Новая русская статуя

Комментарии

Все статьи и исследования, написанные Стасовым до 1886 года включительно, даются по его единственному прижизненному «Собранию сочинений» (три тома, 1894, СПб., и четвертый дополнительный том, 1906, СПб.). Работы, опубликованные в период с 1887 по 1906 год, воспроизводятся с последних прижизненных изданий (брошюры, книги) или с первого (газеты, журналы), если оно является единственным. В комментариях к каждой статье указывается, где и когда она была впервые опубликована. Если текст дается с другого издания, сделаны соответствующие оговорки.

Отклонения от точной передачи текста с избранного для публикации прижизненного стасовского издания допущены лишь в целях исправления явных опечаток.

В тех случаях, когда в стасовском тексте при цитировании писем, дневников и прочих материалов, принадлежащих разным лицам, обнаруживалось расхождение с подлинником, то вне зависимости от причин этого (напр., неразборчивость почерка автора цитируемого документа или цитирование стихотворения на память) изменений в текст Стасова не вносилось и в комментариях эти случаи не оговариваются. Унификация различного рода подстрочных примечаний от имени Стасова и редакций его прижизненного «Собрания сочинений» 1894 года и дополнительного IV тома 1906 года осуществлялась на основе следующих принципов:

а) Примечания, данные в прижизненном издании «Собрания сочинений» Стасова с пометкой «В. С.» («Владимир Стасов»), воспроизводятся с таким же обозначением.

б) Из примечаний, данных в «Собрании сочинений» с пометкой «Ред.» («Редакция») и вообще без всяких указаний, выведены и поставлены под знак «В. С.» те, которые идут от первого лица и явно принадлежат Стасову.

в) Все остальные примечания сочтены принадлежащими редакциям изданий 1894 и 1906 годов и даются без каких-либо оговорок.

г) В том случае, когда в прижизненном издании в подстрочном примечании за подписью «В. С.» расшифровываются имена и фамилии, отмеченные в основном тексте инициалами, эта расшифровка включается в основной текст в прямых скобках. В остальных случаях расшифровка остается в подстрочнике и дается с пометкой «В. С.», т. е. как в издании, принятом за основу, или без всякой пометки, что означает принадлежность ее редакции прижизненного издания.

д) Никаких примечаний от редакции нашего издания (издательства «Искусство») в подстрочнике к тексту Стасова не дается.

В комментариях, в целях унификации ссылок на источники, приняты следующие обозначения:

а) Указания на соответствующий том «Собрания сочинений» Стасова 1894 года даются обозначением — «Собр. соч.», с указанием тома римской цифрой (по типу: «Собр. соч.», т. I).

б) Указание на соответствующий том нашего издания дается арабской цифрой (по типу: «см. т. 1»)

в) Для указаний на источники, наиболее часто упоминаемые, приняты следующие условные обозначения:

И. Н. Крамской. Письма, т. II, Изогиз, 1937 — «I»

И. Е. Репин и В. В. Стасов. Переписка, т. I, «Искусство», 1948 — «II»

И. Е. Репин и В. В. Стасов. Переписка, т. II, «Искусство», 1949 — «III»

И. Е. Репин и В. В. Стасов. Переписка, т. III, «Искусство», 1950 — «IV»

Указание на страницы данных изданий дается арабской цифрой по типу: «I, 14».

M. M. Антокольский (1834–1902) — автор произведений: «Еврей портной» (1864), «Еврей скупой» (1865), «Нападение инквизиции в Испании на евреев, тайно празднующих в подвале пасху» (1869), «Иван Грозный» (1870–1871), «Петр I» (1872), «Умирающий Сократ» (1875), «Спиноза» (1882), «Ермак» (1891), «Нестор-летописец» (1892) и др. Стасов и Репин были близко знакомы с Антокольским. Между Репиным, Крамским и Стасовым шла оживленная переписка о творчестве скульптора. Все они высоко ценили Антокольского. Стасов с момента первых выступлений Антокольского часто писал о его произведениях. Данная статья замечательна тем, что по первой крупной работе Антокольского Стасов сумел оценить талант этого мастера. Не менее положительную оценку скульптуре «Иван Грозный» давал Репин. Эскиз «Инквизиции» Репин считал одним из лучших созданий скульптора, в котором он мог бы показать «весь драматизм своего таланта» (II, 35). Тургенев писал, что статую «Иван Грозный» он считает «верхом совершенства историко-психологической оценки». «По силе замысла, по мастерству и красоте исполнения, по глубокому проникновению в историческое значение и самую душу лица, избранного художником, — статуя эта решительно превосходит все, что являлось у нас до сих пор в этом роде», — писал он. «Каким образом, — заключал Тургенев, — возвысился он (художник) до такого ясного понимания своей задачи, — я, судя по прошедшему, не могу себе дать хорошенько отчета; но факт — перед глазами, и поневоле приходится воскликнуть: „Spiritus flat ubi vult“ [2] („Заметка“, 1871, Соч., т. XII, стр. 360–361).

П. Т. Щипунов