Новый Рим

– А мне вот интересно, - сказал Семён. - Сколько метрополитенов в России - сколько там могло выжить людей.

– С десяток городов, я думаю, - пожал плечами Саша. - Но, насколько я знаю, реально глубокое только в Москве и в Питере, там порядка 100 метров, в остальных городах либо неглубоко, либо вообще рельсовая наземка. А насчёт Москвы и Питера мы уже говорили, что в седьмом часу утра там едва ли много народу было.

Тем временем подошел Лю Сюнь, держа в руках довольно толстую книгу.

– Что это? - Спросила Ольга.

– Это большая книга о китайских пещерах. В Китае несколько десятков пещер открыто для туристов и я думаю, что в субботу там было довольно много людей.

– Вот, это может помочь даже больше, чем книги про метро, - обрадовался Саша. - Нужно обязательно заехать в те, которые у нас по пути, может там остались люди или может они оставили знаки куда ушли.

Следующий день решили посвятить поиску возможных выживших в городе.

Сверившись с найденной Олей книгой, первым делом с утра проверили два основных выхода со стройки городского метрополитена. Оба оказались закрыты изнутри. Взломав один, обнаружили за дверью в кабинке пепел, оставшийся от двух охранников. Судя по всему, в жерле туннеля в субботу действительно никто не работал, либо сила излучения была достаточно велика, чтобы прожарить его насквозь.

Сергей предлагал осмотреть тоннель более детально, а не только посветить фонариками в его глубь, но никто его не поддержал, не пожелав опускаться в темноту. Существовала, конечно, вероятность того, что кто-нибудь вышел через рабочие входы, но её проверять не стали из-за недостатка времени. За отсутствие людей в городе говорило также то, что завалы почти на каждом перекрёстке пришлось разгребать собственноручно - здесь явно никто до них на машинах не проезжал. Хорошо еще, что утром додумались оставить заведённый холодильник, квасные бочки и Делику возле гостиницы, распределившись по оставшимся трём джипам, которые без топливных бочек довольно легко скакали по тротуарам и объезжали заторы.

– Скорей бы всё-таки Европа, - выразила Света общее мнение. - Там была ночь, дороги, наверное, совершенно пустые. Никаких пробок, никаких заторов, все машины аккуратно стоят в гаражах и на стоянках, а не превратились как тут в кучу искорёженного металла.

– Обождите-ка, - сказал Семён, - притормаживая возле автосалона Лексус. Надоело мне как лоху ездить на самой старой машине, всегда мечтал об этом красавце, показал он на новенький блестящий полуджип за 80 тысяч долларов за стеклом.

– Ты что, Сеня, он же бензиновый! - Возмутился Саша. - Ты ведь сам нам сказал еще в Хабаровске, чтобы мы бензинки не брали - только дизели.

– Да ладно, какая разница, - отмахнулся Семён. - Всё равно две бочки везём с разным топливом, а со второй пока один Олег заправляется. Ты лучше погляди, какой красавец!

Семён открыл дверь Лексуса и заглянул внутрь.

– Ты смотри, кожа, куча теликов, голосовое управление и ключ в замке зажигания! Да он тут специально меня ждал!

– Ага, особенно тебе нужны телевизоры и голосовое управление на китайском. - Съехидничал Саша, но Семёна было уже не остановить, он завёл машину и осторожно выехал через открытые ворота автосалона. После чего, перекидав инструменты и сумки в новую машину, погладил Сурф по капоту со словами: 'Извини, у меня появилась новая любовь'.

Жанна подозрительно глянула на Семёна, чего тот даже не заметил. Достав из кармана ключи и документы, он положил их на переднее сиденье Сурфа: 'Может, кому пригодится' и проверил бардачок - ничего ли не забыл.

– Семён, ты всё это время ездил с документами в кармане? - Удивился Саша.

– Ну, - смутился Семён. - Я как-то до последнего времени надеялся что катастрофа локальна и возможно всё вернётся на свои места. Типа едем, а за поворотом оппа - гаишник с радарчиком палочкой машет, иди, мол сюда, родной, какая-такая катастрофа? Превысил - плати, остальное мне не интересно. Только пустые китайские мегаполисы убедили меня в том что этого уже не будет никогда.

– Ну отчего же никогда, - усмехнулся Олег, - вот наберём людей, создадим колонию, выберем мэра, милиционера и гаишника. Подозреваю что гаишником станешь ты.

Никого не найдя в городе, решили всё же оставить на площади перед императорским дворцом надпись о том куда поехали дальше. Сергей предложил написать это прямо на стене Гугуна, но китайцы сильно возмутились такому предложению, и пришлось действовать по старому проверенному методу - наложить камней в центре площади и вокруг них написать маршрут своего движения.

Вернувшись в гостиницу, успели только дозаправить машины, поужинать и пришло время спать.

Даже наличие пары генераторов не давало достаточно света, чтобы жить полноценной жизнью. Безусловно, было достаточно света, чтобы читать, вязать, вышивать или играть в карты, но за пределами светлого круга стояла полнейшая темнота. Уже в 9 вечера никто старался не выходить без особой надобности из гостиницы. Хотя, фактически на планете никогда за всю её историю не было настолько безопасно как сейчас - вокруг не было ни хищных зверей, ни людей и можно было гулять без опасений, что тебя ограбят или порежут.

В результате, период активности у выживших стал совпадать с солнечным днём. Вставали вместе с солнцем в 6-7 часов, а ложились в 10-11 вечера.

Никто не заинтересовался осмотром города и на следующий день в путь отправились, едва только рассвело. У всех теплилась надежда, что к вечеру они уже окажутся в Пекине, до которого осталось около 900 километров. Поэтому, довольно быстро выбравшись из города по расчищенному вчера пути на платную дорогу, все поехали около сотни километров в час, не обращая внимания на негодующего по этому поводу Семёна.

В Шеньяне набрели на магазин с радиостанциями, в котором взяли 3 стационарных, работающих от автомобильной сети, установки, позволяющих связываться с другими, такими же в нескольких сотнях километров, а также приобрели каждому по маленькой радиостанции, которая согласно спецификации позволяла держать связь на расстоянии до 10 километров и требовала ежедневной подзарядки батарей.

Сейчас все развлекались с новыми игрушками - то разъезжаясь подальше, то снова съезжаясь, проверяя на каком расстоянии слышно друг друга. Как оказалось, чистый эфир позволил увеличить нормативную дальность действия радиостанции почти в 2 раза.

Вокруг машин не переставали мелькать небольшие деревеньки, отдельные дома и сараюшки. Если бы не довольно большое количество выгоревших черных прогалин на местах домов, пейзаж можно было бы назвать умиротворяющим.

Так, развлекаясь, переключая частоты и беседуя между машинами, колонна совершенно спокойно проехала мимо чабана, который шёл вдоль дороги с отарой овец.

Первым опомнилась Чань. Взяв за плечо Сергея, она сказала: 'человек!' и показала на пастуха. Сергей резко нажал на тормоза и выскочил из машины.

– Вы чего? - Спросил он, выпучив глаза.

– А чего? - Не понял Саша.

– Человек вон с овцами!

– И впрямь человек, - удивился Саша. - С овцами… самое интересное что я его видел. Посмотрел, подумал, что сейчас бы баранчика на шашлычок и спокойно проехал мимо.

– Не поверишь, та же фигня, - сказал Сергей. - Какой-то человек-невидимка или человек-незамечайка.

Тем временем, чабан подогнал свою отару поближе и подошел к путешественникам. Узрев китайские лица, он обратился к Лу Сюню.

– Говорит, что он из города Бенси, что в нескольких днях пешего пути на востоке отсюда, - перевел Олег. - Весь его город сгорел, хозяин овец сгорел, он ждал несколько дней, а потом взял на себя смелость пойти в столицу.

– Ты его спроси, почему он не помахал нам рукой хотя бы, чтобы мы остановились, - задала Света мучавший её вопрос.

– Он говорит, что сначала хотел выбежать на дорогу, а потом испугался. На таких машинах всегда ездят большие чиновники или мафия. - С улыбкой ответила Оля.

История жизни Хао Хэ, так звали чабана, оказалось на удивление коротка. Он родился в провинции Сычуань в очень бедной семье. В 14 лет подался на заработки в столицу, однако там оказалось слишком много таких же, как он нищих. Поэтому поголодав там полгода, он отправился дальше на восток, где и нашел себе работу чабана. За кров и еду Хао Хэ работал на богатого фермера, от зари и до позднего вечера, пася овец, обстригая их и делая мелкую работу по хозяйству.

Две недели назад примерно в полдень овцы заволновались и начали блеять. А потом залаяла пастушья собака и резко погнала овец прочь с пастбища. Овцы рванулись с места, сломали низкую ограду, и собака загнала их в отверстие в скале, куда обычно ходили только богатые туристы. Туристов в тот день не было, пещера была закрыта на профилактику - там меняли электропроводку и пёс погнал животных в самую глубь.

– Я очень испугался, - говорил Хао Хэ. - Мне не по карману было купить даже одну овцу, а если бы я потерял всё стадо в 15 голов, хозяин снял бы с меня шкуру. К тому же мои овцы сломали чужую ограду, а за это тоже пришлось бы платить. Овцы убежали в дальнюю пещеру, я шёл за ними с полкилометра, подсвечивая себе дорогу спичками и ориентируясь только по лаю своей собаки. На ощупь я поймал несколько овец и попытался их вытащить наружу, но они упирались и не шли. Почти час я провел в бесплодных попытках вывести овец, но ничего не мог сделать. Потом я приказал собаке искать выход, она посмотрела на меня удивлённо, но послушалась и убежала. Через несколько минут она вернулась громко лая и сама начала выводить овец наружу.

– Я молился Будде, чтобы он помог мне справиться с этой напастью и чтобы все овцы оказались целы, но Будда видимо неправильно меня понял - он сжег моего хозяина и сжег его дом, я пытался потушить его, но безуспешно. Несколько дней я прожил в стоге сена рядом с домом, ожидая наказания, но никто не приходил ко мне. Тогда я решил сам пойти в столицу и сдать овец в полицию, но идя по дороге, увидел, что сгорел не только дом моего хозяина, но многие дома во всех посёлках, а все люди куда то исчезли. Тогда я решил, что наверное меня никто не будет искать и хотел вернуться к себе на родину - в Сычуань и как только я об этом подумал, то увидел ваши автомобили.

– Да уж, занятная история, - сказал Саша. - А ты вот скажи, поехал бы ты жить с нами, если бы узнал, что на твоей родине тоже никого не осталось?

– Он говорит, что уже догадался, что катастрофа произошла со всем миром, но наше появление подорвало эту уверенность, - сказала Оля. - В любом случае, он говорит, что поедет туда, куда мы скажем, только ему очень жалко бросать свою отару.

– Да уж отару-то мы не бросим, - усмехнулся Семён. - Его овцы сейчас самая большая ценность на Земле. Саморазмножающийся запас мяса нам не помешает.

– Блин! - Хлопнул себя по лбу Саша. - Мы упустили в его рассказе самое главное. Овцы и собака почувствовали приближающуюся катастрофу и спаслись в пещере. Кроме того, они поняли, когда излучение исчезло и только тогда вышли из неё. Я, конечно, слышал, что животные предчувствуют землетрясения и другие катастрофы, но своими глазами никогда не видел. Это может означать, что спаслись и другие звери. А в этом могут быть как плюсы - нам есть пропитание, так и минусы - нас могут съесть, или покусать.

– Нужно найти грузовик для овец, - сказал Сергей. - Кстати, кто поменяет джип на грузовик? - Ехидно уточнил он.

– Только не я, - испугался Семён. - Я свой только вчера купил, не могу же я его сразу менять.

– Я с детьми тупо не помещусь в кабину, - сообщил Саша.

– Ну что ж, остаюсь я, - сказал Олег. - Хотя… может кто-нибудь из девушек желает повести машину?

Желающих не нашлось и Олег с Семёном вернулись в ближайший посёлок, называвшийся Паншань искать грузовик, строго наказав девушкам проследить, чтобы к их возвращению чабан начисто отмылся с мылом и надел новую одежду, а то его никто в машину не пустит.

Несколько осмотренных грузовиков никак не удовлетворили парней. Животных нужно было не просто везти, но и обеспечить им хорошие условия для выживания и защиту от дождя. Пока же им попадались только открытые грузовики. Единственный нашедшийся грузовик с тентом был слишком здоровым и, к тому же, категорически отказался заводиться.

В конце концов, отчаявшись найти подходящую машину, Олег бросил взгляд на распродажу трейлеров. Присмотревшись повнимательнее, он понял, что этот вариант ничем не хуже грузовика, при этом он сможет сохранить себе полюбившийся Хаммер.

Семёну тоже трейлеры понравились, и он предложил взять сразу два - один для готовки обедов прямо в дороге, второй - для овец. Отобрав варианты получше и поновее, парни вернулись к остальным, которые за время их отсутствия успели сготовить обед, отмыть чабана и познакомиться с овцами и с собакой, оказавшейся на редкость жизнерадостной.

У чабана оказался довольно неплохой музыкальный слух, который он не замедлил продемонстрировать, сыграв на каком-то народном инструменте, напоминающем смесь гитары и балалайки, и спев заунывную китайскую песню.

Если русские смогли оценить только вокальные качества чабана, то китайских женщин, похоже, слова песни затронули до глубины души - к её завершению они вытирали платочками покрасневшие глаза.

– О чём поёт-то, - спросил потихоньку Семён у Олега.

– Хрен знает, непонятно как-то. Что-то вроде о бедном парне, полюбившем богатую девушку…

– Избитый сюжет, - хмыкнул Семён и вновь принялся за котлету.

Только сейчас, на пятый день знакомства, удалось уговорить китайцев пообедать жареным мясом из замороженного фургона. До этого они все, кроме Чань, которую Сергей уболтал уже на второй день, отказывались, мотивируя это тем, что мясо они едят только по праздникам и ели только свою рисовую похлёбку приправленную овощами. Сегодня же, наконец, лекции Олега о том, что надо жить на широкую ногу пока есть возможность, подействовали, и китайцы позволили Свете положить себе по котлетке.

Чабан тоже съел здоровый ломоть мяса, но скорее потому, что побоялся отказать Светлане, чем потому, что привык часто есть мясо. За две недели у него даже не возникло крамольной мысли о том, что можно забить овцу или барашка.

– Кстати, Олег, спроси чабана, у него овцы и бараны способны к размножению или может кастрированные какие-нибудь? - Попросил Саша, когда стихли последние звуки песни.

– Ты что, реально думаешь, что я знаю как по-китайски будет кастрированный или размножение? - Спросил Олег. - Нас в школе едва здороваться да в ресторане еду заказывать научили. Вон, Сергей уже, наверное, лучше меня знает китайский, пару дней с носителем языка пообщавшись.

– Я пас, я это спросить не смогу, - сказал Сергей, услышав их разговор. - Ты, Олежа, помоги себе жестами, да объясни ему сам, вопрос-то немаловажный.

Первая попытка объяснить оказалась неудачной - когда Сергей подозвал чабана, пристроился сзади к овце и сделал несколько продольно-возвращательных движений, а потом показал, что у овцы сзади вылезает что-то круглое, все попадали от смеха, а Хао Хэ сделал такие большие и испуганные глаза, что всем его стало жалко.

Плюнув, Олег полез за словарём.

Через несколько минут объяснений, до чабана дошло, чего от него добиваются и он сообщил, что в отаре тринадцать молодых овечек, еще не рожавших и 2 племенных барана-производителя. Хозяин держал отару для размножения, пояснил он. Часть из овец уже месяц-два, как беременны.

– Это хорошо, - сказал Саша. - Надо в овцеводстве разобраться поподробнее. А сколько у них времени до родов должно пройти?

– 5 месяцев.

– Тоже хорошо, за месяц доедем до Бэйхая, там они родят, ягнята подрастут и к следующему лету уже можно трогаться дальше с большой отарой.

– Ты бы сначала хоть у китайцев спросил - поедут ли они с нами в Европу, - сказала Света.

– Если не поедут - поделим овец, - сказал Саша. - А вообще, нужно бы уговорить. В Европе может вообще мало людей осталось, поодиночке мы обречены на вымирание.

С прицепными фургонами, да еще и в одном из которых находились овцы, скорость значительно снизилась. Утренняя идея засветло добраться до Пекина казалась уже неосуществимой.

Не проехав и двухсот километров после обеда, Саша с Семёном сели за карту выбирать место для ночлега. Такое обнаружилось совсем неподалёку, в виде гостиницы, расположенной рядом с городом Циньхуандао у места, где начинала свой многокилометровый путь Великая китайская стена.

Скептически оглядев растянувшийся кортеж, Саша предложил:

– Не думаю, что есть смысл нам всем заезжать в Пекин. Нужно разделиться - часть людей оставить с животными в пригороде, а остальные отправятся на поиски людей.

– Согласен, - сказал Сергей. - К тому же с отарой овец мы сейчас представляем очень лакомый кусочек для остальных выживших. Вполне могут попасться группы людей не с самыми добрыми намерениями.

– Тут есть городок Тяньзинь, завтра мы до него должны добраться, он как раз на развилке дороги на юг - в Бэйхай и на север - в Пекин. Предлагаю оставить там всё и налегке втроём - вчетвером отправиться в город, - добавил Саша.

Решили, что обязательно нужно ехать в Пекин Олегу, как переводчику, и Лу, как местному аборигену. Кандидатура чабана не рассматривалась из-за его в высшей степени философского отношения к жизни. Похоже, его не интересовало ничего кроме как поесть, поспать и попеть песни. А кандидатуры девушек были отметены вообще сходу - во-первых, от них было мало помощи при растаскивании пробок, а во-вторых, уж очень утомлены они были двухнедельным путешествием.

Обсудив планы на завтра, поехали искать гостиницу, которая рекламировалась в путеводителе, как райский уголок для усталых бизнесменов, где они могут расслабиться после трудовой недели.

Отдельно-стоящее здание гостиницы с дороги действительно смотрелось этаким райским зеленым домиком в 4 этажа. От неё открывался величавый вид на китайскую стену, уходящую в море.

Увидев море, никто из русских не смог удержаться в машинах. Распахнув двери, все с диким визгом стали стягивать с себя одежду и ринулись прыгать в теплых волнах.

На этот раз уже полностью никто не раздевался, оберегая нервы целомудренных китайских коллег по несчастью. Впрочем, для них вид купающихся девушек в кружевном белье стал не меньшим шоком. Китайские мужчины не знали, куда отвернуться от смущения, а женщины поначалу недовольно пыхтели, а потом, вспомнив, зачем сюда приехали, пошли обживать гостиницу и готовить ужин.

Несмотря на свой отшельнический вид, гостиница была подключена только к централизованным источникам электричества и воды, и никаких аварийных генераторов в ней обнаружить не удалось. Впрочем, небольшой бассейн во дворе оказался полон пресной воды, и друзья смогли хотя бы смыть с себя морскую соль.

После ужина снова пошли купаться. На этот раз Сергей уговорил пойти и Чань. Она надела на себя купальник, похожий на гидрокостюм, чем вызвала многочисленные ухмылки.

Впрочем, это не помешало всем вдоволь нарезвиться в море под заходящим солнцем.

– Насколько тут теплее, - сказал Семён лежа на пляже после купания. - В последние деньки августа в Хабаровске уже прохладно, во Владивостоке тоже холодает по вечерам, а тут гляди-ка 9 вечера, а почти тридцатник держится…

– Так может и нет смысла дальше двигаться? - Спросила Светлана, которой уже порядком надоело путешествовать. Перезимуем здесь, а весной рванём в Европу. Так даже прямее получится, без крюка на юг.

– Здесь зимой еще минус, - сказал Саша. - Даже снег бывает. Придётся топить, дрова рубить… я бы лучше на юг поехал. А вообще нужно сначала в Пекин съездить, если там есть люди, то с ними пообщаемся сначала, а там уже решим.

Сергей в обсуждении не участвовал. Он с Чань был всецело поглощен изучением того, как на китайском языке называется море, пляж и всё что с этим связано. К слову, Чань уже довольно понятно изъяснялась по-русски в том, что касалось бытовых вопросов. Её родители тоже изучили несколько десятков основных слов и при желании могли объяснить чего хотят даже без помощи Ольги или Олега.

Глянув на Сергея и Чань, Саша не удержался от комментария.

– Кстати, вы заметили, что у нас теперь полный баланс по половому признаку получился. В каждой машине едет девочка-мальчик, а у китайцев в машине даже две пары получилось.

К ночи, когда все вдоволь навалялись на пляже, с моря задул ветер, принеся прохладу. Сразу стал попискивать счётчик Гейгера в машине Семёна.

– Вот, не было печали, - расстроился Семён. - Пожалуйста, тебе, Света, еще одна причина, почему надо ехать дальше. Рано или поздно сюда приплывёт из Японии радиоактивное дерьмо и очень хотелось бы быть подальше в этот момент отсюда. Пока что фон совсем немного превышает естественный, но я думаю, что через месяц всё изменится в худшую сторону.

Наутро Ольга почувствовала себя плохо. Её рвало и мутило. Олег бегал вокруг, не зная чем помочь подруге, остальные терпеливо ждали когда ей станет лучше.

Решив, что Оля вчера или перекупалась, или съела непрожаренный кусок мяса, Жанна накормила подругу активированным углем, и часам к 9 утра той полегчало достаточно для того, чтобы дойти до машины и потихоньку тронуться в путь. К обеду симптомы отравления уже как рукой сняло, и Ольга уплетала еду с аппетитом, и со своим обычным весёлым и задорным настроением.

После обеда осталось только найти место, где расположить женщин и овец, пока разведгруппа съездит в Пекин.

Выбор места отдали на усмотрение китайцам, поскольку они лучше знали местность.

После пары часов поисков, Лу Сюнь предложил поселиться в небольшом коттедже, который стоял довольно далеко от дороги. С северной стороны коттеджа располагался собственно город Тяньзинь, а с южной - обширное пастбище, на котором овцы чувствовали бы себя вольготно.

Устроившись, решили выбрать, кто поедет в Пекин, а кто останется сторожить детей, женщин и овец. Сергей, Саша и Семён наперебой спорили друг с другом, пытаясь доказать, что именно ему нужно поехать в столицу.

Аргументы друг на друга не действовали, а слепой жребий решил, что ехать должен Семён.

– Возьми хоть камеру с собой, - сказал расстроенный Сергей. - Поснимаешь встречу двух цивилизаций.

Хотя до захода солнца оставалось еще полдня, отправляться Семён решил завтра с утра. Почему то сейчас, на пороге встречи с большим количеством выживших, ему хотелось оттянуть это мгновение. За 2 недели путешествия он уже привык к своей компании и привык, что основные вопросы решают они втроём с Сергеем и Сашей. Перспектива встретиться с большой, возможно организованной группой населения его не только обнадёживала, но и в какой-то мере уже пугала.

Семён прекрасно понимал, что история совершила новый виток и не стоит особо надеяться на распростёртые объятья братьев по разуму. Они пришельцы на этой земле и их могут встретить не только как друзей, но и как врагов, посчитав захватчиками или просто перебить всех, позарившись на женщин или стадо овец.

Пока все эти мысли он держал при себе, надеясь на людскую солидарность и взаимовыручку, но на всякий случай потихоньку от всех положил Калашников под сиденье Лексуса, собираясь в поход.

То, что его не одного посещают подобные мысли, Семён убедился, когда его отозвал в сторонку Саша и тихо спросил: 'Автомат взял?'.

Дождавшись утвердительного кивка, добавил:

– Ты не геройствуй там, если вдруг прижмёт - беги. Бросай всё и беги. Нам своих спасти важнее, чем погибающую китайскую цивилизацию.

Ехать решили на двух машинах. Сюня Олег посадил к себе в Хаммер и они вместе с Семёном налегке отправились в китайскую столицу.

Провожать разведчиков вышли все, несмотря на раннее время. Больше всех расстроилась Ольга. Повиснув у Олега на шее, она просила взять её с собой, а когда получила твёрдый отказ сообщила что ей приснился страшный сон и было видение о том, что они никогда больше не увидятся.

Все почти хором рекомендовали Ольге не каркать, Олег захлопнул дверь и две машины уехали на север.

Если бы они задержались еще на полчаса, то увидели бы, что Ольге стало хуже. Вчерашняя рвота продолжилась, к ней добавилась нездоровая бледность.

– Ой, девочки, что со мной? - Простонала она. - Мне так плохо.

Жанна и Света с озабоченным видом суетились вокруг. Сергей стоял рядом с отстранённым видом.

– Может лучевая болезнь? - Осенило его. - Ты, наверное, радиации хапнула!

– Ты что глупости говоришь! - Рассердилась Жанна. - Мы же все вместе ехали, тогда бы у нас у всех были какие-то признаки. А я, например, себя вообще давно так хорошо не чувствовала как сейчас.

– Ну да, у меня тоже здоровье разве только улучшилось, - скривился Сергей. - Раньше чуть пройду быстро и начинало в боку покалывать, а сейчас вон купались несколько часов позавчера и хоть бы сопли потекли, так нет ничего.

– Наверное, на вас продлившийся отпуск так хорошо действует, - выразила предположение Светлана.

– Может отпуск, а может и улучшившаяся экологическая обстановка, - добавил Сергей. - Вы вздохните, воздух-то какой чистый. Я таким даже в деревне не дышал, не то, чтобы рядом с мегаполисом.

– Слушай, подруга, - обратилась Света к Оле, - а когда у тебя были последние месячные?

– Ну, вообще-то месяца полтора назад. - Ответила та, недовольно покосившись на Сергея. - Уже должны быть. Ты думаешь, что это состояние вроде предменструального синдрома что ли? У меня никогда такого не было.

– Да нет, я думаю о другом. У тебя как минимум пару недель задержка и ты молчишь. - Осуждающе сказала Света.

– Ну, я думала, что это из-за дороги и стресса. У меня такое и раньше бывало.

– А раньше тебя при этом рвало по утрам? - Уточнила Света.

– Да нет, не припоминаю.

– Тогда дело ясное. У кого есть тест на беременность?

– У меня нет, - первым ответил Сергей.

Жанна тоже развела руками.

– Тогда я помчался в аптеку, снимем неопределённость, - сказал Сергей, выбегая из дома.

– Только возьми с собой Чань, она лучше найдёт то, что надо, - крикнула вслед Жанна. - А-то уже один такой сходил в аптеку…

Пекинские разведчики, воспользовавшись отсутствием Семёна, не притормаживали машины и на скорости 140 километров в час уже подъезжали к городу.

Впрочем, здесь движение было в момент катастрофы настолько плотным, что скорость пришлось снизить почти до черепашьей.

Лу Сюнь с большим интересом рассматривал высотные дома, огромные жилые районы мёртвого города.

– Я тут был лет 25 назад, - сказал он Олегу. - Ничего этого не было, везде были хутуны, велосипедисты и велорикши, кругом грязь и мусор. Невозможно было пройти пару кварталов не испачкавшись в чьем-нибудь дерьме.

Несмотря на плотность потока, из машины друзьям не пришлось выходить до самого конца трассы, когда та, причудливо изогнувшись, распустилась на несколько полос, расходившихся в разные стороны.

Олег отошел от машины по нужде. Семён тем временем, разложил на капоте подробную карту города, добытую еще в Шеньяне.

– Мы уже приехали почти в самый центр города, сказал он разобравшись. Это поворот на второе городское кольцо, если свернём направо, то уже через несколько кварталов сможем спуститься на станцию метро в районе всемирного торгового центра. Тут линия метро тянется с запада на восток, а мы приехали с юга.

– Тогда поехали, чего мы ждём? - Спросил сгоравший от нетерпения встретиться с соотечественниками Лу Сюнь.

– Поехали, - согласился Олег.

Выехав на городскую автостраду, парни сразу поняли, что они очень предусмотрительно поступили, поехав в город лишь на двух самых проходимых машинах. До всемирного торгового центра, до которого по карте было не более 5 километров, добирались больше трёх часов. Огромное количество машин сделало городское кольцо практически непреодолимым. Растащить этот один огромный затор было не под силу роте солдат, не говоря уж о трёх человеках. Похоже было, что все машины в момент катастрофы или стояли на месте или ехали очень медленно и когда исчезло давление на педаль газа они лишь немного спрессовались бамперами, оставшись в целом практически невредимыми. И, хотя в данной ситуации их было довольно легко растащить, парни даже не пытались этого делать в большинстве случаев, потому что перед каждым перекрёстком пришлось бы прокладывать себе тропку, отодвигая по нескольку сотен машин.

Вместо этого, парни поехали дворами рядом с трассой. Тут возникала только одна сложность - все китайские дворы были закрыты здоровыми металлическими заборами. Но проблема решалась довольно просто - к забору и к Хаммеру цеплялся трос и неизменно побеждал Хаммер. Правда после того случая, как просвистевший над машиной трос чуть не попал в Олега, он стал гораздо осторожнее и цеплял трос уже не спереди а сзади автомобиля.

В самих дворах проблем с проездом практически не возникало, даже если неширокую дорогу перегораживала машина, всегда оставались для объезда пустые скверики или детские площадки, невысокие бордюры которых не составляли преграды для машин.

Иногда, когда можно было проехать по тротуару или по автобусной полосе, возвращались на основную трассу.

Вот, наконец, показались тёмные башни Всемирного торгового центра. С надеждой и опасением подъезжали к ним друзья. Перекресток центральной улицы Пекина и кольцевой дороги, на которой он стоял, был настолько забит автомобилями, что Олег предложил пройти до станции пешком.

Семён, вылезая из машины, захватил с собой автомат. Лу Сюнь неодобрительно посмотрел на него:

– В кого ты собираешься стрелять?

Нужно сказать, что неделя плотного общения с китайцами даром не прошла и Семён с Сюнем уже могли понимать друг друга без переводчика.

– Лучше беребдеть, чем недобдеть, - пожал Семён плечами.

– Переведи, - обратился Сюнь к Олегу.

– Наш друг говорит, что в живых могли остаться люди с разной, в том числе и негативной жизненной философией, - перевёл Олег.

Остановившись возле входа на станцию, некоторое время троица попереминалась с ноги на ногу, осматривая окрестности.

– У меня пока один вывод - отсюда никто не выходил, - сказал Сюнь.

– С чего ты так решил? - Уточнил Олег, уже также пришедший к такому же выводу.

– Внутри много пепла, а на нём никаких следов. Смотри, я наступаю и сразу на пепле появляется след, ведущий внутрь, а следов ведущих наружу нет.

– Тут должно быть несколько подъемов на улицу, - сказал Семён. - Нужно дойти до самой станции и проверить её - может люди эвакуировались через другой выход.

С тяжелым сердцем и зажатым носом опускались парни вглубь подземного перехода, где таилась дверь в метро. Из-под ног поднимались клубы пепла, не успевшего за две недели слежаться в плотную корку.

– Наверное, в субботу была какая-то большая выставка в WTC, - прогнусавил Олег. - Уж слишком много пепла здесь и машин снаружи - явно все съехались что-то посмотреть.

Дойдя до стеклянной двери, Семён распахнул её, и тут же, закашлявшись, закрыл обратно.

– Дальше можно идти только в противогазе, - пояснил он. - Жуткая вонь.

– Без толку дальше идти, - сказал Олег. - Отсюда никто не выходил, выход со станции один, а в таком смраде, как за дверями человек и минуты не продержится. Пошли отсюда.

Выбравшись на свежий воздух, все принялись строить версии.

– Может сгорела проводка?

– Может это подземные склады каких-то химикатов прохудились?

Наиболее правдоподобную версию высказал Олег:

– В подвале одного большого дома, еще в Хабаровске, я видел на второй день высохший и сморщенный труп - он не сгорел при катастрофе, видимо толща бетона защитила его от этого. Но вонял он при этом просто ужасно, вонял не разлагающимся телом, а какой-то химией. Я тогда не придал этому значению, но сейчас почувствовал примерно такой же запах. Боюсь, что те, кто был недостаточно глубоко, разложились на какие-то химические компоненты и вряд ли даже если кто-то спасся, он смог выбраться через этот смрад.

– Возможно, на более глубоких станциях дело обстояло получше, - сказал Семён, подумав. - Тут было слишком много народу на выходе из станции. Сгорев, они создали дымовую завесу, через которую никто не смог вырваться, может кто-то добрался до следующей станции и вышел там.

– Тут всего две линии метро, - сказал Сюнь. - Центральная, на которой мы сейчас находимся, и кольцевая. Кольцевая совсем неглубокая, а центральная пересекает почти весь город и есть места, где она уходит довольно глубоко. Думаю, её стоит проверить полностью.

– Предлагаю тогда свернуть направо, - сказал Олег. - Там осталось лишь 3 станции метро и дорога туда практически пустая, мы довольно быстро их осмотрим, а потом уже поедем на запад, на площадь Тяньаньмэнь устанавливать наш памятный знак, а по пути будем проверять остальные станции.

На том и порешили. Следующие две станции оказались такой же пустышкой - вонь за плотно-закрытыми стеклянными дверями и отсутствие следов на выходе.

Конечная станция преподнесла долгожданный сюрприз - тут явно кто-то ходил по пеплу, остались довольно чёткие следы нескольких человек. Однако ни на станции, ни возле неё парни не смогли обнаружить ничего, что указывало бы на то, куда отправились спасшиеся.

Здесь в метро вонь была не столь сильной, видимо отчасти благодаря отсутствию дверей на выходе. Принюхавшись, парни даже смогли пересилить себя и спуститься на станцию.

Свет мощных фонариков позволил воссоздать картину произошедшего здесь.

Первый состав стоял на платформе, придя из города загодя до катастрофы, никто из его пассажиров, уже практически добравшихся до выхода из метро, не выжил. Второй состав, видимо потерял машиниста, которому первому досталась доза излучения и, неуправляемый, врезался в первый, задвинув тот на два вагона вглубь тоннеля и сложив в гармошку его последний вагон, впрочем, равно как и свой первый. Во втором вагоне двери были заклинены, а в третий - последний стоящий еще на перроне, парни смогли проникнуть через разбитое окно, которое, видимо и послужило выходом для спасшихся.

В вагоне вонь резко усилилась - к химическому запаху добавился обычный трупный и парни едва сдерживали рвотные позывы. Первые пару вагонов наполняли высохшие, как мумии трупы, подобные тем, которые парни уже находили. Затем стали попадаться разбухшие трупы с раздувшимися головами, туловищами, разорванной одеждой вытекшими глазами.

Стараясь не разглядывать их, парни нашли в себе мужество двинуться дальше. И только в последних двух вагонах оказалось лишь несколько трупов вполне обычного вида, если так можно назвать источающие омерзительный трупный запах тела со свёрнутыми шеями, переломанными позвоночниками и разбитыми головами. Дойдя до последней, запертой двери вагона, парни развернулись и почти бегом кинулись наружу.

Отдышавшись свежим воздухом, Семён вскинул автомат вверх и сделал несколько одиночных выстрелов.

– Это к чему? - Поинтересовался Олег.

– Если они поселились неподалёку, то услышат выстрелы и может быть придут, - ответил Семён. - Я насчитал тут человек 6-8 выживших.

– Это как? - Округлил глаза Олег. - По следам на пепле что ли?

– Да нет, следы на пепле идут один за другим, я считал по количеству людей в вагонах. В среднем в начале и середине состава я насчитал по 7-8 человек в каждом вагоне. Выжили видимо только люди из последних двух вагонов, там я в каждом насчитал по 3 вполне нормальных, только довольно сильно переломанных трупа. Арифметика показывает, что остальные видимо выжили.

– То, что они выжили в катастрофе, совсем не значит, что они дожили до сегодняшнего дня. Наверняка они тоже были сильно травмированы, - прокомментировал Олег.

– Судя по следам на пепле, люди выходили, а не выползали со станции, так что наверняка кто-нибудь, да выжил. Скорее всего, они отправились в больницу, но искать следы мне кажется довольно бесперспективным занятием - за две недели они могли уехать куда угодно. По разобранным заторам мы их найти не сможем - тут довольно свободно можно ехать в любую сторону, поэтому предлагаю подождать часик и пообедать, если никто не явится на выстрелы - отправимся в другую сторону метро, может там повезет больше.

– По идее, выжившие здесь должны искать себе подобных и сразу отправиться на другие станции, - сказал Сюнь.

– Я бы сильно на это не рассчитывал, - отозвался Семён, доставая газовую плиту и кастрюлю из машины. - На трёх станциях, которые мы осмотрели до этого, не было никаких следов, а значит, туда они не заходили.

Олег обедать отказался, будучи человеком впечатлительным. У него ещё стояли перед глазами обезображенные трупы, и он не был уверен, что его желудок удержит проглоченное. Поэтому он ограничился только горячим чаем, а Семён и Сюнь, будучи людьми не столь впечатлительными, с завидным аппетитом съели кастрюлю макарон с тушенкой.

Ни во время обеда, ни после него к станции никто так и не вышел, хотя Семён стрелял в воздух и нажимал на клаксон еще пару раз, чтобы обозначить своё местоположение.

На выходе из метро решили оставить надпись на русском, китайском и английском 'Здесь спаслось несколько человек, найти мы их не смогли. Нас 14 человек, направляемся в Бэйхай'.

Для того чтобы делать надписи, Олег предусмотрительно набрал целую коробку разноцветных баллончиков с краской и теперь это послание пестрело всеми цветами радуги. Пока оно не выцвело, не заметить его было просто невозможно.

– Кто бы нас сейчас увидел - бомжи-бомжами, а на таких крутых тачках ездим - усмехнулся Семён, выкидывая кастрюлю, которую поленился мыть и собирая небогатый скарб.

Развернувшись, буквально за считанные минуты проскочили уже обследованные станции. Дальше дело пошло хуже, в широкую дорогу влились и застыли на месте два потока автомобилей с кольцевой автодороги, заставив парней выйти из машин в поисках объезда.

Наконец, узрев с моста наиболее узкое место в завале и растащив с десяток машин, удалось продвинуться вперед до следующего светофора. Здесь было проще - вдоль дороги тянулся узкий, но достаточный для проезда тротуар по которому удалось проехать до следующей станции.

На ней также царили тьма и вонь. Ни одного следа в пыли не обнаружилось. Уже наученные опытом, дальше спуска вниз парни не пошли.

Чтобы добраться до следующей станции пришлось преодолеть очередную дорожную развязку, на которой, к счастью, кроме дорог были довольно объемные клумбы, по которым и удалось проехать на другую сторону, оттащив всего пару автомобилей.

Две следующие станции также не принесли радостных открытий, но на третьей - Ванфуцзине, Семён наконец-то узрел долгожданные следы на пепле. Однако более полное исследование показало, что люди (сколько их было определить не удалось, но явно больше, чем один человек), не спаслись со станции, а пришли с улицы. Следы доходили лишь до входа на станцию, а потом возвращались обратно.

– У этой станции есть ещё один выход в магазине, - сказал Сюнь. - Предлагаю его тоже проверить.

Ни на что особо не надеясь, друзья оставили машины и пешком пошли в магазин Ориентал Плаза, в котором и находился второй вход в метро.

Магазин поражал своими размерами. Были бы пошире двери, можно было бы заехать и покататься по нему прямо на машине, широкие проходы вполне позволяли это сделать.

Олег сразу же заинтересовался магазинами спортивной одежды. Занырнув в подсобку Коламбии и основательно там порывшись, он через несколько минут бросился догонять остальных уже с парой коробок под мышкой.

– А вы чего не берёте? - Обратился он к Семёну. - Сам же говорил, что как бомжи одеты.

– И то, правда, надо прибарахлиться, да жёнам подарки привезти. Сюнь, погоди чуток, я тоже затоварюсь, - ответил Семён и нырнул в ближайший магазин женского белья.

Когда он вынырнул оттуда с ворохом пакетов, Олег с Сюнем уже прошли несколько отделов и, судя по откуда-то взявшимся полным тележкам в их руках, прошли их вполне успешно.

Догнав друзей, Семён глянул в тележку Олега и удивлённо спросил:

– Тебе костюм-то зачем? Ты что на работу собрался?

– Много ты понимаешь, - важно ответил Олег. - Этот костюм стоит 8 штук баксов… когда я еще такой поношу. Я, кстати, посмотрел указатель, тут еще и гостиница есть в этом здании, может тут и заночуем?

– Лучше добраться до площади Тяньаньмэнь и там заночевать, - предложил Сюнь. - Останавливаться на ночлег еще слишком рано, а в городе явно есть живые люди, мы уже дважды видели следы, где же их искать как не перед Императорским дворцом?

– Согласен, - сказал Семён. - Еще несколько часов до темноты, многое сделать успеем. Вон, кстати эскалатор вниз, видимо вход в метро.

Пыль перед стеклянными дверьми на станцию оказалась такой же нетронутой. Отпечатав несколько своих следов, парни не стали открывать двери, чтобы не дать шансов смраду снова наполнить их лёгкие.

Вернувшись и забросив покупки в багажники, отправились к конечной точке своего визита - центральной площади Пекина.

Автомобильная пробка сгущалась по мере того, как здания по сторонам дороги становились всё величественнее и монументальнее. Когда в нескольких сотнях метров от площади монументализм достиг апогея, ехать по дороге стало совершенно невозможно и пришлось свернуть на лужайку, тянувшуюся вдоль дороги.

Пока было возможно, Семён, ехавший первым, старался ехать по дороге, настолько ему не хотелось бередить колёсами зелёный идеально-ровный газон, сделанный заботливыми китайскими руками и цветочные кусты вокруг него.

Проломившись на своём тракторе сквозь розовый куст и раскидав колёсами землю лужайки, все почувствовали себя безнадёжными вандалами, но что поделать, альтернативным вариантом было оттаскивание около сотни машин.

Пустое пространство площади не поразило никого из друзей. Все трое уже неоднократно были в Пекине и привыкли к зрелищу пустой центральной площади - в этом она была чем то схожа с Красной площадью в Москве. Правда, до катастрофы вокруг обеих часто пустующих площадей обычно стояло большое оцепление. Поэтому заходить, а тем более заезжать на внедорожниках на главную площадь государства было все же странновато.

Остановившись посередине площади, Семён остановился и залез на крышу Лексуса.

– Ничего, - сказал он оглядевшись. - Ни людей, ни знаков, ни надписей.

– Ну и хорошо, значит наша будет первой. - Не расстроился Олег, достав баллончик с краской и набрызгав на плитке 'первый, нах'.

– Вандал. - улыбнулся Семён. - Лучше напиши воон на той красной стенке, большими буквами, чтобы уж точно все увидели.

– Легко, сейчас мы организуем машину с подъёмником и всё сделаем! - Заявил Олег.

Однако Сюнь, услышав про планы друзей, что-то очень быстро и возмущенно затараторил по-китайски.

– Чего это он? - Спросил Семён.

– Что-то про святыню горовит, - вздохнул Олег. - Нельзя, мол Императорский дворец портить.

– Ну, нельзя так нельзя, - сказал Семён, вытаскивая ломик и лопату из багажника. - Значит будем дедовским способом действовать - ковырять площадь и строить пирамидку.

– Тут, лет 10 назад какой-то китаец кинул то ли банку с краской, то ли что-то ещё вон в тот портретик, - показал Олег пальцем на огромный портрет Мао над входом в Гугун, и получил за это пожизненное.

– Зато не расстреляли, - хмыкнул Семён. - А ведь могли.

На ночевку расположились прямо на площади. Смотавшись назад на Ванфунцзинь, привезли разного туристического оборудования - палатки, спальники, горелки и довольно комфортно устроились вокруг костра, разведенного из елочки, срубленной возле мавзолея Мао.

Тем временем, в базовом лагере девчата утешали Олю.

– Да ладно, чего ты расстраиваешься, гордиться должна - родишь первого человека новой эры! - Пафосно заявила Жанна.

– И нисколечко это не больно, не переживай, это все орут во время родов, чтобы мужикам показать как мы страдаем из-за них, все равно они проверить не смогут правда это или нет, - вторила ей Света. - Я вон двоих родила и ничего, о третьем даже подумываем.

– Ты двоих родила в больнице, - сквозь слёзы сказала Оля. - С врачами, акушерками и еще бог знает кем, со всех оборудованием под боком. А мне где рожать? В поле? Научите меня лучше как аборт правильно сделать!

– Оля, ну какие могут быть аборты? - Подошел Александр. - Мы ведь договорились, что нам нужно плодиться и размножаться чтобы выжить.

– Договорились! Но почему именно я должна быть первой!? И вообще мы договаривались сначала обосноваться где-нибудь в Европе, а не рожать в дороге.

– Ну, если так получилось, что же делать? - Развел Саша руками. - И вообще, даже мини-аборты - вещь опасная, сколько девчонок после них стали бесплодными даже тогда, когда у нас была медицина, а сейчас ты вообще жизнью рискуешь - зачем это тебе?

Совместными усилиями постепенно Олю убедили, что ребёнка нужно оставить, а к вечеру даже смогли её уверить в том, что ребёнок это даже очень неплохо. Олегу решили не сообщать радостную новость по рации, несмотря на ежечасные сеансы связи, а дождаться его возвращения из Пекина.

Поковыряв площадь с полчаса лопатой, Семён заявил:

– Переночуем, а там уже доделаем. Кто знает, может за ночь кто и объявится - надо костёр развести, чтобы нас видно было.

– У меня есть получше идея, - сказал Сюнь. - Я тут набрал фейерверков, можно ночью попускать - далеко будет видно.

– Класс! - Обрадовался Олег, занявшийся приготовлением ужина. - А плитки с площади отковыривать - дурное занятие. Лучше машину побольше притащить на площадь, да и нарисовать послание вокруг неё, такое инородное тело с любого конца площади будет заметно.

– Чёго же ты раньше молчал? - Возмутился Семён в сердцах бросая лопату. - Я тут битый час пирамиду сооружаю, а он молчит!

– Только сейчас в голову пришло. Да и вообще - пригодится твоя пирамида, мы на неё два седана буквой 'Л' задерём, тогда сразу будет понятно, что это не случайно сюда машины заехали и что это знак.

– Ладно, всё завтра, - сказал Семён. - А теперь - ужинать и спать.

В течение ночи несколько раз в воздух запускали оглушительные фейерверки и сигнальные ракеты, но всё без пользы. Ни ночью, ни утром никто в лагере не появился.

Утром встали поздно - сказались частые вставания для запуска ракетниц.

– Ну не неделю же тут сидеть, - сказал Олег позёвывая и поёживаясь. Начало осени уже проявлялось даже в Пекине, и утренняя прохлада давала о себе знать.

– Да нет, какой смысл, - пожал плечами Семён. - Соорудим указатель, да поедем дальше, вот только куда.

– Тут на юго-западе есть несколько крупных пещер, - сказал Сюнь, - достав книгу, которую листал вчера вечером. По этим пещерам водят экскурсии, и мне кажется, что там мы можем наткнуться на чей-нибудь след.

– Стоит попробовать, - согласился Семён. - Тем более что это практически по пути, сначала для очистки совести пройдём все станции метро на запад, потом свернём в пещеры и мимо них вернёмся в лагерь к женам. Принимается?

– А что ж остаётся, - покорно сказал Олег.

Принявшись за установку памятного знака на площади, решили, что подручных средств и лебедки никак недостаточно для того, чтобы поставить 'на попа' две машины. Поэтому ограничились тем, что на буксире притащили с ближайшей автостоянки десяток машин и сделали их них большой круг, внутри которого, как водится, написали на трех языках: 'НАС 14 ЧЕЛОВЕК (РУССКИЕ И КИТАЙЦЫ), МЫ УШЛИ В БЭЙХАЙ'.

Подумав и сверившись с картой Китая, Семен дописал '22˚ северной широты и 109˚ восточной широты'.

– Фиг знает, сколько тут этих Бэйхаев, ответил он на удивлённый взгляд друзей.

Скорее по привычке, чем по необходимости затушив костёр, парни окинули прощальным взглядом площадь и Императорский дворец, в котором на этот раз так и не успели побывать и отправились в дальнейший путь.

Проверив все станции западной ветки метро, так и не нашли ни одного живого человека, хотя то, что таковые здесь были, подтверждали отпечатки следов, которые удалось обнаружить еще на трех станциях. Впрочем, во всех случаях следы были только снаружи входных дверей. Видимо все кто выжил в метро, впоследствии задохнулись под землёй.

– Похоже, что выживание человечества под угрозой, - глубокомысленно заметил Олег.

– Да уж, - согласился Семён. - Из огромного мегаполиса со здоровым метрополитеном всего пяток выживших, да и то которых мы не смогли найти. Довольно слабенький результат. Что ж, поехали по пещерам для очистки совести, да назад - к нашим.

Дорога до пещер оказалась расчищенной. В нескольких местах, где скопившиеся машины полностью перекрыли дорогу, был заботливо сделан довольно широкий проезд, что заставляло думать, о том, что в городе уже кто-то побывал и кроме тех, кто спасся на самой восточной станции метро.

Несмотря на чистую дорогу, пещеры пришлось искать довольно долго. Съезд с дороги к пещере отмеченный в атласе Сюня отсутствовал, зато вместо него у дороги возвышался новый, еще недостроенный, жилой комплекс.

Покружив вокруг него с полчаса, парни отыскали пару съездов закончившихся тупиками.

Попытки наложить новую карту, взятую в Пекине на старый атлас пещер, никак не удавались. И только уже к вечеру, парни нашли первую пещеру, которая 'порадовала' их огромной надписью 'пещера Иньхудун находится на реконструкции'.

Не найдя никаких примет или надписей, которые показали бы на то, что из пещеры кто-то спасся, парни поехали осматривать следующую пещеру, находившуюся неподалёку от первой. К ней вела довольно узкая горная дорога, почти пустая к счастью для выживших.

Уже через час добрались до зева пещеры Шихуадун, скинув по пути с дороги в пропасть лишь несколько грузовиков, мешавших нормальному проезду. Впрочем и Олегу и Семёну спускание грузовиков под откос показалось довольно занимательным занятием. Всё-таки приятно, когда ты, приложив лишь минимум усилий, создаешь столько грохота и пыли. В одном из автомобилей даже рванул бензин, к вящему удовольствию наблюдателей.

Уже начало темнеть, но Олегу не терпелось осмотреть хотя бы вход в пещеру и оставив друзей раскидывать палатки, он отправился внутрь.

Первое, что он увидел, заставило его усомниться в нерукотворности этого туристического объекта - глубоко вниз вела широкая лестница из белого мрамора.

Олег был по натуре скептик-романтик. По отношению к современной китайской культуре эти два его качества выражались в том, что он терпеть не мог осовремененных достопримечательностей.

Дворцы, выстроенные практически заново на древних фундаментах, китайская великая стена, обмазанная современным цементом, искусственно-состаренные камни в искусственно-воссозданных садах древности - всё это вызывало отторжение у Олега. По его мнению, это было сравнимо с отделкой древних храмов сайдингом, и про себя он называл подобные достопримечательности Диснейлендом.

Великую китайскую стену Олег называл Великой туристической лестницей. Как то раз, подсчитав сколько туристов её посещают и сопоставив со стоимостью её строительства, у него получилось, что с учётом дешевой китайской рабочей силы, эта стена уже окупилась несколько раз только за счёт туристов.

За свои годы, он посещал Китай уже в четвёртый раз и только в первый из этих визитов он ходил по популярным объектам туристического показа. Во второй и последующие разы Олег старался находить свои собственные неприметные уголки уходящей древности. С настоящей, не искусственно-вызванной дрожжевыми грибками, вековой плесенью на камнях и отсутствием вездесущих туристов.

Вот и сейчас, Олег скривился, осветив мощным фонарём уходящую далеко вглубь лестницу, декорированную искусственными известковыми натёками.

Однако далеко спуститься в пещеру ему не дали. Уже на середине спуска он услышал крики - кто-то звал его сверху и Олег бегом поспешил обратно.

Выйдя на поверхность, он обнаружил, что к Сюню и Семёну присоединились еще 3 человека - мужчина, женщина и молодая девушка.

– Здрасссьте! - Радостно осклабился Олег.

– Здравствуйте! - Почти без акцента ответил китаец, чем удивил Олега еще больше. - Разрешите представиться, меня зовут профессор Люй, я преподаю лингвистику в Пекинском университете, это моя жена Лю Сюхун и дочь Лю Ли.

– Очень приятно, - ответил Олег. Затем, решив, что должен продолжить беседу спросил:

– Живёте здесь?

– Да, с некоторых пор. Скорее ждём, когда нас кто-нибудь найдёт. Вот уж никак не ожидали что нас найдут русские.

– Интересно кого же вы ждали, профессор? - Спросил Сюнь.

За отца ответила Лю Ли, которая для китаянки оказалась очень бойкой девушкой:

– Я тоже немного говорить по-русски. Отец учить меня. Мы ждали, что нас найдут южане, там есть глубокие подземные железные дороги.

– А вы видели, что случилось с подземной железной дорогой в Пекине? - Горько усмехнулся Семён.

– Да, - ответил профессор. - Мы поехали туда сразу, как выбрались из пещеры. Но не смогли зайти в метро и вернулись сюда.

– Должно быть, мы видели ваши следы перед станциями, - догадался Семён.

– Возможно, - ответил профессор. - Мы пытались проникнуть на 2 станции, а потом вернулись сюда.

– Не сходится, - сказал Олег. - Мы видели следы как минимум перед пятью станциями. Может тут есть еще пещеры?

– Да, тут много мелких пещер, - ответил профессор. - К западу есть еще одна большая, но она закрыта на реконструкцию.

– Мы там уже были, похоже там никто не выжил, - сказал Семён. - Расскажите, как вы сами-то не погибли от излучения.

Оказалось, что по чистой случайности.

Суббота для семьи профессора не задалась. Поначалу они планировали навестить друзей за городом. С утра, приодевшись и купив традиционное печенье, они уже было проехали половину пути, когда позвонил друг и, сильно извиняясь, сказал, что у него заболел ребёнок, и он не сможет сегодня их принять.

Огорчившись, они хотели было посетить монастырь Тяньтосы, который был неподалёку от места обитания их друзей, но приехав туда, увидели, что он закрыт.

Совсем уж было отчаявшись культурно провести выходной, решили поехать в пещеры. Этот план им наконец-то удалось выполнить. Несмотря на субботний день, здесь было довольно немного народу - рядом со входом стояло лишь два туристических автобуса. Взяв билеты, в районе половины двенадцатого семья углубилась в пещеру через нижний вход.

Грандиозное природное сооружение силами китайцев было обустроено для максимального удобства посетителей - по полу пещеры были проложены дорожки, в особо опасных местах сделаны мостики, на уклонах были проложены ступеньки с перильцами, под потолком горели лампы. Кроме одного основного входа в пещеру были прорублены два дополнительных, чтобы у уставших туристов всегда была возможность выбраться на поверхность, не возвращаясь к тому месту, откуда они зашли.

Собственно это и погубило большую часть туристов находившихся в момент катастрофы в пещере. Кроме семьи профессора, забравшейся в самую глубь пещеры, никому из туристов спастись от смертоносного излучения не удалось - все оказались слишком близко от какого-нибудь из трёх выходов.

По словам профессора, о том, что что-то произошло, он узнал по тому, что внезапно в пещере отключился свет. Причём как основной, так и аварийный.

Пару часов они просидели втроём в темноте, не сходя с места - дожидаясь пока включат свет и периодически пытаясь докричаться до спасателей, которые, по их мнению, должны были появиться с минуты на минуту.

Поняв, что ждать довольно безнадёжно, стали выбираться на ощупь, пытаясь подсветить себе дорогу светящимися дисплеями сотовых телефонов. Впрочем, выбраться по благоустроенным ходам удалось довольно быстро и без особого труда. Единственной преградой стал довольно резкий и неприятный запах, скопившийся непосредственно перед выходом из пещеры. Но и это не явилось серьезным препятствием - зажав носы, семейство быстро выскочило на открытый воздух, благо сюда уже проникало немного света снаружи.

– Вам еще повезло, - сказал Олег. - В метро, похоже, все задохнулись именно от этого запаха.

– Да, - согласился профессор. - Видимо мы достаточно долго просидели внизу, и вонь успела выветриться. Хотя, возможно, что большая часть людей оказалась достаточно близко к выходу и они сгорели полностью. Насколько я понял, в таком случае воняет не сильно. В любом случае, мне не хотелось проверять кто как погиб в пещере. Одно я знаю точно - кроме нас тут никто не выжил.

– А почему вы остались тут же возле пещеры? - Спросил Сюнь. - У вас ведь есть квартира в Пекине, могли бы вернуться туда.

– Мы съездили в Пекин. Там очень тягостная обстановка и, похоже, никто не выжил. Поэтому мы взяли свои вещи и переехали сюда, полагая что если кто где и будет искать выживших после этой катастрофы людей, то скорее всего в пещерах. Есть и еще одна причина - моя жена теперь боится уходить далеко от пещеры, считая, что если ЭТО начнётся снова, то мы успеем в неё скрыться… Мы с дочерью не разделяем её мнения, по-моему, всё тут наверху произошло настолько быстро, что никто никуда убежать не успел бы.

– Да, наверняка, - согласился Олег. - Все машины даже не притормозили. Вашей жене особо нечего бояться, если ЭТО повторится, то она видимо даже не заметит произошедшего, не то, что успеет вниз спуститься.

После недолгих переговоров, семья профессора согласилась присоединиться к странникам и ехать с ними в Бэйхай. Профессор сообщил, что они и сами уже подумывали, что на зимовку надо перебираться в более теплоё место.

Тем временем, солнце совсем скрылось за горизонтом и все пошли устраиваться на ночлег в доме профессора, под который тот использовал местный просторный туристический центр. Там уже гостей ждал сытный обед - было видно, что профессор пока не испытывал никаких проблем с довольствием, в том числе и с мясом.

– На второй день после случившегося мы установили генератор и набили холодильник мясом. - Пояснил он, отвечая на немой вопрос парней. - Сейчас я очень жалею, что только один холодильник. Этого надолго не хватит, а в магазинах мясо испортилось еще неделю назад.

– Ничего, - успокоил Олег. - У нас целый грузовик мяса, пока хватит. А еще у нас есть небольшая отара выживших овец, так что продержимся.

– Дааа, вы молодцы, времени даром не теряли, - восхитился профессор.

Утром, пока семья профессора собиралась в долгий путь, парни взяли с собой Лю Ли и пошлю гулять по окрестностям. Забравшись наверх горы, в которой находилась пещера, Семён без труда смог разглядеть Пекин, в десяти-пятнадцати километрах на север. Воздух был прозрачен и чист и позволял рассмотреть как за городом со всех сторон, кроме южной, вздымался высокий горный хребет.

– В древности, наверное, Пекин был идеальным местом для обороны, - сказал Семён. - С трёх сторон неприступные горы… можно было даже не стоить такую большую стену, а просто выставить блок-посты. По этим горам и без стены не перебраться. Фактически, враг мог напасть на Пекин только с юга - с долины.

– Тем не менее, Пекин много раз захватывали, - хмыкнул Олег. - Сначала Чжурчжэни, потом Монголы, потом снова Китайцы.

Сюнь уважительно посмотрел на Олега, который похоже лучше его самого знал историю его собственной страны.

Тут заговорила Лю Ли, которая с утра не проронила ни единого слова:

– А вы знаете, что по древней легенде, Чингиз-хан сначала не хотел завоёвывать северную столицу. Собирался её обойти и продолжить путь на юг - там и земли плодороднее и добыча была бы богаче. Но потом, глядя на Пекин с этой горы, он понял, что не может пройти мимо, оставив в тылу столь хорошо укреплённую крепость, и только лишь тогда решил взять столицу измором.

– Где же может быть добыча богаче, чем в столице? - Возразил Олег, тут же испугавшись, что этим вопросом обидит девушку, которая только вошла в их компанию.

Но та, похоже, не обратила на это внимания, думая о чём-то своём и сказав:

– Тогда в столице не было никаких особых ценностей. Правители жили довольно скромно, в моде был аскетизм, никаких бочек с золотом - бриллиантами во дворцах не стояло, вы даже сейчас можете увидеть по восстановленному императорскому дворцу, что излишества там попросту некуда было складывать. Основной ценностью в те времена было то, чего в столице не было - стада животных, сараи с зерном.

– Примерно как сейчас, - усмехнулся Олег.

Налюбовавшись и нафотографировавшись видом опустевшей столицы, послужившей за своё существование пристанищем многим народам Азии, Семён помог девушке спуститься с горы вниз, где их уже ждали отец и мать, готовые к путешествию.

– Чего вы так долго? - Спросил профессор, с подозрением покосившись на дочь.

– Да так, о Чингисхане беседовали, - сказал Олег, - приметив для себя, что отец очевидно чрезмерно ревнив и заботлив, а следовательно, девочку лучше не обижать.

– Чингисхана не было, - хмыкнул профессор.

– Как так? - Удивился Семён.

– А вот так. Выдумки это всё. Фантастика, кочующая столетиями из книги в книгу. Вы наверное замечали, как какая-нибудь интересная утка распространяется в интернете с небывалой для обычных новостей скоростью. Всё дело в её интересности. Так же и тут - древняя история о том, как вождь маленького племени кочевников, у которого украли жену, так рассердился, что на одних лошадях завоевал полмира показалась слишком интересной средневековым псевдоисторическим писакам и её растиражировали настолько, что уже и серьёзные исторические умы воспринимают эту фантазию как факт. Я проводил исследования на эту тему и могу со всей ответственностью вам заявить: Чингисхана не существовало.

– Очень похоже на современных трактовщиков российской истории, - хмыкнул Семён. - Типа всё было совсем не так, как вам рассказывали в школе, а совсем даже и наоборот.

– Папа очень любит историю и переживает, когда с его исследованиями не соглашаются, - предупредила Лю Ли. - Может сейчас поедем, а на досуге он вам расскажет подробнее о своих исследованиях?

О том, что Пекинская команда подъезжает с новичками, оставшихся в лагере предупредили заранее по рации и те выстроились встречать прибывших перед домом, в котором временно жили и люди и овцы.

Появившегося первым Олега все приветствовали громким скандированием 'Поздравляем!'. Тот в растерянности оглянулся, не понимая, чему все так радуются. Засмущавшаяся Ольга зацыкала на всех и отвела Олега в дом, чтобы в спокойной обстановке объявить ему что он готовится стать отцом.

Внимание собравшихся переключилось на вновь прибывших. Профессора и членов его семьи хлопали по плечам, пожимали руки, и всеми способами выражали радость от пополнения команды.

Семёна, едва успевшего обняться с женой, отозвал в сторону Александр.

– Слушай, надо мотать отсюда побыстрее!

– А что случилось?

– Пока Вас не было, я сходил в местный книжный магазин и нашел одну интересную книжку на английском языке. Вот она.

Саша достал из кармана небольшую брошюрку, которая называлась 'Tianjin - World's Most Polluted City'.

– Чего-то я не замечал здесь особой загрязнённости, - пожал Семён плечами. - Что там написано?

– Тут пишут, что в этом городе дедовскими способами добываются тяжелые металлы, в основном свинец, и, соответственно куча токсикантов оседает в воде и почве. Здесь концентрация свинца в воздухе согласно этой брошюрке в сотню раз превышает мировое ПДК. Вчера, когда я увидел эту книгу я потихоньку перевёл всех наших на потребление только бутылированой воды - сказал, что твои приборы показали превышение вредных химических соединений в открытой воде и запретил всем есть овощи с местных огородов, но я думаю что надо отсюда сваливать как можно скорее.

– Кстати о приборах, а что они показывают - ты брал пробы воздуха?

– Брал, приборы ничего вредного не показывают, но возможно я взял неправильные реактивы - я делал опыт один, без Жанны, не хотел сеять панику. А возможно просто ветер дует с моря и сдувает всю гадость в сторону.

– Как бы то ни было, завтра нужно сниматься, - сказал Семён. - Овцам лучше не пастись на свинцовых полях.

К Семёну подбежала, метеля хвостом, дворняжка чабана и сразу попыталась облизать того с ног до головы.

– Добрая собачка, как людям-то радуется, - сказал Саша. - Да и вегетарианка практически, попробовал ей мяса дать пока вы в Пекин ездили - только обнюхала и принялась снова за свою кашу, ей видимо мяса с детства даже даже попробовать не давали.

– А как зовут собаку-то?

– А пёс его знает. Мы у чабана спрашивали, а тот только плечами пожимает - мол собака она собака и есть, зачем ей еще имя давать - ведь не называет же он овец по именам.

– Понятно, - хмыкнул Семён, - поглаживая разомлевшую собаку. Тогда я буду тебя звать 'Дозор' - была у меня в детстве такая собака, на тебя впрочем, не похожая, но уж нравилась мне сильно.

– Ладно, сделаю тебе приятное и буду также его звать, - усмехнулся Саша.

За обедом Саша сделал общее объявление о том, что завтра с утра выезжаем дальше и никакие стоны по поводу ещё бы отдохнуть не рассматриваются в связи с напряженной экологической обстановкой. Все поворчали, но ушли паковать вещи, на что и потратили остаток дня.

Совместный ужин, состоящий по случаю прибытия экспедиции из шашлыка, коньяков и вин лучших сортов, был внезапно прерван появлением на улице непонятной обтекаемой конструкции, некоей помеси танка и летающей тарелки. Схожесть с танком этому аппарату придавали две похожие на пушки установки по бокам, а ощущение от встречи с летающей тарелкой генерировалось за счет округлой сигарообразной формы серого матового цвета.

Передвигалось это приспособление довольно бесшумно и лучи заходящего солнца добавляли сюрреализма происходящему.

– Ой, мамочки! - Только и смогла выговорить Жанна.

– А вот, видимо и захватчики, - сказал Сергей. - Наверное приехали добивать тех кто остался…

– Хотели бы добить - уже бы добили, - возразил Саша.

Тем временем, сигарообразный танк подобрался к костру, и в его задней части открылась дверь, откуда вышел улыбающийся мужичок славянской наружности.

– Всем привет! Сказал он с небольшим акцентом, выдающим, что русским языком ему не приходилось пользоваться довольно давно.

– Привет-привет, - отозвался Саша. - Кто ты, чудище иноземное?

– Из учёных мы, сказал мужичок. Зовите меня Сыч, мне так привычнее, меня последние лет 10 только так зовут. Hey, Carol, Josh, don't be shy, come out - крикнул он в чрево танка.

Несколько секунд спустя оттуда показались еще два субъекта, в одном из которых не без труда удавалось определить девушку-унисекс, а в другом - мужчину в солидном возрасте.

– Знакомьтесь, это мои американские коллеги по науке. Девушку зовут Кэрол, а мужчину - Джошуа. Если позволите, то я поясню Вам как мы сюда попали и что это за странная машина, на которой мы приехали.

Рассказ Сыча занял около часа. Он рассказал, что китайское правительство в 90-х годах разработало несколько секретных перспективных военных программ, одной из которых и занималась интернациональная группа учёных в Тяньзине.

Мудрое восточное Правительство рассудило, что ввязываться на данном этапе в гонку вооружений будет довольно проблематично для страны, едва справившейся с голодом и отказавшись развивать стратегическое ядерное преимущество, основные научные силы Китай кинул на разработку новых вооружений - тех, о которых большинство развитых стран еще даже не задумывались.

Группа Сыча, которого так прозвали ещё в детстве за форму его сломанного носа, как он пояснил позднее, занималась разработкой геомагнитного оружия. Учёным удалось выяснить, что сгенерированные мощные электромагнитные импульсы определённой частоты могут входить в резонанс с вращением планеты и вызывать сильнейшие колебания земной коры. Геомагнитное оружие только начинало разрабатываться, однако его ужасный военный потенциал был виден во время нескольких испытаний, проведённых в безлюдной местности на суше и на воде.

Тяньзинь был передовой научной базой китайцев в части разработки вооружений. Свинцовая атмосфера вокруг города способствовала отбитию интереса ко всему, что здесь происходит со стороны туристов и зарубежных коллег и давала спокойно развиваться научному комплексу, искусно замаскированному под предприятие по добыче свинца, а в том числе и подземной лаборатории, которой Сыч формально руководил.

Для развития оборонного комплекса китайское правительство не гнушалось иностранными специалистами и щедро оплачивало их работу. Причём на тянзиньский научный комплекс иностранные специалисты работали как вполне официально - привлекаясь для решения какой-либо конкретной задачи, так и неофициально - работая там потому, что ничего другого не оставалось.

Случай Сыча, Кэрол и Джошуа был как раз второго типа. Все трое были объявлены в розыск Интерполом и не могли бы спокойно работать на своей родине, а здесь китайское правительство предоставляло не только условия для научного поиска, но и щедро оплачивало их работу.

Сыч попал в геомагнитную лабораторию больше 10 лет назад - когда она еще только создавалась. Родом он был из Новосибирска, где провёл почти всю свою российскую часть жизни. В институте прикладной механики Сыч считался лучшим студентом и по праву после его окончания получил место в соответствующем научном институте. Этот чудесный момент совпал с началом конца - перестройкой, когда подобные научные институты всё быстрее покатились под откос, лавируя между пытавшимися их раздавить рыночной экономикой и зарубежной заботой.

Почувствовав годков через пять, что в институте он уже не зарабатывает даже на колбасу с сыром, Сыч перебрался в бизнес. Бизнес подобрался ему под стать - военный, конверсионный. С коллегами Сыч снимал вооружение с военных вертолётов и под видом металлолома по отдельности всё это экспортировал. Продав всего несколько вертолётов, Сыч заработал столько денег, что мог бы с женой и ребёнком переезжать в Грецию и осуществить мечту жизни своей жены - открыть ресторанчик и безбедно жить, но ему как всегда хотелось большего. Однако в конце 90-х власть опомнилась и взялась за их бизнес, в течение одного дня арестовав всех его подельников. Бросив коллег и семью, Сыч сумел воспользоваться заранее заготовленным поддельным паспортом и зарубежным счётом, чтобы вырваться из России в Китай. Погуляв пару недель по красотам Пекина, Сыч было уже планировал перебраться в Европу, однако был взят под белы рученьки прямо в аэропорту - российские органы тоже не просто так хлеб жевали, сумели отследить его паспорт и маршрут и связаться с китайскими коллегами.

От высылки на родину Сыча спас опять же случай - военное ведомство Китая набирало тогда иностранных советников, знакомых с вооружением других стран на военно-научный комплекс Тяньзиня и его взгляд благосклонно упал на голову Сыча.

В результате в Россию ушел ответ о том, что человека с таким паспортом обнаружить не удалось, а Сыч начал работать на комплексе. Первый год он отработал в отделе воздушной обороны, однако это ему довольно быстро приелось - ничего нового там так изобрести не смогли, только занимались совершенствованием старых советских систем. А вот геомагнетика заинтересовала Сыча больше. Доказав начальству, что она ему ближе по образованию, Сыч перешел на службу в геомагнитную лабораторию, уже через 3 года работы возглавив научную группу.

Уже тогда они добились серьёзных успехов в манипулировании земной корой, и последние годы занималась тем, что оттачивали своё мастерство. В их распоряжении на момент катастрофы было несколько воздушных и морских судов - излучателей, которые могли в нужный момент в течение нескольких часов выстроиться в нужном порядке, для того, чтобы вызвать геомагнитный резонанс на том или ином участке земной коры.

Периодически проводимые испытания подтверждали высокую эффективность нового оружия. Как-то раз, по словам учёного, небольшая ошибка в расчетах привела к неправильному выставлению резонаторов, что породило слишком сильное цунами, которое утопило тысячи людей. Однако, похоже было, что правительство Китая такая ошибка скорее вдохновила на подвиги и деньги на проект Сыча после той злосчастной ошибки потекли рекой.

Были и другие успешные направления. Краем уха Сыч слышал, что больших успехов добилась китайская группа учёных, управлявших атмосферными явлениями. Однако ничего конкретного о том, чего они добились никто не мог сказать - режим секретности на объекте был такой, что ни один человек, включая руководителя всех исследований, не владел всей информацией.

Несмотря на всю эту секретность, Сычу и остальным учёным дозволялось переписываться по электронке с родными и близкими, хотя, естественно, вся почта проходила жесткую перлюстрацию. Периодически Сыч на своём проекте зарабатывал денег даже больше, чем на перепродаже вертолётов. При этом работа у него была довольно легальная. Ему дали китайское гражданство и пообещали, что в 50 лет по-честному отпустят на пенсию при условии нераспространения информации о том, чем он здесь занимался. К пенсии, списавшись с женой и дочкой, Сыч купил неплохую хижину за 2 миллиона долларов в Греции, куда его супруга не преминула тут же переехать.

Собственно, пенсия была уже не за горами, и Сыч даже подумывал продлить своеобразный контракт с китайцами - так захватили его проводимые исследования. Однако случилась катастрофа.

Группа Сыча насчитывала 15 человек, из которых 12 находились либо в разъездах, либо на поверхности, а трое постоянно дежурили в глубине так называемого желоба - напичканного оборудованием бетонного тоннеля, уходившего под наклоном вглубь почти на километр. Именно этот тоннель и был основным объектом исследований - на его стены наводились множество несильных магнитных полей, а встроенные приборы изучали реакцию железобетона на эти колебания. Несмотря на вполне определённую опасность подобных испытаний, учёные стояли в очередь, чтобы поработать в сердце геомагнитной лаборатории - на глубине желоба.

В памятную субботу очередь сидеть в желобе выпала Сычу, Кэрол и Джошуа. Спустившись на скоростном наклонном лифте, они с утра сменили предыдущую группу, состоявшую из двух китайцев и индуса, и приступили к довольно рутинной работе - проверке реакции пластмасс на низкочастотную вибрацию. Собственно для выполнения этих проверок не стоило забираться так глубоко под землю, но учёным нравилось работать в желобе и они не хотели пропускать свою очередь.

Сам Сыч сел за свою любимую в последнее время работу - расчёт так называемых потенциальных точек сдвига земной коры. В теории, если эти точки на земле немного обработать вибрационным инструментарием, то произойдет ооочень большой бабах - земная кора довольно натянутая штука и если ее разломить сразу в нескольких местах глобальная катастрофа неминуема - планета Земля просто разломится как яйцо и белок в виде магмы полезет наружу.

Лишь через несколько часов работы, Сыч сообразил что его давненько не вызывали сверху. В обычные дни и часа не проходило, как его кто-нибудь обязательно вызывал по видеофону для консультации. Обеспокоившись, Сыч попробовал безуспешно сам выйти на связь с верхом. Когда не ответил ни один из доступных адресатов, все забеспокоились всерьёз, однако сразу наверх не рванули, справедливо полагая, что в таком научном центре, как у них, наверху могло взорваться всё что угодно. И совсем не факт что вылезать наверх безопасно для жизни. Проверив с помощью доступных на глубине датчиков окружающее пространство, Сыч решил всё же подняться наверх на лифте и, не выходя за пределы шлюзовой камеры, осмотреться.

Обнаружив всех своих друзей в виде горсток пепла, Сыч сделал вывод, что их базу обнаружили американцы и уничтожили каким-то своим секретным оружием.

– Я, говорил он, давно подозревал, что не может один Китай быть таким умным. Наверняка в большинстве более-менее уважающих себя стран ведутся тайные и не очень тайные разработки оружия, которое поможет именно этой стране выбиться в лидеры в третьей и, возможно, последней мировой войне.

– Наши испытания геомагнитного оружия проходили по всему миру. Их было чрезвычайно сложно загримировать под землетрясения или другие природные явления. Думаю, что многие спецслужбы давно выяснили, кто к этому причастен. Поэтому к такому развитию событий, как локальное уничтожение нашей лаборатории, я был готов давно, и наиболее адекватной реакцией в данных условиях мне показалось рвать когти.

К счастью, Кэрол и Джош сразу согласились с моей оценкой событий и мы поехали в Пекин, решив, что в гуще событий будет гораздо проще затеряться, чтобы потом сбежать куда-нибудь в третью страну.

Увиденное в Пекине нас потрясло, мы-то рассчитывали, что это какой-то локальный удар именно по нашей лаборатории, а оказалось что погиб весь мир.

– Вы тоже слушали эфир? - Уточнил Сергей.

– Нет, эфир - слишком ненадёжная штука. Даже я знаю несколько способов заглушить его так, что это будет даже незаметно. Мы запросили картинку с китайских спутников. Все города мира, над которыми не было облаков и которые мы смогли увидеть были мертвы.

– А через спутники нельзя засечь движение, чтобы найти других выживших? - Спросил Саша.

– Не знаю, - задумался Сыч. - Я не специалист в спутниках, но думаю, что хороший эксперт мог бы это сделать. Наверняка спутник может замечать и фиксировать любое движение, только вот как он будет отличать движение живых существ от качания деревьев это вопрос…

– Скажите, - задала Жанна вопрос, который грыз всех в течение всего рассказа. - А не могло быть такого, что людей уничтожила какая-нибудь секретная лаборатория типа вашей?

– Мы думали над этим, - хмыкнул Сыч. - Мой ответ - не знаю. Данных недостаточно. С одной стороны, я думаю, что при надлежащем финансировании система, генерирующая подобное излучение вполне могла быть создана в качестве пугала для всего остального мира. Но, в то же время, я вполне представляю себе систему безопасности, которой бы подобную систему окружили. Одинокий маньяк-убийца вряд ли бы смог привести её в действие. Например, в нашей лаборатории чтобы сгенерировать даже небольшое землетрясение нужно было как минимум 3 человека с различными уровнями допуска. Причём разрешение на работу системы давала механика, а не программа, которую довольно легко обмануть.

– А что это за НЛО, на котором вы приехали?

– А, это, - усмехнулся Сыч. - Это мобильный китайский танк будущего. Легкая, но прочная броня, незаметность для радаров и систем наведения, огромная скорострельность, удобство в управлении и комфорт для экипажа. Это цитата из техзадания на разработку этого чуда техники. Конечно, техзадание и опытный образец существенно отличаются друг от друга, но ребята действительно постарались, и машинка получилась славная. Заторы из машин она просто разрезала как масло. Жаль только что пока только один экземпляр, так бы вы тоже на них пересели. Кстати, куда вы собираетесь ехать дальше? Мы обнаружили вас два дня назад и не появлялись на глаза, пока вы не засобирались уезжать. Тогда уж мы побоялись снова остаться одни и приехали к Вам знакомиться.

– Мы из Хабаровска, Харбина и Пекина, - сообщил Саша. - Пока собираемся добраться до Бэйхая на зимовку, а после зимы большая часть из нас планирует отправиться в Европу, чтобы там уже и поселиться.

– План неплохой, - Сыч поскрёб бороду. - Только нельзя разделяться, людей и так немного осталось, нужно держаться вместе. Я с вами, за Джошем и Кэрол дело тоже не встанет.

Поскольку необходимость быстро собираться отпала - Сыч поднял на смех опасения по поводу высокого содержания свинца в воде и воздухе, в путь отправились только через день.

С особой заботой собирали в дорогу овец и Ольгу.

Для Ольги Олег сделал довольно удобную кровать на заднем сидении Хаммера, где она смогла спать даже вытянув ноги.

Для овец нашли новый незагаженый фургончик, где соорудили стойло и кормушку. Стены фургона обили толстым войлоком так, что теперь животные не могли причинить себе вреда даже в случае резкого внезапного торможения.

К вечеру небо затянуло тучами, и ночь выдалась исключительно тёмная. Ни луна, ни звёзды не просвечивали сквозь плотную пелену. Улегшись спать, все повырубали генераторы и стало совсем темно. Сыч вышел покурить на крыльцо дома, в котором устроился на ночёвку с двумя своими коллегами.

Заметив в свете фонарика Семёна, сидящего на скамейке, Сыч спустился к нему и предложил сигарету.

– Не поверишь, - хмыкнул Семён. - Я курил вплоть до катастрофы. Много раз пытался бросить, но обычно надолго не хватало и ломка была такая, что лучше бы не бросал. Курил понемногу - по 3-4 сигареты в день, но вполне регулярно. А после катастрофы - как отрубило. Первые два дня вообще забыл, что я курю, потом вспомнил, что чего-то не хватает - потянулся к пачке, так меня чуть не стошнило при виде сигареты.

– Надо же, - удивился Сыч, - как правило, люди наоборот от стресса начинают курить, а ты от стресса бросил… уму непостижимо. А как остальные из Вашей группы - курят? На них катастрофа никак не повлияла?

– Олег как курил, так и курит, остальные наши не курили. Да, еще Лу Сюнь из Харбина смолит какие-то самокрутки… уж не знаю из чего он их делает, но явно не из конопли, может какие грибочки сушеные.

– Повезло тебе, что бросил. Я в России тоже не курил, а как сюда переехал - начал. Тут ведь вообще почти все дымят, самая курящая нация на земле сейчас китайцы.

– Уже не сейчас, - поправил Семён. - Уже почти три недели назад.

– Что три недели назад? - Не понял Сыч.

– Китайцы были самой курящей нацией на земле три недели назад, - пояснил Семён. - А сейчас и наций-то нет. Если несколько племён на планете вроде нашего наберётся и то слава богу.

– Не поминай всуе.

– Верующий чтоли?

– Сочуствующий.

– Странно, не встречал до сих пор верующих представителей науки.

– После такой глобальной катастрофы поневоле уверуешь, - пожал Сыч плечами. - Бог нас покарал за то, что много возомнили о себе. Атмосферу и поверхность планеты человечество уже совсем загадило, а теперь начало тектонические пласты двигать, космос засорять. Куда это годится? Я бы на месте господа именно так бы и поступил - стёр бы неразумных с лица земли.

Семён был довольно подкован в религиозных вопросах в спорах с различными свидетелями, адвентистами, христианами и прочими сектантами, которые в изобилии ходили по улицам и приставали ко всем, стоило лишь чуток зазеваться. Как правило, Семён их рассматривал, в качестве компании для прогулок по городу. Когда одному идти было довольно скучно, он делал заинтересованное лицо, когда очередной сектант спрашивал его 'Что вы знаете о боге?'. И тот, как правило, развлекал Семёна беседами о вечном всю дорогу.

Однако после гибели человечества, Семён уже не мог так запросто относиться к религиозному вопросу. Уж больно вся сложившаяся ситуация действительно походила на библейские истории про потопы, Содомы-Гоморры, геенны огненные и тому подобные страшилки для взрослых.

– А как же история насчёт 'образа и подобия'? - Осторожно спросил он. - Ну да, засрали мы и души свои и планетоид, согласен. Но ведь господь-то бог видимо такая же свинья, если нас такими создал такими же как он?

– Ну не знаю, - смутился Сыч. - Люди-то сами себя испортили - войнами, развратом, лженаукой.

– Сам-то веришь в эти сказки? Вот пять-десять тысяч лет люди были просто образцовыми, а потом погрязли в грехе и пришлось их спасать сыну божиему. Ох и сомневаюсь я, что у пещерных людей, у их ближайших потомков, а также у уже вполне цивилизованных римлян и греков была мораль куда выше чем у современного населения… пошли спать, завтра ехать далеко.

– Пойдём, темень-то какая. Раньше чтобы найти такое тёмное место ещё постараться надо было, ночью даже на природе куда ни глянь - что-нибудь да светится, а сейчас… Кстати, мысль! Когда доберёмся до Европы, можно будет попробовать настроить спутники на поиск ночного света - там, где живёт человек, всегда будут гореть костры, светить лампы от генераторов, так мы быстро найдём себе подобных.

– Ага, только как до них добраться или хотя бы сказать где мы сами находимся - вот в чём вопрос.

– Решим. Со временем всё решим.

С рассветом кавалькада из танка и шести машин с прицепами отправилась в дальнейший путь. Густонаселенное побережье решили объехать подальше, чтобы избежать пробок, несмотря на вялые протесты девчонок, которые хотели ехать вдоль моря, поскольку еще в Шеньяне нашли магазин с приличными европейскими купальниками и всё никак не могли их опробовать в деле.

Танк оказался действительно неплох. Теперь парням даже не приходилось покидать машин, чтобы разбирать редкие загородные заторы - танк с легкостью раздвигал жестянки своим бронированным телом, на котором после этого не оставалось даже царапин.

Выехав на скоростную трассу Пекин-Гуанчжоу, все смогли достойно оценить еще и ходовые характеристики механического монстра. Тот легко развил скорость больше 150 километров в час и потерялся вдали. Пришлось Саше вызывать Сыча по рации и сообщать, что вообще-то у команды есть договоренность больше сотни не гнать, да и вообще овечки уже начинают поблёвывать и если тот не хочет за ними убирать, то ему стоит ограничить давление на педаль акселератора.

На это Сыч сообщил, что никакой педали у него нет, а танк полностью автоматизирован, но поехал медленнее и вскоре остальная колонна его нагнала.

В отличие от сельскохозяйственных районов северо-востока, нынешний пейзаж мог претендовать на звание лучшей иллюстрации к процессам индустриализации. Вдоль дороги тянулись трубы, провода, бетонные и металлические заборы - всё то, что сопровождает производство китайских товаров народного потребления, заполонивших весь свет.

Природа вокруг контрастировала разнообразием - справа вдали тянулся огромный хребет, которому, казалось, нет конца и края. Слева пролегала равнина без единой возвышенности. Лишь трубы предприятий выбивались из ровности ландшафта.

Скорость удавалось держать приличную и за день проехали больше шестисот километров, остановившись на ужин и ночлег в городе Аньянг, что на границе провинций Хэбэй и Хэнань.

За совместным ужином встал и заговорил Лу Сюнь.

Как это часто бывает, когда молчаливый человек начинает говорить, сразу наступила тишина и все прислушались к неторопливой речи.

Из всех китайцев, Лу Сюнь пока хуже всех знал русский язык и попросил профессора перевести то, что он скажет. Олег даже в глубине души обиделся, что попросили не его, хотя разумом понимал, что языковые знания профессора лингвистики на порядок выше его собственных.

– Друзья! - обратился Лу Сюнь к Хабаровчанам. - Вот уже 10 дней мы едем вместе. Говорят, что беда объединяет. Пусть так, но у меня за всю жизнь не было друзей, в поддержке которых бы я был столь уверен как в вашей. Я посоветовался с женой и дочерью, и моя семья решила ехать с вами до конца в Европу. Даже в том случае, если мы найдём выживших на юге, и они не согласятся уезжать, вы можете рассчитывать на мою поддержку. Я думаю, что профессор, когда узнает вас получше, тоже присоединится к моему мнению и моему решению, но пока я могу обещать только за свою семью.

– Сердце подсказывает мне, что в следующем году я покину Китай навсегда и уже сюда не вернусь, - продолжил Лу Сюнь. - Единственное чего я хотел бы попросить у всех здесь собравшихся - навестить вместе со мной могилу моих родителей. Она в одном дне пути отсюда на восток в городке под названием Циндао. Насколько я понимаю, мы идём с опережением графика - еще только начало сентября, а мы уже добрались до территорий, где снега практически не бывает. До намеченной цели осталось меньше половины пути, и я думаю, что один-два дня промедления ничего не решат.

Поняв, что парням слово лучше не давать, чтобы они своим извечным стёбом не испортили создавшееся патетическое настроение, Света перехватила инициативу:

– Мы очень благодарны, что вы согласились разделить тяготы нашего пути и помочь нам добраться до Европы, покидая при этом свою родину. Я понимаю как Вам тяжело и хочу сказать от всех русских…

Жанна тихонько показала кулак Сергею, заерзавшему на стуле.

– …что мы будем рады сопроводить Вас до могилы ваших предков и подождём там столько, сколько потребуется.

Саша посмотрел на Свету как на ненормальную, но, к счастью промолчал.

– Кстати, в Циндао знаю очень классный пляж. Как только распогодится сразу туда и занырнём! - Испортил-таки торжественность момента Олег.

– На том и порешим тогда? - Уточнил Сыч. - Я тоже не возражаю прокатиться с Вами до Европы, да и на пляже я уже года два не валялся, так что я целиком поддерживаю все выдвинутые предложения. Кэрол, Джош, вы как?

– Без проблем, - ответила Кэрол, - я за.

– Я тоже, - сказал Джош.

Увидев удивлённые лица, Сыч пояснил:

– Точно, вы же не знаете, что я их уже пару лет русскому языку учу, а они меня английскому. Мы все достигли неплохих результатов и поверьте, и Кэрол и Джошуа понимают всё, что вы говорите… Китайский они, впрочем, знают ещё лучше, чем русский.

– Кстати, - сказал Саша. - Историю о том, как Сыч попал в Китай, мы узнали в подробностях. А что заставило Вас, американцев, работать на военное ведомство потенциального противника?

– Можно я расскажу? - Снова встрял Сыч.

Получив кивок от коллег, он продолжил:

– Кэрол тут по идейным соображениям - перебралась в Китай когда её президент объявил войну Ираку и заявила, что будет лучше работать на наиболее вероятного противника США, чтобы тот смог хоть как то обломать рога, как она выражается: 'зажравшимся козлам в Вашингтоне'.

– У Джошуа вместо идейных, были скорее соображения экономического плана. Он раньше работал лётчиком-испытателем в одном из полувоенных КБ. Перед полётом им, как правило, разрешается, хотя и не афишируется, дёрнуть грамм 50 для смелости. Но в тот день Джош видимо решил, что для смелости ему нужна порция побольше. Я не знаю достоверно, что он делал с самолётом, Джош не особенно распространяется на эту тему, но по его словам, сознание прояснилось лишь только когда он летел вниз под куполом парашюта. Прикинув стоимость разбитого самолётика, а также будучи уверенным, что чёрный ящик ничего хорошего не расскажет назначенной для расследования инцидента комиссии, Джош быстренько смотал манатки и запрыгнул на первый рейсовый самолёт, по воле судеб летевший в Китай.

– Через недельку интерпол объявил его в розыск, но, китайцы-то не выпускают от себя ценных работников и Джош попал к нам. Правда перед этим, они ему что-то вкололи, и теперь он спиртного в рот не берет даже по праздникам.

– Зато курю как паровоз, - ухмыльнулся Джошуа.

– Да, это всегда доставляло нам проблемы, когда мы сидели в бункере под землёй. Джон нас за смену буквально задалбывал своим нытьём о том, что он хочет курить. А на объекте курить нельзя, там и так воздуха немного - приходилось даже его закачивать специальными насосами под землю.

Наутро сверились с картой и оказалось, что для того чтобы попасть в Циндао отдать последнюю дань предкам Лу Сюня нужно сначала вернуться на сотню километров назад к Пекину, а потом уже повернуть на восток.

Все выругали про себя 'старого дурня', который не мог раньше объявить о своих планах посещения захоронений, и отправились в путь, надеясь к вечеру уже искупаться в море.

Вчерашняя дождливая погода сменилась невыносимой жарой. К 10 утра все позакрывали окна машин и включили кондиционеры, поскольку душный ветерок через открытые окна уже не помогал.

К полудню группа подъехала к широкой реке. Через реку тянулся мост, въезд на который был довольно плотно забит транспортом.

– Хуанхэ! - Объявил Саша, выходя из машины. - Нужно разбирать затор, ближайший мост в двухстах километрах, да и не факт, что там будет проще.

– А может подождём пока вон те ребята за нас всё разберут? - Спросил Семён.

– Какие-такие ребята? - Удивился Саша.

– А вон те, с краном. - Показал Семён на другую сторону моста.

Все дружно подбежали к Семёну и начали всматриваться в то место, куда он показывал пальцем. Там действительно наблюдалось какое-то движение, но ни одного звука на эту сторону реки не долетало.

– И впрямь, очередные выжившие, - обрадовался Сергей. - А вы говорите катастрофа-катастрофа. Куда ни двинься, везде люди копошатся. Мы племя живучее, не хуже тараканов!

– Сильно не расслабляйся, пока мы даже и близко не набрали достаточного количества людей, чтобы обеспечить выживание человечества. - Осадил друга Саша.

– Да не волнуйся, человечество о себе уж как-нибудь и без нас позаботится, вот увидишь, потом окажется, что какие-нибудь африканские племена выжили целиком и полностью и ни про какой апокалипсис вообще не в курсе.

Тем временем, на другой стороне тоже заметили прибывших и в небо взвилась сигнальная ракетница. Олег достал и запустил ответную ракету - знакомство состоялось.

В предвкушении встречи с новыми людьми, все бросились на разборку завала. Правда, довольно быстро сообразили, что на узком мосту много людей и машин только мешают друг другу и доверили разборку только танку, который, нужно отдать ему должное, справился с завалом довольно быстро.

Ситуация осложнилась тем, что сразу за затором часть моста оказалась разрушена. По-видимому, взорвался бензовоз, разломав одну из опор моста. Соседние опоры повело увеличившимся весом, и мост немного накренило.

Жар превратил асфальтовое покрытие на протяжении нескольких сотен метров в подобие вулканических наплывов. Одна из плит моста обрушилась вниз и лежала на берегу реки вместе с оставшейся почти неповреждённой кабиной бензовоза.

Водители с трудом протиснулись по оставшейся, второй плите моста. Та, хотя и выглядела ненадёжно и покорёжено, смогла удержать на себе по очереди проехавшие за танком машины.

К счастью, заторы были только в начале и в конце моста - эти два участка умудрились вобрать в себя практически все машины, которые ехали по мосту или подъезжали к нему, создав громадные заслоны из металла и пластика на пути путешественников.

Оказав помощь в разборе противоположного завала, все без слов бросились обниматься с коллегами по несчастью. Наверное что-то подобное ощущали союзники Второй мировой, встретившись на Эльбе. Единая цель и общие проблемы объединяют людей гораздо больше, чем семейные, дружеские или любовные связи и пусть это единство недолговечно, именно оно даёт людям возможность сплотиться перед лицом любой трудности и совместными усилиями преодолеть ее.

Когда человек работает за идею, а не за зарплату, он отдаст гораздо больше своих усилий и принесёт гораздо больше пользы делу. Это понимают американцы, насаждая патриотизм своим соотечественникам, и, в результате, вырвавшись на первое место по развитию экономики. Это понимали японцы, объединённые идеей восстановления своей страны после войны. Это понимал Сталин, заграждая человеческими телами дорогу танкам, а оставшиеся в живых тела отправляя на комсомольские стройки.

Теперь это понимали и Саша с Семёном, на которых постепенно переместилась тяжесть принятия решений за всю группу выживших людей. Так уж вышло, что на девушек лег весь спектр бытовых забот и на остальное им просто не хватало времени. Впитанные с молоком матери буддийские мировоззрения китайцев несли тех в спокойной лодочке по реке жизни и не позволяли активно участвовать в принятии решений. Сыч и американцы ощущали себя довольно чужими на этом празднике жизни, не успев пока хорошо вписаться в коллектив.

Немного поостыв, все принялись более подробно рассматривать друг друга. Новые члены коллектива были довольно колоритной компанией - 3 девушки, из которых одна была европейского типа и 2 китаянки, 1 индус и 1 китаец. Все 3 девушки не стали дожидаться наводящих вопросов и принялись взахлёб перебивая друг друга рассказывать о своих злоключениях. Однако когда заговорил индус, все почтительно замолчали, из чего Саша с Семёном сделали вывод что он видимо главный в этой компании.

Индус начал рассказывать издалека, но все настолько измучались растаскиванием затора и пересечением опасного моста, что его никто не торопил и не останавливал.

Выяснилось, что его зовут Раджеш Сингх и он работал представителем в Гонконге небольшой индийской компании по производству противогазов. День катастрофы, несмотря на субботу, был для него обычным рабочим днём, когда он ездил по городским офисам с сумкой, в которой лежали шесть различных образцов противогазов, и предлагал их тем, кто отвечал за противопожарную охрану зданий.

Бизнес у Раждеша не процветал. За последние полгода он не продал ни одной партии противогазов, но продолжал с достойным упорством предлагать свой товар.

Правда, как сказал набожный Раджеш, за неделю до катастрофы он уже было собирался поменять профессию, но, бог Вишну оградил его от искушения и посоветовал подождать еще месяц - вдруг дела пойдут на лад. Раджеш внял совету Вишну ожидая контракта, но, как оказалось, противогазы пригодились ему самым непосредственным образом.

В тот день Раждеш ехал в гонконгском метро на обед после очередной неудачной попытки продать свой товар. Внезапно замигал свет и поезд постепенно остановился между станциями. Свет погас совсем ненадолго - уже через несколько секунд включилось аварийное красное освещение и люди не паниковали и просто ждали, когда поломку устранят и поезд поедет дальше. Со всех сторон слышались нервные смешки и высказывались различные версии произошедшего - от простого сбоя до теракта. Один китаец громко рассказывал, что он видел фильм о том, что в компьютер муниципальных служб попал вирус и весь транспорт в городе встал точь-в-точь как сейчас.

Так прошло несколько минут, пока в вагон не начал понемногу проникать едкий химический запах. Поначалу этому не придавали значения, но потом кто-то открыл дверь, чтобы подышать свежим воздухом и в вагон буквально ворвалось облако белёсого дыма. Нет, это был не обычный дым и даже не тот едкий дым, который бывает когда, например, горит торф. Это была какая-то химическая субстанция.

– Поначалу я, - рассказывал Раджеш, - вместе с остальными зашелся в сильном кашле. И только уже практически задыхаясь вспомнил о том, что у меня в сумке лежат шесть противогазов.

Натянув трясущимися руками себе на голову образец антихимической защиты, Раджеш первым делом помог Мишель, задыхающейся неподалёку - видимо сыграло привитое ещё английскими колонизаторами почитание к европеоидам. Остальные 4 противогаза он оставил людям в вагоне и выпрыгнул с Мишель через открытую дверь.

Вместе они по шпалам, подсвечиваемым помаргивающим аварийным освещением, пошли назад на станцию. Вскоре их догнали еще 4 человека - те, кому достались оставленные Раджешем противогазы. Уходя, они еще долго слышали кашель и крики о помощи оставшихся в вагоне людей. Едкая дымная завеса сопровождала 6 человек всю дорогу до станции. На станции плотность дыма настолько усилилась, что аварийный свет не пробивался сквозь густую пелену. Пришлось взяться за руки, чтобы не потеряться и выбираться на ощупь. Забравшись на перрон, обнаружили источник белого дыма - скукоженые, высохшие тела людей, больше похожие на мумии лежали вповалку и еще дымились - ими был завален весь перрон. Даже в противогазе стало невозможно дышать, разъедало глаза.

Один из нас не удержался - его вырвало, он стянул противогаз, чтобы вытряхнуть из него остатки пищи и тут же упал замертво. Мы натянули ему противогаз обратно на голову, взяли за руки и потащили к выходу на улицу.

– Чтобы не повторить его опыт все мы сосредоточились на беге, - рассказывал Раджеш, - хотя бежать в противогазах практически при нулевой видимости и тащить на себе человека - то еще развлечение. Тем не менее, мы довольно быстро забрались на середину эскалатора, там уже задымлённость была не такая сильная - видимо дым затягивало вниз в тоннель вместо того, чтобы вытягивать наружу. Переведя дух, мы понемногу выбрались на улицу, где смогли снять противогазы.

– Минут десять мы лежали без движения, ничего не соображая и лишь тяжело дыша. Затем стали понемногу осматриваться по сторонам. Вам, судя по тому, что вы выжили знакомы впечатления, которые мы испытали, когда увидели что всё вокруг мертво. Запоздало и безуспешно попытались откачать нашего шестого товарища. Судя по зелено-синему цвету кожи, тот задохнулся еще внизу на станции.

– Все что мы смогли сделать в первый день, это доползти до ближайшего здания - им оказался какой-то магазин и расположиться на продающихся там кроватях. Всех без исключения рвало и знобило. Лишь на второй день я оказался в состоянии сходить в ближайшую аптеку, остальных знобило и колбасило ещё сутки. Но, ничто не бывает вечным, на следующее утро видимо токсины из организма вышли и все почувствовали себя вполне сносно за исключением очень сильной слабости. В тот день мы перебрались в гостиницу неподалёку, где и остались отдыхать еще пару дней. Я тогда был единственный в нашей команде, кто мог пройти сотню метров и не упасть, поэтому я и отправился изучать, что же случилось с нашим городом. Ехать пришлось на велосипеде, поскольку транспорта на улицах было столько, что никакой надежды на то, чтобы проехать на машине не оставалось, а мотоциклами пользоваться я не умею.

– Многое в городе погорело. В первый день, когда мы выбрались из метро мы даже не чувствовали запаха гари снаружи после того, как надышались этой отравы нос воспринимал обыкновенный дым как чистейший воздух. Теперь же, обоняние начинало возвращаться и запах гари, политый немного дождиком преследовал меня куда бы я не шел. Размах произошедшего начал доходить до меня, когда я послушал радио. Всё что я услышал - лишь несколько сигналов SOS на различных волнах. Ни одного голосового сообщения мне не удалось поймать до сих пор.

– Вернувшись к уже почти оправившимся товарищам, я рассказал всё, что мне удалось узнать, и мы решили сначала проверить остальные станции метро - вдруг кому-то еще удалось спастись, а затем отправиться в Пекин, решив, что может быть кто-то выжил в Пекинском метро и что туда, наверное, будут стекаться все кто выжил в Китае.

– Да, там действительно из метро выбралось несколько человек. - Сказал Семён. - Но мы их не смогли найти, а после того, что вы рассказали о тяжких последствиях отравления этим дымом, у меня появились некоторые сомнения в том что они вообще выжили - могли наверное и умереть от отравления уже после того как выбрались наружу… извини, перебил… что было дальше?

– Дальше всё элементарно. Мы подробно проверили все станции метро Гонконга, никого там не нашли. Город всегда отличался огромным количеством авиарейсов, летающих из местного аэропорта. Мы, только буквально бегом пробежавшись по городу, видели два упавших самолёта - один из них свалился в деловой части города, обвалив один из небоскрёбов на другой - так они и остались стоять, подпирая друг друга. Близко подойти мы не решились, опасаясь, что здание всё же окончательно упадёт, так под ним и осталась непроверенная станция метро. Второй самолёт упал на жилой квартал, протаранив точно середину одного из длинных домов и оставив от него лишь две башенки по краям. Потом заехали в Шеньжень и Гуанчжоу с таким же результатом. В Гуанчжоу мы 3 дня просидели в центре - жгли костры, стреляли в воздух, всё ждали, что кто-нибудь к нам выйдет… безрезультатно. Затем целую неделю разбирая завалы добирались до Шанхая. Там явно были выжившие, потому что из города в северо-западном направлении дорога была расчищена. Мы попытались догнать уехавших, но довольно быстро потеряли след, а ориентиров ни в Шанхае, ни вдоль дороги они не оставили, либо мы их просто не нашли. Дня три мы пробыли в Шанхае, потом поехали дальше в Пекин и вот, встретили вас.

– Познавательно. - Сказал Саша. - Получается, что вы сделали за нас большую часть работы, которую мы планировали. Вами проверены все города Китая, где был метрополитен и расчищена дорога до самого Гуанчжоу.

Кратко рассказав новым беженцам о том, как удалось выжить им самим и о ближайших планах, Саша сразу получил согласие от них присоединиться к друзьям в их поездке в Циндао, в Бэйхай и обещание подумать о дальнейшем пути в Европу.

Увидев впервые за три недели живых людей, гонконгцы, похоже, были согласны на всё что угодно и они даже не расстроились, что теперь им придётся проехать весь путь в обратную сторону.

После недолгого знакомства все расселись по машинам и продолжили путь к побережью.

Сергей обрадовался новым людям и не скрывал этого, а Чань Лу сидела надувшись и почти не разговаривала. На все попытки Сергея растормошить её она отмалчивалась или отворачивалась. В конце-концов её прорвало и она разревелась.

– Что это с тобой? - опешил Сергей.

– Ничего! - буркнула Чань.

– Ну всё-таки, что случилось? Расскажи мне.

– Ты сейчас, наверное, уйдёшь от меня к этой француженке Мишель?

– Это почему еще?

– Ну как… ты белый, она тоже… больше одиноких белых мужчин и женщин у нас нет, поэтому вы, наверное, будете жить вместе.

– Что за глупости, - пробормотал Сергей. - Мне и в голову такое не приходило. Я тебе, конечно, в любви пока не признавался, но ты мне очень-очень нравишься, и я был бы очень рад жить с тобой, а не с Мишель.

Чань кинулась Сергею на шею, отчего машина вильнула на дороге.

– Тогда я больше не буду плакать. Никогда-никогда! Обещаю!

Въезд в Циндао оказался рядом с огромным пляжем, который тянулся на несколько километров вдаль. После целого дня путешествия по жаре, все вышли из машин и не сговариваясь с криками кинулись в воду, на ходу сбрасывая с себя одежду. Харбинцы уже привыкли к подобному поведению русских и приняли активное участие в этом забеге до воды. Пекинцы и Гонконгцы поначалу смотрели на это всё с удивлением, однако жара взяла своё, и они вскоре присоединились к купающимся. Правда китайские девушки, в отличие от русских купались довольно скромно - лишь зайдя по колено в воду и практически не снимая одежды.

– Ничего, - сказал Сергей Чань, - которая резвилась в воде вместе с ним в нижнем белье не обращая внимания на осуждающие взгляды отцы и матери. У нас еще вся зима на тропическом пляже впереди. Мы им еще покажем, что такое сексуальная революция.

Саша притащил с пляжа невесть как сохранившийся надутым и не унесённый ветром матрас, Света тут же его экспроприировала у мужа и забралась на него загорать. Рассматривая ягодицы жены, Сашу вдруг как током ударило. Посмотрев на остолбеневшего мужа, Света забеспокоилась:

– Ты чего? На матрасе покататься хочешь что ли? Да на, забирай, не жалко!

– Где твои родинки? - прохрипел Саша.

– Не знаю, не трогала, какие родинки? - не поняла Света мужа.

– Твои родинки. Вот тут на спине у тебя были родинки, как сейчас помню.

Взволнованный вид мужа обеспокоил Свету, и она тоже попыталась разглядеть свою спину.

– Никак не вижу. Точно были и не стало? - Уточнила она. - Хотя, да, и на руках нету. Я помню, у меня была большая родинка на левом предплечье, теперь нет.

– Слушай, у меня тоже все родинки исчезли, - сказал Саша, осмотрев себя, - что же за фигня такая!?

Света и Саша выбежали на берег, подозвали к себе детей и принялись подробно рассматривать друг друга.

– У Валерика тоже исчезли. Уж у него-то я хорошо помню вот тут две маленькие родинки были.

– Мутация какая-то, - хмыкнул Саша.

– Чего это вы делаете, блох ищете? - спросил Семен, которого заинтриговало странное поведение семьи Кузнецовых.

– Ага, блох… и вошек… они у нас все родинки сожрали, проверь себя, может и у тебя тоже, - осклабился Саша.

Семен внимательно осмотрел себя.

– Нету никаких родинок, - резюмировал он. - Может их у меня и не было никогда - не помню.

– Так не бывает! - В один голос ответили Саша и Света.

– Конечно не бывает, - сообщила подошедшая Жанна. - Были у тебя родинки, я точно помню. И у меня были. Я еще вчера заметила, что они исчезли - думала, что только у меня и что это от загара или еще от чего, в общем, не обратила на это особого внимания.

Постепенно к обсуждающим насущный вопрос о родинках стянулись все 25 человек. После проведённого наскоро обследования выяснилось, что родинки отсутствуют лишь у тех, кто во время катастрофы находился во Владивостокском форте и у Чань из Харбина. У остальных никаких видимых изменений на поверхности тела не наблюдалось.

– Мы ведь на границе с Китаем попали под облучение, когда нас чуть не догнало цунами из Японии, может это все последствия того взрыва? - Спросила Света.

– Вряд ли, - ответил Олег. - Я и Ольга тогда были с вами, а у нас всё в порядке. А Чань вообще там не было.

– Да и не слышал я никогда о таких последствиях облучения, - добавил Саша. - Впрочем, я никогда и не слышал, чтобы у людей исчезали родинки, вследствие чего бы то ни было. Жаль нет интернета, сейчас бы глянули от чего такое может быть.

– Похоже, что это всё - последствия катастрофы. - Сказал Семён. - Может над нами какое-то особое излучение было, не такое как над всеми остальными?

– Чань Лу опять не вписывается, - хмыкнул Саня, - она-то была вместе с родителями, а у них всё в порядке.

– Может вы были недостаточно глубоко в момент катастрофы? - Спросил Сыч. - И вас зацепило каким-нибудь остаточным излучением?

– Если бы мы были недостаточно глубоко, то мы бы выглядели сейчас мумиями, как все те чудики в метро, - не согласился Саша.

– Чань, - спросил Сергей, - скажи, ты не отходила далеко от родителей в момент когда произошла катастрофа?

– Отходила. Я часто ходила к подъёмнику - крутила ручку, чтобы грибы поднимать наверх.

– Наверное, в этом разгадка, - сказал Семён, - на нас попала-таки часть излучения.

– Мы все умрём? - С дрожью в голосе спросила Света.

– Это я тебе могу пообещать. - Рассмеялся Семён. - Рано или поздно все мы умрём.

– Хотелось бы попозже…

– А вот этого уже обещать не могу. Нужно подождать и посмотреть какие еще изменения произойдут с нашими организмами. Думаю, что стиранием родинок дело не закончится.

– Вот предлагаю здесь и подождать, - сказала Света. - Хотя бы недельку. Если плохо всем не станет - поедем дальше. У меня уже дети измучались от всего этого путешествия.

– Когда они успели измучаться то? - Спросил Сергей. - Всего второй день едем после Пекина.

– А как же накопленная усталость? Даже мне с каждым днём всё тяжелее сидеть в машине, - парировала Света.

– Я тоже со Светкой согласен, - добавил Олег, проявляя заботу о беременной жене. - Надо отдохнуть недельку - на море покупаться, тут вон, гостиница хорошая, пляж замечательный, предлагаю тут и понаблюдать, что с вами дальше случится. А если помрёте, то тут вас и закопаем.