Невеста, вроде вас — большая редкость

Глава 6

За прошедший месяц Глеб похудел. Его лицо приобрело ещё более мужественное выражение от резкости скул и хмурости бровей. А его серые глаза, в тени глазниц, сияли непонятным блеском и поражали своей чистотой. Настроение его тоже изменилось. Он замкнулся в себе, и разговаривал на работе, только по поводу работы.

Это стало бросаться в глаза и вызывать множество разных суждений среди сотрудников его фирмы. Даже его шеф неоднократно справлялся о его состоянии, но Глеб всегда находил тому причину или как — то отшучивался.

В конце концов, его оставили в покое и он погрузился в работу, не оставляя себе время даже на отдых. Он ездил по объектам, брал работу на дом, загружал себя дополнительной информации, лишь бы только не думать, потому что мысли его были только об Инее.

Загрузив себя работой, Глеб поручил Вениамину контроль за выполнением договора с фирмой «Белая лилия». Сначала Веня был не в восторге, но затем его настроение быстро изменилось. Причиной тому оказалась Аврора.

Хозяйка фирмы, госпожа Белыш, поручила своей дочери Авроре вести контроль за реконструкцией залы для показа моделей, полностью доверяя её вкусу. Аврора и Вениамин познакомились и быстро нашли общий язык. Так, по крайней мере, рассказывал Веня Глебу, давая отчёт о проделанной работе.

Вениамин не только был в восторге от красоты Роры, но был буквально сражён её «профессиональной хваткой» в области строительства, экономики и финансов.

— Да, крепкая штучка! — Восхищался он способностями Роры перед Глебом. — Ей бы не модельером работать, а каким- нибудь министром. Во всём любит чёткость, следит за сроком и даёт замечания в проект с отменным вкусом! Глеб, спасибо тебе, что дал мне эту работу. — Уже неоднократно благодарил он своего непосредственного шефа.

Глеб слушал отчёты Вениамина, о проделанной работе и способностях Роры. И ни разу Веня не упомянул ни мать Роры, ни её сестру. И спросить его о них Глеб не решался.

И вот, спустя месяц, Вениамин вдруг мельком сообщил ему.

— Глеб, скоро возвращается сама госпожа Белыш, и Аврора просит составить для неё официальную справку о выполненной части договора. Она ей нужна для приобретения кредита в банке.

Глеб кивнул. — Хорошо, я дам задание… — Ответил он и вдруг прервал себя вопросом. — Госпожа Белыш возвращается откуда? Я ничего не знаю. Она куда-то уезжала?

— Господи, Глеб, ты как будто живёшь в другом мире?! — Удивлённо заговорил Веня. — Она возила свою старшую дочь на юг в какой-то пансионат, что бы отдохнуть и полечить ногу Инеи. Ты что ничего не знал? Об этом же писали во всех журнала! Хотя конечно, ты читаешь совсем другую литературу. — Возмущённо продолжал Веня. — Вспомни. Месяц назад, во время показа моделей, она свалилась с подиума и, между прочим, в твои руки!

Глеб помнил это очень хорошо и нетерпеливо спросил. — Ну? И что дальше?!

Веня продолжил говорить. — Так вот. Сначала всё было хорошо, и на слабую боль в лодыжке Дульсинея не обращала внимания. Мать её уговорила, и они вместе уехали на юг лечить ногу грязью. Но там боль Инеи усилилась. Ей сделали рентген и обнаружили трещину в лодыжке. Видно сначала это была микротрещина, которая потом стала расходиться, а боль усиливаться. Ну вот, там ногу Инеи загипсовали. И теперь они возвращаются домой. Кстати, — чуть помедлив, сказал Веня, — Аврора тебе очень благодарна за твой подвиг в спасении её сестры. К их приезду она готовит небольшую вечеринку и пригласила меня и тебя на этот праздник. Я за нас поблагодарил её и дал согласие.

Глеб так посмотрел на Веню, что тот чуть не свалился с ног.

— Ты меня просто пригвоздил к полу своим взглядом! — Возмутился тот. — Что я сделал не так?

— Прости, — смутился Глеб и смягчил свой взгляд улыбкой, — ты бы, по крайней мере, мог бы меня предупредить и раньше об этом. Когда будет эта вечеринка?

— Сегодня — понедельник. — Успокоившись, заговорил Веня. — Госпожа Белыш с дочерью возвращаются в среду, и на эту субботу у нас с тобой приглашение!

— Значит, осталась всего неделя до… — Сам себе тихо сказал Глеб.

Вениамин ушёл, немного озадаченный его настроением. Да и сам Глеб не знал, что ему делать. Не откликнуться на приглашение и не пойти, он не мог. Но как ему вновь встретиться с Инеей и посмотреть ей в глаза? Как держать себя вдали от неё, находясь так близко и желать только одного: заключить эту бестию в объятия и целовать… целовать.

Конец мая выдался на редкость тёплым.

Инея сидела в своём любимом кресле на балконе. Она наслаждалась звуками города, своим спокойствием и тёплым вечером. Сегодня ей сняли с ноги гипс, и она почувствовала себя, выпущенной на волю, птицей, правда, летать которой не хотелось.

Вчера она возвратились с мамой из поездки, в которую она увлекла её силой. Инея сопротивлялась, как могла, зная, что радости от такого отдыха не будет. Что за отдых, когда в душе смертельная тоска?! Но мать ничего не хотела знать. Она настояла на том, что надо подлечить, не только душу, но и ногу, и увезла её на юг в грязелечебницу. Но боль не проходила, ни в душе, ни в ноге. И вот результат: на ноге — тяжёлый гипс, а душе — полная пустота.

Инея тяжело вздохнула, а весенний ветер тут же прогладил её своею тёплой волной, принося блаженство. Слава Богу, что сняли гипс! Хотя лодыжку стягивала тугая повязка, но это было гораздо лучше жёсткого белого панциря. Правда предстоят ещё физиопроцедуры и специальная гимнастика, но это пустяк, по сравнению с гипсом. Осталось только заполнить свои мысли работой, и жизнь вернётся в свою колею.

И кого она обманывает?! Разве можно, хоть чем — нибудь, вычеркнуть, вытравить из её души и сердца образ Глеба с его язвительным языком, пуританскими взглядами на жизнь… с его волнующими глазами, нежными сильными руками, мягкой волной волос, в которую ей всегда так хотелось запустить свои руки….?

— «Ну, вот? — Остановила свои мысли Инея. — Начала за здравие, кончила — за упокой. Нет?! Так я никогда не справлюсь с тобой!.. Надо искать в нём самые плохие черты и поддерживать их в своём воображении. Усиливать их дополнительными чувствами и, в, конце концов, превратить Глеба в чудовище. Вот тогда, будет не жалко с ним, и расстаться! Ой, какая же я дура»!

Единственным его недостатком Инея считала — это холодная мраморность души, без каких-либо человеческих чувств. И к этому мрамору так хотелось прикоснуться и согреть своим дыханием….

Чувства? Есть ли они у него вообще?! Хотя нет… Они у него есть.

Инея это знала, но не видела их, а только чувствовала это губами в момент их поцелуев. Но можно ли назвать это чувствами? Может это всего лишь инстинкт «пещерного человека» с его дикой и зверской потребностью овладеть? — Инея грустно вздохнула. Ох, но иногда хочется что-то и зверского!

Инея вспомнила свой разговор с матерью, когда она уговаривала её уехать.

— Дочка, поверь мне, что на расстоянии всё кажется совсем иным. — Говорила ей Лия.

Инея сделала глупость и рассказала матери о размолвке с Глебом, последней и окончательной.

— Скорее это был взрыв, который раскидал вас в разные стороны в полной контузии, а не размолвка. — Удивлялась Лия рассказу дочери. — Разве можно так оскорблять чувства мужчины? Инея, ты чем думала? Ты неоднократно сравнивала его со стариком, да ещё при свидетелях! Не удивительно, что он рассвирепел. Хотя в чём-то ты и права. — Немного смягчилась Лия. — Если он назвал твои мозги тёмными, то он явно в этом ошибся.

И тут мать предложила ей совершенно неожиданное. — Инея, тебе надо стать такой, какой бы он хотел тебя видеть. Показать ему в сравнении его глупые пуританские мысли и твою реальную действительность. Понимаешь?

Инея отрицательно покачала головой, но смотрела на мать с явным интересом.

Лия продолжила говорить. — Ну, дочка?! Включи фонарик в своих мозгах, как сказал тебе Глеб, но освети им не себя, а его мечты в тебе… Преобразись в ту, о которой он мечтает.

Инея что-то начала понимать и сказала. — Ты хочешь сказать, что надо поменять не только свою внешность, но и свои мысли, слова, действия…

— Да! Но не поменять, а сыграть. Поле для фантазии и чудачества здесь огромное! А модельер только этим и живёт. — Лия была довольна, что расшевелила Инею.

Она и представить не могла, что из всего этого может выйти, но то, что душу она дочери спасает, это уж точно! И она продолжила говорить.

— Аврора решила порадовать нас небольшой вечеринкой и, в благодарность перед Глебом за твоё чудесное спасение, пригласила его с другом на этот вечер. В твоём распоряжении три дня. Талантливый человек управится за это время, так что действуй дочка!!! И не подведи меня!

Первый день, отведённой трех дневки, для Инеи прошёл впустую. Хотя она пыталась о чём-то думать, делать эскизы, моделировать для себя наряд на этот вечер. Но никак не могла представить себя в нём. Вернее, не могла увидеть то, в чём она понравилась бы Глебу…

Второй день был более плодотворным. Она вспомнила свою детскую игру в бумажную куклу и попробовала применить этот метод на себе. Идея метода была очень проста.

Имея перед собой рисунок куклы в купальнике, можно было придумывать наряды на неё на другой бумаге, вырезать их и одевать куклу, тем самым придавая ей различный облик: от царицы до современницы.

Покопавшись в фотографиях, Инея нашла свою фотографию в купальнике и приступила к работе. Метод оказался довольно эффективным. И вскоре, она так им увлеклась, что позабыла даже о цели своей работы. В конце концов, Инея остановилась на трёх вариантах и решила показать их маме.

Лия пришла в восхищение от нового метода Инеи, но к её работам подошла критически.

— Первые два варианта ни к чему не годятся. — Возмущённо говорила она, рассматривая фото эскизы Инеи. — На них ты выглядишь чопорной старой девой, конца прошлого века, злой на весь мир за то, что её красота никем не оценена. А вот третий вариант, я думаю, подходит.

На ней Инея была одета в узкую чёрную юбку, длиной до середина колена, которая спереди застёгивалась на длинную молнию, от низа юбки к её поясу. Сверху была белая блузка, наглухо застёгнутая, с множеством мелких пуговичек и маленьким воротничком — стойкой.

Лия долго рассматривала эскиз, а потом сказала. — Это лучший вариант, но он так широко распространён, что может вызвать подозрение у Глеба в том, что его разыгрывают.

Инея поняла, что мать права.

— Ты что-то предлагаешь? — Спросила она.

Лия кивнула.

— Идею мы оставим такую, но внесём в неё небольшие пикантные изменения. — Она говорила и вносила карандашом изменения в рисунок дочери. — Вот смотри — молния на юбке. Она у тебя начинается снизу, а заканчивается сверху? Мы её перевернём. Это даёт не только свободу твоему движению, но и возможности разыграться мужской фантазии. Ты, по своему усмотрению, можешь удлинять или уменьшать разрез спереди, становясь при этом чуть эротичной, но не вульгарной. Принимаешь? — спросила она дочь.

Инея улыбалась и кивала головой.

— Смотрим дальше. Белая блуза. Её мы сделаем из белого полупрозрачного крепдешина. Грудь прикроем множеством мелких складочек — плиссе, от плеча до низа блузки. Спинка — совершенная чистая полупрозрачная ткань. И никакого бюстгальтера! Под полупрозрачным крепдешином движения твоего тела будут очень эффектными. Есть на что посмотреть, всё как в тумане! Очень интригующе!!! Со всем остальным, я согласна.

Лия положила карандаш и довольная откинулась на спинку стула.

— Мама, а тебе не кажется, что из моего очень скромного варианта, ты сделала вызывающе сексуальную модель? Это может напугать Глеба! Полуголые плечи… Бегающая молния на юбке. Вряд ли это понравится ему. Я же говорила тебе, что у него совсем иные взгляды на женщину.

— Девочка моя, его это не напугает. Он очень умён для этого. Но вот призадуматься и сравнивать заставит, а это то, что нам и нужно. Когда мужчина начнёт думать, он начнёт понимать. Это один из законов природы. — Лия говорила спокойно, прямо глядя в глаза дочери.

Инея слушала её с замиранием сердца, зная, что мать учит дочь жить без той боли и отчаяния, которые пришлось пережить ей в своей жизни. Мать и дочь были подругами, что редкость в наше время.

Инея, слушала, а Лия говорила.

— Земля — планета женщин, и каждая представительница нашего пола — богиня и царица. И женскую сущность выражают слова «надо» и «должна».

Мужчина на земле — гость, поэтому он нуждается в почёте и уважении. Он призван исследовать и завоёвывать. И мужскую сущность выражают слова «сам» и «хочу». Ты меня понимаешь, дочка?

Инея кивнула и тут же задала свой вопрос.

— Мама, но какой толк от того, что ты в душе царица, если никто, кроме тебя, об этом не знает?

— Так покажи это. Но не выкриками типа «Я царица!.. Я тебе велю!.. Кому сказала?!.. Нет! Нельзя… и т. д.». Вместо «нет» скажи «да, но…». И мужчине придётся доказывать тебе, что он умный и сильный.

Мужчины подвластны страху одиночества, а лучшее лекарство от одиночества — прикосновение. Слегка дотронься до него, чуть сожми его ладонь, лёгкими пальцами проведи по его локтю, коснись его плечом и т. д. Но делай всё ненавязчиво, мимолётно, слегка. Дай ему понять, что ты рядом, что ты с ним, и ты получишь ответную благодарность.

Заклинай его словами, которые являются чувством его собственного достоинства, а именно: ты очень сильный и очень умный. Это мужчина не забывает.

Тогда и не нужно никому доказывать, что ты в душе царица, ты это будешь читать в глазах мужчины. И ещё дочка запомни крепко. Никогда не выпрашивай любовь, не умоляй её остаться, не хватайся за неё руками и ногами и не дерись за неё зубами. Та любовь только твоя, которая будет с тобой по своей собственной воле и без какой-либо просьбы с твоей стороны. А вся остальная любовь не твоя, она чужая. Не бери чужого, не надо будет потом отдавать своё….

Лия и Инея долго молчали. Одна с надеждой на понимание. Другая понимала и надеялась…

Только с утра в субботу, Глеб узнал, что вечеринку семья Белыш решила провести в своей городской квартире. До этого времени вариантов у них было много, так сказал Веня: то дача, то ресторан, то банкетный зал на фирме…

Но вот субботним утром, когда Глеб готовился к отъезду на дачу, зазвонил телефон. Глеб взял трубку и услышал голос Авроры. — Алло, здравствуйте, Глеб, это Аврора. Вы меня, надеюсь, помните?

— Вас невозможно забыть. — Ответил ей Глеб. — Вы что-то хотите мне сообщить?

— О да. — Заворковала она в телефонную трубку. — Я хочу вам сообщить, что вечеринка будет у нас на городской квартире. Вы адрес знаете? Нет. Но это не беда. Его знает Вениамин. Я, надеюсь, что вы не передумали и придёте к нам в гости?

— Я обещал, значит, я буду. — Ответил Глеб и, чуть помедлив, спросил. — Вам нужна моя помощь?

— О нет, спасибо. У нас шесть рук и пять ног, я не считаю левую ногу Инеи. — Засмеялась в трубку Аврора. — Так что мы справимся. И к тому же нас будет всего пятнадцать человек… Спасибо.

— А как Инея? Как её нога? — Глеб не удержался от вопроса.

— С ногой у неё всё хорошо. Гипс уже сняли. Нога оказалась на месте и даже не покривилась. — Аврора смеялась в трубку. — Инея так переживала и эта хандра не прошла у неё до сих пор. Глеб представляете, она так изменилась, что мы с мамой её не узнаём. Нам надо вывести её из этого состояния и вернуть назад нашу дорогую Дульсинею. Для этого и вечеринку делаем. И мы надеемся на вас. Вы нам спасли Инею один раз, так помогите это сделать второй раз. Итак, мы ждём. До свидания. — Аврора быстро положила трубку.

Собираться на дачу Глебу расхотелось. Но долг звал. Его родители проводили там почти весь год, изредка навещая его в городе. И Глеб обязан был снабжать их необходимыми продуктами и вещами. Каждые выходные он их навещал и отдыхал на даче душой и телом.

Вскоре позвонил Веня и сообщил ему то, что он уже знал. Они договорились о встрече, и Глеб уехал на дачу. Но душевного покоя в этот день он там так и не приобрёл.

Непонятная нервозность портила ему весь выходной. Она делала его глухим к любым словам, неуклюжим в любом деле, молчаливым и угрюмым. Родители долго терпели его состояние, но, когда он все, же опрокинул себе на руку кипяток и получил ожог, они не выдержали и отправили его назад в город.

Глеб ехал в электричке и у него всё болело. Рука от ожога, душа от тоски, голова от всех мыслей. Он уже проклинал будущую вечеринку и не хотел на неё идти, но его тянул к себе магнит, имя которому Инея. Масла в огонь души Глеба подлил ещё и Веня, когда они встретились в назначенном месте в назначенное время.

— Глеб, а может нам купить цветы? Как ты думаешь? Ведь мы приглашены к дамам, а значит не плохо бы прийти с цветами. — Спросил он Глеба, когда они искали нужный адрес. — Я своей Авроре куплю розу, она очень любит белые розы. А ты? Ты купишь своей Дульсинее цветы?

— Кто тебе сказал, что Инея моя? — Возмутился он на вопрос Вени.

Веня замер на месте, потом рассмеялся и с улыбкой сказал.

— Брось! Ты меня разыгрываешь? Ты что хочешь сказать, что Инея не твоя подружка? — Веня даже забыл закрыть свой рот.

Глеб возмущённо фыркнул.

— Я тебе не верю. — Сказал Веня, приняв такой ответ Глеба за отказ. — По словам Авроры, она от тебя без ума. Да и ты тоже изменился с тех пор, как… — Он замолчал, натолкнувшись на мрачный взгляд Глеба, но потом, с лукавинкой в глазах, добавил. — Мне кажется, что ты не в ладах с собой из-за того, что влюбился в женщину, не соответствующую твоему идеалу. И злишься по этому поводу. Ты же всех перекусал взглядом на работе. Целый месяц мы все в недоумении, а он оказывается, влюбился?!

Глеб резко остановился и спокойно сказал. — Ещё одно слово на эту тему, и в гости ты пойдёшь один. Понял?

— Точно. Влюбился. — Не слушая его, сказал Веня. — Ну, слава Богу! А мы уж думали, что ты заболел какой-то смертельной командировочной лихорадкой.

В это время они подошли к цветочному киоску, и Веня стал внимательно изучать его ассортимент. Он выбрал самую большую белую розу и купил её.

— Этот сорт называется «Утренняя заря». — Сказал он, поворачиваясь к Глебу. — Мне так сказала продавщица. — Она похожа на мою Аврору. — Вениамин мечтательно улыбнулся.

— Она тебе ещё не то скажет, лишь бы продать свой товар. — Проворчал Глеб, осматривая цветы.

— Ну, брат, я думаю, что тебе действительно не стоит ходить на этот вечер. Ты же там всех пере заразишь своей хандрой, а ещё, не дай Бог, укусишь хозяйку. — Вениамин насмешливо нахмурил брови и продолжил. — Иди ты лучше домой, а я куплю Инее алую розу и буду ухлёстывать за двумя сестричками сразу. Я думаю, что справлюсь, потому что, такой соперник, как ты, мне не будет мешать.

Но Глеб слов Вени не слушал. Он был поглощён созерцанием одного цветка за витриной цветочного киоска. В самом углу витрины, одиноко, в стороне от всех пёстрых букетов, в вазе стоял цветок, состоящий из тонкого длинного стебля с мелкими острыми листочками, на конце которого красовались три огромных белых лилии. Нежные белые лепестки цветов окаймлялись розовой бахромой, а тёмные тычинки придавали цветку контрастность.

— Ей не подойдёт роза. — Произнёс он.

Веня удивлённо спросил. — Ты о ком говоришь? Кому не подойдёт роза, Авроре?

— Нет! Я говорю, что Инее не подойдёт роза. Ей подойдёт совсем другой цветок. И ты прав, мне его надо купить. — Сказал Глеб. Он подошёл к киоску и показал продавщице на цветок.

— О! у Вас замечательный вкус. — Восхитилась девушка за прилавком цветочного киоска. — Это последний цветок этого сорта. А сорт называется «Влюблённая Дульсинея». Правда, это очень дорогой цветок. — И она назвала его цену.

Сначала Глеб замер, потом кивнул и купил цветок.

Когда он повернулся с ним к Вениамину, то услышал его восторженные речи.

— Ну, я вижу, что мраморная статуя дала трещину. Я и не знал, что могу быть таким убедительным.

— Не приписывай себе достоинств, которыми не обладаешь. Именно потому, что ты не можешь быть убедительным, я и не могу пустить тебя одного на этот вечер. Ты же там уронишь лицо нашей фирмы. — С хитринкой в глазах, сказал Глеб. — И к тому же я хочу убедиться в правильности твоих слов… и слов Авроры тоже.

— Ты говоришь загадками, друг мой. А может, ты сомневаешься, что я не справлюсь с сестричками? Зря? Я мастер по этой части. — Веня говорил и видел, что его колкие слова перестали донимать Глеба.

— «Что с ним произошло? — Думал он. — Может он купил какой-то волшебный цветок? На голову ведь ему ничего не падало, чтобы вдруг его так изменить»!

А Глеб и сам не понимал своего чувства. Лишь только он увидел этот цветок, то понял, что видит перед собой Инею, и не купить его он уже не мог. А уж когда взял его в руки и вдохнул его аромат, то понял, что нет ничего желаннее для него на свете чем девушка-цветок по имени «Влюблённая Дульсинея». Ноги его сами ускорили свой шаг, а мысли унеслись к их первой и последней встречам.

В таком состоянии они нашли нужный адрес, вошли в нужный подъезд, поднялись на лифте на нужный этаж. И лишь, когда позвонили в дверной звонок, Веня вдруг сказал.

— Глеб, а ведь мы не купили цветы самой госпоже Белыш! Ты со своей любовью меня совсем запутал…

Но Глеб возмутился. — Я его запутал?! Если бы ты поменьше болтал о своих способностях, может быть тогда, подумал об этой необходимости. А вот, что теперь делать?