Ночевка на бегу

Глава 2. Эстафетная палочка переходит к Урц-седьмому

26 июня, 18:31 (стандартное время Японии)

Тёфу, Токио, Япония

Тамагава-тё

На кварталы жилых районов города уже опускался прозрачный летний вечер, когда Чидори Канаме шагала домой от железнодорожной станции. Сагара Соске неотступно следовал за ней, выдерживая, тем не менее, дистанцию в полных пять шагов. Наконец, девушка остановилась — прямо напротив овощной лавки — и повернулась к нему.

— Сколько ты еще будешь за мной шляться?! — выкрикнула она. — Вы же говорили, что ликвидировали опасность, так зачем мне дурацкий надсмотрщик-телохранитель? Можешь ты, наконец, прекратить таскаться за мной по пятам и доставать меня до смерти?!

— Моя квартира в той же стороне, — попытался объяснить Соске.

В самом деле, от его дверей до квартирки Канаме было не больше минуты ходьбы: дома разделяла лишь широкая улица. Он продолжал жить в помещении, снятом Митрилом для телохранителей Канаме.

— Сама знаю!.. — крикнула Канаме, неожиданно почувствовав нечто вроде обиды. Оказывается, он вовсе не следовал за ней, а шел домой? Она фыркнула, повернулась и зашагала дальше.

Соске уже достаточно хорошо знал упрямство Канаме, чтобы опасаться того, что следовало за ее вспышками гнева. Поэтому, продолжая идти за ней, он заговорил очень осторожно.

— Разрешите обратиться?..

— Чего тебе еще?

— Не совсем понимаю, как сделать так, чтобы ты мне поверила. Я привел причины, по которым мне пришлось нарушить обещание, и вручил тебе цветы, чтобы выразить всю глубину и искренность моего раскаяния. Но, судя по твоим словам, ты все равно сердишься. Полагаю, в интересах твоей безопасности следует все же восстановить наши отношения.

Не столько содержание, сколько неуклюжая форма, в которую Соске облек свое предложение, вызвали у Канаме новый приступ раздражения.

— «Восстановить отношения»?.. Какие такие отношения? Мы просто одноклассники. И вообще я не знаю, для чего я с тобой разговариваю?! — огрызнулась она.

— Мое задание — защищать тебя, — твердо заявил он.

«Какой же он самоуверенный, — в груди у Канаме все кипело. — Важничает, как надутый индюк»!

— Кем ты себя возомнил? Кевином Костнером?.. — едко осведомилась она. — Разве я просила меня защищать? Ты только отравляешь мне жизнь, зануда!

— Мы действительно не спрашивали твоего разрешения, но…

— Но что?!.. Пусть у меня взаправду есть какая-то странная сила, и за мной охотятся какие-то гады, но что со мной случится — тебе-то какое дело?!

— Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то произошло…

— ...Кончай играть в спасителя-телохранителя!!! — уже совершенно не сдерживаясь, заорала Канаме. Прохожие на улице начали останавливаться и присматриваться к ругающимся школьникам. — Ладно, я все поняла. Самое важное для тебя — твое задание, так? Ну, еще бы. Все маньяки-милитаристы просто молятся на приказы, задания и уставы. И прекрасно, но только устраивай свои идиотские взрывы, пальбу и мордобой подальше от меня, понял?!

Не давая Соске вставить даже слова, сердито сверкая глазами, она продолжила:

— Давай-ка подведем черту под нашими «отношениями». Если тебя пристукнут во время очередного дурацкого задания, я, так и быть, воскурю по тебе поминальную ароматическую палочку. И если у меня появится парень, я обязательно расскажу ему о ненормальном маньяке из моего класса, и мы вместе посмеемся. На этом все. Понял?

Плечи Канаме ходили ходуном, щеки раскраснелись — она едва сдерживала слезы. Чуть-чуть остыв и отдышавшись, она повернулась спиной и добавила прерывающимся голосом:

— И что будет с тобой… меня тоже не касается…

Странно, но Соске не выглядел сердитым — только расстроенным и жалким.

Канаме метнулась через улицу, влетела в подъезд. Запрыгнула в лифт и простонала:

— …Надо же быть такой стервой… — шептала она, стукаясь лбом в стенку, пока лифт вез ее наверх.

Ведь он так старался извиниться, пусть и по-своему, по-дурацки. Но он действовал так отчаянно, что, конечно, заслужил прощение.

«Почему же я веду себя с ним, как последняя дура»?..

26 июня, 18:40 (стандартное время Японии)

Тёфу, Тамагава-тё

жилой комплекс «Тайгасу»

Соске угрюмо поплелся домой, наедине со своими треволнениями. Как он ни старался, он не мог понять, что творится в голове у Канаме, и что она на самом деле думает. Только что она кричала, что ненавидит его, не желает видеть рядом с собой, что ей совершенно все равно — пусть он сдохнет или пропадет пропадом. Странно, здесь наблюдалось вопиющее противоречие. Ведь та же самая Канаме постоянно помогала ему в учебе, иногда делала ему обенто11 и несла тяжелую ношу — разгребала последствия его ошибок. Разве это не была демонстрация доброжелательности?

Сегодняшнее поведение Канаме можно было недвусмысленно расценить как то, что она все еще злится из-за нарушенного обещания, когда Соске тем вечером так и не пришел. Но ведь он извинился и объяснил причину. Его непосредственной вины не было — не мог же он не выполнить приказ начальства? Так почему же она не хочет простить его? Неужели она так сильно его ненавидит? Но тогда как это соотносится с ее недавним дружелюбием и даже помощью? Если подумать, то, скорее всего, она поступала так в благодарность за то что Соске ее охраняет. И если он не выполнял свой долг, находясь рядом с ней…

Чем дольше Соске думал над этим, тем сильнее чувствовал странную тяжесть в затылке, заставлявшую инстинктивно напрягаться мышцы шеи. Словно в поисках пока еще невидимой опасности. Он хорошо помнил, что означает это ощущение. Соске много раз испытывал его в плохие времена: когда оказывался в окружении превосходящих сил противника и получал по радио сообщение о том, что подкреплений не будет. Когда по пути на базу после выполнения задания пилот вертолета вдруг кричал в микрофон, что топливо на исходе. Когда неунывающий Курц вдруг начинал говорить странным голосом: «Ништяк. Все в порядке. Спокойно. Главное — не волноваться».

Другими словами, это было чрезвычайно тягостное ощущение.

До сих пор Соске не придавал слишком большого значения межличностным отношениям — да ему и не представлялось случая — и без особого труда сохранял душевный покой. Тем более загадочной стала для него эта странная связь с Канаме. Он никогда бы не подумал, что привычное неукоснительное выполнение порученного ему задания может так угнетать и психологически давить.

«Ха! Это называется “любовь”, дубина! Пропал наш парень»!

Ответ Курца, когда Соске все же решился спросить совета, был вполне ожидаемым. Под жеребячье ржание напарника Соске немедленно пожалел, что задал вопрос.

Тем более что это была очевидная глупость.

Он слышал, что любовь должна приносить радость. Учитывая же тяжесть на душе и глубину несчастья, на которую ему пришлось нырнуть, Соске мог смело утверждать — любовь здесь была совершенно ни при чем.

Погруженный в мрачные мысли Соске добрел от лифта до дверей своей квартиры-явки. Еще не взявшись за ручку замка, он отчетливо осознал: внутри кто-то есть. И не один, а, скорее всего, двое.

Какая бы тоска ни одолевала Соске, боевые инстинкты немедленно взяли верх. Жестко подавив и загнав глупые переживания в дальний уголок сознания, он мгновенно выхватил из кобуры, пристроенной сзади за поясом, девятимиллиметровый пистолет.

Замок на двери не был сломан. Выходит, незваные гости воспользовались запасным ключом, спрятанным в почтовом ящике? Быстрый взгляд подтвердил это предположение. Если так, то это не Мао и не Курц — у тех оставались собственные ключи.

Кто же это мог быть?

Не заметив никаких признаков засады, он решил действовать напролом, не теряя времени.

Вдохнув поглубже, Соске решительно распахнул дверь и бросился внутрь. Сгруппировавшись и напружинившись, как атакующая змея, он кубарем вкатился из коридорчика в жилую комнату и замер, наведя ствол пистолета на захваченных врасплох незваных гостей.

На полу у стенки сидели двое: незнакомый молодой парень, одетый в пижаму, и хрупкая девушка в стильном офисном костюме с короткой юбкой — почему-то вымазанном известкой и измятом. Ее тонкие пальцы сжимали маленький автоматический пистолет. Испуганно и ошеломленно распахнув ясные глаза аметистового цвета, она попыталась прицелиться, но ей было далеко до того, чтобы тягаться по скорости с Соске. Рассмотрев, наконец, его лицо, девушка издала вздох облегчения и подняла ствол «Вальтера» вверх.

— Мистер Сагара!.. Слава богу, это вы!

Соске вытаращил глаза.

— Командир?!

Капитан первого ранга Тереза Тестаросса опустила пистолет и в изнеможении привалилась спиной к стене.

— Если бы на вашем месте оказался враг, все было бы кончено... — простонала она. — Я… я не слишком хорошо обращаюсь с оружием.

— Что происходит? И кто этот человек?

— Мы ни в коем случае не должны позволить ему сбежать. Он… как бы это сказать…

Встретившись взглядом с непонятным юношей, Соске мгновенно и безошибочно почувствовал угрозу. Тот явно что-то задумал.

Мгновением позже сомнений уже не осталось. Парень вскочил и ринулся вперед. Соске инстинктивно встретил его бросок нацеленным дулом пистолета, но не нажал на спусковой крючок.

Нападающий по-звериному взвыл и прыгнул, вытягивая руки со скрюченными пальцами. Вместо того чтобы использовать оружие, Соске просто извернулся и швырнул противника через плечо, используя энергию его атаки. Парень со всего размаха грохнулся спиной на покрывавшие пол татами, да так, что воздух с шумом вырвался изо рта. Это называется «вышибить дух».

Для уверенности Соске добавил в солнечное сплетение рукояткой пистолета, мгновенно вырубив его.

«Что же с ним не так»? — только теперь Соске сумел оформить словами вопрос, вспыхнувший перед ним в самом начале молниеносной схватки.

— ...Какой ужас! — воскликнула Тесса. — Вы появились вовремя, транквилизатор как раз перестал действовать.

Сковав руки и ноги парня наручниками, Соске затащил его в темную спальню и вернулся оттуда со стулом, который и предложил госпоже капитану первого ранга. Мебели в квартирке было негусто, помимо этого стула присесть можно было только на диванчик.

Соске понятия не имел, как получилось, что Тесса оказалась на посту командира атомной десантно-штурмовой подводной лодки Митрила. Но, как и все остальные члены экипажа, он каждый день убеждался, что ее выдающийся интеллект позволял эффективно управлять кораблем и с блеском проводить различные тайные операции. Поэтому не было ничего удивительного в том, что в ее присутствии он вел себя крайне скованно. Пилотирование бронеробота было ничем по сравнению с тяжким грузом ответственности, который лежал на хрупких плечах Тессы. Командовать огромной авианесущей подлодкой и несколькими сотнями человек ее экипажа — для этого требовался еще и должный склад характера.

Тереза Тестаросса в глазах Соске выглядела не иначе, как существом из иного измерения.

— Не желаете ли кофе, командир? — вытянувшись в струнку, нерешительно предложил он.

Тесса устало кивнула:

— Да, пожалуйста.

Соске отдал честь и отправился на кухню.

Спустя десять минут он уже гораздо лучше представлял себе суть произошедшего. Внимательно выслушав рассказ Тессы, он был сильно озадачен, хотя и не мог не доверять словам командира. Атаковать научно-исследовательский центр и задействовать бронеробот лишь для того, чтобы отбить одного-единственного человека — для Соске это выглядело, как попытка вырезать аппендицит бензопилой. Нападавшие явно не искали легких путей.

Тесса описала, как потеряла из вида майора Калинина и вместе с капралом Янгом смогла выбраться из исследовательского центра.

— Итак, вы позаимствовали казенную машину и уехали? — спросил Соске, кося одним глазом на кипящий кофейник.

— Да, — подтвердила она, и голос ее звучал опустошенно. — Учитывая, что у противника оказался бронеробот, вызывать вертолет было слишком опасно. К тому же, наш передатчик вышел из строя. Мистер Янг настаивал, что сможет вести машину, хотя и был серьезно ранен.

— Всю дорогу сюда?

— Нет. На полпути ему стало совсем плохо, он лишился последних сил и потерял сознание. Я ничего не могла поделать — пришлось оставить его в районе Хигаси Куруме и вызвать скорую помощь из таксофона. Потом я поймала такси, и мы отправились дальше.

«Она очень осторожный и разумный командир», — решил про себя Соске.

Хотя Разведывательное управление Митрила и планировало в будущем организовать в Токио постоянную резидентуру, в настоящий момент в городе не имелось других конспиративных квартир, кроме этой. Не было ничего удивительного в том, что, помня, где находятся ее оперативники, Тесса избрала единственное во всей Японии безопасное убежище — квартиру Соске. Полагаться на японскую полицию не следовало, ведь даже считавшийся засекреченным НИИ подвергся неожиданной атаке террористов. Ситуация складывалась так, что дополнительной огласки требовалось избежать любой ценой.

— Мы дважды сменили такси по дороге сюда. Мелисса как-то случайно упомянула, где вы держите запасной ключ.

Отношения старшины Мелиссы Мао и Тессы были близкими и неформальными — совсем не такими, как с Соске. У двух девушек нашлось немало общего, даже родом они обе оказались с Восточного побережья Соединенных Штатов.

Мао явно сболтнула про ключ во время какого-то разговора о токийском задании.

«Наверняка наговорила обо мне всякого разного», — мимолетно подумал Соске и задал следующий вопрос.

— Почему Такума так важен?

— Извините, но у вас нет допуска к такой информации.

— Виноват. Прошу прощения! — Соске немедленно извинился; ему даже в голову не пришло обижаться на недоверие. Он прекрасно знал о строгой системе допусков, обеспечивающей безопасность секретов Митрила.

— Единственное, что я могу вам рассказать, — словно в утешение, продолжала Тесса, — террористическая группа не остановится ни перед какими зверствами. Если они вернут Такуму, последствия будут ужасны.

Соске налил кофе в металлическую кружку и поставил перед Тессой.

— Благодарю вас, мистер Сагара.

— Нет проблем, командир. Но это очень дешевый кофе.

Не обращая внимания на произнесенный извиняющимся голосом комментарий, Тесса вздохнула, отпила и продолжила:

— Ужасно вымоталась. Впрочем, ничего удивительного: до вашего прихода мы два часа играли в молчанку с Такумой. Кто кого пересмотрит. Я ведь не знаю вашего личного кода доступа к радиопередатчику.

— Сочувствую, командир. Как вы думаете, капрал Янг выжил? — спросил Соске.

Он помнил Янга. Тот был хорошим, сообразительным бойцом, но слишком уж мягкосердечным — это часто выходило ему боком.

— Наверное. Ранения не затронули внутренне органы, он просто лишился сознания из-за потери крови, — она прервалась, чтобы сделать деликатный глоток из кружки. — Я совершенно беспомощна, когда оказываюсь на твердой земле. Если бы не мое промедление, мистер Калинин не остался бы там… даже не знаю, как мне теперь просить прощения. Ведь он практически был для вас отцом.

— В этом нет необходимости, командир. Майор выполнял свой долг. Кроме того, доказательств того, что он погиб в бою, нет.

— Это правда.

— Тогда он наверняка жив.

— Но как вы можете быть так уверены?.. — запротестовала Тесса, усмотрев в его словах лишь попытку успокоить ее.

— Мы с майором однажды оказались врагами. Должен признаться, мне никогда не приходилось сражаться с таким трудным противником.

Слова Соске заставили Тессу забеспокоиться.

— Врагами?..

— Так точно. Это было давно, — объяснил он. — Во время второго советского вторжения в Афганистан. Мы столкнулись с ним в долине Панджшер.

Тогда Соске жил среди афганских моджахедов и воевал на их стороне, а Калинин служил командиром советского спецподразделения — отряда «спецназа». Не было ничего удивительного в том, что они оказались по разные стороны баррикад.

— Майор победил меня на нашей собственной территории, если можно так выразиться. Убить Калинина совсем непросто.

— Странные слова вы говорите в качестве утешения, сержант. Но я вам верю. Надеюсь, мистер Калинин останется в живых, — ее лицо осветилось бледной улыбкой. Потом Тесса неожиданно осознала, что Соске все еще стоит, вытянувшись по стойке смирно. — Пожалуйста, присядьте. Не нужно церемоний. В конце концов, это — ваш дом.

— Командир, это оперативная квартира Митрила.

— Но ведь вы здесь живете.

— Платит за нее Митрил.

Тесса от души рассмеялась.

— Мелисса не шутила, когда рассказывала о вас.

— Виноват?..

— Она говорила, что вы чрезмерно серьезны и суровы, но внутри — очень хороший человек. Это описание так точно подходило вам, когда вы пытались подбодрить и успокоить меня, чтобы я не переживала за судьбу майора Калинина.

— Так точно… то есть, никак нет. Я имел в виду… — Соске совершенно не понимал, как ему реагировать, а когда заглянул в аметистовые глаза Тессы, в которых теперь светилось озорное лукавство, он совсем смешался.

— А вы знаете, что мы с вами ровесники? — спросила Тесса.

— Так точно. Я слышал.

— И если бы мы прошлись по улице, держась за руки, все приняли бы нас за влюбленных.

— Рад стараться! То есть... я имел в виду… для меня это большая честь… — запинаясь, выдавил Соске и впал в ступор.

Как профессиональному военнослужащему, ему, наверное, следовало бы сказать, что он недостоин быть парой столь высокопоставленной особе. Впрочем, кажется, его неуклюжий ответ не оскорбил Тессу. Странно.

Она продолжила с очаровательной улыбкой, чуть-чуть покраснев и опустив глаза:

— Это была бы честь и для меня. Но, даже если оставить шутки в стороне, вам все равно следует немного расслабиться, пока нам ничто не угрожает, сержант. Если вы будете так напряжены, я тоже начну беспокоиться.

— Вас понял, командир!

— Постойте, это был совсем не приказ.

— Так точно. Если я правильно понимаю, командир, это можно расценивать как пожелание?

— Близко к тому. А еще лучше будет сказать — «дружеская услуга».

— Как пожелаете, командир! Приступаю к выполнению.

На лице Тессы отразилось легкое разочарование.

— Да, я хотела попросить вас еще об одном одолжении.

— Каком?

— Могу я воспользоваться вашей ванной? Как видите, я в полном беспорядке.

В доказательство она приподняла подол измазанной блузки и тряхнула растрепанной косой.

— А?..

— Хочу принять душ. Вы позволите?

— К-как пожелаете. Прошу вас… н-не стесняйтесь! — пытаясь сузить вытаращенные глаза, пробормотал Соске. — А я… я должен вызвать на связь «Туатха де Данаан»?

— Да. В данный момент она наверняка находится в подводном положении. Свяжитесь с базой Мерида и передайте через их сверхдлинноволновый передатчик приказ подвсплыть на перископную глубину. Мой пароль на этой неделе — «Человек из Нантакета12». Я хочу поговорить с ними напрямую, когда они поднимут антенну и обеспечат защищенный голосовой канал связи.

Выдав инструкции, Тесса направилась в ванную.

«Черт, в такой момент хороший слух только во вред», — краснея, подумал Соске. Но все равно непроизвольно прислушался. Из ванной комнаты донесся шорох снимаемой одежды. Скрипнула крышка стиральной машины, что-то шлепнулось. Да, она бросила в барабан измазанный пиджачок и блузку. Потом донесся еще более волнующий звук тонкой ткани: что-то скользнуло по гладкой коже стройных ног с непередаваемо нежным шелестом. Стукнула дверца душевой кабинки.

Поскольку Соске нес караул и не мог сейчас заткнуть уши, ему пришлось напрячь все силы, чтобы прогнать встающую перед внутренним взором картину. Но, как он ни старался, разыгравшееся воображение все равно рисовало стройную фигурку командира — совершенно обнаженную, лишенную официальных и грозных доспехов: митриловской униформы или делового костюма. Утишить колотящееся сердце тоже никак не получалось.

Рассуждая логически, он и раньше мог бы догадаться, что капитан первого ранга Тереза Тестаросса, которая ему представлялась исключительно в качестве небожительницы, принимает душ, как и все простые смертные.

Конечно, ни форма, ни эта гражданская одежда не были частью ее тела. Безусловно. Но почему же он тогда чувствует себя так, словно в ванной тикает бомба с часовым механизмом?

«Дело, дело, дело. Быстро заняться делом», — нашел Соске спасительный выход. Он потряс головой и надел наушники.

Связаться с ТДД напрямую, используя спутниковый радиопередатчик, который имелся в его распоряжении, было невозможно: радиоволны не могли проникнуть в глубины океана. Поэтому он передал сообщение в центр связи базы острова Мерида, и те, используя громадные антенны сверхдлинноволновой системы связи с подводными лодками, отослали на субмарину короткий запрос: выйти на перископную глубину для проведения нормального сеанса голосовой радиосвязи.

Через две минуты пришел ответ с ТДД:

Принято. Свяжемся с вами в 10:20 по Гринвичу. Линия G-3.

Оставалось еще двадцать минут, и Соске молча выключил передатчик.

Когда на ТДД получат информацию о случившемся, оттуда или с Мериды немедленно вышлют подкрепления, и ему останется только отконвоировать Такуму в безопасное место, где террористы уже не смогут наложить на него лапы. Получается, Соске требовалось охранять Тессу и Такуму только в течение короткого промежутка времени, до прибытия отряда с «Туатха де Данаан».

Соске встал и заглянул в спальню, где находится пленник.

Тот уже оказался в сознании и, не обращая внимания на наручники, которыми его приковали к скромной металлической койке, спокойно взирал на него.

— Голоден? — спросил Соске, больше для того, чтобы проверить реакцию.

— Нет, — Такума ответил по-японски неожиданно ясно.

— Значит, ты способен нормально общаться.

— Конечно, мистер Сагара Соске, — Такума слегка поднял уголок рта. Видимо, он прочитал имя на табличке входной двери и теперь использовал свою наблюдательность как вызов.

— Ты выглядишь неглупым парнем, — заключил Соске, после чего вернулся в комнату. Включив телевизор, он принялся методически чистить оружие.

Передавали новости, но никаких упоминаний об атаке научно-исследовательского центра не было. Очевидно, японские компетентные органы предпочли держать информацию в секрете. Чтобы не спугнуть опасную террористическую группу, вооруженную бронероботом?

«Возможно, нам следует сменить дислокацию и убраться отсюда», — думал Соске, собирая обратно пистолет-пулемет и привинчивая глушитель. Хотя террористы не могли знать об этой конспиративной квартире, расслабляться на этом основании все равно не следовало.

Соске деловито набивал магазин девятимиллиметровыми патронами с помощью зарядника, когда в прихожей тренькнул дверной звонок.

Полный подозрений, он подхватил пистолет-пулемет и бронежилет и подкрался к двери. На всякий случай, прикрываясь жилетом, как щитом, он заглянул в глазок.

Рыбий глаз линзы показал растянутое и искаженное лицо Канаме. На ней была уже не школьная форма, а обычная футболка и короткая юбка. На лице — беспокойное и неуверенное выражение.

Озадаченный Соске открыл дверь.

— Чидори? — поинтересовался он, настороженно глянув в концы коридора. — Что случилось?

— А что это ты со стволом?

— Рабочие дела, — ответил Соске таинственно. — Ты не видела кого-нибудь подозрительного?

— Да нет, конечно. На самом деле, я… — она запнулась, пытаясь подобрать слова, и смущенно поковыряла половицы носком кроссовки. — Слушай, я сегодня наговорила тебе всякого… Соске, ты же уезжал не для того, чтобы веселиться, теперь я это знаю и… я иногда бываю слишком упрямой… и теперь хочу сказать… — она сглотнула и виновато опустила голову. — Прости меня.

Когда она подняла глаза, они смотрели вопросительно и тревожно: Канаме явно боялась, что он отвергнет извинения.

«Хвала небесам, все наладилось», — мелькнуло в голове у Соске, и невыразимое чувство облегчения унесло всю тяжесть, накопившуюся на сердце — развеяло ее, точно дым на ветру. Он ошибался, считая, что Канаме его ненавидит и презирает. Она пришла и попросила прощения — значит, все не так плохо.

— Не стоит, — ответил он просто. — Я причиняю тебе слишком много неприятностей, чтобы ты передо мной извинялась.

— Ты меня простишь?

— Нечего прощать, — Соске развел руками. — Это с самого начала была моя вина.

— Правда? Вот и хорошо! — лицо Канаме осветилось, и она неожиданно вытащила из-за спины стопку коробок для еды, которые там прятала. — Слушай, у меня со вчерашнего дня осталось кое-что вкусненькое. Не хочешь поесть? Если разрешишь мне похозяйничать на твоей кухне, я быстренько подогрею, и выйдет неплохой ужин.

— Как тебе сказать…

Мысли Соске понеслись вскачь, сталкиваясь и спотыкаясь. Внутри находились двое гостей: скованный наручниками Такума и Тесса, беззаботно принимающая душ в его ванной. Теоретически, Соске не совершил ничего неподобающего, но его внезапно одолело острое чувство вины.

— ...Или ты уже поужинал? — с беспокойством в голосе спросила Канаме.

Он не смог соврать.

— Нет, еще нет.

— Так давай вместе поедим. Могу я войти?

Соске загородил ей дорогу.

— Ты чего?..

— Я очень ценю твою доброту и заботу… — начал Соске.

— Э?..

— …Но, понимаешь, у меня сейчас сложилась очень деликатная и очень сложная ситуация, — продолжал он. — Объяснения займут слишком много времени, и я не уверен, что ты правильно поймешь.

— Что ты несешь такое?..

В этот момент дверь ванной комнаты, находившаяся по правую руку в коридорчике, отодвинулась, выпустив облако пара в прихожую. Тесса, прикрытая одним лишь банным полотенцем, выглянула наружу. С ее мокрых волос капала вода.

— Мистер Сагара, у вас не найдется запасной футболки? К сожалению, моя одежда… — тут ее взгляд встретился с расширившимися глазами Канаме. — …Ой.

Все замерли. Долгие-долгие три секунды никто не шелохнулся и не вздохнул. Стоя между остолбеневшими девушками, Соске нервничал и потел. Лихорадочно глядя то вперед, то назад, он чувствовал себя как на адской сковородке.

Ситуация выглядела неприятной.

Черт, да все повернулось просто ужасно!

— Д-добрый вечер, — наконец, нерешительно проговорила Тесса.

Странно, на ее лице появилось расслабленное и томное выражение, словно у героини голливудского фильма прямо после любовной сцены.

— П-привет, — ответила ошеломленная Канаме. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и, повернувшись к Соске, сунула ему коробочки с едой. — Надеюсь, вам обоим понравится.

— Ч-чидори…

— Прости, что помешала. У тебя очень красивая подружка, — Канаме резко развернулась и зашагала по коридору прочь.

Осознав, что ситуация развивается в настолько ужасном направлении, что он и представить себе не мог, Соске кинулся за ней.

— П-постой…

— ...Я же говорила — не ходи за мной!

Она не обернулась. А голос был таким холодным, что кровь застыла в жилах.

— Чидори, это все ошибка!..

— Какая такая ошибка?!

— Она — мой старший воинский начальник из Митрила. Эта девушка — капитан первого ранга и командует атомной десантно-штурмовой подводной лодкой. Она намного старше меня по званию!

Если бы Соске не оказался в таком цейтноте, он мог бы сразу догадаться, какое действие окажет его невероятная история.

— Думаешь, я совсем глупая?

— Никак нет, но...

Канаме остановилась, и в неярком свете коридорных ламп было видно, как дрожат ее плечи. Соске не видел лица, но, по опыту, предположил, что она в бешенстве.

— Прости, — проговорила она негромко. Негромко и спокойно, так, что это удивило и напугало его гораздо больше гневного выкрика. — Прости, что я так неуклюже влезла. Я не знала. Не знала, что с самого начала была только помехой.

— Нет, Чидори, это неправда…

— Забудь. Не заставляй себя... да и я ведь на самом деле не сержусь. Я… только немного жалею. И впредь буду вести себя более... более деликатно… не стану больше вмешиваться.

— Чидори…

— Прости, — повторила она и, не дожидаясь лифта, бросилась вниз по лестнице.

«Я один во всем виноват. Не обвинять же командира, что она нарушила режим секретности и... устроила мне изрядные проблемы. Если бы не чрезвычайная ситуация, они никогда бы здесь не появилась, — мрачно думал Соске. — Черт, как же неловко вышло! Ладно, если здесь появятся террористы из А21 — им не поздоровится, уж об этом я позабочусь».

Тесса вела переговоры с ТДД через спутниковый передатчик — видимо, со старшим помощником, капитаном второго ранга Ричардом Мардукасом.

Поскольку переодеться ей было не во что — испачканная одежда еще стиралась — она натянула простую футболку из скромного гардероба Соске. Тем не менее, это непритязательное одеяние придало ей чрезвычайно соблазнительный вид. Соске впервые выпал шанс полюбоваться ее стройными гладкими ножками с необычно маленькими ступнями. Как он ни отводил взгляд, его глаза сами останавливались на широком вырезе майки и виднеющейся в нем нежной маленькой груди. Ругая себя и покрываясь холодным потом, Соске уже не знал, куда ему деваться.

Даже такому пеньку с ушами, каким Соске чувствовал себя в присутствии девушек, была очевидна необычайная привлекательность Тессы. Ее беззащитность и очаровательная неловкость странно кружили голову. Но это все же ощущалось несколько по-другому, чем то, что он чувствовал, находясь рядом сКанаме.

Через некоторое время Тесса закончила разговор и выключила передатчик.

— Какова обстановка, командир?

— Наш конвой уже в пути: Мелисса и мистер Вебер, — ответила она с видимым облегчением. — В их распоряжении М9, и они обеспечат транспортировку Такумы на «Туатха де Данаан». Потом всех вас ждет другое важное задание.

— В чем оно будет состоять?

— Разведпоиск. Нам необходимо обнаружить вражескую базу. Я приказала задействовать искусственный интеллект ТДД, чтобы слушать полицейские и военные каналы связи. Надеюсь, к завтрашнему утру мы получим какие-нибудь ниточки. Собрав информацию, мы сможем решить: атаковать противников немедленно или позволить им отступить — ведь Такумы у них больше не будет.

— А что вы собираетесь делать, командир?

— Останусь пока в Токио, поскольку я — единственная, кто сможет разобраться в специальном оборудовании, которое где-то прячут террористы. Если мы, конечно, сможем его захватить.

Соске не потребовалось дополнительных намеков. Он понял, что дальше слов «специальное оборудование» она не пойдет, и разъяснений не будет. Впрочем, он и не собирался совать нос не в свое дело.

— Это значит, что сейчас нам следует быть настороже и ждать, — заключила Тесса и поудобнее уселась за столиком. — Так это и была пресловутая Чидори Канаме, не так ли?

— Что? — Соске слегка растерялся от такого резкого перехода.

— Девушка, которая сейчас приходила — Чидори Канаме?

— ...Так точно!

— Кажется, у вас весьма хорошие отношения.

— Никак нет, командир! — ответил он и запнулся. — Совсем не такие уж хорошие.

— В самом деле? Мне так не показалось. Она приготовила и принесла вам ужин — словно добропорядочная женушка.

— Виноват! — вытянулся пристыженный Соске. — Обязуюсь на будущее тщательнее разделять служебные и личные дела.

— Нет, я не это имела в виду, — Тесса бледно улыбнулась. — Но когда я одобрила ваше назначение в качестве телохранителя мисс Чидори, я не предполагала, что вы так с ней сблизитесь.

Соске на память пришел инструктаж, который проводил майор Калинин. Если подумать, не было ничего странного, в том, что и Тесса в курсе дела.

Она продолжала задумчиво:

— Честно говоря, я и представить себе не могла, что найдется женщина, которая вами заинтересуется, мистер Сагара.

Ее слова прозвучали загадочно и немного печально. Так, словно она сожалела о чем-то.

Не понимая, что она имеет в виду, Соске почел за благо промолчать. Тесса продолжала:

— Теперь она ваша девушка?

— Никак нет! Наши отношения носят совсем иной характер.

— В самом деле?

— Так точно, командир. В действительности, потребовалось очень много времени и усилий, чтобы установить хотя бы минимальное доверие.

Тесса неожиданно радостно хлопнула в ладоши и воскликнула:

— Прекрасно!

Слегка успокоившись от того, что его старший воинский начальник выразил свое удовлетворение, Соске уже собрался было отдать честь, как вдруг мысли его приняли несколько иное направление:

...«Постойте, что она имела в виду, говоря: “прекрасно”? Как ее могло обрадовать то, что наши отношения с подзащитной не слишком близкие и доброжелательные»?

На лице улыбающейся Тессы не было ни следа недовольства, которое он ожидал увидеть, признаваясь в том, что не сумел нормально ужиться с подопечной.

Он уже ничего не понимал. Впрочем, она — командир ТДД, офицер высокого ранга. Могут ли простые смертные, жалкий сержантский состав, угнаться за ее мыслями?

Чтобы не демонстрировать лишний раз свою глупость, Соске почел за благо сменить предмет.

— Я уяснил, что Такума очень важен. Но чтобы обеспечить охрану, мне необходимо знать, какими силами и средствами располагает группа А21.

На лице Тессы мелькнуло легкое разочарование, но ответила она столь же деловито:

— Информации пока нет. Но можно предположить, что в их распоряжении находится чрезвычайно мощное и современное оружие, а личный состав хорошо тренирован.

— Что известно об их разведывательных возможностях?

— Тоже практически ничего. Однако есть вероятность, что у них имеются связи в верхних эшелонах правительства Японии.

— Не следует ли нам допросить Такуму?

— Я уже думала об этом, — ответила Тесса. — Но он, скорее всего, не пойдет на сотрудничество, а прибегать к насилию мне бы не хотелось. Посмотрим, как будут развиваться события, и примем решение попозже.

— Понимаю… — начал, было, Соске, но его слова прервал негромкий звонок. Лицо его моментально приняло мрачное и сосредоточенное выражение. — Сейчас нам придется покинуть это место.

Схватив пистолет-пулемет, он засунул за пояс несколько снаряженных магазинов.

— Кто бы это мог быть?.. — неуверенно спросила Тесса.

— Спрячьтесь на кухне и не высовывайтесь, пожалуйста.

Тессе не требовалось двжды объяснять, что значит «не высовывайтесь». У нее даже не возникло мысли предложить свою помощь: она знала, что будет лишь путаться под ногами.

— Будьте осторожны, — только и прошептала она перед тем, как исчезнуть в дверях неосвещенной кухни.

Звонок тренькнул еще раз. Соске знал наверняка, что это не Канаме. Он нажал кнопочку домофона на стенке у двери гостиной. Из динамика донеслось:

— Доставка на дом.

— Иду-иду, — ответил Соске, хотя совершенно не собирался подходить к двери. Вместо этого он прикрыл глаза, положил палец на клавишу выключателя верхнего света в комнате и сделал глубокий вдох. В воздухе повисло почти видимое глазом напряжение. Он безошибочно чувствовал исходящую снаружи враждебность.

«Обратно — в мир, которому я принадлежу. Не так уж и плохо».

Проползли долгие десять секунд.

Затем тишину нарушил звон стекла. Со стороны балкона в комнату влетела ручная граната. Через секунду из нее изверглись струи слезоточивого газа, а через стекло прыгнул мужчина в черной боевой униформе и противогазе. Он был вооружен.

Ожидавший именно такого развития событий Соске действовал молниеносно: выключив свет, он прицелился в проецирующийся на фоне окна силуэт и выстрелил.

Темнота застала противника врасплох, он не успел сориентироваться и, получив короткую очередь в грудь, рухнул навзничь. В комнате воцарилась тишина.

Должны быть еще. Следующая комната!..

Решительно бросившись через облако слезоточивого газа, он влетел в спальню. Первым движением он бросил на пол Такуму, а вторым — опустошил магазин в сторону прикрытого занавесками окна. Жалобно зазвенело стекло, брызнули искры от попаданий по железу. На балконе раздался короткий болезненный вскрик и стук упавшего тела.

Быстро сменив магазин, он повернул голову, прислушиваясь к звукам из глубины квартиры. Короткий глухой взрыв. Соске без труда идентифицировал его — кто-то снес с петель входную дверь. В квартирке оказался новый противник. Пригнувшись, Соске различил в клубах слезоточивого газа человека в одежде посыльного и противогазе. Надо полагать, он занимался доставкой свинца, так как в руке у него был большой автоматический пистолет. Но укрывшегося противника он не заметил.

— Бросай оружие! — Соске, находясь на выгодной позиции, позволил себе проявить немного милосердия и попытался решить дело без дальнейшего кровопролития.

Но посыльный игнорировал предупреждение и повернулся, нащупывая цель стволом пистолета. Соске без колебаний нажал на спусковой крючок — одной очереди оказалось достаточно. Вспышки дульного пламени немного разогнали туман слезоточивого газа между противниками. Получив пять пуль, посыльный грохнулся на пол и больше не подавал признаков жизни.

Быстро проверив комнату и коридор, Соске не нашел никаких признаков новых нападающих.

Всего трое?

Они явно намеревались произвести неожиданную атаку, но их хитрости, насквозь видимые взгляду профессионала, не сработали. Соске заключил, что террористы были неплохо тренированы, но имели недостаточно реального боевого опыта.

Со стороны кухни донесся надсадный кашель. Потом гудение: Тесса включила вентилятор.

«Она не привыкла к газовым бомбам, — подумал Соске виновато. — Наверное, ей пришлось тяжело».

— Командир, непосредственная угроза устранена.

Она с трудом выдавила сквозь кашель и текущие рекой слезы:

— Д-да.

Поскольку Тессе требовалось еще некоторое время, чтобы отдышаться, он подошел и наклонился над распростершимся в гостиной телом. Хотя на мужчине был бронежилет, пули поразили его в голову и шею.

Соске почувствовал мимолетное сожаление, глядя на жизнь, прерванную его рукой. Но он прекрасно знал, что эти люди убили множество охранников и сотрудников научно-исследовательского центра, и считал вполне справедливым то, что их постигла точно такая же судьба.

Как бы банально это ни звучало, и он, и эти люди жили в мире, главным законом которого было: «убивай, или тебя убьют».

Соске определил, что нападавшие спустили с крыши веревку, чтобы попасть на балкон. В магазине поднятого с пола трофейного пистолета-пулемета поблескивали острыми носиками специальные патроны, используемые, как правило, антитеррористическими подразделениями. И оружие, и патроны такого типа нельзя было просто так взять и купить у обычного уличного барыги.

Соске стащил противогаз с лица убитого противника. Тот оказался японцем, ненамного старше его самого. Застывшие глаза, распахнутые, словно в безмерном удивлении, смотрели в потолок.

Проверив два оставшихся тела, Соске убедился, что все нападавшие являлись молодыми людьми лет двадцати, по всей вероятности — японцами. Вспомнив досье с фотографиями, которые ему показывали перед прошлым заданием, Соске задался вопросом — что же собой представляет эта группа, А21? Он еще тогда обратил внимание, что все ее члены были одного возраста. Они не выдвигали никаких политических требований, не озвучивали никаких лозунгов, насколько он мог вспомнить.

Откашлявшись, наконец, и вытерев слезы, Тесса появилась в дверях кухни. Смертельно бледная девушка подошла к разбитому окну и остановилась, глядя на лежащие на балконе тела.

— Как же они нас нашли? — слабым голосом спросила она.

— Не похоже на то, что они следовали за вами — ведь тогда у них было бы множество удобных моментов, чтобы напасть и забрать Такуму.

— Вы правы, — согласилась она. — Но мне очень не нравится мысль о том, что в Митриле может сидеть крот. Возможно, мы серьезно недооценили их разведывательную сеть. Я тоже виновата…

Голос Тессы внезапно задрожал.

— Я сейчас думала… думала совсем о другом.

— Командир? — озабоченно нахмурившись, Соске шагнул к ней, и, едва он приблизился, Тесса со всхлипом бросилась ему на грудь.

— Простите… простите!.. — плакала она. Ее плечи тряслись, по щекам текли ручьи слез, а тонкие пальцы отчаянно вцепились в его рубашку. — Чтобы… чтобы понять… мне потребовалось увидеть все это! Я… я не имею права отвлекаться… ни на секунду. Стоило мне замечтаться и вот… вот…

Она уткнулась лбом в грудь Соске.

Тот ничего не понял. И тем более не догадался, что речь шла о нем. Впрочем, иного поведения он и не ждал. Нормальным девушкам, его беззаботным ровесницам, не было места в холодном и жестоком мире, где обретался Соске. Заглянув туда всего одним глазком, они неизбежно отшатывались с ужасом и отвращением.

Ничего удивительного.

— Мне так жаль!.. Простите меня, простите… — бормотала Тесса, отчаянно подавляя рвущиеся рыдания. Не зная, как ее утешить, и имеет ли он на это право, Соске просто стоял по стойке смирно, не двигаясь и ничего не говоря.

Единственный свидетель этой сцены, Такума, негромко фыркнул. Соске нахмурился.

— Что смешного?

— Ничего, — теперь в его голосе отчетливо прозвучала насмешка. — Но у вас не так много времени, чтобы тратить его на слезы.

— О чем это ты? — мрачно спросил Соске, деликатно отстраняясь от Тессы.

— Вы скоро разделите их судьбу, — Такума мотнул головой в сторону мертвецов. — Пока вы держите меня в плену, мои товарищи будут преследовать вас неотступно.

— Должно быть, ты для них очень важен.

— Необычайно важен. По доброте душевной дам совет: отпустите меня немедленно. Иначе ждите неприятностей.

— От них можно избавиться очень просто, — угрожающе процедил Соске, подняв ствол пистолета-пулемета на уровень глаз Такумы.

Действительно, решение напрашивалось само: он мог прямо сейчас отправить парня туда, откуда никакие друзья-террористы не смогут его вернуть.

— Убьешь меня?

— Как видишь, я делаю это без проблем, когда требуется.

— Нет, мистер Сагара! Вы не должны!.. — взмолилась пришедшая в себя Тесса.

— Разрешите узнать, почему?

— Это самый примитивный и жестокий путь — мы не можем на него вступить! — она говорила так, словно хотела в первую очередь убедить сама себя. — Если мы убьем пленника, то чем же мы лучше их?! Все идеалы нашей организации потеряют смысл!

Рука Соске не двинулась. Он смотрел вдоль ствола, нацеленного в середину лба Такумы. Хотя на лице пленника был написан вызов, Соске безошибочно уловил оттенок страха в выражении его глаз — незаметный для того, кто не знал, как искать.

— Вы считаете меня наивной идеалисткой, мистер Сагара? — настойчиво проговорила Тесса.

— Никак нет, — он убрал оружие, и, обращаясь к Такуме, сказал: — Благодари ее.

Соске поднялся и двинулся на кухню. Глядя ему в спину, Такума спросил:

— Вы серьезно рассчитываете на мою благодарность?

— Нет, я остановила его не поэтому, — мягко ответила Тесса.

— Да вы просто хотите придать себе важности, чтоб вас уважали и смотрели снизу вверх!

Тесса рассеяно пожала плечами.

— Думайте, как вам нравится, — и вышла из гостиной вслед за Соске.

Догнав его, она проговорила:

— Благодарю вас еще раз, сержант.

— Не стоит, командир. Но теперь мы обязаны предположить, что у нас скоро будут новые гости.

— Вы правы. Нужно уходить отсюда.

— Я избавлюсь от трупов, а вы пока свяжитесь с ТДД, командир. Передайте, что мы отправляемся… — Соске задумался. — … Да, отправляемся учить историю Японии.

— ...Историю Японии?

— Сержант Вебер объяснит им, что я имею в виду.

26 июня, 20:31 (Стандартное время Японии)

Тёфу, Тамагава-тё

жилой комплекс Мэйсон К

Канаме вытянулась на диванчике, упершись отсутствующим взглядом в потолок. Сначала хотелось просто плакать от обиды, потом ей овладело невыносимое чувство одиночества.

Безусловно, это был удар. Соске всегда выглядел таким упертым и нелюдимым, что Канаме в жизни бы не поверила, что найдется еще одна девушка, способная терпеть его выходки.

Но и у него оказалась подруга.

«Какой же я была дурочкой»!

С тех пор, как ей довелось взглянуть в глаза смерти рука об руку с Соске, она не переставала думать о нем. Конечно, она выделяла его из всех остальных одноклассников, старалась присматривать за ним и помогала ему адаптироваться в незнакомой и непривычной для него мирной жизни. Она с некоторой тайной гордостью считала, что оказалась единственной, кто разглядел в нем что-то хорошее. Какой же она оказалась самоуверенной и глупой! Если подумать, то не было ничего удивительного в том, что он на самом деле вовсе не испытывал к ней какой-то симпатии.

Канаме дотянулась до тумбочки и взяла ручное зеркальце. Критически рассмотрела свое отражение.

«Я такая страшила, — тоскливо подумала она. — Особенно по сравнению с его девушкой. Вот она просто невероятно милая».

Канаме вспомнила сверкающие и переливающиеся серебристые волосы, огромные аметистовые глаза, ангельскую улыбку — точь-в-точь как у фигуристки. Канаме никогда не смогла бы так солнечно и счастливо улыбаться кому-то.

Она поймала себя на мысли, что пытается представить, чем они занимались. Наверное, он был с ней, когда не пришел к Канаме прошлым вечером. А потом использовал свою работу как шитую белыми нитками отговорку. Да, они наверняка провели ночь вместе, и девушка потом проспала весь день, пока Соске отправился в школу. Канаме уже была совершенно в этом уверена, пусть даже и не имея веских доказательств. Если подумать, то в ее реконструкции зияло немало логических дырок — но она сейчас не могла рассуждать логично и спокойно. Хотела бы она знать, как они встретились? Может быть, эта девушка — дочь погибшего наставника или боевого товарища Соске? Или, подобно Канаме, он когда-то спас ее от гибели? Нет, наверняка это была еще более драматичная и романтическая встреча, словно в кино про Джеймса Бонда, которое Канаме смотрела недавно. Куда романтичнее, чем обстоятельства, при которых Соске встретился с ней самой.

Она пыталась изгнать кружащиеся по кругу мысли, но уже не сумела с ними справиться — ее подхватило и понесло мрачным потоком самоистязания.

Что они сейчас делают? Наверное, ужинают вместе. Сидят за столом друг напротив друга, беззаботно болтают, и счастье светится в их встретившихся глазах. Они говорят… говорят те самые слова. «Я люблю тебя».

Если бы только Канаме могла представить, что Соске в этот момент, словно средневековый мортус, таскает тяжелые, начинающие коченеть трупы собственноручно убитых террористов.

Она включила телевизор, бесцельно пощелкала каналами и почти сразу же выключила, не в силах отвлечься от тоскливых мыслей. Минут через десять в прихожей прозвенел дверной звонок.

«Кто бы это мог быть так поздно? Черт бы побрал всех незваных гостей»!

Усевшись на диване, Канаме некоторое время боролась с желанием притвориться, что ее нет дома. Но, в конце концов, все же встала и подошла к двери.

Не дав себе труда выглянуть в глазок и выяснить, кто там, она с раздражением распахнула дверь… чтобы увидеть перед собой угрюмую физиономию Соске.

Из-за спины выглядывала красавица-подружка, с еще более мрачным выражением, чем у него. А еще с ними оказался парень, которого Канаме раньше никогда не видела. Она уже не удивилась, заметив, что и его лицо мрачнее тучи.

— Чего тебе? — рявкнула Канаме, обращаясь к Соске.

— У нас возникли проблемы, и нужно место, чтобы спрятаться, — в лоб заявил Соске.

Выставляя на стол чайные чашки, Канаме злобно бормотала себе под нос, что не желает иметь ничего общего со всем этим, но… исправно заварила чай. Наверное, она была все же слишком хорошо воспитана. Или слишком мягкосердечна? Как ни странно все это выглядело с ее точки зрения, она не только не выгнала незваных гостей взашей, но — напротив — согласилась им помочь. И теперь сама себе удивлялась.

Когда она выслушала всю историю целиком, ее настроение ни капельки не улучшилось.

— Давайте начистоту, — заявила она, брякнув чашкой о столешницу. — Значит, вас преследуют кровожадные террористы, жаждущие заполучить этого парня? Который и представляет собою главную загвоздку?

Когда она впустила гостей, Соске сразу же попытался запереть Такуму в ванной или в чулане, но Канаме воспротивилась. Соске пришлось тоже посадить того за стол, только подальше от девушек. Пока парень сидел тихо, навострив уши.

— А вот эта девчонка — капитан первого ранга и твой воинский начальник?

— Так точно.

— Слушай, я знаю, что ты хреново сочиняешь, Соске, но сейчас ты себя превзошел. Считаешь меня полной дурой?!

Поскольку в присутствии Такумы Тесса и Соске совсем не жаждали рассказывать о деталях внутренней структуры Митрила, они поневоле оставили в своем повествовании зияющие дыры, которые, естественно, убедили Канаме в том, что ее цинично обманывают. Она сердито повернулась к Тессе.

— Ты сказала, что твоя фамилия Тестаросса? Сколько же тебе лет?

— Шестнадцать… с половиной, — Тесса спокойно пригубила чай. Теперь майку на ней дополняли старые рабочие штаны Соске, которые едва держались даже с помощью ремня.

— Шестнадцатилетняя девчонка — капитан подводной лодки? — Канаме фыркнула. — Вообще-то, я смотрела «Охоту за Красным октябрем» и знаю, что капитанами бывают седые и бородатые морские волки, как Шон Коннери. Тебе бы в лучшем случае досталось место возле рации — принимать телеграммы и приносить кофе.

Против этих слов возразить было нечего, и Тесса лишь кивнула.

— Чидори, мы говорим правду, — Соске попытался убедить Канаме, но так уже закусила удила.

— Если честно, меня не касается, что происходит между вами, но это не значит, что я проглочу ерунду, которую вы пытаетесь мне скормить. Кончайте врать в глаза!

По выражению лица Соске легко было догадаться — он думал, что прийти сюда все же было ошибкой.

Он знал, что враги не смогут даже предположить, что они спрятались всего-навсего через улицу, в двух шагах от квартиры Соске. С этим все было в порядке. Осталось убедить Канаме, и с тут-то и возникли трудности. Соске не предполагал, что она окажется такой недоверчивой и не поверит ни единому его слову.

Мало того, никакой помощи от Тессы. Она с отсутствующим видом сидела, отхлебывала чай, и совершенно не спешила подать руку тонущему подчиненному. Может быть, ему это просто показалось, но с того момента, как он предложил отправиться к Канаме, Тесса стала странно молчаливой и безразличной.

— Командир. Командир?..

Тесса не реагировала. Лишь через несколько секунд она, наконец, заметила, что он обращается к ней.

— А, это вы мне. В чем дело?

Скептицизм Канаме усугублялся с каждой секундой. Загнанный в угол Соске взмолился:

— Командир, прошу вас, может быть, вы объясните?

— Объясню что?..

— Ваше положение и сложившиеся на данный момент обстоятельства.

— А-а-а, да-да. Конечно. Вы знаете, мисс Чидори, есть такая большущая штурмовая… э-э-э, как ее там… субмарина! И я — ее капитан, и еще командир. А Соске — один из моих подчиненных. Правда-правда.

Соске пробил холодный пот. Почему Тесса говорит так неуклюже и совершенно не похоже на себя? Неужели она не понимает серьезности сложившейся ситуации? И с какой стати она выбрала этот момент, чтобы так фамильярно назвать его по имени — впервые с начала их знакомства? Словно она намекала на что-то; на какие-то несуществующие в реальности отношения. Мало того, и в ее словах чувствовалось скрытое острие, направленное в его сторону. Но чем же он это заслужил?

— К-командир?..

— Вы удовлетворены, сержант Сагара? — спросила она с фальшивой улыбкой.

— Так точно, госпожа капитан первого ранга, — ответил он похоронным тоном. — Как видишь, Чидори, все обстоит именно так, как мы говорим.

— Ладно-ладно, — кивнула Канаме, хотя было видно, что она ни капельки не верит. — Знаешь, я очень терпеливый человек. И если ты настаиваешь, что это правда — так и быть, я согласна.

Она еще разок фыркнула и недовольно взглянула на Такуму.

— ...Тогда — следующий вопрос. Кто это парень, и какого черта он так противно лыбится, а? Он начинает действовать мне на нервы.

— Виноват, Чидори Канаме-сан, — спокойно ответил Такума.

— Только вот ты вовсе не выглядишь виноватым, — заметила она. — Я старалась, наливала тебе чай, а ты даже не прикоснулся.

— Спасибо, не хочу.

Кулак Канаме с размаху грохнул об стол, заставив Тессу подпрыгнуть. Такума, который изображал спокойствие и отстраненность, все равно слегка вздрогнул. Канаме впилась горящими глазами в его лицо.

— Элементарная вежливость! — прорычала она. — Лучше выпей. Этот сорт чая довольно-таки дорогой, и мне обидно, знаешь ли.

— А если я откажусь?

— В холодильнике есть «Доктор Пеппер», и я буду заливать его тебе в глотку, пока пузыри из ушей не полезут!

Такума растерянно приоткрыл рот, не зная, как реагировать.

— Я серьезно.

Он взял чашку скованными руками и демонстративно отхлебнул.

— Довольна?

— Ну, разве так сложно? Нечего было выпендриваться. Хотелось бы мне поглядеть на твоих родителей — они тебя до неприличия избаловали.

При упоминании о родителях глаза Такумы моментально сузились и стали колючими. Соске напружинился, приготовившись к очередной вспышке. Но террорист сидел смирно, продолжая буравить Канаме своими темными страшными глазами. Ее же ничуть не смутила читающаяся во взгляде угроза. Наоборот, она усмехнулась как генерал, обнаруживший слабину во вражеском построении.

— А-а, прости, — ехидно проговорила Канаме. — Не нравится, когда плохо говорят о твоей мамочке?

— У меня нет матери, — огрызнулся Такума. Глаза Канаме расширились, и на некоторое время она замолчала. Потом заговорила снова, хотя и тоном ниже.

— Какая неожиданность. Что же, и у меня нет, и у Соске — тоже. Считаешь, что ты единственный в мире сирота?

Такума онемел.

— Похоже, считаешь. Именно поэтому ты такой избалованный и наглый.

Теперь Такуму проняло. Он зарычал сквозь стиснутые зубы, глаза потеряли фокус. Издав звериный вопль, он бросился на Канаме.

«Ага, вот оно!» — мелькнуло в голове у Соске. Причина неустойчивого психологического состояния Такумы все еще оставалось загадкой, но теперь было ясно, что определенные эмоции срабатывают как триггер, превращая его в агрессивного, яростного безумца. Соске без труда перехватил его и завернул руку за спину.

Канаме инстинктивно отшатнулась, когда Соске поймал и оттащил бьющегося Такуму, но в следующую секунду довольно усмехнулась и выставила в сторону Тессы знак победы — пальцы рожками в виде буквы V.

— Моя взяла — сорвался, засранец.

Прижимая вырывающегося парня к полу, Соске еще раз пожалел, что пришел сюда. В пылу борьбы он сжал левую руку Такумы.

— Э?..

Пальцы вдруг неожиданно ощутили под кожей, внутри руки, что-то маленькое, твердое и цилиндрическое. Если бы Соске не был хорошо знаком с человеческой анатомией, он счел бы это просто костью. Но теперь у него не оставалось сомнений — в предплечье Такумы сидело что-то инородное.

Решив, что изучать этот вопрос лучше без помех, Соске умело оглушил пленника ударом по затылку.

— Командир! — позвал он.

— В чем дело? — она быстро поднялась на ноги и подошла.

— Пощупайте.

Тесса нажала пальцами в указанном месте, и ее лицо мгновенно стало серьезным.

— Понятно. Мы были слишком беспечны.

— Вы знаете, что это?

— Да. Микропередатчик, который дает импульс каждые несколько минут. Его можно запеленговать. Изначально их разрабатывали для контроля над заключенными, работающими вне тюрьмы, и… — она задумалась на мгновение, — …если я правильно помню, он почти целиком сделан из акрила и силикона, поэтому металлодетекторы против него бессильны.

К тому моменту, как объяснение было закончено, Соске уже перешел в боевой режим — с автоматом наготове. Враги уже наверняка определили их новое местонахождение и могли атаковать в любую секунду.

Конечно, никто не мог предположить заранее, что в теле Такумы спрятан радиопередатчик. Радовало только то, что теперь стало ясно — причиной внезапных нападений террористов был именно он, а не утечка информации из Митрила.

— Что-то не так? — поинтересовалась Канаме.

— Дело плохо. Держитесь подальше от окон и двери, — приказал Соске.

Осторожно выглянув из-за занавески, он проверил, нет ли признаков готовящегося нападения.

Нет. Пока нет. Может быть, террористы стали более осторожными после неудачной атаки. Или ждут подкреплений.

— Так, получается…

— Что, Чидори?

— Вы говорите, у него что-то спрятано в руке?

— Именно. Передатчик, который можно запеленговать и узнать, где он находится, — в голосе Соске слышалось легкое раздражение и нетерпение. — Командир, его нужно скорее вынуть. У меня есть нож. И морфин.

— Да, у нас нет другого выбора. Но я не разбираюсь в хирургии.

— Я все сделаю сам.

Стерилизация, вскрытие, экстракция, наложение швов. Соске сомневался, что противник даст им достаточно времени на все эти процедуры. Но если они собираются скрыться и взять Такуму с собой, передатчик нужно немедленно нейтрализовать.

— Знаешь что… — Канаме тронула Соске за плечо, когда он уже вынимал из аптечки шприц.

— Что? Я сейчас занят.

— А нельзя просто сломать передатчик?

— Именно это мы и хотим сделать. Отойдите, пожалуйста, — ответила вместо Соске Тесса.

— Подождите. У меня есть большая микроволновка. Почему бы не использовать ее?

Соске и Тесса застыли, глядя друг на друга.

Засунув кончик палочки-хаси в маленькую дырочку в рамке дверцы микроволновки, Соске обманул механизм, и машина решила, что дверца плотно закрыта.

Обмотав вокруг руки все еще находящегося без сознания Такумы резиновый коврик с прорезанной дыркой — изолятор, Соске оставил открытой лишь часть его предплечья, ту самую, где находился передатчик.

Потом он согнул безвольную руку в локте и сунул в микроволновку.

— Пяти секунд будет достаточно.

— Точно, — согласилась Канаме. — Давай.

Повернув колесико таймера, она нажала кнопку. Микроволновое излучение такой мощности было смертельным для любого точного электронного механизма, пусть и попавшего под него на короткое время.

Микроволновка заработала, облучая руку с передатчиком. Канаме сосчитала до пяти.

— Выключаю, — она вернула таймер на место, и печка звякнула. Видимых изменений не наблюдалось, но передатчик, безусловно, был выведен из строя.

— Мне никогда не приходилось присутствовать при такой неортодоксальной операции, — прокомментировала Тесса, пытаясь скрыть удивление. Неудивительно — в нормальных условиях на такое никто бы не пошел. Ведь если бы излучение действовало немного дольше, кровь в руке Такумы начала бы закипать.

— Теперь мы в безопасности? — поинтересовалась Канаме.

— Да, но… — Тесса запнулась.

Поначалу она чувствовала некое тайное превосходство над Канаме, но теперь это слегка надменное отношение полностью рассеялось. Теперь Тесса поймала себя на какой-то детской обиде; точно эта простейшая физическая уловка была выдумана специально, чтобы перехитрить и унизить ее.

— Рано говорить, что мы в безопасности, — заметил Соске из кухни. — Когда его друзья поймут, что передатчик вышел из строя, они немедленно нападут. Нужно сменить дислокацию.

— Если они знают, что мы здесь, то наверняка следят за входами и выходами, — покачала головой Тесса. — Было бы лучше покинуть жилой дом незаметно, чтобы избежать новой перестрелки.

— Чидори, здесь есть пожарная лестница на балконе?

— Имеешь в виду ту маленькую дырку в полу?

— Уйдем через него, — решил Соске. Взвалив тело Такумы на плечо, он двинулся к балкону, и Тесса последовала за ним. Отодвинув край занавески, Соске изучил окрестности и не заметил ничего подозрительного. Кажется, противник не выставил наблюдателей с этой стороны здания.

Пригибаясь, Соске выскользнул на балкон и нашел квадратный деревянный люк в полу. Если его открыть, он приведет на первый этаж.

— Уже уходите? — поинтересовалась Канаме. — Тогда до встречи.

— Не говори глупостей. Ты идешь с нами.

— Что?!

— Они схватят тебя, если останешься здесь.

Чтобы узнать, куда делись беглецы, враги не остановятся ни перед чем. Они вполне могут решить выпытать у Канаме все, что она знает. Впрочем, пока это было очевидно только для Соске.

— П-погоди, я не согласна!

— Извини, но мы уже втянули тебя. Ты по уши в этом деле.

— Да пошел ты!.. — заорала Канаме так громко, что соседи за стенкой наверняка вздрогнули. — Не желаю я участвовать в вашем романтическом бегстве! Это просто… просто жестоко с твоей стороны, Соске!

— Чидори, я тебе уже говорил, что между нами совершенно иные…

— ...Слышать ничего не желаю!!! Особенно твои дурацкие выдумки. Мне и одной будет хорошо, так что защищай свою подружку и молчи!

Иногда Канаме бывала ужасно упрямой. Соске уже отчаялся убедить ее, когда подоспела неожиданная помощь.

— Вы заблуждаетесь, мисс Канаме, — с нажимом произнесла Тесса. — Мистер Сагара прав. Мне очень жаль, что мы втянули вас в этот инцидент, но теперь ради вашей собственной безопасности вам следует отправиться с нами.

В отличие от прошлых, странно неуклюжих попыток убедить Канаме, сейчас слова Тессы дышали уверенностью. Теперь по ее виду никто бы не осмелился сказать, что она лжет.

— Но ты же всего пару минут назад…

— Это была глупая шутка, зашедшая слишком далеко. Прошу меня простить за нее. Возможно, вы мне не верите, но я действительно его старший воинский начальник и действительно отвечаю и за него, и за еще несколько сотен человек.

Канаме нервно сглотнула, а Тесса неумолимо продолжала:

— Прошу вас поверить. Митрил не является обычной организацией, и на руководящие посты там назначают по несколько иным принципам, чем обычно.

Глаза Канаме перешли с Тессы на Соске, остановились на Такуме. Действительно, этот набор персонажей совсем не вписывался в картину, представлявшуюся ей раньше.

Она неохотно кивнула.

— Ладно. Хоть я и не все понимаю, так и быть — пойду с вами. Чтоб вам провалиться.

— Благодарю вас за доверие. Идемте, мистер Сагара.

— Есть, командир, — Соске потихоньку вздохнул с облегчением. Но решил, что говорить Канаме о том, что террористы наверняка вломятся в ее квартирку и все разнесут в поисках следов беглецов, будет неразумно.

— Погодите, я кое-что прихвачу.

— Нет времени.

— Но телефон-то я могу взять?! Надо будет позвонить Киоко и попросить, чтобы записала мне одну любимую передачу.

Канаме на секунду скрылась в спальне. К тому моменту, как она вернулась, люк на балконе уже был открыт, и Тесса, надрываясь, пыталась пропихнуть в него тело Такумы — на руки ожидающему на балконе нижнего этажа Соске. Когда Соске, наконец, принял его, спустились и девушки. Тесса оказалась настолько неловкой, что Канаме пришлось помогать и ей.

Обитатели квартиры на нижнем этаже не заметили пришельцев. Вероятно, из-за бейсбольного матча, рев и свист которого доносился из телевизора в гостиной.

Это была игра нижнего дивизиона. С двумя аутами и полевым игроком на третьей базе. Счет четыре — один.

— Ого! «Хансин13» побеждает! — прошептала Канаме, прислушиваясь.

— Двигаемся дальше.

Они спустились на следующий этаж, где свет в квартире не горел. Очевидно, никого не было дома. Воспользовавшись представившимся случаем, Соске разбил стекло и открыл балконную дверь. С Такумой на спине он прошагал через гостиную, подошел к входной двери и приоткрыл ее на пару сантиметров. Выглянув наружу, на открытый проходной балкон-коридор, он сразу заметил припаркованный перед фасадом черный минивэн. На водительском месте сидел человек. Что было сзади, в салоне, не позволяли разглядеть тонированные стекла. Сказать на сто процентов, что это враги, он не мог, но показываться им на глаза, естественно, не собирался. Они тоже пока ничего не заметили и вели себя спокойно.

— Идемте.

Запомнив номер автомобиля, Соске прокрался к боковой двери, ведущей на заднюю лестницу. Спустившись по ступенькам, перелез через перила на первом этаже и нырнул в густые кусты, растущие вдоль задней стороны дома. Канаме и Тесса последовали за ним.

— Ой! — перелезая через перила, Тесса зацепилась каблуком и неловко шлепнулась на землю. Соске и Канаме бросились к ней на помощь.

— Я… я цела. Не беспокойтесь, пожалуйста.

Хотя она и не сильно ушиблась, в аметистовых глазах стояли слезы.

— Что теперь? Куда идти? — спросила Канаме, выглядывая на улицу из-за пышных кустов гортензии.

— Как раз думаю над этим. У нас не такой уж большой выбор.

— Это верно, — согласилась Канаме, глянув на поникшую Тессу.

На парковке неподалеку стояла машина, купленная на митриловские деньги, но ездить сейчас по улицам было бы нерационально. Полиция настороже, и гораздо более бдительна, чем обычно. Кроме того, полицейским уже могли поступить ориентировки на Такуму.

— Оптимальный вариант — укрыться неподалеку отсюда, в знакомом нам месте, где минимальна вероятность втянуть в разборки посторонних, — выдал свою тактическую оценку Соске.

Канаме кивнула и задумалась. Потом торжествующе подняла палец.

— Есть такое место!

— Где?

— Школа.

— Не пойдет. Там нас найдут.

Конечно, обыскав квартиру Канаме, террористы обнаружат там множество указаний на старшую школу Дзиндай.

— Да не наша! Другая школа.

26 июня, 21:07 (стандартное время Японии)

Кото, Токио, Япония

Доки Аками

Едва придя в сознание, майор Калинин произвел быструю и незаметную мысленную инвентаризацию своих ранений, прислушиваясь к какофонии болезненных импульсов. Нервная система была цела и исправно передавала жгучую боль из каждого мускула израненного тела. Кости, по всей видимости, тоже остались целы, не считая треснувшего ребра. Что-то было не в порядке с печенью, но жизни это пока не угрожало. На спине и плечах огнем горели несколько глубоких порезов, но причинившие их куски стекла исчезли, а кровотечение остановилось. Он был избит, вымотан и истощен, но в очередной раз обманул безносую.

Корабль — определил майор, прислушавшись. Барабанные перепонки не пострадали, и по едва слышному мягкому плеску волн, разбивающихся о борта, журчанию винтов моторных лодок и катеров, протяжно резонирующему стальному корпусу, он понял, что судно стоит на якоре или пришвартовано к пирсу.

Подождав и убедившись, что рядом никого нет, Калинин открыл глаза, повернул голову и осмотрелся, игнорируя острую боль, прострелившую от шеи вниз по правой стороне тела.

Каюта была небольшая, выкрашенная шаровой краской. Грубая металлическая койка, голая лампочка под потолком, шипящая раскаленной спиралью. Переборки были покрыты ржавыми потеками, особенно вокруг прочной железной двери, запертой, как заметил майор, снаружи.

Правая лодыжка была прикована наручниками к койке. Приподняв голову, он увидел, что ему оказали первую медицинскую помощь — поверх крепких мускулов на груди было намотано несколько слоев бинтов. Из одежды на нем остались только брюки, кое-где закапанные кровью.

«Неумелая перевязка. Значит, врача на борту нет», — отметил он хладнокровно.

Минут через пять до его ушей донесся отзвук шагов по металлической палубе. Каблуки простучали до самой двери, и она отворилась с протяжным скрежетом. В каюту шагнула женщина, та самая, которая заговорила с ним как раз перед тем, как майор потерял сознание. Кажется, ее называли Сэйной. Она все еще была в оранжевом пилотском комбинезоне.

— Вы очнулись, — констатировала она голосом холодным и хрупким, как цветы подснежника.

— Что вам нужно от меня? — поинтересовался Калинин, даже не пытаясь приподняться.

— Поговорить.

— На вашем месте я бы не трудился, — проворчал он. — Ликвидировал бы и выбросил труп в залив.

— Могу сделать это в любой момент, — на губах Сэйны мелькнула ледяная улыбка. Она сложила руки на груди и прислонилась к двери. — Ваш боец — настоящий профессионал. Сумел уложить троих наших товарищей и сбежать с Такумой и вашей секретаршей.

«Командир и Янг скрылись и забрали с собой мальчишку», — заключил про себя Калинин.

Говоря «секретарша», Сэйна явно имела в виду капитана первого ранга Тестароссу. Странно. Майор не ожидал такого от капрала Янга. Сумел отбиться от преследователей и скрыться, да еще и вместе с командиром? Это выглядело просто невероятно.

— Он один из ваших, верно? Сагара Соске.

Лицо Калинина едва не выдало удивления, когда прозвучало это имя.

Соске? Майор почувствовал облегчение, услышав, что Тесса попала под его защиту. Хотя, конечно, теперь нужно было узнать, что случилось с Янгом.

— Где бы они ни скрывались… надеюсь, вы не рассчитываете, что я их выдам?

— Я реалистка, — пожала плечами Сэйна. — Пытать вас с такими ранениями бессмысленно — вы умрете раньше, чем заговорите.

— Тогда зачем вы меня перевязывали? Я бы истек кровью — и все.

— Просто захотелось поговорить. По большому счету мне не так уж и важно знать, кто вы такой на самом деле.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— С одного взгляда видно, что ни к полиции, ни к местным военным вы не относитесь. Ваши возможности незначительны, и вы мелко плаваете. Хотя пока ваши бойцы неплохо себя показали, большой угрозы вы не представляете.

Митрил в самом деле действовал самостоятельно, его не поддерживали государственные ресурсы, как армию или разведслужбу. Эта изоляция составляла одну из его слабостей.

— Слова опытного стратега, — оценил ее логические построения Калинин.

— Возможно, — ответила она, косвенно подтвердив то, что сама и руководит всей операцией. — Но я знала гораздо лучших вождей. Не слышали о Такейти Сэйдзи?

— Нет.

— Наемник, японец по происхождению. Он был во Вьетнаме, потом в Конго, Йемене, Никарагуа, Ливане — бесконечный список. Настоящий ветеран, специалист по разведке и технике выживания. После пятой арабо-израильской войны на Ближнем Востоке, когда он воевал в армии Республики Курдистан… — продолжала она, и в ее голосе впервые появились живые нотки, — …он вернулся в Японию, чтобы на покое заняться бизнесом. Знаете, каким?

— Наверняка не частным сыском.

— Благотворительностью, — сказала она. — Он назвал свою организацию А21 и занялся реабилитацией и перевоспитанием малолетних преступников. Тех, что совершили самые тяжкие преступления: грабителей-рецидивистов, убийц, насильников, поджигателей — самую шваль, какую только можно было найти; все отбросы общества.

Калинин слушал молча.

— Такейти Сэйдзи собрал всех этих никуда не годных юнцов-изгоев на выкупленном им островке, где и принялся вколачивать в них разработанную им же технику выживания и боевые навыки. Все — даже те, кто о нем и слышать поначалу не хотели — подчинились ему. У них не осталось иного выхода — на острове не было не только электричества и водопровода с теплыми туалетами, но даже пресной воды и подножного корма. Если бы воспитанники не отнеслись к тренировкам серьезно, они бы просто не выжили.

— Эффективное обучение, — согласился майор.

— Еще бы. Он учил не пряником, наоборот — использовал враждебную обстановку и дикую природу, чтобы закалить их, вколачивал в воспитанников самые совершенные методы убийства. Через некоторое время подростки обрели уверенность в себе и своих силах. И неожиданно осознали, что для них больше нет нужды быть жалкими, ничтожными преступниками — перед ними открылись совсем иные дороги.

— Захватывающая история. Но на этом она не кончается, — заметил Калинин.

— Именно. Одна телекомпания прознала о тренировках и без приглашения заслала на остров съемочную группу. Телевизионщики оказались настолько глупы, что нашли старый, еще военных времен склад боеприпасов, полезли туда и подорвались. Погибло семь человек, — Сэйна опустила глаза и прервалась, словно заново переживая всплывающие из глубин памяти дни. — Все покатилось под откос. Журналисты накинулись на нас как цепные псы, хотя было очевидно, что несчастный случай произошел по их собственной вине. Нас заклеймили, обозвали тренировочным лагерем для террористов, как будто мы собирались на кого-то напасть. Свора гиен. Вмешалась полиция, и лагерь закрыли. Это было уже после того, как биографии всех воспитанников напечатали в газетах, — в ее голосе прорвалась застарелая мстительная ненависть, — как будто я мечтала, чтобы мне напомнили про забавы моего никчемного отца!..

Калинину не потребовалось ничего объяснять. Он и сам понял, что она имеет в виду нечто похуже, чем просто домашнее рукоприкладство. А еще он был уверен, что ее отец больше не коптит небеса. И сомнений в том, кто ответственен за такое состояние дел, тоже не возникало.

Все выглядело так, словно А21 действительно представляла собой не просто террористическую группу, состоящую из радикалов, взявших в руки оружие.

Быстро шагнув к койке. Сэйна наклонилась к Калинину, приблизив лицо так, что он почувствовал ее дыхание.

— Знаете, почему я рассказываю обо всем этом?

Ее лицо снова застыло, как фарфоровая маска.

— Нет, — ответил он, хотя мысленно уже прикинул несколько возможных вариантов.

— Вы напомнили мне его. Такейти Сэйдзи.

Конечно, едва ли полурусский-полуэстонец был внешне похож на японца. Если их и роднило что-то, то оно оставалось сокрытым — это нельзя было увидеть глазами. Только почувствовать.

— Но я сомневаюсь, что вы собираетесь отпустить меня.

— Зависит от вас. Могу я кое-что спросить?

— Попытайтесь.

— Если бы вас кто-то назвал преступником и погубил, обрадовались бы вы, если бы ваши последователи разожгли костер отмщения?

— Я бы не чувствовал ничего, — холодно ответил Калинин. — Я обратился бы в прах, а прах ничего не чувствует.

— Ушли от ответа. Хорошо, я убью вас, — Сэйна вытащила пистолет из кобуры.

— Разговор был бесцельным, я предупреждал.

— Да. Глупость с моей стороны. Тем более, что мне и так есть чем заняться.

— Местью? — поинтересовался Калинин.

Сэйна на мгновение задумалась.

— Я не думала об этом как о мести. Я просто хотела… мы все хотели раскрасить этот прогнивший и затхлый город в свои, особенные цвета. Наполнить его огнем и ужасом. Если, по-вашему, это называется местью — пусть будет так.

Слова Сэйны словно приоткрыли дверцу, откуда блеснуло пламя горящей топки. Ненависть, мстительность, нигилизм. Ее соратники были такими же. Нет, не мимолетная вспышка гнева, но долгая ярость, накопившаяся за долгие годы противостояния обществу, низвергнувшему отщепенцев на самое дно. Единственное желание, которое вело их вперед. Майору Калинину доводилось иметь дело с подобными людьми. И они появлялись вновь и вновь — искалеченные, жаждущие мести.

Наведя пистолет пленнику в голову, Сэйна произнесла:

— Мы обязательно найдем и убьем этого вашего бойца, Сагару Соске, и всех, кто окажется с ним. Вернем Такуму.

— Ради лямбда-драйвера?

Одно это слово означало переход разговора на совершенно другой уровень — секретный и опасный. Но Калинину было не привыкать играть со смертью в орлянку.

Если его предположения верны, и Сэйна поймет, что значит это слово, то террористы действительно обладают оружием невероятной разрушительной мощи. То же, что и он знает о нем, заставит Сэйну отнестись и к нему, и к Митрилу в целом гораздо серьезнее. Майор надеялся на то, что, пока они будут пытать его, надеясь вытянуть информацию, которой он не обладал, Тесса успеет добраться до безопасного места. Действительно, на лице Сэйны отразилось удивление.

— Сюрприз. Итак, вы все же что-то знаете?

— Возможно. Я оказался ценнее, чем вам показалось, верно?

— Да. Гораздо ценнее, чем раньше, — ответила она, убирая пистолет. Повернулась и направилась к двери.

— Еще одно, — остановил ее Калинин. — Где сейчас Такейти Сэйдзи?

Сэйна замерла на полушаге.

— Он умер. Повесился в тюремной камере.