Никто не услышит твой зов

Глава 21

Марк решил не откладывать свой визит к приятелю Павла Горелова. Адрес у него был благодаря Лилии Арсеньеве и, оказалось, что Толик жил совсем рядом с Альма-матер. Главное, чтобы за прошедшие несколько лет бывший студент не поменял место жительства. Тогда придётся просить Шилова подсобить с поиском людишки.

Сев в свой Эскалейд Марк выехал с парковки института. Снова начался дождь, который уже порядком надоел жителям города. Скоро снова все станет серым и угрюмым. Еще немного и последние деревья скинут золото на промозглую землю, и Марка точно накроет апатия. Осень он не любил, даже несмотря на всю ее красоту.

Воскресенский, как оказалось, жил в относительно новом жилом комплексе, который градостроители умудрились воткнуть между старыми пятиэтажками.

Человейник был огорожен забором, однако пройти к домам, облицованным зелеными и синими фасадными панелями, можно было свободно, а вот место для машины пришлось поискать.

Когда Марк наконец-то прошел на территорию, то скривился. Его чувство прекрасного было задето. Современные дома вызывали тошноту и желание запереть архитекторов в Солянке. Но да, планировки в таких домах были куда лучше, чем в старой застройке. Единственное, Марк надеялся, что когда-нибудь кричащие фасадные плитки заменят на что-то более надёжное и приятное глазу.

Воскресенский жил на пятнадцатом этаже, но для начала нужно было попасть в подъезд, и при этом не звонить в домофон, чтобы не спугнуть Толика. Благо дверь нужного подъезда была открыта нараспашку. Кто-то переезжал, и рабочие, носившие мебель, сняли доводчик, подперев дверь коробкой.

Марк вышел из лифта и сразу нашел нужную дверь. Он потихоньку нажал на ручку, и она поддалась. Вот беспечные людишки! Слишком верят в то, что все плохое случается с кем угодно, только не с ними.

Марк вошел в прихожую и тихонько затворил за собой дверь. Ремонт в квартире был не слишком свежий, но вполне соответствовал хозяину квартиры. Молодые люди нынче предпочитали минимализм. Прислушавшись и не обнаружив при помощи сущности признаков человека, Марк прошел в одну из комнат. Торопится теперь некуда, можно и подождать хозяина здесь.

Комната оказалась спальней. Кроме кровати и зеркала во всю стену напротив нее тут ничего не стояло. Марк глянул на зеркало, где отражалось ложе, и усмехнулся. В его понимании это было извращением.

Внезапно Марк почувствовал, как что-то невидимое обхватило его, прижав руки к телу. Он попробовал освободиться из захвата, но ничего не вышло.

— Дементьев — идиот! Присылать ко мне домой своих шестерок додумался! Смешно. Я ведь могу внушить тебе прикончить хозяина, и ты об этом даже не вспомнишь, — раздался за спиной уверенный в себе, нахальный голос. — Но сначала, ты будешь страдать, а я пить твои эмоции.

— А потом отъедешь в Солянку за нападение на сотрудника Седьмого отдела, — недобро усмехнулся Марк и выпустил сущность, пока до Толика не дошел смысл сказанных Голицыным слов.

Видеть противника Марку не требовалось. Он послал ленты силы за спину и крепко спеленал ими Воскресенского. Затем немного усилил давление, и оппонент не выдержал. Марк почувствовал, что снова может двигаться, и повернулся к хозяину квартиры. Он вернул человеческое зрение, но при этом продолжил крепко держать мужчину силой сущности, чем немало удивил того.

Толик оказался невысоким, но крепким молодым человеком с копной кучерявых волос, торчащих в разные стороны. Он уже вернул глазам человеческий облик и со страхом, смешанным с удивлением, смотрел на Голицына. Узнал. Явно был слабее и понимал, что Марк при желании может сломать ему ребра.

— Я облажался, — улыбнулся Марк. — Не думал, что ты акудзин, хотя фамилия показалась знакомой. А я не у твоих ли родственников купил дом?

— У моих, — кивнул Толик. — Может отпустите?

— Отпущу, если ответишь на мои вопросы, — согласился Марк.

— Какие вопросы?

— Мне нужен Павел Горелов. Знаешь, как его найти?

— Нет, — слишком быстро ответил Толик.

— А если подумать? Солянка, знаешь ли, не курорт.

Угроза сработала. Парень задумался.

— Я правда не знаю где он, — ответил Воскресенский. — Просто уехал и сказал, что, если его кто-то будет искать, надо идти в отказ.

— Не говорил, куда собирается?

— Сказал куда подальше, — Толик отвел взгляд, и от Марка не ускользнуло его волнение, даже несмотря на то, что эмоции сородичей он чувствовать не мог.

— Но ты, тем не менее, знаешь, как его найти, — констатировал Марк.

— Зачем он вам?

— Затем, что он может помочь нам поймать убийцу.

— Значит слухи не врут? Среди акудзин появился еще один маньяк? — словно воодушевился Толик.

— Не врут. И Павел возможно знает имя этого акудзина, — подтвердил Марк. — Не люблю угрожать — для этого у меня есть специально обученные акудзины, но, если ты мне сейчас не поможешь, пытки тебе обеспечены. Толик, Паша ведь был с человеком? Точнее с человеческой, не так ли?

Воскресенский отвернулся, будто обиделся, и кивнул.

— С Лерой. Они жениться собирались, — буркнул он, понимая, что выбора нет, и придется говорить.

— Значит, мы сейчас прыгнем к Лере, и ты свободен, — весело заявил Марк.

— Ага! Сейчас! Только шнурки поглажу со стрелками! Пашка сказал, что они уедут далеко, чтобы даже десятки не достали. А я хоть семерка, но прыгать не рискну. Вдруг они так далеко, что не допрыгну? Окажусь по пути в какой-нибудь тайге безлюдной. Как домой вернусь?

— Твоя правда, — задумался Марк. — Хорошо, я сам. Я смогу прыгнуть куда угодно. Фото Леры есть? Она училась с вами?

— Нет, она вообще не училась. Приехала поступать и пролетела. Работала официанткой в кафешке рядом с институтом, — нервно огрызнулся Толик.

Марк вздохнул. Тянуть клещами информацию ему надоело.

— У кого может быть ее фото? Родственники, подруги? Хоть кто-то.

— Ну наверное есть… — нахмурился Толик. — Отпустите, она соседка моя. Вместе тусили. Человечка.

Марк ослабил хватку и, убедившись, что Толик бежать не станет, убрал силу. Воскресенский размял затекшие конечности и взглянул на Марка.

— Я бы никуда не делся.

— Но я же этого не знал, — пожал плечами Марк. — Как ты думаешь, с чем было связано бегство Паши?

— Не знаю. Видимо с отцом. Он строго запретил хоть кому-то говорить про Леру. Сказал, что ей грозит опасность. Может его папаша наметил ее следующей жертвой? — словно догадавшись спустя пять лет о причинах отъезда друга, спросит Толик Марка.

— Это вряд ли, — отмахнулся Марк. — Веди уже к своей соседке.

Толик махнул рукой и направился к входной двери. Пересек коридор и позвонил в дверь напротив. Ответа не последовало, и Толик еще раз вдавил кнопку звонка, но палец не убрал. Противный трезвон, не переставая, раздавался с той стороны, пока дверь резко не открылась. Воскресенский еле успел отскочить.

Перед ними предстала красивая девушка с пучком светлых волос на макушке, маечке и коротких шортах.

— Ты офонарел Воскрик? — наехала она было на соседа, но, увидев Марка, поправила лямочку майки и мило улыбнулась.

Марк решил, что в другой раз задержался бы у человечки, но маньяк нынче важнее. Так что он плечом отодвинул Толика, подошел к девушке, положил руку ей на плечо, а сам потянулся к сущности.

Взгляд девушки затуманился, и тогда Марк прошептал установку:

— Покажи фотографию Леры и идти прими ванну. После того как выйдешь, не вспомнишь, что к тебе кто-то приходил.

Девушка тут же развернулась и направилась в комнату. Марк с Толиком зашли в прихожую и закрыли дверь.

Через минуту девушка вернулась, протянула Марку фотографию и сразу направилась в ванную комнату.

Едва она скрылась за дверью, Толик повернулся к Марку, который рассматривал фото. На нем были запечатлены две девушки, одной из которых являлась хозяйка этой квартиры. Вторая девушка с длинными каштановыми волосами по сравнению с ней выглядела серой мышью в цветастом платье из бабушкиного сундука. Марк скривился. Если эта девочка настолько смелая, чтобы прыгнуть на другой конец света с акудзином, то он нашел лишнее подтверждение тому, что внешность бывает обманчива.

— Вы будете прыгать сейчас?! — удивлённо воскликнул Толик, когда глаза Марка заволокла красная пелена.

— А чего ждать? — отозвался Марк, продолжая сверлить взглядом фото.

— А если она на улице?

— Если они на другом конце света, что скорее всего, ведь они скрываются от акудзин, то там сейчас раннее утро. Настолько раннее, что они либо спят, либо только проснулись.

— Ну ладно, вам виднее, — стушевался Толик и отступил на шаг. — Передавайте привет.

— Обязательно, — прошептал Марк и начал перемещение.

В следующее мгновение он оказался в крошечной комнате. Марк вернул себе человеческое зрение и осмотрелся, привыкая к сумраку. Окно было занавешено плотными шторами, и через небольшую щель на пол падал луч утреннего солнца.

У стены стоял гардероб, рабочий стол с мощным компьютером и кресло, на спинке которого бросили одежду. Перед ним стояла кровать, на которой в обнимку спали двое. Марк оказался прав: на другом конце света сейчас было раннее утро, и Павел Горелов со своей девушкой-человечкой мирно спали. Недолго им осталось пребывать в объятьях Морфея. Голицын собирался самым бесчеловечным образом нарушить их покой.

Он решительно подошел к окну и распахнул шторы. На миг опешил и усмехнулся, увидев за окном Спейс-Нидл, Колумбия-Центр и пирамиду Башни Смита. Сиэтл Марк не очень любил, но был здесь и не раз. По его мнению, единственное, что здесь могло привлекать - это библиотека, впрочем как и в любом другом современном городе.

Спящие заворочались. Павел открыл глаза и ошалело оглянулся, пытаясь понять, отчего же в комнате вдруг стало так светло. Увидев у окна силуэт Марка, он потянулся к сущности, но ничего не успел предпринять — Голицын оказался быстрее.

Марк схватил Горелова-младшего щупальцами сущности и сдёрнул того с кровати, отбросив подальше от девушки. Без нее Павел точно не уйдет, так что Марк отпустил парня и просто встал между ним и Лерой.

— Ты… — прохрипел, еще не пришедший в себя Павел.

— Марк Голицын, Седьмой отдел, — перебил его Марк и сдернув с кресла штаны, бросил их Горелову. — Одевайся. Пойдем прогуляемся.

— К-куда?! — воскликнула, сидящая на кровати девушка, с ужасом глядя на незнакомца, неведомо как оказавшего в их квартире.

— Вам за кофе, милая, — ласково улыбнулся Марк. — Вы ведь пьете кофе по утрам? Здесь на углу есть отличная кондитерская. Работает круглосуточно, между прочим.

Девушка робко кивнула и посмотрела на Павла, который уже натянул штаны и футболку и ободряюще ей улыбнулся.

— Все нормально, Лерчик. Марк Голицын известный в наших кругах ученый. Видимо, у него есть пару вопросов по химическому анализу древних останков, — нервно приглаживая пальцами непослушные волосы пояснил Горелов-младший и кивнул Марку на выход.

— Верно. Только останки пятилетней давности, — поддержал того Марк, и отвесив девушке поистине княжеский поклон направился в прихожую вслед за Павлом.

Они молча вышли из квартиры, так же молча спустились на лифте в лобби и вышли на сонный, едва начинавший оживать проспект.

За углом действительно расположилась уютная кофейня с французским колоритом. Этакий уголок Франции в центре современного, даже футуристичного города.

Марк заказал кофе и маленькие ароматные булочки с корицей для них и то же самое на вынос для Валерии, и они расположились в углу зала, за высокими кадками вьющихся растений.

— Рассказывай, — приказал Марк, отхлебнув кофе.

— Что именно? — раздражённо спросил Павел. — Я вообще не понял, какая связь между вами, Марком Голицыным, и Седьмым отделом.

— Работаю я там. Уже второй год, — мягко пояснил Марк. — И сейчас мы расследуем дело о ритуальных убийствах мужчин, которые уж больно напоминают убийства, совершенные твоим отцом. Так что рассказывай, почему ты очень быстро собрал манатки и сбежал из страны. А главное, почему велел никому не говорить про Леру и ваше местоположение?

Павел опустил взгляд и задумчиво повертел чашку в руках. Пару раз Марку казалось, что он вот-вот начнет говорить, но каждый раз Горелова будто что-то останавливало.

— Хорошо, допрос так допрос, — принял решение Марк, видя, что Павлу тяжело собраться с мыслями. — Но я буду записывать наш разговор, ибо мозг этой операции отнюдь не я.

Марк достал смартфон, включил диктофон и снова посмотрел в упор на Горелова:

— Вопрос первый: когда ты узнал, что твой отец маньяк?

— Незадолго до того, как его арестовали, — выдохнул Павел.

— Вот как… — протянул Марк. — Почему же не пошел в Седьмой отдел? Папеньку жалко стало?

— Нет, — резко ответил Горелов. — Пусть бы сгнил в своей Солянке!

— Я, конечно, не психотерапевт, как твоя мать, но сдается мне, ты чего-то сильно испугался. Чего? Ты же пятерка, сильнее папаши… Погоди… — Марка словно током ударило. При упоминании матери, Горелов-младший дернулся и втянул голову в плечи. — Ты не отца боялся. Верно?

Павел кивнул и шепотом произнес:

— Он — трусливая мразь. Настолько трусливая, что готов на все ради нее. Готов был убивать этих несчастных девушек.

— Давай-ка по порядку, — попросил Марк, пытаясь уловить суть того, что говорит Павел, точнее поверить в то, что он собирается сказать.

— Я… Я активно участвовал в студенческих движухах. Постоянно пропадал на слетах, на конференциях и так далее. С родителями почти и не общался с тех пор, как поступил, был весь в учебе… Так вот однажды я приехал с очередной конференции на день раньше. Домой не хотелось, да и я был с другом-человеком, и мы решили завалиться ко мне на дачу. Там были они, родители и девушка…

— Погоди, — жестом остановил его Марк.

Он повернул к себе смартфон, открыл в галерее папку по этому делу и показал Павлу фото убитых его отцом девушек.

— Вот эта, блондинка, — уверенно показал на седьмую жертву Горелова-старшего его сын.

— Что было дальше? — спросил Марк, снова положив смартфон ближе к Павлу.

— Я сразу понял, что происходит. Тогда все общество кипело от того, что в городе орудует маньяк. В институте об этом часто говорили. Но я и подумать не мог, что это творит кто-то из акудзин! Что это творят акудзины, которые… которые меня родили, черт возьми!

У него затряслись губы, а глаза наполнились слезами, но он упрямо стер их рукавом пуловера и продолжил говорить:

— Я потребовал объяснений. Мой друг, начал спрашивать, что здесь происходит, и тогда я стер ему память, дал установку забыть, что он видел, и велел ждать меня на улице за забором. Мать начала говорить какой-то бред о том, что акудзины великие, что мы на вершине пищевой цепи, что наш творец должен прийти в этот мир, что люди ему подчинятся. Она чокнутая!

— Это понятно, — согласился Марк, все еще переваривая услышанное. — И ты ей сказал, что она чокнутая?

— Сказал, только матом. Я вообще много чего сказал. Тогда она просто обезумела и скрутила меня силой. Она восьмерка, я не смог бы ее победить. Она сказала, что знает, что у меня появилась девушка из человечек и, если я не закрою рот, она выследит и убьет Леру. Я испугался.

— То есть ты не знакомил родителей с Лерой?

— Мать топила за чистоту крови, хотела, чтобы я нашел себе ровню, а то и кого-то повыше степенью сущности. Мне кажется, она ненавидела отца за слабость и жалела, что он трешка. Жалела, что я всего лишь пятёрка. Так что нет. Я никогда не знакомил ее со своими девушками, потому что они все были людьми.

— Нам она рассказывала, что любила Аркадия, — скинул брови Марк.

— Может, изначально так и было, — пожал плечами Павел. — Но сообщество акудзин — это сообщество мерзких тварей. Серпентарий, где общественное мнение значит больше, чем твои близкие и ты сам.

— Не могу не согласиться, — вздохнул Марк. — Дальше что было?

— Она меня отпустила. Я перенес друга к нему домой и тут же отправился к Лере, сказал собирать вещи.

— Лера знала, о том, что ты не человек?

— Да, Лера знала почти с самого начала. Знаю, да, нарушил правила. Но мне плевать! — Павел с вызовом посмотрел на Марка, но тот лишь улыбнулся.

— Мне тоже плевать. Люблю нарушать правила.

— Я отчислился в тот же день. Мы перекантовались у Толика Воскресенского, продумали план, куда можно уехать и что делать. Меня как-то давно приглашали учиться сюда, в Сиэтл, да и знакомые среди местных акудзин имелись. Главное, это были мои знакомые, а не матери. Ей бы нас точно никто не сдал.

— Думаешь, она бы воплотила в жизнь свои угрозы?

— А сколько дают за убийство людей акудзином? Сколько дали моему отцу? Пять лет! Всего лишь пять долбаных лет!

— Понимаю, — кивнул Марк. — Давай вернемся к их мотивам. Что еще они говорили, почему это делают? Что за ритуал?

— Ничего не говорили. Что-то про высшего демона, бред какой-то. Но я уверен, что мать руководила отцом и, что в ее руках девушки превращались в безвольных кукол. У той блондинки был такой отсутствующий взгляд, будто она под гипнозом.

— Хорошо, — сказал Марк и выключил диктофон. — Тебе придется дать объяснения в Седьмом отделе. Не сейчас, позже. Поэтому будь на связи.

Марк написал на салфетке свой номер телефона и дождавшись от Павла того же самого, вышел на улицу.

Они были близки к цели, осталось задержать Марину Горелову и хорошенько расспросить эту ненормальную о мотивах. Только вот Марку предстояло напитать сущность, чтобы проделать путь домой. Так что Калинину придется задерживать сумасшедшую дамочку без его участия.

Марк набрал номер Кирилла.

— Марк, есть новости? — не здороваясь спросил Калинин.

— Хорошая и плохая. Тебе с какой?

— С хорошей.

— Я знаю, кто убийца.

— Так это же отлично! Что может быть плохого? — радостно воскликнул Кирилл.

— То, что она восьмерка, а я застрял в США. Так что бери Константинова, можешь еще дядюшку моего напрячь, и задержите эту сучку.

— Имя? — жестко спросил Кирилл.

— Марина Горелова.

В трубке раздались гудки. Марк усмехнулся. Уж Калинин сделает так, что эта дамочка не уйдет от правосудия.