Новик

Пролог

На подоконнике, вальяжно развалился в лучах теплого солнышка, дремал рыжий котище Проф. Кто бы узнал в нем когда-то местами облезлого, дрожащего из последних сил сиплым пописком взывающего к безвестной мамаше котенка. Сытые годы отражались в каждом изгибе, в позе, в блеске роскошной блестящей шубы. Проф не спит, а выдаёт его живущий своей жизнью конец свесившегося хвоста. И даже играющие с ветром занавески не привлекают его как обычно, ведь сумасшедшие хозяйки снова чего-то затеяли, значит может случиться МНОГОЕ, в диапазоне, от просто-любопытно-и-миленько как светящиеся по вечерам цветы на клумбах, до ох-надо-прятаться-не-за-шкафом-а-в-деревне-на-чердаке-у-мельника, даже вспоминать местами опалённую шкуру и конец прошедшей зимы не хочется, как бы не накаркать…

На угловом диванчике пьют чай две совсем нестрашные и неопасные две милые девушки. Кому-то они могли показаться совсем молодыми девчонками с присущей юности тонкой ломкостью формирующихся форм, но только поначалу. И дело не столько в глазах и выражении ясного взгляда. Ещё до заглядывания в глаза, люди как-то ощущали, а кот видел окутывающую каждую невидимую оболочку-сияние-мерцающий абрис, который словно впитал нечто-то за гранью жизни и привычного знания. И это не было безумием стихии, беспощадным ужасом изливающейся лавы или беснованием тайфуна, в которых нет места хрупкой жизни и царствует изначальный хаос. Как ни удивительно, но от них веяло больше похожим на спокойную притихшую умиротворённость после грозы, удивлённое пробуждение жизни после катаклизма, молодые женщины словно несли в себе ключи управления этим пробуждением и самой ЖИЗНЬЮ. Поначалу шерсть дыбом вставала, теперь привык…

— Всё-таки непривычные у вас наряды, — разглаживая складку ткани на колене говорила девушка в белом длинном платье и чуть помолчав. — Знаешь, по твоему мнению я должна тебе завидовать, но не могу и не буду, так как не представляю то, о чём ты столько рассказывала. Наши миры слишком сильно отличаются, а мир без магии как у вас мне даже представить страшно. Но, как это не удивительно, при отсутствии магической энергии, вы живете так эмоционально. Я говорила про твой мир с Картосом, наверно он лучший по иным мирам.

Он говорит, что в вашем мире магия есть. Ведь без неё зарождение и существование жизни невозможно, но её мало, а её недостаток вы научились компенсировать своей эмоциональностью и поэтому множество необычных религий, о которых ты рассказывала. Возможно, ваши чувства о чём ты рассказывала, между мужчиной и женщиной, в семье, к стране или спортивной команде, это просто варианты выработки необходимой миру энергетической подпитки. Ведь базовая несущая магического фона в чём-то родственна эмоциональным выплескам особенно массовым, которые у вас на себе мир и держат.

Сложность в том, что эти выплески хаотичные, и потому неуправляемые, и их практически невозможно использовать или направлять. А значит эмоций надо побольше и любых, это и праздники ваши и даже войны или жертвоприношения, когда вектора нет, то главное, что побольше. А ваши потенциальные маги не могут увидеть и почувствовать забитую эмоциональным фоном магическую силу. А потому интуитивно тянутся к эмоциональному суррогату и начинают пытаться воздействовать на эмоции, даже питаться ими, если можно так сказать. Не зря же у вас известнее всех люди сцены, которые профессионально манипулируют эмоциями зрителей. И при этом так распространена ложь, манипулирование, насилие… Ведь при всей родственности между эмоциями и магией они не взаимозаменяемы и не взаимопоглощаемы, ведь сколько ни бились никто ничего не смог… — она отпила остывшего напитка, не заметила этого и задумчиво замолчала. Другая в вышитой белой блузке и легкой широкой юбке сочного баклажанового цвета, не пыталась ничего сказать, задумчиво теребила пушистый хвостик перекинутой через плечо косы. И хоть выглядели обе ровесницами, была уверенность, что первая старше, а вторая слушает со всем вниманием и уважением. Не один десяток минут успел пробежать в тишине, когда первая опять заговорила:

— Варú![1] У меня в голове не укладывается, как можно любить страну и народ, и как в одном мире может быть множество языков. Может из-за скудости магии и люди развивались изолированно, но народы, которые могут считать себя лучше других и рабство, это же невозможно! У нас вон сколько разных людей живет, ты им всякие смешные названия придумываешь, всё у тебя какие-то эльфы, гномы, негры, китайцы, орки и гоблины. Многие пришли из других миров, но теперь мы все здесь живём, одни лесники, другие горники или водники, как можно делить? И ничего бы страшного, ну не понимаю я, да и мало ли в мире того, что я не понимаю. Да и ладно бы со странностями твоего мира, но ведь ты хочешь в азимут своего перемещения вложить обращение к космическому эфиру, и со ссылкой на своего давно умершего мужа. Я очень прошу тебя ещё раз подумать, осознать недопустимую серьёзность риска и отказаться от этого. Ты же знаешь, что между мирами требуется очень точная и конкретная адресовка. Возьми из книги, там есть очень интересные и любопытные миры. А ты рискуешь сойти с ума и навсегда раствориться. У тебя такой сумбур и ты отказываешься использовать давно отработанную схему межмировых координат. И кроме своей уверенности и невозможности в принятой схеме задать желаемые тобой неизвестные переменные, никаких внятных доводов. Вари, ты же мне не чужая и я несу за тебя ответственность. И что мне прикажешь делать, если ты не вернешься? И вообще, первый раз сделала бы как это принято, а уж потом, когда наберёшься опыта, тогда бы и попробовала по-своему?! А?…

— Хабó! Ты самая лучшая! Я тебя люблю, хоть ты и говоришь, что не понимаешь, что это значит. Не могу я объяснить, но чувствую, что только в первый раз у меня есть шанс связаться с моим Пашенькой, прикоснуться и хоть что-то сделать для него, может дать ему почувствовать на что я готова в благодарность за то, что он был в моей жизни и вообще попасть в мой мир… — они встретились глазами. — Опять не понимаешь, да?… Первый раз он особенный, я чувствую, я ещё не связана ничем знакомым и правильным, нет опыта, шаблонов, а если есть шанс, который считают невозможным, то он даётся только в первый раз! Знаешь, я уверена, что то, что я попала сюда, это аванс, и я должна сделать что-то, а что именно, я узнаю, когда войду в контакт с этим вселенским эфиром-разумом. Даже если я просто буду знать, что всё так, как ты говоришь, и что никто не исчезает и после смерти все в нём сохраняются, одно это перевешивает все риски, которыми вы меня пытаетесь напугать и отговорить. Хабо, ты правда не можешь понять, что если всё правда, то никакие риски не смогут меня отпугнуть. А если моего Пашки уже нет нигде совсем, то и смысла дальше жить тоже не вижу. И, знаешь, у нас говорят, "Не говори под руку!" Всё будет хорошо, Хабо. Я вернусь и мы съездим в сизые горы, ты обещала познакомить меня с драконами, а то я только в небе их и видела… — девушка подвинулась, обняла-прильнула к подруге. — Хабó, я знаю, что ты волнуешься, но я верю в тебя, ты самая умная и поможешь, не зря же попала именно к тебе… А через несколько дней я уже проснусь и мы с тобой поедем в Чемпордо на ярмарку, а там снова привезут ту вкусную рыбку, будем сидеть в трактире у старого Бертони и с картошечкой рыбку, руками, все перемазанные маслом как поросята… Ну, Хабó! Я тебе обещаю, что сделаю всё и даже больше и вернусь к тебе! Ты, же знаешь, как я отношусь к обещаниям…

— Вари! Никак не привыкну, к тому, что ты сумасшедшая! И утешает, что может именно поэтому у тебя может всё получиться! А если не вернешься, сама тебя найду и приду за тобой, чтобы выпороть, как у вас делают тоненькими веточками, которые ещё вымачивают… Это же придумать такое варварство!

Обнявшиеся девушки засмеялись, наверно потому, что это позволило скрыть набегающие слезы… Обе понимали, что ничего сказанное не изменит, что решения уже приняты, но не сидеть же с постными лицами, вечер накануне всегда такой сложный…

Рыжего Профа увиденная мирная сценка не успокоила, кошачьим чутьем он ощущал разлуку, конечно Хабо добрая и будет кормить, но вот когда вернется любимая хозяйка?! А то, что она собралась куда-то очень далеко, маленькое кошачье сердечко буквально вопило…