Никогда тебя не отпущу

Глава 1

- Мама, ты выглядишь как королева, - дочь заходит ко мне в комнату.

- Виктория, прекрасна, - стилист любуется своей работой.

Вместо радости, вздох сожаления вырывается из груди. Отголоски боли все еще дают о себе знать.

- Перестань грустить, - Агата обнимает меня. – Только не в этот день!

- Это так, нервы, доча, - дрожащей рукой сильнее прижимаю ее к себе.

- Так я свою работу закончила. Оставлю вас. Если нужна буду, я внизу, - девушка стилист выходит из комнаты.

- Кому ты врешь, а? – заглядывает мне в глаза Агата, хмурится. - Мам, ты все правильно делаешь! Мне тоже не хватает дяди Дениса, но жизнь продолжается.

Вздрагиваю от этого имени, будто получаю удар кнутом по сердцу. Там где под множественными шрамами, в темных закоулках хранится память о человеке, которого я любила больше жизни.

Денис своими руками уничтожил все. Игрался со мной, вешал лапшу на уши. А я идиотка ему верила, еще и оплакивала столько лет. Винила себя в его смерти. И только полгода назад узнала, что он жив здоров, наслаждается жизнью и ни в чем себе не отказывает.

- Не будем о нем, - зажмуриваюсь, прогоняя непрошеные слезы.

- Правильно! У тебя сегодня свадьба! Новая жизнь! А дядя Денис останется в нашей памяти.

Дочь так и не узнала, что Денис был ей отцом. Как и не знает, что он жив. Для меня он погиб в тот день, когда я лишилась ребенка, а моя дочь получила психологическую травму. Нам долго пришлось посещать психолога, чтобы вернуться к нормальной жизни.

Мы справились. Мы пошли дальше. И я верю, что года-то навсегда сотру Дениса из своей памяти, а сердце больше не будет болезненно сжиматься при малейшем упоминании о лжеце и манипуляторе.

Не хочу для Агаты еще одну травму. Пусть вспоминает его добрым словом. Хоть он того и не заслуживает.

- Привет, девчонки! – дверь открывается. – Смотрите, какой красавец мужчина к вам пожаловал!

- Марииик! – лицо дочери вмиг преображается. – Ого, какой ты у нас!

- Здравствуйте! – горечь уходит, когда вижу сына, горделиво восседающего на руках у Ярослава. Марк одет в строгий костюм, сосредоточенный, серьезный. Если посмотреть на детские фотографии Дениса, их не отличить.

- Виктория, у меня слов нет. Сражаешь наповал! – Ярослав, качает головой, широко мне улыбаясь.

- Спасибо, - беру на руки малыша. – Как наш озорник, не капризничал?

- Ма! – сынуля протягивает руку и дергает меня за локон.

- Он понимает важность момента, потому капризы мы оставили на потом, - Ярослав с любовь смотрит на Марка.

Отец Дениса обожает малыша. Проводит с ним очень много времени. Агата тоже без ума от братика. Марк умеет очаровывать и с первой секунды располагать к себе. Невероятный ребенок. Не знаю, как бы справилась, если бы не он.

Жизнь непредсказуемая штука. Я всегда опасалась отца Дениса, недолюбливала, считала, что он мешает моему счастью. А оказалось, он единственный, кто протянул мне руку помощи. Помог избавиться от шантажа. Начать жизнь с нуля.

Он очень многое мне рассказал, открыл глаза, поддержал в момент, когда казалось, что жизнь остановилась и впереди лишь мрак.

- Марик, не порть маме прическу, - дочь берет его маленькие пальчики в свою руку. – Она у нас сегодня должна быть самой красивой!

- Цем! – сынуля подставляет мне щечку. Он у меня невероятно ласковый мальчик. Моя отрада, мое лекарство, мое счастье. Расцеловываю его.

У дочери звонит мобильный. Достает его из кармана, смотрит на экран, улыбается.

- Мам, я поговорю. Буду ждать вас внизу.

- Беги, родная, - киваю. На глазах слезы счастья. Все же жизнь прекрасна, со мной мои дети. Они окрыляют.

- Уже все готово, Викусь. Ждем только тебя, - говорит Ярослав, когда дверь за Агатой закрывается.

- Я вот думаю, правильно ли поступаю? - делюсь с ним своими опасениями. – Может, я поспешила со свадьбой?

Удивительно, но Ярослав единственный с кем могу открыто говорить, советоваться, рассказывать о наболевшем.

- Даже не сомневайся! Ты двигаешься дальше, и это самое верное решение. Даже если любви еще нет, все придет со временем.

- Ой, не знаю, - вздыхаю, глажу сына по голове. – Неспокойно мне на душе.

- Волнение, Викусь. Это же свадьба. Все пройдет, - подмигивает мне. – Так что иди навстречу своему счастью. За Марка не переживай, я за ним присмотрю. Расслабься и наслаждайся моментом.

- Да, ты прав, - киваю.

Но как ни пытаюсь прогнать страхи, а внутренняя дрожь только усиливается.

- Так что выше нос, красавица!

- Ярослав, ты иди, я сейчас минут пять, соберусь с мыслями и спущусь вниз, - смотрю на себя в зеркало.

- Марка забрать?

- Нет, пусть со мной побудет. Мне так спокойней. Позже заберешь.

- Окей. Как скажешь. Соберись с мыслями, успокойся. Все будет отлично!

Отец Дениса уходит. А я сажусь в кресло, прижимаю к себе сына. Не разделяю я его оптимизма. Хоть и пытаюсь верить в лучшее, но что-то мешает.

Сомнения гложат, воспоминания отравляют. И ведь жизнь наладилась, все отлично, я счастливая мать. У меня самые лучшие дети. А найду ли я счастье в браке? Смогу ли когда-то снова полюбить?

- Пора нам идти. Нечего тут рассиживаться, - говорю сыну, еще раз окидываю пристальным взглядом свое отражение в зеркале. Делаю глубокий вдох и с Марком на руках покидаю комнату.

Внизу шумно, слышно голоса, а в коридоре пусто. Ноги подкашиваются, а между лопаток ощущение жжения. Каждый шаг дается тяжело, будто к ногам гири привязаны.

- Вика! – вздрагиваю, внутренности обдает кипятком.

Этот голос мне никогда не забыть. Медленно оборачиваюсь, как в замедленной съемке. Я не готова увидеть.

Еще нет!

Только не сегодня!

Последний раз я видела Дениса, с расплывшимся кровавым пятном на груди. Я столько лет его оплакивала.

Он стоит в метрах семи от меня.

Как он тут оказался? Почему именно сегодня? Зачем появился в моей жизни? Чтобы снова терзать?

Глава 2

Кажется, вечность смотрим друг на друга. Марк у меня на руках тоже притих, с интересом разглядывает Дениса.

Он очень изменился. Раньше Денис был худощавым, жилистым, сейчас, кажется, он увеличился раза в два, мышцы угадываются под стильным черным пиджаком. Лицо изменилось сильно, каменное, волевое, а глаза… там мрак, пылают языки пламени.

Я больше не чувствую той связи, которая была всегда, даже если мы были порознь. Его энергия была мне родной, я угадывала его мысли, знала, что сделает в следующий момент. А сейчас передо мной абсолютно чужой человек.

Даже мелькает мысль, а он ли это?

Сердце подсказывает он. Оно бешено колотится. В голове только одна мысль: бежать! Как можно быстрее и без оглядки. Он несет новую боль. Больше этот человек ни на что не способен.

Денис первый нарушает нашу «игру в гляделки». Делает шаг, еще один, еще. А я стою, пригвожденная его взглядом к месту.

Кто его пустил на территорию?

Ярослав ведь позаботился об охране.

- Сколько ему? – пристально рассматривает моего сына.

Малыш как две капли воды похож на него. Марк в ответ точно так же хмурит бровки, глядя на Дениса.

- А ты хорошо выглядишь, как для покойника, - игнорирую его вопрос. С презрением смотрю на мужчину, заставившего меня пройти все круги ада.

Он словно меня не слышит, продолжает пожирать ребенка глазами. Я знаю Дениса с детства, всю жизнь, но ни разу не видела этого обжигающего, демонического пламени. В глазах появилась тьма, черная, непроглядная воронка, которая затягивает, гипнотизирует.

- Сколько ему? – повторяет вопрос, хрипит, рычит.

На миг мне кажется, что он действительно больше не человек, а, по меньшей мере, демон какой-то. От его ярости воздух вокруг нас накаляется.

- Два года, - отвечаю, не скрывая злорадства.

Смотрю прямо в его бесовские глаза. Мне не страшно. Все что он мог со мной сделать, уже сделано. Он стер меня в пепел, искромсал душу и оставил гнить заживо. Но я выкарабкалась. У него нет больше надо мной власти.

Наслаждаюсь промелькнувшим отчаянием во взгляде. На несколько секунд, он становится похож на себя прежнего. Денис морщится, желваки ходуном, глаза пылают. Еще немного и из ноздрей дым повалит.

Все верно. Сроки не совпадают.

Денис никогда не узнает о сыне.

- Не долго горевала, да, Вик? – подходит ближе, ведет носом, делает глубокие вдохи.

Он что меня нюхает?

- О тебе горевать? Патологическом лжеце и манипуляторе? – заливаюсь истерическим смехом.

Как бы я ни храбрилась, а нервы сдают.

- Ты вздохнула с облегчением, когда решила, что меня убили, - касается моей щеки указательным пальцем, легко почти невесомо, а меня током прошибает. Отшатываюсь. – И на радостях избавилась от нашего ребенка, - его голос шипит от злости. Глаза превратились в две маленькие щелочки, губы сжаты в тонкую линию. – Когда увидел тебя с ним, - кивок на Марка, - Решил, что все же оставила. Но нашему сыну было бы уже больше трех лет.

- Было бы, - во рту пересыхает.

Он напомнил мне про боль утраты. Терять долгожданного ребенка, который уже живет в тебе – это адски больно. Помню, как неделями содрогалась в агонии, корчась в муках на постели, утопая в пучине отчаяния. Желая вернуть своего кроху, и понимая, что это не возможно.

Хочу дать ему пощечину. Оттолкнуть. Чтобы не заражал своим дыханием, не бередил душу своим запахом. Только сын на руках, не могу себе этого позволить.

- Из-за тебя меня лишили нашего ребенка. Как ты смеешь после всего, обвинять меня в подобном! На твоих глазах, Денис, меня избивали, - пока говорю, снова возвращаюсь на четыре года назад, в тот страшный день, снова проживаю все.

Ненавижу его, за то, что воскрешает эти воспоминания.

- Ты сказала врачам, не спасать, - говорит уверенно, будто реально убежден в этой ереси.

- Я ничего не собираюсь тебе доказывать. Просто исчезни, - хочу уйти.

Даже делаю несколько шагов в направлении лестницы. Денис настигает меня в две секунды, прижимается грудью к моей спине, тяжело дышит мне в ухо.

- Не дождешься, Вик. Не исчезну, - обдает горячим шепотом и проводит языком по моему уху. По венам течет кипящая отрава. Меня ведет от давно забытых ласк. - Так кто отец ребенка? Тот баран, за которого ты выходишь замуж? Или один из твоих кобелей, которым ты никогда не отказывала в ласке?

Глава 3

Своими словами окунает в ледяную прорубь. Ощущаю, как внутри все покрывается льдом.

- Спасибо, Денис, ты в очередной раз показал мне свое гнилое нутро. Не суди всех по себе, - дергаю плечами, намереваясь скинуть его руки.

Марк на руках кряхтит, чувствует мое состояние и тоже начинает нервничать.

Денис не отпускает, дыхание тяжелое, прерывистое. С каждой секундой все больше погружаюсь в воспоминания. В тот ад, через который из-за него прошла.

Но, нет, я не жалею. Он преподал мне урок. И я все же вышла победительницей, ведь у меня двое прекрасных детей. Они не узнают, кто их отец. Я уберегу своих крох от этого.

Денис приписывает мне любовников. Закусываю губу до крови. Смешно. Гадко и дико.

А ведь у меня до сих пор был только один мужчина. Он.

Когда в моей квартире на нас напали. Агату забрали в другую комнату, в Дениса выстрелили, а меня беременную начали избивать, я умирала вместе с ним и своим неродившимся ребенком.

Даже будучи без сознания, я не переставала чувствовать нечеловеческую боль, опоясавшую меня подобно ржавым железным тискам.

После пробуждения мой отец сказал мне, что больше нет ни Дениса, ни моего ребенка. Ранение было смертельным, Дениса не смогли спасти, и пока я была без сознания, его похоронили.

Тогда мне казалось, что и я умерла вместе с ним и нашим крохой. Он был смыслом моей жизни, даже когда я собиралась навсегда уехать, не видеть его больше, я отдавала отчет, что буду любить его всегда. Но принять, что его больше нет на этом свете, я не могла. В тот же день я сбежала из больницы и поехала на кладбище. Место захоронения мне рассказала сестра, которая навестила меня после отца.

Ольга – его официальная жена, не выглядела убитой горем вдовой. Наоборот, как сестра ни пыталась скрыть свою радость, она проскальзывала в каждом слове и жесте. Она будто обрела свободу, о которой так долго мечтала.

Я приехала на кладбище, упала лицом в могилу. Слезы смешивались с землей, а я лежала всю ночь, не двигаясь. Я хотела оказаться с ним, там под землей.

В таком состоянии наутро меня нашел Ярослав. Поднял с земли и отхлестал по щекам.

- У тебя дочь! Ты что творишь, Виктория! Очнись! Успеешь еще туда. Поставь на ноги Агату. Помни его. Но не смей гробить себя. В первую очередь Денис бы этого не позволил.

Он нашел рычаг, который удержал меня на поверхности. Агата – плод нашей любви. Я не имею права оставить дочь одну. В лапах чудовища, именуемого моим отцом.

Но хотеть это одно, а вот как вернуться к жизни, когда душа стремилась к Денису. Я училась жить заново, без него. Получалось с большим трудом. Бессонные ночи, мокрые от слез подушки, ни на миг не прекращающаяся боль утраты.

Когда же удавалось немного задремать, мне неизменно снились или Денис, или наш нерожденный малыш. Я просыпалась, и мысли атаковали с новой силой. Я анализировала прошлое, искала свои ошибки. Винила себя, что потащила Дениса к нам в дом, не почувствовала, что кто-то находится в квартире. Я придумывала тысячу и одну причину обвинить во всем себя. В потере ребенка также видела свою вину. Просила у них прощения, а себя простить не могла.

В этот период со мной был только отец Дениса. Он звонил каждый день, очень часто приезжал. Мой папа и мачеха, ограничились дежурными звонками. И я была им благодарна, что не бередят душу своим присутствием.

Брат поддерживал меня, пока был в городе. Но потом его перевели по работе. Костя уехал. Он звонил, пытался убедить меня, что жизнь продолжается. Но когда внутри все разворочено, выжжено, то слова не имеют никакого значения.

Мой начальник Карим, дал мне отпуск. Сказал, что я могу вернуться, когда смогу. Пытался приезжать ко мне домой, но я не открывала двери. Не хотела никого видеть. Люди меня раздражали, они мешали мне замкнуться в моем горе.

Лишь Ярослав находил способы достучаться до меня. И то с переменным успехом.

Дочь видела, что со мной происходит. Она тоже переживала, хоть те мужчины не причинили ей вреда. Когда они сделали свое черное дело, то просто оставили Агату запертой в комнате.

Дочь понимала, что произошло нечто жуткое. Плакала, орала, звала на помощь. То, событие тоже не прошло для нее бесследно.

Ярослав записал нас с дочерью к психологу. И если Агата была в восторге от сеансов, и они ей реально помогали. Я же не чувствовала ничего кроме раздражения.

Мне стыдно перед дочерью за тот период. Я слишком мало ей уделяла внимания. А иначе не могла, потому как внутри все продолжало агонизировать. Агата меня поддерживала, пыталась развлечь, и порой у нее это получалось.

Несмотря на кратковременные просветления, я чувствовала, что угасаю. Моя больная любовь к Денису меня вела к нему в могилу.

А в годовщину его смерти, ко мне заявился Ярослав.

- Я вижу дела не будет. У тебя внутри пустота и ее надо заполнить, - сказал, проходя на кухню и заваривая чай.

- Ничем ее не заполнить, - тяжело вздохнула.

- Ребенком.

- Не смешно, - в этот момент захотелось попросить его уйти. Уткнуться в подушку и вновь терзать себя воспоминаниями. Гладить фото Дениса, вспоминать его руки, губы, нежные слова.

- Я не шучу, - Ярослав взял меня двумя пальцами за подбородок и заглянул в глаза. - Перед лечением врачи посоветовали Денису сдать свой биологический материал.

Глава 4

Я так его любила, что не задумывалась ни минуты. Идея Ярослава пробудила меня. Я снова могла смотреть на мир, не чувствуя удушливого запаха безысходности. У меня появилась цель. Денис будет жить дальше в моих детях!

Я опасалась, что из-за полученных травм ничего не выйдет. Но судьба надо мной смилостивилась, и все получилось с первого раза.

Еще до теста на беременность, я почувствовала, что больше нет пустоты внутри. Малыш наполнял меня энергией, возрождал. Невероятные ощущения, когда темнота перед глазами рассеивается, и впервые со смерти Дениса я вижу свет. Он струится во мне, течет по венам, лицо озаряет радостная улыбка.

Ярослав пообещал, что скроет тайну зачатия малыша. Никто не должен знать. Я даже брату не сказала. Пусть думают, что его отец случайный мужчина в моей жизни.

Я и сейчас уверена, что не справилась бы, не появись Марк в моей жизни. Даже когда правда про Дениса открылась, я не пожалела.

Беременность прошла очень легко. Рядом со мной были Агата и Ярослав. Часто в гости приходила Елена. Мать Дениса тоже не могла смириться с гибелью своего ребенка. Она уже потеряла дочь, а теперь и сын. Это сломило женщину, она почернела от горя, и больше походила на приведение.

Ярослав вернулся в их дом. Заботился о супруге, пытался привести ее в чувства. Но ничего не получалось, пока на свет не появился Марк. Мы рассказали ей тайну, ей тоже нужен был стимул, чтобы жить дальше. Узнав, что стала бабушкой, она плакала несколько часов подряд. Это были слезы избавления, облегчения, с ними уходило ее горе, уступая место новым теплым эмоциям. Потом не отходила от малыша, шептала ласковые слова, и постоянно меня благодарила.

С рождением Марка жизнь стала налаживаться. Агата души не чаяла в своем братике. С удовольствием мне помогала, жертвовала прогулками с подружками, лишь бы больше времени провести с Марком.

Я вернулась на работу. На свою прежнюю должность. И с новой энергией окунулась в дела. Но, боль потери не проходила, она просто приобрела иную форму. Я научилась с ней жить и даже благодарить судьбу, за то, что у меня есть.

Полгода назад Ярослав пришел ко мне мрачный и сосредоточенный. Сразу поняла – что-то произошло.

Мы прошли на кухню. Ребенок спал, Агата гуляла с подругами.

- Ты только не падай, - начал он. И у меня мгновенно подкосились ноги.

- Что случилось? – пролепетала заплетающимся языком.

- Денис жив… я вчера узнал…

- Не может быть! – в глазах помутнело.

- И это далеко не вся правда… Вик, я не знаю, как тебе все рассказать, - Ярослав взял меня за руку. – И надо ли это тебе. Сейчас… когда все наладилось…

- Надо, - сжала его руку.

Но я даже не догадывалась, какой окажется эта правда… Возможно, мне действительно лучше было не знать…

- Можно я его возьму на руки? – из воспоминаний вытягивает голос Дениса.

Ударяю его локтем в бок. Он ослабляет хватку. Вырываюсь из его удушающих объятий.

- Нет! Никогда не прикасайся ко мне и к ребенку! Исчезни. Езжай в свою Калифорнию. Грейся на солнышке и продолжай наслаждаться жизнью.

- Все не так, как тебе представили, - мотает головой.

- Хватит! – обрываю его. – Оставь свою ложь для другой идиотки. А с меня достаточно! – сын на руках начинает хныкать. – Уезжай. Тебе тут не рады. Хотя… можешь навестить Ольгу и вашу с ней дочь.

Он морщится как от зубной боли.

- Ты снова за старое? Не мой это ребенок! Я тебе уже говорил!

- Серьезно? – смеюсь. – Денис, я сделала тест ДНК. Дочь Ольги твоя. Ты хоть раз в жизни говорил правду?

Иду к направлению лестницы. Мне уже неважно, что он скажет.

- Ты лучше попроси моего папашу рассказать, как он заделал Ольге ребенка, и намеревался его на меня повесить! - летит мне в спину.

Не оборачиваюсь. Стараюсь не реагировать на очередной бред Дениса, но червячок сомнения, вопреки моим желаниям, все же поселился в душе.

Глава 5

- Викусь, что с тобой? – в гостиной меня встречает Ярослав. – Бледная такая…

Дочь стоит немного поодаль и общается с нашей помощницей по дому. Наклоняюсь и шепчу ему на ухо, так чтобы дочь не слышала:

- Денис, он тут. Надо чтобы Агата его не увидела!

- Где? – непонимающе моргает.

- На втором этаже.

Марк начинает плакать. Пытаюсь успокоиться сына. А саму всю трясет. Не готова я была к встрече с ним. Денис без наркоза вскрыл все мои шрамы, и сейчас я задыхаюсь от крови, заливающей мое сердце.

- А кто у нас тут капризничает? – Агата подходит к нам.

- Я все улажу, - Ярослав сжимает мое плечо и направляется к лестнице, ведущей на второй этаж.

Дочь корчит смешные рожицы братику, стараясь его развеселить.

- Ты чего капризничаешь? Сегодня нельзя. У нашей мамы важный день!

Вытираю слезы малыша, улыбаюсь ему. Только все тщетно, мое состояние передается сыну.

- Виктория Владимировна, давайте мне капризулю. Я попробую. Вы волнуетесь, а он чувствует, - говорит моя помощница Света.

Золотая девушка, и приготовит и с ребенком посидит. За полтора года она стала практически членом нашей семьи.

Киваю. Светлана права, хоть даже и не представляет, какой ад сейчас творится у меня в душе.

- Маркуш, перестань. Ты большой мальчик. Хватит плакать, - передаю кроху Свете.

Через минут десять совместных усилий, нам удается успокоить сынулю.

- Никого, - Ярослав спускается со второго этажа.

Отходим так, чтобы нас не слышали Агата со Светой.

- Как? – хмурюсь.

- Я проверил, все чисто, - разводит руками.

- Мне же он не привиделся? Он был там! – меня начинает трясти как в лихорадке.

- Викусь, успокойся. Нам пора ехать. Я дам указания охране, они тут все проверят. И во время церемонии никого постороннего не пустят, - пытается меня успокоить.

- Если он вернулся то… я даже боюсь представить, что он может устроить! – сцепляю руки в замок, пытаясь унять дрожь.

- Я не дам тебя в обиду! – берет меня за плечи и заглядывает в глаза. – Нам пора ехать. Все готово. Соберись. Не паникуй.

Ярослав руководит процессом. Дает указания кому, куда садится. Проверяет, чтобы Светлана с Марком и Агатой удобно устроились в машине, приставляет к ним охранников. Мы садимся в другой автомобиль.

Я планировала ехать вместе с детьми, но видя мое состояние, Ярослав убедил меня, что лучше нам добираться в разных машинах и по дороге все обсудить.

Денис снова все испортил! Ворвался именно в тот момент, когда я решилась навсегда оставить нашу с ним историю в прошлом.

- Что он тебе сказал? – спрашивает Ярослав, когда оказываемся с ним в машине, перегородка отгораживает нас от водителя и охранника.

- Спрашивал сколько лет Марку. Обвинял во всех смертных грехах, - откидываюсь на сиденье и закрываю глаза.

- Про Марка он не догадается. А Ольга и их дочь его не интересовала?

- Я ему тоже самое сказала. Денис ответил, что это не его ребенок а… твой, - сажусь прямо и внимательно наблюдаю за его реакцией.

Ярослав начинает хохотать.

- Серьезно? Так и сказал?

- Ага.

- Викусь, я не святой. И ты знаешь, были у меня женщины помимо супруги. Но зачем мне твоя сестра? Еще и ребенок от нее? Он что на солнце перегрелся в своей Калифорнии? – не перестает хохотать.

- Еще до своей «смерти» он меня убеждал, что ни разу не спал с Ольгой. Хранил мне верность. И ребенок не может быть от него, - открываю бутылку минеральной воды и делаю несколько больших глотков.

- Я даже не знаю, что ответить на эту ересь, - пожимает плечами. – Если сомневаешься, можешь сделать еще один тест ДНК, проверить меня и дочь Оли. Тест покажет, что я дед, но никак не отец.

- Хочу, чтобы он не портил мне жизнь! Агата может его увидеть. Для нее он по-прежнему любимый дядя. А если он расскажет ей правду? Он вернулся пакостить. Денис не остановится, - меня охватывает паника.

- Ты под защитой.

- В дом же он пробрался! И ты его не нашел. Значит, он спокойно улизнул!

- Ты себя накручиваешь. Я усилю охрану. Встречусь с ним и поверь смогу найти рычаги, чтобы заставить его не делать глупостей, - Ярослав спокоен. – А тебе надо сосредоточиться на свадьбе. Не позволь Денису испортить этот день.

- Поздно. Уже испортил, - отворачиваюсь к окну.

Как бы ни успокаивал меня Ярослав, чувствую, впереди новые испытания. Денис приехал отравлять мою жизнь.

Машина останавливается. Вздрагиваю. Не заметила, как мы приехали.

Дверь с моей стороны открывается.

- Виктория, душа моя, - на меня смотрят угольно черные глаза. – Не верю своему счастью.

Подает мне руку. Выхожу из машины. Пытаюсь улыбнуться.

- Ты великолепна! – целует меня в губы. – На тебя можно вечность смотреть.

- Не преувеличивай, Карим, - перед глазами так не кстати всплывает лицо Дениса.

- Виктория, я так долго ждал. Верил, что этот день наступит, - подхватывает меня на руки.

Несет к зданию ЗАГСа, у которого уже собрались наши немногочисленные гости.

- Карим, я вполне могу идти сама, - пробую возразить.

- Хочу всю жизнь тебя на руках носить.

Он не успевают донести меня внутрь, как прямо у входа останавливается черный внедорожник. Дверь с водительской стороны открывается.

- Дочурка, что за тайны? – из нее выходит мой отец. – Такое грандиозное событие, а своей семье не сообщила! – голос теплый, мягкий. Он в своей роли мастерского притворщика.

Следом за отцом из машины выходят моя мачеха и сестра.

- Сестренка, я так за тебя рада! – восклицает Оля. У нее улыбка один в один как у отца, такая же пластмассовая.

«Веселенькая» свадьба у меня намечается.

Глава 6

- Поставь меня, - прошу Карима.

Хочу чувствовать твердую почву под ногами. Отца я не видела с больницы, мачеху еще дольше. Даже удивительно, что он от меня отстал и не заставлял снова играть в идеальную семью.

Ольга же порой появлялась в моей жизни. Она приезжала в роддом. Потом приходила ко мне домой со своей дочерью. Позже и я ее навещала, чтобы незаметно взять у девочки материал для анализа ДНК. Приходить пришлось несколько раз, потому как малышки постоянно не было дома. Она практически постоянно находилась у наших родителей.

К ним идти смерти подобно. Потому мне приходилось общаться с сестрой и выведывать у нее, когда она заберет Еву домой.

После того, как Ярослав сообщил мне про Дениса, мне жизненно важно было узнать, чей ребенок сестры. Если не Дениса то, была надежда для моей больной любви. Даже узнав правду, я все еще хваталась за призрачные иллюзии, искала оправдания его поступкам.

Тест ДНК окончательно раскрыл мне глаза. Ева была дочерью Дениса. Хоть визуально, сколько я не рассматривала племянницу, сходства так и не находила. Не была она похожа и на саму Ольгу.

Сестра же ни разу в наших разговорах не вспомнила мужа. Она не работала. Бездельничала. Ходила по магазинам, развлекалась с подружками. Бизнес Дениса она продала. И так понимаю, не думая о будущем, прогуливала деньги. Подозреваю, что и отец подкидывал ей неплохую копеечку.

- Не ожидала вас увидеть, - стараюсь говорить максимально отстраненно, не показывать эмоций.

- День добрый! - Карим пожимает руку отца.

Он не в курсе перипетий в моей семье. Просто думает, что у меня с ними прохладные отношения.

Не знаю почему, но так и не решилась ему открыться.

- Нельзя так отдаляться от семьи, дочь, - приторный голос отца без ножа режет.

- Она наконец-то взялась за ум. Сколько я твердила, что пора не о работе, а о семье думать. Какой приятный молодой человек, - мачеха кокетливо протягивает руку Кариму. – Но ты и тут отличилась, Демоненок, пока нашла порядочного мужчину, успела уже второго ребенка нагулять.

Она в своем репертуаре, и прозвище мое ненавистное вспомнила, и помоями меня облить, как бы невзначай, не упустила шанс. Ничего не меняется.

- Мне до тебя далеко, Галина, - интонацией выделяю ее имя. Помню, как меня заставляли называть эту женщину матерью. – Это ты у нас всю себя семье посвятила, чужого ребенка воспитала. Святая женщина, - не скрываю сарказма в голосе.

- Наконец-то оценила мои заслуги! – поправляет идеально уложенные волосы.

На пальце сверкает кольцо с огромным бриллиантом, на запястье массивный золотой браслет. Безвкусный, зато большой, чтобы подчеркнуть статус. В ушах огромные серьги, которые уродливо оттягивают мочку уха, на шее сверкающее ожерелье.

Отец за эти годы очень сильно поднялся. Мне Ярослав рассказывал, что его бизнес с космической скоростью набирает обороты.

Какой ценой? Даже не хочу этого знать. Уверена подлости и мерзостей там предостаточно. Если он едва не убил родного сына, надо мной измывался много лет, то, что говорить про других людей. Отец пойдет по трупам.

- Свадьба отличный повод снова воссоединить семью, - вместо улыбки – оскал. А в глазах триумф. Он что-то задумал! – Я так соскучился по нашим долгим беседам, - глаза хищно сверкают.

Отец сейчас напоминает палача, готового кромсать свою жертву.

- Ой, да, сестренка, ты как-то совсем нелюдимой стала. Мы столько общались, а про свадьбу я от папы узнала, - надувает губы. – Со мной даже не поделилась! Вот как так можно?!

- Всем доброго дня! – к нам подходит Ярослав, тем самым спасает меня от необходимости отвечать сестре.

Почему он так долго не выходил из машины?

- Доброго, Яр, - отец протягивает ему руку. – Хочу поблагодарить, что приглядел за моей строптивой дочуркой.

- Без проблем. Мы же практически родня, - Ярослав невозмутим.

- Здрасте, - сестра делает два шага назад и прячется за спину матери. Лицо ее бледнеет. Ярослав же удостаивает ее лишь мимолетного, равнодушного взгляда.

- Теперь я позабочусь о Виктории, - Карим обнимает меня за талию, притягивает ближе к себе.

- Правильно, Карим. За ней глаз да глаз нужен, - лопочет мачеха. – А то она как мотылек, сегодня с вами, а завтра снова сбежит на поиски приключений.

- Вы слишком недооцениваете Викторию. Она самая лучшая женщина и будет верной, любящей женой, - оставляет на моей щеке легкий поцелуй.

Про любящую, я бы не сказала. И Карим об этом знает. Он нежный, заботливый и внимательный. Никогда не думала, что за маской неприступности скрывается романтик.

Когда я вернулась на работу, Карим стал за мной ухаживать. Ненавязчиво, красиво, оригинально. Вначале я думала, он просто хочет поднять мне настроение, поддержать. Он очень быстро нашел общий язык с Агатой. По вечерам помогал подтянуть ей математику, которая давался дочери непросто. У Агаты гуманитарный склад ума. И точные науки явно не ее конек, как и не мой.

Как-то он пригласил меня вечером прогуляться. Нанял карету, запряженную белоснежными лошадьми, катал по городу, потом мы поехали в старинный замок. Красота внутри завораживала, словно я оказалась в другой эпохе. Горели свечи, запах цветов кружил голову. В гостиной у камина был накрыт стол.

- Виктория, я полюбил тебя, едва только увидел, - признался тогда Карим. Взял мою руку и поднес к губам. – Я сделаю все, чтобы завоевать твое сердце.

- Оно занято…

Тогда еще я не знала, что Денис жив и продолжала лелеять свою любовь к нему.

- Моей любви хватит для нас двоих. Я докажу!

И он доказывал. Каждый день. Ничего не просил. Не давил. Но неизменно был рядом.

Два месяца назад я сдалась, и сказала, что мы можем попробовать. Это произошло после разговора с Ярославом, который в очередной раз сказал, чтобы я жила дальше.

- Викусь, сколько это будет продолжаться? Зачем ты гробишь себя? Денис в Калифорнии, меняет женщин, ходит по клубам, отрывается на полную катушку. А ты хранишь верность? Кому? Для чего? Тебе нужен нормальный мужик, который поможет забыть Дениса. Хоть он и мой сын, но я должен признать, что вырос он лгуном и отъявленным мерзавцем.

Глава 7

- Дядя Денис, - за спиной раздается радостный голос Агаты. – Ты жив!

В следующий миг дочь бежит к нему и обнимает. Всхлипывает, проводит ладошками по его рукам.

- Реальный! Мне не снится!

Она так тяжело переживала новость о его смерти. Хоть она не знала, что Денис ее отец, но по факту он им был. У них с Агатой было доверие, теплые отношения, они тянулись друг к другу.

Когда его не стало, дочь очень скучала, на фоне пережитого стресса, моего состояния, у нее в душе происходил личный апокалипсис. Она с ним справилась. Агата очень сильная девочка. Но я его никогда не прощу, что заставил ее оплакивать себя и страдать. Как и себя не прощу, что не смогла в то время стать для нее железобетонной опорой.

- Принцесса моя, - черты его лица смягчаются. Поднимает ее на руки, прижимает голову к своей груди. – Я так соскучился, - глаза неестественно блестят, руки едва заметно подрагивают.

- Дениска! Муж мой! Родной! – голос Ольги звучит как душераздирающий писк, барабанные перепонки едва не лопаются.

Сестра бежит к нему, неуклюже размахивая руками, спотыкаясь на огромных каблуках.

- Здравствуй, Оль, - он даже не смотрит на нее, продолжает прижимать Агату к себе.

- Что он тут делает?! – рычит Карим. – Я его сейчас выкину! Он же помер!

- Жив. Как видишь, - вздыхаю.

- Дай тебя расцелую, - сестра не унимается, прыгает вокруг Дениса, прикасается к его лицу. – Наша с тобой доченька по тебе так соскучилась!

Интересно, как девочка может соскучиться по человеку, даже своему отцу, которого ни разу не видела? Тут Ольга перегибает.

- Прекращай, - Денис говорит с пренебрежением.

- Я так тебя ждала! – не унимается. – Хранила верность. Только ты в моем сердце. Я чувствовала, что ты нас не оставишь!

- Ротик прикрыла. Пошла на место, - голос стальной, спокойный, но угроза настолько ощутима, что Ольга вздрагивает, замолкает и опустив голову идет к матери.

- Сынок… как же так… - оборачиваюсь, на стон Елены.

Ярослав поддерживает жену, потому как ноги ее явно не держат. Она закрывает рот рукой, слезы льются градом из глаз. Елена вертит головой. Ярослав же смотрит на сына, злобно прищурившись. Не произносит ни слова. Как и собравшиеся гости, притихшие в недоумении.

- Мам, потом поговорим, - намного мягче отвечает Денис. – Не волнуйся. Все нормально.

Ярослав не посчитал нужным рассказать Елене про Дениса. Он полагал, что его сын предал всех. Когда решил «умереть» и сбежать в другую жизнь.

- Трус. Спрятался от проблем. Страус. Не прощу, - сказал мне тогда. Ударил кулаком по столу, - Нет его больше для нас. Все.

Он был уверен, что новость только разбередит душу жены, а она и так ослабла.

Думаю, тут он ошибся. И все же следовало подготовить Елену. Она и на свадьбу то приехала вместе со своим врачом, прямо из санатория, где проходила оздоровительные процедуры.

- Денис Ярославович, покиньте, пожалуйста, зал. Это частная церемония, и как вы сами заметили, вас никто не приглашал,- Карим старается говорить вежливо, хоть, уверена, внутри он закипает.

- Дядя Денис останется, - топает ногой Агата.

- Карим, отойди от моей женщины, - Денис ставит дочь на ноги. – Принцесса, все супер, не волнуйся.

- Затек, удивил так удивил, - весело присвистывает мой отец. – С возвращением, что ли!

Денис поворачивает голову, выгибает бровь.

- И тебе, здаров, Андрей, - скалится.

У него сейчас не человеческие глаза, он как бешеный зверь, готов рвать и кромсать.

- Сынок! Ох, - мать Дениса вскрикивает.

Ярослав успевает удержать потерявшую сознание женщину.

- Леночка, держись, дорогая! – несет ее к выходу. За ними бежит врач.

- Видите, Денис Ярославович, ваше появление приносит только неприятности. Решили мать свою угробить? – фыркает Карим.

- Заткнись, недоразумение, - Денис направляется за отцом.

В зале начинается галдеж. Люди переговариваются между собой, толкаются. Каждый звук бьет по вискам. Не могу этого выдержать.

Света дотрагивается до моей руки:

- Виктория, я детей выведу…

Киваю.

- Мам, тете Лена просто рада, что сын жив. Все будет хорошо, - Агата довольная. И нисколько не напугана, - по крайней мере, за нее могу быть спокойна.

Мне нужно побыть одной. Жизненно необходимо.

Покидаю зал. Срочно на свежий воздух.

- Ты куда? – Карим пытается взять меня за руку.

- Проветриться, - бросаю не оглядываясь.

Карим прав, Денис несет с собой только горе. И ведь я была уверена, что рано или поздно, но он появится. Только оказалась совсем не готова.

Выхожу на улицу. Сворачиваю за угол. Прислоняюсь спиной к холодной стене здания. Дышу прерывисто, рвано. А в грудь с секундным интервалом вонзаются ржавые гвозди, разрывая израненное сердце.

Перед глазами пелена. В ушах звон. Хочется заорать в голос. Из последних сил сдерживаюсь.

- С Еленой все нормально. Привели в чувства. Сейчас на диванчике отдыхает, - совсем рядом раздается голос Карима.

Даже не услышала, как он подошел. Сколько я тут стою? Время остановилось. Я ушла с головой в свою извечную боль.

- Хорошо, - не узнаю собственный треснутый, глухой.

- Сейчас разберемся с пробником мужика и можем продолжать, - пытается меня обнять. Отстраняюсь.

- Что продолжать? – голова плохо соображает.

- Свадьбу! Никто и ничто мне не помешает, взять тебя в жены!

Он реально думает, что после всего я смогу спокойно выйти за него? Не успеваю этого озвучить.

- Уверен? – Денис не спеша приближается к нам.

У него даже походка изменилась. Пружинит, ступает мягко, будто добычу выслеживает.

- Да! - Карим поворачивается к нему, руки в кулаки сжимает.

- Свадьба отменяется. Я ее забираю, - говорит как клеймит.

- Ее от тебя тошнит, - нервный смешок Карима.

- Уходи, Денис, - указываю рукой в направлении ворот. – А лучше уезжай.

- Только с тобой. Я ведь сказал, что никогда тебя не отпущу, - с этими словами, глядя мне в глаза, он бьет Карима в нос.

Глава 8

- Ты адекватный?! – ударяю рукой по передней панели. – О чем я! Нет, конечно! Останови машину немедленно!

В ответ он лишь набирает скорость.

- За похищение человека предусмотрена уголовная ответственность! – меня колотит от гнева. Мысли путаются.

- Я тебя не похищал, Вик, - быстрый взгляд в мою сторону, глаза все еще кровью налиты, но в них проскальзывает жгучая одержимость. Будто не посмотрел, а огнем опалил.

- Серьезно?! А как это назвать? Ты ворвался на мою свадьбу! Мать до обморока довел. А она, между прочим, из-за тебя едва на тот свет не отправилась. Так ты приперся добить? – руки чешутся его ударить. Расцарапать до крови наглую физиономию. Но он за рулем. – Агата переживала, едва справилась. Да, и вообще ты не имел права снова все портить!

- Угомонись, - властные ноты в голосе. – Я не отдам тебя недоноску.

- Это не тебе решать! Ты сделал свой выбор! Оставил мне могилу, а сам свалил в новую жизнь, - дергаю за ручку двери. Я в таком состоянии, что реально могу спрыгнуть на ходу. Только дверь заблокирована.

Я не могу дышать с ним одним воздухом. Не могу находиться рядом. Я вновь пропитываюсь его отравой, сердце просыпается, оно вновь чувствует и бьется в глупой надежде.

- Останови и выпусти меня! Мне надо к детям! Я в первую очередь мать!

- Мы просто поговорим, Вик. Повторю, я не похищал тебя, - не глядя на меня протягивает руку, хочет дотронутся. – Мы столько не виделись, - шумно выдыхает воздух.

- Руки убрал! – отодвигаюсь на максимальное расстояние. – Никогда! Слышишь! Никогда не смей прикасаться ко мне!

Мое свадебное платье заляпано кровью. Это знак, с ним одна дорога – в ад.

Я больше не хочу там сгорать. Хватит!

- Зачем ты это устроил? Зачем вообще вернулся? Нам прекрасно без тебя жилось!

Он сохраняет молчание. На руках вздуваются вены, костяшки сбиты.

- Денис, отпусти меня, - говорю спокойней. Гнев проходит, место ему уступают совсем другие эмоции, запретные, неконтролируемые, пугающие.

- Никогда, Вик, - слова звучат как приговор.

Приговор для нас двоих.

Денис въезжает на территорию элитного жилого комплекса, паркует машину у одного из высотных домов.

- Без глупостей. Просто поговорим, - жесткий, властный голос, вызывает табун мурашек по всему телу.

- Ты же не отпустишь, - вздыхаю. – Не долго. У меня дети!

- А про кобеля своего не переживаешь? – выгибает дугой бровь.

- Не твое дело!

Карим избит из-за меня. Но у меня в душе такой хаос, что я едва сейчас могу об этом думать.

Потом придет сожаление. Сейчас я обязана любым способом вырваться от Дениса.

Он выходит из машины, открывает дверь с моей стороны. Быстро оглядываюсь по сторонам. Ищу способы улизнуть. Только его реакция молниеносная. Хватает меня за руку, держит крепко.

- Вик, реально, ты ж не устроишь истерику посреди двора, - усмехается.

Улыбка у него другая. Жестокая, твердая, хищная.

- Пошел, ты… - бью его локтем в бок.

Денис ведет меня к подъезду. Вызывает лифт.

Пол под ногами превращается в зыбучую трясину. Мне страшно. Так боюсь остаться с ним наедине. Я не верю ему, не верю себе.

Створки лифта открываются. Заводит меня внутрь, нажимает на двадцать первый этаж.

Наши взгляды встречаются в зеркале. Его непроницаемый и мой загнанный. Кислорода нет, только его запах, другой, чужой, все же такой родной, ударяющий в голову подобно сильнейшему дурману. Цепенею. Как загипнотизированная смотрю, как его радужка меняется, искрится, как калейдоскоп, затягивает внутрь.

Он наклоняется и шумно втягивает воздух около моего уха. Стонет. Глухо. Надсадно. Болезненно.

Резко разворачивает к себе и впивается в мои губы.

Властно крадет поцелуй. Прижимает к себе до хруста костей. Пьет мое дыхание, его твердые, жадные губы сминают мои.

Никогда прежде. Ни разу. Он так меня не целовал.

Это Денис, и не он вовсе.

Это поцелуй зверя, завоевателя, победителя.

Тело – раскаленная сталь.

Не могу противостоять. А должна! Обязана!

Его руки бесстыдно блуждают по моему телу, пробуждают то, что я похоронила вместе с ним. И нечто новое, некий ураган, с которым я не была знакома. Но этот ураган, наполняет энергией, вызывает безумное желание и жажду. Хочу пить его огромными глотками, и понимаю, что никогда мне не насытиться.

- Я так соскучился, - его слова льются ко мне в рот, попадают внутрь и окутывают окровавленное сердце теплым покрывалом. Они уносят боль, даруют забвение.

Дверь лифта открываются. Нас обдает холодным воздухом.

Пробуждение. Морок спадает.

- Не смей! – кусаю его за губу. – Ты не имеешь права! – во рту его кровь. Она мне кажется сладким ядом.

Упираюсь руками в его грудь. Денис смотрит на меня, медленно слизывая кровь.

- Только я имею право, - берет мое лицо в капкан своих ладоней. – Запомни, Виктория, иного не будет.

Поднимает меня на руки и несет по коридору. Одной рукой открывает дверь, входит внутрь, аккуратно кладет меня на диван.

- И что дальше? Чего ты добиваешься? – вскакиваю, упираю руки в бока.

Ярость взрывается новой волной. Ненавижу, за то, что напомнил, как он искусно умеет лгать, далеко не только словами.

Глава 9

- Хочешь пить? – неожиданно спрашивает. – Американо с молоком без сахара, как всегда?

Он стоит, засунув руки в карманы брюк. Невозмутимый, на первый взгляд спокойный, только пульсирующая венка на шее выдает волнение.

- Черный кофе. Одна ложка сахара и стакан минералки, - скрещиваю руки на груди. - Все меняется, Денис, вкусы тоже.

- Ок, - разворачивается и выходит из комнаты.

Смотрю по сторонам. Помещение явно нежилое. Тут еще сохранился едва уловимый запах краски. Ремонт в светлых тонах, стандартная мебель, квартира напоминает отельный номер.

Срываю со головы фату, которая каким-то чудом продолжала болтаться сзади. Раздражает. Все бесит.

Не хочу его видеть, и не могу находиться одна в комнате. Нонсенс.

Иду за ним. На его запах. Застаю на кухне, включает кофе-машину.

- Успокоилась? – спрашивает не оборачиваясь.

- С тобой это непозволительная роскошь, - бурчу себе под нос и усаживаюсь на край мягкого уголка, кладу руки на стол. – Ты снял эту квартиру?

- Да.

- Ольга твой бизнес продала, - вырывается на автомате.

Почему я снова о ней?

- В курсе. Пусть подавится, - пожимает плечами, продолжа стоять ко мне спиной. – Плевать.

- У вас дочь. Может, что-то из твоего наследства Еве достанется, - зачем-то продолжаю разговор на жутко неприятную тему.

- Это не моя дочь, - ведет плечом, выдавая свою агрессию.

- Ну да, ну да, - даже не злюсь. Другого ответа не ожидала. Он и дальше будет убеждать меня в своей лжи. – Только если ты оказался жив, то вы по факту с ней муж и жена. И ребенок записан на тебя. Плевать, да?

- Разведусь, - ставит передо мной черный кофе и стакан минеральной воды.

- Спасибо, - обхватываю стакан и делаю маленький глоток. – А потом уедешь?

- Нет.

- Может, тебе результаты теста ДНК показать? Я сама его делала, Ольга не знает.

- Зачем? – снимает пиджак, кидает его на диванчик рядом со мной, сам садится напротив на стул.

- Чтобы освежить моменты вашего брака. Еву жаль, папка от нее отказывается, - злобно щурюсь. Желание укусить его хотя бы словесно, растет с каждой секундой.

К Еве я действительно не испытываю никакого негатива. Ребенок ни в чем не виноват. Она хорошая девочка, послушная, милая и ласковая. Растет практически без матери, еще и в семье моего отца… печальная участь. Она на свет не просилась. Но если они по каким-то своим причинам зачали ее, то пусть несут ответственность.

- Ты падаешь в моих глазах еще ниже, Денис, - обхватываю чашку с кофе обеими руками. – В своем нежелании нести ответственность за ребенка. Ева растет как сирота, при живых родителях. Это не правильно.

- Пусть ее папаша и несет ответственность. У меня есть Агата. Моя дочь. Вот ей я собираюсь сообщить, - наклоняет голову набок, ждет моей реакции.

- Запрещаю, - только одно слово удается выдавить из себя, настолько он меня ошарашил.

- Я хочу быть рядом со своей дочерью. Ты мне этого запретить не можешь, - скалится.

- Агата столько всего пережила. По твоей милости тоже. Хватит, Денис! Я не позволю калечить психику дочери! – повышаю голос.

- Я желаю Агате только счастья. Я защищу вас, - поддается немного вперед.

- От себя защити! От тебя у нас одни неприятности. Мы нормально жили. Оправились от всех ужасов! – зажмуриваюсь. Не даю предательским слезам выплеснуться наружу. – Вот зачем ты появился?! Чтобы снова нас мучить?!

- Чтобы быть с вами, - в голосе звучит такая знакомая нежность.

Лживая нежность!

- Нет!

- Чтобы ты наконец-то стала моей женой! Моей, Виктория, и ничьей больше! – слова припечатывают меня к дивану.

- Ты женат! А у меня ребенок от другого! У меня жених! Которого ты, возможно, покалечил!

- Я уже люблю мальчика, - открываю глаза и встречаюсь с его жадным взглядом. – Он твой сын, я люблю все, что связано с тобой. Я усыновлю его, воспитаю как своего сына. Несмотря на… - замолкает. Сжимает руку в кулак, стискивает зубы так, что слышу, как они скрипят.

- На что?

- Оставим это… Будь со мной, Вик. И мы со всем справимся.

- Договаривай раз начал!

- Я прощу тебе, решение не спасать нашего малыша. Переступлю через это. Я смогу, - взъерошивает волосы.

- Ты… ты… Чтооо?! – мои глаза округляются до боли.

Хватаю чашку с кофе и выплескиваю ему в лицо. Руки дрожат, немного промахиваюсь, и попадаю чуть ниже, на белоснежную рубашку.

Наблюдаю, как по белой ткани расползается коричневое пятно. Очень символично… именно в эту коричневую жижу он превратил наши отношения.

Допускаю, что ему кто-то мог сказать подобную чушь.

Но как он мог поверить?! Зная меня?! Что я могла избавиться от нашего с ним ребенка?!

Следом выливаю на него стакан воды. И мне мало. Хочу еще кромсать, рвать, орать.

Денис встает, по лицу стекает вода, в глазах отражается безумие.

- Правда глаза колет, да, Вик? – хмурится. – А не проще ли все признать? Я пойму тебя. Попытаюсь…

Расстегивает пуговицы на рубашке. Снимает, кидает ее на пол.

Смотрю на Дениса. Тру глаза. Позабыв про макияж. Открываю. Снова тру.

Его тело. Глаза не врут.

Идеальный рельеф мышц, будто слеплен талантливейшим скульптором. Сила. Мощь. Красота.

А потом этот же скульптор изуродовал свое творение, исполосовал его многочисленными рваными шрамами.

- Откуда… это… - хриплый стон. Закрываю рот ладонью.

Глава 10

- Это я так развлекался в Калифорнии, - смотрит на меня с кривой ухмылкой. – Так же ты выразилась.

У меня колючий ком в горле. Хочу что-то сказать, но только хриплю. В голове рой предположений.

Денис выходит из кухни. Провожаю его взглядом, смотрю на спину, ком в горле разрастается, внутренности скручивает. Вся его спина исполосована рубцами. Они не новые. Жуткие. Шрамы хранят в себе перенесенную им боль.

Его избивали? Пытали?

Кто? Зачем?

Денис возвращается через пару минут в черной футболке.

- Это чтоб тебя не стошнило от отвращения, - опирается о мойку, скрещивает руки на груди.

- У меня нет отвращения. Я просто не понимаю… Кто это так тебя? – я в глубоком шоке.

Дико хочется подойти и обнять его. Поцеловать каждый шрам. Сказать, как, не смотря на все, я истосковалась. Как мне его не хватало эти годы. Что любовь, как бы я ее не травила, никуда не ушла.

Но я продолжаю сидеть, глядя на него расширенными от ужаса глазами.

- Это были жаркие и полные приключений годы, - выгибает бровь. – И не смотри на меня так, я в жалости не нуждаюсь.

- Не жалость это, - говорю и тут же опускаю глаза. – Не только она… - добавляю тише.

А как смотреть на исполосованное шрамами тело, не представлять, какие это были раны, и при этом не жалеть?

- Жалость, - из его груди вырывается шипящий выдох. Кухня наполняется запахом горечи. – Все чего я удостоился… Хоть не равнодушие, - смотрит на меня прищурившись. В глазах пелена, а за ней, он скрывает бурю эмоций, сдерживает их, не показывает. – Не бери в голову. Было и прошло. Выжил. Пришел забрать свое и наказать виновных.

- Ты знаешь, кто тогда на нас напал? – подтягиваю ноги к груди. Упираюсь подбородком в колени.

- Исполнителей уже нет в живых. К сожалению, - сжимает руки в кулаки, на руках вздуваются вены. – Иначе я бы их собственноручно четвертовал.

Денис из прошлого так бы не поступил. Он бы искал способы наказать их законно. А этот загадочный Денис, я уверена, не задумываясь бы их искромсал.

- А кто их нанял? – пересохшие губы едва шевелятся.

Сколько раз я задавалась этим вопросом. И до сих пор он меня не отпустил. Кому мы так мешали?

На ум у меня всегда приходил только один человек – мой отец. Но у меня нет ни доказательств, ни полной уверенности.

Денис был женат на моей сестре, они ждали ребенка. Я взбрыкнула, нарушила наши договоренности. Неужели этого хватило, чтобы он сотворил подобное?

Какие цели?

- Не знаю. Пока не знаю, - берет нож и с яростью вонзает его в разделочную доску. Вздрагиваю. – Но я непременно найду эту тварь. Возможно, мой папаша приложил к этому руку.

- Нет, - мотаю головой. – Только не Ярослав. В этом я уверена.

Глаза Дениса вспыхиваю яростным огнем. На моих глазах черный пылающий зрачок поглощает радужку. А лицо бледнеет.

- Защищаешь? Подружились? Или не только?

- За это время узнала твоего отца совсем с другой стороны, - его ярость в тиски меня сжимает. – Он не желал тебе зла. И он оплакивал тебя.

- Конечно, - скалится. – И нас с тобой он разлучал только из лучших побуждений!

Ярослав многое мне рассказал из прошлого, около постели моей умирающей матери. Тогда он был откровенен. И на многие вещи, я теперь смотрю иначе.

- Это прозвучит дико, но, да, - сминаю пальцами подол платья. – У него не было выбора.

- После того как меня не стало, папаня подсуетился и тебя утешил? – слова как хлесткие пощечины.

- Ты в своем уме?! – моя злость поднимается из глубин, я снова закипаю.

Жалость и сострадание оттесняет негодование. Что бы он ни пережил. Денис ведь меня всю жизнь знает, но продолжает обвинять в несусветных вещах.

Он в них верит?

Кем он меня считает?

- Сын от него? – добивает новой мерзостью.

Если у него тело исполосовано, то сейчас он тоже самое творит с моей душой.

- Ты это серьезно? – поднимаюсь с дивана. Медленно приближаюсь к нему.

- Вполне, - не двигается, мышцы перекатываются под черной футболкой, хищник, готовый к прыжку.

- Ты думаешь, я на такое способна? Ты говоришь, что любишь, и при этом считаешь кем? Гулящей? Бабой, которая смогла бы с твоим отцом?

- Есть факты. И он тебя утешил в сложную минуту. Протянул руку. Мой папаша, когда надо может быть очень обаятельным, - он верит в то, что говорит. – Ребенка ты делала явно не с первым встречным.

Ударяю его по щеке. Ладонь обжигает.

- Ненавижу!

- Хочу сделать ДНК. Проверим прав я или ошибаюсь, - нависает надо мной, обдавая огненным дыханием.

Глава 11

- Тебе такого права никто не давал, - рычу ему в губы.

За агрессией стараюсь спрятать страх. Конечно, тест опровергнет его бессмыслицу. Но он покажет, что Ярослав не чужой для Марка. Он его дед.

- Что ты так испугалась, а, Вик? – склоняет голову набок. – Я в точку попал, да?

- Ты даже не представляешь, какую чушь сейчас несешь! – отталкиваю его.

Денис хватает меня за талию, прижимает к себе. Бью кулаками в его грудь.

- Отпусти!

- Чушь? Серьезно? – проводит пальцами по моему позвоночнику. В местах его прикосновений кожа плавится. У него и энергетика изменилась, сейчас она напоминает цунами, сбивает с ног, подчиняет. – Вы много времени проводили вместе. Он тебя утешал. Был с тобой рядом, когда не стало твоей матери, - замирает. Прикрывает веки. – Мне жаль, что с Катериной так вышло. Я бы хотел быть рядом, - в глазах мелькает сожаление… боль. Денис прикрывает веки, прячет ее. – А был не я, а он. Так что мотивчик, организовать то нападение у папаши как раз имелся. Вика… Вика, до кого ты опустилась… он же с твоей сестрой…

Его слова опускают на дно ледяного океана, кровь в жилах стынет, сердце опоясывают острые осколки льдинок. Они вонзаются, терзают, кромсают.

- Это ты с моей сестрой, Денис! Не стоит всех по себе судить! – хватаю его за руки, вонзаю ногти в кожу, до крови царапаю. – Ярослав любил мою мать! Мою мать, идиот! Не меня!

- Чего? – хмурится. Ослабляет хватку.

Пользуюсь его секундным замешательством и вырываюсь.

Отхожу к окну. Тяжело дышу. Надо успокоиться.

Из-за своей ярости я сболтнула лишнее. Ярослав доверился мне. Я сказала то, что Денис знать не должен был. С его стороны, это будет еще один повод презирать отца.

Как я могла!

Когда мы с Денисом поместили маму в клинику, я надеялась, что ей помогут. Верила, что она сможет провести хотя бы старость вне стен больниц. Что она вспомнит меня, увидит внучку.

На какое-то время врачам удалось стабилизировать ее состояние. Истерики прекратились. Мама стала лучше питаться, даже стала выходить гулять под присмотром медсестры.

К сожалению, меня видеть она по-прежнему не хотела. Я часто приезжала, пыталась достучаться до нее. Но завидев меня на пороге, она закрывала лицо руками.

- Сгинь, погибель, - рычала жутким голосом.

Врач говорил, что после моих визитов ей всегда становилось хуже. И потом требовалось около недели, чтобы она перестала причитать и плакать.

Мое появление на нее жутко действовало. Это меня безумно тяготило. Больно когда родная мать из раза в раз называет тебя погибелью. И я даже не понимаю почему.

Но я не теряла надежды, что придет время и мама обязательно посмотрит на меня как на свою дочь!

Я была на втором месяце беременности. Чудо случилось, у меня под сердцем рос малыш Дениса. Ярослав прошел со мной весь этот путь. Без него я бы не справилась. Конечно, мы сблизились. Но не так как решил себе Денис.

Ярослав стал мне другом, отцом, человеком на которого я могу положиться. Когда раздался звонок из клиники, Ярослав был рядом со мной. Мы пили чай с пирожными на кухне.

- Вашей матери стало хуже, - сообщил врач. – Боюсь, ей недолго осталось…

- Но вы же недавно говорили, что был прогресс! – сжала телефон, так что пальцы хрустнули.

- У нее был срыв. Сильный. Сердце слабое.

- От чего срыв? Я ведь не приезжала! – слезы жгли кожу.

- Внезапно… мы тоже в растерянности, - врач сказал это запинаясь.

Очень быстро попрощался и отключил вызов. Создалось впечатление, что правды всей он не договаривает.

- Викусь, что стряслось? – Ярослав взял меня за руки, участливо заглянул в лицо.

Про маму я ему не говорила. Я помнила, как он пытался меня ею шантажировать. И хоть сейчас Ярослав мне и помогал, но я никогда не идеализировала его образ.

Для себя я решила, что у него была неприязнь к моей матери. А вот, что это он оставил ее погибать в психиатрической лечебнице, не верила. Даже не рассматривала этот вариант. Не знаю почему.

Возможно, сыграла роль ее реакция на Дениса, рассказ медсестры, что совсем другой человек тогда платил деньги, чтобы маму пичкали препаратами и свели с ума.

Но после звонка врача, я не могла больше это держать в себе.

- Мама… ей хуже стало…

- Последнее время она же была стабильна, - ошарашил меня Ярослав.

- Ты знал? Следил за ее состоянием?

- Да. Прости, Викусь, ты не хотела делиться этим. А я не лез тебе в душу. У тебя итак переживаний вагон.

- Что вас связывает?! Откуда ты ее знаешь?! Выкладывай! – заорала так, что у самой уши заложило.

- Я одержимо ее любил, - он смотрит на меня, взглядом, устремленным в прошлое. Голос тихий, пронзительный, так не лгут. Так раскрывают душу.

- А она?

- Она любила меня, - еще тише.

Сначала я долго моргала. Осмысливала услышанное. А потом меня накрыло яростное отчаяние.

- Тогда как?! Вот скажи как? Ты мог допустить все это?! Ты знаешь, где она провела практически всю свою жизнь? Что это за любовь? А, Ярослав? Говори! – схватила его за ворот рубашки и начала трясти.

- Я расскажу, - он кивнул обреченно, - И пойму если возненавидишь. Правильно сделаешь. Я сам себе никогда не прощу…

Глава 12

- Как ты понимаешь, мы познакомились, когда уже были не свободны. Тогда вас с Денисом еще на свете не было, - с усталым вздохом опускается в кресло. Достает мобильный телефон. – Надо ехать. Хочу застать Катеньку… живой, - палец на телефоне подрагивает. – Скажу водителю. Сам я не смогу сесть за руль, и тебе не следует в твоем состоянии.

- Надо собираться, - киваю.

Что-то мне подсказывало, что времени у нас оставалось очень мало.

Агату я оставила у Елены. Пришлось ей соврать, что Ярослав помогает мне по работе. Не хотелось, чувствовала угрызения совести, ведь для нее моя мать – его любовница.

Но иначе поступить было нельзя.

Ярослав горел желанием увидеть ее перед смертью.

Нас вез водитель. Дорога была тяжелой. При нем мы не могли говорить, и невысказанность сильно давила.

- Поспи. Ночь ведь, - тихо сказал Ярослав.

- Не могу, - я продолжила гипнотизировать тьму, глядя в окно автомобиля.

Еще один родной человек уходит из моей жизни. Мне всегда так не хватало мамы, я надеялась, что она придет в себя. Будет со мной. Понимала – это иллюзии. Но мне безумно хотелось в них верить.

Вновь стать маленькой девочкой, обретя маму. Ведь для родителей дети всегда остаются детьми.

Увы, это было возможно только в моих мечтах.

Приехали мы в город в четыре часа утра. Остановились в гостинице недалеко от клиники. Нас бы никто в такую рань не пустил на территорию.

- К шести пойдем, - сказал Ярослав, протягивая мне стакан минералки.

- Так что было между вами и мамой?

- Это была вспышка. Такая крышесносная, что мы потеряли голову. Мы были молоды, и тогда на все вещи смотришь проще, не оцениваешь риски. Мы верили, что наша любовь победит все. Катя не любила твоего отца. Она вышла за него… - заминается, смотрит в потолок, подбирает слова. – Не было у нее тогда другого выхода.

- Отец рассказывал про мать отвратительные вещи, - сразу вспоминаю его мерзкие истории про Катерину.

- Викусь, - Ярослав переводит взгляд на меня. Серьезен. Сосредоточен. – Я обещал тебе рассказать правду. Я расскажу, что связывает меня и Катю. Но я не буду говорить про твоего отца. Есть вещи, которые тебе лучше не знать. Для твоей же безопасности.

- Я имею право знать!

- Ты захочешь мстить. Начнешь ненавидеть. А он… не надо тебе с ним связываться. Тебе жить надо, детей поднимать. Не делай ненависть смыслом жизни, Викусь, - Ярослав поднимается с кресла. Задумчиво смотрит в окно. – Пусть некоторые вещи, останутся в прошлом. Для твоей же безопасности.

- Того что я о нем знаю, уже предостаточно для ненависти, - морщусь. Залпом выпиваю стакан воды.

- Просто держись от него как можно дальше, - поворачивается ко мне. – Послушай доброго совета.

Я была не согласна с Ярославом. Хотела знать правду. Но спорить с ним не стала.

После небольшой паузы, он продолжил.

- Я тоже женился не по большой любви. Да, мне нравилась Лена. Но это была симпатия. Мы с ней были очень разные. Я старался стать отцом ее ребенку, ей мужем. Старался, до тех пор, пока не познакомился с Катей. Хотя… и наше с ней знакомство случайностью не было…

- Насколько я знаю, ты оболгал ее жениха, и обманом женился, потому как тебе это было выгодно, - вспоминаю рассказ матери Дениса. О ее любви к лучшему другу Ярослава.

- Ленка рассказала, - усмехается. – Корыстные мотивы были, не скрою. Я тогда был тем еще гавнюком. Союз с Леной открывал мне большие перспективы в бизнесе. А насчет оболгал… не совсем так… я старался быть с ней честен. Но какое это имеет значение сейчас. Если ей так легче, пусть думает.

- Ты очень многое недоговариваешь, - хмурюсь.

- Потому что слишком тебя уважаю, чтобы окунать в грязь. На твою долю испытаний выпало предостаточно. Лишняя боль тебе ни к чему, - он достает из кармана портмоне. Протягивает мне снимок. – Это было сделано, когда мы еще верили, что обязательно будем вместе.

На меня смотрит удивительно красивая мама, она светится от счастья. Старый снимок сохранил огонь любви в ее глазах. Рядом с ней Ярослав, красивый, молодой, он обнимает маму, трепетно, нежно. Фото сохранило отголоски тех чувств. Смотрю на снимок долго, не могу оторвать взгляд. Словно в нем какая-то магия, навсегда остановившая то радостное мгновение.

- Наша любовь с самого начала не была безоблачной. Мы ссорились, кричали друг другу обидные слова. Слишком много вокруг нас было препятствий и многие из них мы недооценивали. Когда Катя забеременела тобой от Андрея, я думал, что сойду с ума от ревности и горя. Пытался воскресить наш брак с Леной. Так появился Денис. Он родился семимесячным. Был очень слаб, и угроза его жизни сохранялась долго. В тот период я практически жил в больнице. Переживания за сына затмили все. А потом пришла Катя, сказала, что не может без меня. И я не мог без нее. Она хотела бросить твоего отца. А я был готов немного позже, когда Денис окрепнет, уйти от Елены.

А через неделю, я получил от Катюшки письмо. Оно было написано ее почерком. Она прощалась со мной. Говорила что уезжает. Что использовала меня. Она полюбила другого, и хочет быть счастлива.

У меня осталось это письмо. Я перечитывал его сотни раз. Хуже всего то, что позже я получил подтверждение ее словам. Она действительно жила с другим.

- С кем? – спрашиваю, едва шевеля губами.

- Не важно. Это уже не имеет никакого значения.

- Имеет Ярослав! Ведь получается именно этот человек упек ее в псих больницу! Подозреваю, он маячил на горизонте и раньше, когда вы еще были вместе?

Глава 13

- Виктория нет смысла тебе копаться в грязи прошлого, - Ярослава аж передергивает, взгляд чернеет. – Это страшный человек, и не стоит лишний раз о нем даже вспоминать.

- Ярослав, он искалечил жизнь моей матери! Я хочу знать! Я имею право! – во мне поднималась злость. – Он и меня матери лишил! Я тоже пострадала!

- А что даст тебе имя? Ничего, - разводит руки в стороны. – Захочешь с ним поквитаться, так он тебя как муху раздавит.

- Вы так его боитесь?

- Не боюсь, - засовывает руки в карманы. – Просто, устал от войн. И оцениваю свои силы. Его не победить. Я ведь тогда так поверил, что даже не интересовался где она, что с ней. Не искал. Я узнал, что Катенька под другим именем и в том заведении спустя годы. Случайно узнал. И вот тут испугался, - садится, обхватывает голову руками. С губ срывается стон. – Так боялся ее увидеть в том состоянии, что мне описали. Я трус!

- И решил меня шантажировать? – хмурюсь.

Медленно отводит руки от лица. Долго смотрит на меня. Его губ касается легкая улыбка, пропитанная грустью.

- Свести вас с Денисом…

- Что? Ты издеваешься? – нервно смеюсь.

- Ты хотела уехать. Денис бы тебя вряд ли остановил. Ты была полна решимости. Если бы я просто сказал, где твоя мать, ты рванула бы одна. А так я создал ситуацию, кода вы объединились против общего врага, то есть меня.

- Отлично! – вскакиваю с места. – Только с чего ты решил играть в сваху, если изначально был против наших отношений?! Я к тебе приходила! Просила помощи!

- Тогда я был связан по рукам и ногам. Мне приходилось делать вещи, от которых до сих пор тошно. И нет, я не прошу прощения. Потому что меня простить невозможно. Я приложил руку к вашему расставанию. И даже сейчас оглядываясь в прошлое, я не знаю, как мог поступить иначе. Вам бы в любом случае не дали быть вместе. А так я думал, вы будете живы, в относительной безопасности… - упирается лбом в стену.

- Дениса ваши «старания» не спасли, - по щекам текут слезы.

Жутко осознавать, что ты пешка в чьих то грязных играх. Что для родных твоя жизнь ничего не стоит.

- Ты знаешь, кто это сделал с Денисом и со мной? – перед глазами вновь та страшная картина.

Тогда я еще оплакивала Дениса, и жила лишь ради наших детей. Я постоянно говорила с ним. По сто раз на день смотрела его фотографии. Засыпая говорила ему: «Спокойной ночи». Он жив в моем сердце всегда.

- Только догадки. Фактов нет. Я работаю над этим.

- А если раскопаешь?

- Отомщу. Если все получится, сообщу тебе, что убийца сына наказан. Без подробностей, - говорит, глядя невидящим взглядом в стену. – Нам пора.

К матери мы шли, сохраняя молчание. Своим рассказом Ярослав разбередил душу и оставил слишком много вопросов.

У ворот нас встретил врач. Прогнозы его были неутешительны. Я и сама все чувствовала.

Мы зашли в палату. Мама лежала на постели, глядя в потолок. Невольно вспомнила фото, показанное Ярославом. Насколько она была красива… и как изуродовали ее испытания.

За что?

Кому она так мешала?

- Катюш, - он прошептал тихо. Замер посреди палаты. Я стояла в дверях, опасаясь подойти ближе, чтобы не провоцировать истерику у мамы.

Она моргнула несколько раз, очень медленно повернула голову на звук его голоса.

- Яр… Ярик… - я замерла, не веря увиденному. Ее глаза, в них появлялось осмысление, кожа на лице розовела. – Ты пришел… я так ждала… Все же пришел, - мама смотрела только на него.

- Катюш, прости меня, - Ярослав подошел и сел на край постели. Взял ее за руку. Мама тут же ее сжала. – Я должен был тебя найти! Должен спасти!

- Нет, - грустно качала головой. – Если бы ты пришел раньше, он бы тебя убил. Ты должен был жить, Яр. Все правильно.

- Я бы нашел способ тебя спасти, Катюш, - Ярослав стонет, сползает с постели, прижимается лбом к ее руке.

Мама больше не выглядит сумасшедшей. В ее уставших глазах плещется живой разум.

- Судьба дала нам мало времени. Но мы познали любовь. Ярик, я уйду счастливой. Ты не забыл. Ты помнил. И я хранила твой образ.

- Ты не уйдешь! Я найду лучших врачей! Они помогут тебе! – он отчаянно кричит.

- Размечтался, - хрипло смеется. – Я ведь знала, что перед концом увижу тебя. Дождалась.

- Катюша, прости меня! Я так виноват! И перед тобой и перед твоей дочерью! – Ярослав покрывает ее руку поцелуями, по его щекам текут слезы.

Мама тянет к нему вторую руку и кладет на голову, гладит по волосам.

- Такой же красивый. Совсем не изменился… - потом ее рука резко замирает. Она прищуривается и смотрит на меня. – Виктория, - произносит мое имя бесцветным голосом. – Он сказал, ты его победа. Он дал тебе имя. Гордился тобой… своей победой… А для меня ты стала погибелью… - чем дольше она смотрит на меня, тем больше взгляд тускнеет.

- Мама… я люблю тебя… - говорю, глотая горькие слезы.

- Она у тебя выросла невероятной! Она твоя дочь, Катюш! Вся в тебя! – шепчет Ярослав.

- Стань для него погибелью, Виктория, - поднимает руку и указывает на меня дрожащим пальцем. – Тогда ты победишь. Тогда ты получишь свободу.

- Мам, о чем ты? – подбегаю и хватаю ее за руку. – Для кого?

- Живи, Яр, живи за нас двоих. Бери от жизни все. Люблю, - она издает протяжный всхлип и покидает нас.

- Катюша, клянусь, я сделаю все, чтобы уберечь Викторию! Твою доченьку! Отныне она и моя дочь! -закричал Ярослав обнимая бездыханное тело.

Глава 14

Сморю в окно, обняв себя руками. Слезы кровавым потоком льются внутри. Время прошло, а ощущаю, словно все только что произошло. Время не стерло боль.

Но в тот день, я поняла, что Ярослав, невзирая на свои поступки в прошлом, для меня не враг. Он единственный кому могу довериться. Может, покажется глупо. Но именно так я ощущаю.

Он был рядом весь период моей беременности, после помогал с сыном. Я с ним делилась проблемами, переживаниями. Не знаю, как бы выжила в тот период, если бы не он.

Ярослав подарил мне Марка. Не скажи он про биологический материал, у меня бы не было сыночка.

Именно сейчас я поняла, насколько большая пропасть между мной и Денисом. Он меня не поймет, не поверит, в отличие от своего отца.

Денис стал чужим. Я должна принять этот факт.

Да и был ли он родным? Одна из моих иллюзий, не больше.

- Вик, что с тобой? – слышу за спиной осторожные шаги. – Ты как из реальности выпала.

- Вспоминала… как мама ушла, - говорю устало. Оборачиваюсь.

Стоит в двух шагах от меня. Смотрит участливо, встревожено.

- Мне действительно жаль. Хоть слова в данном случае мало, что значат. Ты не должна была одна через это проходить… - морщится, будто удар между лопаток получает.

- Я не была одна.

- И после этого ты хочешь сказать, что у вас с моим папашей ничего нет? – снова заводится.

- Есть, Денис. Доверие, дружба, поддержка. Многое нас связывает. Но не отношения, которых ты себе напридумывал, - машу рукой. – Не важно. Я не буду тебя разубеждать.

- Ты сказала, что он любил твою мать?

- Да. Но у них были семьи. Ничего не вышло. Все в прошлом, - это не мой секрет, чтобы я рассказывала его Денису. – Если хочешь, спроси у отца.

- Я не знаю, какое вранье он влил тебе в уши! Но мой папаша – это гнида. Он говорил, что шантажом заставил меня отказаться от тебя? – скалится. – И все эти годы шантажировал меня, матерью, тобой, меня засадить обещал… - тут он странно вздрагивает, на несколько секунд замирает. – У него многое получилось, Вик. А после этого, ты поешь ему дифирамбы? Исчадие ада называешь героем?

- Денис, он совершил много ошибок. Никто не безгрешен. Но он доказал и не раз свою искренность. А ты… ты, - закусываю губу, - Ты тоже доказал, что тебе веры нет. Просил поверить… - слова даются сложно, мне больно на него смотреть, вспоминать все обманы, - А сам раз за разом врал. А я верила. Только все. Я больше не верю в твои сказки.

- Он спутался с твоей сестрой! Изводил мою мать. И ты даже не представляешь, что он за свою жизнь еще натворил, - берет меня за плечи, встряхивает. – Очнись, Вик!

- Очнулась. Нас больше нет. У нас разные дороги, - взгляд падает на его губы, а память услужливо подсказывает, какими сладкими они могут быть.

И это в такой момент! Когда эмоции и без этого сжигают меня живьем.

Я прощаюсь с нашими отношениями. Заставляю не только его, но и себя принять истину. А сама плавлюсь в его руках. Дрожу от желания его поцелуя. Мне холодно без его тепла. Мне никогда не согреться без него.

Как же невыносимо сильно я люблю этого лжеца!

Как разлюбить? Где найти лекарство от любви?

Я больше не могу! Не вынесу!

Вопль едва не срывается с губ, Денис опережает. Целует, жадно пьет мою боль, стоны, сожаления и любовь… Отравляющую, ошеломляющую, невозможную.

Не могу оттолкнуть. Хочу запомнить. Отравиться.

Лживые сладкие ласки. Они так приятны. Они мое все.

Он целует жадно, напористо. Вжимает в себя. Мир взрывается. Я распадаюсь, мое тело агонизирует, ликует, оно получило дозу запретного дурмана.

Денис напирает. Пытается стянуть с меня платье.

- Стоп! – кричу, собрав остатки воли.

Нельзя этого допустить. Иначе я снова попаду в его ловушку. Он именно этого добивается.

- Денис, секс ничего не изменит, - задыхаюсь. Губы пекут от поцелуев, чувствую как набухли.

- Ты думала обо мне, когда была с другими? – зарывается рукой мне в волосы.

- Нет, - едко усмехаюсь.

Не думала, потому что ни с кем не была. Всегда принадлежала только ему. И эта духовная принадлежность хуже рабства.

Сегодня я хотела от нее избавиться. Начать новую жизнь с Каримом. Он все испортил. Как всегда.

Мы не можем быть вместе. И я не могу быть свободна.

Утопия.

Я должна бежать!

Немедленно!

- Отпусти!- вырываюсь.

Еще крепче прижимает.

- Денис, прекрати! Ты мучаешь меня! Хватит!

- Я люблю тебя! Всегда любил. Никогда это не изменится, - шепчет, лихорадочно покрывая мое лицо поцелуями. Жадно сжирая мои слезы.

- Не любишь. Только мучаешь. Я не хочу тебя! – кричу, надрывая горло.

- Врешь! – хватка ослабевает.

- У меня другая жизнь. В ней нет места для тебя! Исчезни! – вырываюсь.

Он разжимает объятия. Пользуюсь его заминкой и бегу в прихожую.

Он идет следом.

- Куда ты собралась в таком виде? – спрашивает спокойным голосом, только на руках вены вздуваются.

- Не твое дело!

- Давай, отвезу…

- Отстань! Все о чем я тебя прошу! Я не могу тебя сейчас видеть! Не могу и секунды находиться в одном помещении с тобой! Не делай так, чтобы я тебя возненавидела! – душа разрывается от огненной боли.

Он открывает дверь. Хочу проскочить мимо, но Денис удерживает за руку.

- Я все равно не исчезну. Можешь сколько угодно отрицать, но мы навсегда с тобой связаны, - хищно скалится.

- Я буду счастлива, без тебя! Ты в прошлом!

- Никогда тебя не отпущу!

Вырываю руку и бегу по ступенькам вниз. Лечу на каблуках, будто за мной гонятся демоны.

Но никто не преследует. Денис не побежал.

Только на первом этаже перевожу дыхание.

Надо собраться с мыслями. Вид у меня жуть, только ворон пугать. Свадебное платье в крови. Наверняка размазанный макияж, прическа растрепанная, опухшие губы.

Открываю дверь подъезда. Телефона с собой нет. Он же меня выкрал без ничего. Надо попросить кого-то и вызвать такси.