Норман. Шаг во тьму

Глава 1 Нашествие

Проснулся в суматохе, если это можно так назвать. В дверном проеме мельтешили разумные. Попытался встать, но вялость и легкие судороги не позволяли даже сесть.

– Чего это вы? – с трудом разомкнув губы, хрипло спросил у тараканящего здоровенный куль орка.

– О, очнулся. Долго объяснять. Если коротко, то ждем нашествия зверья из Темных земель. Отойдешь – найди деда, он озадачит.

По коридору, словно в сюрреалистическом сне, прошли лошади, погоняемые эльфом.

«Отойти» оказалось сложно, я только через часть времени смог встать. Кроме меня, можно сказать, все были при деле. Нейла лежала отдельно, на соломенных тюфяках в углу комнаты, при этом она явно не страдала. По лицу то и дело пробегала блаженная улыбка. Хоть и в забытьи, но она разве что не стонала в сладкой истоме. Я попытался ее растормошить.

– Не надо, пусть спит, – послышался из-за спины голос деда.

– Что с ней?

– Хотелось бы самому знать.

– Вы это, – заглянул Серый, – перенесли бы в закрытую комнату. Ровный за хуторянами поехал, ни к чему им ее видеть, не поймут.

– Чего не поймут? – Я не мог сообразить, что происходит.

– Потом объясню, – устало произнес Савлентий.

– Вы чего сговорились все – потом, потом?

– Ты ляг, полежи, помощи от тебя пока не будет, но и отрываться от дел ради твоего любопытства никто не собирается. Запремся – все объясним.

– В смысле – запремся?

– Сядь, – усадил меня дед на кровать. – Все потом. Храм! Иди сюда. Возьмешь Нейлу, перенесешь в нашу комнату и припрешь чем-нибудь дверь, чтобы никто не заходил. Где ушастый?

– На поле побежал, овощей набрать.

– Да он что, с ума сошел! Один?

– Нет, Новера взял.

– Сын Некроса…

Дед выбежал из комнаты, за ним ушел орк с Нейлой на руках. Мимо дверного проема проковылял гоблин с охапкой сена, завернутого в простыню. Понимая, что помощи от меня в таком состоянии действительно не дождешься, я решил исправить положение, подкачав себя маной. Найдя меч, взялся за рукоять, она даже не успела потеплеть, когда круги перед глазами и тошнота оповестили, что я теряю сознание…

Мир вокруг проявлялся постепенно. Сначала я стал слышать.

– Храм! В комнате Серого лезут… Я к дверям, кто-то здоровый скребется, Палт, Ворон, пошли со мной…

Ударов пять сердца были слышны только топот сапог и непонятная возня вокруг.

Волосы кто-то погладил рукой.

– Пить, – прошептал я.

– Сейфас, плинесу, – прозвучал детский голосок Марны.

Через меру по моим губам потекла струйка жидкости и стекла по щеке на подушку.

– Не так. Надо голову сначала поднять. – Слабые руки Карна неумело приподняли мою голову.

С трудом разлепив ссохшиеся губы, смог сделать три маленьких глотка.

– Мофет, кушать?

– Ему нельзя. Тетя Софья говорила. Сейчас схлынут, и позовем ее.

Через полчасти появилось зрение. Веки были тяжелыми, как свинец. Осыпавшаяся с потолка штукатурка образовала брешь, по форме похожую на лошадиную голову, и открыла взору находящийся под ней массив досок. «Никогда раньше не обращал внимания на древность «Проклятого дома», – мелькнула мысль.

– Ляля Номан, а вы не фпите? – склонилось надо мной личико Марны.

– Нет, – ответил я, удивившись хрипоте своего голоса.

– А вы тофе фелей булете бить?

Произнести длинный ответ, да еще и на непонятный вопрос ребенка, просто не было сил.

– Что, очнулся? – В дверях появилась Софья. Она устало села на край кровати. – Как себя чувствуешь?

– Хреново. Что происходит?

– Нашествие, – ответил она. – Темные твари как с ума сошли. Кидаться – не кидаются, Серый говорит, охотники, бывало, переживали это дело, просто стоя на месте – звери пробегали мимо. Но наш дом они рассматривают как убежище и лезут во все щели. Пока отбиваемся.

– Со мной что было?

– Когда началось, половина одаренных потеряли сознание. На ногах остались дед, Эль да Яля с Серым. Ты провалялся дольше всех. Но после того как пришел в себя, снова умудрился потерять сознание.

– Очнулся? – В дверях стоял Савлентий. – Пока затихли, за водой сходим. Потом подойду. Позови Нейлу, пусть она посмотрит его.

Дед исчез так же внезапно, как и появился. В проеме прошли отец, эльф, какой-то мужик и Храм. Все в полном боевом облачении, отец даже в шлеме. Храм, проходя мимо, подмигнул мне.

– Куда это они?

– За водой. Когда собирались, все взяли: овощи, крупы, лошадей, даже сено лошадям и инструменты в дом успели занести. А про воду забыли. Что было, лошади выпили. Вот уже второй раз за сутки к колодцу пробиваются. В прошлый раз Локку чуть руку не откусили.

Память услужливо подсказала, что Локк – один из хуторян, строящихся рядом. Вернее всего, мужик, шедший с отцом и остальными, тоже из них.

– Пойду за Нейлой схожу, – со вздохом произнесла Софья.

– С ней все нормально?

– Да как сказать, со здоровьем да, а остальное… тебе лучше дед расскажет.

Софья вышла. Где-то за изголовьем послышались какая-то возня и сопение. Судя по приближающемуся цокоту когтей, хасаны. Через меру два мокрых языка, обдавая не самым приятным амбре, вылизывали мне лицо.

– Я тоже рад вам. – На душе почему-то стало тепло.

– Ого, босоногий к нам вернулся. – В дверь вошел Серый. Единственный из всех, увиденных мной с момента восстановления зрения, в приподнятом настроении. – Малышня, можете к матери идти, она вас покормит.

Марна и Карн спрыгнули с кровати и, дробно перестукивая каблуками, убежали.

– Вроде здоровый, а как тебя разморило-то, вторые сутки лежишь.

– Да сам не знаю…

– Ничего. Сейчас подлечат. Ладно, я пошел, завал на второй этаж нужно подновить.

В дверях Серый столкнулся с отцом. Боком разминувшись с оборотнем, отец зашел в комнату:

– Ну ты и напугал нас. Что случилось?

– Да если бы я знал.

– Как себя чувствуешь?

– Как будто хасаны пожевали, кстати, где они? Только что были.

– На подхвате, за водой пошли. И я пойду. Надо комнаты обойти, вдруг твари полезут.

Через три меры бодрым шагом вошла Нейла. За ее спиной маячила Софья.

– Лупоглазик, ты вроде здоровый, а раскис как девчонка, – звенящим голоском произнесла она, присев рядом. – Давай посмотрим, что с тобой.

Нейла закрыла глаза, переходя на магическое зрение, спустя двадцать ударов сердца, подняв веки, стала осматривать меня пустым взглядом. Что-то в ней было не так, но я никак не мог уловить что.

– Ну вот, все хорошо, сила заструилась. Софья тебя напоит зельем, а потом дед маны подкачает, и снова можешь глаза таращить.

– Что у тебя с глазами? – понял я наконец, в чем несоответствие.

Глаза Нейлы из зеленых превратились в темно-изумрудные.

– Да так, устала. – Нейла оглянулась на Софью.

– Расскажи. Лучше сама, – равнодушно произнесла та. – Я пока отвар для зелья приготовлю.

– Ну… – начала Нейла, когда Софья удалилась. – В общем, я могу собирать темную ману.

– Что значит – темную?

– Сама плохо знаю. Я слышала раньше, что темные могут владеть какой-то другой силой. Но в академии такие вопросы строго пресекались, вплоть до карцера. Я считала, что это выдумка студентов. А теперь, когда всем плохо, меня, наоборот, переполняют силы. Дед говорит, вокруг нас огромное количество темной маны, которую могут впитывать только темные. Поэтому теперь все считают меня темной. Получается, что я настоящая ведьма.

Голос Нейлы слегка дрожал. Одно дело играть на словах в темную магию, а другое – столкнуться с ней наяву.

– Ну что, все хорошо? – Лицо деда, вошедшего в комнату, слегка осунулось. Он, кажется, даже стал слегка меньше ростом. – Расскажи-ка мне, чего второй раз вырубился? А то мы уже гадать устали. Вроде эманаций силы в это время не наблюдалось, наоборот, должен был подняться.

– Каких эманаций?

– Потом расскажу, сначала о тебе. Лечить надо, а я побаиваюсь тебе силу качать.

– Ну, когда все ушли, я решил силы из меча взять. Дальше не помню.

Дед поднял стоящий у изголовья меч. Сдернул оплетку навершия – камень имел насыщенный красно-черный цвет. Никогда раньше он не приобретал такого оттенка.

– Тогда все ясно. Подвинься, дочка, сейчас поднимем молодца, – согнал он сидящую на краю кровати Нейлу.

После вливания дедом силы мое состояние стало резко улучшаться, по коже прошла бодрящая прохладная волна. Стук в висках прекратился. Я напился из протянутой Нейлой кружки. Вода, словно в пустой бочке, заурчав, ударила по желудку. Чувство голода волком взвыло в животе. Вместе с ним проснулось обоняние – воняло в доме хуже, чем в уборной.

– Сейчас Софья с Фалной приготовят тебе бульон, – ответил на мою просьбу дед.

– Может, расскажешь, что все-таки происходит?

– Не-эт. Устал. Вон Сайл расскажет, – кивнул он на проходящего мимо дверей парня. – Сайл, иди сюда. Он недавно спал, заодно силы тебе даст, но не раньше чем через полчасти, – пригрозил пальцем дед. – А я пойду отдохну. И вот эту игрушку, – потряс он моим мечом, – пока с собой заберу, нельзя тебе еще его трогать. Нейла, ты тоже – марш отдыхать, сутки на ногах.

– Но я не хочу.

– Я сказал, марш отдыхать! Развели тут детство, хочу – не хочу. Сутки на ногах, а когда это кончится, еще неизвестно.

– Привет, Норман!

– Привет, Сайл, – приветствовал я мальчугана. – Расскажешь, а то я ничего не понимаю!

– Конечно, только за водой схожу, пить ужасно хочется, говорят, старшие четыре ведра принесли.

Вернулся он мер через пять, неся Софьин ароматический амулет:

– А то пахнет у тебя.

– Чего это, правда, такой запах?

– Ты уже два дня лежишь, а воды нет…

До меня начал доходить смысл сказанных Сайлом слов. Стыдно было жутко.

– После того как ты ушел с Нейлой, мы стали готовиться к нашествию. Серый объявил, что через день, максимум через два, звери побегут из Темных земель. И лучше всего закрыться на это время в доме. До полной темноты успели только часть продуктов перенести, потом вообще плохо стало. Тошнота, голова трещала. Тебя разбудить не смогли, удивились немного, и все. А утром из одаренных смогли встать только эльф, дед, Яля и Серый, ну и кто без искры. Я тоже спал, так что дальше мне Храм рассказывал. Простым разумным тоже было плохо, но не до такой степени, как нам. Те, кто смог проснуться, продолжили готовиться к нашествию. Когда дед поделился с нами силой, мы тоже начали просыпаться, голова болела-а-а ужас как. Потом дед напоил нас чем-то, стало немного полегче. Ты тоже очнулся, но потом опять вырубился. Таскали мы так до вечера кто дрова, кто сено, кто бревна, чтобы ход на второй этаж перекрыть. Храм с Кейном окна забили. Потом оказалось, не очень-то забили, там крепить не к чему, поэтому они просто расперли доски в проемах. Теперь зверье их выбивает, а мы тех, кто лезет, – убиваем. Ладно, окна узкие, никто большой не протиснется. Я водяную крысу убил, только тело на улицу упало, ничего взять не успел, – вздохнул Сайл и продолжил: – Ну вот, всем плохо, а Нейле и Серому хорошо. Дед говорит, темную силу принимают. То есть настоящие темные. Я у Серого спрашивал, он ничего мне не сказал, Нейла тоже… Серый странный какой-то. Раз одаренный, да еще и темный, кинул бы «огонек», как Нейла, а он топором машет. А в магическом зрении нитей силы в нем много, раза в два больше, чем у нас, наверное, одна сеть каналов темная, а другая – светлая. А искра у него маленькая, как у тебя. Я сбегаю еще за водой? А то полночи без воды, пить хочется. Лошадей жалко, мучаются.

Я кивнул. Пока Сайл бегал, попытался разобраться в услышанном. Возникало больше вопросов, чем ответов. Я попробовал встать. Можно сказать, почти получилось, но тут же закружилась голова, и я прикроватился обратно. Еле дотянулся потом до упавшего с меня одеяла. Оказалось, одет я очень оригинально, вернее, раздет. Но тазобедренная часть обмотана. Дожил – в пеленке…

– Ты чего, давай силы подкачаю, – забежал Сайл. – Ложись, мне так удобней, а то сожгу каналы.

Сайл двумя ладонями прикоснулся к моей груди и замер. Судя по застывшим глазам, перешел на магическое зрение и начал вливать силу. Вновь вернулось, хоть и не так ярко, ощущение прохладной волны. Я не заметил, как провалился в сон.

Разбудила меня Софья, прошептав на ушко:

– Просыпайся, соня, тебе покушать надо.

На удар показалось, что все, как прежде, но тут же память подкинула картинку нашего настоящего положения.

– Давай, давай, вставай. Поешь, потом дальше спи.

Проспал я, видимо, недолго, но Сайла уже не было. Софья покормила меня с ложечки, так как у меня тряслись руки. Пока кормила, я ее рассматривал. Похоже, несладко пришлось в эти два дня – уставшие глаза говорили об отсутствии сна, а впалые щеки о переизбыточном использовании магии, так как продукты, я так понял, имелись, то вряд ли это от голода. В общем, вид у нее, несмотря на улыбку, был уставший.

– Приляг со мной, – попросил я, когда кормежка была закончена.

Она уснула практически моментально. Осторожно, чтобы не разбудить Софью, сел и, размотав простыню, начал надевать штаны. Вышло это у меня с третьего захода – пришлось делать передышки.

– Дед, жезлы заряжены! – раздался крик Сайла в коридоре. – Может, еще раз до колодца? Лошадей напоим.

– Ну давай, собирай всех!

– А то мы вас не слышим, – крикнул Храм. – Сейчас подойдем.

По коридору пробежала Яля.

– Привет, неженка! – поздоровалась она, увидев меня.

Как и в прошлый раз, прошла процессия вооруженных мужиков. Последними следовали эльф и Храм в полном облачении, с ножами, примотанными к концам палок. На голове Эля красовался шлем отца. Я поковылял следом. У входа меня остановил Малик:

– Привет! Туда пока нельзя. Сейчас воду понесут, мешать в коридоре будешь. Если хочешь посмотреть, вон в комнате окно, доску отодвинь, она для вида стоит, крыса выбила. Девчонки, ну вы где?

– Да идем, идем. – В коридор вышли Лоя с Софьей, сзади хмуро следовала Нейла.

– Привет, Ровный, – поздоровалась Лоя.

– Привет.

– Как себя чувствуешь?

– Все на месте? – зычно прозвучал голос деда.

– Да, – крикнул Малик.

– Все, начинаем!

Я подошел к окну и отодвинул доску. У входа в дом чем-то загремели, наверное, разбаррикадировали дверь. Через какое-то время по крыльцу в полной тишине стали сбегать разумные. Первыми вышли хасаны и сейша, следом дед, отбежал шагов пять от дома и встал с большим жезлом, направив его на конюшню. За краем обзора, на крыльце, замельтешил «огоньковый» жезл – вернее всего, Яля.

Храм с Элем пристроились по бокам чуть сзади Савлентия, опустив свои импровизированные копья. Кейн встал сзади них. Четверо мужиков, судя по всему, хуторян, побежали к колодцу. Каждый держал в одной руке ведро, а во второй – меч. Один из них, комплекцией под стать Кейну, несся с мечом Храма.

Первый, добежав до колодца, бросил меч на его борт, одновременно второй рукой подхватил лежащее рядом ведро с веревкой. Забросил его внутрь туннеля, вырубленного в скале до русла подземной реки. Через два удара сердца стал с неимоверной скоростью вытягивать его обратно. Деревянное колесо для подъема, установленное над колодцем, в скорости вращения раза в два уступало скорости мельтешения рук мужика. Наполнив ведро, каждый из водоносов тут же бежал обратно и уже на крыльце передавал его ведьмам. Те уносили воду в разные места дома, наверное, по заранее расписанному сценарию.

Все происходило в невероятной тишине, стук сапог водоносов гулко отдавался по скалистому покрытию двора. Происходящее вызывало ощущение нереальности и одновременно восторга – от немой слаженности.

Где-то мер через пятнадцать у меня начало ломить виски.

– Некрос, – прошипел Малик, – «волна».

Водоносы успели пробежать раз десять каждый, когда раздался крик деда:

– Домой! Собаки!

Из конюшни, которая была прекрасно видна, вышли три пса, другое сравнение не подходило. Поджарые животные с рыжеватой, абсолютно гладкой шерстью и длинной остроносой пастью пристально смотрели на разумных. Их размер лишь немного уступал хасанам. Вдруг один из псов, выбив клубы пыли из-под лап, развил невероятную скорость и, прижимая голову к земле, устремился к дому. За ним, повинуясь инстинкту стаи, сорвались с места два соплеменника. Из помещений подсобной постройки выбежали еще шесть псов и, не раздумывая, метнулись за первыми подобно снарядам катапульт. Водоносы бежали к дому, причем один из них с полным ведром. Сзади раздался крик Малика:

– Приготовились.

Девчонки с двумя успевшими забежать в дом водоносами взяли в руки по небольшому бревну.

Собаки почти достигли не дрогнувших ни на удар сердца наших. Когда псам оставалось сделать два прыжка, перед ними выросла серия «огоньков», сорвавшихся с жезла Яли. Две собаки, поймав огненные шары, забились в агонии на камне двора. Третий пес в прыжке каким-то неимоверным усилием пробил «щит» жезла деда, но тут же напоролся на копья Храма и эльфа. Следующая группа лишилась только одного пса, погибшего от «огонька» из жезла Яли. Двое зверей не скажу что свободно, но, слегка замедлив полет, смогли пройти защиту жезла.

В глаза бросилось какое-то несоответствие в крепостной стене. Один из ее участков стал оживать. По нему прошли рябь и шевеление – стена была почти полностью покрыта живыми тварями, которых я сразу не заметил.

Ведущего псов второй группы встретил Храм и насадил на копье. Пошатнувшись от удара, зверь тем не менее смог устоять. Тут же к нему кинулись два бывших водоноса с мечами. Судьба пса была предрешена. Второго попытался проткнуть Эль, но его копье переломилось от неимоверного удара. Эльф упал на спину, пропустив над собой летящего зверя. Пока тварь пролетала над ним, он поднял руку и прикоснулся к ее груди. Мне показалось, что на удар сердца между ними вспыхнула звезда. Зверь упал и покатился по гладкому камню двора безжизненным мешком. Остальных приняли хасаны и Касса. Хасанов собаки умудрились сбить с лап. А вот сейша, приподнявшись на задние лапы, грациозно ушла с линии прыжка пса и перехватила его, одновременно впившись пастью в холку. В следующий миг сейша упала на бок, не отпуская жертву, и задними лапами распластала животное.

– Хорлы! – крикнула Яля.

Она, беспорядочно выпуская из жезла «огоньки» по надвигающейся со стен туче полукрыс, кричала:

– Назад!

Разумные боялись подходить к огромным клубкам рычащих собакообразных, преграждающих дорогу к дому. Из клубков то и дело вылетали клочья шерсти. Сейша, покончив со своим противником, прыжком переместилась к соседней паре дерущихся и одним ударом лапы прекратила свару, а с нею и жизнь рыжей собаки. Новер справился сам.

Последним из двуногих по крыльцу пробежал эльф, за которым пятилась Яля, охранявшая дверь. После них вихрем заскочили в дверь питомцы.

– Ты че?! – раздался сзади меня крик Малика. – Закрой окно! Хорлы!

С этого момента стало казаться, что вокруг раскинулось царство Некроса. Разумные метались по коридору, приходя на помощь друг другу в особо тяжелых ситуациях. Реальность растворилась в хаосе и какофонии, писке крыс и криках разумных. Где-то в доме послышался тоскливый вой Ручи.

Я прижался к стене, чтобы не мешать Малику и Серому, отбивающим атаку крыс. Голову ломило все сильнее. Малик, упершись двумя ногами в пол, длинной палкой держал доску, прикрывающую окно. Серый с невероятной скоростью бил топором по протискивающимся сквозь щель мордам хорлов.

Головная боль превратилась в жуткую тоску, потом в страх, потом в необъяснимый ужас. Хотелось бежать без оглядки не важно куда. Лишь какая-то маленькая искорка разума удерживала меня на месте.

– Помогите! – закричал Малик.

Серый явно не справлялся, одна из крыс протиснулась почти наполовину, но в нее из дверного проема прилетел «огонек».

– Отходи! – раздался голос деда.

Малик бросил палку и отпрыгнул к боковой стене, Серый – к другой. Доска упала, освободив путь равнодушно ползущим тварям. По окну пролетел «воздушный удар» невероятной силы. Успевших перевеситься в комнату крыс раздавило по стене, не успевших – выбросило наружу. Следом за «ударом» в проем ушел даже не «огонек», а поток огня, оставив после себя пляшущие языки пламени на стенах проема.

– Закрывай! – раздалось из коридора одновременно с удаляющимися шагами.

Серый схватил доску и прижал ее к окну. Малик вновь попытался держать ее палкой. Хорлы только мер через пять возобновили свои упрямые, равнодушно жуткие попытки прорваться.

Закончилась атака через полчасти. Все устало расселись по углам комнат лицом к окнам. В доме стоял запах свежей крови, отдающийся на языке кислинкой.

– Серый, – спросил Малик, сидевший на полу у стены, – а в поселке так же?

– Нет, там отпугивающие амулеты на стенах, поэтому проще. Да и тварей туда меньше доходит. За день нашествия, может, сотню убивают. Причем по очереди. Там успевают сохранить добычу.

– Малик, – спросил я, – во время нашествия… мне стало…

– Страшно?

– Да.

– Я первый раз чуть в штаны не наделал. Это «волна», она их и гонит. Дед говорит, эманации силы, отзвук, что ли…

– Вот поэтому одаренные и не селятся в Темных землях, – философски резюмировал Серый.

Я устало встал и, пошатываясь, пошел искать Савлентия. Волна ужаса во время нашествия вымотала слабый организм почти полностью.

Деда нашел в его комнате устало лежащим на кровати.

– Что, плохо? – спросил он.

Я кивнул.

– Терпи, сейчас силы ни у кого нет, если в течение части не пойдут, помогу. Меч не трогай.

– Почему?

– Он силы набрал. Тебя темной маной опять приложит.

– Какой темной маной?

Дед, помолчав ударов тридцать, ответил:

– Сил очень много, мы не видим и половины. У растений свои – ближе к эльфийским, у камней и земли свои – их гномы видят, у людей свои, есть и темная. Может, и еще какие есть, недоступные нам.

– Но нам же не становится плохо от других сил?

– Ну это как если сравнить лошадь и хасана. Лошадь ест траву. Хасан, бывает, тоже ест растения, вон Новер все огурцы стрескал. Но лошадь не может есть мясо. Если накормишь – ей станет плохо. А хасан может. Так и темные силы, как мясо. Ты пока лошадь, а Нейла – хасан.

– Как это возможно, я имею в виду Нейлу?

– Хороший вопрос. Не знаю. Но точно знаю, что ни один одаренный не может просто так принимать темную ману, так как это сила смерти и противоречит естеству разумного. Если целенаправленно тренировать организм, вбирать ее в себя, станешь темным.

– Я думал, темные – это те, кто жертвы приносит.

– Это сейчас так рассказывают молодым. Вон Сайл принес в жертву крысу – и ничего, ему так же плохо, как и всем. А вот если бы он вбирал в себя силу во время ритуала, чуть-чуть приучил бы организм. Вот тебе в следующий раз станет легче. А если потренируешься, будешь как Нейла или Серый удовольствие получать. Серый вон аж трясется, если в Темные земли не сходит.

– Но я же не вбирал.

– Вбирал, вбирал. Когда пошли первые эманации, темная мана прямо потоком лилась и наполнила твой меч. Все-таки правы гномы, твой меч – клинок темного мага. А ты из своего меча втянул силу, да, видимо, немало, поэтому и приложило.

– Получается, Нейла…

– Да. При этом сама. Насильно тут не заставишь.

– А почему не всем одаренным было плохо?

– Разные организмы. Есть одаренные, которые вообще не могут принимать темную силу, – их коробит, а есть те, кто может. Ладно, иди спать. И поешь чего-нибудь, пусть даже через силу.

Еще два дня мы, вернее, мои близкие, так как я был не в состоянии что-либо делать, отбивали атаки тварей. Нападали они по пять-шесть раз в сутки, все время после «волны». И лишь раз группа водяных крыс попыталась напасть без подстегивания темной силы. Так как одаренных не сжимал ужас «волны», нападение отбили просто. Хасаны и сейши во время атак были полностью деактивированы и забивались в угол. Никогда не забуду затравленный взгляд всегда, казалось бы, уверенной в своих силах Кассары.

Лонг. Столица Старкского королевства

– Заходи, Римик. – Аргеен эль Камен, Верховный магистр Ордена светлых, ждал прихода исварского магистра. «Братья в услужении» доложили ему еще четверть части назад о предстоящем визите эль Римика.

– Пусть светлые боги озарят ваш путь, – появился из-за двери магистр.

– И тебе, Римик, светлая сила в помощь.

– Разреши доложить, Верховный. – Эль Римик поклонился. Дверь за ним закрылась.

– Прекрати паясничать, Римик, я ведь однажды могу и рассердиться. – Аргеен встал из-за стола и подошел к магистру. Тот с прищуром посмотрел на Верховного.

– Ну, здравствуй, – тепло произнес Аргеен, обнимая друга.

– А вдруг твои холуи подслушивают? – спросил исварец после приветствия. – Не боишься потерять маску карающего?

– Знаешь же, что этот зал не прослушать. И не называй их холуями, верные ребята.

– Конечно, верные, то-то на каждом пояс смерти.

– Ну, кто наточил меч, того и боги берегут в битве. Что будешь? Наше старкское или гномью бурду?

– После того как твой отец подсадил нас на эту, как ты называешь, «бурду», глупо спрашивать.

Магистры залпом выпили по рашке, налитой Верховным.

– Ох, жжет выдумка Некроса, – прошипел Римик, – ни за что не поверю, что у гномов покупаешь. Они на моей территории живут, даже у самых лучших нет такой.

– Да какой секрет, баловство это. Будут ерепениться, снижу их доходы, ведь больше половины перекинулось с металла на эту дрянь. Мастеров не осталось… Но, думаю, ты не за секретом настойки пришел. Давно мы не виделись. Кругов десять, наверное.

– В сердцевину смотришь. Покаяться приехал и совета попросить. Нашел я нашу потерю. Обе в Темных землях сидят. С ними и освободители. Они запрос о родителях старшей через гномов сделали.

– Чего не берешь, сил не хватает?

– Да нет… Дело в том, что с ними твой старик. Мои по незнанию спугнули его с заимки. Вот пришел за советом.

Верховный задумался.

– И бумаги, похоже, там же. Мага мои убили, но Ровный точно там, – дополнил Римик.

– О твоих «совах» слышать не желаю, чтобы провалить такое задание, надо быть даже не лошадью, а ослом.

Верховный вновь замолчал, потом так же молча наполнил рашки:

– Как умудрились задеть старого?

– Новый брат, довольно исполнительный, шел за Ровным и наткнулся на заимку. Проинструктировать я его не успел, не ожидал, что он окажется в тех местах.

– Пока не трогайте их, подумаю. Им ведь до инициации круг?

– Да. Твоей, может, больше.

– Введи к ним своего человека или разумного, а в остальном, как обычно, ищи уязвимые места.

– Может, просто возьмем? Уж больно удобно, и бумаги, и посвященные в одном месте, да и наказать надо освободителей…

– Слово-то какое подобрал – «посвященные»… – Эль Камен на время ушел в себя.

Римик не прерывал его раздумий, понимая, что решение Верховный принимает непростое.

– Ты не знаешь старого, – поднял взгляд эль Камен, – пока пусть все останется как есть. Позже отправлю тебе птицу.

– Хорошо. Тогда об остальном. Отряды довели население до ненависти, не слишком ли резво берем?

– Мне необходим твой конфликт с королем. А он пока не реагирует. – Аргеен налил еще по одной. – Будем давить. Народ – овцы, нужна реакция барана.

– За светлых богов!

– Оставь помпезность, лучше за братство.

Магистры чокнулись и выпили.

– Знать дает воинов? – Эль Камен оторвал виноградину от грозди, лежащей на блюде.

– Да, пришлось парочку укротить, вроде поняли.

– Начинай перекладывать на них черную работу.

– Хорошо, попытаюсь.

– Не нравится мне твоя неуверенность. Давай без «попытаюсь». Да, насчет бумаг, подключишь «сов» или еще кого, оригиналы надо изъять, они, конечно, уже не важны.… Будет тебе наказание, столько дел провалил. Но старого не трогайте. Хотя я готов на костер пойти – они у него. Как Боевая академия? – Верховный сменил тему разговора.

– Нормально, ректор передает списки наиболее успешных и отправляет их на отработку к нам. Мои люди проверяли – не обманывает.

– Королевские маги?

– Многие стали понимать, к чему клонится, и отходят от двора.

Когда эль Римик добрался до Исварии, его уже ждало письмо от Верховного. Не раздеваясь, он раскрыл нежный листочек, вынутый из кольца птицы, и провел над ним своим амулетом. На листке проявилась вязь текста.

Спустя пять мер, подумав, магистр вслух одобрил распоряжения эль Камена:

– Что ж, неглупо.