Новый старый 1978-й. Книга шестнадцатая

Глава 8

По пути к своему линкору меня оторвал от мыслей звонок моего сотового. Конечно же, это был не кто иной, как Генеральный секретарь ЦК КПСС. Мой единственный в этом мире начальник. Если не считать Маршала Устинова, по ведомству которого я числился на должности заместителя министра обороны.

— Здравствуйте, Леонид Ильич, — поздоровался я первым, коснувшись пальцем значка соединения на экране телефона.

— Здравствуй, Андрей, — раздался довольный голос Брежнева. — Я тут с Дмитрием Фёдоровичем разговаривал и он сообщил, что сегодня на концерте вы исполните песню на русском языке. Молодцы. Вся страна этого давно ждала.

— Мы тоже ждали подходящего момента. Я написал песню сразу на двух языках, вот и появилась такая возможность послать Родине привет от всех нас.

— А что это у тебя голос такой сосредоточенный?

— Тридцать пять тысяч биокораблей арахнидов появились в пределах нашей Солнечной системы. Помимо этого с тыла к Земле летят неизвестные создания, которые являются очень опасными противниками. И все по наши души. Так что ситуация в космосе на данный момент сложилась очень непростая.

— Ничего себе. Вас же, по сути, там не так уж и много.

— Благодаря новой улучшенной системе управления космическими кораблями, которую только недавно установили, на каждый линкор теперь стало достаточно отправить служить всего троих офицеров. За счёт этого получилось увеличить количество кораблей, способных противостоять агрессору.

— Но этого, всё равно, очень мало.

— Армада членистоногих направляется в сторону «Звезды смерти», поэтому у нас есть ещё один козырь в предстоящей схватке.

— На концерт вернуться успеете?

— Должны. Моя новая песня его, как раз, и открывает. Я пою вместе с Сьюзи Кватро. Поэтому буду стараться как можно быстрее ликвидировать возникшую угрозу.

— А нельзя ли это сражение советским людям в прямом эфире показать?

— Можно, конечно. Получается, что вы в нашей победе нисколько не сомневаетесь?

— Не сомневаюсь. И даже полностью в ней уверен. До меня дошла информация, что ты уже, каким то образом, стал богом. А боги, как я знаю, не проигрывают.

— Я вчера одного очень грозного бога хеттов Сутеха уничтожил. Так что боги тоже, получается, смертны.

— Очень интересная информация. Ты опять в Древний Египет перемещался?

— Да. Там тоже были проблемы.

— Машина времени?

— Я уже научился обходиться без неё.

— Да, ну ты и растёшь.

— Все так говорят. И Вишну, и Люцифер.

— Вижу, что очень известных и полезных друзей ты себе завёл. Когда отправляешь свои корабли навстречу арахнидам?

— Тревогу уже объявил. Так что минут через двадцать они должны будут заметить друг друга на встречных курсах.

— Тогда прямо сейчас дай картинку на Останкино, а они там сами решат, когда и в каком виде пустить её в эфир.

— Уже отдал приказ.

— Тогда с Богом.

— Вы же коммунист, Леонид Ильич?

— А ты бог, хотя тоже коммунист. С тобой теперь всё перевернулось с ног на голову.

— Тогда принято. Но свою битву с космическими незнакомцами я в прямой эфир давать не стану. Запись делать буду, а потом сам решу, что можно показывать, а что нельзя.

— Не хочешь выдавать все свои секреты?

— Есть такое дело. Людям пока ещё рано знать кто я такой. Они вон к древнеегипетской богине Бастет до сих пор не полностью привыкли. А тут ещё я окажусь очень непростым человеком.

— Решай сам. Ты у нас коммунист номер два, а скоро станешь первым.

Вот так. Получил добро от вышестоящего начальства на вмешательство божественных сил в земные и околоземные дела. Всё правильно. Марксизм-лененизм не может оставаться закостенелым учением. Он должен быть гибким, постоянно развиваться и идти в ногу со временем. Именно этого Суслов и не мог никак понять со своим закостенелым и догматическим подходом. За что и поплатился. А вот Генсек это прекрасно понимал. Одними громкими лозунгами врага не победить и постоянно возникающих проблем не решить.

А по поводу трансляции сражения Брежнев хорошо сообразил. Сегодня воскресенье и наши люди с удовольствием посмотрят, что советские офицеры, вооруженные не только марксистско-ленинской идеологией, могут творить в космосе. Ну а я сейчас эту трансляцию постараюсь подороже продать NBC. Думаю, что они ухватятся за моё

предложение. Такую возможность телевизионщики, наверняка, не упустят.

Я позвонил в, почти уже свой, замок в Филадельфии и сказал, чтобы соединили с апартаментами Стива. Главное, чтобы он никуда не умотал с утра пораньше по своим делам. Трубку сняла Женька.

— О, а ты что там делаешь? — спросил я её удивлённо. — Ты же с Крисом Норманом вечером к нему в номер ушла?

— Шеф утром попросил таблетку от головной боли, ну а я ему другой способ предложила, — смущенно сообщила мне помощница.

— Так этот способ помогает мужской головке, а не голове?

— У вас, мужиков, всё взаимосвязано. Стива позвать?

— Зови.

Трубку взял довольный будущий вице-президент США.

— Голова прошла? — спросил я его, улыбаясь.

— Не подкалывай, — ответил тот, смеясь. — Секретарша для того и существует, чтобы помогать шефу в сложных жизненных ситуациях.

— Понятно всё с тобой. Тут у нас очередная космическая заварушка намечается. Брежнев попросил сделать прямую трансляцию этой крупнейшей межгалактической битвы с арахнидами. Я решил это дело продать нашим друзьям из NBC. Но не меньше, чем за два миллиона долларов. Сможешь с ними связаться?

— Смогу. Значит, они опять полезли?

— Да и не одни. Но это секретная информация.

— Понял. Тогда ни пуха тебе, ни пера.

— Пошёл ты к Люциферу.

— Так вроде русские говорят к чёрту?

— А это их главный чёрт или демон и есть. К тому же я с ним недавно пару раз виделся. Хороший мужик оказался. Мы даже, некоторым образом, породнились.

— Да, с тобой точно не соскучишься.

Я сам без этого уже не представляю свою жизнь. А что будет дальше, один Бог знает.

Но я и так знал, что дальше будет бой. Главное, чтобы моих головорезов не расщепило на атомы. С остальным я постараюсь оперативно справиться. Необходимо предупредить Ксюху и остальных, что за ходом предстоящего сражения в прямом эфире будет следить вся страна и сам Генеральный секретарь за них переживает.

О чём я и сообщил капитану Космических войск Журавлёвой, когда появился в командирской рубке своего линкора.

— А если мы облажаемся? — с волнением в голосе спросила она.

— Никаких если, — ответил я. — Я буду рядом.

— И со «скатами» тоже будешь ты разбираться?

— Да, ты же сама видела, на что я способен.

— Тогда я спокойна.

— В таком случае Ярцевой с Политовым передай свои спокойствие и уверенность.

— Постараюсь.

— Как должен младший по званию отвечать старшему по званию?

— Есть, товарищ генерал армии.

— Вот это другое дело. И прикажи всем надеть поверх скафандров защитные доспехи. Битва всем нам сегодня предстоит жаркая.

Пришлось опять создать два своих клона. Только в этот раз не для секса, а для более серьёзного дела. Одиннадцать моих линкоров прикрывали с флангов строй кораблей моих головорезов. А строй держать ровно мы уже научились. Все уже знали, что за их действиями внимательно следят с Земли их родные и близкие, поэтому всё должно быть чётко и красиво, как на параде. Чтобы все те, кто сейчас наблюдают за нами с экранов своих телевизоров, чувствовали несокрушимую мощь советского Космического флота. Хорошо бы ещё к визуальной картинке пустить музыкальное сопровождение из наших совместных с группой «Серебро» песен.

Я отдал ментальную команду, чтобы Крис включила, в качестве фонограммы для прямой трансляции, сначала нашу песню «The Final Countdown», а затем «Love Don't Let Me Go». Ну а потом уже на своё усмотрение. Дальше мне просто станет некогда этим заниматься. Эх, если бы я уже стал триадой. Такой фигнёй с какими-то арахнидами я бы сейчас не занимался. Но, пока, приходится.

За своих головорезов я особо не волновался. Два моих альтер эго их поддержат. А вот что мне делать с новичками, пожаловавшими к нам в гости без приглашения, я не знал. К тому же меня смущало их малое количество. Обычно стараются нападать с двух сторон одинаковыми силами. Если исходить из этого принципа, то силы «кальмаров» и «скатов» должны быть, приблизительно, равны по мощи. И это внушало некоторое опасение. Сорок биокораблей эквивалентны тридцати пяти тысячам — это очень подозрительно. Получалось, что каждый «скат» равен почти тысяче «кальмаров». А это очень много. Это мне напомнило фразу одного старого и мудрого удава из мультипликационного фильма «Маугли»:

— Рыжие Собаки. Да… Это будет славная охота. Только после нее не останется ни человечка, ни Каа.

Ладно, главное начать, а там разберёмся. Покинув лунную базу, я направился в сторону невиданных и неведомых гостей. Прямо как у Пушкина в сказке «Руслан и Людмила» получается: «Там на неведомых дорожках следы невиданных зверей». У капитана Журавлёвой задача была попроще, чем у меня. Ну, так и сам я тоже посложней буду. По Сеньке, как говорится, и шапка

Да, только шапка была ох как непроста. Настоящая шапка-невидимка. Я их мог видеть, исключительно перейдя на режим «внутреннего» зрения. Действительно, биокорабли напоминали гигантских скатов. Но уж очень невероятных размеров. Даже мой, немалых размеров, линкор казался рядом с ними маленькой лодкой. И откуда такая напасть взялась? Скорость их передвижения была небольшая, поэтому, в связи с довольно большим расстоянием, до нас они доберуться ещё нескоро. Выражение «как до Луны» здесь уже не подходило. Но я чувствовал, что подпускать этих тварей близко к Земле было нельзя.

Тогда я решил не затягивать процесс, так как моё присутствие в качестве третьей и основной боевой единицы могло пригодиться моим головорезам. Поэтому я решил пойти сразу с козырей и направил в сторону группы «скатов» ширококонусный луч энергии «ра». И… ничего. Нет, какой-то эффект был, но очень слабый. Эти создания не поглощали мою энергию, а пропускали её сквозь себя. Хотя я заметил, что это им было неприятно и даже болезненно. И ещё я заметил, что от некоторых особей отделились какие-то мелкие куски.

Тогда я вложил всю свою мощь и опять выпустил луч в их сторону. Эффект был чуть лучший, но незначительно. Я даже на таком расстоянии почувствовал их боль, но ни один биокорабль не был уничтожен. Только слегка потрепал их и всё. Да, на этот раз я несколько переоценил свои божественные возможности. Хотя они меня никогда не подводили. Значит, нашла «коса на камень».

Слава Богу, что они медлительные. Есть время подумать. Получается, что раз они невидимы, это свойство и защищает их от моего луча. Что ещё раз подтверждает, что они выходцы из прошлой Вселенной или их создала первичная энергия уже здесь, по старому образу и подобию. Из этого следует, их надо как-то сделать видимыми. Но как? Краской облить не получится, да и нет у меня с собой никакой краски.

Рядом с тем местом, где завис мой корабль, находилось облако звёздной пыли. А не создать ли мне из неё подобие астероида или метеорита? Я, правда, ничего подобного раньше не делал, но когда-то же надо начинать. На планету его не хватит, а вот на несколько астероидов вполне. Но для этого мне придётся покинуть свой корабль. Причём без скафандра. У меня уже был опыт такого выхода в открытый космос, но очень непродолжительный.

Только страшного в этом ничего не было. Я создал вокруг себя защитное поле и спокойно начинал притягивать, собирать и спрессовывать вокруг себя звёздную пыль.

Ух ты, вот это да! Открытый космос — это нечто потрясающее. Но любоваться этой красотой мне было некогда. Надо было побыстрее проверить мою догадку. Если нет, то придётся срочно придумать что-то ещё.

Создав астероид размером с двоих себя, я отправил его в сторону группы гостей. Есть попадание! А где астероид? Так, его поглотило это существо и в обычном зрительном режиме оно стало видимо. А теперь направить на него тонкий луч энергии «ра». Ну вот, совсем другое дело. Этот биокорабль просто испарился. И что мы имеем в сухом остатке? Тридцать девять пожирателей планет продолжали медленно направляться в сторону Земли. А именно пожирателями они и являлись. За создание таких монстров я этой первичной энергии уши оборву. Только в напрочь больную голову могла прийти идея сотворить подобных космических чудовищ..

Из оставшейся звёздной пыли мне удалось сделать ещё двенадцать астероидов и двенадцать монстров перестали существовать. Параллельно я получал картинку от своих двух клонов с противоположного конца Солнечной системы. А там уже было жарко. Мои копии старались во всю, но арахнидов было слишком много. Наши линкоры бились отчаянно. «Звезда смерти» тоже не стояла без дела.

Уже три наших корабля были серьёзно повреждены и не могли самостоятельно совершать манёвры. А я тут с этими уродами вожусь. Помимо этого, как назло, закончилась звёздная пыль. И такая злость меня разобрала, что я не придумал ничего лучше, чем увеличить своё тело в размерах, как я это делал в битве с Сутехом, в несколько десятков раз и рвануть на этих гадов в рукопашную. Нет, не с голыми руками, конечно, а с моим «убийцей богов».

От удара моего меча по невидимому телу чужака, оно сначала заискрилось, а затем взорвалось. Вот ведь твари! Эти паразиты при этом забирали божественную энергию из моего «убийцы богов». Немного, но забирали. Главное, чтобы её хватило на остальных, а там я найду, где её восполнить. Ненужных никому богов в этой Вселенной существовало очень много.

Я, с помощью телепортации, перемещался от одного монстра к другому, при этом только и делал, что рубил. Правда я сам был в этот момент монстром, но это не важно. Разбираться о чём они думают и где расположен их мозг, я не стал. Для моего передвижного зоопарка они мне явно не подходили. Поэтому уничтожал я их с каким-то тупым остервенением. От их криков боли за закрыл свой мозг и мне было на всё наплевать. Может они меня и просили о пощаде, но я этого не слышал. Скорее, не хотел слышать.

Никакими средствами защиты природа их не наделила. И слава Богу. Ну уж я потом спрошу эту природу-мать, кто и откуда притащил их сюда, к нам.

Уф, всё. Непростые родственнички арахнидов мне попались. Как приятно убивать архангелов и богов, и как неприятно возиться с этими монстрами. Пользы от них никакой, только проблемы с энергией, закаченной в мой меч. Но и то хорошо, что я не завис здесь надолго. Там мои головорезы деруться, а я тут прохлаждаюсь. Это я, конечно, утрирую. Но всё из-за того, что переживаю за своих. Несладко им там сейчас, без меня, приходится.

Вернувшись на линкор, я сразу ушел в гипер. Благодаря его недавней модернизации я оказался среди своих буквально через минуту. Вовремя я здесь появился. Картина была не очень радостной. Уже четырнадцать наших линкоров было, в той или иной степени, повреждены. И аура одного из моих головорезов неожиданно погасла.

Твою ж мать! Я мгновенно переместился туда, на тот корабль. Там, во отсеках и командирской рубке, ощущался явственный запах гари. Двое моих лейтенантов в скафандрах склонились над телом третьего, пытаясь оказать первую помощь. У него была разворочена грудная клетка и края зияющей раны были чёрные. Точнее сказать у неё. Это была старший лейтенант Ярцева. Я этих арахнидов за неё просто порву «на фашистский крест».

Увидев меня без скафандра, головорезы сначала опешили, но потом вспомнили, какие обо мне ходили слухи. Они сразу отодвинулись в стороны и освободили мне место. Сердце старшего лейтенанта уже не билось. Его просто не было там, где оно должно было быть. Значит, срочно восстанавливаем сердце и начинаем воскрешать Ярцеву.

Сражение подождет. Арахниды от меня никуда не денутся. Во мне сейчас кипело столько злости, что я готов был рвать зубами членистоногих, как только воскрешу заместителя Ксюхи.

— Доклад, — отдал я ментальный приказ Крис.

— К арахнидам подошли подкрепления, — раздался у меня в голове голос искина. — Даже ваши копии не справляются. Они стянули все свои силы сюда и просто прут без остановки, не считаясь с потерями. Семь кораблей из четырнадцати вышедших из строя серьёзно повреждено, есть раненые разной степени тяжести. Вы сейчас реанимируете Ярцеву, значит погибших нет. Дроиды заделывают повреждения на кораблях. На всех повреждённых на данный момент уже восстановлена герметичность.

Пока Крис докладывала, мне удалось восстановить и запустить сердце Ярцевой. Затем я принялся за сращивание её грудной клетки. За всем процессом наблюдали два лейтенанта и я видел сквозь стёкла их шлемов, что их вот-вот стошнит. Я их отпихнул руками от себя подальше и продолжил процесс реанимации.

Когда грудная клетка срослась, я запустил сердце. Смертельная чернота еще нигде не проступила, поэтому я пустил внутрь тела зелёную волну жизни. Мои ладони светились, как яркие огоньки в свете аварийного освещения линкора. Но вот тело старшего лейтенанта дёрнулось и Ярцева задышала. Дроиды успели заделать пробоины и подать кислород в отсеки корабля. Поэтому я не боялся, что космический вакуум причинит вред её лёгким.

Ну, слава Богу. Девушка рткрыла глаза и с удивлением посмотрела на меня.

— Где я? — спросила она.

— На своём корабле, — ответил я и увидел что два лейтенанта сняли шлемы и подбежали к своему командиру.

Это были тоже девушки. Я их помнил ещё по первому набору, но имён не запомнил. Я мог, с закрытыми глазами и включив «внутреннее зрение», отличить каждую по аурам. Получается, здесь был чисто девичий коллектив. Значит, где-то были одни ребята. Но думать было уже некогда. Ярцева теперь сама здесь без меня оклемается, а её подруги помогут ей в этом.

Я сразу переместился назад на свой линкор и стал уничтожать биокорабли арахнидов с удвоенной силой с криками «Врёшь, не пройдешь!». Во мне клокотала ярость и злость, поэтому лучи энергии «ра» получались у меня ослепительно белого цвета. Прав был тот психолог из моей прошлой жизни утверждая, что все чувства человека имеют свой цвет. И он говорил, что гнев и злость окрашены именно в белые тона.

Лучи моих клонов имели желтоватый оттенок, а мой был чистого белого цвета. Видимо, злость бурлила только во мне после битвы со «скатами», а также после воскрешения Ярцевой. Пришлось всё это синхронизировать и мы одновременно долбанули тройным лучом по центральному скопищу арахнидов.

Вот это мы удивили, так удивили. Даже сами удивились, так как не ожидали подобного эффекта. Я всегда знал, что злость прибавляет силы. А если её умножить на три, то это получится смерть всему живому. Если бы не «скаты», мы бы втроём всех «кальмаров» давно уничтожили.

И головорезы сразу поняли, что наступил перелом в сражении, которого все так ждали. Это подняло боевой дух моих головорезов на новую высоту. Я представляю, как переживали сейчас за них их родители. Если трансляция шла без купюр, то они могли видеть повреждённые линкоры и лица своих сыновей и дочерей сквозь прозрачные щитки шлемов. И они в такие моменты молили всех богов, чтобы их дети там остались живы. Никто из них не знал, даже я, как распределила капитан Журавлёва эти сокращенные в три раза корабельные экипажи.

Вот сразу и музыкальное сопровождение пошло весёлое. Крис сейчас поставила песню «серебрянок» «Walk Like an Egyptian». Я ей отдал команду, что как только арахниды попытаются смыться с поля боя, надо будет включить государственный гимн Советского Союза.

Все уже знали, как членистоногие будут дальше себя вести. Так оно и вышло. Мы ещё минут пятнадцать перемалывали их биокорабли, а потом они дрогнули. Тут во всех наших линкорах зазвучал наш гимн, что прибавило всем бодрости духа. И арахниды побежали, под радостные крики «Ура!». То есть попытались развернуться и уйти в гипер. Ага, счазз. Кто-то позволит им это сделать. Теперь на них были злы все, поэтому не дали им просто так смыться. Существует хороший синоним слову «смыться». Это слово «исчезнуть».

Вот арахниды и исчезли, от слова «совсем».

В общем, никто из них не ушёл. Я было хотел послать за ними пару нашил ЛА, но потом передумал. Сам позже их найду и исправлю ошибку первичной энергии. Сколько же говна мне придётся разгребать после того, как я снова стану Создателем. Но тогда всё это будет для меня намного проще сделать.

Теперь можно выдохнуть и снова стать самим собой. Можно сказать, что неплохо мы сегодня повоевали. Основной удар арахнидов пришелся по «Звезде смерти», но и головорезам тоже серьёзно досталось. Гигантские членистоногие в этом бою применили несколько другую тактику. Они концентрировали удары нескольких сотен своих биокораблей по нашему одному линкору и, в конце концов, выводили его из строя. Как я и предполагал, они постараются задавить нас массой. Для нас размен один наш линкор на четыреста их биокораблей был неравнозначен. Нас было слишком мало.

Главное, что удар нам в тыл у них не получился. Наш космический флот ничего бы не смог сделать со «скатами». Остался бы единственный выход — покинуть поле боя, но тогда бы погибла Земля и всё население нашей планеты. Или умереть первыми, не увидев, как исчезнет наш «голубой шарик». Теперь же Крис станет тщательно анализировать, что за твари были эти «скаты» и грозит ли нам повторное их появление в нашей Галактике.

— С победой вас, товарищ генерал армии! — раздался из динамиков счастливый голос Ксюхи. — И спасибо за то, что спасли жизнь старшему лейтенанту Ярцевой.

— Всех нас с победой, — ответил я ей. — Жарко было?

— Не то слово. Пока вы не вернулись, было очень тяжело.

— Но вы молодцы. Смогли продержаться до моего возвращения.

— А с теми «скатами» что?

— Пришлось идти в рукопашную в прямом смысле слова. Ничего их, гадов, не брало.

— Вот это да! Посмотреть запись вашего боя дадите?

— Только тебе и Генсеку. Другим нельзя.

— Поняла. Сейчас возвращаемся на базу?

— Да, командуй общее возвращение.

Опять никаких трофеев мы не получили. Только славу и почёт. Но ощущение честно выполненного долга было лучше всяких наград.

— Крис, есть данные, сколько человек смотрели прямую трансляцию с места сражения?

— В Советском Союзе практически всё взрослое население страны. В Америке около пятидесяти миллионов человек.

— Значит, NBC купили, всё-таки, права на показ. Хоть здесь немного заработали.

Три корабля дроиды успели ввести в строй, остальные останутся здесь и их попробуют восстановить позже. Если нет, то отбуксируют на базу. Экипажи перебрались на уцелевшие линкоры и мы спокойно вернулись в место дислокации нашего Космического флота.

Не успел я спуститься с трапа в ангаре базы, как опять зазвонил телефон.

— Вот это была битва! — восторженно крикнул в трубку Брежнев. — Все герои, но основные были трое. Вот этим троим вручим Золотые Звёзды. Сообщишь фамилии, я сам им торжественно их прикреплю. И очередные звания получат досрочно. Если бы не их мощное оружие и завершающий тройной удар по арахнидам, могли бы не выстоять.

— Есть одна загвоздка, Леонид Ильич, — ответил я, почесав затылок. — Это был я, в трёх лицах.

— Ну ты даёшь. У меня просто в голове подобное не укладывается. Значит, ты теперь и такое вытворять можешь. Тогда вместо Звёзд получишь орден «Победы».

— Так им же награждали Маршалов, которые командовали фронтами в Великую Отечественную?

— Ну, не только Маршалов. Начальника Генерального штаба генерала армии Антонова им тоже наградили. Так что всё совпадает. Я сам только два года назад Маршала получил. А по поводу фронтов ты сам понимаешь, что ты сегодня тоже целым фронтом командовал. Космическим, но фронтом. Тут со мной Дмитрий Фёдорович рядом сидит. Он мне напомнил, что я обещал трём Героям очередное звание дать, так что придется тебе дополнительно маршальские погоны вручить. У нас в этом году на два Маршала в стране станет больше.

— Служу Советскому Союзу, товарищ Верховный главнокомандующий, — отрапортовал я прямо в трубку. — И спасибо вам за столь высокую оценку моего ратного труда.

— Ты всю планету спас, так что это мы тебя должны благодарить. Все участники без наград тоже не останутся. Раз я про трёх Героев упомянул, значит готовь представление на награждение троих твоих головорезов Золотыми Звездами. Сам решишь, кто из них самые достойные. И во всех завтрашних газетах появятся победные статьи о твоём космическом флоте и его подвиге. Вся страна с замиранием сердца смотрела, как вы отважно сражались. Я даже Великую Отечественную войну вспомнил, хотя там бои не такие масштабные были.

— Спасибо, Леонид Ильич. От меня лично и от моих бойцов и командиров.

Ну вот, я и стал Маршалом. Я уже месяц являюсь английским лордом, а теперь ещё и советским Маршалом. Так что сокращенно можно называть меня Лорд-Маршал, прямо как главного некромонгера.

— Передай капитану Журавлёвой собрать всех на плацу перед казармами, — отдал я приказ своему искину. — Как там наши раненые себя чувствуют?

— Пятнадцать человек уже положили в медицинские капсулы, — ответила Крис. — Остальные чувствуют себя хорошо, в том числе и старший лейтенант Ярцева.

— Ну и отлично. Сколько кораблей осталось не на ходу?

— Шесть. Но через два часа перегонная команда их доставит на базу.

— Что со «Звездой смерти»?

— Станции серьёзно досталось, так как основной удар пришёлся именно на неё. Арахниды посчитали её самым опасным противником. Почти сорок пять процентов станции повреждено или вышло из стоя. Но дроиды уже приступили к ремонтновосстановительным работам. Должны всё успеть сделать за два дня.

— Главное, что людей сберегли, а остальное не так важно.

Да, всем хороши медицинские капсулы, но вот воскрешать людей они не могут. Это является тоже моей непосредственной обязанностью. Лейтенанты теперь будут знать, что и с того света я их вытащу.

Добравшись до жилого сектора нашей роты, я увидел своих воинов. Привести в порядок они себя толком не успели, но ничего. После того, что я им сейчас сообщу, им станет гораздо веселее это делать. Хотя на лицах у всех сияли улыбки. Правда у многих лица были немного помяты, в ссадинах и ожогах. Но мои головорезы не считали это за ранения. Все справедливо полагали, что это просто царапины и на них не стоит обращать внимания.

— Рота, смир-но! — скомандовала Ксюха. — Равнение на пра-во! Товарищ генерал армии, рота Космических войск СССР по вашему приказанию построена.

— Здравствуйте, товарищи офицеры! — обратился я к своим бойцам.

— Здравия желаем, товарищ генерал армии! — бодро прокричали все.

— Поздравляю вас всех с замечательной победой, достойной наших отцов и дедов!

— Ура-а! Ура-а! Ура-а!

— И с сегодняшнего дня, кстати, я уже Маршал.

— Поздравляем, товарищ Маршал Советского Союза.

— Я только что общался с Верховным главнокомандующим и он тоже передал вам свои поздравления. По его приказу трое из вас будут награждены орденом Ленина и медалью Золотая Звезда.

Опять грянуло троекратное «ура». Все догадывались, что именно для этого я и построил сейчас роту.

— Остальные тоже без наград не останутся, — продолжил я. — Все сегодня сражались, как герои и достойны орденов и медалей. Данной мне нашими партией и правительством властью, объявляю о том, что за героизм и мужество, проявленные в бою против арахнидов и умелую организацию обороны, второй звездой Героя будет награждена командир роты капитан Журавлёва.

— Служу Советскому Союзу! — отчеканила, обалдевшая от такого расклада, Ксюха.

— Остальных двоих самых достойных мы, посовещавшись, отберём с ней вместе. Все дрались храбро, поэтому один кандидат или какндидатка будет от первого взвода, а второй или вторая — от второго.

Я видел, что каждый мечтал, чтобы таковым оказался именно он или она. Но они будут тоже искренне рады, если их товарищ получит эту высокую награду. Такими нас воспитала страна и та эпоха. Всё это исчезло в моём мире вместе с Советским Союзом. Здесь я этого не допущу. Мы создали новую историческую общность людей — советский народ. И я не позволю, чтобы она бесследно исчезла. Мы только что вместе недопустили исчезновения всего человечества. Также недопустим этого и в отношении всех советских людей.

— И учтите, — добавил я своим замершим подчинённым, ожидавшим продолжения. — Вся наша страна и, я думаю, весь мир смотрели прямой репортаж с места сегодняшнего сражения. Поэтому и другие страны, и их правительства захотят наградить вас за ваш подвиг. Так что готовьтесь побывать и в Европе, и в Америке.

Это тоже было воспринято всеми довольными улыбками.

— А теперь вольно и шагом марш все в душ, а затем в столовую, — скомандовал я.

Все ломанулись в свои казармы за своими банными принадлежностями, а Ксюха, улучив момент, поцеловала меня.

— Спасибо, любимый, — сказала она. — Я просто в шоке. Не успела привыкнуть к предыдущему званию, а теперь я уже дважды Герой. Но ведь все сражались, не щадя себя. Почему ты выбрал меня?

— Ты руководила сражением, — ответил я. — А начальству всегда больше плюшек достаётся. К тому же мне очень понравилось, что ты хочешь от меня ребёнка.

— Теперь понятно, что тобой руководило при выборе кандидатки. Но я, правда, хочу от тебя детей. Тут, кстати, многие тоже этого хотят, но ты губы на это не раскатывай.

Во, и здесь все хотят, чтобы я поработал быком-осеменителем. Во всех эпохах женщины хотят, чтобы я их «покрыл». Хорошее, кстати, слово. Его часто можно встретить в Библии в Ветхом Завете. Оно прекрасно заменяет слово «трахнуть», но от него веет чём-то скотским. По мне так лучше «трахнуть», чем «покрыть».

— Тогда пошли в наш душ, — ответил я, — заодно и помоемся.

Мы быстро добрались на антиграве до душевой, где стали решать очень важный демографический вопрос. В этой связи вспомнилось одно стихотворение, приписываемое Маяковскому:

Лежу на ляжках чужой жены,

Одеяло прилипло к жопе.

Штампую детей для советской страны

Назло буржуазной Европе!

Пусть х*й мой,

Как мачта топорщится!

Мне все равно, кто подо мной —

Жена министра или уборщица!

С женой министра я еще не трахался, но это словосочетание можно было легко заменить на слово «амазонка». В том числе на «дьяволица», «богиня» и даже «Хатшепсут». Хотя последнюю лучше назвать «женой фараона». В общем, все мои любовницы и даже одна инопланетянка прекрасно подходили в качестве замены. Я же говорил, что великим поэтом был Владимир Владимирович. У меня, кстати, в прошлой жизни тоже был один очень известный Владимир Владимирович, но не поэт.

Ну, что ж. После боя хотелось снять стресс и мы его с Ксюхой сняли. Ведь когда тебя очень хотят кончить, ты потом тоже хочешь кончить. Но уже не кого-то, а в кого-то или с кем-то. Поэтому отымел четырежды Герой дважды Героя Советского Союза в разных позах и стало этим героям хорошо. Раньше у меня получался божественный секс, а сейчас героический. Хотя как не назови и с какой стороны на это дело не посмотри, всё выходит обоюдоприятно. Прямо, как в той загадке из журнала «Мурзилка»:

Туда-сюда-обратно.

Тебе и мне приятно.

Ксюху, как и любую женщину, после хорошего секса потянуло на серьёзные разговоры и выяснение отношений.

— Почему Брежнев решил наградить Золотой Звездой только троих? — спросила у меня жутко умная и проницательная, благодаря моим же стараниям, капитан Журавлёва.

— Потому, что он увидел, что именно удары трёх лучей решили ход сражения, — ответил я честно.

— Так это же был ты и твои копии?

— А куда мне ещё три Звезды вешать? Одну вот тебе отдал, а две другие нашим головорезам достанутся. Теперь тебе придётся решать, кого ими наградить. При таком раскладе получится поровну на каждый взвод. В результате никому из головорезов обидно не будет.

— А тебе, кроме маршальских погон, ничего больше не перепало?

— Перепал один скромный орден, которым награждают только Маршалов.

— Ух ты! Неужели орден «Победы»?

— Ты у меня не только красивая, но и умная. Так что теперь на моей нижней левой части груди будут красоваться две большие звезды. И обе с драгоценными камнями.

— Крис мне сообщила, что ты ей дал задание сшить для всех белую парадную форму и она уже готова. Можно я прикажу её всем сейчас раздать? Головорезы будут рады.

— Без проблем. Пусть после душа и надевают. Ты знаешь, в армиях многих стран существует такое правило: награжденному орденом или медалью выдают временное свидетельство об этом. Давай ты сама от руки выпишешь наградной лист, а я сделаю Звёзды.

— Давай попробуем. Только бланк надо красивый сделать.

— Я сейчас сварганю всё в лучшем виде. Будут, как настоящие. Только печать будет наша, ротная.

И я забацал три звезды Героя Советского Союза и три ордена Ленина. Плюс футляры и документы. Жутко довольная Ксюха, своим красивым женским почерком, заполнила бланки. А печать была у неё в тумбочке, в казарме. Потом я, с полным основанием, всё это ей торжественно вручил. Как же она радовалась. Аж вся светилась от счастья. И ждать три или пять дней не надо. Ведь я теперь Маршал Советского Союза и имею право наградить любого военнослужащего. Главное, что Верховный главнокомандующий дал на это добро.

Радостная Ксюха поцеловала меня и стала собираться. Но напоследок она задала последний, очень мучивший её, вопрос:

— Мне доложили, что Ярцева уже не дышала, когда ты неожиданно появился на её корабле. Ты её вернул с того света, как мою бабушку Клаву, когда мы с тобой оказались вместе в Астрахани?

— Да, ты же поняла, что она умерла, — ответил я. — Пришлось её воскресить. Это было не очень сложно. Смерть наступила буквально за две минуты до моего появления там.

— Теперь все точно будут знать, что ты бог.

— Я Брежневу тоже об этом рассказал.

— А вот богиня Бастет, она настоящая?

— Да, ты же видела наш концерт по телевизору. Только она изначально была не очень сильной богиней. Пришлось ей немного с этим помочь.

— Ты с ней спишь? Только ответь мне честно.

— Сплю. Я такой, какой есть. Если ты не захочешь меня после этого видеть, я тебя пойму. Хотя без тебя мне будет тоскливо и одиноко.

— Я тебя люблю и к твоей кобелиной сущности уже привыкла. Главное, что у меня скоро родятся от тебя дети. Они будут полубогами?

— Да, они станут великими и легендарными личностями. Их станут называть Детьми Света.

— Только за одно это я готова терпеть твоих жён и любовниц. Но я жутко ревную тебя к ним.

— Ревнуешь — значит любишь. Если бы я был другим, ты бы меня не полюбила.

Я поцеловал её и она отправилась к своим подчинённым, чтобы обрадовать их новой белой формой Космической флота и вручить временные награды двум новым Героям. Второй взвод, которым командовал Димка, полностью состоял из моих школьных товарищей и подруг. Перед тем, как заполнить наградные документы, мы обсудили, кого Ксюха предлагает в качестве счастливчиков. Кандидатом от первого взвода Журавлёва предложила Владислава Кузьмина. А от второго взвода была выбрана Ольга Нефёдова из моего параллельного класса, которую все звали «зубрилкой». Оказалось, что она не только лучшая в учёбе, но и в бою. Так что в нашей школе теперь стало на одного Героя Советского Союза больше. До этого нас было три, включая меня, Солнышко и Димку, а теперь получилось уже четыре. И я был этому очень рад.

Ну что ж, пора возвращаться в Филадельфию. Там было почти половина первого. Мои жёны меня уже, небось, потеряли. Но они прекрасно знают, чем я занимаюсь в свободное от музыки время. Не всё конечно, но многое. О своих амурных похождениях я им не рассказываю. Зачем их волновать? Им в их положении этого делать категорически не стоит.

Я появился прямо в спальне и на меня сразу набросились мои зарёванные супруги. Твою ж мать! Я того гада, кто их довёл до такого состояния, в козла превращу. Я это, правда, ещё никогда не делал и у меня может ничего не получиться, но я уж ради этого очень постараюсь. Если что, то он у меня лилипутом на всю оставшуюся жизнь после этого останется.

Оказалось, что причиной их слёз был я. Когда они проснулись и обнаружили, что меня нет с ними рядом, то волноваться не стали. А решили немного ещё повалятся и включили телевизор. Переключая на пульте программы, он наткнулись на какнал NBC, по которому шла прямая трансляция нашей битвы с арахнидами.

Меня они сначала не видели, но догадались, что я был где-то там. Бойня была жуткой, а они у меня все очень впечатлительные. Понятно, что в конечном результате мы победили, но они сильно переживали за меня и остальных наших головорезов. И ещё, как назло, потом показали Ярцеву с развороченной грудной клеткой. Я представляю, если при виде такого двоих лейтенантш, прошедших уже несколько сражений на планетах с этими гигантскими членистоногими, чуть не стошнило. А тут это увидели мои жены. Ну и давай реветь.

После чего они увидели, как появился я и поняли, что всё будет хорошо. Но опять стали волноваться за меня. Вот, приблизительно, то, что они мне наперебой попытались рассказать. Пришлось их успокоить и сказать, что все живы.

— Да, — сказал я, — Ярцева уже не дышала, когда я её воскресил.

— А у неё шрам на груди останется? — спросила сердобольная Лилу.

— Несколько дней будет заметен небольшой тонкий розовый шрам. Но потом и он исчезнет. Ну а остальные, кто получил ожоги или ранения, сейчас находятся в медицинских капсулах, которые нам любезно предоставил отец Лилу. Так что к концу дня все будут, как новенькие.

— Мне показалось, что тебя в самом начале сражения рядом с ребятами не было? — спросила самая внимательная и сообразительная Ди.

— Да, всё правильно. На нас ещё с тыла напали довольно опасные твари. Пришлось сначала уничтожить их, а уж потом прийти на подмогу своим.

— Жалко было несколько наших кораблей, которые удалось подбить арахнидам, — рассказала Солнышко.

— А что эти гады сделали со «Звездой смерти»? — как всегда эмоционально высказалась Маша. — Мы же её с внешней стороны никогда не видели. Только внутри побывали. Она наполовину разрушена была. И вся чёрная от молний, которые в неё запускали биокорабли этих гигантских членистоногих.

— И мы очень обрадовались, когда вы их всех перебили, — добавила свои впечатления Наташа. — Наверняка руководство вас всех наградит.

— Да, мне уже звонил Брежнев и сообщил об этом.

— Тебе, небось, он пятую Звезду предлагал?

— Было такое дело. Но в связи с тем, что мне присвоили звание Маршала Советского Союза, то наградили орденом «Победы».

Ну, тут все опять на меня навалились, только уже с поздравлениями. Я им, правда, не стал говорить, что мне теперь полагалась еще и «Маршальская Звезда» «большого» типа. Там в центре расположен камушек весом почти в три карата. Так что я тоже буду весь в бриллиантах, как и мои жёны. Только у них они гораздо крупнее. Но в моём случае не в величине дело, а в значимости.

Кстати, к ней прилагалась муаровая лента, чтобы её можно было носить на шее. Вот только её цвет был разный в зависимости от рода войск. Значит, у меня она будет чёрной. Мне ещё за генерала армии положены были дать «Маршальскую Звезду» «малого» типа. Но не успели. Слишком быстрый у меня карьерный рост получился. Но при случае я им напомню, что неплохо было бы и ту получить. Ничего, с них не убудет. Детям и внукам зато показывать потом буду.

— А «Героев», всё-таки, кому-нибудь дали? — поинтересовалась Маша.

— Вторую Звезду дали Ксюхе, а также Ольге-«зубрилке».

— Вот это да! — воскликнула Солнышко. — У нас теперь не школа стала, а настоящая академия Героев Советского Союза.

— Василий Васильевич будет очень рад этому. Вы завтракали?

— Да, — ответила Наташа. — Пока смотрели ваше сражение, умяли всё. Всё ж на нервах.

— Тогда полчаса отдыхайте. Я заскочу к своим ученикам и быстро вернусь.

С моими подопечными необходимо было постоянно заниматься. Хоть тридцать минут в день, но регулярно. И проверять, как они сделали предыдущее домашнее задание. Иначе толку никакого не будет.

Они впятером опять сидели в зале и наносили друг другу ментальные удары. Их вчерашний победный поединок с Нахемой им сильно добавил мотивации к занятиям, поэтому они всё своё свободное время тратили на учёбу. Даже телевизор не смотрели. И это хорошо. Иначе бы сейчас замучили вопросами про сражение в космосе. Правильно сказал Альберт Эйнштейн, что «единственный разумный способ обучать людей — это подавать им пример». Вот я им каждый день, на собственном примере, всё объясняю и показываю.

После того, как они все встали и поприветствовали меня, кланяясь, Амала похвалилась:

— Учитель, у нас уже неплохо получается. Нам вчерашнее практическое занятие очень в этом помогло. Как поживает демоница?

— Нормально, — ответил я, приглашая их вновь располагаться на полу. — За её крылья не переживайте. Я уже одной такой сделал ангельские, так что и этой скоро такие же сделаю.

— А чем мы сегодня будем заниматься, — спросил Анджей.

— Как я вам ещё раньше обещал, станем учиться проходить сквозь стены. Только сначала ответьте мне на один вопрос: кем вы хотите стать?

— Вашими помощниками, — не задумываясь, ответила Жоана.

— Это понятно. А в качестве кого вы собираетесь мне помогать?

— В качестве медиумов, — высказал своё мнение Гюнтер.

— А если я вам предложу стать ангелами?

М-да, их, как будто, обухом по голове ударило. Все от удивления открыли рты. Они прекрасно видели, что я не шучу, но до конца понять того, что я им сейчас предложил, не могли. Но вот в глазах Роджера я уловил, что тот выстроил у себя в мозгу правильную логическую цепочку: раз я бог, значит мои помощники должны являться не кем иным, как только ангелами. Потом, через пару секунд, эта мысль пришла в голову и остальным моим четырём ученикам. Значит, не зря я им их серое вещество немного апгрейдил. Они даже заулыбались, но я прервал их полёт фантазии и спустил с небес на землю. Рано им ещё туда отправляться. Не в смысле, что все там когда-нибудь будем. А в смысле, что им надо для этого продолжать упорно и старательно учиться.

— Только сразу предупреждаю, что будет очень сложно и тяжело сначала, — сказал я. — Но я так понял, что моё предложение вам всем понравилось.

— А крылья у нас будут? — мечтательно спросила Амала.

— Дались вам эти крылья. Они ведь, практически, и не нужны.

— Зато они красиво смотрятся, — уточнила Жоана.

— А вам троим мужчинам тоже нужны крылья?

— Да, — хором ответили те.

В их сознании стойко укоренилось мнение или даже стереотип, что ангелы должны быть обязательно с крыльями. Да, они у них были. Но уже стали, как рудимент или атавизм, ненужны. Вон и у демоницы они тоже крылья видели. Ладно, сделаю я им крылья и не буду нарушать устоявшуюся традицию.

— Хорошо, будут вам крылья, — ответил я своим довольным ученикам. — Только к ним ещё и меч прилагается. Так что будете все у Анубиса учиться им владеть.

Они были готовы делать что угодно, лишь бы у них были настоящие крылья. Вот мне, лично, они абсолютно не нужны. Только мешались бы и всё. Да, красиво, согласен. Парить в воздухе я и так, без них, умею. Вон и ученики немного уже умеют. А крылья им, всё равно, вынь да положь.