Нил и египетская цивилизация

Глава 1 СТРАНА, НИЛ И СОЛНЦЕ. ИХ ВЛИЯНИЕ НА СОЦИАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ

Ни одна страна Востока не может, подобно Египту, похвастаться границами, столь четко определенными самой природой. На севере страны лежит Средиземное море, на востоке и западе – Аравийская и Ливийская пустыни, на юге – пороги Нила. Эти пороги представляли собой весьма труднопреодолимые препятствия, за которыми, в нижней долине Нила, нашла приют самая древняя из известных нам цивилизаций. По словам Диодора, «Египет со всех сторон защищен самой природой».

Собственно Египет простирается от Первого порога до Средиземного моря[22]. Я уже описывал общие физические характеристики Египта в своей книге «От племени к империи». Здесь же хотел бы остановиться лишь на некоторых специфических чертах страны.

Природа разделила Египет на два региона – Долину и Дельту.

Долина – протяженная расселина в каменистом пустынном плато Восточной Сахары, через которое Нил несет свои воды из Центральной Африки к Средиземному морю. Его воды размыли края плато, образовав отвесные скалы (илл. 3), поднимающиеся почти на 183 метра над плоской равниной[23].

Огромный коридор длиной в 805 километров[24] и шириной от 9 до 19 километров местами сужается до ширины потока, окружая его с обеих сторон крутыми, отвесными скалами. Два сухих, опаленных солнцем края безбрежной пустыни, где ветер гонит рыжие и желтые пески по раскаленным скалам, а между этими краями – поток голубой воды, несущий свои воды через необъятный ковер зеленых пастбищ и золотых полей. Глоток свежего воздуха под палящим солнцем – вот особенности земли, ta-shema, которую мы называем Верхним Египтом. Термин этот имеет относительное значение, поскольку равнина невысока, высота ее незначительно колеблется от 91 метра у Первого порога в Мемфисе, а в высшей точке Дельты едва составляет 12 метров над уровнем моря.

К северу от Мемфиса, возле современного Каира, рельеф резко меняется. Ливийские и Аравийские скалы прорезаны в форме буквы V древним морским заливом. Эти скалы расходятся все больше и больше, пока не достигают моря.

Долина расширяется в Дельту[25], как гигантский веер, длина которого составляет 97 километров, а периметр – почти 644 километра. Перед удивленным взором путешественника, привыкшего к узкой долине, простирается панорама бескрайней низкорасположенной равнины, тянущейся вдаль до самого моря, воды которого каждый год незаметно отступают, теснимые илистыми наносами. Земля, каналы, лагуны сливаются в одну безукоризненно горизонтальную поверхность. Ослепительные лучи солнца скрываются в легкой, полупрозрачной дымке, а жара смягчается влажностью.

Это «Северная Земля», ta-meh, или Нижний Египет. Отстранившись от жары и уединения африканской пустыни, эта земля находится в постоянном контакте с оживленными путями Средиземноморья, соседствует с Аравийским перешейком, держит связь с Европой и освежается «легким ветерком с Севера»[26].

Таким образом, природа сотворила Средиземноморский Египет и Африканский Египет. Далее мы увидим, что различия между этими Двумя Землями, как называют их египтяне, достаточно велики, чтобы не оказать чувствительного воздействия на мифологическую и социальную историю страны. И все-таки Две Земли неотделимы друг от друга.

Вместе они создают гармонию. Долина – это протяженность, Дельта – широта, и вместе с тем хозяйственное значение пахотных земель, схожесть населения – все это приводит к тому, что две эти силы уравновешивают друг друга.

Два Египта никогда не смогли бы процвести по отдельности. Дельта лишена ресурсов Верхнего Египта, а Долина без побережья – тупик, не имеющий выхода в Европу или Азию. Нил – вот что создает неделимое единство Двух Земель. Без Дельты Долина была бы всего лишь стеблем без цветка, а Дельта – пышный цветок, который не мог бы существовать, отделившись от питающего его стебля.

Нил был крупнейшей рекой, которую знали древние[27].

Когда река после Первого порога вступает на территорию Египта, ширина ее русла составляет уже более 457 метров, ниже по течению оно доходит уже до 804 метров. Этот гигантский поток воды держит путь между двумя бескрайними бесплодными пустынями, тянущимися вдоль реки на всем ее протяжении до самого моря, не только в Египте, но и южнее, как бы далеко ни заходили египтяне. Теперь пески уже не поглощают реку, напротив, черный ил, который несет река, постепенно захватывает рыжевато-коричневую почву, одевая ее в зелень. Нет ни видимого источника, ни постоянных дождей, которые бы питали реку. Из соседних стран к Нилу в границах Египта не стремится ни один приток, который мог бы стать причиной неистощимого разлива реки. Каким чудом это, должно быть, представлялось первым жителям долины! Мы знаем, что египтяне так и не решили загадку происхождения их реки (см. ниже «Гимн Нилу»). Однако мы в наших познаниях не слишком сильно продвинулись дальше, ведь чуть более столетия назад никто из нас не имел представления о больших озерах в центре Африки. Истоки Нила были открыты лишь недавно[28]. Признавая свое неведение, египтяне заявляли, что эта священная вода приходит на землю с неба или тайными путями – из Нижнего мира. Для них питавшая их река была «Великой рекой», itr-âa, или «Морем», iumâ. Представляя себе реку богом в человеческом обличье, египтяне называли ее Хапи. Происхождение названия Нил, Νει˜λοζ, которое впервые появляется у Гесиода, неизвестно. У Гомера Α’ι´γνπτοζ означает реку и только потом страну, сотворенную этой рекой, поскольку Египет – это «дар реки», так верно говорили египетские жрецы, чьи слова были записаны Геродотом.

Река создала почву Египта из ила, похищенного с Абиссинского плато Голубым Нилом и Атбарой. Средняя глубина наносных отложений, откладывавшихся на каменистой подпочве на протяжении веков, составляет 9—12 метров, а в некоторых частях Дельты, где отложения сохранились лучше, их глубина достигает 24–30 метров. Эта почва богата калием, очень плодородна и легка в обработке. Везде, куда достают воды Нила, почва покрыта слоем этого гумуса, образующего Черную Землю, kem-t, и древние египтяне дали это название своей стране (илл. 4)[29].

Нил не только приносит черную землю, он увлажняет ее.

Воды, просачивающейся сквозь рыхлую почву вдоль берега реки, достаточно для питания такого канала, как Бахр-Юсуф, соединяющего территорию Фив с Файюмом. Пять оазисов Ливийской пустыни, расположенных в ряд, на расстоянии от 97 до 193 километров от Долины, питаются речной водой, просачивающейся через песчаник плато на глубину от 152 до 198 метров. Эта вода выходит на поверхность природными источниками или выводится через искусственные колодцы и питает почву на сотни километров.

Но самым величайшим из чудес Нила остается его ежегодный разлив. Разливом река поддерживает глубину плодородной почвы и дает влагу, столь нужную засушливой стране. Знали ли египтяне истинную причину периодического разлива Нила? Геродот и Диодор ничего не выведали ни у жрецов, ни у кого-либо другого о природе Нила, реки, которая, в отличие от прочих, разливалась в разгар лета. «Разлив Нила – это явление, изумляющее тех, кто видит его, и представляется совершенно невероятным тем, кто слышит о нем. Ибо в отличие от остальных рек, пересыхающих к летнему солнцестоянию и все более и более уменьшающихся с этого момента, один Нил начинает расти, его воды поднимаются день за днем до тех пор, пока не разливаются, заливая почти весь Египет» (Диодор).

Греки высказывали самые фантастические предположения, которые, впрочем, были с пренебрежением отвергнуты Геродотом. Так, в соответствии с некоторыми предположениями, причиной разлива являлись периодические ветра, дувшие с севера. Они отгоняли воды Нила, препятствуя их попаданию в море. Другие говорили, что разлив был всего лишь движением океана, окружающего землю, из которой проистекает Нил. Третье объяснение утверждало,

что всему виной таяние снегов на высоком плато, за которым следовали периодические летние дожди. Но как снег мог быть в стране, где и дождь был нечастым гостем, а солнце было столь жарким, что делало кожу человека почти черной от загара? Насколько можно было подняться вверх по Нилу за четыре месяца плавания, сильная жара превращала страну в пустыню (Геродот, Диодор). Поскольку ни одна из гипотез не была достаточно убедительной, большинство греков довольствовались тем, что изумлялись явлению, что делали и египтяне.

Сегодня мы знаем, что одной из главных причин разлива Нила являются регулярные зимние дожди в районе больших озер, а также таяние снегов на высоком плато Абиссинии, пик этого таяния приходился как раз на летнее солнцестояние. Белый Нил несет огромную массу воды, которая медленно двигается по долине протяженностью 6437 километров, минуя Хартум в начале апреля и достигая Элефантины ближе к началу июня. Зеленая волна, в которой несутся растительные остатки из экваториальных болот, возвещает скорый разлив. Месяцем позже Голубой Нил посылает красную волну, окрашенную железистым илом, принесенным с почвы Абиссинии. Спускаясь с плато, вздувшаяся река ускоряет разлив и насыщает воду гумусом.

Два потока, соединившись, с удвоенной быстротой прокладывают себе путь в долину и прибывают туда приблизительно 15 июня, принося в Черную Землю, опаленную солнцем, безжизненную, с почвой как песок, «воду возрождения[30], воду жизни»[31]. С июня по сентябрь, на протяжении почти что сотни дней, Нил поднимается на 12–14 метров в узких ущельях Верхнего Египта и на 6–8 метров в бескрайних равнинах Дельты. Разлив покрывает водой всю страну, несколько дней остается на одном уровне, после чего в начале октября наступает спад. Примерно к 10 ноября высота воды в реке уменьшается вполовину, а затем река возвращается в свое прежнее русло, чтобы в назначенный срок снова разлиться. Так Нил на четыре месяца в году вступает во владение страной, а затем оставляет ее глубоко пропитанную влагой, покрытую влажным мягким илом, готовую к обработке плугом и посеву.

Грандиозное зрелище разлива и его последствия, одновременно устрашающие и благотворные, служили источниками вдохновения древнеегипетских литературных творений, высеченных на пирамидах VI династии: «Те, кто видит, как бьются волны Хапи (Нил), содрогаются, но луга улыбаются, берега цветут, дары богов снисходят с небес на землю; люди восхваляют богов, и сердца богов радуются…» Гимны, написанные позднее, в Фиванский период, еще более выразительны, благодаря аллегориям и мифологическим вставкам. «Привет тебе,

Хапи, приходящему, чтобы подарить жизнь Египту; тому, кто тайно приходит в темноте[32] в тот день, когда мы воспеваем твой приход; волна, покрывающая сады, созданные Ра, дарующая жизнь всем испытывающим жажду и отказывающаяся напоить пустыню льющейся с небес водой! Когда ты снисходишь, Геб [земля] дарует жизнь хлебу, Непри [бог зерна] приносит свой дар, Птах дарует людям процветание. Если пальцы его болят, если они не трудятся, тогда миллионы существ влачат жалкое существование. Уменьшается ли он в небе? Тогда сами боги страдают, как и люди. Зверей охватывает безумие. Все на земле, большое и малое, претерпевает мучения. Но когда молитвы людей услышаны и он поднимается, когда он становится Хнумом [Творцом] для них, когда он вырастает, тогда вся земля ликует, все наедаются досыта, все смеются, каждому зубу находится работа»[33].

Но разлив Нила – это не только благословенный дар богов. Он наносит урон. Затопляя долину, он разрушает все на своем пути, роет почву, меняя границы земельной собственности, а отступая, он уносит ил, который принес до того. Древним египтянам пришлось научиться защищать себя от этой опасности. Деревни строили на насыпных курганах, поля защищали насыпями, которые одновременно служили дорогами[34]. Другой причиной тревог был масштаб наводнения. Даты разлива были постоянными, но количество воды, которое принесет Нил, никто предсказать не мог. Во все времена египтяне предпринимали попытки при помощи расчетов определить, получат ли они необходимое их полям количество воды.

«Уровень воды, требуемый для орошения полей, варьировался от провинции к провинции. Измерялся он в стандартных локтях, указания на что были обнаружены в различных районах страны. Для Элефантины требовалось не менее 28 локтей[35], для Эдфу – 24 локтя и 3,25 ладони. Чем севернее, тем меньше требовалось воды. Так, для Мендеса и Ксоиса достаточно было 6 локтей. В Мемфисе, в греко-римскую эпоху, желаемым уровнем было 16 локтей. Вот почему знаменитая статуя Нила, хранящаяся в Музее Ватикана в Риме, изображающая бога, держащего колосья и рог изобилия, окружена изображениями шестнадцати детей, каждый из которых ростом с локоть. Если во время разлива уровень воды в Ниле не достигал шестнадцати локтей, это было такой же катастрофой, как и превышение отметки в 18 локтей»[36].

Когда Нил был «мелким», то есть уровня воды было недостаточно, страна погружалась в крайнюю нужду. «Я преисполнен печали, – говорил царь Зесер из III династии, – потому что в мое царствование Нил не разливался в течение семи лет. Зерно на исходе, поля обезвожены, все, что пригодно для пищи, погибает. Просит ли человек помощи у своих соседей? Все сторонятся его и не идут к нему. Ребенок плачет, юноша теряет силу, сердце старика слабеет.

Ноги людей лишаются силы, они бессильно лежат на земле, закрывшись руками»[37]. Если уровень воды в Ниле превышал необходимый, разражалась не меньшая катастрофа.

В царствование Осоркона III (XXIII династия) «вся долина была подобна морю; храмы были затоплены; люди были похожи на водоплавающих птиц или пловцов в потоке»[38].

Чтобы защитить Египет от нехватки или, наоборот, избытка воды, реку необходимо было контролировать. Грандиозные насыпи, идущие параллельно берегу, заставляли реку держаться в ее обычном русле. Говорят, что Менес, основатель I династии, приказал соорудить такие насыпи, которые защищали бы ном Мемфиса от аномального наводнения. «Даже сегодня, – писал Геродот в 450 году до н. э., – при персах,

этим насыпям уделяется особое внимание, каждый год их тщательно укрепляют». Другие насыпи шли перпендикулярно реке к Ливийским и Аравийским скалам, превращая долину в шахматную доску с водоемами, террасами спускающимися с юга к северу. В определенный момент, когда вода в реке поднималась, поднимались затворы и вода наполняла резервуары, после чего затворы опускались и, когда уровень воды в реке понижался, водоемы оставались заполненными. Эти бассейны соединялись друг с другом посредством небольших искусственных каналов, шедших параллельно Нилу. По ним вода текла с севера на юг. В каждом крупном искусственно созданном водоеме применялись те же методы удержания и распределения воды, здесь существовала та же сеть небольших плотин и каналов. Таким образом, весь Египет был расчерчен перекрещивающимися плотинами и насыпями. Иероглиф, обозначающий ном (провинцию или округ), похож на шахматную клетку (рис. 5), в которую превратилась земля, геометрически разделенная каналами и насыпями.

В книге «От племени к империи» я уже говорил, что эти антропогенные изменения ландшафта страны осуществлялись еще в доисторический период первыми жителями Египта. Позднее система усовершенствовалась и расширялась, но именно самоотверженный труд поколений, живших еще до Менеса, поставил разлив Нила на службу сельскому хозяйству. Так Нил заставил людей изобретать новые способы земледелия. Кроме того, река делала необходимым совместный труд людей, она сплачивала и организовывала их, создавая тем самым общество. По всей долине каждый крупный ирригационный водоем формировал вокруг себя сельскохозяйственный район, который впоследствии становился провинцией, номом. Так Нил устанавливал принципы разделения и организации в округах. Теперь каждый бассейн, каждый ном по очереди то господствовал над соседями, то подчинялся им, по мере того как вода проходила от одного нома к другому по всей территории Египта. Следовательно, жители всех номов должны были подчиняться взаимной дисциплине, устанавливать правила ирригации, справедливые и выгодные для всей долины, и, наконец, должны были породить власть, главенствующую над всеми номами и следившую за соблюдением установленных правил. Так Нил устанавливал принципы закона и централизации. Он породил подчинение всех одному правителю и абсолютную монархию. Знаток в вопросах власти, Наполеон, увидев Египет своими глазами, выучил урок Нила и передал нам его такими словами: «Ни в какой другой стране власть не имела столь значительного влияния на общественное благосостояние. Если власть была хороша, хорошо были прорыты и содержались в порядке каналы, тщательно соблюдались правила орошения и разлив приносил благо. Если власть была плоха, продажна или слаба, каналы забивались грязью, насыпи приходили в негодное состояние, правила орошения не соблюдались, а принципы системы орошения нарушались бунтами и личными интересами частных лиц и поселений. Наше правительство не может повлиять на дождь или снег, выпадающие где-нибудь в Босе или Бри, но в Египте власть могла оказывать прямое влияние на масштаб разлива. Вот в чем разница между Египтом, которым правили Птолемеи, и Египтом, переживавшим упадок уже при римлянах и разоренным турками».

Поскольку Шампольон научил нас читать иероглифы, мы узнали, что Птолемеи не внесли ничего нового в систему ирригации. За сорок веков до них урок Нила уже изучили древние египтяне.

Вторым и не менее существенным фактором в географии и экономической жизни Египта было солнце.

Долина Нила протянулась от Средиземного моря до экватора. Из возделываемых регионов Древнего мира Египет ближе всех к тропикам. Солнце здесь имеет огромное значение. Летом и зимой длина светового дня здесь почти постоянна, солнце восходит и садится очень быстро. Солнце освещает и обогревает Египет лучше, чем любую другую цивилизованную страну. Качество солнечного света не менее важно, чем продолжительность светового дня и способность творить тепло. Сухость соседствующих с Египтом африканских пустынь сушит атмосферу, делая ее замечательно чистой и прозрачной. В Верхнем Египте сияющее великолепие солнца не заслоняет никакая дымка. Очень редко небо омрачается проносящимся облаком[39]. Солнце, луна и звезды сияют на небесном своде подобно бриллиантам.

Солнце дарит Египту более мягкий климат, чем в прочих средиземноморских странах. Даже Геродот отмечает это:

«В Египте правит вечное лето». Дожди здесь крайне редки и появляются лишь в виде коротких, но яростных гроз в марте и апреле, в это время дует сухой и жаркий пустынный ветер, который арабы называют хамсин[40]. И все же, даже когда жара достигает своего апогея, она редко бывает удушающей, потому что воздух сух. Более того, безбрежные просторы соседних пустынь обеспечивают ночную прохладу, так что поутру все покрывается обильной росой, заменяющей в Верхнем Египте дождь. Летом долину регулярно овевают северные ветры, умеряя жар солнечных лучей.

Дельта также служит резервуаром прохлады. На ее обширных равнинах испарение воды вкупе с близостью моря создает условия умеренного морского климата. Солнечные лучи все еще жарки, но жара смягчается туманами. Здесь часты зимние дожди и влажность в три раза большая, чем в Верхнем Египте.

Солнцу египтяне обязаны мягким климатом, благоприятным для человека и растений, чистым и здоровым воздухом, убивающим вредные испарения, продлевающим жизнь и веселящим сердце. Оно упрощает условия существования, стимулирует всхожесть, и, когда солнце не опаляет, оно радует все вокруг[41].

Следует ли нам в таком случае удивляться, что солнце наложило свой сияющий отпечаток на столь многие египетские памятники? Нил творит Черную Землю, солнце освещает, обогревает, оплодотворяет ее и защищает, «рассеивая тучи, отгоняя прочь дожди». Солнце, дневная звезда, всегда казалось египтянам владыкой мира, дарителем света одновременно жгучего, убийственного и благотворного, и этого света хватает каждому живому существу. Солнце – это зримая великолепная форма власти, главенствующей над землей, управляющей нашей материальной и духовной жизнью, властвующей над Вселенной законно и справедливо. Благодарность, что оживает в сердце каждого египтянина, когда он созерцает своего благодетеля, выражается в египетской литературе, и в особенности в гимнах, воспевающих Солнечный Диск, бога Атона, столь почитаемого Аменхотепом IV, или Эхнатоном. Вот одна из этих поэм, сочиненная и высеченная в конце XVIII династии, около 1370 года. Она хранит в себе отголосок образов и поэтики более древних гимнов.

«Живи вечно, Атон, Владыка Вселенной! Сияющий, прекрасный, могущественный! Безбрежна твоя любовь; лучи твои освещают все живое; лик твой сияет, возрождая сердца к жизни.

Ты наполнил Две Земли своей любовью, о прекрасный Владыка, строитель себя, творец всей земли, родитель всего сущего, людей и животных и всего, что произрастает на земле.

Они оживают, когда ты восходишь, ибо ты и мать и отец всему сущему. Их глаза смотрят на тебя. Лучи твои освещают всю землю; каждое сердце наполняется радостью при виде тебя, когда ты появляешься как Владыка. [Но] когда ты скрываешься за западным горизонтом неба, они уподобляются мертвецам. Головы их покрыты, ноздри не дышат до тех пор, пока не узрят твой блеск поутру, на восточном горизонте неба.

Тогда их руки прославляют твое Ка, жизнь вновь входит в их сердца с твоей красотой и они оживают! Когда ты даришь свои лучи, все на земле радуется. Они поют, издают радостные крики во дворе Чертога обелиска[42], твоем храме в Ахетатоне, великом месте, где ты находишь удовольствие, где для тебя приготовлены приношения…

Атон [Солнечный Диск], да живи вечно… Ты сотворил дальние небеса, поднял их и оттуда взирал на все созданное тобой. Ты один там, и все же тысячи [существ] живут тобой, вдыхая дыхание жизни своими ноздрями [от тебя]. Когда они видят твои лучи, все цветы оживают, они растут и расцветают от твоего присутствия; они опьянены радостью от созерцания твоего лика. Все животные прыгают на ногах своих; птицы, что были в своих гнездах, радостно порхают; их крылья, прежде сложенные, распрямляются, восхваляя Атона».

Другой гимн, сочиненный при том же царе, добавляет:

«Ты сотворил Нил в нижнем мире, ты вывел его на поверхность земли, туда, где пожелал накормить людей [Египта]… о Творец Земли».

Так Нил, творец Черной Земли, сам выступает в роли творения Солнца, верховного создателя Вселенной, дарующего жизнь всему сущему. Нил требовал от египтян объединить усилия, действовать сообща, согласованно, а Солнце открыло им, что миром правит единая сила.

Глава 2 РАННЯЯ СОЦИАЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ. КЛАНЫ И НОМЫ

II. Номы

Превращение кланов в номы – важный этап в далеком прошлом Египта. Сведений об этом в египетских источниках не сохранилось, однако изучение самих номов и исследование их списка могут снабдить нас полезной информацией.

Исконное египетское слово, обозначавшее ном, – spat от корня sp – «делить, разделять» (эквивалент греческого νόμοζ от νέμω). Следовательно, слово это означает «разделение». Разделение имеет отношение к территории, поскольку знак spat представляет собой прямоугольный участок земли, разделенный на квадраты линиями, пересекающимися под прямыми углами.

Этот факт обнаруживает существенную разницу между номом и кланом. Клан – это группа людей, объединенных родством и почитанием прародителя, покровителя, тотема. Члены клана могли быть кочевниками или оседлыми жителями, членство в клане не определялось проживанием в конкретном районе. Ном, напротив, является участком земли, а не группой населения. Если мы видим, что в основе организации общества лежат номы, значит, клановая система ушла в прошлое. С распространением оседлости необходимо стало разделить долину на участки обрабатываемой земли, номы, которые обеспечивали бы систему организации деятельности оседлого населения, во главу угла которой ставится не человек, а земля – владение ею и ее обработка.

Каждый ном состоит из территории и метрополии. В пору глубокой древности жители административных центров вовсе не могут именоваться «горожанами» в противовес крестьянам, живущим вне метрополии нома. Город в тот период представлял собой всего лишь укрепленное поселение, куда крестьяне, скотоводы и охотники, проводившие свои дни в полях, возвращались каждый вечер в поисках приюта и где они находили ремесленников, торговцев и чиновников, по роду своей деятельности привязанных к данному «месту»[43]. Как показывает его символ (рис. 6), город (nut) – это группа построек на пересечении дорог, окруженная укреплениями. За укреплениями прячутся хижины-мазанки, в которых пахари, скотоводы и путники, покидающие на исходе дня опасную для жизни страну, находят убежище от набегов кочевников. Огромные амбары, склады для сельскохозяйственных орудий, хлева, мастерские ремесленников и палатки торговцев теснятся вокруг рыночной площади, куда каждый может принести и обменять свои изделия и продукты питания. Над домами возвышаются стены «Обители Бога», hetneter, храма божества – покровителя нома, со священными припасами и жилищами жрецов (рис. 7). Олицетворение бога на земле – царь или номарх, в зависимости от периода времени, – также имел свою «обитель», het, большое здание в виде замкнутого прямоугольника, отличавшееся своими огромными размерами от обычного дома, per, представлявшего собой небольшой огороженный участок с дверью (рис. 8). Здесь находились строения, принадлежащие царской или местной администрации, «места», где отправлялось правосудие, контролировался сбор налогов, где надзирали за обработкой земли, складами, казной, тюрьмами и всем прочим; ушедшие под землю своими хранилищами и высившиеся окруженными просторными колоннадами приемными.

Рис. 5. Символ XV нома, над знаком spat

Рис. 6. Город (nut)

Основывая город, царь «отделяет каждый город от соседнего, оповещает все города об их границах по отношению к прочим городам, устанавливает пограничные камни и обозначает водные границы, основываясь на сведениях, почерпнутых в книгах, и наделяет водой, полями, лесами и песками»[44] до прилегающих пустынь. На этой территории по мере увеличения численности населения и расширения пахотных угодий, все более отдаляющих крестьян от городского центра[45], основываются второстепенные города или поселки, также именуемые nut, и резиденции (het). Надзор за ними поручался градоначальникам (heqa-nut) и управляющим резиденциями (heqa-het), подчинявшимся номарху. Вся совокупность земли, деревень и метрополии образовывала ном. Его размеры были, как правило, довольно скромными. Протяженность варьировалась от 24 до 40 километров, а ширина зависела от расположения нома в долине. Там, где долина была узкой, ном занимал оба берега реки, от одной пустыни до другой. Если долина расширялась, ном располагался на одном берегу и граница его проходила по воображаемой линии, делившей реку пополам.

Рис. 7. Символы Мемфисского периода: 1) дворец (het) тройной; 2) дворец бога; 3) здание с толстой стеной; 4) зал с колоннами (протодорическими)

Рис. 8. Дом (per) и Кресло

Списки номов, высеченные на стенах греко-римских храмов (с целью фиксации имен богов и названий святилищ по всему Египту), говорят нам о том, что в поздний период номы представляли собой стандартные административные единицы. Из этих официальных списков мы узнаем об административной организации и самой территории. В этом отношении в списке содержится: 1) официальное название нома, 2) название его метрополии и 3) имя божества, обитающего в храме. Кроме того, из этих списков можно почерпнуть информацию о главном святилище, титулах верховного жреца и жрицы, название ладьи бога, священного дерева, здесь же мы видим короткий перечень местных празднеств, упоминание о запретах (табу на определенную пищу или ритуальные запреты), а также читаем имя змея, agathodoemon