Ни слова больше!

Глава 10. Бринн

В недоумении смотрю на Линдзи – та вот-вот рассмеется.

– Что за манеры – прерывать моих сотрудников на полуслове? – возмущается Карли, меряя комнату на своих немереных каблуках. – Прерывать меня?! Сбрасывать со счетов мое мнение, будто я какой-то несмышленыш и нуждаюсь в руководстве. Да я с нуля создала собственное телешоу! Без чьей-либо помощи.

– Знай наших, – хмыкает себе под нос Линдзи.

Облегчение наступает сразу, как только я понимаю, что гнев Карли направлен не на меня.

– Вы не согласны с мнением Рамона о деле мистера Ларкина? – осторожно спрашиваю я.

– В жизни не действовала по указке какого-то корпоративного журналюги! – гневно отвечает Карли. Она плюхается в кресло и шумно выдыхает, делая над собой усилие, чтобы успокоиться. – Так, давайте наметим первые шаги. Линдзи, свяжись с полицией Стерджиса и узнай, какими сведениями они готовы поделиться.

Я едва не выскакиваю из кресла, а Линдзи спокойно открывает ноутбук – «Есть, капитан!» – и начинает стучать по клавишам.

– И размести, пожалуйста, информацию об Уильяме Ларкине на нашем веб-сайте, – продолжает Карли. – Имя, фото, возраст на момент смерти, дату убийства и имейл для обратной связи.

Линдзи замирает, приподнимая бровь:

– Если информация о Ларкине появится на веб-сайте, Рамон сразу поймет, что… – Она осекается под жестким взглядом Карли.

– Что мы расследуем преступление? – холодно уточняет начальница. – То есть занимаемся своим делом, которое обеспечивает всех сотрудников нашей компании, включая его самого, работой? На здоровье.

– Ясно, – кивает Линдзи, возвращаясь к экрану.

Перевожу взгляд с одной на другую и глазам своим не верю. Две умные, востребованные, профессиональные журналистки всерьез разбирают случай мистера Ларкина, который предложила я! Ну, немножко помогло, что босс, которого Карли ненавидит, безжалостно меня раскритиковал, но не будем о грустном.

– А что делать мне? – спрашиваю.

Карли чуть хмурит бровь.

– Неплохо бы навести справки о тех, кто его нашел, – говорит она. – Узнай побольше о них и их семьях, чем они сейчас занимаются, и все в таком роде.

Припоминаю утреннюю встречу комитета по устройству мемориального сада в Сент-Амброузе. Никак не ожидала увидеть там Триппа Тэлбота, который к тому же первые десять минут меня в упор не замечал. Зато я по полной насладилась выражением его лица, когда мисс Келсо определила нас вместе. А теперь получается, что работа в команде с заклятым врагом сулит и другие преимущества.

– Уже в процессе, – говорю я.

На дворе ночь, а я все еще не могу прийти в себя; нервозность и адреналин не дают уснуть. Легла где-то около одиннадцати, но, провалявшись без сна, плюнула и взяла телефон. «Гугл» – просто кладезь информации о Дельгадо и Холбруках. Насколько я могу судить, родители Шейна и Шарлотты заняты тем, чтобы еще больше разбогатеть.

Мистер Холбрук руководит венчурной компанией, наиболее известной своими инвестициями в популярное приложение для знакомств. Семья Дельгадо – совладельцы компании по недвижимости; они выпускают пресс-релизы чуть ли не каждую неделю. Пролистав заголовки двухгодичной давности, я дошла до новостей в год смерти мистера Ларкина.

«Недвижимость Дельгадо» завершила сделку по нью-гэмпширскому портфолио на восемь единиц имущества».

«Недвижимость Дельгадо» начинает многоплановый новаторский проект».

«Недвижимость Дельгадо» анонсировала рекордный год по благотворительным взносам».

Копирую несколько ссылок в таблицу, озаглавленную «Расследование Ларкина». Мой излюбленный подход к каждой истории, над которой я когда-либо работала: собрать как можно больше относящихся к делу подробностей и пытаться выявить закономерности. Что повторяется? Что бросается в глаза?

Однако таблица по делу мистера Ларкина с самого начала выглядит иначе. Информация слишком беспорядочная, в голове звучат слова Карли: «Мы не «Нью-Йорк таймс», понимаешь? Документалистика преступлений – ниша очень специфическая, и если тебя не увлекает…»

Тогда я не дала ей закончить фразу, а теперь понимаю, что она имела в виду. В таких делах необходима безусловная увлеченность, даже одержимость, потому что преступление – особенно убийство – выявляет самые потаенные, самые темные стороны человеческой натуры. Если ты не одержим страстью докопаться до ответов, долго не протянешь.

Голова раскалывается. «Пора спать», – решаю я и лезу проверять аккаунты своих чикагских друзей. Иззи запостила в «ТикТоке» свою собаку, я ставлю эмодзи с сердечками вместо глаз. Последний пост Оливии в «Инстаграме» – симпатичное селфи, получившее массу комментариев. Только собираюсь оставить свой, как вижу длинную строку с огнем от того самого тупицы-капитана Джейсона Прютта! Открываю ответный комментарий от Оливии и читаю: «Пошел вон».

– Я с тобой солидарна, сестра, – бормочу я, чувствуя прилив благодарности судьбе за подругу.

Перехожу на страничку Джейсона, и во мне поднимается волна ненависти при виде фотографии, на которой он вращает на пальце баскетбольный мяч. Когда «Мотив» раскроет убийство мистера Ларкина, Иззи и Оливия позаботятся о том, чтобы все в старой школе узнали, чья это работа. Пусть пожалеют о плохом со мной обращении.

В дверь тихонько стучат, и я бросаю взгляд на часы: почти два часа ночи. Только один человек в доме не спит в такое время.

– Входи, – говорю я, и в комнату протискивается дядя Ник.

– Мне показалось, ты не спишь. – Без очков он выглядит каким-то неполноценным. – Бессонница?

– Исследовательский проект, – отвечаю и быстро закрываю «Инстаграм», пока дядя не засек, что я шпионю за Джейсоном. – Слушай, ты не помнишь, мистер Ларкин когда-нибудь рассказывал о своей семье? Или о подруге, или о ком-то еще?

– О семье?.. – Дядя Ник наклоняет голову, припоминая. – Ничего не всплывает. А что? Я думал, «Мотив» отложил случай Уилла до лучших времен.

– Э-э, им вдруг снова заинтересовались, – мямлю я, надеясь, что дядя не станет расспрашивать. Очень не хочется посвящать его в фиаско с Рамоном д’Артуро.

– Да ну? – Ник поднимает бровь. – Родители уже в курсе?

– Нет еще. Может, ничего и не получится. Но ты же знаешь, – в голове некстати всплывает ухмылка Джейсона Прютта, – я стараюсь. Надеюсь заслужить себе репутацию.

– Ты бы лучше впарила начальнице случай в Карлтоне. Город, можно сказать, в двух шагах отсюда. – Видя на моем лице полное непонимание, дядя Ник спохватывается: – Ах, да! Вы тогда еще в Чикаго жили. Нашумевшая история: трое ребят прогуливали школу и наткнулись на труп одноклассника. Прямо как в фильме «Выходной день Ферриса Бьюллера», только с убийством. – Я по-прежнему хлопаю глазами, он вздыхает: – Обязательно посмотри это кино. Хотя бы погугли.

– Непременно, – обещаю дяде. – Так, значит, ты ничего не можешь сказать о мистере Ларкине? А о Триппе? Ты говорил с ним после того дня в лесу?

Как известно, я с Триппом тогда уже не общалась.

– Не-а. Полагаю, у него был сильный шок. Травма. Как, впрочем, у всех троих. – Дядя Ник складывает руки на груди и опирается на дверной косяк. – Слушай, я понимаю, как это все тебя захватывает, только особо не увлекайся.

– То есть?

– Помнишь, что твой отец сказал насчет «делиться неэтичной информацией»?

– С каких это пор ты прислушиваешься к папе? – возмущаюсь я.

– Никогда не прислушивался, – грустно усмехается дядя Ник. – И вот результат: в двадцать четыре года живу с ним под одной крышей. Так что учись на моих ошибках. – Он зевает и чешет подбородок. – Ложись спать. Я тоже пошел.

– Ладно. Спокойной ночи, – говорю и машу рукой закрывающейся двери.

Беру телефон и возвращаюсь к веб-сайту «Недвижимость Дельгадо». Он по-прежнему открыт на странице о благотворительных взносах; я прокручиваю, пока не натыкаюсь на следующее заявление:

«Компания с гордостью поддерживает местный бизнес и городские службы. В этом году сумма благотворительных взносов превысила десять миллионов долларов, – говорит основатель и соучредитель Марко Дельгадо. Смотрите полный список пожертвований в нашем ежегодном отчете».

Последние два слова подчеркнуты, по ссылке открывается pdf-файл. Передо мной совершенно не читабельный на телефоне список. Почти смахиваю его с экрана, как вдруг в глаза бросается знакомое название: «Школа Сент-Амброуз». В год смерти мистера Ларкина компания родителей Шейна перевела школе сто тысяч долларов. Не мешало бы проверить суммы пожертвований в другие годы. Взгляд случайно падает на строку ниже Сент-Амброуза, и у меня перехватывает дыхание.

«Фонд полиции Стерджиса: $250 000».