Николай свет-Второй

Глава 7

18-го ноября. Вторник.

В 9 1/2 поехали к молебну и затем в поезд. В 10 час. отправился в путь. Была оттепель, дуло, шел дождь. Много читал. Вечером поиграл в домино и лег рано.

19-го ноября. Среда.

Выспался отлично. После чая читал. В 12 час. приехал в Барановичи, где вошел Николаша. В 12 1/2 поезд дошел до Ставки. Завтракал со всеми старшими из Штаба. В 2 1/2 пошел гулять и сделал весь круг. Было тепло с небольшим дождиком. До обеда читал бумаги. Очень интересный доклад о переделке парохода "Императрица Александра" в авиатранспорт "Орлица". Телеграфировал Широкоградову немедленно переделать столько пароходов, на сколько хватит гидросамолётов в ЭВК. Обедали в числе других четыре иностранные генерала. Вечером разговаривал с Николашей и Янушкевичем.

20-го ноября. Четверг.

Встал около 9 час. Погода была мягкая; на остановках было приятно поразмять ноги. В 2 часа прибыл в Смоленск. Обычная встреча на станции. Поехал с Бенкендорфам в собор. Шпалерами стояли войска — около 6 тыс. чел. Посетил лазарет и видел около сотни раненых и больных. Опоздал с отъездом на час 3/4. Настроение в Смоленске бодрое, хорошее. Читал вечером для своего удовольствия, в этот раз историю Османской Империи.

21-го ноября. Пятница.

В 9 час. приехал в Тулу. После встречи на станции поехал с Бенкендорф [ом], как всегда в моторе, в собор. По окончании архиерейской обедни отправился на Оружейный Имп. Петра Великого завод. Подробно осмотрел его и обошел все мастерские, работавшие полным ходом. Вспомнил о пребывании там в 1887 г. Теперь работа в три смены, рабочие на полном довольствии. Мобилизованным выделяются строительные материалы и земельные участки в кредит, многие работают там и в субботу и в воскресение, и молят бога, чтобы война и заработки продлились подольше.

Посетил лазарет для раненых при заводе, на его средства содержимый, вернулся в поезд к завтраку. Около 6 1/2 ч. покинул Тулу, очень довольный приемом. Всю ночь простояли на ст. Мценск.

22-го ноября. Суббота.

Сегодня все мы встали рано, ибо в 8 час. утра подъехали на ст. Орел. После обычного приема должностных лиц и депут. с хлебом-солью, поехал по знакомой дороге в город. Посетил собор и лазарет. В 11 1/4 сел в поезд и прибыл в Курск в 2.20. Погода стояла серая, но не холодная. Вокзал в 6 верстах от города. Тоже много войск и новобранцев. Заехал в собор и затем в три лазарета. Уехал из Курска усталый в 7 1/2 час. Обедал с аппетитом.

Вечером читал бумаги. Пришёл отчёт от Широкоградова и Колчака. К уже находящимся в переделке в авиатранспорты двум пароходам "Император Александр Первый" и "Император Николай Первый", решено прибавить четыре судна. На эти работы незамедлительно брошены 10000 человек из местных, оставшихся без работы в связи с закрытием проливов, а так же весь технический состав ЭВК. Отбил телеграмму. чтобы первым делом все силы бросили на доводку первого корабля. По готовности этот авиатранспорт вместе с двумя эсминцами из колчаковского дивизиона должен немедленно идти к проливам.

23-го ноября. Воскресенье.

В 9 час. прибыл в Харьков. В знакомой большой зале был прием. Затем поехал в собор, где арх. Антоний отслужил обедню, кот. продолжалась час и 3/4. Посетил раненых в клинике университета. Завтракал в поезде. Ровно в 4 часа уехал из Харькова дальше на юг, очень довольный встречей и порядком в городе и его внешним видом.

После обеда поиграл в кости. Вечером читал. Разрешил для себя дилемму "километра в месяц" для Турции, отвлекать на его захват войска пока не целесообразно, будем и границу и побережье на эту глубину пока выжигать.

24-го ноября. Понедельник.

Выспался отлично. В Ростове сел в поезд Граббе, а в Тихорецкой наказный атаман ген. Бабич. В час дня прибыл в Екатеринодар. На станции поч. кар. — отдельная Кубанская сотня. В зале были депутации. Поехал с Баб[ичем] в моторе, с конвоем другой сотни, в войсковой собор. По обе стороны дороги стояли регалии. После молебна посетил с ранеными с турецкой границы, там то же отвечаем десятью выстрелами на один, что не очень-то и легко. Посетил так же также Кубанский институт и большой войсков. приют для сирот. Уехали на полчаса позже назначенного срока — в 4 1/2 ч. Остался под прекрасным впечатлением приема и вида казаков и населения. Город Екатеринодар очень изменился к лучшему с 1888 г. Вечером до обеда выходил на ст. к массе школьников ближайшей станции. Погода была теплая и ночь лунная.

25-го ноября. Вторник.

Проснулся чудным светлым утром. Проезжали новыми для меня местами мимо хребта вдали, дивно освещенного теплым солнцем. Выходил на некоторых станциях и гулял. Во время завтрака увидели Каспийское море у Петровска. В Дербенте и Баладжарах были большие встречи и настоящие кавказские лица. На второй ст. было все начальство из Баку и почет, караул от Каспийской флотской роты.

Пришёл в благодушное настроение от теплой погоды и от телеграммы Широкоградова, что отряд из двух эсминцев и одного авиатранспорта вышел из Севастополя сегодня. Он же пишет, что по неподтверждённым данным турки потеряли пять судов при попытке прорыва из Босфора, а Бреслау получил две пробоины и как минимум на полгода вышел из строя. Вечером поиграл в домино как всегда с Ниловым, Дрент[ельном] и Саблиным.

26-го ноября. Среда.

Встал чудным солнечным утром. Оба хребта гор видны были отчетливо справа и слева. Утром вошел в поезд ген. Мышлаевский, кот. я принял. В 11 час. прибыл в Тифлис. Граф Вор(онцов) был нездоров и потому графиня встретила на станции с придворными дамами. Почетный караул от Тифлисского воен. уч. и начальство. Поехал с Бенкендорфом в моторе; в одной черкеске было тепло. Народа на улицах была масса. Конвой Наместника сопровождал впереди и сзади. Посетил древний Сионский собор, Ванский армянский собор и Суннитскую и Шиитскую мечети. Там пришлось подыматься и спускаться по крутым узким извилистым улицам старого живописного Тифлиса. Порядок большой. Приехал во дворец после часа. Побывал у графа и позавтракал с графиней, Бенкендорфом, Воейк[овым], Дм[итрием] и Павлом Шереметевыми. Днем

посетил лазарет армянского благотворительного общ. Вернулся во дворец около 6 час.

Писал телеграммы. Одну отправил Широкоградову, второй авиатранспорт с сопровождением по готовности немедленно отправлять к Зонгулдаку, так как только там турки берут для своих судов уголь, а вывезти его возможно опять же только лишь по морю из-за крайне низкой развитости у них железных дорог. Обедал в том же составе. Около 10 час. вошли с улицы грузины с инструментами и проплясали несколько танцев; один из них принес корзину фрукт.

27-го ноября. Четверг.

Праздник Нижегородского полка провел в Тифлисе, а полк проводит его в Польше! В 10 час. начался большой прием военных, гражданских чинов, дворянства, городской думы, купечества и депутации крестьян Тифлисской губ. Погулял в красивом саду 1/4 часа. Принял двух раненых офиц. — Нижегородцев и подп. кн. Туманова 4-го стр. И. Ф. полка. После завтрака посетил больницу Арамянца. Вернулся после 6 час., и пил чай, и сидел с Воронцовыми. После обеда воспитанники гимназий прошли с фонарями и пропели гимн перед окнами дворца. Вечером читал бумаги, мены идут с немцами через день, казна наполняется быстро. Австрийцы будут получать всё через немцев при трёхпроцентной комиссии Гинденбурга, так что при тех объёмах, на которые они дали запрос, он будет скоро богат, как крёз.

28-го ноября. Пятница.

Утром усиленно дочитывал бумаги. В Севастополе получили радиограмму от Колчака, что близ азиатского берега Босфора была попытка траления, из шести тральщиков обратно унесли ноги лишь четыре. Один был потоплен огнём артиллерии, второй атакой гидропланов с "Александра Первого". В 10 час. поехал в военный собор, оттуда в Храм Славы, в Закавказский институт и в женское заведение Св. Нины.

После завтрака зашел в склад имени Аликс тут же в залах, где работала масса дам. Затем посетил Тифлисский кадетский корпус и реальное училище, в котором были собраны ученики и ученицы других заведений. Вернулся во дворец в 4 1/4; а в 5 час. отправился в дом умершего купца Сараджева на чашку чая дворянства. Видел много старых знакомых дам и несколько очень красивых. Пел и играл грузинский хор. Пробыл там час с четвертью и приехал домой около 6 1/2. Принял Воейкова и занимался. После обеда слушал с большим удовольствием замечательный хор певчих казаков конвоя наместника с старым Колотилиным. Была короткая пляска.

29-го ноября. Суббота.

Утром принял всевозможные кавказские депутации. Посетил епархиальное училище и Тифлисское военное училище. Батальон юнкеров видел на плацу. Погода была дивная и теплая. После завтрака принял католикоса Кеворка всех армян. Затем у гр. Воронцова был доклад по военным действиям на турецкой границе. По прежнему трудности в доставке снарядов, по этому велел немедленно перебазировать ЭВК на этот участок своим ходом. Для этого настелить через равные промежутки полосы из досок и обеспечить топливо для дозаправки.

Погулял полчаса в саду. В 5 час. поехал на чашку чая к городскому управлению; все происходило по вчерашней программе. Масса очень любезных дам наперерыв старались угощать меня. В 6 1/2 вернулся и посидел с Воронцовыми до обеда. В 9.20 выехал из дворца с конвоем. Очень тепло проводил меня Тифлис; графиня Воронцова с дамами на станции. В 9.45 поезд тронулся дальше.

Пил чай со спутниками. Ночью поезд начал подыматься и качало как на судне из стороны в сторону.

30-го ноября. Воскресенье.

В 9.40 прибыл в Каре. Морозу было 4? тихо, но к сожалению туман. На станции начальство и отличный поч. кар. 1-я рота нового 10-го Кавказского стрелкового полка. На улицах шпал[ерами] 3-я Кавк. стр. бригада, Карсская креп. арт. и запасные батальоны. Был у обедни в креп. соборе; служил добрый экзарх. Завтракал в поезде. Затем выехал с Бенкендорфом осматривать крепость.

Посетил военный лазарет — немного раненых. Поехал на форты: Бучкиев, Рыдзовский и новый Южный, на противоположной стороне. Очень основательно и много сделано за время войны; но туман совершенно не давал возможности ориентироваться и видеть окружающую местность. Возвратился в поезд с наступлением сумерек. После чая все мы поспали. Обедало высшее и крепостное начальство. Вечером поиграл с Н[иловым], Др[ентельном] и С[аблиным] в кости. Получил телеграмму из Севастополя, что первый Муромец уже отправился в полёт, не дожидаясь готовности посадочных полос.

1-го декабря. Понедельник.

Самый знаменательный для меня день из всей поездки по Кавказу. В 9 час. прибыл в Сарыкамыш. Радость большая увидеть мою роту Кабардинского полка в поч. кар. Сел в мотор с Бенкендорфом, Воейк[овым] и Саблин[ым] (деж.) и поехал в церковь, а затем через два перевала на границу в с. Меджийгерт. Тут были построены наиболее отличившиеся ниж. чины всей армии в числе 1200 чел. Обходил их, разговаривал и раздавал им георгиевские кресты и медали. Самое сильное впечатление своим боевым видом произвели пластуны! Совсем старые рисунки кавказской войны Хоршельта. Вернулся в Сарыкамыш в 4 ч. и посетил три лазарета. Простился с ген. Мышлаевским, нач. штаба ген. Юденичем, другими лицами и с моей чудной Кабардинской ротой, в которой роздал 10 георг. крестов; и в 4 1/2 часа уехал обратно на Каре. Поезд шел плавно и тихо. В Александрополе была недолгая остановка. Вечером кости. Думал о торговле с Турцией, а что если попробовать захватить Зонгулдак и окрестности и продавать Туркам то, чего у них не хватает — их же уголь?

2-го декабря. Вторник.

Спал отлично и долго. В 10 час. на станции Елисаветиоль была остановка на полчаса. Принял начальство, несколько раненых офицеров, духовенство, дворянство, купечество, городских и сельских представителей. Как всегда много было детворы. После завтрака сделал хорошую получасовую прогулку вдоль пути от ст. Кюрдамир. Читал бумаги трех фельдъегерей. Этак войска совсем разленятся, километровая полоса в этот раз досталась нам без единого выстрела, в одном месте наши войска даже встретились с немецкой колонной, солдаты вели себя дружелюбно, обменивались приветствиями и меняли махорку на шнапс. Многие австрийские и немецкие крестьяне отказываются уходить со своей земли наотрез, теперь с таких берётся немедленная присяга, им выделяется не менее десяти человек на постой. Погода была совсем теплая.

Во время обеда остановились на ст. Яшма. Вечером обычная игра в домино.

3-го декабря. Среда.

Поезд простоял на ст. Яшма до 8.15 утра. Затем тронулся на север вдоль берега Каспийского моря. Читал бумаги. Отдал приказ о повышении заработной военных заводов на 10 %, пока не закончится война. После завтрака остановились за Дербентом против сакли, в кот. по преданию остановился Петр Великий в 1722 г. Перед сумерками вышли подышать воздухом, прошли к берегу моря, где собрали массу красивых ракушек. Опять, как и в первый раз, на всех станциях стояла толпа с детьми, иногда играли на зурне. Вечером прошли Грозный и остановились на ночь у станции Самашкинская.

4-го декабря. Четверг.

На ст. Беслан в поезд вошел Терский атаман ген. Флейшер. В 10 час. прибыл во Владикавказ с чудным солнцем. Поч. кар. от отличной дружины ополчения, прием депутаций и пр. Поехал в новый войсковой собор, около кот. стоял войск, круг и представители народностей всей Терской области. Город тоже неузнаваем с 1888 г. Объехал несколько лазаретов и под конец Владикавказский кадетский корпус. Оттуда на вокзал. Уехал в 1.45. Вид был чудесный на хребет — Казбек любезно показался. До обеда на ст. Минер[альные] Воды было много депутаций от Ставропольской губернии и тьма народа. Погода была мягкая.

5-го декабря. Пятница.

В 8.35 утра прибыл на ст. Ростов, где стоял поч. кар. от местной каз. команды, масса учащихся и народа. Принял депутации и войск, наказ, атамана Покотило. В Новочеркасск приехал к 10 час. Прямо в новый громадный собор и затем в атаманский дом, где был поч. караул местной команды и последний выпуск прапорщиков из училища. Посетил лазарет и позавтракал в поезде. Посетил офицерское собрание на чашку чая. Видел раненых донских офицеров. Был в кадетском корпусе, институте и приюте. В 7 час. покинул Новочеркасск. Опять пришли добрые вести из Севастополя, сегодня к Зонгулдаку вышел один эсминец сопровождающий авиатранспорт "Император Николай Первый". Вечером поиграл в домино.

6-го декабря. Суббота.

В 10 час. приехал в Воронеж, принял представляющихся и депутации и в 10 1/2 встретил дорогую Аликс с Ольгой и Татьяной, кот. вернулись с самостоятельной поездки до Харькова. Поехали в собор, отстояли архиерейскую обедню, поклонились мощам свят. Митрофана. Вернулись в поезд к завтраку. Город встретил нас горячим приемом и теплою погодою. Поехали на Козлов. Ночь простояли на ст. Сабурово. Получил массу телеграмм и столько же пакетов бумаг.

7-го декабря. Воскресенье.

В 10 час. прибыли в Тамбов. После встречи поехали в собор, знакомый мне по 1904 году. Владыко Кирилл отлично и скоро отслужил литургию. Приложились к мощам св. Питирима и пошли к его колодцу. Заехали в военный лазарет и в поезд к завтраку.

После завтрака посетили еще три лазарета и под конец заехали на полчаса к А. Н. Нарышкиной. Она Нездорова и не могла выехать из дома. Уехали из Тамбова под отличным впечатлением всего виденного. Усиленно занимался бумагами и ответами на телеграммы. Настроение в империи спокойное, лишь в старой и новой столицах продолжается некоторое брожение в среде так называемой "белой интеллигенции" и думцев.

8-го декабря. Понедельник.

В 10 час. прибыли в Рязань, тоже мне знакомую по 1904 г. После моего приема должностных лиц, крестьянки поднесли Аликс куски полотна их работы.

Поехали в открытом моторе в собор. Оттуда в дамский склад, устроенный в дворянском собрании, и затем в лазарет. Вернулись в поезд, конечно, с опозданием на полчаса и поехали дальше. Читал до времени чая и окончил все. В 5.45 прибыли в Москву. Здесь нас встретили Мари, Анастасия и Алексей, только что приехавшие из Царского Села, и Элла. Отличный поч. кар. от Алексеевского военного училища; все военное начальство с Сандецким во главе. В помещении станции дворянство, земство, дамы и Московская городская дума.

После краткого молебна у Иверской приехали в Кремль в 6.15. Пришла телеграмма из Петербурга от Миши. которого оставил "на хозяйстве". Он арестовал шестерых довольно известных господ, среди них два думца, распространявших клевету, слухами и через нелегальную типографию, о царской семье, и трусости императора, боящегося вступиться за "братушек". Обедала и провела вечер Элла. Погода хорошая — 3? мороза.

9-го декабря. Вторник.

Встал поздно — в 9 час. Утром мешали читать бумаги — Бенкендорф, Воейков и А. Шереметев. Завтракали в 12 1/2 ч. Отправились днем на сборный пункт при Москов. складе Красного Креста. Обошли все здание, совершенно новое; видели раненых. Оттуда проехали в обитель Эллы, пили у нее чай и обошли нескольких раненых, лежащих там. Вернулись домой усталые в 7 час. После обеда читал. Погода мягкая — 4? мороза.

10-го декабря. Среда.

В 10 час. читал бумаги. Вести из Франции хорошие, уже более половины государственных и частных долгов оттуда находится у нас в сейфах казначейства, и это при том, что мы тратим на их выкуп лишь 5 % от тех сумм, которые получаем от французов, предоставляя им товары из Мурманского порта. После чтения посетил Александровское военное училище. Приехал домой в 12 1/2. Затем посетили перевязочно-питательный отряд Всерос. Зем. Союза, Сергиево-Елисаветинское убежище и госпиталь, устроенный в Петровском дворце, осмотрел 50 чел раненных и больных.

Вернулись домой в 5 1/2. После чая принял Горемыкина. Читал. В 9 час. в Андреевской зале выслушал доклады всех организаций для помощи раненым и больным. Спустился к себе около 11 час.

11-го декабря. Четверг.

В 10 час. сделал последний [смотр] новобранцам в манеже и затем поехал в Сокольники, где посетил Суворовский кадетский корпус, размещенный в саперных казармах. Встретил там Костю. На возвратном пути мальчик попал под мотор*, но к счастью довольно благополучно. Принял Юсупова, которого отправляю на Кавказ с Георгиев. крестами. После чая принял гр. Нирода с докладом.

Читал. Обедали и вечер провели дома.

* Под машину.

12-го декабря. Пятница.

Ясным морозным утром в 9 1/2 ч. поехал в Алексеевское военное училище, в 1-й, 2-й и 3-й Московские кадетские корпуса. Осмотрел их и вернулся домой в 12 час. После завтрака принял Татищева. Посетили наш лазарет на 10 офицеров в Потешном дворце. Пили чай у Эллы.

Заехали вдвоем к нашему любимому митрополиту Макарию. Дома принял еще несколько депутаций, что окончил к 7 час. Миша прислал телеграмму, что у него была так же депутация от думцев, которая просила встречи со своими и их освобождения. Встречу он предоставил, теперь просители сидят в одной маленькой камере с теми, за кого пришли просить. Миша через жандармского представителя в Думе передал депутатам, что если от них ещё будут незваные гости, с ними поступят так же. Читал до обеда. В 9.45 отправились на вокзал и тут разъехались — Аликс с детьми в Царское С., а я на запад к армии.

13-го декабря. Суббота.

Все мои спутники выспались на славу, я тоже; встал в 9 1/2 ч. Снега не было, только около Минска лежало немного на земле. Днем читал книжку Беломора. После обеда успел поиграть в домино. В 10.45 прибыл на Ставку. Николаша, Янушкевич и Данилов вошли в вагон и сейчас же сделали доклад. Я же поделился с ними радостными вестями из Севастополя, от туда пришли телеграммы, что колчаковский отряд отбил ещё одну попытку траления, а группа, под командованием Шидловского, встала с 15 милях от Зонгулдака и выгрузила гидропланы. В порту ими на этот момент потоплены четыре малых судна и один пароход. Лег в 12 1/4 ч.

14-го декабря. Воскресенье.

В 10 час. был доклад в домике. Поехал в церковь к обедне. В 12 час. завтракал как всегда здесь с теми же. Поговорил с Петей. Сделал обычную прогулку пешком вокруг леса.

В 4 ч. у меня было совещание с Николашей, Горемыкиным и Янушкевичем. Затем пил чай. Чувствовал некий рамолисмент. После обеда начальник штаба имел длинный доклад у меня. Атаковать штабные уже не рвутся, они сейчас рвут друг друга на часта из-за того, на чьём участке пройдёт больше "мен". Поиграл в кости.

15-го декабря. Понедельник.

Так заспался, что еле поспел к 10-часовому докладу. Потом читал до 12 ч. Завтракали Николай, Андрей и четыре иностранных генерала, к каждому приставлен жандарм для личного контроля и слежения, чему эти господа сильно недовольны, также и генерал Саввич — командир 4-го Сибирского корпуса. Сделал хорошую прогулку через поля и леса. После чая поехал в здешний кинематограф. Обедал Безобразов; назначил его генерал-адъютантом. Вечером поиграл в кости.

16-го декабря. Вторник.

В 10 час. пошел к докладу. Хорошие вести с Дальнего востока, где японцы прекратили всякие поползновения, и даже сдерживают своих ручных "хунхузов". После снимался огромной группой со всеми сопровождающими. Читал до 12 1/4. Днем погулял, погода была неприятная с резким ветром.

После чая дочитывал бумаги. В 9.30 уехал со Ставки. Поиграл в кости.

17-го декабря. Среда.

Проехал через Ивангород на станцию Гарволин, где в 8 1/2 ч. вышел из поезда. Моя рота Преображенского полка была в почетном карауле. Тут же на поле покоем была выстроена 1-я гвар. пех. див. с ее артиллерией и мортирным дивизионом. Полки почти совсем укомплектованы. Вид частей чудный. После раздачи георг. крестов обошел все части и благодарил их за службу. Уехал в 12 час. с начальниками частей и завтракал с ними. В 1.30 прибыл в Ново-минск. Погода была прелестная, тихая и солнечная. С заходом солнца в 5 час. уехал в Седлец. Принял ген. Рузского. Он и начальство гвар. стр. бриг. обедали со мною. Вечером видел Сандро. Вечером была небольшая игра в кости.

18-го декабря. Четверг.

В 9 час. отправился в моторе за город на отличное поле, где сделал смотр 2-й гвар. пех. дивизии с ее артиллерией и Атаманскому полку, во главе кот. видел Бориса. Роздал георгиевские кресты. Затем георг. кавалеры прошли церем. маршем. Обошел полки между ротами и благодарил их за доблестную "пограничную" службу, 2-я дивизия сильно пострадала в боях и еще не вполне укомплектована.

День стоял теплый, как вчерашний. Уехал из Седлеца в 12.30 чрезвычайно довольный. Завтракал с гвар. начальством. Сидел с Борисом до Бреста; там они все вышли из поезда. Продолжал путь на восток домой. Читал телеграммы. Вести с юга отличные, хотя во втором налёте на Зонгулдак смогли принять участие лишь четыре машины из шести, в третьем три, а в четвёртом лишь одна. Полностью очистить от судов угольный порт не удалось, поэтому приказал авиатранспортам поменяться, один идёт к Босфору, по пути ремонтируя в своих мастерских самолёты, другой идёт к Зонгулдаку и атакует по прибытии. Вечером играл в кости.

Новая "Я" из очередного сна опять отличилась! На этот раз, ради разнообразия, я лежала не в ванной комнате и вены у меня на руках были целы. Лишь на левой руке у меня был наручник, приковывающий меня к дубовой спинке, ключи от кандалов я только что выбросила в окно, чтобы не передумать. Дом "мой" был больше похож на дворец, это если судить по моим прежним меркам, три этажа, подземный гараж, сад, чуть ли не на полгектара. "Здесь" случай был более чем запущенный, ибо в аварии с трагическим исходом была виновата лишь я, все мои погибли, а у меня на теле лишь пара царапин. Сегодня слуги получили выходной, подвал под домом был теперь пропитан бензином. Кто-то из слуг меня жалел, этим и объяснялись три машины полиции, стоящие около металлической ограды. Электрический будильник в гараже должен был через несколько минут начать искрить, но через забор уже доносились тревожные крики, ветер донёс в их сторону пары бензина. Вот пара человек перелезли через забор и им перекинули огнетушители. Непорядок. Местное "Я" боролась, отчаянно, со мной, пытаясь взять контроль над своими руками. После минутных раздумий мы поладили и из-под подушки появился запасной план, две зажигательные шашки и коробка спичек. Всё это немедленно было подожжено и полетело вниз, в лужу бензина, гараж вспыхнул. Я стала привычно ждать смерти, но местное "Я" оказалось менее стойкой. Когда огонь подобрался близко, она взяла с прикроватной тумбочки таблетку и проглотила её. Никогда ещё не умирала от яда, необычные ощущения.

19.11.

Путешествуем-с. Обратила взгляд "тела" на интересный доклад о переделке балтийского парохода в гидроавианосец. Я то прекрасно помню картинки с американских авианосцах прописавшихся на ПМЖ в нефтеносных районах их дающим окружающим открытые уроки демократии. Там стирают с карты целые государства! Так что пришлось Царя продавливать, картинки ему грузить, чтобы понял и загорелся идеей. Подсознание, в моём лице, не подвело, и по проводам на юг улетела "молния" с очередным "указывающим и направляющим" посланием. на обеде запомнились четыре иностранных союзнических генерала со злыми лицами и пустыми кобурами, сзади каждого маячили синие тени сопровождающих.

20.11

Войска с немецкой границы, там где появляются бронепоезда, немедленно отправляются на юг. Некоторые из них остаются по личным просьбам "на достройку домов", но немногие. Тот кто хотел на этих участках, тот уже построил. тот кто не хотел строиться давно отправил премии семьям, либо прогулял их.

21.11.

Были в Туле, остались довольны местными оружейниками. Озаботились "Дачами" для мобилизованных, а то в бараках, особенно семейным, тесновато. Пашут в три смены при плавающей пятидневке, по выходным строятся. Землю выделили близко к заводу и мастерским, а так же достаточное количество велосипедов, это вместо личного транспорта.

22.11.

Мы в Орле, хле, соль, и.т.д. и.т.п. Затем Курск. Погода пасмурная. Вечером разбирали отчёт из Севастополя, два готовящихся по приказу МГШ авиатранспортов на данный момент в 90 % готовности и ещё на четыре хватит самолётов. Передали приказ привлечь местных рабочих и пахать без остановки. На тело пришлось лишь немного надавить и он отдал приказ об атаке первым авиатранспортом и двумя эсминцами Босфора, точнее охране минного поля, а если получится то и бомбардировке Стамбула, но эта цель вторичная. Про неё я вспомнила, потому что смотрела 8 мая по "культуре" о том что бомбардировка Берлина в начале Второй Мировой Войны советскими лётчиками дала большой моральный эффект.

23.11.

Харьков. Осмотрели несколько раненных. Тело всё гадает, как же наши войска будут соблюдать "правило одного километра" в Турции. Как могла его успокоила, внушила картины, что можно и не наступать пока не готовы, а лишь превратить этот километр в лунный пейзаж, а морские берега утюжат лавины гидросамолётов.

24.11.

Ну здравствуй родина! Тимашевской, если честно, не заметила, мала она ещё, на глаза показываться. Да что там говорить, здешний Екатеринодар, по большому счёту, не больше станицы начала двадцать первого века. На турецкой границе отбиваемся, закопавшись по уши, войска всё прибывают, больше всего торопим артиллеристов. Хотя 1 к десяти отправить назад не везде получается, подвоз снарядов на некоторых участках затруднён.

25.11.

Наконец-то, нормальная погода. Тепло, не то что в этом долбанном Петербурге. настроение у всех преотличное, и у погоды и у природы. А тут и дополнительная радость подоспела, "Бреслау" на полгода вышел из строя после двух босфорских мин. А это значит Чёрное море, отныне, это "русская лужа"! Будем давить турок, пока не отдадут проливы и "пограничные километры", а потом подружимся с ними против англичан.

26.11.

Тбилиси, "розовыми" пока тут и не пахнет. Собор. Мечеть. Лазарет. Читали доклады, в одном из них упоминалось, что железнодорожная сеть у турок не развита. Поэтому из своего "местного Донбасса", угольного города-порта Зонгулдак, что на Черноморском побережье, уголь доставляют в Стамбул только по морю. Немедленно продавила приказ, о том. чтобы второй гидроавианосец в сопровождении одного из эсминцев, по готовности атаковал этот порт.

27.11.

Депутации. Награды. Лица. Лица. Нет, хреновая у царей работа! А с Австрией Гинденбург договорился, будет пропускать пока всё через себя, за небольшой процент. Сами немцы сметают с русских полок всё. Главные товары, это по-прежнему хлеб и оружие, были бы у нас запасы побольше, мы бы всё продали! Вилли думает, что он самый умный, додавит Францию, помирится с Англией, затем повернёт пушки на Восток, уже на хохляндию зубы точит. Дурак! Морские калибры максимум через три месяца закроют всю границу, а эти калибры снарядов мы и не продаём! Награбленное у французов он вынужден отдавать нам, потому что вместе с кораблями в Свободную Францию пребывают некие лица, горящие вступит во Французскую армию добровольцами. Эти добровольцы, прошедшие краткие курсы у опытных пожарных лучше всего на свете умеют делать одно — жечь! Перед наступающим Кайзером теперь расстилается выжженная пустошь! Немцы несут на золото, Французы несут нам золото. Торговые Российские суда немецкие подлодки тактично не замечают, ни близ берегов Европы, ни возле Чили, где многие из них грузятся селитрой. Так что селитру мы сейчас расходуем лишь половину от вновь привезённого, остальноё запасаем. До тех, надеюсь не скорых времён, когда кайзер окончательно поймёт, что его разводят на бабки.

28.11.

Колчаку было не до Стамбула, так как турки попытались прорваться возле берега, уголёк то у них уже заканчивается! Ушли тральщики обратно, потеряв двух своих товарищей, эсминцы сразу начали выгружать новую сотню мин, на этот раз близ берегов.

29.11.

Опять Лица, депутации. Виделись с "папой" всея Армении, католикос его фамилия. Воронцов доложил, что 1 к 10 на турецкой границе отвечать не можем, потому что снаряды подвозить не успеваем. Приказали мы, немедленно, начать переброску ЭВК на проблемные участки, сначала Муромцы, а за ними все остальные пусть подтягиваются. Тяжёлые машины куда угодно снаряды доставят, где не смогут сесть, там сразу неприятелю их доставят, точность меньше будет, зато время сэкономят. А снарядов не хватит, так камни сбросят, ведь камнем с трёхкилометровой высоты на голову, это очень больно и вредно для здоровья.

30.11.

Мороз. Лазарет с ранеными с Кавказкой границы. ЭВК начал переброс Муромцев, не дожидаясь строительства деревянных взлётных полос, а то кто этого сумасшедшего царя знает, ещё в трусости и медлительности упрекнёт! Лучше уж машину угробить в служебном рвении! Ладно, "у царя много", пусть летят.

1.12.

Раздали награды, аж 1200 штук! Граница вверенное нами "ни шагу назад", держит с трудом, ну ничего, скоро авиация подоспеет, а через месяц мы тут артиллерию такую подтянем, ни одна мышь горная не проскочит!

2.12.

Суета, дворяне, попы, а под ногами детвора шастает. Немцы и австрийцы отошли, в этот раз организованно и мирно, а мы закончили ещё один участок дороги и подтянули аж 4 свежеокрашенных бронепоезда.

3.12.

Едем близ Каспия, ракушки собираем. Читали отчёт о продажах, прибыль уж очень большая, продавила приказ о повышении на военных заводах оплаты на время войны на 10 %.

4.12.

Станция Беслан, потом Казбек показался, народу на нас собирается на каждой станции поглазеть море, куда там пОпам из будущих звёзд!

5.12.

Ростов, лазарет, депутация. Из Севастополя порадовали. эсминец и второй авиатранспорт вышли с тёплым и дружеским визитом к Зонгулдаку.

6.12.

"Тело" встретилось с женой и двумя старшими дочерями. Погода хорошая, город Воронеж глазу приятен.

7.12.

Тамбов, собор, волков не видно. Виден лазарет, чистенький. Миша из Петербурга телеграфирует, что думцы мутят воду, неймётся им.

8.12.

Ррязань — матушка, собор да лазарет. Миша опять порадовал, местные юмористы из думы, оказывается, про нас анекдоты рассказывают неприличного содержания. Ладно бы лишь на кухне у себя, так они типографию нелегальную отгрохали, самыздатовцы хреновы! Интересно, где сейчас товарищ Сталин? Вот его бы на работу взять, надеть ему синий мундир и в думу. Он бы им и в одиночку "дело рвачей" бы замутил на паях с кузькиной матерью!

9.12.

Новости из Франции хорошие, агония, хоть и затянувшаяся, но эта агония. Правда, если русские на себя немцев не оттянут… Тогда ещё надежда есть. Ага, и в лотерею можно миллион выигрывать… Каждый месяц. Пусть верят и надеются, а мы пока свои долги по дешевке скупим, так, на всякий случай, а вдруг Кайзер огрызок от лягушатников под своей марионеткой оставит и деньги потребует?

10.12.

Тихий день, лишь пара делегаций.

11.12.

Всё тут не правильное, игрушечное, под машину товарищ местный угодил, а ему хоть бы хны! Ещё бы, на этаких-то суперскоростях.

12.12.

Не осознавшие фишку думцы припёрлись к Мише и попробовали взять его на понт. Понт не удался, удальцы давят кичу в той же небольшой каморке, где до этого сидели остальные. С уплотнением-с. Миша эту камеру на камеру снял, а фото в думу жандарму отдал, чтобы он всем желающим объяснил, следующее подселение пойдёт в этот же "дворец".

13.12.

Вести на югах хорошие, Колчак, близ Стамбула, отправил на корм рыбам ещё один тральщик, а Шидловский передаёт пламенные и горячие приветы местным горнякам.

14.12.

Вояки из штаба на границе интригуют страшно. Купцы, которые при посредничестве царя немцам свой товар сбывают, привыкли делиться, особенно при таком наваре, вот они и делятся… С командирами, кому подчиняются войска на том участке, где их товар проходит "мену". Макиавелли отдыхает, как тут местные дворово-дворянские псы друг друга рвут. Те, кто поумнее, отстёгивают прикомандированным жандармам треть, те же из жандармов, кто поумнее, спрашивают в письменном виде у Петербурга: брать или не брать. Пока ответ для них сугубо положительный, молчунов приходится менять на тех, кто облизывается, глядя на них с австрийской границы.

15.12.

Опять виделись с четырьмя союзническими генералами, мордвы совсем сникшие, пустые кобуры теребят. Это они, после того, как один лох-лапотник из-под Киева, купец тамошний, перепутал и по пьяни попытался им взятку отслюнявить, за то, чтобы они его кожи в "мену" засунули. Прикомандированные жандармы непотребство это не остановили, ибо фишку срубили мгновенно, и валялись на полу, от смеха. Решили их за хорошее чувство юмора не наказывать, лишь поменяли с "молчунами". У тех рожи злые, кормушку отобрали, пусть они лучше за иностранными товарищами приглядывают.

16.12.

Фоткались. Гуляли. Было очень ветрено. Пришли хорошие вести с дальнего востока, японцы своих ручных хунхузов вообще выпустить с цепи боятся, прослышали, что мы помирится можем с немцами в любой момент, вот и осторожничают.

17.12.

Ивангород. Ново-минск. Раздавали медали, кресты и деньги. Очень устали, уж очень много их, и червонцев, и крестов.

18.12.

Опять крестников плодили. Теперь домой едем, то есть в Столицу. Из Севастополя пришли вести, что Шидловский не имеет более готовых к полёту машин, одна потеряна, остальные в ремонте, просится на побывку. В отпуске товарищу Шидловскому отказано, приказано меняться местами со стамбульским авиатранспортом, а самим спокойно ремонтироваться, стоя на якоре близ Босфора.