Носитель кода

Глава 1

В баре турбазы было изрядно накурено и шумно. Вечеринка перевалила экватор, когда тосты перестают провозглашаться на весь зал, а народ, разбившись на группы по интересам, громко спорит, обсуждая футбол, политику или работу. Поскольку компания была почти исключительно мужская, то, несмотря на громкую музыку, танцующих не было.

Алексей Харламов, сидя в углу за столиком со своим напарником по проекту, откровенно скучал. Он не любил шумных мероприятий, тем более с коллегами, когда большинство разговоров — о работе. Но если вечеринка происходит на турбазе, куда начальство вывезло весь коллектив, то не сидеть же в номере… Тем более его напарник, Джерард, одолжил свою видеокамеру, а снимать на таких мероприятиях Алекс любил. Вернее, не снимать даже, а скорее выкладывать потом в сетку офиса самые интересные моменты, которые вызывали приступы хохота у одних и смущенное"…ну перебрал немного…" у дргуих. Сейчас, после полуофициальной части, когда все еще трезвые сослуживцы уже высказали здравицы компании и ее проектам, Алекс скучал, ожидая, какие интересные события попадут сегодня в кадр.

Он еще не знал, что сегодняшнее видео никогда не увидят сослуживцы, потому что им заинтересуются такие люди, о существовании части которых Алекс и не подозревал, а привлекать интерес другой части не желал с тех пор, как бросил хакерство и стал добропорядочным программистом солидной мировой компании.

Ничего этого Алекс и не мог представить, в который раз слушая занудные рассуждения Джерарда о достоинствах ирладского алкоголя.

— Ирландский виски — вот напиток для настоящего мужчины. Английский у Джерарда, как и у большинства ирландцев, отличался ужасным акцентом. Сам он утверждал, что это еще, дескать, не акцент, вот послушайте его земляков. О том, что Джерард ирландец, говорил не только говор, но и внешность: узкое бледное лицо, усыпанное веснушками, обрамляли длинные рыжие волосы. Именно рыжие и вдобавок кудрявые — типичное представление об ирландцах за пределами самой Ирландии. Худосочность была у Джерарда во всем: тощей фигуре, тонких, как у пианиста, пальцах. Даже длинный прямой нос выглядел настолько тонким, что, казалось, может сломаться под толстой роговой оправой очков такого же рыжего, как волосы, цвета. В общем, на вид ботаник, коим он и является, увлекаясь программированием лет с двенадцати.

Джерард приехал в Россию четыре месяца назад, когда в его родном дублинском офисе, объявили, что совет директоров компании решил перенести сопровождение проекта в Москву и его участникам (по желанию) предлагают сделать то же самое. Поехать согласился только Джерард, поскольку путешествие в суровую холодную Россию казалась ему приключением не хуже, чем у героев Джека Лондона, отправлявшимися на Аляску за золотом. В его тщедушном теле жила тяга к авантюризму, ну и к своим уже почти тридцати годам он еще не обзавелся семьёй. Последнее тоже было весомой причиной. Подошел возраст, когда надо подумать о будущей избраннице, по крайней мере, так уже делали все его знакомые, но с девушками Джерарду не везло — ботаники не в чести у стройных красавиц, с которыми в Ирландии, честно говоря, напряг. Да и знакомые программисты из России, которых в Ирландии полно, постоянно рассказывали, что Россия — заповедник красавиц, и если искать невесту, то только там. Причем русские девушки иностранцев очень любят, поэтому даже у такого явно не Джонни Деппа, как Джерард есть шансы познакомиться с реальной конкуренткой Анжелины Джоли.

Директор московского офиса был большим любителем развития командного духа и для этого постоянно устраивал выезды всей фирмой на так называемые тренинги по тим-билдингу, проще говоря, строительству того самого духа. А поскольку бюджеты на такое строительство выделялись американцами щедрые, то тренинги проводились в разных далеких от Москвы местах. В этот раз они три дня ходили на лыжах вдоль берега Байкала, и сегодня вечером в баре турбазы был фуршет в преддверии завтрашнего отъезда домой.

По привычке Джерард, все еще чувствуя себя в коллективе не очень "своим", сидел на таких мероприятиях с единственным московским другом Алексеем Харламовым. Так получилось, что считавший нормальным проводить вечер после работы исключительно в пабе, Джерард нашел в лице коллеги адепта такого же вечернего времяпрепровождения.

И именно с Алексеем они сейчас потягивали пиво из массивных бокалов. Их беседа, а точнее монолог Джерарда, плавно перетекал от сравнения местного пива с ирландским, а потом и до воспевания ирландского виски, когда в их беседу ввязалась Верочка из отдела персонала.

— Настоящий виски? Ха. Не знаю, как виски, но настоящий мужчина пьет неразбавленную водку. Я слышала, что в Ирландии ее тоже пьют, но разбавляют газировкой, так что бутылки водки хватает литров на два газировки.

— Ну да, в общем так, — Джерарда явно захватили врасплох. — Ну… просто вот водку пьют разбавленной, а виски нет.

— Ага, неразбавленным и порциями по пятнадцать грамм. А слабо как у нас — стакан одним махом не закусывая?

— Вера, ты тут с ним споришь, а мне потом его в комнату тащить, — вступил в разговор Алекс.

— Это кто кого нести будет, — вспылил потомок кельтов и поклонник виски.

— Отлично, сейчас и проверим! — в словах Верочки звучали победные нотки. — Кто из вас сможет одним духом опрокинуть стакан водки?

"О-о-о… неужели сегодня Верочка решила идти в атаку?" — подумал Алекс, пока зачинщица спора бежала за водкой к бару и о чем-то шепталась с барменом. Не он один заметил, что она подбивала клинья к Джерарду, но не говорил ему об этом. Если у того закрутится роман, то прощай вечерний собутыльник, а пить в барах одному, с момента появления Джерарда, Алексею разонравилось.

"Ну да ладно, с таким напором женщины не совладать", — на его лице появилась улыбка.

Стороннему наблюдателю желание Верочки споить Джерерда могло показаться странным, поскольку она была хоть и не фотомоделью, но довольно симпатичной, и водка ей для соблазнения мужских особей явно не требовалась.

Но дело в том, что Верочка была очень стеснительной, поэтому ее соседка по комнате на турбазе и бухгалтер на работе Любовь Ильинична сказала сегодня днем следующее: "Вздыхая, ты мужика не возьмешь. Эти программисты все малохольные, и, стреляя глазками, ничего от этих тупиц не добиться. Этот рыжий пиво любит? Это не то. Отрываешь от пива, наливаешь грамм двести водки, — для его европейского организма хватит. А когда утром проснется с тобой, то поймет, что вот его судьба рядом. Ну а я так и быть к девчонкам из бухгалтерии третьей попрошусь переночевать — у них там кресло в номере раскладное есть".

Вот теперь Верочка и воплощала план захвата в жизнь и несла два советских граненных стакана с прозрачной жидкостью.

— О! Граненый стакан, — Алекс понимал, что вляпался и, самое обидное, что все бонусы, судя по всему, ждали не его. — Ты, кстати, знаешь, мой ирландский друг, что это не просто посуда, это произведение известного скульптора Мухиной, обладающее сакральным значением для каждого советского мужчины.

— Ты зубы не заговаривай, мой русский друг, — Джерарда явно озадачил размер стакана, но вокруг них уже собралась толпа, и отступать было поздно.

— И все-таки. Именно разливая бутылку водки в граненые стаканы до окончания граней, что составляет 5/6 стакана, можно всю бутылку разлить на троих за один разлив. Это во-первых, а во-вторых, наполовину заполненный стакан можно поставить "на ребро", то есть уравновесить в положении, когда он касается поверхности одним ребром.

— В общем, хватит. Выпиваете на счет три, — объявила Верочка. — Раз, два, три.

Алекс опрокинул стакан. Водку из стакана он не пил уже лет восемь, поэтому дыхание сперло и он старался как можно быстрее влить все в себя.

"Мда… водка после пива — классика" — это было последней внятной осознанной мыслью.

Голова болела так, что даже не хотелось открывать глаза. Мысли бессвязно пытались ухватить воспоминания вчерашнего вечера. Это ощущение было хорошо знакомо Алексею и с каждым годом становилось все более частым спутником по утрам.

Не хотелось даже шевелиться, но сквозь веки проникал дневной свет, а это значит — надо подниматься, впереди очередное тяжелое утро и не менее тяжкий день.

Каждое такое утро вспоминалась Светка, которая года полтора назад бросила в лицо "Пропил ты, Леша, свои мозги", перед тем как хлопнуть дверью. Хлопнула навсегда и даже не звонила потом ни разу, вроде и не было шести лет вместе.

Теперь по утрам, когда в очередной раз мучило похмелье, первой мыслью, которая лезла в голову, была о том, что Светка тогда сказала правду и нужно завязывать. Тем более что он был уверен — ему это раз плюнуть. Но вместо этого доставал баночку пива из холодильника, где обычно ничего другого и не было, потом вторую… и жизнь к обеду налаживалась.

Алекс медленно открыл глаза. Мир был зыбким и нечетким, только в огромном белом проеме горел яркий желтый шар. Постепенно ему удалось сфокусировать взгляд, и реальность вокруг стала приобретать четкие очертания. Белый проем оказался огромным окном от пола и почти до потолка, а шаром, свет которого вызывал пульсирующую боль в голове, оказалось утреннее солнце. Свет солнца был настолько невыносим, что он снова закрыл глаза и заставил себя повернуться на другой бок.

Повернувшись, снова посмотрел вокруг. Алексей не думал, что в том состоянии, в котором он был, он мог еще удивляться. Но именно удивление отодвинуло на второй план головную боль, сухость во рту и ощущение зыбкости мира. От увиденного он резко приподнялся, пытаясь сесть. От такой резвости мощный импульс боли заставил Алекса прикрыть глаза. Он даже застонал, до того ему стало плохо. Спустя несколько секунд, когда пульсация в голове стала стихать, Алексей решился снова посмотреть на окружающий мир.

То, что он видел перед собой, было явно не комнатой на турбазе, а спальней в роскошном гостиничном номере. Картинки из таких показывают по телику для домохозяек, которым светят в лучшем случае турецкий "всё включено", а в худшем — комната пансионата в Херсонской области.

Огромная кровать, на которой Алекс мучился страшным похмельем стояла в комнате размером со всю его однокомнатную московскую квартиру. Мебель в комнате была белого цвета и выдержана в духе минимализма, только постель на кровати была темно-бордового цвета.

Такого же темно-бордового цвета были футуристические рисунки в форме кругов и шаров на кофейного оттенка стенах. Точнее, это были не рисунки, а какие-то очень недешевые обои. Прямо напротив кровати на стене висела серебристого цвета плазма дюймов на пятьдесят. Огромная ваза с фруктами расположилась на невысоком, но просторном столике рядом с окном, окруженном мягкими то ли большими пуфами, то ли небольшими креслами. Там же стоял кофейник с чашками, и легкий пар из его носика обещал горячий кофе, запах которого только теперь заметил Алекс.

Дверей в комнате не было, просто в дальнем углу имелась арка, ведущая, по-видимому, в гостиную.

Вдруг наступила тишина, точнее пропал шум, раздававшийся все это время где-то за аркой, и на который Алексей обратил внимание, только когда он прекратился. Это был шум душа.

"Здесь кто-то еще есть? И вообще где я и почему я здесь?"

Все что произошло после этого того стакана водки, и как он очутился здесь, было словно стерто из памяти одним кликом на клавишу "Delete". Причем после нажатия на эту клавишу никто услужливо не переспросил "Вы действительно хотите удались файл "Воспоминания этой ночи?"

Понятно, было только то, что это не турбаза с комнатами на двоих и одной душевой на две комнаты. "Кстати о душевой, там же кто-то есть. Интересно кто?"

Словно в ответ на этот вопрос послышался звук открываемой двери и через пару секунда в комнате появился белый махровый халат, который активно тер таким же белым махровым полотенцем место, где, судя по всему, находилась голова обладателя халата.

— Доброе утро, — Алекс не узнал свой голос, он был сиплым с хрипотцой.

Халат остановился, полотенце опустилось, и на него с интересом посмотрела совершенно незнакомая брюнетка. Судя по лицу, она была старше Алексея года на три-четыре. Коротко стриженые волосы торчали во все стороны, лицо было розовым, но отсутствие косметики позволило увидеть не только ее возраст, но и то, что она была очень эффектной женщиной. Алексей всегда считал, что проводить конкурсы красоты нужно только после душа или сауны, когда никакой визажист не может превратить посредственность в красавицу.

— Доброе, хотя по твоему помятому лицу мне кажется, что для тебя оно не очень удалось, — небольшой акцент и то, как она выговаривала "р" и "у" не оставляли сомнений, что ее родной язык — французский.

— Э-эт точно. У меня сейчас ощущение, что у меня не одна голова, а две. Причем та которая побольше, внутри той, которая поменьше, — прокашлявшись, попробовал пошутить Алекс уже более привычным голосом.

— Я еще вчера поняла, что ты местный, хотя ты и заявил, что приезжий. На тумбочке таблетка, — приятно растягивая шипящие (что еще больше убедило в ее родном французском) и снисходительно улыбаясь, она кивнула на тумбочку рядом с кроватью.

Там было то, что должен был заметить сразу, если бы не отвернулся от окна с этим выжигающем глаза и мозг солнцем: стакан с водой и таблетку зеленого цвета.

— Не забудь растворить, — по-прежнему улыбаясь, она села на пуф и стала наливать себе кофе. Его бодрящий аромат быстро окутывал комнату.

— Ага. Спасибо.

Алекс бросил трясущимися руками таблетку в стакан, где она превратилась в маленький гейзер зеленого цвета на дне. Желание пить было настолько сильным, что несколько секунд, пока таблетка полностью исчезла, растворившись, показались минутами, поэтому, как только весь стакан превратился в жидкость со странным зеленым цветом, он выпил все содержимое в три глотка.

Алекс не сильно рассчитывал на действие таблетки — все эти средства от похмелья помогали не лучше обычного аспирина. Но вот ощущение от прохладной воды, живительной влагой заполняющей иссушенный алкоголем организм, было приятным.

— Теперь лучше ляг, пока станет легче — посоветовала владелица халата закинув ногу на ногу в кресле так, чтобы этот самый халат полностью престал их прикрывать, давая возможность единственному зрителю наслаждаться зрелищем.

А наслаждаться было действительно чем — даже такой небольшой ценитель женских ног как Алекс понял, что к природной стройности владелица добавляет спорт и спа процедуры. Алекс почувствовал как еще один зритель, находящийся под одеялом начал приподниматься, чтобы тоже посмотреть на совершенство этих стройных "подруг". Это заставило его поспешно подчиниться совету.

Он аккуратно лег на подушку, закрыл глаза и попытался подумать, что делать дальше. Где он находится, и как сюда попал? Кто эта женщина, с которой, судя по всему, он провел эту ночь и как ее зовут? На проститутку она не похожа, хотя как выглядят проститутки в таких дорогих отелях, Алексей понятия не имел. Тогда чей это номер? У него при себе столько денег не было, банковскую карточку он оставил в Москве. Это только в Швейцарии посреди леса он видел банкомат рядом с туалетом, в котором были и свет и горячая вода в умывальнике. А здесь в тайге медведи и зайцы банкоматами не пользовались.

Спросить "Как тебя зовут?" или "Как я сюда попал?" он тоже не решался. И не потому что она может обидеться. Вчера он точно не выглядел очень трезвым и адекватным да и она, судя по ее игривому взгляду, видала мужчин в его состоянии. Она должна была знать, что иногда сильно выпивших вечером мачо утром сопровождает амнезия так же как вечером сопровождала галантность, смелость, нахальность (нужное подчеркнуть). Просто все вокруг говорило о том, что здесь он по какой-то ошибке, не должен он быть в таком номере с такой женщиной.

Он — программист, который обзавелся к своим двадцати пяти небольшим пивным животиком, и который видел спортзал последний раз еще в школе. Да он очень хорошо зарабатывает по меркам всех его знакомых, но почти все деньги спускает в барах с Джерардом или без него. Начальство терпит его приходы на работу к обеду, поскольку большинство задач, над которыми бьются неделями несколько человек, он способен решить за те полдня от его прихода на работу, до ухода вечером в очередной бар. И о нем за спиной говорят, что если бы не его любовь к спиртному, он давно бы работал в центральном офисе в Редмонде, имея виллу и яхту. Но сейчас у него ни виллы, ни яхты. А та кто сидит в кресле с чашкой кофе выглядит именно из круга тех, для кого работают верфи эксклюзивных яхт.

Поэтому он предпочел лежать молча, тем более, что в голове действительно пропадала пульсация, во рту стало не так сухо, хотя одного стакана воды было бы для этого точно мало.

Мысли прервал тихая трель телефона, которого он сначала не заметил. Слух подсказывал, что телефон стоял на столе за вазой с фруктами. Включилась громкая связь.

— Доброе утро. Симона Лурье?

— Да, я слушаю

— Сегодня Вам завтрак подать как обычно в 10?

— Да… и… пожалуйста, завтрак на двоих.

— Хорошо, возможно что-то еще хотите заказать?

— Нет, спасибо, ничего.

"Итак, ее зовут Симона и это ее номер, а я только в гостях".

— Ну что Алекс, тебе уже хорошо?

В этот момент он понял, что похмелье отпустило, точнее нет, не отпустило, его вообще не было! Прошло минуты три, а ощущение было, что вообще сегодня утром он проснулся не употребив вечером ни грамма.

Он снова сел на кровати.

— Да. Никакого похмелья., - в голосе Алекса было ликование.

— Ты что первый раз это принимал? — удивилась такой откровенной реакции Симона. — Ну, тогда могу представить как тебе хорошо. Иди пить кофе, пока не остыл. Кофе натощак за полчаса до завтрака — это моя маленькая утренняя радость.

Алекс беспомощно оглянулся вокруг кровати в поиске своих вещей. Как-то, несмотря на очевидные отношения между ними этой ночью, голышом топать за стол не хотелось.

— А где мои вещи?

— Вещи? — расхохоталась Симона, — О! Вчера ты был более раскрепощен и избавился от них почти сразу, там у входа в номер. Уверена — они оттуда никуда не сбежали.

— Хорошо, — все еще смеясь, продолжила она. — Сегодня ночью ты заслужил, чтобы утром тебе подали кофе в постель.

Она налила кофе в еще одну чашку, подошла к кровати и дала одну ему, а вторую поставила на тумбочку рядом со стаканом, где до этого был живительный антипохмельный напиток.

— Ну и чтобы не смущать тебя тем, что ты пьешь кофе без одежды… — говоря это она ловко развязала пояс на халате.

Халат легко соскользнул вниз и оказался на полу, а она с девчоночьей непосредственностью запрыгнула на одеяло перед ним, уселась по-турецкий и протянула руку.

— Подай мой кофе.

Рука Алекса с чашкой остановилась на полпути от рта. Перед ним сидело совершенное женское тело, причем сидело в позе не то что нескромной, а просто вызывающе открывающей взгляду всё.

Симона изобразила на лице наигранное нетерпение и начала трясти все еще протянутой рукой.

— Ты подашь мой кофе или так и будешь сидеть и пить сам? Вчера ты был галантнее.

Видно было, что она прекрасно знала какое впечатление производит ее тело на мужчин и наслаждалась этим глядя на растерянное лицо Алекса.

— Да, да, — пробормотал Алекс, ставя свою чашку на блюдце.

Он торопливо повернулся к тумбочке за кофе Симоны, но тут его чашка соскользнув из блюдца в дрожащей руке, упала на одеяло, моментально впитавшим свежий утренний кофе. Он резко дернулся, пытаясь спасти положение, и вторая чашка повторила судьбу первой с той разницей, что она отдала свою порцию кофе белому ковру с толстым ворсом.

Нелепый вид Алекса с двумя блюдцами в руках вызвал очередной приступ смеха у Симоны.

— Ну, Леша, — растягивая слова мурлыкающим голосом сказала Симона, — ты меня понял совсем буквально по поводу кофе в постель, да и у меня, она кивнула на кофе на полу, там еще полчашки было.

— Ну, хорошо раз кофе попили пора вставать, скоро завтрак, — добавила, сев на край кровати и спустив ноги на пол. — Давай сюда посуду.

Она забрала блюдца у все еще не пришедшего в себя Алекса, оставила их на столике, взяла большое зеленое яблоко и бросила его Алексу.

— Лови, Адам. Раз ты такой скучный по утрам, ограничимся яблоком. Э-эх, нет чтобы сказать "Дорогая ты так прекрасно выглядишь в свете утреннего солнца, еще восхитительнее чем в свете луны". В общем, собирайся — скоро завтрак.

Сказав это, она повернулась спиной, раскинула руки грациозно потянулась, запрокинув назад голову, явно играя в грациозную нимфу в театре одного (и стоит добавить заторможенного) зрителя. После этого неспеша пошла в сторону арки.

— Ты не прекрасно выглядишь в свете утреннего солнца, ты выглядишь… — все еще туго соображая, Алекс отчаянно подбирал удачный эпитет. — Ты выглядишь лучше утреннего солнца. Симона, не уходи.

Эта попытка комплимента остановила нимфу уже в арке. Она повернула голову.

— Попытка почти защитана. Но ты не вспомнил, как меня зовут. Поэтому тебя ждет только завтрак и… маленький сюрприз. Он тебе понравится.

"Блин, какой я идиот. Она же специально включила громкую связь. Но она что договорилась с портье, чтобы меня разыграть? Да нет — глупо и для чего. Чтобы проверить, помню ли я, как ее зовут?"

Досада переполняла Алексея, ведь кроме Светки, которую он знал с детства, у него так никого и не было. Ну, теперь почти никого. А он даже ничего не помнит. Понятно, что утренний свой шанс повторить вечерний приключение он как лопух упустил. Ничего не оставалось, как отправляться на поиски своих вещей и попытаться понять как добраться на турбазу к своим — к десяти должен заехать автобус, чтобы отвезти в Иркутск в аэропорт — там чартер в час дня.

В 10 утра! В аэропорту надо быть половине первого. Который сейчас час? По-видимому начало десятого. А турбаза где?

Алексей быстро выскочил из кровати забрался в оставленный Симоной (или как там ее) халат и подошел к окну, чтобы понять, где находится. Взору открылся могучий Байкал, воды которого искрились в лучах восходящего солнца.

Их база тоже стояла недалеко от берега, то есть она где-то рядом. Не мог же он ночью далеко уйти от базы. Издалека послышалась знакомая мелодия мобильника — наверное, его уже хватились.

"Хорошо, хоть мобильник со мной", — подумал Алекс и побежал в соседнюю комнату, откуда и доносился призыв мобильника воспользоваться им. Там оказался большой холл с двумя дверями и еще одна арка, из которой донесся голос Симоны:

— Тебя уже ищут?

— Да, надеюсь, это мои. У нас рейс сегодня в час дня. Выезжать собирались в десять. — кричал он, роясь в ворохе вещей, которые, как и говорила Симона, лежали практически у входа.

Когда он выхватил из кармана куртки мобильник, вызов прекратился. Это звонил Джерард.

— Понятно о том, что ты решил ехать в Иркутск на генеральском вертолете ты тоже не помнишь, — в арке ведущей во вторую комнату появилась Симона, уже в голубом длинном шелковом халате.

— Извини, но думаю, что ты поняла, что я ничего не помню из вчерашнего. Какой генерал?

— Я его только пару раз мельком видела на объектах поэтому точно не помню, как его зовут. Он местный, по-моему ракетчик, ты его звал Коляном, вы с ним так душевно вчера пели на пирсе о каких-то черных воронах. Хотя…. - на лице снова возникло утреннее хитрое выражение, — Может он тоже не помнит, что обещал тебя подхватить по пути? Но я если ты не останешься на завтрак… думаю это будет твоей ошибкой.

Она сделала нажим на последнем слове и внимательно посмотрела Алексею в глаза, словно читая там его мысли и эмоции. Потом повернулась, вздохнула и добавила:

— Вчера он познакомил с тобой своего пилота и сказал ему доставить его лучшего друга, то есть тебя, утром в аэропорт. Если не помнишь, вертолетная площадка находится за внутренней территорией.

— Колян? Ну да… ладно, наберу пока Джерарда, — задумчиво сказал Алекс уходя в спальню.

Джерард ответил раньше, чем послышались гудки.

— Привет, ты где? Ты тоже в комнате не ночевал?

— Почему тоже, а кто еще?

— Ну я не ночевал, а утром прихожу, тебя нету.

— И где ты был?

— Не важно где я был, важно, что я на турбазе, а тебя нет.

— Ну в одном тут месте, потом расскажу, — Алекс подобрал джинсы и свитер и пошел в спальню

— Ты вчера почему-то звонил Вере и рассказывал о пятизвездочном курорте, вечеринке и о том, что сам доберешься к самолету. Учти шеф, уже пообщался с хозяином базы, никакого шикарного курорта тут нет. Я понимаю мы вчера лишнего хватили. Но не до белой же горячки….

— Вере звонил, а она тебе уже успела на ушко это рассказать, — Алекс с трудом подавлял смех.

— Это не важно. Лучше скажи, камера с тобой?

— Какая камера?

— Моя камера! Ты вчера сказал, что хочешь снять вечеринку, чтобы показать истинное лицо IT-индустрии и забрал из номера мою камеру.

— Нет, камеры у меня нет. По крайней мере, я еще не искал ее.

— Я тебя убью за нее Алекс. Когда будешь здесь? Через полчаса автобус. Шеф просил передать, что чартер даже тебя ждать не будет.

— Мне не очень удобно, сам почти ничего не помню, но, думаю, в аэропорту буду вовремя. Можешь мои вещи захватить в аэропорт? С меня бутылка любого виски на выбор.

— Прекрати о виски, меня от вчерашнего еще мутит. Вещи захвачу, но за камеру тебе башку сверну. Пока, — Джерард положил трубку.

Алекс натянул джинсы свитер и пошел проводить инвентаризацию вещей. У порога лежали ботинки, куртка, шапка и…сумка от камеры Джерарда. Алекс слабо разбирался в камерах, но Джерард хвастался, что это какая-то новомодная новинка, съемка в темного огромный зум. встроенное редактирование записей, запись на SD карты в дополнение к основной памяти. В общем, камера была дорогой и понятно, почему за ее утерю грозила смертная казнь.

Алексей взял сумку и пошел в соседнюю комнату, там перед зеркалом сидела Симона и делала утренний макияж, хотя Алекс считал, что она легко могла обходится без него.

— Послушай, я вчера был с камерой?

— Во-первых, меня действительно зовут Симоной, — она говорила не отрываясь от процесса подкрашивания бровей. — Во-вторых, ты был с камерой и обещанный сюрприз связан именно с ней.

— Но… почему ты сказала, что я забыл твое имя?

— Я сказала, что ты забыл, как меня зовут. В детстве мне так нравилась сказка об Алисе в стране чудес, что я мечтала быть на нее похожей. Я даже уговорила родителей и брата называть меня именно так. И вот вчера ты подходишь ко мне с каким-то коктейлем и говоришь: "Алиса выпей это, это волшебный напиток". Скажу честно, что здесь мало мужчин могут так нахально подойти ко мне. Но ты, судя по всему не из силовиков, поэтом я так поняла не знаешь кто я. Да и вообще не понимаю, что ты вчера делал на мероприятии. Ты же из Майкрософта?

— Ну да. Я случайно, наверное, попал — не помню.

— Я подумала сначала, что это твой Колян тебя притащил. Но потом поняла, что вы стали, как вы говорите, корешами уже здесь. Ну так вот… Потом ты стал лепетать, что я моя прическа напоминает тебе Алису из мультфильма, а это твоя любимая сказка. И сказал, что только это имя мне идет. Ну, в общем, нес приятную для женского уха чепуху. Понятно, что врал немного, например, о том, что не местный. Но ты проснулся здесь…

— Я не помню, что тебе говорил, но ты точно самая красивая женщина, которую я встречал. Звучит, конечно, театрально, но действительно жаль, что лучший вечер моей жизни помнишь только ты, а не я.

— У меня в жизни было немного мужчин — с моим статусом сложно найти мужчину, который бы хотел меня лично, а не Симону Лурье. Наверное, ты первый. И еще… называй меня Алисой, — добавила она уже тише и даже, как показалось Алексу, робко.

— Хорошо, Алиса. Это имя действительно тебе очень идет.

— А теперь об обещанном сюрпризе…

Алиса закончила макияж, поднялась и пошла к письменному столу, где стоял ноутбук и (о чудо!) видеокамера Джерарда.

— Я никогда такого не делала, но сегодняшняя ночь практически вся записана на видео. Я скопировала запись себе на ноутбук, а на камере все вытерла. Но теперь я решила, что ты заслужил узнать, что было этой ночью. Так что я скопировала все на мини-диск.

Она нажала кнопку сбоку на ноуте, открыв двд-привод, достала мини-диск и уложила его в коробочку.

— Прощальный подарок?

— А ты больше не хочешь меня видеть? Ты во сне извинялся перед какой-то Светланой, — в голосе Алисы звучали нотки разочарования.

— Она бросила меня полтора года назад. А видеть я тебя очень хочу, но ты же сама знаешь как оно бывает…

— Знаю. Но всегда буду рада тебе видеть, запомни это. Если вдруг нас снова сведет судьба где-нибудь в одно время.

Алиса протянула ему камеру и коробку с мини-диском.

— Сколько у нас времени до завтрака? — как можно бодрее спросил Алекс, стараясь избавиться от романтической натянутости момента.

— Ну, минут двадцать

— Тогда я в душ.

По пути в душевую собрал вещи и достал из кармана куртки бумажник. Он знал, что денег там не много, но был специальный кармашек для мини-дисков, поэтому он поменял пустую болванку лежавшую там, на диск Алисы. Кто его знает, каким будет день и вечер, а ему не очень хотелось, чтобы такой диск потерялся.

Выйдя из душа, он увидел, что возле стола уже хозяйничает официант, а Алисы в комнате нет. Сервировка заняла несколько минут, к ее окончанию появилась хозяйка в строгом брючном костюме темно-синего цвета и белой блузке.

Когда послышался хлопок закрывшейся за официантом двери, Алексей сказал:

— Ты очень эффектно выглядишь, ничего, что я буду без галстука?

— Программистам прощается.

За завтраком разговор не вязался. Оба понимали, что сейчас они разъедутся и когда еще встретятся неизвестно.

— Девушка, а можно ваш телефончик? — попытался хоть как-то развеять тягостную атмосферу за столом Алекс.

— Обещаете звонить девушке, мсье, на Рождество? — в том же тоне, но все равно, как-то грустно улыбаясь, спросила Алиса

— Конечно и даже на Новый год.

— Вы его вчера записали уже, и у меня даже есть Ваш. Хотя… — ее голос стал снова серьезным, — возьми вот это. Может, действительно решишь позвонить.

Она протянула ему визитную карточку, где кроме "Симона Лурье" и номера телефона не было ничего написано.

— Трубку поднимет мой секретарь, объяснила она, — и либо соединит, либо запишет куда перезвонить. Земля же круглая — где-то ночь где-то утро. Ладно, и тебе пора и мне пора.

Алиса поднялась из-за стола.

— И давай не будем прощаться. У меня еще есть кое-какая работа.

Она села за ноут, на котором, вместо привычного значка Windows, появился странный логотип.

— Тогда, пока.

В коридоре отель выглядел не менее стильно — дверей в номера практически не было, что неудивительно — если все номера таких размеров, то на этаже их немного. Матовый прозрачный голубой пластик стен светился изнутри и вместе с мраморным полом песчаного цвета создавал ощущение летней лагуны, где-то посреди океана. Но самым удивительным был потолок. Казалось, его нет, а над головой просто небо с легкими воздушными облачками. Как не приглядывался Алексей понять, что это за эффект было невозможно, казалось, что это просто огромный плазменный телевизором. Более того, похоже потолок был и основным источником обычного дневного света.

Алексей достал из сумки видеокамеру и начал снимать коридор и особенно эффект неба на потолке. Кто его знает снял ли он это вчера, а показать такое знакомым, особенно Джерарду, который считал наши гостиницы убогими и без фантазии

— О Леха, привет, ты и с утра с камерой не расстаешься? — громкий, слегка с хрипотцой, голос за спиной заставил Алекса вздрогнуть от неожиданности.

Обернувшись, он увидел выходящего из соседнего номера улыбающегося брюнета в спортивном костюме с полотенцем на плече. Брюнет был строен, спортивного телосложения почти на полголовы выше Алексея. Широкая улыбка открывала неестественно белые зубы, какие бывают только у голливудских актеров и персонажей рекламы зубной пасты. В общем, выглядел он так, как по мнению Алексея, должен выглядеть персонаж женских грез со страниц глянцевого журнала или легендарного фильма о безукоризненном агенте ЕЕ Величества под номер 007. У большинства же мужиков, и тут Алексей не был исключением, такой типаж вызывал тайную зависть и одновременно отсутствие желания к близкому знакомству. Тем не менее, этот местный Бонд (как мысленно его окрестил Алекс) явно считал себя чуть ли не ближайшим его другом и уже приветственно тянул руку.

— Ты тоже на этом этаже остановился? Или… — брюнет подмигнул. — в гости заходил?

Ладонь у Бонда была сухой, а пальцы крепкие — даже рукопожатия было достаточно понять, что стройная фигура это результат не только утренних пробежек, но и упорной работы в спортзале.

Такая фамильярность говорила, что знакомство с красавцем было очередным моментом, который был бесследно стерт из памяти "кудесником-алкоголем". На генерала он явно не тянул — больно молод, и кричать "А Колян, дружище" было бы опрометчиво. Поэтому Алекс решил выбрать нейтральный вариант отшутится и побыстрее отсюда свалить…

— Что ж я после вчерашнего так плохо выгляжу, что стал похож на Вини-Пуха, который по утрам в гости ходит? У меня утром другая забота — попасть в аэропорт.

— Ну да, ну да. И мчась в аэропорт, ты с камерой ищешь ракурсы как получше снять картинки на потолке. Ты я вижу конспиратор, забыл, что у меня профессиональная память? Я же помню, что ты только вчера приехал, а места в этом корпусе нужно бронировать минимум за месяц, если у тебя своего нет. Но личные апартаменты выше находятся. Да и брюнетку я помню, с которой ты ворковал полвечера. Симона по-моему, из Франции?

— Ну и что, что ворковал? — воспоминание об оставленной в номере Симоне больно кольнуло.

— Да нет, ничего. Что ты смущаешься? Таким трофеем гордиться нужно. И не торопись ты так, Влад подождет, я же помню, что у тебя самолет в час, ему полчаса лету.

"Неужели это и есть тот Колян? Или он не генерал и Симона что-то напутала, или в нашей армии генералов стали подбирать из театрального института."

— Тебе я вижу потолок понравился, вечером когда шел, небось ночное небо и не заметил? — заговорчески подмигнул Бонд (Колян этот или нет Алекс еще не понял).

Алексей решил не говорить каждому встречному т том, что "вчера" у него в памяти закончилось еще на турбазе с водкой и Джерардом, поэтому неопределенно пожал плечами.

— А ты бы потолки разглядывал на моем месте?

— Ну да, с такой потолки стоит разглядывать только в спальне, а не как не в коридоре, это ты прав. Ладно, я в бассейн собрался, а ты, я так понял, уже на площадку? Так что по пути. Пошли.

Когда они подошли к двери лифта никак кнопок нажимать не пришлось, а створки дверей сами любезно распахнулись приглашая их зайти в… огромный аквариум.

Алекс остановился на пороге и его лицо наверное выражало такую степень удивления, что новый знакомый аж рассмеялся

— О-о-о! Дак я вижу, ты вчера совсем был хороший, раз даже лифт не заметил, понятно, что он ночью с темной подсветкой, но все-таки. Или ты, кроме своей красавицы, вообще вокруг себя ничего не видел? Давай заходи не стесняйся.

Лифт, оказывается, был с прозрачными стенками а вся лифтовая шахта — это был огромный аквариум. О таком VIP классе Алексей даже не слышал, поэтому попросил выйти из лифта, чтобы снять от первого лица как он из коридора входит в такой лифт. Он уже предвкушал зрелище лица Джерарда в веснушках с упавшей в район пола челюстью.

— Ладно, ты в холе не очень снимай — как ты понимаешь, многим гостям не хочется попадать в объектив здесь. А еще лучше — прячь камеру в сумку, — заходя в лифт сказал новый знакомый.

Дверь закрылась, и лифт поехал вниз. Алекс снова обратил снимание, что так же как и дверь открылась без нажатия каких-либо кнопок, так и лифт поехал самостоятельно, словно зная на какой этаж нужно пассажирам.

Холл оказался более привычным, точнее он выглядел просто как холл роскошного отеля — мрамор, люстры, роскошные диваны. Такие холлы Алекс видел даже в турецких пяти- звездочных отелях, где они отдыхали пару раз еще со Светкой. В холле он понял, почему лифт был такой умный — просто оказалось, что лифтов было пять или шесть — на каждый этаж отдельный. Поэтому и кнопки им были не нужны — ехать-то по одному маршруту.

— Ну что Леха, время у тебя есть, давай "на посошок" по сто грамм, что мы, не русские что ли?

Еще вчера утром такое предложение было бы принято на ура, но сейчас после того как за час от состояния жесткого похмелья Алекс перешел в состояние отдохнувшего человека, мысль "остограмиться" как-то не очень радовала. Но и отказывать как-то не очень было удобно.

— Ну давай, только я бокальчик пивка как-то перед перелетами стараюсь не пить, — соврал он.

— Странно, обычно я перед перелетом и пью. А там лег, уснул и уже на месте. Тебе ж до Москвы часов шесть лететь. Ну, пиво, так пиво. Здесь есть хорошее немецкое. Пошли.

Сидя за ноутбуком, Симона слышала, как в холле собирался Алексей. Он делал это нарочито медленно, наверное думая, что она как девчонка не выдержит и перед его уходом со слезами бросится на шею.

"Ведет себя совсем как подросток — сама непосредственность: все эмоции на лице, а мысли на языке. А, что ты хотела от него, ему хоть уже не двадцать, но он же из этих из программистов. Они, кроме как, с любимыми компами вообще ни с кем не умеют общаться"- говорила она себе, пока вводила пароли доступа и ждала загрузки всех программ. "Привыкла общаться с солидными банкирами, финансистами и сотрудниками спецслужб, которые выглядят тем откровеннее, чем большую ложь говорят. И при этом тебя они считают воплощением холодного ума и расчета. Эх… сегодня пятнадцать лет…"

Именно пятнадцать лет на следующее после ее дня рождения утро отец пригласил ее в кабинет и достал шкатулку.

— Алиса, вчера тебе исполнилось пятнадцать лет. Пришло время получить то, что принадлежит тебе по праву, — сказал он протянув шкатулку.

Она открыла шкатулку — там была небольшая плоская, размером со спичечный коробок, металлическая пластинка бронзового цвета со странными знаками и несколькими цифрами. В верхней части пластинки находилось отверстие через который проходила тоненькая цепочка такого же бронзового цвета, вероятно, чтобы можно было вешать пластинку на шею.

— Что это папа?

— Это твое удостоверение личности, если можно так сказать.

Да именно пятнадцать лет назад она из беззаботной Алисы, мечтавшей после школы сбежать от родителей в Голливуд, стала превращаться Симону Лурье, которая теперь сама писала сценарии и не для актеров, а живых людей.

Она не до конца понимала, зачем она дала копию этому Алексею. Нет, не волновалась, что это видео будет рассматривать кто-то еще, она была уверена, что он спрячет это видео, а если узнает, с кем провел ночь, то спрячет очень глубоко. Неужели это обычное женское честолюбие — знать, что есть тот, кто не выбросит воспоминания о ней никогда. Неужели ему удалось разбудить в ней Алису? Даже она забыла о ней.

И эта Алиса-Симона сидела сейчас перед монитором и запускала то видео о вчерашнем вечере. Конечно, ее интересовало не то, что происходило у нее в номере. Стриптиз при выключенном свете на фоне луны в окне или торт с шаманским в джакузи — это будет рассматривать он, ведь сейчас он, судя по всему, ничего о вчерашнем вечере не помнил. А вот то, как он смотрел на нее в баре, как читал на терассе стихи укутав ее в меховой плед… Да именно это она надеялась увидеть.

Однако то, что она увидела, ее обескуражило…

Какая-то вечеринка в недорогом баре, пьяные парни, шум, крик. Потом Алекс с каким-то рыжим собутыльником пьют водку из стаканов под улюлюканье толпы. Но главное началось потом — эта изрядно поддатая толпа вышла на замерзший берег Байкала погонять на снегоходах. Следующий кадр это съемки уже из озера в сторону берега, эта ватага выпивших оболтусов катается напротив поселка в пяти километрах отсюда. Следующий кадр Алекс снимал уже с берега напротив отеля.

"Ясно со стороны берега только пассивное кольцо охраны. И он его прошел незамеченным. Вот это "гость"

Она сидела в размышлениях несколько минут. Подойдя к окну, она увидела, как Алекс пересекал площадь перед отелем по направлению к небольшой алее, ведущей в сторону вертолетной площадки.

"Странно, неужели он решил не лететь, а отогнать снегоход или он знает, что по этой алее быстрее можно добраться?" И первая и вторая версии выглядели неубедительными. О снегоходе он вряд ли помнил, а этой алеей пользовался, в основном, только персонал.

Словно почувствовав ее взгляд, он обернулся. Алиса махнула отрицательно рукой, чтобы никуда не шел.

Он заметил ее, махнул в ответ рукой над головой, что-то сказал, но через стекло, она ничего не услышала, а читать по губам на русском не умела. Наверное, попрощался, потому что развернувшись, только ускорил шаг. Декоративные елки быстро скрыли его из виду.

Симона сняла трубку гостиничного телефона.

— Доброе утро, можно прислать мою горничную, убрать посуду. Да сейчас.

После этого снова села за стол, что-то от руки написала на листке. Потом пододвинула к себе ноут

В дверь аккуратно постучали, щелкнул замок, и в комнату вошла горничная.

— Милочка, вот список цветов, которые я бы сегодня хотела видеть в вазах, — она протянула только что написанную записку.

— Да мадам, — горничная внимательно ее прочла. — Их принести сейчас?

— Да через 15 минут вы можете приступить к уборке, через час я буду в номере, так что времени у вас будет немного. Хотя… Нет, сегодня обойдусь без цветов, — она забрала записку из рук горничной. — Лучше просто не мешкайте с уборкой, как это было позавчера.

Как только горничная с посудой вышла из номера Симона набрала номер на своем мобильном.

— Господин Бурковский? Это Симона Лурье. Я только что отправила вам файл. Вы его уже смотрели?.. Нет, это срочно — уверена ситуация относится к оранжевому уровню. Да через пять минут я у вас.

Утро у Дмитрия Бурковского явно не задалось. Сначала секретарь Лиза выронила утренний кофе ему на брюки. Все выглядело случайным, но что-то подсказывало, — это ее мелкая месть за то, что вчера она встретила его в баре с одной из гостей вчерашнего приема. Лиза с самого его появления здесь три месяца назад очень явно показывала всем видом, что своего начальника не прочь узнать поближе, но он не был сторонником романов на работе. Нынешняя должность руководителя по безопасности такого объекта это был реальный плацдарм для серьезной карьеры. В свои сорок лет, он хоть и был седоват, но в силу привычки, постоянно занимался спортом, поддерживая тело в тонусе. Этим он старался производить на Руководителей впечатление человека с амбициями. То, что амбиции у персонала им нравятся, он уже давно понял.

Поэтому ввязываться в какие-либо интриги особого желания не было, а роман с подчиненной — это хороший повод для интриг в коллективе, а главное роман с подчиненной могут воспринять как то, что это место он считает своей тихой гаванью и венцом карьеры. А он его венцом не считал.

Именно поэтому он вчера сидел в баре после работы, демонстрируя, что хочет лично контролировать — мероприятие проходит без нештатных ситуаций. На самом деле он там просто видел удобный повод для расширения нужных связей в разных отделах Организации. Например, та американка занималась безопасностью грузов в Северной Америке. И хотя в иерархии они были на одной ступени, но знакомства нужны не только наверху.

На "кофе" неприятности не закончились. Как по сценарию старой французкой комедии зуммер с поста раздался в момент, когда он без штанов стоял возле шкафа, переодеваясь в новую форму.

— Первый?

— Слушаю.

— Второй пост. У меня гость без ID.

— Гость?

— Да не из персонала, и не из местных. База говорит — гость.

— Ладно, отведите его вежливо в пятый кабинет, пусть там меня подождет. Еще раз повторю — с гостем нужно вести себя вежливо, даже если он без ID, — последнюю фразу Бурковский сказал медленно и с нажимом.

Раздался тихий стук в дверь, она приоткрылась, и появилась полная раскаяния голова Лизы.

— Ой! Извините, — вскрикнула она, увидев шефа перед столом в рубашке и трусах. При этом на ее лице за секунду промелькнули все чувства от первичного удивления до веселого самодовольства.

Голова исчезла, но в приоткрытую дверь донеслось:

— Я только сказать, что приготовила еще один кофе.

"Точно специально разлила".

— Спасибо, ты сегодня уже приготовила кофе. И… напомню, что перед тем как ломится сюда — у тебя есть ко-мму-та-тор. А сейчас спустись в пятый кабинет, спроси у гостя, может он хочет чай, кофе или чего покрепче. Все, свободна, — резко закончил Бурковский: идиотизм ситуации вывел его из себя.

Через две минуты он уже выходил из кабинета, чтобы встретится с гостем. Пятый кабинет находился на первом этаже и для того чтобы успокоится, он решил спуститься три этажа по лестнице пешком. Перед выходом с лестницы на первый этаж настойчиво подал голос мобильный. Звонила Симона Лурье.

В баре с необычным генералом Алекс долго не рассиживался. Хотелось поскорее добраться до своих. Тем более он чувствовал, что, находясь здесь, он явно пользуется не положенными ему услугами — в баре за выпивку платить не пришлось.

"Здесь еще и "все включено"

— Ну, на улицу тебя провожать не буду, там не лето, а я не морж, — по-свойски сказал Колян. — К вертолетам ближе, если пойти сначала к берегу, а потом уже налево.

— Хорошо. Спасибо за компанию, думаю, еще свидимся, — Алекс протянул руку.

— Уверен, свидимся. Как оказалось, наш мир тесен.

Алекс вышел из отеля. Утро выдалось морозным, на небе ни облачка, отчего и так кристально чистый воздух казался еще прозрачнее. Невысокие, аккуратные елочки огораживающие площадь зеленой стеной перед входом скрывали панораму Байкала, которую он видел из номера.

Как и советовал, Николай он пошел к аллее ведущей к берегу. Буквально перед началом аллеи Алексей физически почувствовал взгляд на своей спине. Он оглянулся и сразу увидел в окне третьего этажа фигуру Алисы. Она резко махнула рукой словно сказав "да уходи быстрее с моих глаз".

— До встречи, — губами прошептал он, взмахнув рукой над головой.

"Ты, девочка точно на меня запала" — мысленно ухмыльнулся Алексей и, развернувшись, бодро зашагал по алее.

Через метров сто аллея вышла на декоративную поляну, оформленную в стиле японского сада камней. Вся ее площадь была покрыта гравием, на котором в художественном беспорядке лежали крупные булыжники. Кое-где стояли лавочки, на которых, учитывая время года, никто сейчас не сидел. Удивило то, что на графии и булыжниках снега не было.

"Подогревают это все, что-ли? По-другому же снег на гравии не убрать. Вот это эстеты."

Справа от поляны была достаточно высокая скала, уходившая в озеро. Она была покрыта снегом, кроме отвесных участков, поэтому на контрасте идеально чистый гравий просто резал глаз. Впереди открывался потрясающий вид на Байкал. Постоянный ветер над озером во многих местах просто сдувал снег со льда, сквозь который, как убедился вчера утром Алекс, виднелась темная глубины этого озера-исполина. От этого лед казался темно-синим почти черным. Поэтому сейчас, островки снега, были, словно белые тучи на грозовом небе с тускло светящем в нем солнцем, которое было отражением уже изрядно поднявшегося на горизонтом светила. Вдалеке виднелись ледяные торосы из прозрачного байкальского льда, которые выглядели сказочными хрустальными горами, окаймляющими это сумрачное "небо".

Алексей был не одиноким зрителем этого пейзажа. Слева от него стояли двое одинаково одетых, с ощущаемой посторонними военной выправкой, субъекта. Именно налево нужно было идти к площадке вертолетов.

"Ну, понятно, — охрана." И тут он понял, что ни в холе отеля ни рядом с отелем, охраны он не видел. Да и попал же он как-то сюда вчера. Не похоже, чтобы такое место тщательно не охранялось.

Как бы подтверждая его мысли, один из них подошел к Алексу.

— Доброе утро.

— Доброе утро.

— Прошу прощения, но не могли бы вы предъявить свой ID?

"Ну вот и приехали, охрана. А у меня даже паспорт с моими вещами у Джерарда, какой там ID…"

Надо было как-то добраться до вертолетной площадки, он уже понял по взлетевшему слева небольшому вертолету, что она находится по алее за спинами этих. Что-то подсказывало, что пилоту будет достаточно знакомства Алекса с его начальником и распоряжения доставить его в аэропорт, и его ID он проверять не будет.

— А-а-а, думаю, я его в номере оставил. Я вышел поснимать байкальские пейзажи, — как бы растерянно порывшись во внутренних карманах, соврал Алексей, надеясь, что если отпустят, то, возвращаясь к отелю, он напрямую выскользнет к вертолетам "через елочки". — Но если здесь нельзя снимать, то я вернусь в номер.

— Подождите минутку, — попросил охранник и повернулся к коллеге, который держал в руке, что-то похожее на ПДА.

Пауза затянулась.

— А рассвет действительно красивый, уже неделю нет облачности, — пытаясь быть корректным, заговаривал зубы охранник. При этом чувствовалось, что никуда просто так он Алексея не отпустит. В это время второй говорил с кем-то по рации, потому что невольным жестом прижимал беспроводную гарнитуру к уху и активно шевелил губами.

— Вот вчера после ветра была байкальская линза, это когда противоположный берег видно, — продолжал рассказывать учтивый блюститель местных порядков, — Вы видели?

Никакой линзы вчера они на турбазе не видели, впрочем, как и ветра не замечали. Хотя кто его знает как далеко отсюда база, и как он сюда попал. Однако вопрос охранник задал и ждал хоть какой-то реакции от Алекса. То ли проверял его, то ли действительно просто поддерживал светскую (что означает бесцельную) беседу.

— Я тут только со вчерашнего вечера, да и на Байкале впервые. Вот из окна посмотрел рассвет, решил спуститься к озеру, — почти не соврав, ответил Алексей.

Ответ, судя по всему, удовлетворил собеседника. Но тут подошел его напарник, вероятно получив какие-то распоряжения.

— Я прошу прощения. Пустая формальность, но не могли бы вы пройти со мной и уделить несколько минут. Уверен, это недоразумение с ID моментально решится, и ваш отдых не будет испорчен.

"И где их таким манерам научили, вот бы в Москве "блюстители порядка" так говорили". Алекс вздохнул, скорчив скучающее лицо, побрел по алее в сторону отеля, куда ему, любезно улыбаясь, указал патрульный.