Новая жизнь 3

Глава 1

Утро задалось на редкость депрессивным и мрачным. Говорил ли я вам, что на студии нет окон? То есть абсолютно и вообще. Как в казино. Даже в тюрьме есть доступ дневного света, пусть и в маленьком окошке наверху камеры, но все же. А тут — нет. Есть шторы, вернее — жалюзи. И ниша в стене, которую эти самые жалюзи закрывают. Если поднять жалюзи, то там обнаружится весьма качественная фотография Фудзи с величественной шапкой снега на вершине. Почему так сделано — понятия не имею, но есть нехорошие подозрения. Связи с внешним миром у нас нет, кроме сообщений, часов тоже нет — только те, что на студии. Вывод — учредители этого безобразия могут манипулировать со временем. Зачем — непонятно… ну, не знаю, чтобы заставить нас бодрствовать больше? И как результат — спать меньше? Критичность сознания упадет, раздражительность вырастет и вот вам на выходе куча истерик и драм. Что и требовалось.

Отсутствие дневного света и свежего воздуха делает меня немного вялым и сразу после сигнала будильника я не тороплюсь вставать. Не торопится вставать и Мико-Такеши и только Нобуо внизу возится, вставляет свои костыли в тапки, перекидывает через плечо полотенце и удаляется умываться. Встаю и я, бросив взгляд на будуар царицы Будур, который вчера устроил для Мико. В будуаре тихо, но она явно не спит, будильник тут общий для всех, пронзительный сигнал, не смолкающий в течении десяти секунд и эти десять секунд не кажутся такими уж короткими.

— Такеши-кун — говорю я, обращаясь к будуару: — мне дверь подержать? Чтобы одеться успела?

— Обойдусь — фыркают из-под простыней и полотенец: — сейчас… — импровизированный полог откидывается в сторону и по лестнице спускается Мико в своей пижамке. Ее босые ножки проворно мелькают у меня перед глазами и вот она уже берет свою зубную щетку, перекидывает через плечо полотенце и выходит за дверь, не встречаясь со мной глазами. Вот и думай, что это все значит. То ли обиделась за вчерашнее, то ли все в порядке и просто настроение у нее такое…

Впрочем, гадать, что у девушки на душе — занятие малополезное, потому как все равно не угадаешь, а еще и загрузишься. На душе было как-то не очень, может из-за вчерашних откровений Мико, а может из-за депрессивной записи Натсуми, а может из-за того я тут вот уже несколько дней не вижу солнца. Решительно перекидываю через плечо оба полотенца — и большое и маленькое и выхожу из комнаты. В умывальной комнате суета, она у нас общая для обоих полов и потому там толкотня вокруг шести умывальников. Потому я спокойно шествую дальше умывальной и туалетов — сразу в душевую. С утра в душевой никого не бывает, все торопятся, но и я долго не буду. Раздеваюсь, задумываюсь над архитектурой душевой и прочих удобств и прихожу к выводу, что все тут сделано специально. Вот не оставляет меня моя паранойя и все тут. Сами смотрите — чего студии стоило бы нормальные и умывальники, и душевые кабинки в полный рост в каждой комнате установить? И комнаты сделать индивидуальные. Но тогда не было бы всей этой нечаянной социализации во время утреннего умывания или похода в туалет, не говоря уже о душевой. Ну кто так делает — душевая общая, тоже на шесть кабинок, а в то же время раздевалка — общая. По идее должны конечно договариваться стороны, когда и кто, но по факту очень неудобно. Вот утреннее время например — не распределено. Вечером понятно — первый час парни, все остальное время — девушки. Бедная Мико, вынуждена была… хм… не помню как она в душ ходила. Может для таких как она — есть отдельный, администраторский? Надо будет спросить. Я прохожу в кабинку, и ежусь от прохлады. Некоторое время стою, не решаясь. К вашему сведению, открыть холодную воду в душе на полную с утра — для этого требуется определенное мужество. Что же, безумству храбрых поем мы песню — с такой мыслью я открываю холодную воду и стискиваю зубы. Ледяная вода обжигает кожу, и я начинаю усиленно вдыхать и выдыхать воздух, стискивая кулаки и заставляя себя терпеть. Десять секунд, пятнадцать… хватит! Я закрываю воду и стою так, чувствуя как жар начинает охватывать все тело. Отлично. Многие недооценивают такую простую процедуру как обливание холодной водой с утра, а это, я вам скажу — обязательный ритуал для мужчины. И тем более — юноши. Тестостерон поднимается, депрессия уходит — какая нахрен депрессия после холодного душа? Сплошная радость. Вы только посмотрите на моржей, не на настоящих, а на этих тетенек и дяденек старше среднего возраста в теле, которые с такой радостью в прорубях купаются! Знаете ли вы, что холодная вода, пардон, пребывание в ней — по последствиям выброса дофамина — практически равна понюшке кокаина? А я всегда подозревал, что все эти тетеньки и дяденьки, едва влезающие в купальники — неспроста с такими радостными лицами в проруби ныряют!

Выхожу из душа, растираюсь полотенцем и уже совсем с другим настроением иду в свою комнату. В комнате пусто, кровати заправлены, оба моих соседа (ну… сосед и соседка) уже ушли на завтрак. Одеваю футболку с Наруто и искренне надеюсь, что в следующее перерождение не попаду в мир юных убийц.

— Кента! — машет мне с места Нобуо, когда я выбираю себе место. Вообще-то я уже было намазал лыжи к Соре и Юрико, но там же сидит и Такеши, так что… заворачиваю и ставлю поднос с завтраком на столик, за которым сидит Нобуо. Вообще, Нобуо — довольно видный персонаж. У него длинные волосы и изящные черты лица и если бы мне просто показали две фотографии, и спросили — кто из этих двоих девушка, то я скорее всего выбрал бы Нобуо. Но уж Нобуо девушкой быть не может никак, я сам видел, в раздевалке душевой столкнулись. Разве что он приклеил себе что… хм. Нет, это точно паранойя.

— Итадакимас — говорю я, разламывая палочки для еды: — как твое настроение с утра, Нобуо-кун?

— Вообще-то я тебя на кучу лет старше, так что скорее Нобуо-сенпай… — нахально заявляет Нобуо, откидываясь на спинку стула и ковыряясь в зубах деревянной зубочисткой: — но дела у меня хорошо.

— Тут мы скорее все конкуренты и на равных правах, так что Нобуо-кун. — равнодушно отвечаю я, погружая свои палочки в чашку с рисом: — рад что у тебя все хорошо, Нобуо-кун.

— А и ладно — легко соглашается Нобуо и подмигивает мне: — а ты быстрый, Кента-кун! И коварный! Чего и ожидалось от якудза!

— Что? — я чуть не поперхнулся едой. Отставляю палочки, запиваю ком в горле чаем и пытаюсь вопросительно поднять одну бровь. Нобуо смотрит на меня ухмыляясь.

— Ты чего гримасничаешь? — спрашивает он: — глазки мне строишь? Так ты это зря, я не из таких. Это про меня слухи распространяют, что я с барабанщиком, а я на самом деле только по девчонкам! Знаешь, сколько у меня девчонок было?! Ого сколько! Ты столько и за всю свою жизнь не видел.

— Это я не гримасничаю — объясняю я: — это у меня вопрос. Я так одну бровь вопросительно поднимаю.

— Похоже, как будто у тебя судороги. Или съел чего. Но это ладно. Главное, что ты молодец, Кента, подарил нам всем еще недельку… — и он показывает мне большой палец: — имей в виду, что мы с тобой не друзья, но можем быть союзниками.

— Тут я бы снова поднял бровь, но у меня не получается сделать это как следует — говорю я, качая головой: — хватит загадками говорить, Нобуо-кун. Что случилось-то?

— Да как знаешь — обижается вдруг тот: — я просто хотел тебе спасибо сказать, а ты в несознанку играешь. Как будто не ты вчера полночи с Такеши говорил, а с утра тот ходит и всех просит на голосовании против него проголосовать…

— Ах вот оно что… — я смотрю на столик, где сидит Такеши. Вернее — Мико. Он… она разговаривает с Сорой и Юрико. Девушки слушают и кивают, лица серьезные. Первым порывом было отрицать все, что себе надумал Нобуо, но потом я только вздохнул. Это его, Нобуо проблемы. Отговаривать Мико-Такеши от такого действия я не собирался. У нее сестра умерла, ей сейчас не до шоу. Хотя я и сам хотел на первом же голосовании вылететь, но видно не судьба. Потому что если выбирать, то свое место на вылет я ей уступлю с легкостью. Что мне стоит в этом высоком обществе в здании без окон — еще недельку провести? Да ничего не стоит. Правда, беспокоюсь я за наш Клуб и его участниц… но да ладно.

— Все, я пошел. Приятного. — Нобуо бросает свою зубочистку в пустой стакан и резко встает. Взмахивает своими длинными волосами, словно породистый жеребец — гривой, разве что копытом не бьет. Удаляется.

— Кента. — ко мне присаживается Сора: — ты уже в курсе, да? Вы же с Такеши вместе живете.

— Еще не был, но мне Нобуо рассказал — отвечаю я: — если ты про…

— Да, «он» — Сора выделяет слово «он» ударением и взглядом, типа «я-то знаю, но остальные нет»: — просит против проголосовать. Семейные проблемы говорит. Прямо очень сильно просит, едва на колени не встает.

— Ну… что сказать. Это его решение. Большой… мальчик.

— Да, я так и сказала. Сказала, что поддержу, если так просит… — Сора собралась уже вставать, но вдруг что-то вспомнила и повернулась ко мне снова.

— Ах, да … — говорит она: — хотела тебе сказать. Во-первых, наша Юрико, чтоб ты знал — мастер китайских единоборств, вушу или кунг-фу, как там у них? Все красное и птица. Или дракон.

— Ого — говорю я. На вид Юрико весьма спортивна и подтянута, а уж гибкая и сильная…

— И это еще не все. Видела я тут прошел один дядечка… а я в наших кругах многих знаю. Короче, Куму-сама я уж от прочих точно отличу. А у нас во всем шоу только один стрит-файтер и это ты…

— Кума-сама? Тот самый? — а вот сейчас брови у меня поднялись без всякого моего волевого участия в этом процессе. Еще бы — тот самый Кума, владелец и основатель «Медвежьего Круга», подпольного клуба с гладиаторскими поединками без правил. Такой человек и на телевизионном шоу?! Что не так с тобой, Япония?

— Все мне пора, у меня уроки и репетиции! — Сора убегает, а я торопливо доедаю завтрак. В дверях вырастает Шика-сан.

— И поэтому администрацией было принято решение пригласить вас, уважаемый Ямада-сан! — кланяется Шика. Она слегка взволнована, это видно со стороны. Ямада-сан — человек-гора, не только по фамилии, но и по физическим кондициям. Здоровенный мужик, затянутый в приталенный по фигуре костюм, которые трещит по швам при каждом его движении. Если бы мы были в аниме или сериале, то его щеку обязательно бы пересекал шрам от катаны, но на самом деле лицо Ямады чисто и хорошо выбрито. Короткая стрижка, золотые часы на запястье — вот, пожалуй, и все.

— А это у нас Кента-кун. Он… бывает своеобразный, но очень интересный! Пожалуйста, позаботьтесь о нем! — Шика еще раз складывается пополам, словно хороший швейцарский нож.

— Пожалуйста позаботьтесь обо мне, Ямада-сан! — склоняюсь в поклоне и я. Японцы — как муравьи, у них система невербального общения выстроена, отлажена и функционирует как знаменитая японская система железных дорог — то есть идеально, без сучка и задоринки. Вот казалось бы — в первый раз вижу дядьку, откуда мне знать его социальное положение и угол наклона тела при первой встрече? Но нет, тут все продумано. Во-первых, я ориентируюсь на Шику-сан, она у нас менеджер по всем вопросам и по своей иерархии все равно стоит немного выше чем я, простой участник шоу. Понятно, что для телевизионной аудитории это не так, они Шику и в глаза не видели, но для обитателей студии Шика выше чем вся наша тусовка неудачников. Она решает вопросы и проблемы, связывает нас и весь остальной мир, а для таких действий недостаточно быть просто девочкой на побегушках — она принимает решения и может воплотить их в жизнь. То есть у нее есть полномочия и довольно обширные. И вот эта самая Шика-сан склоняется в пояс перед мужиком в хорошем сером костюме и с золотыми часами. Костюм и часы — это ерунда, это купить можно, а вот выражение искреннего уважения, с каким склоняется Шика — не купишь.

Вот потому и я склоняюсь вдвое перед непонятным и незнакомым мне Ямадой-саном, бормоча обычные в таком случае «позаботьтесь обо мне пожалуйста».

— Кента, да? Ну, будем знакомы — здоровяк протягивает мне руку, по-европейски. Тут не принято жать руки, местные вообще к телесным контактам очень предвзято относятся, даже в семье, даже среди знакомых. Так что неудивительно что уровень психозов в стране такой высокий — без удовлетворения базальных потребностей в прикосновении другого человека может и крыша слегка двинуться.

Я пожимаю руку в ответ. Крепкое мужское рукопожатие, однако не дробящее мне кости и суставы. Прекрасно понимаю, что при разнице в физической форме и габаритах ему достаточно лишь слегка надавить, чтобы я получил весь спектр негативных эмоций. Но пожатие, пусть и твердое, но не причиняет боли и после того, как закончилось — не приходится расцеплять свои пальцы один от другого.

— Что же… — рокочет здоровяк, оглядывая наш павильон с рингом, грушей, стойкой для оружия и прочим хламом: — не фонтан конечно, но для начала сойдет. Скидывай рубашку, Кента-кун, посмотрим, на что ты способен. — он снимает пиджак и не глядя бросает его в сторону выверенным жестом. Пиджак на лету ловят, аккуратно складывают. Видно, что такое происходит не в первый и не в последний раз. Девушка за его спиной напоминает мне Нему-сан — такая же пассивная и в таких же очках, но быстрая, с хорошей координацией. Как она пиджак в воздухе поймала!

— Ямада-сан? — я уже не пытаюсь вздернуть в вопросительном жесте одну бровь, знаю что только хуже сделаю. Вот у мамы получается, а у меня — нет. Значит это все-таки не генетическое, унаследованное умение, а скорее — тайная техника клана Такахаси. И я еще не созрел для того, чтобы мне были переданы древние свитки с описанием этой техники. Но все же вопрос всей своей физиономией я выразить еще могу.

— Ямада-сан это мой отец! — гремит здоровяк, закатывая рукава и расстегивая верхнюю пуговицу на шелковой рубашке: — Можешь звать меня Кума, малыш!

— Но… — я оглядываюсь в поисках менеджера по всем вопросам, но Шики уже и след простыл. Вся эта затея резко перестает мне нравится. По тому как Кума бросил свой пиджак, как повел плечами, разминаясь, как переступил с ноги на ногу — стало ясно что он очень координирован и очень быстр, несмотря на вес и возраст. Опасен, очень опасен. Опаснее чем Нобу-сенпай, раза в два, в три опаснее, а у меня еще и после Нобу-сенпая печенка не до конца отошла.

— Нему! — здоровяк протягивает руки и на его руках появляются перчатки. Конечно не материализуются из уплотнённого воздуха, это девушка натягивает ему на руки красные кожаные боксерские перчатки.

Я обреченно вздыхаю и скидываю рубашку, туфли и брюки, наплевав на присутствие девушки. Натягиваю спортивные шорты, майку и… перед тем, как натянуть перчатки — засовываю в рот капу. Мало ли… у меня и так зуба не хватает… по-хорошему сейчас надо во весь голос орать «Хулиганы зрения лишают!», но гордость не позволяет, да и не убьет же он меня прямо в студии?

— Хороший мальчик — кивает Кума. Он сосредоточен и спокоен. Указывает перчаткой на ринг, дескать двигай туда. Я иду к рингу. У вас бывало такое, что вот идти вы куда-то так не хотите, но и отказаться не можете? Вот у меня сейчас такое чувство. Про себя думаю, что вот Отоши наверное такому шансу бы обрадовался… пока Куму наяву не увидел бы.

— … пожалуйста, Кума-сан — слышу я краем уха, оборачиваюсь. Девушка в очках придерживает здоровяка за локоть: — я вас умоляю!

— Да не переживай, не убью я его! — бросает в ответ Кума и дурное предчувствие начинает пощипывать под ложечкой. Я выдыхаю, весь воздух до конца, прикусываю язык и выдыхаю еще, ставя диафрагму на место. Страх мешает. Ладно и не такие шкафы валили… думаю я, следя за тем, как Кума легким шагом подходит к канатам и перепрыгивает их, словно не заметив. Черт, какой он все-таки быстрый для своих габаритов.

— Не боись, пацан — говорит он, поймав мой взгляд: — не сломаю ничего. Просто должен же я узнать, кого на мой Круг в субботу выставляют?

— А? — сказал я, опуская перчатку и это было ошибкой.