Невинный убийца

Глава 5

На следующее утро мне не удалось увидеть Лауру. По словам сестры-сиделки, она и Мария убирали комнату для Валерии. Так как я тут ничем не мог помочь, я решил воспользоваться удобной возможностью и перенести свои вещи на новую квартиру. Вчера ночью я ничего не сказал Лауре об увиденном мной сигарном окурке, а только предупредил, что кто-то на лодке подплывал к лодочному ангару, хотя узнать не удалось, кто же это был. Вскоре Лаура ушла от меня в беспокойстве. Сегодня я вернулся к событию прошедшей ночи. Я думал: «Может быть, в лодке был Беллини?» Но, в конце концов, он не единственный человек, который курит сигары. Но совсем прогнать мысли о Беллини, о ночном происшествии, о сообщенном Лаурой пункте завещания я не мог. Я размышлял об этом и когда переносил свои вещи на новую квартиру, и когда проводил в порядок свою новую комнату над гаражом Джанни Виччи. А возвращаясь на виллу, я снова думал о завещании Бруно. Мне казалось странным точное совпадение указанной в завещании суммы с той, которую я должен был заплатить за паспорт, чтобы купить себе свободу. Искушение остаться на вилле становилось все сильнее, но я должен был преодолеть его, потому что мысль о необходимости смерти Бруно все чаще приходила мне на ум. Прошлой ночью, беспокойно расхаживая взад и вперед по комнате, я иногда ловил себя на том, что жалею, что не уронил его. Так могло продолжаться до бесконечности. После приезда Валерии я должен уехать.

Занятый своими мрачными мыслями, я шел на виллу, не замечая, что был яркий, солнечный день. Бруно я нашел в его комнате. Он взглянул на меня устало и измученно.

– Сейчас слишком жарко для чтения, – сказал я. – Мне попробовать?

Его взгляд попросил меня начать чтение. Я открыл книгу и начал читать, а через некоторое время вошла Лаура. Она внесла с собой атмосферу едва сдерживаемого раздражения.

– Простите, что я вас прерываю, – сказала она своему супругу. – Мне нужно поехать в Стреза. Только что звонили от Станито и сообщили, что мой жемчуг готов. Мне нужны деньги.

Я посмотрел на Бруно, во взгляде которого появилось напряженное и презрительное выражение. Его удивило так же, как и меня, что Лаура так рано в жаркий день отправляется в Стреза, когда крупные магазины будут закрыты до вечера. Лаура открыла сейф, скрытый за одной из картин, достала оттуда толстую пачку банкнотов по 10 тысяч лир каждая, набрала их полную горсть, а остальные бросила обратно в сейф и закрыла дверцу.

– Мне нужно спешить, – сказала она Бруно. – Возможно, я вернусь поздно, потому что заеду к Элен и поболтаю с ней. Ты же знаешь, как она разговорчива. – Помахав рукой, Лаура пожелала нам приятного времяпрепровождения и поспешно исчезла. Воцарилась долгая и мучительная пауза. Я заметил, что Бруно взволнован и занят какими-то своими мыслями. Он посмотрел на меня, и я понял по его взгляду, что ему хочется остаться одному. Я встал.

– Я скажу сестре Флеминг, что вы хотите отдохнуть, – сказал я и вышел из комнаты.

Когда я вышел на веранду, от берега отплыла лодка и взяла курс на Стреза. За рулем сидела Лаура. Она вела лодку с большой скоростью, и из-под киля расходились широкие волны. Определенно хозяйка виллы спешила не за жемчугом. Должно быть, кто-то ей позвонил и назначил встречу, и именно эта предстоящая встреча привела Лауру в такое возбуждение. Возможно, она встречалась с тем человеком, который слонялся прошлую ночь около лодочного ангара и курил сигары. Похоже, что Марио Беллини вернулся. Я не раздумывал долго. Неподалеку на песке лежала лодка Виччи. Я решил выследить Лауру и узнать, куда она поехала. Прежде чем я успел спустить лодку на воду и запустить мотор, Лаура скрылась из виду. Лаура держала курс на Стреза. Возможно, она изменит направление, но я решил прежде всего поискать ее в Стреза.

Шансы на успех был ничтожны, но мне не следовало пренебрегать этой возможностью. Лаура наверняка считала, что я сижу у постели Бруно, поэтому она будет менее осторожна и скорее выдаст себя. До Стреза я добрался ровно за полчаса. Берег здесь был совершенно пустынным, и солнце палило немилосердно, когда я вышел на набережную. Я увидел оборванного старичка, который сидел в тени и равнодушно смотрел на озеро. Я спросил бедняка, не видел ли он большой моторной лодки, проезжавшей мимо.

– Да, синьор, – ответил он. – Она направлялась в сторону Изола Паскателли. Отсюда его не видно, потому что он лежит в стороне от острова Стреза.

Поблагодарив старика, я вернулся к своей лодке. Пот градом лил с меня, но я не обращал на это внимания. Совсем нетрудно будет найти Лауру на этом маленьком рыбачьем острове. Я обогнул Изола Балла и вскоре достиг Изола Паскателли. Лодку Лауры я увидел возле маленькой гостиницы на дальнем мысе острова, под ивой. Я причалил, вышел на берег и уселся в тени деревьев за столик. С моего места были хорошо видны окна гостиницы. Я заказал заспанному официанту кампари. Ждать мне пришлось часа полтора или больше. Из-за столика я видел лодку Лауры и знал, что она еще в гостинице, вероятно, в одном из номеров. Я оказался прав. Неожиданно раскрылись ставни одного из окон верхнего этажа, и показался высокий сильный мужчина. На нем был запахнутый зеленый халат, слегка открывавший волосатую грудь. Его грубое лицо, сломанный нос, бесформенные уши и узкий, жесткий рот напомнили мне статую одного из римских кулачных бойцов, которую я как-то видел в Риме. Как зверь, томящийся в клетке, смотрел мужчина через озеро. В его толстых сильных пальцах дымилась сигара. Судя по всему, это был Марио Беллини. Теперь я понял, почему Торчи назвал его жестоким и опасным типом. Через пару минут мужчина повернулся и исчез, но в это мимолетное мгновение я успел увидеть в комнате Лауру. Я встал и быстро зашагал к лодке. Здесь мне больше делать было нечего: я видел все, что хотел. Теперь я знал, где, в случае необходимости, можно увидеть Беллини. Мне не стоило задерживаться дольше: Лауре ни к чему знать, что я выслеживаю ее. Однако и спешить было незачем. Лаура наверняка вернется на виллу не раньше ночи.

Вечером, стоя на берегу, я смотрел на огни Стреза, когда из темноты появилась лодка Лауры. На полной скорости она двигалась зигзагами по глади озера. Ее фары двумя светящимися лучами пронзили темноту. Мое изумление перешло в страх, когда я понял, что таким образом лодка ударится о причал и разлетится в щепки. Но Лаура вовремя переложила руль, повернула назад и сделала новый заход. На этот раз она сбросила скорость и на тихом ходу причалила к пристани. Однако это тоже было проделано не совсем удачно: лодка скользнула вдоль причала и ударилась носом о ступени. Я нагнулся над бухтой, чтобы увидеть, что будет дальше. Было слышно, как Лаура чертыхается в темноте. Потом она зажгла фонарик и стала медленно подниматься по лестнице. Подходя к дому, Лаура пошатнулась и упала, потом поднялась на четвереньки. Она была пьяна, как шлюха в субботний день.

Весь следующий день я не видел Лауру. Почти все время мне пришлось потратить на починку лодки. Краска на ее бортах ободралась, винт был погнут. Мне удалось привести ее в порядок только к полудню. После обеда я читал Бруно отрывки из своей книги. Несмотря на подавленное его настроение, которое я заметил еще утром, он, казалось, очень заинтересовался моей книгой. Покончив со своими обязанностями у постели больного, я взял лодку Виччи и отправился на рыбную ловлю. Думалось о том, что видел вчера. Почему Беллини вернулся так неожиданно? Именно его приезд привел Лауру в такое необычное возбуждение. Только меня это не трогало уже. Если ей нужно такое животное, как Беллини, – пожалуйста. Я был рад, что убрался из лодочного гаража, подальше от Лауры. Я удил примерно в трехстах метрах от причала виллы, когда услышал шум моторной лодки. Минутой позже она появилась из-за прибрежных ив и направилась в сторону Стреза. За рулем сидела Лаура. Она была без шляпы и курила сигарету. Моя любовница даже не взглянула в мою сторону, и вскоре ее лодка скрылась в надвигающихся сумерках. «Новое свидание с Беллини», – подумал я. Потеряв всякий интерес к ловле рыбы, я вернулся домой.

Было уже далеко за полночь, когда я услышал сквозь сон тарахтенье мотора. Я встал и подошел к окну. Лаура управляла лодкой с тем же безрассудством, что и прошлой ночью. Лодка зигзагами пронеслась мимо моего окна. Вместе с Лаурой был Беллини. Стараясь перекричать шум мотора, он просил Лауру сбросить скорость. Высунувшись из окна, я увидел, как лодка скользнула в бухту. Несколько минут спустя в лодочном ангаре загорелся свет.

На следующее утро, перенеся Бруно в кресло, я пошел в гараж и спросил у Виччи, нельзя ли мне нанять у него машину. Он указал мне на старый «Фиат».

– Можете взять эту. Заплатите только за бензин. За машину я ничего не возьму.

Я поблагодарил его. Наполняя бак машины бензином, я увидел, как на дороге показалась «Альфа-Ромео». За рулем машины была Лаура. Увидев меня, она резко затормозила и помахала мне рукой. Я подошел к ней. Лаура была бледна, а ее глаза необычно блестели.

– Я забыла отдать тебе деньги, Дэвид.

– В этом нет особой срочности, – ответил я.

– Возьми лучше теперь, иначе потом я могу снова забыть.

Она вынула из сумочки 7000 лир, отдала их мне и спросила:

– Куда ты собрался?

– В Милан.

– Хочешь поехать со мной? Я тоже направляюсь туда.

– Я не знаю, когда вернусь. Виччи дал мне машину. Лучше я поеду на ней.

Лаура испытующе посмотрела на меня.

– Как хочешь. Мне очень жаль, что мы не виделись в последние два дня. Моя подруга остановилась в «Регине», и я еду к ней. Это малоприятное, но необходимое свидание. Тебе нравится твоя новая комната?

– Да, – отрезал я.

– Ну, мне нужно спешить. Я надеялась встретиться с тобой этой ночью, но меня пригласили в Стреза. Увидимся завтра в лодочном ангаре?

– К сожалению, ко мне из Милана приедет мой друг Джузеппе, – солгал я. – Он еще никогда не видел этого озера и просил меня принять его.

– Ты не можешь отложить его приезд?

– Попробую, хотя не уверен в успехе.

– Мне так хотелось бы завтра встретиться с тобой, – сказала Лаура, соблазнительно улыбаясь. – Постарайся, чтобы мы могли увидеться.

Я посмотрел вслед отъехавшей огромной машине и вернулся к старому «Фиату». По дороге я решил: ни под каким видом не появлюсь в воскресенье в лодочном ангаре. У меня с Лаурой все было кончено.

Подъезжая к собору по оживленной улице Крезо Мандженто, я заметил девушку, энергично махавшую мне. Это была Симона. Она подбежала к машине и приблизила к стеклу свое смуглое живое лицо.

– Я так и подумала, что это вы. Подвезете меня?

– Конечно, с удовольствием.

Перегнувшись через сиденье, я открыл дверцу.

– Куда вам нужно?

– Мне хотелось бы немного покататься, а потом посидеть на солнце, – сказала она, садясь рядом со мной.

– Неплохая идея, – сказал я, свернув налево в сторону Пьяцца Кастелло. – Как поживает Торчи?

– Я его уже несколько дней не видела. А где сейчас находитесь вы?

– На Лагомаджиоре. Я сейчас там работаю, но во вторник вернусь в Милан.

– А потом уедете?

– Нет, останусь в Милане.

– Правда? А я решила, что, получив паспорт, вы уедете.

Я удивленно посмотрел на нее.

– Какой паспорт?

– Торчи сказал мне, что вам нужен паспорт. Вы не беспокойтесь. То, что он рассказал мне, останется между нами.

– Торчи обещал мне достать паспорт, но, к сожалению, цена оказалась слишком высокой. У меня нет денег.

– Сейчас ни у кого нет денег, – печально сказала Симона. – Торчи так и не может купить мне шляпку. Он говорил вам, что я опять работаю?

– Да, натурщицей.

Она кивнула:

– У одной старухи американки. Рисует она плохо, но платит хорошо. Я теперь экономлю на черный день.

– Не лишенная здравого смысла предусмотрительность.

Симона повернулась ко мне:

– Сколько вам заплатил Торчи за бриллиантовую брошь?

– Я не стал продавать ее, а вернул владелице.

– Ах, расскажите это кому-нибудь другому. Не бойтесь, я не передам наш разговор Торчи. Если скажете мне правду, я вас поцелую.

– Это очень мило с вашей стороны, но я действительно не продавал броши.

– Зачем вы лжете? – вспылила Симона. – Я видела брошь у Торчи, хотя он и спрятал ее от меня. Мне обязательно нужно знать, сколько он заплатил вам за нее.

– Что вы сказали? – спросил я, повернувшись к Симоне и ошарашенно глядя на нее. – Эта брошь у Торчи?

– Да, я видела, как он разглядывал ее, думая, что я сплю.

– Наверное, это другая брошь.

– Нет, та же самая. Когда он ушел, я обыскала всю квартиру и нашла ее. Вы, правда, не продавали ее?

Я покачал головой:

– Да нет же, не продавал.

Симона прищурилась.

– У вашей синьоры «Альфа-Ромео»?

– Да. А в чем дело?

– Тогда это она продала брошь Торчи. Когда я возвращалась с работы домой, от подъезда как раз отъезжала эта машина, а за рулем сидела женщина.

– Когда это было? Только точно: для меня очень важно.

Симона наморщила лоб, вспоминая.

– Днем, в прошлый вторник.

Именно в этот день я разговаривал с Торчи о паспорте, а несколько часов спустя Лаура рассказала мне о завещании Бруно. Неужели она подкупила Торчи этой брошью, чтобы узнать у него цену паспорта? Явно надеялась потом соблазнить меня именно такой суммой и заставить изменить мое отношение к Бруно.

– Какого цвета была машина? – спросил я, едва сдерживая нарастающий гнев.

– Синяя, с голубым щитком от солнца на стекле.

Это была машина Лауры. Симона взглянула на часы.

– Вы не подвезете меня на Пьяцца Пьемонто? У меня там свидание.

Молча, погруженный в свои мысли, я поехал по городу. На площади я остановил машину и открыл дверцу.

– Вы ничего не скажете Торчи о броши? – спросила Симона.

– Нет, да и вряд ли я его сегодня здесь увижу. У меня очень мало времени, а я еще должен встретиться с Джузеппе.

– Не тратьте зря времени. Лучше найдите себе какую-нибудь хорошенькую девушку.

– Может быть, Джузеппе – и старая развалина, но по крайней мере он верный человек. До свидания, Симона.

Было около двух часов. Я был уверен, что застану Торчи дома. Я подъехал к его подъезду, оставил машину и поднялся наверх. Торчи открыл мне дверь, как только я позвонил. При виде меня он слегка испугался, но все-таки дружески воскликнул:

– Синьор Дэвид, какая радость! Прошу вас, входите. У меня еще осталось виски для вас.

Войдя в квартиру, я закрыл дверь и прислонился к ней, заперев ее спиной на задвижку.

– Я проходил мимо, Торчи, и решил зайти к вам спросить еще раз насчет паспорта. Вы говорили с Джакобо?

Торчи кивнул.

– Я виделся с ним сегодня утром, но он не хочет снижать цену. Риск слишком велик. 650 тысяч, и ни лиры меньше.

Я подошел к столу и сел возле него.

– Ты еще помнишь о бриллиантовой броши синьоры?

Он замер.

– Да, синьор Дэвид. А в чем дело?

– Насколько я слышал, она у тебя.

Он так вздрогнул, что расплескал виски, которое подносил ко рту.

– У меня ее нет, – сказал он, избегая моего взгляда.

– Синьора отдала вам брошь, не правда ли?

– Что за чепуха, синьор Дэвид?

– За что ты получил это вознаграждение, Торчи?

– Я не понимаю вас. Синьора ничего мне не давала. Да и почему она мне что-то должна давать? Кто рассказал вам эту чушь?

Перегнувшись через стол, я дал Торчи пощечину. Он отпрянул, так как не ожидал удара.

– Мне очень жаль, Торчи, но я должен выяснить правду. Мне не хочется силой вытягивать из тебя эту историю, но, если потребуется, я это сделаю.

– Вон! – придушенным голосом крикнул он. – Вы больше мне не друг.

Я встал.

– Не выходи из себя, Торчи. Почему синьора отдала тебе брошь?

– Она мне ничего не давала.

Я обошел стол, а Торчи медленно пятился.

– Почему она отдала тебе брошь?

– Не подходите ко мне! Я ничего не знаю о броши!

Я быстрым движением ударил Торчи в челюсть. Он стукнулся о стенку, упал, но моментально смог подняться на ноги. Вдруг у него в руке блеснул короткий нож, которым он попытался с быстротой змеи поразить меня. Лезвие прошло всего в нескольких сантиметрах от меня. Торчи попытался еще раз, но я предотвратил удар, сумев отшвырнуть от себя нападающего. Я знал, что Торчи мастерски управляется с ножом, но не боялся именно этого оружия. За время моего пребывания в Италии я не раз сталкивался с людьми, владеющими ножами, изучил многие приемы и знал, чего следует ожидать.

– Брось нож, Торчи, пока я не заставил тебя пожалеть, – сказал я, поставив стол между нами.

– Убирайтесь вон или я убью вас, – прошипел он.

Отскочив в сторону и сделав выпад, он снова напал на меня. Я опять упредил нанесение мне удара ножом. Своим встречным ударом в челюсть я свалил Торчи на пол и тут же заломил ему руку. Он попытался освободиться, но не мог.

– Говори, Торчи, почему она отдала тебе брошь?

– Она мне ее не давала.

Я стал выворачивать ему руку. Пот выступил у него на лбу.

– Я не отпущу тебя, пока ты не ответишь, – сказал я, тяжело дыша. – Мне необходимо это знать.

Торчи начал проклинать меня. Я завернул ему руку еще дальше, пока ругань не смешалась со стонами.

– Вы сломаете мне руку!

– Какое мне дело до твоей руки. Придется сломать – так сломаю. Со сломанной рукой тебе уже не удастся заниматься профессией карманника, Торчи.

– Ладно, я все расскажу вам, – прохрипел он. – Отпустите меня.

Я ослабил хватку, но продолжал держать руку в вывернутом состоянии.

– Почему она отдала тебе брошь?

– Ее интересовало, хотите ли вы по-прежнему уехать из страны. Я сказал, что вы твердо решили покинуть Италию.

– Ты сказал ей почему?

– Это не понадобилось. Синьоре самой об этом известно, – прохрипел Торчи.

Я отпустил его, отшвырнув нож ногой под кушетку, и подошел к окну. Торчи дрожал всем телом. Если он сказал мне правду, то мое положение было опасным. Торчи уселся на стул и стал со стоном потирать руку. Он не решался посмотреть на меня.

– Расскажи мне все с самого начала, Торчи.

– Эта дама приехала сюда днем. Она не назвалась, но я сразу же узнал ее и понял, что это именно та женщина, с которой у вас роман. – Он посмотрел на меня исподлобья. – Это ведь верно, что у вас с ней роман?

– Говори, что у вас произошло, иначе я сверну тебе шею.

– Сейчас, синьор Дэвид. Я вам все расскажу, – с готовностью ответил Торчи. – Та дама сказала, что хочет вам помочь, но вы слишком горды, чтобы принять ее помощь. Синьора достала брошь и сказала, что я могу оставить ее себе, если все расскажу ей.

– И ты рассказал? – В ярости я готов был его задушить.

– Это было слишком большое искушение для меня, синьор Дэвид. В конце концов я рассказал той даме, что вы хотите уехать из Италии и поэтому нуждаетесь в паспорте.

– Ты сказал ей, сколько просит за него Джакобо?

– Да, я назвал ей цену.

– Что еще интересовало синьору?

– Она спросила, не разыскивает ли вас полиция.

– Дальше.

Торчи подумал.

– Я не сказал ей ничего особенного. Я только сообщил, что вы, как и я, дезертировали из армии, и объяснил, что у вас нет документов. Если она хочет помочь вам, то пусть даст деньги на фальшивый паспорт. Я хотел только помочь вам.

– Больше она ничего не хотела узнать?

Торчи задумчиво сдвинул брови.

– Она спросила, настоящее ли это имя – Дэвид Чизхольм.

Мороз пробежал у меня по коже.

– Я сказал ей, что знаю вас только под этим именем, – продолжал Торчи, потирая руку. – Тогда она спросила, не слышал ли я фамилию Чизхем?

Конец! Лауре было все известно! Она все время знала обо мне, из-за чего меня разыскивала полиция. И это была единственная причина, почему Лаура связалась со мной.

– Ты чудный друг, Торчи, – хрипло сказал я. – Я всегда знал, что на тебя можно положиться.

Он смущенно смотрел на меня.

– Но ведь она любит вас, синьор Дэвид. К чему ей причинять вам зло?

– А пошел ты к черту! – крикнул я и повернулся к двери.

– Выпейте виски, синьор Дэвид, – виновато предложил Торчи. – Просто, чтобы доказать, что мы не враги.

– Мы не враги и не друзья, Торчи. Мы просто чужие.

Я открыл задвижку и вышел. Лауре нужно было только поднять трубку и сообщить полиции, где меня найти. В любой момент, как только ей заблагорассудится. Я был в ее руках, и это было ей известно.