Новое начало

Глава 32

Рисолат (богиня демонов)

Гостиная и спальня в одном лице, в которой оказываешься сразу же после входа, была обставлена дорого. Но птичка этой золотой клетки, вскочившая с высокой двуспальной постели с мягким молочного цвета изголовьем, была слаба и напугана.

— Кто вы? — тихо спросило белокурое, бледное создание.

— Привет, меня Рисолат зовут! — помахала ей рукой, проходя вглубь жилища высокой и хрупкой эльфийки с ужаснейшим широким ошейником, выпивающим её силы.

Села на маленький диванчик, обитый вилюром миндального цвета, стоявший справа от входа, и осмотрела комнату, пока девушка, которой на вид не дашь и двадцати лет, приходила от шока в себя. Напротив дивана стоял низкий резной столик, на котором лежали романчики фривольного содержания и мемуар наложницы с практическим материалом для изучения с господином. Вот сомневаюсь, что Ахелисэль сама попросила подобную литературу для скрашивания одиночества!

Обилие цветов в стеклянных вазах, стоящих на столике у дивана и рядом с окном, вызвало слабую улыбку, всё же хоть какое-то благородство было у бывшего эмира Габрид. А потом поняла, что они все искусственные, и едва сумела сдержать тьму. Ещё девочке моей силы для полного счастья не хватало! Ублюдок! Повешу его голову у себя в доме, чтобы помнить, какими пошли мои создания, и не забываться, когда будет наступать просветление и желание кого-нибудь любить!

Зеленый цвет в отделке стен и потолка был кошмарным напоминанием эльфийки о том, чего она лишилась, не видя природы, ведь даже вид из ее окон приходился на пустыню. Темный лакированный пол, золотая лепнина, тяжелая хрустальная люстра со множеством подвесок — всё это кричало о богатстве, которое Ахелисэль было не нужно. Ей нужна была природа, и я не понимаю, как это лесное создание не лишилось рассудка.

— Зачем вы здесь? — переминаясь с ноги на ногу и теребя в пальцах подол ярко-алого, почти прозрачного платья, которое можно было принять за пеньюар, спросила она, кинув на меня быстрый взгляд голубых глаз.

— Освободить, помочь, защитить, дать возможность увидеть сына, если ты того пожелаешь. — перечислила, внимательно наблюдая за девочкой.

Эльфийка рассмеялась. Так отчаянно и болезненно, что даже тьма отозвалась на её муку, желая забрать себе ещё пока светлое дитя и погрузить в мир хаоса.

— Я поняла, вы просто пришли поиздеваться над рабыней, как это делает Шаадия. Вы тоже теперь любимая женщина эмира Габри и пришли за тем, чтобы сделать мне ещё больнее, чем уже есть, да? — исказив чуть пухлые губы в горькой усмешке, Ахелисэль встала на колени, смиренно опуская голову.

От гнева мои когти вспороли декоративную подушку. Поставить на колени представительницу гордых, почти что надменных эльфов? Сильнейшую обладательницу магии Жизни? Истиннорожденную жрицу Светлейшей?

— Встань с колен! — почти приказала, стараясь это делать хотя бы не рыча на напрягшуюся и ожидающую в любой момент удара девушку. — Такая как ты смеет преклонять колено только перед своей богиней! Запомни это навеки, девочка, и не смей поступать иначе!

Поднявшись с дивана, подошла вплотную к эльфийке, стоящей с огромными глазами, и щелчком ногтя открыла ошейник. То, что оказалось под ним, было страшным зрелищем. Ошейник не просто выпивал её магию. Металл сжег её кожу, оставляя отвратительно красный ожог шириной в указательный палец. Непроизвольно руки Ахелисэль потянулись пощупать кожу, освободившуюся от рабского ошейника.

— Нельзя, дитя. — остановила её, несильно хватая за запястья и отводя руки с длинными тонкими пальчиками в стороны.

«Исиэль, солнышко, появись, пожалуйста. Я хочу тебя кое с кем познакомить.» — позвала племянницу, понимая, что помочь может только она.

Эльфийка появилась сразу же с широкой улыбкой на лице, ожидая сюрприз. Но её взгляд перебегает с одного интерьерного решения на другое, пока совсем не остановился на ослабленной Ахелисэль, и от улыбчивой богини не осталось и следа. Гневная фурия, пышущая во все стороны светлой магией, оплетая растительностью каждый миллиметр башни и излечивая через боль каждое существо в радиусе нескольких километров. Синие глаза сияют ярче сапфиров, а потоки мерцающе-белой целительской и светло-голубой ментальной магии сплетаются в одно большое полотно, чтобы накрыть им всю территорию рода и превратить в овоща каждого, кто находится на этой земли.

— Исиэль, ты, конечно, вправе злиться на мои создания, но если ты сейчас доплетешь заклинание, то так и не познакомишься со своей жрицей и сильной магисой Жизни. — спокойно, почти пофигистично отметила скорую смерть смертной.

Ну, ещё я знаю, что кричать на богов, да к тому же находившихся в небольшом бешенстве, не самое дальновидное для жизни решение. Я так по молодости отправила на перерождение своего бывшего. В принципе, он поэтому и стал бывшим… Интересно, он до сих пор перерождается? Всё же не самый сильный бог был…

— Я хочу их всех убить! — прошипела девочка в пышном розовом платьице и двумя большими бантами на голове.

— Ты эльфийка. — Всё же решила ей напомнить о том, что дивные предпочитают решать конфликты иначе.

— Я богиня! — Припечатала, как отрезала.

— Умываю руки! — Подняла ладони в сдающемся жесте, но на всякий случай потыкала пальчиком в сторону шокированной Ахелисэль, аккуратно предложив. — Но всё-таки познакомься для начала с ней.

— Вы… кто?.. — Прошептала непослушными губами ещё больше побелевшая эльфийка.

— Так Исиэль же сказала, что она богиня. Ну а я так, её тетя. И тоже немного богиня. — Ковыряя носком туфли зеленый ковер, имитация травы и ещё одна насмешка над эльфийкой, задорно улыбнулась матери Гюрхана.

Племянница фыркнула, но потом не выдержала, звонко засмеялась и полезла с объятиями, желая получить хороших эмоций и успокоить бунтующуюся внутри силу. Прижав хрупкое тело эльфы к себе, поцеловала в макушку и прижалась щекой к её волосам, и сама тоже подобным образом успокаиваясь.

— Теть Рис, почему моих созданий твои порабощают? Почему они не могут жить дружно? — Шмыгая носом, жалобно задала Исиэль интересный вопрос, ответ на который я тоже хотела бы знать.

— Не знаю, милая. У меня нет в голове подобных знаний, будто всё так и должно быть. Но я-то точно знаю, какими были мои создания, и тогда не практиковалось рабство. Я хотела, чтобы мои дети были сильными, смелыми, свободными, и чтобы этот дух свободы и необузданности они приносили и другим существам. Я со всем разберусь, Исиэль, и сделаю всё, чтобы ни одно существо больше не было рабом. — Уверено пообещала, в последний раз целуя макушку племянницы и поворачивая её лицом к Ахелисэль.

Божественная сила залечила ожог, но не смогла скрыть шрам, обхватывающий шею, но теперь эльфийка хотя бы не испытывала постоянную боль. Ахелисэль вновь опустилась на колени, только теперь склоняя голову с почтением.

— Светлейшая Исиэль, я прошу вас, сохраните мою душу, дайте мне шанс на новую жизнь вне стен этой проклятой башни. Я, Ахелисэль рода Алмазной Росы, взываю к Хранительнице эльфов и прошу дозволения служить своей Богине верой и правдой, быть проводником её силы и голосом воли.

Зачитала девушка клятву жрицы на певучем эльфийском и подняла голову, с надеждой в синих глазах всматриваясь в лицо юной богини, у которой негаданно появилась первая настоящая последовательница из смертных. Исиэль с неуверенностью во взгляде повернулась в мою сторону, будто спрашивая разрешения. Чтобы не нарушать своим звучанием голоса клятву миру, просто кивнула, подталкивая свою девочку к смертной.

— Светлейшая Исиэль, дочь погибшей Светлейшей Хаисинэль, признает дочь эльфийского рода Алмазной Росы Ахелисэль, магису Жизни, в свои жрицы! Служи мне верой, дитя. Будь моим проводником силы для нуждающихся и голосом воли для смертных. С этой минуты ты Верховная Жрица всего эльфийского народа и являешься моей посланницей воли! — С каждым словом голос Исиэль набирал силу, пока не начал звучать словно гром в одной взятой комнате, а её внутренняя сила богини связывала Ахелисэль клятвой с миром. — Поднимайся с колен, милая, и не смей больше никогда на них опускаться! Приносящая Жизнь не смеет склоняться ни перед кем!

— Да, Светлейшая. — Впервые за все время на губах эльфийки появилась едва заметная улыбка.

— Пф-ф! Зови меня Исиэль! — Возвращаясь к обычной манере общения, насмешливо хмыкнула егоза, подскакивая к жрице и с предвкушением заглядывая ей в глаза. — Ты должна рассказать нам с тетей всё-всё о том, как ты здесь очутилась, чтобы Рисолат могла выдрать всех как сидоровых коз!

— Исиэль!! — Возмутилась я больше словарным запасом мелкой, нежели про само действо. — Ахелисэль, ты можешь поведать историю своей жизни в более широком кругу, состоящем в основном из мужчин демонов, или тебе будет некомфортно?

— Вы говорили, что я могу увидеть своего сына, Темнейшая. Я хотела бы это сделать, и если вы будете рядом, то думаю, смогу находиться рядом с другими мужчинами.

— Конечно, можно! Пошлите отсюда, я знаю одно прикольное заклинание расщепления плоти, хочу посмотреть, как оно работает на неживой материи! — Кивнула в сторону выхода, уже предвкушая, как будет разрушаться башня и кошмар долгих лет бедной девочки.

— Я с вами! — Скакала возле своей жрицы Исиэль, после взяла ту за правую руку и потащила на выход.

— Исиэль! — Крикнула, но было уже поздно.

Две эльфийки вышли из заточения, шокируя демонов и изумляясь сами. Особенно их удивила голова, так понимаю.

— Ох ты ж блять, ну и рожа! — выдало мое ушастое чудо, которое отчего-то захотелось наказать. А ещё очень надеялась, что эльфа всё же выдала это насчет головы Габрида, а не кого-то из живых.

— Исиэль! — рыкнула, выскакивая следом и накидывая на хлопающую глазами Ахелисэль пушистый плед, который стащила с кровати. Любопытно, чему она удивляется больше? Голове своего насильника или тому, кому принесла клятву служения? Сомневаюсь, что служение юной богине столь легкое дело. И за этим будет ещё интересней наблюдать!

— Теть, а тебе он зачем? — ни капли не испугавшись угрозы в моем голосе, наивно захлопала племянница ресничками.

— Дома на стену повешу! — прошипела, шокируя теперь уже всех сама. — Ну и чего встали? Вперед и с песней вниз полетели, пока я сама вам ускорения под зад не поддала!

— Не, я по лестнице не хочу. Подожду вас на улице! — капризно надув губки, Исиэль смылась через портал.

— Гюрхан, мать на руки и вниз. Остальные на своих двоих!

Вспомнила про крутые ступени и чуть сама не сиганула в портал. Но тут подошел Авигдор, торжественно вручивший голову бывшего эмира, а когда приняла обратно свой новый домашний декор, подхватил меня на руки и понес вниз, так и не проронив ни слова. Наверное, возмущение копит.

— Пошлите в беседку, моей Ахелисэль нужна близость с природой!

Со знанием дела заявила егоза, стоило нам выйти из башни и всей компанией посмотреть на её разрушение. Пленница от увиденного даже облегченно выдохнула и немного расслабилась, словно всё это время думала, что происходящее шутка и она вот-вот вернётся обратно. Нас с Ахелисэль поставили на траву, пока Исиэль вприпрыжку скакала в нужном направлении. Эльфийка неверяще оглядывалась, крутясь на одном месте.

— Я думала, демонические земли пусты! Все эти годы я могла видеть только безжизненную пустыню и думала, вся территория Храониа такая! — жрица горько зарыдала, закрывая руками лицо и содрогаясь всем телом.

— Кто посмел обидеть мою Верховную?! — рядом со мной открылся мерцающий перламутром портал, из которого выскочила взбешенная богиня, чтобы наподдать всем обидчикам.

— Жизнь. — ответила хмуро и влепила легкий подзатыльник племяннице. — Чего шушрой себя возомнила, когда твоей жрице нужно нахождение рядом своей покровительницы? У вас только формируется связь и нельзя надолго покидать смертную.

Кивнув, принимая урок, Исиэль подбежала к своей жрице, рядом с которой крутился взволнованный Гюрхан, не зная, что нужно делать с плачущей матерью. Подпрыгнув, богиня эльфов врезала подзатыльник уже ему.

— Ты что, не умеешь обниматься, что ли?! — прошипела она в лицо демона, потирающего затылок и смотрящего на мелкую девчонку с ошеломлением. Гюрхану явно никогда не прилетало от девушек и сейчас он не знал, как реагировать.

— Темнейшая, мы можем продолжить путь? — учтиво поинтересовался принц, удивляя Шаархана, вытаращевшегося на меня как на тварь из бездны, что лезет к нему за поцелуем.

— Пошлите. Не вижу смысла их ждать. К тому же матери с сыном стоит поговорить без лишних ушей.

Пожала плечами и кинула последний взгляд на компанию, где невысокая, хрупкая девочка в милейшем наряде фырчит на юного демона, обучая премудростям по успокоению нервных девиц. Жрица уже не плакала, с веселыми смешинками в глазах наблюдая за парочкой спорщиков. Направилась по протоптанной дорожке в сторону каменной беседки, которую украшали ползущие бело-черные розы. На каменных лавках лежали подушки для более удобного и теплого сидения.

— Может голову всё же уберем? — шепнул на ухо Авигдор, садясь с левой стороны и располагая руки на моей талии. Повертевшись, устроилась в его руках удобней и посмотрела на голову Габрида.

— Не знаю, я бы радовалась, видя голову врага отдельно от его туловища. — с умилением провела ладонью по мягким волосам. Демоны понимающе ухмыльнулись, поддерживая мудрое изречение, но за моими манипуляциями следили с легким омерзением и опасением за свои головы. Вошедшие через десять минут в беседку эльфийки с демоном, проследив, куда направлены взгляды всех присутствующих, передернули плечами и сели рядом с новым эмиром Гольдах, восстановившемуся после поединка. — Сколько тебе лет, Ахелисэль? — задала я вопрос, если остальные застыли и только переглядывались.

— Двести пятьдесят пять. — её взгляд то и дело смещался на голову, лежащую на скамейке, и я поняла, что нормального разговора не выйдет, пока она здесь. Поморщившись немного от расстройства, что никто не понимает моего видения прекрасного, пихнула Габрида в портал, пусть полежит пока где-нибудь дома.

— Подожди, ты что, попала к Габриду несовершеннолетней?! Да ребенком, можно сказать! — я ошарашенно и зло уставилась эльфийку, думая, что смерть демона была слишком легкой и быстрой. Жаль, время нельзя отмотать назад.

— В сто двадцать пять лет, Темнейшая. — испугано уточнила свой возраст попадания, вжимаясь в стенку беседки, видимо подумав, что злюсь я не неё.

— И сразу же забеременела? — прорычала, подсчитывая и сопоставив возраст матери и сына.

— Да…

В бешенстве зарычала на всю округу, цепляясь руками в сиденье и кроша то в пыль. У эльфов совершеннолетие наступает в сто пятьдесят лет! Как и кто её мог отдать вообще? Как так получилось, что эльфийка, способная принести жизнь, находилась вне стен «питомника», в которых живут такие эльфийки?

— Алмазная Роса — это чей род? — обратилась я ко всем, испепеляя взглядом лишь принца, а по совместительству и главу тайной канцелярии, пропустившего подобную мерзость на моих землях. От моего вопроса лица вытянулись у всех демонов, и Абдель, отводя взгляд, тихо ответил, кося на пыль от скамейки у моих ног:

— Королевский, Темнейшая Госпожа. — Он гулко сглотнул и нервным движением поправил узел шейного платка.

— Исиэль? — Требовательно уставилась на племянницу. — Как девочка-подросток королевского эльфийского рода оказалась в роду ослабленного демона?

— Не знаю, но, кажется, я тоже начала составлять список будущих трупов. — Хмуря светлые брови и поджимая губы, со злостью отозвалась эльфийка.

— Меня продали. — Тихо ответила на вопрос сама Ахелисэль, старательно кутаясь в плед по самую шею.

— Цена? — Спросила просто для знания. Всё равно мысленно всех приговорила к смерти уже.

— Какой-то артефакт вроде. Я плохо помню. Скажите, я могу уйти, не хочу больше здесь находиться. — Эльфийка поочередно посмотрела на нас с Исиэль.

— Ступайте. — Кивнула, смотря на внешне спокойного Гюрхана, получившего на прощание легкий поцелуй в лоб от матери, перед тем как она скрылась в портале своей богини. И только когда тот погас, дал волю чувствам, выбрасывая в мир волну своей силы. Смесь ментала и тьмы заставила хвататься за головы смертных, переживающих эмоции носителя дара и по полной купаясь в боли, отчаянии и ненависти Гюрхана.

— Эмир Гервей, у тебя есть претензии к Гюрхану по поводу убийства Гарайшаха? — спросила, когда первая сильная волна спала и мальчишка тряс головой, приходя в себя и смотря на брата с легким опасением.

— Нет, Темнейшая. — спустя пару минут молчания ответил тот, наверняка, подумав, что из-за дел отца теперь будет отвечать он.

— Хорошо. Не переживай, ребенок, если ты не замешан в этих делах, то и не пострадаешь. — Поднимаясь со скамьи, серьезно посмотрела в глаза демона. — Я отлучусь на время, Авигдор, но ночью буду в своем храме, прибудь туда.

— Да, Госпожа. — Жрец склонил голову, не решаясь спрашивать, куда я собралась.

— Абдель, я хочу, чтобы ты прибыл сегодня в храм вместе со своим отцом и первым принцем.

— Как пожелает Темнейшая. — Смиренно склонил голову второй принц.

Наконец перевела взгляд на помалкивающего Шаархана. Честно говоря, не совсем понимала саму себя в отношении к этому демону. И мне не нужен, как жрец, и терять подобный образчик хоть какой-то адекватности и силы не хочется.

— Я буду устраивать твою личную жизнь и искать истинную!

Уверенно вылетевшее решение, прозвучавшее через несколько минут полнейшей тишины, прозвучало даже для меня неожиданно, чего уж говорить о смертных. Но каждое слово богини — закон, и даже я не могу его нарушить. А раз я сказала устрою — значит устрою! Вот приду в себя от шока, мир из задницы вытяну и обязательно займусь деканом. А пока пойду, пожалуй, пока ещё чего устроить не захотела…