Ничего личного...-6

1 Безумный принц

— Помоги мне, Ксавьер.

Амадео кусал губы в попытке унять дрожь. В глазах стояли слезы, пальцы, в которых он сжимал стакан, тряслись. Виски выплеснулось на стол, едва не попав на любимую книгу принца, которую когда-то подарил ему Кристоф.

— Я… Ты знаешь, что это не я… что я не такой! — Каждое слово с трудом проталкивалось сквозь едва сдерживаемые рыдания. — Не могу стать зверем, не хочу. Но я с ним не справляюсь, он… он каждую ночь царапается и кусается, боюсь, что он снова вырвется, и… — На раскрытую книгу капнула слеза и впиталась в желтоватую бумагу. — Я не смогу загнать его обратно.

Принц смотрел на него с отчаянием и с тем, что Ксавьер больше всего опасался увидеть — надеждой. Протягивал руку, силясь зацепиться за любой выступ, который остановит кошмарное падение. И тянулся к нему, к Ксавьеру, прося вытащить из темноты прежде, чем достигнет дна.

Амадео попытался поставить стакан на край стола, но ударил об угол, и тот раскололся с громким «дзынь!». Ладонь прочертила узкая полоса, тут же наполнившаяся кровью.

Ксавьер едва слышно чертыхнулся, достал из кармана носовой платок и прижал к руке принца.

— Прекрати себя калечить.

— Каждую ночь я снова и снова убиваю Флавио. — Амадео отсутствующим взглядом смотрел на пропитанную красным белоснежную ткань. — С такой яростью, и в то же время с таким хладнокровием… Меня это пугает. Да что там, я просто в ужасе от самого себя. И все настолько реально… — Он прикусил губу.

— Прежде тебе надо успокоиться. — Ксавьер долил виски в свой стакан и протянул другу. — Выпей.

— Ты не понимаешь! — Амадео так яростно замотал головой, что волосы упали на лицо. — Однажды я не смогу себя сдержать! Эта дрянь… Эта пакость рвется наружу! И первым, кто пострадает, будет Тео, он же не отходит от меня, черт возьми! — Голос упал до шепота. — Я не хочу однажды причинить ему вред куда худший, чем Флавио. Ксавьер, я боюсь до смерти. Боюсь за Тео. И боюсь самого себя.

Ксавьер прижал платок плотнее, и холодные пальцы вцепились в руку в поисках опоры и успокоения. Принц очень редко просил помощи, предпочитая решать проблемы самостоятельно, но Ксавьер как минимум удивился бы, если бы Амадео продолжил жить так, будто ничего не произошло. Это для него избавляться от людей стало делом привычным — в наркобизнесе нет места сантиментам, и иногда приходится играть по-грязному. Но не для друга. Даже самые острые конфликты Амадео всегда предпочитал решать мирным путем, и подобная ситуация оказалась для него в новинку.

— Не бойся, принц. Я помогу.

Вот только как это сделать, Ксавьер не имел ни малейшего понятия. От самого простого решения Амадео отказался: прознай совет директоров о том, что гендиректор «Азар» посещает психоаналитика, немедленно встанет вопрос об отстранении от должности. С помощью детского психолога состояние Тео быстро улучшалось, но самого Амадео мучили кошмары. Он боялся засыпать. Перед глазами сразу вставали отвратительные картины пыток, которым он подверг Флавио, пыток, которым мог бы подвергнуть, не останови его Ксавьер. Сцены ужасной смерти, кровь, брызжущая в стороны из-под тяжелого молотка, крошащиеся зубы, вытекающие глаза… Амадео просыпался со стоном, подушка промокала от слез.

Однажды он проснулся смеясь.

Сон уходил, но в ушах звенели отголоски смеха. Сердце подскочило к горлу, Амадео задыхался, как от приступа клаустрофобии. Кое-как сел, не включая света, и оглянулся на Тео. Мальчик мирно спал, не подозревая, какие кошмары теснятся в голове у отца.

Боже.

Амадео стрелой метнулся в ванную, где его вырвало.

С этой ночи он перестал спать совсем. Дожидался, пока сын уснет, а затем перебирался в кресло и листал какую-нибудь книгу, не запоминая ни слова из прочитанного. Иногда сон брал свое, но не проходило и нескольких минут, как Амадео в ужасе подскакивал. Днем он умудрялся заснуть за офисным столом или в машине, и за счет этих кратких передышек кое-как удавалось держаться.

Разумеется, такой режим никуда не годился, но он не знал, что с этим делать. Тео боялся засыпать один, а Амадео опасался, что причинит ему вред, сам того не осознавая. Он почти ничего не ел, чем огорчал Розу. Цзинь Тао пытался заставить его принимать успокоительное и снотворное, но Амадео наотрез отказывался, и даже Ксавьеру не удавалось его уговорить. Чертов упертый принц предпочитал мучиться от недосыпа.

Вместо сна Амадео с головой окунулся в работу, и Ксавьер оставил его на время в покое в надежде, что это поможет отвлечься. Приходя в «Азар» рано утром, Чилли обнаруживала босса за столом, заваленным кучей папок. На краю стоял недопитый кофе — к началу рабочего дня он обычно успевал прикончить две или три чашки. И сегодня Амадео точно так же закопался в бумагах и даже не поднял головы, когда Чилли вошла в кабинет.

— Доброе утро. — На рыжих волосах, заплетенных в аккуратную косу, блестели мелкие капли — даже зонт не спасал от ветра. — Опять кукуете тут с самого рассвета?

Амадео кивнул в знак приветствия и снова склонился над документами.

— Вовсе нет.

— Сейчас проверим. — Чилли повернула монитор к себе и защелкала мышкой. — Ваш пропуск пиликнул в четыре тридцать пять. Если желаете свалиться с переутомлением, то определенно заказываете нужные блюда.

— Мне не спалось. — Амадео накручивал прядь волос на палец — эта привычка появилась недавно и позволяла отвлечься от отвратительных мыслей о чужой смерти, но обычно аккуратно уложенные волосы теперь были вечно растрепаны и забыли, что такое расческа.

Чилли взяла чашку и критически осмотрела.

— Судя по кольцам, это уже третья. Как долго вы планируете себя убивать?

— А почему ты спрашиваешь? — рассеянно отозвался Амадео, не расслышав вопроса.

— Хочу побыстрее встать во главе компании, разумеется. Тео еще слишком мал, кто-то должен стать его регентом.

Амадео перестал крутить волосы и недоуменно уставился на нее.

— Что?

Чилли рассмеялась.

— Я шучу. А вы меня даже не слушали. — Она нахмурилась. — А если серьезно, еще неделя такого марафона, и вы не в больницу поедете, а в морг. Возьмите отпуск и выспитесь как следует.

— Мне не нужен отпуск. Я и так слишком долго отдыхал в Мексике. — Амадео потер глаза и откинулся на спинку кресла.

— Это не повод себя гробить. Вы наверняка не удосужились позавтракать, сейчас что-нибудь закажу. — Чилли сняла трубку телефона, но ее остановило мерное сопение — Амадео дремал, уронив голову набок.

Девушка вздохнула и, оставив босса в покое, принялась за обычные дела.

Поспать не удалось — зазвонил телефон, и Амадео, дернувшись, проснулся. Чилли ответила на звонок и недовольно глянула на часы — прошло всего десять минут.

— Поезжайте домой, — потребовала она, вернув трубку радиотелефона на базу. — Не то в следующий раз заснете на совещании или переговорах.

— Я вовсе не спал.

— Конечно, — фыркнула Чилли. — Просто медленно моргнули. Вам с Тео необходимо хотя бы на несколько дней уехать подальше отсюда, вы же почти его не видите!

Амадео всеми силами постарался скрыть охвативший его ужас. Наедине с Тео где-то далеко отсюда, где никто не сможет защитить мальчика… Одна только мысль об этом невозможна! Но он ничего не сказал. О расправе в аптеке Боунса знал только Ксавьер и телохранители, которым поручили избавиться от тела.

— Я в порядке, — отмахнулся он. — У меня слишком много дел, чтобы отдыхать. Рикардо Торрес должен был вчера прислать договор на аренду, он тебе не попадался?

Чилли взяла лежащий на самом верху неровной стопки документ и положила перед Амадео.

— Торрес изменил сроки — он желает снимать помещение не два года, а пять, чтобы избежать лишней бумажной волокиты при продлении договора. Если вас это устроит, я поставлю его в известность.

— Устроит. — Амадео зашарил руками по столу. — Где, черт побери, зарядка для телефона? Я точно помню, была где-то здесь…

Чилли глянула на штекер, торчащий из мобильника.

— Закажу вам завтрак. — Она искоса глянула на бледное, изможденное лицо босса и темные круги под глазами. — И сделаю еще кофе.

К концу дня Амадео снова уснул в кресле. Он только что вернулся с совещания, на котором присутствовал чисто формально — уставший мозг отказывался воспринимать информацию, тело хотело только одного — вытянуться в горизонтальном положении и отключиться. Чилли говорила за двоих, оставалось лишь кивать с умным видом. Впрочем, мало кто обратил на это внимание — начальники отделов были поглощены своими проблемами.

Он ставил подпись на обновленном договоре с Рикардо, но вскоре ручка выпала из пальцев. Кошмар не успел добраться до сознания — минуту спустя Амадео услышал знакомый звук снятия блокировки. Чилли ткнула пальцем в экран его телефона, раздался гудок.

— Кому ты звонишь?

— Не ваше дело, — огрызнулась та, прикладывая телефон к уху.

— Нет, мое! Откуда ты узнала код…

— Господин Санторо, это Чилли Райо. Я вас не отвлекла?

Амадео вскочил и попытался выхватить телефон, но Чилли с легкостью увернулась и, как ни в чем не бывало, продолжила:

— Господин Амадео сегодня решил закончить пораньше, а машины все еще нет. Не могли бы вы забрать его по пути домой?

— Отдай! — прорычал Амадео. Ему почти удалось поймать наглую воровку, но в голове помутилось, и он едва успел схватиться за стол, чтобы не упасть.

— Отлично, спасибо вам огромное. — Чилли нажала кнопку завершения вызова и отдала телефон Амадео. — Сами напросились. Ксавьер Санторо — единственный человек, который способен заставить вас думать о своем здоровье. Если не слушаете ни меня, ни вашего врача…

— Решила пустить в ход тяжелую артиллерию, — вздохнул Амадео. Туман в голове почти рассеялся. — Но я в порядке, правда.

Чилли с сомнением покачала головой.

— Через пару десятков лет вашу мебель можно будет продать на аукционе.

— О чем ты?

— Договор закончился на пятой странице. Вы только что поставили автограф на поверхности стола.

Ровно в шесть Амадео сел в черный «мерседес» и привычно нажал кнопку стеклоподъемника. С открытыми окнами он всегда чувствовал себя комфортней — черный кожаный салон вызывал клаустрофобию, хотя был довольно просторен.

— Пришел вовремя и не поинтересовался, какое наказание тебя ждет за ослушание. — Ксавьер затушил сигарету. — Хороший мальчик.

— Очень смешно, — проворчал Амадео и улыбнулся водителю. — Привет, Йохан.

Тот кивнул в ответ и завел мотор, с беспокойством поглядывая на Амадео в зеркало заднего вида. Его, как и остальных, беспокоило состояние друга — он вместе с Кианом и Джейкобом избавлялся от тела Флавио, и от увиденного его едва не вывернуло на собственные ботинки. Но отношения к Амадео это не изменило ни на йоту — Йохан по-прежнему готов был в огонь и воду броситься, чтобы защитить своего первого настоящего друга.

Дождь лил весь день и даже не подумал утихнуть к вечеру. Холодный ветер швырял в лицо мелкие брызги. Прохожие шлепали по лужам, прячась под зонтами, неаккуратные водители окатывали их водой. Все спешили домой после рабочего дня, а Амадео предпочел бы сейчас оказаться на другом конце света подальше от людей.

Мужчина, переходящий дорогу перед машиной, поскользнулся и едва не упал. Амадео воочию увидел, как нога ломается, и кость выпирает наружу, прорывая кожу. Всего лишь иллюзия, но настолько реальная, что пришлось зажмуриться, чтобы прогнать ее. Светловолосая девушка вышла из машины и раскрыла синий зонт, подол плаща застрял в двери. Она высвободила его, раздраженная тем, что пришлось снова снимать автомобиль с сигнализации. Амадео же видел не плащ, а шарф, с громким хрустом ломающий девушке шею. Пешехода едва не сбили, но он успел увернуться, Амадео явственно слышал удар металла о тело вместо скрипа тормозов.

Он сходил с ума.

Палец пронзила боль — тонкая прядь врезалась в кожу. Сквозь шум улицы прорвался голос Ксавьера — тот уже несколько минут пытался до него достучаться.

— Прости. — Амадео повернулся к другу и выпустил волосы. — Ты что-то сказал? Я не расслышал.

— Я сказал, при такой погоде расставаться с зонтом не стоит вообще. — Ксавьер хмуро смотрел на него. — Опять сны и навязчивые мысли? Тебе стоит послушать Цзиня Тао и пить его отвратные настои.

Амадео снова уставился в окно, чтобы Ксавьер не увидел выражения его лица.

— Нет. Настои помогут уснуть, но сны никуда не денутся. Я не могу нормально спать, не зная, что натворю, пока не контролирую себя.

— Запирайся на ночь в отдельной комнате. Или проси Цзиня тебя закрыть.

— Тогда Тео не будет спать. Он отказывается ночевать один. Неудивительно, после того ужаса, что пришлось ему пережить.

— И ты нашел выход, который предусматривает отмену любого сна? — Ксавьер вздохнул и убрал пачку сигарет в карман. — Принц, это не поможет. Почему ты не хочешь обратиться за профессиональной помощью? Найти хорошего психотерапевта — не проблема в наше время.

— Я и так знаю причину, какого черта мне там делать? Рассказывать, как пытал человека? Меня сразу же сдадут полиции, и я проведу в психушке остаток жизни.

— Нет тела — нет дела. Никто ничего не докажет.

— Меня мучает не то, что я это скрываю, а то, что перешел границу. Я делал чудовищные вещи с ним, Ксавьер, и сколько бы об этом ни рассказывал, чем бы это ни оправдывал, легче не станет. Я могу сделать это снова, и неизвестно, кто окажется следующей жертвой.

Амадео замолчал и отвернулся к окну. Ксавьер задумчиво чиркал зажигалкой. Ситуация была патовой. Продолжать в том же духе нельзя — рано или поздно организм хрупкого принца не выдержит нагрузки, Ксавьер видел такое не раз. Но что он мог сделать? Насильно засунуть принца в спальный мешок и застегнуть молнию до самого верха?

«Мерседес» подъехал к воротам. Охранник, узнав автомобиль, махнул рукой, но Йохан отрицательно помотал головой — у босса на вечер было назначено две встречи, и времени на то, чтобы сопроводить принца в замок, не оставалось.

— Постарайся не заболеть. — Ксавьер протянул зонт, но что-то мягко толкнуло его в плечо.

Амадео уснул.

Пивнушка в трущобах Мехико не заслуживала даже такого названия. Посыпанный опилками пол, грубо сколоченные деревянные столы и вечно грязные кружки даже самых отчаянных туристов заставляли давать стрекача. Желание это подогревали и кучкующиеся по углам мексиканцы — все как один в потрепанной одежде и с неизменными пушками за поясом. Хмурые колючие взгляды впивались в любого, кто осмеливался открыть дверь, и не отпускали, пока ты находился внутри. Одно лишнее движение, одно подозрение, что ты — не просто заблудившийся турист, и получишь пулю промеж глаз или мачете в горло. Хозяева уже давно привыкли к подобным инцидентам — их какая забота, опилки сменил, и довольно.

Скай затушил окурок в жестяной банке из-под консервов и рассеянно поскреб ногтем бурое пятно на углу столешницы — все, что осталось от очередного искателя приключений. Жуткая дыра, но после исчезновения босса податься некуда. Приходилось перебиваться грязной работенкой, а потом отсиживаться здесь — копы сюда и носу не сунут. Зато всякого отребья — хоть отбавляй, но благодаря ему Скаю еще как-то удавалось заработать на мескаль и жирную задницу грошовой проститутки.

Он достал из пачки сигарету. Осталась всего пара штук — надо бы разжиться куревом. Уже оторвал зад от шаткого табурета, чтобы потребовать у бармена новую пачку, как дверь распахнулась, и внутрь, впустив влажный от дождя воздух, вошли четверо мужчин.

Такие же безликие, как все вокруг, в неопределенного цвета одежде, с выставленными на всеобщее обозрение пистолетами (Скай мимоходом отметил, что оружие в довольно приличном состоянии), они уселись за стол слева от него и, потребовав принести бутылку текилы, негромко о чем-то заговорили. Скай тут же потерял к ним всякий интерес. Такие ребята — уже сколоченная банда, им посторонний не требуется. Максимум, что он получит — ствол в задницу и пожелание пойти прогуляться.

Он взял у бармена сигареты и бутылку мескаля — пиво здесь было отвратное — и снова уселся. Если до вечера никто не появится, придется заняться старым добрым грабежом. Не то чтобы Скаю это сильно нравилось, но что делать, когда жрать охота? Податься в какой-нибудь картель? Было бы это так просто, а вкалывать на плантации, как те бедняги, что на кусок хлеба еле зарабатывают, не хотелось. Лучше уж прохожих в подворотне потрошить, и то прибыльней.

Он задымил очередной сигаретой, как вдруг краем уха выцепил из негромкого бормотания соседей знакомое имя.

— …Марсело погорел на этой сделке, это все, что нам известно, — говорил сидящий спиной к Скаю. — С кем она была?

— Без понятия. — Мужик с моржовыми усами налил рюмку текилы и залпом выпил. — Его сыновья ничего не знают, давить на них толку нет — они не в курсе бизнеса. Этот hijo de puta несколько лет использовал здорового, чтобы втихаря проворачивать свои делишки, а инвалид вообще все время заперт дома.

— Покупатель сообщил подставное имя. Настоящий Витале уже давно кормит червей, хрен знает, как сам Марсело до этого не докопался, с его-то осторожностью, — хмыкнул третий. На щеке, обращенной к Скаю, красовался живописный шрам — линия, перечеркнутая еще двумя. — Совсем, видать, голову потерял из-за того смазливого придурка.

— На кой хрен бы он тогда его продавал? — Второй пожал плечами.

— Строптивый оказался. Безопаснее скинуть, чем залечивать вторую руку.

— В любом случае, надо найти говнюка. Внешность приметная, уж наверняка где-то мелькнул — Марсело послушать, так просто эльф какой-то…

Табурет прочертил четыре дорожки в опилках, и Скай вдруг понял, что сидит в кругу наемников, которые без зазрения совести перережут ему глотку за то, что влез в их дела. Именно об этом красноречиво говорили выражения заледеневших глаз.

— Ты перепутал стол, chamo, — протянул первый, но за показной ленцой явно прозвучала угроза.

— Вовсе нет. — Скай постарался не обращать внимания на затрясшиеся руки. — Я случайно услышал, что вы ищете раба, которого пригрел Флавио.

— А твое какое дело? — рыкнул второй и потянулся к поясу. — Проваливай, пока цел!

— Погоди, — остановил его четвертый, сидящий спиной к стене и не проронивший до этого мгновения ни слова. — Пусть говорит. Ты кто?

Скай почувствовал себя уверенней. Возможно, за свой дерзкий поступок и не придется платить головой, но надо по-быстрому убедить их, что он важная птица.

— Я работал на Флавио. Возил ему товар.

— Чем докажешь? — Третий сплюнул прямо на стол, впрочем, грязнее тот не стал.

— Того красавца, о котором вы говорили, доставил ему я. Лично в руки.

Над столом прожужжала муха и плюхнулась в полупустую стопку текилы. Второй убрал руку от пистолета и, двумя пальцами выловив насекомое, опрокинул напиток в глотку.

— Стало быть, знаешь его?

— Не совсем. Имени не спрашивал. — Скай уже чувствовал себя вольготно — мужики явно заинтересовались. — Но могу вам сказать, он точно не обычная шпана.

— То есть?

— Для начала поговорим об оплате. — Он расплылся в щербатой улыбке. — Сколько дадите за информацию?

— Если мы найдем этого pendejo, можешь рассчитывать на приличный бонус. О гарантиях лучше молчи. — Четвертый достал перочинный нож и принялся чистить ногти.

Этот тип, похоже, главарь, и с ним шутить — себе дороже. По крайней мере, Скай может рассчитывать хоть на какой-то нал. Вдобавок руки до сих пор чесались начистить красавчику морду — воспоминания, как он унизил Ская перед всей командой, не померкли. В качестве дополнительной платы он потребует как следует врезать засранцу. И на этот раз обязательно по красивой физиономии.

— Когда мы его схватили, я стянул часы и толкнул уже здесь, в Мексике. — Скай поскреб бороду. В пальцы попалось какое-то насекомое, и он с отвращением его раздавил. — Думал немного деньжат срубить, а оказалось, это не какая-нибудь штамповка, а настоящий «Адемар». Я с них нормально поимел.

— Не понимаю, к чему ведешь. — Третий снова сплюнул. — Нам чего до его часов?

— А того, что непростой это типчик. И вы, ребята, лучше бы порыскали в его родном городишке среди богачей, а не шныряли по подворотням. Координаты я дам.

Снова воцарившееся молчание нарушил четвертый.

— Мы уже выяснили у Пабло, куда угнал Марсело Флавио после побега из тюряги. Если этот город совпадает с тем, откуда привезли его раба…

Бандиты переглянулись.

— Это реально упрощает дело, — наконец произнес первый, пожевывая губу. — Уж длинноволосого блондина среди богатых и знаменитых трудно будет не заметить.

Скай, как раз хлебнувший мескаля из своей бутылки, поперхнулся от смеха.

— Ребята, вы уж простите, но я вам сделаю еще один сюрприз.

Четверка моментально подобралась, и Скай понял, что крепко взял их за яйца. Он с нарочитой медлительностью сделал еще глоток и глубоко затянулся сигаретой.

— Когда мы его взяли, он не был белокурым голубком. — Он с шипением затушил окурок о поверхность стола. — Он был настоящим вороном.

Теплую, приятную пелену сна нарушил отдаленный стрекот. Амадео никак не мог вспомнить, где слышал его раньше, и эта навязчивая мысль заставила окончательно проснуться. Впервые за долгое время он чувствовал себя свежим и выспавшимся — ни единый кошмар не явился на посиделки, что удивляло.

Стрекот прекратился, следом послышался тихий плеск. Кто-то включил кофемашину, только и всего. А значит, он снова заснул в офисе — Роза варила кофе сама, и дома этого прибора не было вообще.

— Угораздило же меня, — пробормотал Амадео и понял, что лежит на кровати.

Сонную вялость как ветром сдуло. Он сел и отбросил волосы с лица.

Просторная комната с высоким потолком, широкая кровать. Строгая тумба, поверхность пуста — ни пылинки, ни тем более личных вещей. У стены — большой платяной шкаф с тщательно натертыми зеркальными дверцами, в них Амадео поймал свое отражение: без пиджака, в одной рубашке, наполовину укрытый одеялом. На голове — полнейшее безумие, длинные роскошные волосы спутались так, что потребуется немало времени, чтобы привести их в порядок. Под глазами тени, щеки ввалились. Как давно он последний раз смотрелся в зеркало?

— В самый раз отправляться в психбольницу, примут без медицинского заключения, — невесело констатировал он.

— Не комплексуй, ты все такой же красавец.

Комнату наполнил аромат кофе. Ксавьер стоял в дверях, держа в руках две чашки.

— Как спалось? — Он отдал одну Амадео и присел на край кровати.

— На удивление хорошо. — Амадео сделал глоток. — Где мы? Если это отель, то совершенно точно не сети «Азар».

— Нет, не отель. Ты у меня дома. Добро пожаловать.

Амадео едва не опрокинул чашку на одеяло. За все время их знакомства он ни разу не был у Ксавьера и всерьез подозревал, что тот живет в офисе «Камальон».

— Где?

— У меня дома, — повторил Ксавьер. — Не удивляйся, ты уснул в моей машине.

— Мог бы отправить меня домой.

— Нет. Ты довел себя до изнурения своим сонным бойкотом, и я решил, что пора его прекратить. Я заказал завтрак, будь хорошим мальчиком и пей свой кофе, пока папочка добрый.

Амадео фыркнул. Его всегда смешило, когда Ксавьер разговаривал с ним в таком тоне.

— Добрый папочка, тоже мне… Сколько сейчас времени? — Он с беспокойством глянул на наручные часы. — Семь утра?! Тео наверное глаз не сомкнул!

— Матео эту ночь провел под присмотром Йохана и Киана. — Амадео открыл рот, но Ксавьер не дал ему и шанса. — Я объяснил ему, что ты устал и плохо себя чувствуешь. Он толковый мальчик, согласился поспать один ради здоровья папули. Разумеется, я проконсультировался с психологом, он считает, что Матео к этому вполне готов. Дай сыну возможность бороться самому, принц. — Он допил кофе. — К тому же, тебе помощь требуется куда больше, чем ему.

Амадео угрюмо смотрел в чашку. Он понимал, что Ксавьер прав, но страх и беспокойство за Тео никуда не делись.

— Сегодня мы с тобой идем к специалисту, и это не обсуждается, — продолжал тем временем Ксавьер. — Не хочешь копания в мозгах — пожалуйста, но лекарства тебе необходимы. Посмотри на себя. — Он кивнул на зеркальный шкаф. — Твои волосы ни на что не похожи, а раньше ты ухаживал за ними с большой любовью. Когда в последний раз мыл голову?

— Вчера утром, — буркнул Амадео. — Когда принимал душ.

— И после этого не удосужился их расчесать. — Ксавьер поднялся и, отодвинув дверцу шкафа в сторону, достал полотенце. — Ванная налево по коридору. Чистую одежду скоро привезет Йохан. — На губах мелькнула ехидная усмешка. — В одной рубашке ты отсюда не сбежишь.

Получасом позже Амадео, кутаясь в халат, сидел на полу у кровати, а Ксавьер осторожно водил расческой по его волосам. Амадео жмурился от забытого удовольствия — давным-давно, в другой жизни отец точно так же расчесывал ему еще влажные после мытья волосы, обязательно упоминая, до чего же они великолепны. С тех пор с ними чего только ни произошло: их остригли, попортили перекисью и краской, а теперь еще появилась эта дурацкая привычка.

— Видел бы это Кристоф. — Ксавьер неодобрительно качал головой. — Ты совершенно перестал за собой следить. Твоя внешность — визитная карточка «Азар», не забывай об этом.

— Я не забываю, — возразил Амадео. — Просто есть вещи…

— Более важные? — перебил Ксавьер. — Загонять себя, как ломовую лошадь? Признаю, я совершил ошибку, позволив тебе с головой уйти в работу. Посчитал, что это поможет, но ошибся.

Амадео начал было накручивать прядь на палец, но наткнулся на зубья расчески. Действительно, дурацкая привычка.

— Прекрати корить себя за то, что произошло, — продолжал Ксавьер. — Многие люди выходят из себя, если с ними произойдет что-то из ряда вон выходящее.

— А многие при этом пытают людей?

— Нет. Но многие убивают. Ты его не убил, принц, запомни это.

— Но я сделал что-то худшее, чем смерть! Разве не понимаешь? Я же искалечил его! Он мог умереть!

— Но не умер. Киан осмотрел тело, ни одна из травм не была смертельной.

— А в совокупности?

Ксавьер легко ткнул Амадео расческой в щеку.

— Нет. Его убил я. Запомни это раз и навсегда. На сегодня я отменил все свои дела, а в моем бизнесе, как и в любом другом, время — деньги. Если попробуешь сбежать, придется возмещать мне ущерб. Я доходчиво объясняю?

— Куда уж доходчивей. — Амадео закрыл глаза. Странно, но образ окровавленного Флавио на этот раз не пожелал его побеспокоить.

— Тогда просто заткнись, принц, и терпи, пока тебя лечат, — отрезал Ксавьер. — И прекрати крутить волосы.

К обеду Амадео вернулся домой с полным пакетом лекарств и клятвенным обещанием Ксавьеру не пропускать их прием.

— Если узнаю, что ты спустил их в унитаз, — напоследок сказал друг, — заточение у Флавио и все китайские кары Цзиня покажутся тебе раем.

Амадео зашел в дом, совершенно уверенный в том, что Тео, Киан и Йохан провели бессонную ночь, но приятно ошибся: сын выбежал навстречу, широко улыбаясь. Йохан гордо доложил, что за всю ночь Тео ни разу не проснулся. Амадео тоже на удивление хорошо отдохнул — в квартире Ксавьера он не мог никому причинить вреда, а друг был способен за себя постоять. Поэтому впервые за долгое время он спал крепко и без сновидений — организм брал свое на полную катушку.

Разглядывая себя в зеркале, Амадео вынужден был признать, что Ксавьер прав — за последние недели он изрядно запустил себя. Наспех расчесанные волосы рассыпались по плечам растрепанными прядями. Мануэла предупреждала, что волосы придется покрасить еще раз, чтобы закрепить темный пигмент, но он напрочь об этом забыл. Раньше Амадео раз в месяц посещал парикмахера, однако после возвращения из Мексики ни разу не побывал в салоне — слишком был поглощен внутренними проблемами, чтобы обращать внимание на внешность. Как теперь показывало зеркало — зря.

Тео с аппетитом поглощал жаркое и салат, поглядывая на десерт — вишневый пирог, который Роза предусмотрительно поставила на другой край стола, Амадео ограничился чашкой шоколада — Ксавьер с утра насильно впихнул в него столько еды, что он всерьез задумывался об отмене приемов пищи на ближайшие несколько дней. Катая кружку в ладонях, он размышлял, настало ли время для Тео преодолеть еще один страх.

— Малыш, — мягко произнес он, собравшись с духом. — Ксавьер сказал, что мне срочно нужно повидаться с Селеной. Хочешь со мной?

В глазах мальчика мелькнул испуг, губы сжались в тонкую линию, и Амадео решил, что слишком поторопился. Мальчик так и не избавился от своего кошмара — с испугом глядел на любые ножницы, которые имелись в доме, и старался к ним не прикасаться, хотя раньше частенько вырезал фигурки из бумаги и часами просиживал с Кианом за оригами. На голове царило настоящее безобразие, которым наградил его Флавио, но о том, чтобы привести волосы в порядок, и речи не заходило.

— Я вовсе не прошу тебя стричься тоже, — поспешно добавил Амадео. — Просто составь мне компанию.

Тео немного расслабился и даже улыбнулся.

— Хорошо. Когда поедем?

— Не раньше, чем после обеда, — строго сказала Роза. — На вашей тарелке полно еды, молодой господин, пока не съедите все, никуда не отпущу.

Тео без особого энтузиазма кивнул и снова взялся за вилку.

Автомобиль затормозил возле салона, и Тео стиснул кулачки. Он совсем не горел желанием туда идти, но папа сказал, что подстригаться вовсе необязательно. С другой стороны, каждое утро он едва сдерживал слезы, ловя свое отражение в большом зеркале, висевшем в прихожей — от шевелюры, которой Тео так гордился вопреки насмешкам сверстников, не осталось и следа, неровно остриженные пряди торчали в разные стороны. В таком виде нельзя даже мечтать о том, чтобы стать таким же красивым, как папа…

— Пап, — позвал он.

— Да, малыш? — улыбнулся ему Амадео.

— Могу я тебя кое о чем попросить? — Тео уставился на спинку водительского сиденья перед собой, боясь посмотреть на отца. Вдруг он откажет?

Киан, сидящий за рулем, тут же нацепил наушники. Он знал, о чем мальчик хочет поговорить, утром Тео робко посоветовался с ним, но сейчас слушать личный разговор ни к чему.

— Разумеется, малыш. — Амадео приобнял сына за плечи. — Если это в моих силах.

Тео наконец набрался храбрости и посмотрел отцу в глаза.

— Если с тобой снова что-то случится, пусть от меня ничего не скрывают.

Амадео остолбенел. Он ожидал чего угодно, но только не такой просьбы.

— Почему ты об этом просишь?

Тео снова отвел взгляд.

— Я очень испугался, когда тот мужчина украл меня. Я… я не понимал, почему, что я такого сделал! И что хотят сделать со мной. — Голос сорвался, но Тео удержал рвущиеся наружу рыдания. — Но когда он сказал, что это из-за тебя, я испугался еще больше. И на этот раз совсем не за себя, пап. Этот мужчина, он собирался убить тебя, а я… я так глупо попался… Если бы я знал, то был бы осторожней…

Слезы все-таки полились по щекам, и Тео сердито смахнул их ладонью.

— О боже, — прошептал Амадео. — Неужели ты все это время думал… Боже, малыш, ты ни в чем не виноват!

Он прижал к себе сына, и тот вцепился в него так сильно, словно тонул.

— Я просто… Просто хочу знать… Пап, я…

Амадео сам едва не плакал. Тео обвинял во всем себя, а он, зациклившись на своих проблемах, не подозревал, что творится в голове у мальчика! Амадео сознательно пытался оградить его от кошмаров, ни он, ни Роза до сих пор не знали, что Амадео ездил в Мексику вовсе не по работе, но этим сделал только хуже. Сыну совсем необязательно знать, какие ужасы творил отец, но если снова что-то произойдет, Тео уже не будет слепо верить сказочке о срочной командировке.

— Хорошо. — Амадео достал из кармана платок и вытер сыну щеки и нос. — Я не обещаю рассказывать тебе все — некоторые вещи будут тебе попросту неинтересны, но если что-то случится, узнаешь первым. Договорились?

Тео просиял. Он до ужаса боялся этого разговора, боялся, что папа откажет, он ведь всего-навсего ребенок, но теперь все страхи улетучились, словно их не бывало. Тео глянул на дверь в салон и внезапно принял еще одно смелое решение.

— Давай зайдем, пап. А то я выгляжу еще ужасней тебя!

Амадео улыбнулся и открыл дверцу машины.

Как только Тео шагнул на залитый солнцем тротуар, решимость начала таять. Ноги сделались ватными, он остановился, не в силах сделать ни шагу дальше.

Амадео присел перед ним. Ладони легли мальчику на плечи, и страх отступил, но беспокойство осталось: вдруг что-то пойдет не так? Там, в одной комнате с Флавио, когда тот резал ему волосы перед камерой, Тео едва мог видеть из-за застилающих глаза слез. И сейчас те снова наворачивались, готовясь вот-вот вырваться на свободу.

Он прикусил губу и постарался не моргать, пока непрошеные гости не закатятся обратно. Он сам принял это решение и должен идти до конца, чего бы это ни стоило. Вряд ли папа когда-то отказывался от своей цели, и сейчас Тео очень хотел быть похожим на него. Ну или хотя бы иметь чуточку его храбрости.

— Малыш, тебе только приведут волосы в порядок, — мягко проговорил Амадео. Если бы Тео знал, что тот при малейшем его сомнении готов вернуться назад, то наверняка ринулся бы обратно к машине. — Не переживай, коротко не подстригут, только подровняют.

— А они потом будут такие же длинные, как у тебя? — прошептал в ответ Тео. — Правда?

Амадео кивнул.

— Несколько лет назад они были еще короче, чем у тебя сейчас. — Он не стал упоминать, при каких обстоятельствах их лишился. — И посмотри, какие теперь.

— Длинные. — Сын, успокоившись, улыбнулся и взял его за руку.

Амадео толкнул стеклянную дверь, и колокольчик мелодично прозвенел. В салоне играла тихая музыка, яркий свет горел только над креслами, отражаясь в зеркалах. Невысокая девушка с коротко стриженными темными волосами приветливо улыбнулась.

— Добро пожаловать, господа Солитарио! Проходите, не стесняйтесь!

— Здравствуй, Селена. — Амадео приветливо улыбнулся. — Давно не виделись.

Тео замер в дверях, боясь сделать шаг. Он все еще не был уверен, что сможет выдержать лязг ножниц над ухом и не сбежать. Вот будет позор! Но папа расстроится, если он откажется. Поэтому Тео крепче стиснул папину ладонь и перешагнул порог.

— Здравствуйте! — громче, чем обычно, произнес он и выдавил улыбку.

Амадео ободряюще сжал его пальцы, и Тео почувствовал себя немного уверенней.

— Ну что, кто будет первым? — Селена отодвинула кресло в приглашающем жесте.

Тео опустился на диванчик и раскрыл принесенную с собой книгу.

— Я немножко тут посижу. Можно?

— Конечно-конечно! — Селена хлопнула в ладоши. — Значит, первым будет папа… — Она засуетилась вокруг Амадео. — Я уж думала, вы обо мне забыли, выбиваетесь из графика! Боже, что вы делали с волосами все это время?! Зачем понадобилось их крас…

Амадео едва заметно качнул головой и сквозь зеркало указал взглядом на уткнувшегося в стакан с соком Тео. Вторая девушка по имени Клаудиа поставила перед ним вазочку с конфетами и без умолку что-то тараторила. Мальчик улыбался, но взгляд то и дело скользил к отцу.

— Еще и обесцветили! — зло шипела Селена. — Захотелось сменить имидж, в вашем-то возрасте?

Амадео с трудом сдержался, чтобы истерически не расхохотаться. Да, Флавио явно не учел, что в тридцать лет по-бунтарски красить перекисью волосы поздновато.

— Повезло, что до этого вы за ними ухаживали, иначе сейчас от них ничего, кроме соломы, не осталось бы! — продолжала фыркать девушка. — Они вообще выглядят так, будто вы их неделю не расчесывали, я вас прямо не узнаю!

— Но ты ведь сумеешь привести их порядок? — Амадео хитро прищурился. — Или мне поискать другого мастера?

— Только попробуйте! — Селена погрозила ему расческой. — Выкрашу в зеленый цвет! Или малиновый!

Слушая трескотню Селены и приглушенное бормотание Клаудии, которая развлекала Тео, Амадео позволил себе ненадолго расслабиться.

— Готово! — наконец возвестила Селена, театральным жестом снимая накидку. — Теперь вы похожи на человека, а не на лохматую русалку.

Амадео поднялся, разглядывая себя. Волосы снова стали темными и гладкими, как зеркало, и он с видимым удовольствием провел по ним ладонью.

— Спасибо, Селена, ты золото.

— Господин Солитарио-младший! — позвала она. — Ваша очередь!

Улыбка, сиявшая на губах Тео, поблекла. Мальчик неуверенно поднялся и аккуратно поставил пустой стакан на столик. Он отчаянно тянул время.

Амадео терпеливо ждал. Если Тео откажется — что ж, ничего не попишешь, он слишком поторопился. Но мальчик вдруг, уверенно подняв подбородок, шагнул к креслу и забрался в него. Личико застыло, губы плотно сжаты, в глазах плескался страх, но он упрямо вцепился в подлокотники, всем видом показывая, что никто и ничто не выгонит его оттуда.

Амадео не сдержал улыбки, и Тео, увидев его в зеркале, растянул губы в ответ.

— Сейчас мы приведем вас в порядок, — щебетала Селена. — Не переживайте, у меня легкая рука, ваши волосы скоро станут длиннее, чем у Рапунцель!

Сидя в кресле, Тео заметно нервничал и с нескрываемым страхом глядел на осыпающиеся на пол кончики волос, но в конце концов все оказалось не так ужасно, как он думал. Помогла неумолчная трескотня Селены и ободряющая улыбка папы.

Амадео опустился на диванчик и раскрыл книжку, которую захватил с собой Тео на случай, если придется долго ждать. Он немало удивился, обнаружив, что это «Тим Талер, или Проданный смех». Первая книга, которую подарил ему Кристоф. Ирония судьбы, как прошлое настигает в самый неожиданный момент…

Колокольчик над дверью звякнул.

— Может, не надо? — занудел мальчишеский голос. — Они еще мало выросли и выглядят прилично… Если их причесать.

— Вот именно, если их причесать, молодой человек.

Интонация до того напомнила Амадео Кристофа, что он поднял глаза от книги и с интересом взглянул на парочку.

У дверей стояли невысокий, но статный пожилой мужчина в сером костюме-тройке и мальчик лет десяти. У последнего был такой скорбный вид, будто его ведут на казнь, а не на стрижку.

— Разве позволительно мужчине быть таким растрепанным? Клаудиа, красавица, приведите в порядок мое маленькое безобразие.

Клаудиа с готовностью отодвинула кресло, приглашая мальчика сесть.

— Разумеется, господин. Покороче?

Мальчишка тяжело вздохнул, выражая всю мировую скорбь.

— Налысо.

Амадео не удержался от улыбки.

— Ох, не утрируйте, сеньор, и не делайте монстра из своего отца. Просто покороче. — Мужчина улыбнулся уголками глаз и присел на диван рядом с Амадео. — Всего раз побрил его. Никак не может мне простить.

Амадео рассмеялся.

— Видимо, повод был серьезный, раз вы пошли на такие меры. — Он вложил закладку между страниц и закрыл книгу. — Зато мой сын решил перегнать меня по длине волос. Моим словам, какая это порой морока, не верит.

— Ну что вы! — Собеседник с восторгом смотрел на него. — Эта морока меркнет и бледнеет в сравнении с полученным результатом. Потрясающие волосы!

— У меня тоже будут такие! — отозвался со своего места Тео. Мысль о том, что скоро и на него будут обращать внимание так же, как на папу, мигом прогнала весь оставшийся страх.

— Вы говорите, как мой отец, спасибо. — Амадео протянул мужчине руку. — Амадео.

— Грегорио. — Тот ответил на рукопожатие. Ладонь оказалась такой же мягкой и теплой, как и голос.

Смяв накидку, мальчишка запустил руку в карман джинсов, вытащил конфету и протянул Тео.

— Держи. Вкусная, правда.

Тео вопросительно взглянул на отца, дождался кивка и взял предложенное лакомство.

— Спасибо. Я Тео, а ты?

— Паоло. Приятно познакомиться! — Он перегнулся через подлокотник, пожал протянутую руку и едва не вывалился из кресла.

— Осторожно! — предупредила Клаудиа. — Вы едва не остались без уха, молодой человек!

— Тогда пришлось бы покупать парик, — ворчливо отозвался тот, а Тео захихикал.

— У вас бойкий мальчишка, — заметил Амадео. — При вашем воспитании это сыграет только в плюс.

— А у вас очень утонченный мальчик. Какие же все-таки разные бывают дети. — Грегорио улыбнулся, с любовью глядя на Паоло. — Мой поздний подарочек на старость.

— Вы совсем не выглядите старым. — Амадео широко улыбнулся. — Больше тридцати пяти я бы вам не дал.

Тот засмеялся и легонько ткнул Амадео в бок.

— Экий вы льстец. Не младше вас выгляжу точно. Паоло, прекрати вертеться! У этого ребенка моторчик на вечном двигателе…

— У меня чешется нос, что я сделаю!

— А представь, что ты в джунглях, связан туземцами по рукам и ногам, а на нос сел большой интересный жук, — не задумываясь, сказал Амадео.

Паоло мгновенно замер, скосив глаза к переносице. Его отец раскатисто расхохотался, и Тео тоже заулыбался.

— Пап, ты так делал, когда я был совсем маленький!

— Но помогло же. — Амадео указал на Паоло. — Клаудиа, стригите быстрее, пока жук не улетел.

Та защелкала ножницами, с трудом сдерживая смех.

— Надо же, следует запомнить! — Отсмеявшись, Грегорио вытер выступившие слезы. — Молодые отцы сейчас знают о воспитании куда больше, следующее поколение всегда умнее… Сколько вашему мальчику? Вы очень похожи.

Тео горделиво выпрямился в кресле. Он обожал, когда его сравнивали с папой.

— Тео семь. Вот-вот пойдет в школу. А Паоло?

— Мне восемь! — отозвался тот. — И я уже в школе! О! Вот этим я освобожусь от пут туземцев!

— Паоло! — одернул отец. — Поставь ножницы на место, нельзя трогать чужие вещи!

Амадео снова рассмеялся. За последние месяцы он не смеялся ни разу, и теперь сам удивлялся тому, что с ним происходит. Ему нравился этот мужчина, рядом с ним он ощущал необыкновенное тепло, которое, казалось, навсегда исчезло восемь лет назад. И впервые за прошедшие недели он напрочь забыл о Флавио.

— Находчивый парень. — Он понизил голос. — Спасибо вам. Видите ли, Тео не мой родной сын, и он очень радуется, когда говорят о нашей схожести.

— Как неродной? — изумился Грегорио. — Я вам не верю, вы действительно как две капли воды! А как же так получилось?

Вопрос должен был прозвучать бестактно, однако Амадео с готовностью ответил, не ощущая никакой неловкости.

— Я забрал Тео у одного человека, который отвратительно с ним обращался. Не смог оставить на произвол судьбы. Такие люди заслуживают самого худшего наказания.

— И правда. — Грегорио нервно потер колени, и Амадео отметил этот жест. Кажется, он чем-то расстроил собеседника. — Какой кошмар, даже представить сложно… Но очень приятно осознавать, что есть такие люди, как вы. Мне легче от этого.

В карих глазах, устремленных на Паоло, Амадео, сам того не желая, прочел страшную трагедию. Но смолчал, не желая подтверждать догадку — незачем бередить старые раны, тем более он только что познакомился с этим человеком, и столь личный вопрос будет неуместен.

Он молчал, не зная, как возобновить разговор, но тут Селена и Клаудиа одновременно сняли с мальчишек накидки. Паоло бодрым кузнечиком спрыгнул с кресла, едва не повалив груду флаконов.

— Спасибо! — Он, раскинув руки, понесся к отцу. — Наконец-то туземцы отпустили меня, пап!

— Вот и славно, такой непоседа не мог вечно оставаться у них в плену. Посмотри, как хорошо и аккуратно! — Грегорио с нежностью провел ладонью по волосам сына. — Ты у меня такой красивый молодой человек!

— Пап, тебе нравится? — Тео критически рассматривал себя в зеркало. — Не слишком коротко?

— Нет, малыш, тебе очень идет. — Амадео наклонился и шепотом добавил: — Ты очень храбрый, я тобой горжусь.

Сын расцвел от удовольствия.

— Спасибо вам за компанию и приятный разговор. — Грегорио протянул Амадео руку, и тот тепло ее пожал.

— Это вам спасибо. Мне было с вами очень… — Карман требовательно засигналил, и Амадео, извинившись, достал телефон.

Когда он закончил разговор, отец с сыном уже ушли. И только сев в машину, Амадео вспомнил, что не попросил номер человека, который заставил его на время забыть об ужасах последних событий.

— Что с тобой, пап? — спросил Тео, пытаясь разглядеть себя в зеркало заднего вида.

— Жалею, что не узнал, как связаться с господином Грегорио, — вздохнул Амадео. — Он мне понравился.

— Позвони в салон и спроси, — отозвался сын. — Они с Паоло туда не впервые приходят.

Амадео рассмеялся и чмокнул Тео в щеку.

— Мой маленький гений. Хорошо, завтра же все узнаю.

Но спустя час его заставили напрочь забыть о новом знакомом.

— Отлично выглядишь, — прокомментировал Ксавьер. — Хоть сейчас на обложку журнала.

— Какого? «Великие испанские инквизиторы»? — огрызнулся Амадео, завязывая волосы на затылке. В отличие от Ксавьера, который в любую погоду щеголял в строгих костюмах, он надел светлую рубашку с коротким рукавом и легкие брюки — жара стояла несусветная, а ее он ненавидел больше всего на свете. — Почему ты не на работе?

— Проезжал мимо и решил проверить, как у вас дела. — Ксавьер кивнул на гоняющего на роликовых коньках Тео. — Вижу, Матео тоже привел себя в порядок. Храбрый мальчик.

— Да. — Амадео с нежностью смотрел на сына.

В будний день народу в парке было немного, но Киан зорко следил за мальчиком, ни на минуту не выпуская из виду, да и сам Тео не стремился уезжать далеко. На первый взгляд, опасаться здесь было некого: группа подростков упражнялась со скейтами неподалеку; двое велосипедистов ехали по велодорожке; на бортике фонтана сидел парень в цветастой рубашке и яростно спорил с мужчиной постарше в шортах на подтяжках.

— А я сказал, еще одно мороженое! Я съел всего два, а два на покойника, нужно три!

— Нет, больше никакого мороженого, иначе горло заболит!

Тео невольно хихикнул: такой большой, а ведет себя, как ребенок! Интересно, тот мужчина его папа?..

Он не успел додумать мысль до конца — в глазах полыхнул белый свет, а сам он шлепнулся на землю.

— Ой! — всполошился невысокий рыжий парнишка с россыпью веснушек на пухлых щеках. — Прости, пожалуйста, я тебя не заметил!

— Ничего. — Тео потирал лоб. — Я в порядке, правда.

Паренек протянул руку и помог подняться. В широко раскрытых голубых глазах застыло беспокойство, веснушки на побледневшем лице вспыхнули ярче.

— Может, тебе в больницу? КТ, МРТ, рентген…

— Ой-ой. — Тео замотал головой от потока незнакомых слов. — Не надо в больницу, это просто шишка…

— Тогда приложи холод, — раздался совсем рядом чей-то голос.

Парень, который недавно требовал мороженое, с широкой белозубой улыбкой протягивал шоколадный рожок. Темные волосы были собраны в смешной хвостик на макушке, карие глаза лучились смехом.

«Все-таки уговорил на еще одно мороженое», — подумал Тео и попятился, с трудом удерживая равновесие.

— Простите. Мне нельзя ничего брать у незнакомых.

— Слышал? — Парень ткнул рыжего мальчишку в бок. — И я тебе то же твержу. Подсунут однажды бомбочку вместо жвачки — останешься без зубов.

Тео все никак не мог развернуться — от столкновения он оказался на выложенной брусчаткой дорожке, и колеса постоянно за нее цеплялись. Его начала бить мелкая дрожь. Он уткнулся в кого-то спиной и едва не вскрикнул, но к большому облегчению это оказался Киан.

— Кто вы? — настороженно спросил телохранитель, заслоняя мальчика. Рука привычно скользнула под футболку, где в специально подогнанной кобуре находился пистолет.

Парень поднял обе руки с зажатыми в пальцах рожками, и мороженое тут же начало таять под яркими лучами солнца.

— Эй, не надо, мы ничего такого и не думали… ТОНИ, СТОП!!!

Тео все-таки повалился на землю, а Киан едва не уронил пистолет, но все же удержал и нацелил в лоб громиле. Тот застыл в нелепой позе, балансируя на одной ноге, затем, словно в замедленной съемке, отступил и встал солдатиком, вытянув руки по швам.

— Тони! — Парень подпрыгнул и дал ему подзатыльник мороженым. В руке остался только вафельный рожок. — Сколько раз говорил не бросаться на людей без приказа! Плохой, плохой дядька! Простите его. — Он виновато повернулся к Киану, который все еще держал Тони на мушке. — Совсем от рук отбился, паразит. У нас вовсе не было намерения вас пугать или причинять какой-либо вред. А, вот и папочка! — Он расплылся в улыбке и помахал уцелевшим мороженым, коричневые капли заплюхали на землю.

При виде пестрой компании Ксавьер изо всех сил постарался не скривиться. И какой мексиканский черт притащил сюда этого клоуна?

— Здравствуйте, Мигель, — сдержанно сказал он. — Каким ветром вас занесло в нашу гавань?

— Да вы поэт! — Тот передал мороженое рыжему мальчишке. — Держи, Рори, можешь съесть за меня. Вы уж нас извините, похоже, мы слегка перепугали ребятенка.

Амадео поднял ошарашенного Тео с земли.

— Не то слово, Мигель, вашего голоса испугаются даже сирены. Не бойся, малыш, это друг. Киан, можешь убрать оружие.

Тот с неохотой подчинился. Эта странная компания совершенно сбила его с толку, но опасности он не чувствовал. Разве что от Тони, который пожирал глазами гамбургер, напечатанный на его футболке.

— Знаю, что приезжать в гости без приглашения — дурной тон…

— Еще какой, — буркнул Ксавьер под нос, и Амадео улыбнулся. Мигель был единственным человеком на планете, который выводил расчетливого и хладнокровного Ксавьера Санторо из равновесия.

— …но дело срочное, — продолжил Мигель. — Мне незамедлительно нужно сравнить горячий шоколад Мануэлы с божественным напитком тети Розы.

— И ради этого вы ехали из Мексики? — саркастически усмехнулся Ксавьер, но осекся, увидев выражение глаз Мигеля. Он никогда не признался бы даже себе, что его пугает резкий переход от ребенка с чупа-чупсом к человеку, который видел в этой жизни достаточно, чтобы раз и навсегда избавиться от подростковых иллюзий. Чтобы скрыть нервозность, Ксавьер сунул в рот сигарету и чиркнул зажигалкой.

— Сегодня утром, — Мигель вертел на пальце огромные солнцезащитные очки в ярко-желтой оправе, — я получил сообщение, адресованное всем картелям.

— Какое же?

Мигель убедился, что Тео и Киан заняты знакомством с Рори, и подошел ближе. Несмотря на жару, Амадео прошиб холодный пот — сейчас Гарсиа совершенно не походил на застрявшего в детстве раздолбая.

— «Принесите нам голову прекрасного принца».