Несущий смерть

ТРЕТИЙ СОН КЕРЛА ВЕЛЬХОУМА

Генерал умолк, встал и подошел к окну. Какое-то время он безмолвствовал, наблюдая за тем, как строительные роботы заливают бетонопластом площадку для гравитолетов, затем резко повернулся к Керлу.

— Итак, перейдем к делу. Надеюсь, ты не воспринял всерьез басню о том, будто я, как страстный поклонник, мечтал познакомиться со своим кумиром Керлом Вельхоумом.

— Воспринял, — признался Керл.

— Напрасно. Я не солгал, сказав, что видел многие твои поединки и что считаю тебя очень опасным противником. Но я не рукоплещу тем, кто убивает ради убийства. Они психи и полны нездорового азарта. А вот мой приятель, Тулт Данлоэ, занимающий в настоящее время пост военного министра Посьерры, действительно твой поклонник. Он предложил мне заключить пари…

— Ты хочешь посадить меня в одну из зон и стравить со своими толстозадыми сосунками-рейнджерами? — оживился Керл. — Давай! Я докажу, что эти люди будущего годны лишь на то, чтобы щупать девок на Соммете или Микуле.

Слова гладиатора не понравились Сатгу, в его голосе появился холод.

— Нет, для тебя это слишком просто. Я прекрасно понимаю, что в Каменных джунглях ты способен уложить сотню рейнджеров.

— Запросто, — не опасаясь показаться самоуверенным, заявил Керл.

— Поэтому условия пари будут более жесткими. Ты слышал от меня, что мы собираем книлтический излучатель. Так вот, твоя задача — избавиться от охраны, которую я к тебе приставлю, выбраться из лагеря и проникнуть в купол. Если сумеешь прикоснуться к двери конвертерного модуля, считай, что выиграл.

— Оружие?

— Никакого. С оружием было бы слишком просто. Лишь руки и смекалка. Могу еще пообещать тебе, что запоры в камере, в которую тебя поместят, будут не очень крепки. Я хочу проверить сноровку моих рейнджеров, а не надежность стен.

Керл не выглядел обескураженным:

— Сколько у меня будет противников?

— Четыре охранника у входа в камеру. Ночью это число будет удвоено. Если же тебе удастся выбраться, во что, признаться, я не верю, ты будешь иметь дело с двумя когортами, прикрывающими штаб и купол, несколькими десятками тиммеров, тритберами, гравитолетами, линиями заграждения, минными полями, всевозможными ловушками. На все тебе дается двадцать шесть часов — полные сутки по местному циклу.

Гладиатор подумал и покачал головой:

— Это невыполнимое задание.

— Я тоже так думаю. А вот мой друг Тулт считает иначе. Он поставил на тебя тысячу двойных кредитов.

— Передай ему, что он проиграл.

— Стало быть, ты отказываешься?

— Да.

Сатг оказался на удивление покладист.

— Хорошо, я так ему и скажу. Жаль, мой друг будет разочарован. Да, генерал сделал вид, что вспомнил нечто важное, — я забыл упомянуть, что имею приказ военного министра Посьерры Тулта Данлоэ, который предписывает мне казнить гладиатора Керла Вельхоума.

— В чем меня обвиняют? — поинтересовался Керл.

— Ни в чем. Просто казнить как чрезвычайно опасного преступника. Закон об особом положении, действующий с сегодняшнего дня на Новой России, дает мне такое право. Ну как, ты по-прежнему отказываешься попытать счастья?

Керл с усмешкой покачал головой:

— Нет, последнее обстоятельство меняет дело.

— Вот и прекрасно! Мне будет приятно сообщить министру, что Керл Вельхоум принял его предложение.

— Генерал не оставил мне выбора.

— Правильно! — подтвердил Сатг.

Керл потер покрытую щетиной щеку.

— Где гарантии, что мне будет сохранена жизнь, если я выполню это задание?

— Честное слово генерала Сатга! — серьезно произнес посьерранин.

Керл не был склонен доверять обещаниям паци, но выбора у него не было. Оставалось лишь получить ответ на последний вопрос.

— Генерал, я хотел бы узнать еще кое о чем.

— Схему заграждений?

— Нет, с ней я как-нибудь разберусь сам. Кто была та девушка, что приносила нам кофе?

Генерал Сатг хмыкнул:

— Ты молодец, Керл Вельхоум! Даже в такую минуту ты ухитряешься думать о девушках! Она из обслуживающего персонала. Если хочешь, я могу навести о ней справки.

— Да, хочу.

Посьерранин нажал на кйопку вызова и сказал:

— Узнайте и доложите мне имя девушки, которая приносила нам кофе. Генерал вопросительно посмотрел на Керла. — Если не секрет, чем она тебя так заинтересовала?

— Я видел ее на Соммете. Мы танцевали волшебный танец, а потом она исчезла. Я искал ее три дня, но так и не смог найти.

— Она не могла быть на Соммете. Служащие Особого корпуса не имеют права покидать Посьерру, если… — На лице Сатга появилась кривоватая усмешка. — Если только этого не требуют особые обстоятельства.

— И все же я танцевал с ней! — стоял на своем Керл.

— Сейчас узнаем.

Информационная служба у посьерран была налажена великолепно. Прошло всего несколько мгновений, и на пульте зажегся зеленый огонек.

— Докладывайте, — велел генерал.

— Ее имя Даймэ Ким, классификация три, сержант Особого корпуса. Желаете поговорить с ней?

— Нет.

— Нужна более подробная информация?

— Узнайте, бывала ли она на Соммете, э-э-э… Сатг взглянул на гладиатора.

— Два года назад! — быстро подсказал Керл.

— Два года назад, — повторил генерал, обращаясь к невидимому собеседнику.

— В личном деле подобный факт не зафиксирован. Прикажете допросить?

— Нет. Я доверяю своим солдатам. — Сатг отключил связь и развел руками. Она никогда не бывала на Соммете.

Керл уже и сам начал сомневаться. Все же прошло столько времени…

— Может быть, попросить ее принести нам еще кофе? — предложил Сатг.

— Нет, не надо. Наверное, я ошибся.

— Ну, как знаешь. В таком случае тебе пора идти. Отсчет времени пошел. Удачи тебе, Керл Вельхоум.

— Спасибо, — ответил Керл, поднимаясь. — Мне уже желали ее сегодня.

Подойдя к двери, гладиатор внезапно обернулся и спросил:

— Генерал Сатг, а что ты будешь делать, если вдруг наступит день, когда все планеты войдут в Пацифис? Ведь тогда вы лишитесь последних своих врагов.

— Ничего, — генерал изобразил улыбку. — Мы изобретем себе новых.

Командующий Особым корпусом сдержал свое слово. Запоры в помещении, куда поместили Керла, были чисто символическими, но за дверью сидели четверо вооруженных до зубов рейнджеров, саженные плечи которых настраивали Керла на пессимистические мысли. Солдаты были поставлены в известность о том, кто их пленник, и знали, что он собирается освободиться. Поэтому они держались настороже, а входили к Керлу не иначе как вчетвером.

Керл пробыл в своей тюрьме примерно пять часов, но так ничего и не придумал. Скоро должно было стемнеть. Ночью, по словам генерала, караул удвоят. Затем наступит рассвет, солнце медленно доползет до полуденной отметки. Ровно в пятнадцать Керлу принесут обед, а через два часа его поставят к стенке. Сомневаться, что генерал исполнит свое обещание, не приходилось. Гладиатор мерил шагами узкое пространство комнаты и размышлял.

Спасительная идея пришла совершенно неожиданно. Сколь ни хороша была военная подготовка рейнджеров, инструкторы не смогли изменить их психологию, психологию паци. Если человек мертв, значит, он умер, и никак иначе. Именно так подумали охранники, обнаружив, что Керл болтается в петле под потолком камеры. Один побежал докладывать о случившемся генералу Сатгу, другой бросился за доктором. Двое оставшихся стали снимать повесившегося гладиатора. Первый из них придерживал ноги Керла, а второй полез на табурет, чтобы перерезать веревку. С таким же успехом он мог пилить пальцем титановую трубу. Солдат упрямо тупил свой нож о керамическую жилу, и в этот миг Керл открыл глаза. Рейнджер хотел завопить, но кулак гладиатора врезался ему в шею, и посьерранин рухнул с перебитым кадыком. Второму охраннику Керл разбил коленом лицо, а потом добил его, уже лежащего, ударом ножа. Он не спешил и дождался доктора и третьего охранника. Право же, познания Керла в области анатомии были ничуть не хуже, чем у космомеда, явившегося засвидетельствовать его смерть. Тот даже не успел удивиться и рухнул навзничь с раздробленной височной костью. Рейнджера Керл удавил керамической жилой, с помощью которой так ловко изобразил повешенного.

Следовало поторопиться. Керл обыскал мертвецов, пополнив свой скромный арсенал двумя бластерами и гранатами. К его огорчению, гранаты были обычные, а не синхронизированные, иначе он оставил бы своим тюремщикам небольшой подарок.

Генерал Сатг был настолько уверен, что Керлу не удастся справиться с приставленными к нему рейнджерами, что даже не позаботился о внешней охране. Керл беспрепятственно покинул модуль, в который его поместили. Теперь следовало подумать о том, как выбраться из лагеря.

Имелись две возможности, и обе далеко не идеальные Можно было попытаться выбраться через вал, предварительно разорвав спирали Риала гранатами или мелтановыми импульсами, но в этом случае Керл привлек бы к себе всеобщее внимание, что не входило в его планы. Кроме того, за рвом могли располагаться минные поля и ловушки, избежать которых в темноте было очень непросто. Куда предпочтительней было покинуть лагерь через ворота, но в этом случае беглецу пришлось бы пустить в ход оружие, что, впрочем, не гарантировало успех, так как ворота представляли собой двухсекционную камеру, разделенную прочнейшей нефелитовой перегородкой, которую было не прожечь даже плазменной струей.

В легком замешательстве Керл огляделся вокруг и чертыхнулся. Как он мог позабыть про гравитолеты! Шесть летающих машин стояли на плацу рядом с энергетическими модулями. Керл неторопливо направился к ним, и в этот миг его бегство было обнаружено.

Пронзительно завыли сирены, вечерний полумрак прошили лучи установленных по периметру лагеря прожекторов. Из жилых модулей посыпались рейнджеры, напяливая на ходу шлемы и бронедоспехи. Они орали и суетились, командиры отдавали на ходу путаные приказы. В воздухе витало напряжение, словно перед взрывом. Достаточно было поднести спичку, что Керл и сделал.

Он размахнулся и швырнул сразу две гранаты. Черные шарики взвились в воздух, чтобы через мгновение превратиться в огненные цветы. Одна из гранат угодила в стену модуля, где размещались офицеры, другая разметала скопившихся на плацу рейнджеров. Как и следовало ожидать, началось всеобщее веселье, в котором Керл был главным заводилой.

Паника соткала в воздухе зеленую мелтановую паутину. Рейнджеры палили во все стороны, Керл старательно уничтожал прожектора. Шальной импульс попал в один из энергетических контейнеров, и тот превратился в огромное огненное кольцо, испепелившее все в радиусе двухсот футов. Напрасно голос генерала Сатга, доносившийся из радиорателя, призывал рейнджеров успокоиться. Сообщение, что на территории лагеря находится сбежавший из плена гладиатор Керл Вельхоум, вызвало еще большую панику. Рейнджеры хорошо знали это имя.

Предоставив посьерранам истреблять друг друга, Керл устроился в тени одного из гравитолетов и стал дожидаться, пока не появится какой-нибудь пилот. Как и всякий другой гладиатор, Керл умел управлять этими летающими машинами, но он не знал оборонительной системы лагеря, а кроме того, ему требовались более подробные сведения о куполе.

Ожидание затягивалось, и Керл избавился еще от пары гранат, дав веселью новый толчок. Рейнджеры почему-то решили, что он прячется в одном из модулей, и буквально растворили ни в чем не повинное строение в потоке мелтановых импульсов. Керл ждал.

Наконец у взлетной площадки появился человек, на шлеме которого был изображен значок с двумя перекрещенными крыльями. Керл, не мешкая, схватил его за шиворот и впихнул в один из гравитолетов.

— Пилот?

— П-пилот, — лязгая зубами, подтвердил пойманный.

Ему явно недоставало той храбрости, которая, по словам генерала Сатга, должна была переполнять каждого рейнджера. Керл ласково улыбнулся посьерранину:

— Тогда летим.

— Куда?

— Высадишь меня прямо на купол.

— Нельзя. Там полно тиммеров. Нас собьют. — Пилот немного успокоился, в его голосе появились нотки уверенности.

— Ну, тогда высадишь меня около купола.

— А ты меня не убьешь?

— А зачем? — вопросом на вопрос ответил Керл и уточнил: — Ведь ты не будешь делать глупости?

— Нет.

— Полетели!

— Но…

Керл решил прекратить дискуссию, в бок пилота уперся ствол бластера. Под влиянием этого аргумента пилот спешно поднял гравитолет в воздух и вывел его за пределы лагеря. Хаос мечущихся прожекторов, мелтановых импульсов и пламени остался позади. Керл позволил себе расслабиться.

Воздушное путешествие было недолгим. Вскоре машина приземлилась на небольшую лужайку. До купола, смутно поблескивавшего во тьме, оставалось не менее мили.

— Эй, приятель, я же велел тебе высадить меня около купола! — возмутился Керл.

— Это невозможно, — ответил пилот. — Купол окружен минным полем. Видишь вон ту штуковину? — Посьерранин указал на бетонопластовый куб, смутно видневшийся неподалеку. — Это знак, что дальше идти опасно. Все это поле напичкано ритм-минами. Знаешь, что это такое?

Керл кивнул. Ему приходилось сталкиваться с подобными взрывными устройствами, реагирующими на частоту колебаний человеческого сердца. Гладиаторы со свойственным им черным юмором именовали эти мины «сердечными друзьями». Человек не мог ни безнаказанно миновать, ни обезвредить подобное устройство, для этого требовался специальный робот.

Тоненько затрещал зуммер радиофона. Керл движением бровей приказал пилоту включить режим переговоров.

— Если не ошибаюсь, это Керл? — Голос принадлежал Сатгу.

— Так точно, мой генерал! — ответил гладиатор.

— Ты ловко провел моих парней и улизнул из лагеря. Посмотрим, что ты будешь делать дальше.

Довольный собой, Керл рассмеялся:

— Посмотрим. А ты не боишься, Сатг, что я просто смоюсь?

— Нет. Это не в твоем стиле. Кроме того, тебе не выбраться с планеты, а здесь ты рано или поздно будешь пойман. Добраться до конвертерного модуля твой единственный шанс спасти шкуру. С тобой есть пилот?

— Да. А что?

— Передай ему, что по возвращении он будет расстрелян, а лучше пристрели его сам. — Я так и сделаю, — сказал Керл и выстрелил побледневшему рейнджеру в голову.

— Удачи, Керл.

— Всего хорошего, генерал.

Забрав находившиеся в гравитолете гранаты и ракетомет, Керл пошел в ночную тьму. Отойдя шагов на пятьдесят, он обернулся и выстрелил. Импульс попал точно в энергетический кабель, и летающая машина превратилась в облако пламени.

Остаток ночи Керл провел на ногах, пытаясь найти лазейку в обороне купола. Но проклятое минное поле исключало малейшую возможность подобраться к нему поближе. Кроме того, по периметру купола стояли тиммеры, запрограммированные на поражение любой движущейся мишени. Пару раз в темноте мелькал тонкий мелтановый луч — это роботы обстреливали поле, уловив движение какой-то мелкой зверушки. Один из импульсов попал в «сердечного друга», тот с грохотом взорвался, натолкнув Керла на интересные размышления.

Ближе к рассвету в небе тоненько зажужжали гравитолеты. Вполне вероятно, они не охотились за Керлом, но гладиатор не пожелал это проверять. Один из гравитолетов рухнул вниз оранжевой кометой, остальные исчезли. Примерно через час, когда Керл закончил все приготовления и был готов приступить к осуществлению своего плана, послышался заунывный свист, и на поле выросли два фонтана земли. Буквально через мгновение узкий раструб на вершине купола издал отрывистый кашель. Это книлтический излучатель отвечал своим невидимым врагам. Сражение между агрессорами и новороссами началось. Это было на руку Керлу.

В посьерранской армии применялись универсальные ракеты «Контан» со съемными боеголовками. На подобной ракете можно было установить обычный, плазменный, химический или бризантный боезаряд — в зависимости от того, какую цель требовалось поразить. Керл не собирался обстреливать купол, ракета была нужна ему совсем для иной цели.

Вывернув капсулу боезаряда, Керл укрепил на ее месте моток тончайшего синтетического шнура, длина которого, если верить заверениям фирмы Кротт, составляла восемьсот футов — именно на такое расстояние простиралось минное поле. Убедившись, что со шнуром все в порядке и он легко сматывается с бобины, Керл приладил ракетомет к плечу, тщательно прицелился и выстрелил. В плечо толкнуло отдачей. Приставив руку ко лбу, чтобы защитить глаза от солнца, Керл наблюдал за кувыркающейся в воздухе ракетой до тех пор, пока она не упала на землю всего в пятидесяти футах от купола. Первая часть плана была осуществлена успешно. Теперь можно было непосредственно заняться минным полем.

Сторожевые тиммеры, охранявшие периметр, были запрограммированы таким образом, что реагировали на движение, а не на инфракрасное излучение, как обычно. Людей должно было остановить минное поле, а в задачу механических защитников вменялось истребление гравитолетов, боевых роботов и радиоуправляемых бронемашин. Обладавшие примитивным мозгом тиммеры не видели различий между боевым устройством и металлической болванкой. Им было приказано считать врагом любой движущийся объект. Этим обстоятельством и решил воспользоваться Керл, чтобы расчистить себе путь к куполу.

Выбрав слабину, он резко дернул шнур, заставив пустотелую болванку ракеты подпрыгнуть на месте. Тиммеры мгновенно насторожились и навели дула бластеров на внезапно объявившегося врага. Керл вновь потянул за шнур, заставляя мертвую железяку ожить. Три тиммера плюнули в мишень зеленоватыми пунктирами импульсов. Но враг, столь нахально вторгшийся во владения тиммеров, не умер и продолжал сопротивляться. Скудные мозги роботов охватила ярость. Тиммеры вскинули свое оружие и открыли беспорядочный огонь. Быстро перебирая шнур руками, Керл начал тянуть металлического помощника к себе. Раздосадованные необъяснимой живучестью врага, тиммеры перешли на автоматическую стрельбу. Длинные зеленые строчки впивались в землю вслед за ползущей болванкой. Некоторые из импульсов попадали в овальные тела мин, и те с грохотом детонировали.

Один взрыв, второй, третий. Керл вел счет уничтоженным минам и запоминал их местоположение. Вместе с тем он не забывал быстро сматывать шнур, опасаясь, как бы какой-нибудь импульс не перебил его.

Тиммеры не на шутку раззадорились. В этом они были весьма схожи со своими хозяевами — паци. Стрельбу начали три робота, теперь же к ним присоединились все те, что охраняли эту сторону периметра. За изрешеченным куском металла, стремительно убегающим к росшим на краю поля кустам, встала огненная стена мелтана и детонирующих мин.

Вот и все. Керл подтащил свою приманку к бетонопластовому кубу и позволил тиммерам добивать ее.

Он насчитал двадцать четыре взрыва. Если учесть, что «сердечных друзей» по инструкции ставили на расстоянии тридцати футов друг от друга, тиммеры уничтожили почти все мины в том месте, по которому «пробежала» ракетная болванка, расчистив таким образом Керлу дорогу к куполу.

Потребовалось немало времени, прежде чем ретивые защитники убедились, что их враг мертв, и успокоились. Тогда гладиатор вышел из-за кустов и медленно направился к куполу. Тиммеры поработали на совесть. Выжженная импульсами трава указывала путь, которого Керлу нужно было строго придерживаться.

Он шел по черной перепаханной земле, пристально глядя прямо перед собой. «Сердечный друг» был бы идеальным оружием, если бы не один крохотный недостаток. Детектор, реагировавший на биение сердца, находился над поверхностью земли и при должном внимании его нетрудно было обнаружить. Керл прошел не менее половины пути, отделявшего его от купола, прежде чем заметил первую уцелевшую мину. Гладиатор подорвал ее гранатой и двинулся дальше. Теперь следовало быть настороже и поглядывать не только под ноги, но и на периметр купола, по которому неспешно курсировали тиммеры. Как ни медленно он двигался, роботы наверняка заметили нарушителя и вот-вот должны были открыть огонь.

Мелькнул зеленый импульс. Зная, что тиммеры при первом выстреле целятся чуть ближе мишени, предупреждая, что дальше идти не следует, гладиатор отпрыгнул назад и затаился. Купол был всего в двухстах футах, но теперь противниками Керла были не только мины, но и тиммеры.

Стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать тиммера на выстрел, Керл прицелился и послал импульс точно в осязательный центр стрелявшего в него робота. У тиммера заклинило контакты, и он принялся палить во все стороны. Несколько импульсов попали в его собратьев, вынудив их открыть ответный огонь.

Пока тиммеры разбирались между собой, Керл преодолел еще около сотни футов, уничтожив при этом несколько мин. Ему оставалось пройти совсем немного.

Тем временем нешуточный бой разгорелся с другой стороны купола. Судя по всему, новороссы взялись за своих врагов всерьез. Звуки канонады постепенно приближались. Снаряды, прежде обильно падавшие на минное поле, теперь попадали непосредственно в матовое покрытие купола. Это обстоятельство было на руку Керлу. Теперь охранявшим книлтическую установку рейнджерам было не до него, а с тиммерами гладиатор надеялся как-нибудь управиться.

В землю возле его ноги вонзилась раскаленная игла импульса. Очевидно, опомнившиеся тиммеры взяли своего врага на прицел и ожидали лишь малейшего движения, чтобы обрушить на него ураган импульсов. Но Керл не собирался дарить им такую возможность. Он лежал очень долго, лежал внешне неподвижно, но на деле постепенно занимал позицию для выстрела. Его руки и голова перемещались столь медленно, что даже тиммеры отказывались признавать это движением. Но все же Керл двигался, поднимая ракетомет. И вот его глаза уже смотрели в прорезь прицела.

Из восьми тиммеров в строю оставалось пять. И все они были настороже, держа подозрительный объект под прицелом. Керл не шевелился, несмотря на то что у него страшно затекли руки, и в конце концов добился своего. Тиммеры ослабили внимание. Один начал охоту за очень кстати вышедшим прогуляться розовым кроликом, два других стали медленно перемещаться по площадке периметра, высматривая, не крадется ли к куполу еще какой-нибудь злоумышленник. И тогда Керл нажал на спуск. Ракета разнесла вдребезги двух самых бдительных роботов, наблюдавших за подозрительной точкой у кромки выжженной травы. Прежде чем исчезнуть в облаке пламени, тиммеры успели ответить, но ни один из пущенных ими импульсов не задел Керла.

Не успело эхо взрыва разнестись по окрестностям, а Керл уже что есть сил бежал к куполу. На бегу он посылал импульсы, взорвав одну за другой три мины. В четвертую он не попал. Горячая волна ударила в лицо, и Керл провалился в омут беспамятства…

Сознание вернулось вместе с грохотом близкого разрыва. Керл сглотнул застрявший в горле комок и чуть пошевелился. Движение отдалось болью во всем теле, голова была словно налита чугуном. Застонав, Керл открыл глаза — сначала левый, затем правый. Для этого пришлось напрячь лицевые мускулы, потому что ресницы были склеены липкой массой, которая покрывала все лицо. Керл лизнул уголок рта и понял, что это засохшая кровь. Над головой раздался надсадный механический кашель, затем издалека долетели отрывистые звуки, сменившиеся свистом. Оглушительно грохнуло, гладиатора подбросило вверх. Удар о землю вывел Керла из оцепенения. Стиснув зубы, он приподнял голову и осмотрелся. У края минного поля стояли несколько бробилей. Один из них горел, остальные выплевывали сгустки пламени, которые проносились над Керлом и с грохотом разбивались о купол. Новороссы успели сделать еще два залпа. Потом вновь раздался механический кашель, подобный тому, что Керл слышал мгновением раньше. В тот же миг поляну, где стояли бробили, захлестнула волна огня. Когда лепестки пламени опали, взору Керла предстали хрупкие черные остовы машин с причудливо сплавившимися стволами и вздутыми кормовыми надстройками. Таков был результат действия книлтического оружия.

Лишь сейчас Керл вспомнил, что сидит в нескольких шагах от купола, и удивился тому, что его до сих пор не пронзил импульс. Медленно, моля судьбу и удачу, чтобы тиммеры не обратили на него внимания, гладиатор повернул голову. Роботы были мертвы. Снаряды бробилей довершили начатое Керлом. Теперь ничто не мешало гладиатору подобраться к самому куполу.

Керл поднялся на ноги и, пошатываясь, побрел вперед. Перед глазами плыло. Ему здорово досталось при взрыве мины. Хотя гимпиор и защитил тело от осколков, он не смог уберечь его от ударной волны, а в результате Керл чувствовал себя так, словно по нему проехал средних размеров третбер. Но еще сильнее досталось лицу и кистям рук, израненным сотнями крохотных иголок, которыми был начинен корпус «сердечного друга». Чудом было то, что не пострадали глаза.

За тридцать неверных шагов, каждый из которых был наполнен болью, Керл добрался до купола и со вздохом облегчения привалился к его чуть шероховатой теплой поверхности. Только теперь он мог в полной мере оценить это гигантское, поистине неуязвимое сооружение из нефелита, чьи стены, казалось, уходят в облака.

Прислушиваясь к стремительному бегу ускользающего от него времени, гладиатор бессильно опустился на землю. Дыхание его было прерывистым и хриплым. Щурясь, Керл взглянул на солнце. Судя по положению местного светила, уже был полдень. В распоряжении гладиатора оставалось не более трех часов.

Вход в купол был — Керл видел его, когда изучал подходы к куполу, но он был перекрыт массивной плитой.

Должен же быть хотя бы еще один вход!

Керл задумчиво лизнул окровавленный палец. Тиммеры. А что тиммеры? А то, что по правилам роботехники их должны осматривать раз в сутки. Неужели техники, каждый раз рискуя жизнью, пробираются мимо минного поля, чтобы потом невесть как вскарабкаться на площадку периметра? И вдобавок тут же быть подстреленными тиммерами! Нет, посьерране не были похожи на идиотов, сознательно усложняющих себе жизнь.

Керл извлек «кошку» и забросил ее на металлический обод, огораживавший периметр. Вскоре он стоял на узкой площадке меж двумя мертвыми тиммерами. Отсюда было прекрасно видно окрестности. Бой затихал, книлтический излучатель кашлял все реже и реже. Вскоре новороссы будут окончательно разбиты, и тогда генерал Сатг всерьез примется за Керла. Но должен же быть какой-то выход! Точнее, вход. Миновав искореженные остовы роботов, гладиатор достиг края платформы. Неужели неудача?

Нет, интуиция не подвела Керла. Он стоял перед небольшой, едва заметной в сером панцире брони дверью без каких-либо признаков замка. Очевидно, открывалась она только изнутри. Сделав шаг назад, Керл поднял бластер и выпустил в нее пять длинных импульсов. С таким же успехом он мог пытаться пробить дверь головой — на гладкой поверхности остались лишь едва заметные оплавлины. Чтобы сокрушить эту преграду, нужен был плазмомет или мощный направленный взрыв, Керл же располагал лишь бластером и тремя гранатами. Сам он сделать ничего не мог, оставалось лишь надеяться на оплошность врагов. Керл сел у двери и принялся ждать.

Мгновения тянулись томительно. Болело разбитое тело, ныли иссеченные осколками руки, нестерпимо чесалось покрытое кровавой коркой лицо. Вдобавок ко всему Керла начала донимать жажда, но он терпел, дожидаясь своей минуты, и дождался.

За дверью раздался едва слышный шорох. Мгновение — и Керл был на ногах. Еще одно — и он распластался на наклонной стене над дверью. Едва он успел сделать это, как бронированная крышка с легким гулом отошла в сторону, и из чрева купола вышел рейнджер. Следом за ним появился еще один. Приставив ко лбу ладонь, защищая глаза от солнца, они осмотрели изуродованное взрывами поле, затем переключили внимание на разбитых тиммеров.

— Этой секции досталось больше других.

— Да. И кажется…

Что ему показалось, рейнджер объяснить не успел — Керл ударил его ножом за ухом. Его напарник вскинул бластер, но гладиатор оказался быстрее. Спустя мгновение второй паци лежал рядом с первым, а Керл вытирал окровавленное лезвие о его куртку. Затем он скинул трупы на землю, вошел внутрь купола и закрыл за собой дверь.

Длинный извилистый ход привел гладиатора в модуль, служивший складским помещением. Здесь хранились всевозможные боеприпасы, запасные детали, разобранные тиммеры и прочая дребедень. Керл не поленился порыться в этом хламе и был вознагражден: между контейнерами с пищевыми концентратами он нашел упаковку синхронизированных гранат, что было приятной неожиданностью, так как паци громогласно объявляли, что отказались от них как от негуманного оружия. Выбросив часть ненужных ему приспособлений, Керл заполнил освободившиеся контейнеры гранатами. Еще несколько он рассовал в штабеля боеприпасов, захватив синхронизаторы с собой. Азартная игра, затеянная генералом Сатгом, подходила к финалу. Надо признать, она увлекла Керла.

Теперь гладиатор был уверен, что выиграет. Понадеявшись на непреодолимость оборонительных систем купола, паци были чрезвычайно беспечны. Керл без особого труда миновал два контрольных поста, оставляя после себя трупы и синхронизированные гранаты. О том, что он все же ухитрился проникнуть в купол, паци догадались лишь тогда, когда Керл достиг энергореактора.

Это была одна из важнейших частей купола — если не сердце, то уж наверняка желудок. Именно здесь рождалась та энергия, что уничтожала бронеколонны и города новороссов. Энергореактор представлял собой большой бункер, изолированный тремя поясами защиты — сначала шел слой особо прочного керамопластика, затем двухфутовые нефелитовые плиты, а за плитами располагались кремне-бетонные блоки, которые гасили отдачу взрывной волны.

Принцип действия книлтического оружия был весьма прост. В энергореактор помещали порцию грометола и подрывали его, направляя высвободившуюся энергию в специальный конвертер, который посылал силовой луч в нужном направлении. Там, куда этот луч был направлен, происходил взрыв, мощь которого равнялась девяти десятым взрывной силы грометола, загруженного в энергореактор. Радиус действия этого оружия был практически неограниченным. Книлтические лучи можно было посылать даже в другое созвездие.

Энергореактор обслуживали десять техников. К тому времени, как прозвучал сигнал тревоги, Керл убрал шестерых из них. Уже не таясь, гладиатор быстро покончил с остальными. Под надрывный вой сигнальных сирен он затребовал со склада пять максимальных порций грометола. Взрывчатка, упакованная в контейнеры из химически инертного пластика, поступала по вертикальному конвейеру, а он тем временем отстреливал рейнджеров, которые пытались проникнуть в энергетический модуль. Должно быть, на конвертерном пульте сидели полные тупицы, раз они позволили Керлу получить почти весь затребованный грометол. Лишь последняя партия была заблокирована и возвращена в хранилище.

В итоге Керл располагал восемью тоннами грометола, что намного превосходило критическую массу, которую мог выдержать энергореактор. Сняв синхронизаторы с двух гранат, гладиатор сунул их между контейнерами со взрывчаткой. Подумав, он положил еще одну под запасной пульт, предназначенный для аварийного выброса энергии. Теперь гладиатор мог запросто разнести купол в клочья. Это было неплохой гарантией того, что генерал Сатг сдержит свое обещание.

Пришло время закончить игру. Первым делом Керл избавился от всех лишних синхронизаторов. Стены потрясли раскаты взрывов, в довершение грохнул еще один — самый мощный. Это сдетонировали мелтановые накопители, хранившиеся в складском модуле. Взрывы создали у охраны ложное впечатление, что в купол проник не один, а несколько злоумышленников. Начавшаяся суматоха облегчила Керлу выполнение его задачи.

Бросая перед собой гранаты, он начал пробиваться к конвертерному модулю, который размещался в верхней части купола. Каждый фут окружающего пространства был насыщен смертью. Вокруг Керла бушевал дождь мелтановых импульсов, в одном месте он едва не напоролся на синхронизированную гранату, лишь чудом избежав гибели, в другом попал под массированный огонь тиммеров. Керл прыгал, бежал, падал, лез по каким-то трубам и скобам, увертывался от огненных брызг, которые сыпались из пробиваемых импульсами переборок, щедро расшвыривал гранаты и тут же сжимал синхронизаторы. В конце концов он пробился к заветной двери в конвертерный модуль — иначе и быть не могло! — и коснулся ее. Выстрелы смолкли, словно по команде. Это могло означать лишь одно — он выиграл.

Керл толкнул дверь и вошел в просторный, тускло освещенный зал, который и был конвертерным модулем. Огромное пространство помещения было совершенно пустым, если не считать массивной, опутанной множеством причудливых приборов трубы конвертера, сиротливо приткнувшейся у одной из стен.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что в модуле никто не прячется, Керл направился к конвертеру. В этот миг отворилась неприметная дверь, и появился генерал Сатг в сопровождении десятка рейнджеров.

— Я победил, генерал! — хрипло сказал Керл.

— Да, это так, — согласился Сатг.

— Теперь ты убедился, что один гладиатор стоит сотни твоих хваленых рейнджеров!

Посьерранин не ответил.

— Теперь ты отпустишь меня?

Генерал покачал головой:

— Нет. На твоей совести жизни многих граждан Посьерры. Лично я прощаю тебе это, но Пацифис не может позволить подобной роскоши.

— Это означает, что ты не сдержишь свое слово?

— Сдержу. Тебя расстреляют. А мой друг Тулт Данлоэ будет извещен, что гладиатор Керл Вельхоум не справился с данным ему заданием. На изготовку!

Рейнджеры дружно вскинули чопперы.

— Не торопись, генерал! — Керл поднял руку и продемонстрировал пластиковый кружочек синхронизатора. — Видишь вот эту штуковину? Сейчас я сожму ее, и мы все вместе взлетим на воздух!

Сатг усмехнулся:

— Твой фокус не удался, я разгадал твой план. Рейнджеры уже осмотрели контейнеры с грометолом и извлекли из них гранаты. А сейчас идет разгрузка энергореактора. Так что можешь умереть спокойно.

Окровавленное лицо Керла превратилось в жутко улыбающуюся маску.

— Это не та граната, генерал. Эту я подсунул под резервный пульт.

— Ты блефуешь, — медленно выговорил Сатг, но Керл заметил, что генерал побледнел.

— Проверим! — сказал гладиатор и начал медленно сжимать пластиковый комочек.

— Стреляйте! — что есть сил заорал Сатг. — Стре…

Бластеры плюнули мелтановым огнем. Не менее десяти импульсов вонзились в тело Керла, прожигая гимпиор, один угодил в голову, а еще один в руку — точно в синхронизатор. Гладиатор еще не успел рухнуть, как в недрах энергетического модуля грохнул взрыв. Осколки изрешетили резервный пульт, пробив предохранительные цилиндры, и начался аварийный выброс энергии, количество которой значительно превышало критический уровень. Десять стремительных мгновений.

Десять — генерал Сатг разевал рот в безмолвном крике…

Девять — рейнджеры остервенело рвали импульсами мертвое тело Керла…

Восемь — в их глазах появился ужас…

Семь — они повернулись к выходу из конвертерного модуля…

Шесть — крича и толкаясь, бросились вон…

Пять — рейнджер Миклин Хардецки вскинул бластер и прострелил голову генералу Сатгу, который загораживал ему дорогу…

Четыре — орущее месиво покатилось по узкой лестнице…

Три — гулко бились сердца…

Два — жизнь была сладка, и паци на что-то надеялись…

Один — смерть была всего в шаге, но они еще на что-то надеялись…

И прогремел взрыв, от которого содрогнулась планета. Когда гигантское облако рассеялось, новороссы обнаружили, что купол-убийца бесследно исчез. Вместе с ним растворилась в плазменном облаке большая часть Особого корпуса Посьерры.

Это был прекрасный салют в честь гладиатора Керла Вельхоума, но Керл не увидел его. Он вновь умер на десять секунд раньше…