.

— Но кто вы?

— Сколько раз повторять: никаких вопросов! И отойдите от двери.

Майк послушно отошел, но когда здоровяк двинулся мимо, он резко выставил ногу.

Здоровяк споткнулся, но устоял на ногах. Кроме того, он ухитрился махнуть чемоданом так, что угодил ребром Майку в живот. Тотчас же в руке краснолицего сверкнула рукоятка «смит-вессона» и, угодив Майку по скуле, отправила его в нокдаун.

Когда он кое-как вскочил на ноги и ринулся к двери, она как раз захлопнулась. Щелкнул замок. Майку показалось, что за дверью раздалось злорадное хмыканье, а затем по лестнице загрохотали тяжелые шаги.

Майк коснулся рукой скулы. Там уже вспухала шишка с хорошее яйцо, и еще он увидел на пальцах кровь. Но в целом ущерб не показался ему чрезмерным. Ладно, еще поборемся.

Он мрачно посмотрел на дверь. Да, она из тех старинных громадин, что было принято устанавливать в квартирах. Тогда строили крепко, на века. Чтобы выбить такую махину, нужно воспользоваться тараном. Обычное человеческое плечо не годилось никак.

Майк уже было открыл рот, чтобы завопить, призывая на помощь, но тут же одумался. Если кто-то и отопрет дверь, придется нудно и долго объяснять, как он оказался в чужой квартире. Нет, на это просто не стоит тратить время. Так, ну а если через окно? Он отодвинул штору и выглянул наружу. Есть пожарная лестница. Спускается в проулок. Майк тяжко вздохнул и отошел от окна. Во всяком случае, этого краснорожего мерзавца ему все равно уже не догнать. Майк понятия не имеет, в какую сторону тот двинулся со своим проклятым «смит-вессоном» и белым чемоданом. Кроме того, вдруг в квартире найдется что-то интересное, какой-то след? Как-никак он застиг здоровяка, когда тот собирал вещи. А если что-то осталось?

Да, тут обязательно есть след, ниточка, улика. Адрес ее родителей. Или письмо от подруги. Но, увы, Майку не удалось найти ничего такого, хотя он обыскал все ящики комода и туалетного столика и проверил шкаф.

Окинув комнату мрачным взглядом, он вдруг заметил на каминной полке конверт, на котором крупными буквами было выведено: «Миссис Орсби».

В конверте лежало несколько бумажек по десять фунтов и короткая записка:

«Только что получила приглашение ехать на гастроли с новым шоу. Не знаю, когда вернусь. Поэтому оставляю деньги. Искренне ваша, Лесли Блер».

Буквы были маленькими, неровными. То ли писала женщина, то ли мужчина, имитировавший женскую руку.

Миссис Орсби, квартирная хозяйка, явно сейчас отсутствовала. Можно, конечно, дождаться ее появления, а потом уж и навести справки. Но даже если он узнает от миссис Орсби адрес родителей Лесли, поможет ли ему эта информация?

В «Золотом башмачке» скорее всего, знают агента Лесли, но и это не вносит ясности. Можно вылезти по пожарной лестнице, но что, спрашивается, делать дальше?

Но не сидеть же, черт возьми, сложа руки!

Зазвонил телефон. В тишине звонок показался неестественно громким. Майк на мгновение заколебался, потом снял трубку.

— Это ты, Макси? — услышал он металлический голос.

Майк тотчас же обмотал микрофон носовым платком.

— Говори погромче, ни черта не слышно! Девица у нас, но мы уже отчаливаем.

Майк почувствовал спазмы в желудке. Его так и подмывало спросить, куда они везут Лесли, но он отлично понимал абсурдность такого вопроса.

— Вещи доставишь, куда договорились, понятно?

— Понятно.

— Что с тобой, Макси?

— Все в порядке.

— Голос у тебя странный… Ладно, ты понял, куда тебе ехать: Джобиз-Ферри.

— Знаю. Не забыл.

— Ну, давай, закругляйся, и в путь. Понял меня, Макси?

Майк прохрипел что-то нечленораздельное.

— Опять ты, Макси, поддаешь на работе, — усмехнулся собеседник на том конце провода. — Возьми себя в руки. Вот сделаем дело, расслабимся как следует.

— О чем речь.

— Ну ладно. Хорошо, что ты забрал ее вещички. Жду в одиннадцать. И не опаздывай.

Связь прекратилась. Майк уставился на трубку, пытаясь привести в порядок мысли. Он понятия не имел, где находится Джобиз-Ферри, и он не мог спрашивать. Макси обязан это знать.

Но должен же существовать способ выяснить это. Он снял трубку, набрал 100. Услышал женский голос:

— Номер, пожалуйста.

— Меня интересует общий коммутатор Джобиз-Ферри.

— Но это у нас не принято…

— Я понимаю, — поспешил перебить телефонистку Майк. — Но уверяю вас, дело срочное.

— Погодите… — В трубке воцарилась пауза, затем девушка сообщила: — Джобиз-Ферри. Звоните через Лонг-мур, в Беркшире.

— Спасибо. Вы уверены, что не существует другого Джобиз-Ферри?

— Нет, сэр. Только в Беркшире.

Майк выбрался из окна на пожарную лестницу, оказался в проулке и, дважды свернув налево, вышел на Парк-лейн, откуда спешно двинулся к себе. Он жил в районе Гайд-парк-корнер.

На часах было четверть девятого. Как раз есть время привести в порядок физиономию, выпить стаканчик-другой и нестись в Джобиз-Ферри в своем «ягуаре», который он купил на гонорар за первую постановку в Вест-энде, имевшую огромный кассовый успех. Это произошло два года назад… Но сейчас Майк сам играл не понятно какую роль в чьей-то пьесе с неизвестным сюжетом.

Он ринулся в ванную, открыл шкаф-аптечку, занялся шишкой. Потом вымыл руки, причесал растрепавшиеся рыжие волосы и, налив себе неразбавленное виски, отправился в гостиную. Это была комната с высокими окнами, огромным ковром и тяжелой старинной мебелью. Все стены в книжных полках. У одного из окон стоял письменный стол. За окном зеленел Гайд-парк.

В привычной обстановке Майк быстро пришел в себя. Ему казалось, что если он сейчас отправится в «Золотой башмачок», то встретит там Лесли Блер, и она посмеется над его глупыми страхами. Нет, ее перепуганное лицо и умчавшаяся большая машина никак не желали стираться в памяти. Майк понял, что раз уж ему случилось стать действующим лицом какой-то загадочной пьесы, он теперь не успокоится, пока не поймет, о чем там идет речь.

Годы, проведенные в военной разведке, парашютный десант в район, занятый боевой группой французского Сопротивления, привили ему любовь к острым ощущениям, а с тех пор, как он демобилизовался, мирная и спокойная британская повседневность не очень-то баловала его яркими впечатлениями. Что ж, теперь все встало на свои места!..

Ну и конечно, эта самая Лесли Блер. При мысли, как с ней обошлись те двое, у него внутри все заклокотало.

Майк вспомнил, что у него по-прежнему есть револьвер, а к нему и патроны. Конечно, при демобилизации полагалось сдать оружие, но он почему-то не смог себя заставить с ним расстаться. Майк отыскал коробку с револьвером, почистил его, зарядил барабан и, сунув в карман, спустился вниз, к машине. Машины в основном направлялись в сторону Лондона, и потому «ягуар» Майка несся стремительно вперед, и фары не выхватывали из темноты ничего, кроме бесконечной ленты асфальта.

За Редингом ему пришлось свернуть с основной магистрали, но все же без пяти одиннадцать он уже подъезжал по проселку к излучине реки, где находился Джобиз-Ферри. Это была брошенная гостиница, за которой виднелся эллинг и прогнивший и покосившийся пирс.

Эта картина мелькнула перед его взором на какое-то мгновение, а потом словно исчезла с экрана, сменившись другим изображением. В фарах «ягуара» Майк увидел кое-что еще, отчего у него побежал мороз по коже. На дороге виднелось чье-то тело, буквально в нескольких футах от «ягуара», выехавшего из-за последнего поворота.

Майк резко затормозил, выскочил из машины, бросился к неподвижной фигуре на земле.

«Господи, это же Лесли Блер! — мелькнуло у него в голове. — Неужели она?..»

Но слова застряли, завертелись в голове. Что-то тяжелое и тупое ударило его по затылку. Перед глазами разом вспыхнули тысячи огней, а затем один за другим стали гаснуть, уступая место страшной черноте…

Когда Майк пришел в себя, то понял, что лежит на кровати. Он слышал голос, невнятный, словно проникающий через слой ваты.

— По-моему, он приходит в себя, — говорила женщина, причем кажется, сама себе.

Майк попытался поднять голову, и ее тотчас же пронзила жуткая боль.

— Я, наверное… — забормотал он.

— Во-первых, лягте, а во-вторых, молчите, — услышал он тот же голос. — А то доктор Золтан будет недоволен.

Майку наконец удалось кое-как наладить зрение. Говорила молодая женщина в бело-зеленой форме медсестры. Тонкие губы были поджаты, глаза смотрели, как у строгой учительницы.

— Девушка… девушка на дороге… где она? — с трудом выговорил Майк, сам удивляясь собственному голосу — хриплому и прерывистому.

Медсестра улыбнулась — одними губами, без теплоты и сострадания.

— Вы попали в автокатастрофу, — сообщила она, — теперь вам необходим покой.

— Какая там к черту автокатастрофа! — попытался поднять голос Майк. — Мне дали по голове, оглушили…

— Нет, нет, вы не справились с управлением, и машина перевернулась. Никакой девушки не было. Вы были одни.

— А ну-ка отойдите, не мешайте! — перебил ее Майк и спустил ногу на пол. Медсестра отошла на несколько шагов и крикнула:

— Доктор Золтан, пожалуйста, подойдите… Пациент волнуется.

В комнату вошел высокий человек в халате. У него были черные с залысинами волосы, на вид ему было лет пятьдесят.

— А ну-ка, будьте добры лечь в постель, — распорядился он.

— Прямо сейчас! — фыркнул Майк.

— Прошу вас, сэр. Вы сейчас испытываете последствия от вторичного шока. Пожалуйста, успокойтесь. После этой автокатастрофы вам вредно так волноваться.

— Да ну вас! — отмахнулся Майк. — Где я? И что с девушкой?

— С девушкой? — брови доктора вопросительно поползли вверх.

— Мисс Блер. Она…

— Поверьте, никакой девушки не было. Только вы. После того несчастного случая вас сюда доставили и… Нет, нет, пожалуйста, оставайтесь в постели. — Он вздохнул, внезапным движением вынул из-за спины руку со шприцем и вдруг резко придавил грудь Майка коленом. — Держите руки, крепче! — крикнул он медсестре. — Отлично.

Майк стал отчаянно изворачиваться, пижамная куртка затрещала, но тут он почувствовал укол, и человек в белом тотчас же убрал колено.

— Теперь вы будете спокойно спать, друг мой, — сказал доктор Золтан. — И видеть сны о прекрасных девушках.

Его улыбающееся лицо стало вдруг расплываться и затем исчезло в пелене, которая, как одеяло, окутала Майка Алларда. Он опять потерял сознание.

3

Когда Аллард снова пришел в себя, в комнате было прохладней и темней. Грудь ему давило что-то похожее на бревно. Приглядевшись, он увидел, что это его правая рука.

Майк пошевелил ею, но не почувствовал ничего. Рука онемела, и вообще, казалось, она уже не принадлежала ему, просто ее отрезали, а взамен пристегнули надутую велосипедную шину.

Он кое-как поднял пижамный рукав. Над локтем виднелось с полдюжины точек, следы от уколов. Майк тупо уставился на них. Потом к нему стали возвращаться воспоминания, и он понял, что это такое — следы шприца доктора Золтана.

Но кто этот доктор и сестра с кислой физиономией? И вообще, где он находится? А главное, почему? Вопросы стучали в виски, словно тупые молоточки.

Майк попытался поднять голову, но тотчас же бессильно уронил ее на подушку не только от нового приступа боли, но еще и от слабости и тошноты. Он затих и лежал неподвижно, надеясь на прилив сил — пусть самый незначительный.

Минуты маршировали в свинцовых сапогах вечности. Но Майк проявлял терпение. Он понимал, что должен собраться с силами так, чтобы встать с этой чертовой кровати и не грохнуться в обморок. Наконец ему удалось чуть приподняться на локте. Кровать стояла у стены — обычная больничная кровать в отдельной палате. Пол был из досок — никаких ковров или дорожек. Кроме кровати, обстановку палаты составляли высокий стеклянный шкаф для лекарств с подносом наверху, а также ширма.

Напротив кровати имелось окно без штор и занавесок. За окном была чернота, слабо посеребренная лунным светом.

Выходит, он провалялся тут ночь, день и еще кусок ночи. А может, он гостит тут гораздо дольше? Майк не знал, насколько хватает одного укола, а судя по точкам, он получил их шесть.

Язык распух, в горле пересохло и саднило, словно его заполнили горячей щебенкой. Но голова работала лучше, а вместо недавнего онемения в руке ощущалось покалывание тысячи иголочек — это, похоже, восстанавливалось кровообращение.

В больнице — если это вообще была больница — стояла мертвая тишина. Осторожно Майк еще немного приподнялся на локте. Затем медленно опустил ноги на пол. Потом поднялся, двинулся к окну, до которого было не меньше тысячи миль по какому-то топкому болоту.

Наконец он добрался до окна и, прислонившись боком к стене и ухватившись руками за подоконник, выглянул. Внизу виднелись деревья, за ними начинались луга, а еще дальше чернела река.

И еще он увидел посыпанную гравием подъездную аллею, которая уходила от входа, делала широкую петлю и исчезала в деревьях.

Палата Майка была на втором этаже. До земли было футов пятнадцать, причем там не было ни травы, ни кустов. Даже если удастся открыть окно, то прыжок приведет к перелому лодыжки, а может, и к чему-то похуже.

Майк отошел от окна и обнаружил встроенный шкаф, который ранее не заметил. Он распахнул дверцы. Так, внутри его одежда. Пиджак аккуратно висит на плечиках, на полке нижнее белье. У задней стенки, за своими туфлями, Майк увидел несколько спортивных булав. Непонятно, как они тут оказались, но, кто знает, вдруг они ему еще пригодятся.

Учащенно дыша, он стал одеваться. Но тут он услышал за дверью тяжелые шаги, и в скважине замка заскрежетал ключ.

Майк схватил одну из булав, встал возле двери, прижавшись к стене, дыша открытым ртом.

Дверь распахнулась, на пороге показался Макси. Он застыл, чуть опустив голову.

— Ну, еще не пришел в себя, дружище? — осведомился он с притворной заботой. — Дрыхнешь, стало быть? Ну сейчас мы во всем разберемся, — и он включил свет. — Припас для тебя смирительную рубашку, мистер Надоеда, — ухмыльнулся он. — Сейчас будем делать примерку. — Но тут он словно окаменел. Эй, куда ты делся-то?

Он начал было поворачиваться, но Майк резким движением опустил булаву ему на голову, вложив в удар все свои скудные силы.

Но и этого оказалось достаточно. Макси качнулся вперед, словно смертельно раненная горилла. Но Майк не дал ему рухнуть на пол. Шум был бы совершенно ни к чему. Он подхватил Макси, зашатался от тяжести, но все же сумел беззвучно уложить его на пол. Кое-как он напялил на Макси смирительную рубашку и, отодрав кусок простыни, сделал кляп.

Самое трудное было впереди. Нужно было затащить эту тушу на кровать, но Майк и тут смог выполнить задуманное. Затем, злорадно усмехнувшись, он накрыл его с головой простыней.

Тут он вспомнил, что у него, похоже, отобрали револьвер. Он стал ощупывать пиджак Макси и в конечном счете обнаружил наплечную кобуру, из которой вытащил «смит-вессон», только на этот раз уже без глушителя. Заткнув его себе за пояс, он вышел из палаты, оказавшись в широком коридоре. Справа он увидел лестницу. Майк стал спускаться на цыпочках, в правой руке у него был «смит-вессон», снятый с предохранителя.

Он оказался в квадратном, облицованном мрамором холле. Справа и слева виднелись двери, но из-под них не выбивался свет. Большой дом безмолвствовал, словно могильный склеп.

Но где-то в нем прячут Лесли Блер. Если, конечно, ее вообще не убили. Они запросто могли убить ее и положить труп на проселок, чтобы он, Майк Аллард, остановил машину и вылез из нее…

Майк криво усмехнулся. Теперь-то он понял, что клюнул на приманку. В квартире Лесли он снял трубку и прикинулся, что он Макси. Тогда это показалось ему удачным ходом. Но он не сообразил, что Макси все равно раньше, чем он, окажется в банде. Впрочем, он просто горел азартом, желая показать себе, какой он удалец. Ладно, они оказались готовы встретить его… Только кто это «они»? Майк сделал над собой усилие, чтобы напомнить себе, что все это не идиотский сон, ненароком приснившийся ему, а мрачная явь.

Он поочередно заглянул в две комнаты первого этажа. Одна была побольше, другая поменьше, но обе оказались необитаемыми.

Затем Майк двинулся по коридору и оказался на кухне, заглянул и в кладовую. Оба помещения были оборудованы по последнему слову моды. Казалось, это декорации для съемки рекламного телеролика. Но и тут ему не удалось обнаружить признаков жизни. Или смерти. Эта мысль заставила его поежиться. Да, надо подняться наверх.

Но туда он так и не попал.

Снаружи затрещал гравий под автомобильными шинами, хлопнула дверца, послышались голоса, среди прочих — голос доктора Золтана.

— Наш любознательный друг временно выведен из игры, но, конечно, он создает проблему…

Шаги приблизились, в замке повернулся ключ. После паузы доктор Золтан рассмеялся и сказал:

— Я велел Макси надеть на него смирительную рубашку, чтобы потом уже я мог сделать инъекцию.

— Очень предусмотрительно, Серж, — отвечал ему женский голос, спокойный и холодный.

Входная дверь открылась. Майк попятился и юркнул в кабинет, оставив в двери щелочку. Он мог подслушать, не выдавая своего присутствия.

— Поднимусь-ка я и посмотрю на него, — сказал доктор Золтан.

— А он красивый?

— Господи, Карла, возьмите под контроль ваши сексуальные инстинкты. Оставьте в покое Алларда.

В ответ женщина весело рассмеялась.

— Почему бы мне не скрасить часы досуга нашего пленника? Если он, конечно, ничего не имеет против. Я бы на его месте не упускала такой возможности.

— Мы занимаемся делом, причем очень серьезным, милая Карла. Мы не можем позволить себе роскошь быть беспечными. Особенно когда дело касается этого Алларда.

— Почему? Он все равно не знает, что происходит. И…

— Говорю вам, никаких фокусов, драгоценнейшая Карла. Это слишком опасно.

Майк почувствовал аромат сигареты. Ему страшно захотелось курить.

Тут снова заговорил Золтан:

— Я проверил бумажник нашего гостя. Там были права. Потому-то я и знаю, как его зовут. Я кое-что вспомнил. Это он пишет пьесы…

— А, я видела его премьеру, — отозвалась женщина. — Мистер Аллард вышел кланяться… Очень неохотно, но вышел. Если это он и есть, я обязательно должна увидеть его, Серж.

— Ну ладно. Только на минутку, — сказал Золтан.

Послышались шаги. Похоже, они направились к лестнице.

— Что значит «на минутку»? — капризно протянула Карла.

— Ровно то, что я сказал. Он слишком опасен.

— Но он же ничего не знает?

— Он видел Макси и Тощего. И меня. И еще девицу. Этого более чем достаточно.

— Что вы хотите с ним сделать?

— Я об этом как раз и думал, пока он отдыхал. Река тут глубокая. Полагаю, через пару часиков мы отправимся на катере немного подышать свежим воздухом. Ну а вернемся без нашего рыжеволосого гиганта.

— Но я не хочу…

— Денег, — перебил ее Золтан. — Огромных денег, по сравнению с которыми преждевременный уход мистера Алларда — сущий пустяк? Полагаю, вы найдете себе новых партнеров в наших играх. По крайней мере, пока у вас это получалось отлично.

— Как скажете, — Карла снова усмехнулась. — Но все-таки я хочу на него взглянуть. До того, как…

— Ради Бога.

Когда звуки шагов стихли, Майк вышел из укрытия, открыл парадную дверь, вышел наружу. Ключ торчал в двери с внешней стороны. Он повернул его и стал быстро спускаться по широким ступенькам. Возле дома стоял серебристый «ролле» — символ респектабельности в обстановке не имевшей с ней ничего общего.

Майк сел за руль, включил зажигание, и машина плавно тронулась с места. Но тотчас же в доме распахнулось окно, послышались крики. Он инстинктивно пригнулся, резко крутанул руль. Полыхнуло оранжевым, тишину разорвал грохот. На стекле «роллса» появился кружок, от которого во все стороны поползли трещинки, но осколков не было.

— Пуленепробиваемое стекло, — хмыкнул Аллард. — Неплохо, герр доктор!

Он прибавил газу, поворот, другой, и машина оказалась на шоссе. Вдруг его внимание привлек катер, покачивавшийся на волнах у причала.

Майк затормозил, выскочил из автомобиля и побежал к катеру с пистолетом наготове.

Пробежав по доскам причала, он одним прыжком оказался на катере, быстро отвязал трос, завел мотор и направил катер вниз по течению. Ночной ветерок трепал его рыжую шевелюру.

Еще минут пять ходу, и он окажется возле Мейплдарема. Там есть шлюз. Там можно будет сделать остановку. И позвонить в полицию от дежурного.

Мотор работал нормально. Майк снял руку со штурвала и стал нашаривать в кармане пачку сигарет. Он вытащил сигарету, стал искать зажигалку. Но тут кто-то чиркнул спичкой, и незнакомый голос произнес:

— Позвольте, месье Аллард.

4

Майк резко пригнулся, и катер крутануло, словно щепку в ручье. Он кое-как выровнял его и выхватил пистолет.

Когда он обернулся, то увидел худенького юношу лет девятнадцати, в линялых джинсах и синей матросской куртке. Темные волосы были коротко острижены, синие глаза смотрели без страха.

— Вам ни к чему пистолет, месье, — сказал он. — Я не вооружен.

Он зажег еще одну спичку, и Майк опустил руку с пистолетом, закурил и затянулся.

— Ты кто такой? — сердито буркнул он.

— Бернар Жюссак. Я работаю на этих, — последние слова он произнес с явным презрением. — Я работаю на этом катере. Я спал, потом услышал, как заработал мотор, и вот решил выяснить, в чем дело.

— Ты знаешь, кто я?

— Да… Вы месье Аллард.

— Значит, ты работаешь на этого чертова доктора и его подручных? — Юноша кивнул. — Но тебе, похоже, они не больно нравятся? Или мне это показалось?

— Ничего вам не показалось месье.

— Ну так расскажи, что тут происходит. Они убили девушку, так?

— Нет, месье, — покачал головой юноша. — Мадемуазель жива.

— Это как прикажешь понимать? — Майк чуть не выпустил из рук штурвал. Он же видел, как она лежала на дороге…

— Да, но она была жива… Ей только что-то там вкололи. Они знали, что вы вот-вот появитесь, и проделали этот трюк, чтобы выманить вас из машины. А потом…

— Кто-то меня оглушил, — закончил он фразу юноши.

— Это Тощий. У него кастет…

— Слышал такое имя, — кивнул Майк. — У него худое белое лицо…

— Да. А потом они обставили все так, что вы, дескать, попали в автомобильную катастрофу. И вас доставили к доктору Золтану.

— Ладно, — перебил его Майк. — Говори, где она? — И он схватил юношу за худые плечи и неистово затряс.

— Не знаю… Ее увезли в другой машине. В Лондон… Только куда точно, не знаю.

Майк швырнул окурок в черные воды Темзы, взглянул на француза.

— Ну а ты, собственно, что тут делаешь? — осведомился он. — Кто ты в этой шайке?

— Я не из их шайки, — в голосе юного француза прозвучала искренняя обида.

— Ладно, не дергайся, — сказал Майк, касаясь его плеча. — Я понимаю, что ты не состоишь с ними в заговоре. Но ты на них работаешь. Как это случилось?

— Я из Марселя, — сказал юноша. — Меня просто наняли, чтобы я управлял катером, ну и выполнял разные мелкие поручения.

— Кто они такие, эти твои хозяева?

Юноша посмотрел прямо перед собой.

— Я ничего про них не знаю. Мы совершенно случайно встретились в марсельском порту, и они сказали, что им нужен матрос-механик. Я имею в виду, они — это доктор Золтан и красивая дама — графиня Карла Воровски. Вы ее видели?

— Нет. — покачал головой Майк. — Только слышал голос.

— Она очень красивая.

— Черт с ней! Плевал я на ее красоту!

— Они сказали, что будут платить мне хорошие деньги — английские фунты, если я буду выполнять все их распоряжения.

— Ты хочешь сказать, они поручили тебе что-то дурное, то, что приличные люди не стали бы делать?

— Нет, они сказали, что мое дело — заниматься катером, ну и делать разные там мелочи. Но они дали понять, что мне будут хорошо платить еще и за то, чтобы я держал язык за зубами и помалкивал о том, что мне может стать известно.

— Значит, ты мог бы заподозрить неладное?..

— Нет, они сразу сказали, что работают на британскую разведку, что мне нечего волноваться и меня не заставят делать что-то такое грязное. — Тут он вдруг помрачнел и добавил: — Но мне не понравилось многое из того, что они делали. И еще мне было очень жаль ту самую мадемуазель. Она такая милая…

— У тебя есть какие-нибудь соображения насчет их намерений? Что они от нее хотят?

— Нет, месье… Но я точно знаю, они не собираются ее убивать. По крайней мере, пока.

— Как прикажешь тебя понимать? — Майк почувствовал, как у него неприятно екнуло в животе.

— Судя по тому, что они говорят, когда им кажется, что я не слышу, она нужна им для какого-то дела. Только вот они не говорили, для какого.

— Но Господи, это…

— Доктор Золтан говорит, — продолжал как ни в чем не бывало юноша, — что ее надо поберечь для дела. А эти двое, Макси и Тощий, увезли ее в Лондон в машине.

— Но как она себя чувствовала? — с трудом выговорил Майк. — Она была в сознании?

— Нет. Доктор Золтан вводил ей какой-то препарат. Она была словно в трансе. Тихая, с такими странными глазами.

— Черт! Я сверну шею этому сукину сыну!

— Да, но сперва надо понять… — Молодой человек коснулся плеча Майка рукой и спросил: — А куда вы ведете катер, месье Аллард?

— К шлюзу. А оттуда уже я позвоню в полицию.

Жюссак слегка поморщился.

— Вы сбежали из того дома. Вы думаете, в нем полиция найдет какие-то улики?

— Да, пожалуй, ты прав, дружище, — вздохнул Майк.

— Я сам все думал: не обратиться ли в полицию — сказал француз. — Но что такого я могу им сообщить, чтобы они проявили интерес? Что я могу доказать? Я столько раз задавал себе этот вопрос. Но ответ ясен и так. Что бы я ни рассказал, доктор Золтан и графиня только посмеются и скажут, что я просто спятил. А потом они уже разберутся со мной.

— Да, но…

— Я как раз размышлял, что предпринять, когда ложился спать этой ночью, а когда проснулся, то обнаружил на катере вас. Теперь нас уже двое. Это хорошо… Теперь это уже не бредни какого-то подозрительного французского матроса.

— Да, — медленно сказал Майк. — Тут ты, конечно, прав. Но только…

Жюссак взглянул вперед.

— Мы как раз подходим к Ферри, — сказал он. — Подойдите к причалу. Ваша машина стоит за старой гостиницей. Она на ходу. Я знаю, потому что проверял ее, после того как они вас забрали.

— Спасибо, — буркнул Майк. — А ты что собираешься делать?

Жюссак удивленно посмотрел на него.

— Конечно, поеду с вами, месье! — воскликнул он. — Что же еще!

— Лично я еду прямо в полицию.

— Думаете, они вам поверят?

— Но теперь-то нас двое. Они обязаны предпринять какие-то шаги.

— Ну хорошо, они явятся в дом доктора, ничего там не обнаружат, и что дальше?

— Черт! Золтан и его дружки чем-то должны себя выдать!

— Вы их недооцениваете, месье. Они играют слишком по-крупному, чтобы напрасно рисковать. Я не знаю, что там они задумали, но уверен: так легко их не остановить. Доктор просто посмеется над вашими обвинениями, скажет, что вы попали в дорожно-транспортное происшествие и что он спас вам жизнь.

— Но ты-то знаешь, что меня оглушили?

— Я подслушал, как Тощий хвастался, как ловко вывел вас из игры. Но сам-то я ничего не видел. Я не из тех, кого называют очевидцем.

— А Лесли?

Жюссак непонимающе посмотрел на него.

— Девушку зовут Лесли Блер, — пояснил Майк.

— Красивое имя, месье… Но я уже говорил вам: пока ей не грозит опасность. Еще есть время. Потому-то я и еду с вами. Я могу остановиться у своего дяди. У него есть ресторанчик в Сохо. А завтра мы отыщем прелестную мадемуазель Блер.

— Запросто отыщем, — усмехнулся Майк. — Только откуда мы начнем поиски?

Жюссак сунул руки в карманы и загадочно улыбнулся.

— Вы перехитрили их там, в доме, месье Аллард. Думаю, вы и сейчас их перехитрите.

Майк повернул штурвал, и катер взял курс на старый причал.

— Господи, если бы я мог так просто смотреть на мир, как ты, — вздохнул драматург.

5

Майк проснулся в своей квартире, от того что зазвонил телефон. Было одиннадцать часов утра. Он приподнялся на локте, взял трубку и широко зевнул.

— Аллард слушает, — пробормотал Майк.

— Как неплохо живут некоторые, — услышал он знакомый голос. — Валяются в постели день-деньской.

— Это ты, что ли? — с улыбкой осведомился он.

— А кто же еще? Давненько не виделись. Сколько зим, сколько лет, старина?

Майк много встречался с Тимом Карлтоном во время войны и вскоре после нее, но затем их дорожки разошлись. Теперь они встречались лишь изредка в театре или ресторане. Тим Карлтон держался как общительный и дружелюбный плейбой, но при всей своей говорливости он никогда не распространялся о свое работе. Майк понятия не имел, чем занимается Тим Карлтон, когда не кутил и не сорил деньгами направо и налево.

— Ну, что можешь сказать приятного в это чудесное утро? — говорил между тем Карлтон. — Судя по твоему голосу ты только-только проснулся.

— К твоему сведению, я лег в половине пятого, — буркнул Майк. — И вообще меня не было дома тридцать шесть часов.

— Знаю, друг мой, знаю, — рассмеялся Карлтон. — Как раз в это время тебе названивал. Но ты как сквозь землю провалился. Кто эта таинственная красотка? Признавайся, негодяй.

— Красотка действительно имеет место, — отозвался Майк. — Хотя и не совсем в том смысле, как ты думаешь.

— Это новость, — рассмеялся Карлтон. — Как-нибудь расскажешь мне, какие еще бывают смыслы.

В какой-то момент Майк уже собирался рассказать Тиму о том, что с ним приключилось. Вообще-то Карлтон, несмотря на свой разгульный образ жизни, всегда казался ему человеком проницательным. Только вот поверит ли он его истории, не засмеет ли? В ярком свете утра все события последних полутора суток снова обрели какие-то фантастические очертания. Но нет, это не фантастика. Майк заметно помрачнел.

— Ты знаешь, Тим, я подумал… — начал он.

— Погоди, приятель. Дай мне сперва объяснить, зачем я звоню. У меня возникла идея познакомить тебя кое с кем… из моих друзей.

— Вот как?

— Да. Вы незнакомы, но мне бы хотелось, чтобы вы узнали о существовании друг друга.

— Я, право, не уверен…

— Это необходимо, Майк, ты уж мне поверь. Если у тебя полно дел, то не волнуйся, мы не отнимем у тебя слишком много времени. Но тебе, по-моему, будет интересно… Короче, как насчет встречи у меня в двенадцать?

Майк погрузился в мучительные раздумья.

— Ну, приедешь? — услышал он голос Тима и вздохнул.

— Ладно. Только ненадолго. А то у меня есть кое-что срочное.

— Это серьезно?

— Вполне.

— Учти, если понадобится помощь, то я всегда к твоим услугам, старина.

— Может, я и поймаю тебя на слове.

— Ладно, если сочтешь нужным, расскажешь все потом. Итак, я жду тебя в двенадцать.

— Приеду.

Майк принял душ, побрился и, подойдя к окну кухни, бросил взгляд на буйную зелень парка.

Он услышал какое-то движение у себя за спиной, и мужской голос произнес:

— Доброе утро, мистер Аллард.

Майк обернулся.

Джонни Нельсон был его ординарцем в последние месяцы войны, да и теперь присматривал за его домом. Высокий, сутулый, с длинным лицом, он походил на очень грустную лошадь.

— Куда вы вчера исчезли, мистер Аллард? — осведомился Джонни.

— Начали твориться странные вещи. Это очень долгая история.

— Я готов выслушать ее, пока буду делать вам кофе и яичницу, — невозмутимо отозвался Джонни.

— На ланче меня не будет, Джонни, — сказал Майк. — Меня пригласил к себе Тим Карлтон. Хочет с кем-то познакомить. А потом, если ничего существенного не произойдет, я собираюсь в Скотланд-Ярд.

— Вот как? — Лицо Джонни удлинилось еще на пару дюймов.

— Вот так, — грустно усмехнулся Майк.

— Вы решили присоединиться к этой организации? — поинтересовался Джонни, на что Майк покачал головой и задумчиво сказал:

— Скорее, они могут захотеть присоединиться ко мне. Он усмехнулся и добавил: — Но ты не бойся, старина, я не расскажу им о твоем темном прошлом.

— Мне-то что? — фыркнул Джонни. — Рассказывайте на здоровье. Я свои долги оплатил, так что мне легавые не страшны.

Неприятности с законом возникли у Джонни Нельсона сразу после демобилизации. Вернувшись домой, он не застал там своей горячо любимой жены. Люси уехала, оставив на кухонном столе записку, где сообщила, что отыскала свое счастье в лице торговца металлоломом из Ливерпуля. Джонни также узнал, что, пока он в составе Восьмой армии воевал во Франции, Люси крутила роман за романом. Потом она познакомилась с Джо Марстоном, который приехал из Ливерпуля, чтобы как следует кутнуть. Они встретились в ресторанчике неподалеку от Майл-Энд-роуд.

«Он заколачивал хорошие бабки на госзаказе, — как-то объяснил Джонни Майку, — ну, и когда Люси узнала, что я собираюсь домой, то смотала удочки».

Джонни болезненно воспринял измену жены. Он то и дело ввязывался в потасовки в пабах Ист-Энда, потом вломился в чью-то квартиру. Два условных срока и еще полгода за решеткой немного остудили его ярость. После выхода на волю Джонни как-то столкнулся с Майком возле станции подземки «Оксфорд-серкус». Майк пригласил его выпить. На следующее утро новый Джонни Нельсон появился в квартире Майка, чтобы снова служить ему верой и правдой. Он, однако, по-прежнему не питал любви к представителям закона.

— Не то чтобы я имел что-то против сыскарей, — говорил он. — Они, конечно, делают что им положено. Но с какой стати мне их любить?

Джонни поставил кофе, принес яйца всмятку и стал топтаться у стола. Ему явно не хотелось уходить.

— Насчет чего вы хотите обратиться к легавым, мистер Аллард? — осведомился он наконец.

— Сейчас я тебе все расскажу, — отозвался Майк.

Джонни выслушал рассказ Майка Алларда с непроницаемым видом, но глаза его загорелись, и огоньки эти так и не погасли, пока он внимал Алларду. Когда тот кончил, Джонни вздохнул и сказал:

— Я с вами, мистер Аллард.

— Я и не сомневался, что ты это скажешь, — кивнул Майк. — Но мне первым делом надо понять, куда они спрятали мисс Блер.

— Вот сволочи! — буркнул Джонни. — У меня прямо руки чешутся с ними посчитаться.

— Это еще успеется, — сказал Майк. — Сперва мне надо будет с ними потолковать по душам.

— Я буду у вас весь день, — сказал Джонни. — Как только поймете, что к чему, сразу звоните мне.

— Договорились, Джонни, — улыбнулся Майк. — О лучшем помощнике я не могу мечтать.

— Прямо как тогда, на войне, — ухмыльнулся Джонни. — Задавали же мы им перцу, мистер Аллард. Эх, повеселились мы тогда!..

— Сейчас у нас нет повода для особого веселья, — сухо перебил его Майк, и Джонни забормотал:

— Нет, я не в том смысле… Просто я… это… Как бы это сказать… Мне очень жаль эту самую мисс Блер, но я-то знаю: вы все равно что-то такое придумаете… И тогда будет самое время задать жару этим гадам. А то жизнь становится что-то больно однообразной. Пресной.

— Это точно, Джонни. Если бы не эта крошка, я был бы даже рад тряхнуть стариной…

— В общем, если что узнаете, сразу звоните, мистер Аллард, — сказал Джонни, и Майк уверил его, что сделает это непременно.

Он закурил сигарету, встал, решил, что ни шляпа, ни плащ сегодня не понадобятся, и спустился вниз. Он сел в машину, хотя можно было бы пройтись пешком, но кто знает, вдруг после разговора с Тимом придется куда-то срочно нестись.

«Интересно, — вяло подумал он, — с кем это решил познакомить его Тим Карлтон. Ладно, скоро он все сам узнает».

Тим Карлтон жил один в небольшой квартирке в Эддон-корте, возле Бракли-сквер. Высокий белый георгианский дом был обнесен чугунной оградой с позолоченным верхом.

Майк позвонил. Дверь открыл сам Карлтон. Ему было под сорок, хотя на первый взгляд ему никак нельзя было дать больше тридцати. Но затем вы замечали его глаза, которые смотрели с какой-то усталой отстраненностью, и понимали, что этот человек успел повидать виды.

— Рад видеть тебя, Майк, — приветствовал он гостя. — Давай проходи.

Майк оказался в маленьком квадратном холле. Он уже бывал в этой квартире, хотя последний визит состоялся с год назад. Он еще раз внутренне подивился неожиданному желанию Тима увидеть его.

— Жаль, мы встречаемся так редко, — вздохнул хозяин.

— Да, надо видеться почаще, — согласился гость. Когда-то они общались очень тесно, и бывало, проводили вечера в лихих загулах. Майк вдруг подумал, что они разошлись без особых причин для такого охлаждения. Просто у каждого сложилась своя судьба.

— И ведь живем-то мы в двух шагах друг от друга, — говорил Тим. — Но я рад, что ты все-таки выкроил время…

— Что же у тебя случилось? — спросил Майк, не в силах сдержать любопытство.

— Сейчас все узнаешь, — улыбнулся Тим. — Проходи.

Они оказались в залитой солнцем гостиной, обставленной в соответствии с общим стилем дома — мебели было немного, но предметы были старинными, стоили дорого и свидетельствовали об определенном, хотя и не очень настойчиво заявляющем о себе вкусе. За окном, на мощеном дворике, Майк увидел солнечные часы. Впрочем, Майку сейчас было некогда любоваться на обстановку гостиной и вид из окна.

Он устремил свой взор на женщину, которая поднималась с длинного дивана. Она была высока, с длинными черными волосами и лицом, от которого было невозможно отвести глаза. Под белым кашемиром четко обозначались формы, способные свести с ума монаха.

Майк никогда до этого не видел эту женщину, но уже слышал ее голос. Женщина говорила:

— Я давно уже поклонница вашего таланта. Мне очень хотелось с вами познакомиться, и я очень рада, что Тиму удалось убедить вас прийти…

— Майк понял, что перед ним не кто иная, как графиня Карла.

6

Она протянула Майку руку с длинными пальцами. Рука была теплой, пожатие твердым.

В голове Майка поднялся такой невообразимый кавардак, что он еле расслышал голос Тима:

— Майк, это Карла Питерс.

Майк произнес традиционное приветствие, но сам не узнал собственного голоса — таким неестественно напряженным был он.

Тим с легким удивлением поглядывал на своих гостей.

— Мне надо сделать один звонок, — сказал он. — Пока немного пообщайтесь. — И он двинулся через гостиную к холлу.

Майк взъерошил свою рыжую шевелюру.

— Судя по всему, мы уже немного знакомы, — сухо произнес он.

Карла с любопытством посмотрела на него, и в ее темных глазах появился легкий блеск.

— Вот как? Вы, наверное, слышали, как я разговаривала с Сержем Золтаном, перед тем как… Покинули тот дом? А теперь, мистер Аллард, вы узнали мой голос?

— Разве можно его забыть, мисс Питерс — или я должен сказать графиня?

Ее тонкие брови слегка изогнулись.

— Вы неплохо информированы, мистер Аллард, — сказала она.

— Это, по-моему, никак нельзя назвать хорошей информированностью. Так, пустяки…

Она вставила сигарету в черный мундштук и снова заговорила:

— Пожалуй, я могу определить, где произошла утечка. Юный Бернар Жюссак исчез…

Майк грубо перебил ее:

— Мне совершенно не хочется обмениваться учтивыми репликами с вами, мисс Питерс, или как там вас по-настоящему зовут…

— Помилуйте, мистер Аллард! Зачем нам вести разговор на повышенных тонах…

— Я сказал, что мне не до учтивости, — ледяным тоном произнес Аллард.

— Я и не требую учтивости. Но если вы желаете…

— Простите, но мне некогда тратить время на лишние слова, — возразил Майк. — Сейчас мне необходимо знать только одно: где находится Лесли Блер?

Его собеседница посмотрела на него в упор.

— Она в полной безопасности.

— Я, кажется, спросил: где она, черт побери?!

— Она находится на попечении медсестры Мартин, которую вы вчера видели, когда пришли в себя.

— Господи! — яростно воскликнул Майк. — Если сию же минуту я не получу четкий ответ на свой вопрос, то мне придется, наверное, вырвать его силой!

— Боюсь, это не окажется для вас так легко, как вы, наверное, думаете, мистер Аллард! Впрочем… — тут она осеклась, потому что в гостиную вернулся Тим Карлтон.

— Тим, что за чертовщина тут происходит? — с жаром осведомился у него Майк.

Карла вынула изо рта мундштук с сигаретой и спокойно произнесла:

— Тим, в самом деле, тебе следует немного успокоить нашего порывистого друга.

— Сейчас немного выпьем и затем спокойно все обсудим, — отвечал тот с веселой улыбкой. Когда он налил в стаканы виски с содовой, то продолжил: — А теперь я постараюсь быть кратким и содержательным.

— Сделай милость, — проворчал Майк. — А то у меня кончаются все запасы терпения, которые, признаться, не отличались обширностью.

— Я тебя отлично понимаю, Майк. Думаю, что сейчас все представляется тебе в высшей степени подозрительным.

— Это выражение может претендовать на приз «Недоговоренность недели».

— Пожалуй.

— Я жду, Тим.

Карлтон отхлебнул виски, не спеша поставил стакан на стол и заговорил:

— По чистой случайности, дружище Майк, ты оказался свидетелем весьма серьезной операции. А потому, как ни грустно, мне придется объяснить тебе, каким путем я зарабатываю себе на хлеб.

— Мне плевать, откуда у тебя деньги! — взорвался Майк. — Меня это совершенно не интересует…

— Напрасно, друг мой. Потому что это имеет самое прямое отношение к происходящему. — Взгляд Тима вдруг сделался жестким. — Я возглавляю новую секретную службу, друг мой, и Карла — моя первая помощница. Недавно мы получили особо важное задание. Нам поручено помешать попытке одной державы получить доступ к ядерной технологии и, кроме того, взять с поличным того, кто стоит за всем этим.

Майк нетерпеливо заерзал в кресле.

— Какое отношение это имеет к Лесли Блер? — сердито спросил он Тима.

— Дай мне договорить, Майк, а потом уже спрашивай, сколько угодно.

— Ладно, я тебя внимательно слушаю.

— План «Н» получил название по имени ученого-ядерщика, сэра Ноэля Рэнсома, — спокойно продолжал Карлтон. — Это самый серьезный британский проект, и его очень хотят заполучить некие весьма воинственные силы. Завтра, в девять вечера в доме Рэнсома должна состояться передача плана курьеру из министерства обороны.

Карлтон сел в кресло, вертя стакан в руках. Майк остался стоять, мрачно глядя в пол.

— Курьер — Нэнси Мелтон, — продолжал тем временем Тим Карлтон. — В восемь вечера она получит закодированный телефонный звонок, якобы из военного ведомства, который будет означать отмену встречи. Она, однако, не заподозрит подвоха и воспримет звонок как настоящий. Нэнси не потребует никаких дополнительных разъяснений в связи с переменой планов, и это в порядке вещей. Агент получает инструкции и, если их достоверность не вызывает у него сомнений, выполняет все беспрекословно. А у Нэнси не появится повод сомневаться в достоверности звонка.

Майк с грохотом поставил стакан на столик.

— И все-таки хотелось бы понять, какое отношение это имеет ко мне и к той бедной девочке, которую похитил этот чертов Золтан.

Тим еле заметно улыбнулся.

— По-моему, крошха Лесли Блер произвела на тебя неизгладимое впечатление, — произнес он, повернул перстень с золотой печаткой на пальце левой руки и снова заговорил своим ровным невозмутимым тоном: — Серж Золтан занимается шпионажем. У него швейцарский паспорт, но его настоящая национальная принадлежность никому не известна. Он готов работать на любую страну, предлагающую достаточно выгодные условия. Так обстоит дело и сейчас, хотя мы точно не знаем, кто именно из наших восточных друзей готов раскошелиться за оказываемые им услуги.

— Но мы скоро все узнаем, — подала голос Карла, откинувшись на спинку дивана.

Тим коротко взглянул на нее, затем снова повернулся к Майку.

— Два месяца назад нам удалось внедрить нашу очаровательную Карлу в группу Золтана, — сообщил он. — Она предъявила ему такую солидную аристократическую родословную, которая могла бы поразить эрцгерцога, если еще, конечно, существуют таковые. Короче, именно она помогла Золтану организовать похищение плана. — Тим помолчал, затем подался вперед и заговорил опять: — Теперь мы как раз подходим к самому волнующему для тебя моменту, Майк.

— Только постарайся дать четкое объяснение и не вилять, — буркнул тот.

— Вот послушай. Мисс Лесли Блер внешне очень напоминает Нэнси Мелтон. Конечно, они не близнецы, но похожи настолько, что это может ввести в заблуждение того, кто незнаком с Нэнси близко, а Рэнсом видел ее всего один раз.

Майк снова взъерошил свою шевелюру.

— Кое-что начинает проясняться, — пробормотал он.

— Может быть, но ты ведь все равно не очень понимаешь, какую именно роль должна сыграть мисс Блер, верно?

Майк кивнул.

Тим встал с кресла и начал расхаживать по гостиной. Потом обернулся к Майку и снова заговорил:

— Лесли Блер увидел в ночном клубе один из подручных Золтана, некто Макс Блум, которого ты, кажется, имел удовольствие видеть, причем не один раз. Ну, что, прикажешь продолжать?

— Наверное, нет, — задумчиво отозвался Майк. — Похоже, Макси сообщил об удивительном сходстве Золтану, а тот понял, что само провидение посылает ему подарок на тарелочке с голубой каемочкой.

— Вот видишь, какой ты сообразительный. Макси выяснил, что юная Блер имеет обыкновение заходить в тот самый бар, где любишь бывать и ты. Золтан организовал похищение. С помощью наркотиков он привел ее в состояние полного послушания, и ей поручено забрать план в отсутствие Нэнси Мелтон.

— Но откуда Золтану известен спецкод для отмены операции? — поинтересовался Майк.

— А вот за это он должен поблагодарить Карлу, — усмехнулся Тим. — Она воспользовалась тем, что я известен как плейбой, втерлась ко мне в доверие и, улучив момент, добыла код. Видишь ли, Майк, бедняга Золтан находится под впечатлением того, что Карла работает исключительно на него. Хотя пройдет время, и он убедится, что это не так.

Майк пожал плечами.

— Все понятно, только раз вам уже все известно, зачем выводить из игры мисс Мелтон?

— А затем, что мы хотим взять Золтана с поличным. С планом, который передаст ему мисс Блер.

— Но как?

— После того как план окажется у Лесли Блер, ее отвезут в тот большой дом у реки в Лонгмуре, где расположился Золтан. А мы уже будем там ее ожидать. И когда мы захватим Золтана врасплох, с уликами, которые примет любой суд, он запоет и выложит нам все начистоту.

— Ясно, — сказал Майк и почесал подбородок. — Но вы сильно рискуете. Если что-то выйдет не так, Золтан смоется с планом в кармане.

— Дорогой Майк, ты невысокого мнения о наших умственных способностях, — рассмеялся Тим. — Неужели ты не понимаешь, что план, который получит Золтан, будет представлять собой нечто в общем-то лишенное смысла.

Майк посмотрел на него в упор и пробормотал:

— Но они не убьют ее, когда поймут, что их надули.

— Не волнуйся, друг мой. Это точная копия настоящего проекта, только там есть крошечное отклонение, которое не позволит им его расшифровать. Но чтобы понять это, Золтану понадобятся дни, а мы не дадим ему такой форы.

— Все равно мне эта затея не нравится, — сухо произнес Аллард.

— Тебя никто не просит полюбить операцию всей душой, — столь же сухо отозвался Тим. — Тебя просят лишь понять, насколько все это важно для безопасности страны. Впрочем, думаю, ты и сам все отлично понимаешь — как-никак во время войны ты служил в разведке.

— Все так, — гнул свое Майк, — но война давно закончилась. И теперь, по-моему, я не представляю для разведки никакого интереса.

— Майк, нам не помешало бы твое содействие, — перебил его Тим. — Более того, оно нам просто необходимо. Я уже говорил с шефом, и он дал добро.

— Вот как?

— Мне пришлось заручиться его согласием, чтобы ввести тебя в курс дела, — сказал Карлтон, и на лице его появилось жесткое выражение. — Ведь тебе хочется помочь этой твоей Лесли Блер, верно?

— Она не моя Блер, заруби это себе на носу!

— Не кипятись, Майк. Это лишь слова. Но тебе ведь хочется помочь ей?

— Глупый вопрос.

— Значит, ты готов оказать нам содействие.

— Что я должен сделать? — хрипло спросил Майк.

— Побывать завтра вечером в гостях у сэра Ноэля. Он живет в Белгравии, Барсли-хаус… Там ты сможешь опознать в курьере Лесли Блер, которую у тебя на глазах тогда похитили. Это даст нам дополнительные улики. — Карлтон улыбнулся и добавил: — Ты ключевой фактор, дружище Майк. Золтану сильно не повезло, что тебе случилось разговориться с мисс Блер в пивной перед ее похищением. Кстати, как это произошло?

— Молли Фенвик, хозяйка пивной, заговорила со мной насчет моей новой пьесы, а Лесли как раз сидела рядом и услышала нашу беседу.

— Ну а поскольку она, как говорится, тоже человек сцены, ей захотелось познакомиться со знаменитым Майком Аллардом? Если, конечно, умение раздеваться под музыку дает право девице называться человеком сцены.

— Она вообще-то танцовщица, — глухо сообщил Майк.

— Вот как? Танцовщица без работы, которая вынуждена зарабатывать стриптизом?

— Да.

— Она хороша собой, — заметила Карла.

— Высокая оценка, — рассмеялся Тим, — коль скоро таковая исходит из уст красивой женщины.

— А кроме того, эта самая Лесли принадлежит к тому типу, что именуется «милая девочка», — продолжала Карла.

— Тогда мы просто обязаны спасти ее, — сказал Тим.

— Если бы я знал, где она находится, я бы сделал это не мешкая, — буркнул Майк.

— Я в этом не сомневаюсь, — кивнул Тим. — Но тебе придется играть по нашим правилам.

— Боюсь, у меня нет выбора. Ладно, так что же мне нужно сделать?

— Когда мисс Блер заберет свой пакет, ты проследуешь за ней до дома Золтана. Нам бы хотелось, чтобы ты присутствовал при финальной сцене.

— А если она меня узнает?

— Это исключено. Она находится в таком состоянии, что реагирует только на приказания.

— Но как же ее вид, поведение? Это не вызовет подозрений?

— Никто ничего не заподозрит — если увидит ее, только чтобы передать пакет.

— Ясно. — Майк допил виски и сказал: — Последний вопрос, Тим.

— Я тебя слушаю.

— Ты гарантируешь ее безопасность? — медленно произнес Аллард.

Тим закурил сигарету и помахал рукой со спичкой, гася пламя.

— Кому как не тебе знать, сколь непрочны гарантии в таких делах, — спокойно произнес он. — Но можно с уверенностью утверждать одно: в ближайшие тридцать с небольшим часов с ней не должно случиться ничего плохого: как-никак она необходима Золтану для завтрашней операции.

— А потом?

— Никаких «потом» быть не должно. Кроме того, ты сам будешь при этом присутствовать. Больше я тебе ничего не могу сказать.

Майк стоял в нерешительности, сцепив за спиной свои большие руки.

— Макси и Тощий привезли мисс Блер в Лондон и оставили ее под присмотром мисс Мартин, — сказала Карла.

— Где она? — резко повернулся к ней Майк.

— А вот этого, мистер Аллард, мы вам никак не можем сказать. Чтобы вы не сделали что-то опрометчивое. Вдруг вам взбредет в голову начать действовать…

— Никаких «вдруг», — устало махнул рукой Аллард. — Считайте, что я согласился. Я иду на эту чертову войну.

— Вот и молодчина! — Тим крепко пожал ему руку. — А я устрою тебе встречу с сэром Ноэлом. Он оказывает нам самое активное содействие. Тебе ясно, что ты должен будешь сделать?

— Вполне, — кивнул Майк. — Удостоверюсь, что Лесли получила пакет, а потом проследую за ней в своей машине.

— Верно, только не садись им на хвост. Потому как они будут поглядывать, не прилепился ли к ним кто-то.

Пусть спокойно уедут, а ты дай им фору в пять минут и отправляйся следом. Тебе ведь и так известно, где сейчас расположился Золтан.

— Отлично известно, — подтвердил Майк, помрачнев. — И мне нужно расквитаться там с кое-какими долгами.

— Тебе представится такая возможность, — сухо отозвался Тим. — Ладно, на этом и закончим. Кстати, очаровательную Карлу надо бы подбросить до дома. Ты не готов оказать такую услугу?

— С превеликим удовольствием.

— Вы очень любезны, мистер Аллард, — молвила Карла, натягивая перчатки.

— Не стоит благодарности, мисс Питерс, — холодно отозвался Майк.

Они распрощались с Тимом и спустились вниз.

— Куда вам? — осведомился он, когда «ягуар» стал набирать скорость.

— Бранстон-Мьюс, — сказала Карла. — Это недалеко.

— Я знаю, где это, — коротко бросил Майк.

Карла закинула ногу на ногу, поправила юбку и сказала:

— Я хотела бы угостить вас ланчем.

— Это необязательно, — буркнул Майк.

— Может быть, ланч и необязателен. Но заодно я хотела бы кое-что вам сказать.

— Правда?

— Прошу вас, отнеситесь к этому всерьез. Это очень важно.

Когда загорелся зеленый свет, Майк сделал поворот, потом снял ногу с акселератора и, повернувшись к Карле, спросил:

— Что все это значит?

— Я просто обязана поговорить с вами, — произнесла она очень тихо.

— Насчет чего?

— Насчет Тима Карлтона.

7

Улица, где жила Карла, находилась чуть севернее Мраморной Арки: маленькая, незаметная, мимо можно было проехать раз сто и не обратить на нее никакого внимания.

Майк остановил машину в указанном месте, молча запер дверцы и молча проследовал в дом за своей спутницей.

Когда они вошли в гостиную Карла вдруг внезапно остановилась и обернулась к Майку так, что он чуть не натолкнулся на нее, какое-то время смотрела на него, а затем сказала:

— Вы в высшей степени привлекательный мужчина, а у меня в высшей степени зоркий глаз.

— Правда?

— Такая профессия, — рассмеялась Карла. — Зоркий глаз и непостоянство в привязанностях.

— Грустно это слышать.

— Вот как? Но мне показалось, что вы не очень-то мною восхищаетесь.

— Признаться, поначалу я был от вас не в восторге, что правда, то правда. Но, с другой стороны, согласитесь, что мы впервые встретились, а точнее, я впервые услышал ваш голос, в несколько необычных обстоятельствах.

— А теперь вы изменили свое мнение обо мне?

— В общем-то да. Факты оказывают свое пагубное воздействие на теорию.

Карла снова рассмеялась.

— Как женщина я все-таки надеялась, что, несмотря ни на что, я вам понравлюсь сразу же.

Майк только улыбнулся.

— Не хотите ли еще выпить? — спросила Карла.

— Пожалуй, нет.

— Ну, как вам будет угодно. — Карла сняла перчатки, шляпку и небрежно бросила их на диванчик.

— По-моему, вы играете в высшей степени рискованную партию, мисс Питерс, — сказал Майк, с любопытством поглядывая на хозяйку.

— Это тоже связано с работой, — пожала та плечами. — Кроме того, можете звать меня Карлой.

Майк промолчал, а она направилась на кухню, бросив на ходу через плечо:

— Я готовлю куда лучше, чем можно предположить, глядя на меня, мистер Аллард. Можете поприсутствовать при процессе, если хотите.

Майк прошел за ней на кухню. Пока она собирала холодный ланч, они не разговаривали. В воздухе повисло напряжение. Затем Карла достала бутылку вина из холодильника и, снова рассмеявшись, сказала:

— А я ведь кстати, так ничего и не приготовила.

— А курица?

— Она приготовлена раньше. Мы будем есть ее холодной. Но, честное слово, я хорошо готовлю.

— Охотно верю.

— Правда, правда. Я вообще люблю похлопотать по хозяйству, когда предоставляется такая возможность.

— Не смею сомневаться.

— Вы не отличаетесь словоохотливостью.

— Я? Наверное, вы правы. А вы, напротив, весьма общительны?

— Не знаю… Наверное…

— Мисс Питерс, вы не производите впечатления особы, страдающей от излишней застенчивости. Поэтому я с нетерпением жду того, что вы хотели мне сообщить.

Она взяла свой бокал с вином, но тут же поставила на стол, так и не пригубив.

— Хорошо. Я беспокоюсь насчет Тима.

— Беспокоитесь?

— Да… Хотя, конечно, была бы рада обмануться.

— Пожалуй, самое время, мисс Питерс, начать говорить прямо, — сухо произнес Майк.

— Я же просила называть меня Карлой.

— Ладно, только, пожалуйста, говорите…

— Два дня назад я должна была выехать из дома, где остановился Золтан. Но с машиной произошла маленькая неполадка, и я задержалась. Потом я вспомнила, что забыла кое-что захватить, и вернулась в дом. Зазвонил телефон, и я сняла трубку раньше Сержа. Тот, кто звонил, начал было говорить, но, поняв, что подошел не Золтан, положил трубку. По-моему, это был голос Тима.

— Вы хотите сказать, что звонил кто-то другой? — спросил Майк, весь напрягшись.

— Нет. Он успел сказать лишь несколько слов. Но я почти уверена, что это был именно Тим. — Она подошла к окну, выглянула на улицу. — Видите ли, Тим знал, что в это время меня уже не должно быть в доме. И я…

— И вы ничего не предприняли в связи с этим?

— А что я, собственно, могла сделать? — повернулась Карла.

— Не знаю. Но то, что скрывается за вашими словами, представляется мне весьма серьезным… Но Тим… Просто невозможно поверить, что он способен…

— А как хорошо вы его знаете, Майк?

Аллард заколебался.

— Если честно, то не очень хорошо. Мы, конечно, часто выпивали вместе и вообще, что называется, гуляли… Сразу после войны. Хотя его личная жизнь, конечно, для меня потемки. Да и профессиональная тоже… По крайней мере, до сегодняшнего дня.

— В таком случае…

— Черт бы все это побрал, — воскликнул Аллард. — Тим — человек состоятельный, стало быть, с какой стати ему впутываться в эту аферу, так сказать, не с той стороны?

— Не знаю… Просто я решила рассказать это вам, Майк, потому что… Потому что мне необходимо с кем-то поделиться. Я хотела поставить его перед фактом… Я собиралась поговорить с его шефом… Но все это кажется мне какой-то фантастикой. Дурной беллетристикой.

— Но почему вы обратились именно ко мне?

Карла пристально посмотрела на него.

— Потому что я могу быть с вами откровенной, не опасаясь, что это вызовет нежелательную реакцию в конторе…

— Что вы хотите, чтобы я сделал?

— Пока ничего конкретного. Главное, будьте внимательны. Следите за сигналами. Кроме того, в подобных играх всегда существует вероятность, что работа, которую вы должны выполнить, окажется на самом деле не такой чистой, как вам внушали. В общем, я хочу, чтобы вы были начеку…

— Спасибо, — отозвался Майк. — Остается надеяться, что вы все-таки ошибаетесь насчет Тима.

— Я была бы только рада ощибиться. Наверное, я фантазирую. Но так или иначе, вскоре мы все узнаем. — Она отошла от окна и села на диван.

— Садитесь и вы, — сказала Карла, показывая рядом с собой.

— Хорошо.

Снова воцарилось молчание. Затем Карла легонько коснулась его рукава.

— Я научилась немного разбираться в мужчинах, — сказала она. — Во всяком случае, это нужно в моей профессии. Облегчает работу. Потому-то я решила быть с вами откровенной. Что делать, вы мне очень нравитесь.

— Спасибо, — сказал Майк и, помолчав, добавил: — И вы мне нравитесь куда сильнее, чем я предполагал.

— Рада слышать.

— Но если вы правы насчет Тима, стало быть, вы не совсем верно оценили его сначала.

— Надеюсь, я ошибаюсь, — сказала Карла. — Но видите ли, Майк, наша профессия способствует развитию подозрительности.

— Причем, главная беда, что можно сделаться сверхподозрительным.

— Вот именно. Судя по всему мои подозрения насчет Тима как раз подтверждение того, о чем вы только что сказали.

— А как вообще вы попали в разведку?

— Это долгая история. Когда я окончила университет, то мне хотелось посмотреть мир. Поскольку у меня был университетский диплом по экономике и знание нескольких языков, мне удалось найти себе работу в одной международной организаций в Женеве. Там было прекрасно, но мне не сиделось на одном месте. Я переехала в Рим, потом в Париж. Там я познакомилась со многими представителями британских правительственных организаций и в один прекрасный день — это было года два тому назад, — я получила письмо с приглашением вступить в контакт с нашими спецслужбами. — Карла усмехнулась и продолжила: — Я еще больше удивилась, когда оказалось, что беседу со мной проводил Джордж Оберсон. Я время от времени встречала его на разных приемах и не подозревала, что он работает на разведку. Короче, кончилось все тем, что я согласилась войти в их компанию.

— И вам такая работа по душе?

— Очень даже. Конечно, я не намерена посвящать этому всю свою жизнь, но пока она меня устраивает.

— Но ведь это работа опасна…

— Конечно. Иногда… Но в этом-то для меня особая прелесть. Я люблю жить опасно. По крайней мере, время от времени.

— Но вы сильно рискуете, когда вступаете в поединок с шайкой шпионов, — сказал Майк.

— Ну, чего еще можно ожидать от такой работы? Главное — знать заранее, какие тебя подстерегают опасности. И опять-таки, я всю свою жизнь рисковала.

— Ясно, — Майк посмотрел на часы и развел руками. — Мне пора. Бернар Жюссак должен позвонить мне, и я хочу услышать, что он скажет. Но потом мы могли бы пообедать, если вы ничего не имеете против.

— Я буду только рада, — отозвалась Карла, и ему показалось, что она не лукавит.

Карла чуть повернулась к нему, и их губы встретились. Затем она чуть отвела голову назад и поднялась.

— Вы очень мило целуетесь, — как ни в чем не бывало заметила она. — Итак, в семь часов? Я знаю очень милый итальянский ресторанчик возле Друри-лейн.

— Договорились, — сказал Майк и обратил внимание, что его голос слегка задрожал. Еще мгновение назад он не рассматривал Карлу Питерс под таким углом и тем не менее теперь…

Он встал, вышел из квартиры, спустился к машине и поехал к себе.

Бернар Жюссак должен был позвонить за несколько минут до его приезда, но Джонни Нельсон сказал, что никто не звонил. Прошло еще полчаса, телефон по-прежнему молчал.

Внезапно Майку сделалось не по себе. Он вспомнил, что Бернар дал ему адрес ресторана своего дяди в Сохо неподалеку от Улодор-стрит. Майк взял шляпу и направился к двери. В этом момент раздался телефонный звонок.

— Бернар, где ты… — начал было он, но осекся. В трубке звучал голос молодой женщины, которой хотелось поскорее что-то ему сообщить.

— Мистер Аллард?

— Да. Кто это?

— Дженис Мартин. Медсестра. Вы меня видели вчера вечером. Если, конечно, помните…

— Конечно, помню, мисс Мартин, — сухо произнес Майк. — Вы держали меня, пока ваш очаровательный приятель доктор Золтан вкалывал мне какую-то гадость.

— Извините, мистер Аллард… Тогда я ничего не понимала. Я была уверена, что вы просто пациент… Прошу вас, выслушайте меня…

— Я вас внимательно слушаю.

— Дом доктора Золтана формально считается частным госпиталем. Он нанял меня совершенно официально в качестве медсестры. Но у нас нет пациентов, кроме мисс Блер… И еще появились вы… Вчера вечером мне удалось кое-что подслушать, и теперь мне… мне страшно, мистер Аллард.

— Что именно вы услышали?

На мгновение воцарилась пауза. Затем голос Дженис Мартин прошептал:

— Мне страшно за мисс Блер. По-моему, с ней может случиться что-то ужасное.

8

Майк так стиснул телефонную трубку, что пальцы побелели. Когда он заговорил, то сам удивился хриплости своего голоса:

— Где вы сейчас?

— Алтон-хауз… Равенсуэй-роуд неподалеку от Ланкастер-гейт. Мистер Аллард, я…

— Буду через пятнадцать минут. Дом на запоре?

— Разумеется, двери закрыты и…

— Если там есть засовы, отоприте их. Мисс Блер с вами?

— Да…

— Не отходите от нее и не открывайте дверь, пока я не назовусь…

— Хорошо… Только приезжайте поскорее.

Майк бросил трубку и, повернувшись к Джонни, крикнул:

— Мне надо ехать… Дело срочное…

Джонни появился в гостиной, и его длинное лицо выглядело особенно удивленным.

— Я узнал, где находится мисс Блер, Джонни.

— Отлично, мистер Аллард.

— Еду ее выручать.

— Я с вами.

— Извини, но тебе придется остаться тут — вдруг мне позвонят.

— А! Вы про этого француза, — Джонни явно приуныл.

— Да, если позвонит, то скажи, пусть едет сюда…

— Хм… Я надеялся сам немного поразвлечься, а не развлекать каких-то там французов.

— Может, тебе еще удастся поразвлечься, Джонни, — сказал Аллард, кладя руку на плечо Нельсону. — Если он появится, предложи ему выпить и вообще…

— Придется сбегать за устрицами, мистер Аллард, — сказал он. — Или за улитками.

Майк сел в машину и двинулся в путь. Он ехал, удачно минуя заторы, но не превышая скорости — только не хватало нарваться на неприятности с полицией.

На голубом небе, словно золотая монета, сияло солнце, но Майку было холодно, руки у него стали влажными. Он пытался не думать о страхах Дженис Мартин, но не сомневался, что она и впрямь чего-то сильно испугалась. Иначе с какой стати ей звонить ему? Похоже, она сделала это в приступе отчаяния.

Несколько минут спустя он подъехал к Алтон-хаузу. Это было трехэтажное строение викторианской эпохи. Окна были пыльными, стены давно следовало бы покрасить, сад зарос сорняками.

Майк вошел в покосившиеся ворота, направился по гра-виевой дорожке, преодолел небольшой подъем и нажал кнопку дверного звонка.

Где-то в глубине дома заиграли куранты. Затем он приподнял крышку и выкрикнул в щель для писем свое имя.

Ответа не последовало. Аллард повернул большую медную шишку-рукоятку, но дверь не поддалась. Тогда Майк обошел дом, вышел к гаражу, двери которого были открыты, но машина отсутствовала, потом взял камень, разбил стекло в окне, как ему показалось, буфетной, подтянулся на руках и проник в дом. Еще несколько мгновений спустя он уже вышел в темный коридор с обшарпанными стенами и потрескавшимся линолеумом. Справа он увидел лестницу. Поколебавшись, Аллард стал поочередно распахивать двери комнат на первом этаже, но в них ничего, кроме мебели, не было. Тогда он стал подниматься по лестнице, перешагивая через ступеньку. Когда он оказался на площадке второго этажа, то увидел, что ближайшая дверь чуть приоткрыта.

Майк толкнул ее ногой и, выставив вперед руку с револьвером, вошел. Комната была заставлена мягкой мебелью. Над черным мраморным камином висела картина, выцветшая от времени настолько, что нельзя было толком понять, что на ней изображено. Майк перевел взгляд на гардероб красного дерева. Дверь его была приоткрыта. На широкой кровати у стены одеяла и простыни были сбиты.

В комнате не было признаков жизни.

Майк сделал несколько шагов, тяжело дыша. Было душно, и его обоняние уловило странный запах. Кажется, пахло сандалом.

Затем он увидел женщину. Она скрючилась в углу кровати. Она стояла на коленях, опираясь на руку, а другой сжимая простыню. Рука, на которую она опиралась закоченела.

На ней было платье без рукавов, с большим вырезом на спине. На левом плече Майк заметил красную точку.

След от укола!

Майк зябко поежился, подошел к кровати, коснулся пальцем шеи молодой женщины, пытаясь нащупать артерию.

Пульса не было. Все страхи и сомнения Дженис Мартин закончились раз и навсегда.

Майк быстро прошел по другим комнатам. В гардеробе висит какая-то одежда. Книги, журналы, телеграмма двадцатилетней давности. В комоде женские вещи.

Но Лесли Блер нигде не было.

Майк Аллард понял: еще немного, и его охватит паника. Он постарался взять себя в руки. Да, надо постараться как можно скорее разыскать Лесли. Но в доме случилось убийство. О кончине Дженис Мартин следовало сообщить в полицию.

Но тотчас же ему в голову пришла новая идея. Как-никак сейчас он выступал в роли секретного агента. Скорее всего, контора, к которой он теперь имел отношение, желала бы разобраться с ситуацией по-тихому, без той огласки, которая неизбежно возникнет, если в дело вмешается полиция. Майк вернулся в спальню, пристально посмотрел на Дженис Мартин. Он знал, что в таких случаях нельзя трогать труп, но все же…

Майк наклонился над мисс Мартин и пальцем закрыл веки на глазах, в которых застыл ужас. Потом его пальцы нащупали клочок бумаги с каракулями. Похоже, это было ее отчаянной попыткой сообщить миру о том, что она вдруг поняла.

Майк выпрямился, разбирая каракули. «Барели-хауз… Теперь или…»

Больше ничего Дженис Мартин написать не успела. Последнее слово переходило в волнистую линию, ведшую в никуда, в небытие.

Но этого Майку было более чем достаточно. Он быстро спустился вниз, в холле нашел телефон на столике. Там же лежал справочник. Майк набрал номер сэра Ноэла Рэнсома. Увы, в трубке мерно раздавались редкие гудки.

Шестнадцать двадцать два. Надо торопиться. Двенадцать минут спустя Майк оказался возле Барсли-хауза. Это был дом эпохи Эдуарда, за живой изгородью и с небольшим газоном. Парадная дверь приоткрыта.

Майк вошел в дом, громко окликнул хозяев. Ответом ему было молчание. Он думал, что появится кто-то из прислуги, но ошибся.

Аллард осмотрелся. Он стоял в квадратном холле. Напротив него маячил рыцарь в латах. Рядом массивная дубовая дверь, похоже, там библиотека. Дверь чуть приоткрыта.

Майк распахнул дверь, на мгновение застыв на пороге. Опять этот запах сандала!

За большим дубовым столом он увидел худого загорелого седого человека. Он уронил голову на крышку стола, вытянув перед собой руку. За его спиной стояла девушка. Она глядела на мужчину. В ее правой руке Майк увидел шприц.

Это была Лесли Блер.

9

Нервы Майка натянулись, словно струны. Лесли Блер что-то невнятно пробормотала и зашаталась. Майк подскочил к ней и вовремя подхватил, когда она стала оседать на пол. Голова ее запрокинулась, зеленые глаза были подернуты пеленой.

Майк перенес ее к большому кожаному креслу, осторожно опустил. В стеклянном шкафчике у окна он заметил бутылку с бренди и стаканы. Он налил немного, потом заставил Лесли сделать глоток.

Белое как мел лицо Лесли порозовело. Зрачки, правда, оставались словно булавочные головки, как у наркоманки. Но Майк понимал, что Золтан вкалывал ей не героин. Во всяком случае тот действовал иначе.

Губы Лесли зашевелились, но она ничего не сказала. Она обмякла в кресле, но дыхание сделалось ровнее. Она прикрыла глаза, пальцы рук, лежавшие на коленях, то сжимались, то разжимались.

Майк подошел к Рэнсому, посмотрел на него, коснулся рукой щеки. Она была теплой, но ученый был мертв. Майк понял это еще раньше. Увы, он уже ничем не мог помочь бедняге.

Майк услышал за спиной тихий стон и вернулся к Лесли, опустился на колени у ее кресла. Она открыла глаза и теперь взгляд стал осмысленней. Она с трудом проговорила:

— Мистер Аллард, это вы? Боже мой…

Она перевела взгляд на свою правую руку, все еще державшую шприц. Все ее тело вдруг свела какая-то судорога. Майк взял ее за левую руку и не отпускал, пока Лесли не перестала дрожать.

— Что случилось? — пробормотала Лесли. — Я видела вас в пивной, потом меня запихали в машину… потом…

— Все в порядке, Лесли, все в порядке, — Майк поймал себя на том, что обращается к ней по имени.

— Прошу вас, объясните, что случилось? — Она тревожно посмотрела на Алларда.

— Вас похитили. Вчера… И с тех пор держали на уколах.

— На уколах?

— Да. Потому-то вы и не можете вспомнить, что случилось с тех пор, как вас запихали в машину.

— Но зачем я им нужна?

— Расскажу, но потом. А сейчас у нас есть заботы поважнее. — Он вынул из кармана платок, осторожно взял им шприц и сунул в боковой карман пиджака.

— Вы знаете, где находитесь? — спросил Майк и, не дожидаясь ответа, сам же и ответил поморщившись: — Господи, что за глупый вопрос! Нет, конечно…

Лесли удивленно озиралась.

— Как странно, я тут никогда не бывала. Как я здесь вообще оказалась?

— Вы в доме известного ученого-ядерщика Ноэла Рэнсома. Он погиб — от укола из этого вот шприца. Вы понимаете, что я говорю?

— Ой! Не может быть! — Она отшатнулась от Майка, глядя на него, как перепуганный насмерть ребенок.

— Успокойтесь, — отозвался Майк. — Я понимаю, что вы тут ни при чем. Но нам надо поскорее убраться отсюда. Вы можете идти?

Лесли молча кивнула.

— Тогда обопритесь на меня. — Майк встал, помог подняться Лесли и повел ее по комнате. Тут он обратил внимание, что один из ящиков письменного стола выдвинут. Но, похоже, теперь там уже ничего не было.

Он посадил Лесли в машину, завел мотор. Затем он доехал до конца тупичка, чтобы там развернуться, и вдруг увидел вишневый «бентли», стоявший у проулка, который вел к группе особняков. Что-то зашевелилось в его памяти. Кажется, он уже раньше видел эту машину. Или ее родную сестру. Он высунул голову из окна, чтобы увидеть номер.

Это была машина Тима Карлтона.

Майк наконец развернулся и выехал из тупика. Прошло несколько минут, прежде чем он заговорил опять. Лесли коснулась его руки. Он улыбнулся ей и спросил:

— Ну как, немного полегче?

— Странное чувство. Вроде проходит оцепенение… — Она уронила руку и добавила: — Вы говорили, мне что-то кололи?

— Да, потому-то вы ничего и не помните. Вы только теперь начинаете приходить в себя.

— Но почему?

— Это долгая история.

— Прошу вас, расскажите, что случилось?

Майк быстро рассказал Лесли Блер все, что успел узнать. Когда он закончил, она медленно произнесла:

— Значит, кто-то убил и сэра Ноэла, и эту медсестру. Я не знала ее, но это все равно ужасно. И сэра Ноэла я тоже не видела до того… до того…

— Я понимаю.

— Что-то у них пошло не так?

— Похоже, Лесли.

Впервые за все это время девушка улыбнулась.

— Вы так приятно произносите мое имя, Майк. Но вам надо связаться с полицией, правда?

— Даже не знаю. Этим занимается разведка. Надо бы дать им знать… — Он вдруг осекся, вспомнив и тревогу Карлы, и свои подозрения насчет Тима Карлтона.

— Вы хотите сказать, что вам надо вступить в контакт с тем, кто возглавляет эту службу?

— Да, — глухо отозвался Аллард.

Лесли помолчала, потом сказала:

— Убийца доставил меня в дом, так? Но там его ждал кто-то — слуга, дворецкий…

Майк пожал плечами.

— Прислугу всегда можно как-то выманить из дома. Это не так уж сложно.

— Значит, все было спланировано заранее?

— Судя по всему, да… По крайней мере, убийца знал, что Рэнсом в доме один. Ну а прислугу можно было заставить покинуть дом по какому-нибудь ложному вызову. Впрочем, это уже детали.

— А если бы полиция обнаружила там меня… — голос Лесли задрожал.

— Они и должны были найти там вас, — мрачно отозвался Аллард.

— И они решили бы, что это я убила сэра Ноэла?

— Да… По крайней мере, на первых порах. Потом, возможно, они поняли бы, что вас накачали наркотиками, и вышли бы на верный след… Во всяком случае, я бы об этом позаботился. Но на это ушло бы время. А убийце как раз нужно было получить фору… Хотя, — он осекся и замолчал.

— Вы хотите сказать, что сами не понимаете, что, собственно, имелось в виду?

— Честно говоря, не совсем. Ни одно из этих убийств не вяжется с тем, что планировалось, во всяком случае, по моим данным. Разве что у них все пошло не так, как они хотели.

— Что вы теперь намерены предпринять?

— Пока, черт возьми, сам толком не знаю. Но сидеть сложа руки я не собираюсь.

— Когда вы так говорите, у вас делается жутко свирепый вид, — улыбнулась девушка.

— Это все пустяки по сравнению с тем, что я чувствую.

— Как хорошо быть с вами, — сказала Лесли Блер. — Мне так спокойно.

Майк сделал левый поворот и сказал:

— Послушайте, вам сейчас необходимы покой и медицинская помощь. Вам надо отдохнуть, пока я буду общаться с высоким начальством. Но к себе вам возвращаться нельзя. Вам придется спрятаться.

— Я сделаю все, что вы скажете, Майк.

— Короче, сейчас я ваш похититель, — произнес Аллард и улыбнулся.

— Ну что ж, против такого похищения я ничего не имею против.

— Даже если бы вы и возражали, это ничего не изменило бы, — сказал Аллард. — Но нам надо найти надежное убежище… Погодите, я позвоню моей матери. Может, она вас примет. Вы ничего не имеете против?

— Ну, мне теперь выбирать не приходится. Но я согласна на любой вариант.

— Вот и чудесно, — сказал Майк. — Она живет в коттедже в Соннинге на Темзе. Во всяком случае, она называет это коттеджем, хотя это что-то куда более шикарное. Роскошный газон до самой реки, а там лодки и все такое прочее.

— Звучит соблазнительно.

— Я там проводил приятные дни, — признался Аллард. — Но когда после войны умер отец, я пытался убедить маму переехать в город, говорил, что там ей будет легче, но она и слушать не желала. Она обожает свой коттедж, реку, а Лондон, по ее глубокому убеждению, — просто ад на земле. Вам она понравится.

— Не сомневаюсь, — кивнула Лесли.

Какое-то время они ехали молча, потом Лесли придвинулась чуть ближе.

— Вы поразительный человек, Майк, — сказала девушка с подкупающей откровенностью. — Не знаю, увидимся ли мы когда-нибудь еще, но таких, как вы, я не встречала. От легкого контакта с ее телом Майк испытал приятное ощущение теплоты — примерно как от соприкосновения с Карлой. Или нет, все-таки тут было что-то особое… Он все еще размышлял на эту волнующую тему, когда они оказались возле его дома.

Майк вышел из машины, посмотрел на Лесли и сказал:

— Вам совершенно необязательно подниматься со мной. Можете подождать меня здесь. А я сделаю звонок и вернусь. У меня уйдет на это несколько минут.

— Я, пожалуй, тогда и правда, подожду вас здесь.

— Вот и отлично.

Майк быстро поднялся к себе, открыл дверь, вошел. В гостиной у окна стоял худощавый молодой человек в джинсах и синей куртке.

— Месье Аллард… Я так рад… — Бернар Жюссак посмотрел на него со смесью радости и смущения. — Правда, я немножко запоздал со звонком, но когда я позвонил, месье Джонни велел мне приехать и подождать вас…

— Не исключено, дружище, что ты можешь нам очень даже понадобиться.

— Вот как? Значит, вы отыскали след мадемуазель Блер?

— Я отыскал мадемуазель Блер, — усмехнулся Майк. — Она ждет внизу, в машине.

Бернар сразу двинулся к двери, но Майк остановил его.

— Погоди, я хоть расскажу тебе, что происходит.

Жюссак выслушал его рассказ с широко открытыми глазами.

— Доктор Золтан… Значит, это он?..

— Не знаю, парень, — мрачно перебил его Майк.

— Вы хотите сказать, что и месье Карлтон мог бы…

— Не знаю, — снова повторил Майк. — Просто я прислушиваюсь к своим мыслям, и мне не нравится то, что я слышу.

— Но что вы собираетесь делать?

— Понятия не имею!

— Пока что я должен позвонить матери. Хочу отвезти Лесли к ней. Ни Золтану, ни кому-то еще не взбредет в голову искать ее там.

Он снял трубку и начал было набирать номер, но тут в гостиную вошел Джонни Нельсон. На лице его было странное напряженное выражение.

— Сразу после того, как появился этот джентльмен, — обратился он к Майку, — позвонил кто-то еще. Я говорил на кухне.

— Кто это?

— Он не назвался. Сказал только, что по важному делу. Говорил с акцентом.

Майк перестал набирать номер.

— Ну, продолжай, Джонни, — глухо произнес он.

— И у него еще какое-то странное имя. Соломон или что-то в этом роде. Затем у меня в башке щелкнуло, и я вспомнил, что вы рассказывали мне о том гаде Золтане…

— Ну, давай, Джонни, не тяни, — еле выговорил Майк.

— Я и так не тяну, сэр, но если вы хотите, чтобы я рассказал все по порядку…

— Извини…

— Так вот этот чертов Золтан сказал, что хотел бы переговорить с вами лично сегодня же, — Джонни перевел взгляд на каминные часы. — Примерно в это время, сэр.

— Ну что ж, если он заявится сюда, то у меня будет ему что сказать, — усмехнулся Майк.

— Я в этом не сомневаюсь, сэр, — отозвался Джонни.

Майк быстро дозвонился в Соннинг, произнес несколько быстрых фраз.

— Значит, я могу привезти ее? — спросил он.

— Ну конечно, — услышал он в трубке материнский смех. — Признайся, Майк, неужели ты наконец поражен стрелой Амура?

Как раз над этим вопросом он и сам начал размышлять.

— Не будем делать преждевременных заключений, мама, — отозвался он и услышал:

— Надеюсь, это не преждевременное заключение.

— Почему?

— Тебе уже давно пора жениться. Кроме того, мне хотелось бы посмотреть на внуков, пока я еще жива…

— Всему свое время, — рассмеялся сын.

— Она хорошенькая?

— Это уж ты будешь решать сама. Во всяком случае, мы скоро выезжаем. Ну что ж, день сегодня чудесный, значит, будем пить чай на свежем воздухе?

— Я что-нибудь придумаю. Да благословит тебя Господь.

Майк положил трубку. По улице проехала машина, остановилась, потом снова поехала. Вскоре шум мотора стих.

— Мне некогда ждать Золтана, — сказал Майк. — Сначала я хочу доставить Лесли в Соннинг.

Тут на лице Джонни появилась ухмылка.

— Езжайте, а мы с молодым человеком подождем этого чертова Золтана и потолкуем с ним по душам. Я, конечно, могу справиться с ним и один, — добавил он.

— Я в этом не сомневаюсь, — сказал Майк. — Но Бернар может тебе пригодиться. Наш друг-врач, похоже, не так-то прост.

— Вот какой у меня план, — как ни в чем не бывало продолжал Джонни. — Когда он заявится, наш французский гость откроет ему дверь, а я как следует врежу ему по роже или дам по башке чем-нибудь тяжелым.

— Это означает «нападение с целью нанесения тяжких телесных повреждений», — напомнил Майк.

— Вот именно, сэр! — с жаром воскликнул Джонни. — Именно с этой самой целью!

— Мне сейчас некогда обсуждать все юридические тонкости, — заметил Майк, — поэтому надеюсь, что здравый смысл тебя не подведет. А мне пора.

— Мне хотелось бы спуститься и поздороваться с мисс Блер, — подал голос Бернар.

Они быстро сбежали вниз. Серебристо-серый «ягуар» Майка стоял там, где он его и оставил, — напротив входа. Машина выглядела отлично и сияла в лучах солнца.

Только вот Лесли Блер в ней не было!

10

Майк дернулся так, словно ему заехали кулаком по физиономии.

— Месье Аллард, — горячо заговорил Бернар. — Пока вы говорили по телефону, по улице проехала какая-то машина… А вдруг это был…

— Золтан! — докончил за него Майк.

— Скорее всего, месье.

— Да. Золтан подъехал к дому, но не счел нужным беспокоить меня. Зачем? Я и так оставил для него эту бедную беззащитную крошку.

На мгновение он закрыл лицо руками, потом покачал головой. Он был готов действовать.

Бернар оглядел пустую улицу. На его мальчишеском лице появилось смущенное выражение.

— Я сказал, это был доктор Золтан, — произнес он, — но вообще-то теперь я не уверен…

— Он звонил мне, — безучастным тоном отозвался Майк. — И сказал, что хочет меня увидеть. Как раз примерно в это время.

— Но это мог быть кто-то еще.

— Ты хочешь сказать, что звонил Золтан, но приехал кто-то из его подручных?

Бернар молча кивнул.

— Кто же?

— Месье Карлтон.

— Не знаю, Бернар. Теперь уже все возможно. Теперь пошла полная чертовщина.

— Почему вы так считаете? — осведомился юный француз.

— Потому что у меня такое ощущение, что мир просто рехнулся. Или я спятил.

— Но вы ведь видели машину месье Карлтона возле Барсли-хауза, так?

— Да, это так… — медленно произнес Майк, поднялся к себе, снял трубку телефона, набрал номер.

— Карла, это Майк.

— А, привет, Майк. Не ожидала услышать вас так рано. Но мне все равно приятно.

— Я хотел бы у вас кое-что спросить.

— Спрашивайте на здоровье… — в ее голосе сквозило удивление.

— Тим Карлтон не у вас?

— Тим? Нет, конечно, а что?

— Что значит «нет, конечно»?

— Майк, вы случайно не ревнуете? — Карлу это явно забавляло. — Что-то слишком быстро.

— Я не шучу, Карла. Дело серьезное. Итак, его у вас нет?

— Когда я сказала «конечно, нет», я была откровенна. Он вылетел в Париж.

— Вы в этом уверены?

— Ну, я не провожала его в аэропорту, если вас это интересует. Но он заказал себе билет на утренний рейс. Он собирался вступить в контакт с тамошней службой безопасности, если Золтан попытается ускользнуть. К вечеру собирался вернуться. Что-то случилось?

— Да, что-то, похоже, случилось, и ничего хорошего в этом нет. Я не мог бы подъехать к вам?

— Разумеется. Вообще-то я собиралась уходить, но я вас дождусь.

— Спасибо, — хрипло сказал Майк, повесил трубку и, повернувшись к Джонни и Бернару, произнес: — Я еду к Карле Питерс. Вдруг у нее есть какие-то соображения, где сейчас может находиться мисс Блер. Если же ничего не прояснится, тогда мы все отправимся с визитом в тот дом у реки. А пока я не вернусь, ждите меня тут.

— Лучше бы нам поехать с вами, — буркнул Джонни. — Так оно будет проще.

— А вдруг Золтан не имеет отношения к похищению Лесли и он позвонит с минуты на минуту? Нет уж, ждите меня здесь.

— Есть, сэр, — отозвался Джонни без малейшего энтузиазма.

В связи с приближением конца рабочего дня движение на лондонских улицах делалось все интенсивнее. То тут, то там возникали пробки, но двадцать минут спустя Майк все же остановил «ягуар» у дома Карлы Питерс.

Карла вышла встречать его в длинном серо-голубом домашнем платье. Ее черные волосы падали на плечи, на лице не было косметики.

— Когда вы позвонили, я только что вышла из ванной, — пояснила она, усаживаясь на ручку дивана и с любопытством оглядывая Майка. — Так что вам придется примириться с моим домашним видом.

Майк заговорил и сам удивился, каким глухим и срывающимся оказался его голос.

— Лесли снова исчезла, — сказал он.

— Правда?! Что значит «снова исчезла», — удивленно спросила Карла, вскидывая брови.

— Я выяснил, где ее прячут, поехал туда…

— О Господи! Но вас же…

— Сначала выслушайте… Я понимаю, что вы подумали: своими опрометчивыми действиями я поставил под удар операцию. Но дело обстоит несколько иначе. — Он стукнул себя кулаком по лбу. — Господи, я и сам не понимаю, что происходит.

— Как насчет хорошей порции скотча?

Но Аллард только удрученно махнул рукой.

— Нет… Лучше выслушайте меня. Когда я вернулся к себе, то мне позвонила медсестра. Дженис Мартин. Она была страшно взволнована, так как подслушала что-то такое насчет Лесли Блер, что никак не укладывалось в ее сознании. Она боялась, что может случиться нечто ужасное. Дженис Мартин рассказала мне, где находится Лесли, и, когда я приехал туда, то обнаружил, что она лежит мертвая — смерть наступила от укола…

— Не может быть! — Карла была искренне удивлена.

— Она умерла от укола, — повторил он и, расхаживая по комнате, рассказал все до конца.

— Не может быть, Майк! — воскликнула Карла, когда он наконец замолчал.

— Вы полагаете, я это сочинил?

— Нет, конечно, — произнесла Карла каким-то странно тонким голосом. — Просто все это выглядит так нелепо!.. Но теперь я понимаю, почему вы спросили меня насчет Тима. Нет, он не мог сделать этого.

— Я начинаю думать, что ничего невозможного в нашей жизни нет.

— Не может быть…

— Но и у вас возникали насчет Тима кое-какие сомнения, — жестко напомнил Майк.

— Да, но убивать людей…

Майк провел обеими руками по своей густой рыжей шевелюре.

— Я не утверждаю, что он кого-то убил. Пока у меня нет доказательств. Но если это сделал Золтан, то где тогда логика?

— Верно, если только… — она осеклась.

— Что вы хотели сказать?

— Просто я решила, что, если случились непредвиденные обстоятельства, Золтан будет действовать. Но тогда он обязательно связался бы со мной.

— У него мог возникнуть цейтнот.

— Это тоже верно.

Майк сунул руки в карманы и пробормотал:

— Одно все-таки никак не лезет у меня из головы: машина Тима возле Барсли-хауза.

— Но почему вы не выяснили, что к чему, раз уж оказались рядом?

Майк пожал плечами.

— Поначалу мне это показалось странным. Потом я подумал, что Тим мог только-только приехать — для беседы с Рэнсомом. Ведь после того, что вы мне сказали, я, конечно, не очень верил в такой вариант, но все же сбрасывать его со счетов не мог. Но главное, мне хотелось поскорее увезти Лесли Блер подальше от опасности.

— Понятно… Мне это понятно…

— Но теперь очевидно, что Тим причастен к происходящему каким-то особым, нам не понятным образом, — продолжал Майк. — И у нас нет ни малейшего доказательства того, что он летал в Париж.

Карла встала и двинулась к буфету со словами:

— Кажется, нам обоим нужно что-то выпить, а потом уже решать, что к чему. — Затем, обернувшись, добавила: — Тим, наверное, имеет свои резоны для подобного поведения. По-моему, он до этого вел партию очень профессионально.

— Тем не менее не понятно, почему его машина оказалась возле дома Рэнсома.

— Вы сами предложили объяснение, Майк, всего несколько секунд назад, — напомнила Карла.

— Да, но я что-то плохо в это верю, — мрачно заметил Аллард.

— Все так, но вы сказали, что вам звонил Золтан и что он собирается нанести вам визит. А пока вы ждали его, Лесли снова похитили. Тем самым все, кажется, оборачивается против Золтана.

— Верно, но…

— Я понимаю, это звучит не совсем убедительно. Но если бы Золтан и впрямь нанес вам визит, Джонни уже связался бы с вами.

— Возможно, Золтан приехал к моему дому, хотел подняться, но тут увидел Лесли одну в машине и решил попытать удачи.

— Все выглядит правдоподобно.

— Карла, если этот мерзавец снова умыкнул ее, то куда он направился? Тут мне не хотелось бы ошибиться и тратить драгоценное время на поиски в ложном направлении.

— Есть два варианта, Майк. Либо он повез ее в лондонский дом возле Ланкастер-гейт, либо в особняк у реки. Скорее всего, он поехал в Лонгмур. Вряд ли он рискнет возвращаться в Алтон-хауз, ведь там уже есть труп.

— Но в Лондоне у него нет другого места?

— Нет, он только… — она замолчала, потому что в холле зазвонил телефон.

— Извините, Майк, — сказала Карла.

Когда она вышла, Аллард закурил. Сигарета словно обжигала нёбо. Пожалуй, самое время идти в Скотланд-Ярд и выкладывать все начистоту… Нет, это значит увязнуть в объяснениях и потратить лишнее время. Нет, Скотланд-Ярду придется подождать. И вообще подождать придется очень многим — даже мертвой девушке в старом доме возле Ланкастер-гейт.

Вернулась Карла. Вид у нее был ошарашенный.

— Звонил Тим, — сообщила она.

— Вот как?

— Из Парижа, — добавила Карла.

Майк взял шляпу, двинулся к двери.

— Куда вы?

— К Золтану в гости.

— Но…

— Никаких «но».

— Майк, — мягко сказала Карла. — Это как-никак наша операция. Вы не можете сражаться в одиночку. Я позвоню в нашу контору… — Она двинулась назад в холл, но он резко остановил ее, развернул к себе. Карла высвободилась, посмотрела на него и сказала: — И есть еще одна причина. Вы мне нравитесь. Я уже это говорила. Пожалуйста, не надо…

— Извините, Карла, но время не ждет.

Тут в холле послышалось какое-то движение. Дверь в комнату распахнулась, и в гостиную ворвался Макси. В его огромной ручище был короткоствольный пистолет.

— Это точно. Время не ждет, — хмыкнул он.

11

— Вы, птички, решили, наверное, что смышленее всех, — продолжал он глумливым тоном, буравя то Майка, то Карлу своими маленькими глазками, напоминавшими кусочки синего стекла на его кирпично-красной физиономии. — Но вы почему-то не подумали, что за вами могут следить. — Он посмотрел на Майка и презрительно сплюнул.

— Я следил за тобой, мистер Надоеда. Не все время, конечно, но ровно столько, чтобы понять расклад.

— В вишневом «бентли»?

На физиономии Макси не отразилось никаких эмоций.

— Который ты украл? — продолжал Аллард.

— Тебе есть, что нам рассказать, Аллард, верно я говорю?

— Это все пустяки по сравнению с тем, что тебе придется рассказывать полиции.

Макси издал какой-то странный, почти беззвучный смешок.

— Сначала пусть поймают.

— За этим дело не станет.

— Правда? Ты серьезно?

— Ты часом не американец? — спросил Майк. Ему было наплевать, откуда родом Макси, хоть с Соломоновых островов, но он тянул время. Он пока не видел возможности отобрать ствол у Макси, но все же куда лучше поддерживать с ним беседу, чем молча смотреть, как он нажимает на спуск.

— Да, я из Штатов.

— Ну и как в Англии, нравится?

Макси осклабился.

— Кончай валять дурака. Ты думаешь выиграть время? Напрасно. У меня его полно. Побольше, чем у тебя, во всяком случае.

— По-моему, тебе у нас так хорошо, что и назад не хочется, — как ни в чем не бывало произнес Майк.

— Это как прикажешь понимать?

— Ты откуда?

— Из Канзас-Сити.

— Думаю, туда тебе дорога закрыта. Потому как полиция в Канзас-Сити ждет не дождется, когда ты там покажешься, чтобы тебя посадить за решетку. И их коллеги из десятка других городов небось тоже…

Лицо бандита потемнело.

— Если бы ты действительно был таким крутым парнем, какого из себя строишь, — говорил Майк, — ты бы нашел себе в Штатах защиту. Но где тебе!.. Кому ты нужен? Вот потому-то ты и оказался здесь. Мелкая уголовная шушера.

— Заткнись! — рявкнул Макси, придвигаясь ближе. — Ты огрел меня тогда палкой, но ничего, долг платежом красен. — Он повел рукой с пистолетом. — Видишь пушку? В ней пули «дум-дум». Если охота, могу показать, как они действуют.

Он осторожно отошел назад на цыпочках, словно балетный танцовщик, только многократно увеличенный, не спуская глаз с Майка и Карлы.

— Я говорил с доктором. Он сказал, что я болван. Но я все-таки решил проверить. Доктор никак не хочет понять, что его очаровательная Карла может быть двойным… нет, нет, детка, не надо!

Карла сделала вид, что от испуга попятилась так, что оказалась у самого бюро. Она было протянула руку назад, к ящику, но Макси оказался начеку.

— Там у тебя ствол, но оставь его в покое. Мне бы не хотелось портить твою несравненную красоту. — Он злобно усмехнулся. — Этим займется доктор. Ты ведь знаешь, что во время войны он работал в парижском гестапо и вел допросы. На улице Мадлен был большой дом и там они трудились в поте лица. Он мне показывал кое-какие штучки. Для женщин у них был один электроприборчик… — Макси облизал пересохшие губы. — Я полюбуюсь, как он будет обрабатывать тебя, когда узнает…

На этот раз в холле не возникло шума. Джонни Нельсон подкрался на цыпочках и ударил Макси в левое ухо. Бандит зашатался.

Тогда уже Майк врезал ему кулаком по затылку. Гигант медленно осел на пол. Карла снова отступила к бюро, и в ее руке оказался небольшой пистолетик с рукояткой из слоновой кости. Она навела его на Макси.

— Все в порядке, Карла, он оглушен, — сказал Майк, обнимая ее за плечи. Она еще раз посмотрела на бандита и убрала оружие в бюро.

— Мне надоело маяться без дела, — сообщил Джонни Нельсон. — Захотелось немножко размяться.

— Вот ты и размялся? — кивнул Майк. — Ты появился очень вовремя. — Он помолчал, глянул на неподвижное тело Макси, потом перевел взгляд на Джонни. — А кстати, где Бернар? — спросил он.

— Расплачивается с таксистом. Мы велели ему остановиться в начале улицы, чтобы вы не слышали, как подъезжает машина. На всякий пожарный случай.

— Ты все предусмотрел, — покачал головой Майк.

— Еще бы! — с гордостью отозвался Джонни. — Не то, чтобы я почуял, что вы угодили в западню, но береженого Бог бережет. Кто знает, как все обернется. — Он с явным восхищением оглядел Карлу и сообщил ей: — Когда на арену выходит мистер Аллард, мисс, то жди чего угодно. Но скучно не будет.

Карла рассмеялась, хоть и несколько неуверенно.

— Похоже, вы правы Джонни, и я очень рада с вами познакомиться.

— Взаимно, — ухмыльнулся тот.

Послышались шаги, и в квартиру ворвался Бернар. Увидев Макси, он испуганно пробормотал:

— Боже, вы попали в беду, месье Аллард.

— Было дело, — согласился тот. Он снял руку с плеча Карлы и добавил: — Но хорошо все, что хорошо кончается. Макси сел нам на хвост. Он почуял неладное. Не будем дожидаться, когда он очухается. Надо его связать, а потом уж сдадим в полицию.

— Нет, — твердо сказала Карла. — На сей раз я все-таки позвоню шефу.

— Вы правы, — сказал Майк. — Но с одним условием. Когда он явится сюда, меня уже здесь не будет. Я еду к Золтану. Вы сами понимаете, насколько это необходимо.

Карла кивнула, подошла к бюро и извлекла из ящика наручники.

— Мне их дал Тим, — пояснила она, — и я сильно сомневалась, что когда-нибудь они мне пригодятся. Но теперь. — Она перевела взгляд на Макси. — Какой большой мальчик, — сказала она. — Вы, ребята, сможете уложить его не кровать?

— Запросто, — отозвался Джонни. — У нас сейчас такое отличное настроение, что втроем мы можем поднять и Мраморную Арку, если очень понадобится.

Они подняли Макси, потащили его из гостиной в холл, а затем в первую дверь налево, но тут вмешалась Карла. Она быстро обошла их и, встав на пороге, показала рукой дальше.

— Только не в мою спальню, — сказала она. — Там есть комната для гостей.

Когда они уложили Макси, Карла сказала:

— А теперь позвоню шефу и попрошу послать группу лучших сотрудников вам в подмогу. — Она коснулась рукава Майка и сказала: — Надеюсь, они не опоздают.

— Я надеюсь, что мы не опоздаем, — отозвался Майк.

12

В сумерках впереди показался Джобиз-Ферри. Вода плескала о подгнившие столбы причала.

— Можем переправиться на лодке, месье, — сказал Бернар. — До моста ехать еще милю, да и на лодке будет тише, чем на машине.

Майк покачал головой.

— Придется рискнуть. Машина нам потом еще пригодится.

— Как скажете, — Бернар вдруг улыбнулся, отчего обнажился ряд белых зубов. — Я вспомнил еще один подъезд к дому. Можно заехать сзади. Там сначала будет подъем, а потом спуск, и, если вырубить мотор, машина на холостом ходу доедет сама…

— Отлично, — заметил Майк. — Пожалуй, мне надо всегда брать тебя с собой, парень.

— И меня тоже, когда заварится новая каша, — подал голос Джонни с заднего сиденья. — Это как раз то, что прописал доктор.

Бернар вздрогнул.

— Джонни не имеет в виду доктора Золтана, — счел за благо вмешаться Майк. — Это просто английская пословица. Джонни хотел сказать, что получает удовольствие от приключений.

— Последний раз я как следует размялся, когда уложил троих в одной потасовке у доков, — задумчиво произнес Джонни. — Был там один швед, так он мне сперва неплохо врезал по челюсти, но в конце концов я и его одолел.

— Ладно, только не начинай военных действий без моей команды, — улыбнулся Майк. — И учтите, ребята, с которыми мы едем толковать, не большие любители до кулачных боев. У них есть кастеты или пушки, а может, и то, и другое.

— Я захватил монтировку из багажника, — сообщил Джонни. — Всегда может пригодиться.

Майк сделал еще один поворот, съехал с основного шоссе, и машина, прыгая на кочках и ухабах, запылила по проселку, который вел к мосту. Переехав мост, он свернул направо и, не зажигая фар, поехал по довольно широкой дороге. Потом, по указанию Бернара, свернул налево, взобрался на холм.

— А теперь налево, месье Аллард, — подал голос Бернар.

— Есть налево, — Майк провел машину в проем между оградой, поехал по извилистой дороге, которая затем пошла вниз.

Он выключил двигатель, и машина продолжила спуск уже по инерции. Чуть поодаль, среди деревьев, мерцали огоньки. Майк выключил не только фары, но и подфарники.

— Пожалуй, пора остановиться, — сказал Майк. — А то шины так скрежещут из-за этого чертова гравия, что слышно за милю.

Бернар показал на дом пальцем.

— Главный вход с той стороны. Но можно войти и через черный ход, сзади. Мы пойдем через него?

Майк кивнул. Они вышли из машины и бесшумно гуськом двинулись к дому.

Они уже были совсем близко, когда Майк вдруг проворчал:

— В доме слишком много огней. Мне это не нравится.

— Может, у доктора гости, — прошептал Бернар.

— Черт бы его побрал. — Майк вынул револьвер и прижался к стене особняка. Остальные последовали его примеру. Они продвигались медленно, дюйм за дюймом. Дорожка заканчивалась у двери матового стекла, которая оказалась запертой. Майк прислушался, но, не услышав ничего подозрительного, тихо, но сильно толкнул ее, и задвижка не выдержала. Они оказались в кухне. Майк был здесь предыдущей ночью, но с тех пор случилось столько всего, что ему казалось, это было много лет назад.

Он первым вышел из кухни в коридор. Остальные за ним. Дверь гостиной была закрыта. Из-за нее доносились звуки музыки, приглушенные голоса и звон бокалов. Майк глянул на другую дверь. Она тоже была закрыта, но из-под нее пробивалась тонкая полоска света.

— Джонни, — еле слышно прошептал Майк. — Вы с Бернаром прочешите дом, только осторожнее. Потому как и в других комнатах могут быть люди из их шайки. У них тут какая-то вечеринка, и охрана может тоже расслабляться. Но с другой стороны, они могут и нести дозор в разных точках. Вряд ли их много, может, вообще остался один Тощий, но на всякий случай проверьте, что там, и возвращайтесь ко мне. А я загляну в гостиную. Ну, ребята давайте!..

Джонни прошептал ему в ухо:

— Только уж, пожалуйста, поаккуратнее, сэр… Мы, конечно, все проверим, но всегда вернемся на подмогу.

Джонни и Бернар растворились в темноте коридора, а Майк двинулся к гостиной. Затем он застыл на месте. Ручка двери медленно поворачивалась. Если бы он не смотрел на нее так пристально, то и вовсе не заметил бы ничего.

На какую-то долю секунды Майк заколебался, потом быстро шагнул вперед.

Но все же он не успел. Когда он оказался у двери, она резко распахнулась внутрь, потом щелкнул выключатель, и комната погрузилась во тьму, после чего знакомый голос саркастически произнес из черноты:

— Добрый вечер, дорогой мистер Аллард. Как вы можете видеть, я с нетерпением вас жду. — Потом раздался довольный смешок, и тот же голос продолжил: — Вернее сказать, как вы не можете видеть.

Майк застыл на пороге, понимая, что его силуэт виден благодаря свету в коридоре, и теперь он представляет собой отличную мишень. Он попытался разглядеть того, кто говорил из черноты.

— Не двигайтесь, друг мой, — промурлыкал голос. — Вы меня не видите, а я вас вижу. Одно лишнее движение, и вы получите пулю. Это будет очень и очень неприятно. А ну-ка, бросьте вашу пушку.

Пальцы Майка разжались, револьвер с глухим стуком упал на толстый ковер. Он подумал, что заставило Золтана вдруг распахнуть дверь — шестое чувство или что-то еще? Он молил Бога, чтобы Джонни и Бернар вернулись, и как можно скорее.

— Отлично. А теперь, пожалуйста, войдите в комнату и закройте за собой дверь, — продолжал распоряжаться Золтан.

Майк прикусил губу, но иного выбора у него не было. Он шагнул в комнату, закрыл дверь. Тотчас же раздался новый щелчок выключателя, и в свете настольной лампы он разглядел доктора Золтана. Тот сидел за письменным столом спиной к открытому окну. На нем были темно-синий смокинг и белая рубашка. В руке он держал девятизарядный «люгер».

Золтан одарил Майка белозубой улыбкой, хотя веселья в его глазах не было и в помине.

— Да будет вам известно, мистер Аллард, что вы проникли в мой дом без разрешения, — сообщил он. — Я имею право пристрелить вас, и любой суд меня оправдает.

— У вас могут возникнуть определенные сложности в суде, герр доктор.

— На вашем месте я не строил бы на этот счет лишних иллюзий, мистер Аллард. Поверьте мне, у меня так и чешется палец нажать на спуск.

Майк медленно подошел к письменному столу.

— Где Лесли Блер? — глухо спросил он.

— По-моему, вы просто помешались на этой крошке, мистер Аллард. Вам необходимо постоянно быть в курсе ее местонахождения. — Золтан снова сверкнул белозубой улыбкой. — Не исключено, что я предложу вам выгодную сделку, мистер Аллард.

Майк промолчал. В его голове крутились обрывки мыслей, но попытки ухватить какую-то из них приводили лишь к тому, что они исчезали, растворялись, словно неопознанные летающие объекты.

Майк напряженно пытался понять, что подсказывает ему подсознание. Между тем Золтан продолжал:

— Мне крайне важно, чтобы вы перестали мне мешать, мистер Аллард. И мне кажется, я вижу вполне обоюдоприемлемый вариант. Если вы проявите понимание, то в виде ответного жеста я верну вам мисс Блер. Только не сейчас, а в самом ближайшем будущем. Точнее сказать, послезавтра. И уверяю вас, с ее драгоценной головки не упадет ни одного волоска.

— Но это только слова, — отозвался Майк. — Причем ничем не подкрепленные.

— Верно, — сказал Золтан, пожав плечами. — Но я не бросаю слов на ветер, мистер Аллард. Более того у меня нет причины делать зла мисс Блер. Это совершенно очевидно.

Он махнул рукой в сторону двери и добавил:

— Кстати, у нас также, по-моему, нет оснований питать друг к другу враждебные чувства. Сегодня у нас дружеская вечеринка с очень симпатичными молодыми дамами. Может, вы примете участие?

Майк облил его презрением.

— Не хотите? Вы странный человек, мистер Аллард. Очень странный. Ну ладно. Итак, мисс Блер ваша. На условиях, о которых я говорил. Устраивает?

Майк стоял, устремив взор на холодное лицо оппонента. Потом спросил:

— Почему бы вам меня не пристрелить прямо сейчас? Одной проблемой будет меньше.

— У нас тут гости, и кто-то может проговориться. Это значит, возникнут новые осложнения. Поэтому проще заключить соглашение. — Он встал. — Но имейте в виду, мистер Аллард, если у меня не будет иного выхода, я застрелю вас без малейших угрызений совести.

— Причем не прибегая к столь шумному оружию, как пистолет?

— Что вы хотите этим сказать?

— Разве не понятно?

Золтан метнул на него мрачный взгляд.

— Вы говорите так, словно намекаете на какие-то очень важные вещи, друг мой, но уверяю вас, это не так. Я вас не понимаю. Поэтому, может, вы соблаговолите объяснить, пока у меня еще не лопнуло терпение.

— Я имел в виду то, как вы бесшумно убили мисс Мартин и сэра Ноэла Рэнсома, — ровным голосом произнес Майк.

Лицо Золтана превратилось в маску, палец оказался на спусковом крючке.

— Майн готт! — вырвалось у него. — Нашли время для дурацких английских шуток!

Майк покачал головой.

— Я не думал шутить. Хотя, возможно, это над вами шутит жизнь.

Золтан медленно вышел из-за стола. Он ткнул пистолет в живот Майку, махнул левой рукой, на которой сверкнул перстень. Майк получил удар в скулу, отчего голова его откинулась назад. По щеке потекла струйка крови.

— Лжешь, грязный англичанишка! — прошипел Золтан. — Знаешь, что я за это могу с тобой сделать?

— Знаю, — кивнул Майк, проведя рукой по щеке. — У вас богатый опыт, который вы приобрели в парижском гестапо, на улице Мадлен.

— Вы неплохо информированы, мистер Аллард. Очень неплохо.

— Возможно. Только насчет убийств я и не думал врать.

Золтан сделал несколько шагов назад, присел на край стола. Внезапно губы его искривились в гримасе ярости и недоверия.

— Значит, вы просто рехнулись, мистер Аллард. Сегодня я не покидал этого дома. Все должно было произойти позже…

— Завтра вечером, да? Когда Лесли Блер должна была появиться в доме Рэнсома и получить пакет?

— Продолжайте, мистер Аллард.

— Я все сказал.

В мозгу Майка крутились какие-то фрагменты догадок, не желавшие складываться в общую картину. Возможно, потому что ему было бы больно ее увидеть.

— Ну что ж, друг мой, — заговорил Золтан. — Раз вы все сказали, то возможно, есть смысл покончить с вами. Только сперва вы мне все расскажете. — В уголках его рта появились капельки слюны. — Я проведу вас в подвал, где Макси продемонстрирует вам, как мы умеем допрашивать.

— Макси здесь нет, герр доктор.

— Лжете!

— Я уже говорил вам, что это не так. Вы просто помешались на том, что вас хотят обмануть. Макси исчез. Вам следовало бы лучше следить за вашими подручными.

— Не знаю, что за трюк вы задумали, но это вас все равно не спасет, — буркнул Золтан. — Я…

Внезапно Аллард рассмеялся и крикнул:

— Давай, Бернар, бери его сзади! Через окно!

Золтан дернулся, повернул голову, и Майку этого оказалось достаточно. Он ловко захватил руку с пистолетом, отчего Золтан вскрикнул. Майк нажал еще сильнее, давая понять, что он вполне готов сломать ему руку и не поморщится. Пистолет выпал из пальцев Золтана. Майк врезал ему изо всех сил, и когда доктор отлетел на несколько шагов, спокойно подобрал «люгер».

— Вот вам и трюк, доктор, — почти дружески произнес Майк. — Старый фокус, но срабатывает отменно.

Золтан медленно пятился, чуть пригнувшись, опустив обе руки и держа их перед собой.

— Значит, там, за окном, никого не было? — прошипел он.

— Никого, — кивнул Майк, пытаясь в то же время понять, куда запропастились Бернар и Джонни. Он посмотрел на Золтана в упор. — Ладно, давайте сюда Лесли Блер, пока я добрый!

— Ее тут нет, мистер Аллард, — ответил Золтан, и на лице его появилось какое-то странное выражение.

— Хватит врать, доктор, — холодно произнес Майк. — Сейчас мне некогда выслушивать байки.

— Я не имею обыкновения плести небылицы, мистер Аллард, — сказал тот, — но мисс Блер сейчас находится в моем лондонском доме. Я в этом не сомневаюсь, потому-то я и обещал вам вернуть ее позже.

— Насчет вашего дома мне все известно. Я там уже побывал. Только Лесли там нет и в помине.

— Не может быть!

— Хватит прикидываться, — холодно сообщил Золтану Майк. — Вы вытащили ее из моей машины у моего дома, после этого звонка… — Вдруг он осекся. Золтан зашатался, словно получил удар по голове, и Майк вдруг понял, что с ним происходит.

— Боже мой! — прошептал Аллард. Та самая смутная догадка, которая никак не желала превратиться в четкую мысль, теперь вдруг стала разрастаться до жутких размеров.

Майк услышал чей-то голос и лишь потом осознал, что это говорит он сам:

— Значит, вы тут ни причем… Вы даже не знали…

Золтан облизал пересохшие губы и произнес:

— Я понятия не имел, что вы ее отыскали. Кто-то опередил меня. — Пальцы его болтавшихся рук напоминали клешни. — Мне надо… мне просто необходимо…

Теперь уже Майк схватил Золтана за плечо и ткнул ему в живот «люгер».

— Кто мог вас опередить? Макси? Тощий? Говорите!

— Эти гориллы! — Золтан презрительно усмехнулся. — Даже если бы у них имелись мозги, у них нет моих контактов. Для них план «Н» — всего лишь глупая бумажка. Но сто тысяч фунтов… А я позволил себя опередить!

Он вытащил сигарету из шкатулки на столе, стал разминать ее дрожащими пальцами.

— Кто?.. Кто?.. — Вдруг он замолчал, на лице его появилось свирепое выражение. — Боже правый! На это способен лишь один человек… Но почему я не понял этого раньше?

— Кто он?

Золтан сидел на краешке стола, покачиваясь из стороны в сторону.

— Тот, кто имеет доступ… Кто знает, как вступать в контакты… Тот, кто находится вне подозрений. Тот…

Он замолчал. Вдруг Майк услышал какое-то движение у себя за спиной, но когда обернулся, было поздно.

Через высокое открытое окно в комнату вошел Тим Карлтон. Глаза его смотрели прямо, не моргая, губы кривились, но это не была усмешка.

— Не двигаться, Золтан, — резко произнес он. — И ты тоже, Майк, замри. Потому как вы глядите в дуло пистолета, а точнее, в лицо смерти.

13

— Значит это вы, Карлтон, — пробормотал Золтан, скрючившись на столе, неуклюже поводя руками.

— Я, — подтвердил Карлтон, входя в комнату, и, оказавшись между Золтаном и Майком, спросил: — Неплохой сюрприз, а?

— Сюрприз хоть куда, — кивнул головой Золтан. — Но теперь мне все понятно. Хоть и слишком поздно. А может, еще не все потеряно?..

— Не валяйте дурака, Золтан. Ваша карта бита.

— Это мы посмотрим, — на лице Золтана появилось и тут же исчезло подобие улыбки. — Вы неплохо разыграли спектакль. Приятель-плейбой очаровательной Карлы. А мы то подумали, что вы слишком влюблены в нее, слишком наивны, чтобы понять…

— Вы плохо думали, Золтан, — заметил Тим. — И это вас погубило.

Золтан выпрямился, развел своими длинными руками.

— Что поделаешь, мы вас недооценили. Я тоже могу ошибаться. Но игра еще не окончена. Вы все равно сваляли дурака, что приехали сюда. Ну да, вам хотелось убрать меня, верно?

— Тим, — отчаянным тоном произнес Майк. — Ты должен меня выслушать. Случилось нечто, о чем он и не подозревал.

Карлтон обдал его ледяным взглядом.

— А ты вообще заткнись, Майк. Вот насчет тебя я точно дал маху. Надо было прислушаться к тому, что…

— Ну?

— Ладно, теперь это все уже не имеет никакого значения. Правильно я говорю? — От слов и интонаций Тима веяло могильным холодом.

— Господи, ты будешь меня слушать или нет?

— А зачем? И пожалуйста, без фокусов. А то я выстрелю без предупреждения. И глазом не моргну.

— Тим, — спокойно произнес Майк. — Я не знаю, что ты думаешь, но…

— Вскоре я все тебе объясню, дружище…

Золтан снова обмяк на столе, его дрожавшие руки судорожно двигались по столешнице. Он безучастно смотрел перед собой и с шумом вдыхал и выдыхал воздух. Затем большой палец его левой руки нащупал выключатель, надавил…

Комната погрузилась во мрак, который тут же разорвала яркая вспышка: это сработал пистолет Карлтона. Золтан коротко вскрикнул.

Майк рванулся к двери, захлопнул ее и повернул ключ в замке. Из гостиной напротив стали выскакивать мужчины в вечерних костюмах и визжащие девицы. Одна рыжеволосая красотка, которую, казалось, кое-как запихали в платье, упала в обморок.

Майк оскалился по-волчьи и помахал им пистолетом. Затем припустил по коридору и столкнулся с Джонни и Бернаром.

— Где вас черти носили? — сердито выпалил он.

— Как только вы вошли в кабинет, месье, появился Тощий, — пояснил Бернар. — Вот мне и пришлось, как это у вас говорят, обслужить его. Ему было очень больно, но он живой.

— А потом появился еще один парень, шофер, — добавил с ухмылкой Джонни. — Я вовремя углядел его и, когда он появился, огрел монтировкой. А потом мы с юным французом оттащили их в погреб, чтобы немножко поостыли. А вы как, сэр?

— Сейчас объяснять некогда, — быстро проговорил Майк. — Но появился Карлтон с пушкой. Он ранил Золтана. По-моему, он считает, что я с доктором заодно. Когда он выстрелил, мне удалось выскочить из комнаты… Мне надо бежать, Джонни. Еду в Лондон… Ну-ка быстро сматываемся.

— Нет. — Бернар спокойно посмотрел ему в глаза. — Я остаюсь. Мне надо остаться. И Джонни, наверное, тоже. Но мы еще увидимся, месье.

— Некогда мне с вами препираться, — сказал Аллард и побежал к машине.

— Что это шеф так торопится? — пробормотал Джонни, глядя Майку вслед.

— Может, месье Алларду стало ясно, в чем дело, — предположил Бернар.

Из-за дома появился Тим Карлтон. Джонни сделал шаг вперед и загородил ему дорогу.

— Погодите минутку, мистер Карлтон, — сказал он самым дружеским тоном. — Я и мой юный французский друг хотели бы с вами поговорить.

Без семнадцати десять Майк остановил машину возле Бранстон-Мьюз. Пока он ехал, стрелка на спидометре не раз достигала отметки девяносто миль, хотя он в целом старался попусту не рисковать. Время, отведенное ему судьбой, явно истекало, но он не хотел угробить машину и себя. Он был намерен доехать до цели.

Дверь открыла Карла. На ней был черный костюм и тройная нитка жемчуга.

— Майк, я так рада, то вы вернулись! — Она протянула ему свою изящную прохладную руку. Глаза ее засияли: — Ну что, мы выходим?

— Для начала я хотел бы войти.

— Ну, конечно. Сейчас нужно немножко выпить. — Она вышла в гостиную. — Ну как поездка? Удачно?

— Да, все прошло отлично. Потому-то мне удалось вернуться.

— Я… вас не ждала, — чуть запинаясь, проговорила Карла, подавая ему стакан. — Я хочу сказать, что я решила: вы просто не успеете.

— Мне очень хотелось вернуться и увидеть вас, Карла. — Он взял у нее стакан, поднял его и произнес: — За самую красивую женщину, какую я только встречал.

Карла, застыв, уставилась на него. Ее губы чуть дрогнули.

— Пожалуй, — промурлыкала Карла, — мы могли бы присесть на минуточку.

— Да. — Он залпом осушил стакан и уставился прямо перед собой.

— Майк, милый, о чем вы думаете? — Голос Карлы был мягок, как бархат.

— Но разве вы не догадались, радость моя?

На какое-то мгновение она посмотрела на него в упор, потом сказала:

— Понимаю, Майк. Вообще-то я не теряю голову от первого поцелуя… — Она рассмеялась и добавила: — Не понимаю, к чему я это говорю. Для вас это, наверное, пустые слова…

Она повернулась к нему, и их губы соединились.

— Это было чудесно, — сказала она, чуть отстраняясь от Майка. — У нас все будет замечательно.

— Да… Наверное, нам нет смысла спешить, не надо никуда выходить.

— Нет, милый. — Карла прилегла на подушки дивана, вытянула руки. — Иди сюда.

Но Майк коротко глянул на нее и сказал:

— Не здесь, — он помог ей подняться на ноги.

Когда они оказались в холле, он почувствовал, как Карла напряглась.

Он провел ее чуть дальше, и она произнесла странным тоном:

— Глупый, не туда.

Майк повернулся к ней со словами:

— Но ты же сказала, это твоя комната. Когда мы хотели занести туда Макси.

Она повертела кольцо на одном из пальцев.

— Какая я дурочка! Я все перепутала.

— Правда? Что-то мне в это плохо верится.

Они остановились у двери. Майк чуть прижал к себе Карлу, потом отпустил:

— Сандал… — медленно произнес он. — Утром ты так не была надушена. Но ты только вышла из ванны, у тебя просто не было времени, так? Но тогда мне это не пришло в голову… Я стал соображать потом.

Карла сделала шаг назад. В ее глазах появилось выражение, означавшее, что она все отлично поняла.

— Сначала я обратил внимание на этот запах, когда поехал к Дженис Мартин, — продолжал Майк. — А второй раз — когда увидел Лесли, стоявшую над Рэнсомом. Только я не придал этому особого значения. Просто обратил внимание, и все. — Он замолчал, глядя на Карлу.

— Говори, Майк, — сказала она, спокойно встретив его взгляд.

— Из этого могло следовать, что Лесли пользовалась такими духами — но это было не так. Поначалу я, правда, решил, что это духи Лесли, но сегодня вечером, когда я все еще раз хорошенько обдумал, то понял: это не так. Я понял это, когда вез ее в своей машине. Там уже сандалом не пахло.

— Долго же ты шел к этому открытию, — холодно произнесла Карла.

— Пожалуй, хотя, честно говоря, мне как-то незачем было особенно об этом думать. Мало ли что я почуял этот запах, когда увидел мисс Мартин. В конце концов, Лесли держали в том доме, возможно, даже в той же комнате.

— Сущий пустяк, да?

— Тогда мне это показалось и впрямь ерундой, Карла. Я об этом и вообще не вспомнил бы, если бы не стал сегодня все еще раз обдумывать.

— А теперь все кажется таким простым и ясным, не так ли? — насмешливо произнесла Карла.

— Теперь — да. Но что-то должно было непременно случиться, чтобы я начал двигаться в верном направлении. Кто-то должен был совершить неверный шаг. Одну маленькую оплошность, чтобы все встало на свои места…

— Ты рассказал мне уже столько, что теперь договаривай, — произнесла Карла ровным голосом.

— Золтан ждал меня, — глухо произнес Майк. — В доме шло веселье, а он сидел в кабинете один, вслушивался, чтобы не упустить моего появления. Но только один человек в нашем большом мире мог предупредить его о моем появлении.

Он прислонился спиной к дверному косяку и медленно спросил:

— Ты ведь не надеялась, что я когда-нибудь вновь предстану перед тобой, а? Скажи честно.

Губы Карлы зашевелились, но с них не слетело ни слова.

— Я должен был так и остаться в доме у реки, верно? Но самое смешное состоит в том, что тебе не нужно было посылать меня туда. Я и не думал тебя подозревать. До вчерашней поездки. Я решил, что это фокусы Тима.

Внезапно Карла улыбнулась, но в улыбке этой не было веселья.

— Конечно, свинство так подставлять беднягу Тима, — сказала она, — но все-таки мне не хотелось, чтобы ты учуял, где зарыта собака. По крайней мере, мне так показалось. Вот мне и пришлось позаимствовать вишневый «бэнтли» Тима. Согласись, Майк, ход был красивый.

— Даже слишком!

— Но это ведь сбило тебя с толку. — Карла сделала шаг в сторону Майка, и глаза ее засветились. — Ты зря подумал, что я хотела твоей гибели. Я не сомневалась, что вы справитесь с Сержем. Но когда он мне вчера позвонил, а ты был у меня, я сказала, что это Тим из Парижа.

— Зачем?

— Мне показалось, что пора начать снимать с Тима подозрения и имеет смысл создать впечатление, что я сама пребываю в сомнениях. Но, с другой стороны, это только усилило бы твои подозрения.

Лицо Майка превратилось в застывшую маску.

— Вообще-то ты здорово выдумываешь, Карла, — сказал он. — Но сегодня ты не в форме. Кроме того, ты все-таки предупредила Золтана о моем появлении.

Карла легко коснулась пальцами его запястья.

— Милый, я все тебе объяснила. Не думай, что я желала тебе зла. — Она помолчала, потом продолжила: — Я заказала два билета на вечерний римский рейс. Второй билет для тебя.

— Какая предусмотрительность. Вдруг случится чудо и я вернусь, так, что ли?

— Ты просто не в настроении. Но если ты против, я все могу переиграть.

— Что тебя на это толкнуло, Карла?

Она прикрыла глаза, потом медленно их открыла.

— Сто тысяч фунтов. Чудесными хрустящими купюрами. Когда Тим свел меня с Золтаном, я и не думала о двойной игре. Но потом я узнала, о каких деньгах идет речь и меня словно подменили.

Полные губы Карлы вдруг злобно искривились, и все очарование словно ветром сдуло.

— Я подумала: почему собственно, все должен получить этот нацистский ублюдок?

Карла быстро взяла себя в руки, и на ее лице появилась прежняя маска красоты.

— И тебе стало не по себе при мысли о том, что ради этих денег придется убить Дженис Мартин и Ноэла Рэнсома? — осведомился Майк.

— С какой стати? Скольких ты лично отправил на тот свет во время войны?

— Война — совсем другое дело.

— Правда? Но убийство — всегда убийство, как бы оно ни совершалось.

Майк с любопытством уставился на Карлу, а та продолжала как ни в чем не бывало.

— Ты и теперь меня не понимаешь. Я абсолютно аморальная самка. Я давно отбросила все угрызения совести. Я стараюсь просто брать то, что мне хочется.

— Так, так, — кивнул Майк. — Я понимаю, что ты имеешь в виду. Только вот не ясно, почему…

— Я просто принимаю мир каким он есть. Я же говорила, что люблю жить опасно. А все это не опаснее, чем многое другое. Главное, оказаться на нужной стороне. А тут и приз впечатляющий!

— Значит, ты отвезла Лесли в дом Рэнсома и оставила ее там, одуревшую от наркотиков и беспомощную? Пусть, мол, расхлебывает кашу, которую вы заварили.

Карла рассмеялась.

— Еще один красивый ход.

— Красивый, но глупый. Полиция быстро докопалась бы до истины.

— Не так уж и быстро. Им пришлось бы порядком попыхтеть. А мне как раз очень пригодилась бы фора.

— Это болезнь, — сказал Майк. — Причем у нее даже есть свое название.

— Не надо психиатрических глупостей, Майк. Предоставь это тем, кто зарабатывает деньги на такой болтовне. Никакой патологии в том, что ты знаешь, чего хочешь, нет. — Она чуть повела рукой. — Я хочу тебя, Майк.

Аллард кивнул в сторону двери.

— А Лесли там? — спросил он.

— Да, мне удалось перехитрить ее и уговорить сесть в мою машину. Все произошло совершенно случайно. Я поехала к тебе. Надо сказать, я сильно удивилась, увидев ее в машине у вашего дома, хотя оставила в доме Рэнсома со шприцем в руках над трупом хозяина. Она сказала, что ждет вас. Я уговорила ее подождать в моей машине, а потом просто увезла.

— Зачем?

— На всякий случай. Решила, что лучше иметь ее в виде дополнительной карты, пока буду обдумывать, как играть дальше. Я не знала, что она успела тебе рассказать и что еще может рассказать.

— У нее в голове был полный вакуум, — мрачно произнес Майк.

— Я так и думала, — отозвалась Кгрла. — Но все эти наркотики непредсказуемы. Никогда не знаешь, как они подействуют. — Она усмехнулась и добавила: — Не волнуйся, она жива. Я ее не убивала. Это ни к чему. Я вообще не делаю того, что мне кажется лишним.

Возникла пауза. Потом Карла спокойно сказала:

— Мой единственный промах — звонок Золтану. Когда я предупредила о твоем визите. Мне тогда в голову не пришло, что я могу этим выдать себя. Ну да ладно. — Она положила руки на бедра. — Ты, я полагаю, теперь понял, что Золтан и не думал тебе звонить?

— Понял.

— Это все я. Пришлось немножко потрудиться. Но никто не заподозрил подвоха. Ты поверил. Тебе и невдомек, что я умею имитировать его голос…

— Все отлично складывается в стройную картину, — пробормотал Майк.

— Что именно?

— Это сверххитрое планирование. Лишний признак патологического состояния.

— Хватит нести вздор, — Карла вдруг как-то странно напряглась, по ее телу пробежала легкая дрожь. — Кстати, что случилось с Золтаном?

— Его песенка спета, — равнодушно отозвался Майк, пожав плечами.

— Приятная новость. — Карла взяла Майка под руку и промурлыкала: — Значит, мы можем сегодня же улететь в Рим. Впереди у нас жизнь, полная такой роскоши, которая нам обоим и не снилась.

— А вдруг нас поймают?

— С какой стати? Ни у кого нет доказательств. Об этом знаем только ты да я. Макси, правда, почуял неладное, но это не имеет значения. Когда он очухался, то стал на меня орать. Пришлось сделать ему укольчик. Чтобы он немножко поспал. Господи, он так смешно таращился, когда я взяла шприц. Не понимал, что я задумала.

Майк словно окаменел. Карла посмотрела ему в глаза.

— Ты… не хочешь меня, Майк?

Он повернулся к двери, поднял руку, чтобы открыть ее. Карла отошла на шаг.

На мгновение лицо ее оставалось спокойным. Затем вдруг оно искривилось.

— Ах вот в чем дело!.. Эта маленькая сучка! Вот почему ты так старался! Из-за нее все теперь рухнет? — Она издала смешок, похожий на стон. — А я-то, дура, в тебя влюбилась… И не понимаю, что ты… А черт, влюбилась, как девочка.

— Опять ты лжешь, — устало сказал Майк. — Причем на этот раз себе. Ты была уверена, что я не вернусь. Теперь же ты внушила себе, что… — Он равнодушно пожал плечами.

Карла судорожно сглотнула, потом сказала:

— Ладно, надо уметь проигрывать. Твоя взяла. Можешь войти. Дверь не закрыта.

Он отвернулся от нее и вошел в комнату. На кровати неподвижно лежала Лесли. Глаза ее были открыты, но смотрела она куда-то в пространство невидящим взглядом. Правая рука свесилась с кровати, и пальцы почти касались пола.

Из-за спины он услышал ехидный голос Карлы:

— Прелесть, правда? Если тебе нравится такая вот пресная смазливость, то, конечно, где уж мне…

Майк приподнял руку Лесли, осторожно положил ее на кровать. Вдруг он смутно почувствовал, что Карла сделала какое-то резкое движение. Он понял, в чем дело, и стал было поворачиваться, но она предупредила его.

— Не надо, Майк. — Голос ее был ровным, чуть хриплым. — Ты ничего не почувствуешь. Легкий укол. Мартин и Рэнсом тоже не почувствовали ровным счетом ничего.

На лбу Майка появилась испарина. Он стоял чуть подавшись вперед. Карла заговорила опять:

— Как ты наивен! Неужели я могу позволить единственному свидетелю разгуливать целым и невредимым? — Майк понял, что она поднимает шприц. — Один укол в затылочную мышцу. Можешь уже не дергаться, игла слишком близко.

Но тут раздался короткий резкий хлопок. Шприц выпал из руки Карлы и упал на кровать. Майк резко развернулся, Карла стояла, чуть пошатываясь, и на груди у нее проступила кровь.

Тим Карлтон опустил руку с пистолетом.

— В полиции мне сообщили, что убит Рэнсом, — сказал он. — Его обнаружил мертвым его человек, когда вернулся домой. Потому-то мне пришлось поехать к Золтану. Некогда даже было созваниваться с нашей конторой.

— Спасибо, Тим, — сказал Майк. — Вовремя ты появился…

— Не за что, старина, — ухмыльнулся, тот. — Бернар мне кое-что рассказал. Похоже, он тоже стал подозревать нашу подругу Карлу, и я поехал сразу сюда. Извини, что заподозрил тебя, Майк.

— Ничего страшного, Тим. Ты только что спас мне жизнь.

Карла кое-как села на кровать.

— Она только ранена, — сказал Тим. — Надеюсь, она доживет до суда… Останови ее! — крикнул он Алларду.

На губах Карлы появилась розовая пена. Она схватила шприц и сделала попытку вонзить его в тело неподвижной Лесли.

В тот же момент Аллард бросился к кровати, резко отпихнув Карлу, упал на нее, придавив к полу. Но она, бешено извиваясь, высвободилась, резко рванула платье, а потом всадила иголку себе в грудь.

Затем она судорожно всхлипнула, голова ее несколько раз дернулась, потом Карла Питерс затихла, на сей раз навсегда.

Майк с трудом поднялся на нога, посмотрел на мертвую Карлу:

— Красивая, — пробормотал Тим Карлтон, обращаясь то ли к Майку, то ли к самому себе.

— Красивая, — кивнул Аллард.

— Может, все к лучшему. Я даже рад, что теперь ее не повесят, — задумчиво произнес Карлтон.

14

Две недели спустя Майк вез Лесли в «ягуаре» в Лондон. Они возвращались от его матери. Вечерний воздух был наполнен летними ароматами. Страшные события, свидетелями и участниками которых они стали, отошли в прошлое, как обрывки кошмарного сна.

Майк и Лесли вошли в тот самый паб, где началось их знакомство. Уже стемнело, и бар был полон, но им удалось найти свободное место у стойки, как раз там, где они сидели в тот памятный день. Молли Фенвик хлопотала в другом конце стойки. На какое-то время Майк и Лесли погрузились в молчание, потом девушка тихо сказала:

— Ты удивительный человек, Майк.

— Я уже от тебя это слышал. Если ты примешься постоянно твердить мне это, я заважничаю.

— Что поделать, это в самом деле так. Ты такой милый. Страшное слово — применительно к мужчине. Но мне так хорошо в твоем обществе.

— Ну что ж, моя мать считает очень милой и тебя, — улыбнулся Майк.

— Правда?

— Конечно. Разве ты не заметила этого за те две недели, что у нее прогостила?

Лесли не ответила. Она смотрела на стойку бара и чертила указательным пальцем невидимые круги. Потом она задумчиво произнесла:

— Мне показалось, что я ей немножко нравлюсь, но…

— Она просто без ума от тебя, если тебе интересно это знать. — Майк помолчал и добавил: — А между прочим, она отнюдь не всегда… — Он вдруг смущенно осекся.

— Сходит с ума от твоих подруг? — подсказала Лесли.

— Ну что-то в этом роде. Хотя она не видела их всех.

— Господи, да их целый полк?

— Гораздо меньше.

— А сколько же?

— Надо проверить по картотеке.

Лесли закинула ногу на ногу и сказала:

— Сколько бы их там ни было, но ты, я полагаю, мужчина опытный.

— Как-никак мне тридцать восемь. В общем не такой уж я сердцеед… Так, изредка…

— Только когда ты не сочиняешь очередную пьесу?

— Если тебе угодно… Но что это — допрос?

— Допрос, — кивнула Лесли и рассмеялась. — Просто мне хочется побольше узнать о тебе.

— Я и так уже разболтал слишком много. Но ты лучше успокойся, а то я отвезу тебя назад в Соннинг.

— Если это обещание, то я, пожалуй, поймаю тебя на слове. Но чтобы пощадить твои чувства, я готова сменить тему. Как ты стал драматургом? Что делал до того?

— После школы я пошел в армию, — сказал Майк. — А потом решил начать писать. И я нанимался на разные спокойные работы, чтобы оставалось время сочинять. Ну а потом я понял то, что понимали до меня сотни таких же простачков: я выбрал самую тяжкую долю, — и он улыбнулся.

— Как-то трудно представить тебя в каморке под крышей, доедающим последний кусок хлеба, Майк.

— Я не голодал, хотя, наверное, если бы жил только на литературные заработки, то этим бы все и кончилось. По крайней мере, на первых порах. Потом мне удалось устроиться помощником режиссера в маленький театрик. Там я много чего повидал, много чему научился и написал пьесу. Потом еще одну. Обе они были поставлены, но в маленьких театрах. Зато третья пьеса прошла на «ура» в Вэст-энде. Она продержалась в репертуаре пятнадцать месяцев.

— И ты познал вкус славы?

— Если угодно. Хотя у нас говорят — ты стоишь столько, сколько стоит твоя последняя пьеса. Но эта, кажется, тоже получилась ничего.

— Сколько известных актрис-красавиц ты узнал, — вздохнула Лесли.

— Опять ты за старое!

— А ты как думал! Я страшно ревнива.

— Ничего подобного. Ты просто прикидываешься.

— Все женщины ревнивы. Это наша единственная общая черта.

— На твоем месте я не очень бы беспокоился. У меня нет ощущения, что женщины сходят с ума, как только видят меня.

— А ты взгляни на себя в зеркало.

— Нет, мне решительно нужно купить себе шляпу побольше, — рассмеялся Майк. Он покосился на Молли Фенвик, которая двинулась в их сторону.

— Ой, мистер Аллард! Здравствуйте!

— Я все думал, когда же вы соблаговолите обратить на нас внимание!

— Извините! Отвлекли с того краю. А у меня сейчас проблемы с персоналом. Что будете пить?

— Две больших кружки горького?

— Есть… Рада видеть вас опять, мистер Аллард. А то я без вас как-то соскучилась. Уезжали?

— В каком-то смысле.

— Интересно провели время?

— Я бы не сказал.

— Ничего, самое интересное для вас сейчас — это ваша пьеса. Главное чтобы ее играли как можно дольше, — сказала Молли, ставя перед ними кружки. — А я говорила вам, что успех будет большой, — добавила она.

— Верно, — кивнул Майк. — И за это я хочу купить вам выпивку. Что желаете?

— Джин с тоником, только через минутку. А то я вижу там двое очень волнуются, что их никто не обслуживает. — И она торопливо двинулась туда, где маялись двое джентльменов, мечтавших поскорее утолить жажду.

— Майк, — с упреком проговорила Лесли. — Ты должен ей обязательно рассказать, что произошло.

— Почему?

— А потому, что все равно об этом вот-вот начнут трубить все газеты.

— Ну, поскольку дело касается наших спецслужб, то особого шума не будет. Хотя, конечно, утечки не избежать. Ладно, перед уходом посвящу Молли в наши игры.

— Золтану предъявят обвинение?

— Да, хотя он не виновен в гибели Мартин и Рэнсома и план к нему так и не попал. Его взяла Карла. Надеюсь, все же удастся доказать, что Золтан — мозговой центр всей операции. Но давай сегодня об этом не говорить.

Лесли зябко поежилась.

— Я бы с удовольствием забыла об этом, — сказала она. — Это был сущий кошмар, но благодаря этому мы и познакомились.

— Ну, познакомились-то мы как раз до этого, — напомнил Майк.

— Формально да…

— Так или иначе, нам есть о чем поговорить.

— Да, Майк.

— Например, скажи, что ты собираешься делать теперь, когда пришла в себя?

— Наверное, вернусь в свое шоу. Если, конечно, меня примут. — Она подняла взгляд на Майка. — А что?

— Ты ведь получила хореографическое образование, так? — спросил он, закуривая.

— Я же тебе рассказывала. Я не могла попасть на сцену. Потому-то и пошла в тот клуб. Но, может, моему агенту удалось что-то подыскать. Позвоню-ка я ему завтра.

— Видишь ли… — Майк замолчал, потом продолжил: — Я вообще-то нашел тебе роль в одном мюзикле. Пока ты была в Соннинге, я договорился.

— Майк, и ты молчал!

— Я хотел сделать тебе сюрприз. Главное, я не знал, захочешь ли ты принять от меня такой подарок. — Говоря это, он почувствовал, что смущается, как школьник.

Лесли схватила его руку, крепко стиснула своими пальчиками.

— Майк! — еще раз воскликнула она.

— Значит, ты готова взять роль? Вот и отлично. — Он взъерошил свои рыжие волосы. — Мне очень не хотелось, чтобы ты возвращалась в тот клуб. Я понимаю, работа есть работа и надо как-то зарабатывать на жизнь, но все-таки не лежит у меня душа…

— Но не только я этим занимаюсь. Там работают и другие девочки… Вполне приличные девочки.

— Ну за них я не могу вести переговоры…

— А за меня, значит, можешь?

— Если ты мне это разрешаешь…

— Господи, неужели тебе еще нужно разрешение?!

— Я рад это слышать. — На его лице снова появилась улыбка. — Ты говорила, что все женщины одинаково ревнивы. Ты знаешь, я тоже, кажется, начинаю ревновать.

— Совершенно напрасно, потому что у тебя нет соперников.

— Я не про то… Просто я подумал об этом твоем «Золотом башмачке». Я отлично понимаю, что многие девицы работают в таких шоу и все это вполне в порядке вещей, но… — Он нахмурился. — Ладно, я не буду говорить на эту тему, хотя мне бы не хотелось, чтобы ты выходила на ту сцену.

Лесли загадочно посмотрела на него. В ее зеленых глазах заиграли лукавые искорки.

— Что ж, я больше никогда не буду раздеваться, — провозгласила она. — Я имею в виду, раздеваться перед другими мужчинами.