Низвержение

Пролог

Пролог

Я ехал домой, с ненавистной работы. Домой, домой, быстрее. К любящей жене, к тёплой постели. В квартиру, кредит за которую я только что выплатил. Ну, как, только что - месяц назад, но верилось в это с большим трудом. Казалось, что вот ещё немного и мне придет сообщение от банка с прямыми указаниями, что и как я должен делать с половиной честно нажитой суммы. Мысленно вызвав календарь, я взглянул на коммуникатор, расположенный на запястье, предварительно зацепив светофор, чтобы убедиться, что пробка в которой я стою, по-прежнему двигаться не собирается. Маленький, оформленный под обычные электронные часы, прибор высветил небольшую голограмму, размером примерно с ладонь, на которой светилось число. «30 марта 2138 года». День моей зарплаты и, одновременно, день начала моего долгожданного отпуска. Мы, с моей женой Анфисой, запланировали никуда не ездить на этот раз, а попросту провести время вдвоем.

Она, у меня, женщина весьма и весьма симпатичная. Темные, почти пепельно-чёрные волосы, точёная фигурка и бездонные, голубые омуты глаз. Даже не верится, что с этой красавицей мы умудряемся жить, практически душа в душу. Да, конечно, иногда были ссоры, но, в целом, мы любили друг друга и это помогало нам переживать кризисы, редко, но возникающие в нашей совместной жизни. В общем-то, с браком мне очень даже повезло. Но, в противовес этому, по жизни я был весьма невезучим человеком.

Тухлая, бесперспективная работёнка консультантом, в мелком магазинчике электроники. Ни кучи свободного времени, ни перспективы карьерного роста, да ещё и клиенты, которые буквально вытряхивают из меня душу каждый рабочий день. Этот нескончаемый поток, “А как это работает?”, “А куда это подключается?”, “А скидочку оформите?”. Эти и многие другие вопросы, совместно с синим, форменным галстуком буквально душат меня, высасывая все силы…

Я резко выдохнул, стараясь переключиться на что-нибудь более позитивное. Благо было на что.

Неделю назад мне поступил звонок, от международной компании, под названием «Эфтер». Они занимаются разработкой капсул виртуальной реальности. Судя по всему, их исследования выходят на финальный уровень и им срочно нужны тестеры, настолько, что они выложили вакансию в открытый доступ. На эту то вакансию, я собственно и откликнулся.

Я сходил на собеседование и по итогам нескольких тестов, в которые входили оценка физического и психического состояний, а также само собеседование, перетерпев оценки врачами всех моих входных и выходных отверстий, а также муштру в отделе кадров, где мне пришлось заполнить три тонны бумажек и поставить целый список подписей о неразглашении, моя кандидатура была одобрена.

Единственная неурядица, которую оставалось уладить была моя нынешняя работа. Тётки из отдела кадров «Эфтера» согласились подождать меня месяц, так что, не особо думая, я взял отпуск на работе и сразу же написал заявление на увольнение, так что уже через две недели, я смогу перейти на новую работу. Сумма предлагаемой компанией зарплаты на договоре радовала глаз, она была ровно в четыре раза выше, чем мне обещали в моей богадельне и в пять раз больше, чем мне реально платили. Остальное, по большому счету, не имело значения. Две недели заслуженного отдыха и конец бедной жизни, вот и всё, что меня, на данный момент, волновало. Впахивать, как проклятый и при этом, ничего не иметь… Так, снова завожусь, надо бы переключиться на что-нибудь хорошее.

Я остановился у небольшого цветочного магазинчика. Яркая неоновая вывеска задорно блестела среди множества серых панельных многоэтажек. Припарковав арендованную на один день, в честь положительных изменений в моей жизни дешевенькую серую иномарку, пройдя пару метров, зашел в ларек с густо засаженной букетами витриной. Меня поприветствовала обворожительная молодая девушка, лет двадцати, с волосами цвета морской синевы, смотрящая куда-то в пустоту. Чуть приглядевшись, я увидел новомодные линзы дополненной реальности и после этого все вопросы сами собой отпали. Вежливым тоном, я поинтересовался у продавщицы:

– Не могли бы вы порекомендовать мне что-нибудь, в подарок супруге?

Девушка сфокусировала на мне взгляд и её глаза едва заметно блеснули синим цветом, что сигнализировало об отключении линз. Поправив розовый фартук с вышитой на нем эмблемой магазина, она спросила меня в ответ:

– А по какому поводу?

Чуть потупив взгляд, я понял, что повода у меня конкретного то и нет, о чём немедленно поспешил сообщить.

– Тогда могла бы порекомендовать вот этот. Он точно поднимет настроение вашей жене.

Букет из летних цветов, украшенный ландышами, действительно выглядел вселяющим оптимизм, а взглянув на ценник, я убедился в том, что это ещё и не финансово отяготительное приобретение. Конечно, можно было бы купить и что-то попышнее, дороже, но Анфиса стала бы ругаться на мою расточительность.

Купив букет и попрощавшись с продавщицей, я дошел до автомобиля и аккуратно водрузив покупку на переднее пассажирское, залез в машину. Без проблем доехав до дома, я пулей влетел на третий этаж такой же серой, как и все окружающие дома многоэтажки. Два поворота ключа в замочной скважине и вот, я уже на пороге своей... Да, точно, уже окончательно своей квартиры.

Из спальни, я услышал звуки недовольного ворочанья на кровати. Аккуратно разувшись и сняв верхнюю одежду, я на цыпочках подошел к лежбищу и тихонько водрузил букет на прикроватную тумбочку. Взглянув на спящую Анфису, закутавшуюся с головой в одеяло, очередной раз мысленно улыбнулся такой миловидной картине. Спустя один лёгкий тёплый душ, смывший с меня накопившееся раздражение и остатки рабочего дня прямо в водосточную трубу, я улёгся на кровать и аккуратно, боясь разбудить это посапывающее чудо, прижался к самому дорогому для меня человеку, провалившись в объятия какого-то языческого божка, почему-то припоминаемого перед сном.

Пробуждение было легким, ровно таким, какое оно бывает после того, как выходишь на заслуженный отдых. Присев, я отодвинул белое одеяло в сторону, выдохнул и почувствовал ни с чем не сравнимое удовольствие, от осознания того факта, что доселе напряженные мышцы наконец получили передышку. Усталость и стресс, обильно накопившиеся в моем теле растаяли, практически не оставив следов своего пребывания и это одарило меня порцией долгожданного расслабления. Как будто я только вышел из раздевалки тренажерного зала, приняв контрастный душ и посидев там, переводя дыхание.

C кухни послышался голос, отвлёкший меня от моих размышлений. Говорили с явно набитым ртом.

– Завтрак… готов!

Встав с кровати и разогнувшись, я накинул на себя халат, лежащий по левую руку, на кресле. Последовав за манящим зовом прямиком на маленькую кухню, где меня ждала сияющая от счастья жена. Слишком часто меня задерживали на работе в последнее время – то инвентаризация, то упрямый клиент, который не хочет понимать меня, то отработки. А из-за собеседования в «Эфтер» я и вовсе пропустил предыдущие выходные, так что, фактически, мы прожили прошедшие две недели порознь, не успевая даже перекинуться парой слов. Очевидно, что после столь долгой и неожиданной разлуки, она была очень рада любому проявлению внимания с моей стороны, а уж цветы и предстоящий отпуск подняли её настроение выше всяческих высот. Её сияющая улыбка заставляла меня постепенно забывать обо всех пережитых проблемах и невзгодах, постепенно растворяться в том тепле, что излучала эта женщина. Она подбежала ко мне на цыпочках и со смехом поцеловала в щёку, после чего развернулась и ушла дальше раскладывать завтрак по тарелкам и наливать нам кофе.

– Спасибо за цветы, очень красивые.

Я взглянул на стол, на котором стояла ваза.

– Цветы — это небольшая плата за твою улыбку и хорошее настроение.

Я отодвинул стул, его тонкие шатающиеся ножки протяжно проскрипели по полу, заставив меня непроизвольно вздрогнуть и поскорее пристроиться на узкую, впивающуюся в тело сидушку, а затем с таким же скрипом придвинуться к неудобному стеклянному столику, купленному на распродаже, по дешевке. Но стоило только моему взгляду вновь упасть на её лицо, как все эти противные мелочи перестали меня волновать. Мы были вместе уже целых пять лет, три из которых провели в законном браке, а знали друг друга, казалось целую вечность. Мы оба выросли в детском доме, оба боролись за выживание, больше двух третей своей жизни. Ни один из нас не знал своих родителей. Годы тяжелейшей работы, поисков средств к существованию, рутины, редко разбавляемой совместным времяпровождением, и вот, наконец, всё обещало в скорейшем времени наладиться.

Анфиса, видя мой задумчивый взгляд, поспешила поинтересоваться, всё ли у меня в порядке. Я кивнул, и мы приступили к завтраку. Моя ненаглядная приготовила яичницу с небольшим количеством синтетического бекона. Говорят, по вкусу он ничем не отличается от обычного. Хотя, натуральный я ни разу не пробовал за всю свою жизнь, как и большинство населения земного шара. На биологическом уровне отличие лишь в том, что первый выращивается на фабриках, в промышленных масштабах, а второй это часть туши самой свиньи. Хотя, по правде говоря, по сравнению с питательными смесями, которыми нас потчевали в детдоме, это уже отличное питание. В любом случае, сейчас это и не важно, в конце концов, тот, кто не познал горе, не сможет радоваться простым вещам. Мне тепло, я ем вкусный завтрак, завтрашний день обещает быть лучше вчерашнего, меня любят. Чем тебе не повод для радости? Анфиса тоже это понимает, мы много раз говорили об этом. Перекусив и одевшись, я вышел на улицу прогуляться, оставив жену отдыхать.

Выйдя из серого, панельного дома, через столь же серый, узкий, спирающий дыхание проулок, я вышел на дорогу, ведущую к парку. Под ногами хрустел подтаявший снег. То тут, то там красовались надоевшие граффити. Люди, в вечной спешке городской жизни, с недовольными лицами бежали на работу, а я медленно погружался в свои мысли. Всюду мелькали неоновые и голографические вывески, скрывающие за своей цветастостью серую действительность. Пройдя в парк, я присел на небольшую обшарпанную лавочку, скрытую кронами искусственных деревьев, и взглянул на затянутое серыми тучами небо. Под моими ногами растекалась лужа грязной воды, в которой отчетливо виднелось моё отражение. Среднего роста, сероглазый молодой человек, с острыми чертами лица и русыми волосами, укутанный в коричневый потасканный и перелатанный плащ, замотанный в выбивающийся из палитры темно-синий шарф, глядел на меня из-под водной глади. В такие моменты на меня всей своей тяжестью наваливалась уныние и меланхолия. В голову не лезла ни одна мысль и я наконец мог позволить себе немного расслабиться и подумать о великих и вечных вопросах мироздания.

Но в этот раз какое-то недоброе предчувствие затаилось где-то в глубинах моего сознания, не позволяя мне окончательно всё отпустить, однако я быстро отодвинул его и продолжил предаваться лени и апатии. Немного посидев так и пронаблюдав за электромобилями и голограммами птиц на искусственных деревьях, я встал и медленно пошел дальше, попутно пытаясь вспомнить, нужно ли купить чего-нибудь в магазине. Проходя мимо одной из многоэтажек, я увидел несколько пьяниц, которые, как им и положено, квасили прямо на детской площадке. Они сразу же принялись зазывать меня, очевидно то ли поговорить, то ли подкинуть денег. Мельком взглянув в их искаженные длительными запоями красные лица и оценив их нынешнее состояние, я пришел к выводу, что опасаться нечего, ни один из них попросту не сумеет до меня дойти, не то что доставить какие-то неприятности. Потому я попросту проигнорировал их и под громкие и весьма оскорбительные, должен вам сказать, выкрики синих, побрел дальше. Тем не менее, кулаки сами собой сжались, а в кровь поступила порция адреналина, нет, не подумайте, я был вполне разумным человеком и как бы ни хотелось драки, её бы лучше избежать, в противном случае это чревато дополнительными проблемами, которые в отпуск мне не нужны. Но этот маленький инцидент немного подпортил мне впечатление от прогулки. Бессмысленно шататься уже не хотелось, потому я медленным шагом, уставшего от жизни человека пошел домой. Доковыляв до порога, я ввел четырехзначный код домофона и прощальным взглядом обвел серую действительность своего двора. Медленно падающий снег, грязь, пьяные вскрики, доносящиеся откуда-то из соседнего двора, серые панельные дома и недовольные лица. Единственным более-менее ярким пятном была желтая детская площадка в центре, состоящая из двух поломанных качелей и нескольких турникетов, измазанных в грязи. Не став потворствовать испорченному настроению, я быстро захлопнул дверь подъезда, который сейчас освещался через маленькие окна светом откуда-то с улицы. Здесь было не лучше. Медленно ступая по ступеням, я лицезрел мусор, разбросанный то тут, то там и облупившуюся штукатурку на белых стенах, за которой скрывался такой-же серый, как и всё вокруг, бетон. Снова два поворота ключа и я дома. Снимаю потрепанные временем берцы, раздеваюсь и закрываю дверь. И зачем я вообще выходил? Только настроение подпортил. Из кухни послышался голос.

– Ты чего так быстро?

– Да что-то уж слишком пасмурно сегодня, лучше дома посижу, а то по грязи ходить, только настрой портится.

Раздевшись и помыв руки, я вновь пошел на кухню, заварить себе чаю и пожевать какую-нибудь сладость, но моя ненаглядная меня опередила. На столе стоял торт и две тарелки, на которые тот был аккуратно уложен. В мусорке виднелись остатки упаковки. Жена сидела и читала книгу с голопроектора, попивая чай. Установленный под люстрой, он позволял в любой момент времени визуализировать практически любое изображение. Мы очень любили смотреть кино на нем по вечерам, жаль, что из-за частых задержек на работе, эта привычка канула в лету. Сейчас это чудо техники выдавало белый, с голубоватым оттенком прозрачный прямоугольник, зависший на расстоянии полуметра перед лицом моей ненаглядной. Анфиса отвлеклась от книги и перевела взгляд на меня.

– Мы так и не успели отпраздновать твое увольнение, так что я решила прикупить тебе подарок.

Откуда-то из-под стола она достала новенький коммуникатор, все так же стилизованный под часы, прям как я и хотел. Я сразу же потянулся к ремешку на запястье и с едва слышным щелчком разжимающегося замка старый и уже порядком осточертевший мне постоянными сбоями аппарат слетел с моего запястья. Немного возни с регулировкой под мою руку и вот новенькая аппаратура встала на своё законное место.

– Спасибо большое, как раз то, что я и хотел!

Я прильнул к Анфисе и обнял её, ощущая щекой шелковистые, мягкие волосы и вдыхая приятный запах какого-то шампуня с лавандой, так и хотелось зарыться в локоны носом.

Конечно, его придется перепрошивать и, наверное, еще некоторое время повозиться, но уже после включения ощущалась разница. Мгновенная загрузка и лучшая цветовая палитра радовали глаз. В довершение, если мой старый коммуникатор был стилизован под дешевенькие часы, в пластиковом корпусе, то этот выглядел уже как цельнометаллические. Я снова повернулся к жене и ласково поцеловал её в щеку, достал с верхних полок припасенную на случай праздника бутылку вина и мы принялись распивать его под фильм, сюжет которого ни один из нас не запомнил. Отличный день перешел в отличный вечер, а он в свою очередь в прекрасную ночь.

Пробуждение выдалось просто потрясающим, я был готов хоть горы сворачивать, вот настолько много у меня было много энергии. Но, не время. Аккуратно встав с кровати, стараясь не особо шуметь, я проследовал в ванную. Мое лицо, доселе светившееся разве что изможденностью, сейчас наполнилось счастьем, которое, отражалось в каждой его морщинке. Почистив зубы и сполоснув голову, я, уже сидя на кухне и попивая кофе из кружки, арендовал машину, дабы съездить с Анфисой в ресторан, столик в котором было решено забронировать ещё вчера. Я взглянул на улицу, с которой ярко-голубое небо светило мне лучами полуденного солнца, приятно касающимися моего лица. Открыв видео на коммуникаторе, я принялся ждать пробуждения моей ненаглядной. Анфиса была той ещё соней и проспать десять, а то и все двенадцать часов, пока мы находились в отпуске, было для неё в порядке вещей. Так что времени на утренний приход в себя и приготовление завтрака у меня было предостаточно, лица различных блогеров сменяли друг друга, а моё настроение всё так же оставалось прекрасным и вот, когда я уже в очередной раз доливал себе кружечку бодрящего напитка, из спальни послышалось ворочанье. Тарелки уже стояли на столе, на них гордо были возложены два куска мяса с грибами и макароны. Конечно, для утреннего приема пищи это не совсем годится, надо бы чего-нибудь полегче, но салаты я готовить попросту не умел. Нет, конечно, смешать огурцы с помидорами и заправить майонезом, я всегда рад, но в качестве завтрака, такое блюдо подходило ещё меньше. Мы позавтракали и парадно приодевшись, вышли на улицу.

Спустя десяток минут ожидания на продуваемом всеми ветрами пятачке у подъезда, к нам покатил пустой автомобиль, старательно размалывая колёсами грязь, вперемешку со снегом. Машина выглядела крайне футуристично, серый, а в прошлом, скорее всего, серебристый цвет, подчеркивал сглаженные углы корпуса, окна были затонированы, а над макушкой этой красоты виднелась голограмма, с эмблемой таксопарка. Думаю, если бы я мог позволить себе собственный транспорт, я и сам взял бы себе нечто подобное. Мы поспешили отступить подальше от чуда автопрома, в сторону подъездной двери, дабы не быть обрызганными нечистотами, возникшими в результате весеннего потепления в наших краях. Наконец, ИИ справился с непроходимостью дворовых дорог и мне на коммуникатор пришло уведомление о том, что такси прибыло. Я элегантно открыл Анфисе заднюю дверь и пригласил сесть внутрь. Конечно, учитывая все обстоятельства, смотрелся этот жест скорее комично, но не в моём положении жаловаться. Усевшись на переднее сиденье, я продемонстрировал документы небольшой видеокамере, закрепленной на приборной панели. Протяжный писк подтвердил, что моя фотография в паспорте совпала с формой моего лица и фотографией заказчика, после чего приятный женский голос попросил нас пристегнуть ремни безопасности и пожелал приятной поездки. Инструкции в этом случае следовало исполнять, ведь подобных видеокамер в машине было превеликое множество, и каждая из них внимательно высматривала потенциальные нарушения. Сразу после того, как ремни были застегнуты, неповоротливая машина принялась выруливать из куч грязи, в которые встряла. Через минуту, сделав пару кульбитов во дворах это у неё таки получилось. ИИ повез нас в сторону центра города.

Я посмотрел на мою, удивляющуюся прогрессу жену и сам ненароком задумался, а ведь и правда, совсем недавно подобное нам только снилось, а теперь, словно сошедшие с книжек фантастов, самоходные, во всех смыслах, повозки, катают нас по делам. Вспомнилось, как когда-то, впервые, увидел рекламу этих машин, в которой рассказывали про технологический прорыв в искусственном интеллекте автомобилей. Я слегка потрепал Анфису по голове, за что получил легкий тычок в бок и сказал:

– Ну как? А ведь хорошее это изобретение, искусственный интеллект. Как царь сидишь, а тебе всё подают по щелчку пальцев.

Ответом мне был ультразвуковой крик моей ненаглядной. Я резко повернулся в сторону проезжей части, не замечая, как лицо жены искажает гримаса ужаса и тут же в мою реальность ворвался гудок от вылетающего из-за угла грузовика с красной цистерной, который заворачивал на скорости, заскользил и начал заваливаться на бок, при этом продолжая перекрывать нам дорогу. Я сразу же взялся обеими руками за руль и вдавил педаль тормоза с такой силой, что казалось продавлю её. Машина тормозить не собиралась.

– Включен автопилот. Чтобы перейти на ручное управление…

– Чёрт тебя дери!

Я посмотрел на летящую в нас фуру, повернулся в сторону Анфисы, у которой под глазами появились слёзы. Резкая встряска, звуки разрывающегося металла и скрывшая всё происходящее темнота.

Очнулся я буквально через пару минут, в голове трещало и булькало. В нос бил запах крови и бензина. Я, держась за голову, которой больно обо что-то саданулся, несмотря на подушки безопасности, повернулся к жене, с которой всё на первый взгляд было нормально, за исключением того, что она была без сознания.

– Сейчас, я тебя вытащу, ты только подожди.

Сказал я сам себе и тут же потянулся к ремню безопасности жены, чтобы его отстегнуть, в этот момент машина пискнула, а из динамиков раздалось шипение, через которое можно услышать обрывки каких-то фраз, после этого в машине зажегся свет, что-то заискрило, а в моей голове, словно вихрем, пронеслось: “красная цистерна, запах бензина, электромобиль, булькающие звуки”.

Всё встало на места, только уже поздно. Самая глубокая часть моего сознания впитывала эти, скорее всего, последние моменты моей жизни, которая вот-вот оборвется. Я смотрел на Анфису и не мог пошевелиться. Казалось, что надпочечники выбрасывают адреналин уже не кубиками, поток разгоняющего кровь гормона лился полноводной рекой. Время замедлило свой ход, будто насмехаясь надо мной и моим бессилием. Всё, что я мог - запоминать. Запоминать её лицо, её запах, её красоту, думать о том, что было бы, будь у меня возможность сейчас отдать свою жизнь за жизнь Анфисы. Этот краткий миг прервал, отдавшийся набатом в черепной коробке, взрыв.

Я почувствовал, как по моему телу разлилось тепло, очень быстро переросшее в адское пекло, непроизвольно я отметил, что ничего не слышу, жар, как сотни болезненных червей залезал под кожу, в глаза, в лёгкие, пожирая меня заживо. Тело слушалось меня с большим трудом, но по последнему указанию мозга, я тянулся рукой к ремню безопасности Анфисы, стараясь не смотреть, на то, что происходит с телом моей жены. С ней точно всё хорошо. Должно быть всё хорошо. Я старался верить в это, пытался убедить. Только бы получилось. Вибрации щелчка, показавшиеся мне спасительными, и я открываю глаза, слёзную жидкость на которых мгновенно испаряет жар, но, даже так, этого мгновения было достаточно, чтобы разглядеть ужасающую картину произошедшего с моей женщиной.

Она бездыханно лежала на сидении, а тем временем её кожа становилась чёрной, её густые, красивые волосы превратились в зажженный, хорошо промасленный факел, вокруг поднимались всполохи ярко-красного, горячего и смертоносного пламени, в противовес которому из её глазницы на обуглившиеся сидения струилась тут же испаряющаяся кровь, вперемешку с спинномозговой жидкостью. Вся её фигура была испещрена осколками стекла, глубоко вгрызшимися в кожу, самый большой из которых и торчал прямо из правого глаза моей любимой.

Я попытался заплакать, как ребенок, от боли и безысходности, но не мог, ведь с каждой секундой от моих открытых глаз оставалось всё меньше и меньше, однако душераздирающий вид её тела до сих пор стоял перед сознанием, не желая пропадать. Я попытался закричать, но ничего, кроме булькающих звуков у меня не выходило. Из последних сил, превозмогая практически не слушающуюся плоть, я перелез на заднее сиденье, чтобы попытаться вытащить свою жену из пылающего инферно, но случиться этому было не суждено, мой организм предал меня, окончательно отказавшись слушаться. Всё, что я мог, это смотреть на то, как весь мой мир сейчас гибнет в пламени. Просто лежит на сидении грёбаного электромобиля и сгорает заживо. Я уже не чувствую боли от огня, я просто проваливаюсь в темноту, с болью в сердце и надеждой, что всё это - сон, что всё это, просто, чёртов ночной кошмар...

– “С вами Первый Новостной и я, его ведущая, Анна Лихачёвская.”

– “Экстренная новость, сегодня, на пересечении улиц Стажская и Коснова произошла автокатастрофа. Водитель камаза, перевозивший горючее не справился с управлением и столкнулся с выезжающим на перекрёсток электромобилем-такси. По данным экспертизы и допроса водителя, у грузовика отказали тормоза, водитель предпринял попытку повернуть на перекрестке, но из-за сложной ситуации на дорогах, связанной с грязью и гололедом, износом автотранспорта и его полной загруженности топливом, перевернулся и врезался цистерной в электромобиль.”

На видеосъемке с вертолёта виден перекрёсток, где стояло такси, врезавшееся в цистерну с горючим, от которого поднимался столб пепельно-чёрного дыма, а через пару секунд из-под машины, словно фейерверк, с шипением, во все стороны вырвались струи багрового пламени, слегка поднимающие заднюю часть автомобиля вверх, быстро угасающие, но охватывающие весь автомобиль.

– “Произошел хлопок паров топлива, и его возгорание. Горящее топливо раскалило батареи и только благодаря новейшим системам пожаротушения с помощью дронов и оперативному вмешательству пожарной бригады удалось не только ликвидировать пожар лития и бензина, но и спасти жизни молодых людей.”

– “Подробнее о причинах аварии нам расскажет Андрей Иваненко, представитель следственного комитета.”

– “Причиной аварии послужила халатность в обслуживании автоцистерны, автомобиль не проходил тех. осмотр, но использовался для перевозки огнеопасных грузов третьей степени.”

– “А как произошла сама авария?”

– “Водитель автоцистерны ехал по улице Коснова и перед перекрестком попытался затормозить. Тормоза отказали, но водитель всё равно предпринял попытку поворота на улицу Стажская. Грязь и лёд на дороге не обеспечили достаточного сцепления, из-за чего автомобиль ушел в неконтролируемый занос, а от резкого поворота на большой скорости, топливо в цистерне ударило в противоположную от поворота сторону, от чего произошло смещение центра тяжести автомобиля, и он упал на бок, продолжая скользить по дороге.”

– “Кто всё-таки виноват в этой аварии?”

– “Следственный комитет пока не может прокомментировать этот вопрос. Однозначно можно сказать, что этот случай будет подробно разбираться, так как в аварии фигурирует искусственный интеллект, степень вины которого сложно установить.”

«Андрей Иваненко, Следственный комитет.»

– “А мы напоминаем водителям, что в такую погоду желательно пользоваться общественным транспортом, а управляя автомобилем, нужно быть аккуратным на дорогах и соблюдать дистанцию.”

– “Молодые люди находятся в стабильно-тяжёлом состоянии. Водитель грузовика не был пристегнут, вылетел через лобовое стекло от удара об столб и был госпитализирован, его жизни сейчас ничего не угрожает.”

На видео очевидца видна машина, в которой находятся два тела, предположительно мужчины и женщины, с ожогами третьей и четвертой степени, над автомобилями летают дроны, скидывающие смесь, которая падает на раскаленный металл, с шипением расширяясь и пузырясь, от чего пламя отступает.

– “По предварительным данным, искусственный интеллект такси имеет ошибки и плохо реагирует на экстренные ситуации, с генеральным директором таксопарка «Лига» сейчас работает Следственный комитет.”

По приходу в сознание, я, первым делом, не размыкая глаз, принялся анализировать ситуацию. В голове всё ещё плескались ошметки физического и эмоционального потрясения, где-то недалеко слышался явственный шум, будто бы я стою рядом с турбиной, а по всему телу волнами расходилась несильная боль, источник которой было сложно определить. Возникало ощущение, что я только что проснулся от длительного сна, в черепушке стоял туман, а мысли были похожи на тяжелые камни, каждый из которых я с большим трудом перекатывал в своем сознании. Открыв глаза и аккуратно, стараясь совершить как можно более плавное движение, я повернул голову, осматриваясь. Размеры помещения, в котором находилось мое тело, определить было весьма затруднительно. Во все стороны простиралось пространство с едва заметными границами очертаний стен и пола, за которыми было видно прозрачное марево, постепенно уходящее в темноту. Аккуратно я попытался приподняться на локтях что, к моему глубочайшему удивлению, у меня всё же вышло. По ощущениям под моей спиной была удобная кровать, но на самом деле это был лишь твердый стеклянный пол. Приняв вертикальное положение, я попытался найти источник шума, но оглядевшись не заметил ничего, за исключением расставленной, по представшей пред моим взглядом, мебели. Пришлось затратить около минуты времени, для того чтобы осознать достаточно простую мысль. Всё, что меня окружало, состояло из стекла.

Я находился в некой комнате примерно двадцать на двадцать квадратных метров, расположенной в неизвестном пространстве, стены которой были достаточно толстыми чтобы за пределами их толщины ничего не было видно, ведь стекло, как и любой другой материал всё же поглощает часть света, а не пропускает его полностью. Мебель здесь повторяла антураж помещения и единственным её отличием от прочего было то, что в противовес стенам, состояла она не из прозрачного стекла, а из подкрашенного. Сфокусировавшись на стоящем рядом стуле, я заметил, что некоторые его части будто бы растворяются в воздухе. В голове с каждой секундой прояснялось, а шум, источник которого, казалось, находился у меня в черепе постепенно отходил на второй план. Оглядевшись повнимательней, я смог заметить несколько стоящих по углам кресел, пару столов, несколько сидений и висящие в воздухе лавовые лампы, являвшиеся единственным источником света здесь, где бы это самое "здесь" не находилось. Светильники были развешены под самым потолком, но иногда одна или две из них опускались вниз, через некоторое время всплывая вверх, как будто осветительные приборы плавали на поверхности воды, а я соответственно смотрел на них со дна. Каждая лампа была размером не больше ботинка, но, тем не менее, они заливали все пространство вокруг приятным желтым светом с оранжевыми проблесками. В голову тут же полезли ассоциации с огнем и с аварией в которой мне удалось побывать, однако эти мысли сперва не оказали на меня особого впечатления. Как будто я был под воздействием сильнодействующих седативных веществ. Прислушавшись к своему состоянию, я понял, что в принципе так оно и было. Разум был вялым и подернутым туманом, хотелось лечь и распластаться. Не так я представлял себе смерть, ох не так. Да и не похоже это на тот свет. Так или иначе, вряд ли я очнулся здесь просто так, соответственно, тому кто меня пробудил, что-то от меня нужно. Усевшись на стул, оформленный в стиле барокко, с поправкой на то, что выполнен он был исключительно из разноцветного стекла, я принялся ждать, попутно отмечая все больше и больше деталей в собственном окружении. Кто бы или что бы не создавало это место, постаралось оно на славу. Плавные изгибы, постепенно перетекающие в полную прозрачность и сливающиеся с воздухом притягивали глаз, создавая ощущение нереальности происходящего. Однако стоило мне немного поерзать на стуле, как всё встало на свои места. Из ниоткуда тут же раздался механический, женский голос.

– Желаете сделать заказ?

По моему телу, удобно расположенному за одним из стеклянных столов, которые в этом месте подпирались тремя темными прозрачными ножками, тут же пробежалась волна мурашек. Мне потребовалась целая минута, если не больше, чтобы осознать сказанное. Машинально я ответил отказом, но в мозгу в этот же момент роем мух зажужжали мысли. Вывод напрашивался сам собой. Я в симуляции и самым ярким подозреваемым в этом всём был следственный комитет, собирающий информацию об аварии, но немного подумав, я всё же отмел эту мысль как несостоятельную. В ИИ машины должно было храниться куда больше, чем в моей жалкой головешке, так что скорее всего меня с того света вытянул Эфтер. Я ещё раз себя осмотрел. Никаких следов травм или ожогов, выглядело всё так, будто я только-только вышел из дома, а злополучной аварии попросту не случилось. Руки, ноги, всё было воспроизведено до мельчайших деталей. Поверх всего этого были натянуты обыкновенные шорты серо-коричневого цвета с кучей карманов, более всего подходящие для какого-нибудь похода и синяя футболка, без каких-либо опознавательных знаков. Я просидел за столом ещё около получаса, ожидая хоть каких-нибудь изменений и они, по закону жанра, не заставили себя долго ждать. Мысли об Анфисе и постепенно накатывающая боль от случившейся катастрофы всё больше и больше терзали мой разум, по мере того, как седативные препараты постепенно переваривались организмом. Пока что эти думы не слишком сильно расшатывали сознание, но с каждой минутой становилось всё хуже и хуже. В тот момент, когда я уже был готов закричать от боли и безысходности, за другой половиной стола появился человек. Сначала, будто из ниоткуда, соткалось небольшое облачко тумана, которое постепенно расширяясь, принимало гуманоидные очертания и наконец, когда процесс завершился, серая пелена отступила, как бы втянувшись внутрь, начавшего проглядывать под ней силуэта. Появление кого-то ещё в стеклянной комнате быстро заставило меня взять себя в руки. Привычка, выработанная годами, давала о себе знать, показывать слабость только близким, никому ещё.

Передо мной сидел мужчина, около тридцати лет в строгом костюме, состоящем из белой рубашки и черных брюк, по традиции совмещенных с пиджаком и галстуком. Он явно страдал от лишнего веса и сверкал характерной залысиной. Маленькие, серые глаза пуговки, нос картошкой, но в противовес тому гладкая и ухоженная кожа, создавали впечатление, что я сижу за одним столом с гигантским младенцем. Мужчина прокашлялся и повернулся в мою сторону. Его голос отдавал звучным басом, что разительно контрастировало с его внешним видом, а дикция была поставлена весьма и весьма неплохо.

– Здравствуйте, Игорь Васильевич. Меня зовут Александр Совин. Я сотрудник компании “Эфтер”. Меня прислали к вам с целью переговоров, по поводу текущего медицинского и юридического состояния ваших дел. Кстати, приятно познакомиться.

Мужчина протянул мне руку, которую я без малейшего промедления пожал. Оглядев меня с ног до головы и убедившись в том, что я внимательно слушаю и отвечать пока что не планирую, мой собеседник продолжил:

– Должен вам сказать, что вам просто-таки невероятно повезло. Компания “Эфтер” обратила внимание на произошедшие с вами и вашей супругой события и хочет предложить вам договор, в рамках которого возьмется за полное восстановление ваших тел. Вы должны прекрасно понимать, что произошедшие события были чреваты для вас ожогами третьих и четвертых степеней и всесторонними повреждениями, что в наше время лечится, весьма и весьма недешево, и это без учета повреждений вызванных взрывом и самой аварией. Многие органы как вас, так и вашей жены полностью утратили свою функциональность, что значит для вашей семьи постоянное пребывание на аппарате искусственного жизнеобеспечения, не говоря уже о том, что на момент извлечения ваших тел из автомобиля, от ваших конечностей мало что осталось.

На этих словах передо мной из того же тумана материализовалось два небольших файлика.

– Если хотите ознакомиться, то я могу с этой целью на время оставить вас. В рамках переговоров, вам также будет предоставлен медицинский консультант, заранее оплаченный компанией.

В этот раз передо мной появился коммуникатор в форме черного прямоугольника, размером с чайный пакетик. Единственным, что выдавало предназначение данного предмета – был набор кнопок.

Я мысленно выдохнул. Каждым словом этот лысый ублюдок резал надежду на то, что произошедшее всё же не было реальным, как острым ножом. Ему было абсолютно безразлично, что я сейчас чувствую, что хотел бы с ним сделать, он просто проговаривает заученные фразы, без толики участия или хотя бы сочувствия. Однако, его устами мне предлагают вернуть наши с Анфисой почти что утерянные жизни, а от такого не отказываются. Удержавшись от попытки удара этому мудаку в морду, я, вежливым, настолько, насколько позволяло мое состояние, тоном, попросил его удалиться.

– Не могли бы вы оставить меня здесь на ближайшие, скажем, часов десять. Мне нужно ознакомиться с необходимыми материалами и подробностями моего состояния и состояния моей жены. Надеюсь, коммуникатор обладает полным набором функций?

– Да, предоставленная вам программа имитации обладает полным набором функций реального аналога. Можете хоть фильмы смотреть.

Седативы уже завершали своё действие, в точно выверенный каким-то дебилом срок, позволяя лысому закончить. Вводить же новые явно никто не собирался.

– Также сообщаю вам, что на принятие решения, вам предоставлено трое полных суток с данного момента. Я навещу вас в назначенное вами время, с целью продолжения переговоров.

Толстяк тут же испарился в воздухе, а я едва дождавшись этого момента, уже не смог сдержать тот дикий крик и слёзы.

Картина была неутешительной. Это касалось как меня, так и Анфисы. Мы поджарились, до, мать его, хрустящей корочки. Ни кожи, ни глаз, только шматы мяса, с проступающими то тут, то там костями на снимках после очищения омертвевших тканей и обугленные, как после кремации тела до этого самого очищения. Я смотрел на себя и на свою жену и не мог узнать наших лиц, обзванивал больницу, в которой мы находились, беседовал с врачами, благо в файле была информация. Как оказалось, даже наши нервные системы были повреждены, но, тем не менее, с помощью новых технологий, эту проблему удалось свести к минимуму. Сейчас я не испытываю адской боли только потому, что сигналы от тела не доходят до мозга, отсекаемые электромагнитными полями, генерируемыми шлемом виртуальной реальности, заодно генерирующим альтернативные тем же методом. Я просмотрел новости в надежде, что вся предоставленная мне информация фальшива, но всё сходилось. По сути – я труп на искусственном аппарате жизнеобеспечения, как и Анфиса. Из моих глаз непроизвольно полились слезы, вернее их имитация, предоставленная мне “Эфтером”. В голову полезли мысли о том, могло ли все быть по-другому, которые вместе с жалостью к себе пришлось загнать куда подальше.

Что же касается договора, который мне “предложили”... Нам обещали восстановление до полной функциональности, аналоги органов, протезы и искусственную кожу. Меня засунут в медицинскую капсулу, собранную посредством добавления медицинского же блока, в уже откалиброванный и ожидавший меня, как тестировщика, агрегат, и будут постоянно мониторить состояние. Именно капсула займется восстановлением моего тела до пригодных к множественным операциям кондиций. Анфису же чинить будут по старинке – точечной микрохирургией, не выводя из медикаментозной комы. Полное восстановление, да по доброте душевной, если бы не пара “но”. По сути, меня засунут в металлический гроб с непроверенными функциями, а женой прикроются, словно заложником. Стоит компании разорвать договор, как моя и её судьбы мгновенно решатся. Никому не нужны обугленные трупы и тем более никому не нужно возвращать их в жизнь. Более удачной ситуации корпоративные ублюдки и представить себе наверное не могли, до этой злосчастной аварии, а сейчас насели на меня, почуяв запах наживы. Тут же им в руки упали сразу и забота о сотрудниках, и тестирование непроверенных функций и простота сокрытия в случае неуспеха.

Эти грёбаные бюрократы совершенно не заботились о чувствах своих подопытных крыс, коей они пытались сделать и меня, но ради Анфисы, я всё же должен был сдержаться и играть по правилам бесчеловечных жирных кусков дерьма в дорогущих костюмах. Я заказал литр шоколадного молока в графине и выпил его, ведь алкоголь мне было пить нельзя, потому что договор, подписанный в состоянии алкогольного и наркотического опьянения, пусть и виртуального по нынешнему законодательству, был бы недействителен. Увидев в опустевшем стекле своё отражение, на котором предательски выступили слёзы, я швырнул его на пол, где он разлетелся на множество осколков и постепенно истаял.

Когда лысый ублюдок приперся вновь, он тут же начал рекламировать капсулу и новые технологические прорывы “Эфтера”. Я не слушал. Мне было и так понятно что он скажет, ему же было и так понятно, что я соглашусь. Мы подписали бумаги. “Эфтеровцы” предоставили мне гайд, в котором были расписаны большинство базовых механик их виртуальной вселенной, пообещали перенести моё и моей жены тела в их частное медицинское учреждение. Единственное условие, которое я поставил при подписании договора, это еще полдня сознательных мыслительных процессов, перед перевозкой и погружением в их мирок. Мне нужно было смириться с новой реальностью, да хотя бы поверхностно ознакомиться с гайдом.