Новейшая история еврейского народа. От французской революции до наших дней. Том 1

Примечания

1

Эта приблизительная цифра выведена из различных статистичес­ких комбинаций, указанных дальше, в обзоре отдельных европейских го­сударств.

2

За недостатком статистических данных для конца XVIII века, нам пришлось вывести эту общую сумму по приблизительному расчету из статистики 1816—1825 годов. Она показывает в Пруссии вместе с Познанью 153 000 евреев, а для Баварии с остальной Германией 135 000, всего 288 000. Так как за время Наполеоновских войн и последовавшей реставрации произошли значительные перемены в составе населения Германии, мы сократили позднейшую цифру почти на одну треть и определили количество евреев к концу XVIII века приблизительно в 200 000. (См. Библиографию в конце настоящего тома.)

3

Цифра преувеличенная. По мнению историка франкфуртского гет­то, Кракауэра, там и в эту эпоху жило не более 3000 душ, соответственно законной норме 500 семейств. Приезжие и временные жители могли, одна­ко, увеличить эту норму приблизительно на тысячу человек

4

Ныне, когда умный Берлин начинает выше ценить единоверцев муд­рого Мендельсона, когда мы видим среди этого народа, коего пророков и законы мы чтим, людей одинаково великих и в науках, и в искусствах, — не­ужели мы теперь будем огорчать этот народ насмешками? Нет, мы этого не хотим. Мы ведь изображаем также мошенников из христиан. Мы порицаем гнет и жестокость церкви. Если в «Натане Мудром» христиане играют роли худших героев, то в «Венецианском купце» в таких ролях выступают евреи.

5

По народной переписи 1785 г. в Австрии (без Венгрии) числилось около 283 тысяч евреев на общее население в 11 миллионов (в круглых циф­рах). Из них в Богемии, Моравии и Силезии жило около 70 тысяч, в Гали­ции 212 тысяч, а в Вене и Нижней Австрии только около 1100 человек. Так как в Венгрии тогда числилось около 80 тысяч евреев, то во всей монархии Габсбургов было (по несовершенной статистике того времени) около 363 тысяч евреев. См. G. Wolf, в Библиографии к настоящему §.

6

Эту среднюю цифру мы взяли для эпохи первого раздела Польши в IV томе предыдущего цикла (с. 170), но для 1773 года она должна быть по­вышена до 225 000.

7

Это, вероятно, относилось к франкистам, которые незадолго перед тем массами перешли в католическую веру.

8

По переписи 1784 года в Эльзасе числилось 19 624 евреев, а фактически было не менее 25 000, так как многие не регистрировались. Если сюда прибавить 480 семейств, проживавших по легальной норме в Меце, и 180 семейств в округе Нанси (вместе около 5000 человек, прибавляя сюда неле­гальных), то получится круглая цифра 30 000 в обеих провинциях. Затем до 20 000 евреев жило в Авиньоне, Бордо и других местах Южной Франции, так что накануне революции 1789 года во всей Франции насчитывалось око­ло 50 000 евреев, как это и отметил аббат Грегуар в своей известной аполо­гии, напечатанной в 1789 году (см. дальше, § 13 в конце).

9

В 1732 г. в Риме числилось около 12 000 евреев (см. предыдущий цикл, том IV, § 38), но спустя полвека число их вследствие усиленной эми­грации понизилось до семи тысяч. Столько же находилось в других местах Церковной Области (Феррара, Анкона). В Венецианской республике, Тос­кане (Ливорно и др.) и австрийских владениях (Мантуя и др.) могло быть около 25 000, так что все число евреев в Италии можно определить к 1789 году приблизительно в 40 000.

10

Католическая часть Нидерландов, или Бельгия, находившаяся тогда под суверенитетом Австрии, не вошла в настоящий обзор, так как до конца XVIII века там не было еврейских общин, а существовали только небольшие колонии купцов, преимущественно торговцев ювелирными изделиями, кото­рые временно приезжали из Голландии и соседних рейнских провинций. Они жили в Антверпене, Брюсселе и некоторых других бельгийских городах.

11

В 1780 г. в Амстердаме числилось около 22 000, а в других городах Голландии до 10 000 евреев, так что при нормальной прибавке к неполной официальной регистрации получится приблизительная цифра 35 000. См. Jewish Encyclopedia, t. IX, 233.

12

В стороне от этой континентальной системы эмансипации стоит Англия, политический строй которой не находился в зависимости от революций новейшего времени. Эмансипация евреев совершалась здесь эволюционно и вдобавок имела формально религиозную окраску, приближаясь к типу эмансипации английских католиков (1829), с которой она в первой стадии исторически связана.

13

Следует, впрочем, иметь в виду, что в ту эпоху, особенно во Фран­ции, слово nation обыкновенно употреблялось для обозначения государ­ственного или, по крайней мере, территориального народа. Отрицание ев­рейской национальности в этом смысле имело видимость простого кон­статирования факта, и этою двусмысленностью термина пользовались мно­гие, которые в душе считали евреев нацией в историческом или культурном отношении.

14

Во всех парламентах эпохи «первой эмансипации», где происходили прения по еврейскому вопросу, условием равноправия выставлялся отказ евреев от своей «специальной привилегии» — общинной автономии и осо­бых национально-культурных учреждений, кроме религиозных. Такое ус­ловие было поставлено эмансипационным декретом 1791 г. во Франции (см. дальше, § 17), сторонниками эмансипации в Голландии (что вызвало отпор консервативных вождей Амстердамской общины, дороживших старой ав­тономией; см. § 24) и законодателями наполеоновской Италии (§ 25) и т. д. Взамен прежней широкой автономии общинам давали казенный суррогат ее — церковную консисториальную систему.

15

Его «Essai sur la regeneration des juifs» (выше, § 6), напечатанный в Меце в 1789 г., имеет в конце апробацию секретаря мецского Общества наук, премировавшего книгу, от 20 января 1789 г. Книга, следовательно, была выпущена в свет к моменту открытия Генеральных Штатов или преобразо­вания их в Национальное собрание с целью воздействовать на народных представителей.

16

Брошюра озаглавлена и составляет «Motion en faveur des juifs», по существу, извлечение из вышеупомянутой большой книги Грегуара «О воз­рождении евреев». В ней только прибавлены в начале и в конце сведения о последней стадии еврейского вопроса, возражения на юдофобские наказы эльзасских депутатов-христиан и, наконец, проект декрета об отмене всех налогов за «покровительство», о предоставлении евреям права повсемест­ного жительства, приобретения недвижимости, занятия ремеслами и земле­делием.

17

Выражение историка Aulard’a.

18

Уже после первых погромов в Эльзасе, в августе 1789 г., бордоские евреи обратились к аббату Грегуару с письмом, в котором старались дока­зать, что они, в отличие от «несчастных» эльзасских соплеменников, давно сблизились с христианами, а потому, «если поведение или несчастная судь­ба некоторых евреев Эльзаса и Трех Епископств побудит Национальное собрание издать какой-нибудь регламент, общий для всех, евреев королев­ства, бордоские евреи справедливо усмотрят в этом незаслуженную обиду». Подписали Фуртадо, Градис и другие нотабли. В конце декабря 1789 г. эти и другие бордоские делегаты в Париже имели объяснение с эльзасскими ев­рейскими делегатами в доме Серф-Берра и поспешили сообщить в Бордо следующее: «Делегаты из Эльзаса сознались нам, что, если их братьям пре­доставят гражданские права в такой мере, чтобы они могли приобретать и продавать недвижимость, заниматься всякого рода торговлей и ремеслом, то они не будут претендовать на расширение этих гражданских прав в смыс­ле права избирать и быть избираемыми в государственные учреждения и занимать гражданские или военные должности». Сефарды воспользовались этим, чтобы убедить депутатов Национального собрания, что эльзасцам вовсе не нужны права «активного гражданства», которых добиваются толь­ко политически зрелые бордосцы. (См. М al vezin, Histoire des juifs ä Bordeaux, 260—261. Надо заметить, что число сефардов было ничтожно в сравнении с ашкеназами: их насчитывалось в округе Бордо от 2000 до 3000 душ по ста­тистике 1806—1808 г., ibid, 286, 303).

19

По отношению к авиньонским евреям тут допущена была неточность: живя в папских владениях, они не могли пользоваться правами на основании «королевских патентов».

20

Последняя оговорка была внесена по настоянию некоторых депута­тов, указавших, что евреи имеют свои «привилегии» в прежнем законода­тельстве и что уравнение их в гражданских правах несовместимо с этими привилегиями. Тут имелось в виду сократить общинную автономию евреев и упразднить их национально-культурные учреждения.

21

В некоторых актах рейнских департаментов того времени встреча­ются решения о «Liquidation generale de la nation juive», в смысле упразднения еврейской общинной автономии.

22

«D’une Montagne» — намек на господствовавшее тогда левое кры­ло Конвента, на партию Горы, или Монтаньяров.

23

По свидетельству Поста (Geschichte der Israeliten IX, 149, Register), братья Фрей были племянниками главы секты франкистов Якова Франка. О том же свидетельствует современник Лазар Бендавид.

24

Только префект департамента Мозель (Мец с округом) доносил, что евреи принадлежат к классу мелких торговцев, но больше не занимаются ссудой денег на проценты, так как они потеряли свое состояние вследствие отъезда военных чинов, которые брали у них деньги на кутежи и потом уеха­ли не заплативши; место еврейских кредиторов заняли христианские, кото­рые очень ловко справляются с делом; некоторые евреи сделались землевла­дельцами, другие занялись ремеслом, еврейские дети посещают французские школы, многие поступают добровольцами на военную службу; прежняя строгость нравов исчезает: «молодежь меньше подчиняется суеверным об­рядам раввинизма»; бывают даже случаи женитьбы евреев на католичках — вообще заметно сближение с христианами. Иную картину рисуют префек­ты департаментов Мерт (Нанси), и в особенности Верхнего и Нижнего Рей­на, т. е. Эльзаса. Здесь евреи, поощряемые дороговизною денег, предаются ростовщичеству, скупают и перепродают земельные участки, сами же не обрабатывают земли и не занимаются индустрией. В Эльзасе, и особенно в Страсбурге, куда сбежалось много евреев из Германии, их не любят. Вооб­ще, экономическое положение евреев не улучшилось после эмансипации, а в некоторых отношениях даже ухудшилось. Нужно, однако, помнить, что префекты основывали свои донесения на заявлениях «генеральных советов» разных округов, где представители христианской буржуазии давали пол­ную волю своему озлоблению против евреев, которые «составляют отдель­ную нацию внутри великой французской нации», — как выразился Совет Страсбургского округа.

25

Каковы были отношения Моле к евреям в данный момент, видно из следующего факта, раскрытого в мемуарах другого комиссара (Pasquier). За несколько дней до открытия собрания еврейских депутатов в официальной газете «Moniteur» появился анонимный памфлет под заглавием «О состоянии евреев от времен Моисея до настоящего», где, между прочим, доказывалось, что порок ростовщичества присущ евреям в силу их религии. Этот «обвинительный акт против еврейской нации», по словам Пакье, был напи­сан (или редактирован) комиссаром Моле по поручению Наполеона

26

Как видно из одного частного письма Наполеона, он желал, что­бы еврейское собрание приняло более смелое решение относительно сме­шанных браков и «рекомендовало бы такие союзы между евреями и французами как средство защиты и знак почета (!) для еврейского наро­да».

27

В этом отношении заслуживает внимания факт, указанный в про­токолах Синедриона (в книге Тама, см. Библиографию), что перед от­крытием первого заседания был прочитан псалом 15-й. В пятом стихе этого псалма говорится о человеке, который «не отдает своих денег в рост», как о типе праведника. Тут демонстрировался взгляд Библии на ростовщичество.

28

Как видно из секретной переписки Наполеона с министром внутрен­них дел Шампаньи.

29

Таково мнение одного из упомянутых комиссаров, впоследствии канцлера, Пакье, в его мемуарах. Он говорит, что созывом Синедриона Наполеон из политических расчетов стремился привлечь на свою сто­рону евреев Германии и Польши, куда отправлялся в поход. Другой мемуарист (Барант, в отрывках Гизо) сообщает, что эти расчеты Напо­леона оправдались, ибо во время похода в Польшу тамошние евреи ча­сто оказывали ему услуги доставкою продовольствия и сведений; импе­ратор будто бы в шутку говорил: «Вот для чего мне пригодился Вели­кий Синедрион!»

30

Еще в 1806 г. Исаак Берр в своем проекте реформ еврейского быта (Reflexions sur la regeneration complete des juifs en France) требо­вал замены обидного «juif» или «Jude» наименованием «Hebreu» или «Israelite». Он обосновывает это тем, что «иудей» происходит от на­звания древнего царства Иудейского, а так как ныне у французских евреев нет другого отечества, кроме Франции, то нужно вернуться к первоначальному религиозному имени «Израиль», которое дано нашему праотцу самим Богом. В этой аргументации упущено из виду, что и имя «Израиль» могло бы быть опорочено фактом суще­ствования Израильского царства. В те годы впервые появились вы­ражения вроде «французы еврейского исповедания» («deputes fransais professant la religion juive», «individus professant la religion hebraique» — последнее в заглавии отчета о заседаниях собрания де­путатов 1806 года).

31

По словам историка Бордо, Мальвезена, Фуртадо представил им­ператору записку, где говорилось: «Или евреи во Франции — зло, и тогда надо их изгнать, или они не зло — и тогда надо в них видеть не евреев, а французов. Они предпочли бы быть изгнанными, чем униженными». Надо полагать, что лояльный Фуртадо примирился с фактом, после того как из действия «позорного декрета» были изъяты его земляки, сефар­ды.

32

Цифры 60 000 у Грегуара (Histoire des sectes religieuses. Ill, 391) и 50000 у Греца (XI, 227,230, изд. 1870 г.) преувеличены. Ашкеназы составля­ли девять десятых этого населения, как видно из позднейших переписей. (См. Jewish Encyclopedia, IX, 233).

33

До чего силен был этот антагонизм, видно из того, что еще в 1812 г. амстердамские сефарды ходатайствовали перед министром исповеданий о разрешении им пользоваться особою синагогою, независимою от централь­ной консистории, где преобладали ашкеназы. Ведь это практикуется, писа­ли просители, среди различных христианских сект, которые «менее разнят­ся между собою в отношении догматов, ритуала и культа, чем еврейские общины — немецкая и португальская».

34

Большая часть этих аннексированных областей находилась под вла­стью Пруссии до 1806 года, когда по велению Наполеона из них образова­лось Герцогство Варшавское. В десятилетие 1796—1806 годов в этих подвластных Пруссии польских провинциях числилось от 150 до 200 тысяч евреев.

35

Характерно, что в этом же прошении кенигсбергские «отцы» ря­дом с требованием элементарных гражданских прав поставили требо­вание, чтобы евреев впредь официально называли только по профессии каждого («купец» и т. п.), а не «Schutzjuden» или просто «Juden», так как «это имя, к несчастью, связано с унизительным представлением и причиняет нам вред».

36

Фридлендер никогда открыто не признавался, что он участвовал в составлении «Послания к Теллеру».

37

Сам Бранд рассказывает об этом в своих воспоминаниях (см. Иолович. Geschichte der Juden in Königsberg, c. 118—120). О решениях парижского Синедриона и вообще о еврейской политике Наполеона не упоминается в представленных королю проектах Бранда и Шреттера, так как Наполеон был тогда nomen odiosume Пруссии; но влияние парижской политики на обоих прожектеров не подлежит сомнению, как несомненно и влияние па­рижского Синедриона на тактику еврейских борцов за эмансипацию в Гер­мании.

38

Прочитав отчет об этом приеме в официальной вестфальской газете, император Наполеон написал Жерому очень грубое письмо: «Нет ничего смешнее вашей аудиенции, данной евреям, ничего хуже вашего обезьянничанья на «Moniteur de France». Я взял на себя труд исправить евреев, но никогда не старался привлечь новых в мои государства. Больше того, я из­бегал всего, что могло бы свидетельствовать об уважении к самым презрен­ным из людей (j’ai evite de faire rien de ce, qui peut montrer l’estime aux plus meprisables des hommes»). Таково было настроение Наполеона накануне из­дания «позорного декрета» 1808 года во Франции, между тем как еврейские политики изливали свои чувства благоговения перед «освободителем Из­раиля».

39

Тут особенно ясно выступает французское понимание слова «пatiоп» в смысле государства, составляющего единую политическую нацию.

40

В 1808 г. число евреев в королевстве Вестфален достигло 15 000, но оно постоянно увеличивалось притоком переселенцев, которых эмансипа­ция привлекала туда из прочих стран Германии.

41

По статистике того времени (1808—1810) число евреев в Франк­фурте колебалось между 3200 и 3800 душами, т. е. между 600 и 750 се­мействами, при расчете 5 душ на семью. Но так как обыкновенно семья гетто имела больше пяти душ, вместе с домашней прислугой и торговы­ми служащими, то официальная норма 500 семейств, вероятно, не была превышена.

42

Эта фраза взята из известной переписки Гете с Беттиной Арним, опубликованной позже под заглавием: «Goethe’s Briefwechsel mit einem Kinde». В письме из Веймара от 14 февраля 1808 г. Гете просит Беттину прислать ему при случае «еврейские брошюры», так как он «хотел бы видеть, как новомодные израэлиты кривляются против новой консти­туции». Появление этой переписки Гете в 1835 году воскресило в памя­ти Берне франкфуртскую борьбу его юности, и он в блестящей критике по поводу этой книги между прочим отметил и «филистерское» отно­шение великого поэта к еврейскому вопросу: «Он (Гете) рассердился, когда узнал, что франкфуртские евреи потребовали гражданских прав, и ругнул «болтунов гуманности», говоривших в защиту евреев». Здесь кроется один из мотивов этического гнева борца за свободу против хо­лодного олимпийца, которому он в мотто к своей критической статье бросил упрек, вложенный самим поэтом в уста Прометея: «Мне тебя почитать? За что? Разве ты когда-нибудь облегчил страдания обреме­ненных? Осушил ли ты слезы запуганных?» Фигуры братьев из родного гетто мелькали перед взором Берне, когда он писал эти слова об «обре­мененных» и «запуганных».

43

Между 1806 и 1810 годом в Берлине числилось свыше 400 еврей­ских семейств, т. е. около 2500 душ, во Франкфурте 500 семейств с 3500 душами, в Гамбурге же ашкеназская община насчитывала около 7000 душ, а сефардская 130 (по мемории гамбургской общины к Наполеону от 1811 г.).

44

Privilegium de non tolerandis Judaeis (с лат. — «Привилегия о нетерпении евреев») — запрещение евреям проживать и владеть недвижимой собственностью на территории королевских городов. Запрещалось евреям входить в эти города, за исключением некоторых дней, когда организовывались ярмарки. В то же время евреям разрешалась свободная деятельность на территории городов, которые не имели статуса «королевский город» (прим. ред.).

45

В Баварии, территория которой увеличилась вследствие присоеди­нения частей Франконии (1803—1806), числилось тогда около 30 000 евреев. В Бадене число евреев возросло вследствие расширения территории и при­тока переселенцев из соседнего Эльзаса до 12 000.

46

В первой четверти XIX века число евреев в Вюртемберге доходило до 9000.

47

О роли Ротшильдов будет речь в следующем томе, так как лишь после 1815 года выросло политическое значение этого банкирского дома.

48

В списке значатся имена членов знатных семейств: Итцигов, Эфраимов, Мозесов, а среди них «несколько детей мирового мудреца Мендельсона».

49

Надо полагать, что вышеупомянутая теория Канта, развитая в напечатанной в 1798 году книге «Der Streit der Fakultäten», имела косвен­ное влияние на появившееся в следующем году послание Фридлендера к пастору Теллеру (выше, § 28). Бендавид едва ли был в числе тех «Hausväter», от имени которых шло это послание, и, вероятно, неудача фридлендеровской попытки побудила его в 1800 году отгородиться от группы авторов послания.

50

В отчете Freischule за 1815 год выражается радость по поводу совме­стного обучения, гарантирующего сближение евреев с христианами, а в том же году последовал взрыв юдофобии в Германии.

51

Вышеприведенные минимальные цифры можно проверить и корри­гировать на основании официальных данных в отчете 1803 года о заседании Hofkanzlei и Hofkriegsrat в Вене (Pribram, Urkunden И, 110). Так как в засе­дании обсуждался вопрос о наборе рекрутов, то давались два числа на каж­дую провинцию: евреев-мужчин и еврейских семейств. В Богемии показано мужчин 24 287, а семейств 10 272; в Моравии с Силезией 14 113 и 5916; в Галиции 147 454 и 71 043; в немецкой Австрии 884 и 332, — всего мужчин 186 738 на 87 563 семейства. Помножив число мужчин на два, получаем 373 476 душ обоего пола на 87 563 семейства, т. е. немногим больше четырех душ на семью, против нормы в пять душ, которая для еврейской патриар­хальной семьи является минимальной. По норме выйдет в названных про­винциях 437 815, а если сюда прибавить 85 000 евреев Венгрии, получится 522 815, то есть свыше полумиллиона евреев во всей империи. Неточности официальных вычислений объясняются тем, что число мужчин утаивалось в значительной степени вследствие боязни рекрутчины.

52

По вычислениям близкого к тому времени историка Германа (см. Библиографию), число богемских евреев по норме составляло 40—45 тысяч душ; но так как норма была фактически превышена и число душ даже по официальным данным доходило в 1803 г. до 50 000 (24 287 одних мужчин; см. выше, § 35, примечание), то с прибавлением незарегистрированных можно определить общее число душ в Богемии приблизительно в 60 000, а вместе с Моравией и Силезией — до ста тысяч.

53

Территория этого края менялась в эпоху 1789—1815 гг. По третье­му разделу Польши (1795) к Австрии, владевшей раньше Восточной Гали­цией (Лемберг, Броды и др.), отошла и Западная Галиция с городом Крако­вом. В 1809 г. последняя была оторвана от Австрии и включена в состав Варшавского Герцогства, но в 1815 г. вновь отошла к Австрии. По выше­упомянутой (§ 35, примечание) статистике 1803 года, в обеих частях Гали­ции было 71 043 семейства, в которых зарегистрировано 147 454 лица муж­ского пола, что при удвоении составляет 294 908 лиц обоего пола (из них около 199 000 в Восточной Галиции и около 96 000 в Западной). Эта цифра явно не соответствует числу семейств: 71 043 семейства должны были соста­вить, даже при нормальном счете членов, 355 215 человек, а при многодет­ности польско-еврейских семей и указанном в переписи перевесе женщин над мужчинами это число смело может быть увеличено до 400 000. Вообще официальные данные в галицийской статистике всегда нужно принимать как величины, стоящие ниже минимума, ибо компактные, политически не­зрелые массы галицийских евреев того времени оказывали упорное сопро­тивление всякой попытке властей «считать головы», ожидая от таких сче­тов увеличения налогов, усиления рекрутчины и всяких напастей. Ср. выше, § 3, где приведены цифры, касающиеся только Восточной Галиции после раздела Польши в 1772 году.

54

Эту цифру следует считать минимальною, как корректив к офици­альной цифре 85 000. Что в действительности число евреев в Венгрии к на­чалу XIX века было гораздо больше, видно из того, что спустя пол века там числилось уже около 250 000.

55

В 1807 г. эта брошюра была перепечатана в журнале «Суламит» и стала достоянием более широкой публики.

56

В 1796 г. отчет о «секте хасидов» дал также варшавский образованный еврей Жак Калмансон в своей книге на французском языке о реформе еврейства в прусских владениях Польши (см. дальше, § 42).

57

Численность еврейского населения в Польше 1789 года доходила до 900 000.

58

Эта напечатанная в Варшаве книжка, сохранившаяся почти как уникум в Краковской университетской библиотеке, стала известна только в последние годы (см. Библиографию к настоящему параграфу, в этюдах Gelber и Weinles. В рукописях Сатановера-Левина найдена заметка автора о том, что его «французская брошюра была издана в 1791 г. по случаю конституции третьего мая».

59

Речь шла о долгах кагалов по займам от разных католических монастырей и богатых польских панов, которые уже в первой половине XVIII века достигали миллионных сумм. См. предыдущий цикл, том IV, § 20.

60

По переписи 1808 года в первых шести департаментах числилось около 196 000 евреев, из которых одна треть (66 000) жила в деревнях. По переписи 1810 года во всех десяти департаментах жило около 300 000 евреев, которые составляли 7% всего населения. Но статистики признают, что эти официальные цифры были значительно ниже действительных, так как в те годы в герцогстве была введена воинская повинность для евреев, что заставляло их утаивать при переписях очень много душ мужского пола. Действительное число доходило, вероятно, до 400 000. Следовательно, из 900 000 евреев, живших в Польше в 1789 году (выше, § 4), отошло к России по разделам 1793 и 1795 годов около полумиллиона вместе с территорией польской Украины и Литвы. Точные статистические данные были, конечно, невозможны в ту эпоху территориальных перемен.

61

Как представляли себе польские министры идеальных евреев, дос­тойных эмансипации, видно из нелепого письма министра финансов Дембовского (март 1808): «Согласно конституции, не должно быть у евреев ни отдельных кагалов, судов, присяг, ни особой одежды, ни особых обычаев и предрассудков, ни отдельных школ и особого порядка воспитания детей, — вообще, они не должны составлять отдельный род с отдельными браками».

62

По статистике 1808 года только в восьми департаментах Герцогства Варшавского существовали 1918 заводов для выделки водки и вина, 10 455 шинков и 8178 гостиниц и корчм, где тоже торговали спиртными напитка­ми. Здесь не указано отдельно число еврейских содержателей шинков и корчм, но из других описаний той эпохи видно, что оно было гораздо боль­ше числа христианских шинкарей еще при прусском владычестве. Автор вы­шедшего в 1800 г. описания прусской Польши утверждает, что в питейном промысле, как и в других родах мелкой торговли и «легких ремесел», редко встречаются христиане, так как эти отрасли монополизованы евреями. См. в Библиографии к § 42—43, под именами Holschu-Grossmann.

63

Эта приблизительная цифра является результатом следующих комбинаций. Мы видели (выше, § 5), что в полученной от первого раздела Польши Белоруссии находилось до 100 000 евреев. После второго и третьего разделов к ним прибавилось еще более густое население польской Украины и Литвы, но тут статистика очень сложная. Перепись 1797— 1800 гг. показывает во всех трех аннексиях частичную цифру в 151 277 еврейских мещан и купцов, которые к тому времени успели записаться в эти сословия. В 1812 году в том же районе значилось по переписи 154 000 одних мужчин, что при удвоении дает 308 000 душ, но в следующие годы официальные ревизии обнаружили огромную утайку еврейских душ от регистрации, и по переписи 1818 г. оказалось уже 676 979 евреев. Таким образом, предположенная нами цифра населения в три четверти миллиона для эпохи 1789—1815 гг. не может считаться преувеличенною. Нужно прибавить, что и по указаниям петербургского Комитета по еврейскому вопросу от 1804 года число евреев составляло 174 385 податных мужских душ, «не содержавших и пятой части их населения», т. е. еще больше трех четвертей миллиона.

64

Русский академик Севергин, объехавший Белоруссию и Литву в 1803 году, отмечает в каждом значительном городе преобладание евреев в торговле и ремесле. В Гродно «иностранными товарами торгуют большею частью жиды»; в Минске «жиды составляют главных промышленников»; в Шклове евреи занимаются «наипаче торгами шелковых материй, кружев, полотен и разных галантерейных вещей, а другие содержат постоялые дво­ры»; в Могилеве на Днепре еврейские купцы «торгуют товарами, получаемыми из Риги, Франкфурта, Бреславля, Кенигсберга, Лейпцига и российс­ких столиц». Другой русский путешественник, Броневский (1810 г.), пи­шет: «Польша (польские провинции России) без жидов была бы как тело без души, была бы пустынею, страною бедствий и нищеты. Но чрезвычай­ное жидов множество (скученность населения) портит все добро, какое бы от них произойти могло».

65

В 1809 г. правительство открыло в малороссийском городе Кремен­чуге фабрику сукноделия для обучения евреев. Сначала там работало около сотни евреев, но потом число их сократилось, и через несколько лет фабри­ку пришлось закрыть. Непривычною оказалась для вольных людей жизнь в рабочих казармах.

66

В берлинском «Меасеф» 1809 года было напечатано такое обращение к польско-русским евреям: «Доколе будете вы говорить на испорченном немецком языке (жаргон), вместо языка вашей страны — польского? От скольких бед ваши предки избавились бы, если бы они умели говорить хорошо по-польски со своими вельможами и королями! Возьмите сотню евреев в Германии и посмотрите: либо все, либо большинство умеют говорить с вельможами и правителями, а в Польше едва пять или десять человек из ста способны на это».

67

Редактор посмертного издания труда Филиппсона, брауншвейг­ский ландесрабинер Ригер, противопоставляет его идеи моей социоло­гической и автономической концепции еврейской истории в следующих решительных выражениях: «История еврейства есть история его духов­ных ценностей. После утраты своей народной самостоятельности евреи почти не имели никакого влияния на свои внешние судьбы. Политичес­кие события в еврейской истории нужно оценивать только со стороны их воздействия на духовное содержание иудаизма. Нельзя говорить об отречении от еврейской автономии ради политического равноправия: эта мнимая автономия была, в сущности, только результатом равноду­шия христианских государств по отношению к внутренним делам евре­ев». Отмечаем без комментариев эти странные замечания германского раввина, наследие эпохи ассимиляции.