Новые приключения Великолепной Пятерки

Рождественские праздники

Шла последняя неделя предрождественской четверти, и все ученицы Гэйлэндской школы с нетерпением ждали рождественских каникул. Садясь за стол завтракать, Энн увидела адресованное ей письмо.

— Погляди-ка, — сказала она сидящей рядом с ней двоюродной сестре Джорджине, — письмо от папы, а я только вчера получила письмо от него и от мамы.

— Надеюсь, никаких неприятных новостей, — отозвалась Джордж. Она никому не позволяла называть себя Джорджиной, так что теперь даже преподавательницы называли ее Джордж. Со своими короткими кудрявыми волосами и мальчишескими ухватками она и в самом деле очень походила на мальчика. Девочка с тревогой смотрела на Энн, пока та читала письмо.

— О Джордж, нам нельзя ехать домой на праздники! — сказала Энн, и на глазах у нее выступили слезы. — У мамы скарлатина, а папа из — за этого должен соблюдать карантин, так что они не могут позволить нам приехать домой. Вот беда — то, правда?

— Мне очень, очень жаль, — сказала Джордж.

Она понимала не только разочарование Энн, но и сама была разочарована, потому что мама Энн пригласила Джордж и ее собаку Тимоти провести рождественские каникулы у них. Ей было обещано множество вещей, которых она никогда прежде не видела, — пантомима, цирк и большой званый вечер с прекрасной ёлкой! Теперь ничего этого не будет.

— Что — то скажут на это наши мальчики? — сказала Энн, думая о двух своих братьях — Джулиане и Дике. — Ведь и они не смогут поехать домой.

— Ну, и что же будет с вашими каникулами? — спросила Джордж. — Может быть, вы поедете ко мне и проведете время в Киррин — коттедже? Я уверена, что моя мама с радостью снова вас примет. Нам так было весело, когда вы приезжали к нам на летние каникулы.

— Подожди минутку, дай мне дочитать письмо, я хочу знать, что предлагает папа, — сказала Энн, снова беря в руки письмо.

— Бедная мамочка! Надеюсь, она чувствует себя не слишком плохо.

Прочитав еще несколько строк, Энн так радостно вскрикнула, что Джордж и остальные девочки с нетерпением уставились на нее в ожидании объяснения.

— Джордж! Мы и в самом деле опять поедем к вам, но вот неприятность — то, да еще какая! На время каникул для нас наймут репетитора — отчасти для того, чтобы он за нами присматривал и мы не слишком досаждали бы твоей маме, а отчасти потому, что и Джулиан и Дик дважды болели гриппом в эту четверть и немного отстали от класса.

— Репетитор! Вот ужас! Это означает, что и мне придется делать уроки, ничуть не сомневаюсь! — произнесла Джордж в отчаянии. — Когда мама с папой увидят мои отметки, они наверняка убедятся, как мало я знаю. Ведь я впервые попала в настоящую школу, и оказалось, что о множестве вещей я не имею понятия.

— Что за ужасные это будут каникулы, если за нами все время будет бегать по пятам учитель, — мрачно заметила Энн. — Я думаю, что у меня будут хорошие отметки, потому что я успешно сдала экзамены. Но что мне будет за радость не заниматься вместе с вами во время каникул! Хотя, конечно, я могла бы гулять с Тимоти. Ему — то не придется заниматься!

— Нет, придется, — тотчас парировала Джордж. Ей непереносима была сама мысль, что ее любимый пес Тимоти будет каждое утро уходить на прогулку с Энн, в то время как она, Джордж, будет сидеть и усиленно трудиться вместе с Джулианом и Диком.

— Тимоти не может делать уроки, не говори глупости, Джордж, — сказала Энн.

— Он может сидеть у моих ног, пока я буду их делать, — ответила Джордж. — Это будет такое утешение — чувствовать его рядом. Бога ради, Энн, доедай свои сосиски. Мы все уже почти закончили. Через минуту прозвенит звонок, и ты останешься без завтрака.

— Я рада, что мама чувствует себя не слишком плохо, — сказала Энн, торопливо дочитывая письмо. — Папа сообщает, что он написал Дику и Джулиану, а также твоему отцу и попросил его нанять для нас репетитора. Вот гадость — то, такая, право же, неприятность! Я вовсе не хочу сказать, что мне не доставит удовольствия снова отправиться в Киррин — коттедж и увидеть остров Киррин — но ведь в Киррине не приходится рассчитывать увидеть пантомиму, цирк или побывать на вечеринке.

Конец четверти наступил быстро. Энн и Джордж упаковали свои чемоданы, наклеили на них ярлычки со своими фамилиями. Шум и суматоха, царившие последние два дня перед отъездом, доставили им немало удовольствия. К подъезду подкатили большие школьные автобусы, и девочки забрались внутрь.

— Снова в Киррин! — сказала Энн. — Поди сюда, Тимоти, душка, ты можешь сесть между мной и Джордж.

В Гэйлэндской школе детям разрешалось держать при себе своих любимых животных, и Тимоти, огромный пес — дворняга, принадлежавший Джордж, пользовался у всех большим успехом. Вел он себя необыкновенно хорошо, если не считать одного случая, когда пес кинулся вдогонку мусорщику, вырвал у него из рук ящик для мусора и приволок его на территорию школы, а затем и прямо в класс к Джордж.

— Я уверена, что у тебя отметки будут хорошие, Тим, — сказала Джордж, обнимая собаку. — Мы опять едем домой. Ты рад?

— Гав! — произнес Тим басом. Он поднялся, виляя хвостом, и сразу же с заднего сиденья раздался писк.

— Джордж! Вели Тиму сесть. Он своим хвостом сбивает мою шляпу.

В скором времени обе девочки и Тимоти были уже в Лондоне, где их усадили в поезд, следующий к Киррину.

— Как бы мне хотелось, чтобы и у мальчиков занятия кончились сегодня, — произнесла Энн со вздохом. — Тогда бы мы отправились в Киррин все вместе. Нам было бы так весело!

У Джулиана и Дика занятия заканчивались на следующий день. Они должны были встретиться с девочками уже в Киррин — коттедже. Энн не терпелось скорее снова их увидеть. Выть в разлуке целую учебную четверть — это очень долго. Она была рада тому, что с ней ее двоюродная сестра — Джордж. Вместе со своими братьями она гостила у Джордж летом, и они пережили немало интересных приключений на маленьком островке недалеко от берега. На островке стоял старинный замок, в подземелье которого дети сделали множество восхитительных открытий.

Поезд быстро бежал на запад.

— Джордж, — сказала Энн, — как приятно будет опять перебраться на остров Киррин!

— Мы не сможем этого сделать, — ответила Джордж. — Зимой море вокруг острова ужасно неспокойное. Попытаться отправиться туда на веслах было бы слишком опасно.

— Ах, какая жалость, — протянула разочарованно Энн. — А мне так хотелось пережить там еще какие-нибудь приключения…

— Зимой в Киррине никаких приключений не будет, — заметила Джордж. — Там холодно, а когда идет снег, мы иной раз совсем замерзаем, даже в деревню не пойдешь, потому что ветер с моря наметает высоченные сугробы.

— Ух ты, это звучит довольно увлекательно! — отозвалась Энн.

— Увы, — возразила Джордж, — ничего увлекательного тут нет. Скучища ужасающая — делать совершенно нечего, кроме как сидеть целый день дома или же вооружиться лопатой и разгребать снег.

Прошло довольно много времени, прежде чем поезд достиг небольшой станции, откуда пассажиры добирались до Киррина. Но вот наконец он замедлил ход н остановился возле крохотного перрона. Девочки живо соскочили с площадки и стали искать глазами, встречает ли их кто-нибудь. Да, их встречала мать Джордж.

— Здравствуй, Джордж, голубушка, здравствуй, Энн, — сказала она, обнимая детей. — Энн, мне так жаль, что твоя мама заболела. Но я рада тебе сообщить, что она уже поправляется.

— Это замечательно! — воскликнула Энн. — Вы очень добры, согласившись приютить нас, тетя Фанни. Мы постараемся вести себя хорошо! А как дядя Квентин? Ему не помешают четверо детей в доме в зимнее время? Мы не сможем выходить на улицу и оставлять его в покое так часто, как мы это делали летом.

Отец Джордж — ученый; человек он очень умный, но внушающий некоторый страх. Дети легко выводили его из терпения, а когда летом их собралось в доме четверо, они порой сильно его побаивались.

— Ваш дядя все еще усиленно работает над своей книгой, — сказала тетя Фанни. — Знаешь, он разрабатывает одну секретную теорию, секретную идею, и излагает все это в своей книге. Он говорит, что, когда все будет закончено и разъяснено, он должен будет обратиться в высокие инстанции, и тогда его идея будет использована на благо нашей страны.

— О тетя Фанни, это звучит страшно увлекательно, — воскликнула Энн. — А в чем заключается секрет?

— Этого я не могу тебе сказать, глупышка, — ответила тетя, смеясь. — По правде сказать, этого я даже и не знаю. Ну а теперь пошли, а то холодно тут стоять. Джордж, дорогуша, Тимоти выглядит очень толстым и здоровым.

— Ты знаешь, мама, ему изумительно хорошо жилось в школе, — сказала Джордж. — Действительно изумительно. Он сжевал старые шлепанцы кухарки…

— И он гонял кошку, живущую в конюшне, всякий раз, как ее видел, — добавила Энн.

— А однажды он забрался в кладовку и слопал целый пирог с мясом, — вставила Джордж. — А в другой раз…

— Боже милостивый, Джордж, — сказала ее мама в ужасе, — я боюсь, что в следующей четверти школа не захочет терпеть у себя Тимоти. Надеюсь, его как следует наказали?

— Ничуть не бывало, — ответила Джордж, краснея. — Видишь ли, мама, мы сами отвечаем за своих питомцев и за их поведение. Так что каждый раз, когда Тимоти сделает что-нибудь плохое, наказывают за это меня, так как я не заперла его как следует в комнате или еще что-нибудь в этом роде.

— Ну что ж, в таком случае тебе пришлось выдержать немало наказаний, — сказала мама, правившая пони, который вез маленькую повозку по замерзшим дорогам. — По — моему, это весьма здравая идея! — добавила она, и в глазах ее мелькнул веселый огонек. — Думаю, я буду придерживаться того же метода — каждый раз, как Тимоти сделает что-нибудь не так, я буду наказывать тебя!

Девочки рассмеялись. Они были очень довольны и испытывали радостное возбуждение. Каникулы — замечательная вещь. Возвращаться в Киррин — это прекрасно. Завтра приедут мальчики, а там и Рождество наступит.

— Милый, милый Киррин — коттедж! — воскликнула Энн, когда перед их глазами предстал красивый старый дом. — Ой, посмотри — ка, вон остров Киррин! — Девочки обратили глаза к морю, где на маленьком островке Киррин стоял старый разрушенный замок.

Какие приключения пережили они там летом!

Энн и Джордж вошли в дом. — Квентин! — позвала мама Джорджа. — Квентин! Девочки прибыли.

Дядя Квентин вышел из своего кабинета, находившегося в другой части дома. Энн подумала, что он кажется выше ростом и еще мрачнее, чем всегда. «И еще более хмурым», — мысленно произнесла она. Дядя Квентин, возможно, очень умен, но Энн предпочитала кого-нибудь повеселее и поулыбчивей — вроде ее собственного отца. Она вежливо обменялась с дядей рукопожатием и молча смотрела, как Джордж его целует.

— Ну — с, — сказал дядя Квентин, обращаясь к Энн. — Говорят, я должен подыскать для вас репетитора. По крайней мере для мальчиков. Предупреждаю, при репетиторе вам придется вести себя хорошо. В этом я вас могу заверить!

Предполагалось, что это — шутка, но Энн и Джордж она не слишком понравилась. Люди, в чьем присутствии вы обязаны вести себя хорошо, обычно оказываются очень строгими и занудными. Обе девочки обрадовались, когда отец Джордж ушел обратно в свой кабинет.

— За последнее время, — сказала, обращаясь к Джордж, ее мама, — твой отец слишком много работает. Он вконец измотан. Слава богу, его книга почти закончена. Он надеялся кончить ее к Рождеству, тогда бы он мог принять участие во всевозможных развлечениях и играх, но теперь, по его словам, это невозможно.

— Какая жалость, — вежливо отозвалась Энн, хотя в глубине души она порадовалась словам тети. Не так — то весело было бы разыгрывать шарады или устраивать еще что-нибудь в этом роде вместе с дядей Квентином.

— Ах, тетя Фанни, мне так не терпится увидеться с Джулианом и Диком, а они — то как обрадуются, когда увидят Тима и Джордж! Тетя Фанни, в школе никто — даже наша классная наставница — не называет Джордж Джорджиной. Я, по правде сказать, рассчитывала, что они назовут ее так, потому что мне хотелось посмотреть, что будет, когда она откажется откликаться на имя Джорджина. Джордж, тебе понравилось в школе, ведь правда?

— Да, — ответила Джордж, — понравилось. Я думала, мне будет ужасно неприятно находиться среди массы других ребят, но оказывается, это очень весело. Но, мама, боюсь, мои отметки покажутся тебе не слишком хорошими. Выяснилось, что я не успеваю по множеству предметов, потому что раньше я никогда ими не занималась.

— Так ведь ты раньше никогда не ходила в школу, — сказала мама. — Я объясню твоему отцу, в чем дело, если он огорчится. А теперь — марш наверх и приведите себя в порядок перед чаем. Вы, должно быть, очень проголодались.

Девочки отправились наверх, в свою маленькую комнату.

— Я рада, что провожу каникулы не в одиночестве, — сказала Джордж. — Мне гораздо веселее живется с тех пор, как я познакомилась с тобой и мальчиками. Привет, Тимоти, куда ты подевался?

— Он ходил обнюхивать все углы и закоулки в доме, чтобы убедиться, что он действительно у себя дома, — сказала посмеиваясь Энн. — Он хочет знать, пахнет ли по — старому в кухне, в ванной и в его ящике. Наверное, для него вернуться на каникулы домой так же радостно, как для нас!

Энн была права. Возвращение домой взволновало Тимоти до глубины души. Он обежал вокруг матери Джордж, дружелюбно обнюхивая ее ноги, довольный, что снова ее видит. Он забежал в кухню, но вскоре вернулся назад, так как там оказался кто — то незнакомый: это была кухарка Джоанна — толстая, пыхтящая женщина, которая посмотрела на него с подозрением.

— Ты можешь приходить в кухню раз в день, за своим обедом, и это все, — сказала Джоанна. — Я не допущу, чтобы у меня исчезали из — под носа мясо, колбаса или курица. Уж я — то знаю, что за народ собаки!

Тимоти забежал в кладовку и все там обнюхал. Потом — в столовую и гостиную и с радостью убедился, что они пахнут так же, как и раньше. Он приложил нос к двери кабинета, где работал отец Джордж, и очень осторожно принюхался. Он не собирался туда входить: Тимоти побаивался отца Джордж точно так же, как и все остальные.

Потом пес опять побежал вверх по лестнице, к спальне девочек. А где его ящик? А, вон он, около окна. Прекрасно! Это означало, что он снова будет спать в спальне Джордж. Он свернулся в клубочек в своем ящике и стал громко стучать по полу хвостом.

— Я рад вернуться сюда, — говорил его хвост, — я — очень — рад — вернуться сюда!