Неуловимый

Глава 2. Жемчуга леди Дарнлей

Слух о том, что новым окружным инспектором Дептфордской полиции стал Аллан Уэмбри, уже распространился в его родных местах. Первым, кто принес ему поздравления по этому поводу, не успел Аллан сойти с поезда, был хозяин гостиницы. Но и следа не осталось от хорошего настроения Аллана, когда старик заговорил о молодых хозяевах Ленлэ-Корта: имение заложено и перезаложено, брат и сестра вынуждены будут покинуть его, как только поверенный приведет в порядок их дела.

При упоминании о поверенном Аллана передернуло. Слухи, ходившие в Скотленд-Ярде об этом адвокате, не гнушавшемся браться за самые темные дела, давали немало поводов для беспокойства за друзей детства…

Чем ближе подходил он к поместью, тем больше угнетало его царившее кругом запустение: на дорожках пробивалась сорная трава, газоны давно уже не стриглись. Лишь немногие из окон оставались застекленными, остальные же зияли навстречу Аллану темными провалами, будто пустыми глазницами.

Не успел Аллан приблизиться к дому, как навстречу ему с высокого крыльца сбежала девушка.

— О, Аллан!.. Неужели это вы?

Он взял ее за руки и с нежностью заглянул в лицо. Как быстро летит время: из очаровательного полуребенка она превратилась в очаровательную, царственную красавицу. Ее бледное матовое лицо, чудесные глаза были словно написаны нежной пастелью…

И снова, как прежде, сердце его сжалось при взгляде на нее, при воспоминании о той пропасти, что разделяла дочь Ленлэ и сына простого садовника…

Мэри поймала взгляд, которым Аллан окинул старый дом.

— Бедный старый Ленлэ-Корт! Вам тоже грустно, Аллан? Вероятно, вы уже знаете, что мы уезжаем на будущей неделе?

Она глубоко вздохнула.

— Джонни снял квартиру в городе, а Морис Мейстер обещал дать мне работу. Я буду его секретаршей…

— Неужели нет другого выхода, Мэри? — молодой человек был искренне огорчен.

Она покачала головой.

— У меня остался лишь маленький доход с имения моей матери. Этого достаточно, чтобы не умереть о голоду, — и только. Другое дело — Джонни. Кто бы мог предполагать, что он окажется деловым человеком? В последнее время у него появились деньги. Кто знает, быть может, через несколько лет мы снова будем в состоянии вернуть Ленлэ-Корт…

Аллан хотел спросить, чем занялся ее брат, но из-за поворота дорожки показались двое мужчин. Аллан тут же узнал Джона Ленлэ. Юноша почти не изменился и все еще производил впечатление угрюмого неловкого подростка. Подойдя вплотную, он сказал, обращаясь к своему спутнику и глядя исподлобья на Аллана.

— Мейстер, этот человек — сержант полиции или что-то вроде…

Адвокат Мейстер лукаво улыбнулся.

— Насколько я понимаю — окружной инспектор, — уточнил он, протягивая Аллану тонкую руку. — Я слышал, вы назначены в наши края, чтобы держать в страхе моих бедных клиентов!

Прежде чем ответить, Уэмбри внимательно оглядел адвоката. Это был худощавый человек с резкими чертами лица и необыкновенно темными непроницаемыми глазами. Весь его облик вполне соответствовал тому, как его характеризовали в Скотленд-Ярде: выглядит, как герцог, говорит, как профессор, а мыслит, как черт.

Джон не спускал глаз с Аллана. Он и раньше недолюбливал его, но сейчас демонстрировал это слишком явно.

— Что принесло вас в Ленлэ? — грубо спросил он. — Разве у вас здесь имеются друзья?

— Конечно, у него имеются друзья! — быстро вмешалась Мэри. — Я сожалею, что не могу предложить вам остаться у нас, но в доме почти не осталось мебели…

— Зачем выставлять напоказ нашу бедность? — оборвал Джон сестру. — Не думаю, чтобы наши несчастья слишком трогали Уэмбри, да и с его стороны было бы большой дерзостью вмешиваться в наши дела.

Морис Мейстер поспешил сгладить неприятное впечатление, произведенное его резкостью:

— Дорогой Джонни, несчастья, постигшие Ленлэ-Корт, давно уже стали достоянием гласности. Пора перестать быть таким запальчивым. Что касается меня, то я счастлив встретиться с таким достойным представителем полиции! В настоящее время ваш округ ничем не примечателен, мистер Уэмбри… Раньше же, когда я только поселился в Дептфорде, это было одно из самых необыкновенных, самых благополучных мест…

— Вероятно, вы хотите сказать, что вас больше не тревожит «Неуловимый»?

Слова эти были произнесены совершенно спокойным тоном, и Аллан никак не ожидал, что они произведут такое потрясающее впечатление на Мейстера. Рот его вдруг подернулся судорогой, а в темных глазах мелькнула тень ужаса.

— «Неуловимый»! — пробормотал он хрипло. — Это старая история… Он недавно умер, бедняга!..

Аллану показалось, Мейстер прислушивается к собственным словам, чтобы поверить, что эта таинственная личность, действительно перешла уже в иной мир.

Мэри, внимательно прислушивавшаяся к разговору, поинтересовалась:

— Кто это — «Неуловимый»?

— Это — человек, о котором вам лучше никогда ничего не знать, — отрезал Мейстер, и уже мягче прибавил: — Однако, наш разговор совершенно неинтересен для молодой леди!

— Я тоже желал бы, чтобы вы поговорили о чем-нибудь другом, — скривился Джон и повернулся, чтобы уйти, когда Мейстер обратился к Аллану:

— Не поделитесь ли, Уэмбри, каким делом вы были заняты в последнее время?

Аллан помедлил с ответом.

— Дело о краже жемчугов леди Дарнлей. Это случилось во время бала…

— Леди Дарнлей, — Мейстер кивнул. — Да, я припоминаю… Между прочим, кажется, вы были на этом балу, Джонни?

Джон нетерпеливо пожал плечами.

— Конечно, я был на этом балу! Однако… неужели вы все время будете говорить о грабежах и преступлениях?

И, повернувшись на каблуках, отошел.

Мэри огорченно посмотрела в его сторону.

— Я не пойму, почему Джонни в таком плохом настроении все эти дни, но, впрочем, пойдемте, Аллан. Я хочу, чтобы вы посмотрели, во что превратился сад… Еще один повод для слез…

Джонни смотрел им вслед, пока инспектор и Мэри не скрылись из виду. Он был явно взбешен.

— Почему этот мерзавец приехал сюда?

— Дорогой Джонни, как вы молоды и как жестоки! — Мейстер усмехнулся. — Вы получили воспитание дворянина, но иногда ругаетесь, как мужик.

— Чего же вы ожидали?.. Что я протяну ему руку и скажу: «Добро пожаловать»?.. Не нужно забывать о его происхождении…

Мейстер раздраженно прервал его:

— Прекратите впадать в детство! Разве вы не отдаете себе отчета с кем говорили сегодня? Между прочим, сыщик этот все время наблюдал за вами. А у него репутация самого ловкого малого в Скотленд-Ярде! Вы же при имени леди Дарнлей чуть не выдали себя!

— Бросьте, он ничего не заметил, — молодой человек внезапно оживился. — В том письме, что вы получили утром, было ли там что-нибудь о жемчугах? Проданы они, наконец?..

— Неужели вы думаете, мой друг, что можно продать в течение недели жемчуга, которые стоят пятьдесят тысяч фунтов?

Мейстер снова вернулся к своей вкрадчиво-мягкой манере разговора.

Джон подозрительно взглянул на поверенного:

— А знаете, Морис, если правда о жемчугах всплывет наружу, вам тоже не миновать тюрьмы.

Мейстер выбросил окурок и медленно вынул из массивного портсигара еще одну папиросу.

— Разве я виноват, Джонни, что вам захотелось украсть эти жемчуга? И только потому, что я знал вашего отца, я согласился взять на себя некоторый риск. Думаю, меня весьма затруднительно обвинить в чем-либо. Вас же могут заподозрить скорее, чем других, бывших на балу, ибо все знают, что вы разорены. Кроме того, ведь один из лакеев видел, как вы поднялись по главной лестнице перед тем, как уйти…

— Я ведь предупредил его, что иду за своим пальто, но зачем же вы сказали Уэмбри, что я был у леди Дарнлей в тот вечер? Как-то странно, что расследование этого дела поручили именно ему…

Мейстер рассмеялся:

— К чему скрывать то, что ему и так известно? Я все время наблюдал за ним… Он знает больше, чем говорит… Сейчас под подозрением дворецкий, но не думайте, Джонни, что дело закончено. Во всяком случае, сейчас еще рано думать о продаже жемчугов. Через некоторое время постараемся пристроить их в Антверпене…