Невеста Инквизитора, или Ведьма на отборе - к беде!

1.

Пролог

– Отбор невест? – отрешённо переспросил Адриан, стоя посреди просторной приёмной. Сквозь высокие окна пробивался свет, из сада доносилось пение птиц, а в помещении пахло ароматическим табаком. Новая экзотика, привезённая торговцами с Материка.

– Ты не ослышался, – с лёгкой улыбкой на бледных губах отозвался император и вновь затянулся трубкой. Выдохнул вверх облачко сизого дыма и склонил голову набок. – Отбор невест. Для тебя…

– Какой в этом смысл? – Адриан переложил в другую руку трость, служившую ему оружием и проводником магии смерти для призыва слуги Хороса, и устроился в кресле для посетителей.

– Смысл в том, мой дорогой Адриан… – протянул император, постукивая по столу пальцами, усеянными перстнями с драгоценными камнями и без, – в том, чтобы слухи о твоей чудовищности перестали расти со скоростью ветра. Пока твой дар был запечатан, люди просто шептались, но сейчас, когда к тебе вернулась магия смерти, когда стало известно о твоём последнем рейде на ведьм… тебя не просто боятся. Тебя считают угрозой обществу. И пугают тобой уже не только младенцев…

– Какое отношение к слухам имеет отбор невест? – холодно перебил Адриан, иногда позволявший себе подобную вольность, но лишь наедине с императором. А ему за верную службу и преданность позволяли и не такое.

Император вновь затянулся и выпустил дым, задумчиво поправляя отворот халата, расшитого золотом.

– Видишь ли… мой дорогой Адриан. Тебе нужно жениться.

– Занятно… – протянул Адриан и устало потёр переносицу двумя пальцами. Чёрные с серебряными прожилками пряди волос выбились из хвоста и упали на суровое лицо, отличавшееся точёными чертами и жёсткими скулами. – По вашим словам – я чудовище, Ваше Величество. Кто же пойдёт за меня замуж?

Император спрятал улыбку, отложил трубку и откинулся в кресле, сцепляя пальцы в замок.

– Нет, Адриан, «чудовищем» тебя называет народ. А я знаю, что ты гораздо… опаснее. Хорошо, что никто больше об этом не догадывается. Пусть и дальше пребывают в заблуждении… А жениться тебе нужно, чтобы общественность успокоить. Говорят, женатый мужчина не вызывает опасений. Пусть народ увидит, что ты такой же, как и все…

Адриан медленно… очень медленно и очень выразительно выгнул бровь, а император всё же отрывисто рассмеялся.

– Прости, друг, но у нас нет выбора. Мужчина, связанный узами брака, внушает доверие. Отдохнёшь немного от дел… на время отбора. Милым с невестами побудешь, пусть о тебе напишут в газетах… Что? Не будешь милым? – иронично спросил император и сам же вздохнул, вдруг скривившись. – Как меня достало всё это …

Адриан понимающе кивнул.

Император взял со стола ручку и покрутил.

– Разведка доложила, что зреет смута. Люди полагают, я покрываю твои… злодеяния, чтобы держать народ в страхе. Шепчутся обо мне. Говорят, прикормил и держу подле себя цепного пса, готового слепо рвать глотки…

– А это не так? – флегматично поинтересовался Адриан.

– Очень смешно, – скептически отозвался император. – Если бы жители Империона только знали, как много ты делаешь для того, чтобы они мирно спали в своих домах… но они видят лишь то, что хотят. Ты окружил себя этой мрачной аурой, слухами, нелюдим. А тут ещё дар некроманта. Вот люди и…

– Если я женюсь, полагаете, меня перестанут бояться? – спросил Адриан без тени эмоций в голосе.

– Это успокоит народ, – уверенно произнёс император. – Нам нужно отвлечь внимание от твоего пробудившегося дара. Переключить народ на что-то другое. И… знаешь, меня волнует, что у тебя нет наследников, – последние слова были произнесены с претензией, что даже позабавило некроманта.  

– У меня есть Николь, – возразил Адриан.

– Она твоя племянница, которая вышла замуж, – парировал император. – Её дети уже не будут продолжением славного рода Де Камелье. Адриан, – император выдохнул и сел ровно. – Почему я хочу продолжения твоего рода больше, чем ты сам?

– Потому что вам это выгодно, – бесстрастно отозвался Адриан, а император издал невесёлый смешок.

– Верно… И знаешь, я искренне не хочу, чтобы тебя сожгли в собственном доме, как сделали с твоим братом и его супругой.

– Мой род вымер по вашей милости, Ваше Величество, – ровно произнёс Адриан, глядя в чёрные непроницаемые глаза императора.

– Это было грубо, – спокойно заметил тот.

– Простите, Ваше Величество, – без капли раскаяния в голосе ответил Адриан. – Мои отец и брат служили верой и правдой, часто навлекая на себя гнев ваших подданных и простого народа, но вы не смогли их уберечь. Я просто констатирую факт.

Император поморщился, сжимая руку в кулак. На смуглом лице дрогнули желваки.

– Я знаю, проклятье тебя раздери!.. – сдерживая гнев, резко произнёс он. – И сейчас я пытаюсь исправить свои ошибки, а ты мне нисколько не помогаешь.

Адриан мысленно вздохнул.

– А что прикажете делать с женой после отбора?

Император повернулся, криво усмехнувшись.

– А что ты обычно делаешь с мешающими людьми? Хочешь, съешь её.

2.

Глава первая

Сегодня в наш дом вломилась инквизиция. «Святая», «доблестная», «справедливая» – называйте, как угодно. Служащие Белого Ордена очень трудолюбивы. И усердны. Перевернули всё – да так тщательно, я аж позавидовала.

Нашлась потерянная три недели назад заколка для волос с синими стеклянными камушками. Папин футляр из-под очков тоже отыскался. И моя блузка с лилиями. Оказывается, я уронила её за тахту…

Ничего другого не обнаружили. Ушли раздосадованные. Ни порошков тебе запрещённых, ни контрабандной крови «золотой рептилии», так необходимой в приготовлении различных снадобий сомнительного свойства, ни заклинаний опасных ритуалов, нацарапанных ножом в укромном месте.

Я выдохнула, пожелала инквизиции всего самого наилучшего… Именно так и никак иначе (даже проклятия «почесухи» вслед не кинула), и отправилась приводить дом в порядок.

Отец спал в кресле-качалке и, кажется, вовсе не понял, что сейчас произошло. А ведь произошло: Ирида пропала пять дней назад, а сегодня вот… явились борцы за справедливость. Неспроста же. Значит, доигралась сестрица… А я говорила. Дура.

Всю нашу семью под удар ставит. Захотела лёгких денег, а их не бывает. Не в этом мире. Не тогда, когда ты ведьма. Будь любезна, получи метку, отучись и трудись за копейки, не жалея сил, среди магов и колдунов, где твои порошки да зелья мало кому сдались.

Я, правда, смогла. Лавку открыла… Её тоже перевернули, кстати. Но кроме эфирных масел, спирта и сушёных цветов да ягод ничего не нашли.

Я не дёргалась. Ирида часто пропадала, потом появлялась вновь. Искать её бесполезно. Я пробовала, но только лишнее внимание к себе привлекла. А оно мне нужно? Внимание инквизиции никому ещё на пользу не шло и на здоровье благоприятно не сказывалось. Вот и ждала, когда сами придут.

Пришли. Сначала утром, всё перевернув, потом вечером, когда я уже убралась и залезла в ванну. Вытащили. Дали только халат накинуть и ноги в мягкие домашние туфли вдеть. Так и увезли. Под конвоем. Сволочи…

Мокрая, уставшая ведьма – не лучшая компания, но у Адриана Де Камелье на сей счёт своё мнение. Не думала, что когда-нибудь с ним пересекусь. «С ним» – это с самым загадочным и опасным человеком Империона. Он не занимается такими пустышками, как я. Поэтому на встречу и не надеялась. Точнее радовалась, что у верного «пса императора» дел без меня хватает. Зря радовалась, оказывается. Неужели Ирида влипла в настолько серьёзные неприятности? Плохо дело…

Инквизитор сидел напротив, сжимая в руках жуткую трость с набалдашником в виде черепа. Но больше, чем трость, меня нервировал его непроницаемый взгляд и бесстрастное выражение лица. Пустые, лишённые эмоций тёмно-серые глаза. Он молчал, а я ёжилась под этим тяжёлым взглядом.

В кабинете царил полумрак, а я сидела на жёстком стуле, сведя ноги вместе, успокаивая себя, что халат достаточно длинный. По плечам рассыпались мокрые чёрные завитки, кончики ушей отчего-то пылали…

Я бы хотела описать графа как полное ничтожество и урода, но привыкла быть честной сама с собой. Мерзавец оказался бесстыдно красив. При взгляде на него становится очень неуютно, чувствуешь себя почти отбросом. Он окружён невероятно мощной харизмой и пугающей энергетикой, но образ его весьма гармоничен.

Волосы, причёска, губы, нос… Хочешь не хочешь, а разглядываешь и испытываешь странные чувства. От трепета до раздражения.

– Кара Сноул… – бархатный, низкий тембр голоса инквизитора заставил внутренне вздрогнуть. Руки покрылись мурашками.

Он потянулся и взял со стола папку. Стол, к слову, из дорогой чёрной древесины: массивный, крепкий, искусно сделанный и будто кричащий о достатке его владельца.

Уверена, Граф Де Камелье так же возмутительно богат, как и красив.

– Я предлагаю вам сделку, Кара, – внезапно произнёс он, после долгой паузы. Изумлённо моргнула, а граф решил добить меня. – Вы примете участие в отборе невест и станете моей… временной женой. Готовы обсудить ваше согласие? Точнее… условия сделки?

Я шумно сглотнула и прочистила горло, ощущая, как кровь приливает к щекам. Что он сейчас сказал? Из меня словно весь дух вышибли!.. Словно бросили голую в снег, словно…

– Я не совсем понимаю… – сбивчиво произнесла и поёжилась, пытаясь прикрыть ноги полами махрового халата. – Разве меня привезли не из-за сестры?

Хищная тёмная бровь инквизитора медленно изогнулась. Мне показалось, что надо мной смеются, хотя ни одной эмоции на лице Адриана Де Камелье так и не появилось.

– Думаете, мисс Сноул, я без вашего участия не смогу подписать вашей сестре приговор? Обязательно требуется ваше присутствие? Или думаете, я не навёл о вас справки и не в курсе, что к делам сестры вы не причастны, хоть и пытались её защитить и образумить?

Я вспыхнула. Как фитилёк свечи. Гнев на мгновение затуманил разум, лишая меня всякой воли, но, слава Милосердным Покровителям, я ничего не натворила. Смогла сдержаться, а ведь не отличаюсь особым спокойствием и уравновешенностью.

Граф задумчиво постучал пальцем по столу, искоса поглядывая на меня. Жутко раздражало, что я не понимаю ни его взгляда, ни выражения лица!.. Не понимаю, о чём этот человек думает.

3.

Глава вторая

Граф Де Камелье подошёл к составлению соглашения с особой тщательностью, прописав каждый пункт, предусмотрев все нюансы.

Внимательно ознакомившись с договором под терпеливым взглядом инквизитора, я пришла к выводу, что, если подпишу, пути назад не будет. Сделку расторгнуть нельзя, и в случае моего проигрыша в отборе, сестра отправится на плаху, а я… вероятно, на улицу.

– Это условие должно вас подстёгивать к победе, – невозмутимо прокомментировал граф, будто догадываясь, о чём я думаю. Не удивлюсь, если он мысли читает… Его серые глаза настолько пронзительные, что создаётся впечатление, будто смотрят в душу. И видят насквозь.

Снова поёжилась, даже не пытаясь скрыть, что мне неуютно под этим взглядом, и произнесла:

– Вы знаете толк в мотивации, господин Де Камелье.

– Должность обязывает, – ровно отозвался он и взял керамическую кружку с чаем. И хотя мне тоже любезно предложили, я так же любезно отказалась. Мало ли… какими методами граф пользуется, чтобы добиться чьего-либо согласия. Подсыпал ещё что-нибудь… – Сумма вознаграждения должна постёгивать вас ничуть не меньше, – скромно заметил он.

Я вновь опустила взгляд на семизначную цифру и сглотнула. На мгновение стало жарко. Подавив тяжёлый вздох, вернулась к другим пунктам договора.

…Если я получу означенную сумму, то смогу безбедно жить до конца своих дней и не работать.

Признаться, именно вознаграждение меня смутило. Граф мог добиться моего согласия без всяких договоров и сделок – шантажом, угрозами, пытками… Но, похоже, он не намерен так поступать, несмотря на то, что моя сестра находится под следствием.

– Вам придётся пожертвовать своей свободой, всем, чего вы добились, погибнуть для всех, кого знали, и начать жизнь заново в незнакомом для вас месте. Я ценю такую жертву, хотя вы тоже заинтересованы в этой сделке ради жизни сестры, – произнёс граф, а меня охватила лёгкая дрожь. Он будто сидит в моей голове!.. Знает всё, о чём я думаю, чего боюсь, чего опасаюсь.

– Здесь сказано, что после отбора венчание будет настоящим… – произнесла, испытывая некоторое смущение. – Но ничего не сказано о… – я облизнула губы и выдохнула, – о том, что… мне же не придётся с вами, ну…

Граф издал смешок, заставивший меня изумлённо выгнуть брови и поднять взгляд. Усмешка быстро исчезла с его будто высеченного из гранита лица, но я запомнила лукавый блеск серых глаз, запомнила ямочки, мимолетно появившиеся на щеках…

– Я даже не подумал об этом, Кара. Простите, – равнодушно пояснил он, словно и не смеялся. – Мы же говорим о фиктивном браке, в который брачная ночь априори не входит.

– Ясно… – сгорая со стыда, вымолвила я. Дура!.. Зачем вообще такое спросила? Понятно же, что граф Де Камелье никогда не опустится до ночи со мной. С ведьмой. С самой заурядной… старой девой. – Я должна была уточнить.

– Надеюсь, вас это не оскорбляет? – а вот теперь мне чудится ирония в стальном голосе. Он потешается надо мной?

Убью…

…Думая так, я ещё не знала, что сие желание станет меня преследовать почти постоянно.

– Напротив, радует. Меня данный факт очень радует, – парировала я и отложила соглашение. – Прежде чем подпишу, хочу увидеться с сестрой.

Граф вмиг стал серьёзным.

– Понимаю, – медленно поднялся из-за стола и встал рядом, окинув меня задумчивым взглядом. – Я могу устроить встречу прямо сейчас, но ваша одежда не самая подходящая для спуска в темницу. Мы можем подписать соглашение, а встретитесь с сестрой завтра?

Иронично улыбнулась и встала, посмотрев инквизитору в глаза.

– Думаете, после того, как меня провели так через всю крепость Ордена, я кого-то смогу удивить своим внешним видом? А в темнице только заключённые да крысы…

– Там сырость и холод, – сдержанно произнёс граф. – Я лишь думал о вашем здоровье и удобстве, но, как вижу, вам это ни к чему. Идёмте.

Он направился к двери, а я – следом, рассматривая широкую спину и швы сюртука из дорогой кожи.

На ведьму в крепости Белого Ордена смотрят, как на обычное явление, но на ведьму в халате и домашних туфлях несколько иначе. Служители Ордена провожали меня удивлённо-подозрительными взглядами, а некоторые молодые послушники даже заинтересованными. Но скоро они станут верными служащими инквизиции, и к ведьмам не останется ничего, кроме ненависти. Так заведено.

Ведьм в Империоне не любят, не уважают и не ценят. Где-то мы сильно провинились. Много-много лет назад начались гонения, потом вроде бы ситуация немного стабилизировалась, но… прав у нас по-прежнему немного.

Спускаться в темницу пришлось по винтовой каменной лестнице. Стены покрыты влагой, можно увидеть сверкающие в свете факелов прозрачные капельки. Туфли немного скользят, создавая неудобства, и нет перил, за которые можно было бы держаться.

– Вашу руку…

Голос графа заставил вздрогнуть – так внезапно он это произнёс… будто снова читает мои мысли. Брось, Кара. Просто он очень проницательный и наблюдательный. Не зря поговаривают, что Адриан Де Камелье всё про всех знает, что у него есть информация почти на каждого. При желании он может любого заставить делать то, что захочет.

4.

Глава третья

В темнице и правда было холодно. Кожа моментально покрылась мурашками, а лодыжки, казалось, сковало льдом. Граф украдкой на меня поглядывал, как бы спрашивая: «Вы всё ещё уверенны в своём желании увидеться с сестрой?»

Уверена.

Я ожидала лицезреть более плачевное состояние камер и заключённых в них, но с удивлением отметила, что в камере есть все удобства, а люди не выглядят озлобленными и истощёнными. Даже худыми не выглядят. Да, немного потрёпаны, одежда не первой свежести, спутанные сальные волосы, но всё же…

На меня смотрели пустыми блёклыми глазами, не испытывая никакого любопытства. Никто не кричал, схватившись за прутья решётки, не требовал немедленно выпустить. Похоже, в задачи инквизиции не входит истязание осуждённых и издевательства над ними.

По длинным, мрачным коридорам темницы бродили стражники, но их лица почему-то скрывали чёрные кожаные маски. Но сама атмосфера этого места казалась тяжёлой. Воздух затхлый, влажный, пахнет сыростью и плесенью…

– Разговаривать будете через решётку, – произнёс граф, останавливаясь.

Я растерянно заозиралась, не сразу увидев сестру, лежащую на койке с матрасом, набитым сеном…

– Благодарю, – натянуто улыбнулась и шагнула к решётке. Граф не ушёл. Остался стоять, не двигаясь и, видимо, собираясь слушать всё, что я хочу сказать. Или просто опасается, что я могу сболтнуть лишнего. Никогда не имела такой привычки…

– Ирида? – осторожно позвала, вглядываясь в полумрак. От тусклого света лампы резало глаза.

Сестра вздрогнула и приподнялась на локтях, настороженно глядя на меня.

– Кара? – недоверчиво спросила она, вставая навстречу.

Побледнела, осунулась. На шее знак Салемских ведьм… Значит, правда. Дура.

Чёрная руна, нанесённая умелыми руками, сразу привлекала внимание. Она уродовала кожу, казалась мерзкой.

– Пришла или притащили? – бледные тонкие губы исказила усмешка. Ирида взялась грязными пальцами за холодные прутья и прислонила к ним лицо.

Я инстинктивно отступила, слегка запнувшись.

– Страшная? – оскалилась она, демонстрируя жёлтые зубы.

– Могло быть и хуже, – ровно отозвалась я, а сестра истерично рассмеялась.

 – Явилась посочувствовать или жизни учить, как обычно?

– Поздно уже… учить. Драть тебя нужно было, – произнесла я, глядя в ярко-зелёные глаза сестры. Красивые, раскосые, притягательные. Раньше я даже немного ей завидовала. Ириде досталась красота матери, её цвет глаз, её прямые светло-русые волосы. Я же точная копия отца. Курчавая, и глаза цвета янтаря. Когда сила пробудилась, они стали ярче, налились краской. Появились карие прожилки.

– Тогда зачем? – хмыкнула она и рваным движением зачесала волосы назад.

Я обернулась на графа, поджимая губы, и выдохнула.

– Хочу попросить тебя кое о чём.

– Ты? – бровь Ириды насмешливо изогнулась. – О чём же?

Неуверенно переминаясь с ноги на ногу, я собралась мыслями.

– Пообещай, что если когда-нибудь… ты снова окажешься на свободе, то станешь жить по закону. По правилам. Честно.

– Смеёшься? – язвительно фыркнула она, резко оттолкнувшись от решётки. – Окажусь на свободе? Очнись, Кара. Меня казнят!..

Вздрогнула, на секунду прикрывая глаза.

– Если не казнят… если вдруг так случится, – тихо произнесла я, ощущая, как в груди грохочет сердце.

– Что? – Ирида недоверчиво склонила голову набок. – Во что ты ввязалась? Решила спасти меня?

– Просто пообещай, – сдержанно повторила я, сжимая пальцы до побелевших костяшек. – Пожалей отца и позаботься о нём. Я прошу тебя выполнить мою просьбу. И… напиши отцу письмо, извинись перед ним.

Ирида горько усмехнулась, прикрывая покрасневшие глаза ладонью.

– Я не просила меня спасать, не просила заботиться обо мне…

Волнение уступило место злости. Гнев полыхнул в крови, требуя выхода. Шагнула к решётке, сунула руку сквозь прутья, вцепившись в грязную тунику, и резко притянула сестру, ухватив за грудки.

– Ты идиотка… – процедила ей в лицо. – Прекрати думать только о себе. Сколько сил на тебя потратили: я, отец, мать… Придушила бы, но папа… он любит тебя, гадину. Радуйся, – так же резко отпустила и демонстративно вытерла руку.

Ирида смотрела расширенными испуганными глазами, пытаясь поправить одежду трясущимися пальцами.

– Если ты меня ненавидишь, зачем спасаешь? Пусть меня уже казнят…

Закатила глаза, желая хорошенько врезать нахалке, так чтобы челюсть затрещала.

– Ты совсем не соображаешь, Ирида, – беря эмоции под контроль, произнесла я и покосилась на молчаливо наблюдающего инквизитора. – Думаешь, после твоей казни я смогу жить как прежде? Слухи разнесутся мгновенно по всему Империону. От меня уйдут клиенты: никто не станет покупать духи у той, чья сестра состояла в культе Салемских ведьм. Я годами завоёвывала доверие и уважение к себе, но всё будет разрушено по щелчку, как только тебе вынесут приговор. Люди будут не просто бояться, они будут стыдиться что-то покупать у меня. Будут опасаться слухов и косых взглядов в их сторону.  Так что считай, я спасаю себя.

5.

Глава четвёртая

***

 Адриан ожидал, что Сайрон поставит распорядителем отбора кого-нибудь из Тайного ведомства или из своих приближённых, но в руках он держал личное дело самого обычного артиста средней величины Нисхельмовского Большого Театра. Не сильно прославившегося, но и не бездарного.

Адриан закрыл папку и смерил сидящего напротив артиста изучающим взглядом. Наверное, он пользуется успехом у дам, мужчине же сложно судить. На лице нет никаких изъянов, кожа гладкая. Это ведь можно считать достоинством? И волосы светлые, женщины вроде любят светлых.

На артисте модный костюм из атласа, шейный шёлковый тёмно-синий платок, а в ухе серьга. Немного экстравагантно, но он личность творческая…

– Господин Акли… перейду к делу, – произнёс Адриан, отмечая, что артист вполне спокоен, хотя его пригласили не на дружескую беседу. Не все в крепости Ордена чувствуют себя… раскованно.

На губах артиста расцвела ироничная улыбка.

– А я думал, граф Де Камелье, мы будем играть в гляделки до самого утра…

Адриан никак не отреагировал на сарказм. Подался немного вперёд, упирая локти в стол, и произнёс предельно сдержанно:

– Я хочу лично выбрать будущих участниц отбора.

Брови артиста сошлись в переносице. Он опустил ногу, которую до этого закинул на другую, и сел ровнее.

– Разве не меня император назначил распорядителем?

– Вас, господин Акли, – охотно согласился Адриан. – И я вам мешать на отборе не стану, но вам не кажется, что выбор будущих «невест» дело жениха? Вдруг мне никто не понравится из выбранных вами участниц? Тогда отбор провалится: я не стану жениться на той, кто мне неугодна. А сделаете по-своему, и я откажусь от брака ещё до начала отбора. И Сайрон не сможет на меня надавить. Тогда вы… останетесь без славы. Вы ведь уже успели возложить надежды на этот отбор?.. Будут обозреватели, фотографы, множество влиятельных гостей и прекрасных дам. Такой шанс заявить о себе и…

– Я понял, – нервно перебил артист и облизал губы. – Понял. Вы привыкли манипулировать людьми и шантажировать их.

Адриан откинулся на спинку кресла, сцепив руки в замок.

– Это ни для кого не секрет, – спокойно произнёс он. – Но также сотрудничество со мной может быть весьма полезным и выгодным.

– Например? – Акли недоверчиво выгнул бровь.

– Например, прикрою вас перед Императором, если допустите ошибку. Знаете, Сайрон горяч в порыве гнева и скор на расправу, но я могу повлиять на него. И если вы впадёте в немилость, я смогу убедить императора не выгонять вас с позором.

– Я не допускаю ошибок. И не допущу, – самоуверенно заявил Акли, снисходительно улыбаясь.

Адриан опустил взгляд на внушительную папку с «делом» и едва заметно ухмыльнулся.

– Допускаете. Особенно за карточным столом. Ваши долги продолжают расти, а вознаграждение за проведение отбора весьма неплохое…

Намёк может показаться очень «тонким», но судя по тому, как артист побледнел, он его понял верно.

Акли поёрзал на стуле и ослабил узел шейного платка.

– Я хочу гарантий, что вы меня не подставите, что выбранные вами участницы не испортят мне отбор и репутацию.

Адриан кивнул.

– Я лишь хочу самостоятельно выбрать невест, ничего более. В остальном вы будете действовать самостоятельно.

Акли шумно выдохнул, зачёсывая волосы назад.

– Хорошо, – твёрдо произнёс он. – Предоставьте мне список участниц через три дня. Я должен подготовиться и больше узнать о будущих невестах.

– Список будет в срок, как и личные данные каждой из участниц, – произнёс Адриан, давая понять всем своим видом, что разговор окончен. – Благодарю, господин Акли, за сотрудничество. И очень надеюсь на ваше благоразумие.

Акли встал, оправил брюки и с насмешливой улыбкой произнёс:

– Будь я благоразумен, то не стал бы связываться с инквизитором. Всего доброго, господин Де Камелье, – поклонился и ушёл, мягко прикрыв за собой дверь.

– Дэс! – позвал Адриан, разминая затёкшую шею. Впереди ещё много работы, а значит, ждёт очередная бессонная ночь. Надо бы позаботиться о кувшине кофе. Много-много кофе…

Помощник осторожно выглянул из смежного с кабинетом помещения, убедился, что никого нет, и вошёл, потягиваясь на ходу и зевая.

– Что-то случилось, сэр? Мне проследить за артистом?

– Не тебе, – усмехнулся Адриан, оценив помятый вид своего помощника. – Приставь пару человек из послушников. Пусть ненавязчиво следят за господином Акли и обо всём докладывают тебе.

Дэс поморщился.

– Я сам бы справился.

– Ты нужен мне здесь, – улыбнулся Адриан. – Предстоит кое-что сделать. Но сначала позаботься об ужине для нас и кофе.

Дэс кивнул:

– Будет сделано, – развернулся и покинул кабинет.

6.

Глава пятая

Императорская карета прибыла ровно в назначенное время. Лакей, вышколенный мальчишка во фраке серебристого цвета, забрал мой саквояж и уложил, после чего любезно распахнул дверцу, почтительно поклонившись.

Я, как и полагается леди, подобрав тяжёлые жаккардовые юбки, придерживая шляпку, изящно забралась в карету и опустилась на красное бархатное сиденье. Лакей осторожно закрыл дверцу, и возница дёрнул поводья. Мой тернистый путь к новой жизни начался…

Откинувшись на мягкую спинку, почти не ощущая тряски, я прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Но как ни пыталась, в груди продолжала щемить тревога, а ладони, обтянутые белым велюром перчаток, всё равно взмокли.

 Как отреагирует граф на моё… гм… преображение? Мы с ним так и не виделись, я лишь получала указания и строго следовала им, пока не пришло официальное приглашение на отбор. На дорогой позолоченной бумаге в запечатанном конверте с вензелями и императорской печатью…

Признаться, я сама не ожидала таких колоссальных перемен. Ни в моей внешности, ни в моём гардеробе. И мне страшно, что я сделала что-то не так, что зря позволила мастеру так своевольничать, колдовать над моими волосами и лицом, что зря поддалась на уговоры мадам Дитрих, владелицы самого модного ателье Нисхельма, и рискнула им следовать. Поэкспериментировала…

Теперь мне кажется, моё бельё слишком вульгарно и откровенно. Оно кружевное, яркое, глаз не отвести, и мне самой приятно надевать его на голое тело, но… его же всё равно никто не увидит, правда? А вот платья… слишком смелые, как по мне. У одного открытая спинка, у другого прозрачные вставки по бокам, третье вообще без рукавов и лямок.

«Ты должна утереть этим фифам нос, милочка…» – настаивала мадам Дитрих, подсовывая мне очередное развратное платье. «Развратное». Именно так. Приличная леди такое не наденет. Наверное. Но я ведьма. А ведьмам можно, не правда ли?

Что наворочено, того назад не разворотишь. Не выкидывать же из кареты саквояж на ходу? А вот реакция графа может быть самой непредсказуемой. Вдруг он разорвёт со мной сделку? Что тогда?

Ох, Кара, раньше надо было об этом думать. Теперь уже поздно притворяться скромницей. Буду настаивать, что он сам меня отправил в тот салон и выдал огромную пачку денег, которую я так и не потратила полностью.

Если отдёрнуть плотную шторку, расшитую золотыми нитями, можно увидеть прямую аллею, ведущую прямо к воротам императорской резиденции. Вдоль аллеи цветёт жасмин, дорога идеально ровная, а кованые ворота настолько высокие, что приходится задирать голову, дабы увидеть острые штыки, которыми они увенчаны, словно крепостная стена зубьями.

Стража проверила карету, лишь после пропустила. И вот мы останавливаемся, а я, кажется, разучилась дышать. Поздно. Лакей распахивает для меня дверцу, подаёт руку в белой перчатке.

Встречает нас церемониймейстер, важный мужчина, который явно гордится своей должностью и положением при дворе. Он окидывает меня слегка высокомерным, даже завистливым, мне кажется, взглядом и берёт приглашение.

По мере чтения его глаза увеличиваются. Церемониймейстер смотрит на меня недоверчиво, снова опускает взгляд на приглашение и щурится.

Дело в том, что в приглашении указан мой статус и род, к которому я принадлежу.

– Гм… – выдаёт он смущённо. – Прошу меня простить, мисс Сноул, но в подобном случае я должен проверить вашу метку.

– Да, – ровно отзываюсь и наклоняю шею, приподнимая густую копну волос. – Видите? Ведьмовская руна.

– Вижу… гм… – церемониймейстер прочищает горло и возвращает мне приглашение. – Добро пожаловать на отбор невест, мисс Сноул.

– Благодарю, – забираю конверт, а лакей подхватывает мои чемоданы.

– Вас проводят, – сообщает церемониймейстер, и слуги распахивают высокие с позолотой двери императорского дворца.

«Главное, дышать», – напоминаю себе и уверенно поднимаюсь по белокаменной лестнице. Слуги провожают в отведённую мне комнату, где уже поджидает личная камеристка. Женщина, глаза которой не выражают никаких эмоций, а взгляд холодный, как у змеи.

– Госпожа, – камеристка исполняет вежливый книксен. – Моё имя Вилма, и я буду рада служить вам во время отбора невест.

– Кара, – машинально представилась я, и мысленно стукнула себя по лбу. – Мисс Сноул.

Вилма бесстрастно кивнула.

– Я разберу ваши вещи и помогу подготовиться ко встрече с женихом и распорядителем отбора. Сейчас подадут чай. Велите накрыть в гостиной или предпочитаете пить чай в лоджии?

– Лоджия подойдёт, – улыбаюсь в ответ, несмело озираясь. Богатство и убранство покоев просто поразительные! Я словно попала в музей. Неужели всех невест разместили в таких же?

Задрала голову и нервно усмехнулась. Потолки головокружительно высокие. А изображённые на них крылатые гарпии и серафимы пугают. Хрустальная люстра над головой кажется угрожающей. Если такая свалится, от меня и мокрого места не останется. Зато вся мебель выглядит изящно.

– Снимите шляпку, госпожа. И перчатки, – велела Вилма, ловко разбирая мой саквояж.

Повесив головной убор на шляпницу и положив перчатки на стол, я прошлась, заглянула в гостиную и в изумлении замерла. Три стеллажа книг. Целых три! Не веря, подошла, а у самой сердце забилось в три раза чаще. От счастья.

7.

Глава шестая

***

Сайрон приложил все силы, чтобы сделать из отбора невест настоящее зрелище. Зал медленно заполнялся обозревателями даже из самых захудалых газетёнок. Фотографы устанавливали аппараты, готовились.

 Если он прав, то жители Империона скоро забудут о том, что у Адриана Де Камелье пробудился дар некроманта. Забудут и успокоятся. Посмотрят на фотопортреты инквизитора в газетах и поймут, что он самый обычный мужчина и бояться его не стоит. Наверное…

Прислуга заканчивала последние приготовления. Устанавливала кресла для невест, принесла вазу с розами. Розы…

Адриан опустил голову, неприязненно морщась, но так, чтобы никто не заметил.

– Белые розы – самые чувственные и романтичные цветы в мире, – будто нараспев, протянул Акли. Артиста хотелось запереть в темнице, дабы избавиться от его суетливости. Но приходилось держаться. – Они символизируют невинность и чистоту.

Адриан перевёл на него скептический взгляд, чуть вздёрнув бровь.

– Почти все приглашённые «невесты» давно вышли из брачного возраста. О какой невинности вы говорите?

– Господин Де Камелье, – Акли снисходительно улыбнулся. – Вы ничего не смыслите в женщинах, неудивительно, что до сих пор один.

– Я один, потому что могу в порыве страсти сделать из жены умертвите, – бесстрастно возразил Адриан, заставив артиста не только заткнуться, но и побледнеть.

Нет, конечно, это было некоторым преувеличением. Адриан не настолько плохо владеет магией смерти, но, если говорить откровенно, такой шанс существует.

Магия смерти непредсказуема и до сих пор до конца не изучена. Адептам в академии некромантов приходится особенно тяжело в период инициации, когда дар входит в полную силу, её фактически невозможно контролировать. Случаются мощнейшие выбросы, которые часто приводят к серьёзным последствиям. Можно не нарочно поднять целое кладбище мертвецов или даже… убить кого-то. Или погибнуть самому. Но чем меньше испытываешь эмоций, чем лучше держишь чувства под контролем, тем меньше вероятность, что кому-то причинишь вред.

Адриан уже и забыл, что это за чувство… слишком долго дар был запечатан. Слишком…

В зале среди слуг затерялись переодетые служители Ордена. Одни замаскировались под официантов, другие стоят у стены, якобы ожидая указаний. С виду скромные, во фраках и ливреях. Но никто не догадывается, что каждый из них способен, не задумываясь, свернуть противнику шею.

 Было бы глупо пустить ситуацию на самотёк. И хоть император расставил своих гвардейцев по периметру… лучше перестраховаться. Такое масштабное событие, как отбор, может привлечь тех, кто желает устроит саботаж. Тех, кто не упустит возможности убрать с дороги надоевшего всем инквизитора. Верного «пса императора»…

– Вы подарите каждой участнице по розе, – Акли достал цветок на длинной ножке и поднёс к своему лицу. – Восхитительный аромат. Девушки будут в восторге.

«Утомил», – подумал Адриан, возвращаясь в реальность.

– А что символизируют красные розы? – спросил, думая о ведьме. Нужно как-то сразу выделить её среди других. Да, это может доставить ей некоторые сложности, но с другой стороны, ни у кого не возникнет сомнений… в их взаимном «притяжении».

– О-о… – восторженно протянул Акли, закатывая глаза и прижимая к груди несчастный цветок. – Красные розы – это символ необъятной любви! Жгучей страсти и неудержимого желания…

«Сойдёт», – подумал Адриан и велел, махнув слуге рукой:

– Приготовьте одну красную розу.

Слуга поклонился и поспешил выполнять поручение.

– Красную? – Акли изумлённо моргнул. – Но этого нет в моей программе.

– Так внесите, – невозмутимо произнёс Адриан, периодически бросая взгляд на вход. Только бы ведьма ничего не натворила. Только бы чётко следовала указаниям. Она должна выглядеть не просто хорошо… лучше других.

Артист негодующе засопел.

– Вы обещали не вмешиваться, – недовольно напомнил он. – Ваше слово совсем ничего не значит?

Адриан обратил на него холодный, бесстрастный взгляд и произнёс:

– Моё слово… господин Акли, значит очень много. Вы даже не представляете, какую оно порой играет важную роль…

Распорядитель судорожно сглотнул и отступил.

– Вы подставили меня. Пригласили на отбор ведьму… – продолжил возмущаться он, хоть и шёпотом.

– Она что? Не человек? – спокойно отозвался Адриан. – Кара Сноул не просто ведьма, она уважаемая ведьма и порядочный гражданин Империона. К тому же не дурна собой.

Здесь Адриан немного слукавил. Он не разглядывал ведьму и не мог непредвзято оценить её внешность. Если честно, его это мало заботило. Кажется, ведьма самой заурядной красоты. Обычной.

– Что я скажу императору, если спросит? – отчаянно шептал Акли, а его глаза лихорадочно метались.

Адриан качнулся на пятках и машинально посмотрел на наручные часы. Скоро начнётся…

8.

Глава седьмая

Рассмотреть невест издалека случая не представилось, а сидеть и нагло пялиться на них в упор вроде как неприлично. Но уверена, все участницы очаровательны и, бесспорно, хороши собой. Иначе быть не может. Мне лишь не нравились негативные вибрации, исходящие от них. Похоже, невесты настроены враждебно и решительно.

…Мой взгляд между тем блуждал по залу, высматривая интересные детали.

И вот вопрос: кто-нибудь ещё из здесь присутствующих в курсе, что служители Белого Ордена имеют метку, как ведьмы? Но в другом месте. На внутренней стороне запястья. Едва заметный след от ожога. Клеймо. Как у того замершего с подносом в руках официанта…

Манжеты его рубашки задрались, оголяя запястья. На таком расстоянии обычному человеку, должно быть, плохо видно, но у ведьм превосходное зрение – как днём, так и ночью. И слух…

Бросила взгляд на инквизитора и поёжилась. Хорошо, что он решил остаться вдовцом и не подвергать будущую супругу каждодневному испытанию: выдерживать на себе его тяжёлый, пронзительный взгляд то ещё удовольствие.

Но под каким углом ни взгляни, а ведь эти барышни серьёзно решились на такой отчаянный и храбрый шаг. Добровольно. Их сёстры не сидят в темнице. Им никого не нужно спасать, жертвуя собой. Не нужно спасать себя. Они согласились на участие в отборе по собственной воле, в трезвой, как её… всё время забываю… а, памяти. Точно.

А вся причина в том, что, если отбросить тот факт, что Адриан Де Камелье опасный человек, инквизитор, некромант и верный пёс императора, за него всё равно пойдут замуж. Даже если он ест на завтрак жареных младенцев, запивая кровью невинных дев. Всё потому, что он бессовестно богат, бесстыже красив и при этом одинок.

…А на балконе, с которого должен выступать император, притаились гвардейцы с арбалетами наготове.   

Видимо, обстоятельства гораздо серьёзнее, чем мне преподнёс граф. Наверное, дело не только в том, что он хочет избежать нежеланного брака, но в чём-то ещё. Может, в том, что народ слишком шумит по поводу его пробудившегося дара?

Поймав на себе ироничный взгляд, я вздрогнула. Не думала, что инквизитор за мной наблюдает, ещё и с таким… непонятным выражением, будто недавно усмехался.

– Итак, – произнёс распорядитель после затянувшейся приветственной речи и объяснений элементарных правил отбора, которые мы должны соблюдать. Правила несложные, запомнить легко. – Сейчас у вас будет возможность узнать друг друга получше и пообщаться с графом Де Камелье. А в конце вечера каждая из вас вытянет из чаши своё первое задание.

Невесты недоумённо переглянулись. Они, наверное, думали, что их пригласили на отбор для того, чтобы красивые платья выгуливать, ресницами хлопать и поражать всех своим красноречием и манерами. А тут… задания ещё какие-то…

– Кроме индивидуальных заданий, – с энтузиазмом продолжил распорядитель, – у вас будут личные встречи с женихом, на которые вас будут приглашать, а также общие прогулки, трапезы и развлечения. Я надеюсь, что каждая невеста проявит себя с лучшей стороны! Поведёт себя достойно и честно. Приступим, – господин Акли улыбнулся и вежливо откланялся, предоставляя графа невестам.

Слуги и официанты сорвались со своих мест. Музыка заиграла громче. Весь зал пришёл в движение.

Я ухватила с подноса тарталетку с рыбой и отошла в сторонку, чтобы другим не мешать. Не то чтобы мне хотелось есть, хотя… хотелось. Я так толком и не позавтракала…

– Отбор не успел начаться, а вы уже едите, мисс Сноул? – раздался рядом проникновенный низкий голос, заставив меня тяжко вздохнуть. Прости, тарталетка. В другой раз… – И даже про свою розу забыли, – равнодушно добавил граф.

Бросила взгляд на кресло и едва заметно поморщилась. М-да…

– Простите, господин Де Камелье, но если выбирать между тарталеткой и розой… жаль, что цветы не съедобны, – философски заметила я и чуть не вздрогнула, ощутив на себе жалящие взгляды других невест. Ой… мы же тут не одни.

…Предательский румянец коснулся щёк.

– Я уже понял, что ваши желания довольно примитивные и приземлённые, – бесстрастно заметил граф, скользнув взглядом по другим «невестам». Может, подыскивает себе новую жертву?

– Прошу прощения, если разочаровала, – сорвалось с языка, прежде чем успела подумать. Мысленно зажмурилась и всё же откусила кусок тарталетки. Удовлетворённо улыбнувшись, произнесла:

– Приятного вечера, – а теперь благоразумно отступаем.

По идее, я должна была первой бросаться графу на грудь и смотреть на него влюблёнными глазами. Таков был план, но… я не очень понимаю, мы как-то вдруг сошлись в непонятном противостоянии. А ведь и граф не спешит меня покорять…

Я заняла место поближе к столу с закусками, а графа действительно обступили и засыпали вопросами, но больше – безбожно льстили, фальшиво улыбались и пытались произвести на «жениха» благоприятное впечатление.

…Тем временем я незаметно подкралась к закускам с моллюсками. А ещё на меня призывно смотрела тарелка с мясной нарезкой.

– Господин Де Камелье, почему вы вдруг решили жениться? – произнёс кто-то довольно громко.

Подняв голову, я замерла с куском буженины на вилке. Это же обозреватель. О-о… их много. Почему я не заметила пронырливых газетчиков раньше? А вот и фотографы… Знакомство с мясом лучше отложить. Не хочу, чтобы в газете появилась пикантная фотография, на которой я стою у стола с набитым ртом.

9.

Глава восьмая

Покинуть зал раньше других было бы невежливо. Необходимо дождаться, когда распорядитель произнесёт завершающую вечер речь и простится с нами до завтра. Но Акли с речью не торопился, он пригласил участниц к столу, а сам остался наблюдать, неспешно потягивая рубиновое вино из высокого хрустального бокала.

Отчего-то довольно симпатичное лицо Акли мне кажется знакомым. Такое чувство, что я уже где-то встречала этого человека…

– Мисс Сноул, – звонкий, резвый голос заставил вздрогнуть и обернуться.

Златовласая сжимала тонкими, изящными пальцами ножку фужера и смотрела на меня с полуулыбкой.

– У вас… необычная красота и редкий разрез глаз. Чем вы занимаетесь? К какому роду принадлежите? – настойчиво спросила участница.

Ну вот… Я знала, что не удастся долго скрывать своё происхождение. Даже интересно, какой будет реакция участниц…

– Мисс Снок!.. – с преувеличенной радостно воскликнул рядом Акли, немало меня удивив и озадачив. – Вы же дочь знаменитого графа Снока, какая честь, – распорядитель учтиво поклонился, а щёки златовласой вспыхнули смущённым румянцем.

Если это не сигнал для того, чтобы я скрылась с глаз, то я ничего не понимаю в сигналах.

Незаметно отошла и развернулась, решив, что у сцены с музыкантами будет безопаснее. Почему я снова неосознанно избегаю графа, непонятно. Может, потому что он инквизитор, а я ведьма? И я на интуитивном уровне чувствую, что он для меня представляет опасность и стараюсь держаться подальше?

Словно из воздуха, передо мной появился обозреватель в серой шляпе. Его большие, сверкающие алчным блеском глаза насмешливо меня изучали.

– Скажите, мисс Сноул, как ведьме удалось попасть на отбор для инквизитора? – ах, вот оно что… – Вас немногие знают, но я делал обзор о вашей лавке, она пользуется популярностью среди аристократов…

– Я польщена, – сдержанно улыбнулась, мечтая, чтобы этот вечер закончился.

Из-за музыки и отдалённости от других невест, нас, кажется, никто не слышал. Но сомневаться не приходится: новость об участии ведьмы в отборе попадёт в газеты.

– Вы не ответили, – притворно улыбнулся обозреватель. – Как вам удалось? Кому вы заплатили? Может быть, господину Акли? Он довольно известный артист, но также известно, что постоянно нуждается в деньгах…

– Не пробовали писать книги? – невозмутимо поинтересовалась я.

– Что? – нахмурился парнишка.

– Фантазия у вас богатая, – произнесла ровно и обошла приставучего газетчика по кругу, почти сразу угодив в объятия графа, точнее врезавшись в его грудь.

Он придержал меня за спину, и у меня не получилось сразу отстраниться. Рядом раздался щелчок вспышки фотографического аппарата, из-за чего я немного ослепла…

– Так даже лучше, – спокойно произнёс граф, глядя на меня сверху вниз. От него исходили покалывающая кожу энергия и волны приятного тепла. Поэтому, когда граф всё же выпустил меня и отступил, я ощутила внезапный дискомфорт и холод.

– Попасть на главный разворот в первый же день, да ещё под каким-нибудь глупым заголовком, в мои планы не входило, – пробормотала, потирая покрывшуюся мурашками руку.

– Вы замёрзли, – констатировал граф, взявшись за пуговицы парадного мундира.

– Вы что творите?! – возмутилась шёпотом, озираясь. Из дальнего конца зала на нас смотрели невесты, усиленно поедавшие закуски, демонстрируя отменный аппетит.

– Хочу дать вам свой камзол, – невозмутимо произнёс граф, ловко расстегнув ещё одну пуговицу.

– Прекратите раздеваться, – густо покраснев, попросила я и отвела взгляд. – Мы же не одни…

Над головой раздался смешок.

– В этом нет ничего такого. Я лишь не хочу, чтобы вы…

– Чтобы я заболела. Знаю, – перебила, тяжело выдохнув. – Я не заболею.

– …И хотел обозначить свою симпатию к вам, – бесстрастно договорил граф, будто не слышал меня вовсе.

– Ясно, – произнесла, осторожно отходя. А что тут ещё скажешь? Я не мастер интриг, не каждый день участвую в отборе, не каждый день «влюбляюсь» в инквизиторов. Вообще не влюблялась, по правде говоря, и, как должна вести себя влюблённая женщина, никак не могу представить.

– Дорогие участницы, – бодро произнёс Акли, а я едва ли смогла подавить облегчённый вздох. Неужели он решил положить конец моим мучениям? – Сегодняшняя встреча подошла к концу, ужин подадут в ваши покои и оставят до утра отдыхать. Я был рад со всеми вами познакомиться. Желаю удачи и хорошо справиться с заданием. До завтра, – Акли поклонился, взглядом передавая слово «жениху».

– Я провёл чудесный вечер в компании не менее чудесных «невест». Увидимся вновь за завтраком, а сегодня желаю вам приятного отдыха и спокойной ночи, – вежливо произнёс граф, не изменяя себя. Немногословен, учтив, сдержан.

– Доброй ночи, – исполнила книксен и поспешила на выход, ощущая, как мою обнажённую спину сверлят взглядом. Даже взглядами…  

До очередной встречи с графом у меня есть почти четыре часа. Хочу провести их с пользой.

10.

Глава девятая

Худощавого, невысокого старшего служащего Ордена я запомнила ещё с того раза, когда он меня под конвоем увозил из собственного дома… В одном халате.

– Только не говорите, что снова меня куда-то повезёте? – флегматично поинтересовалась, бросив взгляд на перекинутую через руку служащего мантию. В другой он держал белую маску.

– Вы правы, – сдержанно отозвался мужчина, будто подражая своему инквизитору. – Накиньте капюшон, – коротко велел он, протягивая мне мантию и маску.

– Мы отправляемся на маскарад? – иронично хмыкнула, быстро завязывая тесёмки мантии. Маска оделась легко, не мешала дышать и видеть.

– Хуже, – бесстрастно произнёс служащий и подставил мне локоть.

Идти никуда не пришлось. Почти сразу в углублении ниши, за колонной, служащий открыл тайный проход, надавив на самую обычную неприметную плитку среди тысячи таких же.

Потайная дверь дрогнула и довольно быстро отворилась, а стоило нам зайти, служащий вернул механизм в исходное положение, и дверь закрылась вновь.

Он повернул рубильник, и на стенах одна за другой вспыхнули лампы. Свет от них исходил тусклый, но его хватало, чтобы беспрепятственно преодолеть лабиринт ходов.

За весь путь верный помощник графа не проронил ни слова, а я не торопилась с вопросами. Спрошу у инквизитора при встрече. Ведь, если он что-то делает, значит, так нужно, поэтому нет смысла спрашивать, к чему такие сложности?

Граф говорил, ни император, ни распорядитель не должны знать о нашей сделке. Вероятно, всё дело в этом. Нас не должны увидеть. Но вот куда именно выведет подземелье, любопытство мучало.

А вывело оно нас прямо к городским воротам, у которых нас уже ждала карета… Служащий помог мне забраться, сел следом и закрыл дверцу, сразу задёрнув шторки на окнах. Карета тронулась…

В вечернем затишье лошадиные копыта довольно звонко стучали по мощёной камнем улице. По крыше ударили первые капли дождя…

Когда карета остановилась, качнувшись, дождь лил непроницаемой стеной. Запасливый служащий воспользовался зонтом таким широким, что мы запросто поместились под ним вдвоём, и почти ничего не видя, вошли в двери таверны.

…В воздухе пахло мясом. Тмином, вином и лимоном.

Рот мгновенно наполнился слюной: я вспомнила, что пропустила ужин.

– Не снимайте капюшон, – шепнул служащий и повёл меня по проходу между столами к винтовой лестнице.

Голоса посетителей заглушала музыка. К запаху еды примешался горьковатый – дыма…

Мы поднялись на второй этаж и свернули за угол. В отдельной комнате для «важных» гостей ожидал Адриан Де Камелье за сервированным столом при свечах.

Дверь за мной практически бесшумно закрылась. Дернулась, обернувшись, но лишь обнаружила, что помощник инквизитора тактично испарился.

– Можете снять маску, – не глядя на меня, произнёс граф. Он был увлечён какими-то документами. – И накидку. Присаживайтесь, Кара, не стойте.

Повесила накидку на железную «трёхногую» вешалку и досадливо поморщилась. На полу образовалась лужа, и она становилась только больше.

– Уберут, – прокомментировал граф, легко догадавшись о моих мыслях. Просто поразительно, насколько виртуозно он «читает» людей.

Опустилась на мягкое сиденье, потирая замёрзшие пальцы. Граф поднял на меня задумчивый взгляд, положив ручку поверх бумаг.

– Что на вас надето?

– Платье.

– Я вижу…

– Тогда зачем спрашиваете?

Граф шевельнул губами и потянулся за бокалом с вином.

– Почему оно… гм… в общем, неважно.

– Это домашнее платье, – поборов улыбку, произнесла я.

Граф едва не поперхнулся, на мгновение растеряв своё хвалёное самообладание.

– Домашнее? – хищная бровь поползла вверх. – Кто вам это сказал?

Непроизвольно усмехнулась, опуская голову.

– Мадам Дитрих…

– Ясно… – коротко отозвался он и убрал со стола документы в красную папку.

Сверкающая хромом металлическая крышка, которая закрывала блюдо передо мной, так и манила её поднять. Закуски на столе рождали панические мысли, что если сейчас же не поем, именно я рискую остаться вдовой…

Граф спокойно расстелил на коленях салфетку, снял крышку со своего блюда и взял приборы. Я, на секунду задумавшись, последовала его примеру: не просто же так накрыто на две персоны.

– Слышал, вы пропустили ужин. Чем-то были увлечены?

Я почти донесла кусочек сочного мяса до рта и остановилась, разочарованно скривившись.

– Эм-м… книгами. Вам докладывают о каждом моём шаге?

Граф кивнул, не став отпираться.

– Читали любовный роман?

Вздохнула и всё же погрузила мясо в рот, медленно прожевала и только тогда ответила:

11.

Глава десятая

***

В главной городской тюрьме Нисхельма было не так холодно, как в темнице Ордена, не так сыро, да и кормили лучше, а заключённых раз в три дня осматривал лекарь...

Высокую фигуру императора полностью скрывала мантия с широким капюшоном. Лицо прятала кожаная чёрная маска, и только сквозь прорези сверкали таинственные и опасные чёрные глаза.

Адриан перевёл взгляд на перепуганных заключённых, жавшихся друг к другу на широкой деревянной скамье. Обычные люди, ничем не примечательные. Не бандиты, не воры, не колдуны…

– Задержали сегодня утром, – бесстрастно произнёс Сайрон вместо приветствия. – Порочили имя императора, разжигали ненависть и призывали перейти на сторону ведьм. Мол, император специально угнетает ведьм, лишает их прав и свободы, чтобы творить «тёмные дела», прикрываясь именем Сивилы.

Адриан непроизвольно сжал челюсти. Предводительница Салемских ведьм давно сидит у него под рёбрами… Хитрая, неуловимая, осторожная.

– Я хочу знать, кто надоумил этих добрых людней кричать подобную чушь, привлекая остальных. Имя. Мне нужно имя и голова этого негодяя на моём столе… – Сайрон отступил от решётки, уводя за собой Адриана. – Уже завтра газеты появятся на прилавках, люди переключат своё внимание на отбор… Мы должны найти Сивилу, Адриан, пока она не осуществила свой замысел. Я нутром чую, мерзавка близка к своей цели…

Адриан, соглашаясь, кивнул.

– Сегодня ночью пропала ещё одна девушка. Её ищут дознаватели, но вероятность найти несчастную живой очень мала…

– Вот именно, – скрипнув зубами, произнёс Сайрон. – Нельзя допустить, чтобы Сивила призвала сущность Мёртвого Бога. Если это случится, мы все сгинем в Бездне. Не только Империон…

– А как же отбор? – озадаченно спросил Адриан. – Я должен присутствовать во дворце практически постоянно, а ночью найти Сивилу невозможно, лучше действовать днём… У меня уже есть зацепка, но я не могу её проверить, пока занят… гм… невестами.

– Предоставь это мне, – в голосе императора послышались нотки азарта и веселья. Что коварный интриган задумал? – Я уже обратился к гильдии магов за помощью. Они запечатлят твой образ и наведут иллюзию. Я смогу появляться перед невестами вместо тебя. А ты спокойно действовать, пока Сивила будет уверена, что ты занят. Может, отбор сыграет нам даже на руку…

– Гениально, – равнодушно отозвался Адриан, чуть скривившись. – А как же манера поведения и голос?

– Ты всегда был скептиком, – отмахнулся Сайрон, будто всё происходящее лишь игра. Порой его беспечность сильно раздражала, но и с этим Адриан легко справлялся: игнорировал, перестраховывался, делал по-своему. – Я превосходно перевоплощаюсь, мне не привыкать притворяться, ты же знаешь. Буду больше молчать с бесстрастным выражением лица и отвечать всем равнодушно. И всё, ни у кого сомнений не возникнет, что я и есть Адриан Де Камелье. Тобой, друг, притворяться несложно.

«Ты слишком самонадеян…», – подумал Адриан, но благоразумно промолчал. Может, Сайрону и удастся обмануть других, но ведьма… ведьма слишком проницательна и умна. У неё чуйка на подобные вещи, не зря же она – ведьма…

Но с другой стороны, даже если догадается? Какая разница? У них договор… А Сайрону вообще плевать. Сам же сказал, мол, делай с женой, что хочешь, хоть съешь. Лишнего ведьма сама просто так болтать не станет, пока не спросят. А Сайрон ничего не спросит, потому что о договоре не знает. Заранее её предупреждать не стоит, мало ли… всё же доверия к ведьмам нет. Сивила многих привлекла на свою сторону, ну а если Сноул всё же догадается, что император выдаёт себя за Адриана, то ответов не получит. Главное, встречаться с ведьмой наедине самому, тогда у неё будет меньше подозрений…

– Хорошо, – согласился Адриан. – Тогда дай мне немного времени… поговорить с задержанными, а после отправимся в гильдию.

– Жду в карете, – бросил Сайрон и отправился на выход.

Адриан повернулся к решётке, заставив нескольких мужчин вздрогнуть…

– Кто вам заплатил и сколько?

– Ник-кто не платил, сэр… – заикаясь, отозвался худой заключённый в рваной рубахе.

– Нам нечего рассказывать… – внезапно произнёс другой, хмуро смотря исподлобья. – Лица мы не видели, только слышали голос. Нам пригрозили, что если не выполним приказ, наших детей вырежут, словно скот…

Адриан скрипнул зубами. Это вполне в духе Сивилы. Люди боятся ведьм и верят, когда им угрожают, а ведь последняя зачистка вынудила оставшихся ведьм спрятаться в убежище. Всех, включая Сивилу. Вероятно, угрожал обычный человек, сторонник ведьм…

Адриан приказал отпустить «мятежников», а сам связался с начальником городской стражи и приказал усилить патрулирование улиц. Ввести комендантский час, чтобы после восьми часов вечера никто из своих домов не выходил и детей без сопровождающих не отпускали.

А уже после того как вернулся из гильдии магов обратно во дворец, отправил в одно печатное издание письмо с интересной информацией, которая должна не только успокоить людей, но и взбесить Сивилу…

***

Утром меня разбудила Вилма, помогла собраться и проводила в трапезный зал на завтрак. Мне не хотелось. Хотелось найти посыльного и отправить письмо Стефану. Багульник волновал меня куда больше…

12.

Глава одиннадцатая

Оказывается, найти во дворце свободного посланника – задача не из лёгких. Вилма знала только императорского, но на то он и императорский, что занимается поручениями императора, а вот обращаться к распорядителю нет желания. От его навязчивого внимания у меня даже аппетит пропал.

Я почти дошла до дверей покоев, но остановилась, вспомнив одну интересную деталь. Граф не отрицал, что за мной постоянно наблюдают, значит ли это, что его помощник где-то поблизости?

Я огляделась, наткнулась на вопросительный взгляд Вилмы, и произнесла с виноватой улыбкой:

– Не могли бы вы пока приготовить для меня ванну и позаботиться о чае?.. У меня есть важное дело.

Вилма понимающе кивнула и, не став задавать вопросов, скрылась за дверями моих покоев.

Я отошла в конец коридора, ещё раз убедилась, что нахожусь здесь одна и тихо позвала:

– Дэс?

…Глупость какая. Я, верно, спятила.

– Дэс! Я знаю, что вы…

Договорить не смогла: мой рот накрыла холодная ладонь, и меня утянуло в стену…

Изумлённо захлопала глазами, приспосабливаясь к темноте.

– Только не кричите, – попросил служащий, убирая руку. – Вы же хорошо видите?

– Отлично… – сипло отозвалась, щупая непроницаемую стену. Проход довольно узкий, пыльный, но всё же он есть…

– Опрометчиво было так поступать, – произнёс мужчина укоризненно. – Даже у стен есть уши, а моё нахождение во дворце не должно быть кому-то известно.

– Простите, – с сожалением произнесла. – Мне очень нужна ваша помощь, чтобы пройти испытание, от которого зависит наш с графом замысел. Если я провалюсь, то вылечу с отбора, а этого допустить нельзя.

Дэс нахмурился, сверля меня недоверчивым взглядом.

– Клянусь, что ничего не задумала, – понимающе произнесла я. – Никаких уловок.

– Говорите, – сухо велел, а я поспешила вкратце изложить свою просьбу.

– Отправляйтесь к себе и подготовьте письмо, – произнёс служащий, надавливая на каменную кладку, чтобы открылся проход в стене. – Через полчаса к вам придёт посланник.

– Благодарю, – искреннее улыбнулась и поспешила скрыться в покоях, чтобы никто меня не увидел.

– Ваш чай, госпожа, – Вилма отошла от накрытого стола и поклонилась.

– Я буду в гостиной, – произнесла я и отправилась к бюро, на ходу сочиняя письмо для отца.

Через полчаса, как и было оговорено, в мои покои постучал юный парнишка, который заметно растерялся, увидев меня. Его карие глаза изумлённо расширились, а я заметила метку Ордена на его руке и улыбнулась.

– Всё верно, я ведьма, вы не ошиблись, – протянула письмо и добавила. – Дождитесь, пока мой отец найдёт нужную мне вещь, и передаст её вам. Это может занять время, он болен и не слишком тороплив.

Послушник Ордена молча забрал письмо и удалился, не проронив ни слова. Закрыла дверь и выдохнула. Остаётся надеяться, что отец найдёт то, что мне нужно и ничего не перепутает…

До обеда я успела принять ванну и провести время за книгами, покидать покои категорически не хотелось. Хотя я слышала, что на территории императорской резиденции есть огромная оранжерея под стеклянным куполом. Признаться, мысли о ней вызывали зуд в одном месте… Сколько же там растений? Наверняка, есть редкие экземпляры. Мне бы пару побегов… один отросточек…

Тряхнула головой и мысленно шлёпнула себя по рукам. Нет, я не стану обдирать императорскую оранжерею даже ради создания нового аромата.

– Госпожа, – Вилма как всегда возникла бесшумно, словно призрак. – Пора.

Со вздохом отложила ручку, закрыла книгу, не забыв вложить лист с записями между страниц, где остановилась, и поднялась, разминая затёкшую шею.  

– Ваша лавка пользуется успехом среди аристократов, не зря так много трудитесь, – между делом заметила камеристка.

– Спасибо, – улыбнулась я в ответ, беря расчёску. – Поможете с волосами? Мне трудно с ними управляться.

Вилма едва заметно улыбнулась и помогла собрать непослушные кудри в высокую причёску, оголив шею.

– Ваше платье… – вздохнула она, жалобно глядя на моё отражение в высоком большом зеркале трюмо.

– Самое скромное, которое только есть в моём гардеробе, – усмехнулась в ответ и направилась на обед.

Я почти дошла до дверей, как услышала женский голос.

– Кара! Кара, подождите… – златовласая спешила ко мне в сопровождении своей камеристки, подобрав пышные юбки светло-розового платья. – Кара, – участница остановилась в нескольких шагах от меня и прошептала заговорщицким шёпотом: – Что у вас в задании?

– Разве это важно? – отозвалась я непринуждённо.

Златовласая улыбнулась и пояснила:

– Моё задание немного странное. Я ищу с кем бы могла поменяться.

Мои брови изумлённо поползли вверх.

13.

Глава двенадцатая

К сожалению, обед закончился слишком быстро. И даже «невесты» не смогли задержать жениха своими вопросами, кокетливыми взглядами и томными вздохами. Граф был решительно настроен показать мне дворец.

– Мисс Сноул, – сдержанно произнёс он, подставляя локоть. И ничего, что на нас все смотрят. В первую очередь, на меня…

Зал покидала под ненавидящие, завистливые взгляды других участниц. Кажется, ночка выдастся бессонной. И на общем столе больше ничего не пью и не ем, хотя… отравить ведьму проблематично. Ещё в ведьмовской школе нас «прививают» с раннего детства. Малые дозы яда в компот на завтрак, и тошнота обеспечена на весь день, зато потом… организм привыкает, количество яда увеличивается, расширяется ассортимент…

Нет, есть сильные яды. И такие вполне могут убить ведьму. Но не сразу. Останется время принять противоядие, если распознаешь, что тебе так любезно подсыпали.

– О чём вы думаете, мисс Сноул? – довольно равнодушно поинтересовался граф, вроде как из вежливости.

– О яде, – неожиданно призналась, отвечая на недоумённый взгляд вздёрнутой бровью. – Думаю, как скоро попытаются меня отравить? Или вы полагаете, господин Де Камелье, другие участницы будут спокойно смотреть, как уводят их «жениха» из-под носа?

– Гм… я не подумал об этом, – произнёс граф отстранённо. – Но ведь это отбор невест, я могу пригласить на прогулку понравившуюся мне участницу в любой момент.

– Можете… – согласилась, не став спорить. В конце концов, по условиям сделки мы должны больше времени проводить вместе и привлекать к себе внимание, чтобы никто ничего не заподозрил, когда граф выберет меня. Любовь с первого взгляда, так сказать…

– Кажется, вы не сильно рады, – наблюдательно заметил он, но как будто забыл, что радоваться мне нечему. – Вам не лестно моё внимание?

Да о чём он вообще?

– Очень лестно, – ответила равнодушно и перевела взгляд на стены, украшенные барельефом. – Куда мы направляемся?

Граф спрятал крохи эмоций за маской невозмутимости и устремил взгляд вперёд.

– Хочу показать вам картинную галерею и выставочный зал, в котором хранятся подарки и сувениры, привезённые из других империй. 

– Должно быть, это интересно, – произнесла я, думая о том, как бы не пропустить возращение посланника. Не хочу, чтобы он передал важную для меня вещь камеристке…

– Мисс Сноул, – граф резко остановился и заглянул мне в глаза. – Ради чего вы согласились на участие в отборе?

Вопрос прямой и, мягко сказать, странный. У меня сразу же родились встречные: «Вы пьяны?» или «У вас внезапная потеря памяти?».

– Очень смешно, – пробормотала я и отправилась дальше. – Ваш юмор, господин Де Камелье, впечатлил меня до глубины души, но, пожалуйста… впредь не шутите.

Мне показалось, граф растерянно моргнул, но промолчал и на протяжении всей «экскурсии» воздерживался от обсуждения личных тем.

Галерея впечатлила. Я ожидала увидеть портреты династии Де Га, которая правит вот уже почти тысячу лет, но, к моему приятному удивлению, в галерее были собраны картины разных направлений изобразительно искусства. От натюрморта до религиозной живописи. Портреты тоже имелись.

Зал поражал размерами и золотой отделкой. По углам расставлены фарфоровые вазы, на которые страшно дышать, не то что рядом проходить, а каждый шаг разносится эхом и отражается от сводчатого потолка.

– Невероятно… – прошептала заворожённо и внезапно уткнулась носом графу в грудь. – Простите…

Граф мягко придержал меня за спину и вдруг шумно втянул воздух возле моих волос.

– Дивный аромат, мисс Сноул. Не зря ваша лавка пользуется популярностью, а товар спросом.

Я лишь кивнула и отошла, пряча смущённый румянец на щеках...

У дверей выставочного зала стража приветствовала инквизитора, но всё же поинтересовалась о цели визита. И граф словно был удивлён, но удивление постарался скрыть. Моргнул и напомнил страже о том, кто он и для чего ему так необходимо попасть в зал.

Стражники учтиво поклонились и любезно распахнули двери перед нами.

Если галерея впечатлила размахом и отделкой, то выставочный зал экземплярами, хранившимися в нём.

– Да тут за день всё не осмотреть, – зачарованно пробормотала я, озираясь. – Потрясающе… Это всё подарки и сувениры, привезённые императору в дар из других империй?

– Почти, – отстранённо кивнул граф, заложив руки за спину. – Некоторые сувениры император приобрёл и привёз сам. Он любит коллекционировать уникальные в своём роде вещи.

И тут я заметила – просто глаз зацепился:

– А где ваша трость? – это наблюдение поразило меня больше, чем «уникальные в своём роде вещи»…

– Трость? – якобы непонимающе переспросил граф. – Я не ношу её постоянно с собой, сегодня она мне ни к чему.

– Ясно… – рассеянно отозвалась, уткнувшись взглядом в золотую статуэтку пузатого монаха.

 Почему-то мне казалось, граф не расстаётся с тростью ни на секунду, даже во время трапезы. Она всегда при нём, словно… словно нечто очень ценное, необходимое, важное.

14.

Глава тринадцатая

Всё необходимое, кроме одного важного ингредиента, лежало в шкатулке. Я бережно расстелила белый платок, осторожно положила на него фигурку кота из чёрного мрамора с рубиновыми сверкающими и в прямом смысле драгоценными глазами. Любовно провела пальцем по выгнутой спинке, потрогала острые ушки и положила рядом ритуальным нож.

…Изогнутая рукоять, такой же камень, как и глаза кота, в ней и тонкое костяное лезвие.

Я выложила руны, угольный мелок и свечи. Потом оглядела стол, поднялась и наглухо задёрнула тяжёлые портьеры, золотой цвет которых сильно резал глаза, но в гостиной стало темно, почти как ночью.

Зажгла свечи, ощущая в груди растущее напряжение и начавшую концентрироваться энергию. Концентрируясь, она греет меня, словно лучик солнца. Принято считать, что ведьмовской дар относится к тёмной силе, но мы способны не только причинять вред, но и помогать, защищать и даже исцелять. Я надеюсь, мой подарок поможет Адриану Де Камелье…

Аккуратно, выводя каждый символ, написала мелком на гладкой поверхности стола заклинание, посыпала сверху горючим порошком и разложила по символам рунические камни. В центр поместила фигурку.

Сейчас я могу провести ритуал лишь наполовину, но до полуночи мне нужно его непременно закончить. А чтобы закончить… мне нужен волос графа. Хм… Надеюсь, они сыплются у него сами, достаточно будет снять один с плеча и не придётся выдирать. Выдирать не хотелось бы…

– Госпожа!.. – в дверь постучала камеристка, а её голос казался встревоженным.

– Вилма, я иду! – выкрикнула, поджигая от свечи лучину. – Ещё десять минут!

– Госпожа, танцы! – умоляюще протянула камеристка.

Проклятье… Танцы.

Я не должна отвлекаться, одно неосторожное движение и ритуал может обернуться проклятьем. Проклятьем для меня. Ведьмам часто достаётся…

Медленно выдохнула, повторяя слова заклинания и подожгла порошок. Символы вспыхнули, ослепляя!.. Я не отвела взгляд, продолжая смотреть на фигурку кота и шептать въевшиеся в память слова.

Рубиновые глаза сверкнули и погасли. Осталось добавить волос и капельку моей крови…

Осторожно накрыла стол предусмотрительно снятой скатертью, не стала раздвигать портьеры и вышла в спальню, плотно закрывая за собой двери.

– Вилма, – произнесла серьёзно. – Я не хочу накладывать на дверь заклятие, но прошу… не входите.

В глазах камеристки промелькнул лёгкий испуг. Представила, как выглядит со стороны моё поведение, и сама ужаснулась.

– Ничего дурного я не делаю, Вилма, – произнесла уже спокойнее и отошла от двери. – Никаких запрещённых ритуалов на крови. Просто пытаюсь выполнить задание распорядителя отбора, но я ведьма и пользуюсь теми средствами и знаниями, что мне доступны.

– А входить нельзя потому…

– Потому, что тогда вся моя работа будет напрасна, – продолжила я с улыбкой. – Ритуал не закончен, и любой сдвиг рунического камня или прикосновение к столу чужого человека плохо обернётся для меня.

Вилма с видимым облегчением выдохнула и попыталась понимающе улыбнуться.

– Танцы совсем скоро, пора бы нам подготовиться.

– Снова переодеваться? – обречённо спросила и печально вздохнула. – Хорошо. Делайте, что нужно, Вилма. Я полностью в вашем распоряжении.

Принять ароматическую ванную оказалось самым простым. Самым сложным… привести в чувства камеристку, когда она увидела выбранное мною бельё. Чулки, кружевные подвязки… и бюстгальтер из тончайшего гипюра.

Накинув на себя шёлковый халатик, я подала камеристке стакан с водой: несчастная безвольно рухнула в кресло и прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя.

– Если женщине почти тридцать, позволительно быть немного раскованной и капельку сексуальной, – произнесла я и повернулась к раскрытому гардеробу.

– Кто вам это сказал? – донёсся жалобный голос камеристки, заставив меня усмехнуться и вытащить из шкафа самое откровенное, на мой взгляд, платье.

– Мадам Дитрих, – улыбнулась, приложила к себе наряд и повернулась к камеристке, видимо, чтобы добить её окончательно.

– Святая Благородица… – прошелестела губами Вилма и махом допила воду. – Если вы серьёзно вознамерились надеть для танцев это… то следует идти до конца, – произнесла она решительно и рывком встала с кресла.

«До конца», в случае Вилмы, означало поднять волосы в высокую причёску, полностью обнажив шею и спину, чтобы они не прятали серебряную цепочку вдоль позвоночника.

Шею едва прикрывал кружевной воротник, а спину – прозрачная органза. Кружево украшало грудь, которую поддерживал плотный каркас лифа, а подол платья спускался плавными линиями, переливаясь, словно жемчуг.

Вилма оглядела меня придирчивым взглядом и выдохнула через нос, поджимая губы.

– Макияж сделаем ярче. Подчеркнём губы и глаза. Глаза у вас невероятные…

Я же беспечно пожала плечами и осторожно опустилась в кресло перед зеркальным трюмо.

15.

Глава четырнадцатая

– Какие-то вопросы, господин Акли? – сдержанно поинтересовалась, с сожалением поглядывая на блюдо с закусками. Надо взять за правило, что есть следует перед торжественным приёмом.

– Хотел отметить, мисс Сноул, вы прекрасно выглядите и держитесь. Для ведьмы…

– Для ведьмы? – не сдержав усмешку, переспросила я. – Что вы имеете в виду?

Распорядитель якобы смутился и облизал губы.

–  Вы же понимаете, мисс Сноул, что надеяться на внимание графа глупо? Вы приглашены на отбор для…

– Для чего же? – я откровенно забавлялась, но при этом старалась вести себя вежливо. – Мне казалось, шансы всех участниц равны.

Распорядитель смерил меня долгим взглядом и внезапно произнёс, не став доказывать свою точку зрения:

– А давайте потанцуем? Я приглашаю вас.

Только хотела сказать, что это не лучшая идея, как за спиной раздался пробирающий до дрожи равнодушный голос:

– Господин Акли. Вы забыли для чего приглашены на отбор? Забыли о своих обязанностях?

 …Рядом раздалась яркая вспышка аппарата…

Почему это всякий раз происходит неожиданно? Как у фотографов выходит быть столь незаметными, таская за собой такую огромную штуковину?

– Прошу прощения, господин Де Камелье, я просто подумал, что мисс Сноул скучает.

– В обществе еды мисс Сноул никогда не скучает, – бесстрастно отрезал граф, вызывая мой тихий смешок. Я и забыла, что кто-то очень наблюдателен. От внимательных стальных глаз не скроется ни одной детали…

Акли улизнул и тут же оказался на сцене.

– Дорогие участницы! До следующего танца у вас есть пара минуток пообщаться с гостями и перекусить, – он галантно поклонился и чинно спустился в зал.

– Как вы? – граф протянул мне бокал с шампанским.

– Держусь, – уклончиво отозвалась, опасаясь что-то говорить после сегодняшней прогулки.

Граф неожиданно приблизился и заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо.

– Кажется, мисс Сноул, вы решили отступить от нашего договора и покорить всех мужчин в этом зале.

Неожиданно смутилась и сглотнула.

– С чего вы это взяли? – голос прозвучал не так уверенно, как хотелось бы, а на месте прикосновения пальцев графа к моей щеке остался пылающий след.

– Ваше платье, – ровно произнёс он и сделал глоток вина. – Ваш макияж. Весь ваш образ кричит о том, что вы заинтересованы во внимании мужчин. Не замечаете, как на вас смотрят?

Усмехнулась, пробежавшись по залу взглядом. На нас, и правда, смотрят. Особенно мужчины.

– В обществе еды, господин Де Камелье, я не только не скучаю, но и ничего не замечаю, – позволила себе усмехнуться и отпила из бокала. Шампанское приятно пощипывало рецепторы на языке.

– За вами следует постоянно присматривать, – бесстрастно произнёс граф и едва заметно поморщился. Неосознанно, я стала более пристально наблюдать за ним…

– На следующий танец с женихом приглашается… мисс Сноул, – с притворной радостью произнёс распорядитель, бросив на меня прищуренный взгляд.

…Заиграла медленная музыка.

Граф поставил бокал на стол и пригласил меня, поклонившись.

– Окажете мне честь?

– С удовольствием, – отозвалась вежливо, отвечая книксеном, и вложила свою ладонь в его, широкую и тёплую, ощущая, как по спине пробегают мурашки.

Граф сопроводил меня в центр зала и опустил одну свою руку мне на талию.

– Надеюсь, вы умеете танцевать, – шепнул он, гипнотизируя взглядом.

– Не надейтесь, – шепнула в ответ, смело глядя в бездонные пронзительные глаза.

 Странно, что сейчас, в объятиях графа, меня ничто не беспокоит. Не тревожит. Пожалуй, лишь только то, что он периодически морщится, будто… будто превозмогает боль.

Граф уверенно повёл меня в танце, он не пытался флиртовать, не улыбался… вёл себя также сдержанно, как и с златовласой участницей, но неожиданно заговорил.

– Дэс доложил мне, что некоторые «невесты» враждебно относятся по отношению к вам… – задумчиво посмотрел на меня и добавил: – А завтра в газетах появится наша фотография и статья о том, что на отборе ведьма…

– Вы поэтому попросили Акли объявить первый танец с мисс Снок? Хотели отвлечь от меня внимание и снизить уровень враждебности других участниц? – внезапно догадалась я, сместив ладонь с плеча на бок графа. Я просто хотела… а может, интуитивно почувствовала и… граф беззвучно зашипел сквозь сцепленные зубы.

Наши взгляды встретились.

– Вы очень проницательны, – безэмоционально произнёс он. – Но не могли бы перестать давить пальцами на… это место?

– Вы ранены, – констатировала я и неожиданно осуждающе покачала головой. Под пальцами почувствовалась влага. От мысли, что это кровь, разозлилась. – Почему не обратились к лекарю? Не позаботились о себе?

16.

Глава пятнадцатая

Если рассуждать логически, какое императору дело до меня? До обычной ведьмы? Тогда почему я ощущаю себя в опасности? И откуда это чувство, что мне следует бежать?

Нет, бежать я не стану. Точно не стану. И вовсе не я иду по направлению к лоджии. Проклятье… я всё-таки спасаюсь бегством. Как глупо и нелепо, но… интуиция ещё ни разу меня не подводила.

Император, видимо, заметил, что стоять на месте и ждать его высокое превосходительство я не собираюсь, и целенаправленно двинулся ко мне.

«Проклятье…» – повторила мысленно и ускорилась.

– Простите, – улыбнулась мужчине, которого задела, и потянула ручку лоджии.

Открывайся же ты…

Обернулась и облегчённо выдохнула. Император общался с гостями и сдержанно улыбался участницам.

– Пытаетесь сбежать? – раздался глубокий голос прямо над ухом.

Испуганно дёрнувшись, я едва не упала назад, но граф услужливо придержал меня за руку.

– Хотела подышать свежим воздухом. А вы? Почему не танцуете?

Граф опустил голову, будто прятал усмешку.

– Мне нужен небольшой перерыв.

Закатила глаза, не выдержав.

– Вам нужен лекарь, уход и отдых.

– Не сейчас… – глухо отозвался инквизитор, снова поморщившись. Что за упрямец?!

– В самом деле, как можно быть таким безрассудным? – я произнесла это вслух? Проклятое шампанское… это оно так действует. Точно…

– Вы отчитываете меня? – чувственных губ графа коснулась иронично-заинтригованная улыбка. – Мы ещё даже не перешли к пятому пункту, а вы уже ведёте себя, словно моя жена.

– Вхожу в роль, – произнесла сдержанно, озираясь. Император окружён «невестами» и, кажется, обезврежен.

– Не слишком входите, – граф всё же улыбнулся, приковывая мой взгляд к его губам. Просто поразительно, как обычная улыбка меняет человека! – Может, просто поможете мне?

– Помогу? Сейчас? – опешила я и поморщилась, прикусив язык. Следует говорить тише. Дэс прав, даже у стен есть уши.

– Сейчас вряд ли, – чему он забавляется? – Я могу заглянуть к вам после танцев, они скоро закончатся.

Мне по-прежнему нужен волос графа, так почему бы ему не заглянуть? И ничего, что жениху не следует бродить вечерами по покоям «невест»...

– Признаться, ваша рана меня беспокоит, а я не люблю беспокоиться, – деловым тоном отозвалась я, сохраняя невозмутимое лицо.

– Это значит «да»? – загадочным тоном прошептал граф, гипнотизируя меня взглядом. И это… смущало.

– Вы без нескольких пунктов мой супруг, разве могу я отказать? – обозначила одними губами, но весьма выразительно. Адриан точно понял. Понял и снова заправил прядь волос мне за ухо.

– Рассчитываю на вашу помощь.

– Не обольщайтесь, – дёрнула плечиком и отвела взгляд. – У меня нет под рукой никаких трав… Могу приложить к вашей ранее «живое» слово, но не уверена, что поможет. Это как молитвой воскрешать покойника.

Граф неожиданно издал смешок и поджал губы, старательно изображая серьёзность. Но я видела… Я всё-всё видела! Он умеет смеяться.

– На танец приглашается очаровательная мисс Вероника Шорк, – довольно объявил распорядитель, улыбаясь императору. Нашёл себе новый объект симпатии?

Брюнетка подобрала юбки фиолетового платья и поспешила в центр зала. Граф поклонился мне, извиняясь.

– Прошу простить. И… не скучайте, Кара. Скоро увидимся… – последняя фраза мне, скорее, почудилась…

Не знаю, что сейчас происходило, но чувствую… мне это понравилось. Приложила ладонь к пылающей щеке и нервно усмехнулась. Сумасшедшая. Просто спятившая ведьма!.. Как может импонировать общение с инквизитором? Ладно бы с каким-нибудь обычным. Но это же граф Де Камелье!.. Самый опасный человек Империона…

– Как проходит отбор? Вам нравится? – прозвучал сдержанный, вежливый голос рядом.

Мысленно передёрнулась и исполнила реверанс, приветствуя императора.

– Ваше Величество. Чудесный вечер, – мой голос звучал безжизненно. Я смотрела в тёмные глубокие глаза императора и не понимала, почему меня сковывают нерешительность и страх? И почему это чувство кажется таким знакомым…

– Собирались подышать воздухом? Позвольте вас сопроводить.

Император не спрашивал, а утверждал. Он сопроводит, даже если мне уже не нужно на воздух.

Монарх любезно распахнул для меня дверь и, слегка поклонившись, пропустил вперёд.

– О чём вы говорили с господином Де Камелье? – император зашёл следом и подошёл к высоким белым перилам, закладывая руки за спину…

Я склонила голову, задумавшись, о том, почему жест кажется таким знакомым? По спине пополз дурной холодок. Нет… нет, точно нет. Это не мог быть император. Зачем? Какой смысл в том, чтобы притворяться графом? Наводить иллюзию хлопотное и затратное дело, ради какой цели столько усилий?

17.

Глава шестнадцатая

Руки императора покрывали белые, в тон его мундира, перчатки из тончайшей кожи. Прикосновение к ним не вызывало ни тепла, ни холода. Но я всё равно чувствовала себя неуютно. Никогда бы не подумала, что буду иметь с императором столь… тесное знакомство. Кажется, он прижимает меня к себе слишком сильно…

Боясь сделать лишний вдох, чтобы не коснуться груди императора своей, я одновременно пыталась уловить ритм, дабы не отдавить монарху ноги. Уверена, он бы сделал вид, что не заметил, но… лучше не стоит.

– О чём вы думаете?

Вопрос заставил моргнуть и посмотреть императору в глаза. Такие тёмные и глубокие,  они будто бы засасывают в бездну. Поглощают…

– Думаю, как бы не отдавить вам ноги, – призналась, закусив губу изнутри.

Император усмехнулся, скользнув по моему лицу заинтересованным взглядом.

– Вы же ведьма, Кара, как вас угораздило попасть на отбор для инквизитора? – он не собирается просто наслаждаться танцем, да?

Печально…

– Случайно, полагаю, Ваше Величество, – сдержанно отозвалась, глядя в сторону. Лучше считать шаги… – А с другой стороны, чем я отличаюсь от остальных участниц? Или у меня под платьем прячется три ноги и хвост? Ведьма – не клеймо и не образ жизни, а я законов не нарушала. Живу себе, как любой порядочный гражданин нашей империи…

– А у вас язык развязывается, стоит только упомянуть ваше происхождение. Да, Кара? – поддел император, лукаво улыбаясь. – Характер у вас боевой, стоит заметить. Уверен, вы составите конкуренцию другим «невестам».

Раз уверен, зачем тогда спрашиваешь?

Стоит ли сказать, что его инквизитор ранен, или император знает? А если скажу, не привлеку ли к себе ещё больше внимания? Думаю, граф не оценит такой инициативы и, в принципе, всё держит под контролем. У него не может быть иначе…

Машинально нашла графа взглядом, лишний раз убедившись, что он владеет ситуацией. Ведёт себя уверенно, даже что-то отвечает обступившим его участницам. Интересно, если бы не наша сделка, хоть у кого-нибудь из них был бы реальный шанс растопить сердце инквизитора? У златовласки, например? Она так и вьётся возле графа в бесплодных попытках привлечь его внимание. Улыбается столь призывно, что слепит глаза…

– Вы меня совершенно не слушаете, – усмехнулся император, выдёргивая меня из размышлений.

Я густо покраснела, опуская голову.

– Прошу прощения, Ваше Величество, за бестактность. Мне безумно стыдно…

– Вам стыдно, но вряд ли вы раскаиваетесь, Кара, – заметил император, останавливаясь.

Танец наконец завершился. Чудом сдержала облегчённый вздох и исполнила реверанс.

– Благодарю за танец, – император поклонился в ответ, но вопреки моим ожиданиям не ушёл. – Хочу представить вас, Кара, гостям. Вы же не против?

– Почту за честь, – отозвалась, выдавив из себя крайне вежливую улыбку.

Только не заплакать, только не заплакать… И не смотреть в сторону креветок, с которыми меня так коварно разлучили.

Император подставил локоть, и снова мне почудилось в этом жесте что-то мучительно знакомое…

– Кара, это лорд Кайран, он управляет земельными вопросами нашей славной империи. Лорд Кайран, позвольте представить вам мисс Кару Сноул.

Высокий сухопарый мужчина недоверчиво прищурился и поклонился.

– Рад знакомству, – холодный, бесстрастный голос нельзя назвать радостным и дружелюбным.

– Взаимно, лорд Кайран, – отозвалась я, не догадываясь, к чему этот театр.

Затем меня представили министру финансов, послу иностранных дел…

– Ваше Величество… – не выдержала, вздохнув. – Я, правда, не понимаю, какой смысл представлять меня всем этим людям?  Вряд ли я заинтересую их как личность, или заинтересуют мои духи. И вряд ли мы когда-либо ещё пересечёмся.

– А я всё ждал, когда ваша выдержка закончится, – усмехнулся император, протягивая мне бокал с белым вином.

– Она закончилась в самом начале, перед знакомством с лордом Кайраном, – многозначительно произнесла я и сделала приличный глоток вина. Эту пытку просто невозможно вынести, оставаясь трезвой…

Император издал смешок и пригубил вино.

– Есть что-то удивительное в вас, Кара. Что-то живое и настоящее. Загадочное…

– Не думаю, – смущённо отозвалась, снова делая глоток. – Просто у меня мало опыта… Я не веду придворную жизнь, никогда не относилась к высшему обществу. Скорее, меня можно назвать «невоспитанной простолюдинкой»…

– Ваше Величество, – граф появился неожиданно, но я, как ни странно, обрадовалась. Сердце дрогнуло и забилось чаще, на душе непривычно полегчало, и я с трудом удержала рвущуюся улыбку. – Можно попросить уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени?

Император ответил вздёрнутой бровью и благосклонно кивнул. Мне показалось, что граф просто решил избавить меня от общества императора и дать возможность перевести дух. Или перекусить. Кажется, Адриан Де Камелье видит меня насквозь.