Новый Ковчег

НОЕВ КОВЧЕГ

Садясь в только что заправленный «Лирджет» в лондонском аэропорту Хитроу, Элрик вновь оценил настойчивость Каттера, всегда требовавшего наличия запасного плана. В оригинальных спецификациях «Оазиса» ничего не говорилось о доке для подводных лодок, но Каттеру не нравилась мысль о том, что они могут оказаться в ловушке среди бетонных барьеров. Когда они передавали контракт от «Гордиана» Коулмену, Каттер убедил Элрика добавить новое требование о наличии подземного дока, и теперь Себастьян был этому только рад. Иначе оказался бы в плену американской армии.

Элрик вывел подводную лодку к пристани в гавани Дир-Харбор на острове Оркас. Там они угнали парусную шлюпку и, бросив подводную лодку, отправились в Ванкувер, где имевшиеся у миллиардера на Каймановых островах средства позволили ему без лишних вопросов нанять самолет. Каттер знал, где раздобыть идеальные фальшивые паспорта.

Локке рано или поздно узнал бы о его бегстве, но Элрик имел восемь часов форы, если не больше. Он мог добраться до Ноева ковчега раньше, чем Тайлер сумел бы выяснить, куда он отправился. К тому времени в руках у него уже был бы единственный оставшийся в мире образец Аркона.

Повертев в пальцах флешку, Элрик улыбнулся помрачневшей Петровой. Она и Каттер переживали неудачу куда тяжелее, чем он сам. Элрик же оставался спокоен, зная, что у него, как и у Каттера, всегда имеется запасной план. Правительство США могло заморозить его счета, но они не знали обо всех его деньгах. Имея в распоряжении сотни миллионов долларов, можно пережить даже столь крупное поражение.

Его новой гаванью должна стать Швейцария. Лаборатория, построенная под средневековым замком, купленным на вымышленное имя, могла выполнить ту же функцию, что и «Оазис». Там, конечно, не столь комфортабельно, но и этого вполне хватало. Как только он получит образец Аркона, новый Аркон-С можно будет синтезировать за несколько недель. Когда власти сумеют вычислить его местонахождение, будет уже слишком поздно.

Единственной задачей оставалось добраться до горы Арарат и Ноева ковчега. Элрик знал его местоположение, но, как и Арвади, никогда там не был. До сих пор он не пытался туда попасть, поскольку турецкое правительство ревностно оберегало гору. Три года назад экспедиция туда оказалась бы под тщательным наблюдением и привлекла нежелательное внимание к его планам. Теперь же, когда планы раскрыты, приходилось рисковать. Имея в распоряжении достаточно денег для взяток, а также Каттера и двоих охранников, Элрик не сомневался, что попадет внутрь Ноева ковчега меньше чем за сутки. А потом заберет образец Аркона и исчезнет.

Элрик развлекал себя мыслями о том, как отомстит за вторжение в «Оазис». Он терпелив и умел смотреть в будущее, но это не означало, что он не мстителен. За те недели, которые потребуются для завершения его планов по созданию Нового Мира, он собирался нанять лучших убийц, каких только можно купить за деньги, и тогда Тайлер Локке понял бы, насколько болезненным может оказаться любопытство.

Тайлер убедил Дилару, что в «Гордиане» есть все необходимое, и можно не тратить драгоценное время на полет в Калифорнию. В лаборатории археолог осторожно извлекла пинцетом с резиновыми наконечниками тонкий свиток из трубки и положила его на рабочий стол. Влажность в помещении составляла всего двадцать пять процентов, чтобы не повредить документ, и прохладный сухой воздух напоминал Тайлеру январский вечер в Фениксе. Рядом стояли Грант и Майлс, глядя, как Дилара разглаживает документ руками в белых перчатках.

Несмотря на то, что время быстро уходило, Дилара работала медленно и аккуратно. Главное — сохранить древний свиток. Поскольку им нужен только его перевод, Тайлер предложил развернуть свиток и сфотографировать его. Таким образом, можно взять только фотографии, оставив исходный документ в безопасном месте. Пока Дилара готовила пергамент, Тайлер устанавливал на замысловатом штативе камеру высокого разрешения.

Главный вопрос заключался в том, сколько времени потребуется Диларе, чтобы расшифровать написанный мелким почерком текст, напоминавший примитивный вариант иврита.

— Сколько лет этой бумаге? — спросил Тайлер.

В уголках губ Дилары играла легкая улыбка. Ее захватывала археологическая значимость находки, даже если та означала возможный конец света.

— Это не бумага. Это папирус. Такой же, как и в Египте. Без радиоуглеродной датировки точно определить его возраст невозможно, но, полагаю, не меньше трех тысяч лет — больше, чем Свиткам Мертвого моря.

Грант присвистнул.

— Этот свиток — сам по себе огромное археологическое открытие, — сказала Дилара. — Только Ноев ковчег может его превзойти.

— Будем надеяться, что содержание свитка действительно приведет нас к нему, — сказал Тайлер. — Я готов, а ты?

— Еще несколько минут. Мне приходится обращаться с ним так же, как ты обращаешься с взрывчаткой. Малейшая ошибка, и он может превратиться в пыль.

После того как Дилара развернула свиток, Тайлер сфотографировал каждую его часть. Фотографии, в свою очередь, появились в пятикратном увеличении на экране в конце помещения.

— Можешь перевести? — спросил Тайлер.

Дилара вгляделась в первый фрагмент.

— Думаю, да. Это просто таннаитский иврит, язык, использовавшийся в одном из Свитков Мертвого моря — Медном. Он довольно необычен и встречается нечасто, и его очень тяжело перевести. Лишь немногие в мире могут читать его с листа. Одним из них был мой отец.

— И к счастью для нас, ты тоже. — Тайлер нажал кнопку на телефоне. — Ты загрузил эти фотографии, Эйден?

По громкой связи послышался голос.

— Да. Перекачиваю их на твой ноутбук. Уже начал обрабатывать. Если смогу получить матрицу перевода от доктора Кеннер, возможно, нам удастся автоматизировать процесс.

— Хорошо. Наша цель — выяснить, что говорится в свитке о Ноевом ковчеге.

— О господи! — сказала Дилара, продолжая читать.

— Что? — спросил Тайлер.

— Там намного больше, чем просто о Ноевом ковчеге. Это версия всей книги Бытия. Наверняка самая ранняя версия библейского документа из всех когда-либо найденных. В ней описывается, как Бог создал небо и землю, Сады Эдема, Адама и Еву, но с большим количеством подробностей, чем я когда-либо встречала. Удивительно!

— Не хочу тебя прерывать, — сказал Тайлер, — но у нас действительно нет времени. Когда вернемся, сможешь читать сколько душе угодно. Можешь перейти сразу к Ною?

— Да, знаю. Извини. Следующий фрагмент… Следующий… Следующий… Стоп!

Дилара подошла ближе. Глаза ее расширились настолько, что Тайлеру показалось, будто они вылезут из орбит.

— Есть! — сказала она.

— Там говорится, где находится Ковчег?

— В точности нет, но теперь я понимаю, почему отец заново переводил Библию. Помнишь, как он зачеркивал слова в некоторых главах и вписывал другие? Например, эту строчку можно воспринимать как то, что Ковчег находится в горах Арарат.

— И чем это может нам помочь?

— Не знаю. — Она продолжала читать, потом снова остановилась, и на ее лице появилось озадаченное выражение. — Гм… что-то новое.

Она замолчала.

— Может, хватит? — рассмеялся Грант, когда она ничего не стала объяснять. — Ты сводишь нас с ума.

— Извини. Здесь есть фрагмент, которого нет в Библии. В нем говорится о карте.

— Карте, где показано местонахождение Ноева ковчега? — спросил Тайлер.

Дилара кивнула.

— Там еще описываются два амулета, настолько могущественных, что они могут уничтожить мир.

— Вполне сходится. По крайней мере, теперь мы знаем, что ищем амулет, хотя до сих пор остается тайной, как амулет может содержать в себе прионную инфекцию. Где эта карта?

— Там говорится про город. Могу лишь догадываться, как произносится его название. Что-то вроде Ортиксисита. В этом городе есть храм, который называется Кур Ферап.

— Ты слышала о них?

— Звучит знакомо, но не могу вспомнить. Если бы здесь были мои книги…

— Эйден, слышишь? — сказал Тайлер в телефон.

— Уже ищу, — последовал ответ Эйдена. — Пытаюсь подставлять все возможные сочетания согласных и сузить круг поисков до окрестностей горы Арарат.

Несколько секунд спустя Эйден сообщил:

— Есть. Город в западной Армении под названием Арташат. Основан в 180 году до нашей эры, первоначально назывался Артаксиасата. В его окрестностях находится хорошо известный монастырь.

Дилара щелкнула пальцами.

— Вспомнила! Хор Вирап! Узилище святого Григория Просветителя!

— Отлично, доктор, — сказал Эйден. — У меня есть прекрасная фотография. Сейчас пошлю на ваш экран.

Едва увидев фотографию Хор Вирапа, Тайлер сразу же понял, куда им следует отправиться.

— Эйден, — сказал он, — пусть нам подготовят самолет. Мы летим в Армению.

Тайлер продолжал смотреть на фотографию, начиная верить, что им действительно, в конце концов, удастся найти Ноев ковчег. На холме посреди зеленого поля стояло каменное строение с толстыми стенами и центральной башней, укрепление, которое, видимо, и было монастырем Хор Вирап. А вдали на горизонте, на фоне ярко-голубого неба, возвышались белые очертания горы Арарат.

Учитывая множество перелетов на раскопки по всему миру, которые довелось совершить Диларе, она считалась опытной путешественницей. Но того, что археолог испытала за последнюю неделю, включая последний двадцатичасовой перелет до Еревана, ей было более чем достаточно, и она сомневалась, что в ближайший год еще хоть раз сядет в самолет.

Почти все свободное от сна время Дилара провела за изучением фотографий свитков, пытаясь расшифровать что-нибудь, намекавшее на то, как найти карту в Хор Вирапе. Тайлер и Грант ее не беспокоили, и прежде чем они приземлились, Дилара сообщила, что ей удалось выяснить, — к несчастью, даже с помощью Эйдена, не слишком много.

— Думаешь, карта все еще там? — спросил Тайлер. — Почему Элрик не мог забрать ее с собой?

— Потому что ее нельзя унести. В свитке говорится о карте из камня. Думаю, это означает, что карта начертана на стене.

— Эйден провел тщательный поиск, как в общедоступных, так и закрытых базах данных, и он говорит, что никто никогда не слышал о подобной карте.

— Вот здесь, — Дилара показала на фотографию свитка на своем ноутбуке, — говорится, что потомки Яфета, одного из сыновей Ноя, построили храм в знак Божественного прощения. Один из амулетов и карта хранились в потайной камере, известной лишь избранным. Второй амулет спрятан внутри самого Ковчега.

— Значит, священники Хор Вирапа не знают про камеру?

— Храм был разрушен во время персидского нашествия, и его хранители бежали, не раскрыв местоположение камеры. Они сохранили упоминание о ней в этом документе, но, видимо, погибли до того, как смогли вернуться и забрать ее содержимое.

— Где-то в свитке должен быть ключ к тому, как найти эту камеру, — сказал Тайлер.

— Те, кто его писал, опасались, что он может попасть в руки врагов, и потому использовали шифр.

— Хочешь сказать, что свиток закодирован?

Дилара выделила фрагмент свитка, где говорилось о Хор Вирапе, в то время иудейском храме, а ныне христианском монастыре.

— Не замечаете в этом фрагменте никаких отличий? — спросила Дилара.

— Пробелы и поля немного отличаются, — сказал Грант. — Но я заметил лишь потому, что ты об этом сказала.

— Именно. — Она вывела на экран фотографию записки, которую написал ей отец. — Кое-что мне показалось странным, именно потому я и попросила Тайлера ее тоже сфотографировать. Он посылал мне еще одно сообщение.

Она наложила написанную от руки записку на фрагмент о Хор Вирапе. Строчки полностью совпадали.

Тайлер показал на записку ее отца.

— Первое слово в каждой строке…

— …написано чуть жирнее, — сказала Дилара. — Любой, посмотрев на записку, подумал бы, что он использовал простой перестановочный шифр, когда первые слова каждой строки образуют фразу. Но любой, попытавшийся расшифровать ее таким образом, наверняка свихнулся бы, поскольку результирующая фраза не имеет никакого смысла. Отец пытался сказать мне, что перестановочный шифр использовался в самом свитке, и только в этом фрагменте.

— Так не держи нас в напряжении, — сказал Грант. — Что там говорится?

— Переводится как «Пятый и восьмой камень от алькова открывают. Четвертый и седьмой камень от алькова закрывают».

— Есть мысли, что это означает? — спросил Тайлер.

Дилара покачала головой. Она долго размышляла над смыслом загадочных слов, отчего ей и потребовалось столько времени, но расшифровать так и не смогла.

— Полагаю, узнаем, когда увидим.

Тайлер пожал плечами.

— Тогда давайте выясним, что находится в Хор Вирапе.

Дилара искренне восхищалась Тайлером. Похоже, он всегда мог выкрутиться в самой трудной ситуации. Что бы ни случилось, Локке знал, что всегда сумеет придумать какой-нибудь выход. Она полагала, что именно благодаря своей способности решить любую проблему он и стал хорошим инженером, всегда сохранявшим уверенность в себе. Именно потому Дилара и испытывала к нему такую симпатию. Она не знала, к чему в итоге приведет та ночь, которую они провели вместе, но вспоминала о ней с нескрываемым удовольствием.

Самолет приземлился в Ереване. Тайлер договорился, чтобы в аэропорту их встретил переводчик с машиной. Когда они сели в автомобиль, Локке протянул пачку американских долларов переводчику, который уставился на деньги, большие, чем он обычно зарабатывал за полгода.

— Надеюсь, наша экспедиция останется в тайне.

— Конечно, доктор Локке, — на безупречном английском ответил тот. — Меня зовут Барсам Чирнян. Буду рад помочь, если смогу.

— Сколько времени нужно, чтобы добраться отсюда до Хор Вирапа?

— Всего тридцать километров к юго-западу. Будем там в течение часа.

Это означало, что они будут на месте к пяти часам по местному времени.

— Хорошо, — сказал Тайлер. — А по дороге расскажите нам о Хор Вирапе.

Все сели в потрепанную «Тойоту Лендкрузер» и, покрутившись по извилистым улицам города, выехали на главную дорогу, идущую на юг. Справа над равниной возвышался Арарат и его младший собрат. Хотя армяне считали гору высотой в 16 854 фута своей, сделав ее национальным символом, на самом деле она находилась в Турции.

Пока они ехали, Чирнян вел рассказ о монастыре, напоминавший информацию из путеводителя. Арташат, город, где находился монастырь, был первой столицей Армении и оставался ею до его падения в пятом веке. Никто не знал точной даты, когда построен Хор Вирап, но он являлся одним из первых существовавших христианских монастырей. Располагался на единственном высоком холме на многие мили и служил в древности укреплением, благодаря стратегической позиции на реке Араке. Самым же священным храмом Армении он стал благодаря святому Григорию Просветителю.

Григор Лусаворич вернулся из Израиля в родную Армению в третьем веке, проповедуя новую христианскую религию. Отец Григора убил отца короля Трдата Третьего, и Трдат заключил Григора на тринадцать лет в темницу в Хор Вирапе, где тот чудесным образом пережил все пытки и страдания. Когда Трдат заболел, ему явилось видение, что его пленник — единственный, кто может его излечить. Григор вылечил болезнь, и король обратился в христианство. В 301 году Армения стала первой христианской нацией. Григора причислили к лику святых.

За то время, пока Чирнян излагал историю святого Григория, они доехали до Арташата. Послеполуденное октябрьское солнце заливало равнину золотым сиянием. Широкие ряды виноградников и ферм уходили к подножию Арарата, поднимавшегося к висевшим в голубом небе облакам.

Древний монастырь Хор Вирап стоял на южном краю лишенного какой-либо растительности холма. «Лендкрузер» поднялся по извилистой дороге на вершину и въехал в главные ворота монастыря. Его репутация как одной из крупнейших туристских достопримечательностей Армении была вполне обоснованна. Несмотря на то, что время близилось к закрытию, на парковке стоял десяток машин. Выйдя из автомобиля, они прошли через арку в толстой внешней каменной стене и поднялись по лестнице.

Они вышли в центральный двор, где стояла большая церковь, в которой, по словам Чирняна, часто проходили свадьбы. Сейчас никаких обрядов не происходило, но вокруг немало мужчин и женщин — некоторые в западной одежде, другие в национальных армянских костюмах — фотографировали церковь и гору, прославившуюся как место упокоения Ковчега. Хотя здесь был монастырь, монахи давно его покинули, и им теперь управляли священники Армянской православной церкви.

— Нам нужно видеть главного священника, — сказал Тайлер переводчику.

Чирнян кивнул и отправился на поиски. Несколько минут спустя из церкви появился дружелюбно улыбавшийся священник. Он не говорил по-английски, но представился с помощью Чирняна, пожав Тайлеру руку.

— Я отец Език Татилян. Чем могу помочь?

— Отец Татилян, меня зовут Тайлер Локке. Я инженер из Америки. Спасибо, что согласились встретиться с нами.

— Вас интересует архитектурная история нашего монастыря?

— В некотором роде. Вы когда-нибудь встречались с археологом по имени Хасад Арвади?

Дилара невольно затаила дыхание, надеясь, что это станет последним ключом к поискам ее отца, но священник покачал головой.

— К нам в монастырь приезжают многие ученые и историки, — сказал он, — так что не удивительно, что я его не помню.

Тайлер показал на Дилару, которая не в силах была скрыть разочарование.

— Доктор Кеннер — его дочь. У нас есть причины полагать, что он здесь был.

— Прошу прощения, — сказал священник. — Его имя мне незнакомо.

Тайлер взял фотоаппарат Дилары и показал на экране самую последнюю фотографию ее отца.

Священник пожал плечами. Тайлер показал ему еще две фотографии — Элрика из журнала «Форбс» и Каттера с видеокамеры в Центре в Фениксе.

Отец Татилян не узнал никого из них.

— Возможно, если вы скажете мне, почему вы их ищете, я постараюсь вспомнить.

Тайлер посмотрел на Дилару. Та кивнула. Чтобы рассчитывать на его помощь, они вынуждены были кое-что ему рассказать.

— У нас есть причины считать, что в вашем монастыре находится потайная камера, о которой, возможно, не знаете даже вы.

Священник рассмеялся.

— Этот монастырь стоит здесь уже тысячи лет. Я наверняка бы знал, если бы здесь была такая камера. И, уверяю вас, ее здесь нет.

Тайлер показал ему фотографию свитка.

— Это древний документ, который Хасад Арвади нашел на севере Ирака. Доктор Кеннер перевела его, и в нем говорится о карте местонахождения Ноева ковчега, которая находится где-то в Хор Вирапе.

Переводчик Чирнян сперва промолчал, не будучи уверенным, что правильно расслышал. Поняв, что Тайлер говорит серьезно, он перевел. Отец Татилян улыбнулся.

— К нам часто приходят искатели сокровищ, пытаясь найти священные остатки Ноева ковчега, но никто еще не спрашивал нас о карте.

— Отец доктора Кеннер пропал без вести три года назад. Мы считаем, что его убили.

Улыбка исчезла с лица священника.

— Весьма сожалею о вашей потере.

— Отец Татилян, — спросил Тайлер, — здесь случалось что-то необычное три года назад?

— Да, — осторожно ответил священник. — Весьма необычное. В то время двое послушников совершали паломничество и останавливались в монастыре. Одного из них убили, а второй пропал. Его так и не нашли.

— Как был убит тот послушник?

— Застрелен. Полиция вела расследование, но никого так и не арестовали. Дело остается нераскрытым.

— Есть какие-то мотивы?

— Скорее всего, ограбление. Однажды утром я вошел в Хор Вирап и нашел его тело.

— Это наверняка Элрик, — сказал Грант.

— Вы знаете, кто мог это сделать? — спросил священник.

— Возможно, — ответил Тайлер. — Можете точно рассказать, что произошло?

— Особо рассказывать нечего. Это случилось ночью, когда монастырь закрыт. Брат Дипигян был найден убитым двумя выстрелами в голову. Брата Каланяна мы с тех пор больше не видели. Предполагали, что его похитили. Так и не смогли понять, по какой причине, и никогда не получали требования выкупа. Впрочем, в любом случае не смогли бы много заплатить. Мы получаем вознаграждения за свадьбы и другие проводимые здесь обряды, но большая часть средств идет на поддержание монастыря.

— Где нашли тело?

— Это-то и было самым странным. В темнице.

— Там, где держали в плену святого Григория? — спросила Дилара.

— Да. Но если это было ограбление, то непонятно, почему оно случилось именно там. Как святилище, темница святого Григория не может сравниться ни с чем, но там нет ничего ценного. Несколько свечей в алькове, и все.

— В алькове? — переспросила Дилара. Альков упоминался в свитке, и слово это на иврите могло иметь множество значений.

— Это место, где паломники могут воздать почести святому.

— Пятый и восьмой камни от алькова открывают, — сказала Дилара Тайлеру, который тут же понял, что она имеет в виду.

— Отец, — сказал он, — пожалуйста, покажите нам темницу святого Григория.

Лежа на вершине холма, возвышавшегося над внутренним двором Хор Вирапа, Элрик направил бинокль на фигуры в двухстах ярдах от него. Он увидел Локке, Вестфилда и Кеннер вместе с кем-то еще, похоже, переводчиком, которые разговаривали со священником. Рядом с Элриком лежали Светлана Петрова и Дэн Каттер, сжимавший в руках русскую снайперскую винтовку с глушителем, стрелявшую девятимиллиметровыми пулями. Каттер приобрел это труднодоступное оружие в Армении, в числе прочего.

— Хотите, чтобы я их пристрелил? — спросил Каттер.

Элрик уже побывал на местонахождении Ковчега, и если бы мог проникнуть внутрь, его давно бы уже здесь не было вместе со вторым амулетом. Но прибыв на место, он понял, что Арвади его обманул. Старик оказался весьма хитер, не предоставив ключевую информацию, дававшую доступ.

После того как Элрик не смог попасть в Ковчег, следующим его шагом стало возвращение в Хор Вирап. Наверняка имелись некие дополнительные сведения о том, как проникнуть в Ковчег, которые скрыл от него Арвади. План заключался в том, чтобы сфотографировать каждый квадратный дюйм карты и убедиться, что они ничего не упустили, после чего Элрик нашел бы другого переводчика, который рассказал бы ему, о чем на самом деле говорит карта. На поиски квалифицированного переводчика могло потребоваться время, так что для того, чтобы гарантировать, что никто за ним не последует, карту нужно было уничтожить.

Элрик и Каттер лежали, дожидаясь удобного момента, точно так же, как и три года назад. А потом, к удивлению Элрика, появились Локке и остальные.

Хотя их появление стало полной неожиданностью, он быстро оценил ситуацию заново и понял, что она могла даже пойти на пользу.

— Не стреляй, — сказал Элрик Каттеру. — Возможно, Локке и Кеннер сами выполнят за нас всю работу.

Если Кеннер была столь же опытным археологом, как ее отец, она могла расшифровать карту и раскрыть то, во что оказался не посвящен Себастьян. Как только они выйдут из темницы, он сразу поймет, видели ли они карту и определили ли местонахождение Ковчега. Затем останется лишь последовать за ними и убить их, как только покажут дорогу внутрь.

Священник повел их от церкви в центральном дворе к маленькой часовне. Наступил вечер, монастырь закрыли, туристов выпроводили, и все пятеро стали предоставлены самим себе.

Справа от алтаря Тайлер увидел отверстие, от которого уходила вниз крутая алюминиевая лестница. Отец Татилян начал спускаться, и остальные последовали за ним.

Темница представляла собой круглый резервуар со стенами из шершавого серого камня. Здесь вполне хватало места даже для пятерых, хотя воздух быстро стал тяжелым, учитывая, что он поступал лишь через одно отверстие наверху. Тайлер думал, что темница намного меньших размеров, воспринимая ее как тюремную камеру, но, с другой стороны, трудно представить, что здесь можно пробыть в заключении тринадцать лет. Чудо, что за это время Григор не сошел с ума.

Напротив лестницы стоял канделябр. Справа находился альков, о котором упоминал отец Татилян — ниша высотой в шесть футов, со сводчатым верхом, два фута в ширину и три в глубину. Внутри виднелись каменное сиденье и каменная полка на высоте примерно в четыре фута.

Тайлер шагнул на полукруглое возвышение перед альковом и внимательно его изучил. Стены покрыты грубой штукатуркой, и там, где она отвалилась, не видно никаких заметных швов. Казалось, будто вся темница сделана из сплошного камня.

— Где нашли убитого? — спросил Тайлер.

Священник показал на пол.

— Вы не заметили больше ничего необычного?

— В общем, нет, хотя трудно было сосредоточиться на чем-то, кроме лужи крови, которую нам пришлось убирать.

Локке не стал спрашивать об уликах. Даже если убийцы оказались настолько небрежны, что оставили волокна или отпечатки, в чем он серьезно сомневался, вряд ли местная полиция располагала необходимыми ресурсами для сложных анализов.

Послушника убили по какой-то причине, и упоминание в свитке об алькове наверняка имело к этому отношение.

Тайлер посчитал камни. «Пятый и восьмой от алькова открывают». Камни, составлявшие стену, имели в ширину от нескольких дюймов до фута. Видимо, их обтесывали по размеру.

Локке предположил, что ключевые находятся на уровне глаз, что для людей того времени составляло около пяти футов. Пятый и восьмой примерно одного размера, достаточно большие, чтобы к ним можно было приложить ладонь. Посмотрев внимательнее, он обнаружил полудюймовую зарубку на каждом из них, в точности на одном и том же месте. Наверняка это те самые.

Если строители соорудили тайный проход, ключ к его открытию должен быть достаточно прост, учитывая уровень технологий того времени. С другой стороны, механизм не мог сработать случайно, иначе его слишком легко обнаружить.

Два камня. Должна быть какая-то причина, почему их было именно два, и Тайлер, похоже, понял, какая именно. Он попытался встать так, чтобы нажать на оба одновременно, но они находились столь далеко друг от друга, что ему не удалось дотянуться.

— Грант, помоги-ка мне. На счет три резко нажмешь на восьмой камень.

Грант приготовился.

— Что вы делаете? — спросил священник.

— Хочу показать вам кое-что в вашем монастыре, о существовании чего вы не знали, — сказал Тайлер.

— Я готов, — сказал Грант.

— Раз. Два. Три.

Они нажали со всей силы. Сначала ничего не происходило. Затем Тайлер почувствовал, как его камень слегка шевельнулся.

— Чувствуешь? — спросил Грант.

— Да. Похоже, нужно нажимать с одинаковой силой. Дави со своей стороны чуть послабее. Еще раз. Раз. Два. Три.

На этот раз Тайлер сразу же ощутил, что камень начал двигаться. Он медленно скользнул назад. В то же время четвертый и седьмой камни медленно выдвинулись вперед. Камни остановились, уйдя в стену на шесть дюймов.

Тайлер посмотрел на Дилару и увидел в ее глазах не меньшее волнение. Однако отец Татилян побагровел и пробормотал что-то по-армянски.

— Что случилось? — спросил Локке у переводчика.

— Священник очень беспокоится, — сказал Чирнян. — Он спрашивает, что вы сделали.

— Думаю, мы просто отперли дверь.

Тайлер пригляделся к выступавшим из стены камням. За исключением маленьких зарубок, они были гладко обтесаны со всех сторон и точно входили на свое место. Наружная сторона спилена и покрыта штукатуркой, создавая впечатление, что камни являются неподвижной составляющей стены.

Подойдя к алькову, Тайлер увидел, что его боковая стена сдвинулась, но лишь едва заметно. Он навалился на нее плечом, и угол алькова со скрежетом повернулся на центральной оси, открыв отверстие слева. Тайлер посветил фонариком в темноту. Вниз уходили ступени. В нос ударил затхлый запах. Слева виднелся механизм, закрывавший дверь.

Как и думал Тайлер, это оказался примитивный каменный штырь — деревянный давным-давно рассыпался бы в прах. Два камня, которые на него нажимали, были соединены друг с другом, и по принципу рычага нажатие на любой из них вызывало лишь давление на штырь, не позволяя ему повернуться. Но при одновременном нажатии давление уравновешивалось, и штырь не только выталкивал наружу другие камни, но и отодвигал от двери еще один камень, обычно не позволявший ей открыться.

Чтобы снова запереть проход, нужно было лишь закрыть дверь, а затем втолкнуть на место четвертый и седьмой камни. «Четвертый и седьмой камни от алькова закрывают». Тайлера восхитило, насколько искусен этот примитивный механизм.

— Что ты видишь? — спросила Дилара.

Локке вспомнил, зачем они сюда пришли.

— Там лестница. Мы нашли камеру.

Грант и Дилара тоже включили фонарики, а Чирнян и отец Татилян взяли свечи из темницы.

Тайлер спустился на десять ступеней, а затем, повернувшись направо, увидел еще двадцать. Вероятно, потребовался целый год, чтобы вырубить их в песчанике.

Спустившись вниз, он оказался в еще одном круглом помещении, вдвое большем, чем темница, и остановился, увидев, что находится на стене перед ним. Карта. Осветив ее фонариком, Локке различил тщательно прорисованные очертания горы Арарат. Несколько мест на карте были отмечены точками, а рядом шли строчки текста, похожие на те, что были в найденных отцом Дилары свитках.

Луч фонарика упал на конец текста у подножия стены, и Тайлер увидел ногу в ботинке. Он провел лучом вдоль тела, пока тот не упал на высохшее оскаленное лицо — результат медленного разложения в сухом климате. Судя по коричневому одеянию на мумифицированных останках, это был пропавший послушник.

Священник и переводчик уставились на тело, широко раскрыв глаза. Тайлер услышал, как вскрикнула Дилара. Странная реакция, учитывая, что откапывание человеческих останков составляло часть ее работы. Повернувшись, он увидел, что она смотрит не на тело послушника, а на другое, примерно в таком же состоянии.

Этот труп был одет в джинсы, рубашку и куртку цвета хаки. Судя по седеющим волосам, по крайней мере, лет пятидесяти с лишним. На полу рядом с ним лежали блокнот и авторучка. И тут Тайлер понял, кто это.

В тусклом свете, падавшем на лицо Дилары, он увидел выражение ужаса на ее лице и услышал тихий голос:

— Папа?

Дилара опустилась на колени рядом с отцом. Тайлер присел рядом, положив руку ей на плечо. Он хорошо знал, каково это — когда не успеваешь сказать любимому человеку все, что хотел, прежде чем тот ушел навсегда. Единственным утешением было то, что она могла, наконец, облегчить свою душу. Положив ладонь на руку Тайлера, женщина беззвучно плакала, сотрясаясь от рыданий.

— Мне так жаль, Дилара, — сказал Локке.

Она кивнула, но промолчала.

Все остальные отошли в сторону, насколько позволяло узкое пространство, чтобы Дилара могла дать выход своему горю. Пол был покрыт пятнами засохшей крови, и Тайлер увидел, откуда она. Обе ноги Арвади пробиты пулями, еще одна попала в живот. Смерть его получилась нелегкой. Тайлер поднял выпавший из руки Арвади блокнот. Похоже, тот что-то писал в нем, когда его настигла смерть. Почерк выглядел неровным, совершенно не похожим на гладкий курсив на других страницах блокнота.

Записка состояла всего из трех строк, шедших наискосок через страницу, словно их писали в темноте, как оно, видимо, и было. Последняя обрывалась. Видимо, Арвади умер, не успев ее дописать.

«Меня убил Себастьян Элрик. Стрелял в меня, чтобы попасть в Ковчег.

Не говорите ему, где настоящий вход. Он забрал Амулет Яфета.

Не говорите…»

Внимание Локке привлекла вторая строчка. «Не говорите ему, где настоящий вход».

Отец Дилары направил Элрика по ложному следу. Но что это означало? Настоящий вход? На деревянном корабле шеститысячелетней давности местонахождение настоящего входа не имело никакого значения. Можно просто проделать в его борту дыру и войти. Странно.

Возможно, Арвади просто бредил из-за болевого шока и потери крови. От последней строчки не было никакого толку, но первые две казались вполне осмысленными. Если он каким-то образом сумел перехитрить Элрика, у них еще мог быть шанс опередить его и найти второй амулет раньше.

Как бы Тайлер ни хотел позволить Диларе погоревать подольше, он понимал, что тянуть больше нельзя. Какой бы душевной травмой ни стала для нее находка тела отца, Дилара должна помочь им расшифровать карту.

— Мне очень жаль, — повторил Тайлер. — Как ты? В порядке?

Сняв куртку, Кеннер накрыла ею лицо отца, затем встала и угрюмо кивнула.

— Я давно знала, что его нет в живых. Но когда видишь тому подтверждение — совсем другое дело. Особенно такое.

— Понимаю.

— Он был настолько близок к цели, к мечте своей жизни… И Элрик убил его. — Она вытерла слезы и посмотрела на Тайлера. — Мы ведь доберемся до него, да? И прикончим эту сволочь.

Тайлер нисколько бы не расстроился, если бы миллиардер отправился на тот свет, но сейчас нужно думать не о мести, а совсем о другом.

— Мы сделаем все, что нужно. Но сначала, если хотим остановить его, мы должны завершить работу твоего отца. Сумеешь собраться с мыслями?

Глаза Дилары на мгновение вспыхнули, затем погасли. Она все так же печально кивнула.

— Тайлер, посмотри-ка, — сказал Грант, светя фонариком на маленький столик для подношений. В пыли виднелись очертания круглого предмета, который раньше здесь лежал. Амулет. Источник прионной заразы.

Дилара сделала несколько фотоснимков карты, затем сосредоточилась на тексте. Она то и дело бросала взгляд на тело отца, и на глазах ее снова выступали слезы. Каждый раз Тайлер мягко обнимал ее, после чего просил вернуться к карте. Слова были написаны на том же языке, что и свиток.

— Все так, как говорил Элрик. — Голос Дилары дрожал, и она то и дело шмыгала носом, но не могла скрыть изумления. — Он говорил мне, что Потоп — это на самом деле мор. Я ему не поверила. Думала, зачем ему говорить мне правду? Но тут говорится, что здесь покоится Амулет Яфета, который содержит в себе ужас, почти уничтоживший человечество. Он был спрятан в этой камере в память о Божьем гневе, его справедливости и его любви к людям, как свидетельство того, что Бог дал человечеству второй шанс изменить образ жизни.

— Но как амулет мог причинить смерть всем на земле? — спросил Тайлер. — Как он мог стать источником эпидемии?

— Не знаю. Здесь говорится, что Потоп навечно заключен внутри амулета, и чтобы узнать подлинную историю, нужно найти Ковчег, где хранится Амулет Сима.

— Отлично, — сказал Грант. — Наконец-то что-то по делу. Где он? На этой карте множество точек. Ковчег может быть в любой из них.

— Ковчег покоится в восточном склоне горы Арарат, — сказала Дилара. — Остальные отметки — ложные ковчеги, призванные не допустить к нему тех, кто нашел камеру, но не смог прочитать текст. В древние времена большинство людей были неграмотными.

— Понятно, — сказал Грант, показывая на точку на восточном склоне горы.

— Погоди, — сказал Тайлер, глядя на карту, — если Ковчег действительно там, куда указывает эта точка, его бы нашли много лет назад. Эта высота ниже уровня вечных снегов.

— В тексте говорится, цитирую: «Ковчег, в котором Ной спасся от Потопа, находится в восточном склоне Арарата».

— В смысле — на восточном склоне Арарата? — спросил Грант.

— Нет, именно «в», — ответила Дилара.

— Бессмыслица какая-то, — сказал Тайлер.

— В тексте описываются два входа в Ковчег. Один, который заперт, и второй, через который можно пройти.

— В записке твоего отца упоминается настоящий вход, словно ему удалось обманом заставить Элрика выбрать ненастоящий. Но как это могло помешать Элрику забрать что-либо из прогнившего деревянного корабля, которому шесть тысяч лет?

Дилара продолжала читать. Дойдя до конца, она отшатнулась, словно ее ударили по лицу.

— Господи! — проговорила она. — Его специально спрятали. И лгали о Ноевом ковчеге, чтобы никто его не нашел.

— Про что ты говоришь? О чем лгали?

— Обо всем.

— Спокойнее, — сказал Тайлер. — Ты хочешь сказать, что Ноев ковчег не на Арарате?

— В каком-то смысле именно это я и хочу сказать, — ответила Дилара. — Он не на Арарате. Он внутри Арарата. Вот почему никто не смог найти Ковчег. Это не судно, которое плавает. В течение последних шести тысяч лет все искали гигантский корабль. Ноев ковчег — это пещера.

Теперь упоминание Арвади о входе стало понятным. Дилара в свое время даже называла «Оазис» новым Ковчегом. Тайлер готов был дать себе самому хорошего пинка за то, что раньше не заметил подобной связи, но для него настолько естественным было представлять Ноев ковчег в виде корабля, что ему никогда не приходила в голову мысль о том, что он может быть пещерой.

— Но ведь в Библии говорится, что это корабль, разве не так? Что он был сделан из дерева?

— Да, — сказала Дилара. — «Сделай себе ковчег из дерева гофер; отделения сделай в ковчеге и осмоли его смолою внутри и снаружи»[21].

— Для меня это выглядит как корабль.

— Мы пользуемся английским переводом текста, прошедшего через тысячелетия. Все в конечном счете сводится к переводу и интерпретации. Представь себе игру в «испорченный телефон». Небольшие ошибки в процессе могут привести к огромным ошибкам в конце. Думаю, то же самое произошло и здесь. Что, если Ноев ковчег был сооружением внутри пещеры? Слово «ковчег» означает в том числе и «вместилище». — Дилара снова посмотрела на отца. — Какая же я дура. Почему я его не слушала?

— Ты не могла знать, — сказал Тайлер. — Возможно, убежищем была пещера. Слова вполне подходят. Но речь идет об огромной пещере — триста локтей в длину, пятьдесят в ширину и тридцать в высоту. То есть четыреста пятьдесят футов в длину, семьдесят пять в ширину и сорок пять в высоту.

— Несколько дней назад ты говорил, что столь огромный корабль в древние времена просто обрушился бы, едва его спустили бы на воду. Пещера же вполне объясняет, почему Ковчег мог быть столь велик.

Тайлер улыбнулся, поняв, что пытается приводить доводы в пользу того, что Ноев ковчег был кораблем, хотя до этого сам же утверждал обратное.

— А окна и дверь?

— Не знаю, — сказала Дилара. — Отверстия в пещере?.. Я знаю лишь одно: в этом тексте четко утверждается, что Ноев ковчег — пещера внутри горы Арарат.

— Это действительно объясняет, почему никто до сих пор его не нашел. Во всем мире постоянно открывают все новые пещеры. Проблема лишь в том, что Арарат — потухший вулкан, в котором, как правило, не бывает полостей.

— Почему?

— Пещеры обычно образуются под воздействием воды за миллионы лет, а гора Арарат для этого слишком молода. Большинство крупных пещер мира находятся в известняковых породах, растворяющихся в слегка кислой воде.

Об этих подробностях Тайлер узнал, когда работал на провале карстовой воронки во Флориде, разрушившем целый торговый центр.

— А помнишь те большие лавовые трубки, которые мы исследовали на Гавайях? — спросил Грант.

— Я не утверждаю, что подобное невозможно. Но как во все это вписывается Потоп?

— Потоп был на самом деле эпидемией, — сказала Дилара. — Элрик говорил, что ему пришлось модифицировать прион из его исходной формы. Болезни, переносимые с помощью воды, были весьма заразны и распространены в древнем мире. Да и до сих пор тоже. Во многих странах питьевая вода заражена бациллами тифа. Но когда первоначальные переводчики ошибочно восприняли Ковчег как корабль, а не как вместилище, они точно так же восприняли упоминание о водах как наводнение, а не эпидемию.

— «Потоп водный, — сказал Тайлер, — чтобы истребить всякую плоть».

— Что, если прионная инфекция в амулете уничтожала любую живую материю, не только людей? — продолжала Дилара. — Если инфекция была занесена в реки и озера, она уничтожила бы все живое в этом водном бассейне. Остались бы только кости, лишенные плоти. Людям, которые редко выбирались за тридцать миль от родных мест, вполне могло показаться, что Бог опустошил землю. И Ною пришлось бы взять с собой всех животных, которых он хотел спасти. А после того, как инфекция уничтожила бы все вокруг, оставшиеся прионы погибли или попали в океан с соленой водой. Если Ной не знал, сколько времени пройдет, пока эпидемия прекратится, он вполне мог построить огромный ковчег, с достаточным количеством еды, чтобы прокормить его самого, его семью и животных в течение нескольких месяцев.

— Значит, когда в Библии говорится о Потопе, — сказал Тайлер, — имеется в виду мор.

— А если к тому же был еще и особо дождливый сезон, — продолжала Дилара, — Ной мог счесть именно дождь предвестником всеобщей гибели. Сюда вписывается даже история о вороне и голубе, которых послали проверить, спала ли вода. Ворон так и не вернулся, поскольку его погубили прионы. Если несколько иначе интерпретировать даты и слова, все вполне сходится.

— Но это не объясняет, каким образом прионы связаны с амулетами. Все, что мы до сих пор нашли, указывает на то, что прионы находятся внутри амулетов.

— Чтобы это выяснить, нужно найти Ковчег.

Чирнян по ходу переводил их разговор, и отец Татилян внимательно слушал, никак не комментируя. Но при этих словах он воскликнул:

— Нет, лучше всего, если бы вы его не нашли!

— Почему? — спросил Тайлер.

— Потому что если это действительно так, оно приведет к немалому смятению и беспокойству. Мы считаем Библию священным словом Господним, накопленным в течение сотен лет, и не можем позволить, чтобы кто-то бросал вызов столь немаловажной ее части, как история Потопа. Это подорвет нашу веру в понимание большей части Ветхого завета.

— Мы должны его найти, — сказал Тайлер. — Иначе спорить на эту тему будет просто некому.

— Бог не допустит, чтобы жизнь на земле вновь была уничтожена. Его завет Ною вполне ясен: «Не будет более истреблена всякая плоть водами потопа». Он не позволит такому случиться.

— Но мы и не отвергаем подобное обещание, — сказала Дилара. — Себастьян Элрик хочет уничтожить только человечество, а не «всякую плоть». Вот почему он потратил столько времени на то, чтобы модифицировать возбудитель болезни таким образом, чтобы тот не действовал на животных. Что, если именно наша задача — помешать ему уничтожить все живое? Мы могли бы стать воинами Господа, которые предотвратили бы всеобщую гибель и сохранили в силе Божий завет.

— Бог помогает тем, кто сам себе помогает, — сказал Тайлер.

— В Библии этого не говорится, — ответил отец Татилян.

— Я знаю. Это слова Бенджамина Франклина, не мои.

— Библия непогрешима. История о пещере не может быть истинной!

— Если мы найдем Ковчег, — сказала Дилара, — это лишь станет еще одним фактом в поддержку Библии, ничем ей не повредив. Наконец появится реальное доказательство, что Книга Бытия имеет под собой историческую основу, а не является лишь священным писанием или литературным произведением. Люди, которые хотят верить в нее буквально, могут продолжать верить и дальше. Ошибка содержится в переводе, но не в самих словах. Даже после нескольких мелких изменений в тексте сама история нисколько не пострадает. Так что каноническая версия Библии нуждается лишь в небольших поправках. Что скажете?

Священник хмуро посмотрел на нее, но возражать не стал.

— Буду молиться за вашу удачу.

— Вам решать, как вы дальше поступите с этой камерой, — сказал Тайлер, — но сначала вы должны вызвать местную полицию, чтобы она забрала останки.

Отец Татилян кивнул.

— Это открытие полностью изменит все, что до сих пор было известно о Хор Вирапе.

Дилара смотрела на неподвижное тело отца, но в глазах ее больше не было слез.

— Они позаботятся о нем, Дилара, — сказал Тайлер.

— Знаю. По крайней мере, он умер, сознавая, что оказался прав.

— Он наверняка хотел бы, чтобы ты завершила его работу.

— И я это сделаю, — убежденно ответила она. — Идем искать Ноев ковчег.

Предполагая, что Себастьян Элрик уже находится на пути к Ковчегу, Тайлер вынужден был действовать быстро, чтобы добраться до места первым. Вернувшись вместе с Грантом и Диларой в Ереван, они вновь сели в самолет компании «Гордиан», чтобы совершить короткий перелет до аэропорта Ван в Турции. С помощью имевшегося в самолете спутникового телефона Тайлер сообщил о своих достижениях Майлсу Бенсону.

Тайлер не стал посвящать в происходящее отца, зная, что военные попытаются завладеть прионом для себя. Более того, если бы турецкое правительство узнало, что они обнаружили Ноев ковчег, им запретили бы доступ на гору Арарат. Приходилось хранить цель экспедиции в тайне, если они хотели остановить Элрика, не став причиной серьезного международного инцидента и не отдав прионы в чужие руки.

Когда они прилетели в Ван, уже стемнело, и искать пещеру с Ковчегом было поздно. Приходилось ждать до утра, что давало Тайлеру время на обзаведение требовавшимся для их экспедиции снаряжением. У него имелись некоторые контакты с горноразработчиками в западной Турции, которые могли снабдить всем необходимым. Пока он этим занимался, Дилара, свободно говорившая по-турецки, наняла вертолет для перелета на сто миль к горе Арарат.

Последней задачей стало пополнение рядов живой силой. В распоряжении Элрика имелись, по крайней мере, Петрова, Каттер и двое охранников, которые были вместе с ним, когда он сбежал. Тайлеру не нравилось, что их превосходят по численности в соотношении пять к трем. Используя свои военные связи, Грант нашел трех наемников, которые еще до рассвета могли добраться до Вана из Стамбула. В самолете имелось достаточно оружия для Тайлера, Гранта и Дилары. У наемников имелось собственное оружие.

Оставалось дожидаться, когда рассветет. Тайлер сказал пилотам, чтобы они нашли гостиницу в городе, но сам вместе с Грантом и Диларой провел ночь в самолете. Несмотря на достаточно удобные кресла, спали они плохо.

Рано утром прибыло заказанное Тайлером снаряжение, а за ним вскоре последовали трое наемников, явившихся к ним сразу с самолета. Тайлер коротко изложил им суть их миссии, не упоминая ничего о Ноевом ковчеге. Вертолет должен доставить их на восточный склон горы Арарат и улететь дальше на юг. Когда потребовалось бы их забрать, Тайлер воспользовался бы радиосвязью.

Вертолет оказался на удивление новым — «Белл 222», достаточно просторный для всех шестерых и их снаряжения. Во время полета пилот рассказал, что разработки нефти и минералов резко выросли за последние пять лет. В течение пятнадцатилетнего периода, начиная с середины восьмидесятых, гора Арарат было недоступна для гражданских лиц из-за нападений Рабочей партии Курдистана, или РПК. Курдские повстанцы брали в заложники туристов и взрывали бомбы в городах на юго-востоке Турции. Но после ареста лидера РПК в 2000 году нападения стали редкостью. Гору вновь открыли для туризма, и деловая активность в регионе быстро возросла.

Полет занял меньше часа. Вдоль неровных склонов тянулись усыпанные камнями впадины и утесы, в которых могли скрываться сотни пещер. Вертолет пролетел над местом, отмеченным на карте в Хор Вирапе, и исследователи начали искать описанный в тексте отчетливо выделяющийся каменный уступ.

На карте он был изображен как выступающий из утеса нос корабля, увенчанный мачтой с парусом. Так он должен был выглядеть с южной стороны. Дверь Ковчега находилась в ста шагах к югу от него, а окно — еще в ста шагах от двери. Самая большая проблема могла возникнуть, если каменного выступа больше не существовало.

Гора Арарат относилась к спящим вулканам, и за прошедшие шесть тысячелетий мелкие извержения и землетрясения легко могли разрушить уступ. Локке вспомнил знаменитую Старик-гору в Нью-Хэмпшире, напоминавшую бородатого мужчину, смотревшего со склона горы Кэннон. Она была настолько известна и любима всеми, что ее изображение украшало чеканившуюся в штате двадцатипятицентовую монету. По иронии судьбы, гора обрушилась вскоре после того, как монету выпустили в обращение, продемонстрировав, сколь внезапно может меняться топография. Вероятность того, что образование в виде носа корабля не сохранилось, достаточно велика.

Они сделали шесть заходов с юга, прежде чем услышали крик Дилары, показывавшей в окно слева. Действительно, из каменного утеса выступал профиль носа парусного корабля. Они находились прямо нац Ноевым ковчегом. Дилара широко улыбнулась Тайлеру, не скрывая своего возбуждения. У Локке же осторожность брала верх над энтузиазмом.

Они облетели вокруг, пытаясь найти признаки чужого присутствия. Склон выглядел безлюдным, но территория была столь неровной, что там вполне могла бы спрятаться рота солдат, оставаясь незамеченной. Тайлер велел пилоту опуститься на ближайшем ровном участке, оказавшемся на расстоянии почти в милю.

Локке, Грант, Дилара и трое наемников спрыгнули на землю и быстро выгрузили оружие и снаряжение. Наемники были вооружены тяжелыми автоматическими винтовками, остальные — пистолетами и автоматами. Зная, как Дилара управлялась в «Оазисе» с пистолетом-пулеметом МП-5, Тайлер предложил ей один из них, и она взяла его, не раздумывая.

Вертолет улетел, и отряд двинулся в сторону входа в Ноев ковчег.

— На какой мы высоте? — спросил Грант.

— Примерно восемь тысяч футов, — ответил Тайлер, глядя на поднимавшуюся на полторы мили вершину. Те, кто искал Ковчег раньше, ожидали, что он окажется выше, но небольшая высота вполне оправданна. Чтобы доставить в Ковчег стройматериалы и животных, он должен быть доступен. Подъем оказался нелегок, но склон был достаточно широким и пологим, чтобы по нему могли взбираться животные.

На горе до сих пор чувствовалось лето. Небо чистое, даже несмотря на октябрь, в воздухе ощущалась приятная прохлада. Пока они шли, один из наемников небрежным движением провел рукой по растениям с большими листьями и бледно-пурпурными цветами.

— Я бы не стала этого делать, — сказала Дилара, кивая в сторону наемника. Тот посмотрел на нее так, словно хотел сказать: «Оставь меня в покое», и продолжил свое занятие.

— Почему? — спросил Тайлер.

— Потому что это аконит. В его листьях и цветах содержится смертельный яд, который может всасываться через кожу. Им с давних времен смазывали наконечники стрел.

Наемник отдернул руку, словно куст пылал огнем, и вытер ее о штанину.

— Если рука ненадолго онемеет, — сказала Дилара, — не стоит беспокоиться. Все пройдет. Только пальцы облизывать после обеда не надо.

Через полчаса они добрались до каменного выступа, и Тайлер начал считать шаги. Дойдя до девяноста трех, он увидел темную дыру в поверхности горы. Пещера.

Вход представлял собой полукруг радиусом в двадцать футов, и с этого угла Тайлер не видел, что внутри. Если Элрик уже там, пещера идеальное место, чтобы устроить засаду. Он жестами показал наемникам, чтобы они обошли вокруг и приблизились к пещере с противоположной стороны. Когда они оказались на месте, Тайлер выдернул чеку осветительного патрона и бросил его в отверстие.

Выстрелов не последовало, но он их и не ожидал. Каттер и его люди слишком умны, чтобы попасться на столь примитивную уловку. Тайлер достал из рюкзака один из доставленных ему предметов — радиоуправляемую тележку на широких шинах размером с каравай хлеба и с установленной наверху камерой.

Поставив ее на землю, Тайлер достал пульт управления с пистолетной рукояткой и рычажком акселератора. Маленький руль позволял управлять с помощью другой руки. Локке мягко нажал на рычаг, и тележка с приглушенным гудением устремилась в пещеру. Цветной жидкокристаллический экран над рулем показывал вид с камеры.

Освещенная патроном пещера уходила внутрь горы, заканчиваясь стеной на расстоянии в пятьдесят футов. Локке мог различить какие-то предметы, но ни один из них не был достаточно велик, чтобы за ним мог кто-то спрятаться. Внутри никого.

Сообщив остальным, что путь свободен, Тайлер убрал тележку и пульт обратно в рюкзак. Подобрав патрон, он вошел в пещеру. За ним следовали Грант и Дилара с фонарями в руках. Наемники остались снаружи, охраняя вход.

Пройдя до середины пещеры, Тайлер увидел груду ящиков возле стены. Часть из них была разбита, часть до сих пор цела. Он наклонился, разглядывая их внимательнее. Они явно не принадлежали к временам Ноя, но и не выглядели новыми. Вероятно, они хранились в пещере уже лет двадцать. На ближайшем ящике виднелась надпись на похожем на турецкий языке.

— Что здесь написано? — спросил Тайлер у Дилары. Увидев еще один ящик, который был частично открыт, он заглянул в него, подсвечивая себе патроном.

— Не могу прочитать, — сказала Дилара. — Это не по-турецки, а по-курдски.

Патрон осветил содержимое ящика. Увидев, что внутри, Тайлер отскочил назад, прежде чем искра успела попасть в ящик.

— Что там? — спросил Грант.

— Помнишь РПК? — спросил Тайлер. — Курдских сепаратистов, про которых рассказывал пилот? Похоже, это одно из их убежищ. Если бы Дилара знала курдский, она бы увидела на боку ящика слово «динамит».

Услышав это, Кеннер оцепенела.

— Медленно выпрямись и отходи подальше от взрывчатки, — сказал Тайлер. — Осторожнее, чтобы не дотронуться до ящиков.

— Вспотела? — усмехнулся Грант, когда женщина отошла назад.

— Словно толстяк в сауне.

Если динамит оставить без присмотра в неподходящих условиях, нитроглицерин начинает сочиться из шашки, оставляя на ней кристаллы и переходя в жидкую фазу. Даже за короткое мгновение Тайлер успел заметить сверкающие кристаллы. Вероятно, ящики пробыли здесь много лет, подвергаясь воздействию суровых погодных условий.

— Они могут взорваться? — тихо спросила Дилара.

— Нет, если их не трогать. Но нитроглицерин — весьма чувствительное вещество. На дне ящиков его полно, и от хорошего толчка он вполне может сдетонировать. Взрыв мог бы обрушить свод пещеры целиком.

— Пошли на другую сторону, — сказал Грант.

Они направились к покрытой трещинами стене. Внимательно присмотревшись, Тайлер заметил грубый квадрат со стороной в восемь футов. Присев, он провел по полу руками. Пальцы погрузились в мягкий песок, заполнявший канавку в полу пещеры. Раскопав канавку, Локке обнаружил, что она образует дугу с правой стороны квадрата.

— Это дверь, — сказал он. — Явно сделанная руками человека. А вдоль этого углубления она, видимо, поворачивается. Хотелось бы мне знать, каким образом ее соорудили.

— А мне хотелось бы знать, как нам ее открыть, — сказала Дилара.

— Ее не открыть. По крайней мере, отсюда.

— Почему? Есть еще какая-то потайная кнопка?

— Нет. Судя по всему, ее можно открыть только изнутри. Именно это имел в виду твой отец, когда говорил, что Элрик не может туда попасть. Он лишь сообщил Элрику про этот вход, но знал, что эта дверь односторонняя. Как только завершилась постройка и все животные оказались внутри, эту дверь могли закрыть изнутри, используя для входа окно, которое меньше и которое легче защитить. Чтобы открыть эту дверь, нужно толкнуть ее с другой стороны. — Тайлер не скрывал восхищения. — Ной наверняка был чертовски искусным инженером.

— Значит, Ковчег за этой скалой? — с благоговейным трепетом спросила Дилара.

Тайлер провел рукой по двери.

— Будем надеяться, что Элрик не ждет нас по другую сторону.

Себастьян смотрел в бинокль на троицу у входа в находившуюся четырьмя сотнями футов ниже пещеру. Утреннее солнце светило прямо на него, и приходилось быть осторожным, чтобы отблеск линз не выдал его. Люди возле пещеры разошлись, ища укрытие от солнца, и Элрик видел головы лишь двоих.

Локке здесь, в чем миллиардер не сомневался. Когда он увидел, как Тайлер и остальные выходят из церкви в Хор Вирапе вместе с отчаянно жестикулирующим священником, стало ясно, что они нашли камеру.

Как только Элрик увидел, что они уходят, сразу же вместе со своей группой отправился через границу в Турцию, дав щедрую взятку пограничникам. Там, воспользовавшись GPS-координатами, которые определил Каттер во время их предыдущего визита к местонахождению Ковчега, он в темноте повел их на гору. У всех имелись очки ночного видения третьего поколения, усилившие даже самый слабый свет звезд, благодаря чему местность выглядела ночью столь же детально, как и днем, и подниматься было относительно легко. Приняв стимуляторы, чтобы не заснуть, они прибыли на место как раз в тот момент, когда вертолет Локке пошел на посадку.

Петрова и двое охранников укрылись за скалой. Каттер присел рядом с Элриком, держа снайперскую винтовку у плеча.

— Насколько близко тебе нужно подобраться, чтобы их уничтожить? — спросил босс.

— В одного из них я могу попасть прямо отсюда, — ответил Каттер, — но остальные слишком далеко. Они могут успеть укрыться, прежде чем я сумею их прикончить.

— Нужен отвлекающий маневр. — Элрик понизил голос, чтобы остальные его не слышали. — Твои люди — расходный материал.

Каттер согласно кивнул и прошептал:

— Скажу им, чтобы обошли кругом с юга, а потом сдались в плен. Когда выйдут люди Локке, чтобы их схватить, я смогу снять всех троих, прежде чем они успеют среагировать.

— Отлично. Как насчет их связи?

— Я включу наш широкополосный радиоглушитель перед самой атакой. Занимаем позицию?

— Пока нет. Мы изучили эту пещеру сверху донизу. Там нет никаких потайных камней, как в Хор Вирапе. Вряд ли это настоящий вход, но если Тайлер не появится в ближайшие пять минут, придется предположить, что он каким-то образом смог проникнуть внутрь.

— И все-таки мне кажется, что слишком рискованно пытаться проникнуть в их тыл в столь стратегической точке. Думаю, все же лучше подождать, пока они не выйдут с амулетом, и тогда убить их всех.

— Нет, — твердо ответил Элрик. — Мы должны последовать за ними. Я не хочу рисковать тем, что Тайлер уничтожит амулет внутри пещеры. Как только мы узнаем, где настоящий вход, — начинаем действовать.

Каттер показал вниз.

— Вон они.

Из пещеры вышли Локке, Вестфилд и Кеннер.

— Вот видишь, — сказал Элрик. — В этой пещере входа нет.

Он посмотрел вслед Локке, который махнул наемникам и пошел на юг.

— Ищите отверстие, намного меньшее, чем то, что мы видели, — сказал Тайлер. — Вероятно, такое, через которое едва мог бы пролезть человек.

Он снова начал считать шаги. Досчитав до девяноста семи, поравнялся с соответствовавшей описанию трещиной — узкой, не более двух футов в ширину и семи в высоту. Она была забита грязью и камнями, словно крыша пещеры обвалилась сотни лет назад.

— Думаешь, оно? — спросила Дилара.

— Если так, то мы здесь первые. Элрик никак не мог добраться сюда и забить ее камнями, прежде чем уйти. Зачем ему такие проблемы?

— Похоже, нам предстоит ручная работа, — сказал Грант, протягивая им две складные лопаты. Третью он взял сам, воткнув лезвие в трещину.

Невозможно даже предположить, насколько глубоко уходит завал. Они могли копать часами или даже сутками, но особого выбора у них не было. Нужно проникнуть в Ковчег, и вход в него находился здесь. Тайлер был уверен.

Как оказалось, им потребовалось всего два часа, прежде чем лопата Гранта наткнулась на пустоту. Выбросив наружу оставшуюся землю, они посветили фонарями в проход, уходивший вглубь дальше, чем хватало света.

На всех были наушники раций. Тайлер сказал наемникам, что пещеру могут попытаться атаковать, по крайней мере, пять человек неприятеля. Наемники должны оставаться снаружи и докладывать обо всем, выходящем за рамки обычного. Тайлер обещал выходить на связь каждые пятнадцать минут.

Наемники заняли позиции в укрытии. Вестфилд проверил — рюкзаки пройдут через отверстие. Все трое надели каски, и Тайлер посмотрел на Дилару.

— Женщины идут первыми? — спросила она.

— Учитывая, что именно с тебя все началось, думаю, ты заслуживаешь стать первой, увидевшей Ковчег.

— Спасибо, — улыбнулась она. — Буду помнить этот день всю свою жизнь.

Глубоко вздохнув, Дилара вошла в трещину, и ее тут же поглотила тьма. Тайлер шел следом, таща рюкзак. За ними последовал Грант.

Они продвигались медленно. В некоторых местах проход становился столь узким, что Тайлер не был уверен, что Грант сумеет протиснуться.

— Пролезешь?

— Чуть туговато, — тяжело дыша, проговорил Вестфилд. — Если застряну, сообщим по радио парням снаружи, чтобы прислали ведро подогретого масла.

Тайлер улыбнулся. Грант оставался собой в любых обстоятельствах.

— Видишь что-нибудь впереди? — спросил Тайлер, когда они преодолели около пятидесяти футов.

— Да, — ответила Дилара. — Похоже, через тридцать футов проход расширяется.

Еще через минуту трещина закончилась, и Тайлер встал рядом с Диларой. В пещере не чувствовалось влажного запаха известняка. Вместо него ощущался сухой пыльный аромат, напомнивший Локке посещение гробницы Тутмоса в Долине царей в Египте. В воздухе точно так же пахло историей, вечным чудом.

Тайлер направил фонарь на стену слева. Он провел лучом до находившегося на высоте в пятьдесят футов потолка, а затем повел его в сторону, пока тот не уперся в другую стену, шедшую под прямым углом. Судя по величине светового пятна, дальняя стена отстояла как минимум на семьдесят футов. Справа луч фонаря уходил во мглу.

Рядом с Тайлером появился Грант и глубоко вздохнул.

— Слава богу, выбрались. Я не страдаю клаустрофобией, но после такого все может измениться.

Низкий голос Гранта эхом отразился от далеких стен.

— Похоже, эта пещера просто огромная, — сказал он.

— Сейчас выясним, насколько, — сказал Тайлер, доставая из рюкзака стробоскопический фонарь. Батареи хватало ненадолго, но его мощности вполне достаточно, чтобы оценить размеры пещеры.

— Не смотрите прямо на фонарь, когда я его включу. — Он положил палец на выключатель. — Все готовы?

— Давай, — сказал Грант.

— Покажи нам, — энергично кивнула Дилара.

— Леди и джентльмены, представляю вам Ноев ковчег.

Он щелкнул выключателем и отошел назад. Послышалось шипение конденсатора, накапливавшего энергию для первой вспышки, а затем фонарь начал ярко вспыхивать каждые полсекунды, испуская широкий луч света. Инерционность человеческого зрения позволяла глазу видеть окружающее почти так же, как при постоянном освещении.

Дилара восхищенно вздохнула. Все молчали — слишком захватывающей была открывшаяся перед ними картина. Насколько хватало взгляда, вдоль левой стены пещеры, столь огромной, что другой ее конец терялся в темноте, тянулось громадное деревянное сооружение высотой в три этажа. Оно вовсе не выглядело сляпанным кое-как — в нем чувствовалась определенная изощренность. Тайлер не мог поверить, что древняя цивилизация на такое способна. Детали настолько точно соответствовали друг другу, будто он сам его проектировал.

Трудно было вообразить, какие усилия требовались для постройки подобного сооружения за несколько миль от источников необходимой для этого древесины. Даже при наличии современного оборудования создание подобной конструкции внутри пещеры, при недостаточном освещении, потребовало бы гигантских затрат. Построенное тысячи лет назад, при помощи лишь человеческих рук и вьючных животных, оно по-настоящему потрясало воображение. Тайлер с трудом мог воспринять то, чему оказался свидетелем. Он смотрел на самое древнее из всех существующих деревянных сооружений, которое могло бы соперничать по своей величественности с египетскими пирамидами.

— Господи, — наконец проговорила Дилара. — Он до сих пор выглядит нетронутым. Спустя столько времени он до сих пор стоит.

— Сухой воздух, — сказал Тайлер. — Ни воды, ни термитов, ни гнили.

— Похоже, спелеологическое снаряжение, которое мы с собой тащили, нам не понадобится, — сказал Грант. — Судя по размерам, Ной и его семья собирались обустроиться здесь надолго.

— До сих пор сомневаешься? — спросила Тайлера Дилара.

Он медленно покачал головой.

— Могу с гордостью заявить, что ошибался.

— Это самая невероятная археологическая находка за всю историю.

— Я бы сказал даже больше. Это чудо.

Несколько минут спустя батарея стробоскопического фонаря иссякла. Пещера снова погрузилась в темноту, которая лишь слегка освещалась маленькими фонариками.

С помощью лазерного дальномера Тайлер убедился, что размеры пещеры совпадают с описанными в Библии: четыреста пятьдесят футов в длину, семьдесят пять в ширину и сорок пять в высоту. Вдоль левого края тянулось деревянное сооружение, а вдоль правого — голая каменная стена. Пещера имела удивительно правильную форму, и Тайлер мог лишь догадываться, каким образом она образовалась. Возможно, какая-то фантастически огромная лавовая трубка. Необычное образование для подобного типа вулканов, можно сказать, даже сверхъестественное. Если не считать отсутствия воды, оно могло служить прекрасным убежищем.

Сам Ковчег представлял собой трехуровневую ступенчатую конструкцию, похожую на скамейки на трибунах стадиона. Каждый уровень был смещен назад относительно находившегося ниже. Все три разделены внутренними стенами. С передней стороны каждого уровня не было ни дверей, ни стен.

Тайлер пригляделся к дереву, использованному для постройки. Прочная твердая древесина, обработанная смолой, чтобы предохранить ее от гниения. Он постучал по дереву в нескольких местах. Даже шесть тысяч лет спустя оно оставалось сплошным. Несмотря на возражения Дилары, Локке ткнул одну из балок ножом, но та не поддалась. Сооружение оставалось достаточно прочным для того, чтобы по нему можно было ходить.

Повсюду в изобилии виднелись атрибуты древней жизни, словно местные обитатели ушли всего несколько минут назад. Никто не пытался забрать деревянную мебель или глиняную посуду, разбросанную по всей пещере.

Через каждые пятьдесят футов параллельно сооружению шел пандус, поднимавшийся под углом на следующий уровень. Вдоль каждого из двух верхних уровней тянулась открытая палуба шириной в пятнадцать футов, с которой был виден уровень внизу. Для нижнего уровня палубой служил пол пещеры.

Помещения на нижнем уровне имели глубину в сорок пять футов, на втором — тридцать, а на верхнем — всего пятнадцать. Судя по нескольким помещениям, которые Тайлер мог видеть в свете фонаря, ширина их варьировалась от десяти до пятидесяти футов.

Быстро посчитав в уме, он предположил, что им предстоит обследовать пятьдесят с лишним помещений. На это могло потребоваться несколько дней. Тайлер повернулся к Диларе.

— Есть мысли насчет того, где начинать искать амулет?

Дилара покачала головой.

— Никто еще никогда не видел ничего подобного. Это лишь мои предположения, но, вероятно, нижние помещения использовались в качестве кладовых, загонов для животных и для сбора отходов. На втором уровне могли находиться общие помещения, а на верхнем — отдельные жилища. Но это все лишь рассуждения. Амулет может быть где угодно. Предлагаю разделиться.

— Согласен. Поскольку мы пока здесь одни, опасность минимальна. Но сначала кое-что, что может помочь нам в поисках.

Тайлер расстегнул рюкзак и снова достал радиоуправляемую тележку, а затем развернул на полу ноутбук.

— Чем это может помочь? — спросила Дилара. — С помощью камеры поиски только затянутся.

— Камера — лишь одно устройство на этой тележке, — сказал Тайлер. — На этот раз мы воспользуемся лазерной системой отображения координат.

— Каким образом?

— Пока я буду вести тележку вдоль каждого уровня, лазер измерит расстояние до каждой встреченной по пути поверхности и перешлет координаты в ноутбук. Программа построит в реальном времени трехмерное изображение всей конструкции, которое затем можно будет передать на чипы памяти в каждом шлеме.

Сняв каску, Тайлер показал ее Диларе. С каждой стороны имелись выдвижные видоискатели, которые можно расположить перед глазами. А также инфракрасная камера, способная улавливать тепло на огромном расстоянии. Поскольку они здесь одни, в ней не было необходимости.

— Компания «Гордиан» разработала их для помощи при подземных катастрофах в шахтах, в условиях ограниченной видимости. Их прислали сюда из Греции.

— Ты хочешь сказать, что этот шлем покажет мне, как выглядит пещера?

— Каждый раз, когда ты поворачиваешь голову, он будет показывать тебе графическое представление того, на что ты смотришь. Посветив фонарем, ты увидишь видимую картинку, наложенную на сгенерированное компьютером изображение. Шлем общается с этим передатчиком, который служит опорной точкой.

Тайлер поместил маленький передатчик у подножия стены.

— Сколько времени потребуется, чтобы можно было им пользоваться? — спросила Дилара.

— Всего несколько минут, чтобы собрать данные. Максимальная скорость тележки составляет сорок миль в час. Все, что мне нужно сделать, — направить ее по прямой до самого конца, а лазер и компьютер сделают все остальное. Когда она окажется в другом конце, я направлю ее на второй уровень, и мы проделаем то же самое. Конечно, она не сможет увидеть все, но, по крайней мере, мы сможем быстро заглянуть повсюду.

Опустив тележку на пол, Тайлер стукнул пальцем по сенсорной панели компьютера и, убедившись, что сбор данных начался, нажал на кнопку. Тележка устремилась прочь, освещая путь собственным фонарем. Через несколько секунд они уже не видели ничего, кроме бледного светящегося пятна. Тайлер сосредоточился на жидкокристаллическом экране пульта. За десять минут он провел тележку по всем трем уровням Ковчега и вернул ее в исходную позицию.

— Неплохо гоняешь, Андретти[22], — заметил Грант.

— Наконец-то хоть какая-то польза от видеоигр, — сказал Тайлер, загружая данные в шлемы. Надев один из них, он выдвинул наглазники и огляделся вокруг.

Он отчетливо видел сквозь объектив Дилару и Гранта, но фон больше не был черным и лишенным очертаний. Когда Тайлер двигал головой, компьютер рассчитывал ее положение и расстояние до каждой твердой поверхности. Затем, используя каркасы и текстуры, он строил грубое представление всего, оказавшегося в поле зрения. Разным глубинам соответствовали разные градации текстур, так что предметы выделялись на фоне стен.

Он сделал несколько шагов в сторону, и картинка тут же сдвинулась. Все, что не являлось стенами, полом или потолком, теперь быстро могло привлечь внимание.

— Попробуй, — сказал Тайлер Диларе, протягивая шлем.

Она надела его и покрутила головой из стороны в сторону, вверх и вниз.

— Невероятно! Я прекрасно все вижу!

Она пошатнулась и потеряла равновесие. Тайлер поддержал ее.

— Может понадобиться несколько минут, чтобы привыкнуть, — сказал он. — Если чувствуешь себя неуверенно, просто закрой на несколько секунд глаза.

— Хорошо.

— Оставим снаряжение здесь. Нет смысла повсюду его таскать. Разделимся по уровням. Я возьму нижний. Грант, ты берешь второй. Дилара — верхний.

— Это противоречит всему, что я когда-либо знала об археологических исследованиях. Мы должны изучать Ковчег методично, дюйм за дюймом, а не обшаривать его, словно какие-то охотники за сокровищами.

— Бояться вовсе нечего. Никто ничего не тронет, если только не возникнет крайняя необходимость. Оставим научный анализ на потом. Наша цель — найти амулет.

— Как он выглядит? — спросил Грант. — Как брошка?

— Вероятно, это какое-то ювелирное изделие, — сказала Дилара. — Он должен лежать на таком же возвышении, как и то, что мы видели в комнате с картой в Хор Вирапе. Если найдете амулет, не трогайте его, пока я сама его не увижу. — Она помахала своей цифровой камерой. — Хочу сфотографировать, прежде чем мы его заберем.

— И смотрите под ноги, — сказал Тайлер. — Ковчег выглядит достаточно прочным, но даже, несмотря на то, что здесь нет воды, возможно, часть пола все-таки прогнила. Проверяйте перед каждым шагом.

Даже при том, что снаружи на страже стояли наемники, Грант и Тайлер из предосторожности не расставались с оружием. Дилара решила избавиться от лишнего веса и бросила автомат рядом с рюкзаками. В данный момент время важнее всего. Если Элрик все-таки появится, Тайлер предпочитал, чтобы его самого здесь давно уже не было.

Грант и Дилара осторожно взобрались по ближайшему пандусу, и вскоре Тайлер уже не видел ничего, кроме двух покачивающихся огоньков.

Вдоль стены пещеры напротив Ковчега стояли тысячи керамических сосудов, размером от кофейной чашки до пяти футов в высоту. Некоторые разбиты, но большинство пребывало в нетронутом состоянии. Тайлер осмотрел несколько штук, но все они были пусты или содержали высохшие остатки пищи. Вряд ли амулет мог находиться в одном из них.

Войдя в первое помещение, он быстро обследовал его содержимое. Такие же керамические сосуды. Ничего выдающегося. Его не покидало ощущение, что амулет хранится в более возвышенном месте, но все равно нужно тщательно проверять все.

То же повторилось и в следующих двух помещениях. Пусто. Тайлер предположил, что это кладовые. Вода, еда, припасы. Все необходимое для существования семьи и стада животных в течение нескольких месяцев. Места более чем достаточно.

Тайлер быстро посчитал в уме. Почти семьдесят тысяч квадратных футов полезной площади — эквивалент тридцати пяти средних американских домов. Размеры Ковчега ошеломляли. Вероятно, у Ноя имелось немало животных, если он построил такую громадину.

В четвертом помещении по всей ширине тянулась деревянная ограда с шестифутовыми воротами посередине. Загон для животных. По углам лежали несколько высохших куч сена, но животных отсюда забрали. Костей нигде не было.

Следующие четыре помещения тоже оказались загонами для животных. Тайлер уже прошел Ковчег почти наполовину и не обнаружил ничего существенного. Он связался по радио с остальными, но им повезло не больше. Грант и Дилара нашли больше артефактов — глиняную посуду, одежду, инструменты, — но не амулет.

Обследовав еще один загон для животных, Тайлер вошел в помещение, втрое большее, чем те, что он видел до сих пор. Ширина его составляла девяносто футов, потолок на равных расстояниях поддерживали каменные колонны. Трехмерное изображение показывало разнообразные градиенты текстур, означавшие, что помещение чем-то заполнено до краев. Тайлер обвел вокруг лучом фонаря, и со всех сторон заискрились яркие отблески.

Тайлеру показалось, будто он шагнул в пещеру пиратов. Пол был усеян золотыми украшениями и сосудами, статуэтками из слоновой кости и драгоценными камнями. Вокруг стояли сундуки, наполненные бронзовыми, серебряными и золотыми монетами, нефритовые изваяния со сверкающими золотыми масками. Вдоль стен тянулись ряды мраморных бюстов. Повсюду рассыпаны сапфиры, рубины, бриллианты и аметисты. Сокровищ столько, что Тайлер не удивился бы, увидев лежащего на них дракона.

На мгновение Локке забыл, зачем он здесь, загипнотизированный видом сверкающих сокровищ. Наконец, встряхнувшись, вспомнил, что искал. Если в Ноевом ковчеге был амулет, он наверняка находился здесь.

Связавшись по радио с Диларой и Грантом, Тайлер сказал, чтобы они немедленно шли сюда, не объяснив, зачем. Они должны были увидеть это сами.

Дожидаясь остальных, Тайлер прошелся по сокровищнице. Статуэтки и вазы представляли собой мешанину всевозможных стилей и форм, с надписями на разнообразных языках. Все они были небрежно свалены в кучи, словно их сбрасывали на первое попавшееся свободное место. Некоторые сокровища хранились в каменных сундуках или глиняных сосудах, но большинство — просто разбросаны по полу.

Грант появился первым и остановился как вкопанный, разинув рот. Тайлер впервые видел друга лишившимся дара речи.

Следом пришла Дилара, но взгляд ее был устремлен на экран фотоаппарата.

— Я нашла очень интересный склад оружия… — Она подняла голову и замерла. — Боже мой!

— Похоже, — сказал Тайлер, — здесь жил царь Мидас.

— Смогу раньше уйти на пенсию, — сказал Грант.

— К сожалению, у турецкого правительства может быть другое мнение на этот счет.

— Или у армян, — добавила Дилара, восхищенно разглядывая драгоценности. — Не могу поверить! Просто невероятно! Как только об этом станет известно, начнется крупная международная драка за то, кому все это принадлежит. Только в одной этой комнате сокровищ на миллиарды.

— Как насчет платы нашедшим? — с надеждой спросил Грант.

— Посмотрим, — ответил Тайлер. — Сейчас у нас есть дела поважнее. Амулет должен быть где-то здесь. И, Грант, — никаких сувениров.

— Ну вот, испортил все удовольствие.

— Мы сможем вернуться сюда позже, и тогда у тебя будет возможность помочь Диларе разобрать тут все по кусочкам. А пока мне нужно найти амулет.

— Судя по тому, какое значение имел для них амулет, — сказала Дилара, — он не может просто так валяться на полу. Давайте посмотрим у задней стены.

Пробравшись через завалы сокровищ, они подошли к семи каменным сундукам длиной в шесть футов каждый, стоявшим в ряд торцом к задней стене. Каждый был установлен на постаменте. Стену позади них покрывал объемистый текст, такой же, как и в камере с картой в Хор Вирапе.

— Похоже на гробы, — сказал Грант.

— Саркофаги, — поправила Дилара. Сфотографировав каждый из них, она провела руками по поверхности каждого, подняв облако многовековой пыли. — В тексте наверняка говорится, кто в них погребен.

— Подожди, — сказал Тайлер. — Смотри.

Он осветил фонарем стоявшую посередине между четвертым и пятым саркофагами колонну высотой в четыре фута. На ее плоской вершине покоился полупрозрачный шар размером с бейсбольный мяч, цвета кленового сиропа. Его окружали другие шары, чуть поменьше.

Дилара прочитала текст на колонне:

— «Здесь покоится Амулет Сима, символ человеческого греха, а также напоминание о Господней любви и предупреждение тем, кто навлечет его гнев».

Присев перед колонной, Тайлер посветил на шары и тут же понял, что это огромные куски янтаря. Часто в янтарь попадали насекомые, которые сохранялись в нем практически невредимыми, защищенные от воздействия воздуха и воды.

Шары по краям колонны были полностью прозрачными, без единого изъяна, но внутри Амулета Сима находился скелет лягушки длиной в два дюйма. Казалось, будто он плавает в капле вязкой жидкости.

После того, как Дилара сделала фотографию, Тайлер взял шар в руку. Жидкость переливалась, и в ней медленно плавали кости.

— Это и есть источник инфекции, — сказал Тайлер. — Исходный материал Элрика. Лягушка попала в янтарь, а потом растворилась под воздействием приона, оставив после себя полость. Прион наверняка сохранил жизнеспособность до сих пор, защищенный слоем янтаря. Когда Элрик нашел Амулет Яфета, он понял, что жидкость внутри него содержит некую смертельную заразу.

— Он получил Аркон из лягушки? — спросил Грант. — Как в «Парке Юрского периода»?

Тайлер кивнул.

— В тексте из Хор Вирапа говорится, что амулет содержит в себе ужас. Элрик верно предположил, что внутри амулета — источник эпидемии, уничтожившей всех людей и животных во времена Ноя. Он знал, что в его распоряжении имеются ресурсы, позволяющие провести анализ этого вещества и, возможно, разработать на его основе смертоносное оружие. Выяснив у себя в лаборатории, что именно оказалось у него в руках, он задумал свой план с «Оазисом».

Грант взял у Тайлера амулет и посмотрел на висящие в жидкости кости.

— По сути, то же самое, что случилось в самолете Хейдена.

— Если эта растворившаяся лягушка — носитель инфекции, — сказал Тайлер, — то болезнь должна была существовать еще в те времена, когда лягушка жила. В данный момент мы понятия не имеем, когда это было. Кто знает — возможно, лягушка угодила в янтарь, убегая от тираннозавра.

— Думаешь, эта дрянь могла уничтожить динозавров? — спросил Грант.

— Этого мы никогда не узнаем. Но Аркон вполне мог бы справиться с такой задачей.

Дилара читала текст на стене.

— Эй, ребята, — сказала она, делая очередной фотоснимок. — Тут все рассказано. Здесь говорится, что Ной нашел эти куски янтаря в высохшем русле реки. Для него это был первый знак от Бога, что он должен построить Ковчег. — Она повернулась к Тайлеру и Гранту. — Янтарь всегда дорого ценился из-за своего цвета и блеска. Подобная находка могла показаться целым состоянием.

— Каким образом прион вырвался на свободу? — спросил Тайлер.

Дилара провела пальцем вдоль текста.

— Надеюсь, что поняла правильно. Тут говорится, что Ною пришло видение, будто эти куски янтаря особенные, данные Богом ему одному. В трех самых больших содержались лягушачьи кости. Какой-то бродячий торговец увидел их и заявил, что жидкость внутри можно продать как лекарство. Ной счел, что подобное оскорбит Бога, и попытался спрятать янтарь, но торговец украл один из шаров и скрылся.

Она продолжала читать, иногда делая паузы из-за проблем с переводом.

— Ною пришло еще одно видение, что похититель — воплощение человеческого греха, и даже верный слуга Господа не свободен от тирании своего собрата-человека. Потом Ной услышал о странной болезни, пришедшей из иноземной страны, откуда был родом торговец. Он воспринял это как знак Божьего гнева, а потом еще одно видение, с указаниями, как строить Ковчег. Ной и сыновья построили его, пытаясь убедить других присоединиться к ним, чтобы спастись от грядущей смерти, но никто не слушал их.

— А потом пришли дожди, — сказал Тайлер.

Дилара кивнула.

— И принесли с собой Потоп, как стали повсюду называть эпидемию. Ной закрыл вход в Ковчег, боясь, что заразившиеся станут искать в нем убежища.

— Здесь нет ни капли воды, — сказал Грант. — Где они ее брали?

— Тут не говорится, но, вероятно, из ручья с тающего ледника возле входа в пещеру. Потом они переждали эпидемию.

— А сокровища?

Дилара продолжала читать.

— Когда Потоп закончился, нигде не осталось ничего живого. Ни животных, ни птиц, ни людей.

— Потоп уничтожил все живое на земле? — спросил Грант.

— Вряд ли, — сказал Тайлер. — Но я уверен, что Ной не путешествовал дальше водораздела горы Арарат. Для него вполне могло показаться, будто опустел весь мир.

— Выйдя из пещеры, они нашли лишь кости и остатки людской алчности, — сказала Дилара. — Они собрали все, что сумели найти, от содержимого царских хранилищ до имущества торговцев, и принесли сюда, в виде жертвы Богу за спасение.

Она замолчала.

— Что?

— Теперь я поняла, — сказала археолог. — Книга Пещеры Сокровищ. Ноев ковчег — это и есть Пещера Сокровищ.

— Дай догадаюсь, кто погребен вместе с сокровищами, — произнес Тайлер. — Ной и его сыновья.

Глубоко вздохнув, Дилара положила руку на саркофаг справа от колонны с амулетом.

— Мы стоим рядом с Ноем. Реальным доказательством того, что события первой книги Библии действительно имели место. Вместе с ним похоронены два его сына, а также четыре их жены.

— А где третий сын? — спросил Грант.

— Хам — автор этого текста, — сказала Дилара. — Когда умирали его близкие, он хоронил их внутри Ковчега. Только ему одному можно было доверять, что он не разграбит сокровища и не навлечет снова гнев Божий.

Осторожно взяв Амулет Сима у Гранта, Тайлер забрал еще один из прозрачных янтарных шаров с пьедестала и положил оба в карман.

— Эй! — сказал Грант. — Я думал, нам нельзя брать ничего, кроме амулета.

— Сам амулет слишком опасен для того, чтобы заниматься его анализом. Но если другой шар был найден в то же самое время, мы можем с его помощью определить возраст той лягушки. Не удивлюсь, если ей шестьдесят пять миллионов лет.

— Восхитительно, — сухо проговорил Грант.

Тайлер посмотрел на часы. Пора было выходить на связь.

— Говорит Тайлер, — сказал он в рацию. — Прием.

Ответа не последовало. Слышались лишь помехи. Он попробовал еще раз, но безрезультатно.

— Возможно, мы слишком далеко от входа, — сказал Грант.

— Поскольку мы уже нашли то, что искали, думаю, можно уходить.

— Можно мне остаться на пару минут? — попросила Дилара. — Хочу сделать еще несколько фотографий.

Тайлер не ответил. Отсутствие связи беспокоило его, но в случае нападения на наемников они сразу бы об этом сообщили.

— Я останусь с ней, — сказал Грант. — Если она не уйдет, когда ты скажешь, я сам ее вытащу.

— Не волнуйся, — сказала Дилара. — Всего несколько минут, и я закончу.

— Ладно, — ответил Тайлер. — Даю тебе пять минут. Я пойду к выходу и свяжусь с нашими парнями, чтобы они вызвали вертолет. Если связи не будет, значит, что-то случилось, и тогда немедленно бегите туда.

Дилара уже щелкала фотоаппаратом, не обращая внимания на Тайлера.

Выбравшись из сокровищницы, Локке пошел к тому месту, где лежали их рюкзаки, пытаясь по пути связаться с наемниками. Но он не слышал ничего, кроме шума помех, усиливавшегося по мере того, как он приближался к выходу.

В двадцати футах от трещины, через которую они проникли в пещеру, Тайлер ничего не увидел, хотя там они оставили рюкзаки. Он знал, что это именно то место. Единственным объяснением могло быть то, что рюкзаки кто-то забрал.

Радиосвязь глушили специально. Кто-то здесь был. А потом помехи внезапно исчезли.

— Привет, — послышался позади дружелюбный голос. — Руки за голову, пожалуйста. Медленно.

Тайлер подчинился.

— Теперь повернись.

Локке повернулся, и свет фонаря в его шлеме упал на Себастьяна Элрика, который шел навстречу, направив на него пистолет. На лбу виднелись очки ночного видения. В двадцати футах он остановился.

— Спасибо, что показал нам дорогу.

— Свет с твоего шлема бьет прямо мне в глаза, — сказал Элрик. — Выключи. И не делай резких движений. Я здесь не один.

Кто-то включил фонарь за спиной — один из охранников, стоявший возле трещины. Тайлер щелкнул выключателем на шлеме, и место действия остался освещать только фонарь, светивший сзади. Продолжавшие гореть внутри Ковчега фонари слишком далеки, чтобы от них была какая-то польза.

— Что с нашими людьми снаружи? — спросил Тайлер, уже зная ответ.

— Они были хорошими воинами. Не выдающимися, но хорошими. Они даже подстрелили одного из моих, прежде чем Каттер успел их прикончить. А теперь брось оружие. Медленно. И рацию тоже.

Тайлер положил на землю автомат, пистолет и рацию вместе с наушником.

— Повернись и отбрось их ногой в сторону Бретта.

Тайлер повернулся и увидел худощавого человека, вооруженного автоматической винтовкой. На груди у него висела связка гранат, а на лоб были сдвинуты очки ночного видения.

— Где твои остальные лизоблюды? Ждут снаружи? — спросил Тайлер, пытаясь раздразнить Элрика, чтобы вытянуть из него хоть какую-то информацию.

— Нет, они здесь, с нами. У Каттера и Петровой тоже есть очки ночного видения, и они сейчас ищут Кеннер и Вестфилд а.

— Элрик здесь! — крикнул Тайлер в темноту.

— Грубо, но действенно… Неважно. У вас нет приборов ночного видения, как у нас. Иначе ты увидел бы меня, когда шел сюда. Кроме того, у меня есть к тебе предложение.

— Я никогда не скажу тебе, где амулет.

— Я уже знаю, где он. Вижу, что он у тебя в кармане. Кого я не вижу, так это Кеннер и Вестфилда, которые бродят где-то здесь, возможно, пытаясь найти другой выход. Но это им не поможет. Итак, мое предложение.

— Ты все равно всех нас убьешь, — сказал Тайлер.

— Да, я не могу позволить, чтобы кто-то из вас остался в живых. И рано или поздно я найду всех троих. Я просто не хочу ждать.

Он кивнул Бретту. Тот бросил ему рацию Тайлера.

— Дилара Кеннер и Грант Вестфилд. Я знаю, что вы меня слышите. Если вы выйдете в ближайшие две минуты, обещаю вам обоим быструю и безболезненную смерть. В противном случае я начну стрелять в Локке. Сначала в ноги. Потом в руки. В колени. И так далее, не затрагивая никаких жизненно важных органов. Но смерть его будет мучительной. У вас есть две минуты.

— Они не выйдут, — сказал Тайлер.

— Лучше бы тебе надеяться, что выйдут.

— Ты ведь ждал нас здесь с самого начала, да?

— Ты весьма изобретателен. Как только я увидел, что ты добрался до Хор Вирапа, я понял, что ты сумеешь найти Ноев ковчег и показать мне путь.

— А ты всегда тщательно продумывал все варианты, Элрик? Вот почему тебе сошло с рук, когда ты пренебрегал формальностями, строя свою лабораторию, а потом вообще отказался от моих услуг?

Элрик самодовольно ухмыльнулся.

— И все-таки я снова выиграл. Возможно, ты и поменял мои планы, когда устроил штурм «Оазиса», но результат будет тем же самым. — Он поднес ко рту радию. — У вас осталось шестьдесят секунд.

Грант совершил ошибку, оставив Дилару одну.

Чтобы спасти Тайлера, нужно действовать быстро, и Дилара была ему лишь помехой. Он сказал, чтобы она поднялась на третий уровень и спряталась там, пользуясь лишь трехмерной системой отображения координат, но не фонарем в шлеме.

Они разошлись в разные стороны, и Грант погасил свой фонарь, включив вместо него инфракрасную камеру. Он знал, что Каттер где-то рядом и вряд ли захочет ждать целых две минуты. Он отправился бы на поиски сам.

Низко пригнувшись, Грант побежал в сторону трещины, но, оказавшись возле пандуса, решил, что высота может дать ему преимущество, и взбежал на второй уровень, стараясь не производить шума.

Именно тогда он понял, что совершил ошибку, оставив Дилару.

Грант взглянул на бегу на палубу третьего уровня, чтобы посмотреть, где спряталась Дилара и где ее потом искать. С помощью инфракрасной камеры он увидел, как она вошла в одно из помещений. К его удивлению, Грант увидел на третьем уровне еще одну фигуру. Затем ему на глаза попался еще один незнакомец на первом уровне. Никто из них не смотрел в сторону Гранта, и он нырнул в ближайшую комнату. Оба, похоже, спокойно и методично обшаривали каждое помещение. Убрав от глаз окуляры, он выглянул наружу, посмотрев вверх на палубу третьего уровня и вниз на пол пещеры. Света он нигде не увидел, что означало, что у них есть приборы ночного видения.

Грант снова опустил инфракрасные окуляры. Изображение было не слишком отчетливым, но фигура наверху выглядела чуть поменьше. Женщина. Светлана Петрова, подруга Элрика. Он не сомневался, что второй — Каттер.

Петрова могла бы стать идеальной заложницей. Он мог бы обменять ее на Тайлера, или, по крайней мере, выиграть время, чтобы решить, что делать дальше. Если бы Грант сумел подобраться к Петровой сзади, он мог бы схватить ее и обезоружить.

Грант быстро поднялся на третий уровень. В его наушнике послышался голос Элрика: «У вас осталось шестьдесят секунд». Время истекало.

Он выглянул за край палубы. Петрову отделяло от него всего сорок футов. Она уже была почти рядом с комнатой, в которую вошла Дилара. Если Петрова увидит ее раньше, Диларе конец. Этим людям не нужны заложники.

Поднявшись на ноги, он начал подкрадываться к Петровой, готовый схватить ее сзади за шею.

— Ты все предусмотрел, — сказал Тайлер. — Даже приборы ночного видения. Третье поколение?

— Самые новые, какие мы только сумели раздобыть за короткий срок, — ответил Элрик. — Замечательные устройства. Хватает света из трещины, чтобы видеть всю пещеру словно днем.

— Ты все предусмотрел, кроме одного. Что, если амулета на самом деле у меня в кармане нет? Что, если я спрятал его где-нибудь?

— У тебя не было на это времени. А если он у одного из твоих товарищей, они наверняка понимают, что мое предложение включает, в том числе, и то, что они должны принести амулет мне.

— Но если он спрятан, тебе может потребоваться немало времени, чтобы его найти. Ковчег большой.

— Ты блефуешь.

— Просто хочу, чтобы ты подумал обо всех вариантах.

Не отводя пистолета, Элрик посмотрел на часы.

— У нас осталось еще тридцать секунд. Ладно. Проверим. — Элрик обратился к Бретту. — Обыщи его, начиная с левого переднего кармана.

Как и надеялся Тайлер, убийца клюнул на приманку. Точно так же он знал, что Элрик не станет сам заниматься грязной работой, поручив ее своему подчиненному.

Бретт подошел. Тайлер успел заметить, что охранник держит фонарь в левой руке, а пистолет — в правой. Чтобы обыскать карманы, ему нужно убрать пистолет в кобуру.

Локке достал Амулет Сима и бросил его Элрику. Как только тот поймал шар, Тайлер резко опустил руки, схватив охранника за жилет. Фонарь покатился по полу, и они оказались в темноте. Бретт ударил Тайлера в живот, но тот устоял, продолжая толкать противника назад.

Элрик начал стрелять. В темноте Тайлер слышал свист пролетающих мимо пуль. Одна попала ему в бедро, заставив пошатнуться, но из-за адреналина он даже не ощутил боли. Его единственный шанс заключался в том, чтобы не отпускать Бретта, пока они не окажутся возле трещины. Еще через два шага Тайлер толкнул охранника, и тот повалился в трещину.

Тайлер быстро пополз в сторону. У него оставалось всего две секунды, поскольку, прежде чем отпустить Бретта, он выдернул чеку из одной из висевших на груди Бретта гранат.

Откатившись еще на десять футов, Тайлер прикрыл руками голову, надеясь, что на них не обрушится вся пещера.

Взрыв едва не оглушил его. Прежде чем Бретт успел подняться, граната сработала, и от нее сдетонировали остальные. По пещере эхом прокатился чудовищный грохот, а когда все закончилось, Тайлер услышал, как обваливаются стены трещины. Она полностью закрылась.

Именно на это он и рассчитывал. Выход из пещеры не только перестал существовать, но через него больше не поступал свет. В отсутствие источников света в пещерах не просто темно — в них царит кромешная тьма, словно в бочке с чернилами. Очки ночного видения хорошо работали ночью, даже безлунной, поскольку, несмотря на темноту, некоторый свет обеспечивали звезды. В пещере, без внешнего источника, от них никакой пользы. Элрик, Каттер и Петрова лишились преимущества. Им приходилось пользоваться фонарями.

Шансы сравнялись.

Каттер рассчитывал, что Грант Вестфилд сидит скорчившись где-нибудь в углу, и его можно будет пристрелить как собаку. Но ему не повезло. Он понял это, когда посмотрел вверх, чтобы взглянуть, как дела у Петровой, с которой они не переговаривались по радио, чтобы не выдать свое местоположение, и увидел на пандусе над собой огромную фигуру, которая двигалась за ней на расстоянии в сорок футов. Эта гора мяса не могла быть никем иным, кроме Вестфилда. Каттеру наконец удалось поймать его в прицел, но он хотел удостовериться, что прикончит этого ублюдка с первого выстрела.

Вестфилд его не видел. Как и в армии, он слишком сосредоточился на своей цели, не обращая внимания на угрозу с флангов. Теперь ему предстояло за это поплатиться.

Каттер на цыпочках поднялся по пандусу. Свою снайперскую винтовку он оставил, предпочтя ей автомат.

Вестфилд приближался к Петровой. Его оружие висело у него на боку, и он находился всего на двадцать пять футов выше Каттера, который прицелился в его широкую грудь. Промахнуться он никак не мог. Каттеру очень хотелось увидеть выражение лица Гранта, когда тот поймет, кто сейчас в него выстрелит, и он насмешливо бросил:

— Это я, Бензопила.

Вестфилд повернул голову, и даже в очках ночного зрения Каттер понял, что тот его узнал.

Вдруг с той стороны, где находился Элрик, раздался мощный взрыв, и в то же мгновение изображение в очках погасло. Наступила темнота.

Каттер выстрелил, но понял, что слишком поздно. Он слышал, как пули вонзились в дерево, но не слышал криков боли.

Он промахнулся. И теперь он был слеп.

Диларе становилось не по себе при одной мысли о том, что приходится прятаться, и раздавшийся взрыв, за которым последовали выстрелы, лишь подстегнул ее. Она не могла здесь оставаться, дожидаясь, пока ее выследят и убьют. Дилара достала пистолет.

Она укрылась в заполненном оружием помещении, которое нашла раньше. Ряды ножей, мечей и копий внушали ей благоговейный трепет. Женщина помнила, что к стене прислонены несколько луков, а рядом с ними стоит сосуд с пурпурным символом, похожим на молящуюся фигуру в мантии. В сосуде стоял пучок стрел остриями вниз. Символ казался ей знакомым, но она не знала, почему.

Пробравшись в открытую часть помещения, она огляделась вокруг, надеясь, что найдется хоть какой-то свет в помощь компьютерной системе отображения координат.

Сначала она не видела ничего, кроме сплошной черноты, затем зажегся путеводный огонек. По крайней мере, он показался ей таковым, но это был всего лишь свет от фонаря на шлеме Гранта. Он скользил по полу в пятнадцати футах перед ней.

В то же мгновение Дилара увидела рядом с собой Петрову. Светлана выстрелила в сторону источника света и попятилась, налетев прямо на руку Дилары, в которой та держала пистолет. Оружие выпало из ее руки, и ей оставалось лишь одно. Она схватила Петрову и швырнула ее на пол.

Автомат тоже отлетел в сторону. Петрова ударила Дилару локтем, и та ответила ей тем же. Но она понимала, что не сможет победить в рукопашной схватке, не имея в своем распоряжении элемента внезапности, как на «Заре Бытия».

Развернувшись кругом, Дилара увидела в свете фонаря метнувшегося к ней Гранта. Неожиданно он сменил направление движения и обрушился на Каттера, который стоял на краю палубы, направив оружие на Дилару и Петрову. Оба исчезли, рухнув вниз.

Дилара снова посмотрела на Светлану, лицо которой превратилось в разъяренную маску, и поняла, что придется сражаться насмерть. Никто не мог прийти ей на помощь. Если она хотела выжить, нужно было драться самой.

Тайлер понимал, что вряд ли стоит надеяться на то, что Элрик погиб при взрыве. Он поднялся на ноги, сдерживая кашель, чтобы не выдать себя. Шлем свалился с головы, и он начал шарить вокруг, пытаясь его найти. Рука наткнулась на шлем, и он надел его, с облегчением увидев, что система трехмерного моделирования все еще работает. Он мог видеть Ковчег, но инфракрасный датчик не работал, и чтобы увидеть Элрика, нужно было включить фонарь. А в этом случае у противника появилась бы прекрасная мишень.

Послышался звук выброшенной пистолетной обоймы, затем другой, вставленной в рукоятку, и передернутого затвора. Затем лязгнул затвор автомата. Элрик вооружен до зубов, в отличие от Тайлера.

— Ты идиот, Локке! Ты понимаешь, что наделал? Входа больше нет! Его завалило!

У Элрика началась истерика. Что ж, неплохо. Это означало, что он не знает о существовании каменной двери, открывавшейся изнутри.

Тайлер встал, и рана в ноге напомнила о себе пронзительной болью. Он мог идти, но при каждом шаге ему казалось, будто в бедро вонзается острый нож.

— Доволен, Тайлер? Ты обрек человечество на гибель! Я хотел сохранить человеческую расу. Не понимаешь? Мы уничтожаем сами себя. Только мой план мог этому помешать. Мы должны были начать все сначала. А теперь ты все погубил!

Элрик явно хотел, чтобы Локке ответил, и тогда он мог бы разрядить в его сторону магазин. Но Тайлер на приманку не шел.

Он услышал, как Элрик кричит по рации:

— Каттер! Светлана! Прием!

Он повторил их имена несколько раз, но они не отвечали.

Тайлер на цыпочках двинулся вперед, настолько бесшумно, насколько позволяла ему раненая нога, и едва не упал, наткнувшись на какой-то предмет, которого не было на трехмерной картинке в его шлеме. Наклонившись, он нащупал свой рюкзак и сунул в него руку. Радиоуправляемая тележка, пульт и ноутбук были на месте, но оружия не оказалось.

Вдали раздались выстрелы, но никаких других звуков Локке различить не мог. В ушах у него до сих пор шумело после взрыва. Он посмотрел туда, где стреляли, и ему показалось, что он видит слабый свет. Ему стало страшно за Дилару и Гранта, которых преследовали обученные убийцы.

С раненой ногой и без оружия Тайлер не мог победить Элрика. Нужно было что-то придумать. Мысленно перебрав все, что имелось в его распоряжении, он составил план действий. Рискованно, но могло и сработать. Нужно выиграть время и расстояние.

Тайлер достал ноутбук, стараясь не шуметь, и, держа его словно «летающую тарелку», изо всей силы швырнул в сторону трещины.

Ноутбук врезался в стену. Элрик выпустил в него очередь из автомата.

Хромая, Тайлер поспешил в противоположную сторону, к открывающейся изнутри двери. Грохот выстрелов маскировал его передвижение. В качестве укрытия он использовал стоявшие вдоль стены пещеры керамические сосуды.

— Я все равно найду тебя, Локке!

Элрик начал обшаривать пещеру лучом, проверяя каждое помещение, мимо которого он проходил.

Тайлер побежал быстрее, пытаясь опередить луч. Нужно добраться до выхода, прежде чем его обнаружат.

Но чтобы его план сработал, Тайлеру нужны были Дилара и Грант. Он не мог уйти, оставив их здесь. Кричать нельзя, и оставалось лишь надеяться, что у Гранта все еще работает инфракрасная камера.

Подняв руку над головой, Тайлер начал подавать другу сигналы на языке жестов.

Если Грант хотел выиграть эту схватку, он не мог отпустить противника.

Каттер был лучшим стрелком из всех, кого встречал Вестфилд, и точно метал в цель нож. Падая на палубу второго уровня, Грант приземлился прямо на Каттера. Они перекатились, и Вестфилд на мгновение его выпустил. Каттер включил фонарь и откинул его в сторону, вне досягаемости Гранта, но достаточно близко, чтобы они могли видеть друг друга в тусклом свете.

Грант сумел обхватить Каттера за грудь, но ему не удавалось провести захват за шею. Ему вспомнились времена его борцовских выступлений, но на этот раз он не играл роль и не собирался следовать никаким правилам. Грязная игра, но точно такой же она была и со стороны Каттера.

Грант ударил противника по левой почке, в ответ Каттер врезал ему по лодыжке. Боль пронзила ногу, и он упал на спину. Каттер перекатился и вскочил на ноги. Вдали послышались выстрелы; Грант надеялся, что это Тайлер расправляется с Элриком.

Каттер потянулся к пистолету. Грант обрушился на него, прежде чем тот успел поднять оружие. Пистолет отлетел в сторону, и оба снова покатились по полу. Грант снова оказался сзади, не имея возможности провести захват, и когда они остановились, он прошептал в ухо Каттеру:

— Я бы сейчас врезал тебе коленом по яйцам, Каттер, только толку от этого никакого. Единственный плюс, когда их нет.

Взревев от ярости, Каттер вырвался и выхватил из-за спины нож. Грант потянулся за своим, но обнаружил, что ножны пусты.

— Ну и где твой нож, придурок? — торжествующе заорал Каттер. — Я всегда был лучшим солдатом.

Он замахнулся на Гранта, который отскочил к краю палубы. Каттер продолжал наступать, рыча:

— Ты… уже… труп!

Если бы Грант спрыгнул на первый уровень и побежал, Каттер просто нашел бы пистолет и пристрелил Гранта. Пора было кончать, прямо здесь и сейчас.

— Ну, давай же! — крикнул Вестфилд, преднамеренно открываясь с левой стороны.

Нож вонзился в плечо Гранта. Боль пронзила все его тело, но Каттер сделал именно то, что и требовалось.

Применив версию своего коронного борцовского приема, «детонатора», Грант развернулся, обхватил рукой шею Каттера и, убедившись, что захват достаточно крепок, свалился с края палубы.

Они упали вместе, но, мгновенно вспомнив весь свой прошлый опыт, Грант успел извернуться. Когда они приземлились, правое плечо Вестфилда врезалось в землю. Удар добавил силы захвату, сокрушая трахею и позвоночник Каттера.

Грант вытащил руку из-под Каттера, затем извлек вонзившийся в левое плечо нож. Он почувствовал, что крови из раны вытекло немного и она не била фонтаном. Нож не задел артерию.

Услышав в темноте хрип противника, Вестфилд понял, что тому осталось жить несколько секунд.

— Почувствуй Ожог, сволочь, — сказал Грант.

Из горла Каттера вырвалось шипение, а затем он смолк.

Поддерживая левую руку, Грант поднялся, подобрал фонарь и, ковыляя, направился к ближайшему пандусу, надеясь успеть прийти на помощь Диларе.

Петрова сбросила с себя Дилару, и та вскочила на ноги, не вполне сознавая, что делать дальше. Приемов самообороны, которым ее учили, вполне хватало, чтобы справиться с грабителем, но эта женщина, похоже, была тренированным бойцом.

Петрова включила фонарь и направила его прямо в лицо Диларе, ослепив ее. Отступив назад в комнату с оружием, Кеннер схватила один из сваленных на полу мечей. Замахнувшись, она выбила фонарь из руки Петровой, отбросив его в сторону.

Изящным движением Светлана перекувырнулась и тоже подхватила с пола меч. Встав, она плавно взмахнула им, принимая отработанную боевую стойку.

— Значит, твой выбор — мечи, сказала она. — Прекрасно. Мое любимое оружие.

Дилара никогда прежде не держала в руках меч, так что схватка закончится очень быстро, если она не придумает что-нибудь другое. Петрова устремилась к ней. Дилара инстинктивно подняла меч над головой, блокируя удар. Оружие вылетело из руки, опрокинув сосуд с пурпурным символом. Стрелы рассыпались по полу.

— Мне следовало тогда остаться и отравить тебя в аэропорту, когда у меня был шанс, — сказала Петрова.

Яд! Вот почему Диларе показался знакомым символ на сосуде. Это была не молящаяся фигура, а цветок, соцветие аконита. Стрелы наверняка смазаны ядом, извлеченным из цветка аконита, и сосуд был помечен, чтобы отличить отравленные стрелы от других.

Схватив горсть стрел, Дилара начала метать их в Петрову, которая с легкостью отбивала их в сторону. Взяв последнюю стрелу, Дилара устремилась вперед, воткнув острие в ногу Петровой, прежде чем та успела среагировать. Меч Светланы рассек руку Дилары, отбросив ее к стене.

Улыбнувшись, Петрова выдернула стрелу.

— И это все, на что ты способна? Любительщина.

Сорвав со стены копье, Дилара выставила его перед собой. Она попыталась несколько раз ударить, но Петрова искусно уклонялась.

— Как трогательно, — сказала она, и ее меч с размаху опустился на копье.

Дилара сумела удержать копье, но меч рассекал его на куски. Когда копье укоротилось до трех футов, Петрова выбросила вперед ногу, ударив противницу в живот. Дилара рухнула на пол, ловя ртом воздух, и ее шлем откатился в сторону.

Петрова шагнула к Диларе и, прижав ее грудь коленом, подняла меч, готовясь вонзить его в шею. Неожиданно она застыла неподвижно, судорожно схватившись рукой за горло. Рука Петровой ослабла, и оружие упало на пол. Дилара отдернула голову. Меч приземлился настолько близко к ее шее, что она почувствовала, как острие задело кожу. Послышался металлический лязг.

По телу Петровой прошла судорога, и она опрокинулась на спину. Губы ее шевелились, но изо рта не доносилось ни слова.

Поднявшись, Дилара дотронулась до шеи. На ладони осталась кровь, но ее было немного.

Позади нее послышались шаги, и Дилара схватила с пола меч. Повернувшись, она увидела идущего Гранта. В полумраке женщина заметила блестевшую на его левой руке кровь.

— Господи! — сказала она. — Ты цел?

— Я только что собирался спросить тебя о том же самом. — Он посмотрел на корчащуюся на полу Петрову. — Что с ней?

— Стрела с отравленным наконечником. Помнишь аконит там, на тропе? Удивительно мощный яд. Даже через шесть тысяч лет он остается одним из самых смертоносных, известных человеку. И противоядия нет.

Она бесстрастно взглянула на соперницу, во взгляде которой чувствовался страх.

— Теперь ты знаешь, через что пришлось пройти Сэму Уотсону.

Словно в ответ, тело Петровой выгнулось, затем глухо ударилось о пол и застыло неподвижно.

— А Каттер? — спросила Дилара.

— Он отправился в ад на несколько минут раньше нее. — Грант поднял шлем Дилары и надел его на голову. — Идем. Это еще не конец. Элрик до сих пор там.

— И Тайлер тоже, — сказала она, но не столь уверенно, как ей бы хотелось.

— Будем надеяться, — ответил Грант.

Грант нашел пистолет Дилары и подобрал собственный шлем. Выключив фонарь, он надел его на голову женщины, и оба подошли к краю палубы третьего уровня. Грант включил инфракрасный датчик. С того места, где они стояли, открывался обширный вид на весь Ковчег.

Вестфилд тут же увидел внизу фигуры двух человек. У одного был фонарь, и он водил им по сторонам в поисках другого, который опережал луч фонаря на семьдесят пять футов, находясь почти прямо под Грантом. Рука его была высоко поднята, и он явно хромал.

Одним из них был Тайлер, но кто? Инфракрасные очки не позволяли их различить, роста они одинакового. Если бы Грант крикнул, он бы тут же выдал их местоположение.

Он снова посмотрел на фигуру с поднятой рукой, и только тут понял, что это Тайлер, пытавшийся что-то сообщить на языке жестов. Если бы он держал руку перед собой, Грант никогда бы не увидел движений его пальцев, но на фоне холодной стены пещеры он мог разобрать, что хочет сказать ему Тайлер.

«Грант. Иди к выходу».

К каменной двери в пещере. Именно так можно из нее выбраться.

Грант ответил, но Тайлер лишь продолжал слепо повторять одно и то же сообщение.

— Уходим, — прошептал Грант на ухо Диларе.

— А Тайлер? — прошептала она в ответ.

— Я его вижу. У него, похоже, проблемы. Идем, поможем ему.

Взяв Дилару за руку, Грант повел ее вниз по пандусу. Система трехмерного моделирования показывала им дорогу.

Тайлер почувствовал, что в воздухе что-то едва заметно изменилось. Кто-то шел в его сторону. Он напрягся, готовясь к нападению.

Принюхавшись, Локке ощутил знакомый аромат шампуня Дилары. Он до сих пор помнил его после их совместного душа и проведенной вместе ночи.

Кто-то крепко сжал его предплечье. Протянув руку, он коснулся массивного плеча Гранта, который вздрогнул и попятился. Тайлер почувствовал под пальцами что-то липкое. Кровь. Грант был ранен. Но они получили его сообщение.

С него сняли неисправный шлем, и вместо него надели другой, в котором работала инфракрасная камера. Тайлер увидел перед собой светящиеся очертания Гранта и Дилары.

Вестфилд вложил в руку Тайлера пистолет и знаками сообщил:

«Каттер и Петрова мертвы. Веди нас к выходу».

Сунув пистолет в кобуру, Тайлер взял Дилару и Гранта за руки. Теперь, когда ему не нужно было на ходу шевелить пальцами, он мог двигаться быстрее, но его ограничивала раненая нога и необходимость соблюдать тишину. По его оценке, выход находился в ста футах справа от них.

Они двигались достаточно быстро и успели преодолеть почти пятьдесят футов, когда Грант споткнулся о невидимый камень.

Он упал на раненое плечо, увлекая с собой Дилару. Его шлем покатился по полу пещеры. Грант подавил крик, но стон его все равно прозвучал достаточно громко.

— Попались! — услышал у себя за спиной Тайлер. Луч фонаря качнулся в их сторону и замер. Послышалась очередь из автомата Элрика, и в пол и стены ударили пули, но на таком расстоянии и в темноте о точной стрельбе не могло быть и речи.

— Уходите! — крикнул Тайлер. — Я прикрою!

Грант поднялся, включил фонарь и потащил за собой Дилару.

Тайлер упал на землю и начал стрелять в сторону Элрика.

Элрик знал, что они у него в руках. Похоже, Локке, Вестфилд и Кеннер были живы, что означало — Каттера и Петровой больше нет. Он не испытывал к ним никаких чувств. Для него они умерли, как только Локке взорвал единственный выход. Его великие планы потерпели крах, мечта о Новом Мире обратилась в ничто. Он был в ярости, проклиная Бога за несправедливость. Но мог хотя бы доставить себе напоследок немного удовольствия.

Амулет лежал в кармане жилета Элрика, но это уже не имело значения. Никто из них не мог отсюда выбраться. И все же хотелось увидеть страдания Локке.

Элрик посветил фонарем из укрытия возле стены. Мимо просвистели девятимиллиметровые пули. Локке стрелял метко, но не слишком. У него не было ничего, кроме пистолета, который не шел ни в какое сравнение с автоматом.

Присев, Элрик отполз от стены, разрядив остаток магазина в сторону неподвижно лежащей фигуры Локке. Невозможно понять, попала ли хоть одна из пуль в цель.

Вернувшись под прикрытие стены, Элрик перезарядил оружие. Выглянув, он увидел, что в том месте, где лежал Локке, остался лишь его рюкзак. Тайлер воспользовался несколькими секундами, пока Элрик перезаряжал автомат, чтобы сбежать, но куда?

Элрик услышал скрежет, похожий на движение огромного камня в другом конце ковчега. Вместе с ним послышался звук, похожий на человеческий стон. А потом он увидел то, что потрясло его до глубины души.

Снаружи сочился слабый свет. Еще один выход. Конечно! Стена в задней части пещеры, направление к которой указал ему три года назад Хасад Арвади, была не просто стеной. Там была дверь!

Он нашел выход. И теперь он снова мог видеть в темноте. Опустив на место очки ночного видения, Элрик включил их. Как и говорил ему Каттер, слабого света снаружи достаточно, чтобы пещера оказалась словно залита зеленым светом.

Его мечта о Новом Мире была все еще осуществима! Бог услышал его молитвы.

Он видел, как Вестфилд и Кеннер пытаются открыть дверь, но Локке с ними не было. Элрик прицелился, собираясь их прикончить, но три очередных выстрела из пистолета Тайлера снова заставили его залечь. Вестфилд и Кеннер исчезли в открывшемся отверстии.

Локке был где-то среди керамических сосудов у противоположной стены пещеры.

Есть! Там, за тремя кувшинами высотой по плечо человеку. Элрик едва мог видеть макушку шлема Локке за средним сосудом. Выйдя из-за стены, он навел ствол автомата на голову врага.

У Тайлера оставалось два последних патрона, и нужно было их беречь. Надев на верхушку кувшина шлем Дилары, он присел, глядя в щель между сосудами. Инфракрасная камера в его шлеме не позволяла точно прицелиться. У него был только один шанс.

Из-за стены появилась светящаяся фигура Элрика с нацеленным на верхушку сосуда оружием. Тайлер прицелился в голову и выстрелил одновременно с ним.

Звук его двух выстрелов потонул в грохоте автомата. Посыпались глиняные осколки. Голова Элрика дернулась назад, и тело осело на землю.

Тайлер бросил пистолет и, хромая, подошел к противнику. В видоискателе инфракрасной камеры он видел неподвижный красный силуэт и ярко-желтый автомат, лежавший между ним и стеной.

Лампочка фонаря все еще слабо горела. Подняв его, Тайлер осветил тело Элрика и, вытащив из кармана его жилета амулет, направил свет в лицо. Вместо дыры от пули во лбу он увидел разбитые очки ночного видения, сбившиеся на макушку.

Элрик открыл глаза, и Тайлер увидел в них звериную ярость. Прежде чем он успел среагировать, тот пнул его в раненую ногу. Локке вскрикнул от боли и выронил фонарь, но продолжал держать амулет в правой руке, твердо решив больше с ним не расставаться. Элрик вскочил на ноги, отшвырнул очки и принял боевую стойку.

Тайлер изо всех сил старался не потерять сознание от боли. Все мысли его были заняты тем, как добраться до лежащего возле стены автомата.

— Я хочу получить амулет назад, — сказал Элрик.

Он стремительно метнулся вперед, ударив противника в грудь и лишив его дыхания, но Тайлер сумел выбросить вперед правую руку и врезать твердым, как камень, амулетом по голове Элрика. Никогда раньше он не слышал более приятного звука, чем удар янтарного шара о череп.

Пока он переводил дух, Элрик, шатаясь, попятился назад, тряхнул головой и напал снова. На этот раз Локке упал на здоровое колено и нанес апперкот противнику прямо в солнечное сплетение. Того согнуло пополам, и Тайлер ударил его коленом по почкам. Элрик рухнул на землю.

Локке встал и заковылял в сторону автомата. Противник подставил ему подножку и опрокинул на спину. Затем прыгнул на лежащего, яростно избивая его кулаками.

Вытянув левую руку, Тайлер схватил соперника за затылок и с размаху ударил его шлемом в лицо. Из разбитых зубов и носа хлынула кровь. Здоровой ногой Локке со всей силы отшвырнул Элрика в сторону. Он слишком поздно понял, что тот катится в сторону стены и автомата.

Несмотря на боль в разбитом лице, Элрик почувствовал тепло ствола лежавшего рядом оружия. Сплюнув кровь, он схватил автомат, сел и вслепую выпустил очередь в сторону Локке.

Пули попали только в стены пещеры и глиняные сосуды. В струившемся по полу пещеры свете Элрик увидел силуэт Локке, который ковылял к выходу, закинув на плечо рюкзак.

Он кинулся следом, стреляя на бегу, но не сумел попасть до того, как тот прошел через отверстие в стене. Впрочем, судя по скорости, с которой двигался противник, он не мог уйти далеко.

Элрику было даже жаль Локке, которого отделял от спасения лишь один шаг, но от этого месть казалась еще слаще. Он собирался последовать за ним и прикончить, как только тот окажется на свободе.

Добравшись до выхода, Элрик выглянул наружу, ожидая засады, но Локке продолжал хромать к выходу из пещеры. Миллиардер снова выстрелил, и соперник упал на колени. Повернувшись, он бросил в сторону Элрика какой-то предмет, который покатился к нему, словно граната.

— Забирай! — сказал Локке. — Только дай нам уйти!

Предмет подкатился ближе, и Элрик увидел в лучах солнца янтарный отблеск. Наклонившись, он поднял амулет и сунул его в карман.

Локке снял с плеча рюкзак и встал, отчаянно пытаясь выбраться наружу.

Покачав головой, Элрик перезарядил магазин. Безоружный и раненый Локке, вероятно, считал, что, отдав амулет, спасет себе жизнь. Себастьян небрежно подошел к едва державшемуся на ногах противнику, держа его под прицелом. У него стучало в висках, но он ощущал безудержную радость.

— Тебе никогда не победить меня, Локке, — злорадно проговорил он.

Тайлер остановился возле входа в пещеру и повернулся. Его теперь ярко освещало полуденное солнце, и он непонятно отчего улыбался. Элрик снова покачал головой.

Похоже, Локке сошел с ума.

Палец потянулся к спусковому крючку.

Тайлер понимал, что может умереть прямо на месте, но, по крайней мере, теперь он видел холеную физиономию Себастьяна, превратившуюся в кровавую кашу.

Элрик продолжал стоять посреди пещеры, нацелив автомат на Тайлера. Его самодовольная улыбка сказала все, что тот хотел знать. Элрик не видел, что оставил Тайлер внутри пещеры.

— Я хотел, чтобы ты продумал все варианты.

— Что я и сделал, — ответил Элрик. — И ты проиграл. Опять.

Тайлер покачал головой.

— Я выиграл, — сказал он и нажал на рычаг на пульте управления тележкой.

Тележка, которую он поставил на пол, когда притворился, будто упал, была нацелена прямо на проржавевший ящик с сочащимся динамитом. Послышалось гудение, и Элрик взглянул на пронесшуюся мимо его ног тележку. Затем он повернул голову и увидел ржавые ящики. Тайлер не сомневался, что Каттер рассказывал Элрику, насколько чувствительна находящаяся в них взрывчатка. Настолько, что сдетонировала бы от удара пятифунтовой игрушки, движущейся со скоростью в сорок миль в час.

Судя по выражению лица, Элрик понял, что происходит, но было уже слишком поздно, чтобы остановить тележку. Тайлер метнулся в сторону, оттолкнувшись здоровой ногой в то самое мгновение, когда Элрик нажал на спуск автомата. Пули просвистели в том самом месте, где только что находилась голова Тайлера.

Едва он упал на землю, как тележка ударилась о ящик с динамитом, и пещера взорвалась. Тайлер перекатился по склону, прикрывая голову, и почувствовал, как мимо пролетел огненный шар, опалив одежду.

Крыша пещеры обрушилась, заглушив взрыв и подняв огромное облако пыли. Тайлер посмотрел на Арарат, опасаясь камнепада, но вниз скатилось лишь несколько больших камней.

Тогда он сел и прислонился спиной к утесу.

Из укрытия за скалой появились Грант и Дилара. Шатаясь, оба подошли к нему и опустились на землю рядом. Одежда порвана и покрыта грязью, повсюду виднелись пятна крови. Тайлер не сомневался, что выглядит еще хуже. Вертолет после них явно пришлось бы долго отмывать, но Тайлера это сейчас волновало мало.

— Если ты так представляешь себе археологию, — сказала Дилара, — никогда больше не возьму тебя на раскопки.

— Обещаю, что больше не буду, — ответил Тайлер. — Впрочем, сейчас я куда больше думаю о том, где бы найти приличный отель.

— Все, чего мне сейчас хочется, — сказал Грант, — это теплая уютная постель и двадцать миллиграммов морфия.

— Элрик мертв? — спросила Дилара.

Тайлер кивнул.

— Он там, в пещере. Разорван в клочья и погребен вместе с Ковчегом.

— Ковчег рано или поздно откопают, можно не сомневаться. — Дилара достала фотоаппарат. — Вряд ли археологическое сообщество сможет это проигнорировать.

— Что с амулетом? — спросил Грант.

— Сгорел во время взрыва. Его больше нет.

— Нам повезло, что Элрик не отрезал путь к выходу, — сказал Грант. — Иначе он давно бы ушел вместе с ним.

— А почему он этого не сделал? — спросила Дилара.

— Он не знал про дверь, — ответил Тайлер.

— Откуда ты знаешь?

— Просто предположил. Сколь бы ни был умен Себастьян Элрик, у него имелся один большой изъян.

— Какой?

Тайлер улыбнулся.

— Он не был инженером.

Тайлер стоял на балконе номера в стамбульском отеле «Четыре сезона», допивая утренний кофе. Над минаретами Айя-Софии нависли тучи, но вдали виднелось голубое небо. Когда они с Диларой соберутся на прогулку, как раз должно выйти солнце.

Поставив чашку, он вернулся в номер, прихрамывая на каждом шагу. Врач сказал, что нога будет болеть еще несколько недель, но трость ему не требовалась. Пулевое ранение оказалось болезненным, но неопасным.

Тайлер не стал включать телевизор. Он знал, что будут показывать в новостях. Прошло три дня с тех пор, как они покинули Ноев ковчег, и мир лишь начинал узнавать об открытии карты в Хор Вирапе. Предположение о том, что следствием этого открытия могут стать раскопки Ноева ковчега, привело прессу в неистовство. Тайлер сумел остаться в стороне от центра всеобщего внимания, предоставив все почести Диларе и ее отцу.

И все же его роль в случившемся давала им определенные преимущества. После того, как они нашли рации наемников, связались с вертолетом, который доставил их обратно в Ван, где всем обработали раны. Естественно, три трупа вызвали множество вопросов у турецких властей, но связи Шермана Локке с политическими союзниками в сочетании с доказательствами в фотоаппарате Дилары убедили турок, что на вопросы можно будет получить ответ и позже, при условии, что все они останутся еще на несколько дней в стране.

Из-за ножевого ранения Грант потерял много крови, и ему пришлось пробыть несколько дней в лучшей больнице Стамбула, где ему сделали операцию на разорванной плечевой мышце. Ему требовалось больше времени для восстановления сил, чем Тайлеру, но он рассчитывал выздороветь полностью. Сегодня утром Тайлер и Дилара должны забрать его из больницы, но сначала нужно было сделать еще одно дело.

— Готова? — спросил Тайлер.

Дилара сидела за столом, глядя на маленькую урну с прахом Хасада Арвади. После медицинской экспертизы в Ереване армянская полиция быстро оформила все необходимые документы и отправила его тело в Турцию. Дилара решила не устраивать погребальный обряд. Большинство друзей и коллег Арвади жили в Америке, но сам отец хотел обрести последний покой в родной Турции.

— Дилара?

Она кивнула, вытерла глаза и нежно погладила урну рукой.

— Да. Идем.

Выйдя из отеля, они направились в сторону бульвара Кеннеди. Они шли медленно, и Тайлер чувствовал, что Дилара не хочет спешить. Наконец она заговорила:

— Жаль, что отец не смог этого увидеть. Он был так близок к цели.

— Думаю, он был бы рад узнать, что ты нашла Ковчег, — сказал Тайлер. — И ему наверняка бы хотелось, чтобы ты отказалась от фамилии Кеннер и вернула прежнюю — Арвади.

— Мне давно уже следовало это сделать.

— Дилара и Хасад Арвади. Это будут прославленные имена.

— Ты уверен, что не хочешь разделить почести?

— Это не по мне, — сказал Тайлер. — К тому же Майлс Бенсон уже пытается найти в наших подвигах почву для новых контрактов. А ты и твой отец вполне заслужили славу.

— Знаешь, а ведь ты спас мир.

— Похоже, в Библию снова придется вносить изменения. В завете Бога Ною говорится, что Он никогда больше не уничтожит человечество.

— Этого и не случилось.

— Лишь потому, что мы не дали Элрику воспользоваться своим оружием-Арконом.

— Откуда ты знаешь, может, ты Божий посланник? Пути Господни неисповедимы. Ты же сам говорил, что Ковчег — чудо.

— В какой-то мере — да. Удивительно, что он идеально сохранился спустя столько столетий. Но это вполне объясняется его местоположением и полной изоляцией. Научные факты, и ничего сверхъестественного.

— Творения Господа прекрасны и сложны. Их можно объяснять как угодно.

— Должен признаться, — сказал Тайлер, — что я слишком поторопился, пытаясь опровергнуть твои теории насчет Ковчега.

— Как насчет твоей репутации закоренелого скептика?

— В том, чтобы признавать свои ошибки, нет ничего плохого. — Локке взял Дилару за руку. — Значит, еще несколько дней, и снова возвращаешься на гору Арарат?

— Я уже связалась с турецким правительством по поводу раскопок. Поскольку это мое открытие и только у меня есть фотографии внутренности пещеры, они с радостью готовы меня привлечь. Но на прокладку туннелей могут потребоваться месяцы, не говоря уже об обследовании пещеры. На этот раз по-настоящему.

— Похоже, ты пробудешь там долго. А мне скоро нужно возвращаться в Сиэтл.

Дилара кивнула.

— Кто знает? Может, когда-нибудь мы оба будем готовы к тому, чтобы осесть на одном месте.

— Может быть, — сказал он, сжимая ее руку.

Дойдя до бульвара Кеннеди, они пересекли его и вышли на набережную, тянувшуюся вдоль Мраморного моря. На противоположном берегу виднелась азиатская часть Стамбула; пролив, соединявший Черное и Средиземное моря, был полон кораблей.

Тайлер отпустил руку Дилары, и она подошла к воде. Он увидел, как шевелятся ее губы, а затем женщина опустилась на колени и высыпала прах своего отца в море.

Потом она встала, теребя пальцами медальон на шее. Тайлер подошел и обнял ее за плечи. Какое-то время они стояли молча. Наконец Дилара повернулась.

— Пойдем за Грантом?

— Иди первая. Я тебя там встречу, и мы отправимся вместе с ним на роскошный обед. Уверен, он умирает от голода после трех дней на больничной кормежке.

— Куда ты собрался?

— Нужно выполнить одно поручение. Для «Гордиана».

Поцеловав Дилару, Локке посмотрел ей вслед. Она шла с видом женщины, у которой появилась цель в жизни. Тайлеру она показалась невероятно сексуальной.

Оглянувшись, Дилара помахала ему рукой. Он ответил, а затем она скрылась из виду, свернув за угол.

Тайлер подозвал такси.

— Сталелитейный завод «Арако», — сказал он водителю.

Пятнадцать минут спустя такси въехало в промышленный район города. К небу поднимались столбы дыма. Такси остановилось перед воротами огромного завода. Сквозь большие открытые двери Тайлер видел искры, которые разбрасывала расплавленная сталь.

— Подождите здесь. Вернусь через несколько минут.

Водитель кивнул, выключая двигатель.

У ворот Тайлер показал паспорт.

— Майлс Бенсон договаривался насчет меня.

Скучающий охранник взглянул в список, выдал ему каску и пропустил.

Компания «Гордиан» консультировала один из заводов фирмы «Арако» в Болгарии, так что Майлс знал ее владельца. Похоже, связи его просто безграничны, но Тайлер не задавал лишних вопросов. В конце концов, именно опыт и связи превратили «Гордиан» в могущественную корпорацию.

По той же причине намного проще воплотить в жизнь нынешний план.

Локке не знал точно, почему не рассказал Диларе о том, что собирался сделать. Он убеждал себя, что ей незачем об этом знать, но в глубине души полагал, что просто не хотел подвергать ее новым опасностям. Он уже потерял одного любимого человека.

Тайлер не знал, любит ли он Дилару, но после событий последних двух недель стало ясно, что он не готов рисковать потерей той, которая ему явно небезразлична.

В здании литейного цеха стояла удушающая жара, словно в летний полдень в Фениксе. Тайлер поднялся по лесенке на мостик на втором уровне. Оказавшись над одним из котлов с расплавленной сталью, он достал из кармана Амулет Сима.

Янтарь блеснул в свете огня, и в нем проявились очертания амфибии, которая могла стать причиной бесчисленных смертей. Бросая Элрику шар из сплошного янтаря, Тайлер сомневался, что у того будет время, чтобы рассмотреть его внимательно. И он не хотел рисковать тем, что амулет найдут после того, как, в конце концов, откопают Ноев ковчег. Кто-нибудь наверняка воспользовался бы им, чтобы заново разработать прионное оружие. Тайлер в этом не сомневался. И тогда все его усилия пошли бы прахом.

Никто не знал, что настоящий амулет у Тайлера. Ни Дилара, ни Грант. Если бы американские военные проведали, что амулет у него, солдаты схватили бы его прежде, чем он успел бы сойти с самолета в Стамбуле.

Тайлер в последний раз посмотрел на амулет, удивляясь тому, каким образом нечто столь простое и прекрасное может оказаться столь смертоносным. Затем коротким движением руки бросил его в расплавленную сталь. Шар вспыхнул и растворился в раскаленной до трех тысяч градусов жидкости.

Спустившись вниз, он вернул каску охраннику у ворот. Тут зазвонил его мобильный телефон. Это был Майлс Бенсон.

— Спасибо, что устроили нас в «Четыре сезона», Майлс.

— Не за что. Ты этого заслужил. Благодаря тебе мы решили все судебные вопросы с грузовиком. «Гордиан» не заплатит ни цента. Все выплаты за счет имущества Элрика. Ты был на сталелитейном заводе?

— Как раз выхожу оттуда.

— Вряд ли ты захочешь рассказать мне, что тебе там понадобилось.

— Расскажу, когда увидимся через неделю.

— Возможно, придется сократить тебе отпуск. Твои недавние похождения вызвали внимание армейских и полицейских кругов. У меня намечается несколько новых проектов, и это работа как раз для тебя. Грант уже вышел из больницы?

— Сегодня его забираю.

— Что ж, скажи ему, пусть отрывает задницу от койки. Мне нужны вы оба.

Тайлер едва не рассмеялся. Майлс готов был использовать любой шанс ради бизнеса.

— Простите, сэр, вы пропадаете. Плохой прием. Перезвоню через несколько дней.

— Тайлер, ты знаешь, сколько денег…

Локке прервал связь и отключил звонок телефона. «Гордиан» и весь остальной мир могли пережить неделю и без него. Ему нужно было немного отдохнуть.

Открывая заднюю дверцу такси, Тайлер почувствовал на лице влагу, остатки только что прошедшего дождя. Посмотрев вверх, он подумал о том, что бы сказала Дилара о возникшем на небе явлении, которому имелось вполне рациональное научное объяснение. Однако она могла придать ему куда большее значение, учитывая то, что пришлось им недавно испытать.

«Я полагаю радугу Мою в облаке, чтоб она была знамением завета между Мною и между землею»[23].

Несколько мгновений он стоял, наслаждаясь зрелищем, напоминавшим о том, что жизнь коротка и что порой стоит остановиться, чтобы полюбоваться красотой природы. И Тайлер вынужден был признать, что никогда еще не видел более прекрасной радуги — кто бы ни стал причастен к ее появлению.