Никакой романтики

Глава 14

Едва Маша успела переступить порог квартиры, раздался звонок сотового.

— Да, Ксюш?

— Маш, я приеду к тебе? — всхлипнула подруга. В трубке, кроме этих всхлипываний, слышен был шум автострады.

— Да, приезжай. А что случилось?

— Я с Андреем поссорилась.

— Бог ты мой… Ты где сейчас?

— Иду к метро. Буду у тебя через полчаса, наверное, — Ксения снова всхлипнула.

— Давай, жду. Я встречу тебя у метро.

— Хорошо.

Вот дела… Интересно, что же могло найтись такого, чтобы Ксюша поссорилась со своим принцем? Неужели под всей этой блестящей оболочкой крылось что-то нехорошее?

Когда Маша встретила подругу у метро, вид у той был… весьма растрепанный. Глаза красные от слез, вместо прически — небрежно заплетенный хвост. И живот еще, который при худенькой Ксюшиной фигурке выглядел неестественно большим.

— Слушай… — осторожно начала Маша. — У тебя такой вид, будто тебя только что изнасиловали.

— Что? — Ксюша удивленно округлила глаза.

— Нет? — вполне серьезно спросила Мария.

— Нет, конечно. Все гораздо хуже, — тяжело вздохнула Ксюша.

Маша сглотнула вставший в горле ком. Хуже?! Это что же?

— Пойдем чай пить, — сказала она. — Я только с работы. А тебе явно нужно успокоиться.

Когда они поднимались по лестнице, вновь зазвонил Машин сотовый. Номер Андрея.

— Ксюша у тебя? — без предисловий начал он.

Маша посмотрела на подругу и очень тихо, прикрыв трубку рукой, произнесла:

— Это Андрей. Ты у меня?

Ксения кивнула. Маша сдержанно озвучила в трубку:

— Да, она у меня.

— Слава Богу, — Андрей не удержался от длинного вздоха. — Ее телефон не отвечал. Она… поговорит со мной?

Снова шепотом:

— Ты поговоришь с ним?

Ксюша скривилась и отрицательно покачала головой.

— Она не хочет, — четко произнесла Маша. — Андрей, дай нам сначала поговорить с ней, потом я позвоню.

Мужчина на том конце трубки тяжело вздохнул.

— Ладно. Хорошо хоть, что она в порядке. Спасибо, Маш.

Маша с сомнением посмотрела на потухший дисплей. Что-то по голосу не похоже, чтобы Андрей что-то натворил. Никакой вины он явно за собой не чувствовал. Зато очень хорошо было слышно, что он волновался за жену.

Маша открыла дверь и впустила подругу в квартиру. Взгляд Ксюши упал на фотографию Натальи Павловны.

— Прости, что не смогла прийти на похороны, — сказала она.

— Ну, если лежишь в больнице, это довольно трудно сделать, — ответила Мария. — Как там ребенок?

— Нормально. Там половина беременных с повышенным тонусом матки лежат. Врачи перестраховываются просто.

Маша прошла на кухню и включила чайник. Достала из холодильника мясной рулет, сыр, порезала хлеб, сделала бутерброды. Ксюша уныло наблюдала за приготовлениями.

— Я такая дура, Машка, — вздохнула она печально.

— Вот-вот, — подтвердила Мария. — Только из больницы вышла, нервничать начала, ссориться с мужем. Опять, что ли, в дородовое попасть хочешь с этим тонусом?

— Да знаю я, просто…

— Из-за чего хоть поссорились-то? — подтолкнула Маша разговор в нужном направлении, когда Ксюша опять замолчала.

— Вот потому и дура, — та спрятала лицо в ладонях. — Боже мой, как я ему теперь в глаза-то смотреть буду? Устроила истерику на пустом месте. Еще ушла, хлопнув дверью. Вот дура, вот дура-то!

Маша успокоилась, поняв, что ничего серьезного с Ксюшей все-таки не произошло.

— Ну так из-за чего ты на него взъелась?

Ксюша убрала одну ладонь от лица и посмотрела на подругу одним глазом:

— Из-за того, что он пасту с середины тюбика выдавливает.

Маша не удержалась и весьма неженственно прыснула. Ксюша не обиделась. Только опять спрятала лицо в ладонях.

— Вот я и говорю — дура, — уныло подтвердила она.

— А раньше-то вы как жили? Ты не могла ему про пасту раньше сказать?

— Я говорила. Пока я была дома, как-то все нормально было. А пока я неделю в больнице лежала… Прихожу — а там этот несчастный тюбик… А он еще в пробке застрял, когда ехал меня из больницы забирать. А там же в больнице вообще нечего делать. Только слушать, кто как рожал, да у кого какие осложнения. А мне до родов еще целых три месяца.

Ксюша всхлипнула.

Теперь все окончательно встало на свои места.

— Ксень, успокойся, — Маша погладила подругу по плечу. — Все будет нормально.

— Да…

— Ты только с Андреем поговори. Переволновался, наверное.

Ксюша жалобно взглянула на подругу.

— Поговори, поговори, — убеждала Маша. — А насчет пасты… Решение этой проблемы я еще десять лет назад придумала. Купи второй тюбик, и наплюй, что он там со своим делает. Положи в другой шкафчик. Дарю.

Ксения растерянно глянула на подругу и вдруг поняла, какая же это глупость — ссориться из-за зубной пасты. Подруги переглянулись — и не удержались, засмеялись вместе. Вытерев последние слезы, Ксюша полезла в сумочку за сотовым телефоном, который выключила, чтобы не слышать звонков мужа.

— Андрей? — жалобно пропищала она. — Прости меня, пожалуйста. Это просто… гормональный срыв.

Маша закатила глаза от такого вранья.

— Ну, не то чтоб гормональный.

— Ксюш, все в порядке, — перебил он. — Я приеду за тобой или ты переночуешь у Маши?

— Нет, приезжай, только лучше часа через два, хорошо?

Ксения продиктовала адрес и нажала отбой.

— Вот видишь, все не так страшно, — подбодрила ее Маша. — А все-таки хорошо быть беременной. Любой срыв можно списать на гормоны.

— Что уж хорошего… — скривилась Ксюша. — Типа беременна — и можно все? Можно уже не держать себя в руках? Нет, спасибо.

— А знаешь, ты ведь могла и не застать меня дома сегодня. Владимир Борисович звал меня к себе сегодня.

— В каком смысле «звал»?

— В самом неприличном.

— Эээ… Прости, что нарушила твои планы.

— Да вообще-то не нарушила. Мы с ним поссорились еще до того, как ты позвонила. Еще на работе.

— Поссорились? То есть, у вас что-то есть?

— Есть. Или было… Не знаю теперь, как правильно.

— Ну а вы из-за чего поссорились?

Маша вздохнула и решила наконец рассказать подруге про вторую, неофициальную, часть контракта. Ксения слушала, не говоря ни слова, совершенно потрясенная такими подробностями.

— …Ну и вот, я хотела попросить его вернуть мою зарплату на нормальный уровень, а он… как гавкнул.

И Маша, вспомнив, снова вздрогнула.

— Потом прощения просил за то, что накричал на меня, но… это страшно. На самом деле страшно. Сначал кричит, потом… не знаю… кулаком в стену… потом, может, и в тебя.

Если до этого момента Ксения слушала спокойно, то теперь взволновалась:

— Он, что, и в самом деле? Кулаком в стену?

— Да нет, просто гавкнул.

— А, ну было бы из-за чего волноваться. У него все эмоции — в голос. Уверяю тебя, ничего страшного. Он и на меня пару раз… гавкал.

— Правда? Из-за чего? — удивилась Маша.

— Во время свадебного переполоха я забыла один раз документы ему передать из второго магазина, а потом трудовой договор нового менеджера кофе залила. Я обиделась, честно говоря, но чтобы испугаться — нет, такого не было.

— Ясно, — вздохнула Маша.

— Босс мне во-о-от такой букет наутро в качестве извинения преподнес.

— Знаешь… ну один раз можно так, ну два… а терпеть всю жизнь подобные крики что-то не хочется.

— Всю жизнь? Ничего себе ты замахнулась.

Маша от смущения лишь пожала плечами.