Ничего личного...-6

2 Отчаянные меры

Дождь барабанил по цветам, сбивая лепестки на мокрую брусчатку. Крыши выстроившихся во дворе автомобилей блестели, натянутый от солнца тент в огромном патио насквозь промок.

Рауль поморщился и плотно закрыл окно. Самый ужасный сезон в Мексике — чертово лето. Постоянные дожди заливают все вокруг, а когда наконец выглядывает солнце, воздух наполняется удушающей влажностью. Он бы ни за что не приехал сюда в это время года, но убийство брата вынудило.

Пару месяцев назад с Энрике жестоко расправились свои же люди. Это тянуло на настоящий бунт, и Рауль, собрав немногочисленных, но верных соратников, немедленно вылетел в Мехико, намереваясь устроить предателям кровавую баню, но…

Оказалось, что Энрике давно сидел под колпаком у управления по борьбе с наркотиками, более того — снабжал их информацией о местах проведения сделок. Рауль поверить не мог: брат терпеть не мог представителей власти и никогда не упускал случая уколоть их побольнее. Чтобы он продался? Такое просто невозможно! Однако тщательная проверка все подтвердила: Энрике Гальярдо действительно работал на федералов, за что и получил пулю промеж глаз в своем собственном кабинете.

В конечном счете, Рауль не очень расстроился из-за гибели брата. Его все равно убрали бы, не свои, так чужие, надеяться на УБН и их программу защиты было глупо. Братец сам вырыл себе могилу, связавшись с ними. Рауль не скорбел, напротив — считал его круглым идиотом и жалел, что не прикончил собственными руками. Поставить под удар всю семью и бизнес, который и так претерпевал не лучшие времена! И теперь именно Раулю предстоит вытягивать картель со дна выгребной ямы — доверия у других заметно поубавилось, и мало кто соглашался на сделки, опасаясь преследования со стороны властей.

— Ну спасибо, Энрике, — пробормотал он. — Подкинул ты мне задачку.

Самое сложное в наркобизнесе — восстановить репутацию, но благодаря идиотам, предавшим его брата, это сейчас казалось невыполнимой задачей. После убийства босса картель решил провести самостоятельную карательную операцию и устранить Ксавьера Санторо — тот приехал для тайной встречи с Энрике. Недалекие головорезы сделали единственный, по их мнению, верный вывод — наркодилер был сообщником предателя, а значит, его тоже требуется убрать. Иначе зачем делать из приезда коллеги такую тайну?

— Идиоты.

Рауль потянулся за бутылкой текилы. Уж насколько он ненавидел Мексику, но этот напиток так и не смог разлюбить — он воскрешал приятные воспоминания, которые еще остались об этой стране: Лучиано, Катарина и беззаботные солнечные дни, которые не мог омрачить даже Энрике со своим картелем. Брат вдалбливал в голову Рауля премудрости управления бизнесом, но тот не горел желанием становиться его заместителем. Но пришлось, и, как ни крути, уроки брата пошли на пользу.

Своим нетерпением тупоголовые бандиты создали неразрешимую проблему: бизнес загибался, и спасти его могло лишь плодотворное сотрудничество. Но никто не желал иметь дела с «картелем стукачей», как их прозвали после того, как вся правда выплыла наружу. Как ни старался Рауль все скрыть, ничего не вышло.

— Придурки чертовы! — в который раз выругался он. — Если б вы так не поспешили, сейчас мы бы процветали!

В кабинет заглянул Хесус Гальярдо. Рауль терпеть его не мог. Хесус был их с братом родственником по черт знает какой линии, но больше ничего общего — маленького роста, облысевший раньше времени, но с чертовски обаятельной улыбкой, за счет которой ему перепадали птички из ночных клубов. Именно этот идиот приказал открыть охоту на Санторо, за что Рауль по приезду здорово его взгрел. И сейчас Хесус прекрасно знал, в чем причина дурного настроения босса и наверняка заглянул специально, чтобы разозлить еще больше.

— Звал? — без единой нотки подобострастия поинтересовался он, ковыряя в зубах сложенным кусочком бумаги — отвратительная привычка, которую Рауль не выносил. Впрочем, в этом мужике ему не нравилось решительно все.

— Ксавьер Санторо был идеальным кандидатом! — взревел Рауль. — Идеальным, чтобы выбраться из этой задницы! А ты, кретин, все испортил!

Он схватил пепельницу и швырнул в Хесуса. Тот не сделал попытки увернуться, зная, что все равно не долетит — несколько лет назад Рауль серьезно повредил руку и все еще не мог привыкнуть к тому, что ведущая теперь — левая.

Промах еще больше разозлил Рауля.

— Пошел прочь, — бросил он Хесусу.

— Рад бы да не могу. — Дальний родственник по ошибке считал, что фамилия позволяет ему вести себя фамильярно с начальством. — Пришло сообщение, адресованное всем картелям.

— От кого?

Хесус сладко улыбнулся, и Раулю захотелось достать пистолет из ящика стола и пустить пулю прямо в мелкозубую улыбку.

— От группировки Марсело Флавио.

Рауля затошнило. Он знал о работорговце понаслышке, но о сфере его деятельности был осведомлен прекрасно — Энрике частенько пользовался его услугами для поиска работников на плантациях марихуаны, на чем и погорел: Флавио сдал его связи с УБН всему преступному миру. Несколько недель назад Марсело Флавио пропал — поговаривали, что он бежал за границу и был убит, но доказательств так и не нашли.

— Что им нужно?

— «Принесите нам голову прекрасного принца».

Рауль вздрогнул так, что это не укрылось от глаз Хесуса. Но нет, всего лишь совпадение, таких прозвищ пруд пруди. Это не может быть Лучиано. Он уже два года обретается на кладбище Долорес.

— Что это, дьявол их раздери, значит?

— Они объявили охоту на убийцу своего босса, — объяснил Хесус. — Подозревают раба, который был в услужении у Флавио как раз перед его исчезновением.

— А сами справиться не могут?

— Если бы могли, вряд ли просили бы помощи.

Логично. После пропажи начальника группировка разбилась на мелкие банды, которые расползлись кто куда. Флавио никого не подпускал достаточно близко, чтобы можно было назначить заместителя. Только вот картелям сейчас не до того, чтобы искать какого-то жалкого раба — Мексику раздирала война, каждый стремился урвать кусок пожирнее и похоронить конкурентов. Отношения между ними обострились как раз из-за Флавио, который подставлял глав одного за другим так же, как сделал это с Энрике. И его подручные действительно думают, что все ринутся искать этого «прекрасного принца»? Если он действительно убил Флавио, Рауль первым пожмет ему руку.

Он потер лоб. Из-за духоты начинала болеть голова, но открывать окно не хотелось — чертов дождь и не думал прекращаться.

— Пошли их к чертям. — Хесус уже шел к двери, когда Рауль окликнул его. — А впрочем, потребуй у них все, что они накопали на того парня.

— Зачем? — Хесус насторожился. Неожиданный интерес босса ему не понравился.

— Мне стало любопытно. — Рауль все же распахнул окно и поежился от хлынувшего в комнату мокрого воздуха. — Кому пришла в голову безумная мысль убить самого Флавио? Шевелись, ты знаешь, что я ненавижу ждать.

Хесус перетупил с ноги на ногу и скрылся за дверью, точно крыса шмыгнула в нору. Рауль же уставился на небо — облака поредели, где-то блеснуло солнце.

— Убит прекрасным принцем, — прошептал он. — Однако.

— Вы помните Рамона?

Мигель удобно устроился в кресле, закинув ноги на подлокотник. Роза неодобрительно поцокала языком, но сделать замечание гостю не решилась и ушла, оставив на журнальном столике поднос с чашками. Ксавьер взял кофе, желая оказаться как можно дальше отсюда — он так и не смог привыкнуть к своеобразной манере Мигеля общаться с людьми. Тео со всей братией мигелевых телохранителей играл во дворе, в гостиной находились только они трое.

— Разумеется, помню. — Амадео предложил Мигелю шоколад, и тот резво схватил чашку. — Ваш шпион в логове Флавио, который здорово помог мне, раздобыв телефон.

— Он мертв.

Амадео поперхнулся шоколадом.

— Простите?..

— Два дня назад его подбросили на крыльцо виллы Торресов. Видимо, посчитали, что он уже умер, но он продержался еще немного. Настоящий мужик.

Амадео и даже Ксавьер теперь не сводили с Мигеля глаз. Тот помешивал свой шоколад, выпятив губу, как ребенок, который старается не заплакать.

— Кто? — спросил Амадео севшим голосом. В висках застучало, и он поставил чашку на стол, чтобы не расплескать напиток. Рамон, который из кожи вон лез, чтобы вытащить семью из нищеты. Рамон, трещащий без умолку и всегда готовый подхватить хорошую шутку. Рамон, который добыл ему телефон, не требуя никакой благодарности… Убит? С ужасом Амадео понял, что на краю сознания шевельнулось что-то темное, отдаленно похожее на то, что захлестнуло его во время расправы над Флавио. Взгляд непроизвольно скользнул к пакету с таблетками на каминной полке. Ксавьер прав — если они помогут подавить тьму, придется их принимать.

— Даже гадать не надо, — ответил Мигель. — Рамон сказал только одно слово, а потом впал в забытье и… с концами. — Он отставил чашку и сцепил пальцы перед собой. — Мануэла не успела вызвать «скорую помощь», а он уже отправился пить мескаль с ангелами. Но это детали.

— Что он сказал? — Амадео уже знал ответ. В висках застучало громче.

— Арманд.

В голове загрохотал кузнечный молот, и Амадео до боли стиснул кулаки. Мигель прав, даже угадывать не нужно, кто разыскивал его и зачем.

— Диего и Рикардо, — выдавил он. — Им нельзя…

— Они в безопасности, я об этом позаботился. — К Мигелю вернулось его обычное оживление. — Мануэла с ними. Рикардо нашел меня за пару часов до того, как к ним на крыльцо упал Рамон, и сообщил, что кто-то расспрашивал о вас. Полиция не знала о вашем существовании, так что это не дядюшки-детективы, расследующие пропажу отчима.

— Почему он не позвонил мне?

— Боялся прослушки. Нелишняя предосторожность. Потому я сразу после гибели Рамона вылетел сюда. — Мигель извлек из кармана шортов пачку «M&M» s» и закинул горсть драже в рот. — Рикардо порывался лететь сам, но Диего убедил его, что так он лишь навлечет на вас подозрение. А меня никто не знает.

Амадео лихорадочно размышлял. Значит, на него открыли охоту, и причина тому может быть одна — расправа над Флавио. Рамон наверняка не сообщил его настоящее имя, но Амадео всерьез опасался за остальных обитателей виллы — они запросто могли повторить судьбу охранника. Никаких иллюзий насчет «сказал то, что требуется — отпустили» он не строил.

— Охрану нужно усилить, — впервые за все время подал голос Ксавьер. — Я распоряжусь. И ни шагу без сопровождения, принц, я не собираюсь отскребать твои мозги с асфальта.

— Мигель, вы уверены, что братья Торресы и Мануэла в безопасности?

Тот и не подумал обидеться.

— Конечно. Их никто не станет искать — себе дороже. Если бы банда Флавио собиралась их прижать, сделала бы это сразу, а не истязала бедного охранника. — Мигель грустно потряс пустой пачкой над раскрытой ладонью.

Амадео едва подавил тошноту. Рамона пытали, мучили, издевались, клещами вытаскивали имя. Его, Амадео! Все из-за того, что он прикончил клятого работорговца, который более чем заслуживал смерти!

— Принц, — окликнул его Ксавьер. — Принц! Разожми ладонь. Немедленно.

Только сейчас Амадео почувствовал жжение — он крепко стиснул горячую чашку, и кожа уже покраснела. Дернул руку к себе, шоколад брызнул на пол.

— Ой-ей. — Мигель подхватил чашку прежде, чем та упала. — Тетя Роза будет ругаться, но ничего, валите все на меня. Амадео, никто никогда не докажет, что вы имеете какое-то отношение к исчезновению Флавио. У его людей есть только предположения. Но для них главное — найти виноватого, и им окажется не только сеньор Витале, — он указал на Ксавьера, — но и раб по имени Арманд.

— Почему не я? — Ксавьер крутил в свободной руке незажженную сигарету. — По логике, именно я купил Амадео за чемодан кокаина, я подставил Флавио, и меня они должны разыскивать в первую очередь.

— А я и не сказал, что вас оставят в покое. На вашем месте я бы тоже поостерегся, сеньор Санторо. И за это мне следует попросить прощения — вы так вляпались по моей милости.

Ксавьер чуть было не согласился вслух, однако это было бы несправедливо — никто не мог предвидеть, чем обернется план по освобождению Амадео и устранению Флавио с бизнес-арены.

— Тем не менее, Амадео не убивал Флавио. Это сделал я.

— Скажете это тем, кто придет за ним. — Мигель смял пустую пачку и сунул в карман. — В любом случае, будьте бдительны. По сравнению с этими людьми Жаклин Коллинз — маленькая девочка.

Ксавьер подался вперед, стальные глаза сощурились.

— Откуда вы…

Мигель приложил палец к губам, чем еще больше стал похож на проказливого мальчишку.

— Я знаю много, — с самым таинственным видом изрек он, тряся руками над головой, как мексиканский колдун, — но помню мало. Если я или мои молодцы вам понадобятся, ищите в «Азарино». — Он подмигнул Амадео. — Номер зарегистрирован на имя Пабло Эскобара.

Ксавьер буркнул под нос что-то, отдаленно напоминающее «гений чертов». Мигель ушел, не забыв напоследок похвалить горячий шоколад, чем наконец растопил сердце Розы. Амадео этого не заметил. Он накручивал прядь на палец, беспрестанно повторяя про себя: «Рамон мертв. Мертв из-за меня».

Ксавьер схватил его за запястье и заставил выпустить волосы.

— Прекрати. Ты не виноват в том, что произошло.

Амадео зло глянул на него.

— Нет? Рамона убили из-за меня! Они искали меня, Ксавьер, и ты еще говоришь, что я тут ни при чем?

— С тем же успехом можешь обвинять себя в смерти Кристофа.

Амадео вздрогнул, как от пощечины.

— Что?

— Ты не виноват, что твой брат — больной ублюдок, который поднял руку на отца. И не виноват, что Флавио — такой же больной ублюдок, покалечивший пасынка и похитивший твоего ребенка. В любой войне жертвы неизбежны, и вместо того, чтобы топить себя в чувстве вины и гадать, мог ли ты спасти погибших, сосредоточься на том, как защитить тех, кто еще жив.

Амадео молчал. Он понимал, что Ксавьер прав — закопавшись в прошлом, можно запросто потерять настоящее, тем более в такой острой ситуации. Рамона уже не вернуть, но этот кошмар надо остановить.

— Сделай мне одолжение. — Он поднялся и составил чашки на поднос. — Позвони Ребекке и запроси подробную информацию о группировке Флавио. Если кто-то из них появится в городе, мы должны знать.

Ксавьер кивнул и поднялся, застегивая пиджак.

— Что насчет Матео? Мальчик только-только оправился.

— Я вижу только один вариант. — Амадео отодвинул штору. Тео носился по двору, играя в догонялки с рыжим Рори. — Отправить его к Диего и Рикардо. Мигель сказал, что они в безопасности, и я ему верю.

Ксавьер нахмурился. Весь его рационализм восставал против Мигеля, но он не мог не признавать, что тот действительно надежен, несмотря на эксцентричность. Мальчика вряд ли станут искать, но если он останется здесь, то может случайно попасть под удар.

— Знаешь, о чем Тео попросил меня сегодня утром? — Амадео отпустил штору, и та с мягким шелестом закрыла окно. — Держать его в курсе того, что происходит, чтобы он был осторожнее. Он винит себя в том, что попался Флавио, представляешь?

— Это он совершенно точно унаследовал от тебя. — Ксавьер стиснул его плечо. — Ты только и делаешь, что обвиняешь себя во всех смертных грехах. Но если Матео считает, что так ему будет спокойней, то хотя бы объясни в общих чертах, почему он должен уехать.

— Осталось только подобрать правильные синонимы к словам «Твоего отца хотят убить». — Амадео вздохнул и снова повернулся к окну.

Амадео длинно и замысловато выругался и швырнул ручку на стол. Та врезалась пером в договор и проткнула бумагу насквозь.

— Никогда бы не подумал, что ты знаешь такие слова, — прокомментировал Ричард Крамер, входя в кабинет.

— Прошу прощения. — Амадео потер переносицу. — Непростой день. Вы принесли финансовый отчет?

— Да. — Крамер положил документ на стол. — Должен сказать, мы не просто на плаву, а пытаемся прыгнуть в небеса. Твое исчезновение пару месяцев назад должно было привести к падению цен на акции, однако сработал обратный эффект. Почаще устраивай себе неожиданный отпуск.

Обязательно предупрежу мексиканские картели, чтобы похищали меня раз в полгода, усмехнулся про себя Амадео.

Тео уже неделю как уехал, и без него, Дэвида и Розы дом казался ужасающе огромным и пустым. Каждый вечер Амадео созванивался с сыном с «левого» телефона, чтобы нельзя было отследить звонок. Мальчик не спрашивал, к чему такие предосторожности, как не интересовался, разобрался ли папа со своими проблемами. Ему было достаточно того, что тот объяснил необходимость столь быстрого отъезда. Диего рассказывал, что Тео спит и ест хорошо, а значит, причин для беспокойства нет. Мануэла и Роза, добродушно переругиваясь, по очереди хозяйничали на кухне, Дэвид подружился с Рамиресом. Мигель строго-настрого запретил раскрывать место их пребывания, и Амадео был этому только рад — значит, никто не найдет его семью и друзей, и можно сосредоточиться на насущных проблемах.

— Завтра я сделаю доклад на совете директоров. — Крамер поднялся, одергивая пиджак. — Вижу, ты постепенно поправляешься.

— О чем вы? — Амадео выпустил прядь волос — задумавшись, он снова вернулся к навязчивой привычке.

— На тебя смотреть было страшно, — признался Крамер. — Только между нами, в совете даже ходили шепотки насчет того, чтобы временно отстранить тебя от должности — очень уж болезненно ты выглядел. Но благодари мисс Райо — она мигом пресекла любые поползновения в эту сторону.

Амадео улыбнулся. Да он уже по гроб жизни должен Чилли за то, что она для него делала. Какую смелость надо иметь, чтобы выгораживать его перед советом директоров!

— Обязательно отблагодарю. Мне действительно лучше, Ричард, не стоит беспокоиться.

Когда Крамер ушел, Амадео взял испорченный договор, спустил его в шредер и попросил Киана подготовить новый экземпляр. Благодаря таблеткам он наконец начал высыпаться, вдобавок Цзинь насильно вливал в него успокоительные настои. В отсутствие Розы врач взял на себя управление домом, и вся охрана ходила по струнке, опасаясь острых игл в какое-нибудь особенно больное место. Уезжать Цзинь категорически отказался, аргументируя тем, что доставать пули из многострадального тела принца будет некому.

— К вам посетитель, — негромко доложил Киан. — Рауль Гальярдо.

Гальярдо? Фамилия показалась смутно знакомой, но Амадео не нашел его в списке запланированных посетителей.

— Что ему нужно?

— Обговорить сотрудничество с мексиканской компанией.

Так вот кто это. Неприятности Ксавьера в Мексике начались с убийства некоего Гальярдо, главы мексиканского наркокартеля. И теперь его преемник приехал сюда ради встречи с ним? На Амадео накатила паника, и он сунул руку в ящик стола, где лежал пузырек с таблетками.

Киан ждал ответа. Опасаться нечего, верный телохранитель обыщет посетителя с головы до ног — после случая с Викторией Киан стал настоящим параноиком во всем, что касалось посетителей босса. Но Амадео не мог успокоиться — сердце колотилось, как бешеное, ладони вспотели, и пузырек выскользнул из пальцев. Он трясущимися руками схватил его, вытряхнул две таблетки и проглотил.

— Пригласи через пять минут.

Киан молча кивнул и исчез.

В ожидании, пока таблетки подействуют, Амадео откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Что нужно Гальярдо? Сомнительно, чтобы он приехал обсудить сотрудничество — бизнес Амадео не связан с наркотиками. Неужели каким-то образом Гальярдо узнал, кто убил Флавио и собирается устранить его? В здании «Азар» больше охраны, чем в армии Лихтенштейна, он не уйдет отсюда живым. Тем более Киан наверняка обыскал его во всех доступных местах. Тогда что?

Какой смысл гадать? Амадео выпрямился и убрал руку от волос — скверная привычка снова дала о себе знать.

В кабинет вошел высокий человек. На вид ему было около тридцати пяти. Черные волосы тщательно уложены, светлый льняной костюм отглажен. Карие глаза лениво осмотрели кабинет.

— Неплохо, — протянул Рауль Гальярдо. — Мне о таких хоромах только мечтать.

Амадео проигнорировал сомнительный комплимент.

— Присаживайтесь. — Он указал на стул напротив. — Чем обязан?

— Ничем. — Рауль по-хозяйски закинул ногу на ногу, поморщившись — стул с прямой, неудобной спинкой не способствовал долгому отдыху. — Возможно, вам известна моя фамилия, в Мексике картель Гальярдо — один из самых влиятельных.

— Не припомню, чтобы слышал ее раньше. — Таблетки уже начали действовать, и Амадео чувствовал себя уверенней. — Что привело вас ко мне? Мой бизнес не имеет отношения к наркотрафику.

— Бизнес — нет, но вы лично — да. — Рауль вынул из кармана позолоченный портсигар. От Амадео не укрылась едва заметная гримаса — портсигар тут же перекочевал в левую руку. — Точнее, Ксавьер Санторо. Не притворяйтесь, что не знали о его деятельности, о вашей дружбе легенды ходят.

Амадео не нравился тон Рауля. Что главе картеля нужно от него?

— Сейчас вы все поймете, — будто прочитав его мысли, ответил Рауль. — Видите ли, мы с сеньором Санторо расстались не на самой дружеской ноте — сразу после убийства моего брата его тоже попытались устранить. Смею заверить, ничего личного, только бизнес, вам должно быть известно, как это бывает. — Он хохотнул. — Или предпочитаете избавляться только от личных врагов, сеньор Солитарио?

Амадео не шевельнулся, но внутри все оборвалось. Значит, он был прав: Гальярдо — один из тех, кто явился на зов группировки Флавио.

— У всех есть враги, господин Гальярдо. — Он собрал бумаги, радуясь, что руки не дрожат. — Уверен, у вас их не меньше, чем у меня. Может быть, вы предпочитаете устранять их, но это не мои методы.

— Вы за здоровую конкуренцию? — Рауль раскрыл портсигар. — Курите? Могу предложить сигару?

— Нет. — Амадео уже начал утомлять этот разговор. — У меня назначено еще три встречи, господин Гальярдо, и я бы предпочел, чтобы вы перешли к делу. Чего вы от меня хотите?

Рауль с щелчком захлопнул портсигар и наклонился вперед.

— Я хочу, чтобы вы уговорили Ксавьера Санторо принять мое предложение о сотрудничестве.

Амадео удивился. Неужели он ошибся, и Гальярдо прибыл сюда вовсе не из-за Флавио? Ох уж эта паранойя…

— Простите, я, кажется, неверно расслышал. Уговорить Ксавьера на сотрудничество? — Он скрестил руки на груди, на губах появилась снисходительная улыбка. — Назовите хоть одну причину, по которой я должен это сделать.

Рауль поднялся и оперся руками о стол.

— Марсело Флавио.

Амадео снова обдало ледяным душем. Он с трудом собрал остатки спокойствия, чтобы ничем не выдать волнения.

— Кто это?

Рауль несколько секунд буравил его взглядом, затем со смехом выпрямился.

— А вы крепкий орешек. Убили человека, не моргнув глазом, и делаете вид, будто ничего не произошло. Но хочу вас предупредить — Гальярдо всегда получают, что хотят. Можете поинтересоваться у ваших предшественников, что лучше — помочь вам уговорить вашего друга или заставить вас это сделать.

Амадео успокоился. В первое мгновение на него накатила самая настоящая паника, но теперь он видел — стоящий перед ним человек впустую бахвалится, не имея на руках никаких реальных доказательств его причастности к убийству Флавио.

— А вам не помешало бы поинтересоваться у ваших предшественников, стоит ли угрожать Солитарио. Если еще раз посмеете это сделать, господин Гальярдо, к списку ваших личных врагов добавится и моя фамилия. Вынужден закончить нашу встречу — сожалею, что вам пришлось потратить на меня свое драгоценное время.

Рауль рассмеялся.

— Я надеялся на мирное решение. Однако вы такой же, как все — еще никто не соглашался сразу. Вам придется подумать, Амадео Солитарио, хорошенько подумать — каждый вечер читать сыну сказки перед сном или, лежа на узкой койке, дожидаться, когда надзиратели объявят отбой. Вы уже сидели за убийство. Неужели понравилось настолько, что готовы рискнуть своей свободой?

— Киан, проводи гостя к выходу, — сказал Амадео в коммутатор, не отводя взгляда от Рауля. — И пригласи господина Мартинеса.

К его чести, Рауль не стал настаивать и, не сказав больше ни слова, вышел из кабинета следом за телохранителем.

Амадео откинулся на спинку кресла. Этот Гальярдо изрядно заставил его понервничать, но он ничего не докажет. Как там говорил Ксавьер? Нет тела — нет дела, и теперь все зависит от его самообладания.

Раз нашел Гальярдо — найдут и другие. Тот был первой ласточкой, но вместо того, чтобы сразу сдать его группировке Флавио, решил сыграть по-грязному. Заключить договор с Ксавьером в обмен на молчание! Что за наивность!

— Добрый день, господин Мартинес. — Он с улыбкой пожал руку королю букмекеров и усилием воли заставил себя забыть о Рауле Гальярдо до конца встречи. — Хотите чего-нибудь выпить?

— Как-то неразумно со стороны этого парня отказываться. — Хесус ловко вертел в пальцах спиннер, зная, как это бесит Рауля — когда-то тот любил эти штуковины, но после травмы руки даже близко к ним не подходил. — Ты сказал ему, что он загремит в тюрьму, если не пойдет на сделку?

— Считаешь, ему можно так просто угрожать? — огрызнулся Рауль. Вино слегка ослабило головную боль, которая накатила еще в офисе Солитарио, но не изгнало совсем. — У этого мужика крупнейшая компания, он заведует огромной сетью казино и гостиниц, и такой гигант должен повестись на жалкий блеф? Амадео Солитарио — не самая легкая фигура в этой партии, а про Ксавьера Санторо и говорить нечего. У нас слишком мало оснований, чтобы требовать от них стать нашими «друзьями».

— Почему же? — Хесус прохаживался туда-сюда по гостиничному номеру — чтобы не мозолить глаза Солитарио, они с Раулем сняли комнату в захудалом мотельчике, где даже кондиционер отказывался работать как следует. Могли бы позволить себе и более престижное жилье, но Рауль зациклился на экономии. — Группировка Флавио недвусмысленно указала на этого человека. Насчет его партнера были сомнения, но Пабло, с которым Флавио общался накануне своего отъезда, додумался залезть в историю своего гугл-хрома и нашел фотки обоих. Совместные фотки! Здесь только один вывод, брат — эти два богатея и есть наш крупный улов.

Рауль поморщился — он терпеть не мог, когда Хесус называл его братом.

— После смерти Энрике бизнес переживает не лучшие времена, ты сам видишь, — продолжал тот. — Подмять под себя такую крупную фигуру как Амадео Солитарио и заставить через него подчиняться Ксавьера Санторо — как раз то, что нам нужно. Придется перейти на совсем уж незаконные методы. Ты встречался с ним. Есть что-нибудь на примете? Чем можно его прижать?

Рауль подумал о фотографии, которую заметил на столе в кабинете — симпатичный мальчик лет семи-восьми обхватил шею Амадео, оба смеются. Яркий, пышущий счастьем снимок. Самый очевидный вариант и самый болезненный.

— Нет, — соврал он. — У меня вообще создалось впечатление, что этого человека кроме работы ничего не интересует. Было бы иначе, он бы не смог удержать такую громадину как «Азар» в руках.

Сказав это, Рауль понял, что допустил промах. Выражение лица Хесуса изменилось. Он перестал хмурить брови и улыбнулся, обнажив мелкие белые зубы.

— Правда? — Он, не переставая улыбаться, поскреб подбородок обкусанным ногтем. — А я вот, пока тебя не было, немного покопал. У него дружная семья: домоправительница, которая воспитывала его с детства, здоровенный амбал — начальник охраны — вместо папочки. И конечно, — он сладко улыбнулся, — маленький сынишка. Если с Флавио не прокатило, всегда можно перейти на угрозы семейству. Неприятно будет, если с мальчишкой что-то случится, и все в таком духе…

— Мы не будем трогать семью! — рявкнул Рауль, грохнув кулаком по трехногому столику. Тот подпрыгнул, недопитая бутылка со стуком опрокинулась, вино полилось на облезлый ковер. — Ты забыл главную заповедь — не вмешивать в наши дела тех, кто не имеет отношения к бизнесу?!

Хесус, не ожидавший вспышки ярости, отступил. Спиннер, прокрутившись в пальцах, брякнулся на пол, и Рауль озверел еще больше.

— Забыл, чем все закончилось в прошлый раз?! — заорал он, нимало не заботясь о том, что сквозь картонные стены его услышат соседи. — Или тебе плевать, как плевать на всех и вся, кроме собственной персоны?! Я больше никому не позволю пострадать из-за своих дел, разве что тебе, un pedazo de mierda!

Хесус едва успел выскочить за дверь. Бутылка разлетелась на осколки, ударившись о стену рядом — на этот раз Рауль бросал левой.

— Значит, Рауль Гальярдо.

Амадео хмуро кивнул. За окном черного «мерседеса» проносились городские пейзажи, залитые вечерним солнцем — несмотря на наступившую осень, погода не спешила ухудшаться. Ксавьер курил и копался в ноутбуке, Йохан насвистывал «La isla bonita» Мадонны — двумя минутами ранее ее передавали по радио. Прекрасный остров, на котором, как Амадео надеялся, Мигель прячет его семью, чтобы никто не смог до нее добраться.

К концу дня голова совсем не хотела соображать, но навязчивые мысли не спешили уходить. Вновь и вновь Амадео прокручивал встречу с Раулем Гальярдо, каждый раз подмечая какие-то нюансы. Самодовольный вид, но взгляд и наполовину не такой уверенный. Легкая гримаса, когда Рауль достал портсигар. Что-то не так с рукой? Неловкая, даже шаблонная угроза — тогда она здорово разозлила Амадео, но сейчас звучала так, будто выдрана из дешевого романа. Рауль совсем не походил на человека, наслаждающегося доставшейся по наследству властью, скорее, пытался натянуть одежду старшего брата, всем видом показывая, как в ней хорошо и удобно, и совсем нигде не жмет, а брюки тем временем уже лопаются по швам.

— Плохой из него актер.

— Что? — Ксавьер посмотрел на него сквозь завесу табачного дыма.

— Ничего. — Амадео сморщил нос и помахал ладонью. — Бросай курить, до добра не доведет.

— Приму к сведению, доктор. И раз уж ты сделал мне замечание, держи в ответ: ты снова крутишь волосы.

Амадео мгновенно отдернул руку — слишком резко, как мальчишка, которого застали за курением, выбрасывает сигарету. Врач диагностировал это как симптом обсессивно-компульсивного расстройства и советовал удерживаться от подобных действий, и теперь Ксавьер частенько делал ему замечания.

— Сведений о твоем Рауле немного. Придется снова обращаться к Ребекке. — Ксавьер усмехнулся и захлопнул ноутбук. — Эта дамочка начала заламывать цену будь здоров.

— Для тебя постоянная скидка, — рассеянно отозвался Амадео. — Как считаешь, этого Гальярдо стоит остерегаться?

— Я собирался работать с его братом. В его надежности, как видишь, ошибся. — Ксавьер затушил сигарету. — Один гнилой кирпич рушит все здание их картеля, и если Рауль хотя бы немного благоразумен, не станет лаять на единственного, кто может его спасти.

— Конечно нет. Ведь он не пошел к тебе. — Амадео скрестил руки на груди и глянул на циферблат — до звонка Тео оставался целый час. — А предпочел пригрозить мне. Я не собираюсь идти на уступку, иначе сам же распишусь в убийстве Флавио, но что он в таком случае будет делать? Я вижу только один вариант, и он мне совсем не нравится.

Мигель в красках расписал плачевное положение картеля на мексиканском рынке: утрата доверия, отсутствие новых сделок, отказ старых партнеров от сотрудничества; более того, открытая враждебность других картелей, и как следствие — постоянные вооруженные стычки и даже саботаж. Сейчас только выгодное сотрудничество может спасти картель, и если Рауль решит идти до конца, а не попытать счастья в другом месте, то Амадео нужно остерегаться в первую очередь. Рауль уже не придет к нему в офис с белым флагом, а примчится на джипе с автоматом под мышкой и силой вынудит Ксавьера заключить с ним контракт.

С другой стороны, что помешало ему поступить так сразу вместо того, чтобы миндальничать? Какой смысл заявлять о себе, зная, что тем самым ставит себя в невыгодное положение? Предупрежден — значит, вооружен.

Из задумчивости его вывел голос Йохана:

— Пристегнитесь и закройте окно.

— В чем дело? — Амадео нажал кнопку и потянулся к ремню безопасности. Только сейчас до него дошло, что едут они куда быстрее, чем разрешено в черте города.

— Хвост, — ответил за Йохана Ксавьер. — И явно не слежка.

Амадео оглянулся: за ними гнался джип-«чероки» старой модели. Выглядел он не ахти — корпус проела ржавчина, черная краска облупилась, но скорость он набирал уверенно, угрожающе рыча двигателем. Только бы там не оказалось людей с автоматами, успел подумать Амадео, как его бросило вперед — Йохан резко затормозил, и громадина проскочила мимо.

— Эти психи убить нас хотят, — пробормотал он, разворачивая «мерседес». — Держитесь, удирать все равно приде…

Мощный удар сотряс машину сразу с двух сторон — преследователи не ограничились одним автомобилем. Амадео бросило вбок, он врезался головой в бронированное стекло и, теряя сознание, успел услышать, как впереди вскрикнул Йохан.

Одетые в пыльную одежду люди распахнули дверцу и, разрезав ремень безопасности, выволокли Амадео наружу.

— Принц! Принц! — кричал Ксавьер, силясь справиться с застежкой своего ремня, но ее намертво заклинило. — Какого дьявола…

Дверца с его стороны распахнулась, в грудь ткнулось дуло пистолета.

— Передай Марсело Флавио привет, — сказал кто-то по-испански и выстрелил дважды.

Рауль лениво щелкал пультом — в этой дыре, черт побери, не найти даже приличного сериала, а кабельного захудалый мотель не предоставлял. Интернет тоже ловил кое-как — из-за бетонных многоэтажек, стиснувших приземистое здание, даже мобильник то и дело терял связь. Что за дыра!

Рауль в раздражении отшвырнул пульт. Еще и Хесус куда-то запропастился — вышел купить еды, и уже полтора часа ни слуху, ни духу. В этом квартале немудрено заблудиться, а при мерзком характере Хесус себе еще и приключений на зад отыщет. Не то чтобы Рауль о нем беспокоился, но они сюда приехали вдвоем и без охраны, чтобы не привлекать внимание, и остаться на вражеской территории совсем одному однозначно не хотелось.

Ты, видно, совсем из ума выжил, раз вместо телохранителя взял с собой только Хесуса, подумалось ему. Рауль усмехнулся. Несмотря на неказистую внешность, Хесус был отлично тренирован и при необходимости смог бы постоять и за себя, и за Рауля. Ножа в спину Рауль от него не ждал — Хесус тот еще засранец, но теплое место потерять не хочет. Самому ему ни за что не стать главой картеля, даже если Рауля не станет, вот и лижет ботинки, чтобы не пнули.

Рауль растянулся на узкой кровати, глядя в потрескавшийся потолок. Надо бы перед отъездом заглянуть к старому другу, узнать, как дела. Уже почти год не виделись…

Он в который раз поразился самоконтролю Амадео Солитарио. Рауль фактически припер его к стенке именем Марсело Флавио, а у того даже глаз не дернулся! Либо Солитарио и правда ни при чем, и люди Флавио ошиблись, либо он совершеннейший психопат. Убивает людей, а сам ведет совершенно нормальное существование, обнимает перед сном сынишку, ведет светскую жизнь… А почему нет? Большинство тех, кто сидит на вершине, так и живут, его лучший друг Ксавьер Санторо наверняка не раз пачкал руки в крови. С чего бы и Солитарио не быть таким же?

Но Рауля грыз червячок сомнения. Хесус нарыл достаточно информации об Амадео, и Рауль только диву давался — такую биографию хоть как сценарий сериала используй! Приемный ребенок, которого Кристоф Солитарио воспитывал как родного; громкий арест, обвинение в убийстве своего благодетеля, четыре года тюрьмы; затем — генеральный директор «Азар»; сводный брат — родной сын Солитарио покончил с собой… Подобно своему отцу, Амадео пригрел бездомного мальчишку — именно его фото Рауль видел в кабинете. Акции «Азар» находились в статусе «голубых фишек» уже несколько лет, несмотря на то, что в прошлом году компания перенесла жесточайший кризис. Как, черт побери, Солитарио это удалось? Как Рауль ни старался, он не мог собрать цельный портрет.

Он успел задремать, когда в комнату с топотом влетел Хесус. Бросив объемистый пакет с едой на хлипкий столик, он скинул ботинки и плюхнулся на кровать.

— Чертовы трущобы, — нудил он. — Пока найдешь, откуда вышел, все вокруг успеет перестроиться, что за дерьмо…

— А ты, видимо, хотел, чтобы мы поселились прямо под носом у Солитарио? — сонно протянул Рауль, шаря по кровати в поисках пульта. — В этом городе не так-то легко найти гостиницу, которая ему не принадлежит.

Хесус фыркнул, но промолчал. Рауль наконец нашел пульт и хотел было выключить телевизор, но глаз выхватил в бегущей строке знакомое имя.

— Чего? — недовольно проворчал Хесус, когда Рауль прибавил звук, но, вспомнив о субординации, заткнулся и отвернулся к стене.

Во весь экран красовался покореженный черный автомобиль. Рядом стояли машины «скорой помощи» и полиции, все вокруг было огорожено желтыми лентами. Камера успела выхватить чье-то тело на носилках, и тут же полицейский закрыл объектив ладонью.

— Быть не может, — едва слышно ахнул Рауль. — Не может этого быть!

В следующее мгновение он вылетел из номера и помчался на крышу. Там ловила сотовая связь.

Где-то капала вода.

Тихий равномерный стук успокаивал, но Амадео знал, что совсем скоро он начнет действовать на нервы. Еще повезло, что холодные капли падали не на него — он хорошо изучил эту пытку, когда издевался над Флавио.

Голова пульсировала тупой болью, во рту стоял привкус крови. Амадео попытался открыть глаза — левый покрылся спекшейся коркой. Значит, он знатно разбил голову. Попытался протереть глаз, но не смог — руки были связаны над головой, а сам он едва касался ногами пола.

Он вспомнил аварию и крик Йохана. Потом — темнота. Кто-то притащил его сюда и подвесил, как мясную тушу. А Ксавьер? Что с ним? Если это люди Флавио, они наверняка не оставили сеньора Витале в покое — как-никак он тоже способствовал аресту их босса.

В голове ослепительно полыхнуло, и Амадео обвис на стягивающих запястья путах.

— Надо же, наш принц очнулся, — просвистел над ухом знакомый голос. Амадео даже не пытался вспомнить, где его слышал — все поглотила яркая боль.

— Ты его так долбанул, что он сейчас снова вырубится, — ответил кто-то.

— Ничего, он крепкий. Видал я, на что этот cabron способен. — Звук плевка, по щеке потекла чья-то слюна.

Боль чуть поутихла, и Амадео приоткрыл правый глаз.

— Ты, — прохрипел он. — Прости, забыл твое имя.

На самом деле оно всплыло сразу же, как только Амадео увидел всклокоченную бороденку — Скай, который невзлюбил его с первого же дня и изо всех сил старался преподать урок, но вместо этого лишь опозорился перед товарищами. И сейчас его физиономию перекосило от ярости.

— Принцам ни к чему имена черни, да? — прошипел он и отвесил Амадео еще одну оплеуху. — Ничего, буду бить, пока не вспомнишь.

— Слышь, — подал голос кто-то позади Ская. — А мы точно того взяли? Кажись, он тебя не узнает.

Громкий хохот. Как минимум трое. Амадео зажмурился от посыпавшегося на него града ударов — и угораздило же так попасть!

— Уж я-то не ошибусь, я эту девичью моську везде узнаю. — Скай схватил Амадео за подбородок. — Видали красоточку? В любом борделе звездой станет!

— А ты и не прочь стать первым клиентом! — Снова хохот.

Один из похитителей встал рядом со Скаем. Суровый, но усталый взгляд, пыльная одежда. В кобуре на поясе — пистолет.

— Почему ты так уверен, что мужик тот? Схвати мы левого — проблем не оберемся, с его-то связями.

— Погляди, Берни. — Скай рванул рубашку Амадео, пуговицы заскакали по полу. — Эту красоту я лично ему набил. Узнаешь партак?

Собеседник присвистнул.

— А-а-а, клеймо Флавио. Ну тогда точно наш клиент. — Он красноречиво хрустнул костяшками пальцев. — А ты еще раз назовешь меня Берни, челюсть вышибу. Я Бернардо.

Амадео проклинал себя последними словами, что не свел чертову татуировку. Сколько раз собирался, и все время в последний момент что-то мешало. В результате он про нее попросту забыл.

— Ладно, с ним разберемся как следует. Что там со вторым?

— Готов, — ответил кто-то. — Долго не мучился, мир его праху. В отличие от этого — с ним мы развлечемся на славу.

Амадео похолодел. О ком они говорят?

Заметив его смятение, Скай расхохотался и потрепал Амадео по щеке.

— Дружок твой, Санторо, не придет тебя спасать, и не надейся. Ты уж извини, но он сейчас жарится в Аду, а пульки в нем только знай потрескивают. Как попкорн.

Амадео не верил ушам. Ксавьер? Мертв? Невозможно, нет! Да этого человека и атомная бомба не возьмет!

— Принесу тебе завтра некролог, почитаешь, — продолжал издеваться Скай. — А хочешь — вырежу и в рамочку вставлю. Повешу вот на эту стенку, прямо напротив. Чтобы не забыва…

Он с тихим чавканьем согнулся пополам — Амадео врезал ему ногой в живот.

— Заткнись, гнида, — ровным, тихим голосом сказал он. — Еще одно слово о Ксавьере, и я выпущу тебе кишки, намотаю на вентилятор и включу самую быструю скорость.

Скай хватал ртом воздух, выпучив налитые кровью глаза. Стоящий рядом Бернардо благоразумно отошел на несколько шагов.

— Вообще Скай не соврал, — осторожно сказал он. — Твоего дружка действительно хлопнули. Ну а как ты хотел? И рыбку съесть, и лицо не потерять? Ничего личного, парень, на месть мы имеем право.

Амадео не ответил. Его охватило оцепенение, он безвольно обвис на веревках. Ксавьер, его лучший друг, его брат — мертв.

Ребекка закончила разговор, но телефон тут же зазвонил снова. Едва не раздавив трубку от злости, она рявкнула:

— Я сказала — нет! Никакого эксклюзива, козел ты толсторогий!

Проходящая мимо медсестра погрозила пальцем.

— Вы в больнице, мисс, ведите себя тише.

Ребекка махнула ей рукой, мол, поняла, и зашипела, как змея:

— Никакого эксклюзива, Роб, только попробуй, и я сделаю так, что ни в одном масс-медиа ты больше работы не найдешь. Не мечтай уехать в другую страну — я тебя и там достану. И убери чертовых фотографов из вестибюля!

Едва подавив желание зарычать, она сунула телефон в сумочку, не обращая внимания на непрекращающуюся вибрацию, и совсем не грациозно плюхнулась на кушетку. Вот тебе, бабушка, и сюрприз к выходным.

Два часа назад Ребекка сидела в кабинете и черкала черным маркером по статье, которую олух Кейв собирался пускать в печать. Каждый раз одни и те же ошибки, каждый раз слишком много провокационной информации, этот идиот вообще не соображает, что делает. И как он смог проползти так высоко по служебной лестнице? Понизить, либо уволить, надоело разгребать за ним кучи навоза, которые скомпрометированные им политики и звезды вываливали на издательство после публикации его материалов. Однажды он даже умудрился насесть на Санторо! Большей глупости точно не мог придумать — Ребекка ни за какие коврижки не выпустила бы что-то, обличающее своего благодетеля.

Она встала и потянулась. Взгляд упал на часы — черт, уже почти девять! А она собиралась встретиться в баре с Амадео и Ксавьером и передать им все, что накопала на Рауля Гальярдо. Любопытный тип этот Рауль…

Засветился экран телефона. Она едва не сбросила звонок, но в последний момент решила ответить, пообещав себе, что после сразу же переведет аппарат в беззвучный режим.

— Я ухожу домой, Марко! — рявкнула она. — Все дела завт…

И тут Марко, ее помощник, сделал то, чего никогда себе не позволял. Он ее перебил.

— Авария, мисс Ребекка. По предварительным данным Ксавьер Санторо мертв.

Впервые за всю свою долгую карьеру она потеряла дар речи. А затем, задвинув потрясение куда подальше, отдала распоряжение никого не подпускать к этому происшествию. Она сама разберется.

Марко ошибся. Когда Ребекка прибыла в больницу, ей сообщили, что Санторо жив и на операции, но никаких гарантий, ничего. Две пули прямо в грудь — шутка ли?

В ожидании Ребекка мерила шагами коридор. Телефон раскалился от постоянных звонков, но чем себя еще занять, она не знала. Йохан Торн, водитель Санторо, также находился без сознания. Ребекка безуспешно пыталась дозвониться до Амадео, но тот как в воду канул.

— Черт побери, принц, если ты снова отправился загорать, я с тебя шкуру спущу, — пробормотала она.

Репортаж гремел на весь город — этого Ребекка предотвратить не смогла. Ей удалось заткнуть рты особо ретивым, поэтому в новостях передавали лишь общую информацию — авария, двое пострадавших в критическом состоянии. Про пули в груди никому не удалось пронюхать. Если бы принц был в пределах досягаемости, то наверняка услышал бы о происшествии и примчался сюда куда быстрее Ребекки. Ей совсем не хотелось думать, что Амадео тоже был в машине.

— Мало тебе было Мексики, чертов принц, — прошипела она. — Да Санторо принципиально выживет, чтобы наказать тебя за то, что опять влип в неприятности.

Как бы она ни старалась храбриться, желудок сводило при мысли о том, чем все может обернуться. Ребекка никому бы не призналась, что боится. Она научилась не привязываться к людям — в ее деятельности это только мешало, но сейчас она действительно боялась, что Ксавьер умрет, а Амадео убьют похитители — в том, что его схватили не ради выкупа, она не сомневалась.

— Ребекка?

С души словно камень упал. Она резко развернулась на каблуках, изобразив самое свирепое выражение, какое только смогла придумать.

— Чертов принц, где тебя носи…

Перед ней стоял темноволосый мужчина. Карие глаза смотрели настороженно, пальцы нервно теребили телефон. При виде выражения ее лица он отшатнулся и едва не упал.

— Прос… Простите, если напугал…

— Скорее уж я вас. Чего вам, Гальярдо?

В глазах промелькнуло удивление.

— Так вы меня знаете?

— Рауль Гальярдо, тридцать четыре года, не женат, детей нет, в настоящий момент занимает пост главы картеля. Чего вы еще хотели от человека, который торгует информацией? — Ребекка скрестила руки на груди и требовательно уставилась на Рауля. — Что вам здесь надо? Пришли убедиться, что все прошло гладко?

— О чем вы? — вскинулся Рауль. — Это не моих рук дело!

— Ну да, а я — Жанна Д» Арк. — Она схватила его за запястье и потащила за собой, не обращая внимания на вырвавшийся у Рауля стон. — Если хоть один из твоих мордоворотов меня тронет — вырву руку с корнем.

— У меня нет… никаких мордоворотов. — Рауль еле поспевал за ней, скривившись от боли. — Я пришел один!

Ребекка стрельнула глазами по сторонам. Действительно, никто за ними не бежал. Она толкнула Рауля к стене и уперла руки в бока.

— Я тебя слушаю.

Рауль потер руку, одернул рубашку и оглянулся на горящую надпись «Идет операция».

— Он жив, да? Сильно пострадал?

— А как думаешь, от пары выстрелов в грудь сильно можно пострадать?

— Выстрелов?

Ребекка почти минуту изучала его отвисшую челюсть.

— Не пойму, либо ты идиот и правда ничего не знаешь, либо отлично прикидываешься. Надеюсь, не такой идиот, чтобы не догадаться, что аварию подстроили.

— Это я понял, — сердито отозвался Рауль, приглаживая волосы. — Я не знал, что в него стреляли!

— И никто не знает. Я запретила распространять эту информацию. — Ребекка сунула в рот сигарету и полезла за зажигалкой.

— Тут больница, — укоризненно напомнил ей Рауль.

— Да пошел ты. — Она швырнула сигарету в сумочку. — Ладно, допустим, ты ни при чем. Чего пришел?

— Не могу найти Амадео Солитарио. Из офиса он уже ушел, а дома не появлялся. Машина на стоянке возле «Азар»…

Ребекка что-то тихо пробормотала.

— Что?

— Ничего. Я матерюсь. Если хочешь, чтобы повторила погромче, так и быть…

— Не надо. — Рауль снова оглянулся на светящуюся табличку. — Значит, он мог быть вместе с Санторо?

— Скорей всего, так и было, — нехотя признала Ребекка. — Только тебе-то что за дело? Радоваться должен, шантажист хренов.

— Закончили. — Рауль пошагал к операционной. Ребекка бросилась следом.

Ледяная вода окатила тело с головы до ног, и Амадео на мгновение потерял способность дышать. Он едва мотнул головой, чтобы стряхнуть воду с волос — на большее его не хватило.

— Проснулся, — коротко бросил кто-то, и его вздернули на ноги.

Так продолжалось уже несколько дней. На ночь его милостиво отвязывали и запирали в небольшой камере, где он мечтал, чтобы скорее наступило утро — приступы клаустрофобии безжалостно наседали, не давая продохнуть. Днем же снова подвешивали на веревках, и Скай давал волю своей садистской натуре — вся спина Амадео теперь была испещрена длинными рубцами от хлыста. Дальше его фантазия не шла. Амадео молча терпел издевательства — разум совершенно окаменел. Сейчас он хладнокровно сунул бы в рот Ская динамитную шашку, а потом перебил всю группировку Флавио, одного за другим. Без колебаний. Без сожалений. Эти твари убили Ксавьера и не заслуживают ни малейшего снисхождения.

Ская молчание пленника выводило из себя. Он с усердием работал хлыстом, но красавчик даже ни разу не вскрикнул!

— Вот cabron, — выругался он, выдохшись в очередной раз. — Лучше тебе орать, пока можешь, потому что скоро силенок не хватит.

Он обошел Амадео и дернул его за волосы назад, заставляя поднять лицо. Рукоять хлыста уперлась в подбородок.

— Слышал, что я сказал? Покричи для меня, и я оставлю тебя в покое на пару дней. Подожду, пока немного оклемаешься, а потом снова начну хлестать. Выбирай: забить тебя до смерти сразу или помедленней?

Амадео смотрел сквозь него пустым взглядом, и Скаю стало не по себе. Он помнил ту неудержимую злость и ярость, которые так и полыхали из глаз треклятого принца, когда его только привезли сюда, куда же сейчас все делось? Смерть дружка так подействовала? Тогда он должен рыдать в голос, откуда это пугающее равнодушие? Скай не выносил плачущих мужиков, лить слезы — бабское дело, но хоть какую-то эмоцию по поводу погибшего друга он должен явить! Давным-давно, в начале своей карьеры Скай потерял кореша, с которым они вместе еще пешком под стол ходили — тот подорвался на мине прямо на его глазах. Так Ская трясло, как старую проститутку, еще несколько дней, он нажрался текилой, как свинья, лишь бы забыть кровавые ошметки, летящие прямо в лицо! Почему этот принц так спокоен?

Амадео смотрел на него, а видел живописно разбрызганные по стене позади мозги, огромную дыру посреди лба и вытекшие глаза. На губах появилась слабая, едва заметная улыбка, и Скай похолодел. Он еще может улыбаться?

— Че ты ржешь? — выдавил он. — Смешно тебе?

— Я убью тебя, — тихо, но отчетливо выговорил Амадео.

Скай отскочил и врезался спиной в стену так сильно, что несколько секунд не мог нормально вдохнуть. Куривший за дверью бандит ворвался в подвал, на ходу сдергивая с плеча автомат: он решил, что пленник снова напал на Ская, но, увидев бессильно висящего на веревках Амадео, хмыкнул и забросил ремень обратно.

— Че ты корчишься? — бросил он Скаю. — Закончил?

Тот наконец отдышался и, скрутив хлыст, поковылял к выходу.

— Пусть висит, — просипел он. — Я им позже займусь.

Амадео проводил его ничего не выражающим взглядом. На губах по-прежнему блуждала безумная улыбка.